Фразеологизм:
Бить поклоны.
Ключевые слова: битье, поклон,
Содержание
Смысл выражения
Что-либо просить, выпрашивать у кого-либо.
Похожие пословицы и выражения
Битая дорожка.
Битый козырь.
Битый час.
Бить (в) набат.
Бить баклуши.
Бить в одну точку.
Бить во все колокола.
Бить как обухом по голове.
Бить копытом.
Бить мимо цели.
Бить наверняка.
Бить по больному месту.
Бить по карману.
Бить по рукам.
Бить по шее.
Бить прямо в цель.
Бить рублем.
Бить себя в грудь.
Бить тревогу.
Бить челом.
Бить языком.
Биться изо всех сил.
Биться как рыба об лед.
Биться лбом о стену.
Биться насмерть.
Биться об заклад.
Биться об стену.
Бьет (бить) через край.
Бьет в нос.
Бьет ключом (бить ключом).
Бьет наповал.
Бьет по нервам.
Бьет фонтаном.
Бьет час.
Еще черти в (на) кулачки не дрались (не бились).
Карта бита (бить карту).
Кланяться в ноги (пояс).
Кланяться в ножки.
Класть поклон (поклоны).
На поклон.
Набитый дурак.
Наших бьют!
Не кланяться пулям.
Отбивать поклоны.
Отбить поклоны.
Отвесить поклон (поклоны).
Отвешивать поклон (поклоны).
Отдавать поклон.
Отдавать последний поклон.
Отдать поклон.
Отдать последний поклон.
Отмеривать поклоны.
Отмерить поклоны.
Отнести поклон.
Относить поклон.
Поклон, да и вон.
Приказал (кланяться и) долго жить.
С поклоном.
Скот набитый.
Ходить на поклон.
Хоть головой об стену (стенку) бейся.
Честь имею кланяться!
Пословицы отмеченные звёздочкой содержит подробное описание, раскрывающее их значение и смысл.
Смотрите все Фразеологизмы
Скачать пословицу
Вы можете скачать изображение с текстом пословицы, поделиться им с друзьями в социальных сетях либо использовать в презентациях. Для скачивания, нажмите на картинке.
Задать вопрос
Свои вопросы, предложения и замечания присылайте через предложенную ниже форму.
Благодаря Вашим отзывам и оценкам, мы постараемся сделать проект «Игра слов» ещё лучше.
УДК 811.161.1 ББК 83.3(2Рос=Рус)
This is an open access article distributed under the Creative Commons Attribution 4.0 International (CC BY 4.0)
© 2017 г. А. Д. Каксин
г. Абакан, Россия
«ШЛЕТ ЦАРЮ-ДЕ СВОЙ ПОКЛОН»: РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ ЭВИДЕНЦИАЛЬНОСТИ В СКАЗКАХ
А. С. ПУШКИНА
Аннотация: В статье описывается ряд эвиденциальных значений, т. е. значений типа пересказа чужой речи, свидетельства о событии по его результатам (следам), удивления при виде чего-либо неожиданного. Автор стремится показать, что значения эвиденциальной сферы (а это не только перечисленные выше, но и некоторые другие, очень специфические) чрезвычайно интересно выражаются именно в русском языке. Имея в виду основные способы выражения указанных значений, можно сказать, что эвиденциальность в русском языке выражается преимущественно лексически (путем употребления специальных слов) и интонационно (с помощью соответствующей интонации). Считая эвиденциальность самостоятельной функционально-семантической категорией, автор рассматривает возможности ее репрезентации (иначе говоря — средства выражения) в русском языке. На взгляд автора, самые яркие средства подобного рода широко использовал в своих произведениях А. С. Пушкин. В качестве иллюстраций приводятся отрывки из четырех творений великого русского поэта («Сказка о царе Салта-не», «Сказка о рыбаке и рыбке», «Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях», «Сказка о золотом петушке»).
Ключевые слова: языковая категория, эвиденциальность, репрезентация, стихотворные средства, русский язык
Информация об авторе: Андрей Данилович Каксин — доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник, Институт гуманитарных исследований и сая-но-алтайской тюркологии, Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Ка-танова, 655017 г. Абакан, Россия. E-mail: adkaksin@yandex.ru Дата поступления статьи: 26.04.2017 Дата публикации: 15.12.2017
Исследователи понятийных (функционально-семантических) категорий в языках мира достаточно давно стали рассматривать эвиденциальность как категорию, отдельную по отношению к категории модальности, но одновременно связанную с ней .
В частности, В. А. Плунгян, рассмотрев под типологическим углом зрения данные по разным языкам, дает следующее обоснование такого подхода к проблеме: «.. .у лингвистов нет оснований ни объявлять эвиденциальность простой разновидностью эпистемической модальности., ни трактовать эвиденциальность и эпистемиче-скую модальность как ничем не связанные категории» .
Проанализировав содержательную сторону двух упомянутых явлений, действительно, приходишь к выводу об автономности категории эвиденциальности, о ее самостоятельном статусе: эвиденциальные значения, в отличие от модальных, которые объективируют точку зрения говорящего, выражают интерпретируемый говорящим чей-то, чужой взгляд на ситуацию (при этом чужим может стать даже действие самого говорящего, если оно прошло мимо его внимания).
Вместе с тем лингвистами признается и другой факт: смысловые сферы модальности и эвиденциальности пересекаются (или соотносятся) по целому ряду частных, конкретных значений. Правда, есть языки, в которых формы эвиденциальности имеют специфические морфологические маркеры. Но русский язык не относится к ним: здесь эвиденциальность выражается чаще всего лексически и интонационно. Очевидно, именно поэтому ранее в русистике не принято было отделять эвиденциальность от общей модальной сферы (см., например: ).
Но в последние десятилетия ситуация поменялась: эвиденциальность в русском языке «отделена» от модальности, и большинством лингвистов признано, что в русском языке искомые значения в значительной степени маркированы (если, конечно, понимать под маркировкой разные средства, а не только морфологические). В русском языке обнаруживается множество отличных друг от друга по происхождению, форме и семантике средств выражения эвиденциальности, и большинство из них, например, отглагольные формы и частицы (в том числе вводные) типа мол, якобы, дескать уже достаточно подробно описаны .
Таким образом, следует признать: русский язык, безусловно, насыщен разнообразными, в том числе очень выразительными, средствами для передачи эвиденциаль-ных значений. Более конкретно, на примере сказок А. С. Пушкина мы хотим показать, что в русском языке существует множество способов выражения пересказа (отсылки к другому мнению), сомнения в достоверности сообщаемой информации, суждения о действии по результату, восхищения при виде чего-либо, неожиданно обнаруженного, и других эвиденциальных значений .
В сказках А. С. Пушкина мы без всякого труда найдем яркие примеры использования средств выражения эвиденциальности:
«Да скажите: князь Гвидон
Шлёт царю-^е свой поклон» .
К морю князь — а лебедь там
Уж гуляет по волнам.
Молит князь: душа-^е просит,
Так и тянет и уносит… .
«Да скажите ж: князь Гвидон
Шлёт-^е свой царю поклон» .
Но Салтан им не внимает
И как раз их унимает:
«Чтоя? царь или дитя? —
Говорит он не шутя. —
Нынче ж еду!» .
Для русского языка, как никакого другого, особенно характерно, что в нем четко разграничиваются средства, предваряющие указание на эвиденциальное действие,
и средства, непосредственно показывающие, что это именно такое действие. Важно и то, что те и другие могут располагаться и в начале, и в середине, и в конце предложения, в состав которого они входят. Для примера приведем два небольших отрывка из «Сказки о царе Салтане». В первом из них описывается обнаружение некоторой неожиданной ситуации (предваряющие элементы выделены курсивом, а непосредственно изображающие — жирным шрифтом):
В другом эпизоде выражается восхищение прекрасным городом, открывшимся взору героев сказки, и предположение, кто стоит за созданием этого великолепия:
Он скорей царицу будит; Та как ахнет!.. «То ли будет? — Говорит он, — вижу я: Лебедь тешится моя» .
Способы передачи чужой речи — еще не вся эвиденциальность, это — одно из значений эвиденциальной сферы. Последовательно разграничивая модальность и эвиденциальность, можно видеть, что последняя имеет достаточно много специфических способов выражения, да и объем ее в тексте — довольно значительный. И из сказок А. С. Пушкина можно привести еще много примеров. Особенно часто в них, как можно сразу заметить, употребляются слова де, право, глядь.
«Да скажите: князь Гвидон / Шлёт царю-де свой поклон» .
«Чудо чудное завесть
Мне б хотелось. Где-то есть
Ель в лесу, под елью белка;
Диво, право, не безделка …» .
Воеводы не дремали.
Но никак не успевали:
Ждут, бывало, с юга, глядь, —
Ан с востока лезет рать .
Частица де чаще всего появляется в случае передачи содержания высказывания того или иного героя (т. е. в контексте пересказа). В ряде случаев может быть так: говорящий сам подсказывает, что следует сказать от его имени: Иногда слово де используется для вербализации внутренних переживаний героев (словесного оформления их невысказанных мыслей):
И царицу в тот же час В бочку с сыном посадили,
Часто подобные контексты имеют следующее значение: говорящий указывает на нехорошие качества предмета, актуализирует отрицательное, негативное представление о нем. Иногда говорящее лицо просто «наводит на ложный след», высказывает сомнение в ценности восхитительного предмета:
» Уж диковинка, ну право, —
Подмигнув другим лукаво,
Повариха говорит, —
Город у моря стоит!» .
«Что тут дивного? Ну, вот!
Белка камушки грызёт.» .
Итак, анализируя тексты сказок А. С. Пушкина, приходим к выводу о том, что русский язык насыщен лексическими и интонационными средствами для передачи эвиденциальных значений (пересказа, неожиданного обнаружения, изумления и других). Из лексических средств, как показывает анализ материала, чаще всего в подобных контекстах фигурируют некоторые междометия и лексемы типа «мол», «де, дескать», «якобы», «оказывается», «так сказать», «однако». Безусловно, неисчерпаемый материал русского языка в будущем поможет пролить свет и на следующий вопрос: какие еще семантические смыслы можно считать относящимися к эвиденциальной сфере? В этом отношении произведения А. С. Пушкина (сказки — в первую очередь) могут служить и основой теоретического исследования, и замечательным, незаменимым иллюстративным материалом.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
3 Козинцева Н. А. Категория эвиденциальности (проблемы типологического анализа) // Вопросы языкознания. 1994. № 3. С. 92-104.
4 Козинцева Н. А. К вопросу о категории засвидетельствованности в русском языке: косвенный источник информации // Проблемы функциональной грамматики. Категории морфологии и синтаксиса в высказывании. СПб.: Наука, 2000. С.226-240.
5 Ляпон М. В. Модальность // Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В. Н. Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990. С. 303-304.
6 Михайлова В. А. Реализация категории эвиденциальности в немецком и русском языках // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. 2009. № 2. С. 171-177.
7 Никитина Е. Н. Субъектные нули и перцептивный модус (к вопросу о выражении категории эвиденциальности в русском языке) // Вопросы языкознания. 2013. № 2. С. 69-82.
9 Плунгян В. А. Общая морфология: Введение в проблематику: учеб. пособие. М.: Эдиториал УРСС, 2000. 384 с.
10 Пушкин А. С. Сказки / худ. В. Конашевич. М: Астрель, 2009. 128 с.
12 Эвиденциальность в языках Европы и Азии: Сборник статей памяти Наталии
Андреевны Козинцевой / отв. ред. В. С. Храковский. СПб.: Наука, 2007. 634 с.
***
© 2017. Andrey D. Kaksin
Abakan, Russia
«…SENDS BEST GREETINGS TO THE KING»: REPRESENTATION OF EVIDENTIALITY IN A. S. PUSHKIN’S FAIRY TALES
Keywords: language category, evidentiality (evidence), representation, poetic means, Russian
Received: April 26, 2017
Date of publication: December 15, 2017
10 Pushkin A. S. Skazki , the artist V. Konashevich. Moscow, Astrel Publ., 2009. 128 p. (In Russian)
- Положение тела при молитве игумен Иларион (Алфеев)
- Поклоны очищают и освящают и тело и душу прп. Порфирий Кавсокаливит
- Как подобает стоять во храме православному христианину Ю.П. Граббе
- О поклонах при Богослужении Патриарший Православный календарь
- О поклоне на возгласе: «Оглашеннии, главы ваша Господеви приклоните»
- Преклонив колена, помолился иером. Габриэль Бунге
- О несоответствии практики коленопреклонения каноническому праву Православной Церкви
***
Покло́н – символическое действие, преклонение главы и тела, выражающее смирение и благоговение перед Богом.
Бывают поклоны великие, называемые также земными, – когда молящийся становится на колени и прикасается главой земли, и малые, или поясные, – поясное преклонение главы и тела.
Церковь никогда не отделяла души от тела. Поклоны – это молитва тела.
«Надо нудить себя и против воли делать усердные поклоны; это нужно против гордости нашей, гнездящейся в глубине сердца. Гордость не любит кланяться».
праведный Иоанн Кронштадтский
Малые поклоны совершаются при всех храмовых и домашних молитвословиях. На богослужении, когда священник благословляет рукой, малый поклон делается без крестного знамения.
Великие постовые поклоны – троекратные земные поклоны с крестным знамением и чтением молитвы св. Ефрема Сирина, разделенной на три стиха.
Церковный Устав требует, чтобы мы совершали поклоны в храме Божием истово, чинно, неторопливо и своевременно. Поклоны, коленопреклонения надо совершать по окончании каждого краткого прошения ектении или молитвословия, а не во время его чтения или пения. Недопустимо класть поклоны одновременно с совершением крестного знамения.
***
О недопустимости земных поклонов в дни воскресные и великих праздников
Не положены земные поклоны в дни воскресные (20-е правило 1-го и 90-е правило 6-го Вселенских Соборов) и великих праздников, в дни от Рождества Христова до Крещения, от Пасхи до Пятидесятницы, также причастникам в день причащения (см. обсуждение на форуме).
Также см. в Типиконе: «».
Глава 2. Чин великия вечерни, сиесть бдения всенощнаго и утрени воскресныя, в нейже и чин о Панагии. Типикон. М.: Издательский совет РПЦ, 2002. — С. 25.
Стояние на коленях ни во время Литургии, ни во время Всенощного бдения Уставом не предусмотрено. Следует различать поклоны и в целом неправославный обычай стояния на коленях. Преклоняя колени в земном поклоне мы выражаем смирение и благоговение перед Творцом вселенной, сразу же поднимаясь мы исповедуем, что Господь уже совершил наше искупление (дал нам всё необходимое для спасения).
***
свт. Афанасий (Сахаров):
«Православная Церковь заповедует своим сынам во все воскресные дни и в великие Господские праздники во время молитвы, как на общественном богослужении, так и на домашнем, келейном правиле, совсем не преклонять своих колен, ибо коленопреклонение знаменует рабское состояние и наше падение. В воскресные же дни и в великие праздники мы славим Господа за наше спасение и, как бы забывая о грехе, отчуждившем нас от Бога, с сыновним дерзновением, стоя прямо, открытым лицом взирая на Него, вопием: «Авва, Отче!»
Узаконение об отмене коленопреклонений в воскресные дни восходит к глубокой, первохристианской древности. Уже 1-й Вселенский Собор 20-м правилом своим постановляет: «Понеже суть некоторые преклоняющие колена в день Господень и во дни Пятидесятницы, то дабы во всех епархиях все одинаково соблюдаемо было, угодно Святому Собору да стояще приносят молитвы Богу». И 6-й Вселенский Собор, 90-м правилом своим подтверждая отмену коленопреклонении в воскресные дни, провозглашает: От богоносных отец наших канонически предано не преклоняти колен во дни воскресные ради чести Воскресения Христова. А святой Василий Великий в 91-м правиле говорит: «Церковные уставы научают нас предпочитати в сии дни прямое положение тела во время молитвы». К сожалению, у нас почти забыты церковные правила о коленопреклонениях и соборные и отеческие постановления по этому поводу. Наши богомольцы в большинстве, как бы совсем забыв о своем сыновстве, о том, что мы уже не рабы, а искупленные кровью Христовою от рабства сыны Божий, вопреки наставлению Василия Великого, предпочитают во время молитвы коленопреклонение, не считаясь ни с торжественностью совершаемых Церковью праздников, ни с содержанием молитвословий. Обычно чаще всего становятся на колени и совершают поклоны во время наиболее знакомых молитвословий, хотя бы то были хвалебные полиелейные псалмы или торжественное Великое славословие. Становятся на колени даже во время пения на литургии молитвы Господней. Но если какую другую, то наипаче сию, данную самим Господом молитву сыновнего дерзновения, не подобает сопровождать не только коленопреклонениями, но и обычными поясными поклонами, а только в начале ее, поется ли она или читается в храме или дома, подобает оградить себя крестным знамением, как всегда пред началом чтения из Священного Писания, и не полагая поклона, откровенным лицом мысленно взирать ко Отцу Небесному. Лишь по окончании всей молитвы, при заключительном возгласе, должно осенить себя крестным знамением и соотворить поясной поклон.
Характерную иллюстрацию того, как по мере знакомства с обмирщенным христианством Запада православные русские люди стали больше смотреть на землю, чем на небо, как постепенно они стали забывать о своем Богом дарованном сыновстве и проникаться главным образом сознанием своего рабства, – характерную иллюстрацию этого мы находим в нашей иконографии, в частности в изображениях посещения Богоматерию преподобного Сергия Радонежского.
В XVI веке, когда русские люди еще твердо помнили о своем сыновстве, на иконах явления Богоматери преподобному, напр., на иконе, написанной в 1588 г. (Голубинский. Преподобный Сергий Радонежский и созданная им Троицкая Лавра. М., 1909, стр. 192) и находящейся в иконостасе Троицкого собора Лавры над южной алтарной дверью, преп. Сергий и его ученик изображены стоящими прямо. Они, как равные с равными, предстоят пред небожителями, откровенным лицом взирают на Богоматерь и внимают Ее словесам. Только в знак благоговейного предстояния преподобных Богоматери они изображены со слегка наклоненными главами, в то время как сама Богоматерь, в знак милостивого Ее благоволения к преподобному, изображена даже с несколько большим наклоном главы, чем как изображены преподобный и его ученик.
На иконах, писанных в XVIII веке, преподобный Сергий и его ученик изображаются уже стоящими пред Богоматерию на коленях. Потом стали изображать ученика преподобного Сергия не только стоящим на коленях, но и закрывшим лицо свое мантиею. А на написанной в средине прошлого столетия картине (снимок с которой был у меня, но, к сожалению, затерялся и я не могу вспомнить фамилию художника), и преподобный Сергий и преподобный Михей изображены повергшимися ниц пред Богоматерию в чувстве рабского трепета.
Правда, в собрании Н. П. Лихачева есть образ «Сергиева видения» начала XV века, на котором преп. Сергий изображен коленопреклоненным. Снимок с сего образа дан в «Истории русского искусства» И. Грабаря, том VI, стр. 99. Но при внимательном рассмотрении этого образа нетрудно установить, что здесь древнерусский иконописец изображает преподобного не во время более или менее длительной беседы его с Богоматерию, а лишь короткий момент первой встречи. Как известно, в древней Руси не только монахи, но и все мiряне при встрече их с старшими и уважаемыми людьми, приветствуя их, кланялись им до земли. Естественно, что и преподобный Сергий, узрев Царицу Небесную, с благоговейным восторгом повергся пред Нею ниц. Но это был только первый приветственный поклон для принятия благословения от Высокой Гостьи, а не стояние на коленях на все время беседы. И преподобный, преклонившийся до земли, изображается начинающим уже вставать. Его глава не склонена вперед книзу, а даже несколько откинута назад, что естественно при вставании. Земли касается лишь одно левое его колено, правая же нога уже приподнята и опирается на землю своею ступней. А ученик, находящийся внутри келии и созерцающий видение из некоторого отдаления чрез отверстую дверь, стоит в совершенно прямом положении, лишь слегка склонив главу».
О поминовении усопших по уставу Православной Церкви
* * *
святитель Филарет, митрополит Московский:
«Если, стоя в церкви, ты делаешь поклоны тогда, когда велит это церковный устав, стараешься удерживать себя от поклонов тогда, когда этого не положено уставом, чтобы не обратить на себя внимание молящихся, или сдерживаешь воздыхания, готовые исторгнуться из сердца, или слезы, готовые пролиться из очей твоих, — в таком расположении ты и среди многочисленного собрания сокровенно предстоишь Отцу твоему Небесному, иже в тайне, исполняя заповедь Спасителя (Мф.6:6)».
святитель Василий Великий:
В первый день седмицы совершаем молитвы, стоя прямо10, но не все знаем тому причину. Ибо не только, как совоскресшие со Христом и обязанные искать вышних, в воскресный день прямым положением тела во время молитвы напоминаем себе о дарованной нам благодати, но и потому сие делаем, что этот день, по-видимому, есть как бы образ ожидаемого нами века. Посему, будучи началом дней, у Моисея назван он не первым, а единым. Ибо сказано: «бысть вечер, и бысть утро, день един» (Быт. 1:5), потому что один и тот же день возвращается многократно. Посему он же есть и единый и восьмой, изображающий собою действительно единый и воистину восьмой день, о котором псалмопевец упомянул в некоторых надписаниях Псалмов (Пс 6:1, 11:1), то есть, оное состояние, которое последует за теперешним временем, оный непрекращающийся, невечерний, несменяющийся день, оный нескончаемый и нестареющийся век. Посему Церковь по необходимости научает питомцев своих совершать в сей день молитвы стоя, чтобы при частом напоминании о нескончаемой жизни не вознерадели мы снабдить себя напутствиями к представлению в оную. Но и вся Пятидесятница есть напоминание о воскресении ожидаемом в вечности. Ибо единый и первый оный день, семикратно умноженный на число семь, совершает семь седмиц священной Пятидесятницы, потому что, начинаясь первым днем седмичным, им же и оканчивается, по пятидесятикратном обращении подобных, средних между ними дней. Почему уподобительно подражает веку, как бы в кругообразном движении с тех же знаков начинаясь, и теми же знаками оканчиваясь. В сию-то Пятидесятницу церковные уставы научили нас предпочитать прямое положение тела в молитве, сим ясным напоминанием как бы преселяя наш ум из настоящего в будущее. Но и каждым коленопреклонением и восклонением от земли на самом деле показываем, что чрез грех пали мы на землю и человеколюбием Сотворшего нас воззваны на небо.
Из книги: «О Святом Духе».
свящ. Андрей Лобашинский:
«Мне кажется, что отличием, особенностью православного христианства как раз и является тот факт, что оно не ставит людей на колени, а наоборот – поднимает их с колен. Именно в восстании с колен и состоит суть христианства. Когда мы становимся на колени, мы свидетельствуем о том, что мы падаем, что мы грешны. Грех ставит нас на колени. Но когда мы поднимаемся с колен, мы говорим о том, что Господь прощает нам и делает нас своими любимыми детьми, любимыми сынами и друзьями.
В Евангелии Христос говорит ученикам: «И познаете истину, и истина сделает вас свободными». Эти слова подтверждаются всем духовным опытом Православной Церкви. Конечно, прежде всего здесь имеется в виду духовная свобода, внутреннее освобождение. Но и во внешних проявлениях – а христианство постоянно подчеркивает связь внутреннего и внешнего – наблюдается то же самое. Если мы посмотрим внимательно все церковные уставы, церковные постановления, то увидим, что стояние на коленях – это, по сути говоря, традиция неправославная».
митрополит Антоний Храповицкий:
«Много раз я говорил вам о поклонах земных и отвращал вас от еретического обычая стоять на коленях, как сидят кошки. В основе правила стоять перед Богом на молитве или падать ниц в земном поклоне лежит то, что мы призваны ко спасению. Господь сказал Апостолам «други Мои», и потому мы стоим перед Ним. Но мы помним нашу греховность и Божие величие, перед которым мы падаем ниц, как бы молясь: прости и восстави, и вот мы снова выпрямились и стали. Так молимся мы «восстави» на вечерне Пятидесятницы. Поэтому еще раз: не становитесь на колени, происхождение этого обычая не благодатно, создали его еретики. В православной молитве нет правильного соответствующего ему настроения. Надо различать: покаяние и падение ниц перед величием Божиим – в православном земном поклоне; рабское, теплохладное поклонение – стояние на коленах и, наконец, полное надежды предстояние. Мы осуждаем не жест, а непослушание Церкви, руководимой Святым Духом. И мы даже не осуждаем, но просим понять и напоминать себе, как далек этот обычай от православного духа и церковного понимания предстояния перед Богом, православного покаяния и поклонения Богу».
архиепископ Аверкий (Таушев):
«Нельзя ставить своё собственное мудрование выше разума Церкви, выше авторитета Святых Отцов.
Первый Вселенский Собор, своим 20-м правилом, и Шестой Вселенский Собор, своим 90-м правилом, ясно и определённо запрещают «преклонять колена» в «день Господень» (воскресенье) и «во дни Пятидесятницы» (от Пасхи до праздника Пятидесятницы в течение всего этого периода времени ежедневно), а такой высокий авторитет для нас, как великий вселенский учитель и святитель Василий Великий, Архиепископ Кесарии Каппадокийской, в своём 91-м каноническом правиле ясно и вразумительно объясняет причину этого, относя это к «таинствам церковным», а принятое всею Церковью каноническое правило священномученика Петра, Архиепископа Александрийского, прямо свидетельствует, что в воскресный день «и колена преклоняти мы не прияли».
Какое же мы имеем право поступать вопреки голосу Вселенской Церкви? Или мы хотим быть благочестивее самой Церкви и великих Отцев Её?
О непреклонении колен в дни воскресные и Господских праздников учил и основатель нашей Русской Зарубежной Церкви Блаженнейший Митрополит Антоний, который еще в бытность свою Архиепископом Волынским и Житомирским издал об этом послание к своей пастве, не преклоняет колен в дни воскресные и Господские праздники и наш теперешний Первоиерарх Высокопреосвященнейший Митрополит Анастасий».
святитель Симеон Солунский:
«Нет ничего маловажного в Церкви Великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, и ничего в ней не допускается без значения; ибо она есть Церковь Самого Живаго Слова; всё здесь имеет глубокий смысл. Как же дерзать, по собственному произволу, совершенно презирать уставы, положенные в основание Богом Словом, и делать самого себя законоположником для уничтожения их?».
архимандрит Роберт Тафт SJ:
…В древности коленопреклонения перед принятием причастия на самом деле никогда не было, не говоря уже про все традиции. Характерным древним жестом благоговения перед принятием причастия было не коленопреклонение, а поклон и наложение крестного знамения, что до сих пор мы видим в византийских обычаях. Коленопреклонение — знак покаяния. Обычай становиться на колени является средневековой западной практикой, которая постепенно вошла в обиход Латинской церкви между XI и XVI столетиями. И, конечно, постепенно греко-католики, угнетаемые собственным комплексом неполноценности, переняли это у латинян; чтобы показать последним, что, имитируя латинские инновации, они уже не вполне православные, а становятся «более католиками».
***
О поклоне на возгласе: «Оглашеннии, главы ваша Господеви приклоните»
Духовный рост требует углубления познаний в области литургики, но прежде чем углублять, нужно иметь их хотя бы в зачатке. В наши дни во время службы часто можно заметить, как на возглас: «Оглашеннии, главы ваша Господеви приклоните» – часть постоянных прихожан склоняет головы, тем самым исповедуя себя людьми некрещеными1). Однако после следующего возгласа: «Елицы оглашеннии, изыдите» – никто из них, разумеется, храма не покидает, выказывая тем самым явную непоследовательность. Понимают ли люди, о чем молятся, в чем участвуют? Возможно, это мелкое недоразумение, но оно настораживает, и оно показательно: прихожане годами не удосуживаются поинтересоваться, в чем смысл их действий, их собственной молитвы. А ведь упомянутым возгласам предшествует ектиния «об оглашенных», вполне разъясняющая суть дела: «Вернии, о оглашенных помолимся, – призывают нас, – да Господь… соединит их Святей Своей… Церкви». В духовном же отношении дело еще серьезней, здесь нет мелочей. Тем, кто, склоняя главу, сам не знает, верный он или оглашенный, надлежало бы понимать, что это не пустое кивание, что священник в этот момент молится о них, преклонивших главу, дабы сподобиться им крещения, стать членами Церкви: «Господи… призри на рабы Твоя оглашенныя, подклоньшия Тебе своя выя… соедини их Святей Твоей… Церкви… сопричти их избранному Твоему стаду»2). Если в этот момент со склоненной главой стоит человек крещеный, если при этом он верует в тайносовершительную силу молитвы священника, то он либо невольно кощунствует, уничижая молитву, либо, невольно же причисляя себя к оглашенным, отрекается от своего крещения3).
Это самый простой пример, но он-то и озадачивает: если прихожанам неведом смысл простейшей ектении, то какое же значение придается другим, более сложным, моментам службы, какой вкладывается в них смысл, каков вообще уровень понимания церковных священнодействий?
Что уж говорить о безразличии к священным уставным нормам, когда, например, не только несведущие миряне, но и пастыри и иноки пренебрегают каноническим чином временной отмены земных поклонов и коленопреклонений4). А ведь такие ограничения не внешняя формальность. «Не преклонять колен» в определенные моменты свт. Василий Великий относит к нормам «сакраментальной и литургической жизни Церкви»5). Все в православном ритуале несет в себе глубокий богословский и аскетический смысл, здесь затрагивается таинственное внутреннее взаимодействие между душой и телом. Поскольку не только ум, но «все душевно-телесное существо человека участвует в богослужении», важна адекватность каждого движения. Отсюда особый символический язык жеста, который «Церковь включила в богослужение как органичную часть молитвы», к нему относятся и поклоны, и коленопреклонения – «безгласный язык, где слово заменяется движением»6). Поэтому так важно осмысленное исполнение ритуальных действий и строгое следование каноническому чину7).
Нарушение чина поклонов далеко не мелочь. Не признак ли это выхолащивания церковной жизни, зарождения культа обрядоверия, когда чинопоследование превращается в «бессодержательные внешние действия»8)или, хуже того, когда им придается лжеритуальное суеверное значение. Отцы предупреждают, что, «не углубляя своих познаний в этой области, человек легко может впасть в привычку, мертвящую и опустошающую». Чтобы духовная жизнь не вырождалась в бессмысленную обрядность, «необходимо непрестанно возрастать в познании Божием и не допускать, чтобы литургия превратилась в деталь нашего благочестивого быта. Именно оттого, что она вместо литургии стала обедней, был пережит всеми нами глубокий кризис»9).
Приблизиться к умному деланию позволяет глубокая воцерковленность.
Примечания
1. Оглашенные – те, кому было оглашено, т.е. преподано, учение Церкви, люди, уверовавшие во Христа и готовящиеся к таинству крещения.
2. Божественная литургия. Молитва о оглашенных.
3. Некоторые современные пастыри высказываются в том роде, что христианину допустимо намеренно склонять главу во время молитвы за оглашенных, тем самым как бы выказывая свое смирение. Один почтенный протоиерей, поступавший именно таким образом, признавался, отвечая на недоумение своей паствы, что склоняет главу во время этой молитвы по смирению, так как считает себя «в вопросах вероучения» едва приступившим «к процессу оглашения», а «в жизни по вере – еще и не начинавшим этого процесса». Но недоумения остаются. Когда делают то, что не положено по чину богослужения, тем самым привлекая к себе общее внимание, то возникает простой вопрос: нужно ли свое смирение демонстрировать окружающим, не противно ли это самому духу смирения, не обращается ли оно при этом в свою противоположность? Другой, не менее почтенный пастырь считает, что «мы хотя и крещены, но недостаточно воцерковлены, и не поступаем по благодати крещения», на этом основании, мол, «можно себя поставить в ряд оглашенных и опустить голову». Тут возникает другой вопрос. Конечно, все мы недостойны звания христианина, осознавать это полезно, но достойно ли христианина воображать себя лишенным неотъемлемой благодати крещения? Не говоря уже о том, что человек недостаточно воцерковленный никак не может уравниваться с некрещенным, для этого надо было бы отказаться от догматического сознания. Кроме того, по этой логике через минуту на возглас «оглашеннии, изыдите» придется, смирения ради, вообразить себя уходящим со службы, а на возглас «елицы вернии… Господу помолимся» уже потребуется не только вспомнить, что мы крещены, но вообразить себя и воцерковленными, и «поступающими по благодати». А то ведь как причащаться, если «поставили себя в ряд оглашенных»?.. Уместна ли такая игра фантазии во время богослужения, вместо осознания истинного знамения литургических действий и символов? Символика здесь не декор, но сильное средство духовного воздействия, искажать ее произвольной игрой ума опасно. Православная аскетика запрещает молящемуся уму допускать именно воображение, призывает бороться с ним, а не культивировать. Смирение же, как живое ощущение своей испорченности и ничтожности, как искреннее признание себя наихудшим среди людей, ничего общего не имеет с самовнушением и притворством.
4. Типикон, на основании Канонического Правила VI Вселенского Собора № 90, что подтверждено уставом свт. Василия Великого (прав. № 91) и др. постановлениями, налагает категорический запрет на земные поклоны и коленопреклонения в воскресные и праздничные дни и в определенные моменты богослужения (Херувимская, Шестопсалмие, Честнейшая, Великое славословие). Значительно то, что этот уставной запрет не есть плод человеческого изобретения, но получен свыше. Еще в III в. он был дан Богом в откровении через ангела прп. Пахомию Великому: «С вечера субботнего до вечера воскресного, равно как и во дни Пятидесятницы, не преклоняют колен». Казанский П.С. История православного мон-ва… Т. 1. С. 238.
5. Лосский В.Н. Боговидение. М., 2003. С. 677.
6. Рафаил (Карелин), архим. Умение умирать, или искусство жить. М., 2003. С. 311, 313.
7. Богословско-аскетическое значение коленопреклонений и смысл запрета на земные поклоны – эти темы рассматриваются в наст. изд., т. 2, 4.
8. Киприан (Керн), архим. Литургика. M., 2002.
9. Софроний (Сахаров), архим. Письма в Россию. Essex; М., 2003. С. 68.
Новиков Н.М. Молитва Иисусова. Опыт двух тысячелетий. Учение святых отцов и подвижников благочестия от древности до наших дней: Обзор аскетической литературы в 4 т. Т. 1. Глава «Тайна Таинств». С. 80-83. Новиков Н.М.