«Я резал(а) свои руки… Кажется, у меня депрессия… Я думаю о самоубийстве»…
В некоторых школах и семьях единственный способ быть услышанным – это громко закричать. И когда крик уже не помогает, нужно принимать другие меры – что угодно, лишь бы привлечь внимание, лишь бы тебя восприняли всерьез. Очень жалко тех детей, которые страдают молча. Они продолжают учиться, уровень их стресса постепенно растет, но, к сожалению, их вряд ли кто-то услышит и спросит, все ли у них хорошо, потому что занятые специалисты воспринимают тебя всерьез только тогда, когда ты можешь продемонстрировать свои переживания и докажешь, что нуждаешься в их помощи.
Быть воспринятым всерьез – одна из главных задач в период взросления. Когда мы отделяемся от родителей, то хотим быть независимыми и уважаемыми. Мы уже не дети, мы стали молодыми людьми, у нас есть свое мнение. И подростки ужасно не любят, когда на них смотрят свысока. Если взрослые не будут серьезно относиться к подросткам, то подростки воспользуются любыми доступными способами, чтобы взрослые наконец-то очнулись и услышали их.
По мере взросления подростки должны общаться, а взрослые должны понять, что подростковый возраст – это очень сложный и тревожный период. Подростки переживают самоидентификацию, пытаются понять, кто они и для чего живут. Взрослым важно понять, что школьные дни для них непросты – они длинные, сложные и очень изнурительные. К тому же в нашей жизни действительно случаются неприятности: подростков унижают, обижают, проявляют к ним несправедливость, они расстаются со своими любимыми, страдают и многое-многое другое.
Взрослые должны понять, что молодые люди противоречивы и неустойчивы, они переживают огромные изменения и постоянно должны адаптироваться ко все новым и новым ситуациям. Они также должны понимать, что подростки вовсе не глупы. Да, они могут казаться ненормальными: «Я помешан только в норд-норд-вест. При южном ветре я еще отличу сокола от цапли», – так говорил Гамлет. Иными словами: «Возможно, я и кажусь сумасшедшим, но поверьте, я не шучу. Я вижу вас насквозь. Я не глупый».
Конечно же, это не значит, что взрослые должны потакать всем прихотям подростков. Взрослые люди могут поделиться ценным опытом. Но подростки прислушаются к вам только в том случае, если вы относитесь к ним серьезно.
Подростки впервые сталкиваются со всеми проблемами в период переходного возраста. Раньше они никогда не сдавали важные экзамены, они никогда не расставались с любимым человеком, никогда не испытывали влечения. Некоторые из них даже не знали о том, что такое настоящая неудача.
Подростки будут прислушиваться к советам взрослых только тогда, когда взрослые будут общаться с ними на равных. «Я резал(а) свои руки… Кажется, у меня депрессия… Я думаю о самоубийстве» – иногда это просто другой способ сказать «Я больше не ребенок. Относитесь ко мне как ко взрослому».
Оцените публикацию
Когда такое происходит в первый и второй раз, кажется, что эта чья-то очень личная и совершенно особая история. Когда видишь ее в десятый и двадцатый, особенно когда в самом близком кругу, задумываешься: что тут все-таки не так?
А происходит вот что: выпускники хороших (не дорогих, а именно хороших, не путайте) московских и питерских школ поступают в ведущие университеты, успешно сдают пару-тройку сессий и… впадают в клиническую депрессию, бросают учебу, в лучшем случае берут академический отпуск. Внешних причин для такого поведения, казалось бы, нет: семьи благополучные, здоровье в порядке (кроме психического, да и это с недавних пор), вообще созданы ребятам буквально все условия: учись — не хочу. А вот они не хотят.
Поневоле приходит на ум слово «зажрались». И в самом деле, это история про столичных выпускников, у которых в принципе все в порядке. Ребята из провинции, которые приехали завоевывать столицу, учатся, стиснув зубы и сжав кулаки… ну, или уезжают, и я таких историй просто не вижу. Выпадают в осадок как раз благополучные.
Второе и третье слово — «устали» или «обленились». В самом деле, гонка перед ЕГЭ, участие в олимпиадах, все это здорово выбивает из душевного равновесия, и когда цель, казалось бы, достигнута, хочется отдохнуть. Но и это странно: почему не напрячься еще несколько лет ради диплома и тогда уже отдыхать? Хотя, с другой стороны, потом нужно будет писать кандидатскую, там и докторскую… знаю-знаю, я прошел этим путем. Он стоил многих нервов, а депрессию в мои молодые годы в клинику не несли, лечили в основном домашними снадобьями, прежде всего алкоголем.
Но у нас (вступая в права отца-резонера) все же была огромная тяга к учебе. После унылой советской школы университет казался кладезем знаний, едва ли не раем, хотя и там было много скучного и лишнего вроде «истории КПСС». А эти…
А эти учились в слишком хороших школах. В таких, где взрослым и детям очень интересно друг с другом, где подход творческий и индивидуальный. Такие у нас теперь есть. И вдруг выпускник попадает в какую-то совершенно другую систему, где одно делается ради галочки, а другое — ради балла и места в рейтинге, где почти полностью утрачен интерес к личности студента.
Это, в принципе, норма для высшего образования: в университете никого ничему не учат, там дают возможность учиться.
Если тебе это надо — бери, что сможешь, а если нет — можно просто имитировать процесс ради получения заветной корочки. Ну, или выцарапывать эти самые баллы, заранее выстраивая будущую карьеру на топовых должностях. Ведь и вузы у нас теперь оцениваются по формальным, понятным чиновникам показателям…
А это совсем не интересно им, прежде всего как раз самым талантливым и перспективным студентам. Не интересны все эти бесконечные вороха бумаг для отчетности и преподавателям, но им некуда деваться, они уже смирились (или ушли на вольные хлеба). Проблема даже не только в излишней бюрократизации, не в обезличивании учебного процесса, а еще и в том, что университеты наши, даже самые лучшие, построены все же по моделям ХХ, отчасти и ХIХ века. Обучение в них предполагает, что человек получает определенную профессию, состоящую в основном из набора знаний и умений, чек-лист прилагается, и дальше он всю жизнь их применяет в выбранной сфере деятельности (ну, или переучивается на некоторую смежную, с большим трудом и с потерей карьерных ступенек).
Но уже в девяностые это было не так. Многие ли из выпускников филфака МГУ 1992 года работают всю жизнь филологами, как я? Наверное, несколько человек. И остальные совсем не числят себя в неудачниках.
Нас всех научили учиться, это главное, нам не просто привили «навыки и компетенции», как требует бумажная отчетность, нам показали на ряде конкретных примеров, как взаимодействовать в команде специалистов и как обрабатывать информацию.
С этим мы пошли кто в науку, кто в бизнес, кто еще куда, многие из нас меняли профессии или даже создавали их. Когда я заканчивал МГУ, в России не было специальности «библеистика», теперь есть — и она, в частности, моя.
Университеты в основном готовят ребят к жизни… в условиях юности их преподавателей, лет двадцать назад.
О, какие прекрасные курсы читают они для себя молодых! А применять полученные навыки придется в мире, каким он будет, наоборот, двадцать лет спустя, и сейчас даже трудно предугадать его контуры. Ясно лишь, что часть профессий исчезнет, часть радикально изменится, часть появится словно из ниоткуда — на самом деле, эти ребята их и создадут. И почти никто из них не проработает всю жизнь не то что на одном месте — в одной профессии. К этому нынешние университеты их не готовят, и они это чувствуют.
Те единицы, кто поняли это десятилетия назад, создали наш мир таким, каков он сейчас. В своей речи перед выпускниками престижнейшего Стэнфордского университета Стив Джобс, один из самых успешных и знаменитых людей на планете, рассказывал, как он… бросил учебу, потому что не знал, чем именно будет заниматься. А потом собрал из «звеньев одной цепи», как он это тогда назвал, от электроники до каллиграфии, то, что оказалось самой успешной в мире линейкой компьютеров. Начинал в гараже своих родителей. Никто тогда ничего не понимал…
Джобсами, конечно, станут единицы, и подозреваю, что не в нашей стране: талантов у нас не меньше, а вот условия намного хуже, бизнес молодого Стива (или, на русский лад, Стёпы) у нас бы отжали люди с военной выправкой еще на стадии выхода из гаража и превратили бы его в доилово для госзаказов. Но я сейчас не об этом.
Мир сегодня переживает какой-то подростковый кризис, куда ни посмотри… Демократия оборачивается где внешней имитацией процедур, где победой безответственного популизма. Свобода слова — засильем фейковых новостей. Развитие средств коммуникации — электронной слежкой в стиле Большого Брата. И так буквально повсюду.
Доступность высшего образования оборачивается его обесцениванием, имитацией, формальным прохождением курса ненужных предметов «для диплома» или «для рейтинга».
А есть ли альтернатива? Пока ее контуры только нащупываются в окружающем пространстве, в основном электронном. Во всем мире расцветают лектории, по большей части онлайн (мы с женой даже сделали свой собственный, www.vagantes.net), различные формы «эдьютеймента», то есть развлекательного подхода к усвоению материала. Основанная на общественных началах Википедия вытеснила из обихода почтенные многотомные энциклопедии. Все это выглядит как пестрый ковер, как большая песочница для совершеннолетних малышей, лепящих куличики по собственным правилам. Хочется схватиться за голову и порадоваться, что этот подход еще не возобладал в подготовке врачей или инженеров…
Но я бы сказал, что все эти истории подают очень важные сигналы для самих университетов, особенно для топовых, которые хотят собрать самых успешных и креативных студентов. Их больше не надо перекармливать фактами, они найдут их в справочной литературе онлайн. Их даже не надо обучать профессиональным навыкам, потому что навыки изменятся прежде, чем ребята начнут их применять. Но нужно учить их взаимодействию с профессионалами, нужно создавать условия, в которых им будет интересно. А навыки и компетенции — ну что ж, для отчетности, раз начальство требует, и лучше бы передать это дело отдельным секретарям, разгрузив от бумажного мучения преподавателей.
И в корзину все рейтинги, у недоучки Джобса рейтинг был равен нулю.
А тем ребятам, которые бросили (надеюсь, временно) учебу, я скажу только одно. Мир в очередной раз меняется, каким станет по-настоящему элитное образование середины XXI века — зависит от вас, сделать его можете только вы. Вольно девочке Грете кататься на яхтах и полтора года не ходить в школу в ожидании, что взрослые по ее требованиям все решат, но это позиция детская, потребительская. И заранее знайте, что созданное вами будет обесценено очередным подросшим поколением ваших детей. Закон природы.
Но мы готовы вам помочь, чем и как можем. А значит, университетские аудитории открыты для вас — пока иное не пришло им на смену.
20.07.2011
По данным страховой компании Techniker Krankenkasse, все больше студентов в Германии жалуются на психические расстройства и принимают антидепрессанты. В чем причина такого развития и как не захандрить в Германии?
Нагрузка в университете, постоянные подработки, нехватка времени для отдыха — с этими и другими проблемами сталкиваются студенты в Германии. А в результате — стресс, нервные срывы и депрессии.
Согласно данным исследования немецкой страховой компании Techniker Krankenkasse (ТК), каждой третьей студентке хотя бы раз в год ставят диагноз психосоматического расстройства. У мужчин эта цифра несколько ниже. Среди них каждый восьмой выходит из приемной врача с таким диагнозом.
Психотерапия в университете
Просьба не мешать, идет сеанс терапии!
В ноябре 2010 года 29-летняя студентка психологии Андреа (имя изменено по просьбе собеседницы — примеч. ред.) из Кельна обратилась к психологу. «Я начала терапию, потому что больше не могла выносить это постоянное напряжение, — объясняет девушка. — Впереди опять экзамены, боюсь, что я их провалю. В последнее время я работала по 30 часов в неделю, чтобы заплатить за учебу, поэтому учиться было совершенно некогда». Кроме того, страх не найти интересную, хорошо оплачиваемую работу или разочаровать родных и друзей заставил студентку начать курс психотерапии. Теперь раз в неделю она встречается с университетским психологом и обсуждает все проблемы, с которыми сама справиться не может.
Как показал опрос Общества содействия учащимся вузов в Кельне (Studentenwerk Köln), 26 процентов студентов, которые обращаются к психологу, делают это именно в связи с трудностями, возникающими в процессе обучения. 19 процентов опрашиваемых жалуются на страх перед экзаменами. Почти 20 процентов респондентов называют основной причиной их визита именно депрессию.
Во всем виновата Болонская система?
Ангелика Вутке (Angelika Wuttke) работает психологом в Университете Дюссельдорфа уже 22 года. Проблемы, с которыми к ней приходят учащиеся, изменились за последние несколько лет. «Особенно после перехода на Болонскую систему студенты жалуются на стресс, — подчеркивает Ангелика Вутке. – На отделении бакалавриата учебная нагрузка рассчитана примерно на 30 часов в неделю. Но если еще и работать, то тогда студенты не успевают готовиться к экзаменам, и вынуждены учиться дольше шести–восьми семестров, как это предусмотрено программой». Пресс-секретарь страховой компании Techniker Krankenkasse Михаэла Хомбрехер (Michaela Hombrecher) ни подтвердить, ни опровергнуть такой вывод не может. Но предполагает, что именно изменения в системе обучения — основные причины психических расстройств у студентов.
Выход один — антидепрессанты?
Одна-две таблетки в день и здоров?
«На одном из сеансов у психолога я подробно расспросила ее о психотропных средствах. Дело в том, что уже несколько месяцев весь мир казался мне черно-серым, мне ничего не хотелось делать. В конце мая я начала принимать антидепрессанты. Другого выхода из моей ситуации я не видела. Как только получу диплом, перестану», — успокаивает себя Андреа.
По результатам исследования Techniker Krankenkasse, в котором были обработаны данные 135 тысяч застрахованных в этой компании студентов, каждый принимает почти две недели в году психотропные препараты, из них десять дней антидепрессанты. «Мы очень обеспокоены таким развитием ситуации, — говорит Михаэла Хомбрехер. — Кроме того, чем старше студент, тем больше у него психических проблем. Особенно после 25 лет».
Рецепты от студентов
Многие студенты стараются бороться со стрессом. Лидия из Бремена, например, сейчас готовится к двум устным экзаменам. До конца сентября она должна сдать еще пять письменных работ. «Лучшее средство от стресса — это активный отдых. Шопинг, сауна с подругами, бассейн, поездки в другие города и отпуск! Я вот на прошлых выходных была в Гамбурге, ходила на мюзикл», — говорит девушка.
Вечеринка — один из способов развеяться
У Клаудии из Дюссельдорфа немного иной подход. «Я себе прописала такой рецепт – ходить на вечеринки! Даже, когда у меня сессия, я не забываю о своих социальных контактах. Конечно, когда я готовлюсь к экзаменам, времени у меня меньше, но я стараюсь вырваться на часок-другой», — уверена она.
«В какой-то момент своей жизни я понял, что очень важно делать перерыв в работе. Просто целый день ничего не делать. А еще вовремя питаться и достаточно спать, — говорит Амит из Дюссельдорфа и добавляет. — Мне надо бежать, договорился с другом пойти в кино».
Юля советует заняться спортом. «Мне помогают танцы или любая другая физическая нагрузка. Например, катаюсь на велосипеде, роликах, гуляю на свежем воздухе», — делится опытом студентка из Вупперталя.
29-летняя Андреа знает, что антидепрессанты не решают проблему, и уже сделала для себя выводы: «Я многое переосмыслила. Начала по-другому питаться: ем больше овощей и фруктов, орехи, меньше мяса и макарон. А еще в августе я хочу принять участие в восьмикилометровом кельнском марафоне!»
Психолог Ангелика Вутке советует прежде всего понять, что именно провоцирует стресс. «А затем необходимо научиться верно расставлять приоритеты. И решать проблемы поочередно, начиная с самых важных», — предлагает психолог. Тогда успех вам обеспечен!
Мария Рютингер
Редактор: Марина Борисова
Школьные войны. Депрессию у ребенка из-за оценок или гонений одноклассников можно не допустить
Авитаминоз, который неизбежно начинает мучить всех, и детей в частности, в феврале — отличная почва, дабы даже небольшие трудности и недоразумения раздувать до размеров слона. Мороз и уплотнение графика учебы из-за пропусков, связанных с карантином, ситуацию только усугубляют. Есть и влияние общества — из-за современных ценностей, направленных на умопомрачительную карьеру и сверхзаработок, страх перед плохой оценкой (мерилом проблем в вузе и при получении работы) появляется даже у второклассников. Раньше он, по наблюдениям специалистов, рождался начиная только с шестого класса. Тогдашние ученики начинали задаваться вопросом своего профессионального будущего в возрасте с куда более повзрослевшей психикой. Как же сделать учебу эффективной, но не изнуряющей нервную систему, рассказывают специалисты.
ОЦЕНКИ: КОГДА ОНИ ВЫХОДЯТ ИЗ-ПОД КОНТРОЛЯ
Оценка, по мнению психологов, важна. В мире, где ставка на успешность, стремление к наилучшему результату еще не раз пригодится ребенку. Но отметки — прежде сигнал о неполадках, а не страшилка и не карательная мера.
1. Как понять, что у ребенка завышенное внимание к баллам? Перед ответственными днями в школе у него поднимается температура, болит живот, потеют ладони. Он становится тревожным, если заговорить с ним об учебе, часто переводит стрелки разговора.
2. «Проанализируйте свое поведение: может, вы неосознанно пугаете его историями о пропащих людях, ребенок проецирует эти роли на себя и это его удручает. А проверяя домашнее задание, не ставьте цель пересдать контрольную с двойки сразу на пять», — советует Светлана Самсоненко.
Другая ситуация — когда учителя становятся источником угрозы: «Не пересдашь контрольную, оставлю на второй год!» Вникните: вдруг заниженные оценки всему классу ставят? Если так, то всем родительским комитетом требуйте замены педагога. Если конфликт только у вас — разберитесь, может, учитель невзлюбил вашего ребенка за то, что тот не носит учебники на все уроки или выглядит не так, как хочет учитель? Вы должны стать контактером между двумя лагерями.
3. Профилактика. «Все понимают, что родительские собрания важны, как и интерес к школьным делам, но далеко не все так делают, — комментирует Татьяна Михеенко. — Сегодня не расспросите, завтра — и так уходит контакт. Ребенок теряет уверенность, что вы поможете ему решить любую ситуацию, далее он становится замкнутым, неуправляемым, бунтарем. Пропуски собраний ребенок воспринимает как ваше отношение к нему — вам все равно, вам некогда, он для для вас на втором, а то пятом месте. И снова протест. В том числе в форме неуспеваемости».
ИНТЕРНЕТ: ИСТОЧНИК ПОДАВЛЕННОСТИ
Поводом для депрессии могут послужить не только реальные отношения, но и виртуальные. Их сложнее контролировать, но можно.
1. Как узнать, что ребенка угнетают в Паутине? Во-первых, он сидит у ПК не меньше, чтобы избежать приставаний, а наоборот — дольше и дольше, пытается все исправить, запутываясь все больше. Во-вторых, признаваясь, скажем, что расстроен минусом за свое фото в соцсети, очень серьезен.
2. Что делать? Не заставляйте удалить анкету — он посчитает это бегством, почувствует себя слабым, что еще более усугубит его депрессию. Откройте любую другую анкету и посмотрите, сколько минусов там. Объясните, что большинству людей на планете ваш ребенок безразличен, какому-то числу людей он нравится, а какому-то, для равновесия, нет. Второй аргумент: эта оценка временная. «Может, у обидчиков было плохое настроение? Завтра они такого не сделают, т.к. встанут утром с правильной ноги».
Реклама
3. Как не допустить? «Подсоединяя» ребенка к интернету, напомните ему, что там любой человек может быть совсем другим, не таким, каким есть в реальности. И друг, который якобы хотел ему насолить, на самом деле, может, и не этот человек вовсе. Внушите ребенку здоровый скептицизм: многое из происходящего в интернете — выдумка: несуществующие люди, нереальные истории. Стоит ли на них тратиться?
НАСМЕШКИ: КАК РАСПОЗНАТЬ ОБИЖЕННОГО И ОБИДЧИКА
Не последнюю роль в самооценке школьника играет отношение окружающих. Над ребенком издеваются в школе, если: он отказывается туда ходить, избегает разговоров о cвоем лишнем весе или, например, заношенном свитере. Как «лечить»? Исправляйте недостаток — купите гантели и занимайтесь вместе с ребенком. А также на примерах показывайте, что недостаток — не всегда помеха для счастья и реализации: например, о жизни коротышки Бонапарта или некрасавицы Барбары Стрейзанд. Обратите внимание ребенка (также на примерах), что оценки окружающих преходящи — сегодня смеялись над вами, завтра — над ним. А еще сдружите ребенка с похожим на него, им будет проще решать проблемы.
Профилактика заниженной самооценки такова. Расскажите чаду, что дети пускают в ход насмешки, когда человек выделяется из толпы, то есть когда он — индивидуальность, а это вообще-то достоинство. Для убедительности спросите: «А нет ли в классе того, над кем ты сам хотя бы про себя смеешься? Есть. Этот человек ведь не плохой, просто не такой, как все, правда?». Вторая крайность — задавака. Даже если дома он сама любезность, у других на него жалоб хоть отбавляй. Завышенная самооценка, считают психологи, это та же заниженная, только в форме компенсации. То есть если агрессор измывается над чьей-то внешностью, на самом деле его беспокоит что-то в собственной. При очень скрытой форме за этим стоит нечто непрямое — скажем, хронические скандалы между родителями. Действовать надо согласно пунктам выше: ставить его на место обижаемого, исправить его отношение к своим слабым сторонам, наладить атмосферу дома».
НАШИ ЭКСПЕРТЫ
- Татьяна Михеенко, независимый психолог
- Светлана Самсоненко, психолог, психотерапевт
КАК БЫТЬ, ЕСЛИ…
Детей выслушивает
РОДИТЕЛИ-ФАНАТЫ. «С родителями-фанатами оценок я делаю так, — делится преподаватель математики и экс-директор школы Ольга Кузьменко. — На зачете у меня 6 вопросов, на каждый — по баллу. Ученики, привыкшие к 12-балльной системе, возмущаются, мол, увидят родители в дневнике «3+», накажут, не разобравшись. На недоумение мам-пап я потом отвечаю: «Спрашиваю даже не задачи, которые требуют напряжения ума, а правила, которые нужно заучить. Во-вторых, кроме 12-балльной системы, существуют и другие, например, 100-балльная. Так что, теперь сокрушаться, что 12 по 100-балльной — маловато? Нужно просто признать, что 6 из 6 — это прекрасный результат».
ДЕТИ-ИЗГОИ. «Такие есть в каждом классе. Был у меня мальчик Виталик, вот как толкиенист, только из русичей — с длинными волосами, в длинных рубахах ходил. Одна девочка бросила ему что-то вроде: «Что ты тут воняешь?» А поскольку была она негласным лидером, класс за ней травлю продолжил. На ближайшем школьном собрании я объявила: «Вот этот Виталик — изгой в классе, и сделала его таким ваша Диана». После тет-а-тет родителям девочки и мальчика я объяснила, что исправить все можно только извинением. План сработал: девочка при всех попросила прощения, мальчик его принял. Класс решил, что конфликт исчерпан», — рассказывает Ольга Юрьевна.
ЗАНОСЧИВЫЕ. «Был у меня ученик Проказа. Кичился фамилией и солил всем. И вот контрольная, тишина идеальная, поднимает руку девочка: «Можно я выступлю?» Я-то думала, что это какое-то объявление, согласилась. А она начинает: «Проказа — это средневековая болезнь… На шею прокаженным вешали колокольчики…» Наш герой сидит и краснеет. А девочка после объяснила, что перелопатить словарь Ожегова посоветовали родители, чтобы так отомстить мальчику за проказы», — делится учитель.
Новости на эту же тему: