Содержание
- Биография Юлии Вознесенской
- Детство
- Начало творческого пути
- Оппозиционная поэзия и ссылки
- Высылка из страны
- Литература православного жанра
- Работа в интернете
- Личная жизнь
- Жизненные увлечения и хобби
- Болезнь и смерть
- Вознесенская Юлия. Жизненный путь писательницы
- Биография
- Диссидентка
- В эмиграции
- Леснинская обитель
- Православное фэнтези
- LiveInternetLiveInternet
- Юлия Вознесенская (Шарикова)
Биография Юлии Вознесенской
Вознесенская Юлия Николаевна (1940-2015) – российская писательница и поэтесса православного направления.
Детство
Юлия появилась на свет в Ленинграде 14 сентября 1940 года. Родители сначала хотели назвать её Альбиной, но потом увидели, что малышка постоянно вертится в своей колыбельке, словно юла. Так девочка получила имя Юлия.
Её отец, Николай Тараповский, был потомственным донским казаком, родом из города Россошь. Все положительные и отрицательные качества казачьего характера в полной мере проявились в его дочери. Юлия получилась казачкой до мозга костей.
Мама, Ольга Николаевна Лебедева, родилась в Бологом (городок между Ленинградом и Москвой), её родители были земскими врачами.
Отец Юли имел профессию военного инженера, и, когда закончилась война, он остался служить в Восточной Германии в группе советских войск. Здесь же с 1946 по 1948 годы с ним проживала жена и двое детей (у Юли был брат). За это время малыши научились хорошо говорить на немецком языке. Но, когда вернулись в Советский Союз, был один неприятный случай, после которого они быстро забыли свои познания иностранного. Семья жила в Питере, и местная детвора часто играла в прятки во дворе. Юля с братом друг другу подсказывали по-немецки, кто и где прячется. Однако дети это заметили и прозвали их фашистами. После такого инцидента Юля редко разговаривала на этом языке, даже когда жила в Германии.
Начало творческого пути
После школы Юлия стала студенткой Ленинградского института театра, музыки и кино. Потом перевелась в медицинский, но вскоре ушла и оттуда. Стала пробовать себя в журналистике.
В начале 1960-х годов уехала в Мурманск, где устроилась в местную газету корреспондентом. Там в 1965 году впервые было напечатано её стихотворение «Лапландия». А уже со следующего 1966 года её стихи стали появляться в периодических советских изданиях регулярно. Вознесенскую считали многообещающим автором, на её слова даже спела одну песню Эдита Пьеха.
Но вскоре заболел младший сын поэтессы, и семья перебралась в деревню Важины, которая располагалась на самой границе Ленинградской области с Карелией, на берегу реки Свирь. Климат здесь был более здоровым, зимой морозы под сорок градусов, а летом чудная рыбалка. Юлия устроилась преподавать музыку в местной школе, а её супруг заведовал Домом культуры. За это время поэтесса своих стихов не печатала. Вернулась к публикациям, когда выздоровел сын, и семья снова приехала в Ленинград.
Оппозиционная поэзия и ссылки
Шёл 1968 год, войска СССР вторглись в Чехословакию, и Вознесенская посвятила этому событию поэму «Вторжение». После таких стихов поэтессу перестали публиковать в советских журналах и газетах, с этого времени она печаталась только в самиздате. Её вызвали в КГБ, провели беседу и пообещали посадить в случае, если такие стихи повторятся.
Юлия с семьёй проживала в питерской коммунальной квартире по улице Жуковского. Здесь они занимали две комнаты, и в одной из них поэтесса организовала салон под названием «Вторая культура». В 1974 году вышел их первый сборник «Лепта».
В 1975 году молодыми художниками и поэтами «Второй культуры» была организована демонстрация к юбилею восстания декабристов. Зачинщиков вызвали в КГБ, затем последовали обыски и аресты. Множество найденной у Вознесенской антисоветской литературы стало поводом для приговора – пять лет ссылки за «распространение злостных клеветнических измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй».
Вознесенскую увезли в Воркуту, оттуда она совершила побег. Тогда суд заменил ей пять лет ссылки на два с половиной года лагеря неподалёку от озера Байкал. Когда Юлия зашла в камеру и скороговоркой назвала свою статью, умудрённые тюремным опытом уголовницы, вздохнув, сказали: «Значит, за правду…» В уголовном лагере Юля была единственной политической заключённой. Только когда она отсидела половину срока, Вознесенской разрешили свидание с сыновьями.
Высылка из страны
Когда закончился тюремный срок, Юлия вернулась в Ленинград, но ей отказали в прописке. Приближались Летние Олимпийские игры-1980, и перед сотрудниками правоохранительных органов поставили задачу – очистить крупные города от нежелательных антисоветских элементов.
Вознесенскую вызвали в КГБ и предложили покинуть страну. Она отказалась, и тогда на неё стали давить через детей. Одного сына исключили из училища, второго призвали в армию. Опасаясь за их жизнь, Юлия приняла решение уехать.
В 1980 году они эмигрировали в ФРГ. Сначала жили во Франкфурте, Юля трудилась в «Обществе по защите прав человека». В 1984 году уехали в Мюнхен, там Вознесенская работала на радиостанции «Свобода».
Литература православного жанра
Вознесенская пробовалась в разных жанрах, пока окончательно не нашла себя в православном фэнтези.
Она была довольно известным поэтом в Германии, из-под её пера выходили и детективы, а по произведению «Женский декамерон» была поставлена пьеса в Испании, показанная позднее по телевидению. Особенной популярностью пользовались её книги «Письма о любви» и «Звезда Чернобыль».
Жанр православного фэнтези проявился у Вознесенской уже в конце 1990-х годов. После смерти мужа Юлия уехала во Францию, где три года жила в Леснинской женской обители. Она была трудницей, работала в саду и на кухне. Здесь познакомилась с игуменьей Афанасией, которая благословила писательницу на произведение нового жанра.
В 2001 году Юлия Николаевна сочинила свою первую повесть-притчу «Мои посмертные приключения» и после этого полностью отказалась от стихов, они стали ей безразличны. Православную прозу считала более важным видом творчества.
Многие читатели после её книг говорят, что ничего лучше в жизни не встречали:
- «Путь Кассандры, или Приключения с макаронами»;
- «Паломничество Ланселота»;
- «Юлианна, или Опасные игры»;
- «Жила-была старушка в зелёных башмаках»;
- «Утоли мои печали»;
- «Благодарю за любовь»;
- «Нечаянная радость, или Раб Божий Владлен и другие истории»;
- «Сто дней до потопа»;
- «Эдесское чудо».
Она создавала свои произведения и всегда молилась, чтобы они принесли людям Веру, Надежду и Любовь. В 2003 году на конкурсе «Православная книга России» Вознесенская удостоилась звания «Лучшего автора года». В 2013 году главный редактор издательства Московской Патриархии отец Владимир вручил писательнице грамоту и серебряную медаль «За заслуги» от Международного благотворительного фонда «Семья – Единение – Отечество».
Вознесенская навсегда осталась настоящей русской патриоткой, глубоко поддерживала политику Владимира Путина. Иногда шутила по этому поводу: «Если бы мне раньше сказали, что буду поддерживать офицера КГБ, не поверила бы. Но Путин – державник, а России сейчас это очень нужно».
Её очень волновали последние события на Украине. Она всегда считала, что это часть Российской империи, причём главная, ведь именно с Киева начиналась Русь. К канцлеру Германии Меркель и всему Евросоюзу Вознесенская относилась скептически, называла это образование искусственным.
Работа в интернете
Несмотря на преклонный возраст, Юлия Николаевна с интернетом была на «ты». Она работала на многих проектах, с 2008 года была модератором на форумах сайтов «Pobedish.ru», «Memoriam.ru», «Пережить. ру». На эти форумы обращаются люди, пережившие горе и потерю родных. А психологи с волонтёрами находят для них слова поддержки, оказывают помощь. У Вознесенской был свой ник «Агния Львовна», под которым она оставила более двух тысяч постов. Будучи сама смертельно больной, писательница помогала страдающим людям обрести утерянную надежду и научиться улыбаться вновь.
На сайтах Юлию Николаевну все уважали, к ней обращались и посетители форумов, измученные горем, и модераторы, неизвестно где каждый день набиравшиеся мужества, чтобы выслушивать и утешать людей. Вознесенская обладала уникальным даром, могла разглядеть и понять ситуацию, дать тактичный и грамотный совет. Она знала всех постоянных посетителей форума, для каждого находила терпение, сострадание и доброе слово.
Этим сайтам она отдавала уйму времени. Такой вид служения людям стал проявлением ещё одной грани её таланта. В последние месяцы жизни, когда тяжёлая болезнь и химиотерапия одолевали писательницу, она переживала о том, что не может часто появляться на форумах, у неё просто не было на это сил. Удивительный человек, она ни грамма не жалела себя, а всеми силами стремилась успеть оказать помощь другим.
Юлия Николаевна говорила, что эти сайты и то, что происходит на форумах, для неё гораздо важнее написанных книг и их тиражей. Помощь, которую «бабушка Агния Львовна» оказывала людям, она назвала делом всей своей жизни.
Личная жизнь
Юлия дважды выходила замуж. Вознесенская – это фамилия, доставшаяся ей от первого супруга. После развода она не стала её менять из-за благозвучности. Фамилия её второго мужа – Окулов. В этом браке Юля родила двоих сыновей – Артура и Андрея.
Она была строгой матерью. Да и как ещё могла воспитывать своих детей настоящая казачка? Жёстко, могла отшлёпать мокрой тряпкой. Разные применяла методы, когда мальчишки были совсем маленькими, за проказы и шалости сажала их на высокий шкаф и говорила: «Сидите, пока не поумнеете». Прыгать им оттуда было страшно, так и сидели, обдумывая своё поведение.
А один раз, устав от того, что сыновья постоянно дерутся между собой, Юлия нарисовала в детской комнате два ряда небольших кружочков – один для Артура, второй для Андрея. Она сказала детям: «После каждого очередного скандала я зачеркну кружок того, кто виновен. Чей ряд кончится первым, того я сдам в детдом». Мальчишки тогда не знали, что мама как раз собралась поменять обои в их комнате и через две недели содрала их со всеми кружочками, но своей воспитательной цели она достигла.
Сын Андрей вспоминал, когда он ещё не ходил в школу, они с семьёй отдыхали на море. Гуляя по скалам, набрели на очень крутой утёс. Нужно было обойти его по узенькой тропинке, с которой виднелся обрыв. Малыш остановился от страха, а мама сказала: «Если будешь бояться, то точно упадёшь, так что смотри прямо и смело иди вперёд».
Вот такие методы воспитания были у писательницы Вознесенской.
Жизненные увлечения и хобби
Юлия Николаевна очень любила природу и была заядлым садоводом. В земле она могла копошиться часами, высаживала какие-то новые растения, обустраивала альпийские горки, изучала лечение травами. Могла уйти на полдня в лес и собирать грибы, обожала варить варенье из садовых и лесных ягод.
Любила Вознесенская и кулинарию. На кухне тоже в полной мере проявлялась её творческая натура. Однажды на день рождения сына она приобрела тетерева и изысканно его приготовила. Мальчишки-друзья были в восторге, а сынок Андрюша потом ещё нашёл применение птичьим перьям – приделал их на «рыцарский шлем».
А один раз она ждала гостей, но шёл Великий пост, и ей пришлось целый день колдовать у плиты, чтобы придумать вкусные, роскошные и при этом постные угощения. Когда гости были сыты и довольны, писательница крайне удивила их сообщением о том, что все блюда на столе без мяса и яиц. Но такие кулинарные шедевры Вознесенская творила, только когда у неё было настроение. Сыновья помнят, если маме было некогда, она говорила: «Иди и поищи в холодильнике что-нибудь».
Писательница всегда быстро сходилась с людьми и сразу доверялась им. Но некоторые злоупотребляли таким доверием. Если Вознесенская чувствовала, что её предали, то навсегда вычёркивала этих людей из своего круга общения. К счастью, такие случаи происходили редко.
Как только у Юлии Николаевны появлялись лишние деньги, она тратила их на благотворительность. Когда её книги уже издавались большими тиражами, знакомые упрекали Вознесенскую, что она никак не купит себе дом. А писательница на эти деньги кормила старушек. Собственного жилья у неё так и не было до самой смерти, жила всё время на съёмных квартирах.
Болезнь и смерть
Когда Вознесенской медики диагностировали рак, она хотела скрыть это от родных, чтобы не расстраивать. Но рано или поздно правда всё равно открывается. После трёх сделанных операций и начавшихся метастаз скрывать диагноз уже было бесполезно.
Писательница знала о приближающейся смерти, и у неё хватило духу тщательно к ней подготовиться. На берлинском православном кладбище в Тегеле она выкупила для себя место, составила завещание, заказала надгробный крест. Её последней земной поэзией стала эпитафия самой себе. 20 февраля 2015 года Вознесенская ушла из жизни.
Вознесенская Юлия. Жизненный путь писательницы
Писательница Вознесенская Юлия – это наш современник, но при изучении ее биографии становится непонятно, как смогла эта хрупкая женщина прожить такую насыщенную событиями и трудностями жизнь? Такой вопрос кажется вполне законным, но человек верующий понимает: только с Божией помощью.
Что только не пережила Вознесенская: ссылку, женскую колонию, пришлось быть выдворенной из страны, жить на чужбине, заболеть раком и чудом вылечиться, трудиться в Леснинском монастыре, похоронить мужа и все же уйти из жизни от раковой болезни. В 2015 году она скончалась, но при этом тщательно готовилась к смерти. Сама подготовила себе место на кладбище и попросила сделать надгробную надпись: «Слава Богу за все!»
Биография
Родилась Юлия 14 сентября в 1940 году, в городе Ленинграде. Родители думали назвать девочку Альбиной, но увидев, как она вертится в колыбели, решили назвать Юлией, как юлу. Отец писательницы был донским казаком, в полном смысле этого слова, и его бесстрашие унаследовала и дочь.
Поступала она в театральный институт, но ей что-то не понравилось, и она перевелась на медицинский факультет, однако покинула и это место. Затем пробовала себя в качестве журналистки и в начале шестидесятых годов работала корреспондентом в Мурманске.
Вознесенская Юлия именно на Севере написала стихи «Лапландия». Затем печатались и другие ее стихотворения, а на слова одного из них даже сложили песню, исполняемую Эдитой Пьехой.
Первый брак Юлии Вознесенской оказался коротким, от мужа она унаследовала только звучную фамилию. Девичьей фамилией Юлии была Тараповская. Второй муж – Окулов, у них родилось двое мальчиков, и из-за болезни младшего сына они решили переехать жить в деревню на границе с Карелией. Там супруги устроились на работу, муж стал заведовать Домом культуры, а Юлия Николаевна стала учительницей в музыкальной школе.
Долго они там не прожили, так как местная власть стала завидовать авторитету приезжих и решила их изжить из села. К тому времени здоровье младшего сына поправилось, и они уехали.
Диссидентка
Вознесенская продолжала печататься в газетах и журналах, пока не написала поэму «Вторжение», где описывала вторжение советских войск в Чехословакию. Власти КГБ вызвали поэтессу к себе и грозились посадить. Но Вознесенская Юлия не боялась говорить правду, в 1973 году, в возрасте 33 лет, она приняла Святое крещение, но не прекращала антисоветской деятельности.
В 1975 году участвовала в демонстрациях художников-нонконформистов. В этом же году ее осудили на пять лет ссылки за то, что она проводила антисоветскую пропаганду. Ее друзья, которых тоже сослали, решили покаяться на суде, и тогда бесстрашная Вознесенская решила бежать, но прийти на судебный процесс только потому, чтобы из зала суда выкрикнуть: «Не кайтесь – не поможет!» Но ее поймали до суда и вместо пяти лет ссылки назначили два года лагеря.
Юлия Николаевна не любила вспоминать про эти тяжелые времена, но известно по ее письмам, что многим заключенным она читала стихи и рассказывала притчи из Евангелия.
Отбыв наказание, Юлия Вознесенская приехала в свой родной Ленинград, где ее отказывались прописывать. Накануне Олимпийских игр 1980 года из столицы и городов, в которых проводились игры, высылали всех «неудобных» властям людей. В их числе оказалась и Юлия Николаевна с семьей.
В эмиграции
Первое время семья Окуловых прожила в Вене, затем Вознесенская Юлия попросила политического убежища в ФРГ. Как и на родине, Юлия Николаевна продолжала активно трудиться. Хотя она сознательно крестилась и горячо верила в Бога, но не была воцерковленным человеком.
В эмиграции она попала сразу в церковную среду. Здесь она познакомилась с такими людьми, как Серафим Роуз, Иоанн Шаховский, Иосиф Муньсон. В одном интервью Вознесенская говорила, что на западе много истинно верующих людей, особенно она любила потомков первой и второй иммиграции за их веру и преданность России и за настоящую христианскую веру.
Живя во Франкфурте-на-Майне, писательница занималась тем, что работала в организации по правам человека, а в Мюнхене долгое время работала редактором на радио «Свобода».
Леснинская обитель
Похоронив мужа, Юлия Вознесенская уходит в Леснинскую Свято-Богородичную обитель, находящуюся во Франции, в провинции Нормандия. Ей захотелось уединения и покоя, она уже долгое время ничего не писала.
Там Вознесенская встретилась и подружилась с насельницей обители матушкой Афанасией, которая и рассказала о своих переживаниях во время клинической смерти. Эти переживания и воплотились в роман. Юлия Вознесенская «Мои посмертные приключения» написала в девяностые годы, но сейчас, пожалуй, нет ни одного воцерковленного человека, который не прочел эту книгу.
Православное фэнтези
Став глубоко верующим человеком, Юлия Николаевна посвятила последние годы своей жизни православной литературе, благодаря ей в обиход вошел такой термин, как православное фэнтези. Большей частью Юлия Вознесенская книги свои посвящает детям. Помимо «Посмертных приключений», она пишет «Путь Кассандры, или Приключения с макаронами». Эта книга о последних временах, когда будет царствовать антихрист. И хотя и понимаешь, что это всего лишь выдумка, но герои ее так реалистичны, а последние времена описаны так правдиво, что многие читатели после этого становятся верующими и принимают крещение.
В одной статье нельзя описать всю жизнь этой удивительной женщины, которая так просто и тактично помогала многим людям своим словом и не только. В последние годы жизни, уже сама больная раком, своим ободряющим словом на сайтах «Мемориум» (где она была модератором) спасала от уныния и депрессии многих женщин и мужчин, потерявших своих самых близких людей.
Когда читаешь эти письма-послания, на душе становится легко и ясно, и нет страха смерти, и вспоминаешь главный лозунг писательницы: «Слава Богу за все!»
LiveInternetLiveInternet
Цитата сообщения elatior Юлия Вознесенская, православная писательница
Беседовал Павел Евдокимов Фото: Игорь Харитонов Россiя
Тот, кто читал произведения этой, на первый взгляд, хрупкой женщины, подтвердит: они оставляют неизгладимое впечатление, к ним хочется возвращаться. За ними буквально охотятся – и ждут появления новых. Многие люди меняют отношение к православной вере после прочтения “Моих посмертных приключений” и двух книг, написанных Юлией Вознесенской в стиле православного фэнтези: “Пути Кассандры” и “Паломничество Ланселота”.
Мы живем в трудное время, когда все вроде бы разрешено и дозволено. И вот на курсах повышения квалификации педагогов маститые профессора рекомендуют больше обращать внимание детей на “Гарри П.”. Нашим детям прививается модель жизни и поведения маленького колдуна. Однако и этому теперь есть эффективное противоядие – книги Юлии Вознесенской из серии про Юлианну, или, как шутят некоторые, “наш ответ Гарри Поттеру”.
Юлия Николаевна часто бывает на родине, и, воспользовавшись открывшейся возможностью, мы пригласили ее в редакцию газеты “Россiя”. К большому сожалению, далеко не все из двухчасовой беседы вошло в окончательный текст интервью, но то, что есть, дает представление об этой мужественной женщине и по-настоящему русской писательнице.
“Мечеть Парижской Богоматери”
– Вы слышали о такой писательнице, Елене Чудиновой? – начала разговор Юлия Николаевна.
– Честно говоря, нет.
– Елена Чудинова тоже работает в жанре фэнтези, кроме того, в жанре исторической литературы. Она написала книгу для детей “Историю Англии в рассказах”, первую художественную книгу в России (в нашу эпоху) о Белой гвардии – “Держатель знака”. Кстати, очень интересную. Это было лет 16 назад, сейчас ее будут переиздавать. Потом она писала православное фэнтези. А сейчас книгу о зверствах французской революции. Там была целая мануфактура по изготовлению костюмов из человеческой кожи.
– Что, был спрос?
– И еще какой! Весь Конвент в этом ходил, это была такая мода – лосины из человеческой кожи. А женские волосы… эти чепчики, оказывается, носили не для того, чтобы топор в прическе застревал, как мы всегда думали, а для того, чтобы не портить материал для париков. Они изготовляли парики и торговали ими, а у аристократок были самые пышные, красивые и промытые волосы.
– Где удалось собрать такие сведения?
– Все это она выгребла во французских музеях и архивах, все это документально подтверждается ссылками. К чему я веду? Только что вышла ее книга “Мечеть Парижской Богоматери, или 2048 год”. Действие происходит в исламистском Париже. Там действует последняя Катакомбная католическая церковь. Это старокатолики.
– Это те, что наиболее близки к православию?
– Да. Они у нее там и сохранились. И поскольку какой-то существенный отпор нанести торжеству радикального ислама уже невозможно, то можно нанести урон только духовный. И кончается тем, что отбивают собор Парижской Богоматери, ставят баррикады на всех шести мостах, чтобы продержаться до 12 часов, до конца литургии. Последний священник ведет последнюю службу в этом соборе, который перед этим освятили заново, после чего собор взрывают. Священник и героиня остаются внутри. Сильная книга.
– Юлия Николаевна, скажите, а корректен ли сам термин “православное фэнтези”?
– Вполне. Надо сказать, мы с Николаем Блохиным первые додумались до этого. Вернее, он написал первую православную сказку “Бабушкины стекла”. Написал еще в камере. Кажется, в 83-м году. Потом его выпустили по “смешной амнистии”, но он посидел все-таки, успел. Христианские фэнтези были и до меня. Прежде всего, это Льюис, его блистательные фэнтези. Это и “Письма Баламута”, и все три космические трилогии, и “Хроники Нарнии”. Но сам Льюис считал христианнейшей книгой знаете что? “Властелина колец” Толкиена. Хотя о христианстве там нигде не упоминается.
– Существует такая точка зрения: сейчас, когда все вроде бы дозволено, искреннего поиска Бога стало меньше, нежели это было при большевиках. На ваш взгляд, когда его, этого поиска, было больше?
– Сейчас, конечно, тут и говорить ничего. Понимаете, есть такая вещь, как общее дыхание, атмосфера. В 30-е годы страна, несмотря на репрессии, все равно дышала коммунизмом, и все это чувствовали. Не только вожди и агитаторы делали свое дело, не только официальные лозунги и пропаганда или пропагандистская литература. Это было в содержании частушек, тех же анекдотов. Россия, точнее то, что от нее осталось, тогда являлась действительно коммунистической страной, а все остальное ушло в подполье, в том числе православие. Оно, в сущности, было либо в катакомбах, либо на кресте. Потому что существование официальной Церкви – это крестоносительство, это крест заживо. Я, кстати, очень почитаю патриархов того времени, несмотря на то что они говорили неправду. Они не признавали, что на Соловках кто-то погиб, что Церковь преследуется. Да, они вынуждены были говорить так. Но они так спасали Церковь.
Аромат монашества
– В своих романах вы рассказываете о деятельности катакомбных христиан во время прихода Антихриста. Здесь, естественно, сказался и ваш личный опыт. Но ведь ваши книги являются и своего рода подсказкой на будущее? Вы делали это осмысленно?
– Да. Не сдаваться. А каким образом это будет… Это не моя подсказка, это, извините, подсказка Спасителя. Помните, “уходите в горы, в пропасти земные…” И потом, самое главное то, что святые отцы говорили: останется малое стадо, и только Верой можно будет спастись. Значит, надо было придумать, а в какой форме эта часть христианства может существовать? Единственная форма – уход от мира Антихриста, не бороться с ними, а уходить.
– Глядя на то, что происходит вокруг, некоторые люди просто впадают в уныние, и здесь как раз ваши книги показывают: даже в такой ситуации не надо отчаиваться.
– Надо помнить, что нас ждет торжество и радость. Ради тех минут, быть может, мгновений – мы не знаем, сколько будет длиться приход Спасителя и вообще Суд Божий, у меня в книге это часы – вот ради них мы и должны выдержать, ради них надо спасать. “Господь высылает своих деятелей на нивы подобрать все до последнего колоска. Все, что можно спасти и сохранить, все должно быть спасено…”
– Читая ваши книги, чувствуешь – их пишет человек, знающий женское монашество изнутри. Откуда у вас такое знание?
– Во-первых, это моя великая любовь к монашеству. Знаете, кто был мой первый знакомый монах? Нынешний архиепископ Марк Германский, который и есть мускул и двигатель, основной носитель мысли и харизмы объединения Русской Православной Церкви. Русский православный немец. Он из Берлина, бежал оттуда через стену, и вот он, вопреки тогдашнему митрополиту Виталию, начинает один движение за воссоединение с Церковью на родине. У него первого я исповедовалась, он первый меня причастил на чужбине, и он был моим первым духовником. И первым монахом, которого я увидела.
– Где это было?
– В крохотном монастырьке в Висбадене. Он помещался в маленьком доме для священников при Свято-Елизаветинском храме, на горе Нероберг, и там было два с половиной монаха.
– Почему с половиной?
– А потому что два монаха и один трудник. Но когда я туда приехала, впервые попала на настоящую монашескую службу, причем такого крепкого афонского, что ли, устава… Владыка Марк вообще на Афоне учился монашествовать. (Кстати, его рукополагали в Леснинской обители, там, где потом происходит действие в “Кассандре”.) И когда я это увидела, я поняла аромат монашества. Выражение “аромат православия” – это не мое выражение, а Серафима Роуза. Он говорил, что есть такая непостижимая вещь, необъяснимая – аромат православия. Харизма православия. Так же точно есть харизма монашества. Это что-то такое, что просто потрясает до мозга костей. Это когда ты впервые попадаешь в атмосферу самой нормальной из всех возможных видов жизни на земле. Понимаете, из всех видов существования самый нормальный, самый близкий к райскому – это монашеский. И вот я почувствовала это блаженство монашества, эту красоту монашества.
Мне довелось много поездить по монастырям, увидеть разные обители, получить множество друзей-монахов и духовную мать-наставницу – матушку Афанасию в Леснинском монастыре. Я в этом монастыре прожила пять лет.
– А где он расположен?
– Это Нормандия, во Франции. У меня там домик стоит.
– Так это домик “бабушки Елены” из “Кассандры”?
– Он самый. Моя жизнь в православии – это просто какое-то невероятное, потрясающее приключение, которое меня удивляет. Это не я творю приключение, это приключение со мной творится, понимаете? Кто там творит, не знаю. Может, моя прабабушка-игуменья, которую в 30-х годах загубили, убили…
– Как ее звали?
– Игуменья София. Она жила в одном из новгородских монастырей, в каком именно – не знаю, их было восемь. Молитвенники, священники у нас были в роду. То есть кто-то за меня крепко-крепко молился, чтобы из богемы вытащить, из дурной политики, и в православие запихнуть. Так что без православия я жить не смогу… да уже и не получится. А вот монахини из меня не вышло. Когда интересуются причиной, я отвечаю: “Ну а почему вы не спрашиваете, почему я не стала оперной певицей или балериной? Или, скажем, капитаном корабля? По тем же самым причинам”.
Монашество требует еще большего таланта, еще большей избранности. Это величайшее избранничество, какое только существует в мире. Дух и красота монашества, просто жизнь среди монашества – это то, что я так люблю. И только один человек в России мог об этом писать так, что я поняла, – это Нилус. И когда я прочитала его книги, уже на Западе, подумала: вот оно мое! А сама я не готова для монашества… Я могу свою собственную душу погубить просто потому, что строги рамки монашества. И высота молитвы, которая должна быть достигнута в монашестве, все это моей младенческой душе недоступно. Силенки не те. Слишком много душевых сил было отдано не тому. Монашеству надо учиться с юности или жить в миру как монах. У меня этого не было. У меня была просто любовь взахлеб, и все.
Я долго верила, что у меня получится, даже монахи обманывались. А вот когда я поехала в Оптину и увидела домик Нилуса, я перед ним, наверное, час стояла, чуть не плача от зависти: вот моя жизнь! Вот забор, вот ворота в монастырь, а вот дом. Но мне тоже повезло: у меня тоже дом под забором. Одна из моих многих шуточек была такая: “У матушки есть схимницы, послушницы, трудницы и одна подзаборница”.
– “Под забором” этим часто бываете?
– В последние годы не очень часто: болеет моя старенькая мама, которая живет с моим братом в Питере, и лето теперь я каждый год провожу с мамой на даче, в деревне Ириновка, неподалеку от Ладоги. На два “заграничных путешествия” зачастую не хватает ни денег, ни сил. Но в начале октября, впервые после долгого четырехлетнего перерыва, я снова побывала в Лесне, на празднике 120-летия основания Леснинской обители. Радости было! Книги мои в Лесне любят. Меня усадили за стол, поставили стопки моих книг и велели паломникам автографы писать.
Там много перемен, одни ушли, другие пришли… Новые послушницы из России…Умер владыка архиепископ Серафим, живший при Леснинском монастыре на покое, умерла старая монахиня мать Ангелина. А одна из моих любимых монахинь мать Ольга лежит в параличе и непрестанно молится: на первый взгляд – на постели лежит, а приглядишься – на кресте.
Но Лесна прекрасна по-прежнему.
Наш ответ Гарри Поттеру
– Над чем вы сейчас работаете?
– Сейчас пишу третью часть “Юлианны” – “Юлианна, или Игра в дочки-мачехи”. Это последний бой, надеюсь. Уж настолько мне омерзительны те силы, с которыми я там все время воюю… пишу и тошнит. Особенно во второй части, очень уж противно было описывать… Господи, как эта бедная Роулинг пишет своего Поттера? Этот мир, он такой мерзкий – мир колдунов, экстрасенсов… Вы не читали вторую часть “Юлианны”?
– Нет.
– “Юлианна, или Опасные игры”. Русская девочка, православная, попадает в западную школу колдовства. Такой вот… наш ответ Гарри Поттеру. Моя цель была – защитить детей от романтизации колдовства, от этих страшных и опасных игр. Мне и Гарри Поттера пришлось читать и перечитывать, и другие книги на эту тему, и на сайты эти колдовские ходить. Короче, читать всякую дрянь вплоть до “Молота ведьм”. Ну, в общем, входить в материал. Это было очень тяжело. А сейчас я поставила себе последнюю, третью задачу – расправиться с этими же силами здесь, в России. Чтобы дети, во-первых, бежали от них как от огня, а во-вторых, смеялись бы над ними.
– А это главное, потому что смех – мощное оружие.
– Знаете, кто у меня самый ненавистный среди всей этой банды? Грабовой. Человек, который “воскрешал” погибших в Беслане детей. Вы знаете эту мерзость? Мой сегодняшний духовник – наш батюшка в Берлине, отец Андрей Сикоев. Он осетин, и сразу после событий в Беслане поехал туда. У него самого двое детей-сирот усыновлено из России. Такой горячий характер, истово верующий человек. И вот он сказал очень важную вещь: “Отцы должны отказаться от мести, чтобы не рисковать возможностью встречи с детьми-мучениками. Потому что отец-мститель обрушивает мост… этот узкий мостик через ущелье, по которому он может потом пройти навстречу сыну. Или даже сейчас с ним общаться в молитве”.
…А игра в Христа – это и есть Антихрист.
“Матушка моя…”
– Вы довольны тем, как складывается ваша творческая биография здесь, в России?
– Очень, очень и очень! Я не ожидала такого счастья. Когда я писала первую книгу, было трудно, это был мучительный период — создание моих “Посмертных приключений”. Но я должна была написать, потому что моя матушка Афанасия меня благословила; это была игуменья на покое в Леснинском монастыре, а я была при ней – она, можно сказать, на руках у меня умерла. Исключая то, что в самый момент смерти я не была при ней – монахи всегда умирают в одиночку.
В последние свои земные дни матушка совершенно спокойно (она же монахиня) говорила: “Я, конечно, праздник не буду портить сестрам, а после Успения – сразу. Чувствую, что после Успения. Я просила Господа, чтобы мне не портить, не омрачать праздник”. Так и вышло – после Успения, на второй день. Она, говорит, еще бы денек, чтобы отдохнули все. Потому что праздник – это всегда очень тяжелое время для монахинь: нагрузки очень большие из-за паломников, на праздники иногда сотни людей съезжаются.
Вообще монашеская смерть – это такое чудо, это университет смерти, академия смерти… Если видишь, как умирает монах, после этого никакого страха смерти в принципе не остается. Матушку хоронили, а я стояла и улыбалась, представляете? Потому что я в это время ее чувствовала перед собой живой, здоровой и счастливой. Такой сияющей. Я чувствовала, что это самый торжественный момент ее жизни. Матушка моя… Она меня благословила написать, я ей обещала… Бросила писать и год не возвращалась к книге. Через год только вернулась к ней. А перед этим меня Божья Матерь и Господь помиловали: у меня был диагноз “рак”: операцию сделали, и оказалось — нету рака. Хотя и я, и врачи, и мои друзья, все думали, что он все-таки был. Вымолили. Конечно, и сама молилась – научилась немножко.
И сразу после этого, в состоянии депрессии от пережитого, я поняла, что это каким-то образом связано с тем, что я не выполняю матушкиного благословения. Надо садиться и писать. Я села и быстренько дописала книгу.
Вознесенская Юлия Николаевна (р. в Ленинграде 14 сентября 1940 года) – русская писательница. Автор самиздата. В 1960–1970 годах активно участвовала в неофициальной культурной жизни Ленинграда. Соредактор самиздатских сборников “Лепта”, “Мера времени” и журналов “Часы” и “Женщина и Россия”. Подвергалась административным преследованиям. В 1976 году осуждена за “клевету на советский строй” на четыре года ссылки в Воркуту. Бежала, чтобы прорваться на процесс своих товарищей. Вновь арестована, четыре года ссылки были заменены двумя годами лагерей (Иркутская область).
В 1980 году отправлена в эмиграцию в Германию. Работала на радио “Свобода” (Мюнхен). В очерках “Записки из рукава” (1979 г.), “Женский лагерь в СССР” (1980 г.), “Ромашка белая” (1982 г.), книге “Женский декамерон” (1987 г.), основанных на документальном материале, рассказывает об унизительном положении женщин в советских лагерях.
В 1996–1999 годах жила в Леснинской женской обители Пресвятой Богородицы во Франции (РПЦЗ, Нормандия). В это время по благословению ныне покойной игуменьи Афанасии была написана повесть-притча “Мои посмертные приключения”, образно повествующие о том, что ждет человека после смерти. С 2002 года проживает в Берлине.
За произведения “Мои посмертные приключения” и “Путь Кассандры…” в 2003 году получила звание “Лучший автор года” на Всероссийском конкурсе “Православная книга России”. Лауреат ежегодного конкурса произведений для детей и юношества “Алые Паруса” в номинации “Проза” за книгу “Путь Кассандры, или Приключения с макаронами”. Автор популярных в России и за ее пределами книг “Паломничество Ланселота”, “Юлианна, или Игра в киднепинг”, “Юлианна, или Опасные игры” и других.
скачать здесь http://www.koob.ru/voznesenskaya_y_n/moi_posmertnie_priklucheniya
Юлия Вознесенская (Шарикова)
Юлия Вознесенская — российская актриса театра и кино.
Юлия Вячеславовна Вознесенская (Шарикова) родилась в Ленинграде 18 октября 1978 года. Актерское образование получила в Москве, в Школе-студии МХАТ, в мастерской Олега Табакова.
В 2002 году молодую актрису пригласили в труппу МХТ. С 2006 года она работала в театре на Малой Бронной.
Творческий путь Юлии Вознесенской
На сцене Вознесенская дебютировала ролью Гермии в комедии «Сон в летнюю ночь». Также в театре под управлением Табакова она играла в спектакле «Опасные связи».
Кинодебют Юлии состоялся в 1996 году в трагикомедии Сергея Снежкина «Цветы календулы». В этом фильме Вознесенская играла с Эрой Зиганшиной, Мариной Солопченко, Сергеем Дрейденом.
В 2002 году актриса получила главную роль в сериале «Дружная семейка», где вместе с нею снимались Марина Дюжева, Антон Колесников и Алексей Агопьян. В следующем году Вознесенская попала в фильм «Танцор». Ее партнером в «Танцоре», а затем и в жизни стал Борис Хвошнянский. Свидетели романа — снимавшиеся вместе с Юлией и Борисом Анна Банщикова и Юрий Гальцев.
Далее были роли в проектах «Студенты», «Персона нон грата», «Час Волкова», «Зверобой», «Улики», «Химик». В 2012 году Вознесенская появилась в социальной драме «Аварийное состояние». Тогда же ее пригласили в сериал «Салам, Масква!» о буднях спецотдела полиции, занимающегося мигрантами.
Осенью 2015 года вышел телесериал «Чума», в котором Юлия снималась с Юрием Беляевым, Сергеем Жарковым, Екатериной Климовой, Борисом Щербаковым. Через полгода зрители увидели «Кости»: здесь с Юлией снимались Наталья Высочанская и Константин Соловьев.
Личная жизнь Юлии Вознесенской
С 2002 года Юлия не расстается с Борисом Хвошнянским («Слово женщине», «Брачный контракт», «Амазонки», «Небесный суд», «Анна-детективъ»). Пара не зарегистрировала отношения, несмотря на рождение двоих детей: дочери Софьи и сына Арсения.