Содержание
СЕРГИЙ (ВОСКРЕСЕНСКИЙ), ВИЛЕНСКИЙ
Митрополит Сергий (Воскресенский)
Сергий (Воскресенский) (1897 — 1944), митрополит Виленский и Литовский, экзарх Латвии и Эстонии
В миру Воскресенский Дмитрий Николаевич, родился 26 октября 1897 года в Москве в семье протоиерея.
Окончил Заиконоспасское духовное училище , затем учился в Московской духовной семинарии.
С 1918 по 1922 год служил на гражданской службе. По другим данным — поступил в Московскую духовную академию.
В 1920 году был принят в Московский университет, откуда в 1923 году был отчислен как «сын служителя культа».
В 1922 году поступил в Московский Данилов монастырь. Был послушником ректора Петроградской духовной академии епископа Феодора (Поздеевского), который жил в то время в Даниловом монастыре в Москве.
В 1923 году был арестован по обвинению в «антисоветской пропаганде».
В 1925 году был пострижен в монашество с наречением в честь преподобного Сергия Радонежского в Даниловом монастыре. Был возведен в сан иеродиакона, а затем и в сан иеромонаха.
С 1926 года — секретарь Московской Патриархии. Духовный сын архимандрита Георгия (Лаврова), сокелейник иеромонаха Павла (Троицкого), друг митрополита Сергия (Страгородского). В силу своих незаурядных администраторских способностей часто посылался в различные учреждения защищать монастырские права.
В 1930 году — настоятель собора в города Орехова-Зуева. Одновременно исполнял обязанности помощника митрополита Сергия (Страгородского), сотрудника Московской Патриархии по юридическим вопросам.
С 1931 года — ответственный редактор Журнала Московской Патриархии.
В 1932-1933 годах — настоятель Воскресенского храма в Сокольниках.
Возведен в сан архимандрита.
29 октября 1933 года хиротонисан во епископа Коломенского, викария Московской епархии. Хиротония состоялась в Московском храме Воскресения, что в Сокольниках. Чин хиротонии совершили митрополиты Горьковский Сергий и бывший Ленинградский священномученик Серафим, архиепископ Дмитровский Питирим, епископы Орехово-Зуевский Иоанн; Волоколамский Иоанн и Каширский Иннокентий.
С 10 мая 1934 года — епископ Бронницкий, викарий Московской епархии.
По некоторым данным в 1935 году владыка Сергий был арестован, но затем освобожден благодаря ходатайству его матери .
С февраля 1936 года епископ Дмитровский.
8 октября 1937 года возведен в сан архиепископа и назначен управляющим делами Московской Патриархии.
В 1939 году член Священного Синода, состоящего в то время из четырех иерархов. Служил в Преображенском храме Москвы.
В 1940 году объехал православных епископов вновь присоединённых к СССР территорий Западной Украины и Западной Белоруссии, взяв у них расписки в верности Московской Патриархии и в лояльности советской власти.
В конце того же года был направлен в Латвию и Эстонию для ознакомления с положением в Церкви. Возглавил погребение митрополита Виленского и Литовского Елевферия (Богоявленского). К тому времени как Эстонская Православная Церковь (с 1923 года), так и Латвийская Православная Церковь (с 1936 года) находились в юрисдикции Константинопольского Патриархата, в отличие от Православной Церкви в Литве, которая была епархией Русской Православной Церкви. После аннексии территорий Латвии и Эстонии Советским Союзом Синоды Эстонской и Латвийской Православных Церквей обратились к Московской Патриархату с просьбой воссоединить эти Церкви с Русской Матерью-Церковью.
Митр. Виленский Сергий (Воскресенский). Фото 18 мая 1942 г., Виленский Свято-Духов монастырь.
24 февраля 1941 года для воссоединения Эстонской и Латвийской Церквей с Московским Патриархатом был учрежден Прибалтийский экзархат (на территории Литвы, Латвии и Эстонии), во главе которого был поставлен владыка Сергий. В марте того года был возведен в сан митрополита Виленского и Литовского, экзарха Латвии и Эстонии. 28 марта 1941 года глава Латвийской Церкви митрополит Августин (Петерсон) и 30 марта 1941 года глава Эстонской Церкви митрополит Александр (Паулус) принесли покаяние в грехе раскола и тем самым произошло воссоединение этих Церквей с Московским Патриархатом. Митрополит Августин стал епископом Рижским, митрополит Александр — епископом Таллинским, в подчинении экзарха Сергия.
Во время второй мировой войны отказался от эвакуации. Гестапо арестовало митрополита Сергия сразу после оккупации края, однако владыка сумел убедить гитлеровцев в том, что является антикоммунистом и что поддержка верующих придаст немцам вес в глазах населения. Сегодня из немецких и советских архивов известно, что у митрополита Сергия был опыт общения и с гестапо, и с НКВД. Еще в Москве, в Даниловом монастыре, тогда еще иеромонах Сергий (Воскресенский) был весьма близок к Патриарху Тихону. Отчасти за эту близость он пять раз подвергался арестам; преследовались и его родители. Может быть, тогда-то владыка и научился искусству лавирования в интересах возрождения Церкви? В узком кругу близких к нему людей он не раз повторял: «И не таких обманывали! С НКВД справлялись, а этих колбасников обмануть нетрудно!..»
С начала нацистской оккупации Латвии митрополит Августин (Петерсон) 20 июля 1941 года провозгласил о восстановлении ЛПЦ до 1940 года, то есть в юрисдикции Патриарха Константинопольского, а также попросил оккупационные власти выслать из Латвии экзарха Литвы, Латвии и Эстонии митрополита Сергия (Воскресенского). Однако Августина поддержали только пять священников небольших сельских приходов. 25 октября 1941 года экзарх Сергий осудил действия митрополита Августина и призвал его не раскалывать Церковь. Августин не подчинился требованиям митрополита Сергия и 15 июня 1942 года Собор епископов экзархата запретил Августину (Петерсону) в священнослужении.
Аналогичным образом развивались события и на территории Эстонии. 3 сентября 1941 года митрополит Александр (Паулус) провозгласил себя главой Эстонской Православной Церкви Константинопольского Патриархата. Его поддержали большинство православных приходов этнических эстонцев, русские же приходы остались в ведении экзархата и подчинялись епископу Нарвскому Павлу (Дмитровскому) (1872 -1946). Экзарх Сергий предал митрополита Александра церковному суду и 5 ноября 1942 года Собор епископов экзархата запретил Александру (Паулусу) в священнослужении.
Митр. Сергею (Воскресенскому) удалось убедить немецкие власти, что им выгоднее сохранить на северо-западе епархии Московского, а не Константинопольского Патриархата — «союзника» англичан. Под руководством митрополита Сергия в дальнейшем на занятых землях была развернута широчайшая катехизаторская деятельность. По благословению владыки в августе 1941 года на территории Псковской, Новгородской, Ленинградской, Великолукской и Калининской областей была создана Духовная миссия, которой удалось к началу 1944 г. открыть около 400 приходов, на которые были поставлены 200 священников. При этом большая часть духовенство оккупированных территорий более или менее явно выражала свою поддержку патриотической позиции московского священноначалия. Многочисленны — хотя их точное количество не может быть пока установлено — случаи казни нацистами священников за чтение в храмах первого послания митрополита Сергия (Страгородского).
Митрополит Сергий добился у немцев пособий для беженцев, продовольствия, медикаментов. В это голодное время церкви имели и свечи, и масло, и просфоры для богослужения, даже вино для Таинства причастия привозили в епархию немцы. Талантливый администратор и дипломат митрополит Сергий сумел организовать издание церковных газет и журналов, возобновить преподавание в школах Закона Божия, даже открыть православный музей. В Вильнюсе на базе духовной семинарии 58 молодых людей обучались на пастырско-богословских курсах, ими руководил бывший проректор Московской духовной академии Василий Виноградов.
Иподиакон митрополита Сергия в военные годы, а ныне певчий собора Свято-Духова монастыря Борис Николаевич Лебедев вспоминает:
«Владыка обращался с немцами официально, а они все крутились вокруг него, следили за ним, даже в алтарь входили. А он чуть что — ускользал, ехал в Ригу или Таллин. Мое мнение такое, что он больше сочувствовал Москве, там и мать его жила…»
Осенью 1943 года были разрешены выборы Патриарха, прекратилась деятельность союза воинствующих безбожников, открывались новые приходы, духовные семинарии. Из лагерей ГУЛАГа стали отпускать на волю священнослужителей. Но митрополит Сергий (Воскресенский) предвидел новые репрессии: «Сталин — не Савл и никогда не станет Павлом», — говорил он в своем пасхальном приветствии к православным Прибалтики, заставляя усомниться тех, кто поверил, будто Сталин стал благочестивым и действительно изменил свое отношение к Церкви. Конечно, это не могло понравиться кремлевскому диктатору.
Несмотря на нажим со стороны нацистских оккупационных властей, отказался осудить выборы патриарха. По распоряжению митрополита Сергия (Воскресенского) в церквях Экзархата на всем протяжении войны в богослужениях всегда упоминалось имя местоблюстителя патриаршего престола, а потом патриарха Московского Сергия (Страгородского). При этом священноначалие Московской Патриархии объявило его преданным суду православных епископов, «как перешедшего на сторону фашизма».
Немцы были недовольны размахом церковного возрождения и отказом митрополита выполнять их требования и признать выборы Патриарха неканоничными. Весной 1944 года IV отделу полиции безопасности и гестапо уже был известен каждый шаг православного экзарха: и то, что он отмежевывается от других иерархов, которые тесно сотрудничают с немцами, и что он слушает московское радио, и что любит советскую песню «Синий платочек»… Немцы поняли наконец, что экзарх только создавал видимость служения им, а на самом деле главным для него была церковная работа по объединению трех Церквей соседних прибалтийских государств для выполнения назначенной им православной миссии по возрождению церковной жизни.
28 апреля, в пятницу, пришла телеграмма из Риги: скончался друг митрополита оперный солист Дмитрий Смирнов, певший еще с Федором Шаляпиным в Мариинском театре. Владыка любил хорошее церковное пение и, чтобы придать архиерейскому богослужению особую торжественность, привозил с собой обладателей хороших голосов. В Ригу на похороны он решил взять бас московского Большого театра — певца Иннокентия Редикульцева: тот попал с женой в немецкое окружение под Смоленском и теперь солировал в хоре Свято-Духова монастыря.
Отслужив панихиду по усопшему Дмитрию Смирнову, владыка сказал сослужившему ему священнику Михаилу Кузьменко: «Сегодня я отпевал себя». Предчувствие смерти не оставляло экзарха в последний год. Он позаботился о духовном завещании, в котором назначил трех кандидатов в заместители экзарха. Оставил распоряжение о своем погребении в Риге на Покровском кладбище.
Алла Ивановна Огиевич (ныне Буцкене) в свои 16 лет пела на клиросе Святодуховской церкви. Она вспоминает: «все сверкало, когда он появлялся. Это был замечательный архиерей. Все очень любили его. 29 апреля мы провожали владыку в Ригу до его лимузина у Святых ворот. Он со всеми прощался, всех благословлял. Кроме шофера с ним поехали Иннокентий Фокич Редикульцев с женой Марией Михайловной. А через два часа произошло ужасное убийство»…
29 апреля 1944 года владыку, водителя, Иннокентия Редикульцева и его жену, находят расстрелянными в машине.
Литовская прогерманская газета «Naujoji Lietuva»:
29 апреля 1944 года экзарх Прибалтики ехал по старой дороге Вильнюс-Каунас (Ковно). С ним были водитель и супружеская пара. Неожиданно их машину обогнал джип и прижал ее к обочине. Из него выскочили двое в немецкой форме и в упор изрешетили машину с пассажирами. Потом сели в джип и уехали .
До сегодняшнего дня полной ясности произошедшего нет.
На судебном процессе по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР были представлены секретные документы, указывавшие на убийство экзарха нацистами. О совершении же этого преступления советской разведкой имеется лишь одно свидетельство рижского священника Николая Трубецкого, активного участника Псковской миссии, организованной митрополитом Сергием. За участие в ней батюшка отсидел в лагере 10 лет и потом рассказывал, что получил признание одного заключенного о том, что по приказу МГБ тот участвовал в убийстве экзарха. Однако документов, подтверждающих это, нет.
Похоронен около храма на Покровском кладбище в Риге.
По мнению В.Алексеева, смерть митрополита Сергия произвела сильное впечатление на Патриарха Сергия и стала главной причиной его скоропостижной смерти (15 мая 1944 года).
Матери экзарха Зое Дмитриевне в 1946 году прислали кованый сундучок, а в нем — то, что осталось от сына: панагия, пуховое одеяло, подушка и рубаха с двенадцатью дырочками от пуль…
Награды
- крест на клобук (2 ноября 1938)
Труды
- Докладная записка о состоянии ортодоксальной Церкви на Востоке, англ. перевод в: Eastern Churches Review VI (1974) 135-161.
Литература
Использованные материалы
- БД ПСТГУ Новомученики и Исповедники Русской Православной Церкви XX века:
- Страница портала Русское Православие:
- Статья биобиблиографического справочника Религиозная деятельность русского зарубежья:
- Полонский Вадим, «Церковь в годы войны: служение и борьба на оккупированных территориях», официальный сайт Русской Православной Церкви, 6 мая 2005:
- Арефьева И., «Гибель экзарха под Ковно», Мир Православия, 2005, №7:
- Гаврилин Александр, Доклад на международной конференции «Вторая мировая война и страны Балтии. 1939 — 1945»:
- (недейств.)
Соколова Лидия, Романова Светлана, «»Обличение сталинской тирании и коммунистического тоталитаризма…»?», информационно-аналитическая служба Русская народная линия, 18 октября 2014,
Alexeev W., см. раздел «Литература»
«Православная Москва», №10, май 2005 г.
dergachev_va
Владимир Дергачев
Экзарх Прибалтийский, митрополит Сергий (в миру Дмитрий Николаевич Воскресенский) родился в Москве 26 октября 1897 года, погиб 29 апреля 1944 года близ Вильнюса.
В 1907–1917 гг. учился в Московском Духовном училище, окончил Духовную семинарию и Духовную академию. В 1922 году был послушником настоятеля Московского Данилова монастыря. В 1923 году учился в Московском университете, но был исключен как «чуждый элемент» и арестован за антисоветскую пропаганду. В 1925 году принял монашество.
Настоятель православного храма в Орехово-Зуеве (1930), Воскресенского храма в Сокольниках (1932 – 1933). Епископ Коломенский и Бронницкий (1933 – 1934), Дмитровский (1936).
Редактор «Журнала Московской Патриархии» (1931 – 1935). В 1935 году отец Сергий арестован, но освобождён благодаря ходатайству матери.
К 1939 году остался в числе четырёх епископов Московского Патриархата на территории СССР, другие десять прибывали на покое или были арестованы, расстреляны, находились в ссылке.
Литва, Латвия и Эстония после занятия советскими войсками в июле 1940 года вошли в состав СССР. В Прибалтике проживало полмиллиона православных, объединённых в несколько сот приходов (в Латвии -164, Эстонии -164 и Литве -72), имелось 6 монастырей. Но только Литовская православная церковь была в юрисдикции Московского патриархата, а Эстонская и Латвийская провозгласила автономию под юрисдикцией Константинопольского патриархата, но воссоединились под давлением верующих с русской церковью.
В конце 1940 года в Прибалтику в качестве полномочного представителя Московского патриархата направлен архиепископ Сергий (Воскресенский), ставший с 24 февраля 1941 года митрополитом Виленским и Литовским, экзархом Латвии и Эстонии.
Владыка Сергий остался в Риге, оккупированной германскими войсками. Существует несколько версий этого поступка, включая желание остаться в трагическое время с паствой. Но в любом случае владыка оказался между двух огней. Многие представители местного духовенства воспринимали его как большевистского агента. Немецкая администрация его арестовала в первый день оккупации Риги 1 июля 1941 года, но выпустила на поруки. Потребовались очень большие усилия владыки, чтобы занимая последовательную антикоммунистическую позицию, получить доверие местного духовенства, как и германских оккупационных властей.
Уникальное явление и единственный случай из истории Великой Отечественной войны. На оккупированной территории Прибалтики и северо-Запада России действовал экзархах Московской патриархии (!) во главе с митрополитом Сергием (Воскресенским).
Возможно, владыка проявил дипломатические способности и убедительно объяснил немецкой администрации, что уход (возвращение) прибалтийских православных церквей в юрисдикцию Вселенского патриархата, экзарх которого находился в Лондоне (то есть у врагов Третьего Рейха) нецелесообразен. А, исходя из геополитических целей Берлина на Востоке, местные православные церкви должны оставаться под юрисдикцией Московского патриархата.
С началом войны понадобились сильные священники-миссионеры из-за множества просьб из оккупированных районов о присылке духовенства и открытии церквей. Толпы беженцев, испытывающие страдания военнопленные, многие раненые в госпиталях нуждались в исповеди, причащении и утешении. В августе 1941 года митрополит организует Внутреннюю Православную Миссии в Латвии и Внешнюю (Псковскую Православную Миссию).
Владыка Сергий незамедлительно принял под свое духовное покровительство северо-западные районы России, оккупированные группой армий «Север» и направил в Псков православную миссию для возрождения религиозной жизни. Таким образом, его влияние распространялось практически на всю территорию рейхскомиссариата Остланд.
Существует неподтверждённое мнение, что в случае взятия Москвы владыка мог рассчитывать на титул предстоятеля Русской православной церкви Патриарха Московского. Оценить действия владыки можно только в контексте своего времени. Непреложным остаётся его антисоветизм. Как считает профессор Санкт-Петербургской духовной академии протоиерей Георгий Митрофанов:
«С 1941 по 1944 годы Сергий Воскресенский последовательно выступал с призывами к православному духовенству и христианам поддерживать германскую армию, подчеркивал, что только разгром большевизма в Советском Союзе поможет сохранить русскую православную церковь. Молебны о даровании победы германской армии в храмах Прибалтики и Псковской миссии служились с 1941 года».
Владыка сохранял номинально каноническое подчинение Московскому патриархату, несмотря на усиливающееся неудовольствие немецких властей. После избрания Сергия (Страгородского) Московским патриархом публично выступил против формального опротестования его назначения и предложил делать другой упор в пропаганде, так как советская власть вынуждена искать опоры в церкви, что означает идейное банкротство большевизма.
Экзарх провел совещания духовенства в городах Пскове и Дно, Псковско-Печерском монастыре. Остались свидетельства очевидцев, что владыка Сергий ненавидел немцев, никогда не упоминал их в своих проповедях. И к концу 1943 года потерял поддержку оккупационных властей.
29 апреля 1944 года Экзарх выехал из Вильнюса в Ригу с шофером Петром Кулаковым и супружеской парой. Отец Сергий торопился на похороны своего друга, оперного певца.
Петр Яковлевич Кулаков (1908 – 1944) окончил авиационное училище, участник советско-финской войны, инструктор летного дела, старший лейтенант, кавалер боевого ордена Красного Знамени. 5 декабря 1941 года, забрав сожительницу, перелетел на самолете к немцам в Гатчину. В некоторых публикациях ошибочно указывают, что водитель Экзарха Кулаков был майором и Героем Советского Союза.
Существует несколько версий, что убийство совершили нацисты или переодетые в немецкую форму партизаны, или засланная из-за фронта диверсионная группа. Русские газеты в Ковно и Риге писали, что Экзарх и его попутчики были расстреляны наемными убийцами Сталина. К этому времени владыка был неудобен многим. Отпевание Экзарха Сергия состоялось при большом стечении прихожан в кафедральном Рижском Христорождественском соборе. Похоронен владыка на Покровском кладбище Риги.
В одной из проповедей отец Сергий произнес следующие слова: «Теперь русскую землю своими грязными сапогами топчут все, но придёт час, и уже наступает это время, когда все, кто дерзнул попрать её, преклонятся перед ней, будут просить прощения, ибо русский народ непобедим». Но кто эти «все», знал только владыка.
***
Непосредственно руководил Псковской православной миссией священник Кирилл (Зайц).
Протопресвитер Кирилл Иванович Зайц (фотография 1924 года) родился в 1869 году в Рижском уезде Лифляндской губернии в латышской семье (настоящее имя его — Карл Янович Закис), происходившей от потомков польских колонистов-миссионеров. В 1891 году окончил Рижскую Духовную семинарию и после рукоположения в сан священника служил в Латгалии, где проявился его талант священника и миссионера. Отец Кирилл был также неплохим иконописцем. Около 1900 года он оканчивает Высшие курсы миссионеров в Санкт-Петербурге и в дальнейшем пастырь принимает активное участие в деятельности Витебского комитета Епархиального Православного миссионерского общества. В 1911 года его назначают противокатолическим и противосектантским миссионером в Двинск ( Даугавпилс). Являясь замечательным проповедником, отец Кирилл много разъезжает по приходам Латгалии. В годы Первой Мировой войны он поддерживает духовно свою паству в условиях военных действий, когда Латгалия оказалась в прифронтовой полосе.
В 1917-1918 годах отец Кирилл принимает активное участие в работе Всероссийского Поместного Собора, возводится в сан протоиерея. В годы Гражданской войны, в 1918 году уезжает в Польшу и до 1922 года служит настоятелем кафедрального собора в Гродно, отошедшем к Польше. Затем отцу Кириллу, «как ранее не проживавшему в Польше», было предложено покинуть страну, и он переезжает на родину, в Латвию. С 1923 года отец Кирилл избирается членом Синода Латвийской Православной Церкви, служит в кафедральном Рижском Христорождественском соборе, а в 1929 -1933 годы — настоятелем кафедрального Рижского собора. Одновременно был редактором православных журналов до их закрытия латвийскими властями. Активный деятель и духовный руководитель Русского Студенческого Христианского Единения в Риге.
После провозглашения в 1936 году автономии Латвийской Православной Церкви под юрисдикцией Константинопольского Патриарха протоиерей Кирилл Зайц был полностью отстранен от церковной службы как сторонник Московского Патриархата. С 1936 по 1940 гг. он проживал на хуторе Яунземе где работал в своей усадьбе.
В конце 1940 года экзархом Прибалтики митрополитом Сергием (Воскресенским) протоиерей Кирилл вновь назначен настоятелем кафедрального Рижского собора. С началом войны вновь понадобились сильные священники-миссионеры . В конце ноября 1941 года протоиерей Кирилл утверждается экзархом во главе Внешней (Псковской) Православной Миссии. Почти три года он руководил работой по восстановлению церковной жизни на Северо-Западе России с полной отдачей сил, совершив настоящий подвиг в деле восстановления порушенных и закрытых церквей.
Во время посещения Пскова митрополитом Сергием (Воскресенским) в 1943 году отец Кирилл был возведен в сан протопресвитера с предоставлением права совершать литургию по архиерейскому чину. Проповеди его собирали множество народа. Целеустремленный и убежденный церковный деятель отец Кирилл оставался очень скромным, простым и неприхотливым в быту.
В феврале 1944 года он эвакуировался из Пскова в Ригу, где стал начальником Внутренней Православной Духовной Миссии на территории Латвии и Литвы. Арестован 18 августа1944 года в городе Шауляй по обвинению в измене Родине. В январе 1945 года протопресвитер Кирилл Зайц был приговорен Военным трибуналом Ленинградского военного округа по делу руководства Псковской Православной Духовной Миссии к 20 годам лишения свободы в исправительно-трудовых лагерях с полной конфискацией имущества. Допросы начальника Миссии чекисты вели особо жестокими методами. Отправлен по этапу в Карагандинский лагерь (Карлаг), где 79-летний пастырь скончался от сердечной недостаточности в октябре 1948 года. Определением Военного трибунала Ленинградского военного округа от 8 августа 1956 года приговор отменен. Посмертно реабилитирован.
Русское пограничье и «Дранг нах Остен».
Западный форпост Земли Русской
Изборск. «Откуда есть пошла Земля Русская?». Где начинается Родина
Псков. Сторожевой оплот воли и силы Земли Русской
Псковско-Печорский монастырь. Устоявший на грозных ветрах истории
Псковско-Печорский монастырь. Архимандрит Алипий. Гвардии рядовой
Псковская миссия. Враги советской власти, помогавшие духовно выжить населению и военнопленным на оккупированных территориях
Убиенный экзарх, митрополит Сергий и репрессированный протопресвитер Кирилл
Мученик за веру, князь Константин Шаховской. Священник и Просветитель
Парижский Богословский институт. Духовный центр Русского Зарубежья
Служение молодых православных священников на оккупированных землях
Чем отличается проповедник и миссионер от агитатора и социального работника?
Почему Гражданская война закончилась в 1941 году войной Отечественной?
Пушкинский заповедник. «Приют сияньем муз одетый»
Российский демографический полюс депопуляции
http://rian.ru/interview/20100405/218319960.html
http://feodorovna.ucoz.lv/publ/pskovskaja_dukhovnaja_missija_materialy_o_pskovskoj_dukhovnoj_missii/
https://www.miloserdie.ru/article/pskovskaya-missiya-vtoroe-kreshhenie-rusi/
Составлено по материалам священника Андрея Голикова (Рига) и М.В. Шкаровского (С.-Петербург)
Метки: Великая Отечественная война, Православие
Митрополит Сергий Воскресенский
День памяти:
16/29.04 – день кончины (1944 г.)
Митрополит Сергий (Воскресенский Дмитрий Николаевич) родился 26 октября 1897 года в городе Москве в семье протоиерея.
Окончил Духовное училище в Москве.
Затем – Московскую Духовную семинарию.
С 1918 года состоял на гражданской службе.
По другим данным, поступил в Московскую Духовную академию.
В 1920-23 годах учился в Московском университете.
Из университета отчислен как «сын служителя культа».
В 1923 году был арестован и обвинен в антисоветской пропаганде.
С 1925 года – насельник Московского Свято-Даниилова монастыря.
Принял монашеский постриг с наречением имени в честь преподобного Сергия Радонежского.
В том же году рукоположен во иеродиакона и в иеромонаха.
Был послушником у епископа Феодора (Поздеевского).
Духовный сын архимандрита Георгия (Лаврова).
В монастыре делил одну келью с иеромонахом Павлом (Троицким).
В силу своих незаурядных администраторских способностей часто посылался в различные учреждения защищать монастырские права. Одаренный, умевший разговаривать с представителями советской власти, он быстро стал делать карьеру, занял место секретаря патриаршей канцелярии.
С 1930 года, по закрытии Даниилова монастыря – настоятель собора в городе Орехово-Зуево Московской области.
Одновременно исполнял обязанности помощника митрополита Сергия (Страгородского), сотрудник Московской Патриархии по юридическим вопросам.
С 1931 года – ответственный редактор Журнала Московской Патриархии.
В 1932-33 годах архимандрит Сергий – настоятель храма Воскресения в Сокольниках в Москве.
29 октября 1933 года в храме Воскресения в Сокольниках митрополитом Горьковским и Арзамасским Сергием (Страгородским), митрополитом Ленинградским и Гдовским Серафимом (Чичаговым), архиепископом Дмитровским Питиримом (Крыловым), епископом Орехово-Зуевским Иоанном (Соколовым) и другими хиротонисан во епископа Коломенского, викария Московской епархии.
Время было трудное, большинство епископов было сослано, часть Церкви ушла в катакомбы, часть старалась приспособиться и жить. В число приспосабливающихся попал и епископ Сергий. Манера угодничества не могла внушать доверия окружающим. В Москве молодого Епископа считали простым агентом НКВД. Он обвинялся в интригах и доносах.
С 10 мая 1934 года – епископ Бронницкий, викарий Московской епархии.
С февраля 1936 года – епископ Дмитровский, викарий Московской епархии.
8 октября 1937 года возведен в сан архиепископа. Архиепископ Дмитровский, управляющий делами Московской Патриархии.
Служил в Преображенском храме в Москве.
2 ноября 1938 года награжден правом ношения креста на клобуке.
В 1940 году объехал всех епископов Западной Украины и Западной Белоруссии, взяв у них расписки в верности Московской Патриархии и в лояльности советской власти.
С захватом Прибалтики большевиками в 1939-40 годах в эту область были направлены ими особо проверенные люди. В то время скончался там престарелый митрополит Виленский и Литовский Елевферий (Богоявленский). На место умершего был назначен владыка Сергий.
В конце 1940 года он приехал туда не как представитель гонимой большевиками Церкви, а как полномочный представитель Москвы, облеченный большою властью. Он свободно в любое время соединялся по телефону с Москвой, что другим было почти недоступно. Владыка имел много светских манер и привычек и не принадлежал к разряду епископов-исповедников, но уставное Богослужение любил и сам исключительно благолепно служил. Разрешив митрополиту Сергию переезд в Прибалтику, НКВД окружило его доверенными людьми, помимо того что он сам им был хорошо известен.
С 24 февраля 1941 года он – митрополит Виленский и Литовский, экзарх Латвии и Эстонии.
Когда наступило 22 июня 1941 года, приближались немцы, и власти, по-видимому, получили приказ эвакуировать его во что бы то ни стало. Экзарх спрятался в подвале Рижского собора и не был найден там секретарем, искавшим всюду своего епископа. Есть сведения, что секретарь позднее был расстрелян большевиками за эту неудачу.
Оказавшись на территории Рейхскомиссариата Остланд, митрополит Сергий возглавил структуру Московского Патриархата в Прибалтике. Легко изменив советской власти, он остался верен Патриархии с прямым для себя риском.
В особом «Меморандуме по поводу положения Православной Церкви в Остланде» от 12 ноября 1941 года митрополит Сергий изложил немцам тяжкое положение гонимой Церкви под властью безбожников, оправдывая позицию Московской Патриархии, в которой сам был действующим лицом. Говоря правду, что Патриархия, как и все христиане, внутренне не примирилась с большевизмом и испытывают к нему отвращение, что советское правительство относилось к Патриархии с недоверием и враждебностью, постоянно следило за ним, производило среди членов его аресты, митрополит Сергий категорически отрицал, что управление Патриархии «настолько унизилось, чтобы служить инструментом советского правительства», умалчивая о всех случаях политических выступлений Патриархии заведомо неискренних и сеявших заблуждение.
Сам он, в прошлом известный жестокими выступлениями в защиту Патриархии против «тихоновцев», против епископата, духовенства и мирян, не подчинившихся митрополиту Сергию (Страгородскому), порвавших с ним и уходивших в катакомбы, теперь свидетельствовал: «Вообще же существовала в России очень живая тайная религиозная жизнь (тайные священники и монахи, тайные молитвенные места, тайные Богослужения, крестины, исповеди, причастия, свадьбы, тайные теологические занятия, тайное хранение Священного Писания, литургической утвари, икон, священных книг, тайные сношения между общинами, епископствами и руководством Патриархата и т.д.)».
Он отстаивал интересы Церкви перед немецкими властями. Добился у них разрешения совершать Богослужения в лагерях советских военнопленных (были запрещены через пять месяцев). Резиденций митрополита Сергия был город Рига. По делам службы владыка Митрополит очень часто посещал столицы прибалтийских государств: Ревель (ныне Таллин), Ковно (ныне Каунас, был столицей Литвы в 1920-40 годах) и Вильно (ныне Вильнюс). В Вильне Митрополитом была учреждена Духовная семинария.
В августе 1941 года направил в Псков группу священников из экзархата, положив начало деятельности Псковской Духовной Миссии, открывшей за короткое время более трехсот храмов на территории Псковской, Новгородской и Ленинградской областей. Эти священники возглавили возрождение религиозной жизни на территориях оккупированных группой армий «Север» (сталинские репрессии привели к тому, что в Псковской и Новгородской епархиях практически все духовенство было уничтожено).
Организовал в Вильне Богословско-пастырские курсы.
Сохранял каноническое подчинение Патриаршему Местоблюстителю митрополиту Московскому и Коломенскому Сергию (Страгородскому), несмотря на неудовольствие немецких властей. Действия экзарха-митрополита Сергия представляли большую опасность для советской пропаганды, и в сентябре 1942 года он был предан суду епископов Московского Патриархата как перешедший на сторону фашизма.
В конце концов, ему пришлось отказаться от поминовением за Богослужениями своего главы. Разрыв с Москвой Митрополит переживал очень болезненно. Первые несколько служб после прихода немцев служил со слезами, плача в алтаре. Митрополит прежде всего горевал о своей ни в чем неповинной матери-старушке, над которой будет учинена расправа.
За три недели до убийства митрополит Сергий выпустил замечательное по силе убедительности и по стилю воззвание к православному населению Прибалтики, направленное против большевиков. В этом воззвании по поводу избрания в Москве патриарха Сергия была сказана крылатая фраза: «Сталин не Савл и Павлом никогда не будет». Воззвание Митрополита с его портретом не сходило со столбцов прибалтийских газет. Во всех кинематографах Прибалтики демонстрировался фильм «Митрополит Сергий читает воззвание и произносит фразу: «Сталин не Савл и Павлом никогда не будет». Предполагают, что эта фраза и решила судьбу Митрополита.
После этого обращения Митрополит ждал покушения. Он все время думал о насильственной смерти. На одном из обедов, за которым он пил вино, как бы в свое оправдание, в присутствии эмигрантского духовенства, запальчиво воскликнул: «Если бы и вы, отцы, пережили со мною мою московскую жизнь, если бы и вас поджаривали на сковородке, как нас поджаривали, то и вы бы запрыгали!»
29 апреля 1944 года он был убит в своем автомобиле на шоссе между Вильно и Ковно во время поездки в Ригу.
Кто убийцы, не установлено. Как объявляли немецкие власти, убийство митрополита Сергия – дело рук платных агентов Сталина. Но среди некоторой части населения Прибалтики уже тогда появилось мнение, что это преступление – работа гестапо, что немцы не могли простить Митрополиту его русского патриотизма.
По окончании войны над бывшей Рижской немецкой администрацией большевики учредили суд, в результате которого высшие представители немецкой власти в Прибалтике были повешены на рижских площадях. При этом большевики объявили, что немцы сознались в организации убийства митрополита Сергия. Правда, мы знаем цену большевицким заявлениям о признаниях на суде и поэтому в правдивость этого заявления не можем верить.
По мнению лиц, очень близких к покойному Митрополиту, в это именно время немцы не могли убить митрополита Сергия. Он только что выпустил свое громкое воззвание и был в апогее почета и славы у немцев. С этим воззванием Митрополит предполагал обратиться к православной иерархии Балканских стран, с призывом к борьбе с большевиками, которые не только преследуют религию, но обрекают на истребление целые маленькие нации, как, например, балтийцев, которых за неделю до начала войны в течение трех дней вывезли более ста шестидесяти тысяч, причем жен отделили от мужей и родителей от детей. Воззвание это Митрополит должен был прочесть по радио на английском языке. Незадолго перед этим им были получены два письма от советских партизан, угрожавших ему смертью.
Весть о злодейском убиении Митрополита распространилась с быстротою молнии, и утром во время литургии в соборе в Ковно пребывали тысячи людей, без различия вероисповеданий. Виленское духовенство настаивало, чтобы Митрополит был погребен в Вильне, в архиерейской усыпальнице, но немецкие власти потребовали перевезения тела Митрополита в Ригу.
Гроб с останками Архиерея до места последнего упокоения провожала вся Рига, без различия вероисповеданий и национальностей. На гроб было возложено множество венков, в том числе и от представителей немецких властей. Митрополит Сергий был погребен 5-го мая на Покровском кладбище, недалеко от могилы архиепископа Рижского Иоанна (Поммера).
Патриарха Московского Сергия, узнавшего об убийстве его экзарха, говорят, любимого, постиг смертельный удар. Умер он 15 мая 1944 года.
Литература:
1. Мануил (Лемешевский В.В.), митр. Русские православные иерархи периода с 1893 по 1965 гг. (включительно). Erlangen, 1979-1989. Т. 6. С. 96-100.
2. У Бога все живы: Воспоминания о Даниловском старце архимандрите Георгии (Лаврове). М.: Даниловский благовестник, 1996. С. 43.
3. Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти, 1917-1943: Сб. в 2-х частях/ Сост. М.Е. Губонин. М., 1994. С. 991.
4. Синодик гонимых, умученных, в узах невинно пострадавших православных священно-церковнослужителей и мирян Санкт-Петербургской епархии: ХХ столетие. СПб., 1999. С. 5.
5. Голиков А., свящ., Фомин С. Кровью убеленные. Мученики и исповедники Северо-Запада России и Прибалтики (1940-1955). Мартиролог православных священнослужителей Латвии, репрессированных в 1940-1952 гг. М., 1999. С. 8-32.
6. Польский М., протопресв. Новые мученики Российские. Третий, неизданный том.
7. http://pstbi.ru
Священномученик Сергий (Воскресенский)
Отца Сергия приговорили к заключению и отправили в лагерь на Беломорско-Балтийском канале. В суровых условиях он пережил там осень и зиму, но в начале весны отца Сергия посадили в камеру с уголовниками. Они сняли с него одежду и выставили на мороз. Это стало последним ударом по измученному тяготами заключения священнику…
* * *
Священномученик Сергий родился в 1890 году в семье настоятеля Иоанно-Предтеченской церкви в селе Дьякове (ныне Коломенское) Московской губернии Сергия Воскресенского. По окончании в 1915 году Московской духовной семинарии он был назначен учителем словесности в школу при Князе-Владимирском монастыре в Подольском уезде, основанном в 1890 году в живописном холмистом месте при селе Филимонки. В 1916 году Сергей Сергеевич обвенчался с дочерью священника Александрой Николаевной Никольской и был рукоположен во диакона, а в 1920 году — во священника ко храму Иоанна Предтечи на место почившего отца.
Здесь отцу Сергию пришлось столкнуться с гонениями против Церкви, наступившими после захвата большевиками власти. В 1923 году комиссия под председательством жены Льва Троцкого, Н. И. Троцкой, составила акт о закрытии храма Иоанна Предтечи и передаче его музейному отделу Главнауки. В том же году власти Москвы постановили забрать храм у верующих, а его здание передать отделу музеев и охраны памятников искусства и старины Народного комиссариата по просвещению, и в феврале 1924 года храм был передан отделу.
Церковная община не согласилась с этим решением и подала ходатайство об открытии храма. «Православный приход, объединенный нашим храмом, — писали прихожане, — включает в себя четыре больших подмосковных селения <…> с населением тысяча девятьсот — две тысячи душ. <…> Среди нас нет не только неверующих, но даже маловерующих. Воспитанные на началах старого деревенского уклада жизни, мы привыкли всю нашу трудовую жизнь, во всех ее этапах, связывать с кругом жизни церковной, подчиняя первую последней, и до конца дней своих мы не изменим этим своим традициям».
Это ходатайство власти не удовлетворили.
После закрытия храма Иоанна Предтечи отец Сергий перешел служить в расположенный неподалеку храм Казанской иконы Божией Матери в селе Коломенском, где действовал тогда еще второй храм — во имя великомученика Георгия. Жители Коломенского в то время держали большие огороды и сады и зарабатывали на жизнь продажей ягод, фруктов и овощей, которые поставлялись ими на рынки Москвы. Чтобы прокормить семью, отец Сергий вместе с крестьянами возил на рынок малину, яблоки и вишню.
В 1916 году учитель словесности Сергей Сергеевич Воскресенский обвенчался с дочерью священника Александрой Николаевной Никольской и был рукоположен во диакона
В 1929 году администрация музея стала ходатайствовать о закрытии храмов и здесь.
«При проведении культурно-просветительной работы по музею архитектурных и бытовых памятников в селе Коломенском весьма существенным недочетом является наличие на территории музейной усадьбы двух действующих церквей, — писали музейщики. — Территория Коломенского привлекает каждогодно все возрастающее количество трудящихся и является одним из наиболее популярных мест массовой экскурсионной работы; помимо обычных пешеходных экскурсий по осмотру музея, здесь устраиваются пароходные массовки с музыкой, физкультурой, купанием, организуются игры, танцы и т. п.
При этой постановке разумного отдыха трудящихся, основной целью которого ставится зарядка бодростью и жизнерадостностью, вклинивается большим диссонансом близость церквей с их обрядностью, колокольным звоном, крестными ходами… Главнаука просит о ликвидации отправления религиозного культа в двух церквях села Коломенского: Георгиевской и Казанской».
Прихожане в ответ направили властям заявление с просьбой об оставлении хотя бы Казанской церкви. Ходатайство их было на этот раз удовлетворено. Однако на пороге уже стояли широкомасштабные гонения на Русскую Православную Церковь, и в ночь с 15 на 16 марта 1932 года отец Сергий и вместе с ним семь прихожан-крестьян были арестованы. Тюрем тогда не хватало, и первое время арестованных содержали в специально устроенном на этот случай концлагере в селе Царицыне. Священника и крестьян обвинили в том, что они распространяли антисоветские слухи, источником которых был, в частности, подросток, житель села Дьяково, рассказывавший, что однажды, когда он ехал из Москвы, то у местечка близ Перервы, называемого Иоанн Богослов, ему повстречался незнакомый старик и попросил подвезти его. Вскоре старик предложил ему оглянуться назад. Обернувшись, тот увидел, что по дороге рекой течет кровь, а над Москвой мчится конница. Старик предложил посмотреть в правую сторону. Там была группа работающих крестьян-единоличников. Мальчик посмотрел налево. Здесь стояли колхозники, одетые в похожие на саваны желтые халаты, а впереди них шла толпа с музыкой. Хотел было мальчик расспросить старика, но того уже не было. Вызванный на допрос в ОГПУ, он подтвердил, что действительно все это видел. «Что это был за старик, я совершенно не знаю», — завершил он свой рассказ. «Кто тебя научил распускать подобные слухи?» — спросил его следователь. «Никто меня не учил», — ответил подросток.
Церковь Иоанна Предтечи в селе Дьякове. Здесь служил отец священномученика, а после его смерти сам отец Сергий. В 1923 году храм был закрыт
На следующий день после ареста священника и прихожан уполномоченный ОГПУ по Московской области выписал постановление: «Рассмотрев агентурное дело “Теплая компания” антисоветской группировки селения Дьяково, по которому проходит кулацко-зажиточный элемент, <…> который под руководством Воскресенского на протяжении 1931 года <…> ведет антисоветскую работу, направленную к срыву мероприятий партии и советской власти в деревне, <…> постановил агентурное дело “Теплая компания” ликвидировать путем ареста проходящих по нему граждан».
Допрошенные затем свидетели показали, что отец Сергий «среди верующих говорил, что придет время, когда народ будут хоронить без отпевания. <…> Скоро и у нас под Москвой устроят голодную степь, всех лучших крестьян советская власть раскулачивает, арестовывает, ссылает, работать некому. <…> Весь этот гордиев узел, который завязали большевики, может разрубить лишь война». «Священник Сергий Воскресенский говорил: “Советская власть — это красные помещики, которые притесняют трудовое крестьянство, разоряют и закрывают храмы. Но мы должны со своей стороны не примиряться с этими гонениями, а действовать, как первые христиане”. Воскресенский часто говорил проповеди, в которых призывал крестьян крепиться: “Наступило тяжелое время для верующих, всюду на нас гонение, нам нужно крепко держаться за Церковь. Наступило последнее время, но Церковь останется непобедимой”. Будучи у меня в доме и увидев у меня разукрашенные портреты Ленина и членов реввоенсовета, он говорил: “Вместо икон портреты стали украшать”».
Среди других свидетелей был вызван священник Казанской церкви Николай Покровский. «Осенью 1931 года при подведении итогов хозяйственного года была устроена выставка работы колхозов, — показал он. — Я, проходя по селу Коломенскому с Воскресенским, попросил у него посмотреть выставку, на что последний ответил: “Что там смотреть? Если бы это была собственность крестьян, тогда другое дело, а то всё колхозное, а у крестьянина осталась одна голова собственная, и та скоро с плеч долой полетит”».
20 марта следователь допросил отца Сергия. Отвечая на его вопросы, священник сказал: «Сельсовет Дьякова в 1929 году произвел изъятие у меня части имущества — стульев, столов, шкафов и так далее. Часть из них мне была возвращена, часть не возвратили. Я облагался в индивидуальном порядке налогом. По ягодам мне было дано твердое задание, часть моего дома сельсовет использовал под жительство рабочих овощного комбината, вынудив мою семью проживать в тесноте. При реализации займа мне было предложено подписаться на заем в 200 рублей, я предложил 50. В результате я на заем не подписался. Все это вызывало во мне недовольство советской властью и ее представителями на местах — сельсоветом. Сдавая ягоды советской власти по твердым ценам, я был лишен возможности получить за сданную продукцию хлеб и промтовары, так как продукты питания приходилось покупать на рынке, платя за них по рыночным ценам. <…> несмотря на все это, я <…> имеющееся у меня недовольство окружающим не передавал и агитацией не занимался. Виновным себя в предъявленном мне обвинении не признаю».
Священник Сергий Воскресенский
26 марта 1932 года следствие было закончено. В обвинительном заключении следователь написал: «В период проведения мероприятий партии и советской власти в части колхозного строительства село Дьяково под влиянием кулацко-зажиточной прослойки оказалось в стороне от колхозной жизни, за исключением некоторой бедняцко-батрацкой части, которая к организации колхоза приступила в конце 1929 года, организовав колхоз из нескольких хозяйств. В последующее время колхоз разрастался за счет бедняцко-середняцких масс и кулачества, и уже в 1930 году село Дьяково было коллективизировано на 90 %.
В результате засоренности дьяковского колхоза кулацко-зажиточным элементом, благодаря антиколхозной деятельности его <…> колхоз распался, и в нем оказалось только 17 бедняцко-середняцких хозяйств (из числа имевшихся 186). <…>
По поступившим в райотделение сведениям, группа из кулацко-зажиточного элемента под руководством <…> Воскресенского вела антисоветскую агитацию, направленную к срыву мероприятий партии и советской власти. <…> Как один из методов борьбы с мероприятиями советской власти, обвиняемые распространяли слухи о гибели советской власти и нелепые провокационные слухи о том, что один из колхозников села Дьякова якобы видел видение…»
6 апреля обвиняемых перевезли в Бутырскую тюрьму в Москву. 4 августа 1932 года тройка ОГПУ приговорила отца Сергия к трем годам заключения в исправительно-трудовом лагере. Он был отправлен в лагерь на Беломорско-Балтийском канале, располагавшийся неподалеку от железнодорожной станции Медвежья Гора. В начале марта следующего года отца Сергия посадили в камеру с уголовниками. Они сняли с него полушубок, затем остальную одежду и выставили на мороз, который в те дни был весьма жесток. Священник Сергий Воскресенский скончался 11 марта 1933 года и был погребен в безвестной могиле.
Сергий (Воскресенский)
Не следует путать с епископом Углическим Сергием (Воскресенским). В Википедии существуют статьи о других людях с именем Сергий и фамилией Воскресенский.
Митрополит Виленский и Литовский
24 февраля 1941 — 29 апреля 1944
Русская православная церковь
Елевферий (Богоявленский)
Даниил (Юзвьюк) (в/у)
Патриарший Экзарх Латвии и Эстонии
24 февраля 1941 — 29 апреля 1944
Русская православная церковь
Архиепископ Дмитровский,
викарий Московской епархии
до 8 октября 1937 года — епископ
19 июля 1936 — 24 февраля 1941
Русская православная церковь
Иоанн (Широков)
Иларий (Ильин)
Епископ Бронницкий,
викарий Московской епархии
10 мая 1934 — 19 июля 1936
Иоанн (Василевский)
Тихон (Емельянов)
Епископ Коломенский,
викарий Московской епархии
29 октября 1933 — 10 мая 1934
Русская православная церковь
Петр (Руднев)
викариатство упразднено
Дмитрий Николаевич Воскресенский
26 октября (7 ноября) 1897
Москва
29 апреля 1944 (46 лет)
Покровское кладбище, Рига, Латвия
протоиерей Николай Воскресенский
Зоя Дмитриевна Воскресенская
1925 год
1925 год
29 октября 1933 года
Митрополи́т Се́ргий (в миру Дми́трий Никола́евич Воскресе́нский; 26 октября 1897, Москва — 29 апреля 1944, близ Вильнюса) — епископ Русской православной церкви, митрополит Виленский и Литовский, с 24 февраля 1941 года Патриарший экзарх Прибалтики.
Биография
Окончил Московское Заиконоспасское духовное училище.
С 1918 по 1922 год служил на гражданской службе.
В 1922 году поступил в Московский Данилов монастырь. Был послушником настоятеля монастыря епископа Феодора (Поздеевского), бывшего ректора Московской духовной академии.
В 1923 году осуждён за «антисоветскую агитацию и пропаганду».
В 1925 году пострижен в монашество с именем Сергий, возведён в сан иеродиакона, а затем и в сан иеромонаха.
В 1930 году — настоятель собора в Орехово-Зуеве. Одновременно исполнял обязанности по поручению заместителя Патриаршего Местоблюстителя по Московской Патриархии, в частности, вёл работу «по юридическим вопросам церковной жизни».
Редактор «Журнала Московской Патриархии» с № 4 (1931) до прекращения издания в 1935 году.
В 1932—1933 годы — настоятель Воскресенского храма в Сокольниках.
Викарный епископ
29 октября 1933 года в храме Воскресения в Сокольниках хиротонисан во епископа Коломенского, викария Московской епархии. Чин хиротонии совершали: митрополит Нижегородский Сергий (Страгородский), митрополит Серафим (Чичагов), архиепископ Дмитровский Питирим (Крылов), епископ Орехово-Зуевский Иоанн (Соколов), епископ Волоколамский Иоанн (Широков) и епископ Каширский Иннокентий (Клодецкий).
С 10 мая 1934 года — епископ Бронницкий, викарий Московской епархии.
По некоторым данным в 1935 году был арестован, но затем освобождён благодаря ходатайству матери.
С середины 1936 года — епископ Дмитровский, викарий Московской епархии.
По свидетельству протоиерея Стефана Ляшевского, Патриарший Местоблюститель митрополит Сергий не доверял епископу Дмитровскому Сергию (Воскресенскому): «Блаженнейший был откровенен только с близкими ему людьми и даже будущему Экзарху Сергию не мог всего доверять, и боялся его в последние годы». Анатолий Свенцицкий вспоминал, что «о владыке Сергии ходили дурные слухи», а московское духовенство отзывалось о нём, как о провокаторе.
8 октября 1937 года после ареста протоиерея Александра Лебедева назначен управляющим делами Московской Патриархии с возведением в сан архиепископа.
К 1939 году остался в числе четырёх епископов Московского Патриархата на территории СССР, имеющих регистрацию в качестве «служителя культа». Ещё около 10 епископов пребывали на покое или находились в ссылках. Прочие были расстреляны либо пребывали вне СССР.
В 1940 году обеспечил воссоединение с Московской Патриархией епископов территорий, вошедших в состав СССР по Договору о дружбе и границе между СССР и Германией: сперва Польши, затем командирован с той же целью в республики «советской Прибалтики» (Латвию и Эстонию).
Для служения в Москве архиепископу Сергию была предоставлена церковь Преображения на Преображенской площади, которая «полностью покрыла все расходы по командировке Преосвященного в Прибалтику».
Служение в Прибалтике
24 февраля 1941 года назначен митрополитом Виленским и Литовским, экзархом Латвии и Эстонии. При занятии германской армией Прибалтики остался с паствой, не бежав из Риги, где находился в конце июня 1941 года, перед его оккупацией. По словам протоиерея Георгия Митрофанова, «Прибывшего в марте 1941 года в Прибалтику митрополита Сергия Воскресенского, <…> представители местного духовенства поначалу воспринимали просто как большевистского агента. И ему потребовались очень большие усилия уже в период оккупации, занимая последовательную антикоммунистическую позицию, чтобы получить доверие этого духовенства, как и германских оккупационных властей».
Фотографии Митрополита Сергия в немецкой газете «За родину»
Оказавшись на территории Рейхскомиссариата Остланд, укрепил структуру Московского Патриархата в Прибалтике: хиротонисал двух энергичных епископов (Даниил (Юзвьюк) и Иоанн (Гарклавс)), открыл в г. Вильно Богословско-пастырские курсы. Прекрасно зная положение религии и верующих в СССР, незамедлительно принял «под своё архипастырское покровительство» районы, оккупированные группой армий «Север». В августе 1941 организовал и направил во Псков православную миссию — группу священников, которые возглавили возрождение религиозной жизни на этих территориях. (Советские репрессии привели к тому, что в Псковской и Новгородской епархиях практически все духовенство было уничтожено).
Сумел сохранить своё влияние, несмотря на попытки национальных элит прибалтийских стран добиться назначения более националистически настроенных иерархов, и распространить его практически на все территории рейхскомиссариата Остланд; по данным историка Ольги Васильевой, «Разговор между Розенбергом и владыкой Сергием (Воскресенским) был очень чёткий. Немцы поддержали именно его, а не Августина Петерсона, который после немецкой оккупации Латвии требовал изгнания митрополита Сергия как „красного“ митрополита». Тем не менее в феврале 1942 года он был переведен из Риги в Вильнюс, откуда ему было труднее поддерживать связь с Псковской духовной миссией. Сергий подозревался немцами в растрате средств духовной миссии; согласно отчету эйнзатцгруппы, половина всех пожертвований прихожан миссии доставалась экзарху.
Сохранял номинальное каноническое подчинение Московскому патриархату (во главе с Патриаршим местоблюстителем митрополитом Сергием (Страгородским), с сентября 1943 года Патриархом), несмотря на неудовольствие немецких властей. 23 июля 1942 года созвал архиерейское совещание экзархата в Риге, которое направило приветственную телеграмму Гитлеру, обнародовало заявление с отмежеванием от позиции, занятой патриархией, и приняло решение в обычных богослужениях прекратить возношение имени патриаршего местоблюстителя Сергия (Страгородского), то есть на приходах имя Патриаршего Местоблюстителя не поминалось, поминовение его происходило лишь на архиерейских службах — подобная практика действовала в Русской церкви до Патриарха Тихона (тогда поминался Святейший Синод). После избрания Сергия (Страгородского) патриархом в 1943 году публично выступил против формального опротестования его назначения, ссылаясь на то, что в таком случае он сам и его епископы будут выглядеть как немецкие марионетки, и предложил вместо этого делать в пропаганде упор на то, что и советская власть вынуждена искать опоры в церкви, что означает идейное банкротство большевизма, а также «разыгрывать карту Патриарха Московского против Сталина».
Выступления экзарха-митрополита Сергия представляли опасность для советской пропаганды, и Определением от 22 сентября 1942 года Патриарший Местоблюститель «теперь же» потребовал у митрополита, находившегося за линией фронта, объяснения о своих действиях, «отлагая решение по сему делу до выяснения всех подробностей».
В конце ноября 1942 года экзарх организовал в г. Дно собрание православного духовенства возрождённых приходов Ленинградской области, которое также осудило просоветскую позицию патриархии и одобрило новый порядок.
Пасхальные богослужения 1943 года экзарх совершал в г. Псков, где архиерейских служб не было с конца 1930-х годов. В августе того же года он ездил служить в Псково-Печерский монастырь. Там он провёл ещё одно совещание архиереев экзархата, в котором участвовал и схиепископ Макарий (Васильев), бывший в 1930-х годах «катакомбным епископом» в СССР.
В апреле 1943 года, реагируя на приказ немецких оккупационных властей обеспечить под страхом отправки в концлагерь членов литовских органов самоуправления составление списков мужчин призывного возраста для формирования подразделения СС, Сергий направил епископам письмо, в котором призывал выполнить требования властей и разъяснить населению возможные последствия неповиновения, настаивая при этом, что данная деятельность должна проводиться ими как лидерами общин, а не как церковными сановниками.
Согласно послевоенному анонимному свидетельству одного из сподвижников Сергия, эмигрировавшего в США, экзарх ненавидел немцев, никогда не упоминал их в проповедях (которые часто имели политический подтекст) и был убеждённым русским патриотом.
К концу 1943 года митрополит Сергий потерял поддержку оккупационных властей из-за своей достаточно независимой политики. В октябре 1943 года составил завещание с назначением трёх кандидатов в заместители по управлению Прибалтийским Экзархатом и с указанием при первой возможности «представить на усмотрение Патриархии доклад о делах и всей жизни Экзархата».
Убийство
Убит 29 апреля 1944 года по дороге из Вильнюса в Каунас. Согласно большинству известных источников, убийство совершено нацистами, каковая версия утвердилась в советской, западноевропейской и современной российской историографии. Версия об убийстве экзарха партизанами не имеет каких-либо документальных подтверждений и основывается исключительно на единственном свидетельстве рижского священника Николая Трубецкого со ссылкой на рассказ встреченного им в заключении бывшего партизана. Существует точка зрения, что митрополит Сергий был убит дружинниками бывшего латвийского президента Карлиса Ульманиса.
Отпевание Экзарха Сергия состоялось 4 мая в кафедральном Рижском Христорождественском соборе. Похоронен на Покровском кладбище Риги, по левую сторону от Покровской церкви.
Память
Образ митрополита Сергия, как инициатора миссии на оккупированных территориях Псковской области и Прибалтики, был запечатлён в художественном фильме «Поп». Роль митрополита Сергия исполнил актёр Юрий Цурило.
Примечания
- Хроника церковной жизни // Журнал Московской Патриархии. 1934. № 18—19. С. 8
- А. А. Кострюков Протоиерей Стефан Ляшевский как свидетель исповеднического служения Патриарха Сергия (Страгородского) // Седмица. Ru
- Шкаровский М. В., Исакова Е. В., прот. Богдан Сойко. Собор святителя Николая и Богоявления Господня. (Исторический очерк). СПб.: Алмаз, 1998. С. 177
- Протоиерей Георгий Митрофанов: фильм «Поп» вызвал ощущение полуправды | РИА Новости — события в России и мире: темы дня, фото, видео, инфографика, радио
- «Пастыри и оккупанты, часть 2» Радио «Свобода» от 06.01.2012, Игорь Петров: «В сети можно увидеть вырезку из псковско-рижской газеты «За родину» декабря 42-го с фотографиями Сергия и с такой «шапкой»: «От имени Русской православной церкви. Господи, ниспошли Адольфу Гитлеру силу для окончательной победы».
- О. Ю. Васильева: «Мы сейчас знаем только маленькую часть того, что было с нашей Церковью в XX веке» : Портал Богослов. Ru
- 1 2 3 4 Harvey Fireside. Icon and Swastika: The Russian Orthodox Church under Nazi and Soviet Control. (Russian Research Center Studies. — Vol. 62.) — Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1971. — 242 pp. — PP. 133—139.
- Русская православная церковь и Великая Отечественная война. Сборник церковных документов. М., 1943. С. 35-36.
- М. Шкаровский. Феномен Экзархата Московской Патриархии в Прибалтике
- Голиков А., свящ., Фомин С. Кровью убелённые. Мученики и исповедники Северо-Запада России и Прибалтики (1940—1955). М., 1999. С. 23
- 1 2 Шкаровский М. В. Церковь зовёт к защите Родины. — СПб., 2005, стр. 196.
- Шкаровский М. В. Церковь зовёт к защите Родины. — СПб., 2005, стр. 196—198.
- 1 2 Шкаровский М. В. Церковь зовёт к защите Родины. — СПб., 2005, стр. 197.
- Священник Илия Соловьев, М. В. Шкаровский Кто совершил злодеяние на пустынной дороге?
Литература
Ссылки
- Сергий (Воскресенский Дмитрий Николаевич)
- Сергий (Воскресенский) II
- «Цена Победы» — Крестовый поход церквей на Советский Союз (эфир «Эхо Москвы» от 30.10.2006)
Священномученик Сергий Мечев
Священномученик протоиерей Сергий (Мечев).
Дни памяти:
Первое воскресение, начиная от 25.01/07.02 – Собор новомучеников и исповедников Российских
В неделю перед 26.08/08.09 – Собор Московских святых
23.05/05.06 – Собор Ростово-Ярославских святых
24.12/06.01 – день мученической кончины (1941/1942 г.)
Священномученик протоиерей Сергий (Мечев Сергей Алексеевич) родился 17 сентября 1892 года в городе Москве. Сын дивного старца – известного московского протоиерея праведного Алексия Мечева, настоятеля храма святителя Николая в Кленниках.
Окончил Московскую детскую школу Валицкой.
В 1902 году скончалась мама Сергея Анна Петровна.
В том году он поступил в 1-й класс 3-й Московской мужской гимназии.
В 1910 году окончил гимназию с медалью.
Духовное воспитание мальчика проходило в храме, где он прислуживал в алтаре, помогая отцу. Будучи очень музыкальным и имея хороший тенор, он стал петь на клиросе. Отец Алексий желал иметь в сыне своего преемника, но, будучи убежденным противником любого проявления насилия, никогда ему это не высказывал, предоставляя сыну свободу выбора.
В 1910 году Сергей Мечев поступил на историко-филологический факультет, словесное отделение Московского Императорского университета.
Поступил сначала на медицинский, но очень быстро перевелся на историко-филологический факультет. Он был из числа пяти учеников профессора Челпанова Г.И., принявших впоследствии священный сан.
Из преподававшихся предметов его особенно интересовала древнерусская литература, которую он изучал под руководством академика М.Н. Сперанского, называвшего Сергея Мечева одним из лучших своих учеников. Много Сергей Алексеевич занимался историей Русской Церкви, слушал лекции профессора С.И.Смирнова, преподававшего также в Духовной академии. Впоследствии отец Сергий с большой теплотой отзывался о профессоре Смирнове и называл его своим учителем. Особенно ценил его книги, посвященные истории пастырства Востока и Древней Руси («Духовный отец древневосточной Церкви» и «Древнерусский духовник»).
В 1913 году, имея желание ознакомиться с достопримечательностями Запада, Сергей Алексеевич посетил во время летних каникул города Швейцарии и Италии. Знакомясь с религиозной живописью прославленных художников эпохи Возрождения, пришел к выводу, что древнерусская икона значительно превосходит своей духовностью и глубиной достижения западное искусство.
В августе 1914 года, как и другие студенты-патриоты, он прервал занятия, прошел подготовку в госпитале и уехал на фронт добровольцем-санитаром. Служил в прифронтовой полосе во втором подвижном лазарете Красного Креста Московского Купеческого и Биржевого общества.
В июне 1916 года вернулся с фронта и продолжил занятия в университете.
В 1917 году по окончании университета был призван в армию, служил в Москве.
Одновременно участвовал в работе студенческого Богословского кружка имени святителя Иоанна Златоуста, организованного в Москве по инициативе епископа Арсения (Жадановского) при Златоустовском монастыре. В нем изучались творения святых Отцов, читались и обсуждались доклады на Богословские темы.
В том, 1917-м, году была создана комиссия по сношению с гражданской властью Русской Православной Церкви. В число членов Комиссии вошел и Сергей Алексеевич. В этот период ему пришлось часто бывать у патриарха Тихона, который его полюбил, ласково называл «Сережей».
К 1918 году был он был демобилизован из армии по состоянию здоровья.
В лазарете познакомился с Евфросинией Николаевной Шафоростовой, студенткой Высших Женских курсов, происходившей из благочестивой купеческой семьи.
24 января 1918 года отец Алексий венчал молодых. Вскоре он сказал невестке, что очень желал этого брака, и хочет, чтобы Сережа стал священником.
Осенью 1918 года во время беседы с преподобным старцем Анатолием (Потаповым) в Оптиной Пустыни Сергей Алексеевич принял решение стать священником, получил на то его благословение. К этому любвеобильному старцу он потянулся душой с первого своего приезда в Оптину. Получил благословение на священство и преподобного оптинского старца Нектария (Тихонова).
12 апреля 1919 года, в Лазареву субботу, он был рукоположен во диакона.
17 апреля 1919 года в Московском Свято-Данииловом монастыре на Страстной седмице в Великий Четверток епископом Феодором (Поздеевским) рукоположен во иерея. Рукоположение это владыка Феодор свершил по просьбе папы отца Сергия святого праведного Алексия Мечева, с которым его связывали духовное единодушие и духовная дружба. Таким образом, самим Даниловским настоятелем отец Сергий был причтен к обители князя Даниила.
Первым таинством, совершенным в тот же день иереем Сергием, стало елеосвящение, на котором он заменил отца, сильно утомившегося после пешего (из-за тогдашних московских неурядиц с транспортом) возвращения вместе с семьей из Даниилова монастыря в свой храм.
И стал служить отец Сергий вместе с отцом в храме святителя Николая в Кленниках, на улице Маросейке в Москве.
Этот приход называли «мирским монастырем», имея в виду паству-семью, связанную узами любви и единым духовным руководством. Послушание духовному отцу, очищение совести покаянием («сущность исповеди есть самопосрамление, исповедь есть страдание кающегося и сострадание ему священника», – говорил отец Сергий), частое причащение, ежедневные уставные службы (обедни на Маросейке начинались в 6 утра, и прихожане могли попасть на работу вовремя) – все это создавало условия для подлинной духовной жизни. «Христианство не учение, а жизнь», – часто повторял отец Сергий.
Время было трудное. Шли кровавые гонения богоборческой власти на русское Православие, Гражданская война, разруха. В Москве было голодно, холодно, свирепствовали эпидемии тифа, гриппа. Новые хозяева, в основном инородцы, жившие в Царской России за чертой оседлости, активно заселяли Москву, пользовались закрытыми для «бывших людей» спецраспределителями, занимали их квартиры, свирепствовали и пировали в поверженной стране.
И вот воспоминания о тех днях А.А. Добровольского, прихожанина Маросейки и духовного сына отца Алексия Мечева: «Москва, умирающая от голода и тифа. (…) Черные улицы, расстроенная толпа. Храм еле освещенный, нетопленый и отсыревший. Всенощная скорбящих, всенощная плачущих, стекшихся сюда от скорби жизни невыносимой…»
Вовсю шло уничтожение оккупантами-иудами коренного русского православного населения.
22 июня 1923 года во время летнего отдыха в городке Верее скончался отец Алексий.
Хоронила его вся Москва.
28 июня его отпевание совершил владыка Феодор (Поздеевский) в сослужении тридцати священников и шести диаконов.
Отец Алексий желал, чтобы отпевал его по кончине именно владыка Феодор – «столп Православия» и «из архиереев архиерей», как он его называл. Но владыка Феодор был в тюремном заключении. Однако чудом, по молитвам отца Алексия, неожиданно для всех был отпущен на свободу 20 июня.
В день похорон на Лазаревское кладбище прибыл Святейший Патриарх Тихон, только что освободившийся из заключения и не успевший на отпевание – и это стало для православных дивным и радостным чудесным событием. Святитель Тихон первым бросил горсть земли в могилу почившего старца.
В 1923 году отец Сергий был арестован и заключен в Бутырскую тюрьму.
После смерти родителя начался трудный этап его жизни. Внезапный арест и заключение сосредоточили его на сугубой молитве и ожидании проявления воли Божией о нем. В ночь на сороковой день по смерти батюшки он отчетливо почувствовал присутствие отца и весь день испытывал светлую радость.
Освободившись 15 сентября, прямо из тюрьмы поехал на Лазаревское кладбище.
В душе отца Сергия окрепла решимость принять батюшкино наследство – приход на Маросейке, и этому посвятить всю дальнейшую жизнь.
Он принял под свое пастырское попечение осиротевший было по смерти отца Алексия маросейский приход, отдавая ему все свои силы. В маленький храм стекалась православная Москва. «Служба, совершаемая отцом Сергием, была исключительной. Голос его пел, и в этом пении изливалась его душа перед Богом. Хор следовал за ним в воодушевленной молитве. Души молящихся присоединялись к хору, и общая молитва восходила к небу, как светлый столп».
Его ближайшими соратниками были Борис Холчев (ставший диаконом, а затем священником в храме святителя Николая) и Сергей Никитин, председатель приходского совета, в 30-е годы тайный священник, с 1960 года – епископ Стефан.
Особое место в жизни прихода занимали проповеди отца Сергия. В двадцатые годы в Москве можно было слышать многих известных проповедников. Но проповеди отца Сергия носили совершенно особый характер. Слушая их, нельзя было оставаться только слушателем. Возникало непреодолимое желание испробовать на себе, в своем опыте все то, о чем он говорил.
Маросейский приход, единодушный в исповедничестве Свято-Даниилову монастырю, один из немногих в Москве сохранил верность патриарху Тихону в годы, когда шла борьба с живоцерковниками. Тогда как в основном приходское духовенство, привыкшее до революции к беспрекословному повиновению власть предержащим, хотя в большинстве своем не принадлежало к числу идеологов «Живой Церкви», все же не сумело разобраться в создавшейся ситуации и подчинилось Высшему Церковному Управлению, прекратив поминовение заключенного Патриарха. Формально Свято-Николаевский приход на Маросейке вместе со Свято-Данииловым монастырем были как бы в расколе. Но в расколе с кем? – С отступниками. И теперь, по прошествии лет, отцы те признаны и почитаются святыми исповедниками Христовыми.
Отец Сергий, как и его папа святой праведный Алексей, всей душой чувствовал и понимал, что Церковь есть Тело Христово и источник освящения и спасения. Она со всеми своими таинствами и Богослужением свята во веки. Знал, что надо не «обновлять» Церковь, а идти к ней и учиться у нее, пользоваться ее таинствами для своей духовной жизни, становиться ее членами через покаяние и Святое Причащение для «обновления в себе образа святого Божия». В существе своем Церковь свята и непорочна и не нуждается в искусственном оживлении или обновлении от людей.
Простой народ не принял обновленчества. Захваченные живоцерковниками храмы пустовали, а храм святителя Николая, как и храмы Свято-Данииловой обители, полнился верующими.
Отец Сергий – вместе с даниловскими исповедниками и иными верными Христу и твердыми в своей вере – не принял и Декларации митрополита Сергия (Страгородского). Он считал, что нельзя вносить богоборческую политику в церковную жизнь, не принимал церковной молитвы за безбожников и богоборцев. Сейчас легко об этом говорить, но очень не легко было тогда: многие церковные люди осуждали отца Сергия, считали его бунтарем. Он же говорил смиренно: «Я не могу по-другому».
В апреле-мае 1928 года он совершил поездку в село Холмищи к последнему Оптинскому старцу отцу Нектарию (Тихонову). Отец Нектарий высказал пожелание, чтобы отец Сергий был около него в час смерти и отпел его. Он сказал отцу Сергию: «О Вас не беспокоюсь». На отпевание старца приехало много мирян и священников. Отпевание возглавлял отец Сергий Мечев.
В благочестивой памяти сохранились слова старца Нектария, предвидевшего мученический подвиг отца Сергия, сказанные им одной из своих духовных дочерей. Вот они: «Ты знала отца Алексея? Его знала вся Москва, а отца Сергия пока знает только пол-Москвы. Но он будет больше отца».
29 октября 1929 года отец Сергий был арестован вместе с двумя священниками (отцом Константином Ровинским и иеромонахом Саввой) и несколькими алтарниками Маросейского храма. Они были заключены в Бутырскую тюрьму.
Обвинение при аресте: «антисоветская деятельность».
Всего по делу проходило девять человек из маросейского прихода.
По материалам дела, отец Сергий в 1919-20 годах создал антисоветскую группу «Духовных детей».
20 ноября Особым Совещанием при Коллегии ОГПУ он был обвинен по групповому «делу группы «Духовные дети» о. Сергия Мечева (Москва, 1929 г.)» в «антисоветской деятельности».
Приговор: 3 года ссылки в Северный край.
Находясь во второй раз в Бутырках, отец Сергий снова молился, чтобы Господь показал ему правильный путь. И – как знак свыше – просил отправить его из Москвы в день памяти очень чтимого им исповедника – преподобного Феодора Студита. Обстоятельства так и сложились.
24 ноября вечерним поездом он с другими арестантами был отправлен этапом через ПП ОГПУ в Архангельск.
С 26 ноября – в Архангельске. Ему удалось устроиться на квартире духовной дочери К.Т.
Через какое-то время, уже в 1930 году, он получил назначение в город Кадников, близ станции Сухона Северной железной дороги в Вологодской области.
Устроился жить у церковной старосты А.К. Шоминой. Каждый день неуклонно в те часы, когда совершалось Богослужение в Москве на Маросейке, отец Сергий служил у себя вечерню и утреню, а утром часы и обедницу. Когда было возможно, его навещали родные: старшие дети и кто-то с ними. Матушка приезжала только во время отпуска, так как должна была работать. Приезжали изредка и духовные чада (чтобы не привлекать внимания – в вечерние часы).
Отец Сергий писал письма духовным детям, отвечал на их письма и посылал письма, для осторожности, с оказией. Кроме того, написал пять писем общих к своим духовным детям, в которых видна его любовь к ним, желание поддержать, утешить. В одном из них говорил: «Суд Божий совершается над Церковью Русской. Не случайно отнимается от нас видимая сторона Христианства. Господь наказует нас за грехи наши и этим ведет к очищению. Особые скорби, небывалые напасти – удел наших дней. В покаянном преодолении их – смысл нашей жизни».
Тем временем, последней службой в маросейском храме была литургия в день Благовещения в 1932 году. Единственный священник храма иеромонах Александр (Ильин) по дороге из церкви был арестован, осужден и сослан в Нарым.
Храм стали ломать изнутри, лишь чудотворную Федоровскую икону Божией Матери вынесла и сохранила Мария Николаевна Соколова.
Матушка Евфросиния Николаевна, на руках у которой осталось четверо детей, выбивалась из сил…
В 1932 году ее тоже арестовали, дали три года ссылки. Сослана она была также в Кадников, но вместе с отцом Сергием ей удалось там отбыть лишь незначительную часть срока.
Их детей, в возрасте от шести с половиной до двенадцати лет, полагалось направить на перевоспитание в детские дома. Младший неженатый брат Евфросинии Николаевны Глеб Николаевич после ее ареста без промедления перешел жить к детям в уплотненную, ставшую коммунальной, квартиру отца Алексия и взял над ними опеку.
8 марта 1933 года в Вологде арестовали многих ссыльных священников, не работавших на советской службе, в их числе и отца Сергия. Заключили в Вологодскую тюрьму.
Было возбуждено дело об антиколхозной агитации среди населения местных деревень, хотя отец Сергий никогда ни по каким деревням не ходил и не общался с местным населением.
Он был обвинен по групповому «делу Чельцова П.А., Мечева С.А. и др., г. Кадников, 1933 г.» в «антиколхозной агитации».
Приговор: 5 лет исправительно-трудовых лагерей.
С конца августа 1933 года отец Сергий – на лесопильном заводе на Кубенском озере в Вологодской области.
Затем – в исправительно-трудовом лагере на реке Шелексе на станции Плесецкая Архангельской области.
Он был на общих, очень тяжелых работах. Приходилось сильно голодать, так как постоянно обкрадывали уголовники. Болел там гриппом и сильно ослаб.
При встрече с духовной дочерью сказал: «Я совсем болен. Голова так устала. Ты знаешь, я всегда был быстрый, не мог видеть, когда что-нибудь делают медленно, а теперь сам и хочу скорей, и не могу. Куда бы ни пошли, я иду всегда самый последний».
Вскоре, по хлопотам духовных чад, через «Красный крест» отца Сергия в качестве фельдшера перевели на некоторое время в Архангельск. Пробыв там очень недолго, он был назначен в новый этап, в лагерь в поселке Усть-Пинеге Архангельской области.
Сначала работал в совхозе на медпункте, а потом был переведен на общие работы. Отец Сергий был страшно переутомлен, изголодался.
В 1934-35 годах был в Свирлаге, в Лодейнопольском районе Ленинградской области.
Отец Сергий работал фельдшером, но условия были тяжелые. В лагере было много уголовников. Они его дочиста обкрадывали. Батюшка ходил в легком плаще, был обут на босу ногу.
На некоторое время приехала матушка Евфросиния Николаевна с детьми, но отец Сергий очень переживал, боялся за них и скоро отправил назад.
Со Свири его перевели на строительство Рыбинской плотины – станция Переборы Ярославской области.
Там отец Сергий был до конца срока. Этот перевод не только улучшил его бытовые условия, он получил и моральную поддержку, так как в нескольких километрах от него жила высланная из Москвы семья его духовных детей.
Летом 1936 года неподалеку поселилась его супруга с детьми, и отец Сергий приходил к ним почти каждый день.
В 1937 году закончился срок заключения. Евфросиния Николаевна с детьми уже жила в Москве, но отцу Сергию туда возвращаться было запрещено, и он устроился работать в городе Калинине (ныне Тверь).
В 1937-40 годах протоиерей Сергий трудился фельдшером в кабинете «ухо, горло, нос» в одной из поликлиник Калинина.
В 1938-м матушка сняла дачу под Калининым.
Отец Сергий в это время никак не проявлял себя перед внешними и перед церковными властями, он остался при прежних своих убеждениях и искал общения с каким-либо единомысленным ему епископом. Такие еще были, но все они находились или в далеких ссылках, или в лагерях. И все же Господь даровал отцу Сергию знакомство с одним из Своих достойных архиереев: в этот период Батюшка сошелся с епископом Мануилом (Лемешевским). Он пригласил Владыку для тайного рукоположения некоторых из своих духовных чад в священники для продолжения «катакомбного» церковного предстояния Богу. Чад тех собирался было рукоположить епископ Афанасий (Сахаров), но был арестован. И вот епископ Мануил рукоположил. (Здесь, в скобках, мы вынуждены сделать отступление. Люди, живущие духовной жизнью, хорошо знают, что не бывает добрых дел без искушений, без преследования со стороны злых сил. Вот и до нашего времени жив порочащий владыку Мануила слух, распространяемый зложелателями, о том, что он «выдал» отца Сергия энкаведешникам. Сам отец Сергий не хотел верить этому. Чада Владыки считают это недостоверным. Не пристало и нам обвинять Владыку, зная о его доброй, христоугодной жизни и о добрых плодах ее.)
В те же годы в Калининской области проживал даниловский старец иеромонах Павел (Троицкий). Отец Сергий приходил к отцу Павлу, почитал его своим духовным отцом.
В начале 1940 года батюшка Сергий перебрался в город Рыбинск Ярославской области, где устроился вновь фельдшером в поликлинику.
Сам жил в деревне на другом берегу реки Волги. Сначала все было хорошо, но потом он получил выговор на работе, затем сломал ногу, получил инвалидность.
Когда отец Сергий остался без работы, то понял, что в Рыбинске оставаться нельзя. Нога стала заживать, и он уехал из Рыбинска и гостил в разных местах.
Решил жить в деревне. И нашлось подходящее жилье в одной из отдаленных деревень на Волге под Тутаевым. Отец Сергий поселился в деревне Кипячево Рыбинского района Ярославской области.
Он мало выходил из дома. Его скрытная, непонятная жизнь вызывала подозрение у окружающего населения. Ежедневно совершал на дому литургию. Несколько раз приезжали к нему посетители. С ними он говорил об их делах, молился, провожал до пристани. Но более не надеялся увидеть семью – ни родную, ни духовную. Начавшаяся война усилила атмосферу всеобщей подозрительности.
Душевно Батюшка страдал невероятно. Он чувствовал себя безнадежно осужденным. Молился и готовился к смерти. Еще более чем за себя страдал за своих духовных детей. Вся его молитва сосредоточилась на том, чтобы пострадать ему одному, чтобы никто не пострадал от его ошибки. И эту молитву Господь исполнил.
7 июля 1941 года, на Рождество Иоанна Предтечи отца Сергия арестовали и заключили в тюрьму Ярославского УНКВД.
Он был обвинен в том, что «ведет работу по созданию подпольных т.н. «катакомбных церквей», насаждает тайное монашество по типу иезуитских орденов и на этой основе организует антисоветские элементы для активной борьбы с Советской властью».
На допросе отец Сергий категорически отказывался называть знакомых, чтобы не подвергнуть их гонениям. За уклонение от показаний ему назначили заключение в карцер на пять суток. Но по его молитвам никто из-за него не пострадал. Даже арестованную с ним духовную дочь освободили.
Из тюрьмы он живым уже не вышел.
22 ноября Военный трибунал войск НКВД Ярославской области обвинил его по статьям 58-2, 58-11 УК РСФСР как «руководителя антисоветской организации».
Приговор: высшая мера наказания – расстрел; «без конфискации имущества за отсутствием имущества у осужденного».
6 января 1942 года, после долгих месяцев допросов и пыток, он был расстрелян в тюрьме Ярославского УНКВД.
Чин отпевания протоиерея Сергия был совершен после того как удалось в неофициальном порядке узнать в Центральном архиве КГБ о гибели его в тюрьме…
29 декабря 1950 года он был отпет в Крестовой церкви архиерейского дома в городе Ташкенте архимандритом Борисом (Холчевым). Разрешительную молитву прочел владыка Гурий (Егоров).
Завершим повествование об отце Сергии словами папы его святого праведного Алексия Мечева, старца Московского: «Прекрасный у меня цветок отец Сергий! Но скоро отцветет».
Священномученик протоиерей Сергий (Мечев) канонизирован Архиерейским Собором Русской Православной Церкви, 13-16 августа 2000 года.
Теперь в восстановленном и благоукрашенном храме святителя Николая в Кленниках есть придел во имя святого праведного Алексия и священномученика Сергия Мечевых.
Литература:
1. Не предать забвению: Книга памяти репрессированных в 30-40-е и начале 50-х годов, связанных судьбами с Ярославской областью. . Ярославль, 1993. С. 394.
2. П.Т. Новомученик иерей Сергий Мечев// Православная Русь. Джорданвилль, 1995. № 4. С. 3, 15.
3. Жизнеописание священномученика о. Сергия Мечева, составленное его духовными чадами// Надежда. Душеполезное чтение. Выпуск 16. Базель-Москва, 1993.
4. «Последнее следственное дело архиепископа Феодора (Поздеевского)». Автор-составитель Т.В. Петрова. Данилов мужской монастырь. Даниловский благовестник. 2010.
5. Епископ Стефан Никитин// Московский журнал. 1996. № 2. С. 42, 49.
6. Емельянов Н.Е. За Христа пострадавшие// Татьянин день. 1998. Февраль. № 19. С. 12.
7. Деяние Юбилейного Освященного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви о соборном прославлении новомучеников и исповедников Российских XX века. Москва, 12-16 августа 2000 г.
8. Жития новомучеников и исповедников Российских XX века Московской епархии. Декабрь. Тверь: «Булат», 2004. С. 156-174.
9. http://pstbi.ru
10. http://www.st-tatiana.ru
11. http://mj.rusk.ru
12. http://drevo-info.ru
Документы:
1. ЦА ФСБ РФ. Д.Р-40103.
2. Архив УФСБ по Ярославской области. Д.5279.