Содержание
- Почему люди уходят из Церкви?
- «Они подходят ко Христу и должны изобразить какой-то театр». Почему из Церкви уходят те, кто давно и искренне верит
- Самое сложное – вырастить христианина в свободе
- Важно зажечь в человеке желание Тела и Крови Христовых, и чтобы тот сам понял – без причастия он не может жить, и уже не священник должен решать за него, когда он причащается, а когда нет.
- Они понимают, что таинство – это действие Бога, что Христос действительно стоит здесь, и не готовы к этому театру, они не могут на это разменять свои отношения со Христом.
- Когда молодой священник тыкает прихожанке
- Причина – внутри человека, снаружи – только поводы
- Зачем нужна живая община
- Они вернутся, надо просто молиться и ждать
- 6 ужасных причин, по которым люди уходят из церкви
- Вот шесть ужасных причин, по которым люди уходят из церкви
Почему люди уходят из Церкви?
Интернет стал для нас параллельной реальностью, более того, абсолютно рукотворной и более гибкой к воплощению человеческих фантазий. Информационная война – это совокупность обрывков фактов, домыслов, идеологических векторов, новостной пулей летящей в голову обывателя. Жертвой инфовойн всё чаще становится Церковь, возникают целые сообщества людей, разочаровавшихся в спасительной миссии Божественного корабля или открыто ненавидящие всё, что с ним связано.
Про расцерковление и уходящих из Православной Церкви мирян и даже священников по-серьезному я начал получать весточки от знакомых ближе к концу первой половины года. Непоминающие, разочаровавшиеся, борцы за справедливость, охладевшие, жертвы епархиальных репрессий… В этом клубке обязательно есть и далекие от веры люди, влекомые маниакальной страстью осудить, очернить, представить в самом неприглядном свете христиан.
Если открыть какую-нибудь историю с «каминг-аутом», публичной исповедью, неизбежно почти с первых строк обдает тьмой и запахом тлена. Удивительно, но в неживых, казалось бы, строках, явственно встает дух автора. Внутреннее ощущение чего-то нездорового ты ловишь не сразу, характеризуя эмоции от прочитанного как состояние шока, чувство сострадания к «несчастному», негодование и пробирающееся внутрь уныние. Неужели всё действительно так?
Мне довелось плотно пообщаться с несколькими людьми, попавшими в жернова беса церковной критики. С помощью полученного из долгих бесед опыта можно разобрать грустный феномен антицерковной истерии, отвращения людей от Церкви и ухода из нее тех, от кого этого можно было ожидать меньше всего.
Причина всех причин всегда находится внутри человека. В Церковь мы однажды пришли, чтобы встретиться с Богом, даже если это было покрыто вуалью стремления к решению житейских вопросов или горькой скорбью. Мы искали помощи и утешения в последней инстанции. Дальше всё могло складываться по-разному. Кто-то так и держался рядом с церковной оградой, зная, что «если вдруг чего – надо зайти, помогает», а кому-то захотелось погрузиться в настоящую жизнь, возможную только с Богом. Самая трудная задача для любого человека – суметь изменить себя. Входя в Церковь, это нужно четко понимать. Мы приходим и играем по новым, духовным правилам, которые требуют от нас не потребительского отношения, а серьезных усилий. Проблема в том, что каждый из нас, в большинстве своем выросших в нецерковных семьях, по разным причинам оброс целым набором из убеждений, опций, установок, житейского опыта и сформировавшихся комплексов. Понимание Бога, веры в Него, Церкви Христовой и какой она должна быть, у каждого человека глубоко внутри может быть очень субъективным. И вот здесь, в области внутренних убеждений, начинается первая битва. Когда нам сообщают какую-то новость, мы пропускаем ее через фильтр собственных, личных ценностей и оценок. На одну и ту же ситуацию два разных человека могут реагировать абсолютно по-разному.
Это касается и тех событий, которые происходят в духовной жизни. Когда мы пришли в Церковь, мы многого не знали, со многим не сталкивались, и то, что называется искушением, регулярно стало случаться и с нами. Через внешние обстоятельства христианин испытывается на внутреннюю прочность, и то, что находится внутри него, реагирует, выходя наружу, и помогает впоследствии бороться с засевшей в нем страстью. Или человек не рассматривает случившуюся ситуацию как испытание, но решает взять на себя роль борца за справедливость и объявить на весь мир «священную войну» всем и вся, нарушающим его личный миропорядок. При таком подходе человек не меняется, а лишь укореняется в грехе и медленно движется по пути разрушения собственной души. В Церкви внезапно начинают появляться «враги», несоответствующие уровню личных ожиданий человека. Священник небрежно служит, невежливо и неучтиво себя ведет, ездит на дорогой машине, клирошане пересмеиваются во время богослужения, в лавке все злые, а весь приход вообще – сами не знают, зачем в храм заходят, и даже не пытаются как-то самообразовываться! Забыли каноны Церкви!..
Начинается медленный процесс осуждения, лукаво выдаваемый человеком за обличение лжи вокруг него. При этом здравомыслие (коль уж дорога греху открыта добровольно) постепенно сходит на нет. Человек не делает попыток понять окружающих, войти в их положение, посмотреть на них непредвзятым взглядом. Самое ужасное, что он начинает видеть вокруг себя один негатив. Почему?
В Священном Писании есть хорошие слова, которые часто цитируются и многим знакомы: «Светильник для тела есть око. Итак, если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло» (Мф. 6, 22). Взгляд на мир определяет нашу личную реальность. Обычно «расцерковившиеся» или просто злопыхатели церковные в своей критике пытаются этот аргумент опустить и не услышать. Но это ведь принципиальный момент. Если мы ищем Бога, значит, мы ищем Свет во всём. Мир – Творение Божье; человек – образ Божий; вечность, к которой мы пытаемся себя приготовить – место встречи с Богом, так с воодушевлением ожидаемое нами, наполненное предвкушением всеобъемлющей любви и доброты Творца. Разве у нас так много времени, чтобы заниматься поиском мирских нестроений?
Что делали наши предки лет эдак 500 назад? Карабкались к небу, возводя потрясающие шедевры церковной архитектуры, визуализируя духовные чаяния в иконографических шедеврах, творя гимны и литературные произведения, посвященные Богу. Искусство было не отвлеченным деланием, а индикатором ценностей общества своего времени. Что делает современник сегодня? Жалуется на жизнь, ругает всех и вся, как таксист в дилогии «Брат», и естественно, в таком состоянии вечного недовольства ничего созидательного не совершает. Никто не задумывается, что факт того, что мы как нация «дотянули» до нынешнего исторического этапа, как нельзя лучше – через сохранившиеся в подавляющем большинстве среди других «памятников древности» произведения церковной культуры – говорит об остром религиозном чувстве народа. И поверьте, изучая историю, нельзя не отметить, что жизнь без средств комфорта, в состоянии возможной агрессии внешнего врага, междоусобиц и общественных нестроений, которые всегда затрагивают и Церковь – потому что она плоть от плоти своего народа – не заставляла людей от своей Матери открещиваться.
Людьми легче всего управлять через негатив. Негативное восприятие реальности делает человека зависимым, перекрывает в нем источник творческого начала, а самое главное – любви. Смотрящий на мир недобрым оком ограничивает себя и становится зависим. Например, от новостей, которые своим негативом, как дрова в топке, подогревают соответствующую картину мира человека. Гневливость и обидчивость могут в восприятии «разочаровавшегося» мимикрировать под чувства справедливости и оскорбленного достоинства. А СМИ и откровенно враждебные Церкви блогеры очень умело используют человеческие страсти в своих интересах. Грех похож на алкоголь: чем больше употребляешь, тем сильнее пьянеешь. Негативное восприятие реальности сродни привычке, поддерживать которую необходимо приемом регулярных доз.
А кто-то, уходя из Церкви, просто пытается убежать от себя. Страсть, приверженность к чему-то земному, точит камень веры в душе, и человек ищет себе оправдания, перестает верить в Божье прощение и Его любовь. В таком состоянии выходом оказывается уход с Корабля спасения в свободное плавание, с полным потаканием себе и своим слабостям. Для кого-то и собственные, надуманные убеждения, правила и «религиозное» мировоззрение, сформированное самостоятельно, становятся «бременами неудобоносимыми». Бесконечное законничество и попытки рационализировать, впихнуть веру в мирское понимание жизни неизбежно приводят к серьезному внутреннему конфликту. Человек надламывается. И уходит, уверенный, что его мировоззренческая парадигма была правилами Церкви. Но ведь это не так.
Критика Церкви и уход из нее зачастую оправдываются ложным чувством поиска справедливости. Но разве нас не предупреждал Господь в Священном Писании, что мир никогда не будет совершенен, а мы будет ненавидимы миром и гонимы за Его имя?
Христос пришел в Церковь, пусть и ветхозаветную, но Церковь. Как с ним поступили? Справедливо? Нет, Его распяли. Вспоминая святителя Иоанна Златоуста, вселенского учителя Церкви, мы говорим о нем как о константинопольском патриархе, проповеднике, рисуем себе образ ученого мужа, пронесшего служение в спокойной обстановке христианской империи… Но всегда забываем, как окончил святой свой земной путь. Иоанн Златоуст стал жертвой интриг со стороны императрицы, был сослан и умер в изгнании, подвергаясь во время трехнедельного перехода из Армении в Абхазию издевательствам со стороны стражников. Царь Николай II, лидер крупнейшей в мире империи, потрясавшей современников мощью, был жестоко расстрелян вместе со всей своей семьей на Урале, вдали от столицы, дворцов и самодержавной жизни. И таких примеров «несправедливости» в отношении духовных авторитетов Церкви – огромное множество. Но это же не заставило их отвернуться, бросить всё, с обидой топнуть ножкой и уйти еще задолго до событий своего крестного пути, о котором они, конечно же, знали или, как минимум, имели стойкое предчувствие.
Христос показал, что мир не будет к нам добр. Наоборот, мы должны быть добры к миру. Мы должны подогревать огонь веры, которая «не от мира сего», словами Писания, опытом святых людей, таинствами, борьбой с духовными несовершенствами. В противном случае мы просто иссохнем, потеряем христианский дух, охладеем, перестанем понимать, зачем мы находимся в Церкви.
Каждому Бог приготовил свое испытание, цель которого – стать очистительным горнилом души от налета греха и несовершенства. Не люди вокруг нас какие-то не такие – напротив, все причины и ответы лежат внутри нас. Признаваться в своих ошибках, видеть в себе духовного монстра, соглашаться с тем, что я несовершенен – очень трудно. Но в этом и есть духовный труд, напряжение, выход на дорогу покаяния и перемены ума. «Неизмененный ум», неисправленные мысли в нашей голове неизбежно будут приводить к осознанному или не очень, но бунту против Бога и Его устроения Церкви. В общем, именно поэтому представители творческой интеллигенции, либералы, борцы за правду и «законники-канонисты» с таким остервенением атакуют Церковь. Ответ на поверхности: они находятся во власти негативных внутренних установок, с которыми неспособны справиться. Или им с ними комфортно.
В Церкви мы чаем встречи с Богом, ищем молитвы, пытаемся соприкоснуться с вечностью и уже сейчас начать строить внутри себя Царство Небесное. И это «строительство» не должно нарушаться никакими внешними факторами. Меняется мир вокруг нас, происходят глобальные изменения, события в жизни общества, среди людей. Но «Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же» (Евр. 13, 8). Об этом нам необходимо помнить, чтобы не сбиться в дальнем плавании нашего спасения с пути, освещаемого Божественным маяком.
«Они подходят ко Христу и должны изобразить какой-то театр». Почему из Церкви уходят те, кто давно и искренне верит
Самое сложное – вырастить христианина в свободе
– Отец Феодор, из Церкви уходят не только люди, выросшие в ней, но и те, кто пришел в сознательном возрасте. Почему?
Протоиерей Феодор Бородин
– Причины расцерковления по-разному осмысливаются сейчас разными людьми. Например, отец Петр (Мещеринов) считает главной причиной то, что в Церкви нет педагогики для давно воцерковленных людей.
По факту я с ним согласен, по сути нет. Во-первых, я верю, что Самый Главный Педагог любит этих людей и никогда не откажется от борьбы за них, хотя нам и непонятны пути Его Промысла. Во-вторых, колоссальное наследие святых отцов – это именно педагогика, наука о том, как возрастать в христианском устроении души. Две трети Добротолюбия. Монашеская там только форма, а педагогика общая, так как нет отдельного монашеского христианства. В-третьих, общей педагогики для взрослых христиан (назовем так давно воцерковленных людей) в принципе быть не может. Все настолько индивидуально, что этот опыт не запишешь и не издашь – такая твердая пища может навредить тем, кому, по апостолу Павлу, еще нужно молоко (1Кор.3:1). Сам Христос одного человека призывает в ученики, не разрешая ему пойти на похороны отца, и тут же другому, желающему пойти за Ним, отказывает. Христос Один, люди разные. В-четвертых, педагогика переводится как детоводительство. Но какое детоводительство для взрослых, да еще и общее? Но отец Петр абсолютно прав в том, что общепринятая и считающаяся для всех обязательной практика церковной жизни у нас для всех одна и эта практика рассчитана на новоначальных.
И это огромная проблема.
Мы можем уподобить воцерковляющегося человека первокласснику. Вот он пришел и его надо научить: сначала – как задавать вопрос на уроке, подняв руку правильно, потом – как красиво, разборчиво писать. Начинающих учеников учат получать разрешение, прежде чем ответить, убирать за собой и следить за тем, в каком состоянии у него тетради, карандаши и ручки в пенале и прочее. Очевидно, что к старшекласснику нельзя применять те методы, что и к ученику младшей школы, а тем более – к студенту.
А у нас, получается, существует одна схема личной церковной жизни человека, без всяких вариаций. Есть одно правило – утреннее и вечернее, один способ подготовки ко святому причастию, одна система постов…
Постепенно возрастающий в вере человек входит в очень тяжелое противоречие с этой безальтернативностью. Что такое молитвослов? Учебник молитвы, прекрасные образцы, которые подписаны великими именами святых, и Церковь уверена в этих молитвах, что они правильные. Человека новоначального надо научить молиться, чтобы он полюбил это делать.
Еще его надо научить аскезе, разъяснить, что без аскезы христианства нет. Новоначальный должен постепенно сам научиться видеть, что грех разрушает его душу. Не надо, чтобы священник 15 лет ходящему в храм человеку говорил: «Не смотри этот сериал», надо, чтобы человек сам научился это понимать и берег себя.
Важно, чтобы человек сам жаждал духовного чтения, а священник может только посоветовать ему, какую книгу читать.
Важно зажечь в человеке желание Тела и Крови Христовых, и чтобы тот сам понял – без причастия он не может жить, и уже не священник должен решать за него, когда он причащается, а когда нет.
И самое сложное в пастырстве – христианина надо вырастить в свободе. Свобода и умение правильно ей пользоваться (Гал. 5:13) – важнейшее качество взрослого христианина. Духовник должен, обязан воспитывать в ней своих прихожан, никак не владея человеком. Но, как в воспитании детей, если хочешь научить их жить правильно и самостоятельно, то должен с их возрастанием все время увеличивать пространство их свободных решений со всеми вытекающими последствиями. Иначе никак.
Этому, кстати, очень сильно сопротивляются многие из недавно воцерковленных людей: они хотят переложить ответственность на священника. Но задача отцовства – сделать так, чтобы наши дети правильно жили в наше отсутствие. Преподобный Иоанн Лествичник говорит о том, что истинный сын познается в отсутствие отца. И говорит это именно о духовничестве. Если нет свободы – ненастоящее христианство.
Христианин проходит и неофитство, и период богооставленности. И если по прошествии лет, проведенных в Церкви, утверждается в одновременно радостном и покаянном спокойном состоянии, то ему необходимы варианты…
– Варианты духовного делания?
– Да, например, молитвенной жизни. Что такое утреннее и вечернее правило? Это время встречи с Богом в начале дня и в конце дня. Что тебе сейчас помогает встретиться с Богом? Кому-то в данный период жизни – утреннее и вечернее правило, кому-то – чтение Евангелия, кому-то Иисусова молитва, кому-то просто молчание, кому-то благодарение, кому-то хвала. В конце концов, вся духовная жизнь и молитва особенно – это великое творчество, а творчество не может быть одинаковым не то что у всех, а даже у одного творца в разные периоды жизни.
Мы ко всем предъявляем одинаковые требования по поводу подготовки ко святому причащению. Но мы забываем о том, что у нас есть условия святого причащения – это правая вера, желание причаститься, отсутствие тяжких непреодоленных грехов, по возможности мир со всеми, сокрушение сердечное, евхаристический пост. Все остальное – только средства. Они у человека сегодня могут быть одни, а через пять лет совершенно другие, потому что сегодняшние средства тогда не будут работать.
Фото: tatmitropolia.ru
Допустим, в один зал на тренировку приходят мастер спорта по самбо и мальчик, который занимается три месяца. У них не может быть одинаковых занятий. Если они будут ориентированы на младшего, то ничего не дадут мастеру, а тренировка мастера может очень сильно травмировать и даже покалечить начинающего ученика.
А у нас есть только одна разминка, только одна тренировка для всех.
В конце концов, человек, долго ходящий в Церковь – это человек, который должен уметь усилием воли многолетним молитвенным навыком практически мгновенно поставлять себя перед Лицом Божьим, сразу чувствовать, когда от него отошел Дух Святой, и понимать, почему это случилось. Как тот мастер спорта, всегда готовый к бою даже без разминки.
Дальше мы неизбежно выходим на вопрос об исповеди для этих людей. У меня недавно был такой разговор с дорогим другом, воцерковленным уже почти тридцать лет. Оказалось, что этот человек давно не причащается. Он сказал, что в храме, который стоит рядом с его домом, не причащают без исповеди.
– Как и в большинстве других храмов…
– Да, как и у нас, – потому что сложилась такая традиция. Разговор происходил на Страстную седмицу. И друг, все же подойдя к аналою, мне со слезами на глазах сказал: «Перед лицом этого окровавленного Человека я не могу каяться в том, что вчера пересидел чуть больше перед компьютером. Потому что я понимаю – это меня нужно убить». Человек настолько глубоко и правильно переживает, что Христос умирает за него, что он не может разменивать это на мелочи.
У таких людей строгое, требовательное отношение к себе, ожидание от себя настоящей исповеди, и они не готовы ее творить просто потому, что так надо. Они знают, как бывает, когда исповедь переворачивает всю душу и жизнь меняется, и именно такого высокого стандарта они от себя требуют. Они хотят причащаться часто, но к каждому причастию принести такую исповедь невозможно. При этом покаянное сокрушенное сердце давно стало их привычным состоянием.
Что мы предлагаем этим людям? Я знаю большое количество священников старше меня, чьему духовному опыту я доверяю, которые решают эту проблему следующим образом. Часть из них говорит, что позволяет таким прихожанам просто подходить под разрешительную молитву. Часть из них предлагает: за послушание Церкви подойдите, скажите: «Согрешил делом, словом, помышлением». Часть из них разрешает тем прихожанам, кого давно знают, причащаться без исповеди, ведь эти люди уже прекрасно сами следят за своей душой.
Первые два варианта все равно людей очень сильно смущают. Ведь они слышат: «Се чадо, Христос невидимо стоит, приемля исповедание твое», подходят ко Христу и должны изобразить какой-то театр.
Они понимают, что таинство – это действие Бога, что Христос действительно стоит здесь, и не готовы к этому театру, они не могут на это разменять свои отношения со Христом.
Получается, что традиция исповеди перед причастием оказывается острым вопросом для них и препятствует евхаристической жизни. И никуда мы от этого вопроса не денемся. Мы можем дальше продолжать закрывать на это глаза, на этот вопрос, но эти люди есть и их все больше, и часть из них перестает причащаться, а здесь и до расцерковления недалеко. Это так еще и потому, что их взрослые души острейшим образом переживают неправильность молитвы на литургии без Причастия. Им больно быть на Евхаристии и не приступать. И я чувствую то же, когда не причащаюсь на литургии, думаю, как и другие священники.
Когда молодой священник тыкает прихожанке
– Еще в 2015 году был принят документ «Об участии верных в Евхаристии», почему же ситуация совсем не меняется?
– Этот документ, его обсуждение – утешение всем нам, потому что, может быть, в первый раз, начиная с Собора 1917-1918 года, вся Церковь так горячо обсуждала важный для всех вопрос, в данном случае – подготовку к причастию. Были получены тысячи отзывов, внесено огромное количество изменений. И это прекрасно!
Но, приняв этот документ, мы все равно сделали вид, что категории людей, о которой я говорю, нет. Там сказано, что в отдельных случаях духовник может благословить мирянина приобщиться Тела и Крови Христовых несколько раз в течение одной недели (на Страстной и Светлой седмицах, на Святках) без предварительной исповеди перед каждым причащением.
Почему бы в этом документе не сказать, что священник, знающий давно воцерковленного своего прихожанина уже много лет, может дать ему личное благословение, чтобы тот подходил к Святой Чаше тогда, когда его душа жаждет, а исповедовался тогда, когда это ему нужно, но не реже, чем раз в некий временной период, например, раз в месяц. В конце концов, так живут некоторые Поместные Церкви. Почему сегодня греку это можно, а русскому нельзя?
Изначальные причины понятны. В Греции не прерывалась традиционная церковность на атеистический период, люди растут и научаются через родителей и через духовников глубокой евхаристической жизни и ответственности за нее. Но у нас в 90-е и нулевые годы так было нельзя.
И то, что у нас к 90-м годам была обязательна исповедь перед причастием, по моему мнению, явное действие Духа Святаго, Божьего Промысла о Церкви. Потому что именно аналой, за которым происходит исповедь, стал точкой воцерковления, миссионерства и введения в церковную жизнь для десятков тысяч нецерковных людей. Тысячи и тысячи часов мы провели около этого аналоя, исповедуя, отвечая на вопросы конкретных людей, и только так было нужно и правильно. Но очень многие из наших прихожан уже прошли этот этап, они уже не первоклассники, даже не студенты института, они аспиранты и специалисты, они живут глубокой насыщенной духовной жизнью. Живут трезво и правильно.
Священник должен иметь возможность лично этому человеку, в котором он уверен, дать благословение причащаться, когда у того есть потребность. Самому прихожанину важно принимать такое решение. Но, поскольку вариативности нет, люди утыкаются в стену, и многие из них прекращают евхаристическую жизнь, а вместе с этим прекращается их жизнь в Церкви – второго без первого нет. Мы знаем, что такое отлучение от Церкви по факту – когда человеку говорят, что он не может причащаться.
Да, с новоначальными нужно работать, может быть 10, может быть 15 лет. Потому что люди порой просто не знают ничего, не понимают важнейших истин веры или имеют самые дикие представления о христианстве, при которых нельзя причащаться категорически.
Но речь не о таких людях. Сейчас духовно выросло удивительное поколение прекрасных, давно воцерковленных, замечательных людей, любящих Христа. Я иногда просто замираю от восхищения, благодарю Бога за то, что я священник, – когда стою как свидетель при разговоре со Христом любящей души, до которой я еще не дорос, хотя исповедуется мирянин. У человека есть такие духовные навыки, которые я еще в себе не собрал. И я понимаю, что этот брат в своей духовной жизни в чем-то старше меня и выше меня. Да, я поставлен Богом для того, чтобы совершались таинства. Но мне есть чему учиться у этого брата или сестры.
– Не всегда такое услышишь от священника…
– К сожалению, священник нередко считает, что если он получил сан, то во всем лучше всех разбирается, он – руководитель. Святые отцы говорят, что мы через Христа усыновлены Отцом Небесным, что Иисус – наш Брат. Авва Исайя говорит: смотри, поступаешь ты сейчас по ветхому человеку или поступаешь по естеству Иисуса – нашего Брата.
Священнику тем более нужно помнить, что все прихожане – его братья. Просто иерархически ему дано особое служение, его руками Бог совершает таинства. Но это не значит, что он может командовать или неуважительно обращаться с людьми. Сколько раз я видел, когда молодой священник тыкает прихожанке, которая ему годится в матери, и говорит ей: «Я тебе сказал так, значит так. Ты не слушаешься меня, значит, ты не слушаешься Бога». Да эта прихожанка может быть в десять раз ближе к Богу, чем этот молодой священник. Прежде всего, нам самим, иереям, нужно поменять эту парадигму отношений.
Фото: tatmitropolia.ru
Отношение должно быть уважительным, уважающим человека и его свободу, и его инаковость.
И, конечно, христианам нужно изучать веру. Узнавать учение апостолов, погружаться ежедневно и всю жизнь. В книге Деяний мы читаем о первых христианах: «И они постоянно пребывали в учении апостолов, в общении и преломлении хлеба и в молитвах» (Деян. 2:42).
Преломление хлеба – Евхаристию мы в нашей церковной жизни освоили, молитвы с горем пополам тоже. А вот учение апостольское (то есть учение Христа и общение, которое есть жизнь общины), в котором надо пребывать ежедневно – не очень. Если первые христиане в этом жили, почему мы должны лишаться этого? Обратите внимание, учение апостольское стоит перед преломлением хлеба. То есть человек знает учение апостолов, входит в общину и вместе с общиной преломляет хлеб. Он не один, он среди братьев и сестер, разделяющих его веру.
И вот это научение апостольское должно быть в приходах обязательно. В прошлом году я понял, что, в течение нескольких лет преподавая в детской группе воскресной школы, несколько отошел от своих старших взрослых прихожан. Мы решили читать книгу Деяний в воскресенье после службы, после чаепития. Я готовился, искал материалы, мы обсуждали прочитанный отрывок, пытаясь через него взглянуть на реальность современной Церкви. И это оказалось интересным и мне, и прихожанам – иногда приходило до 70 человек. Людям важно, нужно и интересно изучать Слово Божие.
Изучение Слова Божия – это таинственное действие Бога, когда Он разговаривает с душой христианина. У нас обязательно должны быть кружки по изучению Евангелия, Ветхого Завета, Нового Завета, лекции, вероучительные курсы и так далее. Любые, самые разные форматы на выбор. И как в семье, если годами муж и жена не разговаривают друг с другом по душам, то постепенно становятся чужими людьми, так и без насыщения Словом Божиим, без постоянного углубления в веру человек может потерять интерес и уйти.
Кроме того, нужна проповедь.
– Проповедь священников или мирян тоже?
– В той же книге Деяний рассказывается, как после гонений, после мученической кончины архидьякона Стефана христиане, не только апостолы, стали нести Слово Божие, проповедовать по всему миру. Проповедование Слова Божия – это нормальное состояние христианина, в нем человек сохраняет свою веру. Он постоянно ее для себя формулирует, уточняет и изучает. И вот в этом есть такая тайна, что огонь веры разгорается тогда, когда ты им делишься. А когда ты взял это себе и ни с кем этим не делишься, может быть, в этом есть некоторое предательство слов Христа, Который велел нам: «Идите, научите все народы» (Мф. 29:19).
У нас нет культуры проповеди часто даже у священников. Многие из нас не могут просто выйти даже к заинтересованному благожелательному светскому слушателю и рассказать ему так, чтобы он услышал о Христе. Не говоря уже о том, чтобы грамотно говорить перед скептически и негативно настроенными.
Культуры проповеди мирян тоже почти нет.
Начиная с 1992 года я ходил в несколько общеобразовательных школ и преподавал там то, что потом стало называться ОПК. Там практически не было церковных детей. И я тогда очень четко понял, что проповедь – это действие Святаго Духа. Если я молюсь за этих детей, если я прошу у Бога помощи и чтобы Он уберег меня от тщеславия, то тогда получается. На самом деле это действие Божие может осуществиться не обязательно через проповедь священника, но и через проповедь мирянина.
Вот я пришел к вере через мирянку, через мою крестную. Но точно знаю, что Святой Дух, действуя через проповедующего, утверждает, укрепляет в вере его самого. Мы знаем, как важна личность проповедующего. Он должен являть собой, устроением своей души то Царство Христово, о котором говорит. Это как раз и могут делать лучше других давно воцерковленные христиане. Им есть что предъявить после десятилетий церковной жизни. Но мы не даем им этой возможности, боимся или не хотим создавать эти новые форматы, ведь свободного взрослого человека не проконтролируешь во всем. Не потому ли гаснет их огонь веры, что мы не даем им делиться?
Причина – внутри человека, снаружи – только поводы
– Вы говорили, что веру нужно хранить. То есть этот процесс – и есть сохранение веры?
– «Течение совершил, веру сохранил», – читаем мы у апостола Павла (2 Тим. 4:7). Он говорит это, видя уже приближающийся свой исход от мира. Человек, который был восхищен до Третьего Неба, которому являлся воскресший Христос, который из гонителя стал первоверховным апостолом и фактически руководил процессом крещения языческого мира, нуждался в сохранении своей веры. И победу в этом видит как главный результат своей жизни. Из этих его слов мы можем понять, что хранение веры – борьба, которая продолжается всю жизнь любого верующего человека. Или он становится неверующим…
Причина потери веры, как и ее обретения, всегда внутри человека: снаружи только поводы. Чаще всего это любой тяжелый грех, любая страсть, несовместимые с Евангелием. Как есть травмы, несовместимые с жизнью тела, так есть и те, что несовместимы с жизнью души. Есть грехи, которые, если человек согласился жить с ними, неминуемо отлучают его от Причастия, а потом выталкивают из Церкви и убивают веру.
– Казалось бы, человек встретил Христа в Церкви, как же можно уйти от Него?
– В Священном Писании и богословии взаимоотношения Христа и души человека часто рассматриваются через образ взаимоотношений жениха и невесты или мужа и жены. И мы видим сегодняшнюю ситуацию в стране – 9 разводов из 10 браков. Большинство этих людей любили друг друга, были уверены, что это навсегда. Но они не сохранили ни веры, ни любви друг к другу. Сейчас речь не о браках, но механизмы потери любви в семье и потери веры похожи.
Поэтому я не могу согласиться с тем, что, раз человек ушел из Церкви, значит, он по-настоящему не встретил Христа. Я знаю искренних, глубоких, к сожалению, уже бывших христиан, совсем потерявших веру или ушедших из Церкви.
Но не надо отчаиваться и унывать по этому поводу.
Любовь предполагает действие, заботу, попечение с двух сторон. Поэтому, будем помнить, Господь взял этого человека под Свою опеку. Пока человек жив, ничего не кончилось.
Я уверен, что очень многие люди из тех, кто отказался от веры, помыкавшись по миру, увидев, что ничего прекрасней и истинней, чем Христос, в мире нет, все равно вернутся. Сейчас мы видим, что возвращаются молодые мужчины и женщины, выросшие в наших воскресных школах в 90-х. В нулевые они отошли от Церкви, а сейчас, когда им примерно по 30 лет, многие возвращаются в храм.
А в девяностые годы десятки стариков, в пору своей молодости отказавшихся от веры, уже на смертном одре со слезами возвращались ко Христу при моем свидетельстве как священника. Думаю, что у любого иерея моего поколения и старше таких случаев множество. Какая это была радость!
Зачем нужна живая община
– Общинная жизнь может помочь человеку остаться в Церкви?
– Давно воцерковленным людям тяжело жить без общины, ведь она – в природе Церкви (см. Деян. 2:42). Это нормальное состояние прихода, когда он является семьей. Если человек этого не обретает, со временем возникает диссонанс. Потому что на Тайной вечере со Христом сидели люди, которые любили друг друга (все, кроме Иуды). Если человек не находит этого в храме, это неправильно. Общину надо беречь, созидать.
– Община – это только про общение людей (не считая Главного, конечно)?
– Важно человека включать в живую деятельность общины. Это может быть деятельность милосердия, деятельность проповеди.
Кто-то может повесить полку у прихожанки с детьми, брошенной мужем. Кто-то может помочь многодетной семье. Кто-то может поухаживать за больным стариком. Кто-то может приехать, приготовить в ту же самую многодетную семью борщ на два дня. Кто-то может отвести ребенка в школу, если он рядом живет.
Вера – это всегда действие, всегда служение. Если мы замыкаемся на себе, то мы ее можем потерять.
Я вообще считаю, что воцерковившийся человек через некоторое время, когда он навел хотя бы первоначальный порядок у себя внутри, в душе, должен что-то начинать делать ради Господа, безвозмездно. Раз в месяц, раз в неделю, раз в 2 недели – поехать в дом престарелых, кого-то куда-то водить, кому-то помогать, шить для кого-то, помогать учить уроки. Выбери сам, что ты хорошо умеешь делать. И если даже ты этим зарабатываешь на жизнь, выбери какое-то количество своих усилий и сделай безвозмездно ради Господа, но обязательно систематически. И община, где все друг с другом пересекаются, дает поле выбора для служения.
Христианское служение напрямую связано с хранением христианской веры. Евангелие свидетельствует о том, что апостолы во время ареста Христа разбежались в страхе, предали своего Учителя, а ученицы, женщины – нет. Почему так? Чем их ученичество отличалось от апостольского? Слов Христа они слышали значительно меньше. Но они служили Ему умением и руками. Стирали, готовили… Апостолы только получали, и когда перестали получать – разбежались. А мироносицы служили, то есть отдавали.
Христианин, пока не начнет практических занятий по милосердию, пока не поймет, что это служение ему нужно – не тверд в вере.
Может, тем, кто ушел из Церкви, не хватило такого приходского служения? Может, мы не помогли его организовать?
Они вернутся, надо просто молиться и ждать
– Вот если у человека, о котором вы говорите, возникают какие-то серьезные вопросы о вере, Церкви, он их задает и в ответ слышит: «Не мудрствуй, грех это»…
– Это как взять человека, выпускника медуниверситета, который уже учится в ординатуре, помогает оперировать известному хирургу, привести в школу, посадить за парту первого класса и сказать: «Почему ты задаешь вопросы, не подняв руку?» Он просто развернется и уйдет. Он хочет не только верить, но и понимать.
Удивительно, но последние года три я, думаю, как и другие священники, значительно больше разговариваю с давно воцерковленными людьми, чем, скажем, 10 лет назад. У них много вопросов, требующих именно диалога. Этих вопросов раньше не было. Но ведь вера – это путь. «Путь Господень» – первое самоназвание христианской веры. Путь, по которому Назвавший Себя Путем ведет полюбившую Его душу. Разумеется, и задачи, испытания, вопросы год от года все сложнее и глубже.
Священник мог сам еще не сталкиваться с теми трудностями, которые сейчас давят прихожанина.
Помню разговор с одним собратом, очень одаренным, загруженным самой разнообразной успешной церковной деятельностью. Он мне сказал однажды: «Отец Федор, пять лет я молюсь, как в железобетонный потолок. Никакого ответа, ни разу!» Выгорание. В глазах – слезы. Через год снова его встретил: «Все, прошло. Господь снова близко!»
Такой иерей поймет прихожанина, путь которого сейчас лежит через пустыню богооставленности. Поймет и утешит: «Я там был. Я выжил и веру сохранил».
Взрослым христианам нужны и взрослые духовники, как в Греции, где только самым опытным иереям благословляется исповедовать. Но у нас это невозможно.
А если человек все же теряет веру и задает безумные вопросы, если сердце его решило уйти, то мы должны вспоминать притчу о блудном сыне. Что делает отец, когда к нему подходит младший сын со своими хамскими нелепыми требованиями? Он дает ему часть имения. Он с ним не разговаривает, понимает – сейчас это бесполезно. Человек, выросший в заботе отца, сейчас ничего не оценит и не услышит. Он его отпускает, только молится и смотрит на дорогу. Там блудный сын должен наголодаться, прийти в себя и понять, что он потерял. И только тогда он будет принят как сын.
А пока они, как подростки в переходном возрасте, пребывают в полном отвержении Матери Церкви. Даже в демонстративном противостоянии и хамстве Ей.
Но Отец Небесный ждет и верит.
У меня есть отдельный лист с именами молодых мужчин и женщин, которые в детстве, в юности выросли при нашем храме и ушли. Если они не кощунствуют и не называют себя атеистами, я продолжаю их поминать на каждой проскомидии. И верю, что они вернутся, пусть и не в этот храм.
Фото: tatmitropolia.ru
Но молиться о них надо все равно. Это тоже борьба, и она не закончилась – Бог продолжает бороться за этого человека. Ведь отец из притчи продолжает любить своего блудного сына, как и старшего – о каждом из них у него свое попечение. И когда измученный, потерявший все, он придет к нему, отец примет его все равно как сына. Бог на другие отношения с человеком не согласен. Он слишком ценит каждого человека, слишком любит.
И многие вернутся, я уверен, надо просто о них молиться и их ждать. И надо приготовиться к их приходу и встретить достойно. Нельзя себе представить, чтобы после такой встречи отец стал отчитывать сына за то, что он не так одевается, не так, например, ставит обувь в прихожей.
6 ужасных причин, по которым люди уходят из церкви
Как дочь пастора я множество раз видела, как люди приходили в нашу церковь и уходили из неё.
Иногда у них были весомые причины, например, переезд в другой город, а иногда действительно не было веских причин, а иногда эта не-очень-хорошая причина ранила других членов общины.
Возможно, кто-то не считает, что это серьёзный вопрос, но это так.
Церковь — это серьёзно, потому что это не просто встреча группы людей с одинаковыми интересами.
Библия говорит о церкви как о теле, и в этом теле у каждого члена есть свои функции. Каждый член приносит в тело свои уникальные дары и способности — точно так же, как у физического тела есть члены, обеспечивающие телу здоровье и надлежащее функционирование.
И как в каждой семье есть определенные дисфункции, точно так же и в церкви.
Знаете, почему?
Потому что церкви состоят из людей, а люди несовершенны.
Вот шесть ужасных причин, по которым люди уходят из церкви
1. Им не нравится прославление и поклонение.
Это одна из самых худших причин оставить церковь. Слишком ли современное прославление или слишком традиционное, слишком громкое, слишком профессиональное или слишком аматорское, это не веская причина уйти.
Каким бы ни был стиль поклонения, если мы желаем поклоняться Ему, мы будем делать это вне зависимости от того, какая исполняется песня прославления и как.
Если мы позволяем стилю поклонения мешать нам, наше сердце в неправильном положении.
2. Они мало что получают от служения.
Вы получите от служения то, что вы в него вложите.
По утрам в воскресенье, когда я не готовлю своё сердце, я обычно не очень много получаю от служения. Моё сердце не было приготовлено ничего получать, в этом и причина того, что я не смогла ничего получить.
Но в этом кроется и более глубокий вопрос — вопрос нашего отношения, суть которого в том, что церковь должна нам служить. Мы часто воспринимаем церковь как “заправку”. Я слышала эту аналогию много раз, но я с ней не согласна, потому что это превращает церковь в место для служения мне, потребителю.
Церковь — это не заправочная станция, это место, где мы собираемся вместе поклоняться Богу. Мы приходим туда служить Ему. Да, мы служим Ему индивидуально на протяжении недели, но один день в неделю мы собираемся служить Ему вместе.
Церковь — это не о нас. Это о Нём.
Мы — не потребители. Мы — поклонники!
3. Церковь слишком маленькая или слишком большая.
Иногда люди могут относиться к церкви, как в сказке о Маше и трёх медведях. Одна церковь слишком горячая, другая слишком холодная. Одна церковь слишком большая, другая слишком маленькая. Мы ходим повсюду, пробуя их, пока не найдём подходящую…
…пока и она окажется неподходящей. А потом мы пойдём дальше пробовать на вкус другие церкви.
Факт в том, что нет идеальных церквей. И даже если вы найдёте церковь правильного размера, это может измениться в любое время.
4. Они не чувствуют, что подходят этой церкви.
Если бы для меня это было необходимым условием, я бы никогда не ходила в церковь.
Я очень редко вписываюсь в какие-то группы людей. Я нахожу контакт с отдельными людьми, но редко вписываюсь в компанию. Это просто часть моего характера. И я знаю, что я не одинока в этом.
Я думаю, что большинство людей думают так же.
Но опять же, церковь существует не для того, чтобы служить нам, а чтобы мы служили ей. Мы призваны служить нашей церкви и я замечаю, что когда я нахожу служение, в которое я могу вложить своё время и таланты, я лучше ей подхожу.
5. Им не нравится, как всё устроено.
Это причина, которая чаще всего беспокоит меня, потому что очень часто такое отношение наблюдается от тех людей, которые не хотят помогать, они хотят только жаловаться.
Им не нравятся декорации в церкви, но они не хотят помогать делать декорации.
Им не нравится, как подают кофе, но они не хотят прийти раньше, чтобы помочь с кофе-баром.
Я всегда считала, что если тебе не нравится то, как что-то делается, включись в это, помоги, предлагай свои идеи и попытайся сам стать переменами к лучшему.
Откуда вам знать, возможно, ваша идея всем понравится!
Будьте переменами!
6. Имел место конфликт.
Это одна из самых болезненных причин для ухода из тех, что я видела.
В основном потому, что они не уходят тихо. Наоборот, они считают себя обязанными позвонить людям и рассказать им, что они уходят и почему.
Очень часто они уходят с группой людей, так что они тратят время на то, чтобы собрать вокруг себя людей, которые сочувствуют им в их обидах.
Ко времени их ухода община разделена на сторонников пастора и сторонников обиженных. И эта группа до сих пор хорошо помнит причины своей обиды.
Это одна из самых разрушительных вещей, которые могут происходить в церкви.
К сожалению, я проходила этот самый сценарий больше раз, чем хотела бы помнить, потому что отголоски этого разделения церкви могут давать знать о себе годами.
Одна из вещей, которые я осознала за многие годы, будучи дочерью пастора, лидером служения и просто членом церкви, состоит в следующем:
Ни одна церковь не идеальна.
Каждая церковь имеет изъяны.
Если мы приглядимся внимательно, то найдём всевозможные недостатки в нашей церкви, пасторе, жене пастора, дьяконах и других служениях, которые есть в церкви.
Но если мы присмотримся ещё лучше, то увидим и всё то хорошее, на чём мы должны фокусировать своё внимание!
И заключительное предупреждение: если вы решили поменять церковь, — по любой из этих ужасных причин, которые я перечислила, или по реальной причине — я обещаю, что какую бы вы ни выбрали церковь, она будет прекрасной. Она будет потрясающей… во время «медового месяца».
Но этот период заканчивается.
А потом вы начинаете замечать, что и в ней тоже есть недостатки. Много недостатков.
И тогда у вас есть выбор: покрыть благодатью этих несовершенных людей или позволить этим недостаткам доставать вас, пока вы наконец не пойдёте искать следующую церковь.
Покрыть благодатью — это всегда наилучший вариант!
И хорошая новость в том, что Слово Божье говорит нам, что благодать обновляется каждое утро!
Автор — Розилинд Джукич / rosilindjukic.com
Перевод — Анна Иващенко для ieshua.org
Портал ieshua.org полезен Вам? Поддержите наше служение!
Последнее: 10.02 (Украина). Спасибо!