- Shares
Почти пятьдесят лет назад — 20 июля 1969 года, без четырех минут десять вечера по времени восточного побережья США командир космического корабля «Аполлон-11” Нил Армстронг первым из людей ступил на поверхность Луны, выйдя из спускаемого модуля «Орел” («Eagle”), — пишет «Независимая газета”. — Топлива в корабле оставалось всего на 30 секунд. Вскоре к Армстронгу присоединился Эдвин Олдрии. В это время третий член экипажа, Майкл Коллинз, находился в корабле на орбите. Два астронавта в общей сложности провели на лунной поверхности 21 час. Вся тройка успешно возвратилась на Землю, привезя около 19 килограмм лунных камней.
В Москве в момент, когда Армстронг ступил на поверхность Луны, было уже раннее утро. Для большинства наших соотечественников прогулки двенадцати американцев по Луне в 1969–1972 году оставались, надо признать, некой маргиналией, отходом от «магистрального пути развития космонавтики” — создания все более сложных орбитальных станций, на которых ставились рекорды длительности полета космических экипажей. На деле же и тогда, и сейчас люди ответственные прекрасно понимали: американцы вчистую выиграли, играя по правилам, нами же и предложенным в 1957-м и в 1961-м. Именно тогда и первый спутник, и полет Юрия Гагарина призваны были продемонстрировать две важные вещи: мощь советских межконтинентальных ракет и преимущества социализма над капитализмом.
Много лет назад, в день, когда Нил Армстронг с Эдвином Олдрином развернули на Луне американский флаг и установили табличку, сообщающую, что они пришли с миром от имени всего человечества, на космодроме Байконур только-только начали разгребать титанические руины, образовавшиеся 4 июля, когда «наш советский «Сатурн”” — ракета Н-1 — взорвался, не успев покинуть стартовое сооружение и окончательно похоронив надежды уже не обогнать американцев, но хотя бы… хотя бы что? Оказаться на Луне через год-два после триумфальной посадки Армстронга?
Впрочем, оставим старые и никому не нужные споры о могуществе двух сверхдержав и порассуждаем о более насущном, и если хотите, вечном вопросе — о космосе и Боге. Вероятно, как и я, вы много раз слышали о том, что космонавты в космосе видели Бога (причем американские космонавты видели, а наши нет), или даже о том, что они встречались с некими существами, напоминающими ангелов… Что ж, попробуем разобраться…
Содержание
- БОГА ВИДЕЛ?
- МИР ТЕБЕ, БРАТ ИНОПЛАНЕТЯНИН!
- И В НЕБЕСАХ Я ВИЖУ БОГА. ЦИТАТЫ
- INVICTORY теперь на Youtube, Instagram и Telegram!
- Первый космонавт Юрий Гагарин
- Дважды Герой Советского Союза, летчик-космонавт Алексей Леонов
- Астронавт NASA Джефф Уильямс
- Дважды Герой Советского Союза, летчик-космонавт Георгий Гречко
- Миссия «Аполлон 8» и «Аполлон 15»
БОГА ВИДЕЛ?
Накануне праздника 12 апреля, на следующий день после старта очередной экспедиции на МКС, вредакцию «Новых известий” пришел один из самых знаменитых наших космонавтов. Улыбка Георгия Гречко, без преувеличения, может соперничать с улыбкой Гагарина, только, пожалуй, хитрее и озорнее. Хотя на протяжении двухчасовой беседы стены редакции то и дело сотрясались от хохота, разговор получился серьезным, подчас грустноватым, — пишет Михаил Поздняев для «Новых известий”:
Георгий Михайлович, ходил такой анекдот, что, когда Гагарин слетал в космос, одна старушка спросила его: «Ну, что, сынок? Видел Бога?” — «Нет, не видел”. На что она ответила: «Конечно! Если ты его на земле не встречал, откуда ему взяться в космосе!”. Анекдот анекдотом, но были сообщения, что несколько астронавтов США после полетов очень ударились в религию, объясняя это тем, что в космосе им были даны некие знаки. Вас не посещали на орбите подозрения, что Земля имеет божественное происхождение?
Прежде всего, Гагарина спросила не старушка, а Хрущев. Он отвел Юру на приеме в Кремле в сторонку и спросил: «Бога видел?”. — «Конечно, видел”. Хрущев говорит: «Я так и знал. Но ты об этом никому больше не говори”. А потом Гагарин был на аудиенции у Папы Римского, и Папа задал Юре тот же вопрос. Гагарин ответил: «Да какой там Бог! Никого я не видел!”. И Папа сказал: «Я так и знал. Но ты об этом никому больше не говори” (смеется).
Теперь, когда мы восстановили истину о Гагарине, на вопрос попробую ответить я. Меня связывает дружба с несколькими американскими астронавтами. Каждый год мы встречаемся семьями, и особо теплые отношения у меня завязались с Эдвином Олдрином, по прозвищу Базз. Олдрин, как известно, второй человек, ступивший на Луну после Нила Армстронга. Но ведь снимки Армстронга, ступающего на Луну, кем-то ведь были сделаны — так что надо еще подумать, кто был первым. И я как-то отвел Олдрина в сторонку и сказал: «Давай признавайся. Пишут, что когда вы сели на Луну, то, выглянув в иллюминатор, сказали: «О, а они уже здесь!” Кого вы там увидели?” — «Да нет, было сказано: «Мы уже здесь!”, просто нас не расслышали”. Я говорю: «Хорошо. Тогда вот что. Все знают, что по Луне катались ангелы в виде огненных шаров, которые с вами говорили по-английски”. Он на меня очень подозрительно посмотрел и ответил: «Нет, Джордж, ангелов там не было”. — «Тогда третий вопрос. У вас там что-то сломалось, вы не могли взлететь с Луны, но мимо шел Порфирий Иванов в своих семейных трусах и спас вам жизнь”. Тут Олдрин даже сделал от меня шаг назад. «Базз, — говорю, — ты не думай, я не сумасшедший. Просто это те слухи, которые о вас ходят. Когда начинаешь возражать, что все это вранье, тебе отвечают: «Но ты же там не был!” А теперь я могу всем сказать, что разговаривал с тобой один на один, и ты от меня даже шарахнулся”.
Почему я верю в Бога? Потому что во время войны, даже не на фронте, а в тылу или в оккупации, как случилось со мной, другой надежды у человека нет, кроме как на Бога. И я могу Вам сказать, что тогда практически все были верующими. Потому что жить хочется. И я, мальчик, верил. И постился перед Пасхой, и на Рождество ходил по дворам славить Христа. Хлеба не было, но коржик или кукурузину вареную нам давали за наши песни. Когда немцев прогнали, я вернулся в Ленинград. Мама жива, отец пришел с войны тоже живой, и этот вопрос как-то сам собой перестал быть острым. Да я еще прочитал книжку «Библия для верующих и неверующих” Емельяна Ярославцева, главного советского атеиста. Поскольку у меня аналитический ум, тогда мне, мальчишке, показалось, что, вроде, там логично доказывалось, что Бога нет. И я об этом долго не задумывался, пока на седьмом десятке не стал анализировать свою жизнь.
И вдруг увидел вот что. При своей любви к скорости я на мотоцикле три раза падал, при своей любви к плаванию пять раз тонул. Во время войны одного моего приятеля на куски разорвало снарядом. Все ребята, стоявшие в отдалении, были ранены, а я, который стоял ближе всех, остался невредим. Я был под обстрелом на открытом пространстве. Попадал и в более тяжелые передряги. Например, когда я развелся с женой, меня пять раз песочили на партсобраниях. Вы зря смеетесь. Потому что, когда человек, с которым только что клялись друг другу в вечной дружбе, тебе говорит: «Ах, ты разводишься, значит, можешь, и родине изменить!” — это не смешно…
И вот, будучи специалистом в области теории вероятности, вдруг я понял: у меня столько было возможностей потерять жизнь или ее смысл, но всякий раз что-то помогало мне остаться на вот этой самой «линии жизни”.
Почему я остался жив? Почему не сработала теория вероятности, по которой в половине случаев я должен остаться жив, но в тех же пятидесяти процентах случаев должен изувечиться или исчезнуть? Да потому что, по той же теории вероятности, если этот закон не соблюдается, значит, ось, делящая судьбу ровно посередине, кем-то сдвинута. Поскольку, кроме Бога, никто не мог ее сдвинуть, я верю, что был рожден, чтобы стать космонавтом. И когда я по наивности, по горячности, по глупости что-то делал, чтобы сойти с этого пути, меня, подозреваю, мой ангел-хранитель жестоко наказывал. Доводил до отчаяния. А потом самым невероятным образом возвращал на мой путь… Я не призываю вас анализировать собственную жизнь по теории вероятности — просто честно рассказал, как пришел к вере.
МИР ТЕБЕ, БРАТ ИНОПЛАНЕТЯНИН!
Существование внеземных цивилизаций — вызов, но не угроза для религий, — пишет «Независимая газета”. — «Не входит ли существование жизни на других планетах в противоречие с католической верой?» — спросил корреспондент информагентства Catholic News Service нового главу Ватиканской обсерватории священника Хосе Фунеса. 43-летний аргентинский иезуит, в конце августа приступивший к исполнению своих новых обязанностей, не стушевался. «Мне не кажется, что существование инопланетян создаст какие-то трудности для богословия или для нашей веры, ведь обитатели других планет — тоже создания Бога», — ответил он.
А в интервью итальянскому информагентству ANSA аргентинский иезуит заявил: «Святой Франциск Ассизский называл волка «братом волком» (а также Солнце «братом Солнцем» и Луну «сестрицей Луной». — «НГР»). Так почему же мы не можем называть инопланетянина «братом инопланетянином?!»
Хосе Фунес сменил на посту главы Ватиканской обсерватории 73-летнего американского иезуита Джорджа Койна. Западная пресса пишет, что Бенедикт XVI был недоволен жесткой критикой креационизма и апологией дарвинизма, которые позволял себе Койн. Его преемник не собирается дискутировать на предмет происхождения мира — его в большей степени занимают поиски похожих на Землю планет и жизни на них. А где жизнь, там неизбежно и перспектива контакта с инопланетянами.
Как смотрят на проблему существования внеземных цивилизаций представители других христианских конфессий и религий? И возможна ли проповедь религии инопланетянам? Если упомянутый Хосе Фунесом Франциск Ассизский проповедовал птицам, то почему бы христианам, мусульманам, иудеям и буддистам не обратиться со «словом веры» к разумным, а может быть, даже человекоподобным существам?
Известный православный миссионер диакон Андрей Кураев при ответе на подобные вопросы ссылается на одно из писем святителя Феофана Затворника. Православный святой полагал, что «мысль о бытии разумных существ в других мирах имеет много за себя, но не выходит из области вероятных предположений». Исходя из этого, сложно ответить на вопрос, нужна ли инопланетянам христианская или какая-либо иная религиозная проповедь, ведь, по словам того же Феофана Затворника, «ничто не мешает предположить, что они сохранили себя в святости и чистоте». Кто знает, может быть, инопланетяне проповедовали бы землянам, а не наоборот?
По мнению председателя Российского Союза евангельских христиан-баптистов Юрия Сипко, «контакт христиан с представителями внеземных цивилизаций будет Божьим творческим актом». «Если Бог когда-нибудь столкнет нас с инопланетянами, то это столкновение станет очередной реализацией Его премудрости и любви», — считает Сипко. В проповеди христианства инопланетянам он не видит ничего невозможного: ведь Бог — творец всех миров, в том числе и населенных доселе незнакомыми нам, землянам, разумными созданиями, а христианство — не что иное, как «проповедь о Боге».
Более того, такая проповедь, как оказывается, уже начата! В беседе с корреспондентом «НГР» Юрий Сипко отметил, что американские астронавты Нил Армстронг и Эдвин Олдрин оставили на Луне не только свои следы и флаг США, но и Библию. Да и сами Армстронг и Олдрин, по словам Сипко, после полета на Луну ощутили свою близость к Богу и «стали настоящими проповедниками». Может быть, и встреча с инопланетными существами станет началом религиозного возрождения на Земле? Может быть, религиозное чувство землян в результате контакта с представителями иных миров достигнет небывалой интенсивности?
Как же быть с антропоцентричностью «земных» религий? Председатель Конгресса еврейских религиозных общин и организаций России (КЕРООР) раввин Зиновий Коган отмечает, что для иудаизма в его классическом варианте никаких внеземных цивилизаций нет, потому что «все, что существует во Вселенной, создано Богом ради человека на Земле». Священные книги евреев ничего не говорят об инопланетянах. Означает ли это, что сегодня правоверный иудей не может допускать существования разумных существ на других планетах?
Вовсе нет, считает Зиновий Коган. По его мнению, Бог — причина всего сущего, но познание этого сущего — это процесс, а каждое открытие лишь заставляет человека иначе видеть «славу Господню». И контакт с внеземными цивилизациями не стал бы исключением из этого правила.
На перспективы проповеди религии среди инопланетян председатель КЕРООР смотрит с оптимизмом. По его мнению, «религия — это то, что связывает все сущее», в том числе и цивилизации. «Религия — это связь, и убедить инопланетян в истинности такой связи, думаю, будет несложно, — полагает Коган. — Кто первым во время контакта откроет рот, тот и начнет проповедовать религию».
Конечно, сегодня образ монаха-францисканца или мусульманского муллы, проповедующего среди зеленых человечков, представляется иллюстрацией к юмористическому фантастическому роману. Но в наш динамичный век от фантазий до их реального воплощения один шаг. А религии, пытающиеся приспособиться к требованиям времени, не только смотрят в завтрашний день, но и осторожно заглядывают в далекое будущее.
И В НЕБЕСАХ Я ВИЖУ БОГА. ЦИТАТЫ
А вот что говорит космонавт Юджин Сернан, последний человек, стоявший на поверхности Луны: «В декабре 1972 года, когда я был последним человеком, ходившим по Луне, я стоял в синеватой темноте и смотрел на Землю с поверхности Луны. То, что я увидел, было слишком великолепно, чтобы описать словами. Все было слишком логично, в этом был замысел – это было так прекрасно, чтобы быть случайным. Не важно, как вы решите поклоняться Богу… Бог должен существовать, чтобы то, что я имел честь увидеть, было создано».
А Нил Армстронг, шагавший по Луне, добавляет: «Мы чувствовали Бога рядом. Мы думали о благе всего человечества. Он отвечал на молитвы. Мой командир полковник Скотт просил о помощи, он взял с собой Книгу книг и оставил ее на Луне в «Ровере-1” под пультом управления. Мы не потеряли ни одного человека», — пишет Тамара Минакина.
Ламберт Дольфин из Американского института аэронавтики нашел бы что ответить русскому ученому-атеисту: «Как физик, имеющий дело с атомом и пространством, я поражаюсь строгой закономерности, на которой зиждется вселенная. От атома до галактик… она подчиняется некоему чрезвычайно сложному механизму, который действует с поразительной точностью, согласно многочисленным законам и правилам».
Доктор Вернер фон Браун, ответственный за отправку людей на Луну, предложил бы нашему атеисту: «Посмотрите на устройство своего тела. Неужели оно возникло случайно?.. Миллионы обезьян могут ударять без конца по клавишам пишущих машинок, но не создадут ни одну страницу художественного текста».
Алексей Леонов, летчик-космонавт: «Без веры в нашем деле трудно, почти невозможно. Космонавт, отправляющийся на орбиту, должен знать, что все будет в порядке. Это сейчас можно получить благословение у священника, сходить в церковь, как многие и делают… Когда мы, космонавты, астронавты, собираемся вместе, мы не делим друг друга на «белых» и «цветных», русских, американцев, европейцев. Мы все – дети Земли, дети Божии. Без полёта нам было бы сложнее понять эту простую истину».
Джефф Уильямс, астронавт NASA: «Я не нашел противоречий с настоящей наукой – подлинной наукой в целом – и Писанием. Я обнаружил, что во всех случаях, где присутствовал конфликт, это не был конфликт с наукой, но конфликт с предубеждением… если кто-то считает, что наука находится в конфликте с, например, первыми главами Книги Бытия, это не наука, это предубеждение».
Джеймс Ирвин, американский астронавт и ученый пилотировавший лунный модуль корабля «Аполлон 15» в ходе четвертого приземления человека на Луну: «Я теперь не просто землянин, ведь я ходил по Луне. Высадка на Луне оставила глубокий духовный след в моей жизни. До выхода в космос с миссией «Аполлон 15″ в июле 1971 года я был… молчаливым христианином. Но я верю, что Господь послал меня на Луну, чтобы я мог вернуться на Землю и рассказывать о Боге-Творце и о Его Сыне, Иисусе Христе… Крайне важно признать Творца этой великой планеты и той вселенной, в которой она существует. Ведь Он – Тот, Кто создал законы науки, с помощью которых стали возможны путешествия в космос»
Джон Гленн, первый астронавт США, совершивший орбитальный космический полёт, лётчик-испытатель: «Смотреть на творение, подобное этому, и не верить в Бога, для меня это невозможно».
Если бы ученые-атеисты почаще читали бы любимые лермонтовские строки:
Когда волнуется желтеющая нива,
И прячется в саду малиновая слива
Под тенью сладостной зеленого листка,
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе,
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу Бога.
Использованы материалы Игоря Светова для журнала IN VICTORY
- Shares
INVICTORY теперь на Youtube, Instagram и Telegram!
Хотите получать самые интересные материалы прямо на свои любимые платформы? Мы готовим для вас обзоры новых фильмов, интересные подкасты, срочные новости и полезные советы от служителей на популярных платформах. Многие материалы выходят только на них, не попадая даже на сайт! Подписывайтесь и получайте самую интересную информацию первыми!
Какие же чувства и потребности привели людей к религиозным идеям и вере в самом широком смысле этого слова? Если мы хоть немного поразмыслим над этим, то вскоре поймем, что у колыбели религиозных идей и переживаний стоят самые различные чувства. У первобытных людей религиозные представления вызывает прежде всего страх, страх перед голодом, дикими зверями, болезнями, смертью. Так как на этой ступени бытия понимание причинных взаимосвязей обычно стоит на крайне низком уровне, человеческий разум создает для себя более или менее аналогичное существо, от воли и действий которого зависят страшные для него явления. После этого начинают думать о том, чтобы умилостивить это существо. Для этого производят определенные действия и приносят жертвы, которые, согласно передаваемым из поколения в поколение верованиям, способствуют умиротворению этого существа, т. е. делают его более милостивым по отношению к человеку. В этом смысле я говорю о религии страха. Стабилизации этой религии, но не ее возникновению, в значительной степени способствует образование особой касты жрецов, берущих на себя роль посредников между людьми и теми существами, которых люди боятся, и основывающих на этом свою гегемонию. Часто вождь или правитель, чье положение определяется другими факторами, или же какой-нибудь привилегированный класс сочетает светскую власть с функциями жрецов, либо же правящая политическая каста объединяется с кастой жрецов для достижения общих интересов.
Другим источником религиозных образов служат общественные чувства. Отец, мать, вожди большого человеческого коллектива смертны и могут ошибаться. Стремление обрести руководство, любовь и поддержку служит толчком к созданию социальной и моральной концепции бога. Божье провидение хранит человека, властвует над его судьбой, вознаграждает и карает его. Бог, в соответствии с представлениями людей, является хранителем жизни племени, человечества, да и жизни в самом широком смысле этого слова, утешителем в несчастье и неудовлетворенном желании, хранителем душ умерших. Такова социальная, или моральная, концепция бога.
Уже в священном писании можно проследить превращение религии страха в моральную религию. Продолжение этой эволюции можно обнаружить в Новом завете. Религии всех культурных народов, в частности народов Востока, по сути дела являются моральными религиями. В жизни народа переход от религии страха к моральной религии означает важный прогресс. Следует предостеречь от неправильного представления о том, будто религии первобытных людей – это религии страха в чистом виде, а религии цивилизованных народов – это моральные религии также в чистом виде. И те, и другие представляют собой нечто смешанное, хотя на более высоких ступенях развития общественной жизни моральная религия преобладает.
Общим для всех этих типов является антропоморфный характер идеи бога. Как правило, этот уровень удается превзойти лишь отдельным особенно выдающимся личностям и особенно высоко развитым обществам. Но и у тех, и у других существует еще и третья ступень религиозного чувства, хотя в чистом виде она встречается редко. Я назову эту ступень космическим религиозным чувством. Тому, кто чужд этому чувству, очень трудно объяснить, в чем оно состоит, тем более, что антропоморфной концепции бога, соответствующей ему, не существует.
Индивидуум ощущает ничтожность человеческих желаний и целей, с одной стороны, и возвышенность и чудесный порядок, проявляющийся в природе и в мире идей, – с другой. Он начинает рассматривать свое существование как своего рода тюремное заключение и лишь всю Вселенную в целом воспринимает как нечто единое и осмысленное. Зачатки космического религиозного чувства можно обнаружить на более ранних ступенях развития, например, в некоторых псалмах Давида и книгах пророков Ветхого завета. Гораздо более сильный элемент космического религиозного чувства, как учат нас работы Шопенгауэра, имеется в буддизме.
Религиозные гении всех времен были отмечены этим космическим религиозным чувством, не ведающим ни догм, ни бога, сотворенного по образу и подобию человека. Поэтому не может быть церкви, чье основное учение строилось бы на космическом религиозном чувстве. Отсюда следует, что во все времена именно среди еретиков находились люди в весьма значительной степени подверженные этому чувству, которые своим современникам часто казались атеистами, а иногда и святыми. С этой точки зрения люди, подобные Демокриту, Франциску Ассизскому и Спинозе, имеют много общего.
Как же может космическое религиозное чувство передаваться от человека к человеку, если оно не приводит ни к сколько-нибудь завершенной концепции бога, ни к теологии? Мне кажется, что в пробуждении и поддержании этого чувства у тех, кто способен его переживать, и состоит важнейшая функция искусства и науки.
Итак, мы подошли к рассмотрению отношений между наукой и религией с точки зрения, весьма отличающейся от обычной. Если эти отношения рассматривать в историческом плане, то науку и религию по очевидной причине придется считать непримиримыми противоположностями. Для того, кто всецело убежден в универсальности действия закона причинности, идея о существе, способном вмешиваться в ход мировых событий, абсолютно невозможна. Разумеется, если принимать гипотезу причинности всерьез. Такой человек ничуть не нуждается в религии страха. Социальная, или моральная, религия также не нужна ему. Для него бог, вознаграждающий за заслуги и карающий за грехи, немыслим по той простой причине, что поступки людей определяются внешней и внутренней необходимостью, вследствие чего перед богом люди могут отвечать за свои деяния не более, чем неодушевленный предмет за то движение, в которое он оказывается вовлеченным. На этом основании науку обвиняют, хотя и несправедливо, в том, что она подорвала мораль. На самом же деле этическое поведение человека должно основываться на сочувствии, образовании и общественных связях. Никакой религиозной основы для этого не требуется. Было бы очень скверно для людей, если бы их можно было удерживать лишь силой страха и кары и надеждой на воздаяние по заслугам после смерти.
Нетрудно понять, почему церковь различных направлений всегда боролась с наукой и преследовала ее приверженцев. Но, с другой стороны, я утверждаю, что космическое религиозное чувство является сильнейшей и благороднейшей из пружин научного исследования. Только те, кто сможет по достоинству оценить чудовищные усилия и, кроме того, самоотверженность, без которых не могла бы появиться ни одна научная работа, открывающая новые пути, сумеют понять, каким сильным должно быть чувство, способное само по себе вызвать к жизни работу, столь далекую от обычной практической жизни. Какой глубокой уверенностью в рациональном устройстве мира и какой жаждой познания даже мельчайших отблесков рациональности, проявляющейся в этом мире, должны были обладать Кеплер и Ньютон, если она позволила им затратить многие годы упорного труда на распутывание основных принципов небесной механики! Тем же, кто судит о научном исследовании главным образом по его результатам, нетрудно составить совершенно неверное представление о духовном мире людей, которые, находясь в скептически относящемся к ним окружении, сумели указать путь своим единомышленникам, рассеянным по всем землям и странам. Только тот, кто сам посвятил свою жизнь аналогичным целям, сумеет понять, что вдохновляет таких людей и дает им силы сохранять верность поставленной перед собой цели, несмотря на бесчисленные неудачи. Люди такого склада черпают силу в космическом религиозном чувстве. Один из наших современников сказал, и не без основания, что в наш материалистический век серьезными учеными могут быть только глубоко религиозные люди.
Альберт Эйнштейн «Религия и наука» — Religion und Wissenschaft. Berliner Tageblatt, 11 ноября 1930. Статья напечатана также в «New York Times Magazin», 9 ноября 1930 и в сб. «Mem Weltbild», 1934.
Источник: Альберт Эйнштейн. Собрание научных трудов, М.: «Наука», 1967, т. IV, ст. 39, с. 126
===============================================================================
…Самое прекрасное и глубокое переживание, выпадающее на долю человека – это ощущение таинственности. Оно лежит в основе религии и всех наиболее глубоких тенденций в искусстве и науке. Тот, кто не испытал этого ощущения, кажется мне, если не мертвецом, то во всяком случае слепым. Способность воспринимать то непостижимое для нашего разума, что скрыто под непосредственными переживаниями, чья красота и совершенство доходят до нас лишь в виде косвенного слабого отзвука, – это и есть религиозность. В этом смысле я религиозен. Я довольствуюсь тем, что с изумлением строю догадки об этих тайнах и смиренно пытаюсь мысленно создать далеко не полную картину совершенной структуры всего сущего.
Отрывок из статьи «Мое кредо». Эта речь Эйнштейна была издана «Лигой человеческих прав» весною 1932 г. в Германии в виде патефонной пластинки.
Источник: Альберт Эйнштейн. Собрание научных трудов, М.: «Наука», 1967, т. IV, ст. 55, с. 175
В эпоху современных технологий, когда человек в буквальном смысле расщепляет мир на материальные составляющие, очень важным является не утратить духовную составляющую. Обычных людей всегда интересует мнение авторитетных деятелей науки по поводу Бога и веры. Поэтому ко Дню космонавтики мы подготовили для Вас высказывания пяти знаменитых космонавтов о своей вере в Господа.
Первый космонавт Юрий Гагарин
«В космосе был, Бога не видел». Эту фразу растиражировали все атеистическим СМИ СССР. Но что примечательно – сам Юрий Алексеевич Гагарин такого вовсе не говорил!
Ему, как утверждает генерал-майор, летчик-космонавт, Герой России Валерий Корзун, принадлежит совсем другая фраза: «Если Бога не встретил на Земле, то Его не увидишь и в космосе». Тот же Валерий Корзун утверждает, что Юрий Гагарин не был атеистом. К слову, именно он первым предложил восстановить разрушенный ранее Храм Христа Спасителя в Москве.
Дважды Герой Советского Союза, летчик-космонавт Алексей Леонов
«Без веры в нашем деле трудно, почти невозможно. Космонавт, отправляющийся на орбиту, должен знать, что все будет в порядке. Это сейчас можно получить благословение у священника, сходить в церковь, как многие и делают… Когда мы, космонавты, астронавты, собираемся вместе, мы не делим друг друга на «белых» и «цветных», русских, американцев, европейцев. Мы все – дети Земли, дети Божии. Без полёта нам было бы сложнее понять эту простую истину».
Тот же Алексей Леонов утверждал: «Немало христиан среди американских астронавтов. Мне довелось побывать у многих из них дома, и почти везде я видел специальные уголки, комнаты для молитв. Там на стене обязательно висит распятие, постелен коврик, чтобы можно было стать на колени, помолиться».
Астронавт NASA Джефф Уильямс
На вопрос, не мешает ли Джеффу верить в Бога его приверженность науке, астронавт ответил: «Наоборот, наука помогает мне увидеть Бога другими глазами, моя вера только, укрепляется». Джефф Уильямс относит себя к протестантам. Он регулярно проповедует о Боге «с точки зрения астронавтики».
Недавно Уильямс заявил: «Я не нашел противоречий с настоящей наукой – подлинной наукой в целом – и Писанием. Я обнаружил, что во всех случаях, где присутствовал конфликт, это не был конфликт с наукой, но конфликт с предубеждением… если кто-то считает, что наука находится в конфликте с, например, первыми главами Книги Бытия, это не наука, это предубеждение».
Дважды Герой Советского Союза, летчик-космонавт Георгий Гречко
Космонавт признался, что пришел к вере в Бога после того, как начал анализировать свою жизнь. «Почему я верю? Потому что во время войны, даже не на фронте, а в тылу или в оккупации, как случилось со мной, другой надежды у человека нет, кроме как на Бога. И я могу Вам сказать, что тогда практически все были верующими. Потому что жить хочется. И я, мальчик, верил, я верю, что был рождён, чтобы стать космонавтом», – сказал он. «И когда я по наивности, по горячности, по глупости что-то делал, чтобы сойти с этого пути, меня, подозреваю, мой ангел-хранитель жестоко наказывал. Доводил до отчаяния. А потом самым невероятным образом возвращал на мой путь».
Миссия «Аполлон 8» и «Аполлон 15»
Когда космический корабль Аполлон «бороздил просторы вселенной», командир экипажа Фрэнк Борман вышел на связь с Землей. Он сказал, что у экипажа есть послание для всех землян. Каждый член экипажа прочёл отрывок из первой главы библейской Книги Бытия (ст. 1-10) , затем Борман, завершая сеанс, произнёс: «От имени экипажа мы заканчиваем трансляцию пожеланиями спокойной ночи, удачи, счастливого Рождества и благослови Господь всех Вас там, на прекрасной Земле», после чего корабль в последний раз зашёл за Луну… Эпично, не так ли?
Не менее впечатляющей была высадка на Луну членов экипажа «Аполлона 15», среди которых был и астронавт Джеймс Ирвин. Впоследствии он скажет, что на Луне «постоянно чувствовал связь с Богом, ощущал его присутствие гораздо сильнее, чем это было на Земле»
На завершение, хотелось бы отметить, что космос, по своему существу, никак не может быть подтверждением отсутствия Бытия Бога. Скорее – наоборот. По крайней мере, так говорят те, кто в космосе бывал неоднократно.
Начало эры космических исследований совпало в СССР с ожесточением антирелигиозной пропаганды. Вскоре после того, как Юрий Гагарин слетал в космос, Никита Хрущёв пообещал окончательно расправиться с Церковью. Закрытие храмов сопровождалось бодрыми заклинаниями научных атеистов: вот и Гагарин в космос слетал, а Бога там не увидел. Впрочем, вряд ли эти увещевания оказали большое влияние на публику, пожилые верующие на пропаганду внимания не обращали, их от Церкви не отвратили и годы страшных гонений. А молодёжь и так свято верила в науку и в доказательствах отсутствия Бога не нуждалась.
Мало кто в ту пору всерьёз задумывался об отношениях науки и религии. Разве что люди вроде академика Бориса Раушенбаха. Он принимал самое непосредственное участие в космических исследованиях, но вере его это никак не мешало. Позднее он писал в своих воспоминаниях: «Я не стал бы разделять религиозное и научное мировоззрение. Я бы взял шире – логическое, в том числе и научное, и внелогическое, куда входит не только религия, но и искусство – разные грани мировоззрения…».
Однако к таким людям, как он, в ту пору относились со снисходительным удивлением. Раушенбах вспоминает: когда он понял, что полёт Гагарина проходит успешно, то встал и перекрестился. Произошло это в командном пункте космодрома. Можно себе представить, как смотрели на него коллеги.
Противостояние науки и религии продолжается и по сей день. В прошлом году вышла книга «Великий замысел». Её написал знаменитый британский физик Стивен Хокинг в соавторстве со своим американским коллегой Леонардом Млодиновым.
Хокинг – легендарная личность. Этот прикованный к инвалидной коляске и лишённый дара речи учёный сделал ряд выдающихся открытий и воплотил собой победу интеллекта над немощной плотью. Пару лет назад он даже собрался слетать в космос, но проблемы со здоровьем не позволили ему сделать это.
Выход книги в свет сопровождался большими спорами. Дело в том, что авторы утверждали: происхождение Вселенной могло вполне обойтись без Бога. «Благодаря закону гравитации Вселенная может сотворить себя из ничего. То, что есть нечто, а не ничто, существует Вселенная и мы с вами, объясняется именно этим спонтанным творением. Не к чему призывать Бога, чтобы он зажёг фитиль и привёл в движение Вселенную».
В этих словах содержится отсыл к знаменитой фразе австрийского философа Людвига Витгенштейна: «Тайна не то, как мир есть, а что он есть». Чтобы приблизиться к ответу, Хокинг с соавтором предложил опираться на так называемую «М-теорию», согласно которой существует множество вселенных. Богословы, настаивая на божественном замысле, утверждают, что жизнь не могла возникнуть случайно, она слишком сложна для этого. Но если вселенных великое множество, неизмеримо возрастает и шанс случайного зарождения жизни. В этом и заключается «Великий замысел», который вовсе необязательно именовать божественным. Вселенная возникла спонтанно.
Глава Англиканской церкви Роуэн Уильямс счёл аргументы Хокинга малоубедительными. Бог – это не пробка, которой можно затыкать пустоты в научном знании, а разумная живая сущность, от которой зависит мироздание. Физика сама по себе не отвечает на вопрос, почему есть нечто, а не ничто, заявил Уильямс. И претендовать на раскрытие «витгенштейновской тайны» она не может. Его поддержал и один из лидеров британского еврейства лорд Джонатан Сакс – дело науки объяснять, а религии истолковывать, и не стоит делать из них антагонистов.
В аналогичном ключе высказался и астроном Ватиканской обсерватории иезуит Гай Консольманьо. Пространство и время подчиняются законам, о которых говорит Хокинг, но не является ли Бог причиной того, что это происходит так, а не иначе? Не сотворил ли он эти законы для упорядочивания мироздания?
И вот совсем недавно верующие критики Хокинга обрели неожиданную поддержку в лице неверующего учёного Мартина Риса. Рис – один из крупнейших астрофизиков нашего времени. Он заседает в Палате лордов и носит титул королевского астронома, а до прошлого года возглавлял Лондонское королевское общество. Как и Хокинг, он из Кембриджа, более того, тоже является сторонником «М-теории», на которой тот строит свои «антибожественные» рассуждения. В чём же дело?
Мартин Рис придерживается мнения, что наука и религия должны каждая заниматься своим делом. И ему кажется смехотворным, когда учёные высказываются по богословским вопросам, не имея для этого достаточной подготовки. В этом суть его возражений Хокингу. «Я знаю Стива очень хорошо, он великий учёный, но в философии человек малосведущий, а в богословии тем более, на его месте я бы не стал публично высказываться по этим вопросам», – заявил Рис журналистам. Да и на собственном месте он этого не делает.
Рис не считает себя человеком верующим, но религия его нисколько не раздражает. Он вырос в англиканской семье. Ему нравятся обряды этой церкви, а ещё больше церковная музыка, и он с гордостью говорит о том, что Кембриджский церковный хор является одним из лучших в Великобритании. Наука и эстетика вещи разные, рассуждает Рис, но это вовсе не значит, что они должны ссориться. «Мне как учёному совсем не мешает музыка, напротив. Почему же должны конфликтовать наука и религия? Более того, они могут совместно потрудиться на благо человечества. Обе выступают против слепого фанатизма».
В этом вопросе астрофизик Рис и архиепископ Роуэн Уильмс вполне солидарны. Если твердить юному мусульманину, что Дарвин и вера в Аллаха исключают друг друга, он выберет Аллаха. А если нет, он, возможно, попытается разобраться и в теории эволюции. И не станет фанатиком, глухим к голосу науки.
Если задуматься, взгляды неверующего Мартина Риса близки к тому, о чём говорил верующий Борис Раушенбах. Наука и религия отвечают на разные проблемы человеческого существования. И конфликтовать им по большому счёту незачем. Правда, выводы из этого учёные сделали разные. Раушенбах своей жизнью доказал, что наука и религия могут вполне уживаться в сознании одного человека. У Риса религия не вызывает отторжения, но ограничивается для него сферой культуры. Музыкальный слух у него есть, он способен оценить мастерство Кембриджского хора, а мистического слуха – нет. Как истинный учёный, он не берётся рассуждать о том, чего не знает. И другим не советует.
Борис Фаликов
Отец Сергий — настоятель храма Георгия Победоносца в городе Байконур. Он хорошо известен тем, что благословляет каждую космическую экспедицию и освящает ракеты перед стартом. С отцом Сергием побеседовал корреспондент Русской службы Би-би-си Павел Аксенов.
Отец Сергий благословляет «Союз» — ракета уже установлена на стартовой площадке. Би-би-си: Отец Сергий, помните в советское время говорили: «Гагарин в космос летал и Бога там не видел»? А теперь вы эти ракеты освящаете. Вас не смущает такое противоречие?
Отец Сергий: Знаете, наоборот. Это противоречие у меня всегда вызывало потребность работать, давало силы. Когда сталкиваешься с какой-то преградой, то хочется ее преодолеть.
Та возможность, которая у меня имеется — объяснить людям, что наука и религия должны идти вместе, в ногу.
То, что делает человек, должно благословляться Богом. Если оно делается, то оно благословляется и делается с молитвой.
Би-би-си: Как возникла идея освящать ракеты перед стартом?
Отец Сергий: Идея зародилась давно, но поначалу были, конечно, препоны. Но потихонечку с Божьей помощью все вопросы решились, и мы совместно пришли к тому, что начали освящать ракеты.
Первой была освящена ракета-носитель «Фрегат» , потом — «Протон».
Би-би-си: Среди космонавтов верующих много?
Отец Сергий: Очень много. Даже порой удивляешься тому, как много верующих среди них. Меня очень радует их доверие ко мне.
Один из американских астронавтов, он протестантом был, он подошел, сложил руки под православное благословение и сказал: «Батюшка, я хочу, чтобы вы меня тоже благословили».
Это дорогого стоит.
Би-би-си: А как вообще иностранцы реагируют на освящение и благословение? Есть те, кто отказывается?
Отец Сергий: Знаете, в моей практике такого не было. Все относятся с благоговением.
Католики стараются прийти в храм и исповедоваться перед полетом, потому что в любом случае человек понимает, что он идет туда, где стоп-кран не дернешь.
Это здесь мы можем автомобиль остановить и выйти, а там человек остается наедине с собой и с Богом.
Каждый из них старается взять благословение, поцеловать крест и просит, чтобы их окропили водой.
Би-би-си: На каком языке они исповедуются?
Отец Сергий: На русском, пусть даже и на ломаном.
Но можно исповедоваться и на английском. Я не скажу, что очень хорошо говорю, но понимаю и общаться могу.
Би-би-си: Как вы называете ракету-носитель во время молитвы? Вы подбираете какой-то близкий по значению библейский термин?
Отец Сергий: Космический корабль. Ничего не придумываю: «Благословляется и освящается корабль сей космический».