Можно сказать, что «к этому все шло». Можно сказать, что «Церковь меняется». О. Андрей «всех достал» своими разоблачениями. Но на протяжении 20 лет у о.Андрея Кураева было особое положение в Церкви. Ему ОДНОМУ разрешали делать то, что было запрещено другим. Говорить правду. Публично. Провокационно (миссионерский прием). Эффектно. Почему?
1.О. Андрей был своего рода «экспонатом «ВДНХ РПЦ (МП)». Указав на него, всегда можно было сказать – смотрите «Церковь терпит даже таких либералов, как Кураев». У нас есть свобода во Христе и разномыслие по второстепенным вопросам. Все ,как говорил бл.Августин.
2. О. Андрей всегда был очень близок к первым лицам Церкви (напомню, он начинал свою карьеру в качестве референта патриарха Алексия Второго). Он знал множество секретов, которые не стоило выносить из «церковной избушки». Он и не выносил. Это была его позиция. Есть то, что «мы обсуждаем на лестницах в кругу попов и архиеерев», есть то, что «я говорю на лекциях». И «я никогда не спутаю одно с другим».
3. О.Андрей никогда не покушался на «самое святое», что есть в Церкви. На ее «финансовые потоки». Никогда эту тему не затрагивал. На пути «финансовых потоков» не вставал.
Ну, шокирует народ, пусть шокирует. Вон, его уже о.Всеволод Чаплин на пару с о. Димитрием Смирновым и Энтео по части шока и трепета давно обошли.
Но начался очередной секс-скандал. О.Глеб Грозовский, новосибирский педофил о.Вячеслав, крупные проблемы с Казанской духовной семинарией, где в гомосексуализме оказался замешан чуть ли не весь педсостав. Но и это не критично. О. Андрей использует казанскую прессу, всего лишь.
И вот тут, на волне этих разоблачений, о.Андрей публикует ,пожалуй, самый «опасный» из всех своих постов. Хоть он и не касается «золота Церкви». Вот этот. http://diak-kuraev.livejournal.com/566085.html
В нем о.Андрей, развивая тему казанского гей-скандала, приводит письмо к нему человека, который лично и близко знал митрополита Ленинградского Никодима (Ротова) и его келейников. Он заявляет, что митрополит был 100%-ым гомосексуалистом, гомосексуалистом стал и он. Впрочем, оговаривается, что, видимо, эта склонность была в нем заложена еще в детстве. Этот человек упоминает целый ряд келейников Никодима (Ротова), давая им гей-оценку (полагает, что они не стали гомосексуалистами) и доходит до …нынешнего патриарха Кирилла, который также был келейником Никодима. Да. В письме твердо сказано, что Кирилл не может быть гомосексуалистом. Но слишком уж БЛИЗКО подошел визави о.Андрея Кураева к действующему патриарху, душа которого, как любого смертного, «потемки».
После этого совершенно неожиданно о.Андрея без голосования выводят из состава Богословской синодальной комиссии ( в которой он работал 10 лет) и накануне Нового года громко и с позором изгоняют из профессорского состава Московской Духовной Академии.
Я почти уверен, что такие решения относительно второго по популярности человека в Церкви после патриарха, человека, который сделал ВСЕ, чтобы Кирилл стал патриархом, без личной команды самого Святейшего не принимались.
Что же из этого следует?
Пусть за нас это скажет принц датский Гамлет
«Коль королю не интересна пьеса
Нет для него в ней значит интереса»
(«Гамлет»Шекспир. Сцена «Мышеловка»).
С Новым годом!
Содержание
Никодим, митрополит (Ротов Борис Георгиевич)
Дата рождения: 15 октября 1929 г.
Страна: Россия Биография:
Родился 15 октября 1929 г. в д. Фролово Кораблинского района Рязанской области. По окончании средней школы поступил в Рязанский педагогический институт на факультет естествознания.
19 августа 1947 г. архиепископом Ярославским и Ростовским Димитрием (Градусовым) пострижен в монашество и рукоположен в сан иеродиакона с причислением к ярославскому архиерейскому дому.
20 ноября 1949 г. архиепископом Димитрием рукоположен в сан иеромонаха и назначен настоятелем храма Рождества Христова в с. Давыдово Ярославской области. Позже некоторое время состоял вторым священником Покровского храма в г. Переславле-Залесском, а затем 7 августа 1950 г. назначен настоятелем храма святого царевича Димитрия в г. Угличе и благочинным Угличского округа.
В том же году поступил на заочный сектор Ленинградской духовной семинарии, по окончании которой поступил в Ленинградскую духовную академию.
В январе 1952 г. назначен клириком Ярославского кафедрального собора и секретарем архиепископа Ярославского и Ростовского, затем ключарем собора, а с декабря 1954 г. — исполняющим обязанности настоятеля.
В 1955 г. окончил Ленинградскую духовную академию со степенью кандидата богословия.
25 февраля 1956 г. назначен членом Русской духовной миссии в Иерусалиме, а затем заместителем начальника Миссии.
31 марта 1957 г. митрополитом Крутицким и Коломенским Николаем возведен в сан игумена, 25 сентября того же года назначен начальником Русской духовной миссии в Иерусалиме с возведением в сан архимандрита. Возведение в сан архимандрита было совершено (по просьбе Святейшего Патриарха Алексия I) митрополитом Назаретским и всей Галилеи Исидором (Иерусалимская Православная Церковь).
В марте 1959 г. назначен заведующим канцелярией Московской Патриархии.
4 июня того же года стал заместителем председателя Отдела внешних церковных сношений.
10 июля 1960 г. в Троицком соборе Свято-Троицкой Сергиевой лавры хиротонисан во епископа Подольского, викария Московской епархии, с назначением председателем Отдела внешних церковных сношений. Хиротонию совершали Святейший Патриарх Алексий I, митрополит гор Ливанских Илия (Антиохийская Православная Церковь), представитель Патриарха Антиохийского при Московском Патриархе епископ Сергиопольский Василий, епископ Дмитровский Пимен (будущий Святейший Патриарх), епископ Можайский Стефан.
Как председатель ОВЦС епископ Никодим вступил в управление приходами Русской Православной Церкви в Венгрии, Финляндии и Японии.
28 августа 1960 г. назначен членом Комиссии по межхристианским связям, с 19 сентября руководил Издательским отделом Московской Патриархии. Назначен председателем редакционной коллегии сборника «Богословские труды».
С 23 ноября 1960 г. — епископ Ярославский и Ростовский.
16 марта 1961 г. стал постоянным членом Священного Синода.
10 июня 1961 г. возведен в сан архиепископа.
11 мая 1963 г. награжден правом ношения креста на клобуке.
3 июля 1963 г. назначен председателем Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства.
3 августа того же года возведен в сан митрополита, назначен на Минскую и Белорусскую кафедру, 9 октября становится митрополитом Ленинградским и Ладожским.
7 октября 1967 г. назначен управляющим Новгородской епархией с титулом «Ленинградский и Новгородский».
В 1968 г. во главе делегации Русской Православной Церкви присутствовал на IV Ассамблее Всемирного совета церквей в Упсале (Швеция) и избран в состав Центрального комитета ВСЦ; в том же году избран на пост председателя Комитета продолжения работ ХМК.
Возглавлял делегации Русской Православной Церкви на четырех Всеправославных совещаниях — в 1961, 1963, 1964 и 1968 гг.
20 марта 1969 г. назначен представителем от Московского Патриархата в Межправославную подготовительную комиссию Святого Всеправославного Собора и утвержден председателем Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства.
В 1970 г. поручено временное управление Патриаршими приходами Северной и Южной Америки. В том же году удостоен права ношения двух панагий; присуждена ученая степень магистра богословия.
25 июня 1970 г. назначен членом Комиссии Священного Синода для подготовки Поместного Собора Русской Православной Церкви.
30 мая 1972 г. согласно прошению освобожден от должности председателя Отдела внешних церковных сношений в связи с перенесенной тяжелой болезнью. При этом был оставлен председателем Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства; также было поручено архипастырское окормление находящихся в Финляндии приходов, которые относятся к ведению Московского Патриархата. 3 сентября назначен Патриаршим экзархом Западной Европы.
24-25 октября в связи с 20-летием Христианской богословской академии в Варшаве Сенат и Совет академии присудили митрополиту Никодиму почетную степень доктора богословия honoris causa за большие заслуги в области экуменической и миротворческой деятельности.
С 23 ноября по 10 декабря 1975 г. возглавил делегацию Русской Православной Церкви на V Генеральной ассамблее ВСЦ в Найроби и был избран президентом Всемирного совета церквей.
Заслуги Высокопреосвященнейшего Никодима перед Русской Православной Церковью были отмечены многими наградами, в том числе орденом святого равноапостольного князя Владимира (I, II, и III ст.); он был удостоен права ношения второй панагии и права служения с предносным крестом. Кроме того, он был награжден многими орденами Поместных Православных Церквей и других церквей, а также государственными орденами ряда стран: Греции (орденом Феникса), Ливана (орденом Ливанского Кедра), Югославии (орденом Югославского знамени).
Был почетным членом Ленинградской и Московской духовных академий. Входил в правление Союза Советских обществ дружбы и культурных связей с зарубежными странами и правление Советской ассоциации дружбы с народами Африки.
Митрополит Никодим скончался от сердечного приступа 5 сентября 1978 г. в Ватикане, куда прибыл по поручению Священного Синода во главе делегации Русской Православной Церкви.
Отпевание состоялось 10 сентября 1978 г. в Свято-Троицком соборе Александро-Невской лавры. Отпевание по монашескому чину совершили Святейший Патриарх Пимен, Блаженнейший Митрополит Пражский и всей Чехословакии Дорофей, Архиепископ Карельский и всей Финляндии Павел в сослужении постоянных членов Священного Синода Русской Православной Церкви: митрополита Киевского и Галицкого Филарета, митрополита Таллинского и Эстонского Алексия (будущего Патриарха) и митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия, митрополита Минского и Белорусского Антония, временно управляющего Ленинградской епархией, других прибывших проститься с почившим митрополитов, архиепископов и епископов, многочисленного духовенства.
Похоронен митрополит Никодим на Никольском кладбище Свято-Троицкой Александро-Невской лавры.
***
Памяти митрополита Никодима (Ротова). К 40-летию со дня кончины
Служитель Богу и людям. К 40-летию со дня преставления митрополита Никодима (Ротова)
— Отец Андрей, ваши и до того непростые отношения с церковным руководством перешли, похоже, на новый уровень. Как долго продлятся прописанные вам «исправительные работы»?
— Поскольку для священнослужителей не существует никакого трудового или исправительного кодекса, срок в принципе может быть любым. Но пока сказано: Сорокоуст, сорок литургий.
— Поскольку я не большой знаток церковных обычаев, то перед нашей встречей заглянул во всезнающую, хотя порой и ошибающуюся, Википедию. И там сказано, что «в настоящее время в православии епитимья налагается редко, и в основном на тех, кто упорствует в каком-то грехе». Верная трактовка?
— Верная. Никто, правда, мне не объяснил, в чем я должен каяться. Никакой указивки я на руки не получил. Просто позвонил телефон, и голос, похожий на голос епископа, сообщил, что я должен прибыть в Новоспасский монастырь.
— Но свое объяснение этому, своя версия у вас наверняка имеется…
— Да, общие причины мне более-менее понятны. Очевидно, что это наказание за мою публицистическую деятельность. Когда в 2014 году меня увольняли из Московской духовной академии, формулировка была: «За эпатажные высказывания в Интернете и масс-медиа». Хотя можно вспомнить немало церковных деятелей, которые высказывались гораздо более эпатажно.
— Некоторых из этих деятелей тоже уволили. Например, вашего заклятого оппонента Всеволода Чаплина, лишившегося поста руководителя Синодального отдела по взаимоотношениям церкви и общества. Кстати, в связи с этим возникла версия, согласно которой церковное руководство избавляется от любых крайностей — что на либеральном, что на консервативном фланге. Правильно такое видение ситуации?
— Нет. Когда меня называют либералом, я всегда спрашиваю: по каким критериям вы меня к ним причисляете? По меркам, скажем, Западной Европы я ужасный мракобес. В РПЦ есть священники, которые куда более либеральны, чем я. И есть более правые, чем Чаплин. И все они высказываются без негативных для себя последствий. Так что нет, дело не в принадлежности к какому-то политическому лагерю. Думаю, дело в эмоциональной сиюминутной реакции патриарха. В моем случае, убежден, это была реакция на текст, размещенный в моем блоге в конце декабря 2013 года. Поясню, что когда я начал писать о проблеме педофилии среди церковных иерархов, у многих церковных людей это вызвало настоящий взрыв мозга. Они не могли поверить, что такое может быть.
И тут мне приходит письмо от одного пожилого человека, не скрывающего, что он является гомосексуалистом. Этот человек писал, что ему непонятно, почему патриарх Кирилл, умнейший человек, настроен против геев, ведь его учитель, митрополит Никодим Ротов, был из «наших». Все мы, мол, знаем, что Ротов входил в «нашу» ленинградскую тусовку. Вообще это было очень интересное письмо, неординарное, человеческое. И я как человек с историческим вкусом счел, что нельзя такой текст выбрасывать на помойку. И опубликовал его.
Именно это — упоминание Никодима в таком контексте — вызвало тогда гнев патриарха. Люди из патриархии мне говорили, что это сорвало его планы по канонизации Никодима. Все уже было готово для причисления патриаршего наставника к лику святых, но эта публикация оживила старые церковные слухи. А репутация у митрополита в годы его служения, в 60–70-е, и в самом деле была настолько определенной, что в церковной среде возник «мем»: никодимов грех.
— Можно предположить, что нынешнее наказание связано с последними вашими усилиями в том же направлении — со скандалом, разразившимся после того, как вы предали огласке информацию о случаях педофилии в Тобольской семинарии…
— Нет, не думаю, что дело в этом. Разговоры о том, что что-то такое для меня готовится, пошли еще зимой, до тобольского скандала.
— Ходили слухи, что вас собираются вовсе лишить сана.
— Не могу исключить наличия у патриархии таких планов. Вполне вероятно, сценарий был таков: отправим Кураева в монастырь, он откажется, и это будет каноническим поводом для того, чтобы лишить его сана. Но я решил не давать такого красивого повода.
— Известно, что тобольским скандалом занимается Следственный комитет. Как далеко продвинулось следствие?
— Не могу сказать. Знаю только, что процессуальные действия начались в середине апреля, после того, как в Тюменское управление Следственного комитета пришло письмо, аналогичное тому, которое опубликовано у меня. Я тоже не так давно давал показания по этому делу — меня приглашали в московский офис СКР. Кое-чем я поделился со следователями, передал им некоторые материалы.
— Сверх того, что опубликовано в вашем блоге?
— Да.
— Процитирую пресс-службу Тобольской митрополии: «За 26 лет через тобольские духовные школы прошли более 1600 учащихся, и, конечно, могут найтись недоброжелатели из числа не вписавшихся в регламент учебных заведений, которые могли бы подобным образом попытаться как-то навредить и школе, и ее руководству». А вы сами уверены на сто процентов, что это не клевета, вызванная какими-то сугубо личными мотивами?
— В отношении по крайней мере одного свидетельства уверен на сто процентов. Потому что этот человек не находится в конфликте ни с патриархией, ни с епархией. Более того, у него есть основания по жизни быть благодарным Димитрию Капалину (митрополит Тобольский и Тюменский, главный фигурант сексуального скандала. — «МК»). Кстати, процитированное вами заявление производит довольно странное впечатление. Епархиальные чиновники как бы заранее стелют себе соломку. Они не говорят, что свидетелей нет и быть не может. Они говорят, что бывают разные люди, и некоторые могут мстить. Значит, предполагают, что свидетели и пострадавшие есть. Вторая интересная деталь: по словам пресс-секретаря митрополии, решение, подавать или нет на Кураева в суд, будет зависеть от результатов следственных действий. То есть они не верят тем картам, которые у них на руках. Боятся, что у Кураева все же есть прикуп…
— А у Кураева есть прикуп?
— Ну, как я уже сказал, я опубликовал не все, что мне известно.
— Ваша борьба с сексуальными девиациями в церковных рядах и с тем, что вы впоследствии назвали «гомосексуальным лобби в РПЦ», длится уже несколько лет. Можно подвести какие-то итоги? Что удалось, в чем вы потерпели неудачу? Изменилось ли что-то за эти годы?
— Ну, что изменилось… Первое: судя по полушутливым жалобам, которые я слышу от епископов, жить им стало сложнее. «Народ, — говорят, — на нас косится и нас подозревает». И это хорошо. Если клирик ни к чему такому не причастен, подозрения ему нисколько не вредят и не ограничивают его жизнь и деятельность. Если же какая-то причастность есть — пусть даже на уровне снов и мечтаний, — оно сдерживает его активность в этом направлении. И тем самым судьбы каких-то молодых людей сберегаются в чистоте. Второй плюс — то, что молодые люди и их семьи тоже предупреждены и поэтому не всем улыбкам и не всем подаркам верят. Третье — снято табу на разговор на эту тему. Пока проблема табуируется, пока о ней нельзя даже говорить, она и не может быть решена. Все это уже неплохой результат.
Никакого эпического финала эта история, понятно, не получила: всерьез никто не наказан, не изгнан. Но я и не ждал чисток. Я рассчитывал всего лишь на карьерный стоп-кран. Достаточно не продвигать по карьерной лестнице тех людей, в отношении которых имеются соответствующие подозрения. В конце концов, это ведь не относится к числу общечеловеческих прав — быть епископом. Должны быть определенные запреты на профессию. Особенно внимательно надо присматриваться к тем клирикам, которые проявляют интерес к молодежной и детской работе. Ничего этого, к сожалению, нет. Реакция скорее даже обратна ожидаемой: мощным потоком на повышение идут люди с репутацией не то сомнительной, не то несомненной.
— По версии исследователя Николая Митрохина, гомосексуализм в церкви — это не отклонение от нормы, а, собственно, сама норма: «На практике для гомосексуалов РПЦ — это довольно открытый и дружелюбный мир». Молодой человек с нестандартной ориентацией, отвергаемый сверстниками, «находит теплый прием в храме» и быстро начинает делать здесь карьеру. Как вам такой взгляд?
— Правда тут в том, что в Средние века и Новое время монастыри как католиков, так и православных были настоящим убежищем для гомосексуалистов. Тогда были приняты ранние браки, и безбрачный человек в миру был слишком странен. Монастырь давал таким людям укрытие: сделай вид, что любишь Христа, уйди в монастырь, и там ты сможешь встретить себе подобных. Церковь предлагала гомосексуалистам отказаться от того, что для них не имело ценности, — гетеросексуального брака, а взамен предоставляла уважаемый образ жизни, доступ к деньгам и карьере. Что еще надо?..
— Получается, что вы и впрямь подрываете устои.
— Одно дело — дать человеку убежище, и совсем другое — власть над собой. Это, согласитесь, не одно и то же. Хочу подчеркнуть, что с точки зрения современного права домогательство начальствующего лица к подчиненному — это преступление независимо от пола и возраста жертвы. Они могут быть ровесниками, подчиненный может быть даже старше своего начальника, но использование власти для удовлетворения своей похоти — преступление в любом случае.
— В фокусе вашего внимания находятся, однако, не только случаи, выходящие за рамки закона, но и содомский грех как таковой, с точки зрения светской морали и светского права нынче вполне допустимый. Как говорил классик, нельзя жить в обществе и быть свободным от общества. Может быть, вы все-таки чересчур строги к коллегам по корпорации?
— Что мешает этим людям создать свою педерастическую церковь? Пусть создают. Пусть у них будет своя паства, будут встречи убежденных и по-своему честных людей. А я со своей стороны обещаю не рисовать никаких гадостей на стенах их собраний. Я за свободу совести, но мне не нравится ложь. Конечно, никто не бывает ежеминутно правдив. Но не надо делать ложь системой и ключом к карьерному лифту.
— Епископ Тихон Шевкунов, называя вас своим другом и признавая наличие той проблемы, по поводу который вы бьете в набат, тем не менее категорически не согласен с избранными вами методами. По его словам, вам следовало не писать в блогах, а обратиться к патриарху, попытаться встретиться с ним. Что вы могли бы возразить на это? Вы писали Кириллу, пытались с ним встретиться, объясниться?
— Начнем с того, что патриарх очень надежно изолирован от тех, с кем он не желает встречаться. Когда он однажды в престольный праздник приехал служить в мой храм (храм Архангела Михаила в Тропареве, Москва. — «МК»), было категорическое требование протокола: меня там быть не должно. Так что к патриарху не прорваться. Второе: если Святейший захочет встретиться со мной, формально или неформально, проблем нет — один звонок, и я, естественно, явлюсь туда, куда скажут. Третье: я более-менее представляю, что могу услышать от патриарха, а он представляет, что может услышать от меня.
Если кто-то думает, что я скажу: «Ваше Святейшество, я знаю, как спасти Русскую церковь, дайте мне пять минут», — то он сильно ошибается. Я не настолько сумасшедший, у меня нет никакой идеи-фикс. И нет никаких тайных планов: что думаю, то и пишу. По моей информации, патриарх и сам читает мой блог, и регулярно получает доклады о моих «эпатажных» заявлениях. Кроме того, убежден, что о жизни своих епископов он знает намного больше, чем я. Мне известно, на стол ему кладут в том числе и видеозаписи некоторых развлечений.
— Людей, похожих…
— Людей, похожих на епископов. Поэтому повторяю: ничего неизвестного патриарху про его «гвардейцев» я сообщить не могу.
— А ведь в момент избрания Кирилла вы считались членом его команды. Какая кошка пробежала между вами? Можно припомнить какую-то ситуацию, какой-то момент истины, после которого ваши пути стали расходиться?
— Они на самом деле никогда не сливались. Действительно, после смерти патриарха Алексия я опубликовал большую статью, где объяснял, почему считаю избрание Кирилла лучшим для нашей церкви исходом патриарших выборов. Вскоре после этого Кирилл, тогда еще митрополит, захотел встретиться со мной. Он начал беседу с фразы: «Отец Андрей, я благодарю вас за то, что вы меня защищаете». Я: «Владыка, я не вас защищаю. Защищая вас, я просто защищаю себя. Потому что при иных раскладах та миссионерская работа, которой я живу, скорее всего, окажется прикрытой». После секундной паузы местоблюститель отреагировал: «Это единственно правильная позиция». На участие в дележе портфелей я тогда совсем не рассчитывал, и мои ожидания вполне оправдались. Более того, вскоре после избрания Кирилла меня отправили в длительную командировку в Абхазию. Знающие люди сказали мне, что это форма вежливой ссылки.
— А за что ссылка? Ваши слова обидели Кирилла?
— Нет-нет. Дело не в обиде. Просто патриарху нужны люди, которых он, образно говоря, вскормил своей грудью. А я слишком взрослый. Он понял, что меня поздно «усыновлять». Что же касается моего разочарования в Кирилле как в патриархе, то могу даже назвать точную дату, когда это произошло: 23 мая 2009 года. На этот день, к моей радости, была анонсирована первая в истории встреча патриарха со светской молодежью. Первым шоком стало оцепление вокруг спорткомплекса «Измайлово», где проходила встреча. Пройти можно было только по пригласительному, которого у меня не было. В конце концов, проходившие потоком ребята меня чуть ли не силой протолкнули. Сказали охранникам: «Вы что, не понимаете, это же Андрей Кураев!» Но большой группе людей, прихожан, которые тоже хотели увидеть своего нового пастыря вблизи, попасть внутрь так и не удалось.
Второй шок — состав участников встречи. Огромный зал был набит не православной молодежью, а согнанными по разнарядке студентами вузов, в первую очередь — расположенного поблизости Университета физкультуры и спорта. То есть тех, кому был интересен патриарх, не пустили, а тех, кому неинтересен, — пригнали. Далее: выяснилось, что никакой «самодеятельности» не будет. Список вопросов составлен заранее, заранее распределены роли — кто когда к какому микрофону подходит и какую реплику озвучивает. Мне все это было непонятно. Я знал нового патриарха как умного человека, способного на импровизацию и живой диалог. Но у меня сложилось впечатление, что он боится разговора с паствой. И, значит, при его правлении диалога с обществом не будет. А это плохо: один человек, каким бы умным он ни был, такую ношу не потянет. В общем, я был тогда сильно разочарован. Надежды, которые я возлагал на патриаршество Кирилла, рухнули.
— Та публикация в вашем блоге, в которой говорилось о нетрадиционной сексуальной ориентации духовного учителя патриарха и которая, как вы говорите, стала причиной вашего увольнения из духовной академии, была воспринята некоторыми как намек на то, что яблоко от яблони упало недалеко, что патриарх — тоже из «этих». Вы сами тогда решительно отвергли такую интерпретацию. Сегодня вы придерживаетесь той же точки зрения?
— Да, той же. Но «голубое» лобби в церкви — это не только гомосексуалисты. Это и те «нормальные» иерархи, которые знают правду и, несмотря на это, поддерживают статус-кво. Или даже усугубляют течение болезни. Они прячут под сукно жалобы, гасят расследования, дают хорошие рекомендации и просто забывают про церковные законы в «неудобных случаях». Ложно понятое «спокойствие» они понимают как высшее церковное благо. Поскольку юность патриарха прошла в никодимовском кружке, полагаю, ему хорошо известны особенности поведения людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Оттого, видимо, такие люди не вызывают у него брезгливости.
— То есть во главе «голубого» лобби стоит…
— У нас в церкви только один человек решает, кто станет епископом, а кто нет. И при этом я вижу, что люди с отчетливым «голубым» шлейфом косяком взлетают ввысь. Даже те, кто был подстрелен при Алексии, вновь встают на крыло. Простите, но нужно быть совсем уж лицемерным идиотом, чтобы сказать: «Нет-нет, патриарх к этому не имеет отношения». Это его решения, его выбор. Однажды мне сказали так: «Отец Андрей, пойми, ты поставил патриарха перед выбором: один заштатный протодиакон или сорок гомоепископов? Если он их выгонит, они организуют альтернативную церковь, а это раскол. История Кириллу этого не простит. Поэтому он выбрал их». Но не думаю, что это исчерпывающее объяснение. Главную роль, на мой взгляд, играет то обстоятельство, что такими людьми значительно проще управлять. Когда на человека имеется компромат, любую попытку сопротивления легко подавить. Достаточно сказать: «Ты что, забыл про свои приключения?..»
— Тема «голубого» лобби, надо заметить, далеко не единственный повод для ваших разногласий с церковным руководством…
— «Голубая» тема — это не то, что меня вдохновляет и представляет для меня большой интерес. Публикации об этом я считаю своей, если хотите, общественной нагрузкой. И даже миссионерством. Ведь мало прийти в церковь — надо уметь выжить в ней, остаться. А розовые очки имеют привычку разбиваться стеклами внутрь, раня глаза. Я же говорю: можно оставаться в церкви даже после того, как ее лубочный имидж полинял. И никому нельзя сдавать свою совесть и голову на безответственное хранение. Люди, смотрите сами. У вас есть свои глаза, своя голова на плечах. Попробуйте не только умиляться. Не будете очарованы — избежите разочарования.
Но сегодня меня занимают более важные вопросы. Что такое, скажем, Нагорная проповедь Христа: красивые слова, годные лишь на то, чтобы заключить их в рамочку и повесить на стенку, или указание, как должны жить христиане? Как поступать с обидевшими вас? На мой взгляд, церковное руководство, начиная с истории с Pussy Riot, дает на этот счет ясное указание: надо мстить и давить. Моя позиция тоже известна. Кстати, Берл Лазар, главный раввин России, недавно чуть ли не буквально меня процитировал. Его спросили, что бы он сделал, если бы к нему в синагогу заскочили Pussy Riot и начали танцевать. Он ответил, что сводил бы их в столовую, угостил гефилте-фиш и поговорил с ними. Я, если помните, говорил пять лет назад, что накормил бы этих девах блинами. Почему эту нормальную христианскую реакцию я слышу из уст главного раввина, а не из уст главного попа? Именно это оскорбляет меня, мои религиозные чувства.
Еще один важный вопрос, тоже богословского уровня: что такое церковь? Мы раз за разом видим, как это понятие отождествляется с узким кругом высших церковных чиновников. То есть церковь — это члены Синода? Но в семинарии меня учили иначе. Отождествлять мнение церкви и мнение патриарха — это, простите, больше, чем папизм. Вы заметили, кстати, как мало стало священников на наших телевизионных ток-шоу? Их там сегодня практически нет, потому что весной 2012 года, во время трапезы после службы в храме Христа Спасителя, патриарх заявил, что священникам не стоит появляться на ток-шоу. Это, мол, не наш формат.
Журналисты бросились ко мне: «Отец Андрей, вы не будете больше ходить на ток-шоу?» Я взял паузу и позвонил одному знакомому католическому священнику: «Поясните, если папа на каком-то обеде скажет, что священники, по его мнению, должны делать то-то и то-то или, напротив, чего-то не делать, это будет обязательным к исполнению для католического клира?» Его ответ был: «Конечно, нет! Это просто частное мнение частного лица».
— А как же догмат о непогрешимости папы?
— Догмат о непогрешимости на самом деле является ограничителем папского произвола. Папское мнение авторитетно лишь при двух условиях: если он говорит о проблемах веры и морали и если говорит ex cathedra, в официальной форме. За весь XX век такое было лишь дважды. Заобеденные размышления папы о телевидении, политике, спорте и тому подобных вещах — не более чем его личная точка зрения. В общем, как говорит один мой знакомый католик: «Опасайтесь несертифицированного папизма!» А у нас сегодня этот «несертифицированный папизм», на мой взгляд, цветет и пахнет. И я считаю, что это мое церковное послушание, послушание Церкви Христовой: пищать, что я с этим не согласен. На такую мутацию моей родной церкви я не подписывался, принимая в ней крещение 35 лет назад…
— Трудно найти сегодня тему, где ваши взгляды совпадали бы с позицией патриархии. Дело Pussy Riot и дело «ловца покемонов» Соколовского, передача Исаакиевского собора и запрещение «Свидетелей Иеговы» — во всех этих и многих случаях вы резко критикуете политику патриарха и, соответственно, то, как она меняет лицо РПЦ. Как бы вы сами, кстати, определили характер этой трансформации? Что происходит с Русской православной церковью?
— Церковь — многомиллионный организм, и в ней одновременно много чего происходит. И доброго, и печального. Но если говорить конкретно о церковном аппарате, то тут диагноз требует латыни: ohuentus banalis. Упоение властью, деньгами, безнаказанностью, подмена реальности риторикой и отчетами.
— Тренд задается патриархом либо его, как говорится, играет свита?
— Еще несколько лет назад я спрашивал людей, близких к патриарху: «Скажите, а остался ли еще в его окружении человек, который может сказать три страшных слова: нет, Ваше Святейшество?» Мне ответили: «Нет, таких людей уже не осталось». Но система без дискуссии и без обратной связи — это, мягко говоря, рискованный проект.
— Помнится, Всеволод Чаплин после своего увольнения предрек скорую смену власти в патриархии: долго, мол, Кирилл не продержится. У вас другие предчувствия?
— Конечно, усталость духовенства, в том числе и высшего, от патриарха Кирилла очень высока. Особенно у тех, кто находится рядом с ним. Я смотрю со стороны, совсем со стороны, — и все равно порой, что называется, офигеваю. Но, я считаю, у смены власти в патриархии может быть лишь одна причина — желание Владимира Владимировича Путина. В самой церкви нет реальных механизмов, которые могли к этому привести. Точнее, механизмы есть, но они могут быть приведены в действие лишь извне, из Кремля. А это такие сферы, которые для меня непрозрачны. Впрочем, могу сказать: если это произойдет, то причина не будет тайной. Это может случиться в тот момент, когда (и если) приближенные к первому лицу государства социологи сообщат ему, что имидж патриарха тянет вниз и личный рейтинг президента. В этом случае, думаю, меры будут приняты незамедлительно.
— Неужели «вертикали» насколько срослись, что светская власть может вот так запросто сменить церковную?
— Как говорит в таких случаях сам патриарх, «это дело одного ужина». Речь, упаси Бог, не идет об отравлении или чем-то подобном. Просто если Путин сделает ему соответствующее предложение, он не сможет от него отказаться и послушно скажет: «Я устал, я ухожу». Кстати, из разных уст и уже не первый год я слышу, что у президента нет особой любви к патриарху. Личные отношения прохладны. Но в делах сегодня это не проявляется. Кроме, может быть, случая с Исаакием. Некоторые мои компетентные собеседники говорят, что эта история — как и история с «пуськами» — специально раскручивается провластными политтехнологами, чтобы канализировать протест, отвести его в сторону от главной «плотины». Ну и заодно показать, кто в доме хозяин: в стране должен быть лишь один национальный лидер — второй не нужен.
— Задумывались ли вы когда-нибудь о «смене юрисдикции» — переходе в другую церковь или даже иную конфессию?
— Мне неоднократно приходили предложения «сменить прописку». Но нет, не дождетесь. Я не мальчик, чтобы верить в синюю птицу, в то, что где-то существует чистое небесное православие, в котором нет наших проблем. Это не так. Все, как говорится, украдено до нас. Все буратинки выструганы из кривой осинки.
— Надеетесь, что что-то изменится здесь?
— Бог есть, а значит, есть и право на надежду. Но понятно, что произойдет это не при нынешнем патриархе. Когда меня спрашивают, что буду делать, если меня лишат сана, я отвечаю, что запишусь в фитнес-клуб. Чтобы дожить до следующего патриарха и подать апелляцию.
— Времена нынче горячие, отец Андрей. Тех, кто плывет против течения, нынче сплошь и рядом метят зеленкой, и это еще, пожалуй, самый гуманный вариант расплаты за «непослушание». А для вас актуальна сегодня тема безопасности?
— Угрозы я слышу часто. Ко мне в блог постоянно заходят люди, которые делятся своими мечтами о том, как бы они хотели «начистить мне морду» или устроить что-то посерьезнее. А какое-то время назад знакомые фээсбэшники сообщили мне, что я уже настолько достал некоторых товарищей из гей-лобби, что они готовы сброситься и нанять киллера. Речь идет не о самих гомоепископах, а о людях второго плана, которые к этим иерархам приближены. Они тоже желают возвышения, но считают, что мои публикации повредили их карьере и что я должен за это понести наказание.
— Ну и какие мысли у вас рождает эта информация?
— Я в Бога верю.
— Делай, что должно, и будь, что будет?..
— Знаете, в последнее время я часто вспоминаю анекдот из жизни Рублевки. Представьте себе Рублевское шоссе: дорогущие новые дома, чередующиеся с хибарами старых жителей, которых еще не успели оттуда выгнать… И одна бабушка-старожилка пробует перейти дорогу. Это ей, увы, не удается: старушку сбивает какой-то крутой «Мерседес». Ну а дальше начинается «гармошка»: в «Мерседес» врезается «Ламборджини», в «Ламборджини» — «Мазерати», в «Мазерати» — «Феррари», в «Феррари» — «Роллс-Ройс»… Из «Роллс-Ройса» выходит новый русский, закуривает сигаретку, смотрит на эту груду искореженного дорогущего железа и говорит: «Да, красиво бабка ушла…»
— Сомнительная вообще-то красота… Довольно многие наши сограждане, испытывающие проблемы с безопасностью, решают их путем уезда из страны. Например, в ту же любимую вами Прагу. Не рассматриваете такой вариант?
— Нет, не рассматриваю. Мне очень дороги слова Евтушенко: «Дай Бог поменьше рваных ран, когда идет большая драка. Дай Бог побольше разных стран, не потеряв своей, однако…» Мы подошли, между прочим, к теме моей мечты. Моя мечта — собрать и издать антологию «Молитвы советских атеистов».
— Отразился ли, кстати, ваш конфликт с патриархией на вашей писательской деятельности? Книги издаются?
— Книги издаются, но уже не церковными издательствами. Ничего страшного: спрос есть. Важно понимать, что у меня нет личной обиды на патриарха, мне он ничем не навредил. Я это уже говорил и повторю вновь: патриарх три года назад сделал мне роскошный подарок — подарил свободу. Свободу совести. Не говоря уже о свободном времени. За вычетом, правда, этого Сорокоуста. За церковь, да, очень обидно. Обидно за то, что мы общими усилиями сделали с Евангелием. Как писал Губерман, «есть люди, их ужасно много, чьи жизни преданы тому, чтоб обосрать идею Бога своим служением Ему».
Один из авторов XIX века — кажется, Кьеркегор — сказал очень верную мысль: в прошлые столетья христианство бывало разным — бывало любящим, бывало героическим, бывало гонящим, бывало страшным. Но только нашему времени удалось сделать христианство скучным. Я не хочу солидаризоваться со скукой.
— Да, без вас Русская православная церковь была бы, конечно, намного более скучной.
— Поэтому и говорю: именно в своем «колючем» статусе я нужен официальной церкви. По-хорошему патриархия вообще должна приставить ко мне охрану и сдувать пылинки. В каком-то смысле я сегодня — их ходячая реклама. Потому что в ответ на умножающиеся обвинения в том, что патриархия деградировала до уровня тоталитарной секты, можно показать на меня пальцем и сказать: «Да вы что? Вон Кураев — он себе такое позволяет… Но патриарх его не трогает!»
Андрей Камакин
Могила митр. Никодима (Ротова) на Никольском кладбище Александро-Невской лавры.
Митр. Никодим (Ротов) оказал большое влияние на православный модернизм и оставил после себя значительное число учеников и последователей.
друзья
Поздравление от Виссерт-Хуфта.
Архимандриту Никодиму, Патриархия, Москва
Ваши друзья во Всемирном Совете Церквей молятся о том, чтобы Господь щедро благословил Ваше епископское служение и Вашу работу для экуменического братства.
Виссерт-Хуфт
Женева (Швейцария),
8 июля 1960 года.
личные секретари
- о. Павел Красноцветов.
- Кирилл (Гундяев) (С 30 августа 1970 по 1972).
- Лев (Церпицкий) (1972 — 1975).
ученики, иподьяконы и постриженики
референты
О. Турчин Михаил Петрович (с января 1969 г.).
панихиды
4 апреля и 12 октября 2009 года Патриарх Кирилл совершил панихиду на могиле митр. Никодима.
день тезоиментства
3 мая 2020 года Патриарх Кирилл за богослужением вознес молитвы о упокоении душ приснопоминаемого митр. Никодима.
конференции
Памятный вечер, посвященный 40-летию кончины митрополита Никодима (Ротова). СПбДА, 2018 г.
- 31 августа – 2 сентября 2003 г. в СПДС прошла богословская конференция, приуроченная к двадцать пятой годовщине со дня кончины митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима (Ротова).
- Конференция «Богословское наследие митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима», приуроченная к 80-летию со дня рождения (Санкт-Петербург, 12 октября 2009).
- Конференция, посвященная папе Иоанну-Павлу I и митр. Никодиму (Ротову)(Канале Д’Агордо, 7 июля 2012). По благословению Митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского участие в конференции принял о. Александр Сорокин.
- Памятный вечер, посвященный 40-летию кончины митрополита Никодима (Ротова) (СПбДА, 4 сентября 2018 года).
- Митрополит Никодим: наследие и современность (конференция) (4 сентября 2008)
- Митрополит Никодим (Ротов) и его наследие (конференция) (14 октября 2019)
- Митрополит Никодим: путь служения Церкви (конференция) (15 октября 2019)
память
Бюст митр. Никодима в мемориальном уголке в ОВЦС.
В 2012 г. в Отделе внешних церковных связей Московского Патриархата создан мемориальный уголок памяти митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима (Ротова).
Воссоздано рабочее место митрополита Никодима, здесь, в частности, представлены письменный стол и стул владыки, архивные фотографии того времени, фотокопии документов, некоторые личные вещи, в том числе лупа… Частью экспозиции стал также бронзовый бюст митрополита Никодима.
В 2018 г. в честь митр. Никодима (Ротова) назвали улицу в Лимассоле, Кипр.
5 сентября 2018 года в музее-древлехранилище Александро-Невской лавры открылась выставка о митрополите Никодиме. Среди экспонатов — личные вещи, документы и фотографии из фондов, а также уникальный мемориальный предмет — облачение владыки, переданное в дар музею в 2017 году.
Камень с мемориальной доской в дер. Фролово.
В 2018 году в деревне Фролово, рядом с местом, где стоял дом митрополита Никодима, был установлен и освящен камень с мемориальной доской.
кинофильм
- Никодим. Рождение. Смерть. Легенда.
- Эпоха Никодима. Россия, 2018, 84 мин. Документальный фильм. Режиссер: Андрей Судиловский. Производство: ИП Викторина Петросянц по заказу ВГТРК. В фильме принимают участие Патриарх московский и всея Руси Кирилл, митрополиты – Новгородский Лев, Крутицкий и Коломенский Ювеналий, министр образования О.Ю. Васильева, историк и дипломат П.В. Стегний и др.
- Гаврилів, Михайло. Кожна людина — це перш за все історія. Автобіографія українського католицького священика в сучасній Україні. — Рим: Українська Пресова Служба, 1987.
- Лев (Церпицкий), архиеп. Он всех нас поднял с колен // Церковь и время. — 1998. — № 4 (07). — С. 9–24.
- Лонгин (Талыпин), архиеп. Он был истинным отцом для многих из нас // Церковь и время. — 1998. — № 4 (07). — С. 25–30.
- Ювеналий (Поярков), митр. Человек Церкви. К 20-летию со дня кончины и 70-летию со дня рождения Высокопреосвященнейшего митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима, Патриаршего Экзарха Западной Европы (1929-1978). — Чехов: Издание Московской Епархии, 1998.
- Kaluzny, Tadeusz. Sekret Nikodema. Nieznane oblicze Rosyjskiego Kosciola Prawoslawnego. Studium historyczno-ekumeniczne. — Krakow: Wydawnictwo Ksiezy Sercanow «SCJ», 1999.
Сноски
Просмотры: 17 976
Евгений Комаров: в 1987-95 годах — сотрудник издательских подразделений Московской Патриархии, в 1991-95 — руководитель пресс-группы Патриарха Алексия II.
***
Широко известный в узких кругах фильм Сергея Ерженкова «Папа русский» обладает всеми признаками либерально-демократического произведения, критикующего антинародный режим Путина и его институты. Его снял молодой журналист с почти безупречной репутацией, его показали на оппозиционном телеканале, его хвалят и рекламируют демократы-правозащитники, такие как Зоя Светова… Там есть критика Путина, КГБ, официальной церкви и ее богатеев, включая главного: все на месте. И зритель, не знакомый с ситуацией в РПЦ изнутри, не заметит нескольких подмен. Как говорится в старом анекдоте, «но есть один нюанс». И он все меняет.
Первый звонок — на 13-й минуте, когда автор вдруг утверждает, что Патриарх Кирилл хотел причислить митрополита Никодима Ротова (1929-1978) к лику святых, но ему якобы «все планы спутал Андрей Кураев» — некой публикацией про «голубых» в «Живом журнале»!!! Конечно, у Андрея Кураева давние счеты с Кириллом: тот сломал ему формальную карьеру, выдавив с позиции спичрайтера патриарха Алексия II еще в 1991 году, после путча. Андрей еще с тех пор вынужден был избрать карьеру неформала: «аятоллы» для интеллигентствующих (хотя и пытался пару раз вернуться на прежние рельсы). Явное несоответствие масштаба фигур и фантазий блогера с реальностью — заставляют зрителя споткнуться.
Широкое появление фигуры Никодима Ротова в фильме тоже поначалу удивляет. Этот человек умер 42 (!) года назад. Никогда не был известен светским политикам, да и широким кругам верующих: любители поставить свечку на Пасху и слазить в прорубь на Крещение его точно не вспомнят. Он почти не упоминался в 1990-е или 2000-е. Почему же теперь, когда речь идет о любви к роскоши Кирилла, о том, что РПЦ повернулась к собственному народу спиной — вспоминают его? Не Николая Ярушевича, не Антония Блюма — нет этих имен в фильме, как и многих других! Не все читатели знают, кто это такие? Правильно. К этой истории они не относятся никак. Не относится и Никодим, но его появление в фильме — ключ к разгадке.
Никодим как пугало правых
Никодим стал епископом, председателем ОВЦС — Отдела внешних церковных сношений Московского патриархата (второе лицо в РПЦ) в 1960 году — всего-то на 31-м году жизни. Надо понимать, что представляла из себя РПЦ в послевоенные годы. Несколько чудом выживших пожилых епископов, из которых Сталин в 1943 году сформировал РПЦ МП нового извода. Хрущев обещал показать по телевизору последнего попа. Церкви закрывались, и ходить причащаться, исповедоваться, креститься — людям было просто некуда. Церковь вымирала. Любые назначения делались только по согласованию КГБ, которое использовало РПЦ как инструмент своей внешнеполитической деятельности («борьба за мир»). Этой поддержкой внешнеполитического курса и было оплачено существование немногих приходов и монастырей, куда простые люди могли зайти отвести душу. Занимать в РПЦ какой-либо пост и не писать отчетов, не иметь присвоенной гэбней где-то в ее недрах агентурной клички — было невозможно. Альтернатива? Катакомбы. Но это спасло бы немногих.
В этих условиях человек, сломавший систему, мог появиться только в недрах ее же самой — как бы по «недосмотру». Примерно так же, как десятилетиями позже в недрах КПСС каким-то образом выросли Горбачев и Ельцин, похоронившие потом «империю зла». Таким человеком в РПЦ стал митрополит Никодим. Его работа на посту главы идеологического и внешнеполитического ведомства РПЦ примерно совпала по времени со II Ватиканским собором, который дал невиданный толчок развитию Католической Церкви и освежил ее во всех отношениях. При Никодиме в РПЦ пошла молодежь. Он сам присутствовал на приемных и выпускных экзаменах в семинариях и отсматривал талантливых ребят. Протодиакон Владимир Назаркин, шеф протокольного отдела трех московских патриархов, рассказывал: «Я был обычным приходским мальчиком, когда поступил в семинарию. И духовник меня пугал: не ходи в Отдел (так звали ОВЦС) — там сплошное КГБ, последнюю веру потеряешь. И когда митрополит Никодим позвал меня работать — я ему так и выпалил. На что он мне сказал: «Таких, чтобы стучать — там хватает и без тебя. Я работать тебя зову»».
Последователи митрополита говорили тем, кто его поносил: «Известно ли вам, что именно благодаря митрополиту Никодиму в 60-е годы были спасены наши духовные школы? Знаете ли вы, что митрополит Никодим спас наш епископат?.. Совет по делам религий имел указание не рукополагать священников в епископы. Ожидалось, что старые епископы вымрут и Церковь погибнет. Но неутомимая деятельность митрополита Никодима принесла свои плоды. Он сумел доказать, что для поддержания международного престижа РПЦ необходима плеяда молодых, грамотных епископов. И буквально пробил рукоположение… Никодим был искуснейшим защитником Церкви в неравной борьбе с государством за выживание народа Божия, когда курс партии и правительства предполагал … Благодаря владыке Никодиму РПЦ обрела голос, звучавший во всем мире, и поэтому разрушать ее тело властям было уже не так-то просто».
Полтора с лишним десятилетия спустя мой духовный отец, протоиерей Вячеслав Марченков, лично знавший Никодима, говорил мне, молодому и ретивому неофиту, отказавшемуся вступать в комсомол: «Ты знаешь, что в этой стране нарушаются права на получение высшего образования для тех, кто там не состоит?» — «Знаю…» — «Я тебе даю благословение: формально вступить, чтобы обмануть их. Вступи — и ничего не делай. Получишь образование, обведешь систему вокруг пальца — и пошлешь их».
Никодим говорил священникам открыто: «Просят написать отчет? Пишите! Работая с ними (КГБ), вы сможете сделать для Церкви больше полезного». Подчеркнем: это было не ради денег, льгот или собственного блага — это было ради Церкви. Патриарх Алексий II часто повторял: «Говорят о «сотрудничестве» с КГБ. Но сотрудничество подразумевает общие цели. А этого не было. Цели были противоположные».
Торгуясь с госорганами, Никодим добился максимального, что можно было получить в тех условиях для Церкви. Он активно общался с зарубежными церквями: благодаря ему мировое христианское сообщество узнало, что в СССР есть верующие люди и уцелела Церковь. Он фактически стал отцом автокефалии Американской православной Церкви, где до этого была полная чересполосица приходов РПЦ и ультраконсервативных, никем не признанных «карловчан-зарубежников», почитающих царя-мученика да клеймящих экуменическое движение. При нем было принято уникальное решение Синода, разрешающее православным причащаться в католическом храме при отсутствии своего. (Такое же решение давно принято и в Католической церкви.) Это был реальный шаг к завету Спасителя: «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, и они да будут в Нас едино». (Кстати, данное решение Синода так и не отменено, а лишь «приостановлено».)
Работа в международных организациях помогла привить духовенству, церковной молодежи хоть какие-то навыки организационной, структурно-организованной деятельности: «штабную культуру». Потому что до этого почти все они не видели ничего, кроме свечек, покойников и приходских котлет с картохой под рюмку: вот весь горизонт «невыездного» батька. «Тысячелетие за них делала партия, — вспоминает про празднование 1988 года Константин Харчев, бывший председатель Совета по делам религий. — Иначе они б ничего не смогли организовать».
При этом подлинные общественно-политические симпатии Никодима были вполне очевидны окружающим: Вадим Мельников (в начале 1970-х консул СССР в Женеве), вспоминая о приезде Никодима, говорил: «Он приезжал туда в составе делегации. Кирилл предупредил его, что я консул, но имею отношение к спецслужбам. Я боялся этой встречи, знал, что Никодим с ненавистью относился к органам».
Надо сказать, что в КГБ быстро сообразили, что Никодим скорее замаскированный враг, чем друг советской системе. С экспериментами по продвижению наверх молодежи государство покончило аж до путинских времен. И когда в 1970 году патриарх Алексий I (Симанский) умер, КГБ лег костьми, чтобы новым предстоятелем был выбран кто-то прямо противоположный Никодиму. За год подобрали: старого и молчаливого Пимена Извекова (Никодиму было 40, Пимену — 60), человека с неясной биографией (ходили слухи — фронтовик), который никогда не сказал ни одной проповеди иначе как на тему праздничного кондака или тропаря. Церковь замолчала. Это было начало коричневого поворота: от открытости миру — к изоляционизму, правому консерватизму и, в конечном счете (после краткого антракта), — к «суверенной демократии» и «импортозамещению».
Пимен получил соответствующие инструкции. Всего через год он снял Никодима с должности председателя ОВЦС. Приемником стал сначала Ювеналий Поярков — один из самых осторожных и дипломатичных епископов в РПЦ, а потом и вообще Филарет Вахромеев: человек нестратегического ума и со шлейфом слухов о нетрадиционной ориентации. На словах Никодиму иногда отдавали должное, но ОВЦС окончательно превратился из мозгового центра Церкви в филиал Интуриста — по приему иностранцев в рясах и спаиванию им достижений социализма.
КГБ всегда любил перекрестный компромат, сдержки и противовесы. Вспомним разговор Бормана со Штирлицем: «Ваша задача: скомпрометировать… Гиммлера — в глазах Фюрера, Даллеса — в глазах Сталина, и Вольфа — в глазах Гиммлера». Юлиан Семенов взял эти слова, сказанные якобы о Германии, — не с потолка, а из окружающей его действительности. КГБ, работая с Никодимом и его последователями, другой рукой всегда подогревал ультра-правых фундаменталистов, которые, естественно, клеймили первых вероотступниками, еретиками и проч.: разделяй и властвуй. Были выбраны несколько популярных в узких кругах священников, у которых на антиэкуменическую и антизападную тему был хорошо подвешен язык: многие из них создали целые фаланги последователей — Владимир Воробьев, Александр Шаргунов, так называемые «старцы» из тех или иных монастырей… Кроме того, распускались слухи о нетрадиционной сексуальной ориентации. Именно тогда КГБ сформировал золотую пропагандистскую формулу: консерватор, изоляционист, фундаменталист — натурал. Либерал, западник, интеллектуал — гомосексуалист.
Не удивительно, что именно эту точку зрения a-priori продвигает зрителю автор фильма «Папа русский» Сергей Ерженков. А ведь если бы Никодим был «голубым», то собрал бы вокруг себя таких же. Между тем, его бывший келейник — экс-митрополит Виленский Хризостом Мартишкин, его секретарь (у которого на руках Никодим и умер) митрополит Новгородский Лев Церпицкий, другой его секретарь, нынешний Ярославский митрополит Вадим Лазебный — живы-здоровы, но даже не упоминаются в фильме! Почему? Потому что скажут нечто прямо противоположное тому, что нужно автору этого кино под заведомо установленную концепцию. И кстати: ни об одном из этих людей никогда даже не пытались пускать слухи о нетрадиционной ориентации. Бесполезно.
Именно келейник Никодима митрополит Хризостом был единственным иерархом РПЦ, который принес публичное покаяние в контактах с КГБ, — в 1992 году на архиерейском соборе и также в СМИ. Ни один человек из никодимовских критиков в этом так и не раскаялся. Но автора фильма эта фигура не устраивает: он скорее готов поставить в пример сына богоборца «простого костромского мужика Павла Волина» — потому что это работает на его концепцию.
митр. Никодим Ротов и Володя Гундяев
Нынешний патриарх Кирилл тоже считался учеником Никодима. На волне перестройки в 1989 году он, будучи 43-летним архиепископом, возглавил ОВЦС. Появилась надежда. Помню, каким зажигательным было его первое интервью, когда мы беседовали во время проходившей в Москве Конференции европейских церквей.
Но Кирилл оказался гораздо бо́льшим конформистом, чем его учитель. И в отличие от Хризостома, Льва — он отступил от наследия своего учителя очень быстро. Осенью 1993 года Кирилл выступал на каком-то светском форуме в Кремлевском дворце съездов. Уже тогда он уловил поворот президента Ельцина от опоры на народ к ставке на олигархов, а затем и силовиков, поворот от открытой миру политики — обратно к изоляционизму и «особому» пути. Я помню, как смотрел с друзьями его выступление по телевизору: «За эти 70 лет мы действительно стали одной семьей!..» Бурные аплодисменты вдруг затосковавшего по СССР зала… И не слова про КГБ и расстрелянных за те же 70 лет клириков и мирян. «Он больше не никодимовец», — сказал я сидевшему рядом референту патриарха Алексия Коле Державину.
Именно тогда, в 1993-м, у патриарха Алексия впервые появилась государственная охрана, он стал летать государственными чартерами правительственного авиаотряда и угощаться официально за счет бюджета. Конституция была нарушена: de-facto РПЦ стала структурой государства. Но самое страшное — это всем там очень понравилось. Особенно Кириллу.
Кирилл много и охотно общался с государственными структурами, с бывшими и действующими сотрудниками КГБ. Многих из них трудоустроил в РПЦ, слушал их советов. Но это больше не был вопрос выживания Церкви. Они помогали ему зарабатывать и чувствовать себя комфортно — приятно помыкать теми, кто недавно тебя гнал: самореализация! Полная противоположность тому, что происходило при Никодиме в глухие советские годы.
Характерный пример — выделение РПЦ квот на беспошлинный импорт товаров. За всеми этими фирмами, через которые РПЦ ввозила алкоголь, сигареты, экспортировала нефтепродукты — стояли сотрудники ФСБ. Типичный пример — нефтяная компания «Эвихон», созданная Валентином Шумейко якобы для снабжения хантов и манси. По факту фирма торговала тем самым беспошлинным церковным табаком и пойлом. Замдиректора был действующий офицер ФСБ, кстати лично — прекрасный человек, кедровые орехи любил… Вот это было уже на самом деле сотрудничество: общие цели. «Ничто не объединяет людей так, как общие пороки», — писал когда-то критик РПЦ Лев Толстой.
Таким образом выводить сотрудничество с ФСБ Кирилла из никодимовской традиции, как это делает автор фильма, — это непонимание истории. Впрочем, как мы увидим ниже, в данном случае — скорее преднамеренное.
Став патриархом, Кирилл четко следовал генеральной линии администрации президента и колебался вместе с ней. Об этом в фильме хорошо сказал покойный отец Всеволод Чаплин. И поэтому слухи о том, что патриарх Кирилл собирался канонизировать Никодима — это безусловная фантазия. Кирилл слишком любит свою карьеру и слишком хочет быть любим государством и обманутым им народом, чтобы делать такие важные дела против ветра. Для причисления к лику святых первое условие — реально существующее в народе почитание человека как святого. А после многих лет клеветы и забвения — почитаемость митрополита Никодима Ротова среди массы верующих — примерно соответствует популярности Анатолия Чубайса среди членов КПРФ.
Коричневая колонна
Зачем же автору критиковать Кирилла еще и за эту фантазию? Ведь фактуры хватает и так… И вот здесь начинается самое интересное. «Папа русский». Это не солнцевская феня (хотя и ею некоторые наши церковные герои хорошо владеют). Это намек на несуществующие католические симпатии Кирилла, которые должны следовать, по мысли автора, как и его любовь к спецслужбам, — из никодимовской традиции. Думается, задача фильма — не столько раскритиковать Кирилла, сколько опорочить либеральную традицию в РПЦ. И здесь автор (вернее, тот, кто его вдохновил) уже обращается к крайне узкой аудитории осведомленных.
Несмотря на внешние атрибуты либеральной позиции (канал «Дождь», критика Путина и КГБ), на самом деле автор фильма критикует Кирилла с крайне правых позиций. И даже не столько его. Вся ложь, все инсинуации, незаметно подмешенные к правдивым свидетельствам очевидцев, касаются не Кирилла, а Никодима и открытой к Западу либеральной традиции в РПЦ.
Кто же может быть бенефециаром этой критики? Нынешнее фундаменталистское крыло РПЦ ясно персонифицировано в лице митрополита Псковского и Порховского Тихона Шевкунова, «духовника» президента Путина. Об этой фигуре сказано много, но как свидетель его первых лет карьеры в РПЦ, как бывший коллега, могу добавить несколько штрихов.
В центральный аппарат РПЦ он попал как послушник Гоша Шевкунов. (Это не фамильярность: он сам просил себя так звать, ему не нравилось «Георгий».) Как типичный неофит, лишь вчера превратившийся из гламурного ВГИКовца в послушника Печерского монастыря, он качнулся маятником в сторону ультраконсерватизма. В Церкви это называют «неофитским комплексом»: горячее желание в самом начале церковного пути стать святее всех святых и ортодоксальнее всех ортодоксов.
За бесконечным коньяком в фототеке Издательского отдела Московской патриархии на Погодинской улице он увлеченно рассказывал о неканонической Русской зарубежной церкви (считая ее светочем, сохранившим православие, по контрасту с погрязшей в КГБ и экуменизме Московской Патриархией). К Гоше приезжали какие-то мутные православные сектанты из США, из братства Германа Аляскинского, для которых даже сама Зарубежная церковь была недостаточно радикальна. Гоша выделил им комнату и назвал ее «представительством» — там они жили, там же печатались какие-то ультрафундаменталистские брошюры и сушились постиранные сектантские портянки… Русский у них был с сильным акцентом. Так что, по иронии судьбы, свой фундаменталистский заряд исключительности «русского мира» Шевкунов получил из страны «вероятного противника», Госдеп которой его адепты потом будут винить во всех бедах православной Руси.
В самом Издательском отделе, у светского льва, митрополита Питирима Нечаева, Шевкунов занимался как раз вполне экуменическими делами: подтягивал на приемы и обольщал церковной мовой околохудожественную богему, в том числе Раису Горбачеву или академика Велихова. За близость к шефу послушника Гошу Шевкунова прозвали «подслушник Гоша Шептунов»: он обожал всякие конспирологические интриги. В той же фототеке он рассказывал, как Питирим «завербовал» его в Печерском монастыре: «Я согласился, но сказал: владыка, я не буду подчиняться никаким Вашим людям: только Вам. Я буду Вашим опричником». Опричнина, эдакое русское средневековое «фашио», манила его безнаказанностью, неподконтрольностью и «особливостью» уже тогда.
И, конечно, Гоша ненавидел митрополита Никодима и всех никодимовцев, включая еще только восходившего тогда Кирилла. Он с наслаждением цитировал фразу, которую патриарх Пимен якобы сказал новому председателю ОВЦС: «Выжечь каленым железом». Это было сказано про дух Никодима.
В то время Гоша был вроде бы беден как церковная мышь: лишь ржавая боевая «Нива», на которой он, будучи холериком, гонял как сумасшедший. Но когда его постригли и направили в Донской монастырь (1991), он вдруг развернул невиданную по объему репринтную деятельность. Издательской ее назвать было сложно: он лишь брал ходовые старые книги и, не считаясь с авторскими правами, факсимильно их воспроизводил стотысячными тиражами за нал в истосковавшихся по заказам типографиях.
В те годы я работал в Издательском отделе МП. Денег не хватало не то что на новые ботинки (помню, как радостно купил их лишь на ваучер), но и на такси до дома, если опоздал на метро — приходилось ночевать в кабинете… Кто же дал оборотные средства Гоше, но не давал их тогдашнему главе церковного издательства Питириму Нечаеву? У Донского наместника Агафодора Маркевича их тем более не было (не потому ли его потом, уже при Путине, сняли, разжаловав в рядовые монахи). В начале 90-х — кто был самым набожным из тех, у кого водился шальной нал? Да-да, улыбнемся, — это, конечно, верующие прихожане-старушки… Потом к этим Гошиным «ребятам» добавились олигархи, потом бюджет — слова менялись, суть осталась. «Все смешалось в доме Облонских…» — как писал известный критик государственной церкви.
Позже у Гоши будет много чего: уничтожение либеральной общины отца Георгия Кочеткова, дружба с КГБ и Путиным (недаром его прозвали «лубянским батюшкой»), лукавый фильм «Гибель империи. Византийский урок»… Он аккумулировал связи, деньги, работников. Аккуратно подобрал к себе на работу многих бывших коллег по Погодинской: Александра Парменова, Михаила Щербачева, каждому найдя по какой-то любимой и якобы нужной работе и дав оклад… (Подбор людей прост: враг моего врага — мой друг.) Вспомним «Три разговора» Владимира Соловьева: там антихрист дал каждой конфессии самое желанное и лучшее — например, протестантам — самый оснащенный институт изучения Библии…
Типична история о свободе слова. В декабре 2001 года «Новые Известия» опубликовали мой обзор «Византийская интрига». Речь там шла и о Павловском, и о тогдашнем путинском любимце банкире Сергее Пугачеве (кстати, это он знакомил Шевкунова с президентом, а патриарха Алексия — с его будущей фавориткой Гулей Сотниковой), о его видах на «Алросу» и т.п. Там же было и о Шевкунове: «Отец Тихон — худощавый, маленький человек, что называется «без возраста». Репутация внутри церковной системы у него — немного выскочки, но в основном — богатого человека, якобы связанного с неформальными солнцевскими авторитетами и с гэ-бэ. Сам он на это обычно отвечает: «Чушь какая!» На деньги Пугачева и подобных спонсоров издается масса клерикальных книг, а также одиозный журнал «Русский дом» с подзаголовком «Для тех, кто любит Россию». Многие издания — откровенно черносотенной направленности: отца Тихона вообще считают «патриотом», «иосифлянином» (церковный аналог «государственника»), то есть сторонником сильного (если не силового) и богатого церковного аппарата, который должен ковать прихожанам спасение на их головах и активно руководить государством: «священство выше царства», гласит древняя формула». На следующий же день после публикации ко мне приехал «разбираться» мой старый знакомый, бывший завотделом культуры «Коммерсанта» Сергей Самошин — оказывается, он уже успел устроиться пресс-секретарем пугачевского «Межпромбанка». И сказал дословно: «Все, что касается Пугачева, банка — нас нисколько не волнует. Нужно, чтобы не писали плохо про отца Тихона!»
В то время еще были живы независимые НТВ и ТВ-6, а «Новые Известия» и «Независимая газета» принадлежали оппозиционному Борису Березовскому. Так что в деле ликвидации свободы слова Шевкунов шел даже впереди путинских чекистов. За прошедшие 20 лет он со своим коричневым интернационалом выстроил целую систему фильтрации сообщений о себе. Во многих СМИ на его имя просто стоит блок. Надо ли говорить, что это прямо противоположно тому, за что боролись митрополит Никодим и его единомышленники в свое время: свобода слова жизненно необходима для Церкви, потому что Истина несвободной не бывает.
Шевкунова называют одним из основных кандидатов в следующие патриархи. Последнее время в тех или иных СМИ все чаще появляются материалы, опосредованно работающие на его PR. Доходит до смешного. Например, даже в недавнем видеоинтервью Андрея Кураева Николаю Солодникову, где он отмывается от обвинений все в той же нетрадиционной ориентации, вставлен кусок о митрополите Никодиме, который якобы в отличие от Кураева — как раз был… И смех, и грех… Все это говорит о том, что Шевкунова весьма заботит подготовка общественного мнения к избранию следующим патриархом ультраправого консерватора — над которым «православные интеллигенты не предавались бы интеллектуальной мастурбации на тему «все могло бы быть иначе»», как выразился Кураев про своего высокопоставленного обидчика. И в этом Шевкунов надеется найти полное понимание у своего друга президента. Это должен быть человек, для которого католик — враг, но мусульманин — друг. Для которого царь — хорошо, но КГБ-НКВД-ЧК — тоже хорошо; для которого «новый стиль» и экуменизм — это ад, а царь-мученик и православный КГБшник — спасение России. Для которого Москва — Третий Рим, а третий Рейх и фашисты — на Украине и в штабе Хилари. И далее по списку PR-мифов суверенной демократии.
***
Сергей Ерженков снял качественный фильм. Верю, он искренне хотел раскритиковать РПЦ, ставшую конторой над людьми, подобной государству, вместо того чтобы быть союзом душ во Христе. Но он оказался заложником своих интервьюируемых. Некоторые из них хитрее, чем ему казалось, и они смогли продвинуть свои далеко идущие вглубь церковных интриг идеи.
А угроза реальна. Главный критерий, по которому митрополит Тихон/подслушник Гоша Шептунов подходит сейчас на должность патриарха — это конечно его рост. Поэтому вывод, который надо сделать из фильма Ерженкова — дай Бог здоровья патриарху Кириллу на как можно многие лета. Ибо — последнее может оказаться горше первого. Несмотря на все табачные грехи.