Содержание
Молох тоталитаризма: История «Левашовской пустоши» — секретного кладбища НКВД-КГБ СССР
30 октября 2016 Маргарита Смородинская Раздел: Новости +2
Голосов: 2
Просмотров: 1277 Поделиться:
Сталинские репрессии конца 20-х — начала 50-х годов прошлого века — одна из самых страшных страниц российской истории. Только расстрелянных, по разным данным, от одного до полутора миллионов человек. Не открыты все тайные кладбища, куда свозили приговоренных знаменитыми «тройками», «двойками» и в заочном порядке. Общее число репрессированных, по данным «Мемориала», составляет от 11 до 39 миллионов человек. В зависимости от того, включать ли в число таковых тех, кто умер на свободе от голода, пострадавших от ряда неполитических указов. В народные мемориалы превратились места массовых захоронений, которые невозможно было скрыть, как «Левашовская пустошь» в Петербурге, где погребены тела 46 тысяч расстрелянных. Каждый год 30 октября в День памяти пострадавших от репрессий сюда приезжают люди.
Поселок Левашово расположен к северу от центра Петербурга, в Выборгском районе. Секретное кладбище НКВД по соседству с ним появилось в начале периода Большого террора — летом 1937 года. По документам у чекистов объект значился под названием «Парголовская дача». Там же указано, что площадь могильника составляет 11,5 гектара.
Основным местом расстрела ленинградцев и жителей области в то время служило отделение городской тюрьмы Главного управления государственной безопасности на Нижегородской улице. В ФСБ утверждают, что «Парголовская дача» была единственным местом захоронения расстрелянных и там находятся не 46, а 19,5 тысячи человек. Тела закапывали в безымянных братских могилах.
Первоначальный «план», утвержденный приказом НКВД № 00447 от 30 июля 1937 года «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов», предусматривал расстрел четырех тысяч жителей Ленинграда в течение четырех месяцев. Но затем квоту несколько раз увеличивали. Практиковались репрессии по национальному принципу. И первым был составлен «немецкий список» на 166 человек. Всего, в 1937 и 1938 годах в СССР расстреляли 41 898 «немцев», в том числе граждан, имевших созвучную с немецкой фамилию или слишком хорошо знающих немецкий.
Вторым стал «польский список», в который со временем стали включать румын. Были и другие приказы по «национальным линиям». Это похоже на этнические чистки, репрессиям подвергали за выдуманную или раздутую связь с иностранным государством, а не по принципу принадлежности «по крови» к определенной нации.
Из 46 тысяч захороненных в «Левашовской пустыне» людей около 39,5 тысячи были расстреляны за полтора года того самого Большого террора: с лета 1937-го до конца 1938-го. Фотографии убитых появились здесь уже в 90-х, когда чекисты открыли свободный доступ к огороженному забором кладбищу. Родственники прикрепляли их к стволам выросших в пустоши деревьев. Точного расположения останков конкретных людей здесь никто не знает.
В безымянных могилах Левашовского кладбища лежат некоторые весьма известные и примечательные люди эпохи. К примеру, Петр Бехтерев — инженер и главный конструктор отдела Остехбюро. Сын великого русского корифея физиологии, Петр и сам успел отличиться на профессиональном поприще.
В 1927-м Петр Бехтерев изобрел парашюты с резиновыми тросами для смягчения удара о воздушную массу при раскрытия купола, за что получил два патента. Инженер верой и правдой служил молодой советской республике до ареста сентябре 1937-го. Расстреляли его 23 февраля 1938 года по приговору выездной сессии Военной коллегии Верховного суда СССР.
В Левашово покоится тело знаменитого философа, физика, инженера и священника Павла Флоренского. Перед расстрелом 25 ноября 1937 года он много лет провел в заключениях и ссылках, где продолжал занимался научной работой. Его исследования легли в основу опубликованной в 1940-м книги «Вечная мерзлота и строительство на ней». Более 10 научных открытий Флоренский совершил при изучении проблемы добычи йода в Соловецком лагере.
Среди похороненных на «Парголовской даче» много священников, и как минимум один из них признан Русской православной церковью святым в мученическом чине — Василий Канделябров. Простого сына псаломщика, принявшего сан в разгар религиозных гонений, расстреляли, по документам, в один день с Флоренским — 25 ноября 1937 года.
В деле Канделяброва есть примечательная деталь: проведенный позднее анализ показал, что протокол допроса и приговор составили на него задним числом. То есть отца Василия в прямом смысле казнили без суда и следствия. В протоколах, составленных при пересмотре его дела в 1962-м, говорится, что «он по существу предъявленного обвинения вообще не допрашивался».
Несовершеннолетних, по крайней мере официально, даже в годы Большого террора не расстреливали. По данным центра «Возвращенные имена» при Российской национальной библиотеке, самым молодым жертвам террора было 18 лет. Зато верхней возрастной планки для борцов с контрреволюцией не было. Двум самым пожилым приговоренными к расстрелу мужчинам было по 85 лет, а женщине — 79.
Среди таких пожилых жертв репрессий, похороненных в Левашово, 67-летняя графиня Дарья Богарнэ — правнучка императора Николая I и праправнучка императрицы Жозефины Бонапарт. К моменту ареста она уже более 10 лет работала в библиотеке. Эта выпускница Сорбонны в 1917-м составила санитарный отряд, с которым отправилась на фронт.
После революции Богарнэ уехала в Европу, где получила гражданство, но в 20-х вернулась на родину и даже сменила гордое дворянское имя на более подобающее советскому человеку, стала Дорой Лейтенберг. В сентябре 1937-го пожилую библиотекаршу арестовали и через два месяца приговорили к расстрелу. Кстати, портрет Дарьи Богарнэ, написанный в 1908-м, то есть самый благополучный период ее жизни, можно увидеть в Эрмитаже.
В левашовском могильнике НКВД лежат тела поэтов Николая Олейникова, Бенедикта Лившица, Валентина Стенича и Бориса Корнилова. Там же покоится фотографа Виктора Булла, хирурга Эрика Гессе. Имена талантливых людей, чья жизнь оборвалась в застенках ленинградского НКВД, можно перечислять довольно долго.
Смертные приговоры, которые выносились без участия суда, репрессированным не объявляли. Выводили из камеры под предлогом перевода или медосмотра. Затем отбирали личные вещи, связывали руки за спиной. Не всех приговоренных к высшей мере именно расстреливали. В Ленинграде палачи НКВД порой использовали в качестве орудия казни деревянные дубины.
Во множестве случаев люди не доживали до исполнения приговора, умирали от пыток и болезней в заключении. Истязания проводились с санкции Центрального комитета Всероссийской коммунистической партии, а иногда по личному распоряжению Иосифа Сталина, как в деле одного из создателей органов ВЧК Иосифа Уншлихта.
Крики арестантов и выстрелы палачей не покидали пределов тюремных стен. На Левашовском кладбище даже в самом разгаре Большого террора царила тишина. Местные жители не знали, что находится за высоким забором. Рассказывали о зеленой машине-фургоне, приезжавшей по ночам. О воротах, открывавшихся по сигналу колокольчика, сохранившегося до наших дней.
К концу 1938 года волна массовых расстрелов прошла. В Ленинграде уже вынесенный смертный приговор не успели исполнить в отношении 999 человек. Высшую меру им заменили лишением свободы. Николая Ежова на посту главы НКВД сменил Лаврентий Берия. Были ликвидированы внесудебные «тройки».
Уже не в таком чудовищном темпе и объеме, но необоснованные аресты, пытки и расстрелы продолжились и в последующие довоенные годы. Во время блокады Ленинграда, кроме множества мародеров и паникеров, были расстреляны четверо из более чем 200 ни в чем не повинных преподавателей городских вузов, арестованных вместе с членами их семей.
В ходе послевоенных репрессий наиболее громким для Северной столицы стало «ленинградское дело» — серия судебных процессов в отношении партийных и государственных деятелей, работавших в Ленинграде, и некоторых выходцев оттуда. Сталин был обеспокоен идеями этих людей по части партийного устройства.
Поводом или «последней каплей» для преследования «ленинградцев» послужила проведенная в Северной столице с 10 по 20 января 1949 года Всероссийская оптовая ярмарка. Специально ради расправы над этими предателями в 1950-м была вновь введена отмененная в 1947-м смертная казнь.
На Левашовском кладбище похоронили шестерых главных фигурантов «ленинградского дела». Среди них председатель Ленгорисполкома Петр Лазутин, первый секретарь Ленинградского обкома и горкома партии Петр Попков, председатель Совмина РСФСР Михаил Родионов.
Символично, что последним или одним из таковых на Левашовское кладбище привезли тело расстрелянного уже после смерти Сталина бывшего главы министерства госбезопасности Виктора Абакумова. К высшей мере генерал-полковника, кстати, приговорили как раз за сфабрикованное им «Ленинградское дело».
Ближайшая к мрачному мемориалу остановка называется «Клуб». Раньше здесь возле самого забора тайного кладбища стояло знаменитое культурно-развлекательное заведение для военнослужащих авиачасти. В 1962-м в этом клубе рассказывал о своем космическом полете Юрий Гагарин. Позднее деревянное здание сгорело.
Только в 1989 году этот секретный объект КГБ стал общедоступным и официально превратился в мемориальное кладбище «Левашовская пустошь». С помощью нескольких пробуренных скважин установлено местонахождение могильных ям. Их границы обозначили колышками.
На кладбище установили памятный камень, появились символические кресты, плиты, памятные знаки. В мае 1996-го тогдашний мэр Петербурга Анатолий Собчак открыл у входа на территорию памятник «Молох тоталитаризма». На кладбище периодически служат панихиды представители разных церквей.
Левашовское мемориальное кладбище
Главная > Репрессии > Памятные места > Левашовское кладбище > Страницы истории
Страницы истории
Хотелось бы всех поименно назвать…
Анна Ахматова
Уголок лесной тишины, ограждённый высоким забором с колючей проволокой поверху. Ухоженные дорожки. Редкий звук колокола. «Могилки», устроенные посетителями совсем не так, как на обычных кладбищах: на деревьях – портреты расстрелянных; на земле – выложенные шишками или камушками холмики… Ни о ком нельзя сказать точно, что он погребён именно здесь.
История тайного могильника НКВД–НКГБ–МГБ, расположенного неподалёку от посёлка Левашово, началась в 1937-м – в год 20-летнего юбилея Октябрьской революции и органов ВЧК–ОГПУ–НКВД, год объявленных свободных выборов в Верховный Совет СССР по новой, Сталинской конституции.
Вторая пятилетка развития народного хозяйства (1933–1937) должна была завершиться «окончательной ликвидацией капиталистических элементов» и провозглашением победы социализма «в основном». Предстояло избавиться от всех неблагонадёжных.
2 июля 1937 года Политбюро ЦК ВКП(б) рассмотрело вопрос «Об антисоветских элементах» и предложило в пятидневный срок «представить в ЦК состав троек, а также количество подлежащих расстрелу, равно как и количество подлежащих высылке».
31 июля Политбюро утвердило соответствующий секретный оперативный приказ наркома внутренних дел СССР Н. И. Ежова № 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и др. антисоветских элементов». Каждая республика, край и область получили план на «подлежащих репрессии»: «по первой категории» – к расстрелу и «по второй категории» – к заключению в лагеря и тюрьмы сроком от 8 до 10 лет.
На Европейской части СССР операцию начинали 5 августа, в Средней Азии 10 августа, в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке 15 августа, чтобы завершить через 4 месяца, ко дню Сталинской конституции и выборам в Верховный Совет СССР.
31 июля 1937 года начальник Управления НКВД по Ленинграду и Ленинградской области Л. М. Заковский получил из Москвы экземпляр приказа № 00447. Согласно плану, утверждённому для области, «тройка» в составе начальника УНКВД, прокурора области и второго секретаря обкома ВКП(б) должна была, начиная с 5 августа, приговорить к расстрелу 4 000 человек, а к заключению в лагеря и тюрьмы – 10 000 человек. К приказу прилагались образцы следственного дела, протокола «тройки» и шифртелеграммы (отчитываться перед Москвой надлежало на следующий день после окончания каждой пятидневки). Следствие объявлялось ускоренным и упрощённым.
1 августа 1937 года Заковский издал приказ № 00117 по Управлению и возложил руководство операцией на своего заместителя В. Н. Гарина.
Одновременно в стране и в области развернулась массовая операция по «национальным линиям» против «шпионов и диверсантов». Так называемые «немецкий» (№ 00439), «польский» (№ 00485) и «харбинский» (№ 00593) секретные оперативные приказы НКВД СССР предписывали составление расстрельных списков «шпионов» на местах для последующего утверждения московской «двойкой» – Комиссией НКВД и Прокуратуры СССР (процедура отработана в «польском» приказе).
Был введён в действие приказ НКВД № 00486 о репрессировании «жён изменников Родины» и их детей. Отдельный план на расстрелы по Соловецкой тюрьме поступил в Ленинград в виде директивы НКВД № 59190.
В состав Ленинградской области входили тогда также территории нынешних Мурманской, Новгородской, Псковской и части Вологодской областей. Здесь и развернулись операции Ленинградского управления НКВД.
Арестовывали состоявших на учёте в НКВД по анкетным данным – за предыдущие преследования, за политическое прошлое, за социальное происхождение, по национальному признаку… Арестовывали по агентурным донесениям секретных осведомителей и доносам обывателей. Арестовывали на основании подложных протоколов допросов. Все планы на аресты и приговоры к декабрю 1937 года были выполнены и перевыполнены. В Ленинграде и других городах области прошли показательные процессы над «врагами народа – вредителями».
31 января 1938 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло новое постановление «Об антисоветских элементах», с утверждением «дополнительного количества подлежащих репрессии». План для Ленинградской области составил по 1-й категории 3 000 человек, а по 2-й категории – 1 000 человек. Завершить операцию следовало не позднее 15 марта 1938 года. Одновременно Политбюро приняло постановление о продлении репрессий по «национальным линиям». Завершить «разгром шпионско-диверсионных контингентов из поляков, латышей, немцев, эстонцев, финнов, греков, иранцев, харбинцев, китайцев и румын», а также «погромить кадры болгар и македонцев» предлагалось до 15 апреля 1938 года.
Но после марта и апреля 1938 года обе карательные операции продолжились.
Всего, согласно исследованиям, в 1937 году в Ленинграде расстреляны 19 370, а в 1938 году – 21 536 граждан. Более сорока тысяч человек за полтора года. Среди них – известные ученые: японисты Н. А. Невский и Д. П. Жуков, византинист В. Н. Бенешевич, физик-теоретик М. П. Бронштейн, поэты Николай Олейников и Борис Корнилов, фотограф Виктор Булла, хирург Эрик Гессе.
Рабочие и крестьяне, учителя и студенты, врачи, военные, железнодорожники, директора заводов и дворники… Все были зачислены во «враги народа».
Подозрение вызвали верующие всех конфессий, особенно священники, монашествующие, члены церковных советов. В отчёте за 1937 год Гарин привёл такие цифры: Особой тройкой УНКВД ЛО осуждено духовенства – по 1-й категории 869 человек, по 2-й категории 962 человека; церковных активистов – по 1-й категории 320 человек, по 2-й категории 246 человек. Среди расстрелянных в Ленинграде православные священники Фёдор Кедров, Фёдор Окунев, Владимир Пылаев, составитель рукописной «Святоотеческой энциклопедии» Владимир Новочадов, католические священники Ян Ворслав и Игорь Акулов (иеромонах Епифаний), раввин Хонон Эпштейн, ламы Цырен Абидуев и Жан Цыбиков, лютеранские пасторы Фердинанд Бодунген и Пётр Бракс.
Приказ НКВД СССР № 00447 требовал «обязательного полного сохранения в тайне времени и места приведения приговора в исполнение». Утверждённая Заковским инструкция о порядке расстрела не найдена.
Из предписаний на расстрел и конвойных документов следует, что приговорённых к расстрелу жителей области доставляли в Ленинград на Нижегородскую улицу, 39, в Отделение тюрьмы ГУГБ (ОДПЗ, отделение Дома предварительного заключения). Туда же переводили перед расстрелом заключённых из тюрьмы ГУГБ (ДПЗ) на улице Воинова (Шпалерной) и 1-й следственной тюрьмы («Кресты») на Арсенальной набережной. Значит, массовые казни совершались именно в тюрьме на Нижегородской, вместительной и с удобными подъездными путями. Приговоры приводили в исполнение сотрудники комендатуры УНКВД ЛО во главе с комендантом А. Р. Поликарповым. Приговоры по бессудным приговорам не объявляли. Говорили, что переводят в другое место, ведут на профосмотр или медосмотр. Отбирали личные вещи и сбрасывали в общую кучу. Связывали за спиной руки. Сверяли «установочные данные» (фамилию, имя, отчество, год и место рождения и пр.). Прокурорского и медицинского наблюдения за казнью не было. Расстрел как высшая мера наказания в 1937–1938 годах не всегда означал расстрел на практике. В разных городах, в зависимости от местных обстоятельств, применялись удушение, утопление, оглушение дубинами по голове, доставка к месту казни в фургонах с выхлопными газами или в грузовиках, крытых брезентом поверх штабеля заключённых с кляпами во рту, и даже, как выяснила в годы реабилитации Комиссия Президиума ЦК КПСС, зарубание топорами. Известно, что ленинградские чекисты стреляли, а также применяли в расстрельных операциях деревянные дубины.
Даты расстрела, указанные в актах о приведении приговоров в исполнение, являются отчётными, но далеко не всегда верными.
Расстреливать полагалось сразу, но разве можно в течение суток после приговора доставить приговорённых из Мурманской, Псковской и других тюрем? Поэтому отчитывались положенной датой, а по мере доставки ставили «галочки» в предписаниях на расстрел и «достреливали».
Подтверждены десятки случаев, когда перед расстрелом заключённых «отставляли от операции» – для дополнительных допросов, для уточнения расхождений в «установочных данных». «Отставленных» расстреливали по служебным запискам спустя несколько дней, недель или месяцев после официальной даты расстрела.
В акте о расстреле писателя Сергея Колбасьева указана дата 30 октября 1937 года. Однако его выдали коменданту для перевода в Отделение тюрьмы ГУГБ (ОДПЗ) 21 января 1938 года. Видимо, в ночь на 22 января писатель расстрелян на Нижегородской, 39. Почти через три месяца после официального расстрела. Правда в том, что его видел сокамерник в декабре 1937 года. Легенда, что его встречали потом в лагере на Таймыре.
С другой стороны, во множестве случаев после приговора выяснялось, что заключённый давно умер в тюрьме от болезни или побоев.
Не удивительны рассказы о том, что кого-то из расстрелянных встречали после расстрела, ведь официально они считались выбывшими на 10 лет «в дальние лагеря без права переписки». Те, кто пережил исчезновение своих родных и друзей, всё ещё надеялись увидеть их живыми. Начиная со второй половины 50-х годов, семьи расстрелянных получали от государства порой по два – три лживых свидетельства о смерти на одного и того же человека, с указанием разных дат и причин смерти. Даты обычно разбрасывались на время войны.
Расстреливали и в других городах Ленинградской области (Новгороде, Боровичах, Пскове, Лодейном Поле, Белозерске (места погребений не найдены), и в лагерях.
1111 заключённых Соловецкой тюрьмы расстреляли в октябре – ноябре 1937 года в урочище Сандармох близ Медвежьегорска («для выполнения специального поручения» выезжал зам. начальника Адмхозуправления Ленинградского НКВД М. Р. Матвеев), 200 человек расстреляли в феврале 1938 года в Соловках (расстрелом руководил зам. начальника тюремного отдела ГУГБ НКВД СССР Н. И. Антонов-Грицюк). До недавнего времени мы думали, что заключённые этапа, в котором находился о. Павел Флоренский (504 человека), расстреляны в декабре 1937 года в Ленинграде. Однако можно предположить их расстрел в районе Лодейного Поля, куда в это время выезжал «для выполнения специального поручения» П. Д. Шалыгин, помощник коменданта Поликарпова.
В ноябре 1938 года карательная кампания внезапно завершилась. Ежова и часть аппарата НКВД заменили, ряд исполнителей арестовали. В Ленинграде не успели расстрелять 999 приговорённых к высшей мере наказания. В протоколах Особой тройки УНКВД ЛО напротив их фамилий поставили штампик: «Приговор в исполнение не приведён. Дело направлено по подсудности». Их, конечно, постарались осудить. Но появился, пусть и не в полной мере, прокурорский надзор над следствием. Кто-то вышел на свободу через полтора – два года после ареста, так и не узнав о своём расстрельном приговоре и дав подписку о неразглашении. Другие погибли в тюрьме. Третьи были осуждены к лагерям, немногие из них выжили и добились реабилитации.
Из показаний выживших и результатов прокурорского расследования можно понять, что арестованные являлись просто единицами выполнения плана. Следствие не было в точном смысле слова следствием. Дела не были делами. Казнь – казнью.
Людей пытали во время следствия и после приговора. Угрожали судьбами детей, жён и мужей. Принуждали подписывать протоколы допросов, не читая. Обманывали обещанием гласного суда.
Казни в 1937–1938 годах по приговорам Особой тройки УНКВД ЛО, Комиссии НКВД и Прокуратуры СССР, военных трибуналов, Военной коллегии Верховного суда СССР и Спецколлегии Леноблсуда несравнимы по масштабу с казнями предыдущих лет Советской власти.
Мы по-прежнему мало знаем о местах расстрелов и массовых погребений.
Судя по находкам, раскопкам и сохранившимся свидетельствам, местами расстрелов и погребений расстрелянных и умерших в тюрьмах в Петрограде–Ленинграде служили в предыдущие годы Советской власти Петропавловская крепость, различные участки Ржевского артиллерийского полигона (берега реки Лубья у посёлков Старое Ковалёво и Бернгардовка, урочище Койранкангас у посёлка Токсово и другие места) и городские кладбища.
Видимо, ещё до начала массовых операций было понятно, что для погребения небывалого количества казнённых потребуется новый могильник НКВД. Для этой цели в 1937 году стал использоваться обнесённый глухим забором и строго охранявшийся участок Парголовской дачи Парголовского лесхоза близ посёлка Левашово. В феврале 1938 года участок был окончательно передан Управлению НКВД.
Старожил соседней деревни Новосёлки А. Н. Волчёнков вспоминает, что лесок был богатый. Отсюда брали ёлки на Рождество для продажи в город. Дети из Новосёлок ходили мимо в школу в Левашово. Собирали бруснику, играли в настоящих окопах и видели настоящий блиндаж. Через дорогу напротив был военный учебный лагерь, а ещё подальше аэродром. В сентябре 1937 года школьники пошли, как обычно, в школу. На обратном пути видят, что лес быстро огораживают. Мужики на подводах привезли доски с лесопилки из деревни Агалатово и сразу пустили в ход. Дня в три всё заколотили. С тех пор никто не знал, что происходит за забором. Приезжала зелёная машина-фургон, обычно ночью. Ворота открывались по сигнальному колокольчику, он и по сей день сохранился. Въезжать и входить в ворота и в калитку старались незаметно. И после войны ездили в Левашово машины. Говорит Волчёнков, что всегда было тихо, выстрелов не было. Только и звуков, что из-за забора мычала корова одного из охранников.
Предположительно, тела казнённых возили в Левашово с августа 1937 по 1954 год. По официальным данным, в эти годы в Ленинграде расстреляны 46 771 человек, из них 40 485 – по политическим обвинениям. Одними из последних были жертвы «Ленинградского дела». Конечно, не все расстрелянные погребены в Левашове. Кого-то по ночам по-прежнему отвозили фургонами на кладбище Памяти жертв 9 января (там в декабре 1937 года могильщики опознали среди убитых своего священника Алексея Чужбовского).
Остановка транспорта у Левашовского мемориального кладбища называется «Клуб». Рядышком был знаменитый клуб авиачасти. Танцы, бильярд, кино. В августе 1962 года в клубе выступал первый космонавт Юрий Гагарин, и множество людей с восторгом слушали его рассказ о полёте в космос. Принимали Гагарина лётчики во главе с заместителем командующего авиацией округа Иваном Кожедубом. Конечно, оба героя ходили вдоль странного забора, но не могли себе представить, что за ним расстрельный могильник. Примерно в середине 1960-х годов клуб сгорел, и повредилась ближняя к нему часть забора. Как вспоминают старожилы, забор меняли постепенно, отступая внутрь по периметру и не открывая огороженное пространство.
В те же времена в Ленинградском управлении госбезопасности по воспминаниям была создана так называемая «Схема “Дачи” со сроками и количеством захоронений» (на ней условно отмечены общие места погребения 19 450 человек). Кладбище оставалось засекреченным до 1989 года и содержалось практически в первоначальном виде. Сохранились караульное здание, сараи; на земле – колеи, пробитые и накатанные автомобилями. Правда, за полвека на этом месте вырос новый высокий лес. Какие-то «с/работы», как отмечено на Схеме, проведены в 1965 году, ремонтные работы – в 1975–1976 годах.
5 января 1989 года Политбюро ЦК КПСС приняло постановление «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30–40-х и начала 50-х годов». Теперь, спустя полвека после Большого террора, репрессированных следовало реабилитировать, а места захоронений расстрелянных привести в порядок. К весне 1989 года руководителю группы «Поиск» Ленинградского «Мемориала» В. Т. Муравскому были известны свидетельства о существовании Левашовского и нескольких иных подобных мест. Той же весной Ленинградское Управление КГБ, проведя поиск в собственном архиве и закрытых фондах других городских архивов, сообщило, что документальные данные о наличии иных мест не обнаружены.
18 июля 1989 года решением Исполкома Ленгорсовета № 544 Левашовское захоронение было признано мемориальным кладбищем и вскоре, в первых же публикациях, стало упоминаться как «Левашовская пустошь».
В 1989–1990 годах для выявления границ могильных ям территория кладбища была обследована Трестом геодезических работ и инженерных изысканий и рабочей группой Всероссийского научно-исследовательского геологического института. Трестом ГРИИ была проведена съёмка местности и в нескольких местах пробурены скважины, подтвердившие предположения о захоронениях в центральной и северной частях кладбища. Просевшие братские могилы подсыпали привозным морским песком.
Границы могильных ям были обозначены колышками и бечёвкой, но ничем дополнительно не выделены. Задача раскопок, эксгумации и перезахоронения останков погибших не ставилась.
В мае 1990 года Левашовское мемориальное кладбище было передано городским властям. Той же весной 9-я архитектурная мастерская ЛенНИИпроекта во главе с А. Г. Леляковым получила задание на проектирование мемориала, включая возведение звонницы и часовни.
Ещё раньше началось общественное обустройство.
21 октября 1989 и 14 апреля 1990 года у развилки дорожек в центре кладбища отслужены первые панихиды по погибшим. Здесь был установлен памятный камень и укреплён на дереве православный крест. Родные погибших оставили на деревьях ленточки с надписями, фотографии. Вскоре появились и наземные «могилки» – металлические таблички с портретами; плиты, положенные на землю; кресты. Сотни и сотни памятников. Многие – привезённые издалека.
Левашовская пустошь становилась настоящим народным мемориалом, символическим местом памяти о погибших соотечественниках.
Алексей Николаевич Волчёнков узнал, что его родственники и односельчане расстреляны в Ленинграде, а погребены, возможно, совсем рядом с Новосёлками. Стал работать на Левашовском мемориальном кладбище и 7 мая 1992 года установил памятный крест-голубец.
Архитекторы, общества репрессированных и городская администрация последовательно поддерживали инициативу по обустройству кладбища. Так были установлены памятные знаки: Белорусско-Литовский, Русский, Польский, Ингерманландский финский, Еврейский, Немецкий, Псковский, Норвежский, Вологодский, Эстонский, Ассирийский, Украинский, Латышский, Литовский, Итальянский, Новгородский, погибшим насельницам Горицкого монастыря, глухонемым, энергетикам, католикам всех обрядов, адвентистам седьмого дня, членам общин древних христиан и трезвенников-чуриковцев.
6 июня 1993 года впервые раздался звук колокола на звоннице, воздвигнутой работниками кладбища под руководством первого директора В. М. Табачникова.
30 октября 1993 года, в день торжественного открытия Русского православного и Польского католического памятников, в бывшем караульном помещении развернута экспозиция о Большом терроре, подготовленная членом Ассоциации жертв необоснованных репрессий Л. А. Барташевич. С этого времени оставляют здесь записи в Книге посетителей.
В сентябре 1995 и весной 1996 года были приведены в порядок дорожки кладбища. Пожертвованием на проведение этих работ стала часть Государственной премии Лидии Чуковской за «Записки об Анне Ахматовой». «Люди должны ходить по надёжным дорожкам», – сказала Лидия Корнеевна.
Коллектив архитекторов под руководством главного художника города И. Г. Уралова оформил вход и площадку напротив входа через Горское шоссе.
15 мая 1996 года мэр Петербурга А. А. Собчак открыл памятник «Молох тоталитаризма».
В 2008 году предприятием «Ритуальные услуги» проведён значительный ремонт. Заменены забор (фрагмент предыдущего забора установлен слева от центральной дорожки кладбища), сарай-гараж и звонница.
Так выглядит в наши дни Левашовская пустошь – кладбище, подобное Бутову и Коммунарке под Москвой, Куропатам под Минском, Быковне под Киевом, Катыни под Смоленском, Медному под Тверью, Дубовке под Воронежем, Зауральной Роще под Оренбургом, Колпашевскому Яру в Томской области, Сандармоху и Красному Бору в Карелии, подобное множеству мест захоронений расстрелянных – найденных и ненайденных.
По не очень пока понятному стечению обстоятельств в катынской теме в различных местах встречаются объекты с одним и тем же названием — дача НКВД. С некими дачами НКВД связываются захоронения и в Козьих Горах, и в Медном, и под Харьковом. Судя по всему, данная закономерность достаточно примечательна и заслуживают отдельного рассмотрения.
Но давайте начнем рассмотрение дачной темы НКВД с объекта, который никогда прямо не связывался с темой Катыни, по крайней мере — прямо не связывался. Хотя, конечно, косвенную связь можно найти.
Этот объект — Левашовское мемориальное кладбище в пригороде Санкт-Петербурга, известное также под довольно странным названием «Левашовская пустошь».
В Левашово, даже согласно официальному мифу, не похоронен ни один расстрелянный польский офицер из числа взятых в плен во время освободительного похода в сентябре 1939 года, поэтому никакой связи между Левашово и Катынью на уровне фактов нет. Но существует несомненная связь на уровне виртуальном, на уровне идеологическом. Левашово, как можно предположить, оказывается довольно чистым примером искусственного создания идеологического конструкта, оказывающего мощное влияние на человеческое сознание, притом идеологического конструкта, лишенного достоверного реального обоснования.
Прежде всего в оценке ситуации на Левашовской пустоши внушает сомнение само слово «пустошь». Это слово кажется несколько странным. Это слово существует, конечно, в русском языке, но в Ленинградской области оно встречается в топонимике очень редко. В Ленинградской области просто нет ландшафтов, подходящих для того, чтобы этим словом называть. Здесь перечень возможных ландшафтов в целом ограничен выбором из трех вариантов — лес, поле или болото. Может где-то в степях Украины слово «пустошь» и применимо, но тут в Ленинградской области все, что не поле и не болото, то сразу становится лесом.
Потому название «Левашовская пустошь» кажется чужеродным, искусственно сформированным. Наподобие «Катынского леса», которого тоже никогда не существовало. Эти названия искусственно придуманы для обозначения каких-то объектов, которые выходят за рамки географии и принадлежат к сфере пропаганды. Слово «пустошь» подразумевает какую-то пустоту, заброшенность, возможно, таинственность, наводит на публику либо жуть, либо скорбь, что пропагандистам и требуется.
Ну ладно. Отойдем от топонимики и попробуем рассмотреть ситуацию на основе существующих источников.
Согласно официальному мифу, на Левашовском мемориальном кладбище захоронены жертвы сталинских репрессий. Материалов на эту тему и в сети, и в бумажных источниках можно найти неимоверное множество. Википедия, например, предлагает такое резюме
«Левашовское мемориальное кладбище известное также под названием «Левашовская пустошь» — одно из крупнейших кладбищ города Санкт-Петербурга — здесь захоронено около 45 тысяч жертв массовых репрессий в СССР при Сталине. Кладбище оставалось секретным объектом КГБ СССР до 1989 года. У входа на Левашовское мемориальное кладбище 15 мая 1996 года мэр Петербурга А. А. Собчак открыл памятник «Молох тоталитаризма». В День памяти жертв политических репрессий городские власти Санк-Петербурга проводят здесь церемонии возложения венков.»(1).
В том, что городские власти Санкт-Петербурга, да и не только они, проводят там какие-то церемонии, сомневаться не приходится, но дело не в этом. Намного интересней — на чем основана уверенность в наличии здесь вообще захоронений, тем более «жертв массовых репрессий», и тем более 45 тысяч человек?
Приведенный в Википедии текст далеко не единичен, в разных средствах массовой информации существует неизмеримое множество материалов на эту тему, в целом мало друг от друга отличающихся. Журналисты повторяют разными словами (а нередко — и одинаковыми) одну и ту же легенду — про захороненных, или даже расстрелянных, здесь, на Левашовском кладбище, жертв сталинских репрессий. Вот, например, статья ныне покойного мемориальца Иофе на эту тему (2). С выводами автора сложно согласиться, но общий его скептический взгляд его на то, что из Левашовской пустоши искусственно соорудили место для камланий вообще-то представляется вполне оправданным. И, как вполне справедливо замечает автор, сколько людей там в самом деле похоронено, никто достоверно не знает.
Часто в прессе встречаются утверждения, что Левашово было не только местом захоронений, но и местом казней. Это выглядит крайне сомнительным. Судя по всему, если здесь действительно лежат расстрелянные, то их тут только хоронили, а не расстреливали. Очень возможно, что хоронили и в других местах; возможные места подобных захоронений называются в разных публикациях, но те места уже никого не интересуют, ритуальные пляски на костях проклятого сталинизма устраивают только в Левашово.
Иногда в качестве доказательства злодейств кровавой гэбни приводят всяческие справки о жертвах сталинских репрессий, опубликованных в разных источниках, сетевых и бумажных. В таких текстах действительно многократно встречаются слова «Левашовская пустошь», причем говорится, что такие-то люди были там похоронены или даже расстреляны. Однако подобного рода свидетельства доверия не вызывают. Дело в том, что у любого места или объекта могут существовать и сосуществовать официальное и неофициальное названия. Можно привести пример из этой же сферы — главная питерская тюрьма называется «Кресты», а главное управление репрессивных органов «Большой дом». Но совершенно невообразимо, чтобы названия «Кресты» или «Большой дом» встретились в каких-либо официальных документах. Потому и название «Левашовская пустошь» в документах, претендующих на достоверность, вызывает большие сомнения. В реальных документах на эту тему написали бы что-то вроде в\ч №…., или спецобъект №…. , или спецкладбище №…, или еще как-то так. Но не это поэтическое название «Левашовская пустошь».
В музее Левашовского мемориала материалов, подтверждающих обоснованность официального мифа, почти нет.
Сам этот музей представляет собой комнату площадью около пятнадцати метров. Напротив входа на видном месте висит плакат — «Здесь погребено 46771 человек. Из них жертв репрессий — 40485, в том числе расстреляно в 1937 — 18719, в 1938 — 20769. С 1939 по 1954 — расстреляно 716 человек.»
Информация о том, что «здесь погребено 46771 человек», получена из совершенно надежного источника, этот источник не афишируется, но и не скрывается, он будет назван далее. Пока приведем несложный подсчет — территория кладбища составляет 11,5 гектаров, если захоронить там 46771 человек, то на каждого придется чуть менее двух с половиной квадратных метров поверхности кладбища.
Пониже и помельче на той же стене музея написано, что по данным схемы захоронений, здесь возможно лежит 19450 человек. Об этой «схеме захоронений» поговорим чуть дальше, пока же отметим, что она сама представлена в музее в виде очень плохого качества фотокопии. На этой схеме основная часть могил помечена военными годами, однако на той копии, которая представлена в музее, разглядеть эти года невозможно. Невольно закрадывается мысль, что администрация музея сознательно выставила нечитаемую копию, на которой невозможно разглядеть написанные на схеме даты захоронений — 1941, 1942, 1943, 1944. Можно сопоставить с процитированным выше плакатом «Здесь погребено …. в 1937 — 18719, в 1938 — 20769. С 1939 по 1954 — расстреляно 716 человек», и немедленно вознкают подозрения о том, что либо кто-то чего-то не понимает, либо здесь нас пытаются обмануть. Нежелание администрации музея предъявить посетителям читаемую копию схемы захоронений, конечно, по-человечески объяснимо. Сложно ведь предъявлять в качестве документа о сталинских репрессиях бумагу, на которой могилы подписаны военными годами.
Присутствует также в одной из витрин запрос из лесного ведомства в Ленинградский военный округ с просьбой согласовать выделение земельного участка для НКВД, правда, без схемы этого участка. Это запрос и схема также заслуживают отдельного разговора, пока же отметим еще одну странность. Почему схема не выставлена в музее? Снова закрадывается нехорошее подозрение, что администрация музея воздержалась от демонстрации этой схемы для того, чтобы посетители музея не осознали, что тот участок земли, о котором идет речь в представленном запросе, не соответствует тому участку, на котором расположен мемориал. А он действительно не соответствует. Участок, о котором идет речь в этом запросе, в десять раз крупнее участка, занимаемого мемориалом, хотя мемориал и входит в границы того участка.
Среди прочей информации на стенде музея написано, что Левашовское тайное кладбище действовало с августа 1937 года по 1954 год. Бывший же руководитель петербургского мемориала Иофе писал, что оно действовало до 1965 года. Можно отметить некоторое противоречие, хотя и не очень существенное.
В музее представлен еще десяток-другой разных протоколов, приговоров и т.д., может они и интересны сами по себе, но в них слово «Левашово» не встречается и потому сомнительно их отношение к данному мемориалу вообще. Остальной же музей на 99% заполнен фотографиями репрессированных и скорбными надписями разного рода, наполовину в стихах. Информации из них можно извлечь немного, там преобладают эмоции.
Перейдем к более подробному рассмотрению документального обоснования существования Левашовского мемориала.
Документальная база Левашовского мемориала, по крайней мере, те источники, что опубликованы в интернете, не слишком многочисленны. Их ровным счетом три.
Наиболее информативны два связанных друг с другом документа, запрос на согласование выделения земельного участка и иллюстрирующая этот запрос схема.
Резолюция на схеме гласит: против предоставления земельного участка в распоряжение ОО ЛВО во временное пользование Штаб ЛВО возражений не имеет»
Что можно сказать по поводу этих документов?
Они, конечно, при внимательном рассмотрении вызывают ряд вопросов.
1. Прежде всего, дата. Согласно официальному мифу, захоронения, или даже расстрелы, начались в Левашово с 1937 года.
Однако дата согласования выделения участка в Ленинградском военном округе вполне четко обозначена как 25 февраля 1938 года. И это еще только дата согласования в одной из инстанций, реальное выделение участка могло произойти неделями или месяцами позднее. Уже из этого несоответствия дат можно было бы вывести лживость официального мифа. Получается, что с сентября 1937 как минимум полгода (по конец февраля 1938) захоронения на этом участке производились незаконно.
Но, с другой стороны, не будем забывать, что речь идет о СССР с свойственной этой системе спецификой хозяйствования. В некоммерческих условиях лица, принимающие решения, вполне могли друг с другом заранее созвониться и договориться, затем бюрократическая машина неторопливо проворачивалась, и порождала документы, подобные приведенному выше. Там не требовалось платить налоги на недвижимость или оформлять ипотеку, так что вопросы землеотвода могли решаться быстро, с отложенным на некоторое время документальным оформлением. Хотя такое объяснение является натянутым и чисто предположительным, но, если бы не было других фактов, оно имело бы право на существование.
2. Вызывает также сомнения несоответствие запроса и ответа. Запрос предполагает обращение Комендатуры НКВД, ответ же называет субъектом запроса ОО ЛВО.
Здесь возможны варианты.
Сложно сказать, почему запрос, отправленный из комендатуры, был ответно адресован в ОО. С одной стороны, строго говоря здесь присутствует нарушение правил делопроизводства, поскольку ответ направляется не по адресу запроса. С другой стороны, это два отдела одного и того же управления. Ошибка не велика, где надо сами разберутся.
Комендатура в то время входила в административно-хозяйственный отдел (то есть была подразделением третьего уровня иерархии), сам АХО несколько ранее назывался Общим отделом (ОО), но в рассматриваемое время ОО — это только Особый отдел, он же пятый отдел, занимавшей в структуре НКВД отдельное место и предназначенный для работы в вооруженных силах.
Но тот полковник с неразборчивой подписью, который наложил резолюцию на схему, вполне мог и не уследить проходившими тогда реорганизациями в НКВД, и просто зная, что раньше подобными вопросами в НКВД занимался Общий отдел, по привычке и написать ОО именно в смысле «Общий отдел». Либо, наоборот, для этого полковника весь НКВД воплощался в Особом отделе, и именно поэтому он написал в своей резолюции аббревиатуру «ОО» вместо слова «Комендатура». Все эти соображения можно высказывать только в гадательном падеже. Но эти детали, наверно, не существенны, ведь в лесном ведомстве, куда отправлялось согласование, вряд ли стали бы придираться к таким мелочам, им тоже было в общем безразлично, кто в НКВД конкретно будет заниматься этим участком.
Нельзя исключить и еще один вариант. Путаница ОО с комендатурой могла возникнуть в результате невнимательности или неквалифицированности фальсификатора, сделавшего этот документ много позднее описываемых в нем дел, либо введена сознательно как маркер подделки. Пока документ не прошел квалифицированной экспертизы, определенные выводы делать сложно.
В любом случае нас пытаются уверить, что именно данный документ (7) свидетельствует о передаче земли НКВД для тайного кладбища. И к документу прилагается схема (отсутствующая в музее) с обозначением запрашиваемых участков 27, 28 (8). Надписи на схеме не очень разборчивые, но в левой части схемы дано пояснение — запрашиваемый участок обведен красным цветом.
Но на этой схеме красной линией обведена вовсе не территория нынешнего мемориала.
А существенно бОльшая территория.
Тут сложно делать выводы. Определенно можно сказать только одно — предложенные в качестве доказательства наличия на Левашовском кладбище жертв сталинских репрессий документы не вполне отвечают своей цели.
В уже упомянутом письме (9) есть фраза «лес не будет вырубаться». Из этого можно сделать два как минимум вывода:
— лес на этом месте был (подтверждение бессмысленности называния этого места «пустошью»)
— вырубать лес НКВД не собирался.
Здесь снова возникают вопросы.
Почему этот лес НКВД не собирался вырубать, если планировал устроить там кладбище на десятки тысяч тел? Без вырубки в лесу ничего подобного невозможно сделать. Надо ж расчищать участок.
Почему сказано, что «участок может быть передан в порядке приписки»? Это ведь обозначает примерно то же, что и «во временное пользование». Странным кажется, что кладбище, тем более секретное, является тем объектом, которым можно поиграть и вернуть. Если участок передавали во временное пользование, то этот участок вряд ли планировали под кладбище использовать.
О грифе «Не подлежит оглашению». Неравнодушные люди поискали примеры его использования. Оказывается, под этим грифом выпускались книжки и брошюры небольшими тиражами на самую разнообразную тематику — от бюллетеней Главлита до сборников типа «Происшествия на железных дорогах и меры по их предупреждению». В рассматриваемом деле такой гриф представляется оправданным. С одной стороны, документ подобного содержания, рассматриваемый в штабе ЛВО, тем более с приложением подробной схемы местности, просто автоматически обязан был быть секретным. Но с другой стороны, запрос поступил от Спецгруппы Управления Лесами особого назначения, название звучит очень серьезно, но на самом деле это всего лишь лесники. Так что гриф как раз на уровне лесного ведомства. Тем более копию направляли в Ленсовет, вообще гражданскую организацию. То есть лесники в этой процедуре не видели ничего особо секретного, и поставили не очень серьезный гриф, но, наверно, на всех их документах такой же гриф стоял. Ну а для округа уже не было смысла секретить документ, который все равно поступил к ним от гражданской организации и туда же ответ направлялся.
Примечательно, что интересующий нас объект отмечен на финской карте 1942 года, причем отмечен в современных границах, а не в границах, изображенных на схеме, приведенной выше.
Еще примечательней, что этот же объект, и также в реальных современных границах, отмечен и на советской карте, составленной, как свидетельствует информация, помещеная на нижнем поле карты, по данным на май 1940 года.
Дата рассмотренного выше запроса (конец февраля 1938 года, когда ничего на этом месте еще не было) и дата подготовки данных для карты (май 1940) примерно определяют время создания Левашовского треугольника — от весны 1938 до весны 1940 года, точнее определить пока нельзя.
Карты отчасти подтверждают подлинность запроса НКВД на эту территорию; хоть и не вся указанная в заявке территория занята, но эта территория входит в границы участка, указанного в заявке. Почему она была сокращена, кем и по какому поводу, неясно.
Как можно видеть из сказанного, целый ряд вопросов выстраивается даже в результате беглого рассмотрения.
1. Территориально запрос НКВД не сходится с фактической территорией Левашовского мемориала. Вариантов тут, вероятно, может быть только два — либо заявку, именно эту заявку, на каком-то этапе согласования завернули или урезали, либо же НКВД получил землю в полном объеме, но сам отказался от использования значительной части территории, и занял только часть ее. Итогового решения мы не знаем, представленные документы могут иметь, могут не иметь отношения к реальным риэлтерским операциям с территорией Левашовского кладбища.
Строго говоря, сам этот запрос вообще опровергает гипотезу о наличии здесь захоронений жертв репрессий 1937-1938 годов. В запросе говорится о желании НКВД в 1938 году получить определенный участок (схема прилагается), мы точно знаем, что этот участок НКВД не получил. Следовательно, запрос был отклонен, что доказывает непричастность НКВД ко всему, что бы там ни происходило в те годы. Но если не придерживаться строгой логики, то можно заметить любопытную деталь — в отклоненном запросе речь идет об участке площадью 115 гектар, реальная территория Левашовского треугольника 11,5 гектар. Такая игра цифр дает возможность предопложить, что запрос был удовлетворен частично, какой-то начальник на каком-то этапе согласования урезал заявку ровно в десять раз, и соответственно представленный запрос все же имеет отношение к современному мемориалу, хотя отношение и косвенное. Непосредственно относящихся к делу документов, согласно которым проходило выделение земли для каких угодно целей на этом месте, мы не знаем.
Ну и, безусловно, в любом случае наличие интереса НКВД к этой территории никак не подтверждает и не опровергает, что на какой-то полянке в этом лесу садилась летающая тарелка. Или происходили какие-то другие события.
2. Сроки, возможно, являются самым убедительным аргументом. Заявка НКВД (только еще заявка) обсуждалась и согласовывалась в феврале 1938 года, что представляется совершенно не подходящим для обеспечения захоронений жертв репрессий 1937 года.
3. Наличие леса, который НКВД обещал сохранить.
4. Формулировка «в порядке приписки». Если это действительно обозначает «во временное пользование», то маловероятно, что о кладбище речь идет. Такую территорию они бы навечно и строго за собой записали.
Но самое смешное еще впереди.
Вот главный документ, на котором основан весь Левашовский миф.
К сожалению фото получилось не разборчивым, но на официальном сайте мемориала «Левашовская пустошь» ( https://lev.mapofmemory.org) е… можно посмотретиь с большим разрешением.
И при внимательном его изучении можно увидеть на ней ряд чисел — 1941, 1942, 1943, 1944.
Есть на схеме одно число «37», на правом нижнем лепестке этого цветка душистого. Но без цифр «19…», как при обозначении почти всех остальных годов на этой схеме, и надписанное явно хамски поверх оригинального рисунка, другим цветом и другим почерком.
Можно найти на рисунке и числа 1950, и даже 1952. Руководитель петербургского «Мемориала» Иофе вообще писал, что кладбище работало до 1965 года (2). Разбираться с этой схемой, находить на ней даты и количества, систематизировать их и суммировать — отдельная головоломка, которую вряд ли надо решать. Но, как несложно видеть, на общий взгляд там более половины захоронений отмечено именно военными годами.
А теперь покажите мне памятники погибшим в войне на схеме ныне существующего мемориала (15). Или хоть упоминание про военные захоронения там есть? Я не нашел.
Я вижу две возможности.
1. Мы принимаетм эту схемку, цветок душистых прерий, всерьез. Тогда получается, что они растоптали память погибших в военные годы людей, солдат или мирных жителей. Вывод — «Мемориал» совершил гнусность.
2. Мы не принимаем эту схемку всерьез. Тогда получается, что вся затея этой пустоши липа с самого начала. Вывод — «Мемориал» совершил гнусность.
Отметьте галочкой тот вариант, который вас устроит.
Слово «дача» тут предельно неуместно. У слова «дача» есть два основых значения — всем известное значение «загородный дом с участком» и менее известное значение «участок леса». Парголовская лесная дача, как лесной массив, занимает десятки квадратных километров, и данный незначительный по размеру участок дачей называть довольно глупо, не менее глупо использовать здесь слово «дача» в смысле места отдыха.
Еще глупее предположение о том, что в «архивах УФСБ» не нашлось никаких отчетов о местах и количествах захоронений, кроме этой мазни. На какой документальной базе раздута эта левашовская пустышка?
Про эту схему существует такая легенда.
Когда в 1965 году молох сталинских репрессий прекратил свою работу, Левашовское кладбище было закрыто (я повторяю, я пересказываю легенду левашововедов, а не свое мнение излагаю). По рассказам старожилов, грузовики туда, правда, продолжали заезжать-выезжать, и местные жители что-то продолжали подозревать.
Так вот, когда в 1965 году кладбище было закрыто, КГБ решил для своих внутренних целей учета и контроля разобраться, кого же они там замочили за тридцать почти лет. И для этого ОПРОСИЛИ (!) ШОФЕРОВ (!), которые туда возили невинно убиенных жертв проклятого сталинизма.
Замечаете, кстати, прелесть отношения гэбни к ее жертвам? У них даже не было своих списков казненных, у них не было учета на спецкладбищах, они мочили и зарывали людей просто так, сами не знали кого и сколько изничтожили и куда трупы потом распихали. В кровавом угаре подобные мелочи не представляли интереса. Упыри, одно слово.
И вот на основании опросов шоферов (типа «Шофер Сидоров, расскажите как было дело» — «Ну я с декабря по февраль возил кажный день по двадцать трупов налево за третьей елкой сваливал, всего значить ровным счетом мульен получится» — «Спасибо. Следующий. Шофер Петров, а вы сколько трупов и куда отвезли?» — «Я как сейчас помню все свои рейсы, которые были тридцать лет назад, записывайте …») и родилась эта неповторимая в своей оригинальности «схема захоронений».
Эта неподражаемая схема с 1965 года пролежала в архивах КГБ до самой перестройки, не имея при этом никакой архивной регистрации, и была «случайно обнаружена» как раз когда началась перестроечная шумиха вокруг Левашова. Тогда эту схему торжественно передали мемориальцам, и с тех пор она стала ДОКУМЕНТОМ, ПОДТВЕРЖДАЮЩИМ… Ну чего она там подтверждает, судите сами.
Очень похоже, что сотрудники КГБ просто издевательски подшутили над мемориальцами.
Ну вот вроде и вся «документальная база» Левашовского мемориала.
Я ничего не упустил?
Тут уже очень обоснованным представляется мнение, что вся эта левашовская затея — полный блеф. Как писал мемориалец Иофе, власти постарались выдавить интерес к теме репрессий на периферию, в географическом смысле в частности, и если уж надо было в городе по требованиям текущего момента устроить капище культа великого и ужасного Сталина, то лучше было его устроить подальше от центра. Вот Левашово и оказалось подходящим местом.
Возникает два больших вопроса. Первый из них остается пока без ответа, второй можно прояснить.
Первый вопрос. Мемориальцы пишут, что в начале деятельности этого кладбища они провели какие-то исследования. Хотя эксгумаций не было, но какие-то изыскательские действия, якобы даже бурения, проводились. Таким образом были установлены границы захоронений.
Например, мемориалец В. Т. Муравский, который себя считает открывателем Левашовского кладбища, про эти исследования сообщает следующим образом: «Но мы хотя бы определили, где эти могилы, где эти рвы. И такой Олейников, который тоже занимался этим, определял своими приборами на белок, где эти рвы находились. И.С.Вербловская: Это сын поэта Олейникова? В.Т.Муравский: Да. Он в составе нашего общественного совета группы «Поиск». » (18)
Крайне беглое описание исследований и обозначение специальности исследователя «сын поэта» наводит на нехорошие подозрения, что его приборы могли представлять собой модные в годы перестройки гнутые вязальные спицы, которые крутили в руках, а сам процесс исследования в таком случае мог выглядеть как хождение взад-вперед с полузакрытыми глазами и определение аномальных энергетических зон. Хотелось бы в этом ошибиться.
Кажется, позднее исследования проводил уже не сын поэта, а более серьезная организация. Как сообщает левашовский сайт, «в 1989-1990 годах территория кладбища была обследована Трестом геодезических работ и инженерных изысканий и рабочей группой Всероссийского научно-исследовательского геологического института для выявления границ могильных ям. Трестом ГРИИ была проведена съёмка местности и в нескольких местах пробурены скважины, подтвердившие предположения о захоронениях в центральной и северной частях кладбища.» (19)
Очень желательно узнать про эти исследования подробнее, чего и как они там выяснили, в каких «нескольких местах» и каким образом «подтвердились предположения». В сети данных этого исследования найти не удалось. Может там и на самом деле есть какие-то могилы, только неясно, какие. Может, нет там вообще никаких могил. Об этом можно будет судить только по данным того исследования и оценке достоверности его результатов.
Второй вопрос. Интересно было бы узнать, кто вообще вбросил в общественное сознание левашовскую идею. Мнение о том, что в Левашово захоронены жертвы сталинских репрессий возникло в обществе слишком внезапно. Не может же быть такого случайно, то-то должен был вбросить идейку в возбужденные умы, и затем грамотно ее пропиарить, чтобы вся возмущенная общественность стала вдруг совершенно уверена, что в Левашово похоронены жертвы того самого.
К ответу на второй вопрос мы придем чуть позже, а пока рассмотрим пару документов, которые мемориальцам и не снились.
Окончание следует…
Левашовская пустошь
В поселке Левашово за неприметным в лесу зеленым забором находится Левашовская пустошь, Мемориальное кладбище.
Входишь в калитку, идешь по аллее, под ногами скрипит песок… Проходишь под колоколом, который роняет тяжелые, как слезы, погребальные звуки. Дальше центральная дорожка выводит к поклонному Кресту, где разбивается, разлетается в разные стороны.
Всюду памятники; маленькие, символические могилки похожи на детские; почти на каждом дереве лица, глаза чистые, прекрасные, не понимающие, не принимающие навета и страшного приговора. Земля под ногами настолько мягкая, что становится страшно… Будто пух…
На Левашовском кладбище лежат мученики и святые. Страшный террор не щадил никого — ни женщин, ни мужчин, ни подростков, ни детей. Ни священников, ни монахинь…
В 1937 году земля за зеленой оградой шевелилась, погребая еще живых, заглушала последние крики, скрывала непереносимое страдание… Но не страшно идти по этой земле. Оказавшись за оградой, вдыхаешь чистый и святой воздух…
Многие из убиенных канонизированы, причислены Православной Церковью к лику святых.
Новомученики и исповедники Российские, молите Бога о нас!
***
Левашовская пустошь, поросшая тихими, печальными елями, оживает людьми лишь один раз в году, 30 октября, когда поминают жертв сталинских репрессий.
…Не так давно здесь был секретный полигон НКВД, где за два года репрессий было похоронено около сорока семи тысяч человек. Расстрелянных привозили сюда грузовиками…
Один местный житель, который в страшный 1937 год был мальчишкой, рассказывал, что им, ребятам, было интересно, что прячут за забором. Они подобрались незамеченными и вытолкнули из доски забора сучок. В получившийся глазок мальчики увидели замученную, взлохмаченную землю, которая шевелилась и стонала. Людей закапывали и живьем…
На следующий день продырявленная доска была заменена…
В 1989 году левашовский полигон был рассекречен, ему придали статус мемориального комплекса памяти репрессированных…
***
История тайного могильника НКВД началась в 1937 году.
2 июля 1937 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о проведении широкомасштабной «операции по репрессированию бывших кулаков, активных антисоветских элементов и уголовников».
31 июля 1937 года начальник Управления НКВД по Ленинграду и Ленинградской области Л. М. Заковский получил из Москвы экземпляр секретного оперативного приказа № 00447 наркома внутренних дел Н. И. Ежова о немедленном начале операции. По плану, утвержденному в приказе для Ленинградской области, Тройка в составе начальника УНКВД, прокурора области и второго секретаря обкома ВКП(б) должна была начиная с 5 августа в течение четырех месяцев приговорить к расстрелу четыре тысячи человек, а к заключению в лагеря и тюрьмы — десять тысяч человек.
Демонстрируя свое рвение, план перевыполнили…
***
Читать жития новомучеников тяжело и больно, тексты допросов — невыносимо!
Типовые, протокольные вопросы, глупо-наивные, лишенные всякого смысла, задавались заслуженным протоиереям, ученым, архипастырям, сотням тысяч людей!
Это больше напоминает игру с ненастоящими обвинениями. Поверить в реальность происходящего невозможно! Но расстреливали людей тысячами по-настоящему! Земля захлебывалась в крови. Применяли пытки по-настоящему. Ссылали в лагеря на смерть по-настоящему!
И в этой заведомо подлой игре участвовало огромное количество людей, которые писали доносы, докладывали, наушничали, выслуживались…
Вспоминается Суд над Иисусом Христом.
Не виновен, но все равно распни Его, распни…
Допрос Христа у первосвященника Каиафы:
Лжесвидетели: Он говорил: «Могу разрушить храм Божий и в три дня создать его».
Каиафа: Что же ничего не отвечаешь? Что они против Тебя свидетельствуют?
Иисус молчал.
Каиафа: заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам: Ты ли Христос, Сын Божий?
Иисус: Ты сказал; даже сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных.
Каиафа: Он богохульствует! На что еще нам свидетелей? Вот, теперь вы слышали богохульство Его! как вам кажется?
Первосвященники выносят приговор: повинен смерти.
(Мф. 26: 57-66)
Люди опомнитесь! Какая здесь вина?!!
***
Вопрос: Вы арестованы по обвинению в ведении контрреволюционной пропаганды. Дайте показания.
Ответ: Никакой контрреволюционной пропаганды я не вел.
Вопрос: Вы говорите неправду. Следствие располагает данными, изобличающими вас в контрреволюционной пропаганде.
Ответ: Подтверждаю свой первый ответ, что никакой контрреволюционной пропаганды я не вел.
Вопрос: Следствием установлено, что вы по вопросу о положении Церкви в ССР вели агитацию, что советская власть является гонительницей Церкви.
Ответ: Подобной пропаганды я не вел.
Вопрос: Признаете ли себя виновным, что вы допускали оскорбительные выпады против советской власти, называя таковую кучкой разбойников?
Ответ: Виновным себя не признаю, подобных слов я не говорил.
Вопрос: Следствию известно, что вы вели контрреволюционную клевету по вопросу о материальном положении рабочих и крестьян, высказываясь, что как рабочие, так и крестьяне стонут от недостатков, живя в нуждах.
Ответ: Подобных высказываний я не говорил.
Вопрос: Признаете ли себя виновным, что вы распускали контрреволюционную клевету о преследовании ни в чем не повинных людей в связи с годовщиной смерти Кирова?
Ответ: Не признаю себя виновным, подобной контрреволюционной клеветы я не вел.
Вопрос: Следствию известно, что вы вели контрреволюционную пораженческую пропаганду в связи с изменой Тухачевского и других предателей.
Ответ: Контрреволюционной пораженческой пропаганды я не вел.
Вопрос: Следствие подтверждает свое обвинение по всем вопросам и требует дачи искренних показаний.
Ответ: Подтверждаю, что я говорю искренне и чистосердечно.
Это протокол допроса. В круговерти сумасшествия твердо и спокойно стоит воин Христов. Нет, на нем нет сияющих доспехов, нет мужественной осанки и горящих глаз — это белоснежно-седой, уставший батюшка.
Следователь обвиняет его, избитого, униженного, в том, что он оговаривает советскую власть: говорит, что Церковь подвергают гонениям! что священников травят! людей притесняют…
Повинен смерти! Какие еще нужны доказательства его вины?! И своей рукой ставит под допросом подпись. Чтобы протоиерей Карп Эльб стал еще одной жертвой неистового террора, кровавым приношением для новых богов.
Карп был простым крестьянским юношей, привыкшим с малолетства к тяжелому труду. Он родился 5 февраля 1869 года в деревне Оло Феллинского уезда Лифляндской губернии.
Больше всего он любил Бога и детей. Поэтому и путь его оказался особенным, не таким, как у отца и матери, братьев, односельчан…
Первым шагом на этом пути стала Прибалтийская учительская семинария, после которой молодой человек начал преподавать Закон Божий в городе Балтийский порт (теперь — Палдиски) и в Пюхтицком Успенском женском монастыре.
Через некоторое время в монастырском храме он был рукоположен в диаконы.
А в 1899 году священник Павел Петрович Кульбуш (в недалеком будущем — священномученик Платон, епископ Ревельский) пригласил отца Карпа занять должность диакона в столичном храме священномученика Исидора (центр русско-эстонского благочиния в Санкт-Петербурге).
Какими же дарами от Бога обладал диакон? Что его невозможно было не заметить…
Кроме служения на приходе отец Карп стал законоучителем сразу в нескольких школах Санкт-Петербурга. Во II и IV Коломенских женских начальных городских училищах, в эстонской церковно-приходской двухклассной школе, в образцовом приюте барона А. А. Штиглица, в котором обучались около двухсот петербургских мальчиков и девочек из малообеспеченных семей.
Когда мера переполнена, это уже не труд, а служение. Доказательство Любви делом. В приюте и в эстонской школе отец Карп учил детей Закону Божию безвозмездно.
Возвели отца Карпа в священнический сан, как на Голгофу. Потому что был уже 1918 год, начало гонений, притеснений, убийств. Уже погиб златоуст Петербурга — отец Философ Орнатский и многие другие священники… Петербург сотрясался в безумии падучей болезни — революции.
В 1922 году, прикрываясь голодом, прячась за покойниками, Ленин начал террор против Церкви. Недаром он говорил: «Я являюсь личным врагом Бога».
«Именно теперь и только теперь, когда в голодных местах едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи, трупов, мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией, не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления».
«Именно теперь и только теперь громадное большинство крестьянской массы будет либо за нас, либо, во всяком случае, будет не в состоянии поддержать сколько-нибудь решительно ту горстку черносотенного духовенства и реакционного городского мещанства, которые могут и хотят испытать политику насильственного сопротивления советскому декрету».
«Мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий».
«На основании доклада Политбюро даст детальную директиву судебным властям, тоже устную, чтобы процесс против шуйских мятежников, сопротивляющихся помощи голодающим, был проведен с максимальной быстротой и закончился не иначе, как расстрелом очень большого числа самых влиятельных и опасных черносотенцев г. Шуи, а по возможности также и не только этого города, а и Москвы и нескольких других духовных центров».
«Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше…»
Отец Карп шел по пути мученичества двадцать лет священнического служения, в шестьдесят восемь, став стариком… Но все так же любя Бога и детей.
…24 сентября 1937 года он был расстрелян.
21 февраля 2001 года протоиерей Карп Эльб причислен к лику новомучеников и исповедников Российских. Покоится священномученик Карп в мягкой земле Левашовской пустоши. Когда идет дождь или по весне тает снег, то на еловых ветвях над ним повисают чистые, будто детские слезы.
***
Протоиерей Петр Ревенко, священник Псковской епархии, был арестован 28 октября 1937 года. Его отпустили домой с тем, чтобы он явился через два дня и принес заявление об отречении от Бога. Ему дали шанс спастись.
У отца Петра была любимая матушка и восемь детей. Он вернулся к следователю через два, проведенных с семьей, дня, в которые успел проститься с ними.
И засвидетельствовал своей мученической кончиной, что Бог есть!
***
Священник Михаил Иванович Шилов. Родился в 1902 году в селе Пчева Киришского района.
Последние годы своей жизни служил в деревне Мотохово того же Киришского района, в церкви Рождества Иоанна Предтечи.
Арестован 11 сентября 1937 года.
19 октября 1937 года особой Тройкой при УНКВД по Ленинградской области по статье 58-10,58-11 УК РСФСР приговорен к высшей мере наказания.
21 октября 1937 года расстрелян. Захоронен в общей могиле на полигоне в поселке Левашово.
Это единственная информация, которая находится в открытом доступе. Больше ничего нет. А ведь где-то живут его дети и внуки, которые помнят его. Которые могли бы рассказать о нем. А семья у отца Михаила была большая…
…В селе Мотохово, в крестьянской семье Родиных рос мальчик Вася, он был ровесником младшего сына отца Михаила. Дружили.
Васин папа, Александр Тимофеевич, был регентом в храме Рождества Иоанна Предтечи, мама и сестры пели на клиросе. Их семью репрессировали в тридцать первом. В год «великой» коллективизации. За трудолюбие, за веру и за то, что своим хозяйством жили и не нуждались в колхозных крохах. Да еще хорошо ведь жили! Просторный, светлый дом, поля, амбары, мельница, кузница…
Отца, главу семьи, и сестру на лесоповале до смерти замучили, а двух старших братьев — на торфоразработках.
С Василием Александровичем Родиным я познакомилась в Левашово, когда писала книгу о Великой Отечественной войне.
Жаль, что мы не можем увидеть жизнь, нет, не с высоты птичьего полета, оттуда ничего не видно, а с Божией высоты. Пути Господни неисповедимы! Всю жизнь Василий Александрович прожил в Волховстрое, на старости потерял сначала любимую жену, потом зрение. И оказался у дочери в поселке Левашово, недалеко от пустоши, где нашел покой его духовник, отец Михаил Шилов.
Вот, что осталось у Василия Александровича в памяти из тех радостных детских дней, когда храм и чудесной красоты колокольня возвышались над деревней Мотохово, когда все были живы, трудились и славили Бога.
Батюшка жил в церковном доме возле храма. Семью привез только в 1934 году.
Так что пожили они здесь совсем недолго. Когда отца Михаила забрали, матушка с детьми вернулась в родное село Пчева.
У батюшки было свое хозяйство и поле, где он косил траву. Когда при Хрущеве в Мотохово стали выделять участки под садоводства, это место так и называли Попово Поле. Названия иногда лучше людей помнят прошлое.
Был у батюшки жеребенок. Хороший, крепкий. Пришла пора его продавать. Но отец Михаил решил разыграть его среди клириков храма. Идея эта понравилась. Изготовили пятьдесят лотерейных билетов. Каждый участник должен был заплатить по двадцать копеек. Только на одном билете стояло имя жеребенка. Билетики батюшка положил в шляпу. Все тянули по очереди. Папа Василия Александровича вытащил билет, а там написано: «ЧЕРВОНЕЦ». Он удивился.
А батюшка рассмеялся и говорит: «Вот это и будет имя твоему жеребенку».
Растили Червонца для брата Михаила. Вырос он в хорошего, сильного коня. Его вместе с домом потом отобрали. Когда «раскулачивали»… Да и брата скоро не стало…
В церкви Рождества Иоанна Предтечи хранился огромный архив, все, кто рождался, женился, умирал в деревне с момента постройки храма в середине XIX века, записывались в книги, для которых были выделены специальные помещения, работал архивариус. Когда церковь закрыли, то и днем, и ночью топили печи — сжигали документы, с иконостасов баграми срывали и жгли иконы.
Чтобы потешиться, часть архива скинули с колокольни. История деревни хлопьями опадала на землю.
Мама не выпускала маленького Васю со двора, боялась, что под горячую руку и его убьют. Один листок долго-долго кружил над их домом и упал у крыльца.
Там было написано: «Анна и Александр Родин сочетались браком…» Мать долго плакала, увидев этот листок. И прижимала его к губам. Их семья была уже уничтожена…
Последнюю службу в деревне Мотохово, в храме Рождества Иоанна Предтечи отслужил отец Михаил. После ареста священника церковь закрыли. Она и сейчас стоит в запустении. Кое-где на полуразрушенных стенах остались росписи, на которых еще видны потемневшие от печали святые. На месте купола растут рябины, гнущиеся по осени под тяжестью красных брызг.
В доме отца Михаила устроили магазин, где царил всегда страшный беспорядок — цен нет, а так все, по пьяному наитию. Заведовали магазином муж и жена алкоголики.
Страшная страница истории давно перевернута, палачи встретились уже со своими жертвами Там, где есть только одна Истина. Но разрушения, начатые тогда, продолжаются. Если города, лишенные духовной жизни, устояли на книгах, университетах, театрах, культуре. У людей была пища, не полезная, иногда просто вредная, но они не утратили способности мыслить и искать. То деревни, потеряв веру, лишились хребта…
***
Деревянная церковь св. Серафима Саровского в дачном поселке Графская (ныне пос. Песочный) была построена трудами Общества распространения религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви и его председателя, отца Философа Орнатского.
Торжественное освящение храма состоялось 18 июля 1904 года накануне первой годовщины прославления преподобного Серафима. Освятил его преосвященный Сергий (Страгородский).
История этого храма, даже по человеческим меркам, оказалась недолгой — всего тридцать три года он исповедовал веру Православную. В 1937 году его отдали на поругание, искалечили. Снесли купола и колокольню, уничтожили все внутреннее убранство. Перекроили под склад, потом под клуб, пункт проката…
Но недолгой своей жизнью он успел освятить землю вокруг себя. Здесь горячо и искренне молился святой праведный Иоанн Кронштадтский, братья Орнатские.
Протоиерей Иоанн Орнатский был настоятелем этого храма с 1923 по 1928 год.
Священномученик Философ тоже совершал здесь Богослужения. А недалеко от храма у него была дача. Наверное, матушка отца Философа и дети его тоже часто приходили сюда на службу, исповедовались, причащались…
В 1918 году был арестован и расстрелян отец Философ.
…23 февраля 1936 года по обвинению в том, что, «не являясь участником контрреволюционной группы, был знаком с лицами, работавшими в ней, и в декабре 1935 года в связи с закрытием в Ленинграде одной из церквей, высказывал контрреволюционные взгляды по поводу мероприятий Советского правительства и Советской власти…», был арестован протоиерей Иоанн Николаевич Орнатский и приговорен к пяти годам лишения свободы с дальнейшим поражением в правах на три года.
По официальной версии отец Иоанн умер 21 апреля 1937 года от сердечного приступа. Но в семейном архиве хранится телеграмма на имя матушки Анны Семеновны Орнатской: «Ваш муж умер 20 апреля» (Подпись неразборчива). Когда старшая дочь, Мария, приехала в лагерь, где должен был отбывать срок заключения ее отец, то узнала, что протоиерей Иоанн был замучен до смерти уголовниками. Думается, не без согласия на то властей… Так, вслед за братом, отец Иоанн принял мученическую кончину.
Последним настоятелем церкви святого Серафима Саровского стал протоиерей Николай Меринов. Он был расстрелян в том же, 1937 году. С его смертью прервалась на долгие годы и духовная жизнь поселка Графская.
13 декабря 1990 года указом митрополита Ленинградского и Ладожского Иоанна (Снычева) была утверждена община прихода церкви св. Серафима Саровского. И в 1991 году — в год второго обретения святых мощей прп. Серафима Саровского — церковь начала возрождаться.
***
Вся жизнь протоиерея Николая Ивановича Меринова уместилась в нескольких фразах на кресте:
Родился 23 декабря 1892 года. Убит 24 сентября 1937 года. Последний священник церкви св. Серафима Саровского в поселке Песочный.
В чине поручика участвовал в Великой войне 1914-1918 годов. Был ранен. После ареста отца Николая храм был закрыт. Искали тебя пятьдесят два года, а тебя умучили рядом с домом. Вечная тебе память. Дети. Внуки.
Правнуки. Прихожане…
«Я — внук расстрелянного протоиерея! О том, что мой дед был священником, я узнал от матери 17 августа 1967 года в день тридцатилетия его ареста. Тогда еще никто из близких не знал о его трагической судьбе. Его увели в никуда, не оставив о нем никаких сведений. Для родственников он просто исчез. Поиски не дали никаких результатов, о репрессированных в СССР боялись говорить даже в присутствии стен…»
Этими словами начинаются воспоминания Николая Викторовича Тарунтаева о замученном батюшке…
…Николай Иванович родился 23 декабря 1892 года в семье охтинского краснодеревщика в Петербурге.
Когда жизнь заканчивается, то сразу становится виден весь путь человека, остается после него ярко прочерченная линия… У одних — это стремительное восхождение, у других — топтание на месте, у третьих — тягостное преодоление препятствий, у кого-то замкнутый круг. Каждый сам себе прокладывает дорогу и выставляет ориентиры.
Жизнь отца Николая — это подъем. Без устали, без остановок, без снисхождения к себе. А это самый прямой путь к Богу. Даже не верится, что столько можно было успеть за сорок четыре года, которые он прожил на земле…
В 1915 году он окончил Михайловское Артиллерийское училище. Первую Мировую войну встретил на Кавказском фронте и дошел до Эрзерума. Был ранен турецким янычаром. Уходил на войну прапорщиком, а вернуться должен был капитаном, да еще с наградами — за мужество и доблесть он был удостоен двух орденов — святой Анны и святого Станислава.
Наступил 1917 год. Была близка победа, Россию ждал заслуженный покой и процветание. Но в этот момент все рухнуло. Совершилась революция. Правда вдруг стала ложью, Бога забыли, народ, за который боролись, начали истреблять в невиданных до этого времени масштабах. Герои стали врагами. С фронта увозили офицеров в товарных вагонах, арестовывали, расстреливали.
Николая Ивановича вместе с другими офицерами заперли в подвале, решая их судьбу. За эту ночь он поседел…
И тогда, в темном пространстве, на волоске от Вечности, дал обет, что если удастся выжить, то посвятит сохраненную жизнь Богу…
Так отец Николай стал священником. Новый крест был тяжелее прежнего. Земля была выбита из-под ног. Опереться можно было только на веру. Но и этот путь он прошел до конца, мужественно и честно.
Его арестовали в ночь на 17 августа. Он попрощался с семьей и ушел навсегда.
«Узнав о том, чье имя дала мне мать, я начал его поиски. Я посетил почти все приходы в городах, где он служил и… находил, встречал людей, чьих детей он крестил, прихожан, которых он исповедовал, причащал.
Нашел даже семью, которая до сих пор хранит абрикосовую косточку, которую он бросил через решетку тюремной камеры, приняв от них последнюю передачу.
И так двадцать два года… пока 30 октября 1989 года нас не вызвали в КГБ. На стол легла тонкая папка. Из ее содержания мы узнали, что дед на допросах виновным себя не признал, но «изобличен» показаниями стукачей, признан виновным и приговорен к расстрелу. Приговор приведен в исполнение 24 сентября 1937 года, и захоронен он в братской могиле на Левашовской пустоши в пяти километрах от родного дома. Реабилитирован он посмертно в 1989 году.
Из официальной статистики тех лет я узнал, что 24 сентября 1937 года в Ленинграде было приведено в исполнение четыреста три смертных приговора, а во всем СССР — девятьсот тридцать четыре. То есть в Ленинграде в тот день уничтожили почти половину всех обреченных по стране!
Я вошел на территорию кладбища и вдруг услышал голос деда: «Ты меня искал? Вот ты ко мне и пришел!»
По телевизору шла передача «600 секунд». Старик-палач рассказывал с экрана: «Мы стреляли в затылок под мозжечок снизу вверх на согнутой руке, чтобы наверняка. Рядом стояло ведро водки — для храбрости и ведро одеколона — чтобы не пахло кровью. Однажды я расстреливал священника. Выстрелил, а он стоит.
Выстрелил еще несколько раз, а он все стоит. Поглядел ему в лицо, а он стоит мертвый…»
Прошло много лет, а мне все кажется, что это моего деда не брали пули пьяного чекиста…»
***
Не блестели молнии, не чернело солнце, не содрогнулась земля, когда совершался их мученический подвиг. Единственное чудо, которое явил Господь через этих людей, — сила веры и преданность Богу. И нет другого чуда, которое могло бы сравниться с этим.
Описание
Навряд ли получится придумать достойное сравнение этому жуткому месту. Все что было здесь живого, давно превратилось в песок или пыль. То, чему не повезло превратиться в пыль, бесцельно бродит среди бурь, лишенное рассудка и чувств, оставляя за собой след из гниющей плоти до тех пор, пока не останутся одни кости. Лучшее на что может рассчитывать до неминуемой смерти попавший туда путник – Зов Пустошей или Джелен’Тав, как называют его гзарны (примерный перевод с языка гзарнов — Крадущий Души), проклятие, уничтожающее волю и превращающее жертву в раба пустоши. На многие километры лишь пустыня, сухая, безжизненная, обжигающая своим дыханием, пустыня и зоны дикой и мертвой магии. В обычной пустыне встречаются оазисы, здесь – нет. Отделенный от всего остального мира магическим барьером, забывший о слове «время», океан отчаяния, единственным маяком которого является Форт Факела, место, нахождению в котором многие предпочтут смерть. Вот что представляет из себя центральная часть юга Острова Пепельного Света.
История возникновения
Падение Башни
В -339DR, Году Расколотых Сетей, ночное небо озарилось яркими цветами магического пламени, падал летающий город Аннарин. В воздухе произошел раскол города на три части. Больший из его кусков, башня которого излучала таинственный пурпурный свет, разрывая облака, стремительно летел вниз. После столкновения с землей свечение погасло, лишь магический огонь догорал на останках города. Наступила тишина.
Местом падения оказалась южная часть острова. Разбившаяся башня принадлежала архимагу по имени Даррэон, он был одержим некромантией и работал над заклинанием, способным даровать бессмертие. Безумный некромант использовал мифаллар, чтобы связать свою душу с нескончаемой энергией. Его тело превратилось в проводник, выпустивший часть плетения в материальный мир. Сила действия вызвала противодействие — приток невообразимого количества энергии привел к оттоку. Связующей точкой стал Даррэон, потеряв тело, он превратился в энергетическую воронку. Воронка эта была похоронена в руинах разбившегося города.
Пробуждение
Не один век руины Аннарина пребывали в забвении, это продолжалось до 61DR. Группа исследователей, возглавляемая женщиной по имени Окама Микку, из Винзбора, первого и на тот момент единственного города Острова Пепельного Света, обнаружила в лесах обломки башни. Начались трудоемкие раскопки.
Прошел не один день, прежде чем отворилась дверь лаборатории архимага, но как только она оказалась открытой… Тела превратились в энергетический поток, утоляющий многолетнюю жажду ненасытного чудовища. Вначале медленно, а потом все с большей жадностью Даррэон пожирал членов экспедиции. Чем больше воронка поглощала, тем становилась шире и сильнее, возрастал ее голод. Теперь мощи воронки было достаточно, чтобы медленно высасывать жизнь даже из почвы. Медленно, но верно. Именно этот клочок обескровленной земли спустя долгие годы разросся в Великую Пустошь.
Рост
Первые годы
После освобождения того, во что превратился Даррэон, прошло 7 лет. Все это время воронка медленно пожирала все живое вокруг себя. Данное привело к тому, что в 68DR, гонимые зловещей магией с их земель, племена орков и гноллов атаковали Винзбор, это положило начало череде усиливающихся с каждым разом набегов. Итогом стал 74DR, Год Великой Крови, год падения и полного уничтожения Винзбора.
Тысяча лет молчания
Тысячу лет Пустошь не давала о себе знать, пока в 1133DR близ Тибора один охотник не наткнулся на группу нежити. Бросив добычу, охотник поспешил в город, но оказалось, что он был не первым очевидцем — его глазам предстал Тибор, атакованной ордой нежити. Это и было началом Войны Черепов.
Барьер
Идея
1169DR, Подающему надежды ученику правителя Мистрара, молодому магу по имени Андрас Раннох, во сне открылась древняя тайна, которая поможет в борьбе с Даррэоном — знание о создании магического барьера, способного остановить расширение Проклятых Пустошей. Андрас рассказал о видении, которое, по его словам, послала ему сама богиня магии Мистра, на Совете Альянса. Альянс принял решение обратиться за помощью к дварфам Кхаз’алГара для возведение столь грандиозного сооружения. Андраса назначили ответственным за постройку барьера.
Начало положено
1170DR, Лорды Экзистауна, Вестфара и Огдейла наконец собрали достаточно золота на постройку барьера. Андрас Раннох в обмен на золото и услугу получил от правителя дварфов лучших мастеров на постройку магического барьера. Началось строительство.
Окончание строительства
После изнурительных многолетних работ в 1211DR строительство барьера было завершено. Богиня магии Мистра сделала Андраса Ранноха своим избранником.
Трещина
Из-за обезумевшего архимага в 1238DR в барьер попал метеорит, образовав Ночные Топи. В барьере появилась брешь.
Первая экспедиция
Спустя год, в 1239DR, была собрана первая экспедиция во главе с избранным Мистры Андрасом Раннохом, нацеленная на восстановление барьера, которая попала в засаду в Ночных Топях.
Начнем с самого названия местности. Ранее полуостров было принято называть Мангышлак. Повелось это от туркменов, живших на этой территории. Позднее их вытеснили местные казахи рода адай и назвали полуостров Мангистау. По словам археолога Андрея АСТАФЬЕВА, которого местное население в шутку называет главным адайцем региона, оба “имени” означают одно и то же – “Тысяча зимовок”. Но археолог считает, что название полуострова искажено. Еще в арабских письменах Мангышлак упоминается под переводом “Большое селение”. И подтверждение этому найдено. Астафьев и его коллеги несколько лет назад откопали этот город, упоминаемый еще в ХI веке. Это была большая крепость на Шелковом пути, и еще только предстоит провести здесь раскопки и изучить этот памятник архитектуры. Крепость, кстати, находится хоть и под песком, но в прекрасной сохранности.
Андрей Астафьев называет Мангистау “большой консервной банкой”. Климат сухой, песок заносит памятники архитектуры и, по сути, консервирует их, чтобы после раскопок они предстали в первозданном виде.
Вода – святыня
“Край тысячи дорог” – еще одно название полуострова, которое себя не очень оправдывает. Нормальных дорог тут нет, ни на север – в Атырау, ни на юг – в Туркмению. Не оправдывает себя и название “Край тысячи святых”. Хотя чаще всего Мангистау упоминают краем 362 или 365 святых. По мнению археолога и краеведа Астафьева, эти цифры связаны с солнечным календарем. Все знают, что в календаре 365 дней. А ранее было поменьше.
Андрей Астафьев считает, что Мангистау можно считать краем духовности. Полуостров отрезан от мира и морем, и непроходимым плато Устюрт. Это безводное плато, и добраться сюда можно было, только четко зная, где находятся редкие источники пресной воды. Кстати, все источники, как правило, прилегают к святыням, почитаемым местным населением. И сами считаются священными и целебными. И это действительно так. Многие источники по химическому составу являются аналогами знаменитых минеральных вод Пятигорска и Есентуков (есть смысл развивать на Мангистау не просто туризм, а курортологический туризм).
Бекет-ата – духовный магнит
В этот отрезанный от мира край зачастую бежали суфисты и ученые люди, которых преследовали на родине. Здесь они начинали проповедовать и обучать детей. На Мангистау до сих пор гость – это святой человек. А в те времена ученый гость автоматически считался от Бога. Самым знаменитым из святых мест на Мангистау считается мечеть Бекет-ата. В ХVIII веке Бекет-ата построил четыре подземные мечети, и все они являются местом поклонения паломников. Мечеть Бекет-ата расположена в труднодоступном месте, и добраться до нее нелегко. Путь к ней изобилует другими святыми местами, каждое из которых являет свои чудеса и оказывает помощь страдающим теми или иными болезнями.
Места надежды
Любой, кто прибыл на Мангистау, уже прямо около аэропорта найдет святыню Сесем-ата. Этот человек был по ошибке убит солдатами из Форт-Шевченко. Его могила находится примерно в 14 километрах от Актау. Считается, что посещение его захоронения поможет излечиться от ряда болезней, а женщинам – избежать безбрачия. Посетив Сесем-ата, вы обязательно услышите историю, как некая богатая бизнес-леди приехала сюда в поисках мужа. Прожила здесь месяц и уехала, забрав с собой в качестве супруга одного из паломников.
По дороге к самой знаменитой мечети Бекет-ата есть другое знаменитое место – подземная мечеть Шопан-ата. Место во всех отношениях удивительное. Шопан-ата – это бывший зороастрийских храм. И все атрибуты зороастризма здесь сохранились. Например, каменные ниши, в которых хранятся кости умерших, и некоторые высеченные в скале зороастрийские знаки, а также укоренившиеся среди местного населения обычаи. Женщины, которые хотят иметь детей, но не могут родить, идут сюда, чтобы побыть под старым деревом – шелковицей – в надежде на удачные роды.
Гора-защитница
Паломники на пути к Шопан-ата проходят между двумя светильниками – это древний обряд очищения огнем, сохранившийся со времен зороастризма. Этот обычай существовал вплоть до времен СССР. Любой аул, который уходил на летние пастбища на Устюрт, разжигал два костра, и между ними проходили все люди и животные. И это еще одна особенность Мангистау под названием “Адайский Наурыз”, который празднуется 14 марта. Именно в этот день казахи проводили обряд очищения огнем и отправлялись на джайляу.
Еще одна святыня нашего региона – Отпан-тау. Это самая высокая гора на Мангистау. Здесь был военный форпост, и в случае нападения врагов разжигали костер, чтобы местные аулы знали, что надвигается угроза вторжения. Сейчас на горе находится мемориальный комплекс. На Отпан-тау горит огромный газовый факел – отголосок зороастризма. Стоит памятник волку – это тотем рода адай.
P.S. Суровый климат полуострова вовсе не отпугивает патриотов этого края. Они учат своих детей жить в гармонии с природой. Они – дети природы, несмотря на то что Мангистау уже давно стал индустриальным краем.
Фото автора и Ольги Ярославской, Актау
Великая пустошь
XXXLII.
Казалось, Тан Порик был беспечен: граница Красного королевства не охранялась. Подобная беспечность объяснялась отчасти удобным географическим положением: в песчаные пляжи Антартии на севере и востоке бились воды Партрийского океана, с запада нависали безжизненные скалы Великой пустоши, а на юге узкую горловину ничейной земли заполнял кишащий гадами заболоченный лес. С другой стороны, если королевство не охранялось людьми, это совсем не означало, что оно не защищено иными существами и сущностями.
Жители приграничной деревеньки, которую миновали войска князя Гейка, поведали историю о чудовищно огромных собако-волках, похищающих младенцев. Историям этим сами местные жители верили не вполне, потому как описываемые ими монстры не оставляли следов. Отпечатки лап на песке, конечно, вещь не надёжная, и всё же, всё же, всё же… Не сбросишь же просто так со счетов факт, что доживающие свой век старики не имели детей! Дыма без огня не бывает!
Фола, Касти, Гулак и иже с ними. Два десятка душ, кормящихся со скудной земли. Вспоминая узловатые, покрытые пигментными пятнами руки и изборождённые морщинами лица, князь и представить не мог, что такие люди способны что-нибудь нафантазировать.
-Дети! Большие дети! — повторял он.
Армия, оснащённая всем необходимым, углублялась в пустыню. Караван растянулся на целую лигу. Здесь были и верблюды, и лошади, и огромные ящерицы, попарно впряжённые в повозки со спиртом и водой. Возницы время от времени кормили их вяленой олениной, и те, другие вараны, следовавшие за войском по зыбким гребням на почтительном расстоянии, завидовали им. Посланные вперёд разведчики не встретили ничего необычного. Только дующий с востока пропахший водорослями ветер разметал песок, словно позёмку с древней мощёной дороги.
Забытый тракт из спрессованного и окаменевшего песка, выложенный в незапамятные времена аборигенами, жался к горам. Животные едва переставляли ноги, солдаты в лёгком облачении поминутно отирали вспотевшие лица. Даже в тени стояла ужасающая жара. Сергей и без термометра определил: за тридцать градусов!
Не требовалось богатого воображения, чтобы угадать в барханах, тянущихся до линии горизонта, контуры городов. Путь то и дело перебегали странствующие шары перекати-поля. Далёкие, серые тучи, бесконечно меняющие очертания, да бредущий на встречу силуэт, покачивающийся в раскалённом мареве … Миражи… Море, пальмы, тишина и беспощадное солнце.
Когда Царёв обнаружил, обернувшись, исчезновение неутомимых преследователей, он поднял вверх правую ладонь. Верный слуга без проволочек доставил проводника.
-Что происходит, милейший?
Провожатый загалдел, путаясь в словах незнакомого языка, о надвижении песчаной бури.
-Бурю-то мы переживём, а вот время потеряем! Не хотелось бы. Есть ли иной путь? Ход потаённый в горах, к примеру?
-Того не ведаю, мой господин! Эти горы и пески видели много чего, но не всем они тайны свои раскрывают. Я ведь человек, всего лишь, не ведун!
-Ладно, ступай с миром! Вайок, собери-ка командиров на малый совет.
-Есть ли среди вас маги? – обратился Царёв к явившимся на зов. –Что делать предлагаете, кроме, как ждать?
Собравшиеся молчали, опустив очи долу.
-Дозволь мне попробовать, князь! – сказал смуглолицый барон.
-Барток Бард, если не ошибаюсь?
-Он самый!
-Валяй!
Бард извлёк из складок одежды две серебряных спицы и, изогнув их, изготовил рамки.
-И это сработает? – засомневался Сергей.
-Должно.
Рамки пришли в движение. Поначалу они сошлись, а после, едва соединившись, оттолкнулись друг от друга и бешено завращались.
-Что означает сие?
-Есть ход, есть! Но он, кажется, завален. Можно попробовать по верху пройти, там, в горах, должна быть тропка.
-А что, расчистить никак?
-Время, княже, время! К тому же, сдаётся мне, это ловушка. Потолок, предвижу, рухнуть может, как только втянемся. Да и узко там – не повернуться.
-Хорошо! По верху, так по верху.
Бард хотел что-то ещё добавить, но смолчал.
Сообщение начальника Управления КГБ по Ленинградской области А. А. КУРКОВА
опубл. в журнале «Ленинградская панорама», 1989, №10, стр. 8-9
Как известно, в январе и июне этого года были приняты постановления ЦК КПСС, а в январе издан и Указ Президиума Верховного Совета СССР о дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий периода 30–40-х – начала 50-х годов, а также об увековечении их памяти.
В соответствии с этими Постановлениями и Указом Управление КГБ СССР по Ленинградской области вместе с прокуратурами города и области, судами и ГУВД Леноблгорисполкомов принимает непосредственное и самое активное участие в восстановлении правды, в восстановлении доброго имени, чести и достоинства каждого безвинно пострадавшего, в разоблачении преступлений, совершенных нашими предшественниками, сотрудниками органов НКВД, прямыми исполнителями проводившейся бесчеловечной политики Сталина и его окружения.
Я, как начальник Ленинградского Управления КГБ в настоящее время, считаю своим личным и партийным долгом официально заявить, что нынешнее поколение чекистов, как и ранее работавшие сотрудники, в последние 36 лет решительно и безоговорочно осуждают совершенные преступления против народа в 30–40-е и начале 50-х годов органами НКВД. Разумеется, что никто из нас, так же как и те, кто работал в органах госбезопасности в указанный период времени, какого-либо отношения к незаконным репрессиям и произволу не имели.
Считаю также уместным и необходимым заявить, что трагические уроки прошлого исключают со стороны сотрудников Ленинградского Управления КГБ сегодня и в дальнейшем нарушения соц. законности, независимо от каких-либо изменения в обществе. Мы однозначно поддерживаем меры по созданию правового государства, в котором все равны перед законом и строго руководствуются им.
Прежде чем перейти к тому, что нами сделано и делается в настоящее время по вопросу восстановления справедливости, надо сказать, что Управление провело большую работу по реабилитации незаконно репрессированных, начиная со второй половины 1953 года, то есть после смерти Сталина, и особенно после XX съезда КПСС. До 1964 года эту работу проводили специально созданные группы сотрудников.
В результате анализа материалов и документов, имеющихся у нас, по предложениям и заключениям Управления, направленным в городскую и областную прокуратуры, а также в прокуратуру Ленинградского военного округа, в указанный период было по заявлениям граждан реабилитировано более 36 тысяч жителей Ленинграда и области.
Оценивая тот первый этап работы по воссозданию исторической правды и реабилитации жертв сталинского произвола 30–40-х и начала 50-х годов, можно говорить о необратимости этого процесса, который мог быть приостановлен только лишь на время, что подтверждается его новой нарастающей активностью в наши дни.
Согласно упомянутым мною партийным и государственным решениям в настоящее время пересмотру подлежат все дела необоснованно репрессированных, независимо от наличия или отсутствия заявлении пострадавших, их родственников или знакомых, реабилитации также подлежат все лица, осужденные несудебными органами – т. н. «тройками», «судебными совещаниями» (кроме лиц, совершивших уголовно наказуемые деяния). Сейчас органами прокуратуры и госбезопасности Ленинграда предпринимаются для этого все необходимые организационные и практические меры.
По состоянию на 20 июля с конца прошлого года сотрудниками Управления подготовлены и направлены в прокуратуры и суды заключения по реабилитации 9120 человек, реабилитировано из этого числа 6516 человек.
В Постановлении ЦК КПСС от 28 июня 1989 года предусматривается признать места захоронений официальными кладбищами, предпринять меры по приведению их в надлежащий порядок, организовать охрану, совместно с общественностью и с учетом общественного мнения осуществить меры по увековечению памяти жертв репрессий.
В связи с этим многих ленинградцев волнует вопрос: где в Ленинграде находятся места захоронения погибших? Историческая, нравственная и политическая значимость ответа на этот вопрос такова, что он должен, по нашему убеждению, основываться только на бесспорно достоверных данных. Недопустимы в этом случае какие-либо домыслы, предположения, поспешные выводы, тем более с использованием средств массовой информации.
Именно по этой причине в мае и июне 1989 года на заседании Рабочей группы Ленинградского обкома партии по реабилитации, а в июле в Ленгорсовете на комиссии «По розыску и установлению мест захоронения жертв репрессий периода 30–40-х и начала 50-х годов», мы с учетом критики в наш адрес в печати и на телевидении высказывали просьбу информировать общественность по этому вопросу после завершения работы по изучению не только своих документов, но и материалов в других государственных архивах. Для этого потребовалось больше времени, чем это предполагалось ранее, чтобы со всей полнотой и уверенностью назвать возможные места захоронения жертв репрессий.
Руководствуясь этой ответственностью, Управлением КГБ Ленинградской области во исполнение Постановлений ЦК КПСС от 5 января и 28 июня этого года были пересмотрены архивные материалы, проведены беседы с рядом бывших сотрудников, которые могли бы располагать интересующими сведениями, осуществлена большая и трудоемкая работа по поиску в фондах Архива Октябрьской революции и социалистического строительства Ленинграда, Ленинградского областного государственного архива, в других архивных фондах документов об отводимых НКВД земельных участках для оценки возможности их использования как мест захоронений. Управлением всесторонне и объективно исследовались также все иные доступные ему сведения, имеющие отношение к этому вопросу, в том числе поступавшие в средства массовой информации. В результате проделанной работы установлено, что захоронения жертв репрессий с 1937 года и последующие годы осуществлялись в районе станции Левашово. Какими-либо документами, касающимися других мест захоронения, мы сегодня не располагаем.
В архиве Управления обнаружена только одна копия документа Управления лесов Ленсовета от 28 февраля 1938 года об «отводе части земель Парголовской дачи Пертелевского лесхоза, испрашиваемого комендатурой УНКВД для спецназначения».
Вместе с тем, как следует из беседы с бывшим сотрудником Управления, который с конца 50-х годов имел отношение к охране кладбища, данное место, со слов его предшественника (ныне умершего), стало использоваться для захоронений с июня–августа 1937 года. Точно установить, когда здесь начались захоронения, не представилось возможным.
Место захоронения в районе станции Левашово занимает более 11 га лесной части этой местности, находится под охраной Управления. Сами захоронения производились на площади примерно 6–6,5 га.
Таким образом, это место с 1937 года является единственным достоверно известным нам местом захоронения жертв репрессий 30–40-х и начала 50-х годов.
Как следует из имеющихся материалов, кладбище это использовалось для захоронения всех лиц, приговариваемых к высшей мере наказания, независимо от инкриминируемых обвинений. Всего, вероятно, именно на этой территории захоронено 46 771 человек. Я говорю «вероятно», потому что у нас есть акты об исполнении приговоров в отношении практически всех 46 771 человека, но ни в одном из документов не указывается само место захоронения.
Наряду с жертвами политических репрессий в этом же месте захоронены расстрелянные за бандитизм, грабежи, убийства, другие тяжкие уголовные преступления, а в годы войны – за дезертирство, предательство, принадлежность к вражеской агентуре, мародерство, крупные хищения продуктов в период блокады, подделку хлебных карточек и т.п., то есть те, кто согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года не подлежит реабилитации даже в случае их осуждения внесудебными органами. Только (по далеко неполным данным) уголовного и иного преступного элемента здесь захоронено более шести тысяч человек (6286).
Надо сказать, что в Левашово захоронены не только жители Ленинграда и области в ее современных административных границах, но и лица, проживавшие в Псковской, Новгородской, Мурманской и части Вологодской областей, ранее входивших в ее состав, а также расстрелянные по приговорам судов военных трибуналов Ленфронта, вопросами реабилитации которых занимаются соответствующие органы.
По имеющимся данным, на территории кладбища осуществлялись только захоронения. Приговоры приводились в исполнение по местам предварительного содержания осужденных.
Последние захоронения необоснованно репрессированных, по нашим сведениям, требующим дополнительного уточнения, были произведены в 1950 г. – 6 человек, проходивших по т.н. «ленинградскому делу» (это Кузнецов, Вознесенский, Попков, Лазутин, Родионов, Капустин). Что касается других расстрелянных по этому делу (а их было всего 23), то данных у нас в отношении их нет. Возможно, дальнейшая работа прольет свет на их судьбу.
Нельзя не отметить, что одни из последних здесь захороненных – это расстрелянные в декабре 1954 года за преступления перед народом как раз активные фальсификаторы «ленинградского дела» бывший министр МГБ СССР Абакумов и еще трое его подручных, бывших ответственных работников МГБ СССР (Леонов, Комаров, Лихачев), судебный процесс над которыми проходил в Ленинграде.
Управление направило в Ленгорисполком предложения о передаче места захоронения жертв репрессий Управлению предприятиями коммунального обслуживания. При этом высказано мнение, что в случае организации мемориальных мероприятий на кладбище необходимо учитывать наличие здесь, как упоминалось, захоронения уголовного и иного преступного элемента, не подлежащего реабилитации.
Все сказанное не исключает, что и в дальнейшем надлежит со всем вниманием относиться, всесторонне исследовать другие возникающие свидетельства по поводу возможных других мест захоронения жертв репрессий, обязательно организуя их компетентную экспертную оценку. Сотрудники Управления КГБ принимают и будут принимать самое активное участие в восстановлении исторической справедливости.
Левашовская пустошь. Расстрельный полигон
Левашовская пустошь – урочище в районе железнодорожной станции Левашово (ныне в черте Санкт-Петербурга). Использовалось как место захоронения не менее 19000 умерших и убитых в тюрьмах Ленинграда в период с сентября 1937 по 1954–1955 годы.
Имена захороненных в Левашовской пустоши неизвестны, личные памятники памятные знаки, установленные здесь, являются кенотафами, символическими надгробиями. Левашовское мемориальное кладбище стало местом народной памяти о жертвах Большого террора в Ленинграде и области.
По имеющимся данным, в Петрограде-Ленинграде органами государственной безопасности (ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ) в период с 1918 по 1929 было расстреляно 4881 человек, в период с 1930 по 1936 – 6934 человека, в период Большого террора и в последующие годы, т. е. с лета 1937 по 1954 (в период функционирования кладбища в пос. Левашово), по приговорам внесудебных и судебных органов – еще 46771 человек (из них по политическим мотивам 40485 человек). Кроме этого, по крайней мере 4393 ленинградца были расстреляны вне Ленинграда иными территориальными управлениями органов НКВД.
Значительное увеличение масштабов казней во второй половине 1930-х вызвало необходимость организовать специальное кладбище, в добавление к уже имевшимся местам захоронения расстрелянных (бóльшая часть из них до настоящего времени не выявлена). В связи с этим по ходатайству Комендатуры УНКВД ЛО Спецгруппой Управления лесами особого назначения был выделен участок Парголовской дачи Парголовского лесхоза (квартал 28 и часть квартала 27) в Левашово. Землеотвод был, судя по всему, оформлен задним числом, так как еще в 1937 это место было огорожено высоким забором, выставлена охрана. Общая площадь огороженного участка составила 11,5 га.
После исполнения комендантской службой НКВД-МГБ расстрельных приговоров тела казненных на автомобилях привозили в Левашово и захоранивали в ямах и траншеях. Здесь же хоронили умерших и убитых в тюрьмах во время следствия. Согласно схеме, составленной в середине 1960-х в Управлении КГБ по Ленинградской области на основании опросов шоферов, привозивших тела, на так называемой «Парголовской даче» с сентября 1937 до декабря 1954 было захоронено 19450 человек, в том числе около 8 тысяч человек – в годы Большого террора.
Значительно расходятся с этими цифрами другие данные, опубликованные в 1989 в сообщении начальника Управления КГБ по ЛО генерал-майора А.А.Куркова. Ссылаясь на имеющиеся в ведомственном архиве акты об исполнении приговоров, Курков с некоторым оттенком сомнения сообщает, что «всего, вероятно, именно на этой территории захоронено 46771 человек».
В 1965 Управление КГБ по Ленинградской области официально закрыло этот участок для захоронений, тогда же по опросам шоферов была составлена уже упоминавшаяся схема. Но и после 1965 секретность объекта сохранялась: территория, огороженная забором, круглосуточно охранялась солдатами с собаками.
В 1975–1976 забор и въездные ворота были обновлены.
Секретный объект КГБ в Левашово был обнаружен в апреле 1989 поисковой группой под руководством В.Т. Муравского. За внешним ограждением находились караульное помещение и хозяйственные постройки. На массовые захоронения указывали характерные проседания почвы. Через несколько дней УКГБ ЛО подтвердило использование этой территории для захоронения ленинградцев, ставших жертвами политических репрессий в 1937–1954 годах.
19 апреля 1989 года появляется письмо начальника Управления КГБ СССР по ЛО генерал-майора Куркова А.А. в КГБ СССР о предании гласности места захоронения жертв политических репрессий в Ленинграде.
Как известно, в январе и июне этого года были приняты постановления ЦК КПСС, а в январе издан и Указ Президиума Верховного Совета СССР о дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий периода 30–40-х – начала 50-х годов, а также об увековечении их памяти.
В соответствии с этими Постановлениями и Указом Управление КГБ СССР по Ленинградской области вместе с прокуратурами города и области, судами и ГУВД Леноблгорисполкомов принимает непосредственное и самое активное участие в восстановлении правды, в восстановлении доброго имени, чести и достоинства каждого безвинно пострадавшего, в разоблачении преступлений, совершенных нашими предшественниками, сотрудниками органов НКВД, прямыми исполнителями проводившейся бесчеловечной политики Сталина и его окружения.
Я, как начальник Ленинградского Управления КГБ в настоящее время, считаю своим личным и партийным долгом официально заявить, что нынешнее поколение чекистов, как и ранее работавшие сотрудники, в последние 36 лет решительно и безоговорочно осуждают совершенные преступления против народа в 30–40-е и начале 50-х годов органами НКВД. Разумеется, что никто из нас, так же как и те, кто работал в органах госбезопасности в указанный период времени, какого-либо отношения к незаконным репрессиям и произволу не имели.
Считаю также уместным и необходимым заявить, что трагические уроки прошлого исключают со стороны сотрудников Ленинградского Управления КГБ сегодня и в дальнейшем нарушения соц. законности, независимо от каких-либо изменения в обществе. Мы однозначно поддерживаем меры по созданию правового государства, в котором все равны перед законом и строго руководствуются им.
Прежде чем перейти к тому, что нами сделано и делается в настоящее время по вопросу восстановления справедливости, надо сказать, что Управление провело большую работу по реабилитации незаконно репрессированных, начиная со второй половины 1953 года, то есть после смерти Сталина, и особенно после XX съезда КПСС. До 1964 года эту работу проводили специально созданные группы сотрудников.
В результате анализа материалов и документов, имеющихся у нас, по предложениям и заключениям Управления, направленным в городскую и областную прокуратуры, а также в прокуратуру Ленинградского военного округа, в указанный период было по заявлениям граждан реабилитировано более 36 тысяч жителей Ленинграда и области.
Оценивая тот первый этап работы по воссозданию исторической правды и реабилитации жертв сталинского произвола 30–40-х и начала 50-х годов, можно говорить о необратимости этого процесса, который мог быть приостановлен только лишь на время, что подтверждается его новой нарастающей активностью в наши дни.
Согласно упомянутым мною партийным и государственным решениям в настоящее время пересмотру подлежат все дела необоснованно репрессированных, независимо от наличия или отсутствия заявлении пострадавших, их родственников или знакомых, реабилитации также подлежат все лица, осужденные несудебными органами – т. н. «тройками», «судебными совещаниями» (кроме лиц, совершивших уголовно наказуемые деяния). Сейчас органами прокуратуры и госбезопасности Ленинграда предпринимаются для этого все необходимые организационные и практические меры.
По состоянию на 20 июля с конца прошлого года сотрудниками Управления подготовлены и направлены в прокуратуры и суды заключения по реабилитации 9120 человек, реабилитировано из этого числа 6516 человек.
В Постановлении ЦК КПСС от 28 июня 1989 года предусматривается признать места захоронений официальными кладбищами, предпринять меры по приведению их в надлежащий порядок, организовать охрану, совместно с общественностью и с учетом общественного мнения осуществить меры по увековечению памяти жертв репрессий.
В связи с этим многих ленинградцев волнует вопрос: где в Ленинграде находятся места захоронения погибших? Историческая, нравственная и политическая значимость ответа на этот вопрос такова, что он должен, по нашему убеждению, основываться только на бесспорно достоверных данных. Недопустимы в этом случае какие-либо домыслы, предположения, поспешные выводы, тем более с использованием средств массовой информации.
Именно по этой причине в мае и июне 1989 года на заседании Рабочей группы Ленинградского обкома партии по реабилитации, а в июле в Ленгорсовете на комиссии «По розыску и установлению мест захоронения жертв репрессий периода 30–40-х и начала 50-х годов», мы с учетом критики в наш адрес в печати и на телевидении высказывали просьбу информировать общественность по этому вопросу после завершения работы по изучению не только своих документов, но и материалов в других государственных архивах. Для этого потребовалось больше времени, чем это предполагалось ранее, чтобы со всей полнотой и уверенностью назвать возможные места захоронения жертв репрессий.
Руководствуясь этой ответственностью, Управлением КГБ Ленинградской области во исполнение Постановлений ЦК КПСС от 5 января и 28 июня этого года были пересмотрены архивные материалы, проведены беседы с рядом бывших сотрудников, которые могли бы располагать интересующими сведениями, осуществлена большая и трудоемкая работа по поиску в фондах Архива Октябрьской революции и социалистического строительства Ленинграда, Ленинградского областного государственного архива, в других архивных фондах документов об отводимых НКВД земельных участках для оценки возможности их использования как мест захоронений. Управлением всесторонне и объективно исследовались также все иные доступные ему сведения, имеющие отношение к этому вопросу, в том числе поступавшие в средства массовой информации. В результате проделанной работы установлено, что захоронения жертв репрессий с 1937 года и последующие годы осуществлялись в районе станции Левашово. Какими-либо документами, касающимися других мест захоронения, мы сегодня не располагаем.
В архиве Управления обнаружена только одна копия документа Управления лесов Ленсовета от 28 февраля 1938 года об «отводе части земель Парголовской дачи Пертелевского лесхоза, испрашиваемого комендатурой УНКВД для спецназначения».
Вместе с тем, как следует из беседы с бывшим сотрудником Управления, который с конца 50-х годов имел отношение к охране кладбища, данное место, со слов его предшественника (ныне умершего), стало использоваться для захоронений с июня–августа 1937 года. Точно установить, когда здесь начались захоронения, не представилось возможным.
Место захоронения в районе станции Левашово занимает более 11 га лесной части этой местности, находится под охраной Управления. Сами захоронения производились на площади примерно 6–6,5 га.
Таким образом, это место с 1937 года является единственным достоверно известным нам местом захоронения жертв репрессий 30–40-х и начала 50-х годов.
Как следует из имеющихся материалов, кладбище это использовалось для захоронения всех лиц, приговариваемых к высшей мере наказания, независимо от инкриминируемых обвинений. Всего, вероятно, именно на этой территории захоронено 46 771 человек. Я говорю «вероятно», потому что у нас есть акты об исполнении приговоров в отношении практически всех 46 771 человека, но ни в одном из документов не указывается само место захоронения.
Наряду с жертвами политических репрессий в этом же месте захоронены расстрелянные за бандитизм, грабежи, убийства, другие тяжкие уголовные преступления, а в годы войны – за дезертирство, предательство, принадлежность к вражеской агентуре, мародерство, крупные хищения продуктов в период блокады, подделку хлебных карточек и т.п., то есть те, кто согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года не подлежит реабилитации даже в случае их осуждения внесудебными органами. Только (по далеко неполным данным) уголовного и иного преступного элемента здесь захоронено более шести тысяч человек (6286).
Надо сказать, что в Левашово захоронены не только жители Ленинграда и области в ее современных административных границах, но и лица, проживавшие в Псковской, Новгородской, Мурманской и части Вологодской областей, ранее входивших в ее состав, а также расстрелянные по приговорам судов военных трибуналов Ленфронта, вопросами реабилитации которых занимаются соответствующие органы.
По имеющимся данным, на территории кладбища осуществлялись только захоронения. Приговоры приводились в исполнение по местам предварительного содержания осужденных.
Последние захоронения необоснованно репрессированных, по нашим сведениям, требующим дополнительного уточнения, были произведены в 1950 г. – 6 человек, проходивших по т.н. «ленинградскому делу» (это Кузнецов, Вознесенский, Попков, Лазутин, Родионов, Капустин). Что касается других расстрелянных по этому делу (а их было всего 23), то данных у нас в отношении их нет. Возможно, дальнейшая работа прольет свет на их судьбу.
Нельзя не отметить, что одни из последних здесь захороненных – это расстрелянные в декабре 1954 года за преступления перед народом как раз активные фальсификаторы «ленинградского дела» бывший министр МГБ СССР Абакумов и еще трое его подручных, бывших ответственных работников МГБ СССР (Леонов, Комаров, Лихачев), судебный процесс над которыми проходил в Ленинграде.
Управление направило в Ленгорисполком предложения о передаче места захоронения жертв репрессий Управлению предприятиями коммунального обслуживания. При этом высказано мнение, что в случае организации мемориальных мероприятий на кладбище необходимо учитывать наличие здесь, как упоминалось, захоронения уголовного и иного преступного элемента, не подлежащего реабилитации.
Все сказанное не исключает, что и в дальнейшем надлежит со всем вниманием относиться, всесторонне исследовать другие возникающие свидетельства по поводу возможных других мест захоронения жертв репрессий, обязательно организуя их компетентную экспертную оценку. Сотрудники Управления КГБ принимают и будут принимать самое активное участие в восстановлении исторической справедливости.
18 июля 1989 Исполком Ленсовета принял решение № 544 «О благоустройстве места захоронения жертв репрессий 30–40 х и начала 50-х гг.», в соответствии с которым Левашовская пустошь была признана мемориальным кладбищем жертв политических репрессий и передана в ведение Управления предприятиями коммунального обслуживания Исполкома Ленсовета. Главному управлению архитектуры и градостроительства было предложено к 1 ноября 1989 разработать проект планировки территории. 13 марта 1990 ГлавУКС выдал задание ЛенНИИпроекту на проектирование благоустройства кладбища. Разработка проекта была поручена мастерской №9 (руководитель А.Г. Леляков). Работы не были выполнены полностью из-за отсутствия финансирования.
В 1989–1990 трест ГРИИ и специальная лаборатория института ВСЕГЕИ проводили обследование территории кладбища с целью выявления контуров захоронений: съемка местности, выборочная шурфовка. Однако работы не были завершены, ямы и траншеи на местности не оконтурены, результаты обследования не опубликованы. Январь 1990 года Газета «Вечерний Ленинград» начала публикацию списков расстрелянных в Ленинграде – «Мартиролог “Левашовская пустошь”. 1937–1938 годы».
14 апреля 1990 года состоялись первые посещения Левашовской пустоши родственниками расстрелянных. Первоначально посещение Левашовской пустоши было возможно в даты, согласованные с КГБ и по специальным пропускам. Затем доступ на территорию для частных лиц был облегчен. 1 июня 1990 с объекта была снята охрана, и УКГБ ЛО передало территорию кладбища на баланс города.
В отсутствие документов и достоверных сведений о людях, захороненных в Левашово, в общественном сознании это место стало кладбищем жертв Большого террора в Ленинграде. На эту трактовку влияла и стандартная справка УФСБ в ответ на запросы родных о месте захоронения казненного члена семьи: «Установленным местом захоронения жертв сталинских репрессий является Левашовская пустошь…», «Жертвы репрессий в 30–40-х захоранивались в районе пос. Левашово…», «Как установлено, жертвы репрессий захоранивались на Левашовской пустоши…» и тому подобное. Также особую роль здесь сыграла публикация в газете «Вечерний Ленинград» списков расстрелянных в Ленинграде под названием «Мартиролог “Левашовская пустошь”. 1937–1938 годы», которая началась с января 1990 и продолжалась по август 1998 года. Отсутствие доступа независимых исследователей в архивы КГБ, общая историческая безграмотность, добросовестное заблуждение журналистов и страстное желание вдов и детей тридцать седьмого года положить цветы на могилу, – все эти составляющие за несколько лет стихийного обустройства кладбища превратили Левашовскую пустошь в кенотаф жертв Большого террора.
Личные памятные знаки и символические надгробия здесь стали появляться практически сразу после обнаружения кладбища. С 1992 года по инициативе частных лиц, национальных землячеств и общин стали устанавливать коллективные памятники. Так продолжалось до 1996, когда в благоустройстве Левашовского кладбища приняла участие администрация Санкт-Петербурга. 19 февраля 1996 мэр Санкт-Петербурга подписал распоряжение № 138-р «О создании в Санкт-Петербурге мемориала “Левашовская пустошь” в память о жертвах политических репрессий». Комитету экономики и финансов было поручено ежемесячно выделять УКСУ «Реставрация» по 100 млн. руб. из фонда непредвиденных расходов мэра. На эти деньги были приведены в порядок дорожки кладбища и обустроен вход, а 15 мая 1996 у шоссе, напротив входа на кладбище, был открыт памятник «Молох тоталитаризма» (скульпторы Н.П. Галицкая и В.А. Гамбаров). Но уже с июня 1996 финансирование со стороны администрации города было прекращено. Дальнейшая мемориализация кладбища продолжалась силами общественных организаций и частных лиц.
В 2000 году Комитет по Потребительскому рынку Администрации Санкт-Петербурга утвердил положение (приказ №2 от 17 января 2000) «О Левашовском Мемориальном кладбище («Левашовская пустошь»), в котором были сформулированы основные принципы «мемориального обустройства, благоустройства и содержания территории кладбища как официального места отдания почестей, возложения венков и осуществления иных мероприятий по увековечению памяти жертв политических репрессий». И с 30 октября 2000 в траурных церемониях на Левашовском мемориальном кладбище стали принимать участие официальные представители администрации города.
В 2015 году Мемориальное кладбище «Левашовская пустошь» было внесено в реестр объектов культурного наследия в качестве объекта культурного наследия регионального значения (Распоряжение КГИОП Санкт-Петербурга №10-605 от 22.12.2015).
На 1 сентября 2017 года зафиксировано более 1300 личных памятных знаков и символических надгробий, установленных родными и близкими погибших в годы террора. Силами общественных организаций и землячеств установлено 40 коллективных памятников. На кладбище также имеются более 25 памятников символического характера, посвященных различным социальным группам советского общества и их представителям, пострадавшим в результате репрессивных кампаний и спецоперациий НКВД.
«На крови мучеников»
В Неделю 37-ю по Пятидесятнице, праздник Собора новомучеников и исповедников Церкви Русской, 10 февраля, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Варсонофий совершил Божественную литургию в храме Всех святых, в земле Санкт-Петербургской просиявших, в Левашове.
Его Высокопреосвященству сослужили секретарь епархиального управления протоиерей Сергий Куксевич, благочинный Выборгского округа протоиерей Александр Будников, настоятель протоиерей Роман Ковальский с клиром, протоиерей Владимир Сорокин и другие священнослужители.
Было совершено славление новомученикам и исповедникам Церкви Русской.
«Девятьсот лет наша земля не знала такого притеснения православных христиан, — сказал владыка в проповеди. — Бывали случаи, когда убивали архиереев, священников, монахов, но такого массового гонения еще земля Русская не претерпевала. Господь тогда просеял православных христиан: кто-то стоял мужественно за правду Божию, кто-то отрекался от нее, но множество людей, которых мы сегодня прославляем, остались верными Христу и смело защищали свои убеждения. Им приписывали всякие нелепые злодеяния, обвиняли в контрреволюционных заговорах, борьбе с советской властью, но все понимали, что они страдают за Христа. Многим говорили, чтобы они отреклись от веры, и тогда будут выпущены на свободу. Но не отрекались — пошли крестным путем. От Соловков до Магадана, от Казахстана до Воркуты — в самых гиблых местах находились мученики и исповедники. С немногими, которые вернулись, мы общались и видели, что они, пройдя лагеря, остались незлобивыми, простыми. Они никогда особенно не рассказывали о своих подвигах, но мы знаем, какие страдания они понесли. Благодаря их подвигу Святая Православная Церковь возрождается в Русской земле. И этот недавно построенный храм стоит на месте, где погребены мученики, погибшие в застенках НКВД. На их крови мы возрождаем Церковь».
«Вспоминая об их подвиге, мы задумываемся: сможем ли сейчас ради исповедания веры нести такие мучения? — задал вопрос архипастырь. — Готовы ли мы, расставшись с уютными квартирами, пойти в шахты и рудники ради Христа? Всегда такие вопросы надо себе задавать, потому что испытание в любой момент может нас настигнуть. Сегодня на Украине верующие испытывают давление. Их заставляют вступить в неканоническую организацию, но многие батюшки остаются верными Православной Церкви, и народ Божий их поддерживает. Это тоже исповедание и пример для нас, как надо держаться веры, ее канонов и правил».
«Мы также отмечаем сегодня Неделю о мытаре Закхее и слушали евангельский рассказ об этих событиях (Лк. 19:1-10), — продолжил правящий архиерей. — Святая Церковь готовит нас к Великому посту, и в этом нам помогает, в частности, сегодняшнее евангельское чтение. На примере Закхея Господь показывает, как человек должен меняться. Закхей, узнав, что Иисус из Назарета проходит через Иерихон, влез на дерево, чтобы оттуда смотреть на Него. Душа его искала спасения, но не знала, как выбраться из пороков и страстей, которые ее одолевали. Спаситель, видя его желание, сказал: «Закхей! сойди скорее, ибо сегодня надобно Мне быть у тебя в доме» (Лк. 19:5). Закхей вернулся домой и приготовил угощение Христу. И спасся, потому что имел желание, был активным в поисках Бога».
«Господь показывает, как к Нему идти. Если мы желаем Его найти, скорее всего можно сделать это в храме, причащаясь Его Тела и Крови. Надо ходить теми путями, которыми Христос ходит. Это пути Его заповедей. Исполняя заповеди, мы обязательно встретим Христа. А встретив, воскликнем, как Закхей: «Господи! половину имения моего я отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо» (Лк. 19:8). Под имением надо понимать грехи, которые нам дали бесы. Нищие — это и есть бесы, у них же нет благодати, они самые нищие существа. Надо все грехи отдать обратно бесам. Наше «имение» — это греховные привычки, страсти, все, что мы «накопили» за свою жизнь. Не надо «тащить» это в Царствие Небесное, там нет для этого места, оно никуда, кроме как в огонь вечный, не годится. Надо заранее от этого «имущества» избавиться. Вот чего Господь от нас ждет, когда приводит в пример Закхея», — завершил проповедь митрополит Варсонофий.
Храму была подарена икона праведного Иоанна Кронштадтского.
Благотворитель Владислав Антуфьев был награжден медалью апостола Петра.
На мемориале состоялось возложение цветов.
Храм Всех святых, в земле Санкт-Петербургской просиявших, был возведен в 2017 году в память о жертвах сталинских репрессий, захороненных в Левашовской пустоши. 12 мая 2018 года малое освящение храма совершил Святейший Патриарх Кирилл. Великое освящение храма совершил 2 сентября того же года митрополит Варсонофий.
2 июля 1937 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о проведении «операции по репрессированию бывших кулаков, активных антисоветских элементов и уголовников». Одновременно развернулась операция против «шпионов и диверсантов». Был введен в действие приказ НКВД о репрессиях в отношении «жен изменников Родины» и их детей. По официальным данным, с 1937-го по 1954 год в Ленинграде расстреляли 46 тысяч 771 человека, тела свозили на Левашовскую пустошь и кладбище Памяти жертв 9 января. Среди расстрелянных — около двух тысяч священно- и церковнослужителей. По архивным данным, девять человек, причисленных к лику святых, могли быть захоронены в Левашово. Это преподобномученик Арсений (Дмитриев), игумен Тихвинский, cвященномученики протоиереи Карп Эльб, Емелиан Панасевич, Иоанн Сарв, Александр Саульский, Николай Кулигин, иереи Василий Канделябров, Николай Дворецкий, преподобномученица игумения Иоанникия (Кожевникова).
ИА «Вода живая»,