Содержание
- История персонажа
- История создания
- Биография и сюжет
- Интересные факты
- Цитаты
- Глеб Жеглов
- Эпизод с подбрасыванием улики
- Памятники
- Герой в художественной культуре
- Неосуществлённые замыслы
- Примечания
- Глеб Георгиевич Жеглов
- Жеглов сел за взятку, а Шарапов поймал первого в СССР маньяка: Как на самом деле сложились судьбы героев легендарного фильма
- Место встречи изменить нельзя (1979)
История персонажа
Жанр детектива пользуется все большим спросом среди любителей литературы. Поклонники книг все чаще скупают произведения, где главный герой распутывает хитросплетенные узлы преступлений, но некоторые экранизации превзошли бумажный оригинал.
Кадр из фильма «Место встречи изменить нельзя»
Наверное, нет на свете такого человека, который бы не слышал о советском фильме под названием «Место встречи изменить нельзя». На самом деле эта лента, которая со временем разошлась на крылатые фразы, была поставлена по мотивам романа братьев Вайнер «Эра милосердия». Актеру Владимиру Высоцкому удалось создать запоминающийся образ детектива Глеба Жеглова, служившего в МУРе.
История создания
Книга о борьбе органов правопорядка с преступными элементами «Эра милосердия» была опубликована в 1975-м году, и это было не дебютное творение Аркадия и Георгия Вайнеров, которые к тому моменту уже успели утвердиться на вершине литературного Олимпа. Авторы сумели придумать остросюжетную фабулу и запоминающихся персонажей, основываясь на реальных прототипах.
Аркадий и Георгий Вайнеры
По утверждению журналиста Петра Вайля, прообразом следователя послужил некто Сергей Жеглов, который работал в уголовном розыске. Правдива эта информация или нет, остается только гадать, ибо другие почитатели романа уверены, что образ Глеба Жеглова собирательный. Также есть указание на то, что второй персонаж книги, оперуполномоченный МУРа Владимир Шарапов, «списывался» с Владимира Арапова, который из-за своего крутого нрава больше походил на «киношного» Жеглова, нежели на его интеллигентного и воспитанного коллегу.
Произведение авторов в мгновение ока стало бестселлером, поэтому уже в 1979 году за экранизацию взялся именитый режиссер Станислав Говорухин, который создал культовый детективный фильм «Место встречи изменить нельзя».
Режиссер Станислав Говорухин
Примечательно, что актер Владимир Высоцкий будто бы предугадал будущее романа. Дело в том, что артисту достался от братьев Вайнер первый экземпляр книги. После прочтения детектива Владимир Семенович твердо заявил авторам, что «застолбил» Жеглова:
«Это будет фильм. Наверное, большой. И это моя роль. Никто вам так не сыграет Жеглова, как я…»
Сказано – сделано. По утверждению Говорухина, именно Высоцкий, знакомый с режиссером еще со времен съемок фильма «Вертикаль», привел его в проект:
«Знаешь, тут мне Вайнера сказали, что у них для меня есть хорошая роль…Ты почитай роман, мне сейчас некогда», – говорил артист кинодеятелю.
Таким образом, по утверждению Станислава Сергеевича, исполнитель роли Жеглова прочитал роман только во время съемок. А братьям Вайнер Владимир Высоцкий, оказывается, по-актерски врал, восхищаясь книгой и Глебом Жегловым. Как говорится, иногда ложь бывает и во благо, потому что образ следователя прибавил лицедею многомилионную армию поклонников.
Владимир Высоцкий в роли Глеба Жеглова
Нужно отметить, что образы литературного и экранного Жеглова значительно разнятся. Так, перед читателями книги предстает молодой человек лет 25-26, тогда как Владимиру Семеновичу на момент начала съемок исполнился 41 год.
Но артисту не пришлось соревноваться за место под солнцем, так как его утвердили в актерский состав практически сразу. Хоть артист и читал «Эру милосердия» второпях, к своей работе он подошел рачительно: по воспоминаниям современников, Высоцкий лично выяснял у следователей детали их работы, а также сам выбирал костюм на костюмерном складе «Одесской киностудии». В итоге в фильме Глеб Жеглов щеголял в брюках-галифе, сапогах и кепке.
Глеб Жеглов в фильме «Место встречи изменить нельзя»
Актер внес и режиссерский вклад, придумывая новые сценки. Однако не только Владимир Семенович импровизировал на съемочной площадке. Например, его напарница по фильму Лариса Удовиченко вспоминала, что фраза: «Облигация или Аблигация?», – ставшая крылатой, вырвалась у нее случайно.
Фильм, который строился на основе подлинных уголовных дел, получился из пяти серий, а не из шести, как указывалось в договоре между Гостелерадио СССР и Одесской киностудией.
Последнюю серию пришлось сократить по требованию Гостелерадио, поэтому заядлые киноманы не увидели сцен, где объясняется дружба межу Глебом Жегловым и Володей Шараповым. Зато у любителей телевизоров есть повод открыть печатный оригинал.
Помимо несравненного Высоцкого, который поражает талантом и харизмой, в криминальной киноадаптации сыграли Владимир Конкин, Армен Джигарханян, Александр Абдулов, Леонид Куравлев, Лариса Гузеева и другие звезды кинематографического небосвода.
Биография и сюжет
Биография Глеба Жеглова, который не расстается с пистолетом даже во сне, подобна книге за семью печатями, но персонаж в ходе диалогов все-таки приоткрывает занавесу тайны. Будущий начальник оперативной бригады воспитывался в крестьянской семье, где, помимо него, росли братья и сестры. Отец Жеглова — «мужик молоток» — воспитанием детей не занимался, а отправился в город, дабы сорвать большой куш. Пока главный кормилец пребывал в разъезде, он «не забывал» о своих отпрысках и изредка радовал их гостинцами: один раз даже конфеты и зубную пасту привез.
Глеб Жеглов
Однажды отец главного героя решился на отчаянный поступок и свел корову со двора, даже обул ее в опорки, чтобы не было следов. Поэтому можно предположить, что именно этот случай в жизни Жеглова привил ему интерес к расследованиям. Хоть протагонист и не имеет высшего юридического образования, он весьма грамотно выражает свои мысли и владеет чистописанием.
Далее в жизнеописании Жеглова, заявлявшего, что «вор должен сидеть в тюрьме», имеется пробел: чем занимался герой после окончания школы и до поступления на службу – не известно. Работает в МУРе с 1939-1940 года, имеет орден «Красной Звезды», получил звание капитана милиции. Жеглов берется за сложные уголовные дело и с энтузиазмом распутывает преступления по щелчку пальцев.
Глеб Жеглов и Володя Шарапов
Если говорить о фильме «Место встречи изменить нельзя», то его сюжет окунает телезрителей в послевоенную Москву. Опытному оперативнику Глебу Жеглову и его напарнику Владимиру Шарапову НКВД поручает раскрыть сложное дело группировки «Черная кошка». Эта банда орудовала в Московской области в 1950-ых годов, занималась разбоями, грабежами и убийствами.
На главное задание был отправлен оперативник Василий Векшин. Этот человек должен был внедриться в банду, однако преступники его вычислили и убили заточкой, поэтому расследовать дело оказывается еще сложнее.
Глеб Жеглов и подозреваемый, муж Ларисы Груздевой
Параллельно с этим детективы выясняют обстоятельства убийства некой Ларисы Груздевой. Главный подозреваемый – бывший муж погибшей, так как в его квартире был найден пистолет. Однако и это дело не такое простое, так как улики и показания свидетелей не стыкуются. Пока оперативники выясняют детали, их взору открываются все новые факты.
Интересные факты
- В столице Украины возле МВД открыли памятник Шарапову и Жеглову. Произошло это событие 14 апреля 2009 года. Также скульптуру Владимира Высоцкого в образе Глеба Жеглова можно встретить в Мариуполе, неподалеку от ресторана «Место встречи».
- В репертуаре российской группы «Любэ» есть песня, посвященная главным героям фильма.
Памятник Шарапову и Жеглову в Киеве
- За создание запоминающегося образа Жеглова Высоцкий получил Государственную премию СССР посмертно.
- Первоначально продюсеры хотели назвать фильм аналогично книге, но чиновники были против «несоветского», «попсового» слова «милосердие».
Памятник Шарапову в Мариуполе
- Георгий Вайнер говаривал, что в образе Жеглова прослеживается «сталинский палач», не знающий ни человечности, ни жалости: во времена репрессий именно «Жегловы» отличались злоупотреблением служебными полномочиями. Но в фильме эта черта главного героя канула в лету благодаря обаянию актера, который решил упростить характер своего персонажа.
- В мире существует необъяснимое явление, так называемый «эффект Манделы» – массовые ложные воспоминания. Например, большая часть зрителей «помнит», что в эпизоде фильма Жеглов сказал: «Ну и рожа у тебя, Шарапов». Но истинная фраза звучит по-другому: «Ну и рожа у тебя, Володя».
Цитаты
«Ты свободен, Ручечник… Пшел вон отсюда! Не свети, ты нам мешаешь». «Если Кирпич — вор, он должен сидеть в тюрьме! И людей не беспокоит, каким способом я его туда упрячу!» «Кому повезет, у того и петух снесет. И такая птица, как ты, у меня тоже нестись будет!» «Так что по десятке вам, граждане. По десятке на душу населения…» «У нищих слуг нет!» «Судьба — она ведь тоже умная. Она достойных ищет». «Не впадай в отчаянье. Не имей такой привычки». «Упрямство — первый признак тупости».
Братья Вайнеры… Звучит, как торговая марка, как название каких-нибудь поставщиков императорского двора. Впрочем, Георгий и Аркадий Александровичи и были поставщиками двора Его Величества Детектива. Товар у них был штучный – сложные психологические сюжеты, интеллектуальный поединок следователя с преступником, и даже противостояние жегловской принципиальности с шараповским гуманизмом. Хватало, конечно, стрельбы и погонь, ибо какой детектив обходится без них…
Но все же книги Вайнеров выгодно отличались от линейных милицейских романов. Возможно, поэтому их прозу столь часто экранизировали в советское время. Берясь за сценарий Вайнеров, режиссер мог быть уверен, что получится фильм умный и непростой, где и актеры могут развернуться со всем своим талантом, и зритель еще долго будет размышлять об увиденном.
Можно спорить, что было в их тандеме главным – милицейский опыт Аркадия, проработавшего несколько лет в уголовном розыске, или журналистское чутье Георгия, трудившегося корреспондентом ТАСС. Главное, что получалось на выходе – проза такого уровня, что ее уже трудно причислить к низкому детективному жанру. Настоящая литература… И эту планку Аркадий и Георгий Вайнеры успешно поддержали, ошеломив в конце 80-х страну своим романом о закате сталинской эпохе «Евангелие от палача», затронув запретную до этого тему «дела врачей»…
В 2005 году старшего из братьев — Аркадия Александровича — не стало. Георгий Александрович попытался один закончить продолжение романа «Эра милосердия», легшего в основу знаменитого фильма «Места встречи изменить нельзя», но не успел… Похоже, в одиночку этакую глыбу не своротить. Может, сейчас где-то на том свете Вайнеры, сидя за призрачной печатной машинкой, обсуждают очередной сюжетной поворот из жизни московской милиции. Милиции Жегловых и Шараповых, а не Евсюковых. А нам остались книги «Эра милосердия», «Город принял», «Лекарство против страха», «Петля и камень в зеленой траве», «Гонки по вертикали» и другие…
А значит, братья-детективщики никуда не ушли из нашей жизни. Каждый раз, когда на телеэкране Глеб Жеглов будет выцеливать грузовик с бандитами, а следователь Тихонов отправляться в длинный путь к Минотавру, мы снова будем воспоминать о Георгии и Аркадии Вайнерах. Место встречи с их творчеством изменить нельзя, можно выбрать лишь способ – телеэкран или томик на книжной полке…
Станислав Говорухин:
«С Аркадием мы сильно спорили, а с Жорой поругаться было невозможно!»
— Мы с Жорой не так много общались, как хотелось бы, — вспоминает режиссер легендарной картины «Место встречи изменить нельзя» Станислав Говорухин (фильм снят по роману братьев Вайнеров «Эра милосердия»). — Лет двадцать мы не виделись. Жора переехал в Америку, и наши пути разошлись (братья Вайнеры уехали из России в США в 1990-ом году. Георгий Вайнер возглавлял издание старейшей русскоязычной газеты Америки «Новое русское слово» — Ред.). — Нас связывает работа на картине «Место встречи изменить нельзя» и пара застолий. Помню первую встречу: мы с Высоцким приехали к Вайнерам договариваться о том, что я буду снимать этот фильм. А Володя хочет играть главную роль. Пообедали. Разумеется, Высоцкий их тут же устроил. И мы обо всем договорились.
Конечно, Жора был талантлив. Но все творческие вопросы, как-то уж так сложилось, решал в основном Аркадий. Жора был добродушным парнем. Этакий эпикуреец. Любитель хорошо поесть! Если на съемках катрины с Аркадием мы ругались, бывало, между нами шли жесткие споры. Особенно по финалу картины. Не буду уточнять. Потому что в итоге Вайнеры согласились с тем финалом, который увидел зритель. С Жорой поругаться было невозможно. Он по природе — добряк.
— Ходили разговоры, что братья Вайнеры были категорически против названия фильма. «Место встречи изменить нельзя» их категорически не устраивало. Актер Станислав Садальский, сыгравший карманника «Кирпича», утверждает, что братья-писатели даже свою фамилию из титров первоначально заменили на псевдонимом. И только после триумфа картины вписали ее обратно.
— Сейчас уже много небылиц вам будут рассказывать! Изначально я хотел назвать картину «Черная кошка». Но кто бы мне на тот момент это разрешил сделать?! А вообще, я никогда не мог понять этот феномен — как люди умудряются писать вдвоем?! Думаю, в авторском дуэте Вайнеров залогом успеха стал литературный талант обоих плюс милицейский опыт Аркадия Вайнера.
«Я — как улитка, таскаю свой дом на себе»
— Уильям Фолкнер сказал замечательные слова, что он никогда не описывал никаких ужасов и страстей человеческих ради одного лишь описания. Только урок, извлеченный из страданий других людей, поможет человечеству найти путь к светлой истине. И литература должна сыграть в этом главенствующую роль.
— Мы (с братом Аркадием Вайнером. — ред.) писали всегда только то, что нас действительно волновало. У творческой интеллигенции нет другой миссии в этой жизни, кроме одной: говорить правду, чего бы это ни стоило.
— Гглавное для нас сегодня — сохранение преемственности культур на стыке времен. Несправедливо было бы говорить о том, что вся советская культура была плоха и нуждается в «тотальной смене». Я глубоко убежден, что такие люди как Солженицын или Войнович — явления советской культуры и целиком принадлежат ей. Поэтому крушение этой культуры — общенациональная драма, сравнимая разве что с гибелью определенной цивилизации.
— Я — как улитка, таскаю свой дом на себе. Потому что человек, сформировавшийся в определенной культуре, в определенном историко-политическом социуме, — он «всегда дома». Тем более что мы отравлены этим сладким ядом пожизненно. Я заметил, что люди, уехавшие из России, — а я их встречал по всему свету, вплоть до Австралии, — всегда хранят в своей душе это удивительное ощущение Родины.
— Меня постоянно преследует чувство огромной досады, боли, огорчения недоумения — почему бытовая, социальная жизнь у нас не устроена так, как во всем мире? Может быть, ответ на этот иррациональный, бессмысленный вопрос и состоит в том, что у нас — особые традиции, особая история, особые отношения между людьми? Мы живем не так, как все. И никаких объективных причин того, почему мы нищенствуем, почему Россия, будучи самой богатой страной мира, живет в войне, раздоре и ненависти, — таких объективных причин не существует. Истоки этих бед в нас самих, в нашей нетерпимости, в неспособности к долгому, целенаправленному труду, в нашей поразительной необязательности, в неумении держать слово, добиваться поставленной цели.
— У нас все — вплоть до политического выбора — страдает отсутствием какой-то заранее обдуманной позиции. Сначала выбираем политического лидера, а потом начинаем раздумывать: того ли мы избрали? Почему он не делает то, что мы хотим?
— Когда приезжаешь в Россию и видишь весь этот разор и огромное горе, то невольно разводишь руками и думаешь: доколе? Почему? Ведь мы страна очень во многих отношениях — в географических, этнических и прочих, — похожая на Америку. Почему же мы не живем так, как она? Возможно, надо пройти еще через какой-то поток испытаний, страданий, потерь, лишений для того, чтобы научиться иной жизни. С другой стороны — народ претерпел столько, что уж куда дальше?
Сериалу по роману братьев Вайнеров на роду написана жизнь в веках
«Место встречи изменить нельзя» был, вероятно, последним великим телесериалом советской эпохи. Настоящее качественное зрительское кино (даром, что снятое для телеэкрана), которое с тех пор фатально разучились производить.
Напряженный приключенческий сюжет охоты милиции за бандой «Черная кошка», мастерски реализованный режиссером Говорухиным, накладывался на жанр, который американцы называют «мужским фильмом» и главное в котором — это отношения между персонажами, постоянное психологическая дуэль и «перетягивание каната».
Эти отношения были прекрасно выписаны братьями Вайнерами в романе «Эра милосердия», ставшем основой телесериала.
Режиссер Александр Атанесян о друге Георгии Вайнере: «Последние годы в Америке Жору называли Гуру»
Люди приходили к Вайнеру за житейским советом: стоит ли жениться, разводиться, менять работу
— Я продюсировал сериал по одному из последних романов Георгия Вайнера «Умножающий печаль». На самом деле Жора, при всей своей жизнерадостности, был внутри себя этаким библейским персонажем, живущим по правилу: познание умножает скорбь, — вспоминает режиссер фильма «Сволочи» и хороший приятель Вайнера Александр Атанесян. — Виделись мы последний раз два года назад. А говорили по телефону совсем недавно. Жора болел, но на эти темы говорить не любил. Он собирался в Москву. Должен был приехать. Да, он умел был веселым но публике. При этом оставался очень печальным внутри. По принципу: чем больше знаешь, тем больше внутри печали. А он о-очень много знал! О его мудрости ходили легенды. Последние годы в Нью-Йорке за глаза его называли Гуру. Наши соотечественники, те, кто имел шанс с ним общаться, приходили к Вайнеру советоваться по любому вопросу: жениться, разводиться, менять ли работу. Он давал невероятно точные комментарии. Имел свое мнение по поводу политических процессов как в России, так и в Америке. Удивительный человек! Про творческие советы я вообще молчу. К нему шли как на консультацию. Жена Георгия всегда была для него ангелом-хранителем.
— Георгий Александрович никогда не говорил вам, что сожалеет о переезде в Америку?
— Нет. Он ведь никогда не терял связь с Россией. А к Америке относился с точки зрения бытового комфорта, не более того. Ему было там удобно. И по климату, и по медицине (последние годы Вайнер пытался излечиться от онкологии — Ред.). И по праву на одиночество, которое он отстаивал много лет.
— Вы имеете ввиду — отстаивал право на публичное одиночество?
— Безусловно, семьи это не касалось. Касалось круга общения. Он любил людей. Но в России ему не хватало возможности сесть и сосредоточится. Слишком много общения. В Америке (Вайнер переехал сюда в 1990-ом году — Ред.) он много писал, много думал…
Писатель Сергей Устинов: Написать третий роман Георгию Вайнеру помешала болезнь
— Георгий Александрович боролся за жизнь до последнего. Он был чрезвычайно силен духом! Еще год назад мы, как всегда, ездили с ним отдыхать на Антигуа, Карибские острова.
Это была его любимая фраза. И продолжал: «Пожалеть не пожалеют, а уважать перестанут».
«Я стараюсь не обременять Всевышнего мелкими просьбами»
В иммигрантской среде на смерть Георгия Вайнера откликнулись по-особенному, во многой степени еще и потому, что в ней он был известен еще и как пишущий журналист и редактор (в 1992-2001 г.г. Вайнер руководил одной из авторитетнейших на тот момент иммигрантских газет «Новое русского слово»).
— Это был человек жовиальный — умница, очень остроумный. Последний раз мы встречались в Нью-Йорке, в доме нашего друга, замечательного поэта Володи Друка, — поделилась с «КП» воспоминаниями израильская писательница Дина Рубина. – Самым серьезным своим произведением Георгий считал написанный в соавторстве с братом роман «Петля и камень в зеленой траве», посвященный еврейской теме в сталинском СССР. Книга имела особенный резонанс, особенно в иммигрантских кругах, в Израиле целые главы из нее печатали чуть ли не все газеты.
Вайнера похоронили по еврейским обычаям, до захода солнца, на кладбище Mount Moria (Fairview, NJ).
Георгий Александрович несколько раз бывал в Израиле, где живет один из его сыновей.
В свой последний приезд в Израиль Вайнер признался: «Я стараюсь не обременять Всевышнего мелкими просьбами. У меня всегда одна просьба: чтобы те, кого я люблю, были живы и здоровы, в мире и благополучии».
Господь услышал его молитву, ведь Вайнер ничего не просил для себя…
Израильский импресарио Шема Принц: «У Жоры был потрясающий потенциал дружбы»
— Третий день плачу и не могу вымолвить ни слова – столь велика потеря. У Жоры был потрясающий потенциал дружбы. Он приезжал на встречи со своими израильскими поклонниками в 2004 и в 2005 годах, останавливался у меня – ему было крайне важно жить на берегу моря или океана. Каждый раз рвался в Иерусалим, мы туда обязательно ездили. Помню, как-то раз встретили там кинорежиссера Роберта Стуруа, Жора очень был рад этой неожиданной встрече.
Мы познакомились с Жорой на Московской книжной ярмарке в 1988 году, я уже давно жила в Израиле. К иностранцам в СССР еще было «особое» отношение. После ярмарки мне нужно было ехать в Кишинев, и Вайнер вызвался подвезти меня к поезду. По дороге на вокзал он обнаружил за нами слежку, дал по газам и только одному ему известным маршрутом привез меня на какую-то товарную станцию, откуда прямо по рельсам провел до пути, на котором стоял мой поезд. В вагон мы поднялись не с перрона, а с обратной стороны. Начавшая было скандалить проводница узнала Жору, расплылась в улыбке, конечно же, получила книжку с автографом в подарок. Я попала в Кишинев без проблем. Были ли потом проблемы у Жоры – ведь по номеру машины легко было пробить данные водителя – он мне так никогда и не рассказал…
«Честных людей в поле зрения — как эритроцитов»
В Иерусалиме живет друг Георгия Александровича один из мэтров русского детектива Леонид Словин. Написанный им в соавторстве с Георгием Вайнером роман «На темной стороне Луны» включен в знаменитую «Черную серию» парижского издательства «Галимар». Их авторству принадлежит еще один детектив — «След черной рыбы».
— Я до сих пор не могу поверить в смерть Георгия. Он был моложе меня на 8 лет, и я всегда воспринимал его как младшего брата, никогда не допускал даже мысли, что Жора уйдет раньше меня. Последний раз мы разговаривали по телефону полтора месяца назад: я написал эссе «Билет для Вайнера», в котором рассказал об одной реальной истории, произошедшей с нами еще в советские времена. О том, как директор кинокартины, которая снималась по одному из наших произведений под Ташкентом, забыл заказать для Вайнера обратный авиабилет, и как этот билет в итоге удалось добыть. Я не должен был просить у Вайнера никакого разрешения на публикацию, но решил все-таки поставить его в известность. В конце разговора мы заговорили о таком понятии как честность. «Леня, — сказал Вайнер, — честных людей так мало! Как эритроцитов – два-три в поле зрения».
Режиссер, теле и радиоведущий Виктор Топаллер: «Все годы я гордился, что могу называть Вайнера Другом»
— Все годы я гордился, что могу называть Вайнера Другом. Подарок судьбы. Его теплый дом, «московская кухня», где хлопочет его любимая жена Шуня, а мы, как два шизофреника, «перепрыгиваем» с политики на кино, с литературы на анекдоты, с живописи еще черт знает на что!
И не можем наговориться. И когда под утро уезжаем, говорим с женой друг другу: «Боже, какое счастье, что есть Вайнеры!» И те же слова мы произносим, когда они уезжают от нас. Шуня за рулем, Жора улыбается и машет рукой.
Кончилось счастье. И вакуум этот невосполним…
Сергей Юрский: «Это был очень яркий человек»
Наш обозреватель Ольга Кучкина сообщила печальную новость Сергею Юрскому.
— Вы ведь его знали…
— Ах, как жаль! — сказал Юрский. — Но знаком с ним я не был.
— Как же так? Вы же снимались у него в фильме «Место встречи изменить нельзя»…
— Я снимался не у него, а у Станислава Говорухина, который в это время был с ним в ссоре… К несчастью. Я могу сказать, что это был очень яркий человек…
Глеб Жеглов
Владимир Высоцкий в роли Жеглова, первая серия
мужской
Капитан милиции
Володя Шарапов — друг и коллега
Братья Вайнеры
Глеб Гео́ргиевич (Его́рович в фильме) Жегло́в — один из главных героев романа братьев Вайнеров «Эра милосердия» (1976) и снятого по его мотивам кинофильма «Место встречи изменить нельзя» (1979), роль сыграл Владимир Высоцкий). Глеб Жеглов — оперативный работник Московского уголовного розыска, начальник Отдела борьбы с бандитизмом; действие разворачивается в августе-ноябре 1945 года.
Эпизод с подбрасыванием улики
Ключевой момент в фильме — спор Шарапова и Жеглова по поводу подлога. Жеглов подбросил в карман преступнику-щипачу по кличке Кирпич (актёр — Садальский) улику, чтобы, шантажируя ею, получить от того необходимую для раскрытия преступления информацию. Затем изымает кошелёк в присутствии понятых, рассуждая при этом о годах, которые карманник проведет «на южном берегу Северного Ледовитого океана». Журналист газеты «Невское время» считает этот метод добывания улик «классическим способом ментовской подставы». Из интервью Владимира Высоцкого Ирине Шестаковой, корреспонденту иновещания Московского радио: «Кстати говоря, очень многим людям нравится, что Жеглов специально засунул кошелек в карман вора так ловко, потому что это явный вор… От имени своего персонажа я утверждаю, что нужно так с ними поступать: давить от начала до конца, если ты уверен на сто процентов, что перед тобой преступник.»
Памятники
Памятник Владимиру Высоцкому в образе оперативника МУРа Жеглова установлен в центре Мариуполя, рядом с рестораном «Место встречи».
14 апреля 2009 года, к 90-летнему юбилею уголовного розыска, памятник Жеглову и Шарапову открыли в Киеве на улице Богомольца, 10, возле здания Министерства внутренних дел. На открытие памятника на «полуторке» ГАЗ-АА приехали курсанты в форме НКВД 1940-х годов, то есть времени, когда происходит действие «Эры милосердия».
К тридцатилетию выхода на экраны фильма «Место встречи изменить нельзя» памятник Жеглову также планируется установить в городе Винница.
Герой в художественной культуре
В 1990 году группа «Любэ» впервые исполнила песню Александра Шаганова «Атас», посвящённую героям фильма «Место встречи изменить нельзя».
Героям фильма «Место встречи изменить нельзя» посвящена песня Михаила Шелега «Чёрная кошка».
Неосуществлённые замыслы
Жеглов, в отличие от Шарапова, не упоминается ни в одной из других книг Вайнеров, кроме «Эры милосердия». Тем не менее ещё при жизни Высоцкого появилась идея написать сценарий фильма «Место встречи изменить нельзя 2». К ней Вайнеры возвращались в середине 90-х годов, затем в конце 2000-х годов . Однако идея так и осталась нереализованной.
Примечания
- Что делать, когда попадаешь под милицейскую подставу
- 1 2 Жеглов и Шарапов будут охранять МВД
- «Сегодня» № 80 (3213), 15.04.2009, стр.4, «Возле Луценко теперь круглые сутки курит Жеглов»
- В Виннице поставят памятник Глебу Жеглову
- «Глеб Жеглов и Володя Шарапов
За столом засиделись не зря.
Глеб Жеглов и Володя Шарапов
Ловят банду и главаря…» - «Выследил Фокса капитан Жеглов На допрос к Шарапову просится Груздёв
- «Кто предал Глеба Жеглова». Интервью с Аркадием Вайнером
В Викицитатнике есть страница по теме
Глеб Жеглов
Глеб Георгиевич Жеглов
О персонаже
Глеб Георгиевич Жеглов — один из главных героев милицейского детективного романа братьев Вайнеров «Эра милосердия» (1976) и снятой по их же сценарию экранизации «Место встречи изменить нельзя» (1979), действие которого происходит в августе — ноябре 1945 года.
Капитан милиции, старший оперуполномоченный, начальник отдела МУРа по борьбе с бандитизмом.
Внешний вид и личные качества
Жеглову 25-26 лет. Высокого роста, ловок, подвижен, быстрые коричневые глаза навыкате. Смуглая кожа, иссиня-чёрные волосы. Очень широк в плечах. Носит штатный парабеллум в кобуре на брючном ремне — надев галифе, уже вооружён. С пистолетом не расстаётся, даже когда спит — поставив на предохранитель, кладёт его под подушку. Одна из черт его характера — самолюбование. Он хочет быть лучшим во всем — начиная с блеска сапог, которые полирует беспрестанно, и заканчивая импровизированным соревнованием на уборке картошки. Поэтому он до дерзости смел, невероятно трудоспособен, но к людям относится как к расходному материалу. Эту черту в нём подметил Груздев, сказавший Шарапову: «…он через кого хочешь переступит. Доведётся — и через тебя тоже».
Биография. Семейное положение
Рос без отца, кроме него в семье четверо детей. В МУРе уже пять лет. Не женат, живёт в общежитии на Башиловке, позже переезжает в комнату Шарапова на Сретенке, возможно, выписываясь из общежития. По косвенным признакам можно предположить, что пользуется успехом у противоположного пола — несколько раз его сосед Шарапов замечает, как Жеглов прихорашивается, а потом не приходит ночевать.
Высшего образования, судя по всему, не имеет. При этом грамотен и владеет чистописанием, что также отмечает Шарапов. У него отработанная красивая подпись.
В МУРе уже пять лет, то есть с 1940 года. Чем занимался в период после окончания 9 классов (~ 1936 год) и до поступления на службу в милицию — неизвестно. Умеет ботать по фене. Имеющиеся награды, по словам Шарапова: «орден Красной Звезды, значки отличника милиции, парашютиста». Комсомолец.
Уже в XXI веке Георгий Вайнер признавался:
«Кто читал этот роман, те знают, что там очень осторожно и очень аккуратно, безо всяких революционных криков написано, что замечательный человек, выдающийся сыщик Глеб Жеглов является по существу сталинским палачом. Для него не существует ценности человеческой жизни, свободы, переживаний. И совершенно очевидно для тех, кто помнит немножко историю, что вслед за событиями 45-46 года, описанными в романе, наступила волна чудовищных репрессий, где именно Жегловы отличились в корпусе МВД-МГБ неслыханными злоупотреблениями, неслыханными злодействами, потому что искренняя убежденность в правоте дела, которое они делают, безусловные личностные способности, отсутствие всяких моральных сомнений делало их страшным орудием. В романе это прослеживается, и понятно, что будет из Жеглова завтра. В фильме эта тема практически ушла, потому что исчез текст, а осталось огромное обаяние Володи Высоцкого»
У других авторов
Скульптура:
— Памятник Владимиру Высоцкому в образе оперативника МУРа Жеглова установлен в центре Мариуполя, рядом с рестораном «Место встречи».
— 14 апреля 2009 года, к 90-летнему юбилею уголовного розыска, памятник Жеглову и Шарапову открыли в Киеве на улице Богомольца, 10, возле здания Министерства внутренних дел. На открытие памятника на «полуторке» ГАЗ-АА приехали курсанты в форме НКВД 1940-х годов, то есть времени, когда происходит действие «Эры милосердия».
Песни:
Глеб Жеглов впервые появляется в песенном творчестве самого Высоцкого — в шутливой песне «Братьям Вайнерам»:
Граждане, ах, сколько ж я не пел, но не от лени —
Некому: жена — в Париже, все дружки — сидят.
Даже Глеб Жеглов, что ботал чуть по новой фене —
Ничего не спел, чудак, пять вечеров подряд..
В 1990 году группа «Любэ» впервые исполнила песню Александра Шаганова «Атас», посвящённую героям фильма «Место встречи изменить нельзя»:
«Глеб Жеглов и Володя Шарапов
За столом засиделись не зря.
Глеб Жеглов и Володя Шарапов
Ловят банду и главаря…».
Героям фильма «Место встречи изменить нельзя» посвящена песня Михаила Шелега «Чёрная кошка» в жанре русского шансона:
«Выследил Фокса капитан Жеглов.
На допрос к Шарапову просится Груздёв» История
«Эра милосердия» — детективный роман братьев Вайнеров о борьбе московской милиции и прокуратуры с уголовными элементами, расплодившимися во время военной разрухи.
Действие происходит в сентябре — октябре 1945 года в Москве. Война окончена. Владимир Шарапов, фронтовик, от имени которого написан роман, направлен для прохождения дальнейшей службы в милицию. Хотя Шарапов опытный разведчик, его юридические знания невелики. Поэтому его, для учёбы и стажировки, назначают в одну из оперативных групп Московского уголовного розыска (МУР). Эта группа возглавляется Глебом Жегловым и входит в отдел по борьбе с бандитизмом (ОББ).
Группа Жеглова должна ликвидировать банду «Чёрная кошка». Банду так называют потому, что после каждого дела они оставляют на месте преступления либо живого чёрного котёнка, либо рисунок кошки. Эта банда раньше грабила граждан, но с некоторого времени переключилась на другой «род деятельности» — теперь бандиты «работают» по-крупному и грабят продуктовые магазины.
Одновременно группу подчиняют следователю прокуратуры, который должен раскрыть убийство гражданки Ларисы Груздевой.
Петр Вайль сообщает: «Как рассказал мне писатель Георгий Вайнер, один из авторов романа „Эра милосердия“, где впервые появился Жеглов, у него был реальный прототип, с той же самой фамилией, только звали его Станислав Жеглов. Он работал в 1960-е годы в Московском уголовном розыске». Однако больше эта информация нигде не подтверждается, и говорится, что в основу персонажа легли черты разных людей.
Теги: #детектив #братья вайнеры
Жеглов сел за взятку, а Шарапов поймал первого в СССР маньяка: Как на самом деле сложились судьбы героев легендарного фильма
Ровно сорок лет назад, 11 ноября 1979-го, в честь Дня милиции на экраны вышла первая из пяти серий телефильма «Место встречи изменить нельзя», ставшего одним из самых популярных детективов советского кинематографа, который смотрят с удовольствием и сегодня.
Фразы героев стали крылатыми – от «Нет у вас методов против Кости Сапрыкина» и до «А теперь – горбатый!» (которая произносится, конечно же, в сочетании с резким движением рукой в исполнении Высоцкого в образе Жеглова) или «Не знаю, я там не был, а Фокс не рассказывал», сказанной Шараповым на «малине» у банды.
Памятник г. Жиглову и В. Шарапову. Петровка, 38. Фото: Anton Belitsky / Globallookpress
О главных героях и их прототипах сегодня и хотелось бы вспомнить – вместе с известным журналистом-расследователем, автором «Бандитского Петербурга» Андреем Константиновым.
У Шарапова было целых два прототипа
Банды «Черная кошка», за которой охотятся в фильме Глеб Жеглов и Володя Шарапов, как всем давно известно, в реальности не существовало. Вообще в послевоенной Москве было немало группировок, промышлявших разбойными нападениями и грабежами. А вот изображения чёрной кошки на самом деле оставляли на месте своих преступлений – обычно это были кражи – воровские компании, состоявшие из подростков: шалили они так.
Считается, впрочем, что за основу книги «Эра милосердия» братья Вайнеры взяли события, связанные с реальной красногорской бандой Ивана Митина, действовавшей, правда, не сразу после войны, как это происходит в фильме, а лет на 5-7 позже, в начале 1950-х. Но «митинские» были и впрямь жестокими – на их счету несколько убийств, в том числе, милиционеров.
И вот эту-то банду Митина и задерживал приятель будущих писателей Вайнеров Владимир Арапов, ставший прототипом того старшего лейтенанта-фронтовика, командира штрафной роты и разведчика, 42 раза ходившего за линию фронта, который пришел после Победы в МУР.
На самом деле, подлинный Арапов пришёл в органы в 19 лет, начинал в 37-м отделении милиции, но ещё до конца не определился на тот момент, хочет ли он всю жизнь посвятить поимке преступников.
Здание МУР. Фото: Popova Valeriya / .com
Но произошло одно событие, которое и привело его в легендарный Московский уголовный розыск, где позже состоялось знакомство с Аркадием Вайнером, работавшим там же, на Петровке, 38.
Представьте, послевоенная Москва. Житье нищее, голодное. И вдруг в школах, находящихся недалеко от клуба фабрики «Парижская коммуна», начали пропадать детские пальтишки. Свидетели говорили, что ворует женщина. А отец в это время познакомился с девушкой, которая сказала, что она в клубе учительницей музыки работает,
– рассказывал сын Владимира Арапова Павел.
И что-то в её поведении показалось ему странным – фальшь какая-то была.
«Однажды он переоделся в женскую одежду и выследил, как его новая знакомая вышла из дома в пальто и шляпе, которую описывали свидетели», – вспоминал Павел Арапов.
Воровку поймали, но в МУРе обратили внимание на то, как именно вычислил её молодой опер. И пригласили его работать к себе.
В. Шарапов (Конкин). Кадр из фильма. Фото: Vyacheslav Panov / Globallookpress
Впрочем, есть ещё версия (со ссылкой на Георгия Вайнера – из книги Мамонова «Последняя банда: Сталинский МУР против чёрных котов Красной Горки») о том, что «хотя Шарапов – собирательный образ, но у него есть прототип – Владимир Чванов, знаменитый сыщик МУРа, также ставший автором детективных книг.
Так что, вероятно, и тот, и другой, легенды МУРа, могли служить прототипами Шарапова.
Может быть, потому, что оба – и Арапов, и Чвалов – участвовали в поимке первого советского маньяка – Владимира Ионесяна, прозванного «Мосгазом», поскольку он представлялся сотрудником газовой службы.
Первый возглавлял, как рассказывал его сын, штаб по поиску убийцы, второй вычислил сожительницу Ионесяна, через которую вышли уже на самого изверга.
«Он же убил топориком женщину в Марьиной роще, где находилось наше отделение, – вспоминал Чвалов. – Среди похищенного им был большой телевизор «Темп»: ясно было, что в руках он телевизор не потащит, ему понадобится машина. Легковую поймать на той улице было непросто: они ходили редко. Зато грузовики – часто. Стали опрашивать водителей в автохозяйствах, один подвозил мужчину с телевизором – до Трифоновской улицы. В районе Трифоновской мы задержали сожительницу Ионесяна и нашли телевизор. А самого преступника поймали уже в Казани».
Интеллигентность Шарапова преувеличена, а Жеглов – явный карьерист
Фото: Mykhailo Koifman / .com
А вот про Глеба Жеглова, который как раз-таки, как считалось долгое время, не имел чёткого прототипа, рассказал в одном из поздних интервью Георгий Вайнер:
Жеглов был наш товарищ, очень смешной человек, начальник ОБХСС Дзержинского района Москвы. Он был весельчак, гуляка, замечательный оперативник и… взяточник, – говорил младший из братьев-писателей. – В конце концов, его посадили, и он один из всех, кто шёл по этому делу – а там был очень крупный процесс, около 20 человек были арестованы – ни в чём никогда не признавался и в течение трёх лет добивался и добился, чтобы его дело пересмотрели.
И ведь мало того, что его освободили – «за недоказанностью», так он ещё и два года потратил потом на то, чтобы восстановиться на службе, и не просто в МВД, а на своём месте начальника ОБХСС Дзержинского района Москвы.
«Он вышел на работу, а на другой день подал заявление об отставке. На «гражданке» он занялся более прибыльным делом – плодоовощной торговлей в Москве. Там у него были очень большие доходы, он любил жить на широкую ногу… но, в конце концов, что-то там у него случилось, и он покончил с собой», – приводит грустную историю жизни подлинного Жеглова Вайнер.
Впрочем, мы воспринимаем и Жеглова, и Шарапова больше сквозь призму фильма – в книге-то это совсем другие персонажи.
Кадр из фильма. Фото: Vyacheslav Panov / Globallookpress
А вот в картине «Место встречи изменить нельзя» – образы, созданные Высоцким и Конкиным. Один – жёсткий, принципиальный опер. И другой – интеллигентный, стремящийся к справедливости, бывший фронтовик.
«Интеллигентность Шарапова вы преувеличиваете, – считает между тем Андрей Константинов. – Он – офицер, прошедший войну, который командовал зэками в штрафной роте. Это человек, достаточно много повидавший, убивавший и которого убивали. Что касается принципиальности Жеглова, вы тоже, мне кажется, не совсем правы. Жеглов – он в фильме тёртый калач и, безусловно, карьерист. Помните, как Груздева он легко отправил в тюрьму? Если бы не Шарапов, был бы в тюрьме Груздев, а Жеглов не маялся бы совестью».
Кстати, сам Георгий Вайнер тоже признавался:
«Кто читал этот роман, те знают, что там очень осторожно и очень аккуратно, безо всяких революционных криков написано, что замечательный человек, выдающийся сыщик Глеб Жеглов является по существу сталинским палачом. Для него не существует ценности человеческой жизни, свободы, переживаний. И совершенно очевидно для тех, кто помнит немножко историю, что вслед за событиями 1945-46 годов, описанными в романе, наступила волна чудовищных репрессий, где именно Жегловы отличились в корпусе МВД-МГБ неслыханными злоупотреблениями, неслыханными злодействами, потому что искренняя убеждённость в правоте дела, которое они делают, безусловные личностные способности, отсутствие всяких моральных сомнений делало их страшным орудием».
Писатель Георгий Вайнер, декан факультета журналистики МГУ Ясен Засурский. Фото: Зотин Игорь / Фотохроника ТАСС
В девяностые и тот, и другой могли бы сами влиться в ОПГ
Константинов, к слову, полагает, что в сегодняшнем мире вряд ли нашлось бы место и Жеглову, и Шарапову – прежде всего потому, что оба и были как раз «идеологически мотивированными».
А вот в 1990-е могли стать кем угодно, – полагает автор «Бандитского Петербурга». – В эпоху перелома, ухода одних смыслов и прихода других, боюсь, что они могли бы либо оставаться в органах и начать заниматься какими-то не только праведными делами, либо бросить и оказаться на обочине жизни, либо попасть в банды. Но оставаться просто такими же они бы вряд ли смогли. Потому что это, во-первых, достаточно молодые люди, во-вторых, это люди действия, которые не хотят просто так сидеть и ждать, а хотят что-то совершать в этой жизни.
И сегодня они тоже, скорее всего, не смогли бы вписаться в нынешнюю систему правоохранительных органов.
«Либо это была бы какая-то кардинальная перепрошивка личности, либо они в этом времени без остатка растворились бы, и всё, – уверен Андрей Константинов. – Наше время не несёт в себе какого-то идеологического стержня. Время, где непонятно, где свои, а где чужие, что хорошо и что плохо, и как на самом деле нужно поступать, чтобы не оказаться лузером… Ведь это легко у нас – выпускать какие-то бесконечные сериалы про ментов, и там такие бедные, но честные, поэтому производящие впечатление туповатых, менты. И возникает вопрос: а на основании чего эти люди такие? Что ими движет? Воспоминания о советском детстве? Клятва пионерскому галстуку? И откуда берутся такие, как полковник Захарченко, у которого в квартире гора наличности?».
А. Константинов. Фото: Zamir Usmanov / Globallookpress
Поэтому Жеглова и Шарапова сложно представить в современной полиции.
«Вспомните, как они живут в комнате Шарапова: делят кусок сахара, у них нет ни одежды, ни какой-то собственности. Они – лохи, говоря сегодняшним языком. На них посмотрели бы и сказали: вы что, с гор спустились? Вы чего такие – пешком ходите, на трамвае ездите? Вы, вообще, офицеры МУРа или кто?».
Место встречи изменить нельзя (1979)
Жеглов и ШараповСразу после премьеры в отношении противоречивой фигуры капитана Жеглова у рецензентов сложилось редкое единодушие. И это не был однозначный плюс. Все признавали за образом яркую индивидуальность и необыкновенную харизму, идущую прямо от актёра Высоцкого, но в личности Глеба Жеглова рецензенты видели, прежде всего, отражение характера послевоенного времени, непростого и тяжёлого. Неистовость Жеглова слишком бросалась в глаза, её невозможно было игнорировать, пропустить, списать на непростой характер, ибо вела к служебным перегибам и напоминала старшему поколению о тяжёлой длани карательных органов в сталинские годы. И всё же, на взгляд кинокритиков, это свойство Глеба Жеглова оправдывалась тем, что персонаж не укладывался в простые схемы. Он был живой, настоящий, в него зритель верил как в подлинного героя, сложенного не из литературных формул, а из нервов, рвущихся жил, хриплого голоса, из дерзости (иногда в лицо начальству), из смекалки и жизненного опыта. Благодаря этим качествам Жеглов Высоцкого смотрелся на голову выше своих коллег, человеком почти выдающимся, и при этом он удивительно вписывался в эпоху, был тем самым «винтиком» машины правосудия. Невозможно изъять из образа Жеглова, каким его сыграл Высоцкий, хотя бы одну из черт. Глеб Жеглов и опасен и притягателен своим напором, сметающим всё наносное и мелкое. Фраза «вор должен сидеть в тюрьме!» в устах актёра стала коронной – едва ли не народным лозунгом, который можно написать на кумачовом транспаранте ко Дню милиции. Но вот её продолжение – «…и не важно, каким способом я его туда упрячу» – приемлемо не для всех.
Таков капитан Жеглов, начальник отдела борьбы с бандитизмом Московского уголовного розыска образца 1945 года. Трудно представить милицейского сыщика более органичного своему времени, несмотря на то, что Жеглов родился не на страницах послевоенной прозы, а десятилетия спустя в романе «Эра милосердия». По идее, столь яркий сыщик должен казаться белой вороной – работники угрозыска являлись на сталинский экран в наглухо застёгнутом кителе. Он же словно из гангстерского нуар-фильма – щеголяет в кожаном плаще, широкополой шляпе, носит пиджак в полоску да гражданские брюки заправляет в хромовые сапоги. А его мимоходом оброненную фразу о парадном мундире: «Это у меня вроде домашней пижамы, никогда не носил, да, наверное, и не придётся», — можно принять за фрондёрство. Слишком неформален Глеб Егорыч Жеглов, не для трибуны он, весь в чёрной работе – чистит Москву от банд грабителей и убийц, и красоваться с золотыми погонами ему недосуг.
Фокус в том, что образ Жеглова наполовину соткан из ретроспективного взгляда эры семидесятых на послевоенное время. Советскому кинематографу так называемой эпохи «застоя» вдруг открылась другая сторона вещей: оказалось, что сталинская эпоха (как любая другая) имеет свой «бэкграунд», не только одноцветно окрашенный – романтический, трагический или комический, но и чисто бытовой, что герои это люди, которые тоже живут – в скромных квартирах и коммуналках, преодолевая ежедневные трудности.
Никакой лакировки в образе Жеглова мы не видим, хотя рисовка, позёрство, своеобразный артистизм очень свойственны ему. В этом он близок английскому сыщику Шерлоку Холмсу, предпочитавшему из поимки преступника разыграть представление. Капитан Жеглов тоже не прочь сыграть на нервах антисоциального элемента, «нравственно раздавить» (как выразился критик В. Михалкович) – пусть знают, каковы принципы Глеба Жеглова. Поэтому не одной только оперативной смекалкой объясним спектакль, устроенный Жегловым в кабинете администратора Большого театра. Здесь, бери выше, социальная педагогика!
Жеглов – человек убеждённый, в своей повседневной и нередко опасной работе он видит свою общественную миссию. Кажется, что он человек команды – так слаженно у него работает опергруппа, но по своему характеру – он типичный волк-одиночка. Из всех сотрудников угрозыска, кого нам показывают в фильме, он самый «заряженный» на дело человек. Самый целеустремлённый и эмоционально вовлечённый. Иногда кажется, что Жеглов упивается единоборством с бандитами. Он, так сказать, ведёт личный счёт с преступным миром – вот вам ещё одна параллель с Шерлоком Холмсом.
Неудивительно, что такой неординарной личности судьба преподнесла своего «доктора Ватсона», не уступающего своему шефу ни в эмоциональном заряде, ни в личной мотивации, хотя и совершенно иначе. Не знаю, сознательно ли братья Вайнеры пришли к такому решению – повторить формулу Конан Дойла, создать дуэт сыщиков, избрав на роль друга сыщика демобилизовавшегося офицера.
В отличие от Жеглова образ лейтенанта Шарапова у рецензентов спровоцировал полемику.
Спор о Шарапове вышел за рамки обсуждения одного персонажа и тем более актёра-исполнителя. Образ лейтенанта Шарапова в исполнении Владимира Конкина оказался для фильма чем-то вроде краеугольного камня или, если хотите, камнем преткновения.
Можно спорить, хорошо ли сыграл Конкин, хватило ли ему мастерства, особенно в сценах в воровской малине – на эту тему до сих пор ломают копья зрители. На мой взгляд, сыграл хорошо. Недовольные критики, ставя актёру «неуд», смешивают два разных понятия, две разные игры, два разных представления, когда утверждают, что Конкин сыграл неубедительно, что с таким спектаклем он неминуемо провалился бы перед матёрыми рецидивистами. Но ведь артист Владимир Конкин на самом деле играл не для них, а для нас, выполняя поставленную режиссёром задачу – выявить всю шаткость внутренней позиции своего героя. Задача была – транслировать нам игру Шарапова на грани фола: героя пронзает мысль, что он на волосок от смерти, а операция в шаге от провала – и жизнь заставляет импровизировать, играть неподготовленную роль. Именно в такие мгновения включаются самые неожиданные резервы личности.
Мы знаем о Шарапове всю правду, бандиты же об этом «фраере ушастом» только гадают. В отличие от Жеглова, человека-загадки, Шарапов нам предельно ясен с первой секунды фильма. Он, так сказать, прозрачен для нас. Как поведенческая модель – в том, каков на самом деле его характер, его отношение к миру, каков его потенциал. И это обстоятельство одновременно и заложено сюжетом и оправданно выбором на эту роль актёра Конкина, сыгравшего перед этим одну из самых знаковых в советской драматургии роль Павки Корчагина. Шарапов прямолинеен, иногда плакатен, но это в силу того, что характер его был сформирован внезапно, настигнут и прокален войной, на которую он отправился почти со школьной скамьи. Очень возможно, что на вопрос о любимом литературном произведении Володя Шарапов честно ответит: «Как закалялась сталь» Н. Островского. Поэтому, когда Жеглов говорит ему, опасаясь отправлять на задание: «Володя, да у тебя на лбу написано десять классов», — это не фигура речи.
Сколько раз бывало так, что люди, прошедшие фронт, проявившие на войне и беспримерную отвагу и необычайную смекалку, в мирной жизни оказывались не удел. Выказывали свою неприспособленность к гражданскому житию-бытию, поступали наивно и нелепо. Жизнь после войны – тоже испытание. Но Володя Шарапов снова как на фронте, мобилизован на войну с преступностью. Растеряться в мирной жизни он не успел. «Глаза горят» — это про него, ему тоже свойственен азарт борьбы. Выжив и победив, вернувшись из человеческой мясорубки молодым и здоровым, готовым к строительству новой жизни, лейтенант Шарапов олицетворяет поколение победителей. В его лицо будто заглядывает светлая сторона бытия – надежда поколения, в то время как лик Жеглова омрачён близким знакомством с тёмными сторонами человеческой натуры. Вместе оба героя как две стороны одной медали.
Когда критик В. Ревич пишет, что Шарапов, каким его сыграл Конкин, вневременной, одинаково подходящий и для 50-х и для 70-х годов, это, как ни странно, может свидетельствовать в пользу обвиняемого. Понятно, что критик желал заклеймить сыгранного Конкиным героя, обвинив образ в ходульности и схематизме. Явный намёк на растиражированный в советской литературе и кино тип «пламенного комсомольца». Но здесь, мне кажется, другое. Принципиальность Шарапова, может быть, и наивная, но искренняя. Его социальный оптимизм бьётся в унисон с его молодостью и историческим моментом в жизни страны. И то и другое, как показывает время, преходящее, но это не значит, что не настоящее.
Писатели братья Вайнеры и режиссёр Говорухин заложили в образе Шарапова своеобразную Ариаднову нить идеализма, протянув её из победного 1945-го в конец 1970-х. В позднем брежневском СССР ощущался дефицит не только на предметы модного гардероба, но и на подобного типа героя. Этим в огромной мере объясняется внутреннее сродство зрителей фильма, а изначально – читателей повести, с Володей Шараповым. Герой в исполнении Владимира Конкина – с его идеализмом и сомнениями, с искренними порывами и разочарованиями – казался человеком на своём месте. И одновременно прочитывался как «свой», как «прозрачно-понятный» герой, импонирующий своей не всегда уместной прямотой, похожий на очень и очень многих, и отнюдь не уникальный.
Александр Седов
40 лет фильму «Место встречи изменить нельзя». В честь юбилея картины Царьград решил вспомнить судьбы прототипов главных героев и вместе с автором «Бандитского Петербурга» Андреем Константиновым представить, кем бы они стали в другое время
Ровно сорок лет назад, 11 ноября 1979-го, в честь Дня милиции на экраны вышла первая из пяти серий телефильма «Место встречи изменить нельзя», ставшего одним из самых популярных детективов советского кинематографа, который смотрят с удовольствием и сегодня.
Фразы героев стали крылатыми – от «Нет у вас методов против Кости Сапрыкина» и до «А теперь – горбатый!» (которая произносится, конечно же, в сочетании с резким движением рукой в исполнении Высоцкого в образе Жеглова) или «Не знаю, я там не был, а Фокс не рассказывал», сказанной Шараповым на «малине» у банды.
Памятник г. Жиглову и В. Шарапову. Петровка, 38.
О главных героях и их прототипах сегодня и хотелось бы вспомнить – вместе с известным журналистом-расследователем, автором «Бандитского Петербурга» Андреем Константиновым.
У Шарапова было целых два прототипа
Банды «Черная кошка», за которой охотятся в фильме Глеб Жеглов и Володя Шарапов, как всем давно известно, в реальности не существовало. Вообще в послевоенной Москве было немало группировок, промышлявших разбойными нападениями и грабежами. А вот изображения чёрной кошки на самом деле оставляли на месте своих преступлений – обычно это были кражи – воровские компании, состоявшие из подростков: шалили они так.
Считается, впрочем, что за основу книги «Эра милосердия» братья Вайнеры взяли события, связанные с реальной красногорской бандой Ивана Митина, действовавшей, правда, не сразу после войны, как это происходит в фильме, а лет на 5-7 позже, в начале 1950-х. Но «митинские» были и впрямь жестокими – на их счету несколько убийств, в том числе, милиционеров.
И вот эту-то банду Митина и задерживал приятель будущих писателей Вайнеров Владимир Арапов, ставший прототипом того старшего лейтенанта-фронтовика, командира штрафной роты и разведчика, 42 раза ходившего за линию фронта, который пришел после Победы в МУР.
На самом деле, подлинный Арапов пришёл в органы в 19 лет, начинал в 37-м отделении милиции, но ещё до конца не определился на тот момент, хочет ли он всю жизнь посвятить поимке преступников.
Но произошло одно событие, которое и привело его в легендарный Московский уголовный розыск, где позже состоялось знакомство с Аркадием Вайнером, работавшим там же, на Петровке, 38
Представьте, послевоенная Москва. Житье нищее, голодное. И вдруг в школах, находящихся недалеко от клуба фабрики «Парижская коммуна», начали пропадать детские пальтишки. Свидетели говорили, что ворует женщина. «А отец в это время познакомился с девушкой, которая сказала, что она в клубе учительницей музыки работает», – рассказывал сын Владимира Арапова Павел.
И что-то в её поведении показалось ему странным – фальшь какая-то была.
«Однажды он переоделся в женскую одежду и выследил, как его новая знакомая вышла из дома в пальто и шляпе, которую описывали свидетели», – вспоминал Павел Арапов.
Воровку поймали, но в МУРе обратили внимание на то, как именно вычислил её молодой опер. И пригласили его работать к себе.
Впрочем, есть ещё версия (со ссылкой на Георгия Вайнера – из книги Мамонова «Последняя банда: Сталинский МУР против чёрных котов Красной Горки») о том, что «хотя Шарапов – собирательный образ, но у него есть прототип – Владимир Чванов, знаменитый сыщик МУРа, также ставший автором детективных книг.
Так что, вероятно, и тот, и другой, легенды МУРа, могли служить прототипами Шарапова.
Может быть, потому, что оба – и Арапов, и Чвалов – участвовали в поимке первого советского маньяка – Владимира Ионесяна, прозванного «Мосгазом», поскольку он представлялся сотрудником газовой службы.
Первый возглавлял, как рассказывалего сын, штаб по поиску убийцы, второй вычислил сожительницу Ионесяна, через которую вышли уже на самого изверга.
«Он же убил топориком женщину в Марьиной роще, где находилось наше отделение, – вспоминал Чвалов. – Среди похищенного им был большой телевизор «Темп»: ясно было, что в руках он телевизор не потащит, ему понадобится машина. Легковую поймать на той улице было непросто: они ходили редко. Зато грузовики – часто. Стали опрашивать водителей в автохозяйствах, один подвозил мужчину с телевизором – до Трифоновской улицы. В районе Трифоновской мы задержали сожительницу Ионесяна и нашли телевизор. А самого преступника поймали уже в Казани».
Интеллигентность Шарапова преувеличена, а Жеглов – явный карьерист
А вот про Глеба Жеглова, который как раз-таки, как считалось долгое время, не имел чёткого прототипа, рассказал в одном из поздних интервью Георгий Вайнер:
«Жеглов был наш товарищ, очень смешной человек, начальник ОБХСС Дзержинского района Москвы. Он был весельчак, гуляка, замечательный оперативник и… взяточник, – говорил младший из братьев-писателей. – В конце концов, его посадили, и он один из всех, кто шёл по этому делу – а там был очень крупный процесс, около 20 человек были арестованы – ни в чём никогда не признавался и в течение трёх лет добивался и добился, чтобы его дело пересмотрели.»
И ведь мало того, что его освободили – «за недоказанностью», так он ещё и два года потратил потом на то, чтобы восстановиться на службе, и не просто в МВД, а на своём месте начальника ОБХСС Дзержинского района Москвы.
«Он вышел на работу, а на другой день подал заявление об отставке. На «гражданке» он занялся более прибыльным делом – плодоовощной торговлей в Москве. Там у него были очень большие доходы, он любил жить на широкую ногу… но, в конце концов, что-то там у него случилось, и он покончил с собой», – приводит грустную историю жизни подлинного Жеглова Вайнер.
Впрочем, мы воспринимаем и Жеглова, и Шарапова больше сквозь призму фильма – в книге-то это совсем другие персонажи.
А вот в картине «Место встречи изменить нельзя» – образы, созданные Высоцким и Конкиным. Один – жёсткий, принципиальный опер. И другой – интеллигентный, стремящийся к справедливости, бывший фронтовик.
«Интеллигентность Шарапова вы преувеличиваете, – считает между тем Андрей Константинов. – Он – офицер, прошедший войну, который командовал зэками в штрафной роте. Это человек, достаточно много повидавший, убивавший и которого убивали. Что касается принципиальности Жеглова, вы тоже, мне кажется, не совсем правы. Жеглов – он в фильме тёртый калач и, безусловно, карьерист. Помните, как Груздева он легко отправил в тюрьму? Если бы не Шарапов, был бы в тюрьме Груздев, а Жеглов не маялся бы совестью».
Кстати, сам Георгий Вайнер тоже признавался:
«Кто читал этот роман, те знают, что там очень осторожно и очень аккуратно, безо всяких революционных криков написано, что замечательный человек, выдающийся сыщик Глеб Жеглов является по существу сталинским палачом. Для него не существует ценности человеческой жизни, свободы, переживаний. И совершенно очевидно для тех, кто помнит немножко историю, что вслед за событиями 1945-46 годов, описанными в романе, наступила волна чудовищных репрессий, где именно Жегловы отличились в корпусе МВД-МГБ неслыханными злоупотреблениями, неслыханными злодействами, потому что искренняя убеждённость в правоте дела, которое они делают, безусловные личностные способности, отсутствие всяких моральных сомнений делало их страшным орудием».
В девяностые и тот, и другой могли бы сами влиться в ОПГ
Константинов, к слову, полагает, что в сегодняшнем мире вряд ли нашлось бы место и Жеглову, и Шарапову – прежде всего потому, что оба и были как раз «идеологически мотивированными».
«А вот в 1990-е могли стать кем угодно, – полагает автор «Бандитского Петербурга». – В эпоху перелома, ухода одних смыслов и прихода других, боюсь, что они могли бы либо оставаться в органах и начать заниматься какими-то не только праведными делами, либо бросить и оказаться на обочине жизни, либо попасть в банды. Но оставаться просто такими же они бы вряд ли смогли. Потому что это, во-первых, достаточно молодые люди, во-вторых, это люди действия, которые не хотят просто так сидеть и ждать, а хотят что-то совершать в этой жизни.»
И сегодня они тоже, скорее всего, не смогли бы вписаться в нынешнюю систему правоохранительных органов.
«Либо это была бы какая-то кардинальная перепрошивка личности, либо они в этом времени без остатка растворились бы, и всё, – уверен Андрей Константинов. – Наше время не несёт в себе какого-то идеологического стержня. Время, где непонятно, где свои, а где чужие, что хорошо и что плохо, и как на самом деле нужно поступать, чтобы не оказаться лузером… Ведь это легко у нас – выпускать какие-то бесконечные сериалы про ментов, и там такие бедные, но честные, поэтому производящие впечатление туповатых, менты. И возникает вопрос: а на основании чего эти люди такие? Что ими движет? Воспоминания о советском детстве? Клятва пионерскому галстуку? И откуда берутся такие, как полковник Захарченко, у которого в квартире гора наличности?».
Поэтому Жеглова и Шарапова сложно представить в современной полиции.
«Вспомните, как они живут в комнате Шарапова: делят кусок сахара, у них нет ни одежды, ни какой-то собственности. Они – лохи, говоря сегодняшним языком. На них посмотрели бы и сказали: вы что, с гор спустились? Вы чего такие – пешком ходите, на трамвае ездите? Вы, вообще, офицеры МУРа или кто?».
Зато тот самый кошелек, который Глеб Жеглов засунул в карман Кирпичу, чтобы иметь основания его задержать, – это, подчёркивает Константинов, спокойно существует и сегодня, и даже процветает.
«Сейчас за счёт соцсетей и хайпов общественное мнение встаёт на сторону того, кто первый громче крикнет и при этом не пытается разобраться: а что, собственно говоря, случилось на самом деле? – не сомневается собеседник Царьграда. – Как, кто, при каких обстоятельствах, действительно подбросил или нет? История с Иваном Голуновым очень показательна в этом смысле: никто не захотел разобраться, что на самом деле там произошло. Потому что если подбросили наркотики этому Голунову, то, во-первых, кто, во-вторых, с какой целью, в-третьих, почему никто не арестован? Наркотики есть, а хозяина у них нет. Вот вам и вся история про то, «на чью сторону встает» общественное мнение».
То есть и у Кирпича был шанс перевернуть ситуацию – когда он закричал в трамвае, мол, «фронтовику руки крутят!», однако голос его был слаб и никто его не услышал.
«А если бы это «фронтовику руки крутят!» было в соцсетях, то у Кирпича имелся бы очень большой шанс. Он бы кричал: «Кровавая гэбня! Это он, мильтон поганый, кошелёк мне на входе подложил!» Но шанс был бы и у Жеглова. Знаете, как зэки говорят: «Больше всего шансов у тех, кто первым добежал до оперчасти». Кто первым добежал до оперчасти, тот и прав. А в нынешнее время роль оперчасти играет интернет-сообщество, которое поднимает волну либо в одну сторону, либо в другую, вот и всё», – уверен Андрей Константинов.