Вопрос читателя:
Батюшка, слышал разные мнения. Поясните, пожалуйста, когда о новопреставленном следует говорить «царствие ему небесное», «земля пухом» и «вечная память»?
Заранее благодарен,
Алексей
Отвечает иерей Роман Посыпкин:
Дорогой во Господе Алексей!
С момента прекращения земной жизни мы, православные, желаем новопреставленному Царствия Небесного.
Что такое ЦарствоНебесное? Это пребывание с Богом. Желая покойному «Царства Небесного» в словах и в молитвах, мы желаем ему самого главного — быть с Господом, а это и есть самое-самое основное, к чему стремятся все христиане. Подробнее об этом мы писали в тексте Царствие Небесное: Где оно находится и как туда попасть?
«Земля пухом» — это пожелание из языческих времен. Фактически это пожелание мёртвому телу, которому всё равно, где лежать. Так что это пожелание неактуально.
«Вечная память» — это часть молитвенного текста панихиды, который читается об усопших. Полный текст и это пожелание в самом конце Вы можете посмотреть в последовании панихиды.
Для чего составлена панихида и другие молитвы? Самое главное, что можно сделать для почивших — это помолиться о них. Зачем мы молимся за мертвых? Что это дает? Ответы Вы найдете по ссылке, как и ответ на вопрос о том, что происходит с душой после смерти.
Храни Вас Господь!
Архив всех вопросов можно найти . Если вы не нашли интересующего вас вопроса, его всегда можно задать на нашем сайте.
Фото на заставке: mpda
«Царство Небесное» и «Царство Божие» — эти словосочетания много раз встречаются в Новом Завете. В Евангелии от Матфея говорится, что Христос проповедовал Евангелие Царствия (Мф. 4, 23). Но что это за царствие такое, как это выражение понимать?
В сознании многих из нас понятие «Царство Небесное» тождественно понятию «рай»: место, где пребывают после смерти «хорошие люди». Другой весьма распространенный вариант понимания этого словосочетания: некий нескончаемый «золотой век», который настанет после Второго Пришествия Христа, после Страшного Суда. Но почему тогда Иоанн Креститель говорит: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное (Мф. 3, 2)? Что именно приблизилось?
А если Царство Небесное, или Царство Божие,— это то, во что каждый из нас может войти уже сейчас, то как нам это сделать, как получить гражданство в Царстве, которое не от мира сего (Ин. 18, 36)?
Рассказать об этом мы попросили протоиерея Леонида Грилихеса. Отец Леонид уже знаком читателям нашего журнала, ныне он — заместитель настоятеля храмапамятника во имя святого Иова Многострадального в Брюсселе (РПЦЗ), а в недавнем прошлом — заведующий кафедрой библеистики Московской Духовной Академии.
Пожалуй, начать следует с прилагательного «Небесное». У многих ведь создается такое впечатление: «небесное» — значит не здесь, не в этом мире, а «где-то там, далеко, наверху». На самом деле во времена земной жизни Спасителя слово «Небо» или «Небеса» использовалось в качестве замещения слова «Бог». Такого словоупотребления мы не найдем в Ветхом Завете, но оно очень характерно для евангельского времени. В притче о блудном сыне: отче! я согрешил против Неба и пред тобою (Лк. 15, 18). «Против Неба» в данном случае означает — перед Богом. Сказать «Царство Небесное» — это то же, что сказать «Царство Божие». Апостол Матфей писал свое Евангелие для евреев, поэтому употреблял слово «Небесное». Но в Евангелии от Марка, которое обращено к язычникам, употребляется словосочетание «Царство Божие», которое, впрочем, иногда мы найдем и у Матфея, например: трудно богатому войти в Царство Небесное; и еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие (Мф. 19, 23–24; эпизод с богатым юношей).
Царство Божие — это царство Божией любви, Божиего мира и жизни. Это Сам Бог — в той мере, в какой Он доступен человеку. В той мере, в какой жизнь человека приобщена жизни Божией, можно говорить о пребывании человека в Царстве Небесном.
Царство Небесное — это реальность, объединяющая Бога и человека. Мир изначально сотворен для того, чтобы человек как совершенное творение стал участником Божественной жизни во всей доступной для него полноте. Но человек не справляется с этой задачей; о его падении рассказывает 3‑я глава Книги Бытия. Человек, поверивший змию, отпадает от Бога. И какие-то потомки Адама, точнее, его старшего сына Каина пытаются обустроить свою жизнь на земле без Бога. Они закладывают основы чисто человеческой, земной цивилизации, строят город, обносят его стеной, придумывают разные орудия, в том числе и музыкальные, чтобы человеческими средствами восполнить отсутствие Царства Божия на земле, — о жизни и занятиях потомков Каина мы читаем в 4‑й главе Бытия. Но были и иные потомки Адама, сыны Сифа, которые призывали имя Божие (см.: Быт. 4, 25), которые сохраняли память о Нем и тосковали по Нему. Они понимали: человек не может быть ограничен земным существованием, он создан для того, чтобы быть участником Божественной жизни. И ради этих людей Бог сохраняет и спасает мир, постепенно, поступательно раскрывая перед людьми Свое Царство. И вот наконец происходит Боговоплощение; Христос соединяет в Себе человеческую и Божественную природу. Явление в мир Христа — это полнота Божественного откровения человеку, это совершенно особое приближение Царства Божиего к нему. Об этом и говорит людям Иоанн Предтеча. И именно об этом возвещает нам благая Евангельская весть.
Царство Божие — это не то, что находится за порогом смерти, не то, что где-то в иных мирах или в далеком будущем. Царство Божие — это соединение Творца и твари, Бога и человека.
История Царства — история богочеловеческих отношений — непроста, драматична, человек не всегда сохраняет верность своему Царю, однако Бог всегда остается верен Своей любви к человеку. Когда человек уходит от Царства Божиего, ищет собственной независимости — Бог продолжает ждать его возвращения. Господь всегда готов простить человека и принять его в Свое Царство.
Царство Божие раскрывается для каждого человека, который призывает имя Божие, который встает в ряд тех потомков Адама, для которых мир духовный реален и небезразличен. Однако это совсем не так легко, это требует от человека постоянных усилий: От дней же Иоанна Крестителя доныне Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11, 12). Прежде всего, нужно сделать выбор, нужно решительно повернуться к Царству лицом. Надо полюбить его законы; если мы их любим, если мы предпринимаем усилия для того, чтобы их исполнять, если мы сожалеем и раскаиваемся каждый раз, когда у нас не получается исполнить закон, действующий в Царстве, и вновь пытаемся исполнить его — тогда мы начинаем понемногу перерождаться в граждан Царства Небесного.
Каковы же они, законы, действующие в Царстве Бога? Законы обычного, земного царства, государства — это всегда ограничения, они устанавливают меру, границу дозволенного. Но в Царстве Божием меры нет. Фарисеи учили, что прощать обидчику — надо, конечно, но — до трех раз. Апостол Петр, вопрошающий Христа: сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? до семи ли раз? (Мф. 18, 21–22) — уже превышает эту меру; все же не зря он три года подряд ходил за Учителем. Но что отвечает Петру Господь? Не говорю тебе: до семи раз, но до седмижды семидесяти раз. Прощать нужно до бесконечности! Уже потому, что тебе самому Господь простил, может быть, несравнимо больше, чем прощаешь сейчас ты, — об этом говорит следующая сразу за этими словами притча о немилосердном должнике (см.: Мф. 18, 23–35).
В Книге Левит (5, 15–16) предписывается жертвовать бедным до одной пятой имения. Мытарь Закхей, потрясенный встречей со Христом, выражает готовность отдать половину своего имения нищим (см.: Лк. 19, 8); но богатому юноше Господь предлагает отдать всё. Не для того, чтобы ввергнуть его в нищету, а потому, что, взглянув на него, полюбил его (Мк. 10, 21) и пожелал для него сокровища на небесах.
А кто мой ближний? — спрашивает Христа законник (см.: Лк. 10, 29–37). Он просит, чтобы Господь очертил ему круг тех людей, на которых распространяется заповедь о любви. Но в ответ Господь рассказывает притчу о добром самарянине, смысл которой в том, что ближним твоим будет всякий, к кому ты сможешь приблизиться со своей заботой, помощью и вниманием. У любви нет никакой границы и нет никакой черты: чем больше у тебя людей, которым ты сделал добро, тем больше ближних.
В Царстве Божием также нет никаких расчетов: пришедшие на работу последними получают столько же, сколько первые, а если первые видят в этом «несправедливость» и пытаются протестовать, то в ответ слышат: или глаз твой завистлив оттого, что я добр? (Мф. 20, 1–15). В Царстве Божием нет закона как черты, как грани, все Евангелие пронизано призывом к максимально возможному совершенству. Бог — это беспредельное совершенство, а мы, если мы хотим быть подданными Его Царства, должны стремиться к уподоблению Ему: будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5, 48).
Законы Царства Божиего удивительны, потому что они говорят нам о бесконечной ценности каждой человеческой жизни. Бог в этом Царстве — не только Царь, но еще и Отец. В притче о блудном сыне есть замечательные слова: когда возвращавшийся сын был еще далеко, увидел его отец (Лк. 15, 20). Что это значит? Отец каждый день стоял и всматривался в эту даль. Он ждал своего младшего сына, ушедшего, это была постоянная боль отца и постоянная его надежда: вернется! И вот он видит сына, он бежит ему навстречу, обнимает и целует его; сын пытается просить прощения, но отец даже не дает ему договорить. Вот это и есть образ Царства Божия, где Царь — не просто властелин, а Отец, любящий, ждущий, всматривающийся в ту даль, куда мы ушли от Него, и надеющийся, что мы вернемся. И Он первым бежит нам навстречу, первым нас обнимает и восстанавливает в нашем сыновнем достоинстве.
Отец идет навстречу сыну, но ведь и сын тоже идет навстречу Отцу. Се, стою у двери и стучу, — говорит Господь в Откровении Иоанну Богослову (Откр. 3, 20), а в Евангелии от Луки «наоборот»: стучите, и отворят вам (Лк. 11, 9). Бог хочет нашего спасения, Он хочет, чтобы мы вошли в Его Царство; но если мы сами не будем уязвлены Его словом, если мы не отзовемся, не обернемся на Его зов — то мы с Ним не встретимся. Царство Божие — это место встречи человека и Бога. И эта встреча самым решительным образом меняет человека, потому что в его жизнь вошла новая реальность — Царствие Божие внутрь вас есть (Лк. 17, 21). Человек живет в пространстве и во времени, но вдруг оказывается, что есть некое иное измерение. Оно открывается ему с такой утверждающей силой, что человек не может сомневаться в достоверности происходящего. И это меняет его. Пример апостолов и затем многих святых — это пример колоссальных изменений в человеке.
Как же добиваться этих изменений? В притче о блудном сыне отец говорит старшему из сыновей, тому, который хранил верность: всё мое твое (Лк. 15, 31). Так говорит Господь каждому из нас, но мы должны ответить Ему тем же: всё мое, Господи, — Твое. Вот тогда мы будем жить в Царстве Божием — не после смерти, а уже здесь, на земле. Блаженны нищие духом (Мф. 5, 3) — те, кто дошел до полной нищеты, отказавшись от всего своего, от всего того, что не Божие, — ибо их есть Царство Небесное. А что может быть богаче этого Царства? Вот почему его надлежит искать прежде всего (ср.: Мф. 6, 33). Все остальное приложится вам, потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом (Мф. 6, 33, 32).
Царство Божие в Евангелии уподобляется человеку царю, который сделал брачный пир для сына своего (Мф. 22, 2–14). Пир — это место, где царит радость и веселье. Это место щедрости, где не надо ни о чем заботиться, все заботы и хлопоты о нас берет на себя Хозяин. От нас требуется только одно: прийти на этот пир. Но и это оказывается непростым делом, потому что надо уметь отложить все то, что кажется таким важным (см.: Мф. 22, 11–12).
Господь уподобляет Царство Небесное сокровищу, скрытому на поле (Мф. 13, 44); купцу, ищущему хороших жемчужин (Мф. 13, 45); неводу (Мф. 13, 47); закваске; горчичному зерну (Лк. 13, 21, 19). Почему Спаситель использует все эти сравнения? То, о чем Он говорит, очень сложно вербализуется. Та новая реальность, о которой возвещает Господь, не укладывается в повседневный опыт. Поэтому Он прибегает к языку образов, наиболее близких и понятных человеку. Притчи, не давая прямого ответа, побуждают нас к поиску. А это как раз то, что требуется от человека. Он должен — не просто «считывать» то, что ему преподали, а находиться в состоянии постоянного поиска. Как вы думаете, Евангелие — это книга вопросов или ответов? Скорее вопросов; но в самих вопросах мы находим и ответы на них. Кто имеет уши слышать, да слышит! (Мф. 25, 30). Господь не о физическом слухе здесь говорит. Надо задуматься, вникнуть в глубину притч, рассказанных Христом. Нужно расслышать эти притчи, чтобы поразиться ими, чтобы места себе не находить, пока не найдешь ответа. Каждая притча — это не просто иллюстрация, это побуждение к поиску — потому, что в Царстве Небесном невозможно остановиться. «Вид на жительство» в Царстве — это не та вещь, которую можно приобрести однажды и спокойно обладать ею всю жизнь. В Царстве Небесном нужно постоянно устремляться вперед: кто не собирает со Мною, тот расточает (Мф. 12, 30).
Если мы хотим быть гражданами Царства, которое не от мира сего (Ин. 18, 36), нам придется выбрать между ним и миром. И здесь надо понимать, что такое мир. Апостол Иоанн в своем Первом Послании пишет: всё, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская (1 Ин. 2, 16). А Царство Божие — это Царство Отца, Сына и Святого Духа. Если миром правит похоть очей — зависть и алчность, то в Царстве Божием ей противостоит щедрость Бога Отца. Если в мире наше поведение во многом определяется удовлетворением телесных потребностей и страстей, похотью плоти, то Царство Божие — это жизнь духовная; жизнь в Духе Святом — это то, что приподнимает человека над его природой и позволяет человеку жить победно, побеждая в себе страсти. Если в мире правит гордость житейская, то в Царстве — смирение Сына. Вот почему Царство не от мира. Мир идет в одну сторону, Царство зовет нас в другую. Мир удерживает нас сребролюбием, сластолюбием и славолюбием. А в Царстве Божием этому противостоят: щедрость Бога Отца, жизнь в Духе, смирение Сына. И мы должны выбрать, и выбрать самым решительным образом, потому что никто не может служить двум господам (Мф. 6, 24).
Любое богатство на земле нас ограничивает. Чем больше мы собрали, тем больше мы связаны этим богатством. Нам кажется, что, если мы что-то отдадим, мы потеряем. По законам царства земного действительно так: мы отдали — значит, мы чего-то лишились. Но по законам Царства Божиего прямо наоборот: чем больше мы отдаем, тем больше мы получаем. Более того, отдаем земное, временное, тленное, то, чего не возьмешь с собой в жизнь вечную, а получаем нетленное, духовное, то, что станет залогом нашей будущей жизни: Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют (Мф. 6, 19). Скопить на небе можно, только раздавая на земле. Все отдавший будет бесконечно богат, потому что все Царство Небесное — его: Не бойся, малое стадо! ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство. Продавайте имения ваши и давайте милостыню. Приготовляйте себе влагалища не ветшающие, сокровище неоскудевающее на небесах, куда вор не приближается и где моль не съедает (Лк. 12, 32–33).
Мы уже долго говорим о Царстве Божием, подходим к этой теме с разных сторон, но есть одно слово, которое могло бы заменить все сказанное: Царство Божие — есть Царство Любви. Только любовью можно встретиться с Богом, только любовь приближает нас к другим людям и вдохновляет на щедрость и заботу. Только любовь никогда не может остановиться и влечет нас вперед. Только любовь нас делает решительными. Бог есть любовь, и врата Его Царства открываются лишь любящему сердцу.
Журнал «Православие и современность» № 29 (45)
«Быв же спрошен фарисеями, когда придет Царствие Божие, отвечал им: не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк.17:20-21).
1. Епископ Михаил (Лузин):
«Ибо Царствие Божие внутрь вас есть». Двояко толкуется это изречение:
— или так, что Царство Мессии основывается уже среди вас, среди народа иудейского, хотя вы и не примечаете его, а потому и спрашиваете — когда настанет оно, чем и подтверждается слово Христово, что Царствие Божие не придет приметным образом;
— или так, что это Царство Божие — внутри, в душе человека, царство духовное, внутреннее, а не внешнее, земное, чувственное подобное царствам мирским (ср. Феофил.). Первое толкование имеет кажется, преимущество по связи речи, хотя и последнее само в себе несомненно истинно.
1). Чтобы Царство Божие было в душах вопрошавших лукаво фарисеев; — сомнительно, чтобы Господь сказал им это; если же слово вас относить ко всем верующим, это конечно будет правда, но этого не позволяет состав речи (Господь говорит это в ответ фарисеям, и только после этого говорит уже к ученикам, ст. 22).
2). И в других местах Евангелий таже мысль — о наступлении Царства Мессии среди народа иудейского неприметно — выражается также — (Ин. 1:26, Ин. 12:35, Лк. 7:16, Лк. 11:11, Лк. 11:20)
3). При первом толковании ответ Спасителя представляется более соответствующим намерению вопрошавших. Впрочем и последнее толкование в себе верно, а потому можно принять их оба.
2. Святитель Лука Крымский:
Христос сказал, что Царствие Божие внутри нас. Оно не придет приметным образом, а тихо и незаметно придет в сердца человеческие, и оно уже в сердцах праведников, в сердцах святых Божиих. Царствие Божие начнется для них еще при жизни их. Жить в Царствии Божием — это значит жить там, где царствует Бог.
Наша глубокая, сокровеннейшая жизнь духовная протекает в глубинах сердца нашего, и Царствие Божие начнется для нас тогда, когда в сердце наше вселится Святой Дух. Тогда, по слову Христа, к тем, кто соблюдал заповеди Его, придет Он Сам со Отцом и обитель у него сотворят. Если сподобится праведник того, что воцарится в сердце его Святой Дух, это значит, что он уже в Царствии Божием. Царствие Божие в сердце его — там обитает и царит Святой Дух.
Греческое наречие ἐντός, которое переведено в синодальном переводе как «внутрь», также может означать и «среди», а вся фраза может быть переведена, как «Царство Божие среди вас есть».
Христос обращался с этой речью к фарисеям, которых Он перед этим обличал: «…Вы, фарисеи, внешность чаши и блюда очищаете, а внутренность ваша исполнена хищения и лукавства…» (Лк. 11:39), причём в данном стихе, для обозначения внутреннего мира человека, евангелист Лука использует другое греческое наречие — ἔσωθεν.
Таким образом, одним из смыслов слов Христа может быть указание на то, что не нужно ждать в будущем наступления Царства Божьего (понимаемого в те времена как земное царство Мессии), Он — Мессия уже среди них и Его царство уже созидается в их народе!