УДК 292
М. Н. КУЗНЕЦОВА
Омский государственный технический университет
ОСОБЕННОСТИ ПРОЯВЛЕНИЯ РЕЛИГИОЗНОГО ФАНАТИЗМА В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ_
В статье рассматривается проблема соотношения понятий «религиозный фанатизм», «религиозный экстремизм», «религиозный фундаментализм», «терроризм», а также особенности проявления религиозного фанатизма в современных условиях посредством таких религиозных и политических феноменов, как «ваххабизм» и «новые религиозные движения».
Как известно, религиозный фанатизм может использоваться не только в религиозной практике для достижения религиозного Спасения, но также быть средством социальных манипуляций, политического давления. В связи с огромными потенциальными возможностями феномена религиозного фанатизма, специфика его реализации в современных условиях связана с такими феноменами, как терроризм, экстремизм, фундаментализм, «новые религиозные движения». Рассмотрим специфику взаимосвязи религиозного фанатизма и выше перечисленных явлений подробнее.
Под экстремизмом как явлением общественной жизни в научной литературе принято понимать приверженность к крайним взглядам и мерам в политике и в религии. На этом основании ряд исследователей отождествляет понятие религиозного фанатизма с религиозным экстремизмом, В рамках этого подхода под религиозными экстремистами и фанатиками, как правило, понимаются либо сектанты, либо «консервативные и фанатичные круги в рамках отдельных конфессий» , а религиозный экстремизм выражается «в крайнем религиозном рвении, нарушении законов, неповиновении органам власти, умышленном создании между верующими и неверующими напряженности, в стремлении к максимальной изоляции единоверцев от нерелигиозной и инорелигиозной среды, в разжигании религиозного фанатизма и агрессивности, в насаждении и отстаивании своих верований» . В связи с таким пониманием сущности экстремизма сложилось понятие «экстремистской религии». В качестве критерия, позволяющего выделить «экстремистские религии», выступает наличие в той или иной религии концепции активного апокалиптизма, которая заключается в том, что эсхатологические настроения религиозных фанатиков переносятся в сферу социальной деятельности. В этом случае эсхатологические ожидания оборачиваются религиозно мотивированной террористической деятельностью религиозных фанатиков, которые стремятся приблизить конец света и начало Страшного суда посредством собственных усилий. Феномен «экстремистских религий» выделяют такие исследователи, как Б.И.Гальперин, В.Н.Арестов, А.Н.Митрохин и др.
Относительно проблемы соотношения религиозного экстремизма и религиозного фанатизма мы будем придерживаться иного подхода, который
наиболее последовательно выражен в работах Э.Г.Филимонова.
В рамках данного подхода понятия экстремизм и религиозный фанатизм разведены на противоположные полюса на основании разделения сферы реализации данных феноменов. Так, экстремизм представляет собой метод решения политических задач, в то время как религиозный фанатизм ориентирован, прежде всего, на решение проблемы духовного Спасения. Синтез религиозного фанатизма и экстремизма в рамках данного подхода представляет собой исключительный случай, обусловленный усилением процесса политизации религии. Э.Г.Филимонов отмечает, что полное отождествление религиозных фанатиков и экстремистов может привести к неоправданному расширению понятия религиозного экстремизма. По мнению Э.Г,Филимонова, также неверно отождествлять религиозный экстремизм с религиозным сектантством. При работе с терминами «религиозный фанатизм» и «экстремизм» важно учитывать конкретное наполнение политическим содержанием религиозных сюжетов, идей и лозунгов, равно как и религиозное обрамление тех или иных политических акций |3).
В современной политической ситуации феномен религиозного фанатизма отождествляют не только с феноменом экстремизма, но и с феноменом фундаментализма, сущность которого определяют как «проявление непоколебимой уверенности и страстного, часто насильственного рвения в достижении сомнительных целей» . По нашему мнению, подобное отождествление может иметь относительный характер, так как религиозный фанатизм используется в сфере религии не только религиозными фундаменталистами, но и религиозными модернистами. На наш взгляд, в фундаментализме религиозный фанатизм реализует, прежде всего, охранительную функцию, а в религиозном модернизме — культурно-креативную.
В современных условиях при дальнейшей политизации религии наблюдается усиление тенденции применения религиозного фанатизма как инструмента решения политических задач посредством террористических актов. Таким образом, процесс политизации религии основан на подмене целей религиозного фанатизма и трансформирован в терроризм.
По нашему мнению, данная тенденция обусловлена, во-первых, высоким техническим уровнем
современной цивилизации; во-вторых, открытой и демократической формой общественного устройства; в-третьих, общекультурным процессом рационализации.
Прежде всего, рассмотрим специфику применения религиозного фанатизма как инструмента политической борьбы на примере исламского фундаментализма и «ваххабизма» — как наиболее типичных в современных условиях.
Ведущим мотивационным моментом фундаменталистских и «ваххабистских» концепций является решение определенных политических задач посредством эксплуатируемой идеи возрождения «истинного ислама», возвращения к его первоначальной «чистоте». В истории развития ислама неоднократно появлялись носители идеи «чистого» идеала, провозглашавшие первоначальный ислам эпохи Мухаммада единственно правильным. Образ жизни «ас-салаф ас-салихун» (праведных предков) является эталоном, которому должен следовать каждый мусульманин.
Фундаментализм и «ваххабизм» представляют собой самостоятельные феномены. Принципиальное отличие исламского фундаментализма от «ваххабизма» носит доктринальный характер; фундаменталисты стоят на позиции сохранения традиционного ислама, буквального понимания Священного писания и традиций, не допуская возможности малейших преобразований и реформирования . Современный «ваххабизм» есть результат селекции и адаптации положений Корана и Сунны к «ваххабитским» идеям и представлениям. Если в традиционном исламе задача улемов состоит в том, чтобы понять, что именно сказал Бог людям, то задача «ваххабитов» — использовать цитаты из Корана и Сунны для подтверждения собственных идей. Не совпадающие с «ваххабисткими» постулатами положения Писания игнорируются.
Специфика современного «ваххабизма» выражается в том, что он выработал свою модель «истинного» исламского мира, поэтому термин «ваххабизм» в современных условиях в ряде случаев выступает в качестве самоназвания некоторых религиозно-политических группировок (Чечня, Дагестан). Суть модели и стиль поведения «истинного» мусульманина выражена идеей вооруженного «джихада» против «неверных». Мир в «ваххабитской» трактовке есть вынужденное обстоятельствами воздержание от обязательного джихада как вооруженной борьбы. «Неверными», с точки зрения «ваххабита», являются атеисты, христиане, иудеи. Кроме того, понятие «неверных» соотносится с понятием строгого «единобожия»: Богом является только Аллах, обращение к Муххамеду — пророку Аллаха, рассматривается как вероотступничество.
Трансформированная таким образом идея «джихада» дополняется идеей такфира — провозглашением «неверными» тех мусульман, которые «подчиняются «неверным», общаются с «неверными», не согласны с ваххабитской трактовкой джихада» . В данном случае идея такфира является той доминантой религиозного сознания, которая служит
теоретическим обоснованием реализации метода религиозного фанатизма посредством активного апокалиптизма. Идея такфира также осуществляется шахидами, которые добиваются реализации политических целей посредством религиозно мотивированных террористических актов (Израиль, Индонезия, Филиппины, Чечня, Нью-Йорк (11 сентября 2001 г.), Москва (23-26 октября 2003 г.) и др.
В отношении феномена «шахид» так же, как и в отношении феномена «ваххабизм», в современной ситуации наблюдается процесс подмены понятий. Так, понятие «шахид» происходит от названия одного из положений мусульманского символа, «шахид» -значит «свидетельство». Воина, павшего в битве с врагами Аллаха и мусульман, в раннем исламе именовали шахидом. Шахид своей смертью в бою от рук неверных утверждал свою веру. Ему обещан рай, минуя испытания в могиле и мусульманское чистилище. Понятие «шахид» обусловлено культом мученичества за веру. На протяжении истории ислама в религиозном сознании традиционно укреплялся этот культ. Поэтому верующие-мусульмане всегда обладали стремлением удостоиться чести стать шахидом, В частности, дух мученичества повышал боеспособность мусульманских армий. Террористическая деятельность современных «ша-хидов» основана на манипулировании патриотическим смыслом данного понятия, Как отмечает А.Кудрявцев, «ряд мусульманских богословов, основываясь на религиозной традиции осмысления феномена мученичества за веру, оправдывают акции смертников против боевого противника, но не против мирного населения» . Таким образом, в современных условиях террористические группы по-своему эксплуатируют один из важнейших аспектов традиционного ислама. В частности, в одном из документов «Аль-Каиды» сформулирована следующая доминанта: «Уничтожение еретиков будет достигнуто одним из двух путей: при помощи непосредственного вмешательства Аллаха либо при помощи мусульман, выполняющих шариатский закон… Аллах настигнет их нашими руками» . По мнению идеологов вооруженного «джихада», миссионерство не может быть способом активного религиозного служения, так как в миссионерстве и проповедях содержится призыв принять ислам, но в них нет процесса наказания. «Единственным наказанием, которое в наших руках, — отмечает один из современных «пророков», — является «джихад». Вера в так называемый «гуманизм» заставляет нас видеть в уничтожении еретических государств трагедию и потерю для человеческой цивилизации. Уничтожение еретиков — это кара Божья».
Специфика проявления религиозного фанатизма в современных условиях, по нашему мнению, также обусловлена процессом реализации принципов свободы совести и веротерпимости. Наибольшее количество «нетрадиционных религий» сформировались в США во второй половине XX века. В России «новые религиозные движения», основанные на Западе, получили широкое распространение во второй половине 80-х годов. Примерно в этот период начался процесс формирования «нетрадиционных религий» российского происхождения. Религиозный фанатизм используется как инструмент манипулирования религиозным сознанием в каждом из этих движений, однако в одних случаях, религиозный фанатизм направлен на решение проблемы степени веры в рамках религиозной группы, в других -на реализацию разрушительных тенденций.
По нашему мнению, специфика религиозного фанатизма «новых религиозных движений», прежде всего, обусловлена необходимостью укоренения данных религиозных движений в культурной ино-среде. В данном случае применение религиозного фанатизма как метода направлено на решение проблемы социального статуса той или иной религиозной группы, поэтому религиозный фанатизм здесь, как правило, реализуется посредством усиления миссионерской деятельности. Апокалиптические настроения верующих носят форму эсхатологических ожиданий («Свидетели Иеговы», «Адвентисты седьмого дня», «Церковь объединения» и др.), религиозный фанатизм трактуется как религиозный энтузиазм.
Религиозный фанатизм «новых религиозных движений», основанный на религиозном энтузиазме и реализуемый в форме активной миссионерской деятельности, решает не только проблему социального статуса самих новых религиозных формирований, но также позволяет решить проблему повышения в современном обществе интереса к религии. Поскольку процесс формирования в культуре религиозных новообразований периодически повторяется, то о последнем качестве «новых религиозных движений» Э.Фромм писал следующее: «Вспышки религиозного фанатизма возникают как реакция на затухание религиозности, как стремление оживить религиозную жизнь — попытки, характерные для тех групп, которые своей экономической, социальной и психологической ситуацией напоминают первых христиан» .
В зависимости от религиозной доктрины группы, в отдельных «новых религиозных движениях» религиозный фанатизм реализуется посредством активного апокалиптизма («АУМ Синрике»).
Еще одна специфическая особенность применения религиозного фанатизма в отдельных «нетрадиционных религиях», на наш взгляд, обусловлена мобильным характером концепций «новых религиозных движений», их способностью трансформировать и модернизировать свою религиозную доктрину в соответствии с требованиями социальной среды. В частности, подобный стиль социального поведения избрала «Церковь унификации (объединения)» С.Муна. Религиозный фанатизм здесь используется с целью эффективной адаптации своей группы в конкретной культуре. Как отмечает А.В, Жуков, несмотря на первоначальное негативное отношение культа к традиционному обществу, в его учении была восстановлена культурная связь с традиционной верой, культивирование сострадательности, цивилизованности, а также гуманности членов культа по отношению друг к другу и к человечеству. Это способствовало успешной социализации культа в Корее и в Америке .
Религиозный фанатизм традиционных конфессий в современных условиях, как правило, носит скрытый характер. Это обусловлено тем, что традиционные конфессии исторически завершили пери-
од своего формирования и укоренения в культуре. В современных условиях статуарный фанатизм открыто проявляется только в критических ситуациях в форме протеста представителей одной конфессии против прозелитской деятельности другой, а также в форме отказа от межрелигиозного диалога. Религиозный фанатизм в традиционных конфессиях также может быть использован при решении задачи духовного статуса отдельного верующего в конкретной религиозной общине.
Поскольку религиозный фанатизм, в большинстве случаев применяется для осуществления разрушительных тенденций, то важной задачей любого исследователя этого феномена является изучение возможностей преодоления религиозного фанатизма.
Проблема преодоления религиозного фанатизма носит исторический характер. Она стояла еще перед отцами церкви. Каждый из них стремился указать наиболее эффективный и доступный способ преодоления этого явления. В частности, отцы церкви Григорий Богослов, Иоанн Златоуст считали, что преодоление религиозного фанатизма — процесс длительный, но реально осуществимый. И в этом процессе важными элементами должны выступать терпение и веротерпимость. По мнению отцов церкви, сложившегося религиозного фанатика можно переубедить с помощью продуманной системы аргументов, обращенной к его разуму. Однако для выбора правильных аргументов необходимо длительное наблюдение и постоянный эмоциональный контакт с религиозным фанатиком, изучение его психологических особенностей . Большинство философов настаивают на том, что единственно возможным средством преодоления религиозного фанатизма является веротерпимость. В частности, на путь веротерпимости указывают Ф.М.А. Вольтер, Дж.Локк, П.Гольбах, Д.Дидро и др. Однако М.Монтень предупреждает, что принцип веротерпимости может быть использован социальными манипуляторами не только в качестве средства борьбы с фанатизмом, но и в качестве средства его возбуждения . И.Кант предлагает иной способ не только преодоления, но и предупреждения религиозного фанатизма, — критическое мышление и осторожное отношение к искренности в делах веры, поскольку именно искренность веры обусловливает возможность манипулирования религиозными фанатиками . П.Бейль полагает, что преодоление религиозного фанатизма возможно только при условии исключения религии в целом из общественной жизни . Однако полное исключение религии из общественной жизни невозможно, поскольку она является неотъемлемым компонентом духовной жизни социума. В связи с этим проблема полного преодоления религии исторически трансформировалась в проблему определения степени зависимости от церкви всех сфер общественной жизни. Данная проблема, в свою очередь, была решена посредством отделения церкви от государства. Такое решение этой проблемы также не привело к полному преодолению религиозного фанатизма.
По нашему мнению, религиозный фанатизм не может быть изжит до конца, так же как религия не может быть вычеркнута из общественной жизни окончательно. Религиозный фанатизм выполняет ряд важных социально-психологических функций, что обусловливает его активное функционирование в культуре. Единственный путь предупреждения религиозного фанатизма — путь веротерпимости
(толерантности), на который указывают как отцы церкви, так и философы.
Библиграфический список
1. Гальперин Б.И. Религиозный экстремизм: Кто есть кто/ Б.И. Гальперин. — Киев: Политиздат Украины, 1989. — С. 8.
2. Филимонов Э.Г. Социальная и идеологическая сущность религиозного экстремизма/Э.Г. Филимонов. — М., 1983. — С. 6-7.
3. Янг Дж. Христианство/Дж. Янг. — М.: Изд.-торг. дом «Гранд», «Фаир-Пресс», 1999. — С. 243.
4. МоменМ, фундаментализм в богословии, политике и обществе/ М.Момен //Религия и право. — 1999. — № 6, — С. 22.
5. Ислам и политика/РАН, Ин-т изучения Израиля и Ближнего Востока. — M.: Крафт + ИВ, РАН, 2001. — С. 18.
7. Цит. по: Дмитриев А. Шахиды на русской земле//НГ-ре-лигии. — 2002. — 18 сент.-С. 2.
8. Цит.по: Казаков И. Джихад против ереси //НГ-религии. — 2002. — 1В септ. — С.2.
9. Там же. — С. 2.
10. Фромм Э. Догмат о Христе /Э. Фромм. — М.: АСТ, Олимп, 1998. — С. 215.
11. Жуков А.В. Церковь Объединения: вероучение, идеологиям практика: Автореф, дис… канд. филос. Наук/А.В. Жуков. -Спб, 1995. — С. 15.
12. Богослов Григорий. Собрание творений. В 2 т. /Григорий Богослов. — Минск-М., 2000. — С. 46.
13. Монтень М. Опыты: В 3 кн./М.Монтень. — М.: Голос, 1992. — С. 378.
14. Кант И. Сочинения/И.Кант, — М : Мысль, 1964. — Т.2. -С. 200.
15. БейльП. Исторический и критический словарь: В 2т. — М.: 1968. — Т.2. — С. 434.
КУЗНЕЦОВА Марина Николаевна, кандидат философских наук, старший преподаватель кафедры «Дизайн, реклама и технология полиграфического производства».
Конкурс на соискание Высшей Российской общественной награды «ЗА ТРУДЫ И ОТЕЧЕСТВО»
Цель конкурса — возрождение лучших традиций по награждению достойнейших сынов и дочерей за доблестное служение на благо Отечества — Государства Российского. В 1724 г. Петр Первый учредил орден святого Александра Невского «За труды и Отечество», Высшую Российскую награду, вторую по значимости после ордена святого Андрея Первозванного.
Конкурс проводится по следующим номинациям:
— «Славные сыны и дочери России». Люди, внесшие выдающийся вклад в развитие и процветание России, ее славы за рубежами Отечества.
— «Лидер отрасли». Издавна на Руси устная сделка скреплялась рукопожатием. И хотя договоренность была устная, но была крепкая как кремень, потому что для настоящих деловых людей — честь превыше выгоды. В процессе развития промышленности и торговли создавались купеческие гильдии, вырабатывались правила ведения торговли и заключения сделок, которые строго соблюдались. И сегодня деловое сообщество продолжает поддерживать и развивать сложившиеся традиции. В деловом кодексе все строится на доверии, потому что для предпринимателя и коммерсанта самое главное — это его честное имя и соблюдение главного правила
— «Честь превыше выгоды». Эта номинация о предприятиях-лидерах в области: энергетики, топливного комплекса, производства, строительства, транспорта, торговли, гостиничного хозяйства, среди финансовых и страховых компаний, банков, корпораций и других организаций, оказывающих определяющее влияние на развитие экономики России, добившихся успеха и признания на международном уровне.
— «Руководитель XXI века». Раздел о людях, сумевших добиться впечатляющих успехов в динамике производства и объеме продаж предприятия, в создании обстановки, благоприятствующей творчеству и новаторству, в умении устанавливать деловые связи, нести социальную ответственность перед обществом.
— «Славные сыны и дочери столицы». Звание «Почетный гражданин Москвы» установлено в 1866 г. и присваивалось гражданам России и иных государств за выдающийся вклад в развитие города и особые заслуги перед москвичами. Решение о его присвоении принималось в форме Приговора Московской городской Думы. Законом города Москвы от 25 января 1995 г. звание «Почетный гражданин города Москвы» восстановлено. Как и прежде, оно присваивается Московской городской Думой. Определены основания и порядок присвоения звания. Задача экспертно-редакционного Совета — отобрать кандидатов для участия в этой номинации, достойных людей нашего времени, которые по праву могут называться славными сыновьями и дочерьми столицы. Среди кандидатов могут быть промышленники и предприниматели, экономисты и политики, ученые и работники искусств, врачи, учителя, строители, архитекторы, служители церкви или спортсмены — люди, которые достойно представляют все слои общества.
— «Меценаты». С развитием капиталистических отношений в России благотворительность и меценатство становятся своеобразной привилегией предпринимателей. В силу своего экономического и социального положения именно представители торгово-промышленного класса — купцы, фабриканты, банкиры -становились основными благотворителями. Конец XIX в. был ознаменован необычайным подъемом культуры. В связи с этим в России появились люди, тонко чувствующие и всячески поддерживающие развитие культуры, всячески способствующие повышению духовного и материального ровня народа России. Для участия в конкурсе отбираются достойные кандидатуры современных меценатов.
Заявки на участие в конкурсе в номинациях: «Славные сыны и дочери России»,»Лидер отрасли»,»Славные сыны и дочери столицы» и «Меценаты» принимаются экспертно-редакционном Советом по рекомендации государственных органов, торгово-промышленной палаты или общественных организаций.
См. раздел ИСКАЖЕНИЯ ХРИСТИАНСТВА
- Зачем каждое воскресенье ходить в храм свящ. Даниил Сысоев
- Фанатизм Толковый словарь В.И. Даля
- О фанатизме архимандрит Рафаил (Карелин)
- Об атеистическом фанатизме С.Л. Худиев
- Необходимо стоять выше пристрастия хотя бы и к своей вере, – увлечения дело фанатиков сщисп. Сильвестр (Ольшевский)
***
Фанати́зм — ревность не по разуму (Рим. 10:2), в основе которой — вера без любви и рассуждения. В патристике в этом смысле обычно употребляется выражение ревность не по разуму, основанное на словах Апостола Павла (Рим.10:2).
архимандрит Рафаил (Карелин):
Слово «фанатик» теперь стало употребляться где и как попало. На самом деле, фанатик – медиум ложной идеи, которую он принимает без рассуждения и оценки через разгоряченное воображение и веру в самого себя. Фанатизм – это притязание на особую нравственную элитарность и нежелание понять другого.
Термин религиозный фанатизм, наряду с прямым смыслом, часто используется:
- нецерковными людьми для осуждения христиан, которые ответственно относятся к вере, практически выражают её в своей жизни.
- атеистами для пропаганды безбожия. При этом делается акцент на преступления, совершенные под знаменами религии. Контраргумента здесь два: 1) фанатизм противоречит заповедям Христа; 2) атеистический фанатизм (в России, Франции, Испании, Мексике…) привёл к значительно бо́льшим жертвам, чем религиозный.
***
Что такое фанатизм? Кого можно назвать фанатиком?
иеромонах Иов (Гумеров)
Фанатиками (лат. fanaticus – исступленный; связано с корнем fanum – капище) в древности называли служителей языческих культов, действия которых часто сопровождались проявлением неистовства. В 3-й книге Царств содержится рассказ, как жрецы Ваала отправляли свой культ на горе Кармил: И взяли они тельца, который дан был им, и приготовили, и призывали имя Ваала от утра до полудня, говоря: Ваале, услышь нас! Но не было ни голоса, ни ответа. И скакали они у жертвенника, который сделали. И стали они кричать громким голосом, и кололи себя по своему обыкновению ножами и копьями, так что кровь лилась по ним (3Цар. 18:26,28).
Святые отцы не применяли к христианам этот термин, как генетически чуждый началам христианской веры и имеющий определенную семантическую обусловленность. Различным уклонениям от здоровой христианской веры они всегда давали точные названия. Часто в патристике употребляется выражение ревность не по разуму, неразумная ревность. «О всяком деле, если делаешь оное без размышления и исследования, знай, что оно суетно, хотя и благоприлично, потому что Бог вменяет правду по рассудительности, а не по действованию нерассудительному» (Преп. Исаак Сирин. Слова подвижнические. Слово 89. О вреде неразумной ревности, прикрывающейся личиною ревности Божественной, и о помощи, какая бывает от кротости и других нравственных качеств).
Причины ревности не по разуму бывают разные: гордость, тщеславие, самомнение. Особо опасно такое неразумное рвение, когда ее питает демонская лесть: «Так, иного научает он жестоко изнурять тело свое постом, бичеванием, спанием на голой земле и другими подобными озлоблениями плоти для того, чтобы он или впал в гордыню, возмечтав, что великие совершает дела» (Преп. Никодим Святогорец. Невидимая брань. Гл. 44).
Святые отцы пишут также о разрушительных последствиях подобных уклонений от здоровой христианской веры: «Бог наш есть Бог мира, и все Божие мир приносит. И ревность по правде, когда она от Бога, бывает мирна, кротка, ко всем сострадательна, даже и к тем, кои нарушают правду. Посему уразумеете, что разжигавшая вас лютость ретивая не от Бога. Враг подсел к сердцу вашему и распалил его так неестественно…» (Святитель Феофан Затворник. Письма к разным лицам о предметах веры).
Слово фанатизм стало активно применяться с XIX века людьми неверующими и либерально настроенными христианами, отпавшими от многовековой традиции, против тех, чья религиозность не ограничивается холодным исполнением обрядов. В 20 веке в атеистическом лексиконе оно стало одно из самых употребительных понятий. Неопределенное и расплывчатое по смыслу, оно оказалось очень удобным в эпоху массового неверия для осуждения всякой религиозной активности, не укладывающейся в рамки привычного сознания. Стоит человеку, который три-четыре раза в год заходит в храм (получить крещенскую воду, освятить кулич и поставить свечку, когда на работе неприятность), начать посещать церковь каждый месяц, знакомые начинают говорить, что он стал фанатиком…
Священное Писание научает нас с великой ответственностью относится к слову. «Не одинаковое слово скажешь: иное оживит, а иное убьет душу твою и, может быть, душу ближнего твоего. Потому и сказано: слово ваше да бывает всегда во благодати, солию растворено (Кол. 4:6) (Св. прав. Иоанн Кронштадтский. Моя жизнь во Христе).
Православие.ру
Религиозный фанатизм
игумен Игнатий (Душеин)
Религиозный фанатизм. Еще недавно это понятие ассоциировалось лишь со школьным курсом истории времен СССР. Но что-то изменилось. И не только у нас, но и во всем мире. Теперь словами «экстремизм”, «фанатизм”, «фундаментализм” пестрят все газеты, а каждый второй политик говорит о «терпимости” и «толерантности”.
Однако очень часто одни и те же понятия для разных людей могут означать совсем разные вещи. Что же такое религиозный фанатизм?
Для нерелигиозного человека проявлением религиозного фанатизма может казаться любое проявление религиозности вообще. Пошел в Церковь и стал соблюдать посты – фанатик; говорит о том, что аборты – грех – экстремист; ну а если помянул добрым словом Царскую Россию – то просто великодержавный шовинист.
Таким образом, для людей нецерковных понятия «верующий” и «фанатик” практически тождественны. Напротив, для православного человека обвинение в фанатизме звучит по меньшей мере оскорбительно.
Что означает само слово «фанатизм”? «Фанатикос” – с латинского переводится как «исступленный”. Воспитанные на западных фильмах современные россияне именно такими и представляют верующих – нетерпимыми, исступленными, запостившимися, с горящими от нездорового экстаза глазами.
Однако подобное состояние с точки зрения православной аскетики может оцениваться только отрицательно. Православие – вообще религия трезвости. Трезвости духовной. Оно не зовет человека к возвышенным духовным состояниям, не приглашает взлетать с помощью воображения или эмоций в заоблачные дали для общения с ангельскими чинами и ликами святых угодников. Напротив, от таких «полетов” оно категорически предостерегает.
Православие всего лишь предлагает человеку трезво, без розовых очков взглянуть на себя. Присмотреться внимательно к тому, что внутри, в сердце. Увидеть то, что там реально происходит.
Фанатизм совершенно чужд, противоестественен нормальной православной духовности. В Православии есть понятие о «ревности по Боге”. Пример людей, проливших свою кровь за веру – мучеников – всегда был и остается славой и похвалой Церкви. Не есть ли это проявления фанатизма?
Ведь во всех народах и во все времена прославлялись те, кто отдал жизнь за свой народ, страну, просто за ближнего. Да и вообще, если у человека в жизни нет чего-то, что сам он ценит выше своей жизни, то это означает лишь то, что он еще не возвысился над уровнем только животного состояния.
Вопрос в другом: человек сам готов умереть за свою веру, или он готов за это убить других людей, пусть даже ценой своей жизни? И вот здесь христианин и видит границу между готовностью к самопожертвованию и фанатизмом.
Для христианина неприемлема сама мысль о насилии над чужой свободой. Это органически вытекает из христианского учения о Боге: Бог Сам по отношению к людям не допускает со Своей стороны никакого насилия. Христианин будет защищать свою свободу, в том числе и с оружием, но он никогда не будет посягать на свободу другого. Фанатизм же как раз и стремится путем насилия утвердить во всем мире свои «истины” .
Фанатизм равнодушен к духовному совершенствованию человека, его цели находятся в этом, «земном” измерении. Совсем не то в Православии. Духовная жизнь православного человека вся направлена внутрь себя. Христианин все свои проблемы видит в себе, именно там – центр его борьбы, там, в его сердце «диавол с Богом борется” , и там, в глубине сердечной, под завалами грехов и страстей скрыто то сокровище – Царство Божие – ценнее которого нет ничего в мире. В этом главное отличие «религиозного рвения”, «духовной ревности” от фанатизма.
Это не означает, что все происходящее вокруг абсолютно не беспокоит православных. Просто главный фронт борьбы за спасение души именно в душе, а не в Думе и не в окопах. Апостол Павел писал: «… наша брань (борьба – и.И.) не против крови и плоти (то есть людей – и.И.), но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной” . А духи злобы не угрожают нам автоматами или «поясами шахидов”, они врываются в наши сердца вместе с гневом, ненавистью, гордостью, похотью, алчностью, другими страстями.
Там, где теряется правильный вектор духовной брани, и начинается борьба не с духами злобы, не с собственными страстями, а с «плотью и кровью” – с людьми, там и возможно возникновение религиозного фанатизма.
Возможны ли такие явления в Христианстве? При нормальной духовной жизни – нет. При ее искажении – да. Именно поэтому исторические примеры религиозного фанатизма мы находим не только в иных религиях, но и во многих христианских сообществах, отпавших от полноты Православной Церкви.
Ислам, зародившись в Аравии, огнем и мечем покорил пол мира. Католицизм пытался утвердить свое господство с помощью крестовых походов. Протестанты, колонизируя Америку, осуществляли геноцид туземного населения. Различные секты часто устраивали кровавые расправы над теми, кто не спешил искать спасения души у их лидеров .
Для Православия же наоборот характерно терпимое отношение к людям другой веры. Твердо настаивая на том, что именно Православная Церковь обладает полнотой Истины, Православие не призывает уничтожать тех, кто так не считает. Православная Россия за тысячу лет освоила огромные территории, но нигде не пылали костры с язычниками, буддистами или мусульманами . Многие народы обратились в Православную веру, но всегда силой проповеди, а не силой оружия. Те же народы, которые вошли в состав Российской империи со своими верованиями, никогда не притеснялись по религиозному признаку. Более того, из казны Православной Империи строились мечети, содержались ламы и муллы.
Когда хотят обвинить православных в фанатизме, то обычно вспоминают старообрядческий раскол XVII-го века. Действительно, трагические события, связанные с расколом, произошли не без вины высших иерархов. Но можно ли рассматривать старообрядческий раскол как явление органически характерное для Православия? Скорее наоборот. Отсутствие элементарного духовного образования у народа, излишнее обрядоверие, пристрастие к мертвой букве и к преданиям человеческим – все это искажения, а не нормальное состояние Церкви. А ведь именно это послужило причиной раскола. Репрессии против старообрядцев осуществляло правительство, а не Церковь. Достаточно вспомнить, что протопопа Аввакума казнили тогда, когда сам патриарх Никон уже был низложен и сослан. Преследование старообрядчества было вопросом актуальным для государства, и именно под его давлением церковная иерархия их оправдывала. Церковные же прещения на раскольников были наложены не Российскими епископами, а Восточными Патриархами.
Как уже было сказано, фанатизм для Православия не характерен вообще. Он возникает в результате неправильной духовной жизни. В сектах же, где о правильной духовной жизни не может быть и речи, для фанатизма самая питательная среда. Не ушли еще из памяти газовые атаки адептов «АУМ Синрике”, воинственные призывы «Белых братьев”, регулярно появляются в прессе сообщения о преступлениях сатанистов.
Только правильные духовные ориентиры, правильная духовная жизнь, могут уберечь человека от фанатизма. И Православная Церковь предлагает средства, способные уберечь общество от опасности эскалации религиозного экстремизма.
«Вы – соль земли ”, – сказал Господь апостолам, первоначально составлявшим Церковь. Церковь – соль земли. Что такое соль? Первый из известных людям консервантов. То, что препятствует гниению. Чем дальше люди уходят от Церкви, тем явственнее запах тления. Без Церкви мир протухнет, растлится в своих беззакониях. Одно из следствий духовного гниения – фанатизм, и только Церковь может без ОМОНа и Спецназа противостоять ему.
1. В этом смысле марксизм-ленинизм, с его идеей «перманентной революции” – один из ярчайших примеров фанатизма и нетерпимости в мировой истории.
2. По точному замечанию Ф.М. Достоевского.
3. Еф.6:12.
4. Яркий пример – деятельность анабаптистов в Германии.
5. Чего не скажешь о последних. За время османского ига в Греции, Болгарии и Армении нередки были случаи откровенного геноцида по отношению к коренному населению.
6. Мф.5:13.
УДК 323.284
Гарунова Нина Нурмагомедовна
доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XX-XXI вв. Дагестанского государственного университета garunovanina@mail.ru
Nina N. Garunova
Религиозный фанатизм
В МОЛОДЕЖНОЙ СРЕДЕ И СОЦИОПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ПОРТРЕТ ТЕРРОРИСТКИ-СМЕРТНИЦЫ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ
Religious fanaticism
AMONG YOUTH AND SOCIOPSYCHOLOGICAL PORTRAIT OF SUICIDE BOMBERS IN THE NORTH CAUCASUS
Аннотация. В статье рассмотрены вопросы формирования религиозного фанатизма, как сложного и противоречивого социальноисторического феномена, который стабильно вызывает интерес у исследователей различных областей наук. Акцентировано внимание, что религиозный фанатизм потенциально содержится в любой религии, может развиться в определенных исторических условиях и может быть использован различными группировками как средство достижения своих целей. Проведена параллель между фанатически направленной личностью, которая находит свое проявление в специфическом поведении, и террористическими актами с участием смертников в России и на Северном Кавказе, которые заставляют общество вновь и вновь обращать свое внимание на тех, кого называют фанатиками, а особенно «черными вдовами».
Ключевые слова: молодежь, фанатик, терроризм, религия, Кавказ.
Keywords: youth, fanatic, terrorism, religion, Caucasus.
Человеческое слово — средство общения и самовыражения*. Но в нашем лексиконе есть слова, которые уже не несут строго определенной смысловой нагрузки и скорее затемняют, чем проясняют суть дела. Некоторые из них стали ярлыками и кличками. Одним из таких слов, смысл которого люди недостаточно ясно понимают, является столь модное ныне слово «фанатизм». Поэтому, как отмечает Архимандрит Рафаил, «г понимаю фанатизм как духовную гордость, ориентирование на самого себя, убежденность не в истине, а исключительно в справедливости собственного мнения. Фанатизм -это дефицит и даже отсутствие любви к другим людям, фанатизм — это убеждение, как определенная поза, при отсутствии желания понять другого человека; фанатизм — это непробивае-
* Работа выполнена в рамках госзадания № 2014/33 Министерства образования и науки России в сфере научной деятельности.
мая духовная оболочка, через которую человек неспособен увидеть ничего другого; фанатизм является в некотором смысле саморелигией» .
По мнению доктора философских наук, Яхья-ева М.Я., фанатизм был и остается сегодня сложным и противоречивым социально-историческим феноменом, который всегда вызывал живой интерес у философов, богословов, политиков, деятелей культуры, рядовых обывателей. В многообразных формах и разновидностях фанатизм проявляется практически во всех сферах жизнедеятельности общества и человека. Религиозный фанатизм как исторически первая форма фанатизма занимает особое место среди других его разновидностей. Он потенциально содержится в любой религии, может развиться в определенных исторических условиях и может быть использован различными религиозными и политическими группировками как средство достижения своих социально-политических целей .
В современных условиях религиозный фанатизм обретает особую актуальность не только потому, что данный феномен характеризуется деструктивной направленностью. Достижения современной цивилизации и обусловленный ими феномен социальной отчужденности личности способствуют формированию социально активного и мобильного религиозного фанатика, чьи социально-политические настроения реализуются уже не столько в форме традиционного религиозного ожидания, сколько в стремлении собственными деструктивными усилиями преобразовать нетерпимую социальную среду. Повышенная опасность религиозного фанатизма заключается в том, что он может быть использован как фактор манипуляции сознанием и поведением верующих .
Религиозный фанатизм как сложное и противоречивое явление нуждается в современных условиях в научном осмыслении. Проблема изучения религиозного фанатизма предстает как междисциплинарная проблема в силу того, что она связана с особенностями: и психологии человека, и поведения социальных общностей, и с конфликтогенной ситуацией в социуме, и с политическими установками социальных институтов общества, и с нравственными нормами гражданского общества. Поэтому, исследование феномена религиозного фанатизма предполагает соединение усилий философов, религиоведов, богословов, политологов, социологов, историков, психологов, юристов и т.д. И это обусловлено не только многообразием видов и форм религиозного фанатизма, их конкретно-исторической природой, но и самой многомерностью фанатизма как социально-исторического феномена. Актуальность изучения религиозного фанатизма связана и с тем, что эта проблема в современную эпоху обрела общечеловеческую значимость, в силу того, что фанатизм лежит в основе такой глобальной угрозы человечеству, как международный терроризм. Этнические конфликты, которые наблюдаются в разных регионах мира, и особенно в современной России, показывают, какую роль в их разжигании играет религиозный фанатизм.
Фанатическая направленность личности находит свое проявление в специфическом поведении. Фанатическое поведения, как психологический феномен, включает в себя мотивы, действия, цели, результаты и оценку результатов, коррекцию поведения. Доминирующим мотивом поведения фанатика являются социальная агрессивность, активное стремление к разрушению существующего общества, к нанесению ему наибольшего ущерба. По мнению Яхьяева М.Я., фанатизм — это иллюзорно-деструктивный способ социального действия, основанный на фанатической идеологии и осуществляемый людьми фанатического склада психики, объединяющимися в фанатическое сообщество или организацию . В современной России фанатизм чаще всего связывается с исламской религией. В наши дни в России ваххабизм приобрел черты фанатической религиозной идеологии. В фанатической идеологической доктрине и социальнополитической практике ваххабизма стержневой
составляющей выступает идея защиты строгого единобожия как главного принципа исламской религии .
Террористические акты с участием смертников в России и на Северном Кавказе заставляют общество вновь и вновь обращать свое внимание на тех, кого называют фанатиками, а особенно «черными вдовами». Это женщины-самоубийцы, устраивавшие террористические акты в России в начале XXI века. Что толкает людей в группу радикалов, что заставляет их надевать «пояса шахидов» и кто они, эти женщины, которые добровольно прощаются с жизнью?
Планируя террористические акты, террористы рассчитывают, прежде всего, на психологический эффект, и он становится значительно выше, если смертник-женщина. В этом — одна из причин, почему в последнее время все чаще в роли террористов-смертников выступают женщины. Кроме того, в условиях ужесточения мер безопасности во многих государствах мира женщине значительно проще проникнуть в места массового скопления людей для свершения теракта. Использование смертниц вызывает страх, стресс и негативный эффект на все население и обычно получает широкую огласку, особенно если террористка — женщина, окруженная ореолом мученичества. Организации, которые используют смертников, усвоили вид мучеников и претендуют на самопожертвование как якобы последнее средство против более мощных врагов. Часть исследователей считает, что можно разглядеть какие-то общие тенденции в личности таких женщин, другие утверждают, что общий профиль не существует. Социальный портрет террористки-смертницы составить слишком сложно. Он формируется под воздействием множества политических и социальных, культурных и религиозных факторов, и поэтому в разных регионах мира различен. На наш взгляд, общего портрета не существует, так как он слишком противоречив. В целом, есть согласие по одному пункту — смертники в основном молодые. Возраст террористок — 18-40 лет. Специалисты объясняют молодость смертников теми настроениями, которые господствуют у разных возрастных групп. Так, положительное отношение к политическому насилию преобладает у 14,5 % молодых людей в возрасте до 17 лет. Этот процент у следующей группы — в возрасте до 24 лет составляет 14,9 %, а затем начинает снижаться, достигая 6 % у людей в возрасте 64 лет. Социальная среда, из которой выходят смертницы, разнообразна. Среди них есть безработные и преуспевающие профессионалы, бедные и обеспеченные, студентки и безграмотные. Чаще это — незамужние женщины сложной судьбы. У многих погибли или пропали без вести члены семьи и близкие. Выбор пути смертницы делается как под влиянием каких-либо трагических событий в личной жизни, так и сознательно, в силу идеологических убеждений. Методов вербовки в ряды смертниц существует огромное количество. Среди них — «продажа» девушек боевикам, «накачивание» их наркотиками, изнасилования с последующим шантажом и принуждением согласиться выполнить «очистительную» миссию .
Исследователи Марьин МП., Касперович ЮТ. справедливо выделяют две большие группы: это «черные вдовы» (вдовы или ближайшие родственницы погибших в боях членов незаконных вооруженных формирований) и «невесты Алла-ха»(молодые девушки, чаще всего из ваххабитских семей, где женщине прививается культ преклонения перед мужчиной, или девушки, выросшие без отца). К числу социально-психологических факторов, которые способствуют формированию психологических особенностей у лиц, выбирающих террористическую деятельность, относятся: неблагоприятные условия в семье, потеря близких в результате криминальных действий против них, одиночество, комплекс неполноценности, невостребован ность, отсутствие самореализации и значимого статуса, пренебрежение со стороны окружающих, нерешительность, неумение принимать самостоятельные решения и в соответствии с этим выбирать варианты поведения, изолированность от внешних положительных связей и влияние позитивной социальной среды, стремление к самоутверждению своей значимости, агрессивность, эксцентричность, зависть и ненависть к преуспевающим людям, корысть, мнимый патриотизм и религиозный фанатизм, обида на правоохранителей, шантаж, запугивание, принуждение .
Что движет террористками? Религиозный фанатизм, который одурманивает сознание. Убийство
Литература:
2. Яхьяев МЛ. Фанатизм: проблема понятийного определения. Голос разума // Республиканский философский журнал. Махачкала, 2005. № 2.
3. Гарунова Н.Н. социальные проблемы как одна из причин радикализации молодежи на Северном Кавказе // Вестник Челябинского государственного университета. 2014. № 22 (351). С. 132-136.
4. Яхьяев МЛ. Религиозный фанатизм как социально-исторический феномен : автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук. Махачкала, 2006.
5. Гарунова Н.Н. К вопросу о понятии религиозный фанатизм // Современная наука: тенденции и перспективы развития. Всероссийская научная конференция. Ставрополь : Изд-во СКФУ, 2014. С. 161-163.
6. Debra Zedalis. Female Suicide Bombers, 2004.
URL: www.strategicstudiesinstitute.army.mil/pdf-fi-
7. Марьин МЛ. Психология террористов-
смертниц / МП. Марьин, ЮТ. Касперович // Педагогика в праоохранительных органах. 2012. № 1(48). С. 7.
людей — (етмый большой грех в любой религии) -провозглашается лидерами экстремистских исламистских организаций святым делом. Религиозная, патриотическая, националистическая риторика полностью вытесняют из сознания будущих смертников человеческую мораль и здравый смысл. Они укрепляются в своей вере в загробную жизнь. В недавнем прошлом сам факт использования женщин в качестве смертниц считался несовместимым с нормами и принципами религиозного учения ислама. Перед исламистскими фундаменталистами встала задача религиозного обоснования такого явления, ибо Коран строго запрещает самоубийство. Такое обоснование было найдено в формуле, гласящей, что женщины-смертницы свершают не акт самоубийства, а акт мученичества, а к мученикам Аллах благоволит. И все же, в исламском мире нет единства подходов к этой проблеме. Т.о. можно говорить о том, что тип террориста-смертника формируется под влиянием различных социальных и психологических факторов, особое место занимают фанатики. Группу социальных факторов составляют политический и экономический уровень развития общества, историко-куль^рные условия, степень недовольства и обид граждан, вектор направленности обид, эффективность контртеррористических мероприятий, традиционализм и повседневность в сообществе. Новым явлением в последнее время стало то, что среди смертниц заметное число стали занимать женщины славянского происхождения.
1. Archimandrite Raphael (Karelin). About fanatic-
ism. Theology comment on some recent difficult questions of doctrine. URL: http://apologet.
6. Debra Zedalis. Female Suicide Bombers, 2004.
URL: www.strategicstudiesinstitute.army.mil/pdf-fi-
7. Mar’in M.I. The psychology of suicide bombers / M.I. Mar’in, Yu.G Kasperovich // Pedagogy in law enforcementorgans. 2012. № 1 (48). P. 7.
8. Гарунова Н.Н. Эническое пространство России как способ формирования российской идентичности / Н.Н. Гарунова, HP. Байдулаева // Известия Волгоградского государственного технического университета. 2014. Т. 18. № 16 (143). С. 26
9. Гарунова Н.Н. Событийность, традиционализм и повседневность в межнациональном взаимодействии студенческих сообществ северного Кавказа / Н.Н. Гарунова, АЛ. Скорик, АЛ. Цыбульникова // Вестник Дагестанского государственного университета. 2014. № 4. С. 187.