Содержание
Монументальные взгляды
При епископе Питириме в 1996 году в Сыктывкаре началось строительство главного храма республики — Свято-Стефановского кафедрального собора. Денег постоянно не хватало, поэтому работы растянулись на пять с лишним лет. Храм освятили в 2001 году. Но уже тогда стало понятно, что проблем с эксплуатацией здания будет достаточно: у него протекала крыша, отваливались пластины с куполов, внутренние помещения промерзали, подвалы подтапливало. С тех пор Питирим постоянно просит деньги на содержание собора и на ремонт. Но это не помешало ему затеять еще одну стройку, о которой он давно мечтал, — звонницы. Процесс тоже затянулся из-за отсутствия финансирования.
Свято-Стефановский собор в Сыктывкаре
Зато Питириму удались менее монументальные проекты — территорию храма за несколько лет заставили памятниками. В 2013 году там появилась скульптура апостола коми-зырян просветителя Стефана Пермского. Его изготовил отбывавший наказание в Ухте осужденный Андрей Галушкин, на счету которого уже были удачные проекты — он изготовил для подразделений УФСИН лося и быка. В 2014 году у храма появились сделанные из цемента, бетона и арматуры и покрытые бронзовой краской Петр и Феврония — покровители семьи, любви и верности. Их создателем также был Андрей Галушкин. В том же году скульптор получил условно-досрочное освобождение. В 2015 году установили памятник Кириллу и Мефодию, который сделал еще один осужденный — Сергей Левченко. А однажды к Пасхе у храма появилось шестиметровое яйцо, которое затем сменилось пятиметровой стеклянной Библией.
Крестное движение
Крестные ходы в республике — не редкость. И крестные езды — тоже (достаточно вспомнить освящение введенного в эксплуатацию участка дороги Сыктывкар — Нарьян-Мар).
Был в современной истории республики даже крестный сплав. А в 2013 году состоялся первый крестный лет. Тогда настоятель храма Святого Иоанна Богослова в Корткеросе отец Владимир освятил поселок из открытого люка Ан-2. Питирим не остался в стороне от тренда. В 2016 году он тоже совершил крестный лет — над Сыктывкаром и селом Усть-Вымь. На борт небольшого универсального самолета L-410 он взял икону Святой Троицы и во время полета провел молебен. В 2020 году году в Сети разошлись ролики о ездящей по Сыктывкару Infiniti, из люка которой священник окроплял улицы святой водой, чтобы уберечь город от коронавируса. За этим автомобилем ехал еще один, внутри которого сидел Питирим и читал молитвы.
Против всего
Как и положено истинному служителю православной церкви, Питирим время от времени выступал против чего-либо: абортов, эвтаназии, сект, презервативов, клонирования, роботов — список этот очень обширен. В нем можно найти даже подошвы ботинок. В 2015 году его возмутили изображения крестов, которые оставляет на снегу и земле обувь. По этому поводу он даже написал стихотворение:
Не покупайте обуви с крестами,
Ни на подошвах, ни на каблуках,
Иначе заскрежещете зубами
Во аде, как кощунники в веках.
Мученик рифмы
Владыка Питирим — автор более 2 тыс. стихотворений. И останавливаться на достигнутом он не собирается — на своей странице в соцсети «ВКонтакте» он постоянно публикует что-то новое. В его творчестве Спаситель борется с дьяволом и непременно побеждает, все праведники попадают в рай, а грешники обязательно низвергаются в ад. Любит он писать и про птичек-пчелок с цветочками, через образы которых доносит до читателя некую вселенскую истину, вспоминает иногда и очень обыденные вещи — такие как сосульки, которые не должны падать, а должны дожидаться, когда их снимут. В отдельную категорию можно выделить оды. Например, в 2015 году он воспел в стихах Сергея Гапликова, которого только-только назначили временно исполняющим обязанности главы Коми. До этого особый поэтический дар владыки снизошел до первого главы Коми Юрия Спиридонова, президента Владимира Путина и патриарха Кирилла.
В течение нескольких лет жители Коми следили за еще одним литературным героем Питирима — «Ауди-старушкой». В конце 2015 года он опубликовал стихотворение «Моя Ауди». В нем священнослужитель рассказал, что машина у него не новая, а подержанная, поэтому иногда ломается, но все равно нередко его выручает. А в 2017 году иномарку угнали, что тоже нашло отражение в творчестве архиепископа. Произведение получило широкое общественное признание — об этом рассказывали даже на федеральных каналах. Позже выяснилось, что преступление совершили двое 16-летних подростков, которые оказались родственниками служителей церкви. Но никто не понес наказания — в суде стороны примирились.
Несмотря на уникальную художественную ценность его произведений (или, наоборот, благодаря этому), в 2016 году Питирим стал членом Союза писателей России. А в 2019-м эта самая организация вручила архиепископу медаль Ивана Бунина за вклад в развитие отечественной литературы.
Поддать голос
В юности епископ Питирим пел в казачьем хоре. И это ему настолько понравилось, что петь он не прекратил, даже когда повзрослел. В 2008 году епископ выпустил новый альбом духовных песнопений «Рождественские розы». В сборник вошли 16 патриотических и духовных музыкальных композиций, посвященных Рождеству, которые владыка исполнил вместе с настоятелем Свято-Казанского храма Сыктывкара, пресс-секретарем епархии игуменом Филиппом. Среди наиболее известных произведений дуэта ― «Царица Небесная» и «Боже, царя храни», гимн Российской империи.
Первый диск духовных песнопений «Воскресное утро» в исполнении епископа и народной артистки республики Лидии Логиновой вышел в 2007 году. В альбом вошли 15 произведений, они, как сообщается, «получили высокую оценку уровня исполнения и репертуара».
Стихи Питирима превращают в песни и осужденные. В 2017 году в исправительных учреждениях региона состоялся конкурс на лучшее исполнение произведений архиепископа. Было три номинации: лучшее прочтение, лучшее песенное исполнение и лучшее хоровое исполнение его стихов. Победители получили грамоты.
Праздника не будет
Накануне Вербного воскресенья, которое православные отмечали 12 апреля, временно исполняющий обязанности главы Коми Владимир Уйба во время видеообращения к населению 11 апреля попросил людей по возможности остаться дома и не посещать храмы. Главный санитарный врач республики Людмила Глушкова поступила жестче — в тот же день она подписала постановление, в котором запретила религиозным организациям проводить мероприятия с большим скоплением людей, в том числе богослужения, паломничества, обряды и церемонии. Запрет распространяется и на Пасху, которая в 2020 году приходится на 19 апреля, — один из главных христианских праздников.
В тот же день архиепископ Сыктывкарский и Коми-Зырянский Питирим назвал этот нормативный акт антиконституционным и объявил, что «православная общественность готовит судебные иски». «Кошмар. Прямо на Вербное воскресенье такое устроили, на Страстную и Светлую седмицу», — привел священник слова одного из прихожан на своей странице в соцсети «ВКонтакте». В его посте были и другие заявления — про то, что если Пасху справят в неправильное время, то взойдет Антихрист, что храмы могут исцелять колокольным звоном, что коронавирус, возможно, связан с коронацией и возведением на престол Антихриста, что в мире объявлена жесткая война против православия.
На следующий день Питирим развил свою мысль — сравнил коронавирус с вирусом, «расшедшимся своими щупальцами по всему земному шару и который, казалось бы, должен короновать Антихриста». «Он будет сораспят, уничтожен. Уйдет туда, откуда он и пришел: в ад, преисподнюю», — предрек архиепископ исход пандемии.
Имя митрополита Волоколамского и Юрьевского Питирима неразрывно связано с Иосифо-Волоцким монастырем, и здесь всегда будет жить память о нём. Благодаря Владыке православное свидетельство на Волоколамской земле с новой силой воссияло в переломные для нашего Отечества годы – во время краха атеистического режима и начала перестройки. Владыка был выдающимся учёным-богословом, профессором Московской Духовной академии, председателем Издательского отдела Московской Патриархии, постоянным членом Священного Синода. Благодаря ему в мае 1989 года обитель в числе первых в Советском Союзе была возвращена Церкви. Сам жизненный путь митрополита – это неотъемлемая часть новейшей истории Русской Православной Церкви.
Будущий митрополит Питирим (в миру Константин Нечаев) родился 8 января 1926 года. Он был одиннадцатым ребенком в семье протоиерея Владимира Нечаева, настоятеля Ильинского храма в городе Козлове (с 1932 года Мичуринск) Тамбовской области. Его деды и прадеды с XVII века были священ¬никами в Тамбовской епархии. Епископ Вассиан (Пятницкий; скончался в 1940 году в заключении), когда-то сказал отцу будущего митрополита протоиерею Владимиру Нечаеву знаменательные слова. Отец Владимир пошел с семилетним сыном Костей в храм к Владыке Вассиану. Владыка стоял в алтаре, и Костя устремился к нему прямо мимо престола. Отца, конечно, это смутило, так как проходить в алтаре перед престолом не положено. Епископ Вассиан успокоил отца Владимира с присущим ему добродушием: «Значит, будет священнослужителем».
По окончании средней школы в 1943 году Константин был принят в Московский институт инженеров транспорта (МИИТ), а в 1945 году поступил в только что открывшийся в Москве Православный Богословский институт, позже преобразованный в Московскую Духовную Академию. Тогда же он стал старшим иподиаконом Святейшего Патриарха Алексия I (+1970) и хранителем патриаршей ризницы.
В Троице-Сергиевой лавре Константин Нечаев принял монашество с именем Питирим, в честь святителя Тамбовского Питирима – небесного покровителя его древнего священнического рода. По окончании Духовной академии он был оставлен здесь профессорским стипендиатом, а в 1956 году утверждён профессором кафедры Священного Писания Нового Завета. В Московской Духовной академии иеромонах Питирим нёс послушания преподавателя, инспектора и заведующего кафедрой Священного Писания Нового Завета.
В январе 1962 года архимандрит Питирим назначен главным редактором «Журнала Московской Патриархии», чуть позже – председателем Издательского отдела Русской Церкви, и служение в этой должности стало одним из самых плодотворных в жизни Владыки. Благодаря его разностороннему образованию и высокой культуре, ответственному подходу к делам и профессионализму ему удалось в сложнейшие советские годы поставить церковный издательский отдел в один ряд с наиболее авторитетными издательствами православного мира.
Назначение митрополита Питирима в Издательский отдел пришлось на годы решительного изменения церковной жизни после Архиерей¬ского Собора 1961 года, когда по решению Совета Министров власти стали закрывать храмы, семинарии, монастыри. В новых условиях работа издательства, выпуск журнала о церковной жизни требовали большого напряжения духовных сил и такта во взаимоотноше¬ниях с руководящими инстанциями. Тем не менее годы Издательский отдел смог получить признание как необходимая область церковнообщественной деятельности. Одним из главных направлений работы был выпуск богослужебных книг, вместе с тем велись кропотливые исследования древних рукописей, изучение материалов не только церковно-богослужебного характера, но и по истории богословской мысли.
23 мая 1963 года, в праздник Вознесения Господня, в Богоявленском патриаршем соборе в Москве состоялась епископская хиротония архимандрита Питирима. Святейший Патриарх Алексий I при вручении жезла новохиротонисанному епископу произнес слова, ставшие для него путеводными: «Да сотворит тебя Господь пастыря доброго, пастыря любящего, пастыря попечительного и мудрого, пастыря, за овцы своя душу положить готового».
30 декабря 1986 года Владыку возвели в сан митрополита Волоколамского и Юрьевского.
15 мая 1989 года по личному ходатайству митрополита Питирима Русской Православной Церкви возвратили Иосифо-Волоколамский монастырь. Вновь забилось духовное сердце нашего края, вновь в древних стенах зазвучали колокола и слова молитв, затеплились лампады. Поднимались из руин монастырские храмы.
В 1989 году митрополит Питирим избирается от Советского Фонда культуры народным депутатом СССР, в 1990 — народным депутатом Московского областного Совета от Волоколамска. Это новое служение расширило возможности более полного участия в общественной жизни через благотворительность. Монастырь с участием благотворительных фондов оказывал помощь больницам, малоимущим, престарелым и ветеранам, домам-интернатам и школьному образованию. Начали работу воскресные школы в городских и сельских приходах.
Одним из главных направлений общественного служения Владыки Питирима была работа с молодежью. Московский институт инженеров транспорта, где Владыка когда-то учился, откликнулся на предложение о сотрудничестве. Каждое лето стали приезжать в монастырь будущие железнодорожники, чтобы помогать в ремонтных и хозяйственных работах. В связи с большим интересом к Православию, вопросам религии, в МИИТе была организована кафедра теологии, возглавил которую сам Владыка. Для него это не была формально-почетная должность, он сам разрабатывал учебные планы и читал лекции.
С 1998 года при монастыре стал действовать летний трудовой лагерь для подростков из неблагополучных семей, а затем и патриотический лагерь «Славяне» для детей военнослужащих.
Большое место в жизни митрополита занимала международная деятельность. Он возглавлял делегации, участвовавшие в мероприятиях, проводимых международными религиозными организациями. Обширные связи с зарубежной общественностью были у Издательского отдела: устраивались выставки, концерты, приемы иностранных делегаций.
Как викарий Московской епархии митрополит Питирим выполнял различные церковно-общественные поручения, последними из которых стали поездка за Благодатным огнем в Иерусалим накануне Пасхи 2003 года и затем Пасхальная служба в храме Христа Спасителя, которую митрополит возглавил по благословению Святейшего Патриарха Алексия II. Несмотря на тяжелую болезнь, митрополит Питирим до последних дней не оставлял своего служения Церкви.
Скончался Владыка 4 ноября 2003 года, в день, когда совершается празднование в честь Казанской иконы Божией Матери.
В Новом Братском корпусе, где жил Владыка, сохранены его кабинет и келья, здесь всё остаётся так, как было при жизни Владыки. Некоторые предметы из ризницы митрополита были переданы Волоколамскому краеведческому музею, который организовал экспозицию, посвящённую его памяти.
8 января 2012 года митрополиту Волоколамскому и Юрьевскому Питириму (Нечаев) исполнилось бы 85 лет.Мы хотим опубликовать некоторые воспоминания тех, кто работал рядом с митрополитом Питиримом, кто присутствовал на Богослужениях Митрополита и встречал его в нашем родном поселке.
ЧЕЛОВЕК С БОЛЬШОЙ БУКВЫ
Владыка Питирим был удивительный сам по себе человек. Возрастая в Церкви, поднимаясь по иерархическим ступеням, он, тем не менее, всегда оставался человеком. И в Издательском отделе Московского Патриархата, который возглавлял владыка, он принимал всех, он всех любил, он всех понимал. Но понимал так, как надо, чтобы процветало православное русское государство… Он в сердце своем имел отеческое внимание ко всем людям.
– Многие знали митрополита Питирима, – говорил на вечере Виктор Александрович Булочников, главный архитектор Центрального совета Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры, – и многие обязаны ему решением каких-то сложных вопросов, очень важными событиями в жизни, своей судьбой. Вся Россия, конечно, помнит его имя и понимает великое значение этого просвещенного человека. Особенно для наших дней. Владыка был удивительный сам по себе человек. Возрастая в Церкви, он, тем не менее, всегда оставался человеком. И в Издательском отделе Московского Патриархата, который возглавлял владыка, он принимал всех, он всех любил, он всех понимал. Но понимал так, как надо, чтобы процветало православное русское государство. Владыка воспитывал людей, которые приходили к нему за советом, с вопросами: а как нам быть, а что нам делать, кому нам верить? Он воцерковлял этих людей, благословлял на работу в государственных структурах – они до сих пор плодотворно тру-дятся на благо России. Были даже руководители из высших эшелонов власти, которые благодаря владыке становились верующими православным людьми, хотя обычно они это и скрывали.
Владыка был замечательным специалистом в истории культуры и искусства, знающим, понимающим настолько, что трудно сказать, были ли у нас еще такие. Главный архитектор ЦС ВООПиК рассказал, какие огромные усилия прилагал митрополит Питирим по восстановлению памятников истории и культуры, особенно по возрождению Иосифо-Волоцкого монастыря.
– Он нес на себе великую ответственность реставрации этих памятников, – подчеркнул Виктор Булочников.
ВЛАДЫКА В ЛОТОШИНО
Владыка Питирим часто бывал в Лотошино – вспоминает методист Лотошинского благочиния Татьяна Михайловна Шелудякова. «Первая встреча с Владыкой произошла в Лотошинском районном Доме культуры, когда только-только приоткрылась «завеса» над свободой в выборе своего мировоззрения. Тогда мне, как директору, представилась возможность организовать новую форму клубной работы, которая назвалась «Русское наследие». Это были встречи со священниками, которых в Лотошинском районе в тот момент не было ни одного. Незадолго до этого кто-то принес мне из Волоколамского храма визитку от Владыки с его телефоном. И мне дерзновенно подумалось о том, что было бы хорошо пригласить именно его на эти встречи. Что и было сделано.
По воле Божией мне было дано в течении почти десяти лет иметь возможность видеть, разговаривать, бывать рядом с этим поистине великим человеком. Он уделял нам много вре-мени, подчас, находя в своем очень плотном графике целый день для общения с нами – простыми работниками культуры, проявляющими интерес к православной вере. Спрашивается, зачем ему, окруженному писателями, артистами, учеными нужно было помнить о простых деревенских женщинах, которые с распахнутой душой только-только входила в мир духовных ценностей? Зачем ему, облеченному иерархической властью, надо было заботиться о нашем Лотошино, таком отдаленном от центра? Конечно, на эти вопросы можно найти и простой ответ, и можно, вспоминая общение с ним, как-то объяснить это внимание к нам, но истина, как всегда, где-то рядом.
Когда в дверях РДК появился Владыко, он показался воплощением какого-то иконописного образа. Мой чисто светский жест приветствия он с улыбкой проигнорировал и просто возложил руку на мою некрещеную голову. И с этого, мне непонятого тогда, благословления начался мой духовный путь, – путь на все последующие годы. Конечно, это было только начало. Возможно, если бы я понимала, уже тогда, важность соблюдения субординации и прочих духовно-этических тонкостей, этого счастливого периода моей жизни не было бы вовсе. Но спасительная наивность, искренний и какой-то детский восторг, позволили мне не раз обращаться к Владыке по разным поводам. Его благорасположение и отеческое отношение никогда не вызывало во мне какого-либо опасения, что я делаю что-то неправильно, и вот так они и сложились – те добрые отно-шения между Святителем и рабой Божией Татьяной из обыкновенной деревни. Кто-то из сведущих назвал даже эти отношения исключительными. Не знаю, так ли это, я ведь знала многих из его близких, преданных людей, к которым он относился так же с любовью и вниманием. Правда, были и другие случаи.
Значение Владыки Питирима в возрождении духовной жизни нашего района словами передать просто невозможно. Навсегда врезалась в память его фраза, произнесенная на первом рождественском молебне (1993г.) в здании красного уголка ЖКХ, позже переоборудованного во временную церковь. Он сказал тогда по поводу нашего только что возродившегося прихода: «То, что я столько раз пытался сделать сверху, вы сами сделали снизу».
ГЛАЗА РЕБЕНКА
Митрополит Питирим был, как говорят сейчас, человеком публичным. Но у него, как и у любого из нас, была и своя, частная жизнь, скрытая от публики; была, конечно же, и тайная жизнь души, которую замечали лишь немногие, особенно чуткие и наблюдательные люди.
Известный реставратор, искусствовед, публицист, член президиума ВООПиК, академик РАЕН Савелий Васильевич Ямщиков рассказывал:
– Поскольку я художник, меня митрополит Питирим привлекал и своим внешним образом. Я знал, что священнический род Нечаевых насчитывает несколько веков, и для меня владыка был образом и подобием священника.
Помню, в последние четыре месяца, когда он тяжело болел, я с ним регулярно разговаривал по телефону. Я, конечно же, порывался его навестить, но он мне всегда говорил: «Савва Васильевич, приезжать ко мне не надо. Мне действительно тяжело, и я не хочу, чтобы это вам передавалось».
Однажды, где-то за полмесяца до его кончины, я сказал ему в разговоре: «Владыка, помню, Вы, когда болел Патриарх, служили в храме Христа Спасителя. Мы с дочкой, вернувшись из церкви, застали телерепортаж об этом. Вот вы зашли в алтарь, стали вынимать частица артоса… Вдруг дочь и говорит: «Пап, смотри – все стало голубым! У него такие большие голубые глаза – как у ребенка…». И тогда владыка мне сказал: «Савва Васильевич, самое большое счастье – умереть ребенком. Детьми мы сюда пришли, детьми мы из этого мира должны уходить. Детьми Господа Бога».
Скрытую от посторонних напряженную духовную жизнь митрополита Питирима наблюдали несколько мальчиков и юношей, которые в разные годы служили у него иподиаконами. Наблюдали глазами восторженных учеников, которых с любовью воспитывал владыка. Глядя на фотографии Владыки тех лет, они как бы вновь входили в то счастливое время, когда владыка был такой живой, непосредственный, такой любящий. И взыскивающий, и воспитывающий их. Кстати, они тоже запомнили, что у владыки были очень яркие голубые глаза.
Воспитанники владыки Питирима говорили: он хотел, чтобы Православие всегда было духовной матерью для нас. Чтобы мы всегда находили в Церкви бодрость, утешение, чтобы во всех наших невзгодах и потерях мы шли в храм и черпали там силы душевные и телесные.
– А каким владыка Питирим остался в вашем сердце? – спросил я одного батюшку.
– Владыка был настоящий аристократ духа. Он был для нас примером во всем. В том числе показывал и то, как надо себя вести в обществе, среди интеллигентов. Он действительно был образцом архипастыря, к которому мы могли придти в чем-то потерпевшими, исстрадавшимися – и получить утешение, получить силы для борьбы, для жизни, чтобы продолжать свое делание на том поприще, которое имеет каждый человек.
ДУХОВНЫЙ АРИСТОКРАТ
Как понимать это словосочетание? На вечере памяти владыки Питирима стало ясно, что духовная аристократия весьма отличается от светской и в некотором смысле даже противоположна ей.
Бывший работник Издательского отдела Московского Патриархата Александр Васильев рассказал мне, что владыка сам был фотографом и прекрасно знал: хорошая фотография воспитывает, а плохая – разлагает. Он возглавлял большую редакцию «Журнала Московской Патриархии». Когда приходили люди устраиваться на работу, он давал им фотоаппарат и просил погулять по соседним улицам, сделать снимки окрестностей. Чтобы раскрыть талант человека, владыке нужно было узнать его видение мира.
Как правило, люди фотографировали Новодевичий монастырь, расположенный неподалеку. Рассматривая потом эти фотографии, владыка безошибочно узнавал о таланте, который дремлет в каждом авторе снимков, и как этот талант можно развить. Под его руководством одни становились профессиональными фотографами, другие просто работали в фото-отделе, кто-то писал научные статьи, кто-то занимался книгами. А Александр Васильев попал в архив, где было великое множество фотографий.
– Раньше по авторским фотографиям владыка Питирим открывал для себя внутренний мир человека; а теперь мы, просматривая фотографии владыки и фильмы о нем, как бы открываем для себя его душу, – сказал я Александру Васильеву. – Удивительно: священники из других стран, лично не знавшие митрополита при жизни и думавшие о нем не слишком хорошо, когда увидели фильм «Архиерей», посвященный владыке, изменили свои мнение на прямо противоположное. Как такое возможно?
– А это дух владыки. Дух! Он открывает нам глаза. Ведь владыка был прозорливый. Иногда подходишь к нему и думаешь: как он отнесется к тому, что ты натворил: выругает, накажет? А он смотрит на тебя и говорит с жалостью: «Ну, зачем ты так сделал?..» И сам рассказывает о твоей провинности. Ты начинаешь ему объяснять причины и удивляешься: откуда он все знает? Ведь он же ни от кого не мог этого узнать!
– Вы – живой свидетель его прозорливости?
– Да, я свидетель. Еще меня поражало, что он никогда не готовился к своим проповедям. По благословению владыки многие сотрудники Издательского отдела получали богословское образование. Я тоже окончил семинарию и академию. Первую свою проповедь в академическом храме я прочитал по листу, потом заучивал их заранее, наконец стал подражать владыке: помолившись Богу, говорил экспромтом. Наверное, я бы еще многому у него научился. Но наш отдел закрыли в 1995 году. И так получилось, что сейчас я работаю… в банке.
Более успешно сложилась творческая жизнь кинорежиссера Олега Михайловича Воинова. Он впервые встретился с митрополитом Питиримом в 1969 году, когда тот возглавлял Издательский отдел Московского Патриархата (владыка руководил отделом с 1963 по 1994 год).
Кинорежиссер снимал его очень много и сделал потом из этого материала два фильма: «Архиерей» и «И душа с душою говорит». Я полагал, что автор фильмов о митрополите – человек церковный, который глубоко познал Православие. Вот почему на вечере спросил его о самом главном, что меня волновало:
– Говорят, владыка Питирим до сих пор помогает людям – тем, кто молитвенно обращается к нему за помощью?
Ответ Олега Михайловича был совершенно неожиданным:
– Он помогает достойным людям. А я к достойным себя не причисляю. Я абсолютно не церковный человек.
– Но вы же сняли о нем два документальных фильма! Такое не бывает случайным.
– Да, он оставил в моей жизни след. Я по-другому стал себя понимать, жить стал по-другому. Хотя особенно с ним не общался – даже во время съемок.
– Как же у вас жизнь изменилась?
– Чудодейственным образом… За 40 лет, которые прошли после моей первой встречи с владыкой, я ни разу не встретил никого, подобного ему. Знаете, некоторые говорят о нем: это был сверхчеловек. Как раз наоборот: достоинство владыки самое главное состояло в том, что он был обыкновенным человеком. Он умел слушать человека, умел какими-то внутренними силами поставить его в правильное русло.
Кинорежиссер рассказал мне, как трудно ему было пропагандировать действия владыки в годы советской власти, боровшейся с Православием. За эту пропаганду он сам подвергался нападкам, потому что был членом КПСС. Но, похоже, что только ему и могли простить такие «уклонения» в творчестве, беспартийного же давно бы сослали в лагерь для инакомыслящих, а его фильм исчез бы навсегда.
Этот «абсолютно не церковный» человек считает своим долгом как можно больше рассказывать зрителям о митрополите Питириме. Было время, когда действовало негласное указание: не показывать владыку на экране. Но любимого митрополита продолжали снимать некоторые кинооператоры и фотографы. Именно в этот период был снят уникальный материал, который потом использовал Олег Воинов, создавая фильм «И душа с душою говорит» – свой второй фильм о владыке.
Сейчас проходят первые показы этого фильма в закрытых аудиториях. И кинорежиссер счастлив, что фильм благотворно действует на зрителей. Как, впрочем, и его первый фильм.
– Мне очень понравилось, что у священника из Австралии, после того как он увидел мой фильм о митрополите Питириме, изменилось отношение к владыке.
Открытое сердце
Этот «священник из Австралии», о котором упомянул Олег Воинов, – настоятель храма в честь Успения Божией Матери в Мельбурне, благочинный штата Виктория и Тасмания Западной и Южной Австралии (РПЦЗ), протоиерей Михаил Протопопов.
В Москву отец Михаил приехал для участия в прошедшем недавно Поместном Соборе Русской Православной Церкви.
– Я знал о митрополите Питириме всего лишь как об одном из иерархов Русской Православной Церкви того периода, когда еще русское зарубежье смотрело на Россию очень осторожно. И отношение мое к владыке было примерно такое же: быть с ним очень осторожным. Но один раз я побывал на его богослужении, и меня удивили его пронзительные глаза. Когда он подошел, я почувствовал: он как бы прямо мне в сердце посмотрел. Потом владыка как-то «исчез с горизонта»; я слышал, что он в немилость попал. А потом он ушел из этого мира. Но вот в Австралию кто-то отправил мне в подарок видеозапись о владыке. Фильм произвел на меня огромное впечатление. Когда я посмотрел его – первый раз, второй раз, – мое отношение к владыке Питириму изменилось. Я понял, что это действительно был пастырь, с которым мне нужно было бы тогда познакомиться, но судьба не свела. Поэтому я был рад сегодня прийти на фотовыставку и поближе познакомиться с владыкой. Хотя он оставил этот мир, но дух его живет в этих фотографиях.
– Не зная митрополита Питирима, вы решили вести себя с ним осторожно. Почему?
– Я думал о нем самое плохое, поскольку он олицетворял ту порабощенную Церковь, которая служила власти. Но когда я через фильм познакомился с владыкой, то понял, что это совсем другой человек – глубоко духовный, живший в очень тяжелых условиях. Может быть, не все, что ему приходилось делать, он хотел делать. Но он делал очень много добра. И я думаю, что Господь будет мерить его совсем другой меркой, чем мы до сих пор мерили его деятельность, глядя со стороны.
На вечере памяти был показан второй фильм Олега Воинова о владыке Питириме – «И душа с душою говорит». Он произвел на всех не менее сильное впечатление, чем первый («Архиерей»). Это простое и очень трогательное повествование о человеке, который в душе и сердце своем имел отеческое внимание ко всем людям. Как говорится за кадрами фильма, «владыка для всех был всем, чтобы спасти хотя бы некоторых».
До слез растрогал зрителей фильма рассказ монахини Ангелины о том, что в Иосифо-Волоцком монастыре каждая из них могла придти к митрополиту Питириму со своим горем и поплакать – «уткнуться носом в плечо владыки» – и получить утешение. Она показывает свои четки, которые она бережет как святыню, рассказывая: «У каждой из нас есть четки, которые сплел… владыка Питирим в часы ночные, когда была бессонница, когда он молился…». Рассказывает монахиня Ангелина и о том, что владыка очень трепетно относился к простой сердечной молитве. Так, одна бабушка задержалась у мощей преподобного Иосифа Волоцкого – стояла, о чем-то прося, вымаливая, задерживая других прихожан, которые тоже хотели прило-житься к преподобному и подойти к владыке за благословением. Тут одна из женщин стала торопить эту старушку, чтобы она скорее отошла. Тогда владыка очень грозно показал жестом, чтобы не трогали бабушку и не нарушали ее молитву.
Как заметила монахиня Сусанна (ныне – настоятельницы Курского Свято-Троицкого женского монастыря), «у владыки было живое, трепетное русское чувство веры», и он очень ценил это чувство в других людях. «То, о чем говорил владыка, он переживал всем своим сердцем… милостивым». И это свое трепетное чувство он передавал окружающим людям.
А вот рассказ митрополита Ловчанского Гавриила (Болгарская Православная Церковь). Однажды он был с владыкой Питиримом в Троице-Сергиевой лавре. Они зашли на урок, где преподаватель спрашивал у студентов, какая проповедь, на их взгляд, самая лучшая. Они отвечали, что надо прочитать из Евангелия, из святых отцов… А владыка Питирим сказал, что все это хорошо, но самое главное – помолиться перед службой и проповедью. А молитва уже открывает человеку сердце. Если ты пропустишь свои слова через сердце и скажешь их с Духом, то они сильно подействуют на слушателей и запомнятся надолго. А если те же самые слова ты скажешь просто так, как заученную фразу, то она не дойдет до сердца слушателей, и они ее тут же забудут.
Так владыка Питирим проповедовал не только в духовной академии, не только в храмах, но и во многих государственных организациях. Например, в военных частях, где его проповеди были весьма успешными. Об этом говорил начальник отдела патриотической работы Российского комитета ветеранов войны и военнослужащих Геннадий Иванович Галибин:
– Мы очень озабочены ситуацией, которая складывается в вооруженных силах. И особенно – с начала 1990-х годов, когда был нанесен мощнейший удар по духовности общества, и в том числе армии. И вот владыка Питирим одним из первых в Русской Православной Церкви задумался над этим и стал больше внимания уделять военнослужащим – молодым и ветеранам. И мы стали сотрудничать. Я скажу, что владыка Питирим просиял в итоге многими гранями своего истинно патриотического таланта. Он был и хороший пропагандист, и оратор, и очень доходчиво говорил с простыми людьми. И люди ему верили и шли за ним. Вот матушка одного из монастырей говорила: «Уткнуться в плечо и поплакать…». Это так трогательно! И эта искра пламени духовности, которую возрождал владыка Питирим, начинает разгораться все ярче. Есть надежда, что духовность нашего общества, нашей державы укрепится. И в этом будет большая заслуга владыки.
В фильме «И душа с душою говорит» есть среди прочего весьма интересного материала и кадры проповеди владыки в одном из храмов (эти кадры извлекли из архива, где хранились запрещенные к показу ленты). Это слова, сказанные во время Великого поста, звучат сегодня удивительно актуально. И еще: слово владыки передает то состояние «открытого сердца», в котором он говорил свои проповеди, помолившись Богу:
– Пост не только наши православные соблюдают. Пост – это то, что роднит всех людей – и верующих, и неверующих. Верующих всех религий: постятся христиане, постятся мусульмане, постятся иудеи. Постятся по предписанию врачей и те, кто далек от Церкви. Почему? Да потому что, прежде всего, пост – это обуздание тех страстных влечений наших телесных, наших душевных сил, которые расстраивают наше внутренне единство… И в эти дни поста мы собираем как бы внутрь себя все наши помыслы, наши желания, наши силы. Постился Христос, постились апостолы. И только в этом постном самоуглублении можно достичь того высокого духовного достоинства, к которому призван человек… И как было бы прекрасно, мои дорогие москвичи, мой великий народ, вспомнить нам об этом древнем установлении: чтобы пост пошел всем нам на пользу в том духовном самоуглублении, самопостижении, решении своих внутренних задач, своих взаимоотношений с людьми в тишине успокоенного, углубленного нашего духа.
Партнер сайта: Рекламное агентство «Новое Слово» — разработка презентаций
Вы можете добавить эту страницу в свой аккаунт в социальных сетях:
Митрополит Питирим (в миру Константин Владимирович Нечаев) родился в городе Козлове Тамбовской области 8 января 1926 года, то есть 26 декабря 1925 года по старому стилю. Сын священника Владимира Нечаева и его благочестивой супруги Ольги Васильевны, он рос в глубоко церковной православной семье, дружной и многодетной: у него было четыре брата и шесть сестер, сам он был последним, одиннадцатым ребенком. Ольга Васильевна Нечаева в 1946 году получила из рук «всесоюзного старосты» М.И. Калинина золотую звезду «Мать-героиня».
Его родитель, отец Владимир Нечаев, служил в Ильинском храме, до революции он такжепреподавал закон Божий в гимназии. Ревностный священнослужитель, в 1914 году, во время канонизации святителя Питирима Тамбовского (будущего небесного покровителя его сына), он организовал крестный ход из Козлова в Тамбов: сам заранее проехал по всему маршруту, определил, где останавливаться на ночлег и даже проследил, чтобы везде заготовили кипяченую воду.Его прихожанином был знаменитый русский селекционер Иван Владимирович Мичурин (1855–1935), глубоко верующий и очень скромный человек, у которого отец Владимир брал саженцы и делился с ним своими наблюдениями; они очень дружили. Заслуги Мичурина в 1912 году были отмечены орденом святой Анны III степени. В советское время он стал культовой фигурой, а в 1932 году город Козлов переименовали в Мичуринск. Дядя владыки Питирима, Михаил Васильевич Быстров, был талантливым хирургом, за самоотверженную работу он имел правительственные награды, ему было присвоено звание заслуженного врача РСФСР, имя М.В. Быстрова носит моршанская центральная больница.
Костя Нечаев. Начало 1930-х гг.
О начале жизненного пути митрополита Питирима мы узнаем из автобиографии, представленной при поступлении в Богословский институт в декабре 1944 года 16-летним юношей: «Отец мой был протоиереем г. Козлова Ильинской церкви. В 1930 году он был сослан, и я остался жить с матерью и сестрами на иждивении брата». За этими скупыми строками встает драматическая картина репрессий и гонений на духовенство в начале 30-х годов. Позднее владыка вспоминал: «Я происхожу из старинной священнической семьи… С конца XVII века по епархиальным спискам прослеживается непрерывный большой перечень моих дедов и прадедов… Назвали меня в честь равноапостольного Константина… Кем быть – передо мной и вопроса не стояло: отец мой был священник, дед и прадед – тоже. По материнской линии тоже была старинная священническая семья. Да и самые первые детские впечатления были тоже от церкви, от службы. Правда, еще и от обысков, от визитов налоговых инспекторов, от ареста отца. Я помню его до четырехлетнего своего возраста достаточно ясно. Его арестовывали несколько раз – первый раз в 20-е годы, во время обновленческого раскола, потом – уже на моей памяти – в 1930 году. Я запомнил, что пришли за ним ночью и что небо было звездное. Тогда, в четыре с половиной года, я твердо решил, что буду монахом. Это решение было моим ответом на случившееся…
Воспитывался я все же в основном под женским влиянием – матери и старших сестер. Мама, Ольга Васильевна, после ареста отца ежедневно вычитывала его иерейское правило, три канона, т.к. в тюрьме у него не было Канонника; впоследствии она каждый день прочитывала всю Псалтирь. Еще в нашей семье был обычай: во время невзгод читать псалом 34-й: ”Суди, Господи, обидящия мя, побори борющия мя…”. Пока мама была жива, дома молиться было легко, после ее смерти стало труднее.
Наша семья была очень религиозная: в церковь я ходил постоянно и даже пел на клиросе – не знаю, что уж я мог там петь; помогал маме печь просфоры. Я помню, что в детстве меня всегда водили в церковь за руку – но не носили на руках… Церковь с детства была для меня родным домом, и я не помню, чтобы у меня когда-то было от нее чувство усталости или скуки. При этом играть в церковь мне дома не позволяли – как бывало в некоторых семьях, где мастерили из бумаги фелони или саккосы и приделывали бубенцы, чтобы звенело».
После ареста отца Владимира Нечаева семью его выселили из дома, пришлось бедствовать, ютясь в маленькой квартире, которую сняли с трудом. У Кости Нечаева появилось тогда «книжное убежище» под большим столом, где он читал, сколько душе угодно. Когда же старшие говорили мальчику, что он читает то, что ему еще рано читать, он весьма находчиво отвечал: «То, что рано, я пропускаю». Кроме чтения он любил в детстве рисовать и писать, постоянно возился с бумагой и карандашами, над ним даже подтрунивали: «писчебумажная», мол, у тебя душа…
В 1933 году отец Владимир вернулся из ссылки, но по состоянию здоровья оставался за штатом. Тогда же в Козлове он вместе с сыном Костей навестил епископа Вассиана (Пятницкого), и этому визиту сопутствовало отрадное предзнаменование. «Мы зашли к нему в алтарь, – вспоминает митрополит Питирим, – а я в алтаре никогда раньше не бывал: отец не допускал туда детей, чтобы не охладевали, поэтому я, направляясь к владыке, прошел прямо перед престолом. Отец смутился, а тот сказал: ”Ничего, значит – будет священником!”»
Костя Нечаев (в центре) с мамой, сестрами и племянниками. 1936 г.
В том же 1933 году семья Нечаевых переехала из Мичуринска в Москву, где уже жили, учились и работали старшие сестры и братья Константина (они стали крупными инженерами).
Несмотря на декларации советского правительства о свободе совести, массовое закрытие православных храмов продолжалось.
В 1937 году семью Нечаевых постигло горе – у отца Владимира случился инсульт. Смерть помогла избежать нового неминуемого ареста и расправы.
В Москве весной 1941 года Константин окончил семь классов средней школы. Столицу он полюбил всем сердцем: «Когда мне рассказывали о рае, я всегда думал: неужели там не будет Кремля? И пускать-то тогда туда никого не пускали, а вот мне почему-то без него рай раем не представлялся». Особенно хорошо он постиг старинную и церковную Москву, ее традиции и достопримечательности, о чем мог часами рассказывать уже в зрелые свои годы.
22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Местоблюститель Патриаршего престола митрополит Сергий (Страгородский) в тот же день собственноручно напечатал на пишущей машинке текст «Послания пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви». В судьбоносный момент, когда государственно-партийное руководство страной пребывало в растерянности, он имел мужество и мудрость, веру и вдохновение не только призвать русский народ на защиту Отечества, но и разоблачить нацистскую пропаганду, которая глумилась над высокими принципами христианской морали. Вскоре после начала войны Константин Нечаев с матерью и незамужними сестрами был эвакуирован в Тамбов, где окончил 8-й и 9-й классы.
Затем, вернувшись в 1943 году в Москву, он окончил здесь среднюю школу и поступил на подготовительное отделение Московского института железнодорожного транспорта, а затем и в сам институт. Об этой трудной поре в своей жизни, да и в жизни всей страны, владыка Питирим вспоминал впоследствии с благодарностью. Он был уверен, что Великая Отечественная война стала тем «оселком», которым было проверено не только качество русского национального самосознания, не только патриотизм и гражданственность, но и духовность народа: «Народ наш был не только с партбилетом в кармане, но и с тайной молитвой, вложенной в партбилет». О себе он говорил, что именно учеба в институте помогла ему стать организованным и целеустремленным, рациональным в расходовании собственного времени человеком, умеющим поставить цель и обрести путь к ее достижению.
Возможность получить духовное образование и пойти церковным путем своих дедов и прадедов для детей довоенного времени казалась несбыточной. Но вскоре Русская Православная Церковь получила официальное разрешение на существование. Аресты священнослужителей прекратились, начался процесс их освобождения из лагерей и тюрем. Разрешив совершать крестные ходы вокруг храмов с зажженными свечами, власти фактически сняли ограничения на проведение так называемых массовых религиозных церемоний. Принципиальное значение в процессе улучшения государственно-церковных взаимоотношений имела переориентация в идеологических установках Коммунистической партии, появилась необходимость обратиться к русским национально-патриотическим традициям. Эта «смена вех» осуществлялась во всех сферах – от культурно-исторической до воспитательно-нравственной и общественно-церковной. Именно Церковь могла сыграть роль своеобразного «катализатора» в процессе перехода от классово-интернационального к национально-патриотическому курсу, как естественная, выдержавшая испытание веками опора государственности и патриотизма.
К сентябрю 1943 года были освобождены 11 архиереев, стали возрождаться епископские кафедры и открываться закрытые храмы. Религиозным центрам и организациям разрешили устанавливать связи с заграничными церковными структурами. И когда по Москве прошел слух о том, что три митрополита были в Кремле и получили согласие правительства на открытие духовных школ, этому можно было поверить.
8 сентября 1943 года состоялся Архиерейский Собор Русской Православной Церкви, избравший патриархом митрополита Сергия (Страгородского), а 12 сентября совершилась его интронизация. В сентябре 1943 года вышел первый номер возобновленного «Журнала Мсоковской Патриархии». Руководство журналом осуществлял митрополит Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич), выдающийся проповедник, придавший этому печатному органу яркую патриотическую направленность. Владыка Питирим с глубоким почтением относился к своему предшественнику.
15 мая 1944 года скончался патриарх Сергий. В тот же день Священный Синод, в соответствии с его завещанием, назначил на должность местоблюстителя Патриаршего престола митрополита Ленинградского и Новгородского Алексия (Симанского). В жизни владыки Питирима он сыграл исключительную роль.
Священник Константин Нечаев. 1954 г.
14 июля 1944 года, в день памяти мученика Иустина Философа, состоялось торжественное открытие Богословских пастырских курсов и Богословского института, разместившихся в Новодевичьем монастыре. Учебные аудитории института разместились в Лопухинском корпусе обители, а его общежитие и аудитория Богословско-пастырских курсов – в помещениях при монастырском храме в честь Успения Пресвятой Богородицы. Среди тех, кто подал прошение о зачислении в Богословский институт, был и Константин Нечаев. Осенью того же года начались учебные занятия, которые ему на первых порах удавалось совмещать с обучением в Институте железнодорожного транспорта. Владыка Питирим вспоминал впоследствии, что учащиеся первого «военного» набора «пришли отовсюду… были и молодые, и совсем пожилые люди. Одни из них имели законченное гуманитарное образование, другие прошли курс духовной семинарии в далеком прошлом, но были и такие, кто вообще не имел никакой подготовки, кто по зову сердца пришел с сельскохозяйственных работ, от станков тыловой промышленности или с передовых позиций Великой Отечественной войны – опаленные огнем военного пожара, с нашивками ранений, боевыми наградами… Были и специалисты с большим жизненным опытом, работавшие прежде в конструкторских бюро, и люди, много лет служившие на приходах псаломщиками… Но в этой сложной и разноликой массе главным и определяющим фактором была пастырская направленность».
1945 год оказался в судьбе Константина Нечаева поистине переломным. Промысл Божий открыл перед ним новую страницу судьбы. «Глубоко верующий, усердный в молитве, благоговейный, смиренный, нравственный», как отметил в данной ему рекомендации настоятель храма святого Иоанна Воина протоиерей Александр Воскресенский, он стал воспитанником 4-го класса Московской духовной семинарии и иподиаконом Патриарха Московского и всея Руси Алексия I (Симанского). То было время религиозного подъема, вызванного войной и массовым обращением к Богу. Еще не отгремели орудийные залпы, еще не был взят Берлин, но уже чувствовалось приближение великой Победы, торжество православного воинства. Это ощущение у верующих людей крепло от сознания своей патриотической сопричастности к победе, вдохновляемой Церковью.
Учебный комитет Русской Православной Церкви под руководством митрополита Ленинградского Григория (Чукова) вскоре разработал план перехода на традиционную (дореволюционную) систему духовного образования. В соответствии с этим планом Московские духовные школы (Богословский институт и Богословско-пастырские курсы) были преобразованы в духовную академию и духовную семинарию. 31 августа 1946 года их перевели из Москвы в Троице-Сергиеву лавру, под сень преподобного Сергия Радонежского.
Патриарх Алексий желал, чтобы его юный иподиакон сначала получил диплом инженера, а потом уже получал духовное образование. Целый год К.В. Нечаеву удавалось совмещать параллельное обучение в светском институте и в духовной школе, но затем это стало трудноисполнимым. Говорить о том, что он был поставлен перед выбором – профессия железнодорожника или церковная стезя, неверно. Церковная стезя не имела и не могла иметь для него никакой альтернативы.
В 1947 году Константин Нечаев успешно закончил Московскую духовную семинарию, а летом 1951 года – полный курс Московской духовной академии (первым по списку). Получив ученую степень кандидата богословия за сочинение «Значение Божественной любви в аскетических воззрениях преподобного Симеона Нового Богослова», он был оставлен при академии профессорским стипендиатом. Его стипендиатская работа была написана на тему «Каталог богословско-исторической литературы по западным вероисповеданиям и патрологии III–V веков».
Осенью того же 1951 года патриарх Алексий благословил его читать в академии курс истории Западной Церкви; тогда же он был назначен преподавателем и вскоре утвержден в звании доцента.
15 февраля 1952 года, в день праздника Сретения Господня, Константин Нечаев был рукоположен Святейшим Патриархом Алексием в сан диакона, а 4 декабря 1954 года, в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы, – во священника.
Пастырское служение иерей Константин проходил в крестовом патриаршем храме в Переделкино.
Преподавательская деятельность молодого священника в Московских духовных школах при этом продолжалась. В семинарии он вел уроки по сравнительному богословию, литургике, общей церковной истории. В академии читал курс истории и разбора инославных исповеданий. С октября 1956 года возглавил кафедру Священного Писания Нового Завета, профессором которой оставался вплоть до февраля 1992 года.
13 апреля 1959 года священник Константин Нечаев принял иноческий постриг в Троице-Сергиевой лавре с именем Питирим в честь святителя Питирима Тамбовского – небесного покровителя своего древнего священнического рода.
8 октября того же года иеромонах Питирим был возведен патриархом в сан архимандрита и назначен инспектором Московских духовных школ. Это назначение удалось осуществить, преодолевая административные помехи, так как подопечный патриарха, был сыном репрессированного священнослужителя и его имя находилось в соответствующем списке.
В январе 1962 года архимандрит Питирим был назначен главным редактором «Журнала Московской Патриархии» с сохранением за ним обязанностей инспектора Московских духовных школ.
В праздник Вознесения Господня, 23 мая 1963 года, в московском Богоявленском соборе состоялась архиерейская хиротония архимандрита Питирима, совершенная Святейшим Патриархом в сослужении архиепископов Ярославского и Ростовского Никодима (Ротова), Можайского Леонида (Полякова), Калужского и Боровского Леонида (Лобачева), Новгородского и Старорусского Сергия (Голубцова), а также епископа Дмитровского Киприана (Зернова) и епископа Доната (Щеголева).
С возведением в сан епископа владыка Питирим был назначен председателем Издательского отдела Московского Патриархата. Он возглавлял его с 1963 по 1994 год, с сохранением обязанностей профессора Московских духовных школ, оставаясь также главным редактором «Журнала Московской Патриархии».
С 23 октября 1964 года по 5 февраля 1965 года епископ Питирим временно управлял Смоленской епархией.
В 1967 году епископ Питирим с делегацией паломников РПЦ впервые осуществил паломничество на Святую Землю. 7 октября 1967 года он был назначен членом редакционной коллегии журнала «Богословские труды». 24 июня 1968 года назначен членом делегации РПЦ на IV Ассамблею Всемирного Совета Церквей, которая состоялась в г. Найроби (Кения). 20 марта 1969 года включен в состав Комиссии Синода по вопросам христианского единства и назначен представителем от Московского Патриархата в Межправославную богословскую комиссию по диалогу с Дохалкидонскими Церквами.
17 апреля 1970 года преставился ко Господу Святейший Патриарх Алексий I. В июне епископ Питирим был включен в состав комиссии Синода для подготовки Поместного Собора РПЦ.
Летом 1971 года епископ Питирим принял участие в деяниях Поместного Собора РПЦ, который признал церковную реформу патриарха Никона (1652–1666) «трагической ошибкой» и официально отменил все анафематствования по отношению к старообрядцам. Было принято постановление о признании старых русских обрядов спасительными и равночестными новым, в частности, о равной возможности употребления двоеперстия и троеперстия. Епископ Питирим явился одним из инициаторов и проводников этого решения, убежденным поборником воссоздания единства с Древлеправославной Церковью.
Архиепископ Питирим. 1971 г.
9 сентября 1971 года владыка Питирим был возведен в сан архиепископа.
В октябре 1972 года он сопровождал патриарха Пимена при посещении Поместных Православных Церквей – Сербской, Румынской и Элладской. В августе 1973 года совершил паломничество к святыням Эллады и Афона. Осенью того же года посетил приходы Московского Патриархата во Франции. В январе 1974 года сопровождал патриарха в его поездке в Эфиопию. В том же году участвовал в работе конференции Лютеранской Церкви Швеции в Упсале. В 1979 году посетил Англию, Венгрию и Францию. 1980 год оказался особенно «урожайным» для загранпоездок владыки Питирима: он неоднократно посетил Швецию, Англию и ФРГ, совершил поездку в Италию.
23 декабря 1980 года архиепископ Питирим был назначен членом Комиссии Синода по организации празднования 1000-летия Крещения Руси. Великий церковный юбилей помог владыке активизировать работу Издательского отдела, получить и благоустроить новый издательский дом, вернее даже два. Вот как он об этом вспоминал сам: «По собственному опыту скажу, что самые трудные годы для Церкви были с 1963-го по 1967-й. Тогда было объявлено, что в 1981 году ”последнего попа покажут по телевидению”. Это сказал председатель Совета министров и Генсек Коммунистической партии. Однако в 1981 году в центре Москвы – за Моссоветом (при храме Воскресения словущего) и на Пироговке (ул. Погодинская, 20), были поставлены два первых церковных дома, где ”попы” создали свой Издательский отдел, получивший международную известность, и центр, куда пришли военные, чтобы помянуть своих родителей».
30 декабря 1986 года владыка Питирим был возведен в сан митрополита с титулом Волоколамский и Юрьевский.
3 мая 1990 года преставился ко Господу Святейший Патриарх Пимен.
7 июня 1990 года на Поместном Соборе РПЦ, созванном для избрания нового патриарха, кандидатура митрополита Питирима была предложена в качестве одной из дополнительных к трем, избранным в качестве кандидатов на Патриарший престол Архиерейским Собором накануне. Митрополит Питирим получил поддержку 128 участников Собора из 316 – больше, чем другие дополнительные кандидаты, но меньше, чем было необходимо (половина голосов) для внесения в список для голосования.
С февраля 1992 года митрополит Питирим перестал состоять в профессорско-преподавательской корпорации МДА, но продолжал бывать в московских духовных школах и Троице-Сергиевой лавре в дни особых торжеств, особенно в Сергиевы дни – 18 июля и 8 октября; он неоднократно возглавлял по благословению Святейшего Патриарха Алексия II традиционный выпускной акт в Московских духовных школах, часто выступал на Филаретовских вечерах (последний раз – на юбилейном Филаретовском вечере 2 декабря 1998 года).
После вынужденной отставки с поста руководителя Издательского отдела Московского Патриархата в 1994 году, в распоряжении митрополита Питирима остались возобновляемый им Иосифо-Волоцкий монастырь и храм Воскресения словущего в Москве. Владыка не только продолжал исправно исполнять обязанности Патриаршего викария, но через некоторое время стал выполнять особые поручения Святейшего Патриарха.
В то время, когда митрополит Питирим подвергался несправедливой критике со стороны масс-медиа, в его защиту на телевидении выступил Никита Михалков. Он продемонстрировал книги, изданные владыкой, и подчеркнул огромное значение этого труда на благо Русской Церкви.
В 1996 году, в связи с празднованием 100-летия Московского института инженеров транспорта (МИИТ), митрополит Питирим был в этом институте в числе почетных гостей. Он выступил с задушевным приветствием, благословив коллектив института успешно трудиться следующие 100 лет. Тогда же он предложил восстановить домовую институтскую церковь во имя святителя Николая и вскоре сумел подвигнуть на это дело ректорат, преподавателей, и студентов. Он и сам принял деятельное участие в возрождении Никольского храма.
С марта 1999 года в МИИТе начал работать под председательством митрополита Питирима общеуниверситетский семинар «Духовный мир человека на пороге третьего тысячелетия». На заседаниях семинара выступали видные ученые и священнослужители.
26 апреля 2001 года возрожденный Никольский храм освятил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II в сослужении митрополита Питирима.
Усилиями владыки в МИИТе в ноябре 2001 года начала работу кафедра теологии, а предмет этот был введен в курс общегуманитарной подготовки инженеров. Владыка возглавил кафедру (первую среди инженерных высших учебных заведений) и стал читать цикл лекций, которые регулярно посещали не только студенты, но и преподаватели университета.
Много внимания уделял владыка Питирим патриотическому воспитанию и укреплению морального духа нашей армии и флота. Его искренне уважали и любили люди в погонах. Тонко и деликатно он находил грани соприкосновения православной духовности с внутренним миром воинов, своим жизненным примером показывая, как надо отстаивать идеалы защиты Отечества.
В последние годы жизни митрополит Питирим стал вновь довольно часто появляться на церковных собраниях высокого уровня.
В последний год своей жизни митрополит Питирим сподобился быть свидетелем схождения Благодатного огня в храме Гроба Господня в Иерусалиме. Из Святой Земли он прилетел в Москву, где прямо в аэропорту Внуково совершил молебен и раздал лампады с Благодатным огнем. Здесь он неожиданно узнал, что именно ему выпала честь возглавить пасхальную службу в храме Христа Спасителя 27 апреля 2003 года вместо заболевшего первоиерарха. Поистине, это был достойный апофеоз в жизни человека, вся жизнь которого проходила так, как будто была вписана в православный месяцеслов.
Вскоре владыка Питирим перенес хирургическую операцию, но, несмотря на это, принял участие в летних торжествах, которые проходили в Сарове и Дивееве в связи со 100-летием прославления преподобного Серафима Саровского. После возвращения в Москву болезнь его вновь обострилась, и в течение многих недель он находился в Центральном военном госпитале. Патриарх Алексий II приехал к нему попрощаться 12 октября. Сожалея, что не может литургисать в храме, митрополит Питирим сказал Святейшему: «Я живу от праздника до праздника…».
Скончался митрополит Питирим 4 ноября 2003 года, в день празднования Казанской иконы Божией Матери, на 78-м году жизни. Владыка был к этому внутренне готов и как бы подводил черту под своими страданиями: «Онкология – это особый путь к Богу». Незадолго до кончины он принял схиму с именем священномученика Питирима, епископа Великопермского и Устьвымского.
Утром 7 ноября в Богоявленском кафедральном соборе была совершена заупокойная литургия по почившему митрополиту Питириму. После литургии патриарх Алексий II в сослужении членов Священного Синода и собора архиереев совершил чин отпевания, перед которым произнес надгробное слово. «Вся жизнь покойного архипастыря была посвящена служению Церкви Христовой», – подчеркнул Святейший Патриарх.
Проститься с почившим пришли десятки священнослужителей и тысячи верующих. Среди них было немало мирян, в том числе и представителей творческой интеллигенции, пришедших в Церковь в советское время, которые обратились ко Христу благодаря митрополиту Питириму. На отпевании присутствовали представители Президента Российской Федерации, члены правительства Москвы, представители органов власти и общественных организаций, деятели науки и культуры.
Тело митрополита Питирима было предано земле на Даниловском кладбище Москвы рядом с могилами родителей – протоиерея Владимира и рабы Божией Ольги. Множество цветов принесли москвичи почившему Владыке. Венки с трогательными надписями от отдельных лиц, организаций, военных стояли по обоим сторонам дороги от кладбищенского храма в честь Сошествия Святого Духа до могилы, которой уже не видно было за возложенными на нее венками.
Епископ Тамбовский и Шацкий Вассиан (Пятницкий) скончался в заключении в 1940 г.
Эта пишущая машинка впоследствии оказалась в Издательском отделе Московского Патриархата, ее бережно сохранил владыка Питирим.
Валентин Никитин/Православие.ру