Российское присутствие в Америке многолико. Русскими там называют всех выходцев из бывшего СССР, и это создает путаницу. По статистике, до 3 млн американских граждан считают русский родным языком и готовы заявить о своем русском происхождении. Это где-то около процента от всего населения США, десятая по численности национальная диаспора в Америке, которая сама по себе многоязыка и полиэтнична, как Вавилон. Но существует в американской истории и куда более глубокий русский след, связанный с героической, а в чем-то и печальной судьбой русских колоний — на Аляске, в Калифорнии и даже на Гавайях. Андрей Полонский рассказывает, как русские обживали сегодняшние американские территории.
Земля сия непостижна суть…
Знаменитый сибирский ученый Семен Ремезов писал в самом начале XVIII века:
В космографии же писано об Америке, яко стоит средь великого моря окияна, человеком вся та земля непостижна суть…
Впрочем, об Америке в ту пору русские знали. Землепроходческий порыв, достигнув берега Великого океана, не выдохся. Шли-то севером, и земля та таинственная, на другом берегу Берингова пролива, манила самых отчаянных — то ли своими богатствами, то ли неизвестностью.
Существуют предания, что несколько поселений на американском побережье основали поморы или новгородцы, ушедшие на восток в поисках достатка и богатства. Сохранилось даже возможное название первого поморского села в Америке – Русское Устье. Другая легенда гласит, что на Аляске обосновались участники экспедиции Семена Дежнева в 1648 году. Дескать, один из кочей (русское судно — прим.) был выброшен кораблекрушением на американский берег, и выжившие мореходы основали там поселок под названием Кынговей.
Карта чукотского географа Николая Дауркина, Кынговей — справа
О существовании Кынговея и Русского Устья историки спорят до сих пор. Первым об исконно русских поселениях на Аляске заговорил чукотский географ Николай Дауркин еще в 60-х годах XVIII века. О них же рассказывал в 1779 году казачьему сотнику Ивану Кобелеву один алеутский вождь с острова Ратманова. Жители Кынговея и Русского Устья, по его сведениям, сохраняли русский язык и письменность, поклонялись иконам и имели богослужебные книги. Сохранились свидетельства, что Кобелев вел с ними переписку. Они сообщали ему, что ни в чем не испытывают нужды, разве что не хватает им железа…
Еще позже в 1818 году один эскимос сообщил мореходу и исследователю Арктики Петру Корсаковскому, что общался с «бородатыми людьми, одетыми в троеклинки, выделанные из оленьих кож, обутыми в высокие сапоги и вооруженными медными мушкетонами». Однако экспедиция, отправленная в те же годы вглубь Аляски на поиски затерянного русского края, ничего не обнаружила. В любом случае, население Кынговея и Устья за сто с лишним лет должно было настолько смешаться с местными жителями, что отличить его от алеутов, эскимосов и индейцев можно было только разговорившись.
В ХХ веке несколько археологических экспедиций то теряли, то вновь находили русские селения XVII века на Аляске — на берегах реки Юкон. Называли их и Кынговей, и Русское Устье, спорили о возможном происхождении и судьбе населения, но в любом случае эти загадочные американские русские на связь с русской администрацией на Аляске так и не вышли и в архивных документах своего присутствия не запечатлели. Так что теперь об их судьбе мы нового ничего не узнаем. Возможно, потомки поморов бродят по Аляске и по сей день, ничем не отличимые от коренных жителей края.
Начало регулярной колонизации
С начала XVIII в. русское проникновение на берега Аляски шло двумя путями – через Берингов пролив и Алеутские острова. При этом алеутский путь «встречь солнцу» использовался чаще, хотя и был несколько длиннее.
В августе 1732 года участники экспедиции Афанасия Шестакова и Дмитрия Павлуцкого геодезист Михаил Гвоздев и подштурман Иван Федоров увидели побережье Аляски с борта шхуны «Святой Гавриил». Гвоздев стал первым человеком в мире, который нанес эти берега на географические карты.
Через десять лет на Алеутские острова высадились моряки Второй Камчатской экспедиции Витуса Беринга. Они изучили и описали весь путь вдоль Алеутской гряды – от побережья Евразии до берегов Северной Америки.
Но первым русским, который вступил на американское побережье с твердым намерением там обосноваться, устроить дом и свое дело, стал промышленник Гавриил Пушкарев. Случилось это в 1760 году. По ошибке Пушкарев посчитал эту землю островом, но, как бы то ни было, именно он дал ей имя – Аляска. Само слово было подслушано у местных алеутов: «аляска» — китовое место.
Прошло еще почти четверть века, и в 1784 году экспедиция иркутского купца Григория Шелехова основала первую регулярную колонию на острове Кадьяк. Поселение получило название Павловская гавань. Шелеховцы подчинили несколько окрестных вождей и князьков, проповедовали православную веру и прививали местным навыки сельского хозяйства – научили их выращивать свеклу и репу.
По просьбе того же Шелехова в те же годы Екатерина Великая учредила Североамериканскую православную миссию. Однако сами миссионеры прибыли на Аляску лишь десятилетие спустя. Пять валаамских монахов во главе с будущим епископом Кадьякским Иоасафом (в миру Иван Ильич Болотов) срубили церковь и тут же приступили к проповеди. Уже через несколько лет счет крещеных местных жителей пошел на тысячи. Туземное юношество велено было обучать русскому языку и грамоте. Много было и венчаний русских с алеутками. Оно и не мудрено: среди колонистов и промысловиков преобладали мужчины.
Основание Ново-Архангельска
В 1799 году на берегу Ситхинского залива была заложена Михайловская крепость – в будущем город Ново-Архангельск, столица русской Аляски. От морских ветров поселение было защищено потухшим вулканом Эчкомб, расположенным над заливом.
По свидетельству английского моряка Питера Корнея, уже в 10-е годы в городе было больше 60 домов, а также церковь, блокгауз и верфь. Никакой регулярной планировки не существовало – ни улиц, ни площадей, дома стояли россыпью, обращенные к горам…
Ново-Архангельск, художник Сергей Пен, 2006
Однако не прошло и пятидесяти лет — и Ново-Архангельск уже называли «тихоокеанским Парижем». Город, кстати, находился на одной широте со столицей империи – Санкт-Петербургом. Ныне он носит название Ситка, и около 10% его населения — потомки русских жителей Ново-Архангельска. 3% из них так или иначе говорят по-русски.
Российско-американская компания
В июле 1799 года в деле освоения Америки случился поворотный момент – указом императора Павла I была образована Российско-американская компания, созданная в известной степени по образу и подобию знаменитых Ост-Индских компаний, обеспечивших в свое время колониальную славу европейских держав – Великобритании, Нидерландов и Франции.
В императорском указе, направленном в Сенат, говорилось:
Польза и выгоды, проистекающие для Империи нашей от промыслов и торговли, производимых верноподданными нашими по Северо-восточному морю и в тамошнем крае Америке, обратили на себя наше монаршее внимание и уважение.
Компания получала право «в течение 20 лет монопольно пользоваться промыслами и заведениями от 55° северной широты на Алеутских, Курильских и других островах, делать новые открытия, пользоваться всем, что находится в недрах и на земле, основывать поселения, нанимать всякого состояния свободных людей».
В 1802 году для придания компании большего веса в число ее акционеров вступили Александр I и вдовствующая императрица Мария Федоровна. Тогда, в начале XIX столетия, русское государство поставило перед собой ясную задачу – колонизация американского севера. И хотя управление компанией осуществлялось из Петербурга, ее администрация почти сразу расположилась в Ново-Архангельске.
Директором компании был назначен Николай Петрович Резанов, чья любовная история с 15-летней дочерью испанского коменданта Сан-Франциско Консепсьон Аргуэльо (Кончитой) легла в основу сюжета поэмы Андрея Вознесенского «Юнона и Авось», а затем – и самого популярного советского мюзикла 80-х годов ХХ века.
Прибыв в 1805 году в Ново-Архангельск, Резанов застал колонию в плачевном состоянии. Прежде всего не хватало продуктов. С материка они доставлялись через Охотск и приходили уже испорченными. Тогда Резанов принял единственно верное решение: установить отношения с испанцами, которым в ту пору принадлежала Калифорния и, соответственно, большая часть тихоокеанского побережья Северной Америки. Он снарядил два судна «Юнона» и «Авось» и отправился в гавань Сан-Франциско за продовольствием.
Сан-Франциско до пожара в 1848 году
Испания в ту пору была союзницей Наполеона, риск был большой, но миссия Резанова закончилась полным триумфом. За полтора месяца ему удалось настолько очаровать губернатора Верхней Калифорнии Хосе Арильягу и коменданта крепости Хосе Дарио Аргуэльо, что он вывез из Калифорнии столько пшеницы, ячменя и бобовых, сколько смогли вместить его суда. Такова практическая сила простого человеческого обаяния, умноженного на романтическую страсть.
Однако Резанов понимал, что так за продуктами не наездишься, да и покупать их у испанцев слишком накладно. Именно у него родилась идея устроить в Америке еще одну колонию – на сей раз сельскохозяйственную. Так, в 1812 году и была основана крепость Росс (ныне Форт-Росс) в 80 километрах к северу от Сан-Франциско. Увы, самому Николаю Петровичу Резанову дожить до этих дней не удалось. На обратном пути из Ново-Архангельска в Петербург он тяжело заболел и 1 марта 1807 года скончался.
Сан-Францисская легенда гласит, что Кончита больше года каждый день приходила на берег моря там, где теперь начинается мост Золотые ворота, и часами ждала, не покажутся ли вдали русские парусники. Так что это не просто фантазии поэта:
Ты меня на рассвете разбудишь,
Провожать, необутая, выйдешь,
Ты меня никогда не забудешь,
Ты меня никогда не увидишь.
…Источники часто приводят слова некоего американского адмирала Вана Дерса, который как-то заметил: проживи Резанов на 10 лет больше, все то, что сейчас называют Калифорнией, было бы русской территорией. Как знать, как знать. В истории не существует сослагательного наклонения.
Форт-Росс
Крепость Росс была основана по прямому указанию первого правителя Русской Америки, уроженца Каргополя Александра Андреевича Баранова. Чтобы найти место для поселения, он снарядил две экспедиции под началом Ивана Кускова (1808–1809 и 1811-1812 гг). Во время второй экспедиции Кусков обратил внимание на большое плато в 30 км к северу от залива Румянцева (ныне – залив Бодега), которое было выделено глубокими ущельями и окружено строевым лесом. Неподалеку протекала река, названная Кусковым Славянка (ныне Рашен-Ривер). Здесь и решили остановиться.
Форт-Росс, реконструкция
Вместе с 25 русскими поселенцами и 90 алеутами Кусков основал укрепленное поселение, получившее название Росс. Формально эти места принадлежали поначалу Испании, потом — Мексике (война за независимость Мексики закончилась в 1821 году), но территории севернее Сан-Франциско были ими совершенно не освоены. По преданию, вождь индейского племени кашайа-помо уступил русским часть своих земель за три одеяла, три пары штанов, два топора, три мотыги и несколько ниток бус.
Хозяйство поместья Росс впечатляло. Именно здесь появились первые в Калифорнии мельницы и судостроительные верфи, фруктовые сады и виноградники. Колония имела тучные стада, снабжала Аляску продуктами, шерсть шла на экспорт, только в 1816–1824 годах по заказу испанцев на местных верфях построили 3 брига и одну шхуну. Испанцы в ту пору кораблестроения на этих берегах не имели…
В 1814 году в Россе был разбит фруктовый сад. Росли персики, яблони, вишни, айва, виноград. Делалось вино. Вокруг возникло еще три поселения – село Кострамитиновское, ранчо Черных и ранчо Хлебниковские равнины. Население было многонациональным. Помимо русских, жили индейцы, алеуты, финны, шведы и даже полинезийцы. Однако говорили все по-русски. Многие исповедовали православие.
Но к началу 40-х годов романтический порыв стал постепенно угасать. Администрация в Ново-Архангельске сочла более выгодным покупать продовольствие у американской Компании Гудзонова залива, а не обеспечивать себя самостоятельно. И это было начало конца.
В 1841 году крепость Росс была продана американскому предпринимателю Джону Саттеру за 42 857 рублей серебром. В счет оплаты Саттер поставлял на Аляску пшеницу…
Ныне Форт-Росс – музей, который принадлежит штату Калифорния. Из всех исторических строений сохранился только дом последнего коменданта крепости Александра Гавриловича Ротчева. Все остальные здания были восстановлены после пожара 1970 года (например, ветряная мельница была срублена несколько лет назад на Вологодчине, в Кириллове, и доставлена в Америку морем).
Бодега-Бэй — первое строение русских в преддверии возведения Форт-Росса, – побратим вологодского города Тотьма, откуда был родом основатель крепости Иван Кусков. В Тотьме существует музей Форта, посвященный памяти русских землепроходцев. Каждый год жители устраивают праздничный перезвон колоколов.
Национальный парк «Форт-Росс»
Для самой северной Калифорнии Форт-Росс – значимый культурный объект. Ежегодно сюда приезжает до 150 тысяч человек. В День культурного наследия, который проводится в последнюю субботу июля, служится православная литургия, поются русские песни, устраиваются стрельбы из исторического оружия. Но, увы, это только этнографический театр…
Елизаветинская крепость
Был шанс закрепиться и на Гавайях. В 1804 году, в рамках первой русской кругосветной экспедиции, которой руководил все тот же Николай Петрович Резанов, на острова впервые пришли русские суда «Надежда» и «Нева» под командованием И.Ф. Крузенштерна и Ю.Ф. Лисянского. И тогда король одного из гавайских королевств – Каумуалии, попавший под вассальную зависимость своего соседа – Камеамеа, пожелал перейти в подданство России. Российско-американская компания заинтересовалась этой возможностью.
Осенью 1815 года А.А. Баранов отправил на Гавайи доктора Егора Николаевича Шеффера, которому было получено завоевать расположение обоих королей. С именем Шеффера и связана вся дальнейшая гавайская авантюра.
Поначалу Шеффер удачно лечил Камеамеа, но затем все же перебрался к Каумуалии, и тот в торжественной обстановке попросил Александра I принять свои владения под его покровительство.
Король пожаловал Шефферу несколько селений, там предприимчивый русский немец сразу же произвел важнейшие переименования – назвал своим именем Шефферталь долину Ханалеи, реку Ханапепе нарек Доном, а местным вождям дал русские аристократические фамилии Платов и Воронцов.
Также Шеффер построил три крепости, назвав их в честь Александра, его жены Елизаветы и Барклая-де-Толли.
Руины Елизаветинской крепости
Однако такая активность не понравилась американцам и европейцам, которые объявили гавайскому королю, что будут вести войну с русскими, если те не уйдут с островов. Министр иностранных дел России граф Нессельроде счел гавайскую авантюру «излишней» и «несущей ненужные осложнения», и Российско-американская компания отдала Шефферу приказ эвакуироваться. Он некоторое время упорствовал, но потом покинул вместе со своими людьми Гавайи и добрался до китайского Кантона (ныне Гуанчжоу). В 1819-1820 году к теме гавайской колонизации пытался вернуться русский консул в Маниле П. Добелл, но и его письмо Александру I осталось без ответа.
Продажа Аляски
В 1867 году 1 518 800 квадратных километров русской территории на Аляске были проданы правительству Соединенных Штатов за 7,2 млн долларов. Настаивая на необходимости этой сделки для безопасности русского Дальнего Востока, генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Николаевич Муравьев-Амурский писал:
Теперь, с изобретением и развитием железных дорог, более еще, чем прежде, должно убедиться в мысли, что Северо-Американские Штаты неминуемо распространяmся по всей Северной Америке, и нам нельзя не иметь в виду, что рано или поздно придется им уступить североамериканские владения наши. Нельзя было, однако ж, при этом соображении не иметь в виду и другого: что весьма натурально и России если не владеть всей Восточной Азией, то господствовать на всем азиатском прибрежье Восточного океана. По обстоятельствам мы допустили вторгнуться в эту часть Азии англичанам… но дело это еще может поправиться тесной связью нашей с Северо-Американскими Штатами.
…Таким образом в сложной международной обстановке после Крымской войны Россия искала союзников и предпочла пожертвовать территорией, освоенной трудами своих мореходов и землепроходцев. Тогда казалось, что и экономический расклад ведет к такому же выводу — Аляска и связанные с ней пушной и китобойный промыслы не имеют особенной ценности, а Российско-американская компания приносит одни убытки.
Никто и думать не думал, что через десять с небольшим лет на Аляске будут открыты уникальные месторождения золота и начнется золотая лихорадка, которую мы так хорошо знаем по романам и фильмам. Увы, не русским – американским, так что это уже история США, а ведь как легко она могла быть историей России…
К 1841 году к селению и крепости Росс относили собственно крепость, порт Румянцева в заливе Бодега, несколько ранчо (русские называли их «ранчи») на побережье, Фараллонские острова и земли, уходившие вглубь материка между мысом Мендосино и мысом Дрейка.
В середине 1830‑х годов колонию стали теснить американцы. Американец Джон Купер основал ранчо в 30 верстах вверх по реке Славянке и планировал основать еще одно — на мысе Дрейка.
К концу 1830‑х годов содержание поселения стало для РАК убыточным, а международный статус его так и не был определён. Правление компании было вынуждено поставить перед правительством России вопрос об упразднении русской колонии в Калифорнии.
В 1841 году Форт‑Росс был продан гражданину Мексики швейцарского происхождения Джону Саттеру за 42 857 рублей серебром.
Служащие РАК и жители Форт‑Росса переехали в Новоархангельск (ныне ‑ город Ситка на Аляске).
В 1850 году Форт‑Росс, вместе со всей Калифорнией, был присоединен к США.
В наше время Форт‑Росс существует как один из национальных парков штата Калифорния. Силами историко‑просветительской ассоциация «Форт‑Росс», занимающейся изучением культурного наследия первых русских поселенцев, на территории крепости был создан небольшой музей, посвященный истории основания русской колонии, ее основным деятелям и принесенным ими русским обычаям и традициям. Помимо музейных экспонатов, главным памятником истории является сама крепость, ряд построек которой сохранились с тех самых времен ‑ дом последнего русского коменданта Александра Ротчева, несколько раз перестраиваемая, но сохранившаяся Троицкая церковь, а также угловые башни и амбразуры для пушек. Остальные строения крепости являются реконструкцией.
Ежегодно в последнюю субботу июля в Форт‑Росс, при участии российского Генконсульства, проводится «День живой истории» ‑ праздник, посвященный истории города и его русским поселенцам. Во время праздника проводятся специальные музейные экспозиции и выставки русского искусства, устраиваются театральные представления и исторические реконструкции, демонстрируется русское ремесленное дело, устраивается стрельба из исторического оружия, выступают фольклорные ансамбли.
Кроме того, в «День живой истории» в Форт‑Росс ежегодно совершает паломническую поездку настоятель Свято‑Николаевского Патриаршего Собора Сан‑Франциско со своей паствой, чтобы традиционно открыть этот праздник литургией в Троицкой церкви.
В 1976 году, по случаю 200‑летия американской независимости, в США была отчеканена памятная медаль, на аверсе которой было помещено изображение Форт‑Росса, а на реверсе — его основателя Ивана Кускова.
В 2012 году Русское географическое общество планирует поддержать крупномасштабную экспедицию по изучению российского культурно‑исторического наследия в Америке по теме «Русская Америка и Форт‑Росс».
Праздничные мероприятия, посвященные двухсотлетию Форт‑Росса в 2012 году, запланированы в Вологодской области, уроженцем которой является основатель крепости Иван Кусков.
Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников
В этом году отмечается 200-летие русского поселения в Калифорнии. Поскольку Америка помнит и чтит вклад россиян в освоение Аляски и Калифорнии, намечена обширная программа юбилейных торжеств, которые начнутся 15 марта.
Торжества проводят Управление парков штата Калифорния, Исторический парк Форт-Росс и Ассоциация гидов Форт-Росса. Форт-Росс, как исторический памятник, находится под охраной правительства США. Он занимает небольшой полуостров, врезающийся в Тихий океан. Как и 200 лет назад, прибрежные воды населяют каланы и морские львы. Иногда мимо проплывают киты. Вот что рассказал член Ассоциации гидов Форт-Росса и менеджер программы сохранения памятников старины в штате Калифорния Хэнк Бирнбаум. Начал он по-русски:
– Я жил в России 13 лет, женился там, родил детей – это целая история, и я очень благодарен за этот опыт. Жил я, в основном, в Иркутске и на Байкале. Я вернулся в Штаты 8 лет назад. Но обратимся к событиям 200-летней давности. 15 марта 1812 года, ровно 200 лет назад Иван Александрович Кусков (из Российско-американской компании) прибыл к месту, которое находится в 24 км к северу от залива Румянцева, который теперь называется заливом Бодега. Здесь, на новом месте, он заложил Форт-Росс, получивший свое название от слова «Россия». Мы знаем, что задолго до этого россияне осваивали не только Дальний Восток и Камчатку, но и Аляску, то есть русскую Америку. К тому времени русские на Аляске были уже, примерно, 75 лет, они жили на острове Кадьяк и в Новоархангельске, сейчас известном как Ситка.
Начиная с 1803 года, губернатор русской Аляски и управляющий Русско-Американской компанией Александр Андреевич Баранов направлял на юг одну экспедицию за другой в поисках подходящего места для новой колонии. Наконец, в 1812 году возглавлявший экспедицию Кусков предложил остановиться недалеко от того места, где потом был заложен Форт-Росс, то есть «Русская крепость». Лучшее место на берегу залива с хорошей гаванью уже было занято испанцами – это нынешний Сан-Франциско, поэтому русские освоили другой залив, назвав его заливом Румянцева. Тут они построили Порт Румянцев. Но местность была бедна лесом и питьевой водой, защищать порт было трудно, именно поэтому нужно было построить крепость. Место для крепости нашли к северу от Порта Румянцев, на плато в окружении высоких холмов, откуда открывался хороший обзор и где были и питьевая вода, и строительный лес, и плодородная земля, и пастбища для скота. Формально этот район Калифорнии принадлежал Испании, но на самом деле хозяевами его были индейцы племени кашайя-помо. Кусков преподнес им подарки, на которые выменял землю. Возводить крепость начали 15 марта 1812 года. В строительстве участвовали 25 русских мастеров, 80 пришедших с русскими алеутов и десяток аборигенов с острова Кадьяк. К концу лета, точнее 30 августа 1812 года к именинам императора Александра Первого строительство крепостных стен, сбитых из крепчайшего красного дерева было, в общем, завершено. 30 августа мы будем отмечать 200-летие создания Форт-Росса.
Вообще весь нынешний год мы будем отмечать многочисленные памятные даты, связанные с русской Калифорнией. В конце июля мы ежегодно проводим День русского культурного наследия. В этом году этот День будет отмечаться и 28, и 29 июля. В праздновании участвуют более 200 волонтеров, которые наряжаются в русские костюмы того времени и демонстрируют, как 200 лет назад жили здесь русские купцы, рыбаки, охотники, как работали ремесленники, как плели корзины, как и какую пищу готовили русские, алеуты, индейцы племени кашйая-помо. Как все они танцевали, что пели. Мы ожидаем, что в юбилейных торжествах примут участие артисты из России, которые сыграют фрагменты из мюзикла «Юнона и Авось», исполнят русские песни и танцы.
– Эти празднования будут проходить только в Форт-Россе или охватят Русскую реку и Порт Румянцев?
– Да, река к югу отсюда, которую мы называем «Русской», когда-то называлась «Славянкой». Здесь и на месте Порта Румянцев будут проводиться различные юбилейные мероприятия. Когда в 1841 году русские продали Форт-Росс и ушли, испанцы еще долго называли реку «Рио Рюсс», а потом американцы назвали ее «Рашн ривер». Вслед за июльским празднованием последует августовское. С 25 августа в русской часовне Святой Троицы будут проводиться специальные церковные службы, в которых примут участие Православная церковь Америки и Русская православная церковь московской патриархии. На кладбище, где сохранены могилы усопших россиян, будет открыт памятник с именами похороненных здесь русских колонистов, будут читаться лекции о значении русской колонии. А 20 октября мы будем праздновать так называемый «русский сбор урожая». Празднование будет проводится и в Порту Румянцев, и в заливе Бодего, и в Санта-Роза, где в конце апреля пройдет научно-историческая конференция о российско-американских отношениях.
Хэнк Бирнбайм, член Ассоциации гидов Форт-Росса, считает очень важным сохранять память о русских первопроходцах-колонистах в Калифорнии. Он отметил, что в последние годы здесь чаще слышна русская речь, поскольку сюда стали презжать на экскурсию не только русскоязычные американцы, но и туристы из России.
Крепость Форт-Росс. Русские пришли сюда в 1812-м, а ушли в 1841-м, продав все постройки калифорнийскому бизнесмену капитану Джону Саттеру. Но удивительно, что именно этому месту суждено было стать историческим символом Русской Америки.
Первые туристы стали приезжать сюда уже во второй половине 19-го века. А в начале 20-го штат выкупил эту землю как объект культурного наследия. Увы, спустя месяц после покупки – в 1906-м, землетрясение в Сан-Франциско нанесло невосполнимый ущерб и Форту-Росс, расположенному в 80 милях севернее. Почти все оригинальные здания были разрушены.
Национальный парк Форт-Росс не один раз восстанавливали, перестраивали, а уже в наше время даже хотели закрыть из-за бюджетного дефицита в «золотом штате». Но помогла американо-российская перезагрузка, когда в 2010-м губернатор Калифорнии Арнольд Шварценеггер и президент России Дмитрий Медведев договорились о совместном финансировании ряда проектов.
Перезагрузка, увы, закончилась, а вот совместные культурные проекты в Форте-Росс остались. Может быть, в назидание политикам. Например, уже два года благодаря финансовой поддержке Посольства США в Москве сюда приезжают российские школьники – победителей онлайн-конкурсов по истории Форта-Росс.
Одна пожилая пара уже много лет приезжает из Сакраменто сюда на «русские фестивали». «Мы с женой сами шьем русские национальные костюмы: она женские, я – мужские. Это наше хобби. Это не так уж сложно, но, правда, требует большого терпения. Время нас есть, мы оба на пенсии», – рассказывают они.
Форт-Росс оказался уникальной мирной крепостью. Пушки здесь стреляли исключительно для того, чтобы указывать в тумане путь кораблям. Но зато здесь была создана первая в Калифорнии судоверфь, здесь первыми стали растить хлеб, делать печи для отопления, ставить оконные рамы и даже строить ветряные мельницы. Последним фактом очень гордятся местные волонтеры, а в прошлом американские военные моряки, Уоррен и Скотт.
«Все детали этой мельницы-копии, — рассказывает Скотт, – были сделаны в России, доставлены сюда, а здесь мы уже собрали на месте. Смотрите, что получилось. По-моему, вышло все правильно».
В Форте-Росс бывают многие жители соседних Сан-Франциско и Сакраменто. Некоторые приезжают сюда не один раз. «Я, когда зову кого-нибудь сюда на фестиваль, – ведь только на фестиваль раз в год весь Форт-Росс открывается – мне говорят: да мы уже там были, что там еще делать? А нашу семью сюда как-то магнитит, очень хочется здесь быть. А еще я слышала, что здесь есть сады. И там тоже устраивают фестиваль – осенний», – говорит Рита Стасюк.
Фруктовые сады, основанные русскими колонистами, до сих пор плодоносят. Старожилы утверждают, что вот эта американская черешня посажена еще во времена последнего коменданта крепости — Александра Ротчева. Так ли это? Трудно сказать. Но бесспорно, что сам Форт-Росс, основанный двести лет назад, и сегодня приносит добрые плоды.
РУССКАЯ КРЕПОСТЬ ФОРТ РОСС
Что произошло в русской истории в 1812 году помимо вторжения армии Наполеона в Россию? В 1812 году была основана самая южная американская колония России — Форт Росс в Калифорнии.
На Аляске по понятным причинам с производством пищи дела обстояли неважно, и для решения этого вопроса Александр Андреевич Баранов (1746-1819), первый главный правитель русских поселений в Америке (1790—1818) принял решение основать колонию на юге Америки. С этой целью в 1808-1808 и 1811 годах под руководством Ивана Александровича Кускова (1765-1823) на поиски подходящего для колонии места было отправлено две экспедиции. В 1811 году место было найдено в 20 милях от залива Бодега. Это маленькое открытое плато, обращенное к морю, отделялось от остальной местности несколькими глубокими ущельями, идущими в разных направлениях, так что его просто было защищать. Более того, тут размещались пастбища, рос строевой лес, были проточная вода — река Славянка (потом названная американцами Российской) и наилучший климат на побережье. Формально этот участок принадлежал тогда испанцам, хозяйничавшим в Калифорнии, но Кусков купил его у индейцев, заплатив три одеяла, три пары штанов, два топора, три мотыги, несколько ниток бус. В 1812 году, когда на место прибыл Кусков с 25 русскими и 90 алеутами, был основан Форт-Росс. Они приехали в марте либо апреле, а к сентябрю крепость и деревня были построены. Положение испанцев на тот момент в регионе было уже весьма шатким, поэтому с помощью силы прогнать русских они не могли.
В итоге между русскими и испанцами наладился взаимовыгодный обмен. Российско-Американской компании были нужны меха и пшеница, а испанцам — русские изделия из дерева, железа, кожи, произведенные в Ситке и Форте Росс. Яркой демонстрацией того, что у материальная база испанцев в Калифорнии была весьма слаба, является тот факт, что у них не было ни одного легкого судна до тех пор, пока они не приобрели несколько, построенных русскими в Форт-Росс.
Тем не менее каждый год сначала испанские, а потом мексиканские власти выражали протест по поводу «оккупации» русскими земель, на которых был расположен Форт-Росс, и предупреждали их о необходимости покинуть Форт.
Начальником колонии, естественно, стал сам Иван Кусков, которому на тот момент было 47 лет. Испанцы называли его Пи де Палу — «деревянная нога», поскольку у него был протез. Он был задиристым, гневливым, но честным по тем временам уже стариком, который мог замечательно принять больших гостей, удивляя их достижениями цивилизации, неожиданными в столь диком месте, но правил подчиненными стальной рукой. Все постройки форта были построены под его управлением и являются свидетельством его исключительных познаний в фортификационном искусстве, хотя военным он не был.
В 1824 году правителем канцелярии Российско-американской компании был назначен будущий декабрист, в то время уже член Северного общества Кондратий Рылеев. Кусков к тому времени уже умер (в 1821 Кусков вышел в отставку и 4 июля 1823 вернулся на родину в Тотьму, где в том же году скончался), а Рылеев был озабочен судьбой колонии, и хлопотал о делах Форт-Росса перед Сперанским и Мордвиновым. Рукой Рылеева было написано «Извлечение из колониальных депеш». Он ревниво следил за всем тем, что появлялось в печати о Русской Америке и Российско-Американской компании. Рылеев даже обращался в Цензурный комитет с просьбой «не пропускать никаких сведений о Компании без ее ведома». Лейтенант Владимир Романов, побывавший на Аляске, написал «Проект экспедиции от реки Медной до Ледовитого моря и Гудзонова залива». В нем он писал «Ежели мыс Доброй Надежды и Новая Голландия обратили внимание Англии, то северо-западная часть Америки заслуживает таковое внимание от нашего правительства…» В 1825 году Рылеев поддержал проект Романова и подписал распоряжение Российско-Американской компании о постройке в Русской Америке новых крепостей вдоль всего течения реки Медной — от моря до хребта Скалистых гор, открытого креолом Климовским. «Взаимные пользы, справедливость и самая природа того требуют», — писал Рылеев. Александр I отклонил эти предложения и предупредил членов Компании, чтобы они оставили свои затеи, «не выходя из границ купеческого сословия».
Рылеев ревностно продолжает отстаивать идеи Романова в отношении расширения границ Русской Америки до Скалистых гор. Видимо, Кондратий Рылеев устроил так, что Крузенштерн и Головнин — оба сразу — подают в правительство записки со своими мнениями о форте Росс, что в Северной Калифорнии, о заливе Сан-Франциско. Граф Н. С. Мордвинов предлагает Российско-Американской компании выкупать крепостных у помещиков в местностях с бедной землей и селить этих людей в плодородной Калифорнии. Об этом предложении знал Рылеев. Как мы помним, Рылеев был одним из руководителей заговора декабристов. Декабристы планировали убить императора, однако вот что делать с его семьей? Убивать ее они не хотели. Заточить в тюрьму в России — есть риск того, что их попробуют освободить с целью восстановления монархии. Отправить в Европу – есть вероятность, что те попытаются организовать военный поход на Россию и вернуть престол. Поэтому Рылеев, как правитель канцелярии Российско-американской компании, предложил царскую семью после восстания сослать в Форт Росс, где ее уже никто достать не сможет. Именно этот вариант и был принят в качестве рабочего.
К середине 1830-х местная популяция пушных зверей сильно сократилась, так что торговля пушниной сошла на нет. После соглашения администрации Российско-американской компании в Новоархангельске (ныне Ситка) и Компании Гудзонова залива в форте Ванкувер надобность в поставках продовольствия из Форт-Росса отпала, а его международный статус так и не был определен. в 1841 году Росс был продан гражданину Мексики швейцарского происхождения Джону Саттеру, основателю поселения Новая Гельвеция, владевшему почти 200 кв. км земли в ее окрестностях, за 42857 руб. серебром. В счет оплаты Саттер поставлял на Аляску пшеницу, но, по свидетельству П. Головина, так и недоплатил почти 37,5 тыс. руб.
Сергей Марков. «Юконский ворон». М, «Советская Россия», 1977
КОМАНДОР РЕЗАНОВ
Родился Николай Петрович Резанов в обедневшей дворянской семье 28 марта 1764 года в Петербурге. Через некоторое время его отец назначается председателем гражданской палаты губернского суда в Иркутске — тогдашней столице Восточной Сибири, включавшей в себя территории от Енисея до Тихого океана. Получил хорошее домашнее образование. Отличаясь природными лингвистическими способностями, к 14 годам знал пять европейских языков.
В 1778 году Николай поступает на военную службу в артиллерию, служит в лейб-гвардии Измайловском полку, отвечает за охрану Екатерины II во время ее поездки в Крым в 1780 году, но военную службу оставляет и поступает на службу в псковский гражданский суд. Затем Резанов становится начальником канцелярии у графа Н.Г. Чернышова. Этот служебный рост свидетельствует не только о деловых качествах молодого человека, но и о чьей-то достаточно мощной поддержке. Для обычного чиновника не из дворян или из провинциальных незнатных дворян такие «прыжки» по служебной лестнице «через две ступеньки» были маловероятны, и, начав службу с низшего, 14-го, класса в «Табели о рангах», иной мог дорасти до асессора (должности) и до коллежского асессора (чина, дававшего право на потомственное дворянство) лишь к старости. В 1791 году после назначения Гавриила Романовича Державина секретарем для доклада по «сенатским мемориям» (документам, представленных сенатом на утвереждение) при Екатерине II Н.П. Резанов переходит к нему на службу в качестве правителя канцелярии, что открывает ему двери кабинетов и домов самых высокопоставленных вельмож. Иногда даже ему приходится выполнять личные поручения императрицы, что еще более ускоряет карьеру молодого человека. Через некоторое время он входит в штат нового фаворита императрицы П.А. Зубова, который, опасаясь возможной замены себя в «должности» фаворита государыни молодым красавцем, под благовидным предлогом избавляется от Резанова, отправив его в Иркутск инспектировать деятельность компании купца Г.И. Шелихова, который претендовал на монопольное право заниматься пушным промыслом у тихоокеанского побережья России.
В 1794 году Резанов по поручению Зубова отправляется в Иркутск вместе с духовной миссией архимандрита Иосафа. В Иркутске, Резанов знакомится с «Колумбом Росским» — основателем первых русских поселений в Америке — Григорием Ивановичем Шелиховым. Стремясь упрочить свое положение, Шелихов сватает за Резанова свою старшую дочь, Анну. 24 января 1795 года тридцатилетний Николай Петрович Резанов женится на пятнадцатилетней дочери Шелихова Анне, получая, таким образом, право на участие в делах семейной компании. Это, вероятно, был брак и по любви (столичный красавец с прекрасным образованием и светскими манерами просто не мог не поразить сердце девушки из далекой, глухой провинции), и по обоюдовыгодному расчету: не очень богатый жених становился фактически совладельцем огромного капитала, а невеста из купеческой семьи и дети от этого брака получали родовой герб и все привилегии титулованного российского дворянства. С этого момента судьба Резанова тесно связана с Русской Америкой.
Через полгода после бракосочетания дочери Григорий Иванович Шелихов неожиданно умирает в возрасте сорока семи лет и его капитал делится между наследниками. Николай Петрович, став одним из них, прилагает все свои силы, используя влияние и связи в Петербурге, к созданию на Тихом океане мощной единой российской компании.
В 1797 году Резанов становится секретарем, затем обер-секретарем Сената. Он составляет «Устав о ценах» и учреждает раскладку поземельного сбора в Петербурге и Москве. За эту работу он был награжден орденом Анны II степени и пенсионом в две тысячи рублей в год. А вскоре император Павел I, сменивший умершую в 1796 году Екатерину II, подписывает указ о создании на основе компаний Шелихова и других сибирских купцов единой Русско-Американской компании (РАК), главное управление которой переводится из Иркутска в Петербург, а уполномоченным корреспондентом (представителем) РАК назначается Николай Петрович Резанов. Теперь он — государственный вельможа и предприниматель одновременно. Обер-секретарем Правительствующего Сената Резанов был до 1799 года. В 1802 году Николай Резанов через посредство министра коммерции графа Николая Петровича Румянцева подал царю записку, в которой указывал на неудобство доставления в новые русские владения провизии, строительных материалов и предлагал доставлять их морем, кругосветным путем прямо из Европы в Америку. До конца 1802 г., когда стали разрабатываться планы кругосветного путешествия, включавшие в себя «установление морского сообщения» с русскими владениями в Америке, число акционеров РАК увеличилось с 17 до 400, причем среди них оказались и члены Императорской фамилии. Сам Александр I, ставший в помянутом году пайщиком «Русской Америки», определенно выделил Н.П. Резанова из среды деловых людей Империи и осыпал его своими милостями.
18 июля 1801 года в семье Резанова появился первенец — сын Петр (1801-?), а 6 октября 1802 года — дочь Ольга (1802-1828). Через двенадцать дней после рождения дочери Анна Григорьевна скончалась. О своей жене Резанов писал: «Восемь лет супружества нашего дали мне вкусить все счастие жизни сей как бы для того, чтобы потерею ее отравить наконец остаток дней моих».
После кончины жены Резанов думал взять отставку и заняться воспитанием детей, но встретил препятствие. Безутешному вдовцу император предлагает принять участие в готовящемся первом кругосветном плавании. В 1802 г. Высочайшим повелением Н.П. Резанов назначается посланником в Японию и руководителем первой русской кругосветной экспедиции (1803-1806 гг.) на шлюпах «Надежда» и «Нева». Во время подготовки экспедиции ее руководителям была дана масса разнообразных поручений экономического, политического, научного характера, но основными целями оставались все-таки две: налаживание отношений с Японией и инспектирование Русской Америки (Аляски). За месяц до отправления в поход, 10 июля 1803 года, Резанов был награжден орденом Св. Анны I степени и ему был присвоен титул камергера двора Его Величества.
7 августа (26 июля ст.ст.) 1803 г. началась первая русская кругосветная экспедиция, состоявшая из двух кораблей: «Надежды» под командованием И.Ф. Крузенштерна (на него было возложено и общее морское руководство) и «Невы» под командованием Ю.Ф. Лисянского.
В конце сентября 1804 года русские корабли отправились в Нагасаки. Шестимесячная миссия Его Высокопревосходительства в Японию не увенчалась успехом, и Резанов отправился из Петропавловска-Камчатского на Аляску. Отправив корабль «Надежда» под командованием Крузенштерна в Кантон, а затем в Кронштадт, Николай Петрович на торговом бриге «Мария» взял курс на Ситху. 26 августа 1805 г. бриг «Мария» бросил якорь в бухте Новоархангельска. Здесь, на острове Ситха, Н.П. Резанов познакомился с правителем «Русской Америки», купцом А.А. Барановым.
Нехватка самого необходимого, а особенно — продовольствия, остро сказывалась на русской колонии. Видя тщетность усилий Баранова в этом вопросе, Резанов купил у заезжего американского коммерсанта корабль «Юнона» вместе с его содержимым и тем самым поддержал соотечественников на первых порах. Дальнейшие свои общественно-государственные виды Николай Петрович связал с поездкой на «Юноне» в испанский форт Сан-Франциско, чтобы установить торговые отношения с испанцами. Это ему удалось.
Корабль «Юнона» отплыл в Калифорнию 26 февраля 1806 года под командованием лейтенанта Н.А. Хвостова и через месяц достиг залива Сан-Франциско. Резанов подружился с семьей коменданта Президио (крепости) Сан-Франциско. Прекрасно образованный и воспитанный командор и кавалер мальтийского Большого креста Св. Иоанна Иерусалимского, Н.П.Резанов сумел очаровать дочь коменданта Сан-Франциско прекрасную Консепсию де Аргуэльо (Кончиту). Между ними вспыхнула любовь, которой суждено было стать легендой. Состоялось обручение. Свадьбу не предрешали, ибо достигнуто было соглашение: жених вернется в Петербург и испросит ходатайства своего Императора на искомый брак перед папой римским. Сам Николай Петрович обещал Кончите и ее родителям, что на это вполне хватит два года, после чего он вернется и они обретут семейное счастье.
11 июня (8 мая) 1806 г. отяжелевшая «Юнона» отвалила от гостеприимной испанской земли и знатный жених провожал взглядом удаляющиеся берега Калифорнии с палубы нагруженной под завязку «Юноны». Он видел их в последний раз, не суждено ему было более повстречаться и с Консепсией.
Неудача миссии Н.П. Резанова, казалось, надолго похоронила надежды на установление торговых отношений между Россией и Японией. Однако сам Н.П. Резанов считал, что еще не все потеряно… 8 августа 1806 года Н.П. Резанов вручает Н.А. Хвостову секретную инструкцию, предписывающую тому совместно с Г.И. Давыдовым предпринять плавание к Южному Сахалину, а также к островам Уруп и Симушир. В ходе этого плавания корабли «Юнона» и «Авось» должны были «войти в губу Анивы» истребить находящиеся там японские суда и захватить в плен годных к работе японцев, не способным же к труду японцам следовало разрешить перебраться на Хоккайдо, «сказав, чтоб никогда они Сахалина как российского владения посещать иначе не отваживались, как приезжая для торга».
Н.П. Резанов покинул Америку в июле 1806 года. Из Новоархангельска, буквально спасенного вернувшейся «Юноной» от голодной гибели, путь русских путешественников с чредой малоприятных приключений пролег в Охотск. В Охотске были в октябре. Благоразумие требовало переждать здесь осеннюю распутицу, но Резанов никого не хотел слушать. Затем отправился по «многотрудному пути верховою ездою». В пути его застигли морозы и снега, он простудился и в Якутске лечился десять дней. «Патриотизм заставил изнурить все силы мои, — говорится еще в прощальном письме, с надеждой, что правильно поймут и надлежаще оценят; — я плавал по морям, как утка; страдал от голода, холода, в то же время от обиды и еще вдвое от сердечных ран моих». Жизнь истончалась стремительно. В морозный день по дороге к Красноярску Николай Петрович упал с лошади и сильно ударился головой оземь. Минутами приходя в сознание, 1-го марта 1807 года Н.П.Резанов скончался в Красноярске в возрасте 42 лет. В метрической книге соборной Воскресенской церкви Красноярска записано: «Исповедан и приобщен. Погребен при соборной церкви».
16 августа 1831 года на могиле Резанова был установлен гранитный памятник с надписью «Лета 1831-го августа 16-го дня воздвигнут сей памятник иждивением Российско-Американской компании в ознаменование незабвенных заслуг оказанных ей действительным камергером Николаем Петровичем Резановым, который возвращаясь из Америки в Россию, скончался в Красноярске 1-го марта 1807-го года, а погребен 13-го числа того же месяца».
В начале 1960-х годов Воскресенский собор был разрушен, а могила командора Резанова утеряна. В 2000 году в Красноярске на могиле Резанова поставили памятник — белый крест, на одной стороне которого написано «Николай Петрович Резанов. 1764-1807. Я тебя никогда не забуду», а на другой — «Мария Консепсьон де Аргуэльо. 1791-1857. Я тебя никогда не увижу» Шериф Монтеррея развеял над могилой горсть земли с могилы Кончиты. Обратно увез горсть красноярской земли — для Кончиты. В августе 2007 года памятник командору Резанову был восстановлен.
ЮНОНА И АВОСЬ
Поэму «Авось!» я начал писать в Ванкувере. Безусловно, в ванкуверские бухты заводил свои паруса Резанов и вглядывался в утренние холмы, так схожие с любезными его сердцу холмами сан-францисскими, где герой наш, «ежедневно куртизируя Гишпанскую красавицу, приметил предприимчивый характер ея», о чем откровенно оставил запись от 17 июня 1806 года.
Сдав билет на самолет, сломав сетку выступлений, под утро, когда затихают хиппи и пихты, глотал я лестные страницы о Резанове толстенного тома Дж. Ленсена, следя судьбу нашего отважного соотечественника.
Действительный камергер, создатель японского словаря, мечтательный коллега и знакомец Державина и Дмитриева, одержимый бешеной идеей, измученный бурями, добрался он до Калифорнии. Команда голодала. «Люди оцыножали и начали слягать. В полнолуние освежались мы найденными ракушками, а в другое время били орлов, ворон, словом, ели, что попало…»
Был апрель. В Сан-Франциско, надев парадный мундир, Резанов пленил Кончу Аргуэльо, прелестную дочь коменданта города. Повторяю, был апрель. Они обручились. Внезапная гибель Резанова помешала свадьбе. Конча постриглась в монахини. Так появилась первая монахиня в Калифорнии.
За океаном вышло несколько восхищенных монографий о Резанове. У Брет Гарта есть баллада о нем. Дописывал поэму в Москве. В нашем ЦГИА хранится рукописный отчет Резанова, частью опубликованный у Тихменева (СПб., 1863). Женственный, барочный почерк рисует нам ум и сердце впечатлительное.
Какова личность, гордыня, словесный жест! «Наконец являюсь я. Губернатор принимает меня с вежливостью, и я тотчас занял его предметом моим». Слог каков! «…И наконец погаснет дух к важному и величественному. Словом: мы уподобимся обитому огниву, об который до устали рук стуча, насилу искры добьешься да и то пустой, которою не зажжешь ничего, но когда был в нем огонь, тогда не пользовались».
Как аввакумовски костит он приобретателей: «Ежели таким бобролюбцам исчислить, что стоят бобры, то есть сколько за них людей перерезано и погибло, то может быть пониже бобровыя шапки нахлобучат!» Как гневно и наивно в письме к царю пытается исправить человечество: «18 июля 1805 г. В самое тож время произвел я над привезенным с острова Атхи мещанином Куликаловым за бесчеловечный бой американки и грудного сына торжественный пример строгого правосудия, заковав сего преступника в железы…»
Резанов был главой того первого кругосветного путешествия россиян, которое почему-то часто называют путешествие Крузенштерна. Крузенштерн и Лисянский были под началом у Резанова и ревновали к нему. Они не ладили. В Сан-Франциско наш герой приплыл, уже освободившись от их общества, имея под началом Хвостова и Давыдова. Матросы на парусниках были крепостными. Жалование, выплачиваемое им, выкупало их из неволи. Таким образом, их путь по океану был буквальным путем к свободе.
В поэму забрели два флотских офицера. Имена их слегка измененные. Автор не столь снедаем самомнением и легкомыслием, чтобы изображать лиц реальных по скудным сведениям о них и оскорблять их приблизительностью. Образы их, как и имена, лишь капризное эхо судеб известных. Да и трагедия евангельской женщины, затоптанной высшей догмой, — недоказуема, хотя и несомненна. Ибо не права идея, поправшая живую жизнь и чувство.
Смерть настигла Резанова в Красноярске 1 марта 1807 г. Кончитта не верила доходившим до нее сведениям о смерти жениха. В 1842 г. известный английский путешественник, бывший директор Гудзоновой компании сэр Джордж Симпсон, прибыв в Сан-Франциско, сообщил ей точные подробности гибели нашего героя. Кончитта ждала Резанова тридцать пять лет. Поверив в его смерть, она дала обет молчания, а через несколько лет приняла великий постриг в доминиканском монастыре в Монтерее. Понятно, образы героев поэмы и впоследствии написанной оперы не во всем адекватны прототипам. Текст оперы был написан мною в 1977 г. Композитор А. Рыбников написал на ее сюжет музыку, в которой завороженно оркестровал историю России, вечную и нынешнюю. В 1981 г. опера поставлена М. Захаровым в Театре им. Ленинского комсомола Словом, если стихи обратят читателя к текстам и первоисточникам этой скорбной истории, труд автора был не напрасен. Андрей Вознесенский об истории поэмы и оперы.
Командор Резанов