Относительно вопроса о том, что между такими понятиями как исламисты и мусульмане разница существует и довольно серьезная, говорилось немало, но не всегда логичные и разумные доводы способны противостоять устоявшейся терминологии и стереотипам, существующим в обществе относительно понятия «исламист». Попытки внести ясность в этот вопрос все же предпринимаются, и стоит еще раз остановиться на этой разнице и разъяснить основополагающие моменты. Термин «исламизм» сегодня довольно популярен, как и любые исламисткие проявления, поэтому им с успехом пользуются те, кто поставил своей целью манипулировать общественным мнением и разжигать против Ислама холодную войну.
Но негативная окраска, которую термины «исламизм» и «исламист» все чаще приобретают, не имеет никакого отношения к реальности и не имеет под собой никакого логического объяснения. И это не применяется по отношению к другим религиям или политическим движениям.
Ввели в обиход термин «исламист» французские социологи, которые опирались при создании этого термина на термин, которым обозначается во французском языке «христианство» — «cristianisme». Но те, кто активно начал внедрять термины «исламизм» и «исламист», под этими терминами понимали совершенно иные вещи. Как сказано в монографии «Ислам и политика» А. Игнатенко (на фото), термин «исламизм» подразумевает теорию и практику политических движений, которые перед собой ставят цель привести в соответствие с установлениями и положениями Ислама государственное и общественное устройство в тех государствах, где проживают мусульмане. Этот же автор указывает, что исламисты, то есть социальные группы, заинтересованные в том, чтобы сохранить и установить шариатскую форму власти в определенной стране, являются как носителями, так и субъектами исламизма. Они же заинтересованы в том, чтобы добиться экспансии шариатской формы власти за рубежом.
Неспециалисты могут считать вот такой подход к толкованию термина «исламист» вполне оправданным, игнорируя специфику религии Ислам, особенно тот момент, что любой знакомый с нормами исламской религии и выполняющий их человек, мусульманин, стремится к этому в определенной форме в силу своего религиозного долга, поскольку для мусульманского вероубеждения неразрывную связь имеют политические, бытовые, общественные и религиозные факторы. Все это дает право называть любого человека, мусульманина, приверженца Ислама, который проявляет активность не только в духовной и религиозной сфере, но и во всех остальных, соблюдая все предписания своей религии Ислама, исламистом.
Картина, которая возникает в результате, когда происходит деление мусульманского сообщества на умеренных мусульман, практикующих как религиозное учение и только, либо называются мусульманами только по своему рождению и этнокультурной принадлежности, и исламистов, которые активно участвуют в общественно-политической жизни, не соответствует действительности и оценки, который делаются на ее основе, уводят в сторону и от логики, и от истины. Религия Ислама квалифицирует как полный абсурд тот факт, что кто-то из мусульман, называемых «умеренными» или «традиционными», может в сфере религиозно-духовной идентифицировать себя как приверженец Ислама, а во всех остальных сферах жизни у них наличествует иная идентичность. Ислам ни в какой форме не признает секуляризации, и, коль говорить о данном вопросе с этого ракурса, то исламистами являются все из них.
В своих оценках сторонники подобного разделения пошли дальше: они объявляют исламистов подлежащим искоренению элементом, который заведомо опасен. Это фактически означает борьбу с Исламом, поскольку частью его является и политическое учение, ориентированное как на носителей Ислама, так и на мусульман.
Терминологию, которая воспринимается сегодня как устоявшаяся, следует пересмотреть, чтобы избежать искаженного видения ситуации, поскольку такое видении ситуации может привести к опасности столкновения с исламским миром.
Если исходить из такого вот подхода к ситуации, то можно считать политическими абсолютно все исламские общины и организации, поскольку специфика Ислама такова, что любая из исламских общин или организаций, даже из ряда исключительно культурно-просветительских и духовных, уже в некоторой степени может считаться политической. Корректным в этом случае будет, скорее, не термин «исламизм» или «исламист», а терминология «исламские политические движения» — именно так следует называть мусульман, которые, руководствуясь нормами и целями Ислама, занимаются политикой, и в этом принципиальная разница. Такая терминология применима только к тем группам мусульман, которые исходят из базовых исламских источников на практике и идеологически, а если вопросы требуют иджтихада, то руководствуются фетвами правоведов-теологов, которые соответствующим критериям соответствуют. Если же этого нет, то расценивать такие группы мусульман как исламские нельзя, даже если они называются «умеренные мусульмане» или «бойцы джихада».
Исламисты в России
Для мусульманской российской общины такие тонкие вопросы имеют большое значение, они довольно резонансные. Институтом национальной стратегии в своем докладе было сказано, что угрозу целостности России и ее национальным интересам представляет радикальный исламизм – новая политическая идеология. Отрицать усилившийся в последние годы радикализм нельзя, но и утрировать его так, как было сделано в этом докладе, чревато непониманием и соответствующей ответной реакцией.
Исламские религиозные организации предпринимают все меры для того, чтобы решить сложности и проблемы, существующие в российском обществе, воздействовать на этот радикализм и в какой-то степени сбить его. Важнейшими в такой работе они считают те шаги, которые должны предпринять религиозные организации в плане просвещения. Социальное и экономическое поле нуждается в оздоровлении. Молодому человеку необходимо дать возможность самореализоваться. Необходимо учитывать также и влияние на ситуацию миграционного процесса. Эти направления и сейчас не остаются без внимания, какие-то шаги в этом плане предпринимаются, но этих шагов недостаточно. Ситуация с так называемым «радикальным исламом» и «радикализацией исламской молодежи» характерна не только для России, и даже не только для исламского мира. Это явление также характерно не только для исламской молодежи, а для всей молодежи. Во многом это объясняется теми событиями, которые происходят в последние годы в станах Ближнего Востока и Саудовской Аравии, и которые находят отклик в душе каждого человека, в том числе и у мусульманской части молодежи в России, но сказать, что радикализация характерна только для российской исламской молодежи, нельзя.
Очень важно принимать меры по профилактике радикализма, но заниматься этим должны сообща и религиозные деятели, общественные, и государственные деятели. Вновь регистрирующиеся новые партии часто используют в своей предвыборной кампании те сложности, которые имеются в современном обществе, а в большинстве случаев и открыто ими злоупотребляют.
О проблеме исламского радикализма молчать нельзя, но и низводить понятие исламист до уровня страшилок, смешивая в комментариях ситуации понятия исламисты и мусульмане, тоже будет неправильным, а часто и вредоносным. Ведь большинство тех, кто так любит оперировать понятием «исламизм» или «исламист», даже не берут на себя труд разобраться, что конкретно под ним подразумевается. Далеко не всегда это понятие употребляется в понятии «радикальный исламизм».
Исламизм в современном мире представлен самым широким спектром организаций, среди которых – правящая партия Справедливости и Развития Турции (на фото руководитель партии Эрдоган), организация «Братья-мусульмане» и исламисты Боснии. Есть и крайние проявления. И именно на эти крайние проявления и делают упор в своих комментариях современные средства массовой информации, стремясь нагнетать картину.
Некоторые силы, как внутренние российские, так и зарубежные, упорно подталкивают Россию к тому, что самым верным будет в этом смысле силовой метод политики, которую государство ведет в отношении исламского населения и всего исламского мира. Идеи о том, что радикальный исламизм тесно связан с проблемой миграции, все чаще озвучиваются в средствах массовой информации, увязываются с рассмотрением исламского вопроса в России, негативный окрас приобретают и вопросы деятельности религиозных организаций или строительство новых мечетей. В результате исламизируются проблемы федерализма, межнациональных отношений и национальных республик.
Нельзя не замечать эту проблему, но ее необходимо детально рассматривать и предпринимать шаги для того, чтобы направить всю эту бурлящую молодежную энергию в мирное русло. Сводить же проблему к радикальному исламизму и отдавать ее на откуп силовикам – это не выход и не решение, так можно проблему только усугубить, а это не только неправильно, но и не соответствует ни общественным, ни государственным интересам.
Следует признать, что проблема не только существует, и не только в мусульманской общине, и с каждым днем разрастается, вовлекая в процесс каждого человека и все новые территории, но и стремление судить о проблеме сгоряча, игнорируя любую научную методологию, тоже может сослужить негативную службу. Причины радикализации могут быть самыми разными, но, по сути, источник у них у всех только один. Периодически радикализация молодежи вспыхивает на примере одного конкретного народа – это могут быть необязательно приверженцы Ислама – это случилось и с русским молодым поколением на рубеже девятнадцатого и двадцатого века, и во что это вылилось – можно узнать из истории.
Сегодня мы видим, как на проблеме радикализации мусульманской молодежи выстраивается целая индустрия, берущая начало в Чеченской войне и разросшаяся до своего рода конгломерата, который зарабатывает на этом вопросе кучу денег, начиная от элиты республик Кавказа, заканчивая силовыми структурами, средствами массовой информации и даже мелкими чиновниками, спекулируя нестабильностью ситуации на Кавказе в своих собственных целях.
Финансовые, политические, информационные, рейтинговые и карьерные дивиденды льются сплошным потоком, а это не только не решает это проблему, но весомо ее усугубляет. Из порочного круга выхода таким образом не найти – проблема только усугубляется, поскольку все меньше тех, кто заинтересован в ее решении, и все больше тех, кто зарабатывает на ней.
Идеологическим авторитетами для молодежи должны стать авторитетные представители религии, имамы, которые способны вести с молодежью диалог на соответствующем уровне. Многие склонны связывать этот факт с тем, что большинство российских имамов, якобы, получили свое образование за рубежом. Этот факт в корне неверен, но проблема очевидна: контингента имамов в России, которые могли бы достойно вести диалог на должном уровне и с интеллигенцией, и с представителями молодежи, — с каждым человеком, пока в мусульманском российском сообществе не сложилось. Сейчас идет целенаправленная работа по выправлению этой ситуации за счет создания образовательной системы, системы школ и учебных заведений: существует совет по исламскому образованию, между высшими религиозными учебными заведениями и высшими учебными заведениями налажено партнерство, ведется подготовка специалистов для последующего обучения имамов.
Проблема влияния на мусульманскую молодежь России извне постоянно муссируется в обществе, тем более, что достаточное количество специалистов, обучающих нашу молодежь, сами обучались за рубежом. Но здесь важно понимать, что не в аудиториях вузов происходит радикализация мусульманской молодежи, и это касается и российских вузов, и вузов стран Ближнего Востока. Наивно полагать, что правящие режимы этих стран сами провоцируют экстремизм – они дико его боятся.
Радикализация молодежи исламистского толка происходит на улицах городов, когда они наблюдают за теми условиями жизни, в которых вынуждены жить беженцы, когда анализируют новостные сообщения и делают выводы о том, насколько чудовищно отношение к странам Ближнего Востока со стороны всех остальных государств. Коррумпированные правящие элиты, откровенная оккупация этих земель – все это не ускользает от внимания молодежи, она пытается найти выход из сложившейся катастрофической ситуации, подгоняемая юношеским максимализмом и свойственным для молодежи обостренным чувством справедливости, но не имеющая ни малейшего опыта самоорганизации, и неосторожное провоцирующее слово может сыграть роль искры.
Ситуация с миграцией внутри России также далека от совершенства: мусульмане, приезжающие на заработки из бывших союзных республик, вынуждены жить в России в не всегда хороших условиях, а это способствует при содействии федеральной миграционной и других служб тому, что среда мигрантов становится настоящим рассадником социальных болезней. Инфраструктура принятия мигрантов в России в таком объеме настолько слаба, что не выдерживает критики, и становится причиной того, что в ряде случаев мигранты действительны вынуждены идти на какие-то преступления – мелкое воровство и подобные поступки. В странах дальнего зарубежья существуют российские культурные центры, которых очень не хватает в странах ближнего зарубежья, а именно с них могла бы начинаться культурная и социальная адаптация трудовых мигрантов. Для желающих приехать в Россию работать таких центрах следует преподавать русский язык, российскую культуру, знакомить с российской историей, давать возможность получать какие-то специальности, по квотам на которые затем можно будет приехать на работу в Россию.
Говоря о таком понятии, как исламизм, важно понимать, что нельзя смешивать эти слова и понятия — понятия исламисты и мусульмане. Важно исследовать сами причины возникновения исламизма и не распространять его на всех мусульман, особенно на мусульман социально и политически активных. Приравнивать социальную и политическую активность верующего мусульманина к исламистским течениям, экстремисту и ваххабиту, тем более к террористу, в корне неверно и опасно, поскольку это не только не решает проблему, но еще больше ее усугубляет.
Кто такие ваххабиты?
Кто такие ваххабиты?
Очень долго духовные лидеры в России вообще отрицали наличие такого явления, как ваххабизм, говорили, что это выдумки СМИ, что так называют соблюдающих мусульман – их не любят, поэтому называют разными словами. Но на самом деле такой термин действительно существует – » аль-ваххабия», на арабском языке он тоже есть, за историю существования этого течения исламскими учеными написано более ста книг с опровержением их взглядов, где употребляется именно этот термин. Первую книгу, опровергающую эти взгляды, написал родной брат Мухаммада Ибн Абдуль Ваххаба, Сулейман, брат основателя этого течения (примечание: Эта книга называется «Решающая речь в опровержение Мухаммада Ибн Абдуль Ваххаба»). С этого момента это понятие существует.
Это течение появилось около двухсот лет назад в начале 18 века на территории современной Саудовской Аравии, тогда это был Османский халифат. Появилось оно при поддержке западных британских спецслужб, которые были всегда главными врагами Ислама, они хотели разрушить Османский халифат, для этого они поддерживали арабский национализм и разные секты, которые хотели отделиться от Османского государства.
Отличительной чертой этого течения является некий набор убеждений. Прежде всего – это их представления об Аллахе, как они в Него верят. Аллаха они себе представляют как некое тело, которое находится где- то над небесами или над Аршем, наверху, у которого есть руки, и обе эти руки правые, у которого два глаза, пальцы, который перемещается, спускается. Это не выдумки, каждое это слово записано в их книгах.
Мы же верим в Аллаха, который совершенен и не подобен человеку, который не описан тем, чем описаны мы: у нас есть глаза, у Аллаха их не может быть, у нас есть руки, у Него нет рук, у нас есть дети, у Него не может быть детей. Это наши убеждения, этим мы отличаемся от других религий – тем, что мы описываем Всевышнего самым совершенным образом.
Второй пункт их убеждений – это то, что они обвиняли всех мусульман, кто от них хоть чем-то отличался, в неверии: «ты на нас не похож, ты кафир, ты делаешь что-то не так, ты кафир». Поэтому они дозволили кровь мусульман, они штурмом брали Мекку и Медину, они убивали паломников, которые отличались от них взглядами, они убивали мусульман, разоряли города. Это не чьи-то выдумки, это история. Они воевали с войском халифа, османского султана, а тот, кто выступает против законного исламского правителя – это бунтовщик, грешник, он заслуживает сурового наказания.
Пока был Османский халифат, их усмирили, этот бунт был подавлен, их загнали в пустыни, и до распада Османской империи ваххабизм был убеждением группы бедуинов, о котором никто в исламском мире не знал. Когда это государство распалось (в 1922 г.), английские спецслужбы заключили договор с правящими родами ваххабитов, и образовалось государство Саудовская Аравия. Когда в 70-е годы цены на нефть резко увеличились, у этого режима появились деньги, и они стали распространять свои убеждения.
До этого момента в исламском мире не было этой заразы. Весь исламский мир от Магриба до Китая на протяжении всей истории имел одни и те же убеждения – все следовали мазхабу, все имели одно убеждение, что Аллах – это не тело и не занимает место, все признавали суфизм как законную часть Ислама (тот суфизм, который соответствует шариату). Эти моменты были всегда едиными для всех мусульман.
Когда у этих людей появились деньги, они стали приглашать к себе молодых людей из тех стран, где ослабело знание Ислама, где было много невежества. Эти молодые люди стали возвращаться к себе на родину и говорить своим отцам и дедам: «у вас неправильные убеждения, вы неправильно намаз читаете, вы не умеете молиться, а мы принесли вам чистый Ислам, свободный от всяких новшеств». И так в исламском мире стала распространяться эта смута. Во всех регионах мира есть эта смута . Просто мы долгое время не понимали ее опасности, не хотели признать, что эта проблема вообще существует. Если бы это была выдумка только в России, то на арабском языке не было бы такого термина.
Главное, на чем паразитирует это течение, его питательная среда, – это наше невежество. Они спекулируют на очень примитивных вопросах – к примеру, следовать или не следовать мазхабу, но из за нашего невежества мы не можем дать достойный отпор этим выдумкам, поэтому оно распространяется. Поэтому нужно признать эту проблему и понять, что эти люди отводят нас от пути Пророка (мир ему и благословение), от пути большинства ученых нашей уммы. Если мы этого не сделаем, не будем с этим бороться, то наши внуки будут считать нас кафирами. И такая проблема, в общем-то, уже есть – «мой отец не читает намаз, он кафир, его кровь халяль, его можно убить, кровь неверных дозволена, их можно убить» – можно заниматься грабежом и бандитизмом, но это еще не в такой мере распространено.
Если же мы не примем меры, то на наших землях будут жить, люди которые будут говорить про нас – «слава Аллаху, мы приняли Ислам, наши предки были язычниками». Эти люди нас считают неверными, мы для них не мусульмане, они этого могут вслух не говорить, они обычно в лицо говорят, что мы братья, но за спиной говорят, что мы язычники, что мы ширк делаем, новшества вводим и т д. Они обычных мусульман считают неверными. В начале 90-х годов они говорили это вслух, сейчас они поняли, что их течение уже признано существующим, и, чтобы не отличаться от остальных мусульман, они заняли более мягкие позиции, уже не так явно говорят про неверие, про язычество.
Это течение очень опасно – куда оно приходит, туда приходит война, взрывы, убийства, терроризм, потому что это течение возникло на крови мусульман. Их лозунг – борьба с неверными, однако за всю их историю от их рук гораздо больше мусульман погибло, чем немусульман. Их суть – это борьба с Исламом, с мусульманами, потому что современные мусульмане – для них неверные, чью кровь и имущество можно дозволить. Это не просто разные убеждения, разные мнения, дело в том, что они нас, наш путь, путь наших предков считают неверием. Они очень активны, у них есть финансовая поддержка из различных арабских фондов, если мы ничего не будем делать, они будут распространяться.
К сожалению, многие имамы, муфтии, люди, которые работают в муфтиятах либо с симпатиями к этому течению относятся, либо не хотят с ним бороться, либо не признают, что оно существует. Ведь на человеке, который руководит джамаатом (имаме, муфтии), лежит огромная ответственность за каждого человека, который оступился, которому он не сделал наставление, он будет отвечать за это перед Аллахом. Поэтому любой человек, который занимает какую-то подобную должность, должен это понимать – его дело не только прочитать намаз и уйти, его дело ограждать людей от разных заблуждений, сект, наставлять людей. Когда был халифат, такой проблемы не было, был правитель, были назначенные им судьи, как только появлялся какой-то сектант, его тут же наказывали, сажали в тюрьму. Этих ваххабитов – тех, кто начал эту смуту, в свое время казнили. Когда их поймали, тогдашний султан не поверил, что среди мусульман есть такие люди, которые говорят что Аллах на небе, и велел привести к нему этих людей. Их привели, он посмотрел на них и велел их казнить. Сейчас такого нет, и мы должны сами о себе заботиться – если мы о себе не подумаем, о нас никто не подумает.
Рашид Исаев
Ваххабиты
Радикальная исламская секта, основанная в XVIII веке Мухаммадом ибн Абд аль-Ваххабом. Стойко ассоциируется с крайними проявлениями исламского фундаментализма. Отрицает поклонение пророкам и святыням.
Пророк сказал: «О Аллах, благослови наши страны Аш-Шам и Йемен!» И когда его спросили о Неджде, пророк ответил: «Оттуда появятся рога шайтана».
Еще сравнительно недавно слово «ваххабиты» было не очень хорошо знакомо нашим соотечественникам. Теперь же представители этого исламского течения стали едва ли не олицетворением всего зла, существующего в нашем мире. Заодно исламские экстремисты повлияли на отношение Запада ко всему пестрому мусульманскому миру. И это большая беда современного ислама.
* * *
Как и многие другие культы, ваххабизм получил свое название от имени своего основателя — Мухаммада ибн Абд аль-Ваххаба. Этот человек родился в 1703 г. в деревне Эль-Уйайна и принадлежал к племени тамим. Он изучал религиозные дисциплины в различных богословских центрах арабского мусульманского мира. В Багдаде Мухаммад стал приверженцем доктрины Ибн Ханбала (ум. 855), основателя наиболее консервативной из четырех суннитских школ права. Ибн Ханбал придавал исключительное значение традиции и следовал принципам Ибн Таймийи (1263–1328), который в своих проповедях выступал против культа святых, обетов и клятв, а также паломничества к святыням. Эти и другие аналогичные идеи легли в основу убежденности ваххабитов в том, что в современном исламе процветает ересь.
В своей родной Эль-Уйайне аль-Ваххаб осудил поклонение Сааду, местному святому. Проповедуя доктрину «возвращения к Корану», аль-Ваххаб воспользовался преимуществом изолированного географического положения Неджда, ставшего благодатной почвой для распространения его идей среди бедуинов. Понимая, что у многих бедуинских племен со времен Джахилии (доисламского периода) бытовали языческие культы и они не были достаточно просвещены в вопросах ислама, Мухаммад начал свою проповедь именно среди них. Бедуины последовали призыву аль-Ваххаба, став участниками всех междоусобиц. Аль-Ваххаб опирался на возрождение древнейших бедуинских военных традиций и связанного с ними «воинского кодекса чести». Подстраиваясь под логику доисламских отношений между бедуинскими племенами, он объявил, что любых политических противников можно уничтожать и лишать имущества.
В основе учения аль-Ваххаба лежало строгое единобожие: Аллах — единственный источник творения, и только он достоин поклонения со стороны людей. Отсюда и самоназвание ваххабитов — муваххидам (единобожники). Аль-Ваххаб призывал к очищению ислама от так называемых «новшеств» («бида»): культа исламских святых, культа пророка Мухаммеда, почитания шейхов. Отсюда вытекало и крайне негативное отношение к многочисленным святыням мусульманского мира — гробницам, могилам, священным камням.
Аль-Ваххаб проповедовал братство всех мусульман и строгое соблюдение всех религиозно-этических правил (зачастую в самых диких и уже основательно забытых формах). Ваххабиты выступали за неукоснительное выполнение шариата, осуждали роскошь и стяжательство, требовали придерживаться самых консервативных традиций, среди которых — ношение женщинами паранджи, запрет на посещение ими мечети и получение образования; запрет любых развлечений (услаждать свой слух можно только барабанной музыкой); запрет на употребление табака и алкоголя, запрет на ношение украшений и шелковых одежд. Последователи аль-Ваххаба также настаивали на введении социально-уравнительной системы распределения среди верующих. Ученые иногда называют ваххабитов «пуританами ислама».
Но, пожалуй, главной отличительной чертой ваххабитов можно назвать их агрессивность, даже не столько по отношению к немусульманам, сколько по отношению к традиционным мусульманам. Ваххабиты настаивают на том, что истинный мусульманин должен постоянно вести джихад (войну за веру) с «неверными» и с теми мусульманами, которые не разделяют воззрений ваххабитов. Таковых ваххабиты называют «многобожниками», мерзкими в очах Аллаха больше язычников. Традиционным мусульманам предоставлялась такая альтернатива: стать ваххабитами либо умереть. (Кстати, джихад в традиционном исламском понимании, не более чем «усилие», направленное на утверждение веры в Аллаха как среди окружающих, так и в самом себе. Лишь Малый джихад может пониматься как вооруженная борьба.)
Ваххабизм не занял бы столь заметного места в дальнейшем развитии ислама и в политической истории региона, если бы он опирался лишь на поддержку ряда бедуинских племен. Новое учение сложилось в специфической политической обстановке. Центральная Аравия была раздроблена на ряд эмиратов и оказалась перед угрозой завоевания османскими турками или иранцами. В этих условиях необходимо было знамя, которое объединило бы людей. Этим знаменем и стал ваххабизм.
* * *
Проповедь аль-Ваххаба нашла поддержку у аравийского шейха Мухаммеда ибн Сауда из г. Ад-Дария. Отрицание роскоши косвенно осуждало турецких правителей, необходимость джихада позволяло пойти религиозной войной на ближайших соседей. «Твоя вера — моя и вера моего народа… И мы понесем ее до крайних рубежей арабских земель», — объявил ибн Сауд аль-Ваххабу. Однако многие историки считают, что гораздо важнее, чем благосклонность местных шейхов для ваххабизма, была поддержка, оказанная аль-Ваххабу министерством колоний Великобритании.
Под руководством шейхов-саудитов с середины 40-х годов XVIII века ваххабиты начали джихад на Аравийском полуострове против традиционных мусульман. Были уничтожены политические противники рода Саудов, разгромлены святые места паломничества, в том числе Мекка, не исключая и Каабы — главной святыни исламского мира.
Одной из первых жертв ваххабитов стал Йемен. Мусульманское население захваченных территорий подвергалось насильственному обращению в ваххабизм и терроризировалось захватчиками. Масштабы собирания аравийских земель возросли при сыне и преемнике шейха Мухаммеда, Абдал-Азизе I, под властью которого оказалась вся Центральная и Восточная Аравия. Ваххабитские воины стали вторгаться в Ирак. Набеги на захваченные турками арабские земли продолжались и при третьем эмире, Сауде, который к тому же подчинил себе Западную Аравию — Хиджаз.
Здесь в свое время ваххабиты начали активную миссионерскую деятельность среди племен, населявших территории вокруг Мекки и Медины. В эти города отправлялись эмиссары нового учения с тем, чтобы любой ценой добиться поддержки авторитетных мусульманских ученых, что было необходимо для осуществления их политических планов. Исторически города Мекка и Медина теснейшим образом связаны с деяниями и именем пророка Мухаммеда, и распространение влияния среди населения этих городов могло принести ваххабитам идеологическую поддержку во всем мусульманском мире.
В ответ на активность последователей аль-Ваххаба шариф Мекки запретил всем жителям Ад-Дария и любым сторонникам нового учения совершать хадж (паломничество в Мекку) — наказание для мусульманина более чем серьезное, хотя в паломничестве ваххабитов присутствовала значительная доля неискушенности. Они продолжали следовать самой почитаемой в исламе традиции, однако любое поклонение чему-то или кому-то, кроме Аллаха, считали ересью. Хадж для сектантов был, вероятно, возможностью завербовать побольше сторонников среди мусульман.
В 1785 г. ваххабиты напали на племена, находившиеся под юрисдикцией Мекки, тем самым им удалось втянуть в военные действия мекканские власти, которые встали на защиту своих граждан. Сложная политическая и экономическая обстановка в Аравии способствовала тому, что отдельные племена стали принимать сторону ваххабитов, либо боясь расправы в случае отказа от сотрудничества с последними, либо в результате подкупа.
Сектанты проявляли крайнюю религиозную нетерпимость и распространяли свое учение самым жестоким образом. Так, например, они осадили город Ат-Тоиф, а затем, войдя в него, вырезали почти все его население. Город был полностью разграблен, лежал в руинах, религиозные книги сожжены. Вхождение в Мекку ваххабиты откладывали несколько раз из-за большого скопления в нем паломников, которые могли оказать им достойное сопротивление. По окончании времени хаджа ваххабиты все же вошли в Мекку, взяв ее без боя.
Уже к концу XVIII века, после смерти основателя ваххабизма Мухаммада ибн Абд аль-Ваххаба (он закончил свой жизненный путь в 1792 г.), недждские эмиры — Саудиды — присвоили себе не только светскую, но и верховную духовную власть, оставив за потомками Мухаммада ибн Абд аль-Ваххаба только функции вероучителей и судей.
В 1800 г. ваххабиты снова напали на Мекку — окружили ее и перекрыли все подступы к городу. Блокада стала жестоким испытанием для мекканцев. В городе свирепствовал голод. Глядя на страдания горожан, шариф Голиб принял решение заключить с ваххабитами договор о мире. В том же году экстремисты сумели захватить Медину. Первым их деянием стало разграбление святой комнаты, где находилась могила пророка Мухаммеда, саму могилу ваххабиты оплевали. Их власть над священными городами продолжалась семь лет.
За это время они разграбили все украшения Каабы и накрыли камень черной мешковиной, разрушили купола над могилами. Ваххабиты запретили повторять хвалу пророку. Ибн Абд аль-Ваххаб лично отдал приказ казнить муэдзина, нарушившего этот запрет. Сектанты вводили новые, неслыханные в мусульманском мире традиции, например бритье головы не только мужчинами, но и женщинами. (Легенда рассказывает, что в ответ на это одна женщина потребовала от ваххабитов сбрить бороды.) Действуя в таком духе, ваххабиты не могли не вызвать протеста со стороны жителей оккупированных городов.
Тем временем в Османской империи возобладала линия на укрепление централизованной власти. Одним из признаков оздоровления политической ситуации стал указ Махмуд-хана II, по которому его наместник в Египте Мухаммад Али-паша наделяется особыми полномочиями, чтобы подготовить армию для борьбы с ваххабитами. В 1807 г. в поход против сектантов во главе собранного войска выступил сам наместник.
Хитрый и расчетливый политик и небесталанный полководец Али-паша добился значительных успехов. Он начал выплачивать бедуинам вознаграждение, щедро одаривая тех, кто поддерживал его армию. Благодаря согласованности действий египетского наместника и шарифа Мекки (сохранившего значительное влияние на местное население), была освобождена Медина. Затем армия вошла в г. Джидду, в результате чего ваххабиты и их лидер Сауд сами покинули Мекку и скрылись в области Ад-Дария. В 1808 г. шариф Голиб арестовал в Ат-Тоифе наместника ваххабитов Усмана аль-Мудокыйя и отправил его в Египет. В 1809 г. был арестован, а затем казнен лидер ваххабитов в Медине Мубарак ибн Мадыян.
В том же году Мухаммад Али-паша предпринял новый поход против ваххабитов. Их оплотом оставалась одна лишь область Ад-Дария, в которой после смерти Сауда в 1809 г. оставался править его сын Абдуллах ибн Сауд. Сын египетского наместника Ибрахим-паша окончательно разгромил ваххабитов на их собственной территории в 1818 г. Ранее Абдуллах ибн Сауд был взят в плен ив 1815 г. отправлен в Стамбул и казнен.
Лишь через 100 лет Саудиды принялись за восстановление своего влияния. Учение аль-Ваххаба, естественно, оставалось для них доминирующей религией. В 1902 г. была захвачена нынешняя столица Саудовской Аравии — Эр-Рияд. В Первую мировую войну из-за развернувшегося между
Турцией и Англией острого соперничества Недждский эмират, лавируя между враждующими сторонами, получил новые возможности для закрепления своих позиций под эгидой все того же ваххабизма.
В первом десятилетии XX века трое «мудрецов» из среды ваххабитов — Абдал-Карим, Абдаллах ибн Абдал-Латиф и Иса — выдвинули два требования: неукоснительное соблюдение предписаний ваххабизма и создание общеваххабитского братства, члены которого должны любить свою родину, беспрекословно подчиняться эмиру и всячески помогать друг другу, отказываясь от любого общения с европейцами и жителями управляемых ими стран.
Все это было обусловлено рядом глубинных причин. В Первую мировую войну основное хозяйство аравийских кочевников-бедуинов — верблюдоводство — стало катастрофически разрушаться. Спрос на верблюдов упал. Покупательная способность бедуинов не могла не сказаться на жителях земледельческих оазисов. Хозяйственная разруха вела к усилению феодально-племенной раздробленности. По словам немецкого разведчика К. Расвана, к 20-м годам XX века «шейхи властвовали над своими племенами только лишь благодаря родственникам и рабам, оснащенным военными автомобилями и даже пулеметами». В этих условиях необходимы были срочные меры по объединению и централизации управления на аравийских землях. И таковые меры выразились в так называемом ихванстве («ихван» — «братья») — новом, самом высоком взлете ваххабитского движения.
Эмир Мухаммед ибн Сауд объявил, что все бедуинские племена и оазисы, которые не включатся в ихванское движение и не признают его своим эмиром и имамом, будут рассматриваться как враги недждского государства. Все крупные бедуинские шейхи были задержаны в Рияде, а в их лишившиеся руководства племена были направлены ваххабитские проповедники. Они приступили к приобщению кочевников к ихванскому движению и тем самым к ломке их родоплеменной организации.
Идеологическое обоснование для этого дал еще Мухаммад ибн Абд аль-Ваххаб, учивший, что ваххабит не должен быть близок с неваххабитом, пусть это будет даже его близкий родственник. Ихван должен снять символ арабизма — волосяной шнур на головном платке — и обернуть голову белой чалмой. Нельзя было есть вместе с неихваном и при встрече отвечать на его приветствие. Вместо родоплеменной вводилась ихванская взаимопомощь: человеку, потерявшему свой скот из-за набега, мора и т. д., достаточно было сообщить об этом собратьям, — и они немедленно организовывали сбор пожертвований. Чтобы быстрее и полнее вырвать новообращенных из родной племенной среды, ихванам предписывалось переселяться в земледельческие колонии — «хиджры». Хиджры были теми очагами, где под надзором проповедника шел процесс превращения бедуинов в подданных единого государства.
Проводилась политика кнута и пряника: непокорным объявлялась священная война — джихад, обращенные в правильную веру, наоборот, получали пособия из эмирской казны. Продолжалось собирание саудидами аравийских земель. В 1920-х годах были захвачены Джебель-Шаммар, Хиджаз, Асир, удалось подавить ряд восстаний в крупных бедуинских племенах. Феодально-племенная раздробленность была преодолена. В 1932 г. на политической карте мира появилось Королевство Саудовская Аравия.
В процессе создания централизованного феодального государства уже первые аравийские ваххабиты легко пошли на отход от строгого фундаментализма и легализацию жизненно важных новшеств. Курение табака, употребление алкогольных напитков, ношение мужчинами шелковых тканей и т. п. оставались запрещенными (в 1970-х годах двух англичан публично выпороли за употребление алкоголя). Но применение современных технических средств сделалось нормой. В страну стали в значительном количестве ввозиться автомобили, радиотелеграфные установки, позднее — автоматическое оружие, броневики и самолеты. Короче говоря, ваххабизм оставался идеологическим знаменем, пока он был полезен, и переставал быть таковым, когда оказывался неудобен.
Но для широких слоев населения, в особенности бедноты, ваххабизм оставался привлекательным толком фундаменталистского ислама. На протяжении нашего века его приняла значительная часть мусульман от Марокко до Индонезии. Появился он и в России: в Средней Азии, в Поволжье, на Кавказе.
* * *
Несмотря на то что в Саудовской Аравии ваххабизм постепенно входил в более умеренное русло (отрицание святых и пророков, критика мусульманского духовенства за отход от ранееисламистских принципов — вот основные принципы ваххабитов умеренных), он содержал в себе то революционное начало, которое серьезно повлияло на развитие исламского экстремизма. Идея джихада против неверных была как нельзя лучше приспособлена для террористической деятельности. Поэтому с ваххабитами оказались так или иначе связаны очень многие мусульманские борцы за идею.
Говоря о ваххабитах, вспоминают алжирских террористов, убийство офицером «Аль-Джихада» египетского президента
Садата (который посмел заключить мир с Израилем), создание Палестинской организации «Хамас». Ваххабиты были в Косово и Афганистане. Только перечень терактов в исполнении исламских фундаменталистов может занять всю книгу. Напомним, что ваххабитом является террорист номер один Усама Бен Ладен. Именно ваххабизм лежит в основе движения «Талибан», установившего в Афганистане режим религиозной нетерпимости. Талибы прославились, например, тем, что уничтожили древние статуи Будды, что, собственно, полностью соответствует ваххабистской доктрине. Само слово «Талибан» означает учебный курс, который проходят молодые ваххабиты.
Арабский национализм на Ближнем Востоке и в Центральной Азии сменился панисламизмом как движением, которое более приспособлено для объединения людей разных стран. Ваххабизм не имеет границ, и его приверженцы практически не уделяют внимания национальным различиям среди мусульман.
В Россию ваххабизм был занесен еще до революции и получил определенное распространение прежде всего на территории Карачаево-Черкесии и Дагестана. (Этническая ситуация в Дагестане вообще уникальна. Здесь существует несколько десятков этносов, отличающихся как вероисповеданием, так и языком.) Сейчас в Дагестане приблизительно каждый десятый житель — ваххабит. Особенно их много среди равнинных жителей республики. Несколько тысяч ваххабитов проживает в Азербайджане.
Традиционно ваххабиты селятся общинами — джамаатами, во главе которой стоят амиры и духовные учителя — шейхи. Совет амиров региона называется шура.
Община ваххабитов, по их мнению, является истинным джамаатом настоящих мусульман. При этом удельный вес ваххабитов в числе остальных мусульман относительно невелик, однако уровень их активности непропорционально высок. И активность эта не ограничивается только религиозной сферой. Во-первых, в ваххабитских общинах много молодых людей в расцвете сил. Они умеют и любят работать, и, как правило, ваххабитская община состоит из людей с хорошей коммерческой хваткой. Все это дополняется атмосферой братства (ваххабиты так друг к другу и обращаются — «брат»). Нового члена общины окружают вниманием и заботой, ему оказывают всяческую поддержку, привлекая при этом к общим делам джамаата. Все проблемы решаются сообща, начиная с вопросов распределения милостыни после поста в месяц рамадан и заканчивая более серьезными проблемами.
Просто покинуть общину из-за того, что вы разочаровались в идеологии ваххабитов или не согласны с их действиями, невозможно. Как только вы заявите о таком намерении, тут же соберется община, и она не будет решать, позволить вам покинуть ее или нет, а будет обсуждать вопрос о том, как вас вернуть в лоно истинной веры. Покинуть общину — значит стать вероотступником, а вероотступничество карается смертной казнью. Неважно, что вы формально остаетесь мусульманином. Вы перестаете быть истинным мусульманином. Возвращение в лоно истинной религии заблудшего брата рассматривается как одно из высших благодеяний, поэтому считается, что все меры для этого хороши. На «заблудшего» могут воздействовать с помощью самых разных мер, в том числе и угроз расправиться с членами семьи.
Для ваххабитов вообще характерно четкое разделение на «своих» и «чужих». Причем это разделение, как уже было сказано, проводится даже более четко в самой мусульманской среде.
Многим известно, что ваххабиты приняли активное участие в чеченской войне. Самым известным среди них был командир Хаттаб. Однако, не следует считать, что именно с ваххабитами воевали федеральные войска. Конфликт в Чечне возник не на почве исламского экстремизма. Другое дело, что ваххабиты восприняли войну как возможность для усиления своего влияния в регионе, как продолжение джихада. Кстати, войска Чечни-Ичкерии в 1998 г. вступили в вооруженный конфликт с отрядом Хаттаба. В России же реформистский ваххабизм легализован.
* * *
В настоящий момент ваххабизм является государственной религией Саудовской Аравии и Кувейта. Правда, эти респектабельные страны ассоциируются, в первую очередь, не с терроризмом, а с нефтью и огромными доходами местных шейхов.
С одной стороны, некоторые из наиболее возбужденных местных богатеев по всей видимости, поддерживают ваххабитские школы и военные лагеря, контролируют подготовку мировой террористической гвардии в Пакистане, Иордании и на своей территории. Из Саудовской Аравии родом и Бен Ладен со своей «Аль-Каедой». С другой стороны, во время антииракских операций «Буря в пустыне» и «Шок и трепет» власти ваххабитских стран сотрудничали с правительством США. Известно, что исламские радикалы осудили правительство Саудовской Аравии, которое позволило разместить на территории страны американские военные базы.
Выходит, что у ваххабизма, как и у всего ислама, много лиц. Жаль, что все эти лица находятся в тени одного — самого уродливого.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Читать книгу целиком на Litres.ru