С точки зрения православных догматов, дипломатический сценарий и лицедейство участников экуменической встречи папы и патриарха дали повод расценить ее как грех. Фото Reuters
Нынешнее экуменическое сотрудничество Русской православной церкви с Ватиканом – заказ государства.
Русская церковь всегда жила согласно воле государя или государства. Так было при царе, при советской власти, так происходит и сейчас. Если политическая линия государства Российского соответствовала догматике православия, все шло хорошо. Православные верующие всегда верили в исключительность собственных убеждений, считали себя народом-богоносцем, а остальных, даже если они называются христианами, – еретиками. Много столетий шла борьба с «латинской ересью» и ее главным выразителем – Римской церковью. Отсюда «Москва – Третий Рим, и четвертому не бывать». Дескать, мы единственные правоверные среди всех христиан.
Это наложило свой неизгладимый отпечаток на народное сознание. Здесь один из секретов народной поддержки своей Церкви. Это всегда использовалось государством в прагматических целях.
В советские годы, например, Ватикан был одним из врагов нашего государства. Римская церковь воспринималась как враждебная сила, способная дестабилизировать Восточную Европу и другие страны, где распространен католицизм, настроить их против коммунистической идеологии и сотрудничества с Советским Союзом.
Тогда антикатолическая позиция РПЦ совпадала с генеральной линией партии и правительства. Когда же в интересах государства требовалось сближение с католическим Западом, возникало противоречие. Расшатывался фундамент народной поддержки. Подобная необходимость возникла после Второго Ватиканского собора. Тогда Католическая церковь в своих интересах сделала шаг навстречу СССР, а СССР с помощью РПЦ – ответный шаг. Митрополит Никодим (Ротов) был делегирован государством для сближения с Ватиканом. Позже подобные дипломатические усилия предпринимались для поддержки политики Горбачева.
Со своей стороны, Святому престолу также был необходим диалог с восточным христианством. Римская церковь хочет утвердить себя в качестве главной силы мирового христианства.
Сегодня Россия прорывается из окружения, созданного санкциями западных государств. Кремль заинтересован в поддержке со стороны Римско-католической церкви. Государство подталкивает Московский патриархат навстречу папе.
Встреча патриарха Кирилла и папы Франциска в Гаване состоялась при содействии Кремля. Об этом свидетельствует сам понтифик, который признался, что в организации «исторического события» принимала участие российская дипломатия.
В этом нет ничего необычного и конспиративного. Это исторически сложившаяся практика дипломатического сотрудничества с государством. Встреча в Гаване подкрепляет политические результаты президентских визитов в Ватикан, которые проходили ранее.
Проблема в другом. Концепция визита была недостаточно дипломатически продумана.
Сегодня мы видим плоды этого. Прежде всего церковная общественность недовольна тайным характером его подготовки. Патриарх отправился за океан, не посоветовавшись с епископами Церкви, которая заявляет о своем соборном характере. Не было созвано Архиерейского собора, не говоря уж о Поместном. Избранные епископы и священники, стоя на пороге VIP-зала аэропорта, только помахали платочками вслед улетающему в синеву самолету своего патриарха.
По-видимому, патриарх понадеялся на то, что он хорошо подготовил почву для такого поведения. На протяжении семи лет он дробил епархии и умножал число епископов, рукополагая церковную «молодежь», и тем самым к ответственному историческому моменту обеспечил себя надежной «преторианской гвардией» преосвященных. Един, но один, как Путин.
Но Церковь – это другая среда, отличная от государства. Здесь единоначалие ставит первое лицо на грань нелегитимности – согласно церковному уставу. В Церкви многие недовольны подобным самовластием.
Другой болевой точкой встречи в Гаване является проблема экуменизма. Некоторые иерархи РПЦ, а кроме того, Синод Зарубежной церкви – ветви, которая все никак не срастется с Московским патриархатом, – высказали свои сомнения в экуменической линии патриарха.
Экуменизм имеет общественно-дипломатическую и богословскую стороны. Экуменизм как дипломатическое понятие можно сравнить с международным сотрудничеством государств для достижения общих результатов. В данном случае сотрудничество с Католической церковью по общегуманитарной проблеме защиты христиан Востока – это продолжение политической линии Российского государства. Но, с точки зрения православных догматов, дипломатический сценарий и лицедейство участников экуменической встречи папы и патриарха дали повод расценить ее как грех.
На мой взгляд, можно было сделать это более приемлемым. Например, пригласить папу Римского в Москву, причем приглашение должно было исходить от Кремля, в ответ на государственный визит президента Путина в Ватикан. Это был бы государственный визит понтифика, главы града-государства Ватикан. В ходе этого межгосударственного визита встреча папы с патриархом Московским в присутствии президента России выглядела бы совершенно по-другому. По крайней мере не как экуменическая затея патриарха.
В вопросах сотрудничества и Церкви, и государству нужно быть осторожными. Государству нужно православие, нужна идеологическая машина Церкви. Для государства она служит «скрепой». Ведь другой идеологии, кроме духовно-политического охранительства, у государства нет. Не стоит подтачивать основу, на которую опирается власть.
После гаванской встречи на Церковь повеяло тяжелым дыханием смуты XVII века. Тогда богословские споры привели и к смене патриарха, и к расколу самой Церкви. Сегодня обязанность государства – помочь родной Церкви. Было бы разумным на высшем государственном уровне дать взвешенную оценку визиту в Гавану, подчеркнув, что этот визит соответствует целям государства, что Церковь действовала в соответствии с интересами государства. Необходимо сделать оргвыводы в пользу совершенствования системы дипломатического обеспечения подобного рода контактов религиозных организаций России на международной арене.
Патриотизм религиозных организаций – дело священное, но это не значит, что иерархов в их золотых облачениях можно гонять по любым поручениям, не учитывая догматы вероучения. Государство должно осознавать, что в его интересах приумножать авторитет религиозных организаций и священнослужителей, а не только пользоваться им.
Пожалуй, главное. У нас нет до сих пор разработанной долгосрочной политики государства в отношениях с религиозными организациями. Необходимо серьезно проработать конституционную концепцию отделения Церкви от государства. Это должна быть такая концепция, когда религиозные организации будут четко знать сферу и границы совместной деятельности с государством как внутри страны, так и за рубежом.
Гаванская декларация 1940 года (или Гаванский акт) о статуте европейских владений в Западном полушарии — принята единогласно 29. VII на пленарном заседании конференции министров иностранных дел американских стран, происходившей в Гаване (Куба) с 21 по 30. VII. Созыв конференции и принятие Гаванской декларации произошли по инициативе США. 17. VI 1940 года государственный секретарь Хэлл известил правительства Германии и Италии, что США не признают перехода владений европейских держав в Америке от одной из этих держав к другой; конгресс США одобрил ноту Хэлла и рекомендовал правительству проконсультироваться по этому вопросу с другими американскими странами.
Конференция происходила в условиях, когда расширение второй мировой войны привело к угрозе захвата Германией американских владений оккупированных ею европейских стран (Франции, Голландии, Дании) и её нападения на американские владения Англии.
На конференции присутствовали министры иностранных дел всех стран — членов Панамериканского союза, за исключением Мексики, Бразилии, Чили и Аргентины, которые ограничились посылкой делегатов.
Гаванская декларация в основном исходила из положений, развитых в речи государственного секретаря США Хэлла на конференции 23. VII 1940 года, и предложений делегации США. В Гаванской декларации указывалось, что переход американских островов или районов, принадлежащих европейским державам, от одной из них к другой представляет угрозу безопасности Западного полушария. Поэтому, «если американским островам или районам, принадлежащим сейчас неамериканским странам, будет угрожать опасность стать предметом территориального обмена… американские республики могут создать временное управление этими территориями» до тех пор, пока такая опасность не отпадёт. «Эти районы временно будут находиться под управлением администрации американских республик», которая «будет создана с целью содействия безопасности и обороне континента, а также для экономического, политического и социального благополучия данных районов». До создания постоянной администрации указанного рода её функции будет выполнять чрезвычайный комитет, куда, как и в администрацию, войдёт по одному представителю от каждой американской республики (этот комитет был создан в конце 1940 года). Однако в случае необходимости принятия срочных мер «любая американская страна, отдельно или совместно с другими, имеет право поступить (в отношении этих районов) так, как того потребует её оборона или оборона континента» и лишь затем передать вопрос на рассмотрение комитета.
Помимо Гаванской декларации участники конференции приняли декларацию о взаимопомощи американских государств в случае агрессии неамериканской страны против одного из них и конвенцию, в которой более подробно разработаны условия применения Г. д. и условия временного управления (срок, оплата расходов на управление, экономическое равноправие для всех американских стран в управляемом районе, права туземцев этого района, руководящая роль межамериканской комиссии для управляемых территорий и др.). Конвенция должна была вступить в силу после ратификации её двумя третями подписавших её стран (что произошло 8. I 1942 года).
Гаванская декларация и конвенция были подписаны всеми американскими республиками, причём аргентинский делегат Мело подписал их с рядом оговорок, касавшихся прав Аргентины на Фальклендские острова и некоторые районы Антарктики.
На основании Гаванской декларации США в апреле 1941 оккупировали Гренландию, а в ноябре того же года (совместно с Бразилией) — Голландскую Гвиану.
Если Гаванская декларация, с одной стороны, сплотила американские страны перед лицом фашистской агрессии, то, с другой стороны, она позволила США предпринимать односторонние действия по отношению к европейским владениям в Западном полушарии и способствовала вовлечению всех американских стран в русло политики Соединённых Штатов.
Дипломатический словарь. Гл. ред. А. Я. Вышинский и С. А. Лозовский. М., 1948.
Папа Римский Франциск встретился с членами синода Украинской греко-католической церкви во главе с предстоятелем Святославом (Шевчуком)
Читайте также: Винтики развалившейся машины. Святослав Шевчук ставит диагноз украинскому обществу
Синод в Риме и встреча с Папой были запланированы «в контексте печальной годовщины 70-летия Львовского псевдособора 1946 года, чтобы засвидетельствовать единство УГКЦ с преемником святого Петра», — сообщили в пресс-службе украинской греко-католической церкви.
«Мы приехали подтвердить наше единство со Святейшим Отцом и попросить его в Год милосердия помочь людям, страдающим в Украине», – сообщил Блаженнейший Святослав, после встречи.
В своем обращении к Папе Святослав сказал, что «народ страдает» и «ждет Ваших объятий».»Папа Франциск дал четко понять, что будет действовать», – добавил глава УГКЦ.
Читайте также: Встреча Папы Римского с «русским миром»
Ранее сообщалось, что Папа Римский и патриарх Кирилл провелт встреча на Кубе и подписали совместную декларацию.