Специально для Крым.Реалии
Российская трактовка прошлого Крыма давно вышла за пределы исторической науки и превратилась в инструмент политической борьбы. Так было в 50-е годы – когда для оправдания депортации крымских татар славян объявили древнейшим коренным народом полуострова. Так было и в 2014 году – когда аннексию Крыма в Москве назвали «воссоединением исконно русской земли» и возвращением России ее «духовного истока». И вот спустя три года роль полуострова в религиозной жизни Восточной Европы вновь оказалась в центре общественного внимания – с легкой руки бывшего крымского прокурора Натальи Поклонской.
Еще 18 марта 2014 года, произнося «Крымскую речь» перед Федеральным Собранием, российский президент Владимир Путин сформулировал религиозную составляющую претензий России на Крым:
«Здесь древний Херсонес, где принял крещение святой князь Владимир. Его духовный подвиг – обращение к православию – предопределил общую культурную, ценностную, цивилизационную основу, которая объединяет народы России, Украины и Белоруссии».
Высказывание, как мы видим, сделано в довольно примирительном тоне. Но уже 5 ноября того же года, на встрече с молодыми учеными и преподавателями истории, Путин сменил риторику и выдал слушателям следующее заявление:
«Именно в Крыму, в Херсонесе, крестился князь Владимир, а потом крестил Русь. Изначально первичная купель крещения России – там. И Херсонес – это же что? Это Севастополь. Вы представляете, какая связь между духовным истоком и государственной составляющей, имея в виду борьбу за это место: и за Крым в целом, и за Севастополь, за Херсонес? По сути, русский народ много веков борется за то, чтобы твердой ногой встать у своей исторической духовной купели».
Следует отметить несколько важных моментов. Во-первых, от абстрактной риторики о «духовном подвиге» президент перешел к «точному» обозначению Херсонеса и Крыма в целом как «первичной купели крещения» и «духовного истока» России. Во-вторых, нынешний Владимир в одностороннем порядке «приватизировал» совершенный древним Владимиром «духовный подвиг» крещения, приписав его исключительно «русскому народу». И в-третьих, Путин поддержал еще один миф: «Херсонес – это Севастополь», – чтобы подчеркнуть воображаемую преемственность древней Руси и современной России и легитимизировать ее «многовековую» борьбу за полуостров.
Концепция «духовного истока» России в Крыму так понравилась Путину, что он повторил ее в послании российскому парламенту 4 декабря 2014 года.
«В Крыму… находится духовный исток формирования многоликой, но монолитной русской нации и централизованного Российского государства. Ведь именно здесь, в Крыму, в древнем Херсонесе, или, как называли его русские летописцы, Корсуни, принял крещение князь Владимир, а затем и крестил всю Русь…
И именно на этой духовной почве наши предки впервые и навсегда осознали себя единым народом. И это дает нам все основания сказать, что для России Крым, древняя Корсунь, Херсонес, Севастополь имеют огромное цивилизационное и сакральное значение. Так же, как Храмовая гора в Иерусалиме для тех, кто исповедует ислам или иудаизм».
Этот пассаж замечателен двумя составляющими. Во-первых, соединением в одном предложении словосочетаний «древняя Корсунь» и «сакральное значение» – видимо, для усиления эффекта «исконности», а во-вторых, сравнением Корсуни по значению с Храмовой горой. Позже конструкция «сакральная Корсунь» стала мемом и зажила отдельной жизнью. Правда, диакон Андрей Кураев ужаснулся такой постановке вопроса:
«Совмещение слов «храмовая гора», «ислам» и «иудаизм» вовсе не дает в результате хоть что-то обнадеживающее. Совсем наоборот, это сразу отсылает нас к тяжелейшему, многовековому и неразрешимому конфликту. Это уже почти готовый рецепт Последней Войны: берем храмовую гору, обкладываем ее иудаизмом и исламом, украшаем ее национальным лидером-мошиахом, объявляющим «отныне и навсегда!», и немножко, по вкусу, посыпаем атомными бомбами».
Но вскоре началась военная операция Кремля в Сирии, и фокус поисков «духовных истоков» России переместился на Ближний Восток.
И вот, спустя три года почти полного забвения, «сакральная Корсунь» объявилась вновь. 17 октября 2017 года Наталья Поклонская, незаконно избранная в Крыму депутатом российской Госдумы, записала видеообращение к генеральному прокурору России Юрию Чайке с требованием отозвать прокатное удостоверение фильма «Матильда». Ну и, пользуясь случаем, коротко упомянула Крым:
«Поскольку я крымчанка, отмечу, что Крым и Севастополь – это колыбель православия… Люди верующие – православные и мусульмане России – объединяются и выступают против этого, против осквернения святынь».
Как любил повторять в таких случаях незабвенный Виктор Черномырдин: «Никогда такого не было – и вот опять!».
Манипулирование религиозным статусом полуострова в официально светском государстве давно никого не смущает. И, тем не менее, не лишним будет напомнить, что Крым не является ни «колыбелью православия», ни «духовным истоком» России вообще.
Во-первых, вопреки распространенной легенде, Владимир вовсе не крестился в Херсонесе. Он захватил город, уже будучи христианином, исключительно с политической целью. Подлинной «первичной купелью» Руси был Киев (или, как вариант, нынешний Васильков).
Во-вторых, христианство было известно на Руси задолго до похода Владимира (в веру обратилась еще бабка князя – св. Ольга). Да и на международно-признанной территории Российской Федерации первые очаги христианства располагались на Северном Кавказе.
Ну и в-третьих, Крым не мог быть «колыбелью православия» по той простой причине, что окончательный раскол Восточной (точнее, Восточных) и Западной христианской церкви оформился лишь в 1054 году. И хотя даже в 10 веке разница между Папой Римским и Константинопольским патриархом была очевидной, говорить о «православии» в случае с крещением Руси – недопустимое передергивание.
С учетом широкого общественного резонанса, которым сопровождается борьба с показом фильма «Матильда», есть все основания опасаться, что старый миф о Крыме как «духовном истоке» России – а теперь еще и «колыбели православия» – обретет второе дыхание.
В условиях поистине оруэлловской борьбы между Москвой и Киевом за историю полуострова ни к чему хорошему для обеих стран это не приведет.
Андрей Введенский, крымский обозреватель (имя и фамилия автора изменены в целях безопасности)
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
Название «Сирия”, как и имя ее столицы, Дамаска, хорошо знакомо любому читателю Библии. Дамаск упоминается уже в книге Бытия, и это понятно — по убеждению археологов, это древнейший на земле непрерывно обитаемый город. Одно из ключевых событий христианской истории — и истории мира вообще — обращение Святого апостола Павла, происходит именно на пути в Дамаск. Именно в Дамаске начинается миссионерское служение Апостола — хотя мы знаем, что христиане там были уже до него.
Сирия — это земля, где христианство существует непрерывно со времен Христа и Апостолов. Христиане жили здесь и во времена Восточной Римской (Византийской) империи, и после исламского завоевания, и под властью Османской империи — и, надо сказать, что долгие века мусульманам и христианам вполне удавалось уживаться мирно. Отношение турецких властей было в целом благожелательным, и регион, как правило, мог служить примером гармоничного сосуществования последователей разных религий.
После распада Османской империи регион оказался под контролем Франции, а после Второй Мировой Войны возникло независимое сирийское государство. Оно было не особенно стабильным — и его послевоенная история полна переворотов, пока, наконец, в 1966 году власть не перешла к движению Баас — арабским националистам, которые были склонны подчеркивать величие арабской культуры и стремиться к ее возрождению. В результате внутреннего конфликта в движении власть сосредоточилась в руках Хафеса Аль-Асада, отца нынешнего президента Башара Асада.
Диктатуре Хафеса Аль-Асада удалось стабилизировать политическую ситуацию и положить конец серии переворотов, которые сотрясали страну до этого. Правление Аль-Асада было суровым — что проявилось, в частности, в таком событии как «резня в Хаме” — когда в феврале 1982 армия Сирии подвергла бомбардировке, а затем взяла штурмом город Хама с целью подавить восстание исламистского движения «Братьев-мусульман». По разным оценкам, погибло от 17 000 до 40 000 человек.
После того, как Хафес Асад скончался от сердечного приступа в 2000 году, бразды правления принял его сын,Башар.
Сирия — весьма пестрая в этническом и конфессиональном отношении страна. Крупнейшие этнические группы — арабы, курды и сирийские туркмены; большинство населения исповедует ислам суннитского толка, есть алавиты и исмаилиты. В отношении семьи Асадов следует отметить, что они являются алавитами — членами религиозного меньшинства, представляющего неортодоксальное течение в исламе. Алавитов обвиняли в исповедании взглядов, решительно несовместимых с исламом, однако последние десятилетия они были склонны подчеркивать, что являются добропорядочными мусульманами.
Гражданское противостояние в Сирии, таким образом, имеет четкую этноконфессиональную окраску — суннитское большинство недовольно правлением алавитской верхушки. Не случайно одним из лозунгов оппозиции является «Алавитов — в могилы, христиан — в Ливан”.
Христиане в этом суннитско-алавитском противостоянии часто пытались сохранить нейтралитет, однако логика событий вынуждает их поддерживать Асада. Дело в том, что режим Асада, при всей его несомненной авторитарности, является светским — в то время, как оппозиция, по мере развития войны, приобретает все более исламистский характер.
При режиме Асада по закону президентом страны мог быть только мусульманин, однако никакая религия не устанавливалась в качестве государственной, и Христиане могли вполне свободно исповедовать свою веру.
Оппозиция предоставляет собой весьма пеструю коалицию различных групп, не все из которых являются исламистскими — так что западные политики могут говорить о поддержке неких «демократических сил” в Сирии — однако наиболее влиятельными и боеспособными группами являются именно исламисты, так что будущее Сирии в случае победы оппозиции будет исламистским — и то, что происходит уже сейчас, побуждает христиан смотреть в это будущее с глубокой тревогой.
Христиане уже сталкиваются с широкомасштабными гонениями. В своем интервью средствам массовой информации иерарх Антиохийской Православной Церкви епископ Сейднайский Лука рассказал, что из своих домов были изгнаны 138 000 христиан, параллельно идет систематическое разрушение христианских храмов. «Они убивают людей. Человеческая жизнь для них не представляет никакой ценности».
В интервью «Голосу России» иерарх Антиохийской Православной Церкви митрополит Афамийский Исхак рассказал, что христиане Сирии «поддерживают законную власть, так как видят, что после прихода боевиков «творится немыслимое»: разрушения храмов, похищения священников, насильственное выселение христиан из домов, акты террора”.
Со своей стороны, на Западе сильно восприятие происходящего в мифологеме «борьбы демократии и авторитаризма”, «выступления народа против жестокого диктатора”, так что многие политики и СМИ склонны поддерживать оппозицию, более менее игнорируя преступления, совершаемые повстанцами — в частности, против христиан.
Несомненно, Башар Асад — правитель авторитарный и жестокий, и найти правителей демократичных и кротких в этом регионе было бы проблемой. Но те, кто противостоят ему — гораздо дальше от любых представлений о правах и свободах, чем он сам. Состояние дел в арабском мире таково, что обеспечивать хотя бы минимальный уровень свободы вероисповедания (да и просто безопасности) могут только авторитарные лидеры. Попытки насадить демократию кончаются так, как они кончились в Ираке и Ливии — бесконечной войной всех против всех, войной, первыми жертвами которой становятся этнические и религиозные меньшинства.
Поэтому действия западных лидеров, которые, теоретически, мотивируются заботой о правах человека, приводят только к резкому ухудшению положения с этими правами — обратим внимание хотя бы на то, что Ирак после «освобождения” потерял большую часть своего христианского населения.
Американский сенатор Рэнд Пол по этому поводу с горечью заметил, что «Идет война против христианства, не только со стороны либеральных элит дома, но и по всему миру… И правительство — или, точнее, вы, налогоплательщики, финансируете ее”
Поэтому сирийские христианине выступают против военного вмешательства Запада — например, Григорий III, греко-католический Патриарх Антиохии, заявил, что такая атака была бы «преступным актом”, который привела бы только к умножению числа погибших. Против планируемой атаки выступает и ряд других христианских и общественных деятелей, в том числе, и в самих США. Например, Епископ Ричард Пэйтс, глава католической организации «Комитет американских епископов за международный мир и справедливость”, сказал: «я надеюсь, мы хоть чему-то научились на опыте Ирака”.
Картина, которую рисуют сторонники военного вмешательства — «диктатор Башар Асад ведет жестокую войну против собственного народа, применяет химическое оружие, его следует наказать за его гнусные злодеяния и дать урок всем, кто захочет их повторить” — вызывает нарастающие сомнения, в том числе, и у общественности западных стран. С каким народом ведут жестокую войну боевики? С каким-нибудь другим?
Невозможно сказать наверняка, кто там применил химическое оружие — может быть, Башар Асад сошел с ума. Возможно, он решил оказать своим врагам наибольшую услугу, которую он только может, втянуть США и их союзников в войну на стороне повстанцев. Возможно, он специально выбрал для этого ровно тот момент, когда они в этом острее всего нуждаются — потому что война складывается не в их пользу. Невозможно исключать такой вариант. Но гораздо более правдоподобным выглядит другой — химическую атаку организовали именно те, кому она выгодна, кто в ней отчаянно нуждается, чей единственный шанс — военное вмешательство Запада на их стороне.
Тут еще приходится вспомнить, что правительства, желающие развязать войну, обычно считают ложь вполне допустимой — и американское или британское правительство тут никоим образом не являются исключением. Вспомним, например, химическое оружие Саддама (так и не найденное) и виагру, которую Каддафи раздавал солдатам, чтобы они насиловали женщин (сообщение, вызвавшее бурное негодование во всем мире, и особенно у Хиллари Клинтон, но потомоказавшееся ложным). Ложь, в том числе на высшем уровне, ни для кого не является проблемой — ни для правительств, ни для СМИ.
Возможно, было бы преувеличением говорить о том, что президент Обама, сенатор Маккейн или другие сторонники вторжения ставят себе целью уничтожение ближневосточного христианства как таковое. Они просто знают, что побочным эффектом их действий будет именно это — и это их не заботит.
В такой ситуации позиция России, твердо выступающей против военного вмешательства Запада в Сирии, выглядит гораздо более обоснованной. И гораздо более благоприятной для сирийских Христиан.
Нам же остается молиться к Богу о наших гонимых собратьях и быть благодарными за то, что мы можем строить храмы, молиться, проповедовать слово Божие в условиях безопасности и свободы. И помнить о том, что гражданский мир стоит того, чтобы его поддерживать.
Религия в Сирии (оценка 2019 г.)
Суннитский ислам (74%) Шиитский ислам ( алавиты , исмаилиты , двунадесятники ) (13%) Христианство (10%) Друзы (3%)
Религия в Сирии (оценка 2017 г.)
Суннитский ислам (60,5%) Алавиты (10,2%) Христианство (16,1%) Секулярист (9,8%) Друзы (1,2%) Другое (2,3%)
Мечеть Омейядов находится в Дамаске . Суннитский ислам — основная религия в Сирии.
Великая мечеть Алеппо состоит из доисламских, сельджуков и мамлюков архитектурных стилей.
Религия в Сирии относится к ряду религий, исповедуемых гражданами Сирии . Исторически регион представлял собой мозаику различных конфессий с рядом различных сект в каждой из этих религиозных общин. Большинство сирийцев — мусульмане , из которых наиболее многочисленны сунниты (в основном сирийские арабы , курды , туркмены / туркмены и черкесы ), за которыми следуют шиитские группы (особенно алавиты и исмаилиты ) и друзы . Кроме того, есть несколько христианских меньшинств (в том числе армяно-католики , греко-православные , сирийские православные ). Также есть небольшая еврейская община.
Мало кто знает, но Тамасос является местом зарождения христианской веры на Кипре. Именно сюда прибыли апостолы после воскрешения Христа с целью распространения учения на новых землях. Но этому предшествовал долгий и совсем непростой путь.
Тамасос во времена язычества
Планировка древнего города указывает на то, что он был хорошо укреплён, однако от мощных стен сохранилась лишь часть каменного фундамента. Тамасос был городом-государством, где почитали богиню Афродиту и Кибелу. На подъёме была и экономика, и культура города. Жители занимались охотой, животноводством, сбором морских устриц. Было хорошо развито гончарное и стеклодувное искусство, торговля. Но больше всего прибыли приносили, казалось бы, бесконечные запасы меди, которые, несмотря на начало Железного века, обогащали правителей города.
Чем был так примечателен Кипр для распространения новой веры? Самое главное — своим расположением, а именно соседством с Сирией и Палестиной. Евреи тогда образовали самую большую обособленную общину на Кипре. Именно к ним первоначально обратились апостолы Варнава и Павел с проповедью. Историки предполагают, что именно после этих обращений к местным общинам и можно начинать отсчёт начала христианского проповедования среди киприотов, а именно в 40-е годы н.э. Однако лишь в 312 году император Константин дарует христианству статус, равный с другими религиями на Кипре.
Окрестности Тамасоса. Фото: cyrpusalive.com
Первые проповедники на Кипре
В Тамасос отправились ученики Христа после его воскрешения с целью проповедования на новых землях. Было решено выбрать тех, кто лучше всего знал языки и территорию Кипра — апостолов Варнаву и Павла, а вместе с ними, в качестве помощника, отправили племянника Варнавы – Марка. Варнава родом из города Саламина (в 6 км к северу от современной Фамагусты), учился в Иерусалиме вместе с будущим апостолом Павлом. На Кипре их сопровождал Ираклий, родственник киприота Мнасона, укрывавшего апостолов в своём доме в Иерусалиме.
Путешествуя по Кипру вместе с апостолами, Ираклий, сын Верховного жреца Тамасоса, уверовал и был крещён с именем Ираклидий. Он основал первую христианскую общину на Кипре. Впоследствии, Ираклидий стал архиепископом Кипра и епископом Тамасосской епархии и получил право назначать епископов на местах. Апостол Варнава обогнул весь Кипр от Саламины до Пафоса (тогда столицы), совершив тем самым первое миссионерское путешествие по острову. Перед мученической смертью, апостол Варнава, которого забили камнями иудеи-фанатики, позаботился о назначении епископов в разные города, чтобы на острове продолжались проповеди.
Роль Тамасосской епархии в мире
Тамасосские святые, которые жили здесь до XII века, оказали большое влияние на становление церкви на Кипре и жизнь общины в целом. Их путь не всегда был прост, многие из них стали мучениками, лишившись жизни во имя веры. В те времена Тамасосская епархия занимала одно из важнейших мест не только на Кипре, но и во всём православном мире. Известно, что епископ Тамасоса Тихон участвовал по II Вселенском Соборе в Константинополе в 381 году, а епископ Епафродит — в IV Вселенском Соборе в Халкидоне в 451 году. Церковные памятники — храмы, церкви и часовни, фрески и мозаики, которые дошли до наших дней, многое рассказали о становлении Кипра, как христианского государства — монастырь Святого Ираклидия, монастырь Святого Великомученика Пантелеимона, пещерный храм Панагия Хрисополитиссы, монастырь Святого Иоанна Богослова.
Сегодня Тамасосская и Оринийская митрополия представляет собой диалог между Кипром и Россией, между братьями по вере, народами, которых связывает глубокая история. Митрополит Исаия, который получил духовное образование в Духовной семинарии апостола Варнавы в Никосии и в Московской Духовной академии, много лет призывает Россию и Кипр к поддержанию дружеских отношений, к развитию культурных и религиозных связей. День всех Тамасосских Святых празднуют 1 мая, в этот же день, два года назад, был освящён первый златоглавый храм на Кипре — храм апостола Андрея и всех русских святых.
Раскопки древнего города
Тамасос прошел сквозь время, оставшись, пусть и в виде руин, важной точкой на карте острова. Многие найденные памятники находятся в экспозициях в Британском музее, в Археологическом музее Кипра, в Метрополитен музее в Нью-Йорке, в Канаде. Одним из самых известных археологов, который работал на раскопках в Тамасосе в XIX веке, был немец Макс Херманн Онефальш-Рихтер. На территории современной деревни Политико, учёный обнаружил уникальные гробницы Тамасосских царей, которые были заполнены древними погребальными и каждодневными предметами обихода. По сей день учёные и археологи США, Великобритании, Кипра и многих других стран изучают памятники на территории древнего города. Удивительные находки совместно с преданиями, которые мы получили из Нового Завета, помогают лучше понять историю и культуру древнего Кипра.
Макс Херманн Онефальш-Рихтер. Фото: wikipedia.or
Александра ПОЛЯКОВА