Содержание
- Иеромонах Геннадий Войтишко: в России рудимент атеистического мышления до сих пор воспитывает сознание
- Самый модный иеромонах России рассказал о жизни современного священника
- «Господи, рули моей жизнью, а я постараюсь Тебе не мешать», — как московский пиарщик стал священником
- Начало пути
- Тоска по небу
- Прощай, карьера!
- Момент истины
- «Да будет воля Твоя»
- Библейские группы: секция на Рождественских чтениях 2020 года
- Опыт регионов: Великий Новгород, Ярославль, Белгородская область
- Роман Войтишко: «Не надо превращать богослужение в дайджест узнаваемых хитов»
Иеромонах Геннадий Войтишко: в России рудимент атеистического мышления до сих пор воспитывает сознание
Оказывается, есть один вопрос, по которому атеистам и христианам удалось достичь удивительного единения. Это преподавание в светских школах «Основ православной культуры». То в светской среде поднимается буря — школы заполонит мракобесие, то православное СМИ опубликует фантастический рассказ-хоррор, где описано, что страну ждет засилье безграмотных, дурно одетых и хамоватых (непременно в таком комплекте) преподавателей ОПК. И, конечно, бесконечные обсуждения в социальных сетях с непременным вердиктом: ничего хорошего детей не ждет. Самое время обратиться за ответами к человеку, занимающемуся этой темой по долгу службы — к руководителю информационной службы Синодального отдела религиозного образования и катехизации РПЦ иеромонаху Геннадию (Войтишко).
— Отец Геннадий, поскольку Вести.Ru — светское издание, хорошо бы объяснить читателю, чем занимается Синодальный отдел религиозного образования и катехизации РПЦ.
— Синодальный отдел, как видно из его названия, — орган Священного Синода Русской православной церкви, Святейшего Патриарха. У него, если совсем коротко, две ключевые задачи: образование внутри Церкви (исключая семинарское и академическое образование духовенства) и взаимодействие по основным вопросам (которые нас взаимно интересуют) со светским образовательным сообществом и государственными органами управления образованием. Прежде всего, с министерством образования и науки России. В сфере нашего внимания любые вопросы духовно-нравственного воспитания и образования, просвещения. А также вопросы, связанные с развитием самой системы образования. В том числе, с развитием курса основ религиозных культур и светской этики, области «Основы духовно-нравственной культуры народов России». А в их рамках и предмета «Основы православной культуры». Так что Синодальный отдел религиозного образования и катехизации – это ключевой институт Церкви, реализующий взгляд Церкви на образование, воспитание и вырабатывающий предложения в этом направлении во взаимоотношениях со светским обществом.
— Объяснить, чем занимается отдел было необходимо, чтобы понять, почему мы с вами говорим о религиозном образовании в школе. Кстати, почему этот вопрос периодически всплывает на поверхность? На несколько месяцев наступает затишье, и вдруг, неожиданно, общество взрывается очередным витком его обсуждений в социальных сетях, в прессе.
— Я думаю, что тут срабатывает несколько факторов. Да, в медийном пространстве что-то спорадически «выстреливает». Но для нас эта тема не является спорадической. Для нас это постоянный, спокойный, абсолютно нормальный и открытый процесс выстраивания взаимоотношений диалога с Минобром, который включает разработку нормативной базы, определенных программ и курсов. Но периодически в интернет-пространстве кому-то становится интересно преподнести тему, как сенсационную. Так было летом, когда мы рутинно направили наши предложения по программе «Основы православной культуры» на экспертизу (подобная программа прошла экспертизу лет 10 назад и сейчас находится в реестре программ). Мы хотели кое-что в ней скорректировать, что-то уточнить и дополнить. И вдруг один из участников дискуссии на тему образования, господин Реморенко, в своем Twitter пишет: «Бомба! Православные опять хотят что-то учинить!» Естественно, когда уважаемый человек пишет – бомба, ай-яй-яй, караул, все сразу начинают вздрагивать: где сейчас взорвется?
— И начинают искать бомбу.
— А на самом деле ничего не происходит. Идет обычный, спокойный, рабочий процесс. Или под осень «Коммерсант» выходит с заголовками, что, мол, опять православные хотят всем навязать православную культуру. Ничего подобного нет, но уровень трибуны, с которой этот посыл дан, заставляет практически все медиа реагировать и делать репосты этой новости. Кстати, это вопрос к современному уровню журналистики, когда никто не проверяет того, что излагается уважаемым или не очень уважаемым медиа, но мгновенно без фильтра выдается: «как стало известно СМИ, православные планируют…» А ведь буквально через час «Коммерсант» публикует наше опровержение.
— Но это уже не так интересно, и его никто и не читает.
— Нет-нет, отзывы были большие. И мониторинг блогосферы показывает сначала всплеск недовольства: что-то православные хотят навязать нам, а потом откат: «Ой, на самом деле все не так! Посмотрите комментарии официальных спикеров Церкви». Для медиа это бизнес. Заявляется тема, она получает трафик, и опровержение темы дает такой же трафик. Я не вижу в этом чего-то необычного. Обычный медиа-бизнес. К сожалению, он так устроен. И ожидать, что он изменится, нечего. Возможно, нам стоит яснее артикулировать, проговаривать те вещи, которые мы хотели бы обсуждать в широком дискурсе.
— Если конкретизировать ситуацию: летом вы подали свою программу в Минобрнауки, и там попросили, чтоб вы ее доработали. Я правильно поняла?
— Подали в УМО: Учебно-методическое объединение при Академии образования.
— После доработок вы подали ее на утверждение еще раз.
— Да.
— И чем завершился осенний этап, вызвавший столько негативных эмоций?
— Пока ничем. Есть и замечания, и предложения. Будет очное обсуждение, но это обычный процесс разработки программ такого плана. Никто ничего не отменял, никто, развернув программу, не сказал: «Больше к ней не возвращаемся». Идет обычный рабочий процесс. То есть окончательного решения нет: программа пока не включена в учебный процесс, но и отказа нет. И вряд ли с точки зрения нормативной базы этот отказ должен последовать, потому что программа уже существует в реестре, надо чуть глубже посмотреть, что на самом деле происходит. Мы сегодня предлагаем немножко скорректированную и уточненную программу. Ничего особенного.
— Курс ОРКСЭ предназначен для четвертого класса, и родители могут выбрать один из модулей: светская этика, мировые религиозные культуры, православие, ислам, буддизм или иудаизм. Предмет «Православная культура» не предполагает подобных вольностей. Как быть детям атеистов или мусульман? Как быть с этим предметом в Еврейском автономном округе, в Мордовии, Татарстане?
— История с ОРКСЭ обросла некоторым количеством мифов. Первый миф заключается в том, что Православная Церковь настаивает на обязательном изучении основ православной культуры кем бы то ни было и во что бы то ни стало. На деле позиция нашего Синодального отдела такова (о чем неоднократно говорил глава Синодального отдела религиозного образования и катехизации митрополит Ростовский и Новочеркасский Меркурий): родителям должен быть обеспечен свободный выбор того образовательного религиозно ориентированного курса, который близок семье ребенка.
О чем идет речь? В рамках современного курса «Основы религиозной культуры и светской этики» (ОРКСЭ), который предлагается в 4 классе, есть возможность выбрать из шести модулей: православная культура, исламская, иудейская, буддийская и два религиозно нейтральных. В любом регионе, будь то Еврейская автономная область, либо в Татарстане или Чечне родителям должна быть обеспечена свобода выбора любого курса. Точка. Если семья считает, что их ребенок должен изучать православную культуру, школа должна обеспечить ей это изучение.
Если семья полагает, что их чадо должно изучать основы иудейской, исламской или иной другой культуры, это должно быть сделано. А с этим в национальных республиках, в частности, в Татарстане, есть проблемы. Там, что греха таить, нулевые показатели. Они не есть результат свободного выбора, а административное решение. Мы выступаем против того, чтобы всем навязывалась светская этика или религиозно стерильный курс, также как тот или иной конфессионально ориентированный предмет. Во-первых, это недопустимо, поскольку противоречит Конституции. А, во-вторых, любое навязанное мировоззрение будет вызывать отторжение и порождать абсолютно не тот эффект, на который мы рассчитываем.
Школа должна учитывать мнение законных представителей детей, а это не всегда происходит. И я объясню, почему. В России существует подушевой принцип оплаты труда учителя. Допустим, учитель получает 3 рубля за ребенка. В итоге, если в классе 25 человек, за один урок учитель получит 75 рублей. Если мы предоставляем возможность свободы выбора в рамках класса, и дети разделяются на группы по 5 человек или по 10 человек, учитель получает за свою группу детей 15 рублей. А если его модуль выберут два человека (православную или исламскую культуру), учитель получит 6 рублей.
— Надо еще найти учителей для всех. Если 25 человек поделятся хотя бы на три группы, школе надо иметь трех преподавателей, способных преподавать этот предмет.
— Их можно развести по времени в течение недели, но логика подушевой оплаты труда учителя выглядит очень странно. И, естественно, директор школы будет думать, каким образом компенсировать учителю проваливаюшуюся зарплату. Придется в другом месте изымать деньги и переводить в эту область, что сложно. Гораздо проще сказать: не будем думать о преподавателях, не будем закупать разные учебники (это тоже дополнительные расходы) все будут изучать один модуль. Вот где одна из серьезнейших причин всех недоумений. Но она не единственная.
Понятно, что есть и отголоски советского мышления человека уверенного, что светская школа должна быть религиозно стерильной. Но это не так. Европейская светская школа подразумевает преподавание религии. В Германии школа светская, но там открыто идут уроки религии, и никто их не стесняется. В европейских университетах есть теологические факультеты, и это нормально. Но в России рудимент атеистического мышления до сих пор воспитывает сознание. Это вторая причина, по которой у нас возникают проблемы с изучением религии.
— Не только родители, но и религиоведы выражают недовольство учебными пособиями. Вы наверняка видели учебники Шевченко, Кураева. Критика обоснована? Кажется, ваш отдел готовит свое пособие. Когда его можно будет посмотреть, обсудить? Чем оно отличается?
— Мы готовим не собственное издание, а программу, и она станет ориентиром для тех, кто будет писать учебники. Мы готовы активно консультировать авторов и издательские коллективы. Почему это важно для нас? Потому что мы бы хотели, чтобы вся информация была достоверной с точки зрения православного человека. А дальше Минобр должен проводить экспертизы.
— Если учебник должен быть верным для православных, разве не проще взять за основу дореволюционные учебники? При условии, конечно, их переработки применительно к современной действительности?
— Дело в том, что до революции в школах изучался Закон Божий, и основной посыл этого предмета заключался в катехизации детей. То есть это было религиозное образование, направленное на вовлечение в религиозную практику, когда занятия в школе начинались с молитвы, совершались литургии с участием детей и так далее. Светская школа этого не предполагает. Соответственно, этот посыл сегодня невозможен, потому и язык учебника должен быть иным. А если его переписать, секвестировать, получится, простите, какой-то обрубок. Нужно исходить из современных реалий и писать современные учебники, которые отвечали бы нынешним возможностям и запросам, используя новейшие технологии педагогики, наработки в области психологии. Поэтому опираться на дореволюционные учебники невозможно. И не следует забывать: при том, что Закон Божий преподавался в России до революции везде и повсеместно, это не спасло общество от катастрофы революции.
— Современное общество тоже пока не спасает курс «Основы религиозных культур и светской этики»…
— А у него нет цели спасать общество от грядущих катастроф. Но на сегодняшний момент уровень религиозного невежества зашкаливает мыслимые и немыслимые пределы. Было бы наивно полагать, что его можно ликвидировать одним предметом в рамках 4 класса в объеме 34 часов. Это должны быть сквозные курсы, должны быть четко построенные межпредметные связи между историей, литературой, географией… А религиозно стерильное преподавание чревато религиозным невежеством.
Приведу классический пример. У нас есть прекрасные материалистические, если так можно сказать, дисциплины – математика, биология, физика. Изучив эти предметы, молодые люди выходят из школы такими «образованными», что практически никто из них не останавливается перед желанием из суеверных мотивов потереть нос бронзовой собаке в метро на «Площади революции» или сверить свою жизнь с гороскопами.
Получается, мы якобы ни во что не верим, а на самом-то деле перед нами реальность: общество пораженное мракобесием. Потому что тереть скульптуре собаки бронзовый нос в метро – это мракобесие. И это происходит потому, что в образование не заложены основы религиозной грамотности. Когда люди исповедуют язычество в классическом виде, они осознают: «Да, я – сторонник той или иной формы язычества — поклоняюсь этому столбу осознанно». Или ислама. Или христианства в православном его понимании. Но таких людей, осознанно исповедующие религиозные убеждения, не так уж и много. А в основной массе у них в голове каша, связанная с религиозными понятиями. Но это совсем уже не безобидное, я бы даже сказал, – опасное, явление.
— Думаете, если изучение станет полноценным, кашу можно будет устранить?
— Если у нас по итогам средней школы люди не научаются без ошибок писать по-русски, было бы самонадеянно говорить, что, закончив курс основ религиозной культуры или светской этики, все поголовно станут грамотными в этом вопросе. Президент Российской академии образования Людмила Вербицкая недавно рассказала, как в Петербурге тестировали преподавателей русской литературы, и 70% из них отметили в анкетах, что они не прочли полностью «Войну и мир». Преподаватели русской литературы! Я могу только руки развести.
Если в системе образования такие провалы (хотя, признаюсь, мы с большим оптимизмом смотрим на предпринимаемые шаги новым министром образования Ольгой Васильевой), трудно ожидать, что при изучении религиозной культуры вдруг произойдет всплеск грамотности. Но повлиять на ситуацию в отношении религиозной грамотности можно. Преподавая математику, мы надеемся, что дети научатся считать. Преподавая русский язык, что писать и читать. Здесь примерно тот же подход. Но заоблачных иллюзий питать не нужно.
— Следующий вопрос, возможно, не самый актуальный, тем не менее, я задам его. Если вводить один предмет, надо либо что-то убирать из программы, либо дополнять ее. Предвижу стенания родителей, что их дети и так перегружены. Что введение в расписание нового предмета, либо ущерб существующей программе, либо дополнительная нагрузка на детский организм. Стоит ли все усложнять?
— Подвох этой логики, даже самого вопроса, в мысли, что какой-то дядька в центре знает лучше родителей, что им выбирать в конкретной локальной школе, на месте. Давайте мы оставим родителям возможность определить, какой потенциал у детей, какие приоритеты у семьи. Может, это второй или третий, или тридцать пятый курс иностранного языка. А может быть, они захотят изучать религиозную культуру. Предоставим родителям свободу выбора.
— Вы проводили опросы родителей, есть результаты исследований — что они думают по поводу этого предмета?
— Наиболее достоверные с точки зрения социологии цифры: «Основы православной культуры» выбирает порядка 30-35% семей (это происходит в третьем классе, для изучения в четвертом). На мой взгляд этот показатель достоверный и интегральный. Курс, который длится с 1 по 10 классы, сейчас рассчитан преимущественно на конфессионально ориентированные, частные школы, поэтому не вызывает у родителей, отдавших туда осознанно своих детей, особых возражений. Но я вам откровенно признаюсь, у нас нет задачи выдавать ту или иную цифру. Я бы даже хотел предупредить ретивые головы, которые будут стремиться во что бы то ни стало выдавать цифровые показатели: у нас нет такой задачи! Наша задача обеспечить свободу выбора. Все остальное – от лукавого. Что касается цифр, у нас есть ряд параметров, по которым мы можем судить, обеспечена ли в том или ином регионе эта свобода выбора или нет. И если ее нет, мы не будем на это флегматично взирать, а станем спокойно, в доброжелательном тоне, но настойчиво добиваться исполнения закона.
Фокус-группы еще предстоит проводить. Существует некая этапность работы. Но мы не форсируем этот процесс, спокойно работаем. Я вам больше скажу о программе: мы ее предложили, но это не значит, что она должна быть внедрена и запущена прямо со следующего 1 сентября. Когда программа утверждена, необходимо составить учебники, методические пособия. Под них должны быть подготовлены учителя, сформулированы методики преподавания…. Это процесс не на год, не на два и не на три.
— То есть можно расслабиться и обо всем забыть?
— Кому как.
— Прессе.
— Ну, уж во всяком случае не беспокоиться, что завтра, проснувшись, все побегут изучать православную культуру. Глупости это. И мне странно читать у здраво мыслящих людей эмоциональные рассуждения: вы приняли программу, а дальше что? Ни учебников, ни учителей – ничего нет! Неужели кто-то думает, что мы предполагаем так сделать? Есть нормальный порядок действий, этапность шагов. Невозможно шагать широко, можно штаны порвать. Мы предложили программу, сейчас она проходит экспертизу. Когда она будет принята, будем проводить подготовку учебных пособий (а авторы при их написании будут ориентироваться на нее). После чего предстоит апробация. Затем будут шлифоваться методики преподавания, начнется подготовка предметников по этой линейке.
Кстати, одна из ключевых проблем этих дисциплин – качество преподавания, качество подготовки учителей. А какое может быть качество, если длительной вузовской подготовки на бакалавриате и на магистратуре учителя-предметника по «Основам религиозной культуры» нет. Нет потому, что считается бессмысленным готовить предметника, когда преподавание ведется лишь в 4-м классе в течение всего 34 часов. Это экономически нецелесообразно. Но, допустим, через 5-10 лет мы выйдем на преподавание такого курса по всем годам обучения, тогда вопрос о подготовке предметников в рамках бакалавриата и магистратуры станет во весь рост.
А пока мы наблюдаем замкнутый круг: получается, мы не даем возможность расширить курс, потому что у нас нет предметников, а не готовим предметников, потому что у нас нет курса. Этот круг рано или поздно придется разрывать.
Мы заинтересованы в том, чтобы люди были приобщены к своим духовным, культурным корням. В России они произрастают из православия, а в ряде регионов страны из других традиционных религий. Забыв об этом, мы забудем о том, кто мы есть в этом мире, что мы собой представляем как нация, как народ.
Мы заинтересованы в том, чтобы люди были религиозно грамотными, потому что это еще и вопрос национальной безопасности. У нас огромное количество молодежи уходит в секты и окапывается где-нибудь в оврагах в преддверии очередного «конца света». Президент России на одном из совещаний озвучил цифру: порядка 5-7 тысяч человек из России и стран СНГ ушло в ИГИЛ, на Ближний Восток. Это говорит в большей степени об их непонимании, что и кто на самом деле стоит за этой организацией, запрещенной в России. Так что для нас это вопрос непраздного интереса, мы заинтересованы в развитии гражданского общества в России. А гражданское общество может быть устойчивым, лишь когда уровень невежества будет стремиться к минимуму. И в части религиозного образования тоже.
— Всего в 16 странах мира запрещено преподавание религии. Статья 2 Закона Франции от 1905 года о разделении Церкви и государства устанавливала, что Республика не покровительствует, не дает содержания никакой религии. Однако предусматривает, что в бюджеты государства, департаментов и коммун могут быть включены расходы на обеспечение свободного исповедания религий в лицеях, колледжах и школах. В связи с чем, в государственных начальных школах не учатся помимо воскресного дня еще один день в неделю (обычно, в среду), когда дети получают религиозное образование за пределами школьного заведения. В Эльзасе и Мозеле религиозное образование реализуется в светских школах – на выбор по одной из четырех официально признанных государством религий. В трех департаментах на востоке Франции действует Закону Фаллу от 1850 года о включении в расписание обучение религии. Почему в России, в стране, где 80% верующих, любой намек на религиозное образование встречает жесточайшее сопротивление?
— Знаете, тут несколько сложных взаимопереплетенных факторов. Первый. Повторюсь, но я убежден в том, что у нас до сих пор отзывается фантомной болью навязанная мировоззренческая советская система СССР, основанная на диктате коммунистической идеологии, так что одно воспоминание или прозрачный намек на монополию в мировоззрении до сих пор отзывается у многих людей жесткой изжогой. Поэтому всякий раз, когда мы начинаем рассуждать о мировоззренческих вещах, человек, вздрагивая, задумывается – а не будет ли это повторением 6-й статьи Конституции СССР, в которой была прописана единая направляющая роль партии и коммунистической идеологии?
Второе. Конечно же, вопрос еще и в системе мировоззрения религиозных людей, относящих себя к той или иной конфессии в рамках этих 80 процентов. Что греха таить, многие могут называть себя православными, но при этом «чудным образом» исповедовать совершенно неправославные и даже антиправославные взгляды. Это, безусловно, вопрос внутренней образовательной политики Церкви – катехизации. И работы здесь непочатый край.
Третье. Это навязанный стереотип, пришедший из советских времен, что светский – означает «свободный» от любого религиозного контекста. Но на самом-то деле, светская модель общества предполагает равнодоступное и плюралистичное по отношению к разным мировоззренческим установкам образование.
— Вы – оптимист? Вы считаете, что ситуацию можно изменить?
— Я надеюсь, что ее можно изменить, но не питаю иллюзий. Я стараюсь жить по принципу: «Положись на Бога и делай, что должен, а будет, как будет». Делай качественно. А качественное дело предполагает активное участие в обсуждении таких вещей представителей разных профилей. Еще момент: когда говорят о светскости и об отделении Церкви от государства, игнорируется тот факт, что Церковь – это не дяди в специальных черных одеждах. Церковь – это совокупность всех верующих, разделяющих православные взгляды. Это и миряне, которые занимаются разными видами деятельности. И сказать, что Церковь отделена от государства, — поставить барьер для участия Церкви в образовательной системе можно, но не стоит забывать, что Церковь не отделена от общества.
Мы, православные граждане, такая же большая, и может даже бОльшая часть гражданского общества России. Кроме того, не существует никаких юридических, нормативных актов, которые были бы лишены изначального посыла, связанного с ценностными установками. В конце концов, право зиждется на морали. А мораль проистекает, в том числе, и из религиозных убеждений. И если отделить одно от другого, получится бессмыслица. И невидение этих причинно-следственных связей обусловлено, к сожалению, обычным невежеством. Но увы, еще есть активное противодействие со стороны не слишком многочисленной группы людей, понимающих, чего хотят православные граждане, и стремящихся изолировать Церковь в ее инициативах. Мы не ищем врагов, мы никого не шельмуем, не маркируем. Но надо понимать, что есть идеологические оппоненты, и они будут жестко противодействовать любым инициативам. И это тоже ни для кого не новость. То, что все мы, граждане России, разные — нормально. Только хотелось бы, чтобы градус агрессивности был минимальным.
Все-таки мы живем в гражданском обществе, а Россия для нас – общий дом.
Самый модный иеромонах России рассказал о жизни современного священника
Москва, 21 июня. Иеромонах Геннадий Войтишко прославился в Интернете после того, как его заметили на мероприятии в московском ночном клубе «Мутабор». Он сообщил, что слушает транс и ведет Instagram, а также рассказал о жизни современного священника в России и об отношении руководства РПЦ к его странице в социальной сети.
После публикации фотографий иеромонаха в «Мутаборе» среди пользователей Интернета разгорелся спор, является ли Войтишко настоящим священнослужителем или же просто надел рясу для вечеринки. Сам иеромонах рассказал, что в ночной клуб его пригласил на свой показ хороший друг священника, модельер Александр Лисин. Священнослужитель отметил, что, если бы это был рейв со всеми его атрибутами, то он не пошел бы на мероприятие ни в рясе, ни без нее.
Иеромонах рассказал, что публика ночного клуба была немного шокирована его появлением. Некоторые подходили к священнослужителю и узнавали, настоящий ли он, а также просили сделать совместное фото.
«В целом, отличная публика: все очень разные, каждый по-своему интересен», — рассказал Войтишко.
Некоторые считают, что иеромонах появляется в общественных местах в рясе «ради хайпа». По мнению этих людей, вне церкви Войтишко должен носить обычную одежду. Сам иеромонах заявил, что не стыдится и не стесняется того, что он священник. По словам Войтишко, в те места, где ему некомфортно в рясе, он не пойдет и без нее. При этом иеромонах отметил, что церковная форма одежды все же является способом привлечь внимание людей.
«Когда люди заинтересовались тобой, всегда легче начать диалог. А для священнослужителя это очень важно», — пояснил Войтишко.
Иеромонах рассказал, что руководство РПЦ относится к его странице в Instagram лучше, чем многие окружающие.
«Некоторые люди уверены, что раз ты священник, то как будто инопланетянин — нигде, кроме как на территории церкви, появляться не можешь», — негодует Войтишко.
Также священнослужитель пояснил, что работает в сфере приходского просвещения, поэтому ему очень важно быть на одной волне с молодежью.
Иеромонах прокомментировал и свои походы в пиццерию на Чистых прудах.
«Кто вам сказал, что христианство — это вечная скорбь, пост и битие лбом в пол? Христианство — это, в первую очередь, про радость жизни», — пояснил Войтишко.
Священнослужитель рассказал, что иногда позволяет себе съесть пару кусков пиццы. Однако после трапезы иеромонах идет в спортзал, чтобы не становиться героем «шаблонов, в которых у священника обязательно пузо».
Кроме того, Войтишко поделился с корреспондентом телеканала «360» своими музыкальными предпочтениями. Иеромонах не слушает рэп, но и не отвергает данный стиль, считая его важной частью современной молодежной культуры. Сам священнослужитель является поклонником группы Infected Mushroom, потому что эта музыка ему интересна.
«Будь ты хоть рэпер, хоть священник, хоть погрязший в рейвах тусовщик, в итоге мы все ищем одного: любви и радости. Другой вопрос, как ее найти», — заключил Войтишко.
«Господи, рули моей жизнью, а я постараюсь Тебе не мешать», — как московский пиарщик стал священником
«Призвание» — так называется проект журнала «Фома» о тех, кто однажды услышал призыв Бога к священству, о людях, чья жизнь когда-то навсегда превратилась в служение.
Иеромонах Геннадий (Войтишко), руководитель Сектора приходского просвещения Синодального отдела религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви.
Начало пути
Впервые я отчетливо осознал, что Бог существует, наверное, лет в двенадцать. Это был 1987 год. Казалось, что все дышало тогда не только новыми словами «Перестройка, гласность, демократизация»… Все вокруг говорило о том, что произошло на Руси 1000 лет назад. Она была крещена… А потому интерес к религии, к вере в Бога был неподдельный у очень многих. Этому способствовала и «оттепель» в отношении к Церкви со стороны государства.
Совершенно неожиданно я тогда оказался, кажется, во Владимире. Помню, какие-то люди на улице раздавали Новый Завет. Я взял. Пришел в гостиницу, открыл и начал читать: «Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова»… Слова, понятные. Вроде бы…? Но как это — Авраам родил Исаака? Это Мария могла кого-то родить, Анна могла. Но Авраам и Исаак?! Читаю дальше: «и сказал говоря…». Опять ничего не понятно, не могу пробиться через все эти сложные конструкции. Отложил. Начал листать…
Фото Юлия Маковейчук
Наконец добрался до Откровения Иоанна Богослова. И тут вдруг мне показалось, что я улавливаю какой-то смысл, что все здесь понятно, и отчетливо почувствовал, что за всей описываемой здесь реальностью стоит Тот, Кого называют Богом. И хотя эта книга одна из самых сложных в Священном Писании, у меня было ощущение, будто в гидранте сорвало пломбу и фонтан живой веры ударил вверх.
Но надо признать, прошел не один год, пока я осознанно пришел в Церковь. Я поступил на исторический факультет Брестского государственного университета, наш курс оказался невероятно религиозным. Дискуссии о вере, о православии, католичестве, протестантизме, атеизме были нормой уже с первых недель учебы.
Как-то после первого курса меня пригласили на одно телевизионное ток-шоу. По-моему, тема звучала так: «Нужна ли молодым людям вера в Бога?» Аудитория была настроена «не очень», только я и еще один парень отстаивали религиозную точку зрения. Мы не были знакомы и только после эфира пожали друг другу руки. А спустя месяц встречаю его в университете. Оказалось, он поет на клиросе и собирается поступать в семинарию. У меня подобных планов, совершенно, не было. Очень скоро благодаря ему я тоже стал петь в церкви.
Фото www.rostoveparhia.ru
Да, я уже осознавал себя православным, что-то знал о вероучении, но четких представлений об основах духовной жизни у меня не было. Тогда я стал читать много духовной литературы. Но этого было явно мало. За 10 лет, даже несмотря на то, что я каждую неделю был в храме и пел на клиросе, причащался всего раз пять. Я вроде и понимал, что это важно, но о том, что этим можно и нужно жить, мне тогда никто не рассказал.
А жизнь шла своим чередом. Меня пригласили работать на телеканал, а потом — на госслужбу. В двадцать шесть лет я был уже замом главы аппарата и пресс-секретарем губернатора Брестской области.
Тоска по небу
В 2003 году мне предложили работать в Москве — заниматься рекламой и пиаром, и я согласился. А через пять лет я вдруг осознал, что давно не был в церкви. Внутри же росла тоска по небу как по отчему дому, где тебя очень ждут. А надо сказать, еще в начале того года у меня возникло странное ощущение, что через два месяца я умру. Вроде все было замечательно: прекрасная карьера, отличная жизнь. И вдруг это предчувствие. Каждый день просыпаешься и понимаешь — таймер тикает, и ты на огромной скорости несешься в бетонную стену и даже знаешь, когда врежешься в нее. И накрывает та самая острая тоска по небу. Я думал: «С чего бы это?» Начал прокручивать в голове прошлое, увидел, что закрутился в делах, в житейской суете, что сто лет не был на исповеди, не причащался… Я спросил себя: «А вообще-то, я живу как христианин?» И сам себе ответил: «Нет».
Фото с личной страницы Facebook Тогда я встал перед иконой Спасителя и спросил: «Господи, а как Ты хочешь, чтобы я жил? Прошу Тебя, возьми мою жизнь в Свои руки – рули, а я постараюсь Тебе не мешать».
А потом сел за стол и начал готовиться к исповеди: взял лист формата А4 и начал записывать… Исписал три листа с двух сторон и тут поймал себя на мысли: сейчас пойду в храм, а меня оттуда погонят «грязными тряпками». Но что-то все же подталкивало не отступать — я же к Богу иду. А если погонят — заслужил, «должное по грехам моим приемлю».
Пришел в храм в центре Москвы, подошел к священнику, к которому не было очереди, исповедовался… А после исповеди я вдруг почувствовал, как в легкие стремительно вливается воздух. Я словно вынырнул со дна. Даже голова закружилась.
После этого я старался каждую субботу исповедоваться и как минимум в воскресенье причащаться. И этого правила придерживаюсь до сих пор. Тогда я сформулировал для себя тезис: грех — это не то «сокровище», которое я хотел бы накапливать. Ощущение стремительного приближения смерти ушло, его сменила радость от обретения настоящего. Но я и представить не мог, что буду священником. Да еще монахом. Я воспринимал себя исключительно как специалиста в области маркетинговых коммуникаций и пиарщиком, хотя иногда и начинал подумывать о том, как бы всё своё время посвящать служению Богу, Церкви и людям.
Фото Юлия Маковейчук
Однажды мы пили чай в компании церковных ребят. Слово за слово, оказалось, что в одном храме нужен певчий, а я давно хотел продолжить петь на клиросе. Меня привели к регенту. Мы познакомились, а потом она говорит: «У нас, на клиросе недавно появилась икона Романа Сладкопевца. И никто не знает, откуда она взялась». Прихожу на спевку, мне показывают эту икону— совершенно обычная, софринская, но моего небесного Покровителя. Взял ее бережно и повесил на стене. Так она до сих пор, кажется, на клиросе в том храме и висит.
Прощай, карьера!
Важных и интересных церковных дел становилось все больше, а между тем мои бизнес-проекты стали потихоньку закрываться. Особенно мне не хотелось продвигать на рынке алкогольные компании, хотя это были ключевые клиенты. В какой-то момент я остро осознал, что моя жизнь как христианина и такой бизнес – несовместимы. Я пытался понять, как разрешить это мучившее меня противоречие. В пятницу вечером пошел на исповедь. Сказал об этом священнику – мол, считаю, что плохо делаю, помогая продвигать на рынке такие компании. А он в ответ попросил все же хорошенечко все обдумать, наверное, полагая, что это все «неофитство». Я был удивлен его реакцией… И оказался в еще большем недоумении.
Наступил понедельник рабочей недели. И началось самое странное: один за другим мне стали звонить клиенты, чтобы сообщить, что по разным причинам приостанавливаются проекты. За неделю закрытыми оказались практически все. Я лишь поднял голову вверх и сказал: «Так устроить мог только Ты». Это был поразительный опыт — когда ты привык жить на широкую ногу, и вдруг у тебя ничего нет. Пришлось съехать со съемной квартиры и даже ночевать у друга на кухне.
И вдруг звонит друг и говорит:
— Я тебе пять тысяч должен.
— С чего вдруг?! — спрашиваю.
— А я, — отвечает, — получил в университете зарплату плюс хорошую премию, пришел домой с пачкой денег и вдруг обнаружил, что пять тысяч из нее потерял. Брожу по квартире и думаю: «Господи, если я сейчас их найду, отдам человеку, которому они очень нужны». И почему-то сразу о тебе подумал. Так вот: я их нашел, и теперь исполняю обещание Богу.
Я поблагодарил, взял деньги и отдал за занятия. И тут мне стало светло и радостно, и я подумал: «Снаряды вокруг рвутся, но ни один осколок в тебя не попадет». Вспомнились стихи из 90-го псалма:
Он Своими крылами укроет тебя: Его крылья — защита тебе. Его верность — щит и стена.
Ни ужас ночной не страшен тебе, ни днем пущенная стрела,
ни чума, крадущаяся в ночи, ни мор среди бела дня.
Тысяча павших рядом с тобой, десять тысяч по правую руку твою, но тебя минует беда!
Ты всего лишь свидетель…
Мы выезжали с друзьями на природу, вместе читали Евангелие. Фактически каждый день я пел на клиросе. И самое главное — у меня была возможность каждый день причащаться. Я особенно благодарен Богу за этот период, потому что Он показал мне всю красоту жизни в Церкви и саму Церковь в ее святости и простоте человеческих отношений и чистоте, как Невесту в белоснежном одеянии. И это поддерживает и мотивирует меня и сейчас. Да, я вижу в церковном обществе разные настроения и мнения, и это нормально. Но та прививка, тот заряд, который я получил в пору своего воцерковления, до сих пор поддерживает мой иммунитет.
Митрополит Меркурий (Иванов) Фото www.rostoveparhia.ru
Я тогда не думал ни о семинарии, ни о священстве, ни о монашестве. Конечно, уже позже я закончил Московскую духовную семинарию, но в тот момент я не знал, куда пойти. Думал только об одном: хочу служить Богу постоянно и всей своей жизнью. И однажды мой товарищ из Синодального отдела религиозного образования и катехизации пригласил меня к ним работать. Я не представлял, что буду там делать, но на первую встречу с председателем отдела митрополитом Меркурием (Ивановым) все же пошел. Я увидел харизматичного, яркого, образованного человека. Но все еще сомневался. До тех пор, пока не увидел, как митрополит совершает литургию, с каким трепетом и благоговением, безграничной самоотдачей служит у престола. Это окончательно утвердило меня в принятом решении.
Момент истины
Шел январь 2014 года. Я был уже руководителем информационной службы отдела. Как-то митрополит, служа литургию, подзывает меня после чтения Евангелия и говорит:
— Не уходите после службы, дождитесь меня. Я нечто очень важное услышал сейчас по поводу вашей жизни.
Отходя, поворачиваюсь к иподиакону и спрашиваю:
— О чем это владыка?
— Иногда так бывает.
— В каком смысле?
— Он мне сказал, что у меня будет два сына.
— И что?
— У меня два сына.
После службы сели с владыкой в машину. Он спрашивает:
— Какие планы на жизнь?
— Хочу всю жизнь посвятить служению Богу. Думаю, лучший способ — это принять монашество.
— У меня предложение: этим постом (а до него оставалось всего три недели) — постриг и рукоположение.
— С благодарностью, «Да!».
Я и сам какое-то время ходил вокруг этой мысли, подступался и так, и эдак, но незадолго до этого разговора – понял совершенно однозначно и ясно – Господь призывает к такому служению. И больше не колебался — положился на волю Божию, а затем и на архиерейское решение.
Все произошло стремительно, в течение трех дней на первой неделе Великого поста: в четверг рясофорный постриг, в субботу диаконская хиротония, а в воскресенье — пресвитерская. Сразу священник! Это было неожиданно. Но, как и тогда, много лет назад, стоя перед иконой Спасителя, я повторял: «Господи, рули, а я постараюсь Тебе не мешать. Я чувствую, что в этом Твоя воля — веди меня, куда Ты считаешь нужным».
Я помню момент пострига, когда склонил голову и услышал: «Постригается раб Божий Геннадий…». «Кто это — Геннадий?» — думаю. И тут понимаю, что это я: это в миру меня звали Романом, а в постриге владыка нарек мне имя в честь святителя Геннадия, архиепископа Новгородского.
Фото www.rostoveparhia.ru
Помню, как во время диаконской хиротонии два иподиакона взяли меня за руки и повели к царским вратам — так мягко, словно вел сам Господь. В отличие от монашеского пострига, сопровождавшегося облачением в черное, во время диаконской хиротонии я был в белоснежном стихаре. И тут вдруг всплыл в сознании когда-то давно возникший образ Церкви — невесты в белоснежной одежде. И я почувствовал, как чистота и святость церковной жизни, жизни с Богом, открылась передо мной во всей полноте и глубине.
«Да будет воля Твоя»
После пострига и рукоположения я начал осознавать: внутри меня происходят серьезные, глубокие изменения. Раньше я мог резко реагировать на раздражающие меня слова или действия другого человека. Теперь я стал замечать, как действует благодать, «всегда немощное врачующая и оскудевающее восполняющая». И внутренние изменения я чувствую до сих пор, это — та сила, та внутренняя опора, которая дается Богом на ежедневное несение своего служения двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, триста шестьдесят пять дней в году.
На всем пути моего священства у меня не было никаких исканий, никакого назойливого желания, которое не дает спать по ночам. А была одна простая мысль: «Господи, я буду Тебе служить, пока у меня есть силы и возможности». А где это будет — здесь, так здесь, там — значит, там. Остальное неважно. И Бог, как деликатный педагог, берет тебя за руку и аккуратно ведет. Главное, чтобы ты не вырывался и не убегал.
Кстати, друг, который привел меня когда-то на клирос, поехал поступать в семинарию, но ему отказали. Вот ведь как бывает: он хотел стать священником, а стал прекрасным юристом и замечательным адвокатом, а я не собирался идти по этому пути, но оказался священником и монахом.
Фото Юлия Маковейчук
Тот опыт, который я получил и на госслужбе, и как профессионал в области коммуникаций, а также базовое педагогическое образование историка — все это так пригодилось в моем служении, что, даже если бы я планировал стать священником, не мог бы устроить все лучше, чем это сделал Бог.
Подготовила Анастасия Спирина
Библейские группы: секция на Рождественских чтениях 2020 года
Репортаж подготовлен Наталией Голицыной
29 января в Храме Христа Спасителя состоялась секция «Библейские группы как форма приходского просвещения».
Это уже вторая секция, организованная с нашим участием. Всем интересующимся рекомендуем ознакомиться с репортажем и материалами чтений 2018 года.
В рамках секции нынешнего, 2020 года, были рассмотрены вопросы о том, какие бывают Библейские группы, как они связаны с миссией, катехизацией, детской, молодежной, социальной работой, чем они отличаются от лекций. Поднимались вопросы о том, почему важны такие группы на приходе, как выстроить программу чтений, избежать крайностей, как оценить результаты, и многое другое.
Полная запись секции Рождественских чтений 2020
С приветственным словом к собравшимся обратился руководитель сектора приходского просвещения Синодального отдела религиозного образования и катехизации иеромонах Геннадий Войтишко.
Иеромонах Геннадий Войтишко выступает с приветственным словом
Затем слово было предоставлено настоятелю храма в честь свв. равноап. Константина и Елены, Абаканской епархии протоиерею Геннадию Фасту. Автор богословских сочинений, книг исторического, духовно-просветительского содержания.
Отец Геннадий – человек, в чьей судьбе отразилась судьба целой страны в XX веке. Родился он в 1954 году в семье немецких протестантов в Новосибирской области, куда его отец был отправлен за «контрреволюционную деятельность» после 10-и лет сталинских лагерей на «вечную ссылку». После развенчания «культа личности», семья перебралась в Казахстан. С раннего детства Геннадий (тогда еще Генрих) погрузился в изучение Св. Писания, и уже в 10 лет сознательно обратился к Богу.
После школы Генрих поступил на физический факультет Карагандинского университета, но за религиозные убеждения был отчислен с четвертого курса. Через полгода он восстановился в Томском университете, но вскоре был изгнан с той же формулировкой.
Протестантизм не мог удовлетворить ищущую душу молодого человека, и как пишет о себе сам о. Геннадий «Уже на старших курсах университета я соприкоснулся со Святым Православием и понял, что только в нем могу обрести спасение своей души…, которая желала и стремилась только к богопознанию и служению Христу. Поэтому после второго изгнания из университета я, оставив мир сей, пошел служить в Русскую Православную Церковь…».
После священнической хиротонии в 1980 году, отец Геннадий нес служение на различных приходах в Туве, Кемеровской области, затем в Енисейске. В середине 80-х пастыря снова постигли гонения со стороны властей. На него было заведено уголовное дело: следствия, обыски, допросы…, но тут пришли перемены, изменившие судьбу целой страны. Служение в Церкви стало открытым и тысячи людей, изголодавшихся по вере, хлынули в храмы.
Отец Геннадий заочно окончил Московскую духовную семинарию и академию, защитил диссертацию на степень кандидата богословия по кафедре Священного Писания Ветхого Завета. Священник нес пастырское служение в колониях и СИЗО.
С 1991 года появилась возможность читать открытые лекции по богословию. Многие пришли к вере благодаря лекциям отца Геннадия в православном лектории при научной библиотеке Красноярского края.
С 2010 года протоиерей Геннадий Фаст смиренно несет свое служение настоятелем Абаканского храма в честь свв. равноап. Константина и Елены, где продолжает быть детоводителем ко Христу.
Доклад прот. Геннадия Фаста «К уразумению Св. Писания».
Отец Геннадий отметил, что весь приход должен стать библейским кружком, и, что, к сожалению, часто молебны, панихиды, требы заменяют для человека само Слово Божие.
Докладчик обратил внимание на важность регулярного проведения Библейских кружков, «даже если пришел ты один или две бабушки». Кружок – это поле для творчества священника. «Я веду кружки всю жизнь, но Господь Сам устраивает все наилучшим образом, двух одинаковых кружков не бывает».
Для наиболее полного и правильного понимания библейского текста о. Геннадий предложил свои 10 ключей к уразумению Священного Писания.
1. Прочтение текста на языке оригинала. Сегодня стали доступны издания греческие с русским подстрочником. Часто от правильного прочтения меняется смысл слова или сюжета.
2. Библейский контекст. Важно, в связи с чем и к кому были обращены те или иные слова, происходили какие-то библейские события.
3. Культурно-исторический и литературный контекст. Какие исторические события происходили в описываемый Библией период. Апостол Павел, например, часто цитирует античных философов, хорошо бы почитать первоисточники, на которые он ссылается.
4. Библейская археология. Современные научные археологические открытия и находки помогают понять то, что еще в XIX веке было недоступно (например, кумранские свитки)
5. Достижения современной библеистики позволяют изучать Библию как литературное произведение рационалистическими методами.
6. Раввиннистический комментарий. Чтобы толковать Ветхий Завет правильно, надо это знать, значения многих слов и понятий.
7. Свято-отеческое толкование. Святые отцы и учители Церкви раскрывают духовное толкование текста.
8. Паломничество на Святую Землю. Совсем по-иному открывается Священное Писание, когда ты идешь по земле, по которой ходил Сам Господь.
9. Молитва перед чтением Священного Писания. Важна сосредоточенность внутри себя. Можно молиться и самим Писанием. Мы привыкли слышать и читать Псалтирь, но можно молиться и словами Евангелия, или апостольских посланий, даже книгой Экклезиаста и другими книгами Библии.
10. Жизнь по Писанию. Важно не просто понять, что написано, а начать жить так, как написано.
В.С. Стрелов «Практические шаги для организации библейского кружка на приходе»
Следующим докладчиком семинара стал Владимир Стрелов, ректор Библейского колледжа «Наследие» в г. Москва. Работал в Синодальном отделе по делам молодежи, главным редактором портала «Предание», консультантом портала «Экзегет». Много лет трудился в скаутском движении «Братство Православных Следопытов», популяризовал молодежные кружки по чтению Св. Писания, автор пособия «Евангельские чтения как форма работы со студенческой молодежью и взрослыми», выдержавшего 4 издания.
Что это за форма деятельности? Как проводить кружок? С чего начинать? Эти и многие другие вопросы затронул Владимир Сергевич в своем выступлении. Оно было обращено в первую очередь к тем, кто только собирается организовать библейские кружки на приходе.
Докладчик привел примеры совместного чтения Священного Писания, начиная с Ветхого Завета и до наших дней, заметив, что такая практика не прекращалась.
В. Стрелов отметил, что для человека, только ищущего пути к вере, особенно для молодого, проще начать чтение Св. Писания в группе, где есть возможность ближе познакомиться друг с другом. Это и формирование тех людей, которые готовы послужить в Церкви.
В качестве практических советов докладчик отметил, что «кружок может выполнять катехизаторскую функцию, но, если люди давно в Церкви, им важна совместная молитва. Такой кружок может быть миссионерским, научным, молитвенным, может быть совместное изучение Священного Писания с детьми.
Лучше, когда участников не слишком много, — оптимально 7-9 человек. Важно, чтобы ведущий был организатором, а не лектором. Если присутствует священник, то его молитва, дружеская беседа, иногда шутки помогают наладить более тесные отношения на приходе.
Прежде, чем организовать Евангельский кружок, лучше вначале побывать в различных, уже существующих кружках, понять, что интереснее. Можно пригласить того, у кого уже есть такой опыт».
Докладчик отметил, что во время таких встреч «важно дать людям высказаться, услышать не только то, о чем говорят комментаторы, но и что тебе самому открывает Библия, полезно себя увидеть в данном отрывке…. Нужно понимать, что не все останутся в группе. Начинается группа с изучения Священного Писания, потом становится важным и то, с кем читаешь, чтобы откликнулось сердце».
Также были перечислены технические детали организации, которые помогают соблюдать уважительное отношение друг ко другу и включить всех участников в обсуждение.
Разнообразие форм: подготовка ведущих и молитвенные чтения, работа с детьми, квесты в общеобразовательных школах и зарубежный опыт чтения Библии
Среди выступивших на семинаре были представители Санкт-Петербургской митрополии Григорий Оханов и Петр Бабурин, — организаторы библейских групп.
О. В. Зеленова, старший научный сотрудник Центра изучения и развития межкультурных отношений, рассказала о Библейской работе с детьми. (Более подробное выступление Оксаны на курсах для приходских работников можно услышать по ссылке).
О. Зеленова. Чтение Св. Писания в лагерях ОДП
Специалист сектора приходского просвещения Синодального ОРОиК » Д.Д. Кочкина сделала доклад «Квест по евангельским событиям: опыт погружения в текст».
В.А. Андросова, кандидат богословия (ПСТГУ), магистр образовательных исследований (университет г. Левена, Бельгия) поделилась опытом Библейских групп, приобретенным в Бельгии и Германии.
Опыт регионов: Великий Новгород, Ярославль, Белгородская область
Руководитель Молодежного отдела Новгородской епархии свщ. Евгений Зайцев поделился опытом библейской молодежной школы при Валдайском Иверском монастыре.
Священник Александр Сатомский рассказал о Библейской школе при храме Богоявления г. Ярославль, о том, как год от года менялась программа занятий в школе, вводились семинарские занятия, углублялась степень изучения библейского текста.
Священник Сергий Дащенко, настоятель храма свт. Василия Великого, Валуйская епархия Белгородской митрополии, рассказал, как организован кружок на сельском приходе.
В завершении работы секции, посвященной евангельским кружкам, ведущий Владимир Стрелов поблагодарил всех участников и организаторов встречи, и главная благодарность адресована Богу, который собирал всех участников, и постоянно открывает Свое Слово, поддерживает, утешает и вразумляет верующих. Завершилась встреча совместной молитвой.
Роман Войтишко: «Не надо превращать богослужение в дайджест узнаваемых хитов»
В течении двух дней в Хабаровской духовной семинарии и Спасо-Преображенском кафедральном соборе проходили встречи с катехизатором храма Всемилостивого Спаса в Митино (Москва) Романом Войтишко.
В течении двух дней в Хабаровской духовной семинарии и Спасо-Преображенском кафедральном соборе проходили встречи с катехизатором храма Всемилостивого Спаса в Митино (Москва) Романом Войтишко. Сложно сказать о формате этих встреч, это были не лекции, не диспуты и не мастер-классы. Это было самое живое общение, через которое Роману удалось передать бесценный опыт работы на приходе, в том числе и основанный на уникальной, разработанной им методике катехизации.
Директор по развитию и коммуникации фонда «Предание» (2011-2012 гг), ответcтвенный за работу с молодежью на приходе храма Всемилостивого Спаса в Митино (Москва), катехизатор, главный редактор сайта Свято-Христо-Рождественской Церкви г. Бреста.
— Как Вам пришла идея привнести что-то новое в систему катехизации?
— Меня всегда удручала ситуация при которой наши прихожане крайне редко пользуются тем сокровищем, которое содержится в богослужебном строе. Не говоря уже о целом ряде проблем, связанных с пониманием смысла многих молитв. Начиная от банального преклонения головы на возгласе «оглашенные, главы ваши Господеви приклоните» до таких, ставших комическими фраз, как «отложим по печенью». На клиросе все эти тексты у меня перед глазами и, читая их, я не переставал удивляться, неужели это может быть не интересно?!
Например, стихиры «Плач Адама» – это высочайшего уровня поэзия, которая содержит в себе назидательный смысл, и если эти слова проходят мимо нашего сердца, то значит что-то с нами не так. Когда однажды я попросил своих друзей пересказать хотя бы один тропарь или стихиру после всенощного бдения, никто ничего не смог вспомнить. С одной стороны это внутреннее небрежение, с другой стороны — внешние барьеры: невнятность чтения, плохая акустика, бессмысленное и неоправданное обрезание богослужения, которое превращает его в своеобразный «дайджест узнаваемых хитов».
А ведь все наше богослужение имеет учительскую функцию, ставит черед человеком серьезные вопросы и, что важно, помогает найти ответы на них. Но что, если человек не слышит эти вопросы, не обращает их внутрь себя?!
Вместе со своими друзьями я стал задумываться о том, как можно помочь в ситуации, когда возникают серьезные барьеры у прихожан в восприятии богослужебного строя. Устроить курс Литургики? Не всем это по силам. Важно было найти такой подход, который бы, с одной стороны, трогал сердце человека, с другой стороны, возбуждал интерес к дальнейшей самостоятельной работе.
-На кого рассчитан курс занятий по изучению богослужения?
— Целевая основная аудитория – это люди, которые желают не быть статистами, пассивными, сторонними наблюдателями в храме. Те, кто хотят своего дальнейшего развития в Церкви.
-Возможно ли преуспеть в духовной жизни только изучая богослужение и не ведет ли обилие информации к превозношению?
— Главное в этом курсе – это не «накачка» мозгов информацией, ведь голова может быть большой, как глобус, а сердце, как грецкий орех. Это не наша история. Курс ориентирован на передачу того духовного опыта, который излагается Святыми Отцами в богослужебном строе. Стихиры, тексты канонов, молитвы передают важнейший смысл устроения духовной жизни человека. Это не техническая информация – как склонять голову, в какой момент креститься, это важнейшее наставление о том, как быть христианином. Фактически, это пересказ Евангелия, только другим способом. Евангелие – это же не просто печатный текст, это образ жизни. Святые Отцы жили им и изложили прямое свидетельство о Евангелии в богослужебных текстах. Соприкасаясь с этими текстами человек должен задать себе вопрос – а живу ли я так? И если слова молитв «пробалтываются» или «замыливаются», то какой тогда становится моя жизнь?
Святитель Игнатий Брянчанинов и другие святые отцы говорит о том, что внимание – это душа молитвы. Без внимания – это разговор на ветер.
— Как я поняла, побывав на ваших занятиях, основа метода – это личностный подход?
— Да, важно пробудить сердце человека. И это совсем непросто. Например, многие люди навыкли говорить, выражать свои мысли и чувства не в категориях личных, от своего имени — то есть конкретного человека, а какого-то абстрактного «МЫ», «НАМ». По сути сохраняя в своем мышлении рудименты советского человека, который привык к ситуации, где все общее и ничье конкретное, где все ответственны, но спросить не с кого и т.д. А Христианство, Православие – это прежде всего личные взаимоотношения с Богом. Это персональная ответственность за свои поступки, слова, свою жизнь. Особенно, если учесть, что на Страшный Суд будут призваны не общества или партии, а личности. И каждый будет пред Богом держать свой ответ.
— Огласительные беседы перед крещением, которые совершаются в более короткие сроки, строятся по такому же принципу?
-Личный подход – это нормальная практика любой катехизации и огласительных бесед. Поэтому часто тем, кто приходит на оглашения я задаю прямые вопросы, например: каковы ваши взаимоотношения с Церковью? И человек тогда уже говорит не о том, что он слышал о православии, он говорит о своей жизни. Важно во время оглашения не только дать информацию, а попытаться к человеку обратиться так, чтобы он осознанно смог войти в полноту церковной жизни.
-Одна из самых серьезных проблем – это проблема кадров. Как на Ваш взгляд можно ее решать?
-Эта проблема стоит перед всей Церковью. Безусловно, нужно использовать потенциал активных и заинтересованных людей. Стоит проблема отбора и воспитания катехизатора. Ведь прежде чем человек услышит от вас о Евангелии, он должен Его увидеть в вас. Увидеть, что в вашем приходе в отношениях между людьми живет любовь, сердечное тепло (помните? — «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою (Ин. 13:5)). Катехизатор – это не продавец очередной религии, это такой человек, который всегда указывает на Христа. Вот и схиархимандрит Иоаким (Парр) об одном нищем, которого он с братией принял в своем монастыре, сказал: «Этот парень сначала увидел у нас Евангелие, прежде чем о нем услышал». Это очень важные слова.
Ну и кроме того, помимо знаний, безусловное качество, которым должен обладать катехизатор – это деликатность. На таких беседах люди раскрываются и тут очень важно не совершить ошибочных шагов.
— Кроме катехизаторской деятельности вы занимаетесь с молодежью. В связи с последними антицерковными акциями становится заметно, как активно и даже агрессивно молодежь реагирует на них. Изменился ли в последнее время образ православного христианина, и каким он должен быть?
— Я не сторонник активно-агрессивного поведения. Более того, навешивание на людей ярлыков «враг» для христианина недопустимо. Если Господь Иисус Христос побивающим и оплевывающим Его слово осуждения не сказал, то и наша задача сделать так, чтобы люди не восприняли нас, как людей делящих общество на «своих и чужих». Раскол между людьми приносит в этот мир только один «персонаж» — диавол. Не агрессия с нашей стороны должна быть ответом на агрессию в наш адрес. Не погром, в ответ на кощунство. Этим мы ничего не добьемся. Всегда есть «позитивная альтернатива». У молодых людей мощный потенциал и его можно направить в соответствующее русло, а не на погромы под объективами телекамер. Спорт, исторические реконструкции, творчество, помощь в социально важных направлениях. Все это еще и отличная возможность правильно расставлять акценты в жизни молодого человека, и это тоже катехизация.
-Какое у вас сложилось впечатление от посещения Хабаровской епархии?
Здесь созданы удивительно благоприятные условия для развития миссионерской и катехизаторской деятельности. Я рад, что между нами произошел взаимообмен опытом и полезной информацией.
Марина Шабалова (Информационный отдел Хабаровской епархии)