Светлана Киман
Отвечает протоиерей Андрей Гавриленко:
– Кто-то из старцев ушедшего века, прошедший за веру лагеря и ссылки писал, что такая дружба невозможна. «Мужчина и женщина, как огонь и солома, рано или поздно вспыхнет».
Чтобы понять эту мысль глубже нужно вспомнить, что противоположный пол Богом создан был именно для брака. «Нехорошо человеку быть одному», – говорит Писание. Чтобы удалить одиночество, Господь творит для Адама не друга, а супругу. То есть между противоположными полами существует связь, навправленная на создание семьи, а не на дружбу.
На протяжении всей библейской истории мы видим много наставлений о дружбе мужчин. Мы помним дружбу Давида и Ионафана. Но ни разу не встречаем друзьями мужчины и женщины. Это не случайно. Дело ведь еще в том, что природа наша повреждена грехом. И в светлые отношения дружбы мужчины и женщины может просто влиться блудная страсть.
Не зря Писание говорит: «Не оставайся долго с певицею, чтобы не плениться тебе искусством её. Не засматривайся на девицу, чтобы не соблазниться прелестями её… Отвращай око твоё от женщины благообразной и не засматривайся на чужую красоту: многие совратились с пути чрез красоту женскую; от неё, как огонь, загорается любовь. Отнюдь не сиди с женою замужнею и не оставайся с нею на пиру за вином, чтобы не склонилась к ней душа твоя, и чтобы ты не поползнулся духом в погибель» (Сир. 9:3-5, 8-11).
Для женщины важна поддержка, помощь, возможность кому-то выговориться. Для мужчины – человек, который сумеет выслушать и утешить. Ведь это также неотъемлемая часть близких отношений, которые максимально должна давать семья, а не дружба. И если это отсутствует в семье или еще нет семьи – то дружба неизбежно входит в зону риска, переход отношений в другую плоскость.
Одна молодая женщина однажды мне сказала: «Если человек противоположного пола близок по духу, рано или поздно один из них влюбляется». Не знаю насколько ответил на ваш вопрос, но между мужчиной и женщиной существует невидимая сила пола. Лукавые силы и обычные страсти могут сыграть злую мелодию в Вашем сердце.
Если же я ошибаюсь и дружба между мужчиной и женщиной существует, то все равно хорошо бы быть начеку и всегда бодрствовать.
Кадр из фильма «Гардемарины, Вперед!»
Хотите проверить свое отношение к ближним? Задайте себе вопрос: как много осталось у вас старых друзей?
Известный артист Вениамин Смехов в своей книге «Когда я был Атосом» вспоминает, что в 80–90-х годах XX века в списках самых популярных актеров он с удивлением не находил талантливейших. Первые места традиционно доставались героям «Мушкетеров» и «Гардемаринов». Причина подобного выбора публики ясна: предпочтение отдавалось фильмам, в которых изображались крепкая дружба, единодушие, взаимовыручка – то, чего не хватает современному обществу.
Так или иначе, но наверняка почти каждый из нас признает, что близкая, единомышленная дружба – великое сокровище. И в определенные моменты жизни это может быть особенно значимо для нас. Вопрос только в том, возможно ли действительно обрести подлинную дружбу.
Прежде всего, заметим, что в душу человека изначально заложены две потребности – общения с Богом и общения друг с другом. Дерево не может жить без солнца. Так и человек без Бога не имеет подлинной жизни, и это выражается в ощущении душой какой-то недостаточности, нехватки чего-то высшего, истинного, подлинного. Но и если дерево растет одно, оно легко становится жертвой неблагоприятных погодных условий, допустим, сильного ветра. Человек без друзей терпит бедствия с особенной сокрушающей силой, и душа чувствует свое одиночество, покинутость в мире земном.
Замечали ли вы, что после общения с друзьями настроение всегда повышается и появляются силы и вдохновение для совершения своих ежедневных работ? Общность и общение, единство и радость от единодушия всегда пробуждают интерес к жизни.
Для каждого из нас большое значение имеет не только теплое слово близких людей, но и просто их присутствие рядом. Общность с ближними – это глубокое чувство взаимосвязи с другими. Оно поддерживается как словом, так и нахождением вблизи с любимыми тобой и любящими тебя людьми. И когда рядом долго нет никого близкого тебе, душа начинает тосковать, чувствуя свое одиночество.
Итак, друзья – это тоже проявление Божией заботы о нас. Господь показывает, что мы все-таки не одиноки в этом безжалостном мире, и потому подлинная дружба – действительно сокровище. В жизни часто бывает, что родственные узы между братьями и сестрами крепки, пока живы родители. Когда же их уже нет, родные забывают друг друга, и более прочными узами часто становятся именно дружеские.
Тесная дружба связывала первых христиан, когда чадами Церкви становились исключительно те, кто всем сердцем принимал веру Христову. «Вы друзья Мои» (Ин. 15: 14), – говорит Господь апостолам. Называя их Своими друзьями, Он соединяет их самих тесными узами дружбы. Отсутствие же друзей или нежелание дружбы часто связано с эгоизмом, такой человек ориентирован только на себя, никто другой ему уже не нужен.
Зададимся вопросом: а что такое вообще подлинная дружба? И кто это – друг? Ведь одно дело – найти человека, разделяющего твои интересы, другое – встретить того, кого бы ты «взял в разведку». Дружба – это не просто навык общения с кем-либо; в подлинной дружбе есть особая близость и родственность душ, из которых естественно вытекают взаимное доверие и преданность.
В общении с людьми мы часто примериваем на себя какие-то маски, играем роли, испытываем какую-то натянутость и искусственность, взаимное отчуждение. Такое поведение обусловлено желанием завоевать авторитет у того, кто для тебя изначально не друг. Так вот, подлинный друг – это тот, с кем мы бываем самими собой, с кем мы ведем себя просто и естественно, не принимая на себя какой-то напыщенной роли, не скрывая свойственных нам немощей и недостатков.
Подлинный друг – тот, чье критическое замечание мы не боимся принять, поскольку знаем, что это останется между нами, не выйдет наружу и не будет расплескиваться перед всяким встречным как содержимое помойного ведра. Друг не нанесет удара в спину. Настоящий друг есть тот, кому бы ты доверил свои тайны. Впрочем, подлинный друг не тот, кто настырно лезет во все твои тайны. Но если твой друг – настоящий, то ты и сам будешь делиться с ним сокровенным.
В древнерусских свадебных обрядах друг жениха готовил всё необходимое для брака, а по завершении бракосочетания сопровождал жениха и невесту в брачные покои, сам же оставался снаружи и сторожил дверь, чтобы никто не нарушил радости брачной ночи женившихся. Настоящий друг делает всё для того, чтобы состоялась радость близких ему людей.
Святитель Иоанн Златоуст, размышляя о жизни первоапостольской Церкви, говорил: «Друзья дороже отцов и сыновей. Вот дружба, когда кто не почитает своего своим, но принадлежащим ближнему, а собственность ближнего считает чуждою для себя; когда один так бережет жизнь другого, как свою собственную, а тот платит ему взаимно таким же расположением».
Таким образом, подлинная дружба, как, наверное, чувствует каждый, есть глубокая общность с полным доверием и откровенностью друг перед другом.
Но ведь не зря само слово «друг» по какой-то причине означает «другой», «иной, нежели я»? И сама суть дружбы заключается в том, что мое «я» расширяется, включая в себя другую жизнь, посредством чего внутренне обогащается и моя душа.
Известный религиозный философ отец Павел Флоренский говорил об искренней дружбе как о «созерцании себя через друга в Боге». Дружба хранит в себе многочисленные дары: взаимное воспитание, любовь, жертвенность, радость. Состояние «без друга», по наблюдению отца Павла, таинственным образом соприкасается с состоянием «без Бога». Там и здесь ощущается пустота, недостаточность.
И все-таки дружба не есть самоценность. Ведь ради дружбы не только бескорыстно помогали другим, но и грабили, убивали, а то и заканчивали жизнь самоубийством – прыгали с крыши многоэтажки, чтобы другу или подруге не было скучно разбиться. Вот почему святитель Григорий Богослов говорит: «Никакое приобретение не лучше друга, но никогда не приобретай себе в друзья худого человека».
Дружба – это тесная общность двух или нескольких человек. Но, увы, не только высокие, но и низменные предметы объединяют людей, определяя глубину и характер взаимного общения.
Итак, дружба – великая вещь, но, прежде всего, тогда, когда в самой дружбе присутствует Бог.
А вот случай, произошедший на одном из занятий психолога. Наполнившей зал аудитории психолог предложил эксперимент: «Представьте, что мы с вами находимся на корабле, давшем течь. Для спасения есть шлюпка, но места в ней всем не хватит. Поэтому давайте сейчас каждый по очереди будет вставать и аргументировать, почему именно он должен быть принят в шлюпку». И вот посетители лекции, проникшись ролью утопающих, один за другим стали доказывать: «Я еще молод, мне надо учиться, чтобы принести пользу обществу»; «У меня мама останется совсем одна, и некому будет о ней заботиться»; «А у меня дети, и без меня они не вырастут» – каждый по-своему хотел заслужить себе место в шлюпке. Но тут очередь дошла до православной девушки: «А я не хочу отнимать у других место в шлюпке. Я не боюсь смерти, потому что есть вечная жизнь. И вообще, давайте мы лучше помолимся святителю Николаю, чтобы он нас спас». Вот этого никак не ожидал психолог; растерявшись, он вдруг вспылил: «Вы мне мешаете проводить эксперимент, покиньте аудиторию». Так православная слушательница, высказавшая единственно правильный ответ, вынуждена была покинуть этот медленно идущий ко дну лекционный корабль.
На самом деле психолог хотел своим экспериментом объединить собравшихся людей для дальнейшей, как ему казалось, плодотворной работы. Отвечая, каждый должен был раскрыться перед другими, и так предполагалось, что аудитория станет более слаженной. Но увы, он не учел, что в процессе эксперимента один из участников откроет совершенно иные сферы, предложит иной, куда более возвышенный способ объединения.
В реальной жизни мотивы, цели и ценности, которые объединяют людей, могут быть самыми разными. Временно объединяют и алкоголь, и преступление, и разврат, но именно временно. Вавилонское столпотворение на какой-то миг объединило людей в их богоборческих планах, но в итоге привело к утрате единого языка, так что люди разучились понимать друг друга и, забыв о начатом деле, рассеялись по поднебесной.
Напротив, в священной книге Деяний апостолов мы читаем о том, как нисшедший к людям Святой Дух преобразил их и внутренне объединил. Новозаветная Пятидесятница – это единение людей в благодати Божией, в результате чего люди, говорящие на разных языках, научились понимать друг друга, ибо приобщены к одной вере и одной благодатной жизни.
Христианин призван быть таким другом, который объединяет не только с собой, но и с Богом. Христианин призван включать в свою общность и единение с Богом своих друзей, делиться с ними этим сокровищем, как делятся с голодным куском хлеба или с жаждущим глотком воды.
В Евангелии упоминается одно из чудес Спасителя – исцеление расслабленного по вере его друзей. Представим бедственное положение этого человека. Парализовано тело, да и душа, вероятно, не имела особой духовной крепости. Тем не менее, забота о нем его близких была такой неотступной, что они не просто принесли его к месту проповеди Господа, но в виду многолюдства забрались на крышу, разобрали кровлю и спустили больного перед Спасителем, – так что в Евангелии мы читаем: «Иисус, видя веру их, говорит расслабленному: чадо! прощаются тебе грехи твои» (Мк. 2: 5). Христос прощает грехи больному по вере его друзей! А затем, в подтверждение Своих слов, исцеляет расслабленного. Вот что могут дружба и забота о ближнем – исходатайствовать у Бога прощение грехов и полное исцеление близкому человеку.
Увы, с годами многие наши дружеские связи ослабевают. И вместо любимых в детстве людей нас окружают не столько друзья, сколько сослуживцы, сотрудники по работе. Только вот еще древние греки считали общность двух деловых людей вовсе не дружбой, а лишь заинтересованностью в успехе общего дела. Все интересы общения теперь формируются вокруг профессиональных задач. Выходит, что «дружба – дружбой, а служба – службой»? Наверное, в каком-то смысле это неизбежно – на каждом этапе жизни иметь своих друзей: с одними ты объединен идеями беззаботного детства, с другими – проблемами института, с третьими – задачами рабочих будней.
Для христианина важно помнить тех, с кем был ты дружен и близок на протяжении предыдущих лет, любить их всем сердцем и от души молиться о них Богу, желая спасения души всем, кого Господь поставил рядом с тобой хотя бы в самом малом твоем возрасте.
Дружеские союзы — одна из форм общения той или иной семьи с лицами, к ней не принадлежащими. Это — весьма древнее явление. Великое значение его понималось всегда в достаточной вообще степени. Отец философской этики, как науки, Аристотель посвятил речи о дружбе значительную часть своей нравоучительной системы. Дружба, по Аристотелю, есть некоторая добродетель или, но крайней мере, нечто, тесно связанное с последнею. Она — надежный якорь для человека и в бедности, и в несчастии, она — руководящая нить для неопытного юношества, врачевство для дряхлой старости. При господстве дружбы сама собою исчезает потребность и в справедливости, как в чём-то юридическом. Мы любим обыкновенно благо, приятное и полезное. Элементы дружбы: доброжелательство или любовь одного лица к другому, мотивируемая стремлением в любимом лице или с его помощью найти, достигнуть полезного или приятного, или блага; затем —взаимность и далее — взаимность, открыто обнаруживаемая обеими и сторонами. Приятное или полезное, положенные в основу дружбы, не могут сделать последней продолжительною: исчезает возможность путем дружбы достигнуть того или другого, исчезает с тем вместе и дружба и проч. Истинная дружба в своей основе имеет стремление людей к достижению блага: она сравнительно редка, поэтому, — так как вообще мало истинно-добродетельных людей, к ней способных. Высокий взгляд на дружбу имеет и эклектик Цицерон (см. его «Laelius, s. de amic. dial.»). Истинно-связующим началом в дружбе, он подобно Аристотелю, считает только благо, только добродетель. К прекрасным мыслям о дружбе, высказанным этими двумя великими мужами древности, в сущности прибавить почти нечего, а обычное ныне определение дружбы, как с взаимной привязанности двух лиц, основанной на сходстве нравов и образа мыслей» (см. академич. «Словарь русского языка»), следует дополнить прибавкой, что она «должна служить взаимному нравственному успеху» разделяющих ее лиц (специально христианской дружбы пока не касаемся). Иначе с нравственной точки зрения она не может быть признана явлением нормальным. «Древность» сообщает нам имена некоторых друзей, сделавшиеся ныне до известной степени нарицательными. Таковы: «Ахиллес и Патрокл», «Александра Великий и Гефестион», «Гармодий и Аристогитон» и другие. К сожалению, в ту эпоху «дружба между мужчинами» по временам принимала известный «безнравственный» вид, рекомендовавшийся, к удивлению, иногда и в позднейшую эпоху «возрождения наук и искусств». Вообще, при отсутствии у язычников прочных нравственных устоев, и невозможно было, за некоторыми лишь исключениями, дружеским союзам получить более или менее нравственно-хороший характер. Люди приобретают себе друзей чаще всего в годы юности и даже детства. В это время они более расположены к искренности и откровенности, чем в последующее. Отсюда они в эту пору жизни вернее могут узнать друг друга, общие их наклонности и прочее. Находя один другого сходными между собою в известных отношениях, они невольно чувствуют взаимное влечение, особенно если подметят друг в друге и иные привлекательные черты. Начавшаяся в детстве или вообще в ранней молодости прочная дружба, не мимолетная какая-либо, часто остается на всё дальнейшее время жизни данных лиц и служит богатым источником тех благ, о каких, мы видели, говорил еще Аристотель, — и подобных им. Но, если дружба получила начало более или менее случайно и зиждется на основаниях сомнительного свойства, то обыкновенно скоро наступает и конец её. Великое дело найти хорошего друга и очень нелегкое. Реже случается, что становятся друзьями один другого уже в зрелом периоде жизни. Причина понятна: ничто так не сближает людей друг с другом, как тесное школьное общение, как искренние детские игры и забавы и пр. Какой неистощимый запас воспоминаний оставляет в каждом досовершеннолетний период, — воспоминаний, которые одни только часто могут подогреть охлаждающуюся дружбу и пр. В отношении к взрослым все эти обстоятельства, понятно, значения иметь не могут, т. е. в тех случаях, когда эти взрослые, заключающие между собою дружбу, раньше того не были друг с другом знакомы. Здесь уже меньше соединительных между ними звеньев. Отсюда и дружеские союзы здесь могут быть реже и далеко не всегда так прочны, как те — вышеотмеченные. Об отличительных свойствах самих дружеских союзов говорить много нет надобности, потому что эти свойства общеизвестны и общепонятны. Друзья должны быть искренни, даже и тень какой-либо мести или чего-либо ей подобного, между ними не должна иметь места. Они должны быть верны один другому и не изменять, несмотря ни на что внешнее, пытающееся разлучить их. Однакож, не должны стоять друг за друга в тех случаях, когда кто-либо из них действует на нравственно-дурной почве. Иначе будет уже не дружба, а нечто в роде порочного союза. Подобным образом рассуждали даже Аристотель и Цицерон. Нам, конечно, рассуждать так надлежит темь более. Членами дружеских союзов могут быть и мужчины, и женщины, потому что существенно-человеческого различия между ними нет. Но, само собою понятно, дружеские союзы между лицами одного и того же пола наиболее удобны. Если, после рассуждений с общечеловеческой точки зрения, обратимся к данным библейским, имеющим в виду дружбу, то хотя найдем их и немного, но они, тем не менее, весьма поучительны. Так, напр., премудрый Иисус, сын Сирахов, дает совет заключать дружбу лишь после того, как мы убедимся в достоинствах известного лица, — хвалит верного друга, называет его сокровищем, врачевством и т. д. (6, 7—16). В качестве красноречивого примера такого рода искренней дружбы Ветхий Завет указывает нам на Давида и Ионафана (1 Цар. 18 и др.). Сам Господь называет исполнителей Его заповедей Своими друзьями (Иoaн. 15, 14). А как поучительны для нас — христиан — дружеские чувства Господа нашего к Его ученику — св. Иоанну Богослову (ср. Иоанн. 13, 23)! Или — святого апостола Павла к св. ап. Тимофею (чит. послания первого к последнему)! Дружба между христианами, именно как такими, получает особый отпечаток в виду того, что между ними налицо новое и наиболее надежное связующее звено, — в частности — вера в Иисуса Христа. Началами христианского учения, христианская дружба всецело проникается и освещается, и отсюда становится возможно твердою, возможно чистою, возможно благотворною. Весьма назидательны предлагаемые христианскою историею высокие примеры дружбы между теми или иными христианскими отцами и учителями церкви, напр. между св. Василием Великим и св. Григорием Богословом и т. п.
Литература. См. наши статьи: «К вопросу об условиях нормального течения жизни христианской семьи» («Хр. Чт.» 1898 г., апрель: стр. 555—557); «О христианской семье и связанных с нею вопросах» (Спб. 1901 г.: стр. 51—54); также наше исследование «Аристотель и Фома Аквинат в отношении к их учению о нравственности» (Спб. 1884 г.: стр. 175—199), а также соотв. отделы в нравоучительных системах Кюбеля, Мартенсена и др.
* Александр Александрович Бронзов,
доктор богословия, профессор
Спб. духовной академии.
Источник текста: Православная богословская энциклопедия. Том 5, стлб. 50. Издание Петроград. Приложение к духовному журналу «Странник» за 1904 г. Орфография современная.