Содержание
- Почему мы должны экспортировать уникальную модель отечественного ислама — концепт джадидизма
- «ВМЕСТО ТОГО, ЧТОБЫ ВЕСТИ, МЫ ПРОЗЯБАЕМ ЖИЗНЬ В ВЕДОМЫХ»
- «МЫ ПЕРВЫМИ В МИРОВОЙ УММЕ НАПЕЧАТАЛИ КОРАН»
- «НАШЕ ГОСУДАРСТВО ПОНИМАЕТ ВАЖНОСТЬ СБЛИЖЕНИЯ С ИСЛАМСКИМ МИРОМ»
- Британский католический священник принимает Ислам после общения с мусульманами
Почему мы должны экспортировать уникальную модель отечественного ислама — концепт джадидизма
Превратить российскую умму в мощный плацдарм по захвату исламского мира, по вовлечению его в орбиту влияния РФ, — такую амбициозную задачу необходимо ставить перед нашей страной, уверен известный мусульманский и общественный деятель Рустам Батыр. Но до до этого еще далеко, констатирует он, причем не только в жизни, но даже на бумаге, в умах. О том, почему мы прозябаем жизнь в ведомых и как изменить ситуацию, — в материале автора «БИЗНЕС Online».
«ВМЕСТО ТОГО, ЧТОБЫ ВЕСТИ, МЫ ПРОЗЯБАЕМ ЖИЗНЬ В ВЕДОМЫХ»
Явление Михаила Мишустина народу крепко перетряхнуло политическое поле России. Наполовину обновленный состав правительства порвал многие из устоявшихся нитей лоббистских связей. Закулисную паутину, пробирающуюся к высшим коридорам власти, фактически пришлось плести заново. Не остались в стороне от этих процессов и мусульманские центры влияния, честь консультировать которые мне в нынешнем статусе «вольного каменщика» периодически выпадает. В кулуарной повестке дня вновь встал вопрос о месте мусульман в общественно-политическом ландшафте современной России. Фундаментальная проблема подобных телодвижений, однако, заключается в том, что в нашей стране нет глобальной долгосрочной стратегии касательно ислама. Вместо нее — сиюминутный, в лучшем случае тактический, сумбур. И именно здесь таится корень многих наших бед, бесконечных бегов по кругу и топтания на месте.
Не сказать, что государевы мужи совсем уж не замечают мусульман. Замечают. Только видят они нас, как правило, через весьма специфические очки. Они смотрят на нас преимущественно сквозь призму вопросов государственной безопасности: ничего не взорвалось — и слава богу. Даже Болгарская академия изначально строилась на таком же концептуальном фундаменте — с целью оградить отечественный ислам от деструктивного влияния исламской учености, курируемой ЦРУ, МИ-6 и прочими крестными отцами халифатистов всех мастей. Однако до превращения БИА и в целом российскую умму в мощный плацдарм по захвату исламского мира, по вовлечению его в орбиту российского влияния, пока далеко. Причем не только в жизни, но даже на бумаге, в умах.
Конечно, мы, мусульмане, сами виноваты в подобном положении вещей. Мы ведь в общемировой исламской семье ведем себя как бедные родственники, которые рады и тому, что их, будто вшивых, посадили с дальнего краю общего стола. Словно малые дети, мы смотрим в рот всякому заезжему проповеднику в белой рубахе-кандоре и черной накидке-биште. Даже если тот несет откровенную ахинею, но слегка декорированную начетническим цитированием аятов и хадисов, мы готовы записывать ее под карандаш, будто шейх изрыгает из уст не баребухи глупости, а перлы непостижимой для нас мудрости.
Такое самообесценение — наш главный коллективный грех перед Богом, Россией и всей мировой уммой. Вместо того, чтобы вести, мы прозябаем жизнь в ведомых.
«МЫ ПЕРВЫМИ В МИРОВОЙ УММЕ НАПЕЧАТАЛИ КОРАН»
Это грех перед Богом, ибо мы фактически предаем тот аманат, которым Всевышний осенил нашу историческую судьбу. Правы те, кто говорит, что каждая религия имеет свою национальность. В этом смысле российский ислам — религия богоизбранного народа. Избранного для особой миссии: сберечь и передать будущим поколениям истинное понимание наследия Пророка. Вот почему мы всегда отличались от своих собратьев в большом исламском мире. Пока те глотали пыль верхом на ишаках, у нас была почти стопроцентная грамотность населения — так, как и заповедано в Коране. У нас женщина никогда не низводилась до уровня вещи и наложницы. Она всегда была в почете. Уникальный институт абыстаев — тому лишь одно из подтверждений. Мы первыми в мировой умме напечатали Коран и явили миру феномен джадидизма. Менять все это на убогие по своему содержанию проповеди заморских эмиссаров ислама действительно грех. Грех смертный, непростительный.
Это грех не только перед самими собой и своей историей. Это грех перед нашими собратьями, оставшимися в интеллектуально-нравственном заполярье, где некогда взошло великое солнце Истины, но которое вот уже несколько веков как скрылось за горизонтом, погрузив исламскую ойкумену в бесконечную полярную ночь аутсайдерства. Исламский мир потому и пал как геополитический игрок, что допустил надлом изначального коранического генома культуры. Когда он заболел, надо было выйти на свежий воздух и погреться под лучами вечно обновляющего солнца Истины. Но вместо этого исламский мир захлопнул двери иджтихада и поспешил туда, куда бежит всякий, кого охватило расстройство желудка. Вот с тех пор он так и сидит там на толчке за закрытыми дверьми. И ничего предложить современному миру так и не может.
Россия, конечно, кинулась спасать человечество от игиловских (ДАИШ — арабское название запрещенной в РФ террористической группировки «ИГИЛ» — прим. ред.) испражнений исламского мира. И дай Бог, что у героев нашей страны, во имя идеалов интернационализма не щадящих свои жизни, получится зачистить эти авгиевы конюшни. Но не нужно строить никаких наивных иллюзий: вместо одного ДАИШ придет другой. Неважно, как он будет называться: «Аль-Каида», «Боко харам», «Талибан», «Хизб ат-тахрир», «Ат-Такфир ва аль-хиджра» — суть не в этом, а в том, что за больным надо не подчищать, его надо лечить. Россия должна быть не золотарем исламского мира, а его доктором, табибом. И в данном контексте российские мусульмане могут стать теми пилюлями, которые способны принести исцеление. А вместо этого мы выстраиваем обратную конструкцию, при которой больной активно дышит на доктора. Хорошо, что в последние годы хоть медицинскую маску научились надевать. Однако дальше этого, увы, не пошли.
«НАШЕ ГОСУДАРСТВО ПОНИМАЕТ ВАЖНОСТЬ СБЛИЖЕНИЯ С ИСЛАМСКИМ МИРОМ»
В отечественном мусульманском десанте, который спасет исламский мир от самого себя, нуждается и сама Россия. Исламский мир — гигантский рынок сбыта для наших товаров. Там же, в глубоких карманах нефтяных шейхов, лежат те деньги, которые Талия Минуллина c коллегами из других регионов, должна принести туда, где им самое место — в российские инвестиционные проекты. Кто же сможет выступить тем ледоколом, который в исламском заполярье проложит путь ко всем этим возможностям? Ответ один: российские мусульмане.
В принципе, наше государство понимает важность сближения с исламским миром, в объятия с которым дополнительно подталкивает и санкционное давление. Понимает оно и ту роль, которую в этом процессе могут сыграть отечественные мусульмане. Неспроста ведь группу стратегического видения «Россия — Исламский мир», собственно и отвечающую за такое сближение, Владимир Путин поручил возглавить мусульманину Рустаму Минниханову. Проблема в другом — в осознании того, что мы можем предложить исламскому миру взамен.
Как известно, за влияние в этом регионе борются разные геополитические игроки. Он далеко не «голубой океан», в котором отсутствуют конкуренты. России придется немало попотеть и потолкаться локтями за право быть царицей этой горы. А без конкурентного преимущества в подобной схватке мы вряд ли сможем выиграть. Так что же мы можем предложить нашим партнерам в исламском мире? То, что им нужно больше всего, — избавление от вековой удавки, душащий их потенциал к росту.
Здесь и пригодятся наработки российских мусульман. Воскрешение идей джадидизма оживит не только страницы нашего прошлого, но и начнет летопись нашего славного будущего.
Однако, к сожалению, в России, если говорить в целом, пока преобладает противоположная установка — ориентация на консерватизм, традиционализм. Вот и на днях муфтий Альбир хазрат Крганов, выступая на съезде сторонников православной монархии «Двуглавый орел», по факту назвал исторических джадидов «врагами внутренними, которые мечтали развязать вечную войну всех против всех под видом прогрессивных революционных преобразований». Уверен, что подобная негативная оценка понравится отдельным православным иерархам, которые мечтают видеть мусульман отсталыми и забитыми и которые хотят, как писал Николай Ильминский, чтобы даже муфтий «трусил бы не только губернатора, но и всякого столоначальника».
Однако за рубежом такому товару мы вряд ли найдем сбыт. У них у самих в исламском мире кадимизма хоть отбавляй. Даже при желании мы не сможем конкурировать с ними на этом поле. Да и зачем? Общество стагнации и мракобесный ДАИШ они и без нас создавать умеют. Им нужно ровно противоположное — то, что поможет избавиться от этого самого кадимизма, то, что им обеспечит прорыв вперед, причем не только на нефтяной, но и на самой важной — ценностно-идеологической — смазке. Вот с чем мы должны выходить на международный рынок. Мы должны экспортировать уникальную модель российского ислама, концепт джадидизма.
Джадидизм — товар не скоропортящийся, но и он со временем морально устаревает. Уже сейчас в Европе и США созревает прослойка мусульманских богословов, которые активно осваивают и развивают, так сказать, общеджадидские идеи. Если мы так и будем продолжать сидеть на месте, то может статься, что в скором времени наше конкурентное преимущество просто-напросто испарится, перестанет быть уникальным. Отчасти это уже произошло. Однако пока еще не поздно осознать наши идеологические просчеты на исламском поле и поставить интеллектуальное наследие отечественного ислама на службу умме, России и всему миру. Место царя горы исламского мира все еще ждет нашего прихода. Осталось только простроить путь-стратегию к нему.
Добавить «БИЗНЕС Online» в избранное Яндекс.Новости Подписаться на нас в Яндекс.Дзен Читать полную версию
Британский католический священник принимает Ислам после общения с мусульманами
Поездка в Египет. Первое знакомство с Исламом
Долгое время Идрис Тауфик (это его новое имя в Исламе) проработал в Ватикане, был католическим священником. Но в какой-то момент в его жизни наступил кризис. Поняв, что служение в церкви не может удовлетворить потребности души, он оставил это занятие и отправился на отдых в Египет, чтобы привести в порядок свои мысли.
«До того, как я познакомился с реальными мусульманами, я, как и все, находился во власти предрассудков об Исламе», – рассказывает бывший католический священник.
«Неделя в Египте стала самой удивительной неделей в моей жизни. Я увидел реальных мусульман. Это были честные, вежливые, приветливые и глубоко религиозные люди. На вопрос «как дела?» мусульмане всегда отвечали «альхамдулиллях» (хвала Аллаху)», – вспоминает о своём путешествии Идрис Тауфик.
Всевышнему Аллаху было угодно, чтобы знакомство католического священника с Исламом произошло через маленького мальчика, которого тот встретил однажды на улице в Каире. Как вспоминает Идрис Тауфик, мальчик был чистильщиком обуви и был очень скромно одет. «Он увидел мою белую кожу (признак иностранца) и встретил меня словами: «Ас-саламу алейкум». И этот мальчик – начало моего пути в Ислам. Я рассказал о нём на лекции в Манчестерском университете. Я сказал слушателям, что в Судный день он испытает шок. Его добрые дела и плохие поступки будут зачитаны из книги его деяний, и когда его добрые дела будут закончены, он подумает: «Вот и всё то хорошее, что я сделал в этой жизни». Но потом ангелы зачитают слова шахады, которые были сказаны из-за него, книги об Исламе, которые были написаны из-за него, статьи, телевизионные программы, интервью об Исламе – и всё это из-за него. Из-за той теплоты, с которой он приветствовал меня в Каире, я полюбил Ислам и мусульман».
Ученики-мусульмане помогли учителю
По возвращении в Великобританию Идрис Тауфик начинает преподавать теологию в школе и собирает основную информацию обо всех религиях, чтобы передать её ученикам. В том числе он начинает изучать Ислам.
«Эта религия тронула моё сердце. Когда я рассказывал классу о Пророке Мухаммаде (мир ему и благословение), у меня на глазах выступали слёзы, – рассказывает бывший священник. – Ком в горле стоял у меня, и меня охватывало удивительное состояние… Многие мои ученики были беженцами-мусульманами. В отличие от других подростков, эти дети подавали хороший пример того, какими должны быть мусульмане. Они были вежливы и добры. Между нами завязалась дружба. Они постились в Рамадан. Я видел, как они совершали намаз в аудитории, поэтому к концу Рамадана я выучил движения и слова молитвы. Также я соблюдал пост несколько дней в этот месяц.
Религиозность моих учеников подтолкнула меня к тому, чтобы поискать больше информации об Исламе. И для этого я отправился в Центральную мечеть Лондона. По выходным там проходили лекции об Исламе для немусульман. Когда я пришёл, лекцию читал известный человек, бывший музыкант Кет Стивенс – Юсуф Ислам. Я подошёл к нему и спросил: «Как принять Ислам? Мне нужно знать это».
Юсуф Ислам ответил: «Ислам – это вера в Единого Бога и в то, что Мухаммад (мир ему и благословение) – Его Посланник. Чтобы принять Ислам, нужно засвидетельствовать, что нет бога кроме Аллаха, а Мухаммад (мир ему и благословение) – Посланник Аллаха. Верующий должен совершать каждый день пять молитв, и поститься в месяц Рамадан…» Я сказал, что верю во всё это, что я знаю молитвы и пробовал поститься. Тогда Юсуф Ислам сказал: «Так вы уже мусульманин!»
Прозвучал призыв на вечернюю молитву (магриб), я сел позади молящихся и стал смотреть. Слёзы катились у меня из глаз. Когда намаз завершился, я сказал: «Свидетельствую, что нет бога, кроме Аллаха, а Мухаммад (мир ему и благословение)– Посланник Аллаха».
Мусульманин
Так началась новая жизнь для бывшего католического священника. Он начинает активно выступать с лекциями об Исламе. Но первым делом Тауфик написал книгу о принципах Ислама.
Объясняя, почему он написал свою книгу «Простое введение в Ислам», Тауфик отметил, что многие говорят, что Ислам не является религией терроризма и не является религией ненависти, но мало кто пытается просто и доступно объяснить, что это такое. «И я решил написать эту книгу, чтобы дать немусульманам представление об основных принципах Ислама. Я пытался рассказать людям, как красив Ислам, какие сокровища он содержит».
Сейчас он работает над книгой о Пророке Мухаммаде (мир ему и благословение) и полагает, что она будет отличаться от многих книг, написанных о нём.
Идрис Тауфик проводит одну половину года в Египте, где он живёт и пишет об Исламе, а вторую половину – путешествуя по миру, рассказывая об Исламе и участвуя в межконфессиональном диалоге. На вопросы о том, почему он так много работает в области налаживания хороших отношений с представителями других конфессий, Идрис Тауфик говорит, что люди нуждаются в добре и что они должны держаться за него. «Мы не должны ощущать угрозу со стороны добра. Мы должны принять добро там, где оно происходит, потому что оно исходит от Бога.
Он считает, что лучший и самый быстрый путь знакомства с Исламом – хороший пример из реальной жизни. «Сегодня мир погряз в самых негативных проявлениях мерзости. От нежелания или незнания, как правильно жить, он заполняет пустоту чем-то другим – алкоголем, наркотиками, насилием, погоней за деньгами и т. п. Но в глубине души каждый человек жаждет общения с Богом».
Идрис Тауфик высказывает ещё одну оригинальную мысль: «Когда принцесса Диана погибла, люди плакали на улицах. И теперь я понимаю, что люди оплакивали не смерть принцессы. Они оплакивали смерть благости, потерю красоты в нашей жизни – вот почему они плакали. Потому что люди хотят добра, они ищут добра и счастья, мира и красоты».
Слушая его, забываешь, что когда-то этот человек был католическим священником. Когда Идрис Тауфик говорит об Исламе, его лицо меняется, он как будто освещается нуром, светом этой веры. По его мнению, Ислам является религией без недостатков, она может опровергнуть любую критику, направленную против неё. «Ислам является идеальным. В Исламе вообще нет ничего, чего мы должны стыдиться. Но вот мусульмане не всегда являются совершенными, они часто не знают о красоте своей религии. Доброта и честность, искренность в повседневной жизни, намазы, чтение Корана, истинное следование Сунне нашего любимого Пророка (мир ему и благословение) – вот что поможет нам самим, а также окружающим для того, чтобы понять, что же такое Ислам».
Добрый, постоянно улыбающийся, готовый поделиться со слушателями всеми знаниями, какими только одарил его Всевышний Аллах, Идрис Тауфик подаёт отличный пример мусульманина и того, как можно жить, соблюдая предписания Ислама, и пребывать в гармонии с собой и окружающим миром.
Саида Ибрагимова
Они взяли своих священников и монахов и Ису сына Марьям себе за господ вместо Бога. Хотя им было приказано поклоняться единому Богу:» Коран 9:31
Иногда приходится обнаруживать у некоторых мусульман чувство благоговения перед т.к. исламским «духовенством». Некоторые всерьез говорят о совершенствовании «духовных» структур в России и других странах СНГ. Отдельные люди даже стремятся получить у представителей этого «духовенства» благословения, так, как это делают у христианских священников. В связи с этим необходимо внести ясность в понимание термина «исламское духовенстве» и в понятие «духовенство» вообще.
Жречество существует с незапамятных времён. Всем известны жрецы Исиды и Орфея, Атона и Митры, Ваала и Зевса и т.д. Для руководства отправления культа они создавали сословия или касты, в которую принимали только «посвящённых». Они претендовали на то, что обладают некими тайными знаниями, якобы внушённые им богами. Для воздействия на массы они применяли различные эффекты гипнотического характера и магию. Жреческие касты обладали несметными богатствами и политическим весом. Многие монархи были вынуждены с ними считаться.
Жреческое сословие, правда, в видоизменённом, но, по сути, в том же виде образовалось и в религиях, которые принято называть монотеистическими. Суть та же. Претензии на тайное знание, сословность, баснословные прибыли за счёт народа, воздействие на политическую жизнь. Всем жрецам присуще выделение себя из массы народа по всем параметрам. Они по-другому одеваются, разговаривают на другом или несколько отличном от своего народа языке. Индийские брахманы говорят на санскрите и носят отличительные знаки, еврейские раввины на древнееврейском и тоже отличаются по внешнему виду, православные священники используют непонятные для массы своего народа обороты из старославянского и греческого языков, и также носят другую одежду и т. д.
Необходимо отметить, что т. н. «монотеистическое жречество» имеет более позднее происхождение. Если внимательно ознакомиться с историей великих пророков, то можно убедиться в том, что священничество возникало спустя некоторое время после миссии пророков Бога. Так, сословие иудейских жрецов возникло после Моисея, епископаты после Иисуса и т.д. Сами эти пророки не учили этому, даже наоборот они призывали к ликвидации всякой сословности и равенству всех людей перед Богом.
К сожалению, эта проблема появилась и в Исламе спустя несколько столетий после пророка. Слишком был велик соблазн, монополизировать религию в руках сословия жрецов, объявить Коран тайным знанием доступным только «посвящённым», использовать Ислам в корыстных интересах отдельных правителей и извлекать баснословные прибыли от своей «паствы». В различных областях Ислама появились неизвестные до этого «священники» — муллы. Появилась меченая (церковная?) иерархия. Понятия Муфтий, Шейх-уль-Ислам и т.д., которые означают лишь степень учености людей, наподобие понятий «профессор» или «академик», стали ступенями этой новой священнической иерархии. Нововозникшее духовенство наподобие своих христианских предшественников превратилось в гигантский чиновничий аппарат, который не столько пас своих овечек, сколько стриг их.
Неудивительно, что у многих народов, понятие «мулла» начало вызывать неприязнь, а потом стало синонимом таких понятий как афёра, хапужничество и т.д. Понятие муллы превратилось в народе в объект насмешек и анекдотов. Примечательно, что самый популярный анекдотический персонаж восточных народов Насреддин, является муллой (ходжой).
Мусульманскому «священничеству» присущи все черты их предшественников. Они противопоставляют себя народу, по другому одеваются, говорят на языке насыщенном арабскими и персидскими словами, непонятными своему народу, претендуют на роль «духовных» лидеров, хотя на словах говорят о равенстве всех мусульман перед Богом. Они считают, что никто кроме них не правомочен читать, и правильно понимать Коран и Сунну.
Если внимательно ознакомиться с первоисточниками, то однозначно можно сказать, что института священничества в Исламе нет, и это является нововведением. В хадисах однозначно говорится только о Пророке, Сподвижниках и Алимах. Алим это не священник, а учёный. Его статус такой же, как и у профессора или академика.
Таким образом, в Исламе понятия «священничества» нет и оно введено в подражание иудеям, христианам и другим религиям в более поздний период его истории. Это наглядно видно на примере образования «духовных» управлений в России и её бывших колониях. Все эти управления были образованы по примеру православных епархий в 18-19-х веках и были призваны обеспечивать контроль государства над верующими. В связи с этим понятие священства нужно расценивать как явление, не подтвержденное Кораном и Сунной Посланника Аллаха и должно быть квалифицировано как нововведение (бид’а).
Хадисы о недопустимости нововведений в религию Аллаха:
Недавно на сайт «Православие и современность» поступил такой вопрос: «Известны случаи принятия ислама христианскими священнослужителями, но неизвестны случаи принятия христианства имамами. Были ли они? Может ли бывший имам стать священником?».
Действительно, некоторое время назад мусульмане широко разрекламировали переходы в ислам четверых бывших православных священников. Один из них, к слову, некоторое время спустя с покаянием вернулся в христианство. О другом доходят сведения, что он уже успел оставить и ислам, как прежде покинул христианство. Но, несмотря на это, информация об их переходе в ислам широко растиражирована в интернете, и еще не один год будет смущать умы людей.
При этом со стороны мусульман нередко звучат утверждения, что будто бы ни один имам или мулла никогда не переходил в христианство. Более того, многие из мусульманских активистов уверяют, что вообще ни один мусульманин, серьезно изучивший ислам, якобы не может предпочесть ему учение Христа-Спасителя. И что, якобы, те мусульмане, которые крестятся, являлись лишь «номинальными» и по-настоящему ислама не знали. Неудивительно, что подобные идеи смогли оказать влияние даже на православных пользователей интернета.
Стоить обратить внимание на то, что сравнение мусульманского культового служителя (мулла, имам) с православным священником некорректно. Поскольку в исламе нет таинств, то, соответственно, нет ничего подобного понятиям таинства священства, благодати и священнодействия, которые и составляют основу православного понимания священнического служения. Имам, по крайней мере, у суннитов, которых более 90% от общего числа мусульман,― это просто религиозно образованный человек, уровень знаний которого признали лица, пользующиеся авторитетом, а мусульманская община сделала его служителем в мечети.
Имам не проходит никакой инициации и не совершает никаких таинств. В мечети он лишь стоит впереди остальных и вслух читает те же самые молитвы и совершает те же телодвижения, что читают и совершают все религиозные мусульмане у себя дома. Кроме того, он произносит проповедь во время коллективной молитвы, заведует порядком в мечети, читает предусмотренные молитвы во время мусульманских праздников, при обрезании, на свадьбах и похоронах. Во всех его действиях нет ничего такого, чего не мог бы выполнить любой другой мусульманин, не являющийся имамом.
У православных же христиан все совсем по-другому. В таинстве священства человек получает особую благодать от Бога для того, чтобы совершать таинства, во время которых за видимыми действиями невидимо подается сила Божия, исполняющая дела, относящиеся к духовной реальности ― такие, как, например, прощение грехов или преложение хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы, соединяющих причащающегося человека с Богом. Ничего подобного в исламе нет.
Поэтому имамов корректнее сравнивать с раввинами, чем с православными священниками. А если искать параллели среди православных, то мы можем найти нечто подобное, если представим себе мирянина ― старосту храма, обладающего богословским образованием и исполняющего также обязанности чтеца на службе. Вот это будет более точным аналогом имама в исламе.
Но, конечно, случаи обращения в христианство имамов, как людей, обычно, более религиозно образованных, чем основанная масса мусульман, естественно вызывают интерес, как мы видим и на процитированном выше вопросе.
Такие случаи известны. Найти свидетельства о них можно в том же самом интернете, в котором сообщалось и об отпадении православных священников. Например, сайт «Иисус для мусульман» разместил сообщение одного из своих узбекских читателей, который свидетельствует: «Мне довелось общаться с одним узбеком, он сейчас в России. Был раньше муллой, а затем стал христианином. Из-за этого ему пришлось бежать из Узбекистана».
В свою очередь, сайт www.jesus.org.uk рассказал со слов шведского протестантского миссионера, что татарский мулла Мисха, родившийся на Урале, три года исполнял обязанности мусульманского священнослужителя, а затем, после пережитого им чуда, обратился в христианство.
Также сайт JesusChrist.ru сообщал об афганском мулле Фамире, который после освобождения Афганистана от талибов принял христанство. Это случилось благодаря его общению с христианином и чтению Библии.
Причина, почему эти люди не на виду, довольно проста ― достаточно вспомнить о недавнем случае, когда одна из ближневосточных мусульманских группировок публично объявила о том, что убила некоего имама, ставшего христианином. Эта угроза нависает над каждым из них из-за предписания «пророка» Мухаммеда, который в одном из «достоверных хадисов» (священных преданий для мусульман) сказал: «Если кто-то переменит свою религию, убейте его» (Сборник Бухари, 8.84.57).
Тем не менее, известен еще ряд имамов и мусульманских проповедников, которые стали христианами:
Имам Мустафа (ныне Марк Габриэл), бывший профессор Исламского Университета Аль-Азхар (Каир, Египет) ― одного из крупнейших центров мусульманского высшего образования. За обращение в христианство его пытались застрелить, но Марку удалось переехать в США, где он позднее написал книгу «Ислам и терроризм», опровергающую утверждение, что ислам является мирной религией.
Доктор Мухаммед Рахуми (ныне Сэмуэл Пол), бывший декан в Исламском Университете Аль-Азхар (Каир, Египет).
Хэмрен Эмбри, Индонезия, до обращения был председателем Мусульманского конгресса Калимантана, а также исполнял обязанности имама и проповедника в армии.
Имам эль-Факи, Судан, в 1998 г. за переход в христианство подвергся тюремному заключению, после чего начал проповедовать мусульманам-однокамерникам.
Имам Хаджи Хасман Мухаммед, Эфиопия, вместе со всей семьёй обратился ко Христу в 2003 г., за что подвергся избиению и разграблению имущества.
Мулла Ассад Уллах, Афганистан, случайно получив Библию, прочитал ее и уверовал во Христа, позже тайно крестился. В 2004 г. за переход в христианство был убит вместе с еще четырьмя афганцами-христианами, о чём сообщил агентству Рейтер представитель движения «Талибан» Абдуль Латиф Хакими.
Салех Хуссейни, Нигерия, бывший мусульманский имам, преследовавший христиан до тех пор, пока однажды сам не обратился ко Христу.
Имам Джемаль Зарка, Ближний Восток. Впервые познакомился с христианством, зайдя в церковь. Позднее уверовал и крестился, вместе со своей семьёй.
Имам Зак Гариба, был настоятелем мечети в Гане. В 2000 г. принял христианство, сейчас живёт в Канаде.
Имам Абдуллахи Ахмед, Саудовская Аравия, из семьи нигерийских мусульманских имамов, вырос и получил образование в саудовском королевстве, по возвращении на родину признался в своем решении стать христианином, тогда близкие решили убить его, что вынудило бывшего имама бежать из страны.
Эль-Аккад, Египет, мусульманский проповедник, после своего крещения весной 2005 г. был арестован и посажен в тюрьму, где до сих пор и пребывает.
Маулави Сулейман, Индия, мусульманский проповедник и полемист с христианством, позднее уверившийся в истине Евангелия.
Также известны и другие примеры имамов, переходящих в христианство. На английском и арабском языках есть целые форумы, созданные специально для бывших мусульман, где общаются те, кто покинул ислам. В сети выложены и видеозаписи, где бывшие имамы рассказывают о своем пути ко Христу.
На русском языке подобных форумов нет, может быть, отчасти поэтому и складывается впечатление, что мусульманские служители культа не обращаются в христианство. Хотя лично мне известен пример человека, который был муллой в одной из среднеазиатских республик бывшего СССР, затем уверовал во Христа, крестился, потом закончил семинарию, и ныне уже сподобился стать православным священником. Живет сейчас в России. По соображениям безопасности предпочитает не предавать огласке свой духовный путь.
В обращении имамов в христианство нет ничего невероятного. Ведь путь к Господу Иисусу Христу открыт для любого мусульманина, независимо от его национальности и степени знакомства с исламом, а также степени вовлеченности в мусульманскую общину. Многие служители мусульманского культа и яростные апологеты ислама убеждались и убеждаются по всему миру в истине неповрежденного Евангелия, возвещающего величайшее дело и подвиг любви Божией: Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. 3, 16).
И естественно, что нет никаких препятствий для получения духовного сана для человека, до крещения бывшего имамом. Разумеется, кроме тех требований, которые предъявляются к любому кандидату в священный сан.
Православные христиане, в отличие от мусульман, действительно обычно не устраивают шумихи по каждому случаю обращения имама или какого-нибудь значимого мусульманина в Православие. И вовсе не от лени, а потому, что Православие не нуждается в подобного рода внешних подтверждениях своей истинности ― его истинность подтверждается самим учением и тем, как оно влияет на жизнь каждого, кто искренне предался ему.