Елена Фанайлова: «Благотворительность и средства массовой информации» — такой круглый стол мы решили собрать 1 июня, в День международной защиты детей.
За нашим столом Любовь Аркус, главный редактор журнала «Сеанс»; Маргарита Белогурова, доктор медицинских наук, заведующая отделением детской онкологии городской больницы № 31; Алексей Смирнов, главный редактор газеты «Хроника»; Елена Грачева, филолог, волонтер благотворительного фонда «АдВита»; Мария Островская, директор благотворительной общественной организации «Перспективы»; Александра Матвеева, генеральный продюсер телерадиокомпании «Петербург» — Пятый канал; и директор по развитию того же канала Максим Поляков; Даниэль Лурье, главный редактор журнала «Афиша — Санкт-Петербург»; Юлия Беломлинская, писатель, культуролог, публицист, колумнист газеты «Петербург на Невском».
Первый вопрос: должна ли быть благотворительность государственной монополией или делом частных лиц и каких-то новых благотворительных общественных организаций, которые появились в последние годы?
Любовь Аркус: Государство должно обеспечивать детям возможность лечиться, и это ни в коем случае не означает, что государство занимается благотворительностью. Одна из главных обязанностей государства: обеспечить безопасность и здоровье своих граждан. Благотворители не могут решать проблемы обеспечения больниц оборудованием и лекарствами и массу других глобальных проблем. Они могут оказывать конкретную помощь конкретным детям. А государство должно выстроить отношения между собственными структурами так, чтобы, по крайней мере, не мешать благотворителю и не «монополизировать» право на благотворительную деятельность.
Маргарита Белогурова: Меня не устраивает, как бездарно тратятся государством огромные средства. Если эти деньги использовать так, как считают медики, а не чиновники, то благотворители будут заниматься совсем другим. Всегда найдется, чем заняться добрым людям: детям нужны новые игрушки, фрукты, концерты, сказки! И об этом просить у правительства смешно.
Елена Грачева: Государство должно заставить работать страховую медицину. Ни в одной стране мира человек, имеющий страховой полис, не платит за свое лечение. У нас платит. Нигде волонтеры не занимаются поиском лекарств для основного протокола лечения. Поиском крови для переливания «горячему» ребенку, у которого кровотечение. Волонтерам приходится искать деньги на оплату лечения для иногородних детей, при том что эти дети — граждане нашей страны, у них есть полис и родители, нормальные налогоплательщики. Страховая медицина у нас не работает, и огромная часть благотворительных средств идет на то, чтобы замазать дырки, которые образуются в результате беспомощности страховой медицины.
Мария Островская: Благотворительность — это дело общества, частных лиц или частных организаций. До тех пор, пока мы считаем, что государство должно лечить детей, ситуация совершенно безнадежна, с моей точки зрения. Государство должно создавать условия для того, чтобы благотворительность могла существовать, должно финансировать деятельность, в том числе частных больниц, детских домов и так далее, и должно хорошо разработать систему контроля и мониторинга этой деятельности. И тогда именно врачи, а не чиновники будут определять, как нужно лечить, а социальные работники — как нужно заботиться о ребенке, оставшемся без родительского попечения.
Александра Матвеева: Я согласна с Марией. Государство должно экономически регулировать свои взаимоотношения с частными средствами массовой информации, предоставляя им налоговые льготы за демонстрацию в их эфире коммерчески невыгодных (во всяком случае, пока) программ и роликов. Средства массовой информации в стране, телевидение, за исключением канала «Россия» и канала «Культура», — это частные организации; и если на государственных каналах есть некоторые квоты для программ, связанных с продвижением в гражданское общество идей благотворительности, то на частных каналах это, как правило, инициатива акционеров.
Максим Поляков: Государство, по-моему, априори является монополистом в области благотворительности, но во многих странах стремится к тому, чтобы перестать этим монополистом быть. И оно может экономически, социально влиять на то, чтобы общество также занималось благотворительностью.
Даниэль Лурье: Мне кажется, было бы разумно не подвергать налогообложению средства, которые перечислены на благотворительность, — как это делается в цивилизованных странах. Частные СМИ существуют в сложных условиях и вынуждены бороться за выживание, они не могут тратить какие-то большие средства на благотворительность.
Юлия Беломлинская: Мы вышли на второе место по количеству богатых людей. Во всем остальном мы — «третий мир». И если во главе СМИ стоят люди, которые не могут без налоговых поблажек напечатать крошечное объявление, они называются подлецами.
Мария Островская: Английский фонд CAF опубликовал недавно очень интересные данные. Западноевропейский человек тратит в среднем на благотворительность около 2% своих доходов. Российские благотворители тратят 17% на благотворительность. Может, это по-папуасски. Но мне нравится.
Юлия Беломлинская: Там каждый тратит, а у нас — один из миллиона.
Мария Островская: Дело в том, что наша «серая» экономика обеспечивает стране именно такой вариант гражданского общества: поскольку бизнес не платит налогов, он так или иначе берет на себя некоторые социальные задачи. Я работаю в организации, которая собирает около четверти миллиона евро в России ежегодно у частных благотворителей — при этом никаких льгот нет, и государство никак не поддерживает эту деятельность. Более того, мы знаем — в нашей стране опасно «засветиться» в благотворительности, потому что тут же «наедет» налоговая, и пошло-поехало. То есть это нужно делать еще и тайно! Важно и другое. Практически каждый человек, которого я встречала за свою жизнь в этой стране, кого-нибудь поддерживает. Поддерживает престарелых родителей, которые получают мизерную пенсию, поддерживает инвалидов-племянниц или наркоманов-племянников…. Я думаю, что 17%, о которых говорит CAF, — стопроцентная правда, это совпадает с моим опытом. И уверена, что в частной благотворительности участвует каждый гражданин. Другой вопрос, что никто не хочет поручать свои деньги организациям. И это действительно огромная проблема, в решении которой СМИ могут помочь.
Елена Грачева: Мы путаем слова «забота» и «финансирование». Я хочу их разграничить. Если государство не финансирует основной протокол лечения, основные бюджеты детских домов, никаких благотворительских сил не хватит. Это колоссальные деньги. Другое дело, что «заботу» государство обеспечить не в состоянии. Так вот благотворительность должна заниматься «заботой», а государство должно заниматься «финансированием». Кроме того, я уверена, что благотворительности нужны не только налоговые льготы. У нас отсутствует социальная реклама, которая посвящена благотворительности. Каждая публикация стоит нам очень больших сил — а ведь они очень эффективны! Например, перед Новым годом нам нужно было обеспечить донорами крови детишек из трех стационаров, потому что отделения переливания крови не работали две недели. После статьи в «Комсомольской правде» доноры откликнулись, и мы смогли пережить эту страшную паузу.
Алексей Смирнов: Я не стал бы переоценивать роль СМИ. Значительная часть городских СМИ вообще лишена широкой аудитории. Люди все меньше и меньше читают газеты. Значит ли это, что мы должны отказываться от таких публикаций? Наверное, нет. Конечно, все, что может сделать газета, — это своевременно информировать читателя о возникающей потребности или беде. Я не слышал, чтобы редактор, узнав о просьбе из благотворительного фонда, отказал бы начисто.
Александра Матвеева: Мне кажется, что телевидение мало приспособлено для размещения объявлений по сбору денег. Мы создаем положительный имидж людям, которые занимаются благотворительностью. Существует устойчивое предубеждение по отношению к фондам. А дать 50 долларов конкретному больному ребенку или директору детского дома с хорошей репутацией проще. У нас на «Пятом канале» уже два года проводится проект «Настоящий герой». Первый раз программа прошла в 2005 году к 60-летию со дня Победы, и ее героями стали инвалиды Великой Отечественной. Мы провели сбор денег при помощи SMS-голосования. На пятимиллионный город мы получили 15 тысяч долларов. Второй раз собрали больше — в помощь детям-инвалидам, проживающим в детских домах. Сотрудники в этом проекте работают бесплатно, это их благотворительный взнос. А собирать деньги через объявления — малоэффективно, усвоить короткое 30-секундное объявление практически невозможно.
Елена Грачева: Когда на «Пятом канале» была неделя, посвященная донорству крови, телефон нашего диспетчера по донорству был в эфире 30 секунд. После этого эфира позвонили 50 человек. Если вы будете раз в неделю давать нам 30 секунд на рекламу телефона донорской диспетчерской службы, к примеру, бегущей строкой, — мы обеспечим детей донорами.
Маргарита Белогурова: Я провела месяц в «Сент-Джуте» — это знаменитый детский онкологический госпиталь, существующий только на частные пожертвования. Он находится в Мемфисе. За месяц три или четыре раза по местному телевидению шли рекламные ролики госпиталя: что там происходит, какие дети лечатся. И сами дети рассказывали: вот у меня такая-то опухоль, мне необходим протез, который стоит столько-то. Там существует целая программа по сбору средств, считается плохим тоном не отдать со своей зарплаты 10–20 долларов… Я убеждена, нашим людям нужно показывать, что на самом деле происходит в детской онкологии, бороться с предубеждениями, рассказывать, что на сегодняшний день 70% больных может быть излечено. Понимаете? Люди должны понимать, что речь идет не об обреченных детях, которым нужно создать комфортные условия для последних дней жизни.
Телевидение может оказать неоценимую услугу: люди читают мало, а телевизор включен в каждом доме двадцать четыре часа в сутки. Кого-нибудь да прошибет…
Мария Островская: Мы с Маргаритой находимся в очень похожих ситуациях. Мы работаем с детьми с тяжелейшими врожденными дефектами (умственными и физическими) и имеем дело с общественными стереотипами: зачем вкладывать средства в детей, которые никогда не смогут работать, никогда не будут нормальными членами общества? Так вот, главная задача СМИ не сбор денег, гораздо важнее, чтобы они разрушали стереотипы. Средства мы соберем как-нибудь, найдем другие способы.
Елена Фанайлова: У меня вопрос к Максиму Полякову, директору по развитию Пятого канала. Мы знаем, что минута эфира чрезвычайно дорого стоит. Кто оплачивает социальную рекламу? Есть ли такая статья расходов в бюджете, когда появляется реклама, связанная с благотворительными организациями, с детской онкологией?
Максим Поляков: Мы хотели бы иметь социальную рекламу у себя на канале, но не можем себе это позволить, потому что сложно сделать ее качественно, да и желающих финансировать это производство пока не нашли.
Елена Фанайлова: Такая статья вообще предусмотрена? Откуда деньги берутся? Вот, например, нужно сделать социальный ролик. Вам приносят его уже готовым?
Максим Поляков: Нет. То есть иногда приносят готовые ролики, но они, как правило, очень низкого качества. А отдельной статьи расходов на производство социальной рекламы на канале сейчас нет.
Любовь Аркус: Скажи, Максим, а если, к примеру, режиссер Александр Сокуров за свои деньги, на своей киностудии «Берег» снимет высокопрофессиональный рекламный ролик, совершенно бесплатно и я принесу его на Пятый канал, у него есть шанс попасть в эфир?
Максим Поляков: Я готов буду представить его директору.
Любовь Аркус: Тогда я думаю, что мы договорились.
Елена Грачева: Я понимаю, что наличие социальной рекламы на канале не всегда зависит от вас, но поставить репортаж вы же можете? У вас есть несколько выпусков новостей, есть «Телекурьер». Мы звонили в эту передачу раз двести по самым разным поводам. Никакой реакции на наше обращение не было.
Максим Поляков: К сожалению, я ничего не знаю об этом конкретном случае, но вообще редакции конкретных программ принимают решения самостоятельно.
Елена Фанайлова: Максим, у нас тут предложение созрело, может быть, любым телеканалам стоит оставить неприкосновенными минуты три на такого рода репортаж, такую «социальную рубрику»?
Максим Поляков: Может быть. Вы знаете, опыт влиятельных средств массовой информации, например газеты «КоммерсантЪ», говорит о том, что количество желающих или нуждающихся в помощи в какой-то момент перерастает в качество. «КоммерсантЪ» создал Российский фонд помощи. Они обрабатывают многочисленные заявки, печатают раз в месяц специальную страницу, ищут помощь для конкретных людей. Насколько я знаю, это довольно эффективно, но это появилось у них не сразу, а через какое-то время после возникновения издательского дома.
Любовь Аркус: Я хорошо понимаю проблему Пятого канала, или проблему главного редактора журнала «Афиша», или проблему главного редактора журнала «Vogue», потому что они действительно не могут принимать решения самостоятельно. Но если бы акционеры, отдающие часть своих доходов на благотворительность, имели налоговые льготы, это исправило бы ситуацию. А пока каждый главный редактор, понимающий, что он должен этим заниматься, может найти лазейки. Всегда можно поместить сюжет о донорах или работе благотворительного фонда. Например, такой журнал, как «Афиша», всегда может, сговорившись с журналом «Сеанс», обеспечить информационную поддержку для благотворительного концерта.
Алексей Смирнов: Я хотел бы заступиться за Пятый канал и за журналистов в целом. Бед много, а сделать выбор трудно. Средства массовой информации не могут рассказывать о них в полном объеме. Средства массовой информации должны настраивать общество. Рассказывать о судьбе каждого конкретного ребенка — это тупиковый путь.
Елена Фанайлова: Я бы хотела послушать Даниэля Лурье. Что может сделать такой журнал, как «Афиша», который долгое время был ориентирован исключительно на развлекательность и у которого примерно года полтора назад появилась какая-то социальная озабоченность.
Даниэль Лурье: Журнал «Афиша» посвящен определенным типам информации; на нем написано: «все развлечения Петербурга» или «все развлечения Москвы». В таком журнале давать социальную рекламу сложно, но можно. Важно найти правильное место: модуль, посвященный детям, больным лейкозом, который стоит между рецензией на коллекцию новых трусов и рецензией нового ресторана, выглядит не слишком уместно. Раздражает и тех, кто читает этот модуль, и тех, кто читает рецензию на коллекцию трусов. А в рубрике «Классическая музыка», это возможно. Нам присылают много просьб о помощи, о спонсорстве, и мы, как правило, не отказываем. Когда Елена Грачева позвонила, мы тоже, как смогли, помогли: в прошлое католическое Рождество собрали какое-то количество денег для детей, больных раком, собираемся сделать в этом году то же. У нас есть модуль, сделанный для фонда «АдВита».
Елена Грачева: Благотворительный аукцион, который провела «Афиша — Петербург» перед Новым годом, собрал двенадцать тысяч долларов, и мы обеспечили детей лекарствами на довольно долгое время. Я бы хотела сформулировать свое отношение к тому, что сказал Алексей Смирнов. Я все время это слышу: если мы не можем помочь всем, мы не будем помогать никому. Поскольку я принимаю звонки от имени нашего фонда, слышу это просто через раз: я зашел к вам на сайт, у вас там сорок человек детей, не могу выбрать. Это понятно. Но именно для этого и нужны фонды: они знают, кому и какая нужна помощь, они — посредники, которые помогают вам помогать детям. Кроме того: размещение благотворительных модулей в СМИ — действительно трудная вещь. Но, во-первых, модули могут быть маленькие, в одну строчку, донорский телефон всегда можно поставить. Во-вторых, можно поместить кнопку или наш баннер на сайт. Когда нам удавалось договориться об этом с посещаемыми сайтами или рекламными брокерами, у нас моментально возрастал трафик и мы получали приток денег.
Я поддерживаю Любу Аркус: нужно изыскивать способы, которые не зависят от денег акционеров. Журнал «Афиша», кстати, так и сделал.
Мария Островская: Просто тиснуть в СМИ действительно крайне сложно. Но если создать какой-то более или менее устойчивый проект, основанный на взаимном уважении, это вполне может работать. В Германии есть организация «Aktion Mensch», она существует 40 лет, у нее гигантские обороты, она поддерживает тысячи благотворительных организаций в разных странах, осуществляет экспертизу расходования ими средств и является как бы гарантом. Среди акционеров этой структуры — один немецкий телеканал. Его лепта — эфирное время, в течение которого выходит лотерея и идет благотворительный сбор средств. Мне кажется, пора превращать наши порывы в какую-то более или менее организованную деятельность, в которой средства массовой информации могут участвовать капиталом нематериальным.
Любовь Аркус: Я могу только поделиться своим опытом. Это ведь как «сарафанное радио», все на случайностях строится: я вникла в эту проблему из-за Лены Грачевой, у меня есть друзья, у каждого из них есть свои ресурсы — у кого-то кинематографические, у кого-то информационные, у кого-то еще какие-то. Я рассматриваю себя как посредника, который приводит других посредников.
Содержание
- Хорен Мелидонян20 лет, острый лейкоз
- Андрей Маковский14 лет, апластическая анемия
- Дмитрий Бугранов25 лет, острый миелобластный лейкоз
- Полина Черепанова3 года, рабдомиосаркома
- Освещение темы благотворительности в СМИ обсудили на фестивале «Вера и Слово»
- Организации получают материальную помощь
- Собственные благотворительные инициативы
- В фондах работают обычные люди
- Это серьезно
- Фонды не обязаны предоставлять отчетность жертвователям
- Государство получает ведомости о деятельности организации
- Благотворительные организации облагаются налогами
- У фондов есть устав
- Благотворительность — не хобби
- Фонды могут быть независимыми
- Благотворительная организация — это юридическое лицо
- Фонды ограничены в своих действиях
Хорен Мелидонян
20 лет, острый лейкоз
Хорен приехал в Санкт-Петербург из города Сочи на срочную операцию по пересадке костного мозга. Химиотерапия ему не помогла, но именно при его форме лейкоза пересадка дает хорошие шансы на выздоровление. Его родители продали все, что могли, чтобы оплатить операцию. Сейчас Хорену и его родителям, которые приехали, чтобы ухаживать за сыном во время трансплантации, необходимо оплачивать очень дорогие лекарства, платить за комнату, но единственные деньги, которые сейчас есть в семье, — это деньги, взятые в долг, который с каждым днем растет. Сейчас срочно, для операции, требуются тромбоцитарные магистрали (не менее трех, стоимостью 10 225 рублей каждая).
Счет для пожертвований:
Северо-Западный банк Сбербанка России Петроградское ОСБ 1879/0235 Санкт-Петербург, ул. Мира, д. 10 литер А
Рублевый счет: 42307 810 1 5520 5504583 Мелидонян Ашот Хоренович
Все подробности на страничке Хорена на сайте фонда «АдВита» http://advita.ru/HorM1.php и по телефону 8–901–30–88–728
Андрей Маковский
14 лет, апластическая анемия
Андрей приехал в Санкт-Петербург из Омской области. В апреле 2006 г. ему была сделана пересадка костного мозга от неродственного донора, но чужой костный мозг не прижился и так и не заработал. Сейчас врачи предложили сделать Андрею вторую пересадку — родственную, от мамы. Для этого необходимо собрать 3500 евро — столько стоит специальная колонка к аппарату по очистке донорских клеток, которые будут пересаживать. Пока эти деньги не собраны, Андрей живет ТОЛЬКО НА ДОНОРСКОЙ КРОВИ, которую ему переливают три раза в неделю. К сожалению, у Андрея — редкая группа крови, ему нужны доноры ПЕРВОЙ И ВТОРОЙ ГРУПП КРОВИ РЕЗУС ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ. Андрей с мамой живут в нашем городе уже больше полугода. Все это время они снимают комнату, оплачивают дорогие лекарства, ищут доноров — и все это в незнакомом городе. Чем быстрее сделать операцию, тем больше у Андрея шансов на выздоровление.
Северо-Западный банк СБ РФ Петроградское ОСБ 1879/1101 Санкт-Петербург, Каменноостровский пр., 35/37, литер А.
Счет 423 07 810 85520 430 4848 Маковская Ирина Анатольевна
Все подробности на страничке Андрея на сайте фонда «АдВита» http://advita.ru/AMak1.php и по телефону 8–901–3–0000–25
Дмитрий Бугранов
25 лет, острый миелобластный лейкоз
Дмитрий живет в городе Кургане. Он работал инженером на Курганмашзаводе и заочно заканчивал Курганский государственный университет, растил маленького сына. Сейчас он лежит в больнице на химиотерапии. Но при такой форме лейкоза спасти Дмитрия может только пересадка от неродственного донора (никто из семьи в качестве донора Дмитрию не подошел). Поиск неродственного донора в Международном регистре доноров костного мозга стоит 15 000 евро, и 2500 евро стоит срочная доставка донорского трансплантата от европейского центра забора до палаты пациента в клинике трансплантации костного мозга г. Санкт-Петербурга. Помощь Дмитрию нужна срочно!
Сбербанк РФ Курганское ОСБ №8599/074
ИНН 7707083893
КПП 450102001
БИК 043735650
к/сч 30101810100000000650
р/сч 30301810732000601600
л/сч 40817810932000470584 Бугранов Дмитрий Владимирович
Все подробности на страничке Димы на сайте фонда «АдВита» http://advita.ru/DB1.php и по телефону в Кургане +7 (909) 723–4515.
Полина Черепанова
3 года, рабдомиосаркома
Полина из Усть-Каменогорска. Сейчас она находится в Российской детской клинической больнице в Москве, потому что в Казахстане сейчас эту опухоль вылечить невозможно. Перед операцией ей нужно пройти еще два блока химиотерапии, после операции количество блоков неизвестно. Каждый день пребывания в больнице для Полины, как для иностранки, стоит 12 000 рублей. Но лечение в РДКБ — ее единственный шанс. Опухоль хорошо откликнулась на химиотерапию, и у девочки и ее мамы появилась надежда. Но жизнь Полины сейчас зависит только от денег благотворителей.
ИНН 7707083893
р/с 30301 810 5 3800 0603811 в Сбербанке России г. Москвы
БИК 044525225
КПП 774402001
к/с 30101 810 4 0000 0000225 в ОПЕРУ Московского ГТУ Банка России УДО №7813/01545 Донского отделения СБ РФ г. Москва л. сч. 42607.810.3.3811.8150025 Перина Светлана Юрьевна (мама Полины)
Подробности — на страничке Полины на сайте инициативной группы «Доноры — детям» http://donors.ru/child.php? id=126
Освещение темы благотворительности в СМИ обсудили на фестивале «Вера и Слово»
Социальное и молодежное церковное служение – центральные темы проходящего в Москве VII Международного фестиваля «Вера и слово». Вопросы информационного освещения в СМИ темы благотворительности и социального служения обсудили участники панельной дискуссии «СМИ как инструмент прямого воздействия: благотворительность на языке медиа».
Добровольческое служение способно изменить мир, уверен российский актер театра и кино, соучредитель фонда помощи детям-инвалидам «Я есть», член Совета при Правительстве России по вопросам попечительства в социальной сфере Егор Бероев, сообщает пресс-служба Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ.
Материал по теме
4 опасных заблуждения о благотворительности,
Никогда не стоит действовать по принципу «На Тебе, Боже, что нам негоже». Не раз было подмечено, что принимать помощь людям зачастую психологически очень непросто. Тем более — невостребованную или неуместную
– Добровольцы нашего фонда – это люди разного достатка, их мало, их не хватает, но это люди, которые понимают, что их помощь нужна нуждающимся, и они реально меняют мир, люди вокруг них становятся другими, – сказал Егор Бероев.
По мнению участников панельной дискуссии, СМИ и социально ориентированные НКО за последние годы смогли реально повлиять на улучшение ситуации в социальной жизни страны.
В частности, удалось добиться облегчения доступа к обезболиванию для тяжелобольных людей, запустить реформу психоневрологических интернатов, также значительно изменилось общественное отношение к детям и взрослым с ограниченными возможностями здоровья и к усыновлению детей-сирот.
Большую роль в этом процессе сыграли СМИ. Каждый год, отметили участники дискуссии, увеличивается количество публикаций средств массовой информации о благотворительности, причем как о светских фондах, так и о церковных социальных проектах.
– У Церкви есть огромный ресурс, и если бы каждый священник на проповеди говорил, как важно посвящать себя социальному служению, то ситуация бы менялась и люди были более активны, – отметила в рамках дискуссии специальный корреспондент Издательского дома «КоммерсантЪ» Ольга Алленова.
Она рассказала о своем опыте помощи нуждающимся в одной из московских больниц, куда она пришла после обращения священника в ее приходском храме.
Эту мысль поддержала и руководитель информационного отдела Православной службы Милосердия Екатеринбургской епархии Светлана Кислова, которая поделилась своим опытом присоединения к добровольческой деятельности.
Одним из самых значимых и регулярных телевизионных благотворительных проектов является акция по помощи тяжелобольным детям, которую «Первый канал» проводит совместно с Русфондом, отметила в рамках панельной дискуссии руководитель дирекции документального кино «Первого канала» Светлана Колосова.
Материал по теме
Почему одни люди помогают другим, или О даре милосердия
Милосердие обращено к людям, которые не могут нам воздать — и нередко к людям, которые воздают чем-то плохим.
– Важно не только то, что за эти 5 лет мы собрали под эти акции почти 4 млрд. рублей, но и то, что у нас появились постоянные жертвователи, то есть почти 15 млн. граждан России регулярно перечисляют деньги после сюжетов, которые появляются в наших информационных программах, – сказала Светлана Колосова.
Для НКО, благотворительных организаций СМИ являются важнейшим инструментом для привлечения внимания к проблемной тематике, а также привлечения средств и других ресурсов, отметила главный редактор портала «Милосердие» Юлия Данилова.
– Со стороны НКО наблюдается гораздо больше профессионализма в контактах со СМИ, появилась довольно ощутимая конкуренция за инфоповоды, за внимание наиболее значимых СМИ, потому что опыт в сфере благотворительности растет. При помощи СМИ сейчас удается, пусть не так быстро, как хотелось бы, но решать некоторые очень острые социальные проблемы или хотя бы «разморозить» их, привлечь к ним общественное внимание», – сказала Юлия Данилова.
Ежегодно в Церкви появляется 150-200 новых церковных социальных проектов, отметил в своем выступлении пресс-секретарь Синодального отдела по церковной благотворительности Василий Рулинский.
Он подчеркнул, что во многом это стало возможным благодаря инициативе патриарха Кирилла об учреждении должности социального работника при каждом крупном приходе России.
Положительная динамика наблюдается в количестве и качестве публикаций о церковных социальных проектах: все больше материалов ведущих светских СМИ посвящено благотворительной деятельности Церкви.
Благотворительные фонды — организации, чья деятельность направлена на помощь окружающим. Сбор пожертвований, формирование волонтерских движений и психологическая поддержка — далеко не весь перечень их возможностей. В этой статье мы расскажем о 12 фактах, которые необходимо знать об этих неправительственных организациях.
Организации получают материальную помощь
Пожертвования делятся на два типа — целевые и нецелевые. Целевые взносы фонды могут тратить только на те программы, которые прописаны в договоренности. Все детали обсуждаются при заключении контракта.
Собственные благотворительные инициативы
Лишь 20% от нецелевых пожертвований фонды имеют право тратить на свои нужды. Например, на зарплату сотрудникам или рекламные материалы. Некоторые организации создают для этих потребностей отдельную статью расходов.
В фондах работают обычные люди
Порой в фондах работают люди из абсолютно разных миров и они, увы, не обладают стальными нервами. Сотрудники не могут совершить чуда, но зато у них в арсенале есть много идей, которые помогут изменить мир к лучшему. Четкость, выдержка, пунктуальность — сильные стороны этих людей.
Это серьезно
Вы не можете сегодня зарегистрировать фонд, а уже завтра забросить его, потому что он не оправдал возложенных надежд. Благотворительные организации — это море бумажной волокиты, проверки и затраты, так что нужно быть готовым ко всему.
Фонды не обязаны предоставлять отчетность жертвователям
Вся документация о том, куда были направлены пожертвования, предоставляется лишь в том случае, если это прописано в контракте. Отчетность носит добровольный характер и не является обязательным условием.
Государство получает ведомости о деятельности организации
Фонды в обязательном порядке отчитываются перед государством за результаты своей деятельности. Собранная документация подтверждает, что благотворительная организация направляет все средства в нужное русло, а не тратит их на своих нужды или “левые” программы.
Благотворительные организации облагаются налогами
Фонды платят в государственную казну те же налоги, что и коммерческие организации. Никаких исключений не предусмотрено.
У фондов есть устав
В этом документе прописаны цели, планы и мотивация организации. Фонды не могут отдать собранные деньги какому-то абстрактному человеку или учреждению. Все нюансы прописываются в контракте.
Благотворительность — не хобби
Вы же ходите ежедневно в офис, чтобы выполнить свою работу. Фонды действуют по идентичным правилам. Здесь необходимо соблюдать распорядок дня, режим и системность. Да, еще один важный факт: сотрудники организаций получают зарплаты. Некоторые работают на безвозмездной основе, но сейчас такой подход встречается редко.
Фонды могут быть независимыми
Да, есть множество государственных организаций, которые получают материальную помощь от правительства, но сейчас больше распространены частные фонды. Они организовывают программы, опираясь только на силы волонтеров и финансовую поддержку неравнодушных.
Благотворительная организация — это юридическое лицо
Фонд — структура, в которой работают квалифицированные люди. Благотворительность компании — это далеко не боксы в супермаркетах и не посты на Фейсбуке. Это форма организации людей, чьи силы направлены на общую миссию.
Фонды ограничены в своих действиях
Что это значит? Например, если изначально организация направляла свои силы на помощь малоимущим семьям, то через неделю она не может переквалифицироваться и начать заниматься питомниками для животных.
Социальная ответственность бизнеса — это прекрасная возможность изменить мир к лучшему. Кюнет не остается в стороне от важных проблем и всячески поддерживает благотворительные инициативы. Забеги, акции и сборы — далеко не весь перечень заслуг данной организации.