Содержание
Свобода и послушание
Протоиерей Димитрий Моисеев. Фото: Русская неделя
Новый Завет постоянно говорит нам о свободе, которую принес на землю наш Спаситель – Господь Иисус Христос. «Итак, стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства» (Гал. 5, 1), «Не делайтесь рабами человеков» (1 Кор. 7, 23). В то же время Церковь говорит и о необходимости послушания, которое представляется как отказ от собственной воли в пользу воли другого, являющегося руководителем, наставником. В святоотеческих творениях мы найдем восхваление как свободы, так и послушания. Как же решить это кажущееся противоречие, тем более что в наше время мы часто сталкиваемся со злоупотреблением понятия «послушание», когда за замечательными словами кроется подчас отнюдь не замечательная реальность?
Для этого нам необходимо совершить небольшую экскурсию на 14 столетий назад, в VII век, во времена монофелитских споров. Именно тогда Церковь дала определения ключевым понятиям, связанным с волеизъявлением человека. Монофелитство было искусственно созданной доктриной, целью которой являлось достижение компромисса между православными и монофизитами. Признавая единство личности Спасителя и двойство Его природ, монофелитство настаивало на том, что Христос обладал одной волей (отсюда название: монос – один, фелима – воля). Тем самым монофелитство делало волю атрибутом личности.
Противники монофелитства, в частности преподобный Максим Исповедник, настаивали на том, что воля есть принадлежность природы, а, следовательно, во Христе их две.
Это разногласие не очень понятно для современного русского человека, поскольку русское слово «воля» у нас связывается именно с решением личности, но для греков того времени разница была очевидной. По преподобному Максиму, слово «фелима», то есть собственно воля, означает энергию природы, личности же принадлежит право выбора (греч. гноми). Например, энергией природы является чувство голода, а личность уже выбирает, чем, когда и в каком количестве этот голод утолить.
Здесь нужно отметить, что сама возможность выбора свидетельствует о неведении необходимого, то есть о несовершенстве человеческой личности. Бог же, будучи премудрым, в выборе не нуждается. Христос, будучи Богом, знал волю Божию и по-человечески всегда поступал в соответствии с ней. Падший человек не знает воли Божией, поэтому при выборе нередко ошибается, то есть совершает грех.
Каждый человек обладает волей природы и возможностью выбора (иначе – гномической волей). Христос же имеет две природных воли – Божественную и человеческую, а гномической воли при этом не имеет, так как личность Его – Божественная. И Отцы VI Вселенского Собора определили, что во Христе Его человеческая воля во всем следовала и подчинялась Его Божественной и всемогущей воле, чем и совершилось наше спасение. То есть свободу Христос нам даровал именно благодаря послушанию воле Божией.
В свете этого становится понятно, что же такое истинное послушание. Когда послушник избирает себе руководителем человека святого, человека, способного видеть волю Божию, тем самым он отказывается от своей гномической воли, то есть от необходимости выбора, и во всем, даже в мелочах, подчиняет свою природную волю воле Божией, открываемой через старца. Достаточно скоро такой человек получает навык к правильной жизни и сам становится способным видеть волю Божию и даже руководить другими. Мы видим, что спасение здесь совершается по тому же принципу, который сформулирован VI Вселенским Собором.
Совсем другое дело – послушание ложное, когда человек в качестве руководителя избирает не святого, способного видеть волю Божию, а обыкновенного страстного человека, пусть даже и более опытного. В этом случае послушник подчиняет себя не воле Божией, что требует орос VI Вселенского Собора, а воле другого человека, которая принципиально ничем не отличается от его собственной. Это и есть то самое «рабство человекам», от которого предостерегает наша Церковь устами святых, начиная от апостола Павла и заканчивая святителем Игнатием (Брянчаниновым) и его последователями.
Но, не имея возможности узнавать волю Божию через конкретного человека – руководителя, можно и нужно искать ее в Предании Церкви. Господь открывает ее через чтение Священного Писания, святоотеческих творений, через те или иные жизненные ситуации, когда человек ставится перед явным выбором между евангельскими заповедями и грехом, через слова и наставления других людей, пусть даже и не святых, но напоминающих нам о наших обязанностях, о долге, о заповедях… И в данном случае послушание воле Божией, открываемой таким образом, для каждого из нас обязательно.
Следуя путем святых отцов, «пленяя свой разум в послушание истине», христианин может сохранить свою свободу от греха, свободу, полученную в крещении. Если же такого следования отцам нет, то несовершенный человеческий разум способен увести подвижника очень далеко от искомой им цели. И печальный опыт некоторых известных святых Католической Церкви – тому подтверждение.
К сожалению, и пребывание в лоне Православной Церкви само по себе не может служить гарантией того, что человек не придет к заблуждению, или, говоря языком аскетики, не впадет в прелесть, то есть в превосходную степень льсти (лжи). Увы, и в Православии мы находим подобные примеры.
Непонимание этих моментов и приводит к тем проблемам в духовной жизни, о которых постоянно напоминают нам Святейший Патриарх и Священный Синод – младостарчество, возникновение околоцерковных суеверий и тому подобное.
В наше время, произнося правильные слова «послушание», «отсечение своей воли», необходимо дополнять их тем, что всегда подразумевалось, но ныне забывается: подчинение воле Божией, но не воле другого человека.
О послушании истинном и ложном. Беседа со священником Димитрием Беженарем
№22 (631) / 6 июня ‘11
Беседы с батюшкой
В этой теме:
Беседы с батюшкой
Протоиерей Алексий Потокин: Смирение – духовный дар, это дружба с Богом
Беседа с руководителем Миссионерского отдела Сергиево-Посадского благочиния кандидатом богословия священником Димитрием Беженарем в эфире телеканала «Союз»
Как научиться молитве
– В эфире православного телеканала «Союз» программа «Беседы с батюшкой». В студии Михаил Карелин. Гость нашей студии – руководитель Миссионерского отдела Сергиево-Посадского благочиния кандидат богословия священник Димитрий Беженарь. Cегодня мы поговорим о послушании истинном и ложном и о духовничестве.
Отец Димитрий, что такое духовное руководство, нужно ли оно мирянам, или, может быть, только монахам? А может быть, достаточно в наше время просто жить по Евангелию?
– Представим, что нам предстоит долгое и опасное путешествие через горный массив, который полон многими опасностями, – как вы думаете, можно ли идти через опасный горный массив, не имея надежного путеводителя? Что уж говорить о духовной жизни! Как говорит святой апостол Павел, «наша брань не против крови и плоти, но против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных». Идти в путь в Царствие Божие, в путь, о котором Сам Христос в Евангелии говорит, что он тернист, что «тесны врата и узок путь», и немногие находят его; в одиночку, без духовного руководства крайне опасно.
Следовать Евангелию? Но священное Евангелие написано для Церкви, поэтому только в лоне Святой Церкви можно следовать в Царствие Божие. Так что духовное руководство более чем необходимо не только монашествующим, но и мирянам.
– Что есть послушание?
– Послушание, как говорят святые отцы Церкви, – одна из высших добродетелей. В Древней Церкви, особенно среди монашествующих, эта добродетель процветала. Святые отцы, в частности, Василий Великий, преподобный Иоанн Лествичник, преподобный Симеон Новый Богослов, преподобный Григорий Синаит – все они единогласно говорят о послушании как об одной из самых главных добродетелей не только иноков, но и всех хотящих исполнять заповеди Божии.
Протестанты говорят: необходимо просто читать Священное Писание и его исполнять. Но как правильно его исполнять? Обратите внимание, в Священном Писании сказано: «непрестанно молитесь», но как научиться непрестанно молиться, в Священном Писании не написано. То есть призыв есть, благословение, но как практически научиться непрестанной молитве, мы узнаем из Предания Церкви, то есть из писаний святых отцов, которые преуспели с помощью благодати Божией в этой добродетели непрестанной молитвы и в своих творениях оставили руководство, как ей научиться.
И святитель Игнатий (Брянчанинов), один из великих отцов Церкви XIX века, в своем творении «Приношение современному монашеству» говорит о послушании: «Промыслом Божиим нашему времени дано такое руководство ко спасению: руководствоваться Священным Писанием и трудами святых отцов Церкви, при совете и назидании, заимствованном от современных отцов и братьев. В собственном смысле это и есть послушание древних иноков, но в ином виде, приспособленном к нашей немощи, преимущественно душевной. Древним послушникам их духоносные наставники возвещали немедленно и прямо волю Божию, ныне иноки должны сами отыскивать волю Божию в Писании, и поэтому подвергаются частым и продолжительным недоумениям и погрешностям». Заметьте, что это пишет сам святитель Игнатий – один из мудрейших архипастырей и подвижников своего времени, и он говорит, что инокам в его эпоху руководствоваться только одним Священным Писанием – это значит идти путем, сопряженным со многими опасностями. Обязательно надо руководствоваться советом с подвижниками. Далее святитель Игнатий напоминает своим читателям, что преподобный Антоний Великий не имел одного духовного руководителя, но, желая исполнять заповеди Божии, учился у всех подвижников, которые были в его время, рассудительности, посту, Всенощному бдению, лежанию на голой земле, непрестанной умной сердечной молитве. И таким образом развил все добродетели. Святитель Игнатий (Брянчанинов) пишет: «Оказывай послушание всем отцам и братьям в их приказаниях, не противных Закону Божиему». «Но не будь послушен назло, чтобы не случилось тебе потерпеть за твое человекоугодие, советуйся с добродетельными и разумными отцами и братьями, но усваивай себе советы их с крайней осторожностью и осмотрительностью – пишет он. – Не увлекайся советом по первоначальному действию его на тебя, по страстности и слепоте твоей тот страстный и зловредный совет может понравиться тебе единственно по неведению и по неопытности твоей, и потому что он угождает какой-то сокровенной, неведомой, живущей в тебе страсти. С плачем и сердечным воздыханием умоляй Бога, чтобы Он не попустил тебе уклониться от святой Его воли и последовать падшей человеческой воле, твоей ли, или ближнего твоего, твоего советника. Как о своих помыслах, так и о помыслах ближнего, о его советах советуйся с Евангелием».
Больше подвижник, чем учитель
– Батюшка, а какими качествами должен обладать духовный отец? Как понять, кого слушать?
– Очень хороший вопрос. Преподобный Симеон Новый Богослов, живший в Х веке, в I томе своих сочинений 11 главу пишет своему ученику-мирянину о том, как важно найти духовного отца, по каким качествам и признакам его искать, как не заблудиться, чтобы вместо пастыря не напасть на волка и чтобы не научиться вместо евангельского жития дьявольскому. И в конце главы он наставляет своего ученика, как правильно к своему духовному отцу относиться, чтобы он не стал кумиром и не заслонил собой Христа.
Преподобный Симеон указывает на пример Корнилия-сотника; как мы знаем из Книги Деяний, десятая глава, Корнилий-сотник был муж добродетельный, боящийся Бога, молившийся и творивший много милостыни. Однажды, когда он молился, к нему явился ангел Господень и сказал: Корнилий, молитвы твои и милостыни пришли на память пред Богом; пошли в Иоппию, призови Симона, глаголемого Петром, который живет в доме Симона Кожевника при море, и он скажет, что нужно сделать тебе, чтобы спасся ты и весь дом твой. На примере Корнилия-сотника мы видим, что именно добродетельная жизнь предшествовала тому, что он сподобился видеть ангела и ангел ему конкретно показывает на апостола Христова и даже говорит, где его искать. Преподобный Симеон подчеркивает: так же и ты, подражая Корнилию, молись, милостыней и богоугождением старайся обрести милость у Бога, и тогда Господь тебе, как и Корнилию, и как во все времена, покажет равного апостолам, который будет духовным твоим руководителем на пути ко спасению.
То есть здесь главное: необходим собственный труд над своей душой, чтобы Господь сподобил тебя обрести такового.
– Батюшка, как же найти духовного отца?
– Духовно опытные люди есть и среди белого духовенства, но, по уже устоявшейся церковной традиции, больше всего опытных духовных руководителей, конечно же, в среде монашества. Яркие примеры недавно почивших великих старцев отца Иоанна (Крестьянкина), архимандрита Пантелеимона свидетельствуют, что светочи духовные именно в иноческой среде и воспитываются. Как искать духовного отца, говорит старец Паисий Афонский, который преставился в 1994 году. В своих письмах, обращаясь более к юношеству, старец Паисий советует: «Постарайся, насколько возможно, чтобы твой старец был духовным человеком, имеющим добродетели, и больше подвижником, чем учителем». И тут уместно вспомнить слова святого апостола Павла, который говорит: «у вас много наставников о Христе, но немного отцов». Потому что одно дело – просто учить, наставлять, а другое дело – быть подвижником. Старец Паисий говорит: «Твой старец должен быть строгим только к себе, тогда как к другим должен иметь больше любви. Причем любви не показательной, не ложной. А также должен иметь великое рассуждение, ибо, если нет рассуждения, то и любовью он может причинить зло своим чадам, и тогда придет гнев Божий и на него, и на его духовных чад».
Старец Паисий имел сам огромный духовный опыт, к нему приходили тысячи людей, особенно в последние годы жизни. Вот еще очень важно, что он советует: «Важно быть внимательным к тому, чтобы мотивы, которые побуждают тебя любить своего старца, были чистыми. Не увлекайся старцем, если он твой земляк, будь в этом особенно осторожен. Пусть на тебя не производит впечатление только его большая седая борода и почтенный вид. Не стремись стать его послушником из-за того, что он известный человек – это признак самой большой твоей духовной болезни».
Обращаю ваше внимание, дорогие друзья, что среди тех качеств, которыми должен обладать духовный наставник, совершенно отсутствуют упоминания о способности делать чудеса. Как вы думаете, почему?
Хочется привести интересный пример. Однажды две женщины подошли к приходскому священнику и говорят: «Батюшка, благословите, мы хотим поехать к старцу». Священник и спрашивает: какова ваша цель, кто тот старец и что вы хотите от него получить? (Мы не будем сейчас касаться личностей, а поговорим о мотивации таких людей). Священник спрашивает у этих женщин, как они о нем узнали? Оказалось, из газет (ну, что можно узнать из современных светских СМИ о духовном руководстве, наверное, вы и сами понимаете.) Приходской священник видит, что цели их не настолько уж богоугодны, не настолько, как говорит Священное Писание, они взыскуют «единого на потребу», а, скорее всего, едут потешить свое любопытство. Но и не благословить их тоже очень сложно, потому что они все равно поедут. Священник сказал: на ваше усмотрение. Они поехали. Возвращаются разочарованные. Батюшка их спрашивает, что же они так огорчены. Они отвечают, что одна подруга хотела услышать, когда же наступит конец света, а другая – когда придет антихрист. А от старца они не услышали четкого ответа на свои вопросы и разочаровались.
Как вы думаете, мотивация этих людей, которые устремляются к любому духовно опытному человеку, полезна или не полезна? Священное Писание как раз и говорит нам, что «род лукавый и прелюбодейный знамения ищет, и знамение не дастся ему». Конечно, искать надо не чудес, не знамений прозорливости, а искать пользу для души.
«…Но могу дать совет»
– Батюшка, существуют ли какие-то особые отношения между духовником и его духовными чадами?
– Святитель Игнатий (Брянчанинов) вел обширную переписку и обращал внимание многих своих духовных чад на то, что безусловного послушания, которое процветало среди древнего иночества, не дано нашему времени. А сейчас дано руководство советом. Чем совет отличается от безусловного послушания? Совет не связывает свободу послушника или духовного чада. То есть, вопрошая своего духовного наставника, духовное чадо не лишается свободной воли, может думать, что выбрать, принять этот совет или не принять.
– То есть не нужно стремиться к полному послушанию?
– Духовно опытные пастыри сейчас сами это понимают и поэтому говорят: «Не я благословляю, но я могу дать совет, а вы дальше смотрите сами, принять этот совет или не принять». Как очень мудро говорил Иоанн (Крестьянкин): «Старец не может прожить жизнь вместо своего послушника».
– То есть человек всегда должен размышлять…
– Очень важно помнить об одной добродетели, которую, например, старец Паисий Афонский даже считал одной из главных и очень редких. Эта добродетель – благоговение. Благоговение к Богу, благоговение к святыне, благоговение к ближнему, как созданному по образу Божиему, естественно, благоговение к его свободе. Он даже пишет в одном из своих писем, что «если есть благоговение у духовника перед свободой его чада, то он его бережет, он осторожно относится к свободе личности другого человека. И наоборот, если есть благоговение у духовного чада или послушника к своему старцу, то он относится к его словам именно с трепетом и благоговением. То есть он спрашивает совета, но перед тем, как совет спросить, естественно, молится Богу, просит Его, чтобы Господь вразумил его духовного наставника, чтобы через слова духовного наставника его послушнику или духовному чаду открылась воля Божия». И тогда уже послушник или духовное чадо с благоговением относятся к этим словам.
– Батюшка, а если случается конфликт между духовным отцом и духовным чадом? Стоит ли в таких случаях искать нового духовного отца?
– Вопрос очень непростой, и многие современные духовно опытные люди отвечают на него с большой рассудительностью. Например, архимандрит Кирилл (Павлов), духовник Троице-Сергиевой Лавры, говорит, что вообще духовников менять нельзя, но если иначе не получается, то нужно это делать с очень большой осторожностью. Если видишь, что потерял доверие к своему духовному отцу, то надо сначала ему об этом на Исповеди чистосердечно сказать: «батюшка, я чувствую, что пропало доверие к вам, как благословите поступить? Может быть, посоветуете обратиться к другому священнику?» И чаще всего любой добрый пастырь с радостью согласится на это, видя, что произошло какое-то искушение. Менять духовников по своему усмотрению святые отцы не рекомендуют.
«Добрый пастырь полагает жизнь свою за овец»
– Так чем же отличаются истинное и ложное послушание?
– Послушание ложное, как об этом единогласно говорят все святые отцы Церкви Православной, это когда мы слушаемся кого-то вместо Бога, когда кто-то становится для нас идолом или кумиром, заслоняет собою Христа. Это очень болезненная, очень обширная тема. Еще блаженной памяти Святейший Патриарх Алексий обращал внимание на такую опасную и очень актуальную проблему современной церковной жизни, как младостарчество и лжестарчество, когда для своих чад тот или иной пастырь, по немощи своей, по неопытности, становится кумиром, как бы заслоняет собой Христа. Вот почему святитель Игнатий (Брянчанинов) в своих письмах говорит, что пастырь должен уподобиться святому Иоанну Крестителю, и приводит цитату из Евангелия, где Иоанн Креститель называет себя другом жениха. Он говорит: «Имеющий невесту есть жених, а друг жениха радуется, слыша голос его» – друг жениха как бы всегда меньше, он как бы всегда стоит в стороне; вот так и настоящий добрый пастырь для своих духовных чад должен быть другом жениха. А Женихом человеческой души является Сам Христос.
– Батюшка, а на Западе духовников в нашем веке вполне успешно заменяют психологи – и у нас в стране люди чаще стали обращаться к психологам. В чем разница между духовным отцом и психологом?
– Это очень обширная тема и очень важная, потому что не только в странах Западной Европы, но и у нас люди, оторванные от духовных корней, не могут найти дорогу к храму. Свой духовный голод они идут утолять или в тоталитарные секты, или к каким-то новоявленным гуру, лжехристам и лжепророкам, или идут к психологам. Причем сразу хочется обратить ваше внимание, что мы это говорим не с целью обидеть современных психологов.
Ведь есть кардинальная разница между духовным руководством и психотерапией. Добрый пастырь – тот, который полагает жизнь за овец: когда между пастырем и пасомыми отношения любви, пастырь не господствует над своими овцами, к нему идут люди, как шли к святым праведным Иоанну Кронштадтскому или Алексию Московскому. Они, и многие другие пастыри, не применяли каких-то специальных технологий, чтобы привлечь к себе людей. В каждом добрый пастырь старается видеть образ Божий.
Психотерапевт работает с «человеческим материалом», для него человек не дорог как личность, созданная по образу Божию. Даже если психотерапевты считают себя верующими, все равно до конца понять, что приходящий к тебе на прием пациент создан по образу Божию и ты должен иметь благоговение к нему, психотерапевт не в состоянии. А если нет любви, это приводит, к сожалению, к негативным плодам. Поэтому те, кто обращается к психотерапевту, они, не побоюсь таких резких слов, никогда не получат той помощи благодатной, которую получают люди от общения с добрым пастырем.
– Батюшка, а нужны духовные отцы священникам?
– Обязательно.
– То есть у каждого батюшки есть свой духовник?
– Конечно. Потому что священник в первую очередь должен быть примером для своих прихожан. И об этом на кресте пастырском с другой стороны как раз и написано «Образ буди верный», то есть примером будь верным и в слове, и в житии, и в вере. А если священник сам не имеет духовного руководства, как он может требовать или ждать, что будут подходить к нему за советом и слушаться его советов? Если священник никем не руководим и ни с кем не советуется, здесь есть реальная опасность, что он может стать для своих духовных детей и просто для прихожан лжестарцем.
– А не страшно священнику самому становиться духовником, ведь это большая ответственность?
– Очень страшно. Вот почему, на самом деле, не каждому человеку можно вообще принимать духовный сан. И даже в некоторых Поместных Церквах, в частности, в Греции, когда кандидата в священный сан рукополагают, это еще не значит, что он сразу будет иметь право исповедовать. В Греции такая традиция существует – там есть отдельный духовник. Есть священники, которые совершают таинства и требы, а есть те, которым благословлено Священноначалием, и к ним идут исповедоваться и сами священники, и монашествующие, и миряне. Конечно, быть священником-духовником очень тяжело. Вот почему на самом деле говорят, что старцев нет: те, кого в восприятии церковного народа мы считаем старцами, сами себя никогда старцами не называют и не считают. Взять ныне покойного отца Иоанна (Крестьянкина) – он сам о себе говорил: «Я не старец, я всего лишь опытный старичок».
– Нужно ли вообще стремиться к старцам? Какого масштаба, скажем так, вопросы следует нести к ним?
– Раз уж мы примерно выяснили, что настоящий старец это не тот, кто сам себя так называет, важно уяснить, по каким признакам и критериям определить, что данного духовного наставника можно считать старцем. Какой он молитвенник, ты узнаешь в процессе общения, когда ты попросишь его молитвы и силу его молитвы узнаешь. Насколько он сведущ в Священном Писании, насколько он рассудителен, ты опять же узнаешь в процессе общения, когда будешь спрашивать его советы и видеть, насколько его совет тебе полезен. Но первый признак, который чувствуют все, даже люди, далекие от Церкви, что так притягивает к тем, кто являются старцами – это душевный мир: в присутствии старца ощущаешь душевный мир. Многие, даже стремясь с какими-то вопросами к нему, просто находясь возле него, получают ответ на этот вопрос, даже этот вопрос не задавая. Настоящий старец – это тот, который ответит на все твои вопросы просто примером своей жизни.
Мудрость духовная
Святые отцы о духовном руководителе
«Быв искушен, то может и искушаемым помочь».
(Евр. 2, 18).
Святитель Игнатий (Брянчанинов):
«Сердце ваше да принадлежит единому Господу, а в Господе и ближнему. Без этого условия принадлежать человеку – страшно. «Не бывайте раби человеком», – сказал апостол.
Всегда трогали меня до глубины сердца слова св. Иоанна Предтечи, произнесенныя им относительно Господа и себя, сохраненныя нам в Евангелии Иоанна: “Имеяй невесту”, – говорит святой Предтеча, – “жених есть: а друг женихов, стоя и послушая его, радостию радуется за глас женихов: сия убо радость моя исполнися. Оному подобает расти, мне же малитися” (Иоан. 3, 29-30).
Всякий духовный наставник должен быть только слугою Жениха Небеснаго, должен приводить души к Нему, а не к себе, должен возвещать им о безконечной, неизреченной красоте Христа, о безмерной благости Его и силе: пусть оне полюбят Христа, точно достойнаго любви. А наставник пусть, подобно великому и смиренному Крестителю, стоит в стороне, признает себя за ничто, радуется своему умалению пред учениками, умалению, которое служит признаком их духовнаго преуспеяния. Доколе плотское чувство преобладает в учениках, – велик пред ними наставник их; но когда явится в них духовное ощущение и возвеличится в них Христос, они видят в наставнике своем только благодетельное оружие Божие.
Охранитесь от пристрастия к наставнику. Многие не остереглись и впали вместе с наставниками своими в сеть диаволу. Совет и послушание чисты и угодны Богу только до тех пор, пока они не осквернены пристрастием. Пристрастие делает любимого человека кумиром: от приносимых этому кумиру жертв с гневом отвращается Бог. И теряется напрасно жизнь, погибают добрые дела, как благовонное курение, разносимое сильным вихрем или заглушаемое вонею смрадною. Не давайте в сердце вашем места никакому кумиру».
«Отличительною чертою всех святых Отцов было неуклонное руководство нравственным преданием Церкви, и они заповедали такого только духовнаго наставника считать истинным, который следует во всем учению Отцов Восточной Церкви и их писаниями свидетельствует и запечатлевает свое учение. Кто ж думает руководить ближних из начал премудрости земной, и из начал падшаго разума, как бы он ни был блестящ, тот сам находится в самообольщении и последователей своих приводит к самообольщению. Святые Отцы постановили непременным правилом для желающаго спастись – последование нравственному преданию Церкви. Для этого они заповедуют желающему жить благочестиво и благоугодно руководство наставлениями истиннаго учителя или руководство писаниями отеческими, соответствующими образу жизни каждаго. По прошествии восьми столетий по Рождестве Христовом начинают церковные святые писатели жаловаться на оскуднение духовных наставников, на появление множества лжеучителей. Они заповедуют по причине недостатка в наставниках, обращаться к чтению отеческих писаний, удаляться от чтения книг, написанных вне недра православной Церкви. Чем далее времена отклонялись от явления на земле Божественнаго света, тем усиливался недостаток в истинных святых наставниках, усиливалось обилие в лжеучителях; они со времен открытия книгопечатания наводнили землю как потоп, как горькия апокалипсические воды, от которых умерло множество людей душевною смертию. “Мнози лжепророцы возстанут”, – предвозвестил Господь, – “и прельстят многия: и за умножение беззакония, изсякнет любы многих”. Сбылось это пророчество: исполнение его пред очами нашими. …
…Вера в человека приводит к исступленному фанатизму. Руководство писаниями святых отцов ведет гораздо медленнее, слабее; на пути этом гораздо больше преткновений: книга, начертанная на бумаге, не может заменить живой книги человека. Чудная книга – ум и сердце, исписанные Святым Духом! так и дышит из неё жизнь! так и сообщается эта жизнь слушающим с верою. Но руководство писаниями отеческими сделалось уже единственным руководством ко спасению по конечном оскуднении наставников. Кто подчинится этому руководству, того можно признать уже спасенным; кто же водится собственными разумениями, или учением лжеучителей, того должно признать погибшим».
«Прекрасно ваше желание – находиться в полном послушании у опытного наставника. Но этот подвиг не дан нашему времени. Его нет не только посреди мира христианского, нет даже в монастырях. Умерщвление разума и воли не может быть совершаемо человеком душевным, хотя бы и добрым и благочестивым. Для этого необходим духоносный отец: только пред духоносцем может быть явна душа ученика; только он может усмотреть, откуда и куда направляются душевные движения наставляемого им. Ученик для чистоты своей совести должен с точностью и подробностью исповедовать свои помышления; но наставник не должен руководствоваться этою исповедью в суждении о душевном состоянии ученика; он должен духовным ощущением проникать, измерять его, и поведать ему незримое им состояние души его. Так действовали Пахомий Великий, Феодор Освященный и прочие святые наставники иноков. Феодору Освященному говорили ученики: “Отец! обличи меня!” – и он, движимый Святым Духом, являл каждому сокровенные в нем душевные недуги. Эти великие Отцы признавали “послушание иноческое” особенным даром Святого Духа: так повествует писатель, современный им, преподобный Кассиан. Послушание – “чудо веры”! Совершить его может один Бог. И совершили его те человеки, которым дан был Богом этот дар Свыше. Но когда люди захотят собственными усилиями достичь того, что дается единственно Богом, тогда труды их суетны и тщетны; тогда они подобны упоминаемым в Евангелии создателям столпа, начинающим здание без средств к совершению его. Все мимоходящие, т.е. бесы и страсти, посмеиваются им, потому что по наружности они будто совершают добродетель, а в сущности, находятся в горьком обмане, в слепоте и самообольщении, подчинены страстям своим, исполняют волю бесов. И многие думали проходить послушание! а на самом деле оказалось, что они исполняли свои прихоти, были увлечены разгорячением. Счастлив тот, кто в старости своей успеет уронить слезу покаяния на увлечения юности своей. О слепых вождях и водимых ими сказал Господь: “Слепец же слепца аще водит, оба в яму падут” (Мф. 15, 14).
Нашему времени дан другой подвиг, сопряженный с многими трудностями и преткновениями. Нам пришлось совершать путешествие – ни днем, ни при солнечном ясном свете, а ночью, при бледном свете луны и звезд. Нам даны в руководство священное и святое Писание: это прямо говорят святые отцы позднейших времен. При руководстве Писанием полезен и совет ближних, именно тех, которые сами руководствуются Писаниями Отцов. Не думайте, чтоб подвиг наш лишен был скорбей и венцов: нет! он сопряжен с мученичеством. Это мученичество подобно томлению Лота в Содоме: душа праведника томилась при виде непрестанного и необузданного любодеяния. И мы томимся, отвсюду окруженные умами, нарушившими верность истине, вступившими в блудную связь с ложью, заразившимися ненавистью против писаний, вдохновенных Богом, вооружившихся на них хулою, клеветою и насмешкою адскою. Наш подвиг имеет цену пред Богом: на весах Его взвешены и немощь наша, и средства наши, и обстоятельства, и самое время. Некоторый великий Отец имел следующее видение: пред ним земная жизнь человеков изобразилась морем. Он видел, что подвижникам первых времен монашества даны были крылья огненные, и они как молния перенеслись чрез море страстей. Подвижникам последних времен не дано было крыльев: они начали плакать на берегу моря. Тогда дарованы им были крылья, но не огненные, а какие-то слабые: они понеслись через море. На пути своем, по причине слабости крыл, они часто погружались в море; с трудом подымаясь из него, они снова начинали путь, и, наконец, после многих усилий и бедствий, перелетели через море.
Не будем унывать! не будем безрассудно стремиться к блестящим подвигам, превышающим наши силы, примем с благоговением смиренный подвиг, очень соответствующий немощи нашей, подаемый как бы видимо рукою Божиею. Совершим этот подвиг с верностью святой Истине – и среди мира, шумною, бесчисленною толпою, стремящегося по широкому, пространному пути вслед своевольного рационализма, пройдем к Богу по стезе узкой послушания Церкви и святым отцам. Не многие идут по этой стезе? – Что до того! Сказал Спаситель: “Не бойтеся, малое стадо: яко благоизволи Отец ваш дати вам царство. Внидите узкими враты: яко пространная врата и широкий путь вводяй в пагубу, и мнози суть входящии им. Что узкая врата и тесный путь, вводяй в живот, и мало их есть, иже обретают его” (Лук. 12, 32; Матф. 7, 13 — 14)».
«Общество, беседа с людьми благочестивыми приносят существенную пользу. Но для совета, для руководства недостаточно быть благочестивым; надо иметь духовную опытность, а более всего духовное помазание. Таково об этом предмете учение Писания и Отцов. Советник благочестивый, но неопытный, скорее может смутить, нежели принести пользу. Не только из среды мирян, – из среды монашествующих крайне трудно найти советника, который бы, так сказать, измерил и взвесил душу, с ним советующуюся, и из неё, из её достояния, преподал бы ей совет. Ныне советники и руководители больше преподают совет из себя и из книги. А первого рода совет, тот-то особенно полезен и действителен; он близок к душе ищущей приютиться под сению совета, – своего ей; это она чувствует. Св. Исаак сказал: “ничего нет каждому полезнее, как совет свой”. А совет чуждый, хотя по-видимому состоящий из благих и разумных слов, приносит душе лишь мучение, расстройство. Она чувствует его несообразность, чувствует, что он чужд ей. “Суть, – говорит Писание, – иже глаголюще уязвляют, аки мечи: языцы же премудрых исцеляют” (Притч. 12, 18).
Прибегайте больше к чтению святых Отцов; пусть они руководствуют вас, напоминают вам о добродетели, наставляют на путь Божий. Этот образ жительства принадлежит нашим временам: он заповедан, предан нам святыми Отцами позднейших веков. Жалуясь на крайний недостаток в Богопросвещенных наставниках и советниках, они повелевают ревнителю благочестия руководствоваться в жизни своей отеческими писаниями. “Совет святых – разум” (Притч. 9, 10)».
Преподобный Исаия:
Открывай болезни свои отцам твоим, чтоб испытать помощь от советов их.
Преподобный Варсануфий Великий:
— Помысел внушает мне, — сказал брат, — не спрашивать святых: ведь я могу узнать ответ, но по моей немощи пренебречь им и согрешить.
— Этот помысел, — ответил старец, — самый страшный и губительный, не принимай его. Если кто знает и согрешит, он всегда будет осуждать себя. А если кто согрешит не зная, он никогда не будет себя осуждать и его страсти останутся без исцеления. Диавол внушает такие помыслы, чтобы человек остался неисцеленным.
Древний патерик:
Один старец сказал: Если зайдешь к продавцу благовоний, то, даже если ничего не купишь, все равно пропитываешься запахом. Так и тот, кто советуется с отцами: если он захочет приложить усилие, они укажут ему путь смирения, и будет у него оплот против бесовских нападений.
Преподобный Силуан Афонский:
Я думаю, что без исповеди духовнику невозможно избавиться от прелести.
Преподобный Макарий Оптинский:
Всегда несовершенен пребывает тот, кто думает, что он сам есть доволен руководствовать самого себя, итак, потребен другой руководитель, а не мы сами; мы не должны никогда вручать самим себе таковое начальство; другому руководителю надобно нам посвятить волю свою и ему повиноваться.
Преподобный Марк Подвижник:
Самочинник же, без евангельского ведения и руководства шествующий, часто претыкается и впадает во многие рвы и сети лукавого, часто заблуждается и подвергается великим бедам и не знает, куда наконец придет. Многие проходили большие подвиги и большие понесли Бога ради труды и поты, но самочиние и нерассудительность… сделали такие труды их небогоприятными и тщетными.
Авва Дорофей:
Премудрый Соломон говорит в Притчах: «имже несть управления, падают аки листвие; спасение же есть во мнозе совете» (Притч. 11:14). Видите ли, братия, силу его изречения? Видите ли, чему учит нас Святое Писание? Оно увещевает нас не полагаться на самих себя, не считать себя разумными, не верить тому, что можем сами управлять собою, ибо мы имеем нужду в помощи, нуждаемся в наставляющих нас по Боге. Нет несчастнее и ближе к погибели людей, не имеющих наставника в пути Божием. Ибо что значит сказанное: «имже несть управления, падают аки листвие»? Лист сначала всегда бывает зелен, цветущ и красив, потом постепенно засыхает, падает и, наконец, им пренебрегают и попирают его. Так и человек, никем не управляемый, сначала всегда имеет усердие к посту, ко бдению, безмолвию, послушанию и к другим добрым делам; потом усердие это мало-помалу охладевает, и он, не имея никого, кто бы наставлял его, поддерживал и воспламенял в нём это усердие, подобно листу, нечувствительно иссыхает, падает и становится, наконец, подвластным и рабом врагов, и они делают с ним, что хотят.
О тех же, которые открывают свои помышления и поступки и делают всё с советом, Писание говорит: «спасение… есть во мнозе совете». Не говорит: «в совете многих», то есть чтобы с каждым советоваться, но что должно советоваться обо всём, конечно, с тем, к кому имеем доверие, и не так, чтобы одно говорить, а другое умалчивать, но всё открывать и обо всём советоваться; такому и есть верное спасение «во мнозе совете». Ибо если человек открывал не всё, что до него касается, и особенно если он был обладаем худым навыком или был в худом сообществе, то диавол находит в нём одно (какое-либо) пожелание или одно самооправдание, и сим низлагает его.
Когда диавол видит, что кто-нибудь не хочет согрешить, то он не столько неискусен в делании зла, чтобы стал внушать ему какие-либо явные грехи, и не говорит ему: иди, сотвори блуд, или пойди, укради; ибо он знает, что мы этого не хотим, а он не считает нужным внушать нам то, чего мы не хотим, но находит в нас, как я сказал, одно пожелание или одно самооправдание, и тем под видом доброго вредит нам.
…Ибо когда мы держимся своей воли и следуем оправданиям нашим, тогда, делая, по-видимому, доброе дело, мы сами себе расставляем сети и даже не знаем, как погибаем. Ибо как можем мы уразуметь волю Божию или взыскать её, если верим самим себе и держимся своей воли? Посему-то авва Пимен и говорил, что воля наша есть медная стена между человеком и Богом. Видите ли силу сего изречения? И ещё присовокупил он: она есть как бы камень, противостоящий, сопротиводействующий воле Божией. … враг ненавидит уже то самое, чтобы спрашивать кого-нибудь или слышать что-либо полезное; самый голос, самый звук таковых слов он ненавидит и отвращается от них. И сказать ли почему? Он знает, что злодейство его обнаружится тотчас, как только станут спрашивать и говорить о полезном. И ничего он так не ненавидит и не боится, как быть узнанным, потому что тогда он уже не может коварствовать, как хочет. Ибо если душа утверждается тем, что человек спрашивает всё о себе и слышит от кого-либо опытного: «Это делай, а сего не делай; это хорошо, а это нехорошо; это самооправдание, это своеволие», и слышит также: «Теперь не время сему делу», а иной раз слышит: «Теперь время», тогда диавол не находит, каким образом вредить человеку или как низложить его, потому что он всегда, как я уже сказал, советуется и со всех сторон ограждает себя, и таким образом исполняется на нём слово: «спасение есть во мнозе совете».
Видишь ли, почему ненавидит враг «гласа утверждения»? Потому что всегда желает нашей погибели. Видишь ли, почему он любит полагающихся на себя? Потому что они помогают диаволу, и сами себе строят козни. Я не знаю другого падения монаху, кроме того, когда он верит своему сердцу. Некоторые говорят: от того падает человек, или от того; а я, как уже сказал, не знаю другого падения, кроме сего: когда человек последует самому себе.
Видел ли ты падшего, — знай, что он последовал самому себе. Нет ничего опаснее, нет ничего губительнее сего».
Святитель Феофан Затворник:
И малость может возмутить душу. Смутится Бога боящаяся душа и, молясь Богу о вразумлении, спешит к духовному отцу, и бывает, что откуда не чает, получается самое успокоительное истолкование дела. Жизнь духовная есть Божия жизнь; Бог блюдет её. Конечно, нельзя бросаться без осмотрительности на всякого, надобно иметь и собственное рассуждение, но если оно колеблется, то некуда более идти, как к отцу духовному. И во внешней жизни есть такие запутанные соплетения, что трудно сообразить, как поступить законно в известном случае; тем естественнее быть им в жизни внутренней.
Руководитель – столб на дороге, а дорогу проходить надо всякому самому и тоже смотреть и под ноги, и по сторонам. Старец Паисий Величковский… всю жизнь искал руководителя и не нашёл.
Преподобный Никон Оптинский:
К старцу приходят для того, чтобы сломить свою злую волю и узнать волю Божию. За смиренный вопрос твой Господь откроет отцу твоему Свою волю.
Преподобный Симеон Новый Богослов:
«Молитвами и слезами умоли Бога послать тебе бесстрастного и святого руководителя. Также и сам исследуй Божественные Писания, особенно же практические сочинения Святых Отцов, чтобы, сравнивая с ними то, чему учит тебя учитель и предстоятель, ты смог видеть это, как в зеркале, и сопоставлять, и согласное с Божественными Писаниями принимать внутрь и удерживать в мысли, а ложное и чуждое выявлять и отбрасывать, чтобы не прельститься. Ибо знай, что много в эти дни стало прельстителей и лжеучителей».
Преподобный Иоанн Лествичник:
«Когда мы… желаем… вверить спасение наше иному, то еще прежде вступления нашего на сей путь, если мы имеем сколько-нибудь проницательности и рассуждения, должны рассматривать, испытывать и, так сказать, искусить сего кормчего, чтобы не попасть нам вместо кормчего на простого гребца, вместо врача на больного, вместо бесстрастного на человека, обладаемого страстьми, вместо пристани в пучину, и таким образом не найти готовой погибели».
«Видел я неискусного врача, который больного скорбного обесчестил и тем ничего более для него не сделал, как только ввергнул его в отчаяние. Видел и искусного врача, который надменное сердце резал уничижением и извлек из него весь смрадный гной».
Преподобный Макарий Великий:
«Встречаются души, соделавшиеся причастницами Божественной благодати… вместе с тем, по недостатку деятельной опытности, пребывающие как бы в детстве, в состоянии очень неудовлетворительном… В монастырях употребляется о таких старцах изречение: “свят, но не искусен”, и наблюдается осторожность в советовании с ними… чтобы не вверяться поспешно и легкомысленно наставлениям таких старцев».
Святая Синклитикия:
«…опасно учить других человеку опытно не прошедшему деятельной жизни. Ибо как имеющий ветхий дом, если примет к себе странников, может погубить их в случае падения дома; так и те, которые сами предварительно не построили прочного здания, вместе с собою погубляли и пришедших к ним. Ибо хотя словами они призывали ко спасению, но худой жизнью более вредили своим последователям».
Святитель Иоанн Златоуст:
«…говорит (апостол), – «обличай их строго, дабы они были здравы в вере». Потому, говорит, обличай их, что они имеют нрав дерзкий, коварный и необузданный; они преданы бесчисленным порокам. Если они склонны ко лжи, коварны, чревоугодливы и беспечны, то для них нужно сильное и обличительное слово: кротостью такой человек не может быть тронут. Итак, «обличай их». Здесь он говорит не о чужих, но о своих. «Строго». Глубоко, говорит, поражай их. Ведь нужно не со всеми обращаться одинаковым образом, но различно и разнообразно, смотря по обстоятельствам. В настоящем случае он нигде не прибегает к увещаниям, потому что как, укоряя человека послушного и благородного, можно убить его и погубить, так и лаская человека, имеющего нужду в сильном обличении, можно испортить его и не довести до исправления. «Дабы они были здравы», – говорит, – «в вере».
Древний патерик повествует о том, какой духовный вред может нанести ближнему неопытный советник:
«Сказывал старец: некто, впадши в тяжкий грех, раскаиваясь в оном, пошел открыть его одному старцу. Но он не открыл ему дела, а сказал так: если к кому-либо придет такой-то помысел, может ли он иметь спасение?
Старец, будучи неопытен в рассуждении, сказал ему в ответ: погубил ты душу свою.
Выслушав это, брат сказал: если я погубил себя, то уже уйду в мир.
На пути ему встретилось зайти к авве Силуану и открыть ему свои помыслы. А он был велик в рассуждении. Но, пришедши к нему, брат и ему не открыл дела, но опять употребил тоже прикровение, как и в отношении к другому старцу. Отец отверз уста свои и начал говорить ему от Писания, что помышляющие вовсе не подлежат осуждению. Услышав это, брат возымел в душе своей силу и упование и открыл ему и самое дело. Выслушав дело, отец, как добрый врач, уврачевал душу его словами Священного Писания, что есть покаяние обращающимся к Богу с сознанием.
Когда авва пришел к тому старцу, то, рассказав ему об этом, говорил: этот брат, потерявший надежду и решившийся уйти в мир, есть как бы звезда среди братий. Я рассказал это для того, дабы мы знали, как опасно говорить с людьми, неопытными в рассуждении, о помыслах ли или о делах».
Авва Моисей:
«Ответ об отвержении стыдливости и об опасности не сострадающего.
Авва Моисей сказал: полезно, как я сказал, не скрывать своих помыслов от отцов; впрочем, не всякому нужно говорить, а открывать старцам духовным, имеющим рассудительность, поседевшим не от времени. Ибо многие, доверяя летам старца и открывая свои помыслы, вместо исцеления, впали в отчаяние по неопытности духовников.
Был один брат, очень старательный, но, терпя жестокие нападения от беса блуда, пришел к некому старцу и рассказал ему свои помыслы. Тот, будучи неопытен, услышав это, вознегодовал на брата, имевшего такие помыслы, называя его окаянным и недостойным монашеского образа.
Брат, услышав это, отчаялся о себе и, оставив свою келью, возвратился в мир. Но по Божию промыслу встречается с ним авва Аполлос, опытнейший из старцев; видя его смущение и великую печаль, спросил его: сын мой! какова причина такой скорби? Он сначала не отвечал от великого уныния, но после многих увещеваний старца рассказал ему о своих обстоятельствах. Часто, говорил он, помыслы смущают меня; я пошел и открыл такому-то старцу и, по словам его, нет мне надежды на спасение; в отчаянии я иду в мир.
Отец Аполлос, услышав это, долго утешал и вразумлял брата, говоря: не удивляйся, сын мой, и не отчаивайся о себе. Я, будучи так стар и сед, терплю жестокие нападения от этих помыслов. Итак, не малодушествуй в таком искушении, которое исцеляется не столько человеческим старанием, сколько человеколюбием Божиим. Только послушай меня теперь, возвратись в свою келью. Брат сделал это.
Авва Аполлос, расставшись с ним, пошел в келью старца, отлучившего брата, и, став возле нее, со слезами молил Бога так: Господи! посылающий искушения на пользу нашу, пошли напасти брата на этого старца, чтобы в старости своей по опыту он узнал то, чему не научился за столь долгое время, — узнал, как сострадать поражаемым дьяволом.
После окончания молитвы видит эфиопа, стоящего близ кельи и бросающего стрелы в старца. Уязвленный ими, как от вина колебался он и, не в силах снести, вышел из кельи и пошел в мир тем же путем, которым шел и младший брат.
Авва Аполлос, узнав это, вышел к нему навстречу и спросил у него: куда ты идешь и какая причина такого твоего смущения? Тот, думая, что святому известно случившееся с ним, от стыда ничего не отвечал.
Тогда авва Аполлос сказал ему: возвратись в свою келью, отсюда познай свою немощь и считай себя или неизвестным прежде дьяволу, или презренным от него. Ибо ты не удостоился вступить в войну с ним. Что я говорю — в войну? Ты и единого дня не мог выдержать его нападения. Это случилось с тобою за то, что ты, приняв у себя младшего брата, который вел войну против общего врага, вместо того, чтобы поощрить его к подвигу, вверг его в отчаяние, не подумав, чего требует премудрая заповедь: спасай взятых на смерть, и неужели откажешься от обреченных на убиение? (Притч. 24, 11); и даже о чем говорит притча, относящаяся к Спасителю нашему: трости надломленной не преломит и льна курящегося не угасит (Мф. 12, 20). Ибо никто не мог бы устоять против коварства врага и даже пригасить пламенное движение природы, если бы благодать Божия не помогала немощи человеческой. Итак, когда исполнилось это спасительное благодеяние Божие, станем общими молитвами просить Бога, чтобы Он отнял простертый и на тебя бич. Он поражает, и Его же руки врачуют (Иов. 5, 18); умерщвляет и оживляет, низводит в преисподнюю и возводит, унижает и возвышает (1 Цар. 2, 6, 7).
Сказав это и помолившись, тотчас избавил его от наведенной на него напасти и советовал ему просить от Бога, чтобы дал язык мудрых, чтобы мог словом подкреплять изнемогающего (Ис. 50, 4).
Из всего сказанного познаем, что нет другого надежнейшего пути к спасению, как открывать свои помыслы рассудительнейшим отцам и иметь их руководителями к добродетели, а не следовать собственному помыслу и рассуждению. А из-за неопытности, неискусности, простоты одного или нескольких не нужно опасаться открывать свои помыслы отцам опытнейшим. Ибо и они не по собственному побуждению, но по внушению от Бога и Божественного Писания заповедали младшим спрашивать старших».
Духовник
· Святые отцы о необходимости особой осторожности в выборе руководителя и опасности принять бездуховного «старца» за духовника
Вот наступают дни, говорит Господь Бог, когда Я пошлю на землю голод, — не голод хлеба, не жажду воды, но жажду слышания слов Господних (Ам. 8: 11). Святитель ИГНАТИЙ БРЯНЧАНИНОВ в середине XIX-го века, повторяя эти слова пророка, со скорбью писал, что уже в его время трудно было найти наставника не пре́лестного. Но при этом указывал на ещё сохраняющуюся возможность для христианина, ищущего обрести путь спасения: «жительство под руководством отеческих писаний с советом преуспевших современных братий».
Преподобный КАССИАН РИМЛЯНИН: «Полезно открывать свои помыслы отцам, но не каким попало, а старцам духовным, имеющим рассуждение, старцам не по телесному возрасту и сединам. Многие, увлекшись наружным видом старости и высказав свои помышления, вместо врачевства получили вред».
Преподобный ИОАНН ЛЕСТВИЧНИК: «Когда мы… желаем… вверить спасение наше иному, то еще прежде вступления нашего на сей путь, если мы имеем сколько-нибудь проницательности и рассуждения, должны рассматривать, испытывать и, так сказать, искусить сего кормчего, чтобы не попасть нам вместо кормчего на простого гребца, вместо врача на больного, вместо бесстрастного на человека обладаемого страстями, вместо пристани в пучину, и таким образом не найти готовой погибели».
Преподобный ПИМЕН ВЕЛИКИЙ повелел «немедленно разлучаться со старцем, совместное жительство с которым оказывается душевредным».
Преподобный СИМЕОН НОВЫЙ БОГОСЛОВ пишет, что Господь хочет «научить и нас не прельщаться одними словами и не всякому верить человеку, который называет себя духовным, но удостоверяться прежде из жизни его и от дел его, согласны ли слова его и дела с учением святых отец, и тогда уже принимать его и слушать слова его, как слова Христовы. Если же слова его и дела несогласны с учением святых отец, то не следует принимать его, а напротив отвращаться от него, хотя бы он воскрешал мертвых и иные многие творил чудеса».
Святитель ФЕОФАН ЗАТВОРНИК: «При определении их должно употреблять великую осмотрительность и строгое рассуждение, чтобы вместо пользы не нанести вред, вместо созидания разорение».
· О правильном отношении к духовнику (послушание, совет)
Святитель ИГНАТИЙ (БРЯНЧАНИНОВ): «По учению отцов, жительство … единственно приличествующее нашему времени, есть жительство под руководством отеческих писаний с советом преуспевших современных братий; этот совет опять должно проверять по писанию отцов».
«Скромное отношение советника к наставляемому – совсем иное, нежели старца к безусловному послушнику… Совет не заключает в себе условия непременно исполнять его: он может быть исполнен и не исполнен».
«Всякий духовный наставник должен приводить души к Нему , а не к себе… Наставник пусть, подобно великому и смиренному Крестителю, стоит в стороне, признает себя за ничто… Не замени для души, к тебе прибегшей, собою Бога. Последуй примеру святого Предтечи».
«Те старцы, которые принимают на себя роль … (употребим это неприятное слово)… в сущности, не что иное, как душепагубное актерство и печальнейшая комедия. Старцы, которые принимают на себя роль древних святых Старцев, не имея их духовных дарований, да ведают, что самое их намерение, самые мысли и понятия их о великом иноческом делании – послушании, суть ложные, что самый их образ мыслей, их разум, их знание суть самообольщение и бесовская прелесть…».
«Советуйся с добродетельными и разумными отцами и братиями; но усваивай себе советы их с крайней осторожностью и осмотрительностью. Не увлекайся советом по первоначальному действию его на тебя!».
См. подробнее Приложение №1.
Игнатий (Брянчанинов) свт. Творения. Т.1. М., 2006. С. 522.
Иоанн Лествичник, прп. Лествица. Слово 4. §6. СПб., 1996. С. 34.
Цит. по: Игнатий (Брянчанинов), свт. Творения. Т.5. М., 2003. С. 66-67
Симеон Новый Богослов, прп. Слова. Слово 60. М., 1892. С. 90.
Феофан Затворник, свт. Что потребно покаявшемуся и вступившему на добрый путь спасения. МДА: «Новая книга», 1995. С. 87.
Игнатий (Брянчанинов), свт. Творения. Т. 1. М., 2006. С. 522.
Игнатий (Брянчанинов), свт. Творения. Т. 5. М., 2003. С. 71.
Игнатий (Брянчанинов), свт. Творения. Т. 8. М., 2007. С. 221.
Игнатий (Брянчанинов), свт. Творения. Т. 5. М., 2003. С. 64.
Игнатий (Брянчанинов), свт. Творения. Т. 5. М., 2003. С. 68.
Послушание — путь к свободе
Послушание — предмет непростой. С одной стороны, все слышали, что это одна из главных христианских добродетелей, иначе говоря, одно из главных требований к личности христианина. С другой — слишком часто это слово вызывает больший или меньший, осознанный или неосознанный протест. Потому, может быть, что в нерелигиозной жизни многие именно через непослушание обретают — как, по крайней мере, кажется — себя. Или потому, что в каждом человеке действуют механизмы самозащиты и сопротивления принуждению. Кроме того, услышав слово «послушание», многие сразу предполагают крайний вариант — полный отказ от собственной воли. И считают, что послушание — это только для монахов. Так что же такое послушание, каким образом оно должно присутствовать в нашей жизни? Об этом — очередная наша беседа с главным редактором журнала «Православие и современность» игуменом Нектарием (Морозовым).
— Как и почему возникло само понятие послушания? Как получилось, что оно стало именоваться одной из главных христианских добродетелей? Каково его духовное обоснование и духовное значение?
— Здесь надо начинать с того, с чего начались все злоключения рода человеческого, а именно — с грехопадения. Отпадение праотцев от Бога произошло именно посредством преслушания, преступления той заповеди, которая дана была первозданному человеку — о невкушении плода с Древа познания добра и зла. Эта заповедь, которую Господь дал человеку, заключалась именно в послушании. В чем ее смысл? Господь учил человека сообразовывать, соединять свою волю с Его волей. Именно тогда, когда человек пошел против воли Божией, когда его воля стала действовать отдельно от воли Бога — произошло грехопадение. Это повлекло за собой извращение природы самого человека, искажение всего видимого для нас мира. Вот плод непослушания.
Но святые отцы говорят: каким путем благодать уходит, таким путем она и возвращается. Непослушанием первозданного человека грех вошел в мир и стал властвовать над природой человеческой; послушанием Сына Божьего, нового Адама, грех в человеческой природе был преодолен. Вот почему добродетель послушания так важна.
Собственно, что такое для нас христианская жизнь? Это жизнь по Евангелию. А Евангелие — это не только Благая Весть, это и те новозаветные заповеди, которые Спаситель нам дает. Не только заповеди блаженства, но и огромное количество заповедей, повелений, а иногда, может быть, советов Иисуса Христа каждому из нас и всему роду человеческому. Исполняя эти заповеди, мы оказываем послушание Богу.
— Значит, в первую очередь мы должны быть послушны Евангелию. Но ведь одного только этого послушания недостаточно? Послушание — это не только следование Евангелию?
— Мы должны быть послушны Евангелию и христианской совести в первую очередь, а во вторую — Церкви: если и церкви не послушает, то да будет он тебе как язычник и мытарь (Мф. 18, 17). Апостол говорит, что Церковь — это столп и утверждение Истины. Вот почему от нас требуется послушание канонам, правилам и в какой-то степени традициям Церкви — тем традициям, которые стали носить общецерковный характер. Но Церковь — не абстрактная категория. В Церкви есть архиереи, епископы и есть священники, действующие по их благословению. Мы оказываем послушание и епископам, и тем священникам, с которыми общаемся непосредственно, в Церковь приходя. В чем это послушание заключается? Они учат нас жить церковной жизнью, жить во Христе. Мы прислушиваемся к ним, выполняем их советы, их наставления.
Долг священника — не только совершать Таинства, не только требоисполнителем быть, но и наставником, и учителем для каждого человека, приходящего в храм. Неслучайно священник называется пастырем; овцы должны оказывать пастырю послушание. Слово наставления, с которым священник к своей пастве обращается, должно исполняться. Таким образом человек, во-первых, приобщается к общецерковному опыту, а во-вторых, учась в чем-то отсекать свою волю, вступает на поприще борьбы с гордостью. Гордость же является причиной всех падений. Но здесь надо вести речь не только и не столько о гордости, сколько о собственной воле, которую святые отцы называли стеной, стоящей меж нами и Богом. Оказывая послушание человеку — священнику — послушание во Христе и ради Христа, мы таким образом учимся слушать Бога. Малозначащие, казалось бы, случаи отсечения собственной воли, отказа от нее упражняют человека в отказе от этой греховной воли, от греховных желаний в гораздо более серьезных и проблемных для его духовной жизни ситуациях.
Одна из самых страшных язв человеческой души — это то, что обычно называют самостью. Самость есть некая производная от неправильной любви человека к себе. По ней надо наносить удар за ударом — до тех пор, пока она не будет сокрушена. А сокрушают ее как раз случаи отказа от собственной воли, проявления послушания. Иной человек может сказать: я сам знаю, как мне спастись, и не нуждаюсь в послушании священнику. Что ж, этот человек может сколько угодно пытаться спастись самостоятельно. Но, даже если он обладает высоким интеллектом и читает святоотеческую литературу, та самость, которая в его словах проявляется, она-то и не даст ему спасаться как должно. Она-то и будет его губить, даже если он внешне будет исполнять все правила христианской жизни.
— Митрополит Антоний Сурожский говорил, что послушание не от слова «слушаться», а от слова «слушать». Это всегда так?
— Это высказывание владыки Антония — оно, конечно, очень глубокое. Вдуматься в то, что в данном случае имеет в виду владыка Антоний, безусловно, полезно. Но столь же полезно обратиться к опыту святых отцов. Этот опыт свидетельствует: нужно не только слушать, то есть вслушиваться в смысл какого-либо запрета или повеления, но и слушаться, подчиняться, и одно здесь неразрывно связано с другим. Если вопрос стоит таким образом: соблюдать какие-то нормы христианской жизни просто потому, что их велено соблюдать, или вникать в их смысл — то, разумеется, второе. Ведь человек — существо словесное, разумное, и он не должен делать ничего такого, чего он не понимал бы.
В какой-то период — и это совершенно естественно — человек в Церкви уподобляется ребенку, которому родители говорят: не надо дотрагиваться до раскаленной плиты. Ребенок не знает еще, что такое плита, что такое огонь, но он понимает, что родителей ему лучше послушаться. Однако, чтоб обезопасить ребенка, родители должны не просто запрещать, они должны ему объяснить смысл запрета, объяснить, в чем состоит опасность. То же призван делать и священник. Он должен не только сказать «нельзя» или «необходимо», но объяснить, почему необходимо, почему нельзя. Порой человек понимает, принимает и умом, и сердцем то, что священник ему говорит. Но бывает иначе. Бывает, что мы чего-то не понимаем или не можем сразу принять. И тогда нам нужно проявить смирение именно таким образом: просто поверить священнику и Церкви. И от чего-то отказаться. А что-то, напротив, сделать — из послушания. И в процессе исполнения этого послушания придет понимание.
Ведь если человек приходит в Церковь, то не потому, что его кто-то заставляет, а потому, что чувствует потребность. Чувствует, что Церковь ему нужна — для того, чтобы жить в Боге. Исходя из этого, человек пытается понять, что такое Церковь. И если Церковь человека чему-то учит, если человек видит, что это не желание отдельно взятого священника, а опыт и жизнь Церкви как таковой — то этому человеку логика должна подсказать: вряд ли Церковь будет навязывать ему что-то, что для спасения вредно. И, принимая Церковь в целом, человек принимает и то, что она предлагает ему исполнить «в отдельном случае».
— Однако же и пастырь, и архипастырь — всего лишь навсего люди. Как быть, если их действия вызывают несогласие? Если, защищая то, что нам дорого, то, что представляется нам правильным и справедливым, мы вынуждены вступить с ними в спор, даже в конфликт? Послушаться или поступить по собственной совести, взяв ответственность на себя,— жизнь вполне может привести нас к такому выбору.
— Это, по сути, вопрос о духовной власти. Власти, которая дается епископу, священнику не для разорения, а для созидания. Иными словами, ни епископ, ни священник не имеет права требовать послушания лично себе. Господь не давал ему такого права. Он не помещал ни епископа, ни священника в положение властителя по отношению к «простым людям», мирянам. Ничего подобного в Церкви нет и быть не может. Духовная власть дается прежде всего как ответственность. Поэтому один из титулов римского первосвященника — раб рабов Господних; так любил себя именовать святитель Григорий Двоеслов. Поэтому когда священник или епископ требует послушания лично себе как человеку, то такое требование незаконно. Если же пастырь или архипастырь требует послушания Закону Божию — то несчастен человек, который ему в этом послушании откажет. Нужно просто различать, где его личное желание, а где закон Божий.
Желая поступить по собственной совести, человек должен помнить: его совесть так же повреждена грехопадением, как и все его существо. Наша совесть лукава, изворотлива. Мы склонны оправдывать свои страсти, свою гордость, и не просто оправдывать, а облагораживать, возвышать: «Я поступаю по собственной совести, я защищаю то, что мне дорого». Поэтому, принимая решение, нужно быть очень внимательным к себе, очень строгим. И иметь при этом такой душевный залог: желание скорей послушаться, нежели не послушаться. Когда я всеми силами своими хочу послушаться, поступить так, как требует от меня пастырь, но что-то очень важное не позволяет мне, к величайшему моему сожалению, это сделать — тогда есть надежда, что я поступаю правильно, не слушаясь. А когда у нас этого залога нет, а есть желание не послушаться в любом случае, важна причина или не важна — тогда совсем другое дело.
— Итак, мы должны критически относиться к собственным мотивам?
— Да, и нам в этом очень хорошо помогает повседневное упражнение. Старец Паисий говорил, что человек, желающий творить послушание, должен оказывать его всем — не только старцу, не только духовнику. В тот момент, когда старец Паисий произносил эти слова, в дверь заскребся котенок; отец Паисий встал, отворил дверь и сказал: вот, видите, я сейчас сотворил послушание котенку.
Наша жизнь складывается из мелочей: вы стоите в очереди, к вам подходит человек и просит: «Пропустите меня без очереди, я тороплюсь». Если у вас есть желание научиться послушанию, вы его пропустите. Вы едете на машине, кто-то пытается вас обогнать — если у вас есть это желание, вы ему разрешите обгон.
Кроме того, послушание — это залог нашей духовной свободы. Человек, отсекающий свою волю, обретает свободу: что бы с ним ни происходило, это не входит в конфликт с его волей. Мы, к сожалению, редко становимся на этот путь, потому и свободы не обретаем. А ведь, в сущности, не так много в нашей жизни вещей, от которых мы действительно не можем отказаться. Безусловно, когда что-то или кто-то влечет нас к тому, что противоречит воле Божией и нашей христианской совести, мы не только имеем право, но и должны ответить отказом. Но едва ли не во всех прочих случаях мы вполне можем послушаться.
Игумения Арсения Себрякова — известная подвижница XIX века — говорила: для того, чтобы любить ближнего, надо быть готовым отдать ему свое место. Что же это за место? Это любое из мест, то есть, по сути, весь мир.
— Значит, нужно быть готовым в любой бытовой ситуации поступить не так, как хочется тебе, а как хочется ближнему?
— Старец Силуан Афонский вспоминал о таком эпизоде. Когда он был еще не стар, к нему подошел монах и сказал: пойдем со мной к такому-то старцу, я хочу задать ему несколько вопросов. Монах Силуан встал и пошел со своим собратом. Когда они уже подходили к келье старца, тот монах спросил Силуана: «А ты о чем хочешь его вопросить?» — «Ни о чем».— «А зачем же ты идешь со мною?» — «Ты меня об этом попросил». Для старца Силуана это не было насилием. Для него это было естественно. Но, конечно, он не бездумно пошел со своим собратом, а потому, что собрату это было нужно, он нуждался в спутнике, в поддержке.
Господь дал мне видеть человека, в жизни которого христианское послушание реализовалось на деле. Это архимандрит Кирилл (Павлов). При общении с ним удивительно хорошо было видно, что он не действует по собственной воле. Когда ему кто-то из приходящих или из его духовных чад задавал вопрос, как поступить в том или ином случае и эта ситуация не имела однозначного разрешения, отец Кирилл всегда спрашивал: а сам-то ты как думаешь? И обдумывал это вместе с обратившимся к нему человеком, и с ним самим советовался. Иногда отправлял его к людям, которые могли предоставить авторитетную консультацию. И только в тех случаях, когда ответ совершенно очевидным образом приходил от Бога — а такое бывало — он говорил: поступай так-то. Это было внешне очень заметно: вот отец Кирилл сидит, разговаривает с человеком, и вдруг — какая-то перемена во всем его облике произошла, и он разом разрешает все сомнения. Но при этом он никогда не навязывал собственного мнения другим. Если человек говорил: «Нет, батюшка, так, как вы советуете, у меня не получится», отец Кирилл говорил: «Делай как тебе удобно». Если, опять-таки, не получал «извещения» от Бога.
Но у людей при этом было огромное желание послушаться батюшку — даже сверх собственных сил. Абсолютное доверие к этому человеку приходило именно через понимание того, что своего он никогда и никому не навязывает. А если о чем-то говорит, если к чему-то призывает человека, то только к исполнению воли Божией. У меня было такое ощущение, что если бы человек, пришедший к отцу Кириллу, во время беседы сказал: «Батюшка, вы вот здесь стоите, вы мне мешаете, вы отойдите на метр в сторону» — отец Кирилл спокойно отошел бы. К счастью, думаю, таких людей не оказывалось среди тех, кто к нему обращался. Но вот встать и принести стул для вошедшего человека — это для отца Кирилла было нормой.
Я готовил к изданию небольшую книжку его проповедей, посвященных Божией Матери; в одной из этих проповедей он говорил, что у Нее никогда не было никаких других желаний, кроме желания исполнять волю Божию. Почему в Евангелии практически не отражена земная жизнь Пресвятой Богородицы? Именно потому, что вся Ее жизнь была посвящена только исполнению воли Бога, вне этого Она Сама Себя не мыслила. Когда я это прочитал, я понял, что именно мне довелось наблюдать в отце Кирилле: для него жизнь тоже была исполнением воли Божией. А все остальное — только по необходимости. Поэтому он так легко отказывался от всего, кроме исполнения этой воли, от всего, за что мы все так крепко держимся.
— Но возможен ли отказ от самозащиты? Как быть, если требование ближнего носит незаконный, неоправданный, а подчас и просто хамский характер? Совсем недавно мы с коллегой возвращались из московской командировки; вслед за нашей попутчицей, соседкой по купе, в это самое купе ворвалась целая компания провожавших ее друзей. За двадцать минут, оставшихся до отхода поезда, компания решила устроить небольшие проводы, разложив и расставив на столике все, что в подобных случаях требуется; а нам, законным пассажирам с билетами, было эдак по-свойски предложено потесниться, ну хотя бы в коридоре постоять это время. Коллега — возможно, более послушный и смиренный человек, чем я,— спокойно вышла в коридор; я же взорвалась и успешно выпроводила всю компанию на перрон — вместе с их жареной курицей и бутылками пива. Я поступила неправильно?
— С правовой точки зрения ваше требование к этой компании — оставить купе — было, конечно, вполне правомерным и законным. Но если посмотреть на эту ситуацию с точки зрения духовной пользы — для вас было бы полезнее позволить этим людям порадоваться в течение двадцати минут, самой же провести это время в коридоре и прочитать акафист Спасителю или Божией Матери. Другое дело — если бы эта компания решила бы ехать в вашем купе всю дорогу, а вас бы держала в коридоре на протяжении всего пути.
Согласиться с этим — такая мера послушания на сей день недоступна для вас, наверное, и не надо пытаться сходу ее достичь. Это противоречило бы здравому смыслу. Потому что в человеке все должно быть цельно. Если человек готов по требованию какой-то маловоспитанной компании выйти в коридор вагона и всю ночь безропотно там простоять — очевидно, что у этого человека и молитвенное правило должно быть другое, и другая мера поста, не такая, как у нас. А если бы мы вдруг решили совершить такого рода прорыв — выйду и буду стоять ради послушания! — то этот прорыв потом обернулся бы чем-то негативным для вас, привел бы к перекосам.
— Значит, лучше двигаться постепенно?
— Наше возрастание в послушании, как и во всем остальном, может быть только шаг за шагом. Мы не можем оттолкнуться от берега и поплыть, если мы еще плавать не научились. Современный человек изломан, издерган, и ему трудно начать учиться послушанию. Может быть, поэтому мы наблюдаем такие крайности: один человек просто не в состоянии послушаться даже самым разумным словам священника, другой, напротив, рвется немедленно исполнять все, что бы ему ни сказали — без всякой критики. А это в итоге приводит к духовному надрыву и даже к отшатыванию от Церкви. Лучший вариант — это мягкое, постепенное вхождение в послушание.
Мы не можем ни от себя, ни от других потребовать отказа от всех человеческих средств разрешения встающих перед нами проблем, но мы должны знать: чем больше мы отрешаемся от этих средств и предоставляем действовать Богу, тем большее покровительство и помощь нам Господь оказывает.
Преподобный Исаак Сирин говорит: тот, кто ищет помощи человеческой и полагается на нее, тот зачастую лишает себя помощи Божией. И, напротив, в той мере, в какой мы от помощи людей удаляемся, в той мере мы обретаем Божественное заступничество.
— Когда-то я из чисто журналистского интереса прошла психологический тест, который используется при поступлении на службу в милицию. Результат тестирования был следующий: не рекомендуется работа в структуре, подразумевающей жесткое подчинение. Натура, иными словами, такова: подчинения не выносит. Действительно, мы ведь очень разные, для кого-то слушаться, подчиняться — естественно, а для кого-то совсем наоборот.
— Да, здесь все очень индивидуально. Есть люди — не бесстрастные на самом деле, а безвольные. Им говорят: «Делайте так, идите вон туда» — и они делают, идут, отнюдь не из христианской добродетели, а просто от безволия. Такое «отсечение воли» Богу не может быть угодно; Богу угодно, когда человек ради заповеди отсекает то, что у него есть. Безвольный и безразличный ко всему человек — он и зло так же безвольно сотворит, если ему велят его сотворить.
Если же говорить о людях более послушных и менее послушных, то, безусловно, больший подвиг совершает тот человек, который, будучи от природы очень своенравным, самоволие это в себе подавляет сознательно. Преподобный Иоанн Лествичник говорил, что ценнейший подвиг совершает человек, который, будучи страстным от природы, подъял бремя борьбы со страстями, нежели тот, который не действовал под воздействием страстей, потому что сильных страстей не имел.
Наш характер — это не то, что мы должны оберегать как некую ценность, это то, что мы призваны преобразовать. Преподобный Варсонофий Великий, отвечая на вопросы своих духовных чад, говорил: чем больше ты смягчишь свое сердце, тем больше сможет оно вместить благодати. И в этом заключается тайна смирения. Гордое сердце человеческое по отношению к благодати — это как вода, в которую пытаются погрузить палку. Ее погружают, а она выскакивает. Наши сердца именно таковы. Мы испытываем в какой-то момент умиление, покаяние сердечное — благодать наше сердце наполняет, согревает, но мы утрачиваем это моментально, потому что наше сердце тут же ожесточается, и не живет кроткий и смиренный дух Божий в таком сердце. Спаситель сказал: научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим (Мф. 11, 29). Кстати, это то немногое, что мы точно знаем о Боге — в плане внутреннем — то, что Он кроток и смирен сердцем, и то, что Он был послушен даже до смерти крестной.
— Мы говорим с Вами о том, что послушание следует творить — не только священнику, архиерею, духовнику, но и всякому ближнему. Но как хочется иногда объяснить ближнему, что он неправ, что именно ему-то как раз и не следует настаивать на своем. Скажем, я захожу в храм ровно на пять минут перед работой — написать поминальную записку, поставить свечку,— а бабушка, стоящая за свечным ящиком, тут же замечает, что я без платка, и сразу начинает искать какой-то платок для меня в своем ящике…
— На эту ситуацию можно посмотреть с совершенно другой стороны. Нужно думать не о том, что бабушка излишне придирчива, досаждает этим и т.д., а о том, что она — человек со сложившимися представлениями. Она не потому вас «достает», что хочет вас учить, а потому, что ваш «простоволосый» вид оскорбляет ее религиозное чувство. Эта женщина ходила в храм тогда, когда никто из нас еще туда не ходил. И для нее этот платок на голове был внешним знаком исповедания веры. И когда она теперь видит женщину, девушку, входящую в храм без платка, она испытывает боль. Ради любви к этой бабушке стоит послушаться, хотя вы оказываетесь ущемленной при этом в каких-то своих правах, теряете какое-то время. Но Господь нам гораздо больше за это воздаст.
Каждый раз, когда мы говорим: я имею право, это моя территория, это мое внутреннее пространство — да, мы поступаем в соответствии со своими правами, но не даем благодати войти в наше сердце. Какие были права у Христа? Они были безмерны. Но Он попрал все Свои права ради нашего спасения. Он оставил нам образец. Последовать этому образцу сразу и до конца могли редчайшие люди в истории христианской Церкви. Но стремиться к этому должен, наверное, каждый человек.
— К сожалению, с понятием послушания связаны и многие негативные явления в сегодняшней церковной жизни.
— Мы живем в очень сложное, очень лукавое расцерковленное время. И нам, к сожалению, приходится сталкиваться с лицами в духовном сане, которые подменяют послушание Христу послушанием себе; которые желают властвовать над человеческими душами. Не ради спасения душ, а ради удовлетворения собственной страсти — страсти властолюбия, в которой не отдают себе отчета по неразумию своему. Мы должны проявлять благоразумие — для того, чтобы, ища пастыря, не найти волка, а самому не оказаться овечкой, которую в духовном смысле съедят.
Некоторые святые отцы, в частности Симеон Новый Богослов, говорят, что надо сначала испытать будущего духовника, понять, вправду ли это муж духовной жизни, способный наставить на спасение, а уж потом, испытав, слушаться беспрекословно. Это совет верный, но для нашего времени он нуждается в корректировке. Сегодня человек приходит в храм в таком состоянии, что он не может испытать духовника. У него нет тех ориентиров, тех критериев — внутренних, не внешних! — пользуясь которыми он мог бы определить, что представляет собою потенциальный духовник. Современного человека, к сожалению, очень легко обмануть. Его обманывают в сектах, в псевдоправославных течениях, обманывают лжестарцы и лжедуховники. Поэтому испытание будущего духовника не может быть одномоментным — только до полного вверения себя ему, нет — приходится испытывать и позже. Тем более что и хороший, искренний священник претерпевает порой тяжкие испытания, и ломается, падает, и увлекает в свое падение окружающих его людей. Мы можем столкнуться с подобной ситуацией, и здесь мы тоже должны быть внимательны и помнить: главный наш ориентир — это Евангелие. Жизнь в русле церковной традиции, в русле послушания — она многие вопросы снимает для человека, на многие вопросы отвечает, но бдительности терять нельзя. В каких-то случаях надо отказать духовнику, даже давнему своему духовнику, в послушании. Разумеется, в неоскорбительной для него форме. Когда-то нужно сказать: батюшка, мне представляется, что ваши слова и действия расходятся со словом Божиим. Объясните мне, почему вы именно так поступаете, именно этому учите, ответьте мне на мой вопрос. Если мы говорим это не из желания осудить священника или стать в чем-то выше него, а из глубины собственного недоумения — наверное, это оправдано и, возможно, поможет самому священнику вовремя остановиться, не впасть во искушение.
Человек, по слову святителя Игнатия, должен понимать дух того времени, в котором он живет, дабы избегать того тлетворного, что в этом времени присутствует, не пускать это тлетворное в себя. Но понимать дух времени необходимо, наверное, и для того, чтоб поступать разумно. Понимать свою меру, меру окружающих людей, и исходя из этого понимания действовать. Один из самых заметных сегодня церковных авторов, архимандрит Лазарь (Абашидзе), в одной из своих книг употребил такое выражение: «Все мы — дети похмельной пирушки». Это действительно так, и мы должны действовать, исходя из понимания этого обстоятельства. Не надо требовать слишком много ни от себя, ни от тех, у кого мы должны учиться. Но если есть в нас и в тех, кто нас учит, наставляет, хотя бы малое хорошее, что мы можем взращивать — надо за это благодарить Бога.
— Раньше существовала практика принесения мирянами обетов послушания; я не раз об этом читала. Сейчас этого нет… И, видимо, не нужно?
— Скорей всего, не нужно. Приходится видеть, как люди дают по своей горячности какие-то обеты, а потом в силу своей немощи оказываются неспособными их исполнить. А неисполненный обет — это обман по отношению к Богу. Поэтому лучше постепенно воспитывать в себе способность к послушанию. Постепенно к нему привыкать, приучаться, и потом с радостью увидеть, какие плоды оно приносит. Ведь в конечном итоге наше послушание — это вопрос нашего отношения к Богу. Господь радуется нашему послушанию, и сознание того, что мы радуем Господа, помогает нам преодолевать то скорбное, что бывает с послушанием связано.
С игуменом Нектарием (Морозовым)
беседовала Марина Бирюкова
О правильном и неправильном послушании
Послушание – дело творческое
Никто за нас не может решать наших жизненно важных вопросов, и даже в прежние времена старцы не командовали наследием Божиим. Обдумывать, на что брать благословение, должен сам человек.
Вот недавно было письмо мне, залитое слезами. Некто распорядился двум солидным супругам жить как брату и сестре, через весьма короткое время потребовал развестись, и на всё согласился с болью в сердце любящий супруг. Ну а финал такой, что у него на старости лет всё же появилась другая утешительница. Дети взрослые осудили материнский подвиг и ушли с отцом. А духовник в конце концов изгнал ее от себя. И после всего этого мне она написала подробное письмо обо всём этом с вопросом: «Что же делать?»
Дорогая моя, бездумно ныне жить нельзя. Бог правит миром, а не люди. Приказов в духовной жизни быть не может. Господь даровал человеку духовную свободу, и Он, Он сам, ни в коем случае и никогда не лишает человека ее – этой свободы.
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)
-Что такое послушание? И что такое правильное и неправильное послушание?
Правильное послушание — когда человек понимает, что от него хочет духовный наставник. И не только понимает, но и исполняет, оправдывая ожидания, которые на него возлагаются.
А неправильным послушанием называется все, что отходит от первого: слишком буквальное понимание или полное отсутствие инициативы и здравого смысла. Например, ночью, во время пасхальной службы подходит мать с чадом: «Он исповедовался на Вербное Воскресенье, надо ли ему сейчас исповедоваться?» Ну что можно требовать от ребенка, который толком еще не проснулся? Какие у него грехи, чтобы он их ночью исповедовал, да еще когда идет служба и время дорого, и ни в коем случае службу задерживать не надо. И мама считает, что поступает по благословению… Подвели бы, причастился – и с праздником!
Это пример совершенно неправильного понимания того, что такое послушание. А вот если велеть человеку сделать что-то, что действительно требует усилий, то найдется миллион причин, по которым человек это сделать не сможет и откажется.
— Как различать эти моменты?
Это очень трудно: вся система современного воспитания противоположна тому, чтобы научиться этому.
Суворов, который был не только великим полководцем и педагогом, но и очень глубоким христианином, обращаясь к своим солдатам, говорил: «Каждый солдат должен понимать свой маневр». При этом учил их военному искусству так, чтобы они понимали, что от них требуется: «Если я командую направо, а надо налево – меня не слушать».
Когда человек видит ситуацию и понимает, что нужно делать, понимает своего командира — это настоящее послушание, Таким подходом Суворов лишал себя права на ошибку. Он и не ошибался никогда, настолько он все продумывал, настолько знал и любил свое дело, что он не боялся инициативы солдат. Он даже хотел, чтобы солдаты проявляли разумную инициативу, ту, которая необходима в повседневности всем нам.
Суворов в такой косной структуре, какой является армия, наоборот требовал активного, сознательного участия каждого в общем деле. То есть требовал от своих солдат, начиная от рядового и до генерала, творческого отношения к делу. Настоящее послушание должно быть творческим, потому что это ни есть желание угодить и тупо формально исполнять какие-то предписания, которые человек понимает в меру своей испорченности, а быть активным, решительным, инициативным, понимать, что нужно для пользы дела.
— Чем сложно послушание, и какие Вы видите в нем сложности?
Мы очень часто люди рутинные, далекие от творчества. Не творческие, а очень ограниченные, сами себя зажимаем множеством всяческих условностей, запретов, подчас надуманных. Опять-таки речь идет о том, чтобы человек понимал свой маневр: в каком периоде своей духовной жизни он находится, что от него требуется, и какие усилия нужно приложить. Духовный руководитель может указать на какие-то ориентиры. Но проходить путь от ориентира до ориентира человек должен сам. То есть должен проявлять и решимость, и некий духовный уровень, духовный опыт, чтобы двигаться вперед по жизни. А если сводить послушание к исполнению формальных, часто надуманных предписаний, то это послушание имеет весьма относительный характер.
Смирение рождает послушание, а послушание рождает смирение
Святые Отцы говорят, что самый короткий путь к смирению, то есть к спасению – есть послушание. Чтобы двигаться и возрастать в духовной жизни, нужно учиться. В послушании человек ставит себя на место ученика, независимо от своего возраста и положения. Смирение рождает послушание, а послушание рождает смирение.
— А если, например, все внутри восстает против того, что сказал человек, которого ты должен слушаться? У тебя на это другое мнение, как быть с этим?
Во-первых, даже Сам Господь не насилует нравственную свободу человека. Настоящий духовный руководитель тоже не должен применять насилие. Иногда он должен строго сказать, предупредить, описать последствия, которые часто очень легко предугадать. Человек, находящийся в гуще событий, не всегда может представить, что может произойти. Человеку со стороны, тем более с некоторым духовным опытом всегда проще предвидеть, зная примеры многих людей, которые уже подобные ошибки совершали.
Хотя бывают очень сложные ситуации, когда действительно требуется или совет авторитетного священника с большим опытом, или благословление старца. Но в таких случаях нужно твердо понимать, что, если ты идешь получить благословление старца, если ты откажешься его исполнять, то ты тем самым активно уже, сознательно нарушаешь Волю Божью, то есть становишься противником Богу. Так что если ты не собираешься слушаться, то тогда и не спрашивай. Но если уж ты обращаешься к старцу, который видел то, что люди видеть не могут, и знал, что люди знать не могут, то есть у него действительно было глубокое Богообщение.
Когда, напротив, кто спрашивает и наперед уже желает и чает определенного решения, то это уже прелестное правило действования. В таком случае лучше не вопрошать. Когда же спрашиваешь, пусть весы сердца стоят ровно, не склоняясь ни на десно, ни на шуе, – и Господь управит.
Обращаться за советами то туда, то сюда не одобрительно. Всем советник – Богом определённый духовник, которым обычно бывает приходской священник.
Святитель Феофан, Затворник Вышенский
Так что предугадать нетрудно, трудно исполнять. И Спаситель сильно загодя предупреждал Иуду, что горе тому, кто предаст Спасителя. Дело не в том, что Иуде так необходимо было предавать. Да, Господь сознательно принял на себя эти страшные страдания. Зло оказывается бессильно, когда действует снаружи, но когда действует изнутри. А Иуда же был ученик Христов, то есть зло действовало изнутри. Найти Спасителя и без помощи Иуды, указавшего на Учителя, было бы не так трудно. Не знали его маршрута? Неужели не могли какого-нибудь соглядатая пустить, чтобы он отследил, в каком доме или саду Спаситель находится?
Но так устроена жизнь. Пока изнутри не обнаружилась лазейка для зла, они не могли довести до конца свое страшное дело, только грозились. Вот и Спаситель говорил, не столько предупреждал Иуду для того, чтобы остановить, а для того, чтобы Иуда не почувствовал, что он брошен, и что Спаситель от него отрекся в самую сложную минуту. Вот Апостол Петр отрекся от Спасителя, а Спаситель от него не отрекся. Иуда Спасителя предал, а Спаситель никого не предавал. Последние слова обращения к нему: «Друже». Потому что Спаситель и его желал спасти, пусть он предал, но вот если бы Иуда так же, как и апостол Петр, пошел бы к апостолу Иоанну Богослову, он, может быть, был бы спасен, значит не покончил бы с жизнью. А оказалось, что настолько он внутренне одинок и ни на кого положиться не может, что он пошел к первосвященникам, которые только над ним посмеялись: бросил деньги и ушел удавиться.
Так вот, Спаситель всем человекам желает спастись и к познанию Истины прийти. И не ставит он вопрос так, что если ты чего-то не сделал, то уже проклят и никуда негодный, никакого дела с тобой иметь не буду.
Нарушение послушания
Что же касается нарушения послушания, то можно привести такой пример. Был такой замечательный Старец – иеромонах Павел Троицкий. Он жил в затворе, никого практически к себе не допускал, но находился в очень близком общении – интенсивной переписке – со своими близкими людьми. Так вот некое духовное чадо священника – духовного сына отца Павла намеревалось выйти замуж, и через духовника передала старцу письмо с вопросом, стоит ли это делать. Она сказала, что хочет знать волю Божью. Она уже не первый раз замужем, жизнь трудная – семьи распадались, да и возраст не такой уж и маленький. Вот приходит письмо от отца Павла – нет воли Божьей выходить замуж. Она устроила скандал, разругалась и ушла от духовника, вышла замуж, уехала, стала жить в близи одного монастыря, родился ребенок. Дело у нее дошло до того, что этот муж за ней чуть ли не с ножом гонялся. Брак распался, осталась одна с ребеночком, да и страданий пришлось хлебнуть как следует.
Но Бог не ставит клеймо, — это только мы готовы заклеймить ближнего, а Господь так не поступает, Он всем людям желает спасения.
Ищите правды
Послушание – это особое отношение пастыря и пасомого, строится оно на глубоком доверии, уважении, причем взаимном, на творчестве, на смирении, молитве, стремлении искать и находить правду Божью. В одном месте Писания, Господь, обращаясь к нам, говорит: «Ищите правды». Перестаньте делать зло, научитесь делать добро. Духовный наставник и должен помочь человеку, показать на зло, которое он делает, показать на добро, которое он может принести, решительно настоять на том, чтобы человек прекратил делать зло. Отличать добро от зла – самое трудное. Человек, который отличает, не грешит. Если это нехорошо, значит, он этого не делает, потому что Богу это неугодно.
Мы же, как правило, путаемся. Вот мне что-то нравится, значит, это по Правде Божьей, якобы.
— А как отличить то, что мне нравится, от того, что должно быть?
Но вот Спаситель говорит в Евангелии, что «блаженны чистые сердцем, яко тии Бога узрят». Прежде всего, должны быть решительная работа и наблюдение за чистотой своей души. Если душа чистая, нет на ней никаких тяжких грехов, если человек борется, чтобы и мысли у него были чистые, живет в мире со своей совестью, с людьми, то Господь сам ему откроет. Через духовника ли, через обстоятельства жизни, или в душе проснется какое-то решение, если почувствуешь, что так и должно быть. То есть должна быть постоянная работа над собой. Если же этой работы не исполнять, грешить, не дай Бог еще и смертными грехами, тогда грех деморализует и ослепляет духовное зрение. Человек перестает различать добро и зло, и с ним происходит нечто страшное. Он не знает, как правильно жить. А раз он не знает, как правильно жить, значит, продолжает ошибаться, грешить — чем дальше, тем хуже.
Так продолжается до тех пор, пока человек не дрогнет, пока он не поймет, что он идет по пути неправедному, неугодному Богу. Пока он не начнет искать путь праведный. Если человек стремится к этому, то Господь ему и откроет.
В том-то и дело, что если душа у него чистая, голос совести не заглушен приходящими обстоятельствами, человек молится, стремится искать Правду Божью, то Господь ему ее откроет тогда, когда он будет к этому готов, способен ее воспринять. Так что, Господь милостив, и если мы ищем Правду Божью, то мы ее найдем. Самый короткий путь – путь послушания. Послушания опытному духовнику или не шибко опытному, но тому, кого Господь тебе поставил. Что такое послушание? Можно привести наглядную воображаемую картинку. Представьте себе, что мамочка приходит из магазина и приносит какие-то гостинцы, выкладывает их. Вот прибегают детишки, хватают конфетки, мандаринчики и с удовольствием их едят. Это один вариант. Мамочка довольна, она же доставила деткам удовольствие.
Другой вариант чуть-чуть отличается от первого. Они подбегают к мамочке, спрашивают, можно ли взять. Конечно можно, я для вас купила, но это уже совсем другое. Точно также, но только спросил, можно ли. Вот он взял по послушанию. Вот так и мы. Очень часто можем даже очевидную вещь просить.
В первом случае со стороны ребенка есть некий эгоистический поступок, во втором же – это и уважение к мамочке, и благодарность к ней, нежелание выйти из ее воли, то есть не делать ничего, чтобы делалось без ее ведома. Очевидно, что для меня это принесено, но он вопросом демонстрирует, что он мамочкой не пользуется, как кухаркой или служанкой, которая принесла чего-то из магазина, а для него его мамочка – это личность. Он к ней относится с уважением, поэтому ничего себе не позволяет.
Продолжение следует…