«…любящим Бога, призванным по Его изволению, всё содействует ко благу” (Римлянам 8:28) Этот детский и наивный вопрос я слышу довольно часто. И странно то, что я слышу его в большей части не от детей, а от людей взрослых, к тому же, считающих себя христианами. Почему ни в чём неповинные страдают, почему дети рождают-ся слепыми, почему многообещающая жизнь рушится в самом расцвете, почему существует социальная несправедливость? Приехав в США, в первое время я никак не мог понять: по-чему мои знакомые, у которых есть маленькие дети, узнав, что какой-нибудь малыш у соседей или родственников заболел ветрянкой, хватали своего ребенка и относи-ли его к тем, у которых заболел малыш? Через некоторое время я понял – чтобы здоровый ребенок заразил-ся и заболел той же самой ветрянкой. Через 2-3 дня заразившийся и переболевший ребенок выздоравливал и от болезни не оставалось и следа. Делалось это для того, чтобы болезнь не постигла последнего в зрелом возрасте, т.к. взрослый человек переносит ее очень тяжело (месяц-полтора) и в некоторых случаях умирает. Мне это напоминает обыкновенные прививки, которые мы делаем детям. В одной хорошей, благочестивой семье, умерла мать. Остались муж и трое детей. Отец не мог найти себе места от горя. На кладбище он чуть не бросил-ся в открытую яму, куда опусти-ли гроб. Когда всё было кончено, оправившись, он повез детей домой, но, не проехав и пяти ми-нут, развернул машину и поехал обратно к кладбищу. Дети, пытаясь утешить его, стали уговаривать, но он, повернувшись к ним, спокойно сказал: «Не волнуйтесь, я кое-что забыл, всё в по-рядке”. Вернувшись, он пошел один к могиле. Через несколько минут он вернулся и сказал: «Я забыл поблагодарить Господа и вашу мать, что она не оказалась на моем месте. Представляете, каково было бы ей, если бы умер я прежде, чем она”. Други-ми словами, он не хотел бы подвергнуть свою жену такому испытанию и горю, которому он подвергся сам.
За последний день я навестил трех больных: Клару (Марию), Андрюшу и Валентину. Все трое погибают — тяжело и мучительно. Клара уже почти бабушка, крестилась недавно, но можно подумать, что всю жизнь прожила в Церкви — так светла, мудра и прозрачна. Андрюше — 25 лет, а сыну его всего лишь год. За него молятся десятки, даже, наверное, сотни людей, достают лекарства, возят на машине в больницу и домой, собирают деньги на лечение — а метастазы повсюду. И этот день не какой-то особенный, так каждый день.
Прошло полдня. Умерла Клара. Умерла Валентина. В Чечне погибло шесть российских солдат — а сколько чеченцев, не сообщают… Умерла Катя (из отделения онкологии) — девочка с огромными голубыми глазами. Об этом мне сказали прямо во время службы.
Легко верить в Бога, когда идешь летом через поле. Сияет солнце, и цветы благоухают, и воздух дрожит, напоенный их ароматом. «И в небесах я вижу Бога» — как у Лермонтова. А тут? Бог? Где Он? Если Он благ, всеведущ и всемогущ, то почему молчит?
Если же Он так наказывает их за их грехи или за грехи их пап и мам, как считают многие, то Он уж никак не «долготерпелив и многомилостив», тогда Он безжалостен.
Бог попускает зло для нашей же пользы либо когда учит нас, либо когда хочет, чтобы с нами не случилось чего-либо еще худшего — так учили еще со времен средневековья и Византии богословы прошлого, и мы так утверждаем следом за ними. Мертвые дети — школа Бога? Или попущение меньшего зла, чтобы избежать большего?
Если Бог все это устроил, хотя бы для нашего вразумления, то это не Бог, это злой демон, зачем ему поклоняться, его надо просто изгнать из жизни. Если Богу, для того чтобы мы образумились, надо было умертвить Антошу, Сашу, Женю, Алешу, Катю и т.д., я не хочу верить в такого Бога. Напоминаю, что слово «верить» не значит «признавать, что Он есть», «верить» — это «доверять, вверяться, вверять или отдавать себя». Тогда выходит, что были правы те, кто в 30-е годы разрушал храмы и жег на кострах иконы, те, кто храмы превращал в дворцы культуры. Грустно. Хуже, чем грустно. Страшно.
Может быть, не думать об этом, а просто утешать? Давать тем, кому совсем плохо, этот «опиум для народа», и им все-таки хотя бы не так, но будет легче. Утешать, успокаивать, жалеть. Но опиум не лечит, а лишь на время усыпляет, снимает боль на три или четыре часа, а потом его нужно давать снова и снова. И вообще страшно говорить неправду — особенно о Боге. Не могу.
Как смотрит на болезнь и близость смерти христианин, мусульманин, буддист и иудей?И что надо знать об этом сотрудникам и волонтерам хосписа
Господи, что же делать? Я смотрю на твой крест и вижу, как мучительно Ты на нем умираешь. Смотрю на Твои язвы и вижу Тебя мертва, нага, непогребенна… Ты в этом мире разделил с нами нашу боль. Ты как один из нас восклицаешь, умирая на своем кресте: «Боже, Боже мой, почему Ты меня оставил?» Ты как один из нас, как Женя, как Антон, как Алеша, как, в конце концов, каждый из нас, задал Богу страшный это вопрос и «испустил дух».
Если апостолы утверждают, что Иисус умер на кресте за наши грехи и искупил их Своею кровию, то мы выкуплены (см. 1Кор 6,20; а также 1Петр 1,18-19), значит, мы страдаем не за что-то, не за грехи — свои, родительские, чьи-то. За них уже пострадал Христос — так учат апостолы, и на этом зиждется основа всего их богословия. Тогда выходит, что неизвестно, за что страдаем мы.
Тем временем Христос, искупивший нас от клятвы законныя честною Своею кровию, идет по земле не как победитель, а именно как побежденный. Он будет схвачен, распят и умрет мучительной смертью со словами: «Боже, Боже мой, почему Ты меня оставил?». Его бросят все, даже ближайшие ученики. Его свидетелей тоже будут хватать и убивать, сажать в тюрьмы и лагеря. Со времен апостолов и вплоть до Дитриха Бонхоффера, матери Марии и Максимилиана Кольбе, вплоть до тысяч мучеников советского ГУЛАГа.
Зачем все это? Не знаю. Но знаю, что Христос соединяется с нами в беде, в боли, в богооставленности — у гроба умершего ребенка я чувствую его присутствие. Христос входит в нашу жизнь, чтобы соединить нас перед лицом боли и беды в одно целое, собрать нас вместе, чтобы мы не остались в момент беды один на один с этой бедой, как некогда остался Он.
Соединяя нас в единое целое перед лицом беды, Он делает то, что никто другой сделать не в силах. Так рождается Церковь.
Что мы знаем о Боге? Лишь то, что явил нам Христос (Ин 1,18). А он явил нам, кроме всего прочего, и свою оставленность Богом и людьми — именно в этой оставленности Он более всего соединяется с нами.
Грекам, а вслед за ними и римлянам всегда хотелось все знать. На этом основана вся античная цивилизация. Именно на этой неуемной, бурлящей и неутомимой жажде знания. И о Боге, когда они стали христианами, им тоже захотелось знать — может Он все или нет. Отсюда слово «Всемогущий» или Omniрotents, один из эпитетов Юпитера в римской поэзии, которым очень любит пользоваться в своей «Энеиде» Вергилий. А Бог «неизречен, недоведом, невидим, непостижим» (это мы знаем не из богословия, нередко попадавшего под влияние античной философии, а из молитвенного опыта Церкви, из опыта Евхаристии — не случайно же каждый священник непременно повторяет эти слова во время каждой литургии), поэтому мы просто не в состоянии на вопрос «Может ли Бог все?» — ответить ни «да», ни «нет». Поэтому, кто виноват в боли, я не знаю, но знаю, кто страдает вместе с нами — Иисус.
Как же понять тогда творящееся в мире зло? Да не надо его понимать — с ним надо бороться. Побеждать зло добром, как зовет нас апостол Павел: больных лечить, нищих одевать и кормить, войну останавливать и т.д. Неустанно. А если не получается, если сил не хватает, тогда склоняться перед Твоим крестом, тогда хвататься за его подножие как за единственную надежду.
Отец Георгий по время богослужения / Pravmir.ru
«Бога не видел никто никогда». И только одна нить соединяет нас с Ним — человек по имени Иисус, в Котором вся полнота Божия пребывает телесно. И только одна нить соединяет нас с Иисусом — имя этой нити любовь.
Он умер на кресте как преступник. Мучительно. Туринская плащаница со страшными следами кровоподтеков, со следами от язв, по которым современные патологоанатомы в деталях восстанавливают клиническую картину последних часов жизни Иисуса — вот действительно подлинная святыня для ХХ века. Весь ужас смерти, никем и никак не прикрытый! Посмотрев на картину Гольбейна «Мертвый Христос», герой Достоевского воскликнул, что от такой картины можно веру потерять. А что бы он сказал, если бы увидел Туринскую плащаницу, или гитлеровские концлагеря, или сталинщину, или просто морг в детской больнице в 1995 году?
Что было дальше? В начале 20-й главы Евангелия от Иоанна мы видим Марию Магдалину, потом апостолов Петра и Иоанна и чувствуем пронзительную боль, которой пронизано все в весеннее утро Пасхи. Боль, тоску, отчаяние, усталость и снова боль. Но эту же пронзительную боль, эту же пронзительную безнадежность, о которых так ярко рассказывает Евангелие от Иоанна, я ощущаю всякий раз у гроба ребенка… Ощущаю и с болью, сквозь слезы и отчаяние, верю — Ты воистину воскрес, мой Господь.
Пока писался этот очерк, умерла Клара, затем Валентина Ивановна, последним умер Андрюша — еще три гроба.
Один мальчик признался мне на днях, что не верит в загробную жизнь и поэтому боится, что он плохой христианин. Я возразил ему на это, что трудности с восприятием того, что касается жизни за гробом, свидетельствуют как раз об обратном — о честности его веры.
О.Георгий. Исповедь в больничном храме / Chistiakov.ru
И вот почему. Один, причем не очень молодой, священник как-то сказал мне, что ему очень трудно судить о смерти и учить своих прихожан не бояться ее, поскольку он сам никого из людей по-настоящему близких никогда не терял. Честно. Очень честно. И очень верно. Мне всегда страшно смотреть на вчерашнего семинариста, который важно и мягко, но чуть-чуть свысока втолковывает матери, потерявшей ребенка, что на самом деле это хорошо, что Бог так благословил, и поэтому слишком уж убиваться не надо.
«Бог не есть Бог мертвых, но живых. Ибо у Него все живы»,- да, об этом говорит нам Христос в своем Евангелии (Лк 20,38). Но для того, чтобы эта весть вошла в сердце, каждому из нас необходим личный опыт бед, горя и потерь, опыт, ввергающий нас в бездну настоящего отчаяния, тоски и слез, нужны не дни или недели, а годы пронзительной боли. Эта весть входит в наше сердце — только без наркоза и только через собственные потери. Как школьный урок ее не усвоишь.
Смею утверждать: тот, кто думает, что верит, не пережив этого опыта боли, ошибается. Это еще не вера, это прикосновение к вере других, кому бы нам хотелось подражать в жизни.
И более: тот, кто утверждает, что верит в бессмертие и ссылается при этом на соответствующую страницу катехизиса, вообще верит не в Бога, а в идола, имя которому — его собственный эгоизм.
Вера в то, что у Бога все живы, дается нам, только если мы делаем все возможное для спасения жизни тех, кто нас окружает, только если мы не прикрываем этою верой в чисто эгоистических целях, чтобы не слишком огорчаться, чтобы сражаться за чью-то жизнь или просто чтобы не было больно.
Но откуда все-таки в мире зло? Почему болеют и умирают дети? Попробую высказать одну догадку. Бог вручил нам мир («Вот я дал вам» — Быт 1,29). Мы сами все вместе, испоганив его, виноваты если не во всех, то в очень многих бедах. Если говорить о войне, то наша вина здесь видна всегда, о болезнях — она видна не всегда, но часто (экология, отравленная среда и т.п.). Мир в библейском смысле этого слова, мир, который лежит во зле, т.е. общество или мы все вместе, вот кто виноват.
Отец Георгий / Chistiakov.ru
В наших храмах среди святых икон довольно заметное место занимает «Нисхождение во ад» — Иисус на этой иконе изображен спускающимся куда-то в глубины земли, а вместе с тем и в глубины человеческого горя, отчаяния и безнадежности. В Новом Завете об этом событии вообще не говорится, только в Апостольском символе веры есть об это два слова — descendit ad inferos («спустился во ад»), и довольно много в наших церковных песнопениях.
Иисус не только страдает сам, но и спускается во ад, чтобы там разделить боль других. Он всегда зовет нас с собою, говоря нам: «По мне гряди». Часто мы стараемся, действительно, идти вслед за ним. Но тут…
Тут мы стараемся не видеть чужой боли, зажмуриваем глаза, затыкаем уши. В советское время мы прятали инвалидов в резервациях (как, например, на Валааме), чтобы никто их не видел, как бы жалея психику своих соотечественников. Морги в больницах часто прятали на заднем дворе, чтобы никто никогда не догадался, что здесь иногда умирают. И проч., и проч. Мы и теперь, если считаем себя неверующими, пытаемся играть со смертью в «кошки-мышки», делать вид, будто ее нет, как учил Эпикур, отгораживаться от нее и т.д. Иными словами, чтобы не бояться смерти, используем что-то вроде анальгетика.
Если же мы считаем себя верующими, то поступаем не лучше: говорим, что она не страшна, что на то воля Божия, что не надо горевать по усопшему, потому что тем самым мы ропщем на Бога и проч. Так или иначе, но подобно неверующим также отгораживаемся от боли, заслоняем себя от нее инстинктивно, словно от удара занесенной над нами руки, то есть тоже используем если не наркотик, то во всяком случае анальгетик.
Это для себя. А для других мы поступаем еще хуже. Человеку, которому больно, пытаемся внушить, что это ему только кажется, причем кажется, ибо он Бога не любит и т.д. и т.п. А в результате человека, которому плохо, тяжело и больно, мы оставляем наедине с его болью, бросаем одного на самом трудном месте жизненной дороги.
А надо бы просто спуститься с ним вместе в ад вслед за Иисусом — почувствовать боль того, кто рядом, во всей ее полноте, неприкрытости и подлинности, разделить ее, пережить ее вместе.
Когда у моей восьмидесятилетней родственницы умерла сестра, с которой они вместе в одной комнате прожили всю жизнь, примерно через год она мне сказала: «Спасибо вам, что вы меня не утешали, а просто все время были рядом».
Смерть, которой ждутЕпископ Пантелеимон (Шатов) — о собственном опыте переживания смерти близкого, христианском отношении к умиранию и утешении верующего человека
Думаю, что в этом и заключается христианство, чтобы быть рядом, вместе, ибо утешать можно человека, который потерял деньги или посадил жирное пятно на новый костюм, или сломал ногу. Утешать — это значит показывать, что то, что с кем-то случилось, не такая уж большая беда. К смерти близкого такое утешение отношения не имеет. Здесь оно больше чем безнравственно.
Мы — люди Страстной Субботы. Иисус уже снят с креста. Он уже, наверное, воскрес, ибо об этом повествует прочитанное во время обедни Евангелие, но никто еще не знает об этом. Ангел еще не сказал: «Его здесь нет. Он воскрес», об этом не знает никто, пока это только чувствуется, и только теми, кто не разучился чувствовать…
За что посылаются детям болезни?
Наследство Адама
— Большинство будущих мам заранее заботятся о здоровье малыша, который скоро появится на свет. Однако нередко случается так, что ребенок рождается не вполне здоровым. У него находят патологии, позднее возникают задержки в развитии. Что это: судьба, Божье наказание за какие-то грехи папы и мамы или просто бессмысленное «совпадение»?
— Согласно учению Церкви, любой человек приходит в этот мир уже болезненным. Мы, как дети Адама и Евы, рождаемся, отягощенные немощами. Как в духовном, так и в телесном отношении. В этом смысле удел человека — болеть. Как говорили отцы Церкви, рождаясь, человек вместе с даром бытия получает и семя тления — то, что в дальнейшем приведет к разрушению тела.
Об этой участи — участи человека, подвергшегося грехопадению, Бог предупреждал еще Адама: «из земли родился, в землю возвратишься». К сожалению, болезни — это неотъемлемое, присущее всем нам состояние нашей природы. А уже степень болезней определяется Промыслом Божьим, равно как и человеку дано родиться мужчиной или женщиной.
Но Промысл Божий включает в себя и активное участие человека в своей собственной жизни и жизни других людей. Отчасти сами родители повинны в том, что дети рождаются с теми или иными болезнями. Если брать крайние примеры — у наркоманов рождается ребеночек с поврежденной природой, уже отравленный ядом. То же самое у алкоголиков и курильщиков. В данном случае вполне можно говорить, это — последствия поведения мам и пап.
— А если родители берегли себя, заботились о своем здоровье, а ребеночек все равно родился больной, как это можно объяснить? Разве это справедливо?
— В советское время нас учили, что дети не отвечают за родителей. Но это глупость, мы все друг с другом связаны. По закону любви, все друг за друга отвечают и влияют друг на друга. И когда у здоровых родителей ребенок рождается вопреки ожиданиям больным, случается родовая травма или еще что-то подобное, это тоже можно расценивать как Промысл Божий. Действительно, Господь допускает рождение глухих, слепых, глухонемых детей. Людям, у которых есть такие малыши, я бы советовал посмотреть православный документальный фильм «Форпост». В нем показан детский приют для больных детей при одном из украинских монастырей. Этот фильм о христианской любви в ее наивысшем проявлении и направлена эта любовь на малышей с недугами. В фильме очень хорошо и достоверно показано, как эта любовь привлекает благодать Божью и исцеляет болезни детей. И это не выдумка, это — правда.
Сам Христос говорит, что ни один волос не упадет с головы нашей без воли Отца Небесного. И совершенно естественно, что во всем, что случается с человеком, в том числе и с детьми, проявляется воля Божья. И утешение в этих страданиях мы находим только в христианском учении (по той простой причине, что больше этого утешения найти невозможно нигде, его попросту не существует). В нем страдания малышей часто мыслятся как искупительные, то есть дети страдают ради взрослых, необязательно за родителей.
В Евангелии есть пример, когда Христа спрашивают о слепом человеке, почему он таким родился. Кто согрешил: он или его родители? Как известно, Христос ответил, что не он и не его родители. Эти страдания служат высшей цели — содействию спасению человека. В будущей жизни, согласно Писанию, во всей полноте раскроется их высший смысл и та высшая слава, которую получат дети, сподобившиеся в своей земной жизни нести на себе этот крест.
Как ангелы
— Некоторые дети не доживают до года. Несчастные случаи, болезни, ошибки врачей… Как родителям пережить утрату или тяжелую болезнь малыша?
— Есть очень хороший библейский пример из жизни величайшего царя и пророка Давида. Его житие весьма поучительно. Как известно, в его жизни был тяжкий грех, когда он прельстился красотой Вирсавии и, чтобы ею завладеть, косвенным образом убил ее мужа, отправив его на самый опасный военный участок. Безусловно, тот погиб. После этого Вирсавия стала формально свободной. Давид на ней женился. У них рождается первенец. Чуть позже ребеночек оказывается в предсмертном состоянии. К Давиду приходит пророк Нафан и говорит, что Господь не даст, чтобы ребенок жил. Давид каялся, молился и просил Бога оставить ему ребенка, но его молитва не была услышана, младенец умер…
Давид провел много времени в слезах, посте и молитвах и впоследствии принял смерть малыша как наказание. И если Господь не дает ребеночку жить на этой земле, это может происходить по разным причинам, одна из которых — грех родителей. В чине отпевания младенцев есть даже такой показательный момент: в нем нет прошения о прощении грехов, поскольку у детей не было возможности за свою короткую жизнь согрешить. Исходя из такого отношения к ребенку как к безгрешному созданию, можно сделать вывод, что Господь просто забрал его к Себе. Почему он не дал ему дальше жить, нам не дано до конца постичь.
В народе бытует уверенность, что дети после смерти становятся ангелами. И это на самом деле так. Умершие дети становятся ангелами не в буквальном смысле, но имеют в вечности ангелоподобную жизнь. Возможно, они даже станут молитвенниками за своих родителей, чем будут содействовать и их спасению тоже. Для родителей, чья вера крепка, это может стать большим утешением.
— Бывает, что тяжелая болезнь или гибель малыша обращает родителей к вере. А случается, наоборот, ожесточает, заставляя впасть в тяжелую депрессию или даже богохульство. Почему одно и то же событие рождает в разных людях столь разную реакцию?
— Все зависит от веры человека и того, насколько он может довериться Богу сам и доверить Ему судьбу своего ребенка. Показательный случай описан в книге одного православного автора. Он пишет, что встречался с некой женщиной, у которой было двое детей. Младший был очень набожным мальчиком, но он умер в возрасте 4 — 5 лет. Женщина ужасно скорбела. По ее воспоминаниям, она даже впала в ропот на Бога. А когда заканчивалось отпевание, священник отошел и оставил Евангелие. Все ее естество потянулось к тому, чтобы взять Евангелие. И взяв его, она открыла как раз на той странице, где Господь говорит: «Пустите детей приходить ко Мне» (Мф. 19:14, Мк. 10:14, Лк. 18:16.)…
Конечно же, смерть детей или другого близкого человека — это тяжелая скорбь. Сам Христос плакал, когда видел похоронную процессию и сжалился над одной вдовой. Для родителей здесь может быть только одно утешение, что Господь забирает детей именно к Себе.
Болезнь во спасение
— В жизни есть много примеров, когда в так называемых неблагополучных семьях рождаются вполне здоровые дети. И, наоборот, у здоровых и зачастую верующих родителей появляются на свет дети с тяжелыми заболеваниями. Как Церковь объясняет этот парадокс?
— В подобных случаях, как и во многих других, нельзя забывать о тайне Промысла Божьего. Каждому дается своя природа, у каждого свой крест. Кому-то посылаются тяжелые болезни, кто-то живет практически без них. В любом случае, здоров человек или болен, это состояние для него временно, поскольку и в том, и в другом случае живет он лишь временную жизнь, которая имеет своей целью жизнь вечную. Если нет вечной жизни, то и эта наша короткая временная жизнь не имеет никакого смысла.
Но на самом деле смысл в жизни есть и, исходя из него, временное пребывание человека на земле содействует его дальнейшему спасению. Более того, в христианской традиции мы знаем множество примеров, когда для спасения человека Церковь молилась, чтобы ему послались болезни.
В древней Церкви по этому поводу даже существовали специальные чины, которые применялись в «особо тяжелых» случаях. Например, для христиан, которые вначале вели благочестивый образ жизни, а впоследствии ударились в тяжкие грехи. За них молились, чтобы Господь дал им тяжелую болезнь, и чтобы она стала хотя бы малым воздаянием за совершенные грехи, но не в вечной жизни, что было бы гораздо страшнее, а в жизни земной, временной. И чтобы люди, сподобившиеся такого наказания, вернулись к своей прежней жизни.
Больной человек не может грешить, как прежде. Болезнь заставляет переосмыслить свою жизнь и взглянуть на нее по-новому. Многие святые сами просили Господа послать им болезни, которые приводили их дух в состояние смирения.
— А как же популярная поговорка «в здоровом теле — здоровый дух»? Получается, она не состоятельна?
— По сути, это антихристианская поговорка. Чаще всего бывает наоборот — в здоровом теле может обитать совсем не здоровый дух. Конечно, если толковать выражение «здоровое тело» исключительно как здоровый образ жизни, тогда еще можно с ней согласиться. Но все равно с большими натяжками: христианство знает массу примеров, когда в нездоровом теле находился здоровый дух.
— Какой должна быть духовная жизнь пап и мам, чтобы их дети не страдали от их же ошибок?
— Безусловно, родителям необходимо молиться за своих детей. Чаще всего именно мамы молятся за своих малышей. Материнская молитва имеет перед Богом огромнейший вес и значение. Но и отец как глава семейства должен молиться за всю свою семью и, в первую очередь, за своих детей. Также необходима и регулярная искренняя исповедь, чтобы нераскаянный грех родителей не отягощал своим грузом судьбы детей, не стал причиной их болезней и тяжелых испытаний.
Воцерковление.Ru
Ольга Сакун — Град Ватикан
«Страдание присутствует в мире для того, чтобы высвободить любовь, чтобы пробудить дела любви к ближнему, чтобы преобразовать всю человеческую цивилизацию в ʺцивилизацию любвиʺ», — пишет святой Папа Иоанн Павел II в апостольском послании «Salvifici doloris», подписанном 11 февраля 1984 года. Таким образом, Папа Войтыла говорит о том, «для чего» присутствует страдание, но он также отмечает, что любой ответ на вопрос «почему» будет неверным или недостаточным. Вспомним многократно сказанные Папой Франциском слова о том, что страдания необъяснимы: Святейший Отец повторяет их каждый раз при посещении тяжелобольных, особенно детей, при встречах с людьми, подвергающимися тяжким физическим и моральным испытаниям.
«Страждущий человек, — утверждает Папа Иоанн Павел II в «Salvifici doloris», — остаётся неразгаданной тайной». Но «Христос позволяет нам войти в эту тайну и раскрыть смысл страданий», отвечая с Креста на Голгофе. Однако иногда необходимо ждать «очень долго, чтобы этот ответ стал заметным». «Христос не объясняет абстрактно смысл страданий, но прежде всего говорит: ‘Следуй за Мной! Приди!’ Своими страданиями прими участие в деле спасения мира, осуществляемом Моими страданиями, Моим Крестом. Когда человек берёт в руки свой крест, соединяясь духовно с Крестом Христовым, то перед ним открывается спасительный смысл страданий… И тогда человек обретает в своих страданиях внутренний мир и даже духовную радость».
В книге «Память и идентичность», опубликованной незадолго до кончины, святой Папа Войтыла возвращается к теме страданий: «Страдая за всех нас, Христос придал новый смысл страданию, ввел его в новое измерение, в новый порядок: в порядок любви. Верно то, что страдание входит в человеческую историю вместе с первородным грехом… Но страсти Христовы на Кресте наделили радикально новым смыслом страдания, преобразив их изнутри. Он ввел в человеческую историю, которая является историей греха, страдание без вины, перенесенное исключительно из любви. Именно это страдание открывает двери надежде на освобождение, на окончательное устранение жала, терзающего человечество. Именно это страдание сжигает и уничтожает зло пламенем любви и даже из греха извлекает многообразное цветение добра».
Святой Папа Иоанн Павел II приходит к выводу, что ответ заключается в любви: «Иисус Христос, будучи невиновным, берет на Себя бремя страданий всех людей», побеждая тем самым виновника зла — Сатану. Крест Христов стал обильным источником живой воды, и достичь его может каждый. Таким образом, «страдать означает открываться спасительным силам Бога, дарованным человечеству во Христе».
Источником радости, — подчёркивает Папа, — становится «преодоление чувства бесполезности страдания», которое «не только сжигает человека изнутри, но и может сделать его обузой для других… Открытие спасительного смысла страданий в единстве с Христом преображает это удручающее чувство».
Боль, пережитая с Иисусом, действительно нужна для спасения братьев и сестёр.
По словам Папы Войтылы, «когда тело погружается в тяжёлую болезнь и лишается дееспособности, когда человек практически не способен действовать и жить, то больше всего проявляются его внутренняя зрелость и духовное величие, преподавая здоровым людям трогательный урок».
В энциклике «Lumen Fidei» Папа Франциск также затрагивает тему страдания. Он пишет: «Вера – не тот свет, который рассеивает всю тьму, а светильник, направляющий в ночи наши шаги, и его достаточно для пути. Страдающему человеку Бог не дает все объясняющих аргументов, но предлагает Свой ответ в форме сопутствующего присутствия, истории добра, соединяющейся с любой историей страдания, чтобы его осветил поток света. Во Христе Сам Бог пожелал разделить с нами этот путь и предложить нам Свой взгляд, чтобы мы видели на нем свет. Христос – Тот, Кто, преодолев скорбь, стал ʺначальником и совершителем верыʺ (Евр 12, 2)».
Истории святых свидетельствуют о том, что страдание может стать способом возрастания в любви к Богу и ближнему. Кроме того, страдание побуждает человека к обращению, помогая взглянуть внутрь себя и преодолеть привязанность к греху, подобно сыну из притчи о милосердном отце. Страдание, которое мы видим вокруг, порождает сострадание, смягчая даже самые окаменелые сердца. Бог даёт Свой ответ через распятого Христа, призывая нас присоединиться к Его делу спасения мира, ради обращения грешников, ради восполнения в нашей плоти искупительного деяния Иисуса. Тайна страдания неразрывно связана с тайной спасения.
Когда в колледже мы изучали греческую и римскую мифологию, меня поразило то, как легко выходили из себя капризные боги эллинского пантеона. Жертвами их гнева обычно становились простые смертные, жизнь которых рушилась в один момент по мимолетной прихоти небожителей.
Я по-юношески удивлялась: как мог кто-то верить в таких богов? Но потом в душе стали появляться вопросы: «Насколько отличается мой взгляд на Бога, Который действительно существует? Не думаю ли я сама в минуты сомнений, что Он легко впадает в гнев?» К сожалению, так оно и есть.
Поэтому мне дорога́ просьба, с которой Моисей обратился к Богу: «Покажи мне славу Твою» (Исх. 33:18). Избранный возглавить исход многочисленного народа, склонного к недовольству, Моисей хотел быть уверен, что Бог действительно поможет ему в этом непростом деле. Просьба была принята. Бог провел перед Моисеем Свою славу и провозгласил Свое имя. Он – «Господь, Бог человеколюбивый и милосердный, долготерпеливый и многомилостивый, и истинный» (Исх. 34:6).
Этот стих напомнил мне, что Бог не импульсивен и не вспыльчив. Мысль об этом очень утешает, особенно когда я вспоминаю, как сама злилась и обижалась на Него. Он также продолжает трудиться во мне, делая похожей на Него.
Мы можем видеть Бога в Его терпении к нам, добрых словах друзей, красивом закате или (лучше всего) тихом голосе Святого Духа в сердце.