«По частоте объявляемых текстов и по их заголовкам можно оправданно предположить, что на это потрачены значительные средства. Когда происходят такие кампании дезинформации, говорят посвященные, необходимо выделять пятизначные цифры в евро за каждый конкретный текст», — говорится в сообщении пресс-службы Церкви.
Подчеркивается, что все это делается в целях ослабления церковных властей и органов — Патриарха Сербского Иринея и Святого Синода для соблазнения народа, разъединения СПЦ, чтобы она стала добычей для сил, провоцирующих хаос в мировом православии и углубляющих раскол, сначала на Украине, а затем и далее. «Применяется хорошо испробованная ранее техника манипуляций, аналогичная или весьма похожая на ту, которая задействовалась в 90-х годах прошлого столетия в случаях Маркале и Рачак перед бомбардировками Республики сербской и Сербии», — указывают в СПЦ.
«Матрица следующая: законные власти и органы, ранее государственные, а сейчас церковные — Патриарх, Синод, пресс-секретарь Церкви…- объявить авторитарной и даже криминальной группой, которая, вопреки интересам Церкви, самовольно и самовластно дезавуирует и скрывает от епископов «чрезвычайно доброе намерение» цареградского Патриарха, когда он не один, а даже два раза звал сербских архиереев на прославление восьмисотлетия хиротонии Святого Саввы в епископский чин, не упоминая, конечно, автокефальность, — разъясняют в СПЦ. — Это связано с тем, что нынешняя цареградская теория гласит, что Святой Савва не получал автокефальность, а автокефальность Церкви Сербии датируется 19 веком, а автокефальность объединенной Сербской Церкви — 20 веком».
В Информационной службе СПЦ подчеркивают, что «факты, между тем, говорят о другом: Патриарх и Синод, а также «находящийся в прицеле» пресс-секретарь Сербской православной церкви — поступают исключительно в соответствии с Уставом Сербской православной церкви и мандатом, полученным от Святого Архиерейского Собора. Решения принимаются в интересах нашей Церкви и выражают позиции абсолютного большинства наших архиереев».
Эксперты давно обращают внимание на тот факт, что в условиях усиливающейся американской экспансии на Балканы, когда США настойчиво требуют от политических лидеров сделать выбор в пользу Вашингтона, Сербская православная церковь стала серьезным препятствием на пути реализации геополитических замыслов англосаксов в регионе. При этом СПЦ обвиняют не только в тесных связях с Москвой, но и деструктивной роли в косовском вопросе, к более активному урегулированию которого уже подключился Белый дом.
Планы США выглядят прагматичными и расчетливыми, ведь на протяжении многих веков русские и сербы плечом к плечу отстаивали одно из главных своих богатств — православную веру. Это нашло свое отражение и в народном фольклоре, в частности, на Балканах можно услышать следующее «крылатое» выражение: «Мы, сербы, всегда верили в двух богов: в Христа на небе и в православную Россию на земле!».
Таким образом, американцы проверяют на прочность духовные скрепы между Россией и Сербией, формировавшиеся столетиями и кровью вписанные в нашу славную историю, насыщенную победами и ратными подвигами. Как отмечают наблюдатели, Сербская Православная Церковь не поддается на провокации извне, а Патриарх Ириней твердо и последовательно отстаивает, прежде всего, интересы сербского народа и Церкви.
Почему США стремятся закрыть косовский вопрос?
Ответ очевиден — это позволило бы Вашингтону ускорить процесс евроатлантической интеграции Сербии. Именно об этом предупреждают иерархи СПЦ, в частности, епископ Зворничко-Тузланский СПЦ Фотий, который обратил внимание на то, что православные народы являются препятствием на пути экспансии Запада на Восток. «Мешали мы Наполеону, мешали и Гитлеру и многим другим, кто шел на Россию, а аналогичный сценарий разворачивается и на данном этапе, — цитирует слова владыки агентство СРНА. — Сейчас соотношение сил в мире таково, что позволяет Западу сплотиться и попытаться в очередной раз достигнуть цели — прорваться на Восток, а мы находимся на их пути, и из-за этого мы уже много раз страдали».
Священнослужитель указал, что сербский народ всегда был близок к русскому: по вере, культуре, письменности, а, прежде всего, по какому-то особому отношению к справедливости в жизни. Именно это всегда позволяет сербам смотреть на русских как на братьев, добавляет он.
Епископ Фотий назвал любое сближение сербов с НАТО аморальным. «Наш народ уже сказал, что мы не сможем принять это (евроатлантическую интеграцию — прим. «РГ»), поскольку мы пережили бомбардировки НАТО — и Республика Сербская, и Сербия, — рассказал священнослужитель. — Многие из нас получили тогда травмы и однозначно — это не было бы моральным». По его мнению, не следует сербам спешить и в Евросоюз, необходимо поручить специалистам внимательно соотнести все плюсы и возможные последствия данного шага.
Между тем
Митрополит Дабробосанский СПЦ Хризостом в интервью «Российской газете» открыто заявил, что в настоящий момент не видит решения косовского вопроса, кроме как в рамках резолюции ООН №1244. «Косово и Метохия — это составная часть Республики Сербии, находящаяся в данный момент под международным управлением, — отметил он. — Мы требуем полного уважения к решениям ООН. Косово и Метохия — это сердце сербского народа. Косово — это не только территория, это символ наших моральных ценностей, сосредоточенных на этой сербской земле. И как Святая земля — земля отцов и праотцов, которая свята и неотделима для еврейского народа, так и наше КиМ — Святая сербская земля наших святых отцов и праотцов». «Только от России и ее политики на Балканах будет зависеть дальнейшая судьба Сербии в регионе, — резюмировал член Синода СПЦ. — При этом следует иметь в виду, что сейчас здесь разворачивается большая борьба. Можно констатировать, что совершается истинное насилие над сербским народом, который принуждают преклониться перед НАТО и США, отказавшись при этом от России».
Почему религиозные лидеры не стали миротворцами на Балканах.
В бывшей Югославии национальность в основном совпадает с принадлежностью к определенной религии: если ты серб, то обязательно православный, если хорват, то католик, бошняк – мусульманин. Во времена единой социалистической страны национальность бошняков совпадала с исторической их принадлежностью к исламу и они назывались Мусульманами – это слово писали с большой буквы. Югославия была светским государством, где отношение к религиозным общинам, хоть их и не преследовали, было крайне неблагожелательным. Потом, в конце восьмидесятых годов, настали новые времена. Уже перед распадом большой страны и последовавшими за этим войнами, национальное сплочение каждого из югославских народов произошло в рамках религии. Религия и духовенство получили большую роль в обществе. И именно благодаря этому войны и конфликты в недавнем прошлом приобрели значительное религиозное измерение.
С тех пор прошло уже пятнадцать, а то и двадцать лет. О том, как определяет себя религия в современных сообществах на территории бывшей Югославии, размышляют два профессора-социолога, занимающиеся вопросами религии, – Милан Вукоманович из Белградского университета и Дино Абазович из Университета в Сараево.
Содержание
Государство в государстве
Последняя перепись населения, проведенная в Сербии в 2011 году, показала, что религия в стране пользуется огромной популярностью. 94% граждан причислили себя к верующим, а 84% из них сообщили, что они православные. Милан Вукоманович полагает, что это не означает, что граждане, которые причисляют себя к определенной религиозной группе, на самом деле религиозны. «Что касается влияния церкви, то я бы назвал происходящее сейчас в Сербии политическим православием. Это гибрид, возникший в постсоциалистическом и постсветском периоде, когда появилась связь определенных движений, общественных групп, политических партий и церкви», – дает определение процессу Вукоманович. Есть тенденция отвержения светских ценностей общества, а это ставит под вопрос проевропейские ценности, такие как демократия, гражданское общество, плюрализм, религиозная толерантность и права человека, говорит профессор. «Проблема состоит в политизации религии, которая занимает все больше общественного пространства с тенденцией формировать его согласно своим желаниям», – считает он.
Сербская православная церковь после пятидесятилетней изоляции теперь имеет особый статус в государстве – несмотря на то что Конституция этого не предусматривает. Церковные символы теперь повсюду – в государственных учреждениях, больницах, школах, военных и полицейских казармах. Православные священники освящают помещения политических партий, религиозные лидеры во время всех государственных торжеств стоят рядом с руководством Сербии.
В исследовании, которое провел среди бошняков – боснийских мусульман профессор Дино Абазович, процент конфессиональной самоидентификации составлял 96%. В Боснии и Герцеговине, как и в Сербии, и во всем регионе, конфессиональная самоидентификация часто является, с одной стороны, последствием социально желательного поведения, а с другой – тесным историческим симбиозом между этнической принадлежностью и конфессией. В Боснии и Герцеговине религия составляет то ключевое отличие, которое в значительной мере повлияло на этнический раздел населения в течение 19-го и в начале 20-го века, когда формировалась этно-национальная принадлежность, полагает Абазович.
Возвращение к религии или к вере?
Профессор Вукоманович отмечает, что этномобилизация, которая произошла в ходе1990-х годов в бывшей Югославии, установила прочную связь между религиозной, конфессиональной и этнической принадлежностью народов. Так как национальность на том периоде войн оказалась очень важной, она повлекла за собой и религиозность – даже среди тех людей, которые раньше пренебрегали религией. И в нынешнем, послевоенном периоде, и сами церкви, и религиозные общины заняли намного большее пространство, чем они имели в социалистической Югославии. Церковные институты влияют сейчас на культуру, на политическую и общественную жизнь, считает сербский профессор.
Люди в ситуациях войны и кризисов легко обращаются к тоталитарным и универсальным системам, в том числе к религии, которая провозглашает себя защитницей традиции Профессор Дино Абазович А в Боснии и Герцеговине есть такой феномен, заложенный в Дейтонские мирные соглашения: руководство страны и все остальные органы исполнительной власти формируются исключительно на основе этнической, а тем самым и религиозной принадлежности к трем главными конфессиями – исламской, православной и католической. Получается, что подчеркивать свою национальность и религию в Боснии выгодно.
Профессор Дино Абазович отмечает, что для Боснии и Герцеговины и региона в целом очень важным фактором возвращения к религии была война после распада Югославии. Религия в таких случаях компенсирует невзгоды жизни. Люди в ситуациях войны и кризисов легко обращаются к тоталитарным и универсальным системам, в том числе к религии, которая провозглашает себя защитницей традиции. Старый тезис гласит: когда сомневаетесь, когда кажется, что попали в безвыходное положение, религия близка. «Нельзя забывать также, что сразу после войны было принято демонстрировать свою религиозную принадлежность. Люди пользовались религией также для того, чтобы достичь некоторых своих земных целей», – говорит Абазович.
Православная церковь в Сербии богатая и привилегированная. В каком-то смысле она находится вне закона – вне финансового и судебного контроля. Она получила обратно конфискованное во времена социализма имущество, в том числе десятки тысяч гектаров земли. А тем временем обычные граждане все еще ждут, когда к ним применят закон о реституции. Государство не контролирует финансы церковных объединений. Священники как будто не подпадают под действие судов. Известны крупные финансовые махинации некоторых епископов, злоупотребление даже гуманитарной помощью сербам в Косово, а государственные органы на это смотрят сквозь пальцы. Православную церковь сейчас потрясает шумный скандал вокруг епископа Зворницко-Тузланского Василия, который обустроил свой епископский дом как дворец – с позолоченной мебелью. И это на границе Боснии с Сербией, где люди живут крайне бедно. Но проблема даже не только и не столько в этом. Появились видео- и аудиозаписи, фотографии епископа Василия и свидетельства около сорока юношей о том, как сексуально истязал их владыка. Среди них есть и несовершеннолетние. Синод Сербской православной церкви отправил отца Василия на пенсию, но мало кто верит, что он предстанет перед судом. Ведь это не первый подобный случай в рядах высокопоставленных православных священников, который церковь и государство замяли, очевидно, из-за тесной связи церкви и политиков.
Церковное милосердие
«Если речь идет о Сербии и Сербской православной церкви, то, на мой взгляд, она намного больше занята государственными и политическими вопросами, чем социальными», – говорит социолог Милан Вукоманович. В Сербии чаще можно услышать размышления церковных лидеров о Косово, чем их позицию по поводу экономических и социальных прав населения, которое живет бедно. Церковная верхушка критикует Европейский союз, а тем временем ее представители катаются на дорогих европейских автомашинах, обставляют наместные и епископские дома подобно европейским музеям, отмечает социолог.
В Боснии и Герцеговине же, хоть и медленно, внимание религиозных общин все-таки перемещается с политических тем на социальные вопросы, полагает Дино Абазович. Это касается и католической церкви, и частично исламской общины, и порой Сербской православной церкви, хотя последняя, по мнению Абазовича, заинтересована лишь в территории Республики сербской, а не в остальной территории страны. Замечаются порой попытки открыть взрывоопасный вопрос о самых бедных социальных категориях населения – фактически совершенно бесправных рабочих. Но все это слабо и шепотом.
Войны и их жертвы
Порой складывается впечатление, что каждая из этнически-религиозных общин все еще только свой народ считает жертвой конфликтов и войн и не испытывает сочувствия к другим. Белградский профессор Милан Вукоманович Высокопоставленные представители религиозных общин, которые могли сыграть значительную символическую роль, очень мало сделали для примирения, а то, что сделали, не было искренне, не шло от сердца Профессор Милан Вукоманович замечает, что по окончании войн, после 1996 года, и после окончания в 1999 году конфликта в Косово он ожидал намного более активной миротворческой деятельности религиозных общин и организаций. Сейчас у него складывается впечатление, что они вообще эту роль не выполнили. «Получилось так, что политики извинились друг перед другом, хоть в этом и было много политической косметики. А высокопоставленные представители религиозных общин, которые могли сыграть значительную символическую роль, очень мало сделали для примирения, а то, что сделали, не было искренне, не шло от сердца», – говорит Вукоманович.
Может быть, этому не нужно удивляться. Ведь духовенство Сербской православной и католической церквей, исламской общины во время войны поддерживало наиболее экстремистски настроенных людей в своих сообществах. В Боснии и Герцеговине были, например, православные священники, которые с удовольствием появлялись публично с оружием в руках. Да и теперь – с Сербской православной церковью в Сербии крепче всего связаны организации и партии сербских ультранационалистов. Синод Сербской православной церкви выступил с заявлением, в котором жестко осудил руководство Сербии за то, что оно достигло соглашения с албанцами об урегулировании ситуации в Косово. Большинство политических партий, как и значительная часть общественности Сербии, не против этого соглашения. И так происходит на большей части территории бывшей Югославии.
«Для того чтобы говорить о межрелигиозном примирении, в Боснии и Герцеговине пока не сделан очень важный, я бы даже сказал, решающий шаг», – говорит профессор Сараевского университета Дино Абазович. И этот шаг, по его мнению, – внутриконфессиональный диалог. «Я не вижу этого диалога изнутри, между членами одной религиозной общины, о необходимости примирения, о значимости диалога с другими. Ведь у религиозных лидеров в Боснии и Герцеговине нет проблем в коммуникации. У нас есть даже Межрелигиозный совет, в который входит все высокопоставленное духовенство, и у них нет проблем в сотрудничестве. Однако на местах, на нижем уровне, там, где есть реальные проблемы, почти никакого сотрудничества нет», – говорит Абазович.
«Losing my religion» – это название культовой песни, настоящий слоган албанского населения в Косово, которое стремительно, но подпольно переходит в католицизм, одновременно покидая родные края – уезжая в страны Евросоюза.
Из всех албанцев мир знает, пожалуй, лишь Энвера Ходжу, прославившегося своим длительным сроком пребывания у власти и тираническим стилем правления, и мать Терезу – известную во всём мире миссионерку. Именно с неё начинается католическая пропаганда в Косово.
В 2010 году прошла церемония заложения камня в новом соборе Пресвятой Матери Терезы в Приштине, построенном в честь албанской подвижницы. Здание стало самым дорогим и амбициозным проектом в городе. Несмотря на то, что на тот момент мать Тереза ещё не была канонизирована (это произошло лишь в 2016 году), католическая церковь не упустила возможности потешить самолюбие албанцев.
Тем не менее, одной святой мало, чтобы вести мощную кампанию по христианизации албанских мусульман.
Поэтому после смерти Ходжи, во времена правления которого служители культа подвергались репрессиям, Ватикан развернул масштабный проект по информированию албанцев о «своих корнях».
До османского завоевания Балкан в 15 веке всё население региона было христианским, затем жители принимали ислам по причине нежелания терпеть экономические издержки (христиане были обязаны выплачивать налог на веру). Албанцы не были исключением, поэтому под предлогом возрождения истории Римско-католическая церковь активно продвигает свой проект, заставляя народ вспомнить, кем он был раньше. И многие вспомнили.
Данные, которых нет
Согласно исследованию Университета Святой Марии в Техасе и сингапурского филиала агентства евангельской традиции WEC International, проведённому в 2016 году, в год в католичество переходили около 2000 косовских албанцев.
Албанцы (с учётом жителей Албании) – четвёртое по численности национальное меньшинство в Европе, переходившее из ислама в христианство. Албанцы уступили лишь жителям Германии, Великобритании и Болгарии.
Не представляется возможным подсчитать, сколько именно албанцев перешло в католичество, протестантизм или православие. Во-первых, священники считают только общее количество новообращённых в каждой епархии, не указывая национальность. Во-вторых, священник, крестивший мусульманина-албанца, не может разглашать личную информацию и тем более подавать её в открытые источники. В-третьих, сами албанцы засекречивают данные, и предпочитают придерживаться версии, что 90 процентов албанцев исповедуют ислам.
И главное: в Косово распространён такой термин как «лараманы». С 15 века по начало 20-го им обозначали формально принявших ислам албанцев, которые на самом деле исповедали католическую религию. Сейчас лараманами называют всё тех же албанцев, ведущих двойную жизнь, с той лишь разницей, что теперь они прячут свою новую католическую веру от мусульман.
«Лараманы» – албанцы, формально принявшие ислам, но на самом деле исповедующие католицизм.Фото: Zuma\TASS
Больше всего лараманов живут в восточной части Косово. Например, около половины домохозяйств в деревне Жегра являются лараманами. Лараманы не посещают церкви, молятся у себя дома, а в таинствах участвуют лишь когда выезжают за территорию Косово. От детей «тайную веру» скрывают, боясь, что те могут проболтаться учителям в школе или соседям.
Причина такой скрытности проста: албанцы сильно связаны друг с другом родственными узами. Католический камингаут приведёт к отречению всей семьи от крещёного, не говоря уже об общественных санкциях вроде лишения работы, отчисления из университета и так далее. Тем не менее, некоторым албанцам везёт, и они получают возможность открыто исповедовать католицизм или протестантизм, но только в том случае, если покидают Косово и устремляются в ЕС.
Первые среди мигрантов
Более миллиона косоваров – 30 процентов от общего населения Автономного края Косово и Метохии – с 2008 по 2018 год мигрировали в государства-члены ЕС. Это делает Косово второй после Албании (44 процента мигрировавших) балканской страной по показателю миграции в страны Евросоюза. Статистика не учитывает количество албанцев, уехавших в США, Канаду и страны Азии.
Причины оттока населения понятны: 150 евро в месяц считаются для Косово отличной зарплатой. При этом албанцы отлично знают как родной язык, так и сербский или хорватский, словенский, и, естественно, английский.
Чаще всего албанцы выбирают для жизни и заработка Германию, Францию и Италию. Самая большая община албанцев располагается в Швейцарии.
Последняя перепись в частично признанном государстве проводилась в 2011 году (новая запланирована на 2021 год), по её данным на территории Косово проживает около 1,7 миллиона человек, сербское население составляет лишь 1,5 процента. Независимые эксперты ОБСЕ утверждают, что в Косово насчитывается около 140 000 тысяч сербов, или 8 процентов. Позже стало известно, что косовские сербы бойкотировали перепись, относя себя к Сербии.
Данные 2020 года показывают, что население Косова растёт: по различным источникам оно составляет уже 1,8-1,9 миллиона человек. Это противоречит статистике, согласно которой Косово – один из лидеров по миграции в страны ЕС.
При этом, население этой страны является относительно молодым. На 2018 год средний возраст жителей Косова равнялся 29,6 годам, в Сербии средний возраст жителей – 42,8 года. На долю детей в возрасте до 14 лет в Косово приходится 24,7 процентов, в Сербии – 14,35 процентов. Выходит, молодёжь до 30 лет покидает родные края, а доля детей примерно такая же, как у нас на Кавказе?
Население Косова растёт, что противоречит статусу одного из лидеров по миграции в ЕС.Фото: Visar Kryeziu/AP/TASS
Существует тенденция, которая не подкрепляется cтатистикой (её политически невыгодно обнародовать), но легко доказуема при фактическом пребывании в стране, особенно в Митровице – на Севере Косово. Когда Косово провозгласило о своей независимости, аргумент в пользу признания этого государства звучал достаточно примитивно: «зачем сербам этот регион, если 95 процентов населения в нём – албанцы?» Но сербы решили изменить существующий порядок вещей: пока албанцы мигрируют в другие страны и уподобляются европейцам, рожая максимум одного-двух детей, почти каждая сербская семья являет на свет по 5-6 детей. Это особенно заметно по сюжетам на ТВ, создаётся ощущение, будто попадаешь в бебиленд, и задаёшься вопросом «А где, собственно взрослые?» Лозунг «За нашу децу» (за наших детей) победившей на днях Сербской прогрессивной партии, вполне оправдан с учетом рождаемости в Косово.
Ненужное наследство
За прикрытием международными нормами и договорами стоит реальная причина важности Косово для Европы: чем хуже структурирована власть, чем дольше тянется вопрос международного признания, тем удобнее вести «тёмные дела» в таком государстве. Россия тоже имела в своём багаже такой кейс в виде республики Ичкерия. Это была отличная площадка для торговли наркотиками, оружием и людьми.
Косово имеет аналогичную функцию. Балканы являются основной точкой транзита наркотиков в страны ЕС, а Косово и Албания – передовики в этом деле.
Этот факт подкрепляется и недавним вызовом президента Косова Хашима Тачи в Гаагский суд: его обвиняют в военных преступлениях и убийстве 100 человек.
Согласно докладу Совета Европы за 2011 год, автором которого является швейцарский сенатор Дик Марти, Хашим Тачи связан с организованной преступностью и убийством мирных жителей. Утверждается, что Тачи был лидером влиятельной группы в Освободительной армии Косова – так называемой группы «Дреница», и имел связи с организованными преступными группами и разведывательными службами в Албании.
Агентства, ведущие борьбу с контрабандой наркотиков (по крайней мере, из пяти стран) в конфиденциальных отчётах утверждают, что Хашим Тачи и другие члены «Дреницы», контролировали торговлю героином и другими наркотиками с помощью насилия.
Лидера непризнанного Косова Хашима Тачи обвинили в совершении военных преступлений.Фото: VALDRIN XHEMAJ/EPA
Многие трактуют обвинение Тачи как смену политического курса Европы в отношении Балкан и, в частности, Косова. И если это действительно так, то кому кроме Сербии нужно Косово, если албанцы, во-первых, мигрируют в более благополучные страны, а во-вторых, власти вскоре уже не смогут контролировать наркотрафик?
Усиливается всё «подрывной» деятельностью Римско-католической церкви на территории молодого государства – обращением воинствующих албанцев в западную веру. Католики таким образом ещё и противостоят влиянию восточных государств в лице Турции и укреплению позиций восточных церквей в лице России и Сербии.
Что касается России, то недавний визит Сергея Лаврова в Белград и встреча президента Сербии Александра Вучича с Владимиром Путиным ещё раз показали твердость позиции РФ в отношении Косово. Именно Россия выступила против ускоренного принятия решения «о разделении» автономного края Сербии, а значит, признание независимости Косова придётся в худшем случае отложить.
В Хорватии набирает обороты дискриминация сербов по религиозному, языковому и культурному признакам, рассказал «Известиям» глава парламента всемирной сербской диаспоры Драган Станоевич. Согласно недавнему докладу Сербского национального совета, с которым ознакомились «Известия», в 2016 году был зарегистрирован 331 случай атак на сербов, включая антисербские выступления, уничтожение сербского имущества, а также физические нападения. Все инциденты произошли на хорватской территории. По словам экспертов, ключевую роль в разрешении проблемы должен сыграть Евросоюз, так как Хорватия является ее полноценным членом. Однако западные политики продолжают игнорировать подъем антисербских настроений в ЕС. В перспективе ситуация может привести к «кровавым последствиям».
Согласно докладу Сербского национального совета, с которым ознакомились «Известия», в 2016 году проявление нетерпимости к сербам в Хорватии возросло на 75% по сравнению с предыдущим годом. Тогда было зафиксировано 189 случаев нападений на сербов. При этом в 2014 году было 82 таких случая. Дискриминация сербов проявляется по религиозному (сербы исповедуют православие, хорваты — католицизм), языковому (сербы используют кириллицу, хорваты — латинский алфавит) и культурному признакам.
— К сербам в Хорватии относятся как ко второму сорту. Им труднее найти работу, сильное давление оказывается на сербских предпринимателей. У сербов нет своих школ. Районы, в которых проживают преимущественно сербы, находятся под особым контролем государственных органов. Существуют движения ветеранов, которые организуют акции устрашения и призывают к очищению Хорватии от сербов. По этой причине многие сербы покидают страну, — пояснил «Известиям» глава парламента всемирной сербской диаспоры Драган Станоевич.
При этом депутат хорватского парламента Владимир Билек в беседе с «Известиями» отметил, что систематического нарушения прав национальных меньшинств в Хорватии не происходит.
— В некоторых городах сербы имеют свои читальные залы, существует также сербское радио. Единичные случаи есть — как и в любой другой стране. В правящей коалиции присутствуют и сербские депутаты. Война закончилась недавно, и поэтому любые инциденты воспринимаются чувствительно, — отметил хорватский политик.
Нетерпимость к нацменьшинству в стране проявляется по-разному. Так, во время футбольного матча между двумя хорватскими клубами, состоявшегося 12 марта, болельщики выкрикивали враждебные лозунги: «Убейте сербов».
В феврале этого года на улицах хорватского города Вуковара, в котором проживают преимущественно сербы, появились рисунки с изображением повешенных на дереве людей c надписью «генеалогическое древо сербов».
— Хорватское правительство не принимает адекватные меры против радикалов. Фактически в каждой хорватской партии действуют депутаты, проявляющие шовинизм в отношении сербов. Некоторые из них до сих пор живут нацистским прошлым Хорватии, — рассказал «Известиям» словацкий эксперт по Балканам Томаш Гашпарик. — У Белграда ограниченные возможности решения проблемы. Он может действовать лишь в рамках дипломатии. Сербия может попытаться воздействовать на Хорватию через ЕС, который, в свою очередь, мог бы ввести санкции против Загреба или лишить его средств европейских фондов.
Во время Второй мировой войны во главе Независимого государства Хорватия была партия «Усташи», основанная Анте Павеличем. В 1941 году партия создала концентрационный лагерь Ясеновац, в котором были уничтожены сотни тысяч сербов, евреев и цыган. По некоторым данным, только за первые шесть недель хорватские нацисты убили 180 тыс. сербов.
— В Хорватии наблюдается тенденция к переписыванию истории и реабилитации людей, причастных к массовому уничтожению этнических групп, — отметил в беседе с «Известиями» представитель Словацкой академии наук Мартин Браксаторис.
В результате распада Югославии в 1990-е годы и одностороннего отсоединения Косово в 2008 году большое количество сербов проживает на территории других балканских стран, где нацменьшинства ущемляются в правах. Антисербские настроения зашкаливают и в непризнанном Косово.
Хорватия является членом ЕС и НАТО, поэтому Запад вполне мог бы оказать давление на хорватское правительство, избежав «кровавых последствий». Игнорируя открытую дискриминацию сербов, Запад лишь подогревает развитие радикальных антисербских настроений.
:
Президент Республики Сербской: волю народа Крыма надо уважать
Сербия ждет от СБ ООН реакции на создание армии Косово
Боснийские сербы готовят референдум о независимости