Традиционно считается, что Кутузов родился в 1745 году и сегодня стоило бы отметить 270 лет. однако сегодня есть версия, основанная на ряде фактов и утверждающая, что будущий великий полководец появился на свет в 1747 году, т.е. на 2 года позже. Впрочем, не будем дискутировать на сей счёт. а отметим день рождения великого русского полководца. В честь оного события я публикую фрагменты моего большого опуса о Наполеоне, который сейчас пишется. Он представляет собой подборку мнений историков о Кутузове как полководце и человеке.
Кутузов был не только полководец, стратег и тактик, но и дипломат, за что его очень любил историк Евгений Тарле, имевший симпатию к тем историческим персонажам, которые помимо полководческих талантов имели и таланты дипломатические. Поэтому ему нравились Наполеон, Ушаков и Сенявин, поэтому он резко отрицательно отзывался о бездарном военачальнике и не менее бездарном дипломате светлейшем князе Меншикове, который способствовал развязыванию Крымской войны. Кутузов приобрёл для России Бессарабию и тем самым освободил Дунайскую армию для борьбы с Наполеоном. Кутузов – «неподражаемый образец могучего сочетания дара полководца и дипломата». Тарле в своей работе «Нашествие Наполеона на Россию» писал о нём также следующее: «Конечно, в Кутузове было много и лукавства и уменья играть людьми, когда ему это было нужно, и близкие к нему это очень хорошо понимали. <…> «Никто лучше его не умел одного заставить говорить, а другого — чувствовать, и никто тоньше его не был в ласкательстве и в проведении того, кого обмануть или обворожить принял он намерение». Этот «тончайший политик» не любил делиться славой… «Тех, кого он подозревал в разделении славы его, невидимо подъедал так, как подъедает червь любимое или ненавистное деревцо…» — так отзывается о нем человек, ежедневно его видевший и имевший с ним постоянные деловые сношения в 1812 г., дежурный генерал Маевский».
Русский публицист Егор Холмогоров отмечает: «именно качества Кутузова как придворного интригана <…> позволили отступающей русской армии сохранить управляемость. Постепенно Кутузов выжил из армии или всех врагов, и получил ту полноту власти, которая позволила ему победоносно завершить кампанию. <…> Кутузов был гением оперативного искусства. Он надул Мюрата в 1805 и выскользнул из оперативной ловушки Наполеона. Он оперативными ходами отрезал турок под Слободзеей, а затем заставил Ахмет-пашу подписать мир, события второго периода войны 1812 года всем хорошо известны. <…> Репутация Кутузова как придворного интригана была всем хорошо известна. И, разумеется, интриганский ход мысли Михаил Илларионович переносил и на поле боя». Историк А.Кузнецов абсолютно соглашается с ним: «Михаил Илларионович был человеком очень сложным, он был невероятным интриганом, он был великим царедворцем, он чуть ли не единственный из екатерининских генералов, который сохранил с Павлом замечательные отношения <…> когда нужно, льстив был невероятно».
Советский историк Альберт Захарович Манфред в своей биографии Наполеона так писал о Кутузове, говоря об Аустерлицком сражении: «Кутузов своим тонким чутьем разгадал замысел Наполеона. Искусными маневрами он уклонялся всякий раз от навязываемой ему Наполеоном битвы. Кутузов сумел с главными силами отойти на левый берег Дуная. Его стратегический замысел был ясен: надо избегать столкновения с противником, выиграть время и ждать, пока подойдут остальные воинские части, с тем, чтобы при численном перевесе и в благоприятных условиях по собственному выбору и решению навязать противнику битву, а не вступать с ним в бой, когда тот захочет. Но эта мудрая военная стратегия Кутузова столкнулась с нетерпеливо-воинственными побуждениями императора Александра. <…> Кутузов считал, что бой в данных условиях давать нельзя. Твердо и настойчиво он требовал, чтобы объединенная армия ушла на подходящие позиции и маневрировала до тех пор, пока не подойдут главные силы. Но император Александр I, Долгоруков и все поддерживавшие царя молодые генералы считали точку зрения Кутузова старомодной, отсталой. О главнокомандующем позволяли себе говорить в снисходительно-покровительственном тоне; его даже жалели: преклонный возраст не позволяет постичь очевидное. Александр и молодые генералы были уверены в близкой победе».
По мнению военного историка Антона Керсновского, «отступление Кутузова на протяжении 600 верст проведено блестяще и во всемирной военной истории должно быть поставлено на второе место — сейчас же за Швейцарским походом Суворова». Наполеон, пребывавший в ссылке на Святой Елене, отмечал, что «русская армия 1805 года была лучшей из всех выставленных когда-либо против меня. Эта армия никогда не проиграла бы Бородинского сражения». По словам того же Керсновского, «Кутузов в эту кампанию держал экзамен на полководца и выдержал его блестяще. За исключением Петра I на Пруте и Суворова в Швейцарии, ни одному еще русскому главнокомандующему не приходилось действовать в более тяжелой обстановке, чем Кутузову в его отступлении от Браунау до Цнайма. Отступление его образцово. Переход на левый берег Дуная под Кремсом нарушил все расчеты Наполеона, что, совместно с разгромом Мортье под Дюрнштейном, указывает на большой стратегический его глазомер. Цнаймские же переговоры с Мюратом, где Кутузов спас русскую армию, показывают кроме того, что у нашего главнокомандующего помимо хитрости был и ум, и при том государственный ум. Никто (и даже более одаренный собственно в военном отношении полководец) не поступил бы так на его месте. Одни — подобно австрийскому офицеру — поверили бы Мюрату (не верить слову короля неаполитанского было бы просто неловко), другие — несколько более проницательные — не поверив, ввязались бы в бой, чем совершенно погубили бы дело. Додуматься же до симулирования «контр-пропозиций» (и притом «необычайно выгодных» для противника) мог лишь один Кутузов». В Аустерлицком поражении он не был повинен, ответственность за это лежит на царе. Это сражение было навязано ему именно Александром, и полководец ничего не мог поделать.
Подводя итоги войны с Турцией и её заключительной кампании 1811 года, Керсновский пишет: «Долголетний опыт и знание врага заменяет ему интуицию его предшественника . Рисковать несвойственно натуре Кутузова, это его главное достоинство и в то же время главный недостаток. Однако он, как никто другой, умеет воспользоваться оплошностью врага, умеет заставить неприятеля работать на себя (Мюрат под Цнаймом, визирь Ахмет у Слободзеи) и в полной мере обладает способностью принимать ответственные решения (переправа Маркова в тыл визирю)». Историк делает верное наблюдение: «Кампания 1811 года дает нам ключ к уразумению событий, разыгравшихся — в несравненно крупнейшем масштабе — год спустя. Это прототип, эскиз, набросок Отечественной войны. Здесь визирю дается подачка — Рущук — и этим он как бы приглашается начать роковую для него авантюру на левом берегу. Там Наполеону будет поднесена Москва… Стратегия Кутузова в обе эти кампании — одного и того же порядка».
Весьма интересны оценки Кутузова, сделанные в советское время, уже в ходе Великой Отечественной и после неё, когда началась кампания по «борьбе с космополитизмом». В ответном письме Сталина некоему Разину в 1947 году, Кутузов был назван «нашим гениальным полководцем, который загубил Наполеона и его армию при помощи хорошо подготовленного контрнаступления». Сталин пишет: «Энгельс говорил как-то, что из русских полководцев периода 1812 года генерал Барклай-де-Толли является единственным полководцем, заслуживающим внимания. Энгельс, конечно, ошибался, ибо Кутузов, как полководец был, бесспорно, двумя головами выше Барклая-де-Толли». Директор Бородинского музея С.И.Кожухов в своей статье в журнале «Большевик», в 1951 году пишет о полководце следующее: «Кутузов был выдающимся полководцем своего времени. Опираясь на патриотическое движение народных масс, он в самый тяжёлый момент создал решительный перелом в ходе войны против вторгшейся в Россию армию Наполеона. М.И.Кутузов сосредоточил в своих руках дело реорганизации армии, создания резервов, провёл важные мероприятия по развёртыванию партизанской войны в тылу врага, мудро руководил военными операциями. Хорошо подготовленное и искусно проведённое Кутузовым контрнаступление свидетельствовало о превосходстве русского военного искусства над западноевропейским». По его мнению, «Кутузов как стратег и тактик оказался выше Наполеона, что русская армия, предводительствуемая Кутузовым, сыграла решающую роль в спасении национальной независимости русского народа». Военный историк П.А.Жилин считал, что Кутузов «был не только великим полководцем, но и крупнейшим военным мыслителем». Он был «профессиональный военный, вся жизнь которого прошла в непрерывных походах и сражениях, генерал, пользовавшийся огромнейшим авторитетом в народе и армии и в то же время попадавший в немилость царского правительства».
Историк Л.Л.Ивченко, главный хранитель Музея-панорамы «Бородинская битва» — один из ведущих современных специалистов по войне 1812 года, автор биографии полководца, пишет о Кутузове следующее: «Он одним из первых заметил, что все существовавшие в Европе системы ведения войн были рассчитаны главным образом на европейский театр военных действий. Вопрос о роли сражения в общем «концепте» войны всегда решался им в соответствии с политическими целями, которые преследовались в ходе военных действий. Стратегическое наступление Наполеона, активный поиск сражения как кратчайшего пути к миру оправдывали себя в определенных условиях: в Европе он достигал быстрого результата на ограниченных территориях, загнав неприятеля либо к реке, либо к горному перевалу, либо к границе соседнего государства. В России, где, по словам К. Клаузевица, «можно было играть с противником в прятки», эта система не «сработала». Факторы территории и климата занимали в стратегии Кутузова ведущее место. Парадоксально, но армия Наполеона была уничтожена Светлейшим (так, с большой буквы, будем писать его титул) по тем же правилам, которые он использовал в войне против турок на дунайском театре военных действий, погубив армию великого визиря под Слободзеей, — «кто не спрятался до зимы— тот и пропал»».
Как отмечают современные издатели военно-теоретического наследия полководца, «чтобы победить Наполеона, мало было мужества, храбрости, опыта, таланта, терпения и удачи. Нужно было превзойти его в человеческом измерении. И Кутузов справился с этой задачей, оставаясь самим собою: и без Наполеона он был великим человеком». С этим можно согласиться совершенно.
Письмо в редакцию журнала «Большевик» // Большевик. 1951. №19. С.72. Тарле Е.В. Нашествие Наполеона на Россию. 1812 год. М.: Воениздат, 1992. С.122. Манфред А.З. Наполеон Бонапарт. М.: Мысль, 1972. С.468, 470. Там же. Там же. Там же. Ответ тов.Сталина на письмо тов.Разина // Большевик. 1947. №3. Там же. Кожухов С. К вопросу об оценке роли М.И.Кутузова в Отечественной войне 1812 года // Большевик. 1951. №15. С.23. Там же, С.24. Жилин П.А. Фельдмаршал Михаил Илларионович Кутузов: Жизнь и полководческая деятельность. 3-е изд., доп. М.: Воениздат, 1987. С.4. Там же, С.5. Ивченко Л.Л. Кутузов. М.: Молодая гвардия, 2012. С.8. Там же.
Имя фельдмаршала Михаила Голенищева-Кутузова пользуется заслуженной мировой известностью. Воспитанный на лучших традициях русского военного искусства, основы которого были заложены Петром I, Румянцевым и Суворовым, Кутузов в более сложных исторических условиях поднял русское военное искусство на новую, высшую ступень. Силой своего военного дарования, своим самоотверженным и тяжелым ратным трудом он добился крупнейших успехов, одержал множество побед, слава которых никогда не померкнет.
Потомок древнего боярского рода, выпускник Артиллерийской школы, Кутузов впервые отличился в 1765 и 1769 гг., разгромив поляков-конфедератов. Во время русско-турецкой войны 1768-1774 гг. он проявил свои военные таланты, участвуя в главных сражения этой войны: при Рябой могиле, Ларге и Кагуле.
В 1774 г. в бою с крымским татарами Кутузов был ранен в висок пулей, которая прошла насквозь, лишив его левого глаза. Он выжил после тяжелейшего ранения и был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени. С 1776 г. он служил под началом Суворова, став одним из его любимых и наиболее талантливых учеников. В 1784 г. полководец получил чин генерал-майора. Во время русско-турецкой войны 1787-1791 гг., в бою под Очаковым, он вновь получил тяжелое ранение. Пуля вошла Кутузову в щеку и вышла из затылка. Ранение было смертельным, но полководец выжил, что повергло в изумление его врача, отметившего, что судьба хранит Кутузова для грядущих необычайных подвигов.
В 1790 г. он участвует в штурме Измаила, одним из первых ворвавшись в крепость, в 1791 г. Кутузов одержал победы над турками в Молдавии, а вскоре нанес поражение польским повстанцам Тадеуша Костюшко. При Павле I Михаила Илларионовича произвели в генералы от инфантерии.
В XIX в. Европа вступала при громе наполеоновских пушек. В августе 1805 г. М.И. Кутузов во главе русской армии двинулся в Австрию, а вскоре произошло знаменитое Аустерлицкое сражение, закончившееся поражением русских и австрийских войск. Перед его началом император Александр I сказал Кутузову: «Отчего вы не атакуете? Мы ведь не Царицыном Лугу, где не начинают парада, пока не прибудут все полки». Кутузов ответил: «Государь, я потому и не атакую, что мы не на Царицыном Лугу». Тем не менее, Кутузову пришлось исполнить императорский приказ, что и привело к поражению русско-австрийских войск.
Впоследствии Александр недолюбливал Кутузова, памятуя о том, как тот стал свидетелем его полководческого позора. Тем не менее, весной 1811 г. императору пришлось назначить Кутузова на пост главнокомандующего Дунайской армией в затяжной войне с Турцией (1806-1812). В октябре 1811 г. под его командованием русские войска нанесли решительное поражение турецкой армии под Рущуком, что вынудило османское правительство начать мирные переговоры. Кутузову 28 мая 1812 г. (за месяц до вторжения Наполеона) в Бухаресте удалось подписать мирный договор, обеспечивший нейтралитет Османской империи в предстоящей войне. Эта сторона деятельности М.И. Кутузова примечательна: он показал себя как тонкий дипломат, являясь в 1793-1795 гг. посланником в Османской империи. Результатом его деятельности явилось подписание беспрецедентного русско-османского договора, а сама Османская империя приняла активное участие в войнах второй антифранцузской коалиции.
Популярность Кутузова, который в 1812 г. являлся самым старшим по чину среди русских генералов, вынудила Александра I подписать указ о назначении его главнокомандующим русской армии. В задачу Кутузова входило не только остановить дальнейшее продвижение Наполеона, но и изгнать его из российских пределов. Он так же, как и его предшественники, придерживался тактики отступления, однако армия и вся страна ждали от него решающего сражения. И Кутузов дал его под Бородино. До сих пор продолжаются споры о том, за кем осталось поле боя: в сталинские времена говорилось о том, что это была победа русской армии, французы всегда признавали победителями себя. Но, вероятно, в оценке этого сражения точнее всего был сам Наполеон: «Из всех моих сражений самое ужасное то, которое я дал под Москвой. Французы в нем показали себя достойными одержать победу. А русские стяжали славу быть непобежденными».
Кутузов, приняв тяжелое решение об оставлении Москвы, совершил искусный тарутинский марш-маневр. Второе по значимости после Бородина сражение произошло 12 октября 1812 г. у Малоярославца. Город восемь раз переходил из рук в руки, и хотя в итоге он был занят французами, Наполеон все же вынужден был отказаться от движения на юг и повернуть на разоренную войной Старую Смоленскую дорогу. Началось отступление «Великой армии».
Изгнание Наполеона из России не означало еще полного окончания войны. Александр решил продолжать ее до полного уничтожения наполеоновского владычества в Европе. Против этого плана выступал М.И. Кутузов, считавший, что война должна окончиться на реке Неман. Европа, по его мнению, должна спасать себя сама, а вторжение туда русской армии принесет больше пользы не России, а Англии. Александру I удалось переубедить Кутузова, но 16 апреля 1813 г., в маленьком городке Бунцлау он скончался. Почти через год после его смерти, 19 марта 1814 г. русская армия вступила в Париж.
Валентина Самойлова, 7 сентября 2017, 00:05 — REGNUM «Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спаленная пожаром, французу отдана? — редкий школьник не знает строки Михаила Лермонтова, посвященные Бородинскому сражению 1812 года. — Ведь были ж схватки боевые, да, говорят, еще какие! Недаром помнит вся Россия про день Бородина».
Бородинское сражение Ян Мухаметьянов © ИА REGNUM Василий Верещагин. Наполеон на Бородинских высотах. 1897
Многие российские и зарубежные литераторы и ученые до сих пор обращаются к теме сражения под селом Бородино 7 сентября (26 августа по старому стилю). И это заслуженно — битва развеяла миф о непобедимости Наполеона Бонапарта, который устойчиво закрепился в Европе в начале XIX века. Русская армия под предводительством Михаила Кутузова смогла переломить ход всей войны и уничтожила явное численное преимущество французов.
Франц Рубо. Бородинская битва (фрагмент). 1912
Один из участников Бородинского сражения маркиз Шамбре отмечал, что Франция на бой выставила лучшую европейскую армию, солдаты которой были профессиональными и имели большой опыт ведения боевых действий. У Бонапарта также был большой перевес тяжелой кавалерии, что создавало дополнительное преимущество. Россия же построила, как виделось Шамбре, новобранцев и добровольцев, основным занятием которых было совсем не военное дело.
По данным историков, общая численность русской армии определялась 112−120 тысячами человек и 640 пушками, в то время как у Наполеона было 138 тысяч солдат при 587 пушках.
Сергей Герасимов. Кутузов на Бородинском поле. 1952
Ход сражения при Бородино
На самом деле сражение началось еще 5 сентября (24 августа) около деревни Шевардино, где русские задержали продвижение французов и позволили своим основным силам создать укрепления на Бородинском поле. Ранним утром 6 сентября (25 августа) Наполеон направил войска в атаку и ценой больших потерь сумел отодвинуть армию Кутузова. Потери этого дня составили 44 тысячи человек у русских и 58 тысяч у французов — порядка 40% всего личного состава. «Из всех моих сражений самое ужасное то, которое я дал под Москвой», — писал позже Наполеон об этом продвижении.
Но Москва была отдана — Кутузов понимал, что у него нет времени и ресурса для контрнаступления, и отступил. Французы почти праздновали победу, но русские историки полагают, что военачальники Александра I действовали грамотно: обескровленная армия захватчиков, которая застряла в сожженной Москве, была обречена на поражение.
Генеральное сражение Отечественной войны 1812 года между армиями Наполеона и Кутузова состоялось 7 сентября (26 августа). Битва началась в половине шестого утра канонадой с обеих сторон. Наполеон пытался сломить оборону войск Багратиона вдоль всего левого фланга обороны, и ему удалось это сделать после упорных атак и больших потерь личного состава. Затем французы перенесли основной удар на центр русской армии и открыли огонь из 400 орудий, Кутузов перебросил туда часть сил с правого фланга — центр обороны русские не сдали. В семь вечера Бонапарт увел армию к Горкам, чтобы дать ей передохнуть перед основным сражением. Но Кутузов отказался от боя и отправил солдат в Можайск. Так закончилась битва, воспетая в русской литературе и исторической науке как переломный момент в войне с французами.
Окончательных данных по потерям до сих пор нет. Французы фиксировали у себя 28 тысяч, русские данные говорят, что противник потерял от 50 до 58 тысяч человек. Потери русских составили 45,6 тысячи личного состава.
А. Адам. Французская атака на батарею Раевского и смерть генерала Коленкура
Кто победил в Бородинском сражении
Оба полководца — и Наполеон, и Кутузов — заявили о своей победе в Бородинском сражении. Да и сейчас по этому поводу ведутся дискуссии.
«Московская битва (Наполеон так называл битву, — ред.) — мое самое великое сражение: это схватка гигантов. Русские имели под ружьем 170 тысяч человек; они имели за собой все преимущества: численное превосходство в пехоте, кавалерии, артиллерии, прекрасную позицию. Они были побеждены!» — писал позже о сражении Бонапарт.
Николай Самокиш. Лейб-гвардии Литовский полк в Бородинском сражении. 1911
Кутузов же своем письме императору Александру I тоже писал о победе: «…Баталия, 26 числа бывшая, была самая кровопролитнейшая из всех тех, которые в новейших временах известны. Место баталии нами одержано совершенно, и неприятель ретировался тогда в ту позицию, в которой пришел нас атаковать». Государь сразу заявил о победе над французами и произвел Михаила Иларионовича в фельдмаршалы с жалованием 100 тысяч рублей, а всем нижним чинам распорядился выдать по пять рублей.
Важно понимать, что французская армия могла продолжать бой — в резерве у Наполеона было еще порядка 18 тысяч человек, а Кутузову с его резервом в 5 тысяч ничего не оставалось, как уйти с поля боя. Поэтому французские историки говорят о победе Бонапарта на русскими. Но русские ученые отмечают, что французский полководец пусть и оставил за собой Бородинское поле, но не смог уничтожить русскую армию, как того хотел — а, значит, проиграл.
Василий Верещагин. Конец Бородинского боя. 1899
После битвы под Бородино французы были растеряны. Об этом говорит тот факт, что еще несколько дней они не решались преследоваться противника, которого победили 7 сентября. Армия Наполеона утратила весь наступательный пыл и уже пыталась не победить, а скорее остаться в живых. И Кутузов воспользовался этим: морально надломленный неприятель обязательно проиграет.
Памятник Кутузову на Бородинском поле