Значение вольной или невольной смерти Иисуса для судеб человечества прекрасно раскрыл Ренан. Без религиеобразного богословского камлания, светским возвышенным словом и слогом вольный или невольный подвиг Христа представлен читателю исчерпывающе. Заключительный раздел исследования Ренана — глава «Существенные черты дела Иисуса» — являет собой вдохновенный гимн Иисусу Христу. Раздел включает более 3000 слов, и слово «жертва» не используется ни разу. Тем не менее смысл дела всей жизни Иисуса раскрывается полностью. «Беззаветно преданный своей идее, он сумел все подчинить ей до такой степени, что вселенная не существовала для него. Этими усилиями героической воли он и завоевал небо», — ясно и мощно пишет о Христе Ренан. Никакой схоластики. И еще более конкретно: «…для тех, кто работает для будущего, смерть является желанной». Вполне можно и это представить, хотя и трудно приступать с европейской логикой к палестинским событиям и к поведению палестинских исторических героев. Фанатизм в тех краях даже сегодня, спустя два тысячелетия, силен.
Заметим, что, останься Иисус жив, христианство все равно пробилось бы в жизнь, но, наверное, в ином виде.
Очень реалистично, правдоподобно описал смертоубийство Иисуса Мень. Он без прикрас предположил обычные мучения живого человека на кресте, агонию конца без каких-либо чудес. Никто Христу не помог ни словом, ни делом. Ни ангелы, ни люди, ни Бог-Отец, к которому он воззвал перед кончиной. Далее, описывая душевное состояние разбежавшихся учеников, Мень также реалистичен: «Это было крушение окончательное, непоправимое. Рухнули надежды и ослепительные мечты. Никогда еще люди не испытывали более тяжкого разочарования». Обычная по тем временам смерть, совсем не выглядевшая как жертва или жертвоприношение. Точнее, обычный разгон смуты по-римски, устранение потенциального зачинщика. И естественное, подавленное состояние близких людей. Никто в тот момент, сияя лицом, вдохновенно не вскричал: «Иисус пожертвовал собой! Мы свободны от грехов!» Никому это не пришло в голову: ни друзьям, ни врагам, ни равнодушной, даже злорадной городской толпе. А ведь жертва видна сразу. Именно по свежим впечатлениям. Тому немало исторических примеров. С годами эти впечатления могли лишь сглаживаться, бледнеть. А в нашем случае все произошло ровно наоборот. Грубое, унизительное убийство Иисуса усилиями заинтересованных людей со временем было осмыслено, представлено как спланированная жертва. И с годами, по ходу успеха, распалялись религиозные чувства и религиозные мотивировки, переиначивалась насильственная смерть, преображалась в искупительную жертву. Очень много придумано в этом плане. В послании Павла к галатам формула жертвы такова: «Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою» (3: 13). Многое можно вообразить, отыскивая смысл уже в этом изречении. Или в первом послании Петра: «Он грехи наши сам вознес телом Своим на древо, дабы мы, избавившись от грехов, жили для правды: ранами Его вы исцелились» (2: 24). Очень поэтично написано. Проще и конкретнее у Иоанна в первом его послании: «…кровь Иисуса Христа, Сына Его , очищает нас от всякого греха» (1: 7). Слишком легковесно такое очищение совести за чужой счет. Иисус представлен как некая дармовая индульгенция, квота на грех. Говоря проще — разрешение на преступления перед совестью и людьми. Обман, предательство — все возможно. Грех списан, дорога в Царство небесное обеспечена искуплением Христовым — таков прямой смысл вышеприведенных сентенций. Так же в послании Павла к римлянам: «…получая оправдание даром, по благодати Его , искуплением во Христе Иисусе, которого Бог предложил в жертву умилостивления в крови Его через веру, для показания правды Его в прощении грехов, соделанных прежде, во время долготерпения Божия, к показанию правды Его в настоящее время, да явится Он праведным и оправдывающим верующего в Иисуса» (3: 24). Путано, на манер шаманского бормотанья, но, главное, — это утверждение, что Бог-отец предложил в жертву своего сына. Кому? Себе? Людям? Людям-евреям или людям-римлянам? Во всех случаях несуразица. И это всего лишь истоки, новозаветные истоки тех причудливых словесных рек, которые потекли, пополняясь, через века.
Идея развита, раскручена демагогично и мощно в некотором отстранении от здравого смысла. Что есть жертва? И в религиях, и в светской, мирской логике состоялось очень четкое понятие жертвы, жертвоприношения. Это религиозный обряд умилостивительного, благодарственного, благотворительного или (и) искупительного характера. Понятие жертвы четкое, но обширное. Это и человеческая жизнь, и части человеческого тела, и заклание животных, и приношения продуктов земледелия, и девственность, и деньги, и т. д. Все, что мыслится, связывается с жертвой, можно разобрать по порядку.
Итак, первое. Жертва приносится всегда адресно. Непосредственно избранному богу, божеству, духу и т. д. Или во имя каких-то начинаний, идей, того же счастья человечества.
Второе. Жертва целенаправленна. Оговаривается, обозначается причина подношения, излагаются просьбы, мольбы, ожидания благ или искупления моральных просчетов — грехов. Отметим, что если божество надежд не оправдало, в частном случае его могли и отстегать те же просители. Конкретно у иудеев существовали жертвы очистительные, искупительные, жертвы всесожжения, сиропитательные и благодарственные.
Третье. Жертва приносится одним или несколькими лицами — жрецами или коллективно, семьей, племенем, народом.
Четвертое. Жертва приносится преимущественно в специальный, определенный день или время. Как правило, это праздник избранного божества; иногда избирается для жертвы конкретная ситуация, состояние души.
Яркий пример жертвоприношения прописан в Ветхом завете, это легенда из жизни патриарха Авраама. Во испытание веры Авраама бог Яхве требует от него исключительной жертвы — всесожжения собственного сына Исаака. Авраам беспрекословно подчиняется. В последнее мгновение, когда Авраам заносит нож над сыном, ангел, посланный Яхве, останавливает жертвоприношение. Яхве вознаграждает Авраама за веру благословениями. Здесь все четко взаимосвязано — и жертвоприноситель, и жертвополучатель, и жертва, и мотивировка, и вознаграждение.
Жертвенную ситуацию с Иисусом можно проанализировать по тем же вышеприведенным пунктам. Если Христос — это жертвенный агнец, как любят выражаться богословы-златоусты, то кто кому принес его в жертву? Допустим, жертвующая сторона — человеки, люди. Отловив Христа, люди принесли его в жертву. Кому? Его же отцу — Богу? С наглыми просьбами отпустить им за это все их грехи прямо с первородного? Бред (помимо того, что человеческие жертвы запрещены иудейской верой). А если не Богу, то кому? Кто еще может отпустить грехи в таком количестве? А ведь считают и пишут — отпустил. Теперь напротив. По мудреватым богословским утверждениям (одно из них, изначальное, приведено выше), Бог-отец принес сына, предвечного Иисуса, в жертву. Сразу нелепо, чтобы Бог сам что-то кому-то жертвовал, тем паче сына своего, в силу предвечности вообще не подпадающего ни под какие определения жертвы. И тем более грозный Саваоф, из-под юрисдикции которого Иисус не выходил. И кому? Людям? И для чего? Отдал сына людям, а после того, как они его растерзали, милостиво отпустил им все их грехи и даже впрок, это Саваоф-то! Не удержимся здесь, напомним о его характере: во время оно Саваоф, вознегодовав, потопил все человечество, кроме семьи Ноя; испепелил два города людей — Содом и Гоморру; истребил 14 700 евреев, возроптавших против Моисея в пустыне; убил 50 070 горожан Вефсамиса, неосторожно заглянувших в его, Господа, ковчег. Более чем убедительные контрафакты. И вообще, как это — не люди жертвуют Богу, а Бог людям, все навыворот, съязвил бы нормальный атеист. Так может, Иисус сам пожертвовал себя? Кому же? Богу-отцу? Нелепость, и тем не менее: ‘кровь Христа, который Духом Святым принес Себя непорочного Богу, очистив совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному’ . Здесь явствует, что Сын принёс себя в жертву Отцу в противовес приведенному выше посланию к римлянам (3: 24). Ныне в этом направлении следуют рассуждения, по сложности ничуть не слабее анализов теоретической физики (человек думающий — он и в религии на высоте). В частности: какую природу принял Христос? ‘Обожение носило во Христе динамичный и синергийный характер. В момент зачатия никакого содействия со стороны человеческой природы еще не было — Христу требовалось возрасти по человечеству, пройти все искушения, чтобы тот дар обожения, который был Ему изначально присущ по ипостаси, был внутренне усвоен по человеческой природе’ (из православной полемики) или: ‘Конечно, естественные наши страсти были во Христе и сообразно естеству, и превыше естества. Ибо сообразно с естеством они возбуждались в Нем, когда Он попускал плоти терпеть свойственное ей, а превыше естества потому, что естественное во Христе не предваряло Его хотения. В самом деле, в Нем ничего не усматривается вынужденного, но все — добровольное. Ибо по собственной воле Он алкал, по собственной воле жаждал, добровольно боялся, добровольно умер’ (Преп. Иоанн Дамаскин) и проч., и проч. Люди, сойдясь на форуме, или собором, или келейно решают каким быть Иисусу, Богу (делимым или неделимым, телесным или нетелесным, принявшим или не принявшим Адамов грех и т. д.) но: ‘Делаемые руками человеческими, не суть боги’ . Это называется создавать себе кумира по своему хотению. Не лучше дикаря, выстругивающего божка на свой вкус — одноглазым, двух или трех и далее торжественно его демонстрирующего (ничуть не следует, что эта реальная аналогия не может быть легко опровергнута человеком верующим в изощренности его ума, настроенного на абсолют). Для полноты картины людского самоуправства в определении божьих подобий и проявлений приведем высказывание митрополита Макария: ‘Вся тайна нашего Искупления смертью Иисуса Христа состоит в том, что Он взамен нас уплатил своею кровию долг Правде Божией за наши грехи’. Удержу в самовольстве нет, всяк мыслитель при сане считает себя вправе накинуть на смерть Иисуса собственное и всеобщее искупление и спасение. Так может быть ожесточившимся людям? Умозаключение Григория Богослова (на грани фола): ‘Что жертва была принесена не лукавому, ибо как это было бы оскорбительно, не Отцу у Которого мы не были в плену и Который любит нас не меньше, чем и Сын, а человеку нужно было освятиться, человечеством Бога’. Значит все-таки людям (отбросим лукавого)? Однако жертвуя собой или себя, нормальный, праведный человек не вовлекает в это дело посторонних, иначе это уже не жертва, а убийство (да и самоубийство запрещено той же иудейской верой). Процессуально формула Иисусовой саможертвы выглядит так: «Вот я; убив меня, вы очиститесь перед моим Богом-отцом от грехов ваших. Давайте, действуйте, я-то все равно воскресну». Ни в какие ворота такая жертва не лезет, да и грех ждать очищения людям, сотворившим такое. Во всех рассмотренных случаях теряется понятие и жертвы, и искупления.
Здравый смысл брезжит лишь в одном случае. Вспомним, что сказали первосвященники, прослышав о делах Христовых, о его успехах: «Если оставим Его так, то все уверуют в Него, — и придут римляне и овладеют и местом нашим, и народом». И далее продолжил Каиафа: «…лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб» . Уловив в действиях Иисуса потенциальную смуту, первосвященники попросту пожертвовали им во имя своей спокойной жизни и спокойной жизни иерусалимцев на некоторый период истории. Это жертва. Римлянам. И цель — не отпущение грехов всему человечеству, а конкретная, сравнительно оправданная. Поразмыслив, иерархи выдали Христа римлянам на уничтожение. Но сделали эти деды, как ни странно, дело, которое трудно переоценить. И, сделав это дело, все причастные люди не искупились, а, наоборот, погрязли в грехе убийства, чем бы оно ни обернулось. И это, пожалуй, все по жертвенной ситуации, прочее — догматический вымысел, монументальный и несуразный. Можно лишь еще предположить, что Иисус фанатично пожертвовал собой во имя нарождавшейся веры, не отрекся, не поступился принципами, прикидывая, что его смерть даст мощный импульс в жизнь вере, которую он проповедовал. Но, судя по евангельским текстам (точнее — по подтекстам), жертва была скорее невольная, Иисус ни сном ни духом не мыслил стать основателем мировой религии и помирать не собирался, точнее, надеялся уцелеть.
В догматике жертвоприношения Христова звучит некая несолидная двусмысленность. Жертва, «омыв кровью грехи человеческие», далее, благополучно воскреснув, ест печеную рыбу и беседует с учениками. И еще далее с триумфом возносится на небо, цела и невредима. Да еще грозит вторым пришествием и судом. Что-то одно надо было утверждать богословам — либо представлять Иисуса как жертву искупления всех грехов человеческих окончательно и бесповоротно (добавим все-таки: и самовольно), либо воскрешать невинно убиенного человека, отправлять его на небеса и представлять как судью грядущего Царства небесного, воздающего по грехам и по праведности (а заодно — и за то, что распяли). А то получилась мешанина, компрометирующая Христа по всем статьям. Похоже, поэтому Ренан, чрезвычайно уважительно относившийся к Иисусу, и избегал подобных догматических откровений в своем повествовании. Очень жесткую параллель проводит Мережковский: «Страшная за эту голову плата — конец Израиля; страшнейшая за ту , — конец света». Плата мира, а не дар ему отпущения грехов, кара миру, а не прощение, — таков более реалистичный вывод исследователя. Под концом света, мира Мережковский имел в виду всеразрушительную войну, предугадывая и предугадав вторую мировую бойню (напомним, что цитируемое исследование Мережковский издал в 1932 году). Затрагивает тему жертвенности и наш современник диакон Андрей Кураев, профессор богословия. В сложном теологическом рассуждении есть мир Бог или мир не есть Бог, о. Андрей исходит из стиха Иоанна (3: 16): ‘…так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного’, здесь сразу заметим, что точнее — единосущного, иначе слишком по-земному получается. Далее о. Андрей продолжает: ‘Мир дорог для Бога до такой степени, что Он Сам жертвует Собой ради спасения мира от распада’. О. Андрей, цитируя Иоанна, инвертирует жертву: ‘Сам жертвует Собой’. Надо понимать, что Бог-сын (или отец?) жертвует собой (у Иоанна Бог-отец жертвует Сыном). Естественно, диакон накоротке считает, что все едино, отец ли сын, в силу единосущности (догматическая Двоица). Экстраполируя эту логику дальше, поставим вопрос: а не жертвовал ли себя (читай — Иисуса) Бог-дух? в силу нерушимого триединства? А там еще и Сатана, подговоривший Иуду , проглядывается как организатор жертвоприношения, процессуальный жертвоприноситель. Вряд ли есть достойный выход из этого вдохновенного логического лабиринта.
И еще о жертвоприношениях. Вполне исторической, упоминаемой является личность отчаянного проповедника Перегрина. Бродячий философ-одиночка, Перегрин примыкал к разным религиозным сектам и в конце концов сошелся с христианами. По описанию греческого писателя II века Лукиана, Перегрин стал влиятельной фигурой в христианстве, приложил также руку и к христианским текстам того времени. Деятельность его выглядит суматошной: сидел в тюрьме за христианские взгляды, выступал с нападками на самого императора, пытался затеять восстание в Греции и, наконец, впал в глубокий конфликт с христианами. Школы, общины своей он не создал, как Иисус, а может, прошло то время; сановничество, видимо, ему претило, вторых ролей он тем более не терпел. И, горячая голова, Перегрин, чтобы навечно (как он полагал) остаться на гребне популярности, публично подверг себя самосожжению. На миру и смерть красна. Очень это интересное поведение, но, главное, здесь все же просматривается самопожертвование, жертва жизни во славу человеческого духа. Угадывается также демонстрация превосходства над серостью толпы, его не понявшей и ему надоевшей. Мы, умные, сказали бы: ложный героизм. Но — героизм и жертва во имя героизма. И след в истории все же остался. Да и последователи последовали (правда, несколько иного толка) — столпники, схимники и прочие уничижители плоти во торжество духа.
Главная → Статьи → Крест Голгофский — cамый символичный крест
Крест Голгофский – это церковное ювелирное изделие, самое символичное, в буквальном значении этого слова. Нательный крест – это, вообще, символ христианской веры. Нательные православные кресты являются отличительными знаками приверженцев христовой веры. Кресты за два тысячелетия истории христианской веры обрели множество канонических форм, видоизменяясь от самых простых до самых причудливых. На кресты наносят изображения Господа, христианских святых, библейских сюжетов. Но иногда обходятся и без иконописных образов, заменяя их стилизованными изображениями, или вовсе, заменяют символикой.
Голгофский крест – это нательный крест простой четырехконечной формы, массивный и лаконичный. На лицевой стороне креста – схематичное изображение восьмиконечного креста — Распятия, стоящего на горе Голгофе. Голгофа – это холм или небольшая скала возле города Иерусалима, на которой был казнен Иисус Христос.В переводе с иврита «голгофа» означает «лобное место». Для христиан Голгофа, как и Гроб Господень, – величайшая святыня.
Голгофа – это место, где пролилась христова кровь, искупив человечество, где человечеству открылся путь к Царствию Небесному. Голгофа на крестике символически изображена в виде трех ступеней, и подписана монограммой «МЛРБ», то означает «Место лобное рай бысть». Три ступени символизируют ступени духовного возрождения.
- Под верхней ступенью изображение черепа, который подписан буквами «Г» и «>А» — «голова Адама». Череп Адама, омываемый кровью распятого Иисуса, символизирует грехи человечества, которые были, искуплены Сыном Божьим ценой его жизни.
- Тела Иисуса на схематичном изображении нет, оно обозначено монограммами «Ис Хс» — Иисус Христос.
- Над восьмиконечным крестом – надпись «Царь Славы», означающая, что Иисус своей жизнью и смертью стяжал всю земную славу.
- По бокам от креста, также символически, изображены орудия пыток и убийства Христа — трость с губкой и копье, обозначенные буквами «К» и «Т», и подпись «Ника», что означает «победил». С этим словом Иисус воскрес.
- В верхней части креста есть еще сокращенная надпись «Сын Божий», что говорит о божественной природе Спасителя.
Крест Голгофский, как мы уже сказали, имеет схематичное изображение Распятия в виде восьмиконечного креста. Восьмиконечный крест наиболее характерен для православной традиции. Согласно евангельскому описанию, к вертикальному древу – столбу были прибиты три перекладины – табличка с именем приговоренного к казни, перекладина, к которой были прибиты руки Христа, и подножие, куда упирались его ноги. Склоненное подножие тоже имеет символическое толкование. Оно – мерило греха казненных. Иисуса казнили вместе с двумя преступниками. Один из них раскаялся и просил прощения у Бога, и подножие с его стороны поднялось вверх, указывая путь в Царствие небесное. Второй, находящийся по другую сторону от Христа, в смертный час не признал своей вины, грехов и проклинал Господа. Подножие указало ему путь вниз, в ад.
Сам нательный крест Голгофский имеет простую четырехконечную форму. Крест христианскими богословами толкуется как идеальная модель мира. Вертикаль указывает направление от земли к небу, горизонталь — символ всего земного. В целом же, четыре конца креста, соединенные в точке пересечения балок – это широта, долгота, глубина и высота, скрепленные Божественной силой. Верхняя часть креста символизирует божественную область, а все, что ниже горизонтальной балки – это земное царство.
Крест Голгофский украшен растительным орнаментом. Это тоже не случайно. Растительный орнамент символизирует земное и небесное царствия. На земле растения являются символами духовного возрождения, обновления, а также Деву Марию. В Небесном Царствии – это райские кущи и Христос. Растительный орнамент, увивающий православный нательный крест по бокам и с оборотной стороны креста, – это весь мир, стремящийся к центру креста – к Богу.
На обратной стороне креста – молитва, восхваляющая крест. Весь идейно-художественный замысел Голгофского креста в том, чтобы прославлять Крест Животворящий. Хранителем Вселенной, церкви красотой, державою царей, утверждением верных, славой ангелов и демонов язвой величает крест эта молитва.
Понравилась статья? Расскажи друзьям:
Содержание
Серебряные крестики от компании «Тверь-Ювелир»:
от 700 руб. |
от 950 руб. |
от 1 910 руб. |
Крест, серебро 925 пробы |
Крест, серебро 925 пробы |
Крест, серебро 925 пробы |
Другие православные изделия:
- Крестики:
- Православные кресты из желтого золота с горячей эмалью;
- Православные кресты из красного золота с чернением;
- Православные кресты из желтого золота с чернением и бриллиантами;
- Православные кресты из желтого золота с чернением и фианитами;
- Кольца:
- Православные серебряные кольца с молитвой;
- Православные серебряные кольца с позолотой;
- Православные кольца (горячая эмаль), серебро с золотым покрытием;
- Православные золотые кольца (красное золото, горячая эмаль);
- Православные золотые кольца (желтое золото, горячая эмаль);
- Православные золотые кольца с молитвой (Au 585);
- Иконки:
- Иконы из серебра с чернением;
- Серебряные иконы с чернением и золотым покрытием;
- Православные иконки (горячая эмаль), серебро с золотым покрытием;
- Православные иконы из желтого золота с горячей эмалью;
- Православные иконы из красного золота с чернением;
- Пасхальные яйца (подвески на цепочку):
- Пасхальные яйца (серебро Ag 925, золотое покрытие Au 999, горячая эмаль).
Другие серебряные изделия:
- Цепочки:
- Цепи, серебро 925 пробы;
- Серебряные цепочки с чернью;
- Цепи, серебро 925 пробы с позолотой;
- Серебряные цепи (горячая эмаль), серебро с золотым покрытием;
- Кольца:
- Кольца с искусственными вставками, серебро 925 пробы;
- Серьги:
- Серьги-пусеты с искусственными вставками, серебро 925 пробы;
- Серьги-пусеты с полудрагоценными камнями, серебро 925 пробы;
- Серьги-пусеты с бриллиантом, серебро 925 пробы;
- Серьги с английским замком и искусственными вставками, серебро 925 пробы.
Другие золотые изделия:
- Цепочки:
- Золотые цепи с горячей эмалью (желтое золото 585 пробы);
- Золотые цепи из красного золота с алмазными гранями;
- Кольца:
- Кольца с искусственными вставками, золото 585 пробы;
- Кольца с полудрагоценными вставками, золото 585 пробы;
- Кольца с драгоценными вставками, золото 585 пробы;
- Кольца обручальные, золото 585 пробы;
- Кольца обручальные бухтированные (Au 585);
- Серьги:
- Серьги-пусеты с искусственными вставками, золото 585 пробы;
- Серьги-пусеты с драгоценными вставками, золото 585 пробы;
- Серьги с английским замком и искусственными вставками, золото 585 пробы;
- Серьги с английским замком и полудрагоценными вставками, золото 585 пробы;
- Серьги с английским замком и драгоценными вставками, золото 585 пробы;
- Серьги «Конго», золото 585 пробы;
- Подвески, гривны:
- Кулоны с искусственными вставками, золото 585 пробы;
- Гривна, золото 585 пробы.
Человек ушел от своего Небесного Отца еще в Эдемском саду, избрав свой собственный путь, независимый от Творца. С тех пор грех стал преградой между Создателем и человеком. Но любящий Бог не оставил людей в их падении и гибели. Для примирения с человечеством, для того чтобы вернуть Свое любимое творение в состояние вечной жизни, Господь совершил великое чудо, послав в мир Своего Сына. «Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь через Него… Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши» (1 Ин. 4: 9-10).
Бог создал мир с непреложными духовными и физическими законами. И одним из духовных законов является то, что грех, преступление должны иметь последствия, наказание. «Что посеет человек, то и пожнет» (Гал. 6:7). Грехи людей умножились настолько, что человечество своими силами уже никак не могло восстать из бездны греха. Поэтому нужно было, чтобы грех был искуплен, чтобы некто невиновный и безгрешный умер за виновных и грешных, взяв на себя наказание за их преступления.
Жертва Христа Спасителя на кресте за нас – это акт высочайшей Божественной любви. «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3:16).
Бог восходит на крест, чтобы принести Себя в жертву за грехи людей, и тем самым избавить их от греха и вечной смерти. То наказание, которое должны были получить люди, берет на Себя Сам Господь. «Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились» (Ис. 53:5).
Говоря об искупительной Жертве Христа, можно привести следующий образ, который, несомненно, является довольно условным, упрощенным. Допустим, некий юноша, почти еще отрок, совершил преступление. Он должен понести за него очень суровое наказание, например, много лет провести в лагере строгого режима, а может быть, даже умереть. При совершении преступления присутствовал его отец. И вот отец, зная, что сын не сможет понести наказание, что вся его жизнь будет исковеркана, испорчена тюрьмой, а может быть, он и вовсе никогда не выйдет из лагеря и сгинет там навечно, решается на подвиг. Он, будучи сам невиновным, берет на себя преступление сына и несет за него наказание. Тем самым он спасает сына от страданий и смерти и дает пример высочайшей любви и самопожертвования.
Иисус Христос, воплотившийся Бог Сын, стал, по выражению апостола Павла, «новым Адамом» (см.: Рим. 5: 12-21; 1 Кор. 15: 45-49). Он пришел, чтобы исправить ошибки первого Адама, исцелить его раны, восстановить то, что в человеческой природе было повреждено и искажено грехом. Для достижения этой цели Христос прошел весь тот путь, которым проходит каждый человек – путь страданий и скорбей. Чтобы уврачевать человека от болезни, греха и страдания, Спаситель «взял на Себя наши немощи и понес болезни» (Мф. 8:17).
Святые отцы проводили такие аналогии: Христос, новый Адам, верит Отцу, тогда как мы поверили змею, избирает волю Отца, тогда как мы выбрали свою. Он смиренно повинуется там, где мы высокомерно превозносились, и совершенным послушанием до смерти изглаживает наш мятеж. В том, что Господь был обнажен на Кресте, Он вылечил обнажение Адама и Евы, которые после грехопадения увидели, что они наги. Христос воспринял Древо Креста вместо древа, от которого вкусили наши прародители, терновый венец – за наше плохое владычество над природой, уксус с желчью – за вкушение запретного плода, смерть – за духовную смерть человека. Руки Иисуса были пронзены, чтобы исцелить протянутую к дереву познания руку Евы. И ноги Его были пронзены, чтобы исцелить ноги, которые убегали от Бога (Ева с Адамом, согрешив, прятались в кустах от Бога). Ударом в ребро было исцелено преступление Евы, взятой из ребра. Таким образом, история земной жизни Христа рассматривается как история Адама, только как бы в обратной перспективе. Все, что было Адамом нарушено, Христом исправлено; все, что в Адаме пострадало, Христом уврачевано.
Таким образом, благодаря Жертве Христа, грех не является больше непреодолимой стеной между Богом и человеком. Господь готов простить даже самого закоренелого грешника, ибо мы все одинаково дороги Ему. Его любви хватит на всех! Но Искупительная Жертва не действует насильно. Поэтому апостол Павел призывает: примиритесь с Богом (2 Кор. 5:20). То есть со стороны человека необходимы встречные шаги к примирению.
Бог есть любовь (1 Ин. 4:16). Он всегда направлен к человеку, всегда открыт и готов принять нас. Его Божественная любовь никогда не спит, никого не забывает, никогда не устает и не отдыхает. Но при этом Господь не действует по отношению к нам насильно, потому что Он даровал нам свободу выбирать доброе или злое, послушание Ему или непослушание. Именно по Своей любви к нам Бог не нарушает нашей свободы. Господь ждет от нас добровольного движения навстречу. В чем же оно должно проявляться? Во-первых, в правильной вере в Него, и, во-вторых, в нашей жизни в соответствии с верой.
Литература:
- Епископ Иларион (Алфеев). Во что верят православные христиане? Клин, 2008.
- Священник Павел Гумеров. Крещение и воцерковление. Подготовка к крещению и первые шаги в Церкви.
- Священник Даниил Сысоев. Пять огласительных бесед. М., 2011.
Фото Свято-Андреевского храма г. Уфы
Очень хорошая сравнительная характеристика Восточного христианства — Православия и Западного — протестантизма, вышедшего из лона католицизма проводится в книге диакона Андрея Кураева «Протестантам о православии». В частности, там написано:
«Рим, приняв христианство, нашел способ по-своему, юридически истолковать его. Трагедия человеческой истории у христианских цицерониан превратилась в судебный акт, во вселенский трибунал. В этом трибунале Бог – судья, человек – подсудимый, Христос – адвокат и дьявол – прокурор. Согласно уголовному кодексу (его роль в этой модели исполняет Библия), «возмездие за грех – смерть» (Рим.6:23). Прокурор, прекрасно знакомый с Библией (вспомним, что даже Христа в пустыне Сатана искушает цитатами из Писания) требует справедливой кары, причем – высшей.
Итак, попробуем рассмотреть историю Спасения так, как это делают протестанты, опирающиеся на старый латинский юридизм. Грех Адама вызвал величайший гнев Божий. Смерть нависла над всем миром. Применения этой смерти ко всем потомкам Адама и требует прокурор Вселенского суда. Судья же согласен с этим. По уверению схоластики, наследованному баптистами, «грех Адама вменен, признается и приписывается каждому члену человеческого рода… Человек виновен уже до того, как согрешит лично».
Но прокурор упустил из вида одно обстоятельство: оказывается, судья, адвокат и до некоторой степени подсудимый связаны родственными узами. И поэтому, хотя Судья и соглашается поступить по справедливости, то есть в соответствии с требованием закона и требованием дьявола, но Он решает перенести наказание с человека на Своего Сына – на адвоката. Он решил убить Своего праведного Сына вместо действительного преступника. После же того, как Христос принес «заместительную жертву» и уплатил тем самым выкуп прокурорской «справедливости», Судья получает, наконец, право отложить в сторону свой собственный Закон и объявить человека прощенным.
Через Христа Божий гнев не превратился в любовь. Христос отвел этот гнев от человека и взял его на Себя… На кресте было полностью уплачено за грех человека. Божественная справедливость была удовлетворена. С юридической точки зрения мир восстановил Божье благоволение. Отныне Его посредничество дает каждому возможность воспользоваться заслугами Спасителя».
…В-третьих, если юридически мыслящие богословы так озабочены сохранением «справедливости», то разве можно назвать «справедливой» казнь Безвинного? И разве согласуется с откровением «Бог есть любовь» такой стиль мысли? Представьте, что мне досадили некоторые люди, я совершенно справедливо рассердился на этих… в общем, грешников. Но затем я решил все-таки их простить. Я решил изменить свое отношение к ним и не гневаться за их безобразия и их недостойные поступки по отношению ко мне, а сказать, что я более не буду поминать им былого. И вот для того, чтобы засвидетельствовать им свое прощение, я беру своего сына, убиваю его, а затем посылаю моим обидчикам телеграмму: вот, я на вас больше не сержусь, потому что убил своего любимого сына. Сумасшедшая картина? Но разве не так рисуют своим слушателям Бога и голгофские события протестантские проповедники?
С протестантской точки зрения Христос «умилостивил» Отца. Не людей Он изменил, не мир, но характер Отца: «эта смерть устранила из сознания Божия все обстоятельства, которые препятствовали простить грешников». «Иисус поручился за долг, который мы не в состоянии заплатить и, таким образом, добился примирения между нами и Богом». Отец не желал нас прощать, но Сын настаивал, и как последний аргумент для переубеждения Отца Он использовал Свою смерть… Люди остались прежними; после казни Христа они стали даже еще более грешными. Но Бог стал снисходительнее.
Отсюда – логичный вывод: человеку, не измененному Христом, и самому не надо (да и не под силу) меняться. Надо только признать, что Христос заплатил за нас долг и что теперь мы должны лишь поблагодарить Христа за его заступничество перед гневом Отца. «Дело примирения Иисуса на кресте засчитывается человеку как его заслуга в том случае, если он принимает то, что Бог сделал для него в Иисусе Христе». «Если ты веришь в эти фундаментальные истины христианства и веришь, что Иисус совершил это для тебя лично, то этого достаточно для спасения!». «Всякий путь к самовозвеличиванию человека за «самоспасение» закрыт! Никакого сотрудничества, при котором можно было бы считать, что Бог сделал часть, а человек другую часть».
Христос, однако, считал несколько иначе. И говорил о том, что Последний суд войдет в рассмотрение некоторых дел: «Алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня Так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне» (Мф.25:42, 45).
Человек должен принять дар спасения. И раскрыть свою душу для действия благодати как раз и означает вступить в «синергию», в сотрудничество своей воли с волей Бога, своей энергии с благодатью Христовой. Действительно, отец, встречая блудного сына, не расспрашивает его, приказывает вынести ему лучшую одежду и устроить пир. Вера Евангелию открывает нам, что от Бога больше не нужно прятаться, что не страшно выйти Ему навстречу. Но этот шаг навстречу Богу требует уже совершенно определенной работы. Вера своим созерцанием будит волю человека – ибо благодать должна быть усвоена, а не издалека услышана.
В рамках «юридизма» Бог, приемля жертву Христа, за нее прощает людей. Но православной мистике мало прощения.
Не понимаю этой такой речи. «Для прощения грехов должно быть сделано возмещение того, что причинило грех». Что – Бог понес ущерб в рельтате греха Адама? От Его полноты что-то убавилось? Как Бог, в Котором нет и тени перемены, вдруг понес ущерб?
Кроме того, Лев Толстой однажды совершенно справедливо заметил, что в схоластической догматике вместо меня согрешил Адам – но я почему-то считаюсь виновным в этом грехе, а плату за этот грех вместо меня внес Христос, но почему-то именно меня считают теперь освобожденным от того древнего долга. Что же остается на мою долю? Неправ Толстой в том, что западную схоластику он принял за общехристианский голос, что не смог заметить разницы между древним святоотеческим преданием и западной схоластикой.
В православной же традиции преп. Марк Подвижник не считает людей соучастниками Адамова греха: «мы наследовали по преемству не преступление, но смерть: ибо нельзя было нам, происшедшим от мертвых, быть живыми»; «Мы наследовали не преступление Адамово, но смерть, от него происшедшую».
«Послание Восточных Патриархов к епископам Великобритании с изложением Веры Православной» (сентябрь 1723 года) говорит, что «бременем и следствиями падения мы называем не самый грех, но удобопреклоность ко греху и те бедствия, которыми божественное правосудие наказало человека за его преслушание: изнурительные труды, скорби, тлесные немощи, болезни рождения, тяжкая жизнь на земле странствования, телесная смерть».
Архим. Иустин (Попович), крупный сербский богослов ХХ века, так резюмирует святоотеческое понимание нашей связи с грехом Адама: «… Потомки Адама, в строгом смысле слова, не принимали личного, непосредственного, сознательного и вольного участия в Адамовом преступлении (то есть в parabasiV, paraptwma, parakoh). Но поскольку они берут свой исток от падшего Адама, от греховной природы, они наследуют греховное природное состояние, в котором живет грех (aµmartia) как деятельное начало, которое понуждает личность каждого из нас совершить грех подобно Адаму, почему и подвергаются тому же наказанию, что и Адам». «Они же, подобно Адаму, нарушили завет и там изменили Мне» (Ос.6:7).
Задолго до Вольтера и Толстого поверхностно-юридическими теориями возмущался св. Григорий Богослов: «… Или из сего видно, что приемлет Отец, не потому что требовал или имел нужду, но по домостроительству и по тому, что человеку нужно было освятиться человечеством Бога, чтобы Он Сам избавил нас, преодолев мучителя силою, и возвел нас к Себе чрез Сына посредствующего и все устрояющего в честь Отца, Которому оказывается Он во всем покорствующим? Таковы дела Христовы, а большее да почтено будет молчанием».
В отличие от западного христианства, склонного описывать драму грехопадения и искупления в терминах юридических, восточное христианство осмысляет отношения человека и Бога в терминах органических. Для православия грех не столько вина, сколько болезнь. Бог не наказывает грешника, как судья наказывает преступника. Здесь скорее отношения врача и больного.» https://azbyka.ru/protestantam-o-pravoslavii