Исторические гностики, современники первоначального христианства, просуществовали недолго. Тем не менее влияние их оказалось несоизмеримо огромным — мы обнаружим его и у мистиков Средневековья, западного и византийского, и в каббале, и в неортодоксальном исламе, и в европейском романтизме, и в религиозно-философском возрождении нашего Серебряного века. В своем высшем выражении гностицизм выглядит самозабвенным и отчаянным порывом богоискателя-одиночки, одаренного не только религиозно, но и художественно. В низшем — пестрой, горячечной и не всегда человечной эзотерической мешаниной
Содержание
справка
Гностики — адепты околохристианских учений I–II веков, объединенных представлением о резком дуализме мироздания (противоборстве духовного и материального начал) и негативным отношением к видимой Вселенной, которая мыслилась созданием не Бога, а враждебного человеку демонического существа. Доктрины, которые гностицизм преподносил как высшее Знание (греч. gnosis), комбинировали произвольно взятые элементы христианства с заимствованиями из восточных религий и с влияниями античной философии.
Удивительное дело: обычно так называемые «классические» ереси — это то, о чем последние лет пятьсот знают все и всегда. Вспоминают, полемизируют, уподобляют им что-то из современных религиозных явлений. Гностицизм — он другой. Совершенно не волновали гностики как таковые, допустим, Лютера и его современников (даром что отдельные гностические доктрины некоторые из них вполне активно обсуждали). Только начиная с XIX века (и в особенности после научных открытий ХХ века вроде папирусной библиотеки Наг-Хаммади) о гностицизме как великом соблазне раннего христианства заговорили во весь голос: вдруг стало понятно, насколько это было изощренное и большое движение, насколько его обворожительность тревожила не только апологетов II века, но даже и самого апостола Павла многим раньше.
Отчасти дело в том, что гностицизм очень интимно связан со своей эпохой: это, без сомнения, самое красочное выражение духа того времени, когда ясное греческое и тем более римское постижение того, как устроен мир, на глазах начинало распадаться. Немного древнеегипетской мудрости, препарированной александрийскими учеными, немного неоплатонических мыслей, немного неопифагорейства, немного симпатий к экзотическим ближневосточным культам, немного — как знать? — буддизма, зороастризма и даже индуизма — и, сверх того, очень понятное чувство растерянности от того, что привычная средиземноморская ойкумена неуловимо меняется. Изменчив и сам гностицизм: то, что нам сообщают источники об учениях легендарного Симона Волхва (I век) или ересиархах следующих двух столетий — Кердоне, Саторниле, Маркионе, Василиде, Валентине — не всегда достоверно и вдобавок чаще создает картину символистской поэмы, нежели отчетливого символа веры.
Уильям Блейк. «Сон Иакова», 1805
Фото: British Museum, London
Гностическая гемма-амулет с изображением Абраксаса — низшего космического божества, II в
Фото: Bequest of Maxwell Sommerville, 1904; Penn Museum
Гравюры из книги «Тайные фигуры розенкрейцеров», 1785
Фото: wikipedia.org
Подробности этой поэмы и вероучительные выводы, которые при этом делались, немыслимо разнообразны, но кое-что общее в этих учениях красноречивым образом присутствует. Совершенного (или частично поврежденного, ладно уж) космоса, созданного благим Творцом, не существует. Есть безвидное Первоначало, оно же Бездна, оно же Пучина, оно же Молчание, содержащее в себе все потенции бытия, но немое, темное, замкнутое, неприступное. Сознавая само себя, оно производит еще две высших «эманации», истечения — например, Ум и Помышление. Эта чета производит следующие — скажем, Логос и Жизнь, а те уж порождают Человека и Церковь и так далее. В любом случае речь о вечных бестелесных сущностях-эонах, божественность которых, правда, слабеет по мере удаления от Единого, но все равно вне этой совокупности эманаций — Плеромы («полноты») — жизни и бытия нет.
цитата
«Здесь выходит немалая трагедия, ибо каждый из них по своей фантазии, один так, другой иначе, с важностью объясняет, от какой страсти, из какой стихии получила происхождение какая-либо сущность. Такие учения не похожи на то, о котором Господь наш сказал: «даром получили, даром давайте» (Мф. 10:8): это, напротив, таинства странные, чудовищные и глубокие…»
(Ириней Лионский, «Против ересей», I, 4, 3)
Точнее, не было, пока последний из эонов, Премудрость-София (или порождение Софии — София-Ахамот), не испортил общую гармонию страстным желанием постичь Первоединого вне своей меры. Равновесие разрушилось, и несчастная София ниспала в небытие, где от ее страдания и ее слез возникла материя. А потом, оплодотворенная этой низшей и безбожной жизнью, София произвела странное существо — Иалдабаофа (как называли его многие гностические секты), демиурга, создавшего видимый мир. Падшая София, душа этого мира, хочет освободиться от уз материи и вернуться к божественной Полноте, но злой демиург препятствует ей: именно он поработил человечество, говоря с ним от лица бога Ветхого Завета.
София тем не менее смогла передать человечеству духовные («психические») частицы, которые должны собраться и возвратиться к наднебесному бытию. Эту тайну и сообщил людям человек Иисус, отражение вечного Логоса. Люди плотские («гилики») — те обречены, люди душевные («пневматики») небезнадежны, но слишком порабощены земными представлениями о праведности, а вот люди духовные («психики») — они в конце концов спасутся, вернув Софии ее единение с Плеромой.
Но только для этого нужно было особое «знание», «ведение», пресловутый гнозис. И это была совсем не «благая весть» первоначального христианства и не сумма добрых оснований человеческого общежития — возлюби ближнего, помоги страждущему. Нет, тут было много тайн, много страхов, много изысканных словес, много мистериальности, синкретизма, магических практик со всяким там изучением имен планетарных духов, что особенно пугало и отталкивало христианскую ортодоксию. Но главное — много пока еще редкого для античной психологии лихорадочного самосозерцания, личного экстатического порыва. И людей, которые этому порыву поддавались, было много, очень много. Если окружающий мир становится все сложнее и непонятнее, то как не поддаться учению, которое, с одной стороны, вроде бы и ново до непримиримости, а с другой стороны, исподволь примиряет в себе успокоительное множество всего — какие-то древние чужестранные учения, веру почтенных философов, секреты Элевсина. И вдобавок, в отличие от этих галилеян с их простодушием, разворачивает перед адептом удивительные по суггестивности картины. Не мир идей, а одушевленная Плерома. Не неизбывная мучительность земного существования, а чары зловещего Иалдабаофа. Не какое-то там отвлеченное «вся тварь совокупно стенает», а слезы плененной Софии.
Ересиологи II–III веков много писали о том, что по крайней мере отдельные гностические секты вдаются в абсолютный либертинаж — и даже приводили возможные обоснования для этого. Если материя и весь вещественный мир — зло, то ничего хорошего нет ни в повелении благочестиво «плодиться и размножаться», ни в нравственных нормах этого мира вообще. А значит, материю надо осмеять и унизить, предаваясь самому похабному распутству и воспевая Каина, содомлян и Искариота как борцов не против извечного вселенского закона, но против капризов демиурга, злобного и ограниченного. Это гипнотизирует, и не один фрустрированный кабинетный ум впоследствии пленялся представлением о том, что «окунуться в освежающие волны разврата» — это не только тонкое богоборчество, но еще и возвышенный акт войны против недоброго миродержца.
(Михаил Кузмин, «Базилид» из цикла «София», 1917–1918)
Беда, однако, в том, что обвинение в нечестии и имморализме — довольно ходовая монета.
В том же подозревали многих еретиков высокого Средневековья, однако ведь и первых христиан облыжно винили в том, что они на своих собраниях отчаянно блудят и пьют кровь невинных младенцев. Что гностики скептически относились, допустим, к институту брака — это очевидно, но в массе для них, скорее всего, держаться сурового аскетизма было естественней, нежели пускаться во все содомские тяжкие. И все равно доброй совести здесь трудно не ощутить известную амбивалентность — и не очень уютную.
Конечно, гностицизм поразительно декоративен — даже нет, попросту дивно красив. Как поэзия, как вдохновенное метафизическое «фэнтези», как художественная проповедь индивидуализма, как декаданс гибнущего античного эона. Он впервые попытался привить христианству могучую дозу эзотеричности и мистицизма — и нельзя сказать, что не преуспел в этом: всякая радикальная христианская мистика хоть в чем-то, да напоминает о том древнем соблазне. Будь то апофатика (то есть описание Божества не положительное, а отрицательное — через перечисление того, чем оно заведомо не является), или ощущение того, что самое великое происходит вовсе не в братской общине, а в моем приватном сознании, или субъективная таинственность частного религиозного опыта, которая ведь много у кого приметна, хоть у немецких пиетистов, хоть у афонских исихастов. Очень редко бывает, что умозрения 1800-летней давности читаются не как некий интеллектуальный конструкт, для мало-мальского понимания которого еще и контекст надо хорошо знать, но как прямо-таки литература — ну вот Василиду, Валентину и прочим это удалось. И порукой тому огромный корпус гораздо более недавних произведений и философии, и словесности, буквально зачарованных теми или иными гностическими интуициями: Владимир Соловьев, Михаил Кузмин, Вячеслав Иванов, о. Сергий Булгаков. А еще Бердяев, а еще Юнг, а еще Борхес.
Но все это и красиво именно как изысканный духовный досуг, а не как сила, которая может повелевать народами и сословиями и одушевлять житейское человеческое существование. Мы очень мало знаем о социологии того, позднеантичного гностицизма, зато хорошо представляем себе, как эзотерика живет в обществе позднего Нового времени, а равно и Новейшего. Тут даже необязательно вспоминать «Аненербе» и прочие нордические радости: теософские салоны начала ХХ века и недавний нью-эйдж, когда более безобидный, а когда и менее, одинаково хороши густым налетом пошлости. Поза обладателя Тайного Знания (которое скрывают хоть земные власти, хоть рептилоиды с планеты Нибиру, хоть Иалдабаоф) требует огромного личного артистизма — в противном случае она нередко делает людей космически смешными.
Église gnostique de France
Епископальная печать Жюля Дуанеля
Гностицизм
Жюль Дуанель
1890 г.
Гностическая церковь Франции ( французский : Гностический — де — Франс ) является нео-гностической организацией Christian образован Жюлем Дуанель в 1890 год во Франции. Это первая гностическая церковь в наше время.
История
Жюль Дуанель , основатель и первый патриарх Église gnostique de France .
Леонс Фабр де Эссар — второй патриарх Église gnostique .
гностицизме
- Гнозис
- Просветление (духовное)
Западный
- Открытие
- Божественное озарение
- Божественный свет
- Платонизм
Восточная
- Ирфан
- Джнана
- Бодхи
- Праджня
- буддизм
- индуизм
- Список гностических сект
Сирийско-египетский
- Офиты
- Сифианство
Самаритянские баптистские секты
- Досифей
- Симон Волхв ( Симонианцы )
- Menander
Александрийский
- Василид
- Василиды
Римский
- Валентин
- Валентинизм
Христианский гностицизм
- Апеллес
- Cerinthus
- Джастин
- Маркион
- Маркионизм
- Николаизм
- Perates
- Сатурнин
Авраамический
- Друзы
- Мандеизм
- Нусайризм
- Сабиане
Персидский
- Бабизм
- манихейство
- Язданизм
китайский язык
- Китайский манихейство
Современный
- Современные школы
Часть серии по
Доктрина · Философия
Основные понятия и символы
Связанные организации
Книги
- Трактат о реинтеграции существ
- Об ошибках и правде
- Человек желания
- Сен-Мартен: французский мистик и история современного мартинизма
Эзотерический масоном Жюль Дуанель, работая архивариусом в библиотеке Орлеанского во Франции, он обнаружил средневековую рукопись датированный 1022, который был написан Стефана, каноник из Орлеанского собора , сожжен на костре в 1022 году за его пре- Катарские гностические доктрины (см. Орлеанская ересь ). Дуанель основал гностическую церковь в 1890 году, и эта дата открылась для него и его последователей «первым годом Восстановления Гнозиса «. Дуанель утверждал, что ему было видение, в котором появился Эон Иисус , Он поручил Дуанелю работу по созданию новой церкви. Когда Дуанель присутствовала séance в ораторском искусстве в графине Кейтнессы , кажется , что бестелесные духи древних альбигойцев , к которым присоединились небесным голосом, положили руки на духовные Дуанель, создавая ему епископ гностической церкви.
Как патриарх новой церкви, Дуанель взял мистическое имя «Валентин II, епископ Священного собрания Параклета и гностической церкви» и назначил одиннадцать титульных епископов , включая » софию » ( женщину-епископа ), а также диаконы и диакониссы. Символист поэт Леонс Фабр де Essarts был назван епископом Бордо . Одежда гностических епископов характеризуется пурпурными перчатками и использованием символа Тау , греческой буквы, которая также используется перед их именами.
В 1892 году Дуанель посвятил Папюса — основателя первого Мартинистского Ордена — как Тау Винсента, епископа Тулузы . Другие Мартинисты, такие как Поль Седир и Люсьен Шамуэль , также были посвящены Дуанелем. В конце 1894 года Дуанель отказался от своей гностической веры и обратился в католицизм из-за обмана Таксиля . Он вернулся в гностицизм через пять лет под мистическим именем Симон и титул » примат из Самарии .
В 1908 году произошел раскол , когда гностические епископ Лионский , Жан Брико , переименовал свою ветвь как Гностической Catholique (ГКЦ; Католическая гностическая церковь). Затем она снова изменилась и стала Église gnostique universelle (EGU; Всеобщая гностическая церковь) и стала официальной церковью Мартинистского Ордена Папюса. Патриарх Брико заявил о духовном наследии Иоанна Патмосского . Позднее EGU изменило свое название на Église gnostique apostolique (EGA; Апостольская гностическая церковь). Между тем первоначальная Église gnostique в Париже была передана Леону Шампрено (Теофан), а позже распалась под руководством Патриса Женти ( Базилида ) в 1926 году.
Église Gnostique Catholique Apostolique
Гностической Catholique Апостольские (EGCA), в Латинской Гностической Apostolica Catholica (не следует путать с Гностической Catholica ), или известным как гностический ирвингиане Северной Америки, которая работает в Нью — Йорке , утверждает , что наследие Гностического де Франс . Эта церковь находится в состоянии братского союза (конкордата) с Ecclesia Gnostica . Как и последний, он также принимает рукоположение женщин и однополые браки .
Кроме того, EGCA связан с двумя другими инициатическими организациями: Мартинистским Орденом Северной Америки и Орденом Храма и Грааля Эстетической Розы + Креста . Последнее является восстановление Пеладан «s Ordre де ла Роза ✠ Croix Catholique и др ESTHETIQUE Тампль и др дю Грааля .
Église Gnostique, Ecclesia Gnostica Catholica и Ecclesia Gnostica Universalis
Экклесия Gnostica Catholica (ГКЦ) сошел с трассы из вышеупомянутого 19-го века французских гностических возрождения церквей (см Экклесия Gnostica Catholica # История ). Эти Églises Gnostiques , а также Église Gnostique Catholique Apostolique , по сути своей христианские по своей природе, за исключением Ecclesia Gnostica Catholica. Хотя гностицизм рассматривается как ересь в ортодоксальном христианском смысле, EGC идет еще дальше, поклоняясь таким фигурам, как Бабалон , Бафомет и так далее. Интересно, что также в этой телемико-гностической среде в конечном итоге выросла Ecclesia Gnostica Universalis в ответ на то, что Патриарх EGU обязал духовенство церкви продвигаться до степеней Ordo Templi Orientis, в строгом противоречии с первоначальным планом, изложенным Пророк Телемы , Алистер Кроули .
внешние ссылки
- Гностическая католическая апостольская церковь Северной Америки
- История гностической католической церкви
- Ecclesia Gnostica Universalis
- ECCLESIA GNOSTICA: Église Gnostique de France (на английском языке)
- Структура и литургия французской гностической церкви Жюля Дуанеля
Оглавление
Вместо предисловия: Гностицизм
1-А. Пистис София
1-Б. Пистис София (Фрагменты)
2. Первая Книга Иеу
3. Вторая Книга Иеу
4. Текст без названия (Из «Codex Brucianus»)
5. О происхождении Мира
6. Ипостась Архонтов (Сущность Правителей)
7. Троевидная Протенойя
8-А. Гром. Совершенный Ум
8-Б. Гром, разум совершенный
9-А. Достоверное Слово
9-Б. Подлинное Учение
10. Доктрина нашей Великой Силы
11. Валентинианское объяснение
12. О путешествии души (Фрагмент)
13-А. Тайная книга Иоанна
13-Б. Апокриф Иоанна
14. Евангелие Египтян
15. Евангелие Истины
16. Евангелие от Фомы
17-А. Евангелие Иуды
17-Б. Евангелие Иуды (Искариота)
18. Евангелие от Марии
19. Гностический гимн (Из «Codex Brucianus»)
Приложение 1: «Поймандр» Гермеса Триждывеличайшего («Corpus Hermeticum»)
Приложение 2: Хаосогностический трактат
Приложение 3: Люцифер и Свет Гнозиса
Из «Внешнего Устава» Общества Сознания Смерти (ОСС)
Вместо предисловия:
Гностицизм (от gnosis — «знание, познание, познавание») — эклектическое религиозно-философское течение поздней античности, выступившее одной из культурных форм связи раннего христианства с мифо-философским эллинистическим фоном и вероучениями иудаизма, зороастризма, вавилонских мистериальных культов. Сам термин придуман в XIX в., для обозначения ряда религиозно-философских учений II в. н.э. (и более поздних).
Гностицизм состоит из многих синкретических систем веры, которые объединили элементы, взятые от азиатских, вавилонских, египетских, греческих и сирийских языческих религий, из астрологии, также из иудаизма и христианства.
Движение и его литература были по существу стерты с лица земли к концу V в. католическими охотниками за ересью и римской армией. Однако гностические верования в настоящее время испытывают возрождение во всем мире.
До середины XX в. гностики были известны лишь по сочинениям «отцов церкви», и прежде всего — Иринея Лионского, Тертуллиана, Ипполита и Епифания. Однако сообщаемые ими сведения чаще всего были заимствованы из вторых рук и основаны на чужих свидетельствах, а не на сочинениях самих гностиков. Лишь в 1945 г. была открыта целая «Библиотека Наг-Хаммади» коптских Гностических текстов, которую обнаружили в большом глиняном сосуде, закопанном в поле близ Наг-Хаммади в Египте (примерно 40 км к югу от Каира), среди них был список «Евангелия Истины» — известного сочинения Валентина.
Гностики полагают, что у них есть тайное знание о Боге, человечестве и Вселенной, которое большая часть населения не сознает и которым не владеет. Этот постулат стал одним из трёх главных систем веры в пределах христианства I в. и был отмечен четырьмя факторами, благодаря которым эта ветвь отличается от двух других ветвей христианства:
1) Новые верования о Боге и мире, которые отличались от таковых у других христианских групп;
2) Терпимость к различным религиозным верованиям в пределах и за пределами Гностицизма;
3) Отсутствие дискриминации женщин;
4) Вера, что спасение достигается через относительное и основанное на опыте Знание (согласно словам современной Гностической Церкви, человечество должно быть пробуждено и принесено «к реализации его истинной природы. Человечество двигает Омегой, Великим днем, когда все должны получить высшее знание или упасть. Этот день — также Судный день, тот единственный день, когда каждый человек пойдет в Путь Преобразования и будет рожден заново, и сможет вернуться в Царство Света»).
Также в основе Гностицизма лежат:
1) Идея Плеромы (Божественной Полноты1), известная, в основном, из текстов последователей Валентина, но также встречающаяся и у других гностиков.
2) Концепция Демиурга (в Гностической традиции Демиург также именуется Самйаиль (Самаэль), Сакля (Сакляс), Ялдабаот (Ялдаваоф). Демиург является создателем материальной Вселенной, которой управляют его слуги — Архонты.
3) Общим для Гностических систем является представление, что мир пребывает во зле, и это зло никоим образом не могло быть сотворено Богом. Отсюда следует, что мир был сотворен либо злой, либо ограниченной в своем могуществе силой, которую гностики именуют Демиургом (гностический Демиург не имеет ничего общего с Демиургом Платона), а Высший Бог обитает в занебесной области, однако из сострадания к человечеству он направляет к людям своего посланца (или посланцев), чтобы научить их, как освободиться из-под власти Демиурга. Также в основе систем верования лежит примирение и воссоединение Божества и мира, абсолютного и относительного бытия, бесконечного и конечного. Гностическое мировоззрение отличается от всей дохристианской философии присутствием в нём идеи определённого и единого целесообразного мирового процесса. Жизнь материального мира основана только на хаотическом смешении разнородных элементов (греч. σύγχυσις αρχική), и смысл мирового процесса состоит лишь в разделении (греч. διάκρισις) этих элементов, в возвращении каждого в свою сферу.
4) Мир не «спасается», — «спасается» (то есть возвращается в область Божественного, абсолютного бытия) только Духовный элемент, присущий лишь некоторым людям (пневматикам), изначально и по природе принадлежащим к высшей сфере. Он возвращается туда из мирового смешения цел и невредим, но без всякой «добычи».