Медведковский Покровский храм возводился ещё до запрета патриарха Никона на строительство шатровых храмов, то есть его заказчик Д.М. Пожарский не имел в виду «противостоять» патриарху, а просто избрал композицию, наиболее соответствовавшую его вкусам и потребностям. И нельзя не признать его правоты. Шатровый силуэт именно в загородном ландшафте смотрелся очень выгодно — доминируя в пейзаже, но не подавляя, не подминая его под себя, шатёр плывёт над полями, деревами, жилищами поселян. Его «указательность» и строгость, стройность и белизна — категории не только эстетические, но и даже вероучительные. Не случайно же шатёр не ушёл из храмовой архитектуры и после Никонова «реприманда». Он просто сместился с самого храма на колокольню. При этом внутри шатровый храм невелик (шатёр, опираясь на стены восьмерика, не может быть слишком большим без ущерба для прочности). И эта камерность, как нельзя более соответствует предназначению усадебной церкви — собирать на молитву ограниченное число «чад и домочадцев». (Конечно, сейчас прихожане медведковского храма едва ли не сожалеют о том, что Дмитрий Пожарский не построил в своё время шестистолпный пятикупольный собор).
Издалека шатёр Покровского храма кажется белоснежным. Подойдя поближе, мы видим, что по белому полю рассеяны небольшие зелёные и красные плитки изразцов. Это — плоды трудов реставраторов ХХ века. Изначальные изразцы были срублены с шатра в ХVIII веке. Здесь просматривается уникальная конструкция храма. На четверик, завершённый трёхрядной горкой кокошников, поставлен сравнительно невысокий световой восьмерик. На восьмерике покоится основание шатра, также оформленное кокошниками. По углам четверика расставлены декоративные главки, шеи которых первоначально были цилиндрическими (как над алтарной частью) и лишь в процессе позднейших поновлений стали восьмигранными. Четверик с трёх сторон окружён галереей (первоначально открытой), в восточных оконечностях завершённой двумя приделами — преподобного Сергия (южный) и Девяточисленных мучеников (северный). Каждый из приделов увенчан маленькой декоративной главкой. Выраженная ярусность апсид (апсиды нижнего храма сильно выдаются вперёд) придаёт восточному фасаду Покровского храма известную динамичность сообщая ему сходство с кораблём, плывущим по бурным водам житейского моря. Стоит отметить, что декор апсид — самый незатейливый. Кроме того, обращает на себя внимание отсутствие окон в средних апсидах.
Покровский храм уже по меньшей мере полтора века привлекает к себе заинтересованное внимание любителей русских церковных древностей. Довольно подробно рассмотрел его в 1850-е годы И.М. Снегирёв. Вот что он писал о тогдашних интерьерах храма: «В верхней церкви… свод шпилевой на четырёх паддугах с железными связями; окна в четыре света во всю вышину здания, пол деревянной. Три входные двери, каждая с двумя деревянными створами; они не в старинном вкусе, обиты красным сукном с жестяными петлями и жуками. На алтарной солее, в три ступени, возвышается великолепный иконостас в четыре пояса…» Иконостас храма был создан в 1687 году по заказу князя В.В. Голицына, а большинство икон в нём исполнено Карпом Золотарёвым. К сожалению, праздничный (второй снизу) ряд иконостаса почти полностью утрачен. Лишь иконы «Рождество Пресвятой Богородицы», «Воскресение Христово», «Крещение» и «Вознесение» относятся к ХVII веку. Выполнены они яичной темперой по левкасу, то есть в традиционной иконописной технике (в отличие от большинства икон работы Золотарёва, писанных маслом). Рама иконостаса, в соответствии с барочной эстетикой, богато украшена позолоченной резьбой, которую в Московском государстве называли «флемской» или «белорусской» (потому что именно через белорусские земли, при посредстве белорусских же мастеров, проникло к нам это это западноевропейское новшество, быстро вытеснившее традиционные тябловые иконостасы). Но, согласно заключению реставраторов, лишь малое число резных деталей в иконостасе Покровского храма восходит к ХVII веку. Большая часть — к ХVIII-ХIХ векам. Иконостас вызолочен не полностью, фон его — тёмно-красный.
В храме Покрова Пресвятой Богородицы сохранилось много старинных икон, но главный интерес представляют образа местного ряда главного иконостаса. О другой же реликвии церкви — напрестольном Евангелии с миниатюрами, выполненными царевной Софьей, — теперь остаётся лишь вспоминать. В 80-х гг. ХIХ века в Покровской церкви был произведён не самый лучший ремонт храма. Помимо внешнего огрубления (крытый железом шатёр, не обусловленная историческим стилем самой церкви колокольня и т.п.), храм пережил огрубление и внутреннее. Был перестроен главный иконостас, в праздничном ряду появились новые иконы. Пришлось заменить царские врата, поскольку прежние, работы ХVII века, из храма были взяты — предположительно, в петербургский дворец великого князя Сергея Александровича. Об этих утратах стоит, конечно, сожалеть.
Церковь никогда не закрывалась, хотя в 1920-1940-е годы богослужения совершались только в нижнем храме. После войны открылся вновь и верхний храм. Медведково в послевоенную пору постепенно впитывалось Москвой, и уже в 1970-е годы церковь Покрова обрела новое окружение — безликие окраинные многоэтажки. Впрочем, и по сию пору её видно издалека.
Из журнала «Православные Храмы. Путешествие по Святым местам». Выпуск №82, 2014 г.