Русская архитектура
История русской церковной архитектуры начинается вместе с появлением в России христианства; но строительное искусство вообще явилось здесь гораздо раньше: в VIII—IX в. были уже в России каменные терема, каковы два терема вел. кн. Ольги — один в Киеве, другой в Вышгороде, а в Великом Новгороде были стены с бойницами. Однако каменные здания были редки; обычно постройки были деревянные. О сооружениях религиозных в России до появления христианства ничего неизвестно; возможно впрочем предполагать, что они были. По-видимому, намек на них дает летопись, когда говорит, что архиеп. Иоаким «требища разорил» (Новгор. лет.). Само собою понятно, что эти капища и другие сооружения гражданского характера не могли оказать заметного влияния на церковную каменную архитектуру в России. Последняя должна была на первых порах примыкать к архитектуре Византии, откуда пришло в Россию христианство с его обрядами и обычаями. В двух главных пунктах России одновременно начинается храмоздание: в Киеве и Новгороде; в ХII в. присоединяется третий пункт Владимиро-Суздаль, а этот последний в XIV в. передает свое архитектурное наследие Москве. Москва стягивает к себе также силы Новгорода и Пскова и таким образом в ХVI—ХVII вв. становится центром и рассадником религиозного искусства.
1) Киев, как показывают новейшие археологические исследования, еще задолго до появления христиансива, был городом культурным и имел сношения с иноземцами, особенно с греками. В IX в. здесь была уже христ. церковь св. прор. Илии: о ней упоминается в договоре Игоря с греками; также ц. св. Николая на Аскольдовой могиле. Вел. кн. Ольга построила деревянную церковь св. Софии; вел. кн. Владимир — церковь св. Петра, ц. на Крещатике, ц. Спаса на Берестове, ц. Спаса Преображения, ц. Десятинную и др. Эта последняя разорена во время Батыева нашествия; в начале XIX в. развалины ее расчищены, а в настоящее время она уже реставрирована, хотя и неточно. При преемниках св. Владимира, особенно при Ярославе Влад., построено было много церквей как в Киеве, так и в других городах киевской области. Отметим Киево-Софийский собор ( 1037 г.). построенный по образцу храмов греческих а в настоящее время уже совершенно утративший свой прежний вид (рис. 24 и 25). Сохранились в нём, впрочем, остатки плана первоначальной кладки и мозаических и фресковых украшений внутри храма. Печерский монастырь, устроенный препод. Антонием и Феодосием: кроме пещерных храмов, здесь в 1073 г. начато было сооружение собора в честь Успения Пресв. Богородицы; храм этот построен был византийскими зодчими, которые, по сказанию Патерика, присланы были из Константинополя самою Богоматерью и преподобными Антонием и Феодосием. Храм украшен был мозаикою и иконным письмом, в котором принимал участие русский иконописец преподобный Алипий Печерский. Собор Михайловского Златоверхого монастыря ХII в. с остатками древнейших мозаик. Церковь Спаса на Берестове с остатками старинной стенной росписи, исправленной Петром Могилою. Церковь в бывшем Кирилловом монастыре с остатками старинной росписи ХII в., недавно реставрированной, Спасский собор в Чернигове (рис. 26) и др. В киевской архитектуре нужно признать постоянными и типическими следующие черты: 1) способ кладки греческий: материалы — кирпич и камень шиферный, цемент из щебня с раствором извести; 2) план храмов также греческий: прямоугольник с тремя алтарными полукружиями; внутри обычные 4 столба, арки и паруса, барабан и купол: с западной стороны хоры или полати; 3) фасадные формы: стены разделены пилястрами на несколько фас, обделанных сверху в кружало; к пилястрам и к алтарным полукружиям приделаны полуколонны; в стенах щелеобразные окна; украшения из шиферного камня, мозаики и фрески. Вообще, киевская архитектура, по историческим обстоятельствам (татарский разгром, столкновения с Польшею, уния), не получила самобытного развития. Принятое от греков архитектурное наследие передано было Киевом Владимиро-Суздалю.
2) Новгород. Во времена св. Владимира появились в новгородской области христ. храмы: умножаются они при Мстиславе, Всеволоде, Ярославе и др. Одни из этих храмов были деревянные, другие каменные. Так как новгородцы исстари славились плотничным мастерством, а между тем греки не могли дать им в этом деле достаточного руководства, то они уже на первых порах церковно-строительной деятельности должны были проявить некоторые самобытные особенности: византийский план храма легко было передать и в дереве, а для техники, покрытия, архитектурных украшений проложен был уже широкий путь в хоромном зодчестве (рис. 27, Коломенский дворец). Деревянные храмы строились четвероугольные, крестообразные, и многогранные;· иные построены были в виде клети («клетски»), иные шатром («верх»); покрывались двускатною, клинчатою или бочкообразною крышею; храм увенчивался маковицею и крестом; с западной стороны устраивалось крыльцо (рис. 28). Внутреннее убранство было просто: настенной живописи не было; иконостас невысокий; возле стен лавочки для сиденья. Каменное церковное зодчество в Новгороде начинается не позднее XI в. Техника этого зодчества напоминает византийскую: строительный материал — камень и кирпич; кладка полубутовая (стена состоит из двух тонких стенок, между которыми мелкий камень или битый кирпич, залитый известью) и «в коробку» (во время кладки для безопасности обставляли каменную стену деревянною); связи деревянные. План (рис. 29, Соф. собор; ср. рис. 30 и 31) византийский — продолговатый прямоугольник с тремя или одною алтарными апсидами на восточной стороне; с трех сторон — хоры или полати; вход с западной стороны. Обычные столбы, арки, паруса, трибуны и купола. Наружные стены делились в высоту на несколько фас. С XIV в. стены· новгородского храма оканчиваются вверху щипцом (рис. 32, ц. Спаса Преображения; ср. рис. 33, ц. Бориса и Глеба), подобно щипцу в деревенской избе; — в стенах узкие щелеобразные окна; крыша многоскатная или коробовая; над крышею возвышается трибун или барабан и купол, — на первых порах византийский плоский, а потом в форме маковицы или луковицы, на куполе крест — чаще шести и восьмиконечный, особенно с XVI в., на кресте среднего купола Софийского собора — голубь, символ Св. Духа. Во внутреннем· убранстве храмов обращают на себя внимание стенные росписи (Соф. собор, ц. Спаса в Нередицах, ц. Успения в с. Волотове), невысокие иконостасы и так называемые голосники, т. е. пустые горшки, вмазанные в верхние части стен, в паруса, арки, трибуны (рис. 34). Сомнительно, чтобы они имели акустическое значение; вернее, что. они употреблялись для легкости верхних частей постройки. При храме ставились звонницы в виде каменной стенки с пролетами (рис. 35, звонница Соф. соб.). Памятники: Софийский собор (1052 г.), потерпевший уже значительные изменения, но удержавший всё ещё древнейшую архитектурную основу (рис. 36 и 37) с сохранившимися немногими древними фресками и богатым собранием древностей; ц. св. Николая на Липне XII в.; ц. Спаса в Нередицах XII в. (рис. 38); ц. Георгия в Старой Ладоге XII в. ;ц. Феодора Стратилата на торговой стороне XIV в.; ц. Успения Божией Матери в Волотове XIV в.; ц. Спаса Преображения на Ильиной улице XIV в.; ц. Димитрия Солунского XIV в.; ц. Петра и Павла XIV в.; ц. Бориса и Глеба XVI в. и др. Сюда же мы относим и древнейшие псковские церкви, сходные с новгородскими по архитектуре (рис. 39).
3) Владимиро-Суздаль. Вместе с перемещением великокняжеского двора из Киева во Владимир, при Андрее Боголюбском, и усилившимся значением этого города, как столицы княжества, началась здесь усиленная строительная деятельность. Как сам Андрей Боголюбский, так и его преемники построили много храмов во Владимире, Суздале, Переславле, Юрьеве; но лишь немногие из них дошли до нас, притом в виде более или менее измененном. Техника и планы этой архитектуры не представляют чего-либо особенного. Особенность ее составляет, горизонтальный пояс, находящийся на средине храмового корпуса и состоящий из колоннок на кронштейнах с арочками вверху; затем — карниз на восточной стороне, устроенный таким же способом, как и пояс, и наконец обилие обронных (рельефных) украшений, представляющих собою изображения святых, фигуры фантастические львов, грифонов, центавров, птиц, животных, людей и пр. Так как большая часть этих особенностей встречается в западноевропейских храмах романо-византийского периода, то представители художественно-археологического знания с вероятностью допустили во владимиро-суздальской архитектуре влияние ломбардское или южно-германское. Заключение это стоит в согласии с летописными известиями, которые дают понять, что в построении владимиро-суздальских храмов принимали участие иностранцы. Новейшие попытки отыскать прототипы этих особенностей на отдаленном Востоке и освободить нашу архитектуру от западноевропейской опеки доселе еще не отлились в форму точно-обоснованных научных положений и в конце концов не могут обойтись без посредничества ломбардской архитектуры или, пo крайней мере, без признания сходства этой последней во многих чертах с архитектурою владимиро-суздальскою. Памятники: собор Спаса Преображения в Переславле-Залесском (рис. 40), постр. Юрием Долгоруким и Андреем Боголюбским (1157); Успенский собор в Звенигороде XII в.; ц. Покрова на Нерли, близ Боголюбова монастыря, XII в. (рис. 41); Успенский собор во Владимире (рис. 42 и 43), постр. Андреем Боголюбским (1158—1160), перестроен Всеволодом, недавно реставрирован, внутри древние реставрированные фрески; Дмитриевский собор (1194—1197), украшенный по наружным поверхностям стен множеством обронных украшений, особенно фантастического характера (рис. 44 и 45); церковь Успения Богоматери в женском монастыре во Владимире (1200—1202); ц. Рождества Богородицы в Боголюбовом монастыре (ок. 1160); Суздальский собор (1225), перестроенный; ц. в с. Кидекше, на Нерли; ц. св. Георгия в Юрьеве-Польском (1230); ростовский Успенский собор (ок. 1160); ярославский Успенский собор (ок. 1215).
4) Москва. Возвышение Московского княжества и перенесение в Москву митрополичьей кафедры (при митр. Петре 1326 г.) из Владимира, вызывает в Москве строительную деятельность. Митр. Петр сооружает храм Успения Пресв. Богородицы, Иоанн Данилович Калита — храм в честь арх. Михаила. Это зачатки знаменитых впоследствии соборов Успенского (рис. 46) и Архангельского (рис. 47): первый становится усыпальницею моск. святителей, второй — государей. В то же время построены были храмы в монастырях: Чудовом, Спасоборском, Вознесенском, Богоявленском, Рождественском, Никольском, Алексеевском и Высокопетровском, Даниловском, Спасо-Симоновском и Андрониевском. Первые московские храмы не отличались прочностью: московский Успенский собор упал чрез 150 лет, Архангельский разобран в 1505 г. Архитектура этих храмов, вероятно, была подражанием владимиро-суздальской и новгородской. Оживление строительной деятельности начинается при Иоанне III. Освобождение от татарского ига, спокойствие внешнее и внутреннее, оживленные сношения с Западною Европою — все это благоприятные условия для успехов искусства. По вызову царя являются в Россию иностранные строители и художники: Аристотель Фиоравенти, Петр, Антоний, Яков, Христофор из Рима, Альберт из Любека, Карл из Милана, грек Петр Райка из Венеции и др. От них ведет свое происхождение так называемый фряжский стиль живописи, отличающийся точным воспроизведением природы. Аристотелю Фиоравенти поручено было построить Успенский собор и он построил его (рис. 46). Он научил русских строителей обжигать кирпичи и делать их длиннее и тверже первых, приготовлять более клейкую и густую известь, класть внутри стен не булыжник, а ровный камень, и скреплять стены и своды не деревянными, а железными связями. Что касается архитектурных форм Успенского собора, то итальянский архитектор заимствовал их от собора во Владимире. Таким образом, нововведения итальянского строителя касаются лишь техники; формы же художественные остаются прежние. Строитель Архангельского собора Алоизий в своих постройках также подражал архитектуре владимиро-суздальской и новгородской. Бон Фрязин соорудил колокольню возле Ивана Великого по образцу звонниц новгородских и псковских. Отселе русские строители, овладев усовершенствованною техникою, повели русскую архитектуру далее по пути самостоятельного развития и довели ее в XVI—ΧVΊΙ в. до высокой степени разнообразия и совершенства. Основные формы ее следующие. 1) Шатровая. Образец ее храм Василия Блаженного (рис. 48 план). Он представляет собою 9 восьмиугольных столпов или шатров, соединенных стенами и декорированных арками, напоминающими зодчество византийское, стрелками, похожими слегка на стрелки европейской готики, и главками, напоминающими как зодчество отдаленной Индии, так и зодчество русское (рис. 49). В целом это не есть произведение иностранное, как многие думали и думают, а русское: шатровые церкви известны были и в древнейшем деревянном зодчестве Новгорода, и в московском каменном (ц. в с. Дьякове, рис. 50 и 51). В конце XVII в. шатровые церкви стали выходить из употребления. Духовная власть стала относиться к ним неодобрительно, предпочитая исконные формы, унаследованные от Византии. 2) Форма с квадратным планом: моск. храмы, построенные по этому плану (Благовещ. собор, рис. 52, ц. св. Николая на Ильинке, рис. 53) отличаются значительною высотою; здесь иногда внизу — теплая церковь, вверху холодная; иногда рядом с высокою церковью стали ставить другую низкую (теплую) церковь. Покрытия этих церквей иногда украшены многочисленными изящными кокошниками (напр. ц. в с. Останкине, собор в с. Покровском — рис. 54). Крыльца крытые, с шатровыми башенками (ц. в с. Тайнинском, рис. 55), с рундуками, как в хоромном зодчестве, с русскими колонками, раздутыми в середине и проч. 3) Форма, образуемая наслоением нескольких четвериков, одного на другой (ц. Успения Пресв. Богородицы на Покровке в Москве). 4) Форма, образуемая соединением четверика с восьмигранником (ц. Владимирская, рис. 56, и Казанский собор в Москве). В эту эпоху в Москве явились и высокие колокольни в виде шатровых и четвероугольных башен. Семнадцатым столетием оканчивается период блестящего развития русский архитектуры в духе национальности. Отселе начинается поворот к зодчеству западноевропейскому, и только в последнее время лучшие представители русской архитектуры снова стали обращать свои взоры к русской национальной старине.