Если Бога нет, то все позволено Тип: афоризм
Направление: нравственный монизм, атеизм
Фраза, синтезированная из романа Достоевского «Братья Карамазовы» (1879). Типичная для романтизма форма ложной апологии христианства.
источники цитаты
Иван Федорович (Карамазов) прибавил при этом в скобках, что в этом-то и состоит весь закон естественный, так что уничтожьте в человечестве веру в свое бессмертие, в нем тотчас же иссякнет не только любовь, но и всякая живая сила, чтобы продолжать мировую жизнь. Мало того: тогда ничего уже не будет безнравственного, всё будет позволено, даже антропофагия. Но и этого мало, он закончил утверждением, что для каждого частного лица, например как бы мы теперь, не верующего ни в бога, ни в бессмертие свое, нравственный закон природы должен немедленно измениться в полную противоположность прежнему, религиозному, и что эгоизм даже до злодейства не только должен быть дозволен человеку, но даже признан необходимым, самым разумным и чуть ли не благороднейшим исходом в его положении:64-65. А слышал давеча его (Ивана Карамазова. — Ред.) глупую теорию: «Нет бессмертия души, так нет и добродетели, значит, всё позволено»:76.
(Алеша Карамазов) — Это чтобы «всё позволено»? Всё позволено, так ли, так ли? Иван нахмурился и вдруг странно как-то побледнел. — А, это ты подхватил вчерашнее словцо, которым так обиделся Миусов… и что так наивно выскочил и переговорил брат Дмитрий? — криво усмехнулся он. — Да, пожалуй: «всё позволено», если уж слово произнесено. Не отрекаюсь. Да и редакция Митенькина недурна. Алеша молча глядел на него.
— Я, брат, уезжая, думал, что имею на всем свете хоть тебя, — с неожиданным чувством проговорил вдруг Иван, — а теперь вижу, что и в твоем сердце мне нет места, мой милый отшельник. От формулы «всё позволено» я не отрекусь, ну и что же, за это ты от меня отречешься, да, да?:240 Только как же, спрашиваю, после того человек-то? Без Бога-то и без будущей жизни? Ведь это, стало быть, теперь всё позволено, всё можно делать?:29. Молодой Карамазов, Иван Федорович, ужаснул его (Смердякова. — Ред.) своим духовным безудержем. «Всё, дескать, по-ихнему, позволено, что ни есть в мире, и ничего впредь не должно быть запрещено, — вот они чему меня всё учили». Кажется, идиот на этом тезисе, которому обучили его, и сошел с ума окончательно…:126-127
Перифраз известного выражения Вольтера «если бы Бога не было, его следовало бы выдумать», где оно также было направлено против вульгарного атеизма. Как всегда, мысль Достоевского не далеко уходит от либерализма, в данном случае – от вольтерианского деизма, хотя и является осознанным противопоставлением ему, то есть пытается его преодолеть, но безуспешно, потому что романтический имманентизм – это лишь обратная сторона деизма Просвещения. Апология христианства в почвенничестве – это типичная для европейского романтизма попытка преодолеть духовный тупик Просвещения, при этом, как и оно, полностью уповая на человеческие силы (на «народ», или «почву», на «лучшего (высшего) человека»). Поэтому и здесь (в идиоме «если Бога нет, то все позволено») в самом начале фразы, в первом ее тезисе, заявлено маловерие Достоевского, его собственное сомнение в существовании Бога. По аналогичной схеме построен знаменитый «символ веры» Достоевского из письма Фонвизиной («верить, что нет ничего прекраснее, глубже, симпа<ти>чнее, разумнее, мужественнее и совершеннее Христа, и не только нет, но с ревнивою любовью говорю себе, что и не может быть. Мало того, если б кто мне доказал, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы оставаться со Христом, нежели с истиной»), где допущение, что Истина, которая и есть Сам Христос (Ин 14:6), «действительно» может быть «вне Христа» – это то же самое, что риторическое допущение несуществования Бога в афоризме «если Бога нет, то все позволено», то есть выражение подспудного сомнения («я — дитя века, дитя неверия и сомнения до сих пор и даже (я знаю это) до гробовой крышки. Каких страшных мучений стоила и стоит мне теперь эта жажда верить, которая тем сильнее в душе моей, чем более во мне доводов противных» (там же)). Антиутопии и «бунты» Ставрогина, Версилова и Ивана Карамазова – это и есть эти «противные (во мне) доводы». Поэтому все атрибуты человекобожеских антиутопий («церкви атеистов») его отрицательных героев в несколько видоизменном виде присутствуют и в антропотеической утопии самого Достоевского – хилиазме грядущего «русского социализма» как того же самого утверждения человека на земле без Бога, когда «все Христы», потому что нет с ними и в них Самого Христа-Бога и благодати Пресвятой Троицы.
«Непременная потребность новой нравственности <…> Вот это и будет может быть второе пришествие Христово». Здесь замыкается круг тщетной борьбы почвенничества с вольтерианским деизмом (или – шире – с грехом, с неверием), потому что «новая (формально – христианская) нравственность» человечества (когда «не все себе позволяешь» из метафизических соображений «автономии воли», сознания своего «окончательного развития») вместо евангельского Второго Пришествия Христа-Вседержителя «судити живых и мертвых» – это и есть не что иное, как очередное «выдумывание Бога» человеческим безумием на тот случай, если «действительно» окажется, что «Бога нет» (если Пришествия Христова человечество так и не дождется). Таким образом, содержащийся в афоризме «если Бога нет, то все позволено» кажущийся христианско-апологический посыл («Бог есть и потому человеку не все позволено») расшифровывается как выражение общегуманистической религиозной веры в человека, в его высшее (потенциально божественное, такое же как у Христа) нравственное достоинство, в его способность к жертвенному ограничению своей свободы ради других, веры в его бессмертие по естеству (а не по благодати).
в речи мастеров
Введенский Александр Иванович, Достоевский Федор Михайлович, Митрофанов Георгий Николаевич
- Буздалов, Александр. Знаменитые афоризмы Достоевского. «Если Бога нет, то все позволено» // Антимодернизм.ру — 2018.
Сноски
Давайте я расскажу об общих впечатлениях от Алжира, пока они свежие. Про памятники и природу – как-нибудь в другой раз. Сегодня будем беседовать о людях и общечеловеческом.
Ну, то, что это была страна моей мечты и что, если будет возможность, я опять туда поеду, говорить не надо. Ибо когда ты стоишь на том самом месте, где происходили ТЕ САМЫЕ события, это впечатляет. Меня как-то спросили, есть ли у меня заветная невыполнимая мечта. Я честно сказала: «Нет, потому что на путешествия по Европе, одежду, книги, диски я и сама заработаю. А другие континенты, норковая шуба или бриллианты меня не интересуют.» Пару лет назад выяснилось, что не все так безнадежно, мечта есть. Теперь она осуществилась, буду искать новую. Вот, кстати, уже подсказали: Дьенбьенфу. Да, мы легких путей не ищем.
Город Алжир.
Наверное, стоит признаться, что я ужасно боялась. Конечно, я ехала не одна, а с группой. Безусловно, я человек деятельный, знающий французский и в крайнем случае что-нибудь придумала бы. Но, во-первых, группа встречалась уже в Алжире, во-вторых, страна не скажу чтоб очень спокойная, а в третьих, подсознанию всего не объяснишь. Оно, зараза, боится. В общем, ночные кошмары мучили меня, и до и после. Но не будем о грустном.
Итак. Алжир. Хочу сразу успокоить всех, кто, посмотрев на фотографию меня в хаике, решил что я так по стране передвигалась. Вовсе нет, снимок сделан в музее, где проходила выставка хаика и где был устроен аттракцион в духе «почувствуй себя мусульманкой».
Почувствовала. Не понравилось: душно, жарко, неудобно. Глаза, конечно, да, сразу на пол-лица. Но лучше без подобных изысков. В Алжире, благо страна хоть мусульманская, но светская, можно ходить без платка. Я так и делала: брюки, кофточка с рукавами и – вперед. Проблем не было.
Вот только если в Турции, где, на мой взгляд, в столице примерно четверть женщин носит платки, то здесь обратная пропорция: не носят процентов 25. Утром и вечером женщин на улицах столицы практически нет. А в маленьких городах, кажется, их нет вовсе. Одни мужчины: на улицах, в кофейнях, в магазинах.
Меня в последний день в городе Алжир после завтрака понесло делать фотографии. Так картина была просто сюрреалистическая: африканский город, совершенно европейские здания, смуглые темноволосые мужчины на улицах и одна женщина — я. Все обошлось, никто меня не обидел. Но, знаете ли, неприятно.
Так же не по себе было, когда накануне вечером, в 21.00 три дамы включая меня отправились гулять по городу. Ну я-то ладно, что с меня взять, у меня сроду ни супер-дорогих вещей, ни драгоценностей не было. Но наши дамы не такие, они даже в африканский Алжир ухитрились в «Шанели»поехать. Нет, не спрашивайте меня, чемо чем они думали. Это тот случай, когда я не знаю ответа. Так вот, на улице нас отловила местная женщина и, указывая на натуральный жемчуг и бусы с логотипом «Шанель», посоветовала это снять. Потому что опасно: сорвут.
Среди официантов, портье, менеджеров, продавцов женщин практически нет. Не мужские профессии. Вот уборщицы в гостинице – сплошь дамы. Пару раз попались представители моего пола в рядах жандармерии. Есть дамы в полиции в аэропорту, поскольку пассажиры проходят личный досмотр в обязательном порядке.
Алжир – конечно, страна исламская. Но не фанатичная. Вино производится и продается. Правда, если местная власть против, то магазин продавать его не будет. Но в крупных городах с вином и пивом проблем нет. Местные тоже охотно его пьют. Виски и водку не достать. Баров почти нет, рядом с нашим отелем в центре города Алжир был один, но это нетипично. Сигареты продаются свободно. Курящих не скажу чтоб много было, хотя попадаются. Урн и пепельниц на улице не видела. Когда наш турист начал озираться, ищя куда бы ему выкинуть окурок, водитель показал: бросай на землю. Вероятно поэтому Алжир – изумительно красивая и хорошо убитая страна. Мусор покрывает ее ровным слоем: на обочинах дороги, у памятников, на улицах, в ущельях. Я не знаю, сколько сил и денег надо потратить, чтобы это убрать.
Интересно, что местами в алжирской Касбе было более-менее убрано.
Многие здания явно не ремонтировались с колониальных времен.
Деревни имеют свой восточный колорит.
Приведены в порядок административные здания: больницы, казармы, жандармерии, тюрьмы. Вот просто душа радуется: яркие, свежепокрашенные. Но их снимать нельзя. Ну, конечно, «Если нельзя, но очень хочется, то можно».
Жандармерия в Константине.
Тротуар разбит. Это самый центр Алжира, если что. «Тверская», так сказать.
А вот дороги неожиданно хорошие, пусть они в два ряда и без освещения.
Интересно оформлены перекрестки в поселках.
Очень много разных плакатов, посвященных празднованию 50-летия независимости, хотя юбилей был 2 года назад.
Призывы муэдзина слышала каждый день, мечети есть в каждом районе, в каждом городке. Но ни разу я не видела ни толп, спешащих на молитву, ни молящихся вне мечети. Когда однажды вечером, не видя водителя за столом на ужине, гид предположил, что он пошел на намаз в мечеть, но почти тут же выяснилось, что он смотрит футбол в номере.
Народ носит как европейские наряды, таки и национальную одежду. Можно встретить парня в джинсах до колена и футболке, старика в спортивных штанах и пиджаке или мужчину в джеллабе.
У молодежи прически оригинальные: бритые виски, волосы только на средней части головы.
Полицейские и жандармы ходят то в ботинках, то в сапогах.
Женщин с голыми ногами или с декольте нет. Но в целом степень закрытости варьируется от вполне европейского вида до черного свертка с черной же сеткой на глазах. Нередко можно встретить женщин в аджаре (это такой треугольный намордничек).
С кафе там, хм, по-разному. В городе Алжир – еще туда-сюда. В других городах… Ну, кое-где я салаты есть не стала. Суп и мясо – еще туда-сюда, все же термически обработанные. А свежие овощи не осмелилась. Почему? Представьте себе картину: придорожное кафе. Пыль, жара, мухи. За столом сидит группа туристов. Рядом, на расстоянии метра, местные разделывают мясо.
С туалетами – тоже беда. Туалетная бумага наблюдалась только в отелях. В остальных местах (аэропорты, музеи и кафе) она отсутствовала как класс. Я, спасибо yulyamalika, была в курсе, так что набрала с собой разных салфеток. Вода тоже была не всегда, равно как и закрывающиеся двери. Хорошо, нас несколько человек было, друг друга сторожили. Ну а руки мыли так: в кранах у раковины воды нет, но обычно есть в кране над ведром, откуда местные берут воду для подмывания (вспомним о мусульманских обычаях). Вот под этим краником руки и мыли. После чего я крепко задумалась: стоит ли продолжать знакомство со странами Африки, в которых туризм не развит.
Ситуация с сувенирами – не очень. Меня к счастью магнитики-тарелочки особо не интересуют, а халву маме, также браслеты и джеллабу себе я купила в магазинах без проблем. И в местных лавчонках набрала амулеты «Рука Фатьмы» для подруг. Но в целом с сувенирами плохо. Равно как и с путеводителями. В Типазе, Джемиле и Тимгаде в музеях продаются очень красивые книги. Но путеводитель по городу Алжир или хотя бы по стране я искала долго, в результате покупала в аэропорту втридорога. Никаких лотков с книгами и балалайками-ушанкамсувенирами на улицах нет, потому что туристов полтора человека.
Народ живет небогато. Цены… Я мало ходила по магазинам, а кормили нас централизовано. Напишу, что успела узнать. Чашка кофе в кафе – 20-40 динаров, почти 2-х килограммовая банка халвы – 2400 динаров, турецкий рахат-лукум (350 грамм) – 300 динаров, оливковое масло (500 мл) – около 500 динаров. Серебряный браслет — от 3 000 до 17 000 динаров. Браслет медный – 1000 динаров. Медная сахарница – 500. Багет – от 20 динаров. Путеводитель по античному городу (100 страниц) – 600 динаров. Бейсболка национальных цветов – 150 динаров. Килограмм фиников – 600 динаров. Бутылка алжирского вина в магазине от 700 динаров, в отеле от 1 400. Соотношения динара к евро: официально: 1 евро – 100 динаров. Неофициально (нам менял водитель) 1 евро – 150 динаров. Полагаю, на самом деле «черный курс» еще выше. На вопрос: «А какая средняя зарплата в Алжире», гид принципиально не отвечал, молчал не хуже партизана на допросе. Я уже в Москве в сети нашла, что около 45 000 в гос.учреждениях и 26 000 в частном секторе. Торговаться не очень принято. Нищих практически нет. Встретила один раз и то они были, похоже, из Мали.
Есть вполне цивильные супермаркеты. Если лавочки. Есть базары и рынки. И, если на продовольственном рынке отдыхает глаз и радуется сердце: финики, абрикосы, клубника, арбузы, дыни, кабачки, картошка, то на вещевом рынке – ужас ужасный. Сплошной Китай, причем все очень аляповатое, яркое, в блестках и мишуре. Просто вырви глаз. Мы очень хотели попасть на рынок, но зря, я там ничего не купила.
При переездах из города в город нас обычно сопровождала полиция. Когда пошли на экскурсию в Касбу, старый город, мы сначала отметились на полицейском посту у входа, и потом с нами также был сотрудник полиции с рацией, но не в форме. И, что неожиданно, в Джемиле и Тимгаде нас также сопровождала охрана, но не с тем чтоб нас от кого-то защищать. А чтоб кто-то из нас в этих античных городах чего не спер ненароком. Самое интересное, что масса античных развалин не охраняется вообще. Прекрасный римский город Ламбезис стоит без охраны в чистом поле. Приходи, гуляй, никто слова не скажет.
С удивлением обнаружила, что алжирцы до сих пор вовсю используют французский язык. Причем не только говоря с иностранцами, но и между собой. Стюардессы и стюарды в самолете (я сидела на предпоследнем ряду, совсем рядом) общались на французском, наш гид с водителем – тоже, дорогу спрашивали на французском и пр. Почему? Во-первых, там не один язык, а два (арабский и кабильский), кроме того много диалектов. И для многих современных понятий в языках просто нет слов. Это в советское время для малых народов работали лингвисты, тут такого не наблюдается. Так что чем изобретать «шайтан-арба», проще сказать le train. К тому же, как сказал наш гид, на арабском не издается ничего значимого. Если хочешь узнать что-то новое, прочитать критические статьи и пр, — то либо на французском, либо на русском (благо человек у нас учился). Практически все надписи в стране дублированы на французском. Вот тут я очень порадовалась за алжирцев. У народа хватило ума сохранить французский язык как язык мирового общения. Молодцы.
Алжирцы — душевный, общительный, гостеприимный народ, особенно в крупных городах. Гид в музее помог нам найти интересные монетки. Когда я в Константине отстала от группы, заинтересовавшись, что продает уличных торговец (оказалось, палочки для отбеливания зубов), и стояла на улице с потерянным видом, меня тут же местные развернули в нужную сторону, я даже вопрос задать не успела. В гостиницах, музеях, магазинах, и кафе – отношение самое хорошее. Правда, взрываются они мгновенно. Кто-то кого-то обогнал и все, уже кричат и кулаками машут. При мне до драк не доходило, но я очень боялась, что дойдет. Так же эмоционально наш гид и водитель решали куда ехать. В день, когда мы были в Константине, мы вернулись в отель к 5 вечера. Почему? Казалось, еще гулять и гулять. Но в тот день был матч «Алжир-Бельгия», Народ вечером потихоньку сваливал с улиц, лавочники закрывали магазины. Потому что после матча возможны погромы. Так что в тот вечер я сидела как паинька в отеле и лазила по Интернету, благо в «Сирте» он в тот момент как раз включился. Вообще, алжирский вай-фай, это тоже что-то с чем-то. Так вот, в тот день в Константине обошлось. И я уж подумала, что гид преувеличил. И думала я так ровно до дня, когда с Алжиром играли наши и когда начались погромы… во Франции.
Ну, про отношение людей Востока ко времени и расстоянию можно, наверное, не говорить. Плюс-минус 10 километров – фигня. Ну, когда-нибудь мы же найдем наш отель, правда? Ну, по дороге спросим раза 4, ну, развернемся не туда. Но доедем же. Что? Джипиэс? Не работает. Карты? Не, не слышали. Когда я путешествую по России, я знаю, что на обед-ужин обычно уходит минут 30-40. Во Франции – около часа, если обед заказан заранее. Но в Алжире на каждую трапезу, кроме завтрака, приходилось тратить до 2 часов. И только в Алжире, наверное, можно организовать посещение группой музея Армии в тот единственный день, когда он… официально закрыт. Кстати, это редкий случай, когда я не огорчилась тому факту, что в музей не попасть, а обрадовалась. Потому что мы развернулись и, подгоняемые мною, пошли в музей Ель-муджахед.
Но слышали бы вы, какую чушь нес наш гид о том времени, когда Алжир был частью Франции и о войне в Алжире. Любите альтернативную историю? Поезжайте в Алжир. Получите массу удовольствия, гарантирую.
Как пример. Один из туристов задал вопрос про Оранскую резню. Гид долго рассказывал про… действия ОАС и про то, что из-за террора оасовцев черноногие покинули Алжир. Не спорю, ОАС дровишек в костер подкинула. Не без этого. Но лозунг «Чемодан или гроб» принадлежал не им и задействован был сильно раньше марта 1961 года, когда образовалась эта организация. И жертв среди гражданского населения на руках ФНО во много раз больше чем на счету ОАС. А уж к Оранской резьбе ОАС вообще никаким боком не относится, 5 июля 1962 года сотни (официально) или тысячи (как говорят очевидцы) людей в Оране вырезали арабы и кабилы.
И в музее Ель-муджахед, среди всех экспонатах, посвященных войне 1954-1962 года, нет НИ ЕДИНОГО, который бы свидетельствовал бы о жертвах среди мирного европейского населения от террористических действий ФНО. Или рассказа о том, как французская армия кормила, лечила, учила детей. О том, как врачи организовывали бесплатные медпункты, о том, как студенты по призыву правительства ехали в Алжир помогать местному населению. Потому что в образ врага такие действия не вписываются. Говоря про август 1955, работники музея выставили только картины, изображающие сражения храбрых муджахедов с трусливыми французскими солдатами. Но отнюдь не фотографии трупов детей, женщин и стариков.
На вопрос «А куда делись евреи?», было сказано, что некоторые уехали, а остальные перешли в мусульманство. Я со стула чуть не рухнула, услышав это. Ага, сотни лет иудеи держались своей религии, а тут вдруг массово, десятками тысяч, обратились в ислам. Самому не смешно? Даже если не знать, что 130 000 евреев покинули Алжир вместе (а то и до) с французами, — не верю. Да, иудеев в Алжире нет. Христиан – единицы. Нет, в ислам они не переходили. Лозунг «Чемодан-вокзал-Россия»»Чемодан или гроб» придумали достаточно давно.
У памятника кардиналу Лавижри у собора африканской Богоматери отломана рука, в которой он держал крест.
Показательно, что в самом соборе написано: «Богоматерь, молись за нас и за мусульман». Знаете, очень интересно наблюдать подобные различия менталитета.
Памятники, которые не смогли увезти французы, или уничтожены, или загажены. В прямом смысле. Памятник павшим в первой мировой в Константине превратили в неофициальный туалет. Вид и запах соответствующий. Аргумент: «Ну, это же французы ставили». А то, что ставили они его двум народам и имена твоих предков на этом памятнике написаны, это мелочи.
Стела, которая была посвящена визиту какой-то важной особы (я подозреваю, что Наполеона III) и которая раньше стояла у Ламбезиса, теперь сброшена, надпись сбита.
Мне ни турки, ни алжирцы зла не делали. И если с Турцией Россия воевала много, то сейчас у нас мир, а с Алжиром и вовсе мир-дружба-жвачка, они помощь СССР до сих пор помнят. И относились ко мне в этих странах хорошо. Но когда в Турции я слышу, что греки и болгары были злыми и жестокими, а турки – все сплошь зайчики и лапочки, я не знаю, что делать. Потому что это откровенное вранье. Точно такая же ситуация в Алжире. Причем, я даже не уверена, что они слушать будут, если им другую версию расскажут. Люди зомбированы с детства. Им говорят: европейцы – сволочи, они верят. И другим рассказывают. Ну, в своей-то группе я полит-информации проводила. Но в целом ситуация удручающая. Любят у нас люди гидов слушать, а лапшу с ушей снимать, увы, не приучены. А иной раз гиды такое несут, что… В общем, вопрос открыт. И я решения не знаю.
А так – еще раз повторю — страна красивая, с интересной историей. Но жить там я бы не хотела.
На всякий случай. Если вас интересует путешествие в Алжир, горячо рекомендую тур-фирму «Миракль»: http://www.miracletour.com/country/turyvAlzhir/
© 2007-2015 catherine-catty
Использование любых текстовых материалов данного блога допускается при условии обязательного размещения гиперссылки http://catherine-catty.livejournal.com