Содержание
- История становления русского монашества
- О сложении монашества
- В Российской империи снимали монашество в трех случаях.
- Монашество
- Граждане неба. Рассказы о монахах и монастырях
- Истории о монахах
- Призыв
- Олимп и Фавор Катьки N.
- Об уходе из монастыря
- Старец
- История о жизни одного монаха
- Кто такой монах?
- Монашество. Преподобные и подвижники
История становления русского монашества
О сложении монашества
Со времени императора Александра I в России появились нормы, дающие возможность сложить монашество (и снять священный сан) и возвратиться в «первозданное» состояние.
Профессор Казанской духовной академии И.С. Бердников дает историческую справку по поводу издания закона о лишении священнического сана лиц, добровольно изъявивших желание на оное. В ней говорится, что такой закон принят по случаю одного спорного дела, решения по которому были приняты Синодом в 1836 году. Суть дела такова, что данный частный прецедент был принят за норму в решениях аналогичных вопросов, и Синодом был издан соответствующий указ, который имел силу закона для всех жителей империи. Вполне возможно, что и в вопросе с монашеством поступили аналогичным образом, во всяком случае, законы эти были приняты в одно и то же время.
Закон о снятии монашества появился достаточно поздно: судя по ссылкам в Полном собрании законов Российской империи» к статье 414, не ранее 10 апреля 1823 года (№ 29 413), а также 26 октября 1832 года (№ 5702). Что побудило синодалов к принятию такого решения? Попробуем разобраться, сделав небольшую историческую справку.»В начале XIX века правительство стремится создать собственный идеологический аппарат и окончательно подчинить ему бюрократизированное духовенство. Церковных иерархов предполагалось устранить от управления Церковью в центре и на местах, передав управление государственному органу. В 1817 году создается Министерство духовных дел и народного просвещения. Министру передавались административные функции Синода, устанавливался контроль за его судебной деятельностью. Синод подчинялся Министерству духовных дел. Однако уже в 1824 году министерство ликвидируется». Можно видеть, что издание закона от 10 апреля 1823 года прошло через Министерство духовных дел, которое контролировало деятельность Синода.
После убийства императора Павла I на престол Российской империи взошел его сын – Александр I. Ближайшее окружение молодого царя составляли люди малорелигиозные. Обер-прокурором при Александре I стал князь А.Н. Голицын, который к Церкви относился более чем прохладно. Он увлекался католицизмом и бездогматическим мистицизмом. Император, к сожалению, тоже увлекался мистицизмом, встречался с И. Юнг-Штиллингом и квакерами. «В обстановке этой мистической одержимости возрождались и усиливались масонские ложи. К масонству с благожелательным интересом относился и сам Александр I. Все дела, касающиеся религий, соединялись в Департаменте духовных дел, директором которого был назначен масон Тургенев А.И. Одним из четырех отделений этого департамента стало отделение греко-российского исповедания».
После отставки Голицына в 1824 году на его место встал адмирал А.С. Шишков, и после периода крайнего либерализма наступил период реакции – торжество авторитаризма, консерватизма и бюрократии. Но, к сожалению, реакция на засилие масонства носила непоследовательный, бюрократический характер. При Николае I еще более усилилось влияние обер-прокуроров на церковные дела. В 1833 году им стал тайный масон С.Д. Нечаев. «Он сразу повел настоящую войну против синодальных иерархов». Но ему долго быть на посту обер-прокурора не пришлось, и по просьбе иерархов его сменили. Неслучайно то, что как раз в бытность обер-прокурорства С.Д. Нечаева были приняты некоторые законы, противоречащие Вселенским правилам. Сохранилось очень характерное письмо митрополита Филарета (Дроздова) к С.Д. Нечаеву, где святитель Филарет высказывает мнение, касающиеся тех новых законов, которые посредством Нечаева издавал Синод: «Спросят, на каком основании? Что сказать? Нечего. Ни Вселенские, ни поместные правила сего никогда не разрешали. Разве по нашей мудрости после стольких веков решимся о столь важных по последствиям предметах составлять новые законы? Не слишком ли поздно? Поверят ли сим новым правилам, как древним? И если преступим твердую границу, постановленную Вселенскими правилами, то где остановимся?
Не желаю быть упорен в своем мнении, желаю принять лучшее, как скоро мне покажут оное, только думаю, что здесь очень кстати правило: не прелагать пределов, которые отцами положены». Святитель Филарет к сожалению не мог повлиять не решения Синода, но его мнение о тех новшествах, которые проводились с помощью масона Нечаева, четко сформулированы в данном письме. Они ограничивались рамками Вселенских Соборов. Но святителя мало кто слушал. «Но делать новый закон, чтобы угодить людям необузданных страстей, которые где вчера видели святость родства, туда сегодня простирают преступные желания, – полно, стоит ли туда?». Не поэтому ли святитель Филарет вышел из состава Святейшего Синода и официально не принимал в его решениях участия? Восставать против законной власти императора он не смел, но и расписываться в отступлениях от священных канонов он также не мог.
Из истории обители: «Император преподнес монастырю облачения, покров, лампады. В память об этом посещении в 1865 году была устроена Знаменская часовня. Когда-то на этом месте стояла другая, более скромная. Обветшавшую часовню снесли, когда был задуман парадный гостиничный комплекс, и на ее месте поставили новую, за монументальность и отделку прозванную «царской»».
«ПРОСТРЕЛЕННЫЕ КРЕСТЫ ВАЛААМА».РЕСТАВРАЦИЯ ЧАСОВНИ «ЗНАМЕНИЕ».
На месте обер-прокурора оказался граф Н.А. Протасов. Он получил образование у гувернера-иезуита и всегда симпатизировал католицизму. Он был продолжателем политики Петра I и на Церковь смотрел с точки зрения государственной пользы. «С членами Синода граф Протасов обращался заносчиво, грубо, позволяя себе кричать на них, и даже пытался по-военному командовать ими. Считая Русскую Православную Церковь своим ведомством, Протасов брал на себя инициативу в решении чисто церковных дел и даже вопросов богословского характера». Отсюда видно, в каком угнетенном положении находилась РПЦ данного периода. Неудивительно, что именно в этот период были приняты законы о добровольном сложении монашества и священства. Можно предположить, что законы эти не были необходимостью и не вытекали неизбежно из нужд Церкви той эпохи, а были навязаны ей враждебным духом времени и вошли как нечто чужеродное церковному каноническому строю. Однако они продолжают существовать и поныне и вошли в церковный обиход благодаря долгому навыку. Отменить их никто не дерзал из-за авторитета Святейшего Синода.
Итак, начиная со средины XIX века, монашествующие или клирики могли добровольно просить Синод о снятии с себя сана и монашества. Единственной мотивировкой, уважавшейся в данном случае, было вступление в брак. Церковная власть в лице Синода удовлетворяла таким прошениям, после чего такой брак признавался законным.
У С. Григоровского в главе «О признании незаконным брака монашествующих и посвященных в иерейский и диаконский сан» говорится: «§ 110. Монашествующие и посвященные в иерейский и диаконский сан, изобличенные во вступлении в недозволенный им брак, исключаются, на основании 16 пр. Халкид. Соб., 44 пр. VI Всел. Соб., 1 пр. Неокес. Соб., 3 пр. св. Василия Вел. и 185 ст. Уст. дух. конс., из духовного звания и предаются, согласно 44 пр. VI Всел. Соб., 22 пр. св. Василия Вел., четырехлетней епитимии с сокращением срока оной наполовину (указ Святейшего Синода от 24 октября 1852 г., № 10 761) в том случае, если они понесут за то же преступление наказание по суду уголовному (ст. 15 541 Улож. о наказ., изд. 1885 г.). Вместе с тем, по снятии с них монашеского звания и вообще священного сана им, как уже светским лицам, не возбраняется вступление в новые законные супружества. § 111. Невиновному лицу дозволяется вступить в новое законное супружество по очищении совести исповедью пред духовником (Уст. дух. конс., ст. 213 и 215)». Тогда как ранее такие браки не признавались законными, и следствием их было лишение сана и ограничение в правах. «По ныне действующим законам (Т. X., 1-я ч., 2-я и 37-я ст., 6-й п.), монашествующим и посвященным в иерейский или диаконский сан, доколе они в нем пребывают, брак вовсе запрещается на основании церковных постановлений». Дети от такого брака не признавались законными.
Мотивировкой к этим законам было то рассуждение, что беззаконное сожитие, совершаемое втайне, имеет худшие последствия для нравственной жизни общества, чем недопускаемое ранее по канонам, но дозволенное потом по снисхождению сожитие супругов.
С принятием в 2000 году Устава РПЦ и новой «Социальной концепции» некоторые синодальные законы утратили свое значение, но какие-то продолжают действовать и сейчас, конечно не в полной мере, так как поменялись условия существования Церкви.
Синодальных законов о снятии монашества и священнического сана никто не упразднял, значит, они продолжают иметь официальную юридическую силу. Эти акты позволяют подходить к решению проблемы об оставлении монашества (и священства) или с максимальной строгостью (по принципу акривии), что соответствует требованиям Вселенских Соборов, или с максимальным снисхождением (по принципу икономии), что соответствует практике позднего Синодального периода.
Возвращаемся к Уставу духовных консисторий, где о снятии священнического сана и сложении монашества говорится следующее: «§ 91. Снятие священнослужительского сана и сложение монашества по прошениям производится не иначе, как после увещания, с разрешения Святейшего Синода, на основании особых на то постановлений».
«Когда монашествующему лицу, сообразно с постановлениями Церкви, дозволено будет сложить с себя свое звание, то при возвращении в состояние гражданское ему предоставляется пользоваться одними правами, по роду и происхождению ему принадлежащими, без возврата преимуществ, чинов и отличий, какие могли им быть приобретены прежнею до пострижения службою» (СЗРИ. Т. 9. Ст. 253).
В Российской империи снимали монашество в трех случаях.
Снятие монашества по непреклонному желанию монаха непредосудительно поведения.
Таковой просто возвращался в состояние гражданское, и ему предоставлялось пользоваться правами, по роду ему принадлежащими, без возврата преимуществ, чинов и отличий, которые он имел до пострига.
Он в течение последующих семи лет находится под церковной эпитимией:
-
во-первых, он не может быть определен на гражданскую службу;
-
во-вторых, он не может иметь жительства в той губернии, где был монахом;
-
в-третьих, он не может приписаться ни к какому обществу в той губернии, где был монахом;
-
в-четвертых, он не может жить в обеих столицах, пока не кончится его эпитимия;
-
в-пятых, он не получает обратно своего имущества, которым он распорядился при пострижении в монашество.
Снятие монашества по непреклонному желанию монаха предосудительного поведения.
-
Во-первых, он навсегда лишается права жить в той губернии, где был монахом;
-
во-вторых, он навсегда лишается права приписываться к городскому или сельскому обществу в той губернии, где был монахом;
-
в-третьих, он навсегда лишается права жить в обеих столицах.
Снятие монашества за пороки, оскорбляющие монашеский сан, по решению духовного суда, без прошения со стороны монаха.
-
Во-первых, он отсылается в распоряжение гражданского начальства;
-
во-вторых, кроме вышеперечисленных лишений прав, он также лишается права участвовать в голосовании на избирательных земских съездах;
-
в-третьих, он также лишается права участвовать в городских избирательных собраниях;
-
в-четвертых, он также лишается права быть поверенным по гражданским делам;
-
в-пятых, он также лишается права быть присяжным заседателем по делам уголовным.
Указ предоставлял возможность официально слагать с себя монашество тем, кто считал, что монашество непосильно для него, и кто хотел вернуться в мир и создать семью.
Для беглых же монахов этот указ не имел силы и не давал право оформлять незаконное сожительство задним числом и снимать монашество уже после того, как те самовольно убегали из монастырей и создавали семьи. Для них существовали другие меры пресечений; их могли привлечь к уголовной ответственности за бродяжничество, насильно вернуть в монастырь, сослать в Сибирь и т.д.: «Монашествующие за проступки, подходящие под вышеизложенные статьи, наказываются по тем же правилам: иеромонах и иеродиакон как священник и диакон, а монах и послушник как причетник. Они подвергаются и другим мерам взыскания, как изложены в завещаниях для инока, преданных святым Василием Великим, во второй части “Кормчей книги”, в “Номоканоне” и в “Духовном регламенте” (УДК. 196)».
В соответствии с Основными законами Российского государства, «монашествующие лица, уличенные в неблаговидных поступках или пороках, оскорбляющих монашеский сан и обязанности, с оным сопряженные, и не исправившиеся после наказаний, монашеским начальством им определенных, быв по духовному суду лишены сана, отсылаются в распоряжение гражданского правительства. Исключаемые из духовного ведомства за пороки и дурное поведение передаются в распоряжение губернских правлений».
В России в синодальный период существовала система наказаний, которая включала в себя как крайний случай снятие монашества. Эта мера наказания была обусловлена тем, что все монашествующие принадлежали к духовному сословию. Духовное сословие было привилегированным. Для того чтобы лишить всех прав состояния преступников, если таковые были монахами, их надо было лишить монашества как принадлежащего к духовному сословию. Преступник в наказание за провинность лишался всех сословных прав и всех привилегий, принадлежащих данному сословию. Когда же сословные преграды исчезли, то снятие монашества в постсинодальный период стало явлением крайне редким, так как оно не лишало никаких прав и привилегий монаха и не могло быть формой наказания.
Российское правительство не признавало монашества, принятого за границей, в том числе и на Афоне.
Для синодального периода весьма характерно то, как пишет И.К. Смолич, что «на протяжении всего XIX и в начале XX веков Синод ни разу всерьез не занялся вопросом монастырской жизни и лишь время от времени обращал внимание на несущественные частности ее».
(Продолжение следует.)
Благодарим иеродиакона Никона (Горохова) — выпускника Сретенской духовной семинарии 2009 года за предоставленные материалы сайту обители valaam.ru
Смолич И.К. Русское монашество: 988–1917 гг. Жизнь и учение старцев // Приложение к: История Русской Церкви». М., 1999. С. 24.
Там же.
Голубинский Е.Е. История Русской Церкви. Т. 1: Период первый, Киевский, или домонгольский. М., 2002. С. 559.
Там же. С. 554.
Там же. С. 560.
Там же. С. 562.
Там же. С. 563.
Суворов Н. Курс церковного права. Ярославль, 1890. Т. 2. С. 373.
Голубинский Е.Е. История Русской Церкви. С. 605.
Там же. С. 606.
Там же. С. 630.
Там же. С. 634.
Там же. С. 672.
Там же. С. 697.
Цыпин В., прот. Курс церковного права. Клин, 2004. С. 120.
Стоглавый Собор, бывший в Москве при великом государе царе и великом князе Иване Васильевиче (в лето 7059). СПб., 2002. С. 142.
Смолич И.К. Русское монашество. С. 168.
Монашество и монастыри в России. XI–XX вв. / Отв. ред. Н.В. Синицына. М., 2002. С. 128.
Там же. С. 144.
Смолич И.К. Русское монашество. С. 175–176.
Цыпин В., прот. Курс церковного права. С. 127.
Там же. С. 143.
Духовный регламент всепресветлейшего державнейшего государя Петра I, императора и самодержца Всероссийского. М., 1897. С. 114–120.
Там же. С. 130.
Цыпин В., прот. История Русской Православной Церкви. М., 2006. С. 113.
Там же. С. 115.
«В составе городского и сельского населения, по различию прав состояния, различаются четыре главные рода людей: 1) дворянство, 2) духовенство, 3)городские обыватели, 4) сельские обыватели (См.: Свод законов Российской империи: В 4-х кн. М., 1910. Кн. 1. Свод законов о состояниях. Ст. 2).
. «Желающими постричься в монашество должны быть предъявлены: служащими – увольнение их начальства, а сельскими обывателями и прочими лицами податного состояния – увольнение от общества, свидетельство и согласие на то Казенной палаты. Окончательное разрешение дел об увольнении в монашество лиц бывшего податного состояния предоставлено губернатору (. Т. 9. Ст. 411)» (См.: Проволович А. Сборник законов о монашествующем духовенстве. Сергиев Посад, 1902).
«Дозволение поступать в монашество может быть даваемо только тем лицам, которые перешли призывной возраст и по вынутому жребию подлежат зачислению в ополчение» (Циркуляр Министерства внутренних дел губернаторам от 20 августа 1874 г. № 69) (Там же).
Полное собрание законов Российской империи. Т. 9. Ст. 413.
Бердников И.С. Краткий курс церковного права Православной Церкви. Казань, 1913. С. 952–953.
Цыпин В., прот. История Русской Православной Церкви. С. 143.
Там же. С. 150.
.Филарет Московский, свт. Письма / Сост. иерод. Никон (Париманчук). М., 2006. С. 147. Письма к С.Д. Нечаеву (1833–1836).
Там же. С. 151.
Григоровский С. О браке и разводе, о детях внебрачных, узаконении и усыновлении и о метрических документах // Сборник церковных и гражданских законов. СПб., 1912. С. 135–137.
Булгаков С.В. Настольная книга для священноцерковнослужителей. Ч. 2. М., 1993. С. 1206.
Там же. С. 1205. Сн. 4; С. 1206. Сн. 1, 2.
Устав духовных консисторий изъясненный / Под ред. Ф.В. Ливанова. М., 1874. С. 93.
Бердников И.С. Краткий курс церковного права Православной Церкви. С. 967.
Там же. С. 548.
См.: Свод законов Российской империи. Т. 14. Ст. 280–281.
Смолич И.К. Русское монашество. С. 290.
Монашество
См. раздел МОНАШЕСТВО
- Девушке, выбирающей между браком и монашеством свт. Николай Сербский
- Напоминание всечестным инокиням… свт. Феофан Затворник
- О трех обетах монашества архим. Амфилохий (Сергиевский-Казанцев)
- Три монашеских обета игумен Дионисий (Шленов)
- Изложение монашеского опыта прп. Иосиф Исихаст
- Чем должно украшаться монаху свт. Василий Великий
- О том, как монаху быть совершенным прп. Ефрем Сирин
- Отречение oт мира мон. Варвара (Пыльнева)
- Евангельское монашество архим. Георгий (Капсанис)
- О том, что и монашеский образ объемлется тайной покаяния свт. Симеон Солунский
- Монашество и монастыри в России XI-XX века
- Положение о монастырях и монашествующих (2017 год)
- Видео о монашестве
- Тест: Монашество
Мона́шество (монах от греч. μοναχός — одиночный, единичный, также живущий уединенно восходит к μόνος – один, одинокий) – образ жизни православных христиан, полностью посвятивших себя занятию молитвой, аскетическим подвигам.
Монахов в России часто называют иноками, а монашество – иночеством (от «иной»).
Древние подвижники веры покидали мир не из страха не спастись, а из-за непривлекательности мира. Они шли в пустыни не как в темную и сырую могилу, а как в цветущую и радостную страну духа. Диадох Фотикийский (V в.) так сформулировал общее правило для ухода из мира: «Мы добровольно отказываемся от сладостей этой жизни только тогда, когда вкусим сладости Божией в целостном ощущении полноты».
Монашескому постригу предшествует трудничество и послушничество. В традициях Русской Православной Церкви после успешного прохождения послушнического искуса (испытания) начинаются степени монашества, которые различаются количеством даваемых перед Богом обетов, разными аскетическими правилами поведения, послушаниями и внешними монашескими одеждами: рясофор, иночество (в женских монастырях), малая и великая схима.
«Монахи сути те христиане, которые оставляют все по возможности земные занятия для занятия молитвою, – добродетелью, высшею всех добродетелей, чтоб посредством ее соединиться во едино с Богом, как сказал Апостол: «соединяющийся с Господом есть один дух с Господом» (1Кор. 6:17). А как молитва заимствует свою силу из всех прочих добродетелей и из всего учения Христова: то монахи прилагают особенное тщание к исполнению евангельских заповедей, присовокупляя к исполнению заповедей, обязательному для всех христиан, исполнение двух советов Христовых: совета о нестяжании и совета о безбрачии. Монахи жительством своим стремятся уподобиться жительству на земле Богочеловека: по этой причине святые иноки именуются – преподобными».
святитель Игнатий Брянчанинов «О монашестве»
«Монашество по своему замыслу является подражанием образу жизни Христа. Евангельский Христос открывается нам как идеал совершенного монаха: Он не женат, свободен от родственных привязанностей, не имеет крыши над головой, странствует, живет в добровольной нищете, постится, проводит ночи в молитве. Монашество – стремление в максимальной степени приблизиться к этому идеалу, устремленность к святости, к Богу, отказ от всего, что удерживает на земле и препятствует вознестись на небо. Одиночество есть неполнота, ущербность, в браке оно преодолевается обретением другого. В монашестве этот другой – Сам Бог».
епископ Иларион (Алфеев)
«Человек вступает в брак сразу, одним движением. Никакой «пробный брак» по существу не допустим и не возможен. Брак требует большой отваги, решимости – и готовности ко взаимной жертве. Путь к монашеству, в отличие от брака, состоит из ряда последовательных шагов, которые длятся иной раз по многу лет: за это время человек вполне успевает узнать и почувствовать монашескую жизнь».
иеромонах Макарий (Маркиш)
«Монах есть тот, кто, будучи облечен в вещественное и бренное тело, подражает жизни и состоянию бесплотных. Монах есть тот, кто держится одних только Божиих словес и заповедей во всяком времени и месте, и деле. Монах есть всегдашнее понуждение естества и неослабное хранение чувств. Монах есть тот, у кого тело очищенное, чистые уста и ум просвещенный. Монах есть тот, кто скорбя и болезнуя душею, всегда памятует и размышляет о смерти, и во сне и во бдении. Отречение от мира есть произвольная ненависть к веществу, похваляемому мирскими, и отвержение естества, для получения тех благ, которые превыше естества».
преподобный Иоанн Лествичник
Из Устава Свято-Троицкого Александра Свирского мужского монастыря:
ОСНОВАНИЯ МОНАШЕСТВА
1. Устроение монашеской жизни основывается на учении Священного Писания и св. Отцов Церкви, а также на врожденном стремлении человеческого духа путем самоотвержения достигать высшего нравственного совершенства.
2. Целью монашества является теснейшее единение с Богом, стяжание благодати Божией, достижение высшего духовного совершенства.
3. Цель монашества достигается путем добровольного неуклонного выполнения христианских заповедей и основных монашеских обетов, среди которых важнейшее место занимают: нестяжание, целомудрие и послушание.
4. Нестяжание состоит в совершенном отречении от мира, то есть, в оставлении собственного имущества, занятий мирскими делами, оставлении мирских почестей и званий. Пища, одежда и другие необходимые предметы должны служить лишь сохранению жизни и здоровья, а не удовольствию и похоти, а потому должны употребляться с большим ограничением. Дающий обет нестяжания утверждается на следующих словах Христовых: «…аще хощеши совершен быти, иди, продаждь имение твое, и даждь нищим, и имети имаши сокровище на небеси, и гряди вслед Мене…» (Мф. 19:21).
5. Целомудрие состоит в постоянной безбрачной жизни, т.е. в совершенном воздержании от всего, постоянном xранении души от нецеломудренных мыслей и пожеланий. Дающий обет целомудрия утверждается на следующих словах Священного Писания: «Могий вместить, да вместит» (Мф. 19:12). «Не оженивыйся печется о Господних, како угодити Господеви» (1Кор. 7:32).
6. Послушание состоит в постоянном добровольном смиренном подчинении себя воле другого с решительным отвержением собственной воли и собственного разумения. Истинный послушник выполняет послушание именно так, как ему указано, ничего не опуская и не прибавляя. Дающий обет послушания утверждается на словах Священного Писания: «…аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе, и возьмет крест свой и по Мне грядет» (Мф. 16:24); «…аще кто хощет в вас вящший быти, да будет вам слуга» (Мф. 20:26); «Им же несть управления, падают аки листвие, спасение же есть во мнозе совете» (Притч. 11:14).
***
Что значит “призвание к монашеству”?
– Это, прежде всего, призвание к одиночеству, любовь к богослужению, к молитве. Если человек принимает иночество из-за чего-то другого, то он не выдержит бремени одиночества. Нельзя становиться монахом только потому, что не нашлось подходящей невесты. Нельзя принимать монашество исключительно потому, что на это благословил старец или духовник, без сердечного стремления к внутренней молитвенной жизни.
епископ Венский и Австрийский Иларион (Алфеев)
Граждане неба. Рассказы о монахах и монастырях
Владимир Зоберн.
Рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви
Номер ИС Р 14-406-0564
Евгений Марков
Святые Горы. Поездка по Донцу
Скит в Святогорской Успенской Лавре. Фото Анастасии Федоренко.
Евгений Львович Марков (1835–1903) – из богатых щигровских помещиков. Получил блестящее образование; был на государственной службе, в частности – возглавлял гимназию в Симферополе, был смотрителем народных училищ Крыма (Таврической губернии). Автор многочисленных публицистических статей и беллетристических сочинений в жанре очерков просвещенного путешественника: «Очерки Крыма» (1872), «Берег моря» (1880), «Очерки Кавказа» (1887), «Путешествие на Восток, Царьград и Архипелаг. В стране фараонов» (1890–1891), «Путешествие по Святой Земле» (1891), «Святые Горы. Поездка по Донцу» (1902).
Святогорская Успенская Лавра. Фото Megamegalex.
Первое впечатление
Слишком захваленные места редко производят впечатление, которого от них ждешь. Воображение почти всегда обгоняет действительность, и когда эта действительность открывается перед глазами человека – она почти всегда невольно разочаровывает его.
Красоту Святых Гор мне хвалили и расписывали очень многие, я не раз рассматривал их изображение на картинах и фотографиях, и был уверен, что после всего, виденного мной в разных странах мира, – особенно после свежих еще впечатлений Нового Афона, – вид Святых Гор покажется обыкновенным.
Но я был совершенно неожиданно поражен открывшимся видом. Он изумительно свежий, широкий и могучий, к тому же дышит чем-то характерно-русским, родным, православным, что переполняет русское сердце необыкновенно радостным чувством.
Широкая, прямая и глубокая, как морской пролив, многоводная река, без мелей и тростников, гонит перед нами веселые волны. А из ее синих пучин от края и до края, во всю ширину кругозора встают за ней, прямо как стены, белые пирамиды гор, снизу доверху обросшие темными полчищами сосен – словно неприступная крепостная твердыня, защищаемая ратью исполинов. И на этом суровом черно-зеленом фоне, тоже во весь обхват картины, выступают каким-то ликующим и сверкающим небесным Иерусалимом белокаменные башни многочисленных храмов, белокаменные корпуса и ограды обширного монастыря, чудно отражаясь, опрокинутые вниз головой, в синих омутах реки. Эти белые церкви, эти золотые кресты и маковки – не только на берегу, у подножия каменных громад. Они, увенчанные пиками горных пирамид, – под самыми облаками прорываются сквозь чащи бора на всех высотах. Вон белая меловая скала выпятила, будто башни, пять круглых выступов и заострила, словно конические крыши, свои меловые верхушки. Она поднялась из темноты и тесноты окружающего ее бора высоко над соборами монастыря, и, кажется, повисла в воздухе громадным отвесным утесом, прорезанная в разных местах черными дырами окошек, сквозь которые хмурятся спрятанные в сырых недрах пещеры древних отшельников.
Эта висячая скала, колоссальная нерукотворная церковь, заканчивается вверху таким же, как она сама, белым трехглавым храмом, построенным на ее темени. И ваш глаз, ваше сердце сразу чувствуют, что этот меловой утес – не похожий ни на что другое, изрытый пещерами и обращенный в Божий храм – центр не только чудного пейзажа, но и всей многовековой истории святого места.
Святогорская Успенская Лавра. Фото Wadco2.
Я был совершенно неожиданно поражен открывшимся видом. Он изумительно свежий, широкий и могучий, к тому же дышит чем-то характерно-русским, родным, православным, что переполняет русское сердце необыкновенно радостным чувством
Но и выше этой поднятой в воздух церкви-скалы, выше всех утесов белых гор, выше всех сосен темного бора, на верху самой высокой пирамиды – еще один белый храм, омывающий золотые кресты и главы в синих безднах неба.
И когда в изумлении смотришь снизу на всю эту теснящуюся у подножия гор многолюдную семью соборов, на храм-скалу, чудесно висящую над ними, на статную башню церкви Преображения, которой, как сверкающим шпилем, завершается масса пирамид, – представляется, будто золотые кресты и белые башни, ярко светящиеся на фоне лесов, догоняют друг друга, стремясь уйти все выше, все дальше от низменной земли к высям небесным; будто священная гора, обросшая храмами, точно деревьями, – не что иное, как один исполинский Богоданный храм Творцу, а сияющая там, под облаками на ее макушке, златоглавая церковь – только венчающий его громадный крест.
Дворец Потемкиных. Монастырь
В некотором отдалении от монастыря, слева, на таких же пирамидальных кручах лесного берега красавца Донца и тоже над пучиной вод, стоит, обращенный лицом к монастырю, дворец Потемкиных. Теперь дворец перешел во владение графа Рибопьера.
Мы переехали через длинный деревянный мост к громадному четырехъярусному зданию монастырской гостиницы, которое каменным квадратом с четырех сторон охватывает обширный мощеный двор, полный повозок, лошадей и народу. В гостинице двести номеров, есть зал для общей трапезы и другие помещения.
Северский Донец. Святогорск. Фото Sergio Hoffmann.
Простой народ устраивается в нижнем полуподвальном этаже. А нам отвели просторный и чистый номер с двумя диванами вместо кроватей.
Однако насчет еды оказалось плохо. Был к тому же постный день, так что пришлось довольствоваться привезенной с собой холодной провизией да спасительным во всех случаях чаем. Впрочем, монах-коридорный объяснил, что господа заказывают скромный обед женщине из Банной слободы, которая получает заказ, приходя для этого в монастырь накануне. И правда, предприимчивая баба явилась вечером и к нам, но взялась сготовить только обед на завтра, а от приготовления ужина отказалась.
Народу в монастырь набралось очень много. Вообще, основной приток богомольцев бывал ко дню Успения да к Николину дню – главным престольным праздникам монастыря. Но поскольку послезавтра – Покров, один из многочисленных храмовых дней этой богатой храмами лавры, из соседних деревень уже стали собираться старики и бабы.
Женщин тут особенно много, и они шатаются решительно везде. На всякой лесной тропе, в каждом дворике монастыря, на паперти каждой церкви вы встретите кучки баб. Берег Донца особенно оживлен и кишит людом. Это своего рода Невский проспект Святых Гор (есть и тротуары, и даже фонари). Толкущийся народ – далеко не только богомольцы; тут рассиживаются и бродят зареченские соседи монастыря, мужички из Банного, кто в надежде промыслить чего-нибудь, кто просто поболтаться на народе. Тут лодочники, поджидающие охотников прокатиться по Донцу до Святого места, к скиту или в Богородичное; тут извозчики с фаэтонами, тележками и кибитками, предлагающие свезти вас в Изюм или в Славянск; тут торговки и торговцы бесхитростными деревенскими продуктами…
Но гораздо деятельнее и выгоднее, чем торговля на этом грошовом мужицком базаре, идет коммерция в монастырской лавке, куда мы зашли купить описания и фотографии Святых Гор, образков и разные деревянные и роговые изделия на память.
Там публика кишмя кишит у прилавков с иконами, крестами, четками, картинами, книгами и всякими домашними изделиями вроде ложек, ножей, деревянных блюд и т. п. Разговорились с одним из монахов-приказчиков и узнали не без удивления, что нередко в один день лавка выручает до пятисот рублей.
Андреевская часовня в Святогорской Лавре. Фото Uk-Kamelot.
Настоятель монастыря, к сожалению, уехал в Спасов скит, недавно выстроенный в Борках, на месте крушения поезда и чудесного спасения царского семейства1
Речь идет о катастрофе, произошедшей 17 (29) октября 1888 года на участке Курско-Харьково-Азовской (сейчас Южной) железной дороги у станции Борки под Харьковом. Царский поезд следовал из Крыма в Петербург. Несмотря на многочисленные человеческие жертвы и сильные повреждения подвижного состава, Александр III и члены его семьи не пострадали. Утверждают, что государь, обладавший недюжинной силой, удерживал на плечах готовую обвалиться крышу вагона, пока семья и другие выбирались наружу (здесь и далее примечания составителя).
, так что я не мог с ним познакомиться. Скит этот тоже принадлежит Святогорскому монастырю, основан на его средства и от него снабжается монашествующей братией, поэтому-то хозяину монастыря и приходится навещать его. Кроме скита, монастырю принадлежат несколько имений – мельница на Донце в селе Маяках, в Голой Долине, в Горожовке и пр.
Успенский собор. Пещеры
Громадное каменное крыльцо ведет на обширную террасу главного Успенского собора, окруженного монастырским двором и другими церквами. С террасы вход в собор – совсем еще новое обширное здание о пяти куполах, с величественными фронтонами и многочисленными ликами святых по наружным стенам; с террасы – то же, только в другую сторону, с террасы и вход в исторические пещеры монастыря, самую характерную и самую чтимую его святыню. Пещеры заперты на замок. Чтобы проникнуть в них, нужно было раздобыться монахом-провожатым, разумеется, с благословения одного из начальствующих старцев.
Темная утроба известковой горы просверлена, как ствол старого дерева червоточиной, бесконечными коридорами, ползущими вверх, спускающимися вниз, разветвляющимися в стороны. Нужна привычка, чтобы не ошибиться и не запутаться в подземном лабиринте. Коридоры эти делают незаметные круговые петли и с каждым поворотом поднимаются все выше и выше; оттого так трудно двигаться по непрерывной наклонной плоскости, которая без ступеней переносит вас мало-помалу на самую вершину высокой скалы. Но есть и ходы, идущие круто вниз, к подножию гор, заросших лесами, к самому берегу Донца. Эти тайники, через которые древние отшельники, прятавшиеся в недрах скал от грозящих им отовсюду хищников, спускались за водой, стали со временем опасны и теперь завалены.
Своды подземных проходов вырублены в плотном известняке, связанном прослойками чрезвычайно крепкого сверкающего камня, и только местами подкреплены каменной кладкой и штукатуркой. Они настолько высоки, что можно идти по ним, не сгибая шеи. Кое-где висят простенькие иконы, виднеются заложенные дверочки боковых пещерок и отверстия ниш, в которых прежде покоились кости почивших иноков. Теперь кости вынуты из стенных углублений и снесены в громадный общий гроб, к которому спускаются по особому коридору. Кое-где на пути встречаются маленькие часовенки, но в этом подземном ските есть и подземные церкви. Одна внизу, в самом начале пещеры, другая – вверху. Эти скромные храмики живо напоминают теснотой и наивностью убранства такие же, спрятанные в землях, храмы первых христиан, находивших убежище в могильных катакомбах языческого Рима.
Раннехристианское богослужение в катакомбах Святого Каллиста. Гравюра. XIX в.
Мы безмолвно шли по бесконечным темным переходам… Порой мне казалось, что это не мы, а наши умершие души смущенно бродят в вечном мраке могил, в поглотившей их слепой земной утробе
Скит Святого Арсения, первого настоятеля возобновленного Святогорского монастыря. Литография. XIX в.
Рядом с нижней церковью Алексея, человека Божиего – могила первого после возобновления настоятеля Святогорского монастыря архимандрита Арсения; медная доска с надписью вделана над ним в стену. Старые пещеры были расчищены именно при этом трудолюбивом и энергическом хозяине монастыря, который по праву обрел вечный покой в здешнем, поистине тихом, пристанище.
Впрочем, подземный лабиринт – одна огромная могила. Мы безмолвно шли по бесконечным темным переходам за высоким худым монахом в длинных черных одеждах. Слабые красноватые огоньки наших тоненьких восковых свечей умирающими мотыльками трепетали в охватившей нас тьме, чуть освещая бледные лица. Порой мне казалось, что это не мы, а наши умершие души смущенно бродят в вечном мраке могил, в поглотившей их слепой земной утробе…
Верхняя пещерная церковь посвящена теперь святому Иоанну Предтече – «начинателю пустынного жития». Чтобы спасти от сырости и гниения иконостас, остов его сделан из меди, а царские врата вылиты из бронзы. Уцелел и древний каменный столб, поддерживавший своды, на котором найдена была старинная икона святителя Николая Угодника, почитаемая чудотворной и составляющая теперь одну из прославленных святынь монастыря, привлекающих толпы богомольцев. Эти простые младенчески-верующие люди изгрызли зубами все основание мелового столба, ища в прикосновении к святыне исцеления многоразличных недугов. И сейчас столб, уже будто висевший в воздухе, пришлось обложить камнем. Церковь святого Николая перенесена была отсюда на верх скалы, где она стоит до сих пор, а почитаемая народом древняя икона с Пасхи до Покрова пребывает в Успенском соборе монастыря, чтобы облегчить богомольцам доступ к ней в главные храмовые праздники обители: святителя Николая, Успения и Покрова Богородицы.
Святой Иоанн Предтеча. Фото Zvonimir Atletic.
Верхняя пещерная церковь посвящена теперь святому Иоанну Предтече – «начинателю пустынного жития»
Из маленьких окошек этой выдолбленной в камне маленькой церквочки видна вся сурово-живописная лесная бездна, из чащи которой поднимается пещерная скала. И кажется, что верхушки гигантских сосен, карабкающихся по отвесным обрывам этой скалы, находятся глубоко внизу.
Затворник Иоанн
В эту церковь-пещерку ходил изредка молиться по праздникам из своей подземной кельи старец-затворник Иоанн, памятью которого полны еще и пещеры, и монастырь. Келья старца – по соседству с церковью, в толщах той же известковой скалы. Келья крошечная, только-только повернуться, но окошко, пробитое в скале, пропускает достаточно света. К келье примыкает еще более тесная прихожая, и между ними устроена небольшая печурка, несколько скрадывающая невыносимую сырость и холод известняковых стен. Однако такой житейский комфорт суровый затворник позволил себе лишь под старость (он выпросил у настоятеля разрешение устроить кое-какую топку после многих лет жестокого страдания от холода и пронизывающей сырости в никогда не топившейся каменной норе). Ни днем, ни ночью старец не снимал овчинного тулупа; в нем он и ложился спать в деревянный гроб, стоявший у стены. Теперь этот гроб убран, но на молитвенном угольчике под иконами лежат тяжелые железные вериги в добрый пуд весу, которые затворник постоянно носил на голом теле. Вериги эти имеют вид пояса с двумя наплечниками вроде помочей, склепанных из грубого и толстого полосового железа.
Еще многие здесь помнят отшельника. А известный писатель-паломник Андрей Николаевич Муравьев, любивший и часто посещавший Святые Горы с первого дня их возобновления в 1844 году, посещал затворника в его меловой скале и видел гроб, заменявший старцу постель.
Иоанн пришел в Святые Горы из Глинской пустыни Курской губернии в числе первых двенадцати тружеников по восстановлению древнего монастыря – архимандрита Арсения, иеромонаха Феодосия и других, чьими неусыпными трудами Святые Горы собственно и приведены были в то цветущее состояние, в котором с тех пор пребывают.
Иоанн был монах-простец, не отличавшийся ничем особенным от рядовой братии. Он долго исполнял обязанности отца-гостинника. Когда Иоанн заявил о желании затвориться в скалу, умный и опытный настоятель монастыря очень боялся, чтобы этот тяжкий подвиг не оказался непосильным для инока и не закончился соблазном для остальной братии. Настоятель долго отговаривал малоподготовленного старца от его намерения, описывая многочисленные искушения и опасности, которым он подвергнет себя. Братия тоже не ожидала успеха намерения Иоанна и предсказывала, что он не выдержит и одной недели затвора. Однако Иоанн настоял на своем, и Арсений собственноручно запер его на замок в глухом, как могила, пещерном склепе на целый год безвыходного затворничества. Иоанна отныне стали посещать только ночные видения да келейник, подававший в оконце раза два-три в неделю хлеб и воду.
П. З. Захаров. Портрет А. Н. Муравьева. 1838.
Известный писатель-паломник Андрей Николаевич Муравьев, любивший и часто посещавший Святые Горы с первого дня их возобновления в 1844 году, посещал затворника Иоанна в его меловой скале
Изумительная сила духа и воли, перед которой нельзя не преклониться! При этом обычный сущий никак не может (и даже отказывается) постигнуть необходимость подобных сверхчеловеческих стремлений подавить в себе потребности жизни, Богом в нас вложенные. Еще можно было понять удаление в пустыни и заключение себя в столпы и пещеры древних иноков Фиваиды или Палестины. Они-то были окружены морем враждебного им язычества, преследовавшего и губившего их, не дававшего возможности предаваться мирной христианской жизни и духовному созерцанию, запрещавшего исполнять радостные для верующих священные обряды христианской религии. Но в века торжествующего христианства, при обеспеченной для каждого возможности устроить свою жизнь по своим духовным идеалам – такое слепое подражание подвижникам первых бурных веков христианства кажется ничем не вызванным и едва ли желательным. Светлая проповедь Евангелия и в слове, и в живом примере Спасителя звала человека не к погребению себя заживо, не к мрачному отрешению себя от всех радостей и горестей людского существования, от всякого общения с недостойным родом человеческим, а, напротив, к деятельному сердечному участию в судьбах брата-человека, к одушевленной братской взаимопомощи и взаимной любви, к мирному и честному наслаждению чудными дарами Божиими. В Священном Писании, когда говорится о последнем Суде мира, яснее и ярче всего выражены жизненное призвание человека и основная сущность его нравственного долга. От него требуется не тот или иной характер верований, не тот или иной личный образ его жизни, а только то, что он сделал для своих братьев.
«И изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло – в воскресение осуждения» (Ин. 5, 29). Но вряд ли удобный путь для «сотворения добра» своим ближним – уходить от них в каменные скалы и закрывать слух, взор и сердце от всех их нужд, печалей и радостей.
Несомненно, что постоянное убивание плоти, многолетняя привычка господствовать силой духа над требованиями телесных органов помогает таким подвижникам развивать духовные способности до такой высоты и мощи, которые нам, мирянам, кажутся просто чудесными и невероятными. Именно таких высот достиг, по рассказам монахов, затворник Иоанн.
В сущности, тут нет ничего невероятного и неестественного. Человек исключительно долговременным упражнением мускулов способен обратить себя в настоящего Геркулеса, подбрасывающего, как мячи, десятипудовые гири, или сравняться по ловкости с обезьяной в прыганьи и лазаньи. Точно так же люди, посвятившие жизнь исключительному развитию духовных сил, могут достигать в этой мало разработанной нами области в своем роде изумительных и кажущихся нам недостижимыми результатов (например, провидение будущего, разумение мыслей и характера человека по его внешнему выражению и т. п.).
Затворник Иоанн был мне земляк, курянин родом, из семьи мещан Крюковых. Он провел детство в бедности, тяжелом труде подмастерья печника, терпя побои и обиды. Потом он женился и стал хозяином прибыльной печной фабрики, постоялых дворов и гостиницы. Однако после смерти жены решился исполнить желание молодости – уйти в монастырь.
Начав иночество в Глинской пустыни, славившейся строгостью своего Афонского устава, Иоанн под именем Иоанникия стал в новом монастыре, куда он перешел экономом, гостинником и деятельным производителем всяких строительных работ. Он раскопал на монастырском кладбище подземную церковь святых Антония и Феодосия, ископанную еще древними Киево-Печерскими монахами; он, расчистил и пещеры меловой горы, в которой потом затворился, и вообще много содействовал архимандриту Арсению в материальном возрождении древней обители. А став затворником, он сделался духовной славой Святых Гор и слухом о своих отшельнических подвигах привлекал в монастырь множество богомольцев, жаждавших поведать святому старцу свою душу и получить от него спасительный совет. Да и теперь, в своей скромной могиле, которую мы посетили на монастырском хуторе, верстах в двух от обители, старец Иоанн ежедневно собирает вокруг себя толпы благочестивых поклонников, так что панихиды над его гробом поются почти непрерывно, доставляя немалый доход монастырю.
Тут же, в скале, недалеко от кельи старца, – пещерная трапезная неведомых древних иноков, когда-то спасавшихся здесь. По размерам она могла вместить до двенадцати человек; архимандрит Арсений еще застал в ней остатки русской печи, в которой варилось кушанье; большой крест из ржавых железных полос прибит гвоздями к каменной стене. Но и стены, и свод уже дали изрядную трещину, несмотря на прослойки сверкающего, как стекло, твердого кремня.
Преподобный Иоанн, затворник Святогорский, чудотворец. Конец XIX в.
Ни днем, ни ночью Иоанн-затворник не снимал овчинного тулупа; в нем он и ложился спать в деревянный гроб, стоявший у стены
Еще три иноческие кельи с маленькими оконцами на свет Божий вырублены в толще скалы рядом с кельей затворника; у стен – каменные лежанки вместо постелей, высеченные из того же известняка. В красном углу каждой кельи висят образа, и их яркие краски вместе с пробивающимся в оконца светом дня несколько оживляют могильную пустоту. В них теперь не живет никто. Не жил никто и в годы затвора Иоанна. Он, один-одинешенек, оставался заживо погребенным в громадном пещерном склепе с бесконечно разветвляющимися темными переходами и закоулками, с костями неведомых людей, безмолвно тлеющими в его глухих уголках, глаза в глаза с бессонными видениями о бесах и мучениях ада. Жутко читать в описаниях его затворнической жизни, какими «ночными страхованьями» он временами мучился.
Сошествие во ад. Фреска. Монастырь Хора. Стамбул. XIV в.
И изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло – в воскресение осуждения (Ин. 5, 29)
«Однажды, когда после молитвы ночной лег он отдохнуть в свой гроб, послышался ему шум в пещерном коридоре, сопредельном его келье. Вслед затем два незнакомца необычайного роста вошли в его келью и, остановившись, с великою злобою смотрели на него и говорили друг другу: “Съедим этого старика, а то молится и молится!..” Затворник, ожидая смерти, смежил глаза и начал творить молитву Иисусову. Дикий хохот послышался в его келье, и привидения исчезли». Это записано со слов самого затворника.
Истории о монахах
Для меня жизнь — Христос,
а смерть — приобретение.
Послание филиппийцам апостола Павла 1:2
Призыв
Однажды экскурсию по монастырю проводил отец P., совсем молодой еще иеромонах, не старше 30 лет. С ним было очень легко ходить по древней обители, легко его слушать. Какое-то простое, очень человеческое общение получалось. Когда экскурсия закончилась и мы стояли уже у монастырских ворот, одна из паломниц собралась с духом и спросила отца P.: «Батюшка, все-таки, что привело вас в монастырь? Как можно понять, что ты должен оставить все и стать монахом?» Он улыбнулся, помолчал и сказал спокойно: «Это призыв. И ты его ни с чем не спутаешь. Просто… надо его услышать»…
Валерия, Москва
Алеше казалось даже странным и невозможным жить по-прежнему. Сказано: «Раздай все и иди за мной, если хочешь быть совершен». Алеша и сказал себе: «Не могу я отдать вместо “всего” два рубля, а вместо “иди за мной” — ходить лишь к обедне».
Ф. М. Достоевский, «Братья Карамазовы»
Олимп и Фавор Катьки N.
Это история моей хорошей знакомой. Однажды угораздило ее бросить престижный институт, где она училась на переводчицу, ради поступления в театральное училище. Поступила с первого раза и сразу же стала любимицей и надеждой курса. Ей одной чудом удавалось все четыре года обучения светить на победоносном небосводе. Катю эту за что-то любили. Подозреваю, за «железобетонность» — она никогда не отступала от своих моральных принципов, а таких уважают даже в самой дикой стае. Все добрые эпитеты вроде «честная, порядочная, ответственная, сознательная» неразлучно следовали за ней. Катя репетировала и репетировала, преданно, фанатично, без обеда и выходных. На последнем курсе ее позвали сниматься аж в трех кинофильмах и предложили играть аж в двух известных театрах. Ликуй, Катя!.. Но, отыграв последний дипломный спектакль, она исчезла без следа. Искали всем курсом, сплетничали, острословили, гадали, бегали по общим знакомым — все напрасно.
Совершенно случайно я встретила ее во время довольно скучного паломничества в никому не известный монастырек где-то на краю земли. Только это уже была не Катя… а мать Кассия, то есть монахиня. Удивлению моему предела не было! Ибо Катька никогда, кажется, православием не интересовалась, а тем паче монашеством.
— Да знаешь… — отвечала она на мои недоумения, — Я вот все карабкалась, карабкалась что есть силы на Олимп, а у самой вершины оказалось, что я восседаю на навозной куче. И надо мной не звездное небо, а пустота. Дырка. А вообще это хорошо, что я училась в театральном. Именно там, в этой нашей ежедневной борьбе за то, чтобы стать лучшим, я поняла, как, должно быть, выглядит ад. И сразу захотелось отыскать альтернативу. Ну, я и пошла… нет, не в храм, а на православную ярмарку. Иду я по ней и думаю: поеду-ка в первый монастырь, стенд которого попадется на глаза. Вот попался этот.
Теперь бывшая Катька, новорожденная монахиня Кассия, с азартом прирожденного альпиниста покоряет другую гору — то ли Фавор, то ли Ермон… и, думаю, у нее получится!
Леся, Екатеринбург
Когда я стал монахом, я поверил, что смерти нет…
Порфирий Кавсокаливит
(1906—1991)
Об уходе из монастыря
Монастырь — это не стены, монастырь — люди. В наши дни молодежь так же дышит романтикой, как и их сверстники на заре христианства. Как и в прежние времена, наши страсти и привычки сказываются и на выборе монастыря… Расскажу историю моей знакомой послушницы. В нашем монастыре она живет уже пять лет. До приезда к нам жила в другой обители не больше, не меньше, а целых четырнадцать лет — целая жизнь для юной девушки! Но что же случилось? Почему она вдруг решила сменить обитель?
А дело было в том, что послушница Юлия первые семь лет жизни в монастыре всегда была при игуменье. Талантливая, старательная на всех послушаниях девушка быстро смекнула, чего ожидает от нее матушка, и во всем этому образу старалась соответствовать. Она не могла одновременно думать и о Божьем, и о человеческом. Получалось, что много размышляя над тем, как угодить игуменье, Юля совсем не думала о том, как угодить Христу. И фактически избегала сестринского общения, общих добрых дел, которые могла бы делать вместе с другими послушницами и монахинями. Никого, кроме игуменьи, для нее словно бы не существовало.
Но однажды случилось так, что Юля, совершенно не желая того, так расстроила игуменью, что была сразу же отстранена от всех послушаний при келье матушки. И вдруг впервые осталась совершенно одна. Добрых отношений с сестрами так и не построила, не общалась ни с кем, не понимала, чем живет обитель, не знала, что и как ей делать, просто отвыкла жить с сестрами бок о бок.
Первой реакцией было уныние. Но, видимо, ее тяга к монашеству не была случайной. Она попыталась бороться с унынием, и, не понимая, как найти подход к людям, обратилась к книгам — пошла в библиотеку. Парадоксально, но она поняла, что раньше о монашестве ничего не читала. Следующие семь лет наша послушница читала и размышляла о прочитанном, пыталась понять: что произошло? Кем надо стать, чтобы стать настоящей монахиней?
Юля поняла, что выбрала обитель из-за особого отношения к ней игуменьи. И что в юности ее скорее привлекало не служение Христу, а красивые монашеские одежды и романтика причастности к высоте монашеского подвига, без всякого понимания его сути.
Тогда, еще раз пересмотрев свою жизнь, Юля, с разрешения духовного отца и игуменьи, переехала в наш монастырь. И с тех пор никогда больше не жалела, что решилась выбрать иночество. Ведь это уже был выбор взрослого, знакомого с монашеской традицией человека, понимающего, что в ней главное.
Анна, Москва
Монастырь — общество борющихся с собою Царствия ради Небесного…
Святитель Феофан Затворник (1815—1894)
Важность в христианстве, а не в монашестве. Монашество в той степени важно, в какой оно приводит к совершенному христианству.
Оптинский старец Никон (Беляев) (1886—1937)
Старец
Я частенько езжу потрудиться в разные монастыри. Работа у трудника всегда самая обыкновенная, рутинная, я с трудом мог себе представить, как сами монахи по многу лет ею занимаются. Пока не встретил на послушании отца T. и не услышал его рассказ.
Его первое иноческое послушание было в кухне: чистить картошку и нарезать овощи. И так каждый день. В миру T. был технарем, а тут стал, по его словам, «кухаркой». При этом он сильно уставал, времени после кухни оставалось только на службы, да и то не всегда. И все руки уже изрезал из-за этой картошки! Стал унывать, тяготиться постылой работой.
Однажды пришло известие, что в монастырь едут двое братьев с Валаама, один из них, поговаривали, прозорливый. Наш герой приободрился, стал ждать их. Но гости по дороге заехали в соседнюю обитель и задержались! Игумен вместе с частью иноков уехали туда. А T. остался — от кухни далеко не уедешь. И вот сидит он, чистит картошку, обижается. Вдруг один брат заходит и говорит: «Тут нищий пришел, странник, накорми-ка его». Нищий так нищий. T. наскоро поджарил картошку, приправив овощной подливкой, отнес страннику, а сам вернулся на кухню, закрыл за собой дверь. Через 10 минут в дверь постучали, это был тот нищий. Т. уже собрал ему пакет с едой, стал было отдавать, а тот вдруг мягко отвел его руку и, глядя по-доброму прямо в глаза, сказал: «Спасибо тебе, брат, что принял меня, своего брата. Я ведь еще вчера хотел посетить вашу обитель, но люди меня задержали. Святыни у вас чудотворные, приложиться к ним хочу, и тебе советую». T., оторопев, спросил его имя, а «нищий» устало махнул рукой: «Спросишь у брата моего вечером». И вложил ему в руку книгу Амвросия Оптинского. Инок опустил глаза и открыл книгу на словах: «Сиди в своем скворечнике, он многому тебя научит»…
А вечером вернулась братия, с одним из валаамских монахов, который поведал, что его спутник — отец Р. — уже был здесь, приложился к святыням и вернулся обратно. Перед отъездом этот старец снова посетил монастырь. Украдкой лучисто улыбнулся одними глазами нашему монаху. Они друг друга поняли. Служи там, где ты поставлен, а Господь везде тебя найдет и постучит и в твою дверь. Даже если она и кухонная.
Максим, Кемерово
И всякий, кто оставит доЂ мы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или зеЂ мли, ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную.
Евангелие от Матфея 19:29
История о жизни одного монаха
Мы с моей семьёй купили дом. Однажды, уже на новом месте жительства, мне на улице встретился наш странный сосед, который жил напротив. Молчаливый, нелюдимый и почти не выходящий из дома старик. Он был слегка выпивши, и приглашал меня зайти к нему: «Заходи, посидим, поговорим, ведь у меня сегодня день рождения». Поздравив его на словах, пообещал, что непременно зайду, только возьму дома телефон и приду.
Купить и выбрать подарок деду у меня просто не было времени, поэтому, взял новый бритвенный станок и пену для бритья, которую покупал себе, но это мелочи, а деду будет приятно такое внимание. Зайдя к другой соседке и взяв у неё настойки, направился к старику. Да и это зелье развяжет нам языки.
Хозяин пригласил меня к столу. Он был скромненько накрыт. Варёная картошка, маринованные огурчики, пельмешки с картошкой, солёненькая капуста. Как выяснилось потом, мясного он совсем не употреблял, ещё со школьной скамьи. Угощайся, угощайся говорил он. Сказав тост, поздравив его с восьмидесятилетним юбилеем и подарив подарок, я с ним выпил и закусил. Говорили обо мне и моей семье. Но видя его нетерпение что-то мне рассказать, я притворился особо молчаливым и шутливым тоном сказал: » Давай, рассказывай», обращаясь к нему на ты, хотя я смело годился ему во внуки, но ему это было приятно и это самое главное.
И поведал он мне такую историю. Всю свою жизнь он прожил с родителями, с родными, всячески им помогая, ставя их интересы выше своих. Не женился, и детей у него нет. А совсем недавно ему приснился сон, в котором его встретил Господь и сказал старику: «Следующую жизнь ты с раннего возраста проведёшь в семье жены, всячески помогая её семье и своим детям». На этом сон закончился.
Сосед сказал мне, что скоро умрёт. Я хотел было его подбодрить, что ещё столетний юбилей отметим, но он отрицательно покачал головой, говоря, чтобы я не старался. Выпили.
— Я его раньше уже видел, — продолжил он, — в другой жизни.
И начал рассказывать про другую жизнь, с восемнадцатилетнего возраста:
— Когда мне было 18 лет, — начал он, — я решил убежать из дома, так как мне всё и все надоели, и поступить на службу в храм. Выбрав день, написал записку, чтоб меня не искали, ухожу я искать себя и совершенствоваться. И что, возможно, мы ещё когда-нибудь увидимся. Взяв самое необходимое, а именно одежду, которая была на мне и немного денег на билет до выбранной мной заранее церкви.
Проехав двенадцать станций на электричке, добрался до нужного мне города. С помощью местных жителей довольно быстро удалось найти нужный мне храм. Зайдя во внутрь, нашёл батюшку и рассказал ему всё о своей жизни и своих намерениях, всё как на духу, ничего не отнимая и не прибавляя. Святой отец, выслушав меня, сказал следующее: «Ты ищешь не телесную и душевную службу Господу, а лишь убегаешь от житейских проблем и близких тебе людей. Вернись домой и хорошенько подумай, кто для тебя Бог и твои родные?».
Но вернуться домой я уже не мог из-за принятого мной решения, да и кто-нибудь из домашних мог уже увидеть мою записку. И оставаться в этом негостеприимном городе совсем не было желания. Тогда отправился обратно на вокзал и запрыгнул в отправлявшуюся электричку, в надежде проехать несколько станций, куда глаза глядят. И мне повезло, по неизвестным мне причинам контроля не было. Всю дорогу ехал в тамбуре, смотря в окно. Спустя часа два, почувствовал приближение голода. Увидев в окне кладбище, которое мы проезжали, решил сойти сразу же на остановке. И после вернуться к кладбищу, походить, пошарить чего-нибудь съестного, в надежде, что совсем недавно кто-нибудь был на могилках и могли оставить еду.
Гуляя около часа, может и чуть больше, нашёл два пирожка, четыре блина и две шоколадные конфеты. Сразу всё съев, уже знал, что ничего больше не найду. Решил проверить, куда приведёт меня та тропинка в конце кладбища, которую уже видел. Выйдя на тропу, шёл по ней минут сорок, пятьдесят, и вышел к деревеньке поселкового типа. Стучался почти в каждый дом, просясь пожить на какое-то время. Правда денег у меня нет, но я могу выполнять тяжёлую работу. Но все жильцы будто сговорились и не хотели пускать бродягу, говоря, что у них работы нет или они сами справляются, и что в посёлке на деревообрабатывающем предприятии все рабочие места заняты.
Начало уже темнеть и надо было придумать где же ночевать. Приняв неожиданное решение, направился в местный магазин, купить коробок спичек на оставшиеся копейки, и идти в лес, в котором и намеревался провести ночь. Благо была середина весны и снега в лесу почти не было. Всю ночь не мог уснуть, было ощущение, будто на меня смотрят со всех сторон, а я не могу никого увидеть из-за пламени костра. Ещё я дико хотел есть.
Уже под утро, забыв о скромности, пользуясь тем, что меня никто не знает, стал просить еду в каждом доме. Либо так, либо умрёшь с голоду. Набрав почти полный пакет, который мне и дали в одном из домов, поспешил к своему погасшему костру. Придя на место, снова разжёг огонь из сухих веток и хорошенько набив желудок, стал размышлять, как жить дальше. Тут оставаться нельзя, а то натолкнётся на меня местная молодёжь, и тогда неизбежны будут вопросы: «Ты кто такой? Что тут делаешь?». Захотят показать силу. Поэтому, вспомнив, что по дороге сюда у крайнего дома видел облокотившуюся на забор лопату, (кто-то чистил канаву у дома и, видимо, забыл её там), я решил взять её себе и чтоб меня никто не встретил и не видел, принял решение вырыть глубоко в лесу землянку.
Взяв всё своё имущество, лопату и пакет с продуктами, направился в сторону востока. Шёл около шести-семи часов, временами отдыхая. Выбрав место, окопался. Удачно укрепив землянку и хорошенько её замаскировав. Внутри соорудил лежанку из сломанных веток. И началось моё приспособление к уединённой жизни и без всяких удобств.
Проблемой оставалось то, что еда заканчивалась. И иногда мне приходилось делать набеги на деревеньку, чтобы мне добровольно и из жалости давали еду. Первое время было очень тяжело, но потом стало легче. Научился ставить самодельные ловушки на рыбу в водоёме, расстоянием около двенадцати километров от убежища. Откуда такие цифры? Ещё в школе, учась в старших классах, мне нравилось ходить в школу по железнодорожным путям. Там были и белые столбики в расстоянии ста метров друг от друга. Доходя от столбика к столбику считал шаги. Получалось 123 шага, это сто метров. Очень удобно запомнить.
Потом у меня появилась и удочка из найденной в лесу длинной, прямой палки. Собирал ягоды, грибы. В те моменты, когда бывал в деревеньке, случалось, что мне давали и деньги. На которые мне удавалось купить в том самом магазинчике: свечи в мою однокомнатную квартиру, спички, крючки, леску на мою самодельную удочку, мыло, чтоб помыться и постираться в том самом водоёме, и что-то из еды долгого хранения. Выбор в магазинчике был маленький, а продавщица иногда ездила в город и принимала заявки местных жителей что кому купить, а потом чуть дороже продавала. Принимала она и мои заказы.
Так продолжалось до осенних холодов. За прошедшее время было много дум в одиночестве. Пришло понимание, что в жизни самое главное это Бог, любовь и здоровье, а остальное, это всё то, что упрощает или усложняет нам жизнь. После очередного купания в ледяной воде, сильно простыл и заболел. Лежа в бреду, постоянно видел одного человека в белой льняной рубахе и брюках. Он всё повторял: «Езжай в монастырь имени Иоанна Златоуста и найди там отца Алексия». Сразу после того, как мне стало немного легче и рассчитав силы до магазина и обратно, отправился в путь.
Продавщица бывала в городе и я надеялся, что у неё найдётся ответ на мой вопрос. Придя в магазин, спросил у неё, не знает ли она, где находится тот монастырь. Обрадовавшись, что может мне помочь, она ответила, что знает, и находится он в четырёх станциях отсюда, и назвала даже название станции, на которой надо выходить. Видя моё состояние, она добавила: «Как ты сильно похудел, оброс, да ещё и болеешь. Я бы взяла тебя к себе, но мой муж и дети против». Именно у неё я покупал тот первый коробок спичек, она знала каждого посетителя в лицо. Она, порывшись за прилавком, я подумал, что она сейчас достанет что-то из еды, но она вытащила кучу лекарств и некоторые подписав при мне. «Это антимикробное, вот эти жаропонижающие, — и сунув их мне, сказала: — они тебе обязательно помогут». Пожелала удачи и скорейшего выздоровления. Душевно поблагодарив женщину, направился к своей землянке.
В течении двух недель, почти не выходил из укрытия, съедая все запасы и экономя силы. В остальное время, что и делал, так это лежал. На улице становилось холоднее и приходило чёткое понимание, что позднюю осень и зиму я тут не протяну. И что надо отсюда уходить. В один из дней, попрощавшись со своим, ставшим мне родным домом, укрытием, направился к железной дороге, а оттуда по шпалам до нужной мне станции. И действительно, в нужном монастыре, мне удалось найти отца Алексия. Не знаю, за кого он меня принял, но встретил он меня с глубоким уважением. Узнав, что я хочу стать послушником, он ответил мне:
— Не спеши, поживи у нас какое-то время, посмотри на нашу жизнь, а там вместе мы примем решение. За службу чуть более пяти лет, мне был присвоен чин Игумена. Знал наизусть Библию, Ветхий и Новый Завет, молитвы, псалмы. Мне было позволено проводить некие службы. Но в короткие промежутки сновидений, мне стал являться тот самый муж, который и привёл меня сюда.
Он говорил, что не только мирские люди разучились молиться Богу, но и священнослужители. И что идёт прямое нарушение второй из десяти ветхозаветных заповедей: «Не делай себе кумира и никакого изображения». А что делаете вы? Пишите иконы и молитесь им. И это не единственный пример. Тебе надо вернуться в прежнее место и построить там бревенчатый, с печкой сруб. И там, открою тебе глаза на многие вещи. Буду наставлять и научу правильно молиться.
Мной было сразу принято и озвучено решение, что я отправляюсь монашествовать в лес. Со мной направились и два духовных брата, сказав: «Где трое, там и Бог». За тёплое лето мы поставили хороший, крепкий сруб, как раз на месте землянки, используя её как погреб. Построили и жаркую баньку. Мой духовный учитель обучал меня многому и рассказывал о жизнях людей, паломниках, которые шли к нам за помощью и советом и то, что должно отвечать им. И молитва не должна быть, как прочитанное стихотворение, говорил Святой Дух, а исходящей из самых глубин сердца и души, с искренним чувством и, конечно, своими словами, с глубоким пониманием смысла в словах. Такая молитва сразу будет услышана Им.
Так, до глубокой старости, в молитвах и постах, я и прожил в этом уютном жилище. В одном из видений, мне было сообщено время встречи с Господом. И уже с величайшим волнением стал ожидать эту встречу. И тот час наступил. Стоя на коленях и со словом «Господи», моя душа покинула тело.
И я увидел Его. Он сидел на огромном троне. При взгляде на него, у меня произвольно закрывались глаза от яркого, ослепительного света. Он сказал мне: «Ты прожил хорошую жизнь, сделал много угодного для меня. Помог многим моим сыновьям и провёл жизнь в послушании и в страхе передо Мной. Но ты не смог помочь той семье, в которой родился. И так и не навестил их. Поэтому следующую жизнь, ты проведёшь в похожей семье. Будешь расти духовно сам и помогать им». Чтобы оспаривать Его решение, не было даже и мысли и было чёткое понимание, что всё уже решено и назад дороги нет.
Постскриптум: как потом выяснилось, на следующий день, с раннего утра, дедушка уехал к дальним родственникам, чтобы записать на них дом и подарив им свою личную Библию со множеством вырванных из неё страниц. Вернулся он только вечером, но я не решился его беспокоить. А на утро следующего дня, (он никогда не закрывался, говоря, что брать у него особо нечего) обнаружил его уже бездыханное тело. Его дух покинул это тело, чтобы переродиться в другом и с миссией исполнить очередное жизненное предназначение.
Кто такой монах?
иеромонах Сергий (Рыбко)
Как становятся монахами? Существует ли призвание к этому? Или монашество – это определенная ступенька для достижения церковных высот?
— Бывает по-разному, и не стану скрывать: для кого-то монашество является лишь ступенькой для достижения высокого сана. Но все-таки большинство из тех, кого я встречал на своем жизненном пути,- люди, действительно горящие душой, всем своим существом стремящиеся к Богу. Никого не заставляют быть монахом, и в наше время монашество – это особый исповеднический подвиг. По течению, как известно, плывет только мертвая рыба. А монах – это человек, взявший на себя подвиг ни много ни мало противостояния миру и злу, которое есть в мире. Для этого требуются особые внутренние силы, которые нужно в себе воспитать. И, конечно, без Божиего призвания, без сугубого Божиего благословения, без благодати, которая поддерживает человека в этом подвиге, монахом быть невозможно.
— Вы знаете, что с подачи средств массовой информации у нас бытует самое превратное мнение о монашестве. Каково же, собственно, церковное учение о монашестве, и в чем сущность монашеской жизни?
— Сразу скажу о наиболее распространенных заблуждениях. В СМИ и во многих произведениях художественной литературы, часто рассматривается не просто образ монаха, но именно монаха католического. В отличие от западной литературы, в русской классической литературе я нигде не встречал образа развратного монаха или монаха-пьяницы. Возьмем повесть Л. Толстого «Отец Сергий». Главный герой – монах, человек ищущий, образ которого воспринимается далеко не однозначно. Но в конце концов он не сумел быть монахом, он не выдержал. То есть в этой повести описана трагедия жизни, трагедия поиска человека, отражающая трагедию духовных поисков самого Льва Николаевича Толстого.
Православное учение о монашестве заключается в следующем. Есть спасение человека, то есть достижение им царствия Божия; и оно должно совершиться еще в этой жизни: царствие Божие внутри вас (Лк. 17:21),- говорит Господь в Евангелии. Спасение – это определенная степень победы над грехом, степень духовности, чистоты, добродетели, которой человек достигает в этой жизни. Но, кроме спасения, достижение которого – цель всех христиан, всех членов Церкви, есть еще духовное совершенство – святость. Цель монашества – достижение святости.
Духовное совершенство есть полная победа над страстями, полная победа над злом – прежде всего в себе. Потом, если Бог благословит, и человек действительно достигнет таких высот, он, конечно же, становится носителем благодати в мире. Вы свет мира,- говорит Господь.- Не может укрыться город, стоящий на верху горы (Мф. 5:14). Известно такое высказывание преподобного Серафима Саровского: «Стяжи мирный дух,- и вокруг тебя спасутся тысячи». Поэтому если человек стяжал духовное совершенство, он начинает сиять, как светильник, через него начинает изливаться свет благодати Божией и преображать окружающий его мир.
— А не эгоизм ли это – заниматься спасением исключительно своей души, когда человек где-то затворяется, молится и ничего не делает для ближних. И где в Евангелии написано, что Господь заповедует не жениться?
В Евангелии описан такой случай: ученики- апостолы стали спрашивать своего Божественного Учителя о разных превратностях семейной жизни, и Господь сказал им: «Лучше человеку не жениться» (см. Мф. 19, 10-11).
А что касается некоего «эгоизма» монаха, то это одно из заблуждений, присущих современным людям. Считают, что если монах ради спасения своей души прячется в монастыре, уходит в затвор, то таким образом полезный член общества, который мог бы много сделать, ничего не делает. Но это не совсем так. На самом деле монах делает очень много.
Прежде всего монах должен победить зло в себе. Ведь и Господь, прежде чем выйти на служение миру, на проповедь Слова Божия, удалился в пустыню, где пребывал сорок дней. Господь – Богочеловек, поэтому Ему хватило сорока дней. А обыкновенному, страстному человеку для того, чтобы привести свою душу в порядок, для того, чтобы получить хоть какие-то понятия о духовных предметах, о добре и зле, о царстве небесном, чтобы уяснить себе Евангелие и начертать его на скрижалях своего сердца, нужен, конечно, не один год. Ведь учить можно только тому, что знаешь сам, и людям можно дать только то, что имеешь. Человек удаляется в монастырское уединение именно для того, чтобы что-то стяжать, а стяжав, принести и дать это людям.
Кроме того, в монастыре человек живет не один; в среднем монастыре пребывает от двадцати до ста человек братии. И прежде всего монах совершает служение своим братиям. Сейчас большинство монастырей восстанавливается и в монастыре живут и работают трудники, паломники,- обыкновенные русские люди, которым тоже нужно что-то рассказать, что-то дать в духовном отношении. Православные христиане всегда посещали и посещают монастыри, а сейчас приезжают целые автобусы паломников. И далеко не всегда это благочестивые, верующие люди, которые хотят провести в монастыре праздник. Часто туда едут на экскурсию, чтобы увидеть какие-то исторические достопримечательности и археологические находки, или просто познакомиться и поговорить с настоящим монахом. И порой уезжают они совсем другими людьми.
Я принял монашеский постриг в таком известном монастыре, как Оптина пустынь, был одним из первых ее насельников. Приехал туда в 1988 году. Мне тогда было двадцать восемь лет. Средний возраст монастырской братии был от двадцати пяти до тридцати двух лет. Молодежь, которая приезжала к нам, видела, что монахи – такие же люди, как и все, и задавала много вопросов. И мы находили общий язык. Большинство из наших насельников имели высшее образование и пришли к вере из неверия. Очень мало было среди нас воспитанных в верующих семьях – буквально два или три человека. Всех остальных привел в монастырь духовный поиск, поиск истины, борьба с той бездуховностью, с тем злом и безбожием, которое они видели в мире. В монастыре ежедневно бывали сотни, на праздники – тысячи людей. Подавляющее большинство – люди не церковные, даже неверующие. Удивительно, но шестьдесят процентов приезжавших составляла молодежь: школьники и студенты. Такое было время: конец восьмидесятых, коммунистическая система трескалась по швам и рушилась, и люди поехали в монастырь, чтобы что-то узнать о Боге. Поэтому монах – это не эгоист, это человек, который готовит себя к высшему служению.
Если мы возьмем историю России и Русской Церкви, то увидим, что, судьбы Православной Церкви теснейшим образом сплетаются с судьбами нашего Отечества. А судьбы Церкви – это судьбы монашества, потому что без монашества Церковь быть не может полноценной. Весь епископат Церкви по канонам, то есть по церковным законам, состоит из монашествующих. И большинство святых, то есть людей, принесших самые богатые плоды миру,- монахи.
Монахи шли первыми в леса, в пустыни. Так преподобный Сергий Радонежский поселился в лесу, потому что желал подвизаться в уединении, просить, молить Бога о своих грехах. Очень скоро к нему пришли ученики, потом был устроен монастырь. Около монастыря стали селиться люди; ученики приходили еще и еще. В результате возник город – Сергиев Посад; сейчас это районный центр Московской области. Туда, где когда-то были глухие леса, где жили дикие звери, пришел один человек, и в результате – вырос город. Это типичная история построения русских городов, многие города на Руси именно так и возникли.
Но далеко не всегда монахи шли в российские леса. Были далекие леса, где жили инородцы, язычники, которые не знали об Истинном Боге, национальная культура которых была очень далека от христианства. Этим людям монахи несли свет веры, проповедовали Слово Божие. Ведь проповедовать христианство нужно не словом, а делом. Один святой сказал, что свою силу слово получает от силы жития. Когда люди видят святую, благочестивую жизнь праведника, тогда слово его действительно западает в сердце.
Преподобный Герман Аляскинский – русский святой. Начало своей духовной жизни он положил в Троице-Сергиевской пустыни под Санкт-Петербургом, подвизался на святом Валааме, и потом, по благословению священноначалия, отправился на проповедь Слова Божия на далекую Аляску. Аляска тогда была территорией Российской Империи.
Свыше сорока лет преподобный Герман жил и проповедовал там. Он был простым монахом, не был даже священником. Его жизненный подвиг, его святая жизнь, милосердие, любовь к ближним привели к тому, что жители Аляски приняли православие. И до сих пор Аляска – православная, местные жители – алеуты – в большинстве своем православные. Это жизнь и подвиг одного человека, в конечном итоге – любовь одного человека. Потому что христианство есть любовь и милосердие. Если любви не имеем, то мы ничто (1Кор. 13:2). Тот человек, который не имеет милосердия и любви к ближним,- не монах. Монах – это человек, который имеет любовь и не может ее удерживать в себе. Он обязательно понесет ее людям. Любовь поведет его и всегда научит, что нужно делать и что нужно говорить.
— В современном мире, где для многих свободные отношения без всякого брака – это норма, обет целомудрия и безбрачия – совершенно непонятная вещь, безумие. Как современные люди могут это понять?
— На самом деле, это сложный вопрос. Современный мир – простите за резкость выражения – помешан на всех этих отношениях. Современному человеку непонятно, как можно без этого обходиться, и он не верит тому, что есть люди, которые могут проводить свою жизнь в девстве, чистоте и целомудрии. Тем не менее, такие люди есть. Церковь благословляет семейные отношения, и в венчанном браке ничего греховного нет. Люди должны рожать детей, человеческий род должен продолжаться. Плодитесь и размножайтесь (Быт. 1:22),- такая заповедь Божия была дана Адаму и Еве.
Но всегда были и есть те, кто хочет посвятить себя служению Богу. И для того, чтобы удобнее было это служение совершать, они не связывают себя семейными узами. И на это есть Божие благословение. «Лучше человеку не жениться» (Мф. 19, 10; 1Кор. 7, 26),- сказал Господь, ведь тогда у него будет возможность, силы и время на служение Богу. Служить Богу – это значит служить ближним, то есть тем, кто тебя окружает. Человек уходит в монастырь для того, чтобы, очистившись от страстей, стяжать бо́льшую любовь.
Человек, который имеет семью, во многом очень ограничен. Семейный (иначе говорят – белый) священник имеет супругу – матушку, детей. Он должен как-то делить себя и свое время между прихожанами, паствой и своей семьей. Семья есть семья: ее нужно кормить, одевать, о ней нужно заботиться. А семья монаха – это святая обитель и все те, кого к нему приводит Господь для духовного общения. И он имеет возможность уделить этим людям больше времени. Поэтому миссионеры чаще всего бывают из монахов.
Один епископ рассказывал мне, что на самые тяжелые приходы он посылает монахов. Почему так получается? Когда посылает семейного батюшку, тот говорит: «Владыко, помилуйте, у меня пятеро детей, чем я буду их кормить, где они будут жить, где учиться,- им же образование надо дать». И это действительно так.
А монаха пошлют в медвежий угол, он выроет землянку, будет жить и строить храм. Хлеб да вода есть, что-то бабушки принесут, какой-нибудь огурец соленый,- и больше ему ничего не надо. Монах пойдет туда, куда его пошлют, как в армии. Монах – это своеобразный спецназ. Священник из монахов не может отказаться ни от какого прихода, каким бы тяжелым и трудным он ни был, поэтому монахов посылают в самые тяжелые места.
Те монахи, которые сейчас возрождают монастыри, едва начнут восстанавливать свою обитель, как сразу же им приходится возрождать и окормлять и какие-то другие храмы епархии, чаще всего, тоже бедные и разрушенные. И для того чтобы была возможность всецело служить Богу и людям, человек принимает монашество.
Другая сторона дела – это общение с лицами противоположного пола. Можно смотреть на женщину как на женщину, а можно смотреть на нее как на создание Божие, как на образ Божий. Эта духовная красота, поверьте мне, гораздо удивительнее и выше, чем красота телесная. Но увидеть в других образ Божий может только чистый, целомудренный человек. Это в основном достояние монахов. Видеть в человеке не тело, а прекраснейшее Божие создание, искру Божию, то есть душу,- для этого тоже становятся монахами.
Что же касается брака, то, согласно канонам и правилам Церкви, человек может жениться только до того, как примет священный сан. Священник второй раз жениться не может. Неженатый человек, принявший священный сан, жениться уже не может. Таких священников называют целибатами; они не обязательно монахи, но, как правило, потом принимают монашеский постриг.
Какова цель таких установлений Церкви? Отношения священника с паствой не должны омрачаться какими-то телесными вещами. Священник – это духовный пастырь, у него должны быть такие отношения с пасомыми, как у отца с детьми. Недаром священников называют отцами. Естественно, что между ним и его духовными детьми должна быть откровенность. Если в храм придет девушка и будет смотреть на батюшку как на потенциального супруга, то она и кокетничать начнет, и, разумеется, духовных отношений не сложится. Если же она знает, что священник не имеет права жениться, она ему, конечно, все расскажет, обо всем сможет спросить и получить совет.
— Отец Сергий, монашество, как известно, имеет разные формы. Есть монахи, живущие в монастырях, есть монахи, которые живут в городе, как Вы, совершают свое служение на приходе. Скажите, несут ли современные монахи те аскетические подвиги, которые описаны в книгах, в житиях святых?
— Формы монашеской жизни всегда были разнообразными. С самого момента своего возникновения – в третьем веке – монашество было гонимо. Оно и возникло как результат гонений на благочестие. Как это произошло?
Эпоха первых веков Христианства была эпохой мучеников; тогда все христиане были гонимы. Потом христианство вышло из катакомб и стало государственной религией Римской империи. Поскольку все чиновники должны были быть христианами, естественно, Крещение начали принимать не только для спасения своей души, но и из меркантильных соображений. Поэтому благочестие стало угасать. Некоторые, видя такую картину, скорбели, и стали удаляться в пустыню для того, чтобы сохранить настрой первых христиан, апостолов – учеников Господа нашего Иисуса Христа и учеников апостолов. Такие люди стали называться монахами.
Монах – значит уединенный, но он не одинок, он не один. Монах – это человек, который пребывает один на один с Богом. Для того, чтобы было удобнее жить, монахи объединялись в монастыри, тем более, что новоначальному монаху нельзя сразу удаляться в пустыню и жить одному. Сначала человек должен претерпеть некоторый искус, живя среди людей, научиться смирению, послушанию, любви, милосердию. И только после этого, если будет Божия воля, можно уходить на полное уединение в пустыню. Таких всегда было мало.
В основном монахи жили в монастырях, которые представляют собой особые общества людей, близких друг другу по духу и интересам. Вы тоже, наверное, общаетесь и дружите только с теми, кто вам интересен и не ко всякому пойдете в гости, не всякого будете принимать у себя. Круг наших друзей определяется нашими интересами. И монастырь – тоже как бы объединение людей по интересам.
Когда начинались гонения на христиан – а на протяжении церковной истории они случались часто,- первый удар всегда падал на монахов. Их считали самыми главными фанатиками, потому что они были самыми главными носителями православной веры. Своим внешним обликом и всей своей жизнью они проповедовали иные, чуждые миру идеалы. Инок – так по-другому называют монаха – это человек, живущий иной, не такой, как все, не понятной миру жизнью.
В ответ на внешние социальные перемены и на гонения, Церковь, а вместе с ней и монашество, изменяли формы своей жизни. То, что сейчас довольно значительное число монахов подвизается на приходах,- следствие особых условий существования монашества при советской власти, которая с первых же дней обрушила волну гонений на Церковь, и прежде всего на монашество. Были уничтожены, замучены, сосланы в лагеря, расстреляны, казнены десятки тысяч монахов. Сейчас постепенно идет процесс канонизации, т. е. прославления этих святых.
Все монастыри у нас в России были закрыты. Только один – Псково-Печерский монастырь – не подвергался гонениям, не был закрыт. Это произошло только потому, что территория, на которой он находится, отошла к Эстонии, а Эстония до 1939 г. не входила в состав Советского Союза. В 1939 году монастырь закрыть не успели: началась Вторая мировая война. А потом политика государства изменилась, и обитель так и осталась открытой. Это единственный монастырь на территории России, который никогда не закрывался.
Все остальные монастыри были закрыты, разграблены, а их насельники либо расстреляны, либо сосланы в лагеря. Поэтому вполне естественно, что те, кто вышел из лагерей, или те, кому удалось спастись от гонений, жили где-то в миру, у родственников, знакомых. Достаточно часто они селились в деревнях, жили в банях, подвалах или работали в колхозах, например, счетоводами.
Я знал одну монахиню, схимницу. В 1916 году она ушла в монастырь и была пострижена в возрасте шестнадцати лет. В годы гонений была сослана на Колыму, где провела девять лет. Она рассказывала обо всех тяжких испытаниях, которые пришлось пережить. Вернувшись с Колымы, она устроилась работать медсестрой: делала уколы старым, пожилым людям, приносила им лекарства. Это тоже служение христианского милосердия. За примерную работу ей дали квартиру. Ходила в храм, молилась. Когда вышла на пенсию, стала постоянно служить и прислуживать при храме, при этом жила в квартире, которую получила. Многие монахини и монахи тогда так жили.
Потом, еще при Сталине, стали открываться монастыри. При Хрущеве гонения возобновились: было закрыто около семидесяти монастырей, действующих осталось только шестнадцать. При Брежневе монастыри, слава Богу, не закрывались, хотя испытывали очень сильный прессинг со стороны государства. Первый, вновь открытый при советской власти монастырь, уже в пост-брежневскую эпоху – Данилов. А с 1988 года началось открытие и восстановление множества святых обителей, и сейчас их существует уже более пятисот. Кстати, открытия такого множества монастырей за такой короткий срок не было никогда и нигде в истории Христианской Церкви.
Теперь несколько слов относительно аскетического подвига. Без аскезы монашества не будет. Конечно, современное состояние человечества значительно отличается от древнего: и здоровье совсем не то, и пища не та, и экологическая обстановка сильно ухудшилась. Поэтому те требования, которые предъявлялись к монахам в древности, сейчас являются невыполнимыми, и те подвиги, которые они несли, невозможны для современных иноков. Но не это главное. Монах – это не тот, кто заключает себя в четыре стены, ничего не ест и не спит. Монах – это совершенный христианин, а христианство есть любовь к ближнему и любовь к Богу. В этих двух заповедях выражено все Евангелие, монах посвящает всю свою жизнь их исполнению. Значит, монах – человек, целью и смыслом жизни которого является служение ближнему. В этом отношении современные монахи совершают свое служение. Совершают на приходах, в святых обителях, восстанавливая с нуля или из развалин святые монастыри. Нашему времени в основном свойственно нести подвиг строительства, возрождения монашеской жизни.
Кроме того, монахи занимаются написанием и изданием духовных книг. Величайший из духовных авторов XX века, на мой взгляд,- игумен Никон (Воробьев). Издана книга его писем «Нам оставлено покаяние». Среди современных духовных писателей мне более всего близок архимандрит Лазарь (Абашидзе), который сейчас подвизается в Грузии вместе с несколькими послушниками в пустыне в Кавказских горах. Издательство имени святителя Игнатия Ставропольского, которое существует при нашем храме, выпустило в свет одну из его книг: «Грех Адама». Она посвящена вопросу о том, возможно ли спасение некрещеных младенцев и вообще некрещеных. В Церкви существуют самые разные взгляды на эту проблему, и автор книги, рассмотрев различные мнения, однозначно доказал, что, если человек не родится от воды и Духа, не может наследовать царствия небесного (Ин. 3:5). Поэтому без Таинства Крещения спастись не может никто. Церковь всегда знала только одно исключение из этого правила – когда человек был замучен за Христа, не будучи крещеным. Такой человек окрестился своей кровью и считался не только крещеным, но и святым мучеником. Никаких других примеров спасения некрещеных Церковь не знала на протяжении всей своей двухтысячелетней истории.
— Что делать молодому человеку, или, может быть, не очень молодому, у которого появилось желание посвятить себя монашеству? Что Вы ему посоветуете?
— Не очень молодому человеку я скажу, что в монашество нужно уходить в молодом возрасте. Те люди, которые пожили в свое удовольствие и на старости лет решают уйти в монастырь, боясь, что некому будет за ними ухаживать в старости, поступают не совсем честно. Кроме того, в монастыре нужно трудиться, а для этого надо иметь здоровье. И сам по себе аскетический образ жизни, посты, богослужения, которые в монастыре и более длинные, и более частые, чем в миру, требуют определенного физического здоровья. Поэтому далеко не каждому человеку в годах нужно уходить в монастырь.
Конечно, Промысл Божий призывает людей по-разному. Но лучшие монахи все-таки «получаются» из молодых. Святитель Игнатий (Брянчанинов) говорит, что большинство святых Православной Церкви ушло в монастырь в двадцатилетнем возрасте. Может быть, не ровно в двадцать лет, а в двадцать один, двадцать четыре, двадцать пять. Это самый благословенный возраст, когда душа человека еще мягкая, еще ничем не запечатлена: никакими грехами, пороками, навыками, заблуждениями. Душа его как чистый лист бумаги, на котором можно писать святые письмена.
Кроме нашего желания, нужно, прежде всего, чтобы была воля Божия на то, чтобы человек ушел в монастырь. Волю Божию надо искать. Как это делается? Наверное, не должно быть так, что человек только крестился, только начал ходить в храм – и сразу поступает в монастырь. Всякое, конечно, бывает, но сначала нужно походить в храм, стать православным христианином.
Святитель Игнатий (Брянчанинов) говорит, что прежде чем стать монахом, нужно стать совершенным мирянином. Живя в миру, посещая святой храм, нужно постараться взять из сокровищницы Церкви все возможное, то есть достигнуть определенного духовного уровня, стать настоящим православным церковным человеком. Надо соблюдать посты, которые предписывает Православная Церковь, ежедневно совершать молитвенное правило, регулярно, не реже одного раза в неделю, посещать храм. Православный человек должен ходить в храм во все воскресные дни: накануне, т. е. в субботу вечером, и в воскресенье утром,- а также в двунадесятые праздники, которые так называются, потому что их двенадцать. Вообще, христианин должен любить богослужение, любить духовную жизнь, обязательно читать духовные книги.
Тем, кто стремится к монашеству, необходимо получить какое-то представление о монашеской жизни, читая творения Святых Отцов Православной Церкви, то есть тех, кто причислен к лику святых. Эти книги, написанные святыми людьми, повествуют о монашеской жизни, о внутреннем монашеском подвиге, о том, как жили и как должны жить монахи, об истории монашества. До вступления в обитель должно понять, что такое настоящее, подлинное монашество, чтобы не ошибиться, чтобы не получилось так, что человек построил себе воздушные замки, а жизнь оказалась совсем другой. Еще нужно знать, что монашество XXI века сильно отличается от того, что было в древности.
Получив представление о монашестве, затем, как правило, берут благословение у своего духовного отца. И сначала едут в святую обитель посмотреть, а потом уже решаются остаться. Вот что мог бы я посоветовать желающему подготовиться к монашеской жизни и найти для себя обитель.
Из книги Возможно ли спасение в XXI веке? Иеромонах Сергий (Рыбко)
Монашество. Преподобные и подвижники
История древнего монашества
Однажды юноша по имени Антоний услышал, как в храме читают евангельские слова Христа: Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною (Мф 19, 21). Антоний воспринял их как сказанные лично ему. Он продал имение, доставшееся ему в наследство от родителей, раздал деньги нищим, покинул родительский дом и, поселившись в уединении, начал подвижническую жизнь. Его, прославившегося в истории Церкви под именем преподобного Антония Великого, почитают как основателя отшельнического монашества. Конечно, и до святого Антония были христианские подвижники, хранившие девство и совершавшие свои труды в полном нестяжании, но начиная с его трудов монашество распространяется по всему христианскому миру и становится неотъемлемой частью Православия.
Преподобный Антоний начинал свои подвиги около 270 года, а отошел ко Господу в 356 году в возрасте ста пяти лет. Подвиги свои святой Антоний совершал в Фиваидской пустыни в Северном Египте. К нему стекались ученики, желающие подражать его монашескому деланию и трудиться для своего спасения под его руководством. Кроме преподобного Антония египетская пустыня знаменита и множеством других отшельников. Самые известные из них — ученик святого Антония преподобный Павел, прозванный за свое простосердечие и незлобие Препростым (умер в 340 году), святой Аммон Нитрийский (умер в 367 году), Макарий Египетский (умер в 391 году).
Не прошло и пятнадцати лет после того, как преподобный Антоний начал свое отшельничество, когда святой Пахомий положил начало новому типу монашеской жизни — общежительному. В 318 году в Тавенне (Южный Египет) он создал первую киновию (монашеское общежитие), где монахи стали жить вместе в монастыре, обнесенном стеной, в домах, вмещавших по тридцать-сорок человек. Каждый монах выполнял определенную работу, и монастырь обеспечивал себя всем необходимым. Сам образ жизни отдельных монахов не был строго расписан, так как еще не существовало устава — общего правила монашеской жизни.
Древний монашеский Устав был написан святителем Василием Великим. Как мы знаем, в молодости он много путешествовал, общаясь с монахами-подвижниками, и основал у себя в Каппадокии общежительную монашескую общину. Его Уставом определялись часы общей молитвы и устанавливалась совместная трапеза. Монастыри, устроенные по Уставу святителя Василия, стали появляться на Западе, а потом и в Греции, а когда ко Христу обратились славянские народы, общежительные монастыри распространились в Сербии, Болгарии и на Руси. Однако в Сирии и некоторых других странах предпочтение по-прежнему отдавалось отшельническому типу монашеской жизни.
Повсюду стали появляться и женские монашеские обители. Монашеским подвигом прославилась старшая сестра святителя Василия — святая Макрина. Пока братья и сестры ее были маленькими, она помогала их воспитывать, а когда все они выросли, уговорила свою мать святую Емилию оставить мир, отпустить рабов на свободу и удалиться в женский монастырь. Некоторые из служанок — бывших рабынь — последовали их примеру. Приняв иноческий постриг, они жили вместе, одной семьей: вместе молились, вместе работали, имели все общее, ничем не отличаясь друг от друга в образе жизни. После смерти матери святая Макрина руководила сестрами обители.
Из Египта монашество распространилось на гору Синай, где подвизались такие подвижники, как святой Нил Синаит (умер в 430 году) и святой Иоанн Лествичник (умер в 580 году), оставившие свои замечательные творения о монашеской жизни.
В Палестине подвизалось великое множество отшельников и существовало много монастырей. Известно житие преподобной Марии Египетской, которая подвизалась в Иорданской пустыне сорок семь лет. Она была родом из столицы Египта Александрии и с юности вела греховный, порочный образ жизни. Однажды она оказалась в Иерусалиме и попыталась войти в храм, но таинственная сила не пустила ее. Со слезами она раскаялась в своих грехах и смогла наконец войти в храм. Полностью изменив свою жизнь, она ушла за Иордан и стала жить там в полном уединении, в посте и молитве. Промыслом Божиим о подвиге преподобной Марии под конец ее жизни узнал старец Зосима из палестинского монастыря. Отошла ко Господу святая Мария в 522 году.
Самый известный палестинский монастырь — лавра Преподобного Саввы Освященного (умер в 532 году). Святого Савву называют Освященным потому, что он принял священнический сан. В VIII веке в лавре Святого Саввы принял монашеский постриг и прожил около пятидесяти лет святой Иоанн Дамаскин.
Исключительное место в истории монашества занимает Афон. Святая Гора Афон — это полуостров в Восточной Греции, на котором расположены двадцать монастырей, двенадцать скитов и множество келий и других монашеских поселений. Монашеская жизнь на Афоне велась с глубокой древности, но настоящий расцвет Афона начинается с X века, когда византийский император закрепил за афонскими монахами право владения полуостровом, дав им его на вечные времена. Тогда на Афоне подвизался преподобный Афанасий Афонский (умер около 1000 года), основавший там Великую лавру — первенствующий монастырь Святой Горы. Во все века на Афоне совершали свой подвиг множество подвижников. Немало подвижников просияло на Афоне и в XX веке. Это и преподобный Силуан Афонский (умер в 1938 году), и старец Иосиф Исихаст (умер в 1959 году), и старец Паисий Святогорец (умер в 1994 году).
Монашество в России
Монахи появились на Руси со времен Крещения (988), но первый монастырь был основан трудами и подвигами преподобного Антония Печерского и его ученика преподобного Феодосия.
Святой Антоний был родом из Чернигова. Он принял монашеский постриг на Афоне и прожил там несколько лет. От Бога он получил повеление вернуться на Русь. В 1028 году святой Антоний поселился в пещерах близ Киева. Вслед за ним в этих пещерах стали селиться и другие люди, ищущие аскетических подвигов. Первыми учениками святого Антония стали Никон и Феодосий. Так начала образовываться Киево-Печерская лавра. Когда число насельников достигло ста человек, с благословения Антония братия построила на горе первую деревянную церковь Успения Пресвятой Богородицы. Последние годы жизни преподобный Антоний провел в уединении, устранившись от управления монастырем. В 1057 году игуменом монастыря стал преподобный Феодосий. Преподобный Антоний умер в 1073 году, а вслед за ним в 1074 году и преподобный Феодосий. Основанная ими лавра славится на весь православный мир.
Среди российских преподобных безусловно самый известный — святой Сергий Радонежский. Преподобный Сергий родился в 1314 году под Ростовом в знатной и благочестивой боярской семье. При рождении он был назван Варфоломеем (Сергий — его монашеское имя). С его детством связан известный эпизод. Учеба давалась Варфоломею тяжело, и он со слезами на глазах молился о том, чтобы Господь помог ему. Однажды ему явился старец, который благословил его, и в отроке Варфоломее открылась способность к учению. После смерти родителей Варфоломей уединился в лесу, спустя некоторое время принял монашеский постриг, а затем и священнический сан. Постепенно рядом с преподобным Сергием стали селиться и другие монахи. Так родился монастырь во имя Пресвятой Троицы, преподобный Сергий стал его настоятелем. Он строил кельи, носил воду, рубил дрова, выпекал хлеб, шил одежду, готовил пищу для братии, смиренно выполнял другие работы. Тяжелый труд преподобный Сергий соединял с молитвой, бдением и постом.
Преподобный Сергий Радонежский
Долгие годы подвизался в своем монастыре преподобный Сергий. Святитель Алексий, митрополит Московский, на склоне лет призвал к себе преподобного и просил принять Русскую митрополию, но авва Сергий по смирению отказался от первосвятительства. В 1380 году он благословил на Куликову битву благоверного князя Димитрия Донского.
Бог прославил преподобного Сергия множеством чудес, но, наверное, самое большое чудо преподобного Сергия в том, что им и его учениками по всей Руси до самого Севера было основано более сорока монастырей. Однажды во время молитвы он увидел большую стаю птиц, и в видении голос сказал ему: «Умножатся и твои ученики».
Скончался преподобный Сергий в 1392 году.
Столь же почитаем в России преподобный Серафим Саровский (до пострига — Прохор). Он родился 19 июля 1759 года в благочестивой купеческой семье в городе Курске. В семнадцать лет юноша с благословения матери решил оставить мир и уйти в монастырь. Постриг он принял в Саровской Успенской пустыни с именем Серафим, что значит пламенный. Почти сразу он был возведен в сан иеродиакона, а затем и иеромонаха. После этого преподобный взял на себя подвиг пустынножительства, срубив себе келью на реке Саровке. Взяв на себя подвиг, он тысячу дней и ночей с воздетыми к небу руками молился на камне: «Боже, милостив буди мне грешному». В затворе святой Серафим пережил нападение разбойников, которые, избив, тяжело покалечили его, но когда разбойников потом поймали, он их беззлобно простил. После этого преподобный взял на себя подвиг безмолвия на три года.
Серафим Саровский
За свои подвиги преподобный сподобился даров прозорливости и чудотворения и после затвора стал принимать всех приходящих к нему за советом и утешением. Свои наставления преподобный сопровождал исцелениями, пророчествами и чудесами. Главный же дар, который он получил от Бога, это всеобъемлющая любовь к ближним. «Христос воскресе, радость моя!» — с этими словами старец Серафим встречал каждого, кто к нему приходил.
Трудами, молитвами и заботами преподобного Серафима был основан знаменитый сейчас Дивеевский женский монастырь во имя Святой Троицы.
В 1833 году преподобный Серафим Саровский отошел ко Господу.
Преподобные и подвижники в России в XX веке
Преподобные и подвижники в России
В годы советской власти Русская Церковь особенно нуждалась в монашествующих подвижниках как молитвенниках за Церковь и наставниках в духовной жизни. Бог сподобил, чтобы в это время просияло немало подвижников. Это преподобные Серафим Вырицкий, Севастиан Карагандинский, Кукша (Величко), Симеон (Желнин) и другие. Среди чтимых православным народом подвижников благочестия — архимандриты Серафим (Тяпочкин) и Иоанн (Крестьянкин).
Преподобный Серафим Вырицкий
Преподобный Серафим Вырицкий (в миру — Василий Михайлович Муравьев) до революции был успешливым и богатым купцом. После революции он не покинул Родину и в 1920 году принял монашество. Он подвизался в Александро-Невской лавре в Петрограде, а с 1926 по 1929 год был духовником лаврской братии. В 1930 году по рекомендации врачей он переселился в пригород, в поселок Вырица. Там он и прожил до конца своих дней. В те годы, когда закрывали храмы, а верующие и духовенство подвергались жестокому преследованию, старец Серафим с раннего утра до поздней ночи принимал людей, тянувшихся к нему за духовной помощью и наставлением. В годы Великой Отечественной войны, когда Вырица была под немецкой оккупацией, а Ленинград в блокаде, преподобный Серафим, подражая Саровскому чудотворцу, усиленно молился на камне. Умер преподобный Серафим после войны, в 1949 году.
Преподобный Севастиан Карагандинский
Преподобный Севастиан Карагандинский (в миру — Степан Васильевич Фомин) в 1917 году принял постриг в Оптиной пустыни. После закрытия монастыря отец Севастиан находился под духовным окормлением старца Нектария Оптинского. В 1927 году принял священство и после смерти преподобного Нектария в 1928 году служил в приходском храме в городе Козлове вплоть до своего ареста в 1933 году. Проведя годы в лагерях, после освобождения в апреле 1939 года он поселился под Карагандой. Там старец Севастиан устроил домашнюю церковь, где тайно совершал литургию и другие богослужения. В 1955 году разрешили зарегистрировать общину, был построен храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы, настоятелем которого преподобный Севастиан являлся до самой своей кончины. От Бога он стяжал дар прозорливости и молитвенной помощи страждущим. Свою страдальческую и подвижническую жизнь старец Севастиан завершил в 1966 году. Церковью он прославлен как преподобноисповедник.
Архимандрит Серафим (Тяпочкин)
Архимандрит Серафим (Тяпочкин) в крещении получил имя Димитрий. Он принял священнический сан в 1920 году. В 1933 году от туберкулеза скончалась его любимая супруга Антонина Викторовна, и на его попечении остались три дочери-подростка. В 1941 году его арестовали и осудили на десять лет лагерей, но на свободу он вышел только в 1955 году. Перед самым освобождением его спросили, чем он собирается заняться на свободе. Отец Димитрий ответил: «Я священник, намерен служить», — за что получил еще пять лет ссылки. В 1960 году он принял постриг с именем Серафим и начал служить в храме поселка Ракитное (Белгородская область). Сперва на богослужения почти никто не ходил, но постепенно вокруг отца Серафима сложилась крепкая духовная семья, куда влились монашествующие и миряне. Люди тянулись к нему со всех концов страны. Когда он отошел ко Господу в 1982 году, проститься с ним приехали сотни людей.
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) около сорока лет был насельником Псково-Печерского монастыря. Став священником в 1945 году, Иван служил и заочно учился в Московской духовной академии. Его кандидатская работа была посвящена преподобному Серафиму Саровскому. Однако защитить ее не удалось — в апреле 1950 года он был арестован и приговорен к семи годам лагеря строгого режима. В 1955 году он был досрочно освобожден. В 1966 году отец Иоанн принял монашество, а в 1967-м поступил в Псково-Печерский монастырь, где и подвизался до самой своей блаженной кончины. Духовными подвигами стяжал дарования старца. Он помог многим людям на их жизненном пути определить волю Божию. Старец Иоанн отошел ко Господу 5 февраля 2006 года.