Содержание
05.05.2004
03.05.2004
Вследствие присоединения 10 новых стран Европейский союз сильно изменится, причём не только в политическом и экономическом отношении, но и в религиозном. Ведь в каждой из этих стран религиозная жизнь протекает по-своему. Как изменится положение Церквей в новых странах ЕС? А с другой стороны, смогут ли Церкви этих стран влиять на религиозную ситуацию в ЕС? Новую религиозную карту ЕС рассмотрела Элена Грипентрог.
Совершенно уникальное явление в Европе: 95% поляков – католики; добрая половина из них каждое воскресенье ходит на богослужение в костёл. А ведь Польша – самая крупная из 10 стран, только что присоединившихся к ЕС. Это означает, что 1 мая миллионы верующих католиков влились в многонациональное население ЕС. Однако именно представители Католической церкви первоначально выступали против вступления Польши в ЕС. Они опасались, что в ЕС, характер которого определяет Запад, поляки постепенно утратят свою веру. Студентка Магдалена Лоняк, участвовавшая в специальной конференции по вопросам религии, также считает не слишком радужными перспективы сохранения веры в своей пока ещё глубоко религиозной стране.
«На мой взгляд, существует взаимосвязь между степенью религиозности и жизненным уровнем. В любом случае, в Польше вера ослабеет, поскольку католическая религия – это религия, так сказать, бедных. Ситуация изменится, когда у людей появится возможность получать лучшее образование, когда жизненный уровень повысится. И тогда религиозность, естественно, уменьшится».
Эти опасения вполне оправданы, если вспомнить опыт Испании и Португалии. После того как эти очень католические страны вступили в ЕС, вера там стала утрачивать своё значение. Правда, здесь есть одно существенное различие: все новые страны ЕС, за исключением Мальты и Кипра, — это государства бывшего Восточного блока. Церкви там испытывали притеснения со стороны государства, а христиане нередко подвергались репрессиям. Эти обстоятельства часто и обусловливали верность верующих своей Церкви. Во многих местах это ощущается и по сей день. Венгерский историк религии Андраш Мате-Тот вместе с известным теологом Паулем Цуленером провёл обширное исследование состояния религии в Европе. Он обнаружил, что Церкви в странах бывшего Восточного блока испытывают серьёзный страх перед ЕС и перед тем, как на Западе люди практикуют свою веру, в частности, перед тем фактом, что на Западе
«в Церкви ведутся непрерывные дискуссии. За 40 лет мы усвоили, что различия существуют, но их лучше не обсуждать, поскольку публичные дискуссии означают демонстрацию своей слабости. И эта традиция отсутствия дискуссий или даже враждебности по отношению к дискуссиям остаётся жива и по сей день. Кроме того, это означает, что у нас нет богословской науки, ведь науки без дискуссий не бывает».
Вследствие контактов с христианами других стран более открытой станет не только Церковь в Венгрии. На День церковной экумены, устроенный католиками-мирянами, в прошлом году в Берлин прибыли тысячи поляков. В Польше подобное мероприятие пока всё ещё остаётся немыслимым. Довольно широкое экуменическое движение в Германии больше не выглядит для поляков чем-то экзотическим. В Польше оно вызывает всё больший интерес.
Впрочем, влияние оказывается взаимным. Новые страны ЕС также привносят в Евросоюз определённые христианские акценты. Словения и Польша, например, решительно настаивают на упоминании христианских ценностей в европейской конституции. А Польша, несмотря на вступление в ЕС, сохраняет суровые законы, запрещающие аборты. Андраш Мате-Тот, сам католик, считает, что история нередко своеобразно интенсифицирует веру.
«Как показывает наш опыт за последние полвека, христиане нередко самоотверженно служили Церкви и при этом рисковали очень многим. Так что вера и ощущение риска были взаимосвязаны. На мой взгляд, вера, не готовая идти на риск, скорее всего, не настоящая».
Среди новых членов ЕС католическими странами являются также Словения, Словакия или Литва. Протестантизм преобладает в Латвии и Эстонии. Однако нигде Церковь не играет такую большую роль, как в Польше. Тем не менее, антицерковная политика при коммунизме привела к тому, что в некоторых странах верующие составляют лишь незначительное меньшинство. Согласно исследованию Андраша Мате-Тота и Пауля Цуленера, самым нерелигиозным регионом в Европе является, наряду с Восточной Германией, Чехия. Генеральный секретарь Совета Европы Вальтер Швиммер считает возможным, что благодаря присоединению к ЕС религия сможет пережить подъём в странах, где широко распространён атеизм:
«Если вспомнить о том, что в России религия считалась мёртвой или почти мёртвой, а официальной Церковью практически управляло атеистическое государство, или о том, что Албания была первым в мире атеистическим государством, а теперь там религия вновь заняла своё место в обществе, то не исключено, что в таких странах будет иметь место не религиозное движение протеста, а религиозное возрождение».
Впрочем, в «старых» странах ЕС религиозная жизнь также не отличалась единообразием. Согласно статистике, большинство жителей ЕС – католики. В таких странах ЕС, как Дания и Швеция, практически всё население – протестанты. Есть в ЕС и почти полностью православная страна. Это – Греция. Кроме того, во Франции и в Германии живут миллионы иммигрантов-мусульман, а в Великобритании, кроме мусульман, есть ещё много индусов и сикхов. Да и отношения между Церковью и государством в этих странах строятся также по-разному. Говорит генеральный секретарь Совета Европы Вальтер Швиммер:
«В Великобритании англиканская церковь является государственной. Официально её возглавляет королева. Однако эта Церковь оказывает, пожалуй, меньшее влияние на британское общество, чем Католическая церковь, представляющая меньшинство населения, или свободные церкви Шотландии. Франция является ярко выраженным светским государством. Совершенно по-иному выглядят отношения между государством и Церковью в Германии или Австрии».
В Италии и Испании, несмотря на все перемены, Католическая церковь имеет всё ещё очень большое влияние на государство и общество. Следующие страны, стремящиеся получить членство в ЕС, будут православными. Румыния и Болгария надеются присоединиться к ЕС в 2007 году. До сих пор в Румынии практически игнорировались все конфессии, за исключением православной Церкви, рассказывает румынская студентка Корина Гольгорзиу, крещённая по православному обряду. По её мнению, вступление Румынии в ЕС повлияет на религиозное сознание румын.
«По-моему, румынам придётся признать, что в Европе существуют и другие религии, что другие конфессии есть и в самой Румынии. Возможно, это вызовет у них некий шок или же поспособствует своего рода пробуждению».
То же самое может произойти и в Турции, если она когда-либо будет принята в ЕС. Впрочем, вопрос о вступлении Турции в ЕС остаётся спорным, не в последнюю очередь, именно по религиозным причинам. Присоединение чисто мусульманской страны к ЕС означало бы серьёзное изменение «религиозной карты» Европы. Пробным камнем мог бы стать Кипр. Если удастся воссоединить остров, то в ЕС окажется и турецкая, то есть мусульманская часть Кипра.
Это был репортаж Элены Грипентрог.
u u u
Недавно в Ахенском соборе состоялось открытие «Недели в защиту жизни». В этом году главной темой является «достоинство человека в конце жизни». Вопрос об эвтаназии, приютах для умирающих и последней воле пациентов уже поднимался в 1996 году. С этого времени в Германии в этой области практически ничего не изменилось. Депутат Бундестага от СДПГ Рольф Штёкль решил как раз в пасхальное время выступить с инициативой принять «закон об автономии в конце жизни». Ссылаясь на Конституцию Германии, гарантирующую уважение к человеческому достоинству, он требует признать за человеком право самому определять время своей смерти. Как подчёркивает Штёкль, его инициативу поддерживают почти 35 депутатов от СДПГ, СвДП и партии «зелёных». В Голландии и Бельгии уже вступили в силу законы об активной эвтаназии. Совет Европы в Страсбурге также положительно реагирует на подобные инициативы, что весьма тревожит кардинала Карла Лемана и председателя Совета Евангелической церкви Германии Вольфганга Хубера. Об этом репортаж Гернота Гётце.
Всегда, когда речь заходит об этой теме, экуменический принцип срабатывает: майнцский кардинал и берлинский протестантский епископ едины во мнении, разъясняя свою этическую позицию относительно старения и умирания. Карл Леман и Вольфганг Хубер выступают категорически против любой «активной эвтаназии». Хубер называет такую помощь «убийством». А Карл Леман ясно заявил:
«Законы и общественные условности, расчищающие путь к активной эвтаназии, — это кардинальное заблуждение, которое мы решительно осуждаем».
Леман указывает на статистические данные, согласно которым в Бельгии и Нидерландах ежегодно 3 тысячи человек уходят из жизни в результате «активной эвтаназии». При этом в 1000 случаев сами пациенты не просили (или не могли попросить) помочь им умереть. Кроме того, наблюдательное ведомство получало официальное сообщение лишь о каждом втором случае эвтаназии. Поэтому епископ Хубер убеждён, что, когда речь идёт о тяжелобольных или умирающих, вряд ли можно говорить о том, что они свободно принимают решение относительно «активной эвтаназии».
«Подобное свободное решение принимается, как правило, в тот момент, когда кто-либо из близких спрашивает: ты готов к этому? Именно поэтому я считаю наивностью и прямо-таки бесчеловечностью говорить о свободе и необходимости на этом рубеже жизни».
Вольфганг Хубер убеждён, что накопленный в Голландии и Бельгии опыт неизбежно приведёт к пересмотру соответствующих законов. В Совете же Европы наблюдается обратная тенденция. Швейцарец Дик Марти требует принципиальной легализации «активной эвтаназии», что означало бы резкое изменение нынешней позиции Совета Европы. В настоящее время в Страсбурге по этому вопросу ведутся бурные дебаты. Церкви предпочитают идти иным путём. Вместо «активной эвтаназии», они делают ставку на паллиативную медицину и на расширение сети приютов для умирающих. Хубер приветствует тот факт, что в стране растёт число специалистов в области паллиативной медицины. В то же время, однако, он высказывает сожаление в связи с тем, что на медицинских факультетах паллиативная медицина всё ещё не является обязательным предметом. Кроме того, Хубер считает, что необходимо увеличить число мест в приютах для умирающих. В настоящее время в Германии на миллион жителей приходится 8 мест в подобных заведениях. Это число, по мнению Хубера, следует увеличить до 30 мест.
Церкви широко обсуждают также вопрос о так называемой «воле пациента», когда человек может заранее распорядиться о том, чтобы в безнадёжном случае ему не продлевали искусственно жизнь с помощью медицинской аппаратуры. По мнению Хубера, подход к этой проблеме нередко носит весьма поверхностный характер.
«Одного этого документа пациента (тем более что сегодня, к сожалению, формуляры для такого документа можно приобрести в любом магазине) мне было бы недостаточно. Мне бы хотелось, чтобы при этом учитывался сам человек, его окружение. Ведь всё это тесно связано с вопросом о том, как человек представляет себе то, что с ним будет после смерти».
С явным удовлетворением Леман и Хубер указали на то, что более 3 миллионов людей заказали изданную Церквями брошюру, посвящённую данной теме. Радует их и тот факт, что министр юстиции Германии намерена прояснить правовые рамки так называемой «последней воли пациента». По мнению Церквей, по крайней мере в Германии, отношение к «достоинству человека в конце жизни» формируется в правильном направлении.
Это был репортаж Гернота Гётце.
Социологическая группа Pew Research Center опубликовала свежайший обзор христианства в Западной Европе.
Христианство
Во всех 15 странах Западной Европы большинство называют себя христианами. ~91% были крещены.
В среднем 22% христиан ходят на церковные мероприятия один раз в месяц или чаще, но количество сильно варьирует в зависимости от страны.
Подавляющее большинство христиан составляют «захожане» и «непрактикующие» христиане. Они считают себя христианами, но посещают церкви редко или не посещают. Больше всего захожан в Финляндии (68%) и Великобритании (55%). Очевидно, сказывается существование национальных церквей. Трудно одновременно официально состоять в церкви и не считать себя христианином.
Стоит отметить, что эти цифры получены на основании ответов людей о своей жизни. Но в других исследованиях было показано, что люди склонны завышать свою явку на церковные службы. Поэтому эти цифры могут быть немного завышенными.
Примечание. Практикующими христианами были записаны те, кто говорил, что посещает церковь не реже раза в месяц. Непрактикующими христианами были записаны те, кто говорил, что ходит в церковь реже. Другая религия / не определился — это, в основном, мусульмане. Опросы населения в Западной Европе могут не полностью отражать численность религиозных меньшинств, таких как мусульмане. Поэтому значения, представленные на графиках, могут отличаться от ранее опубликованных демографических оценок. Значения были округлены, поэтому при суммировании может получиться чуть больше или чуть меньше 100%.
Вера в Бога
58% говорят, что верят в бога.
Чтобы детальнее представить картину религиозности, социологи ввели уточняющие вопросы. Наиболее интересно, что в Западной Европе 15% респондентов говорят, что верят в бога с абсолютной уверенностью. Для сравнения аналогично отвечают 40% в Центральной и Восточной Европе, 63% в США, 89% в Африке. Самые «уверенные» европейцы живут в Португалии (44%).
Примерно 30% христиан в Швеции, Бельгии, Дании и Финляндии говорят, что они не верят в бога.
11% опрошенных говорят, что молятся ежедневно. 40% не молятся совсем. Больше всего обходящихся без молитв в Швеции и Дании — 62%. Для сравнения о ежедневных молениях сообщают 27% в Восточной Европе, 55% в США, 67% в Латинской Америке, 77% в Африке.
Ещё интереснее, исследователи попытались выделить очень религиозную часть населения. Для этого они собрали европейцев, которые утверждали минимум три из четырёх индикаторов религиозности: абсолютная вера в бога, ежедневная молитва, регулярное посещение служб и признание важности религии в жизни. В итоге 13% европейцев можно считать очень религиозными. Ещё 29% средне религиозны. И 58% слабо религиозны.
Примечание. Индекс сочетает четыре отдельных типа измерения религиозности: самостоятельная оценка своей религиозности, важность посещения церкви, важность молитвы и важность веры в бога в жизни. Респондентам была назначена оценка от 1 до −1 по каждому из четырёх измерений. 1 давалась тогда, когда люди демонстрировали высокий уровень религиозности, оценка 0 — когда они демонстрировали средний уровень религиозности, и оценка −1 по каждому типу измерения, когда они демонстрировали низкий уровень религиозности. Затем баллы суммировались. 2 или выше коррелировала с «высокой» религионостью; оценки -2 или ниже коррелировала с низкой религиозностью, а оценки от −1 до 1 — с умеренной.
Социологи также спросили у религиозных европейцев, верят ли они в то, что бог является вселюбящим, всесильным и всезнающим. Только 14% верят в такого бога. Кроме того, 27% европейцев считают, что бог будет судить всех людей. Только в Португалии такого взгляда придерживается большинство (53%). Даже среди практикующих христиан вера в бога-судью в Западной Европе не общепринята, только 60% из них разделяют это убеждение.
Около 40% западных европейцев утверждают, что бог редко или часто общается с ними. 46% или не верят в существование бога, или не имеют такого опыта. Больше всех с богом общаются опять же португальцы, а меньше всех датчане.
Предсказуемо, сильная религиозность положительно коррелирует с возрастом. Больше всего очень религиозных людей среди тех, кто старше 55 лет. Это указывает на продолжение секуляризации со временем. Кроме того, очень религиозных больше среди женщин, чем среди мужчин, что ещё требует хорошо сформулированного объяснения.
Страны с наибольшими долями очень религиозного населения — Португалия (37%), Италия (27%), Ирландия (24%), Испания (21%).
Случаи Португалии, Италии и Испании требуют объяснения с позиций моделей секуляризации. Почему первые две значительно религиозны, а Испания нет. Испания менее религиозна, но имеет большую долю очень религиозного населения. Португалия представляет особый интерес. С одной стороны, сильная религиозность может быть следствием того, что структура общества в стране не была существенно преобразована, и это сохранило влияние старых институтов, включая церковь и религию. С другой стороны, следует вспомнить, что Португалия совсем недавно отказалась от стремления идти по «своему особому пути», который был сопряжён насаждением «своего» культурного паттерна. Возможно, паттерн продолжает самоподдерживаться после отмены особого пути. Оба объяснения не обязательно противоречат друг другу. Аналогичное можно сказать об Испании, но есть различие. Церковь в Испании вступила в конфликт с обществом, в силу чего её авторитет оказался подорванным. В Португалии этого не случилось. Кроме того, Испания явно не столь гомогенна в этническом отношении, как Португалия. По Италии, к сожалению, нет данных о региональных различиях.
Заслуживает внимания Ирландия, которая совсем недавно на референдуме отменила запрет на аборты, защищавшийся Католической церковью. С одной стороны, учитывая общую религиозность страны, долю очень религиозных и низкий процент нерелигиозных (см. ниже), не удивительно, что только сейчас. С другой стороны, очевидно, что существующая религиозность, которая снизилась к сегодняшнему дню, больше не может остановить движение к секуляризации законодательства.
Непрактикующие
Большинство непрактикующих христиан не верят в бога «как он представлен в Библии». Но они склонны верить в высшую или нематериальную силу. В 11 из 15 стран — это ответ большинства. Кроме того, они наряду с практикующими склонны верить в загробную жизнь и существование души отдельно от тела. В данном отношении они отличаются от нерелигиозных, которые в большинстве не разделяют эти верования.
Во всех странах Западной Европы меньшинство непрактикующих полагает, что государство должно поддерживать религиозные ценности. Наибольший показатель — Норвегия (49%). Однако такие взгляды поддерживают и существенные доли нерелигиозных, по 20% в Португалии и Швейцарии.
Существенно, большие доли нерелигиозных в таких странах как Швеция, Норвегия, Финляндия, Дания отвечают, что церкви осуществляют значимую благотворительную работу. Следует ли после этого удивляться существованию в этих странах национальных церквей и терпимости к ним большинства населения.
Непрактикующие больше, чем нерелигиозные, склонны считать, что религиозные организации играют положительную роль в обществе.
Самоопределение нерелигиозных европейцев в пятнадцати исследованных странах: атеисты, агностики и без какой-либо идентификации.
Нерелигиозные
В среднем 24% населения в Западной Европе не имеют религиозной принадлежности. Однако пропорция нерелигиозных резидентов сильно варьируется в разных странах. Больше всего нерелигиозных в Нидерландах (48%), Норвегии (43%), Швеции (42%) и Бельгии (38%). Предсказуемо, меньше всего людей без религии в наиболее религиозных странах — Португалии, Италии, Ирландии — по 15%. В среднем 60% нерелигиозных утверждают, что их воспитывали как христиан. Однако этот уровень сильно колеблется от страны к стране. Больше всего нерелигиозных, оставивших христианство, в Португалии и Испании (~75 и 85% соответственно). Это указывает на недавнее начало секуляризации в Португалии и Испании.
Большой интерес представляет обзор причин отказа от религии родителей, которые называют нерелигиозные люди. Самая популярная причина — отсутствие явной причины. Респонденты говорят, что они постепенно отдалились от религии. Далее по убыванию популярности следуют такие причины как: несогласие с церковными положениями по социальным вопросам, невозможность поверить в религиозные догмы, скандалы вокруг церкви и религиозных лидеров. Наименее распространённые причины — духовная неудовлетворённость, неспособность религии помочь в трудную минуту и брак с человеком других убеждений. По контрасту, бывшие нерелигиозные, которые стали христианами, как правило, ссылаются на некое судьбоносное для них событие, из-за которого они обратились к религии.
Важно подчеркнуть, что нерелигиозные не обязательно являются атеистами. Некоторые из них верят в существование бога, включая тех, кто «абсолютно уверены» в его существовании. От 15% до 40% из них верят в существование некой высшей силы. И примерно четверть нерелигиозных в Испании заявляют, что воспитывают своих детей как христиан.
Диаграмма показывает, какой процент нерелигиозных респондентов в каждой из пятнадцати исследованных стран сообщают о том, что их воспитывали как христиан.
Мы уже отметили различия в религиозности американских и европейских христиан. Как не странно, аналогичные различия существуют между нерелигиозными. Американские нерелигиозные более религиозны. В частности они чаще молятся, больше верят в бога и больше заинтересованы в религии.
Положительное и отрицательное отношение к религии
В Западной Европе взгляды на роль религии совсем не однозначны. 62% европейцев считают, что религиозные организации помогают нуждающимся. Аналогичное их число уверено, что религии сближают людей. В отношении нормативной роли религии уверенности меньше. 50% считают, что религии способствуют поддержанию и укреплению моральных норм. Меньше всего в этом уверены британцы (39%), а больше других португальцы и финны (67% и 64% соответственно).
Отрицательные оценки религии менее распространены, но разделяются существенными частями населения. 48% европейцев считают, что религии слишком озабоченны предписанием норм. Особенно этим недовольны в Бельгии (69%), Финляндии (61%) и Португалии (74%). Присутствие Португалии в данном перечне несколько неожиданно, учитывая сказанное о ней выше и, вероятно, свидетельствует о росте недовольство в отношении Католической церкви в этой стране. 45% европейцев считают, что церкви слишком озабочены деньгами и властью. Эта оценка распространена в больше мере в Бельгии и Португалии. Наконец, 39% европейцев считают, что церкви слишком вовлечены в политику. Больше всего этим недовольны в Норвегии (53%). Как обычно, пожилые европейцы разделяют более положительные оценки религии, чем молодые. Единственное исключение составляют Нидерланды, в которых прослеживается противоположная зависимость.
«Горячие проблемы» и религия
Отдельные «горячие проблемы» не являются горячими для Западной Европы. Так однополый брак поддерживает большинство населения… большинство нерелигиозных и даже большинство христиан. Поддержка однополых семей высока даже среди очень религиозных христиан, 41% из них в среднем одобряют в какой-то мере узаконивание таких браков. Более того, в некоторых странах солидное большинство очень религиозных христиан придерживаются таких воззрений, 69% в Дании, 60% в Нидерландах.
Сходных представлений европейцы придерживаются в отношении свободного доступа к аборту. 81% населения соглашается, что женщины должны иметь доступ к аборту. Эта точка зрения большинства и религиозных, и нерелигиозных. Почти половина (47%) очень религиозных христиан разделяют данное убеждение. И в ряде стран их согласие ещё выше, 76% в Швеции, 73% в Дании.
Особо стоит обратить внимание, что такие представления прямо противоположны официальной позиции Католической церкви, которую она неустанно отстаивает. То же справедливо для некоторых протестантских церквей в Европе. Однако часть прихожан этих церквей явно отклоняют их учение, не порывая в то же время с ними. Подобное положение дел свидетельствует о том, что церкви, по крайней мере, в некоторых вопросах не в состоянии склонить умы своей паствы к желаемым убеждениям.
Трайбализм
Распространено представление о христианстве как о религии, которая несёт в себе позитивные ценности; или даже как о религии, благодаря которой такие ценности вообще существуют и лежат в основе европейской цивилизации. В свою очередь сами предполагаемые позитивные ценности понимаются как те, которые способствуют общественной гармонии, добродетельному поведению и высокой личной морали. Однако в последние десятилетия получил распространение и другой взгляд, согласно которому христианство представляет собой защитный культурный барьер от представителей других культур, которых считают нежелательными. Конечно, распространение данного взгляда связано с миграционными потоками. Социологи приложили значительные усилия, чтобы определить, как религиозная принадлежность затрагивает отношение к мигрантам и национализму. Результаты, по-видимому, приходят в противоречие с несколькими стереотипами.
Большинство населения Западной Европы положительно относится к мусульманам и иудеям. Европейцы согласны жить с ними в одном районе. 43% считают существующие миграционные нормы оптимальными. Некоторые высказываются даже за увеличение числа мигрантов (11%). Ни в одной из 15 стран люди, придерживающиеся негативного отношения к мусульманам или иудеям, не составляют большинства. Стоит подчеркнуть, что данные результаты были собраны в разгар миграционного кризиса.
Христиане в среднем более негативно относятся к религиозным меньшинствам, чем нерелигиозные европейцы. И это отношение существенно не отличается у практикующих и не практикующих христиан. Но религия не является единственным фактором. Правая политическая идеология, низкий уровень образования и низкий опыт межкультурного общения так же связаны с повышенным негативным отношением к мусульманам. Кроме того, католики в среднем более негативно относятся к мусульманам, чем протестанты. Мы уже отметили, что больше всего практикующих христиан в Италии. В этой стране наиболее негативное отношение к мусульманам. Не удивительно поэтому, что две партии, выступающие за сокращение миграции, сформировали коалиционное правительство в Италии.
Таким образом, можно констатировать, что христианство так или иначе связано с трайбализмом, то есть с противопоставлением «свой — чужой». Однако оно не получает дополнительного распространения как объединяющий фактор против мигрантов. Если существуют западные европейцы, решившие стать христианами, чтобы тем самым отгородиться от приезжих, статистически такие неофиты не обнаружимы.
Хотя неприязнь к мигрантам нигде не доминирует, в ряде стран существенные доли населения недовольны их присутствием, что говорит о конфликте в обществах стран Западной Европы.
Резюме
Полученные Pew результаты позволяют оценить религиозность европейцев и проверить несколько умозрительных идей о ней. Религиозность и секулярность распространены в Западной Европе очень неравномерно в зависимости от страны. Очевидно, секуляризация затрагивает страны по-разному и в каждой стране протекает по-своему. Из-за неравномерной религиозности говорить о Западной Европе или Европе вообще, как о религиозной или секулярной не имеет смысла.
Приведённые данные показывают, что популярное и назойливое клише «Европе отказалась от христианства» не соответствует действительности. Вряд ли тут могли быть сомнения, так как само клише явно является пропагандистским мифом. И генезис мифа так же очевиден. Он берет своё начало в попытках нащупать культурную границу «они и мы». В XIX веке в периоды обострения отношения (войны с Наполеоном, Революции 1840-ых, Крымская Война…) это было «православие vs западное христианство». В советский период религиозная идеология не могла быть задействована, и разделение проводилось по линии «советский vs буржуазный». Парадоксально, что в современных условиях граница проходит по «у нас традиционное христианство — у них отказ от христианства». Однако, как можно видеть, объявляют себя христианами в Западной Европе и России примерно равные доли населения, а посещаемость церквей в разы выше именно ближе к Атлантике. Таким образом, если относиться к мифу серьёзно (а смысла в этом нет), больше оснований утверждать, что Россия отказалась от христианства, а не Европа. Впрочем, в мифах всегда важнее, какую потребность удовлетворяет миф, а не то, насколько он верен.
Тем не менее, Западная Европа остаётся наименее религиозным регионом в мире. В то же время простое и интуитивно притягательное разделение на «религиозных» и «нерелигиозных» явно устарело и не отражает фактическое положение дел. Религиозность следует описывать не как состояние, которое может быть либо включено, либо выключено, а как континуум. Он включает очень религиозных христиан, прихожан, непрактикующих христиан, людей без религии, но с религиозными верованиями, нерелигиозных и атеистов, разделяющих некоторые религиозные идеи.
Благодаря усилиям Pew мы можем отметить, что происходит с религиозностью христиан, которые перестают участвовать в организованной религии, то есть становятся непрактикующими. Когда прихожанин перестаёт посещать религиозные собрания, но продолжает ассоциировать себя с христианством, церкви значительно теряют возможность формировать его религиозные убеждения. Представления непрактикующих христиан дрейфуют от тех, которые составляют учения церквей. Непрактикующие не склонны верить в бога Библии, представлять страшный суд и загробную жизнь в целом. Бог в их воззрениях утрачивает христианские атрибуты и может трансформироваться в некую слабо осознаваемую «высшую силу». Религиозность стала настолько расплывчатой, что её проблематично измерить. Социологи отмечают, что количество религиозных людей существенно меняется в зависимости от того, как формулировать вопрос о вероисповедании. Если у респондентов спрашивать, являются ли они религиозными и только при положительном ответе уточнять, какова их религия, то религиозных оказывается меньше, чем в том случаи, если в вопрос включить несколько религий на выбор. Иными словами, религиозный человек может сразу не вспомнить, что он религиозный, если ему не напомнить, что он ассоциирует себя с католицизмом или протестантизмом.
Пожалуй, наиболее существенным в религиозности Западной Европы является эволюция христианства как такового. Христианство всё больше утрачивает эсхатологические черты и становится всё ближе к идеологии. В Западной Европе спрос на избавление от грехов и спасение в загробной жизни значительно снизился. Христианство даже большинством христиан воспринимается как национальное наследие, культурная традиция и благотворительность. В этой связи попытки религиозных организаций защититься от секуляризации, указывая на традиции, могут дать неожиданный эффект. Они могут мотивировать последователей считать христианство данью традиции, а не исповеданием.
Патриарх Кирилл на литургии в Храме Христа Спасителя в честь воссоединения русских приходов Западной Европы и РПЦ Фото: Александр Щербак/ТАСС
Москва. 3 ноября. INTERFAX.RU — Грамоту о восстановлении единства архиепископии западноевропейских приходов русской традиции с Русской православной церковью вручил в воскресенье утром в храме Христа Спасителя патриарх Кирилл архиепископу Иоанну, передает корреспондент «Интерфакса».
Передача грамоты стала знаковым событием, которое завершает процесс воссоединения приходов архиепископии, созданной эмигрантами из России, с Русской церковью.
Перед этим патриарх Кирилл впервые совершил в сослужении Иоанна литургию с участием делегация архиепископии. Архиепископ наряду с другими участвовал в облачении патриарха в начале службы, а ектении возглашались диаконами в том числе на французском и немецком языках.
Сразу после передачи грамоты патриарх объявил о возведении архиепископа Иоанна в сан митрополита «во внимание в твердом стоянии в канонической истине и к пастырским трудам, приведшим к восстановлению церковного единства».
Однако во время службы в храме Христа Спасителяпатриарх Кирилл впервые не помянул главу Элладской православной церкви архиепископа Иеронима, что означает прекращение евхаристического общения с ним. Причиной этого стало признание главой Церкви Греции неканонической религиозной структуры Украины (ПЦУ).
Архиепископия русских православных приходов в Западной Европе, известная также как «русский экзархат», около 90 лет, вплоть до конца 2018 года, находилась в подчинении Константинопольского патриархата.
В конце прошлого года Синод в Стамбуле в одностороннем порядке упразднил «русский экзархат», что побудило последний искать новые варианты своего канонического будущего, одним из которых было воссоединение в Церковью в России.
7 октября этого года Синод РПЦ включил в ее состав бывший «русский экзархат» Константинополя.