На прошлой неделе «Лента.ру» рассказывала об истории стиля субкультуры скинхедов на ее родине в Великобритании в 1960-70-е годы. В этот раз речь пойдет о моде российских скинхедов, которые в отличие от британцев в основном разделяли националистические взгляды начиная с конца 1980-х и до наших дней.
Содержание
Парни в военной форме
— Почему ты носишь Levi’s? Levi’s твои — жидовские джинсы.
— Потому что, когда я вернулся из Ирака, мой брат подарил мне эти джинсы. Понимает ли он, за что мы боремся? Нет. Но я точно не позволю сионистскому конгломерату решать, что мне носить.
Фильм «Абсолютная власть» 2016
Правые и ультраправые движения в России начали зарождаться в середине 1980-х, и одежда, разумеется, была одним из важных элементов, с помощью которого националисты формировали свой имидж. Националистические движения 1980-х вроде общества «Память» вышли из «Общества охраны памятников». Движение переосмысливало исторические процессы, его участники занимались реконструкторством и носили «белогвардейскую» форму, по большей части состоящую из доработанной формы советской армии.
Позже появилась собственная форма военного образца, состоящая из черных гимнастерок с погонами, черных брюк, заправленных в черные яловые сапоги, черные кители со стоячим воротником и погонами. Зимой использовались шинели, пилотки и фуражки с овальными кокардами «царского» образца. На пуговицах были не советские звезды с серпом и молотом, а царские двуглавые орлы. Популярной была и реконструкция казачьей формы. Это сейчас люди в казачьей форме стали стандартным пейзажем городской среды, но в конце 1980-х они выглядели крайне эпатажно.
На смену «памятникам» пришли более милитаризированные баркашовцы. Дресс-код данной формации состоял из черной военной формы, берета, военных ботинок и повязки на рукаве. Многие участники движения, особенно в регионах, носили обычную военную форму, которую привезли из армии либо купили в ближайшем военторге.
В России мода на ретровоенную форму довольно быстро ушла в прошлое, но в США она все еще имеет место — в наши дни участники Национал-социалистического движения (NSM) проводят свои митинги в форме, явно копирующей форму НСДАП прошлого века. Ку-клукс-клан остается верен тем же белым балахонам, что и 150 лет назад.
Милитари-стиль вообще является отличительным знаком правых в Соединенных Штатах. И это не столько дань моде, сколько стиль жизни — тот самый way of life, о котором говорили скинхеды 1960-70-е годы в Великобритании. Многие правые скины, в особенности в Штатах, прошли армейскую службу. В Германии и вовсе систематически раскрывают неонацистские ячейки в рядах Бундесвера.
В итоге военная форма была и остается важным элементом правой скинхед-моды во всем мире. Правые в Соединенных Штатах, как правило, тесно связаны с милитаризированными радикальными структурами по типу гражданской милиции. Мода у этих людей формируется в милитари-магазинах по соседству.
Не удивительно что в январе 2017 года магазин по продаже оружия разместил рекламу, на который были изображены предполагаемые клиенты, противостоящие толпе антифашистов. На плакате фигурировала надпись: «Антифашисты, сегодня не ваш день». Многие современные бренды, ориентированные на ультраправую публику, имеют в своих коллекциях вещи в стиле милитари. Более того, сейчас можно наблюдать второе рождение любимого бренда скинхедов 1990-х Alpha Industries, который изначально шил одежду для Вооруженных сил США.
Возродили моду на куртки-бомберы современные дизайнеры, включив их в свои новые коллекции 2013 года. Alexander McQueen, Dior, Victor&Rolf предлагают куртки-бомберы из кожи с контрастными манжетами и кнопками. Stella McCartney разработала вариант куртки-бомбера из кружева, шелка и кашемира. Дизайнеры Pinko тоже не отказались от облегченного варианта куртки, сшив ее из нейлона мятного оттенка и декорировав кружевными вставками и вышивкой на спине.
Бомбер животворящий
Школьный звонок…
Первый урок…
Бомбер и нож.
Бей чертей, всех уничтожь!
Цунар первый принял этот нож
Бомбер спас тебя — твой лучший друг.
С его бомбера капает кровь
Это сделал подкупленный мент.
Коррозия металла, «Бей чертей»
В начале 1990-х в правые ряды приходили в основном из фанатского движения. В то время в России эти субкультуры по большей части были неразрывно связаны между собой. Большая часть ультраправых модников отказывалась принимать участие в крупных движениях по типу РНЕ («Русское национальное единство») и к их мешковатой форме относилась весьма скептически. Основным атрибутом скинхеда 1990-х был бомбер или полевая куртка M65. Оригинальную куртку могли купить немногие по причине высокой цены — бомберы намного дороже, чем кожанки из Турции, которые носили гопники и братки всех мастей.
1/3Кадр: фильм «Россия 88″2/3Кадр: фильм «Россия 88″3/3Фото: Alpha IndustriesКлассический бомбер от «Alpha Industries».
Вскоре спрос породил предложение, и на рынках во многих городах страны появились недорогие китайские черные бомберы со знаменитой оранжевой подкладкой. Цены на них были более чем умеренными. Эти куртки носились практически круглогодично: зимой под них надевали теплый вязаный бабушкой свитер. Оригинальная куртка М-65 не имела воротника, чтобы пилоту удобнее было размещать ремни парашюта. В среде же скинхедов ходила байка, что это сделано специально для того, чтобы в драке противник не мог схватить тебя за шиворот.
Оранжевая подкладка тоже имела свой функционал. Она была нужна пилоту в случае аварийной посадки: он должен был вывернуть куртку, чтобы его можно было легче найти с воздуха. Фанаты выворачивали свои куртки, чтоб было проще понять, кто свой, а кто чужой в драке. По одной из версий, изобретателями этого были спартаковские хулиганы из «фирмы» Flint’s Crew.
В особо сильные морозы многие наматывали на шею «розу» (шарф) любимой команды.
В ходу были камуфляжные штаны, которые также приобретались на рынке ввиду наличия там модных расцветок в отличие от унылых мешковатых зеленых изделий из военторга. Особенно продвинутые пользователи надевали джинсы неизменно голубого цвета, но опять же ввиду их дороговизны широко распространения особенно в регионах они не получили. Завершающий штрих — армейские ботинки. В провинции многие промаршировали в них вплоть до 2000-х годов.
Также нельзя обойти стороной использование такого аксессуара, как подтяжки. Наиболее актуальными были подтяжки в цветах российского или немецкого триколора. Затем пришла мода на узкие подтяжки, которые были настоящим дефицитом. Подтяжки были не просто элементом гардероба — спущенные подтяжки означали, что «боец к драке готов», поэтому многие носили подтяжки исключительно в таком виде, подчеркивая свою брутальность.
Обувной культ
Первый магазин компании «Доктор и Алекс» — «Обувь XXI века» начал работать 1 октября 1998 года в районе метро «Войковская». Это по-настоящему эпохальное событие, наконец, открыло московской публике доступ к знаменитым ботинкам Dr. Martens, Grinders и Shelly’s. Наибольшей популярностью пользовались ботинки Grinders с высоким голенищем и неизменным металлическим стаканом. Похожие ботинки носил главный герой фильма «Американская история Х» в знаменитой сцене убийства афроамериканца, вошедшей в народный фольклор как «кусай бордюр».
Эта сцена стала прямым руководством к действию для многих скинхедов того времени. «Гриндара» буквально сметали с полок. Правда, в отличие от китайских бомберов позволить их себе мог далеко не каждый. Ответом на популярность «гриндарсов» стало появление российской фирмы Camelot. Она позиционировала себя как польский бренд и изготавливала обувь, напоминавшую образцы английских марок, но по куда более приемлемым ценам.
1/4Фото: Andreas Bastian / DiomediaЦвет шнурков — тема для отдельного разговора. Красные говорили о том, что обладатель ботинков участвовал в акции, но никого не убивал; белые — что убил инородца, а черные — удел новичков.2/4Фото: ASOSВ Европе в 1970-е годы скинхеды носили в основном вишневые ботинки «Dr. Martens», но в России преобладали черные. 3/4Фото: Aryan wear Знаменитые ботинки «Aryan wear» со свастикой на подошве.4/4Фото: CamelotПоявление марки «Camelot» стало российским ответом на популярность тяжелых ботинок.
Как правило, ботинки носились с черными шнурками, но наиболее отчаянные вдевали белые, которые говорили, что их обладатель очистил землю от инородца. Несбыточной мечтой для многих скинов стали знаменитые ботинки Panzer со свастиками и рунами зиг на подошвах, выпущенные американским брендом Aryan wear. Данный дресс-код являлся классическим в конце 1990-х и начале 2000-х годов. Эталонный облик скинхеда тех времен включал ботинки с высоким голенищем, камуфляжные штаны или подвернутые джинсы, подтяжки, футболку с радикальным изображением и куртку-бомбер.
Когда к середине 2000-х годов ультраправое движение радикализировалось, а за преступление на почве национальной розни стали давать серьезные сроки, подобная мода сошла на нет. В конце десятилетия подобным образом одевались уже антифа-скинхеды, которые пытались таким образом возродить дух 1969 года. Молодежь, которая остается верна традициям этой моды, можно встретить и сейчас, но расценивать это можно лишь как косплей тех времен.
Мода на тяжелые ботинки сошла на нет. Американский правый бренд Aryan wear закрылся. Shelly’s со своей знаменитой моделью Rangers специализируется на женских туфлях, а Grinders начал выпускать ковбойские сапоги. Единственным брендом, который остался верен своим корням и сумел выжить в конкурентной борьбе, стал Dr. Martens. Более того в 2010 году у бренда открылось второе дыхание: классические ботинки модели 1460 стали появляться в гардеробах людей, весьма далеких от скинхед-моды. В Dr. Martens были замечены Джаред Лето, Роберт Паттисон, Элис Эрскин и другие звезды первой величины.
Впрочем, в Великобритании традиционный стиль скинхедов сохранился. Встречаются семьи, где скинхед-традиции передаются от отца к сыну. Разумеется, вместо китайских подделок европейские скинхеды, придерживающиеся традиций, носят оригинальные Dr. Martens, джинсы Levi’s, поло либо клетчатые рубашки Fred Perry и оригинальные куртки Ben Sherman. Подобный стиль уже давно не говорит ничего конкретного о политических взглядах человека
Модные парни
Помни я теперь крутой,
У меня Lonsdale свой.
Купил его я в «Детском мире»,
Clock work times — Lonsdale
«Через пять минут прошел еще один моб, явно стремившийся к слиянию с первым. И еще один — через десять. В основном, это были молодые, лет по 20, парни, одетые по моде их хардкора: рубашки в мелкую клетку, голубые джинсы, кроссовки. Нашего любимого оружия, говнодавов с титаном, почти ни у кого не было, но большая часть бойцов несла в руках пакеты, и у всех в руках были стеклянные бутылки. Ну, стратеги, писец на ваши бритые головы!» — это строки из книги «Умри, старушка» Сергея Спайкера Сакина, которую он написал в 2003 году.
Примерно в этот период времени хулиганы и правые скинхеды начали отходить от моды на тяжелые ботинки и бомберы. Причин тому несколько:
— усиление контроля правоохранительных органов за экстремистскими группами. Подобный вид одежды однозначно вызывал подозрение и назывался «палево» или «ходить на палеве». Серьезную «акцию» в такой униформе провести стало невозможно, так как каждый милиционер имел ориентировку на скинхедов.
— появление доступного интернета. С открытием множества интернет-клубов любознательные любители экстремизма смогли получить доступ к вожделенной информации о правых движениях в Европе и Штатах.
— выход страны из кризиса и появление у населения средств на поездки за рубеж. Первыми путешественниками стали футбольные хулиганы, которые и привезли в Россию моду на стиль casual.
— банальное удобство. Оказалось что драться, ходить на футбол и концерты значительно удобнее в кроссовках и олимпийках, чем в тяжелых ботинках.
— появление определенного дресс-кода, позволяювшего выделить из толпы своих.
1/6Кадр: фильм «Россия 88″Британская марка «Lonsdale» долгие годы ассоциировалась с субкультурой скинхедов и в Англии, и в России. 2/6Бренду не удалось дистанцироваться от правой публики даже в последнее десятилетие. 3/6Фото: Boris Geilert / DiomediaПодтяжки на голое тело — традиионный образ для похода на концерт правых исполнителей.4/6Фото: Levi’sПодвернутые джинсы Levi’s долгие годы были верным способом опознать человека ультраправых взглядов.5/6Фото: ASOSЧерное поло «Fred Perry» — культовая одежда британских скинхедов и недостижимая мечта российских. 6/6Фото: bloomingdales.com»Burberry» пришлось потратить немало сил на то, чтобы их бренд не ассоциировался с поклонниками ультраправых идей. В России об этом знают далеко не все, ведь для отечественных ультраправых скинхедо…
Первую одежду, которая начала поступать в Россию, привезли футбольные фанаты. Ввиду высоких цен одним из основных мест, которые посещали «выездюки», были не бары, а магазины секонд-хенд, где болельщики затаривались на полную катушку. Многим профессионалам своего дела удавалось полностью отбить свои выезды за счет перепродажи одежды. Местом оптовых закупок также стали секонд-хенд-рынки в Харькове (на улице Героев Труда) и Киеве (Шулявский рынок). Тем более что шопинг можно было совместить с посещением ультраправых концертов «Перун фест», «Концерт памяти Яна Стюарта» и «Коловорот».
Скинхед того времени мог быть запросто одет в джинсы Levi’s, которые зачастую были единственными в гардеробе по причине высокой цены, и клетчатую рубашку Burberry. Очередным поворотным моментом для моды правых скинхедов стало открытие двух магазинов Lonsdale: на четвертом этаже «Детского мира» на Лубянке и в одном из переулков Арбата. Эти места стали обязательными к посещению всеми гостями столицы, которые приезжали туда на матчи своей команды. Цены на Lonsdale не были столь высоки, а в «правоте» этого бренда практически никто не сомневался.
В первой половине 2000-х гардероб российского скинхеда состоял из кроссовок (идеальный вариант New Balance), голубых джинсов (желательно бренда Levi`s) тенниски или клетчатой рубашки (Lacoste, Fred Perry, Merc, Lonsdale, Ben Sherman) и бейсболки. Эти бренды часто пользуются популярностью в среде футбольных хулиганов Европы, но вот среди скинхедов Старого Света, за исключением пары наименований, они не столь популярны.
Вторая половина первого десятилетия 2000-х годов характеризовалась радикализацией правого движения. Ввиду ужесточения борьбы с экстремизмом множество правых ушло в глубокое подполье и полностью отказалось от какой-либо моды. Это были годы террора, которые дали нам имена Николы Королева, Максима Базылева, Дмитрия Боровикова и многих других. Для этих людей, которые и формировали мнение правой молодежи, вопрос стиля был вторичен. Основная идея — «прямое действие». Все вышеупомянутые персонажи носили самую неприметную одежду, чтобы слиться с обывателями. Максимум, что они могли себе позволить, — это переодеться в камуфляж на сборах, которые проводились в лесах.
Это вылилось в непродолжительную моду на лаконичный черный стиль в одежде. Национал-социалисты из «Черного блока» и Wotanjugend рекомендовали приходить на Русский марш в 2015 году в черной одежде, а вместо масок использовать солнцезащитные очки. Часть активистов одевалась подобным образом и в повседневной жизни. Темные брюки, толстовки «фантом» или «ниндзя», закрывающие лицо, черные очки. Революции не произошло, а в толпе этот стиль привлекал даже больше внимания, чем одиозные бомберы, и быстро сошел на нет.
Свой стиль
Ближе к 2010 году правое движение столкнулось с очередным размытием дресс-кода. Стиль casual также стали использовать начинающие набирать силу антифашистские группировки. В качестве модного ответа на это возникали подчеркнуто правые бренды одежды, которые включали и милитари, и повседневный стиль. Пожалуй, одним из наиболее известных среди них стал бренд Thor Steinar.
Первое время этот достаточно редкий бренд достать было непросто. Тем не менее он пришелся по вкусу правой публике, так как четко противопоставлял себя остальным «обывательским» брендам, а для антифашистов был, что красная тряпка для быка.
1/7Фото: Alamy / Diomedia»Thor Steinar» — любимый бренд бритоголовой публики середины 2000-х годов.2/7Фото: Erik and sonsЕще один бренд, не скрывающий ориентации на правую публику, — «Erik and Sons».3/7Фото: ANSGAR ARYAN»ANSGAR ARYAN» даже для рекламы использует моделей совершенно определенной внешности.4/7Фото: БелоярРоссийский правый бренд «Белояр» начал свой путь с концертных футболок…5/7Фото: Белояр…а сейчас предлагает широкую линейку товаров, включая детскую одежду. 6/7Фото: Белояр / Sva StoneКоллаб самого известного российского и украинского правых брендов «Белояр» и «Sva Stone».7/7Фото: Sva Stone»Sva Stone» подчеркивает свое украинство принтами с вышиванкой.
В Европе, ввиду отсутствия радикального противостояния на улицах, войны между правыми и левыми перетекли в борьбу с брендами. Несколько антифашистских организаций, в частности, инициировали ряд судебных процессов, в результате которых Thor Steinar даже пришлось изменить логотип. Впрочем, в правой среде благодаря этим искам бренд только набирал популярность вплоть до 2009 года, когда часть акций владеющей им компании была приобретена инвестором из Дубая.
Последовавшие за этим разгромы магазинов и продолжавшиеся иски со стороны антифашистов изрядно потрепали нервы владельцам, которые начали отвергать наличие каких бы то ни было связей с правой средой. Согласно новому позиционированию, бренд представлялся общественности как неполитический.
Несмотря на это до сих пор логотип Thor Steinar можно видеть на участниках ультраправых маршей, посетителях концертов правых исполнителей и даже депутатах саксонского ландтага от Национал-демократической партии Германии (НДПГ). Воспользовавшись шатким положением Thor Steinar, в Германии возникли еще две марки одежды, абсолютно не стеснявшиеся своей правой направленности: Erik and Sons и ANSGAR ARYAN. И если «Эрик и сыновья» делали ставку на языческое наследие, то бренд ANSGAR ARYAN пошел дальше и выпустил куртку на молнии, на спине которой красовалась надпись Swastika.
Изображение данного символа запрещено законами практически всех европейских стран, но ведь закон ничего не говорил про надпись. В новом десятилетии правые бренды начали появляться практически во всех европейских странах, и каждый из них имел свои отличительные национальные особенности будь то сербская Otadzbina («Отчизна»), польский Pretorian или венгерский Warrior.
Основные правые бренды России и Украины «Белояр» и SVA STONE начали свой путь с производства тематических футболок к различным концертам. С ростом популярности и оборотов «Белояр» стал изготавливать ветровки, детскую одежду, куртки-анораки, штаны и всеми любимые бомберы. Сейчас в их коллекции даже присутствует кожаный бомбер за 30 000 рублей. Украинский бренд SVA STONE также смог перейти от пошива футболок к производству такой технологически сложной одежды, как женские платья, рубашки, детская одежда и камуфляж.
Таким образом, мода ультраправых скинхедов на постсоветском пространстве прошла длинный путь от копирования исторической военной формы и паразитирования на известных брендах к созданию своего собственного модного пантеона.
Одна из главных тем этого года — пробуждение новой протестной молодежи. У них модно слушать вич, техно, хард-трип, вапорвейв, блэк фолк, чил-вэйв, дарк-стэп-трэп, нью-олд, психоделический клауд-рэп. А вот скинами — как левыми, так и правыми, — чья субкультура и война была на пике моды в нулевых и начале десятых, никто уже быть не хочет. И никто не хочет слушать их злую протестную музыку, под которую раньше где-нибудь в Мытищах с вертушки выносили щи. Почему так произошло и куда ушла субкультура, «Лента.ру» узнала у ее ветеранов и музыкантов.
«Когда я пришел в движение в 2005-2006 году, антифашистов на всю Москву было человек сто, — вспоминает ветеран антифа-движения под псевдонимом Костюм. — Но это были люди, готовые противопоставлять нацизму что-то большее, чем просто слова. А на улице была полная гегемония ультраправых, они нападали на концерты, избивали людей. Ты мог идти по Москве — и видеть толпы ультраправых фанатов и скинхедов».
В Москве тогда, по разным данным, насчитывалось около 10 тысяч активных участников нацистских организаций типа «Славянского союза» или НСО Дмитрия Румянцева — его наиболее радикального крыла (в том числе в нем состоял ныне осужденный Тесак).
«Антифашисты поначалу объединились вокруг музыкальной сцены, но я туда пришел из внутреннего чувства необходимости: нацисты — уроды, с ними надо бороться, вот и все», — вспоминает антифашист. Сцена же, по его словам, появилась для захвата субкультуры. С конца 1990-х подразумевалось, что скинхед — это обязательно ультраправый. Для борьбы с этим стереотипом антифашисты начали поднимать тему корней скинхед-культуры. «По сути скинхеды — это бритые панки, oi — это тот же стрит-панк», — считает Костюм. Появилось несколько групп — «Проверочная линейка», Working Boys, Bystreet, Zoraki и других, в лирике которых прослеживалось противостояние нацистской идеологии.
1/1Фото: Caro / Boris Geilert / Globallookpress.com
Драки происходили в основном около концертов. Правые «мутили» на концерты антифашистов, и наоборот. «Подлавливали группы нациков и объясняли им, что они неправы. Да, это тоже было насилие, но скорее наступательное, чем оборонительное. Эта война началась не с нашей стороны, маховик насилия раскручивали ультраправые. Еще в конце 1990-х на аполитичные панк-концерты типа «Пургена» заваливались люди White Power и начинали вести себя непотребно. Конечно, возникла необходимость давать им какой-то отпор», — рассказывает Костюм.
После убийства Вани Костолома (одного из лидеров антифы) в конце 2009 года движуха начала радикализироваться. Если раньше это были просто драки на кулаках, то в 2010 году уже использовались серьезные аргументы — нож на нож, арматура на арматуру, травмат на травмат. «Друга у меня задержали с нелегально привезенным пистолетом Zoraki (в честь которого назвали одноименную группу — прим. «Ленты.ру»), стрелявшим резиной, его квалифицировали как незаконное огнестрельное. В обойме было 25 патронов, был режим автоматической стрельбы. С помощью такой штуки мокрануть человека было достаточно легко, особенно если стрелять в голову. Короче, совсем уголовщина пошла», — резюмирует ветеран антифа. Жертвами этой войны, по прикидкам собеседника «Ленты.ру», со стороны антифашистов стало около десяти человек, причем убивали их не в стычках, а адресно. Счет стычек же шел на десятки.
Одно из самых крупных столкновений произошло на Павелецкой в конце 2010 года, вспоминает ветеран. «Проходил концерт антифашистской рэп-группы Moscow Death Brigade, и на него «мутили» ультраправые, причем очень серьезным составом: пришли правые околофутбольщики, причем топовые, и ссаная банда Алексея Антицыгана Касича, бывшего энсэошника. Антифашисты были в меньшинстве. Но в итоге правые дико обосрались и ушли с жертвами. Один из них лишился части печени и еле живым остался», — говорит Костюм. В результате этой стычки сел в тюрьму известный антифашист Игорь Баклажан Харченко, но среди правых разошлась информация, что уже невозможно прийти на антифашистский концерт без риска получить серьезные увечья. После этого крупных «муток» нацистов на антифашистские концерты уже не было, считает собеседник «Ленты.ру».
По его словам, сейчас антифашистов стало в разы меньше, поскольку объектом антифашизма являлась уличная агрессия национал-социалистов и других «гитлеропоклонников». Насилие ультраправых возникает и сейчас, но по факту его в разы меньше, чем в начале нулевых, и его нет в былом организованном виде (многие наци-скинхеды отбывают длительные сроки в колониях — прим. «Ленты.ру»).
«Лента.ру» обратилась к музыкантам разных направлений и жанров, чтобы узнать, что стало сегодня с культурой уличного радикализма.
«Хайп поглотил русскую революцию»
Саша Скул, скинхед-ельцинист, экс-«Бухенвальд Флава»
Привет! Это — мой друг Гитлер / Жрет водяру литрами / И пиво лакает с пацанами в тяжелых ботинках, / При финках, которые творят добро, / То, которое с кулаками и с ножом под ребро
1/1Саша СкулКадр: YouTube
О новой протестной молодежи и ее музыке: Они реально выходят протестовать под «Пошлую Молли», Фараона и ЛСП. Всем же понятно — это поколение пидоров. В наших протестных кружках все были нищие, все были безотцовщины, дети семей бюджетников, алкоголиков, зэков. У них была объективно большая претензия к этому миру. А смотришь на этих пидорасов, которые выходят и стоят за Навального с плакатиком из типографии и в Инстаграме друг друга лайкают с фоточками, как их задерживают, 300 рублей у мамки на штраф просят, — это же полный ****** (конец). Им важнее не то, что они в цепях, а баттл пидора Оксимирона. А те злые, о ком речь выше, — в тюрьме, в политическом убежище, кто колется, а кто умер. Я верю сирым и убогим, потому что их Русь обездолила. Но не верю сытым, трясущимся за Навального детям среднего класса.
О деградации протеста: Все, видимо, по «плану Даллеса» (мифический план ЦРУ по развалу России изнутри — прим. «Ленты.ру»): элитой молодежи стали не скины, а клауд-рэперы, и ориентиры у них — дудку покурить, предел героизма — ****** от ментов с наркотиками на руках.
Сейчас не выйдешь уже с файерами «черным блоком», потому что потом поедешь сразу . Последнее, что было, — разгром Химкинской администрации в 2010 году, после этого протестов — все, нету. Есть Навальный и «кидайте денег на Яндекс-кошелек».
Законы другие стали. Буквально в 2013 году я приехал в Москву и видел толпищу народа на скиновской моде, видел драки — как люди стреляли друг в друга. А сейчас не дай Бог где-то ******** — и все.
Я прочитал первый раз Замятина (писатель рубежа XIX-XX веков, автор антиутопии «Мы» — прим. «Ленты.ру») где-то в 2009 году. Я не думал, что через пару лет я в окошко выгляну и все это увижу. Реально воспроизводятся поколения за поколением мудаков, которые водочку за Крым пьют, на Донбасс едут и рождают таких же убогих. Дай Бог, чтоб сын ефрейтором стал и в полицию пошел.
А оппозиционерам не нужны протесты, им нужны лайки. Как-то я пил водочку с известными в некоторых кругах оппозиционерами, они предлагали какую-то полную бредятину замутить, и я спрашиваю: а ***** ? «Ну как — лайки, просмотры, ты че». И дальше ничего. Хайп поглотил русскую революцию. А революция, если будет, будет не под рэп-баттлы, а под «Оргазм Нострадамуса».
Два столпа протеста щас — лайки и телочки. Раньше телки давали спортсменам, теперь дают модным оппозиционерам. А старым скинам телки уже и не нужны. У них героин есть.
О Yeltsin Death Brigades: Это протест, но в рамках чисто какого-то постмодернистского искусства. Все катится в безумный сюр, и не нужен уже какой-то воинственный протест, нужно просто менять маленько сознание людей, их рабство и россиянство чуть-чуть из их жоп вытаскивать. YDB ни к чему не призывает, но мы смеемся над ватой так называемой, пытаемся долю критического мышления у людей повышать. Так, да, через призму легкого безумия.
Это организация, которую нельзя никак победить, потому что нет никакой организации, есть просто паблик в интернете, я его веду иногда посменно, но вообще — хз, что там за люди, кто там в админах. Ну да, там есть 20 тысяч человек, которые поняли, что вокруг какая-то ***** творится.
«Мы повзрослели»
Вячеслав Ширинкин, лидер фанатской ска-кор-группы Clockwork Times
Всегда смотри ему в глаза, уверен, в них увидишь страх,/ Все от того, что ты с дерьмом, а он стоит на кулаках,/ Но стопудово лишь одно — если не примешь Fair Play,/ Когда-нибудь тебе сполна вернется боль побитых щей
1/1Фото: @cwtimes
О новой протестной молодежи и их музыке: Эта протестная молодежь заморачивается не по музыкальным стилям, а по каким-то своим критериям, которые могут быть какими угодно, и это необязательно вообще музыка. Можно вспомнить критерии скины/антифа, а можно вспомнить 90-е, когда главный раздел был рэперы/панки/металлисты. То, что было интересно 30 лет назад, 20 лет назад уже стало никому не нужно. Сейчас внутри старых скиновских движух уже пошли другие деления, другие расколы, начиная от религии (православие или язычество), заканчивая тем же самым Донбассом. И среди фашистов и антифашистов есть деление на тех, кто поддерживает Донецк и Луганск, и тех, кто за так называемую «антитеррористическую операцию».
Все меняется с жизненными циклами. Это раньше были субкультуры панков, скинов, рэперов. Сейчас границы стираются. Банальный пример: в 2000-м, что ли, году был такой концерт «Бит Битва», он проходил на «Речном вокзале», в Дворце спорта «Динамо». Там на одной площадке попытались собрать рэп- и рок-группы: «Легальный бизнес», «Тараканы», «Наив», Децл, Bad Balance. Должны были и «КиШ» выступать, но их обманули — сказали, что это неполитическая акция, а в итоге выяснилось, что всех собрала партия «Яблоко». Там были очень крупные драки между рэперами, панками и кем-то еще. Сейчас, если посмотреть, многие скины того времени ходят на рэп, и многие панки с ними. А рэперы ходят на панк-рок. Все смешалось. А прошло всего лишь 17 лет.
Я сам был недавно на рэп-фесте, там были группы типа FACE, OBLADAET и ЛСП. Для меня загадка, почему люди ходят на эти коллективы. Это же откровенное говно. На сцене они ведут себя очень круто, бодро, энергично, но в записях и клипах они тупо не попадают в ноты — нужно быть полным идиотом и отключить мозг, чтобы слушать такое. В их текстах даже нет закрученного сюжета, они строятся на: «Я тебя ***** , куплю себе дорогие кроссовки, мне на все ****** «. Они ничего не хотят донести. Мы ставили тексты на первое место, а у них — показать то, что они ******* . Но народ это воспринимает, все билеты на фест были распроданы за несколько дней до начала. Значит че — «народ у нас деградирует».
Но лично мне нравится этот плавильный котел. В целом это путь к какому-то развитию, а не к деградации. Сидеть и делить людей по стилям и направлениям — не очень правильно. То, что в Америке происходило тонну лет назад, в России начинает происходить только сейчас, какие-то зачатки этого всего.
Об идейности и политизированности: Я никогда не был сторонником политизированности. Если смотреть на историю группы CWT — мы самые первые заявляли, что нас не интересует политика, мы хотели играть все и для всех. По поводу песни «Бойцовский клуб» («Это наш бойцовский клуб, где уважают белых, ненавидят хачей») многие заблуждаются: в ней объясняется положение вещей, которое было на тот момент (начало нулевых — прим. «Ленты.ру»). Это не призыв к действию, это просто описание того, какие настроения были тогда. Когда писалась песня, все было действительно так: 95 процентов фанатов считали себя правыми, чуть ли не каждый второй считал себя скином, и действительно речь шла о каких-то White Power-идеях. И действительно они ненавидели хачей. Когда товарищи антифашисты пытаются приписать нам призыв к какой-то ненависти, они очень сильно заблуждаются, но я не обращаю на это внимания, потому что это их задача: сделать хуже нашей группе.
1/1Фото: Александр Натрускин / Reuters
Мы изначально задумывались как фанатская группа, мы хотели петь про футбол, и все, что с ним связано, скорее про то, что вокруг него. И нам это удавалось, и до сих пор удается. Другое дело, что мы повзрослели, стали старше, не участвуем в драках, но обладаем картиной будущего: мы хотим развиваться, работать над собой. Раньше было больше сленга, больше вещей близких рубящимся людям. Но слушатели CWT взрослеют…
О правой сцене: Какие-то правые идеи мы не выдвигали, нам это было неинтересно, мы не являлись представителями правой сцены. Конечно, на нас ходили люди, которые имели к этому отношение, но мы не были частью этого. Более того, нас не принимала правая сцена, группы «Коловрат», T.N.F., «Вандал», «Хук справа», «Банды Москвы» и тому подобные. Для них мы были скорее антифашистами. Для правых мы были левыми, а для левых — правыми, всегда находились где-то посередине. От этого мы много страдали по разным причинам, нас не пускали участвовать в каких-то концертах и фестивалях. Но мы не зигующая группа и не антифашистская, мы одни держим флаг в руках и на всех клали.
Люди, которые играли в этих правых группах, старше меня, и у них были внутригрупповые проблемы или проблемы с законом, поэтому они и ушли. Если бы кому-то из них нужно было продолжать дальше — я думаю, они бы продолжали. Какого-то сожаления по нынешнему отсутствию большой правой сцены у меня не то что нет… Наверное, она должна существовать, раз существует левая. Мне кажется, в каком-то подпольном виде и левая, и правая сцены существуют, и на их подпольные концерты ходят какие-то специальные люди. Радикально ничего, по-моему, не поменялось.
О «войнушке»: Сейчас усилился госконтроль над всем. После драк болельщиков ЦСКА и Спартака к людям через неделю приходили с делами, и сажали под домашний арест и всю херню. Точно так же, если ты по субкультурам подрался с кем-то, не факт что ты за это не ответишь. И все этого боятся. Никому не нужно на ровном месте дать ***** кому-то, а потом сидеть за это. Думаешь: «***** мне это надо, у меня там жена, ребенок, я че, буду этой ерундой заниматься?». Нет, конечно. Сейчас на любой сводке с дерби уже нельзя найти никаких упоминаний о драках. Люди сидят и не высовываются, потому что перед Чемпионатом мира 2018 **** всех так, что мало не покажется.
«Где их Виктор Цой?»
Дмитрий Авал, антифашист, экс-участник московской oi-команды Bystreet.
Твой враг — это больше, чем ярость!/ Твой враг — это больше, чем злость/ Твой враг — серая форма/ И кто-то называет их закон
1/1Дмитрий АвалФото: страница Дмитрия Авала во «ВКонтакте»
О субкультурном гетто: Мне кажется, группы вроде «Проверочной линейки» (антифашисты) и более популярного, игравшего на разных там площадях «Коловрата» (ультранацисты) были чисто субкультурными историями. Социальная тема их не сильно трогала. «Проверочная линейка» явно не мыслила в категории борьбы за власть, и политическая составляющая в их творчестве сводилась больше к субкультурному противостоянию. Такой месседж и был у группы: «Освободите сцену, пока не пришел всему «Коловрат» на смену». Последний концерт «Проверочной линейки» я отыграл как басист, поэтому знаю, о чем говорю. При этом у «Коловрата», конечно, были песни про марши скинхедов-нацистов, берущих Кремль.
Еще в 2012 году у некоторых деятелей антифа-сообществ были позиции по поводу Болотной площади, в частности, у меня. Но особого отклика в среде панков и хардкорщиков не было, и это был печальный момент. Люди воспринимали политику через свой субкультурный объектив: нацисты, нападающие на наши концерты, плохие, но мы не понимаем, почему именно, чем конкретно плоха, скажем, ксенофобия.
О новой музыке протестной молодежи: А нужна ли им музыка как какие-то протестные гимны? Субкультура как массовое молодежное явление потеряла для современных подростков свою значимость, какую она имела в нулевые. У них и визуально, и музыкально все mixed и mashed. Нет условного MTV, которое они все сидят и смотрят, и нет какого-то единого андерграунда, который противостоит этому мейнстриму. Сейчас просто включаешь Apple Music или паблик «ВКонтакте» и составляешь свою музыкальную картину как угодно.
Где их Виктор Цой? Не знаю, может, действительно какой-нибудь Фараон и клауд-рэп им станут. Хотя они и не делают ничего политического в своей музыке. У Оксимирона в стихах есть что-то такое, но очень мягкое. У рэпера Хаски заметно проскакивают социальные мотивы, прямо капитально — больше, чем у остальных рэперов.
Время меняется. Я не уверен, что то, что работало в 2005 году, должно сработать в 2017-м. Разное время — разная музыка. Многие и сейчас делают и oi-группы, и панк-группы, и хардкор-группы, но сейчас это крайне вторично. Почему эта музыка, сделанная по старым лекалам, должна принести широкий отклик в мире совершенно другого поколения, которое живет в другой технической среде?
Я все еще хожу на субкультурные мероприятия, правда, уже реже (видимо, старею), и вижу молодых людей, которые продолжают заниматься реконструкторством скинхедов, панков и прочих. Но сейчас потерял актуальность конфликт субкультур, который был в нулевые, когда были все эти походы с арматурами на концерты друг к другу.
О сожалениях: У меня нет сожалений о том, что прошла эта романтика, накал страстей, и окончилась эта субкультурная война. Можно, конечно, по этому поводу испытывать ветеранский посттравматический синдром, просыпаться в поту ночью и вспоминать об этом. Значимость субкультуры исчезла, она потеряла актуальность и уже не так важна для общества, но при этом сама субкультура выиграла от этого. Она стала нормой: постоянно происходят какие-то панк-концерты, фестивали. Конечно, их может прикрыть милиция, но это вопрос в целом общественных настроений. Но зато теперь нет опасений, что на концерт могут нагрянуть нацисты. Если такое произойдет сейчас, это будет сенсацией. И это, конечно, хорошо. Я рад, что молодые люди, которые этим всем интересуются, избавлены от лишних проблем.
«Скины отжили свое»
Андрей Куба, рэпер, антифашист и анархист
Во времена гражданской войны/ за кого за кого за кого пошел бы ты/ за красных или белых мне в общем все равно/ а мне нужна свобода — я бы пошел к Махно
1/1Андрей Куба КравченкоФото: sotnia.ru
Про новую музыку протеста: Сегодня молодежь рубится под любую другую музыку, кроме протестной. Конечно же, виноват в этом постмодерн. Но на самом деле все эти протестные группы появились тогда, когда и интернета нормального-то не было. Ну, то есть он был, но нынешняя протестная молодежь была еще в детских садах и школах. До них не дошло наследие всех этих групп. Не совпало по времени пробуждение этой молодежи и то, что игралось специально для всяких беспорядков.
Интересный вопрос, почему у такой радикальной музыки не появилось последователей. Мне кажется, это связано с общим кризисом, с тупиком, в который зашло, в частности, антифашистское движение. Но остались старые группы, довольно популярные, например Moscow Death Brigade, играющие сейчас больше с деловым подходом. Они больше играют в Европе, а было бы круто, если бы они играли по всей России. Но что-то этого не происходит. Возможно, из-за того, что тут у них бы возникли проблемы с законом.
О кризисе антифа-движения: Началом этого кризиса можно назвать убийство Ивана Хуторского (известного как Ваня Костолом — прим. «Ленты.ру») в 2009 году, это был переломный момент. После этого какая-то общность утратилась. Все тогда начали разбегаться потихоньку по своим кружкам по интересам. Окончательно раздор внес украинский кризис в 2014 году. Сейчас, может, все опять будут мириться, не знаю. Мне кажется, этот кризис еще долго продлится.
Об ушедшей моде быть скинами: Скины отжили свое. Не знаю, почему. Надоело всем просто. Это же была мода, и она прошла. У меня никаких сожалений по этому поводу нет — наоборот, мне нравится, что все стало более открыто, все перестали строго соблюдать свои субкультуры, и можно самые разные жанры употреблять в качестве пропаганды. А скины — ну, было и было.
Скины пытались влиться в этот новый открытый интернет социальных сетей, но у правых скинов постоянно закрывали группы и форумы, да и их самих закрывали в буквальном смысле. А левые просто не могли взять количеством, потому что их было немного.
1/1Фото: Александр Потапов / «Коммерсантъ»
Об уходе молодежи в блатную субкультуру: Я сам из Сибири, и хорошо знаю такие движения . Они всегда были, но сравнительно недавно появилась эта аббревиатура. У нас в школе все собирали на общак, на тюрьму. И идеалы такие были: щас закончу школу, потом в армию, потом сяду в тюрьму, наберусь всего и нормальным буду человеком. Да, конечно, сейчас эта субкультура крепнет из-за архаики и культурной нищеты.
Они тоже протестные, громили полицейские участки в Забайкалье. Надо, чтобы они что-то позитивное нашли в своей идеологии. Они же стремятся тоже к идеалам горизонтального объединения людей, это стопроцентная контркультура, самый настоящий панк-рок. И музыка у них соответствующая — жесткий блатняк.
Это вообще русическая такая тема, исконно советская. А скин — пришлая тема. Нужно было всем объяснять, что это все значит, как нужно одеваться, как все нужно делать. А АУЕ было всегда. Можно на соседа своего посмотреть и с самого детства понять, как нужно. Какие нельзя татуировки набивать и слова говорить, чтобы за них не отвечать. Это все впитывалось с молоком. У меня окна выходили на тюрьму в первой нашей квартире. А во второй — на военную часть. АУЕ для нас естественно, а скины — все-таки косплей.
О запросе на протест: Конечно, он есть. Но, может, новое такое музло должно быть не совсем обычным, нужно изыскивать. Появилось много музла, и теперь тяжело конкурировать андеграунду с какими-то раскрученными медиапроектами. Они могут сделать все проще и хитрее, а тебе из подвала придется стараться, даже если у тебя больше идейность и больше права петь вообще про свою жизнь и про протест. Нужно идти в ногу со временем, развиваться, становиться конкурентоспособным. Это, в общем-то, даже и проще сейчас — опять же интернет, проще дойти до слушателя. Но надо подходить к музыке по-деловому, а не как раньше, исключительно как к творчеству, максимально удаляясь от мирских вопросов. Все делали от души, но не хватало организованности. Я думаю, в массы наши идеи ушли бы гораздо дальше, если бы мы были более структурированы.