Содержание
- Ключарева «Юркино Рождество» краткое содержание какое?
- Комментарии 0
- Урок осмысления рассказа Н. Ключарёвой «Юркино Рождество»
- «Перерождение души» ( по рассказу Н.Ключарёвой «Русское Рождество»)
- Святочные рассказы: Юркино Рождество
- Традиции рождественского рассказа в современной литературе.Н.Ключарева «Юркино Рождество» план-конспект урока по литературе (11 класс) на тему
- Сценарий урока литературы по теме «Перерождение души человека в рассказе «Юркино рождество»
- Юркино Рождество. Наталья Ключарева
Ключарева «Юркино Рождество» краткое содержание какое?
Рассказ «Юркино Рождество» довольно большой. Краткий пересказ можно сделать так.
Мальчик Юрка Кривов жил со своими родителями, но когда пошел в первый класс, родители начали спиваться. Сначала они это старались скрыть, но потом уже не таились. Юрку все жалели. А он ненавидел праздники. Особенно он возненавидел Рождество, когда пьяные родители заснули, закрыв двери, и не впустили сына домой, бросив в морозную ночь одного.
В это время Юрка дружил с Геркой, у которого родители тоже без конца ссорились.
После ночи, проведенной вне дома, Юрка решился и поменял замок на входной двери, когда родители пьянствовали у родственников. И больше он их в квартиру не впустил, они слонялись по родным и знакомым. И продолжали пить и обливать Юрку грязью.
Соседи стали его осуждать, а родителей жалеть. Друг Герка не захотел вникать в его проблемы, отошел от Юрки в сторону. Учителя тоже называли его
Но это было не так! Просто Юрка должен был как-то выживать, чтобы не начать пить с родителями. Потом он получил паспорт и сменил фамилию и отчество. Он взрослел сам, без родительской помощи и любви. О своем поступке Юрка скажет в конце рассказа —
Но когда его мать попала на лечение в «психушку», Юрка ее не бросил, навещал, хотя она его и не узнавала. И на Рождество, которое он с детства не любил, он принес матери в палату искусственную елку, которую мать сама ему когда-то обещала, но не купила.
Комментарии 0
В минувшем году московское издательство «Олимп» проводило конкурс рождественского и святочного рассказа, в котором принимали участие многие профессиональные писатели. С разрешения издательства и согласия автора мы печатаем рассказ победителя конкурса — Натальи Ключаревой.
Справка «Фомы»: Наталья КЛЮЧАРЁВА родилась в Перми, с 1992 года жила в Ярославле. Окончила филологический факультет Ярославского педагогического университета. Работала редактором новостей на телевидении. Редактировала ярославский литературный альманах «Игра в классиков». Публиковалась в местных изданиях и в московской периодике. В 2006 году выпустила книгу стихов «Белые пионеры». С 2005 года живет в Москве, работает журналистом в газете «Первое сентября». Финалист премии «Дебют» в номинации «Поэзия» (2002 год). Лауреат премии имени Юрия Казакова (2007 год). В 2007 году у нее вышла книга «Россия: общий вагон» (изд-во «Лимбус Пресс»).
О том, что Кривовы спиваются, долгое время знал только их сын Юрка. Когда это началось, он ходил в первый класс. Поначалу Кривовы своей болезни стеснялись и пили исключительно вдвоем, запершись в прокуренной квартире.
Примостившись за шторой на подоконнике, Юрка кое-как сам готовил уроки, рисовал закорючки в прописях, учил под гудение пьяных родителей стихи про «лес, точно терем расписной», клеил аппликации из цветной бумаги… Поэтому в школе никто ни о чем не догадывался.
«Способности у Кривова, конечно, ниже средних. Но ничего, может, еще подтянется», — говорила на собраниях Юркина училка, рассеянно глядя на внимательные родительские лица и не зная, к которому из них
обращается в данный момент.
Тетя Алена Кривова, когда-то учившаяся в этой же школе, стыдливо горбилась за последней партой и прятала глаза. На людей — включая даже Юркиных одноклассников — она уже тогда стала смотреть виновато и слегка заискивающе, как на свое магазинное начальство: не почует ли кто запах перегара.
Маленький Юрка выделялся из своих сверстников только тем, что никогда не спешил возвращаться домой. В любую погоду он стойко месил грязь на окрестных пустырях, мерил сапогами лужи, а если становилось совсем невмоготу — грелся в подвале, дрессируя бездомных кошек. Но и тут никто не заподозрил ничего неладного.
В середине ноября у Юрки появился товарищ, деливший с ним одинокие прогулки по задворкам микрорайона. Это был его одноклассник Герка, который жил в соседнем подъезде. Герка отличался необузданной фантазией, вдохновенно врал по каждому поводу и, захлебываясь, выливал на молчаливого Юрку целые ушаты невероятных историй об инопланетянах, индейцах и призраках.
Геркины родители в то время начали разводиться — с битьем посуды, криками и вызовами милиции. Так что и он не спешил из школы домой.
Как ни старались Кривовы скрыться от чужих глаз, но скоро по двору поползли слухи, смешки и кривотолки. А когда Юрка перешел в пятый класс, позор окончательно вылез наружу, как грязная рубаха из штанов.
Тетя Алена, уже превратившаяся в Кривиху, побито улыбаясь, побиралась у дверей гастронома, в котором больше не работала. А Кривой-батя спал в подъезде, свесившись головой со ступенек. Всегда почему-то этажом ниже своей квартиры, до которой ему не хватало сил добраться. Соседки подкармливали Юрку, заранее жалея завтрашнего детдомовца или колониста. Такие истории всегда заканчивались одинаково.
У Герки дома тоже все было по-прежнему кувырком. Его родители то разъезжались, то опять съезжались, а то вовсе уезжали мириться на Байкал, оставляя сына одного в разоренной квартире, похожей на поле битвы мифических титанов. Герка брызгал себе на вихры мамкиными духами и, кашляя, курил отцовские папиросы: ему казалось, что так он становится немного ближе к родителям.
За этим занятием его и застала железная леди микрорайона — инспекторша по делам несовершеннолетних Иванова, которую никто не знал по имени, но все, особенно дети, панически боялись. Накануне она нанесла угрожающий визит в соседний подъезд — к Кривовым.
В первый день зимних каникул, пришедшийся на католическое Рождество, Юрка оказался в гастрономе вместе с родителями. Он пришел за хлебом, а они — за бутылкой к празднику. В винный отдел, где когда-то она сама покрикивала из-за прилавка на бестолковых колдырей, Кривиха входить застеснялась, и они с Юркой молча топтались на крыльце, поджидая Кривого-батю.
Стоять рядом с матерью Юрке было тяжело и стыдно. Он отошел в сторону, уткнулся в празднично украшенную витрину магазина — и вдруг провалился в другой мир, похожий на бесконечные сказки, которыми тешил его и себя отчаянный фантазер Герка.
Это была всего лишь маленькая искусственная елка. Серебристые иголки из фольги нежно подрагивали от сквозняка, отбрасывая едва уловимые блики на серую вату, изображавшую снег. На одной из веток качался крошечный колокольчик, покрытый аляповатой грубой позолотой. Юрке почудилось, что даже сквозь стекло он слышит его кроткий жалобный голосок.
Он задохнулся от сокрушительного чувства, названия которому не знал. Ему почудилось, будто он бежит по волшебному лесу с серебряными деревьями. И изо всех сил старается в него поверить. Но горестный бубенчик плачет под самым сердцем, не давая забыть, что этому никогда не бывать…
За спиной виновато скрипнул снег, и в витрине отразилось опухшее лицо Кривихи.
— Елку хочешь, сынок? — надтреснутым голосом спросила она, и в горле у нее булькнули близкие пьяные слезы. — Купим. Завтра купим, не реви только.
Юрка зажмурился, сжался и — последним невероятным усилием — поверил.
— Такую же? — уточнил он, дыша в шарф, чтобы не чувствовать материнского перегара.
— Обещаю, — соврала Кривиха и, отвернувшись, неслышно заплакала.
Но прошел день, два, прогремел ракетами и пробками от шампанского Новый год, а Кривиха про елку так и не вспомнила. Юрка, никогда ничего не просивший у родителей, изменил своему обыкновению и деликатно намекнул на невыполненное обещание.
— Спиногрыз! Захребетник! — тут же, будто ждал, раскричался Кривой-батя. — Только и знает: дай да подай! В доме выпить нечего, а он елку затребовал! Видали!
Кривиха бессмысленно улыбалась, хлопала густо накрашенными ресницами и тыкала погнутой вилкой мимо пустой тарелки.
В Сочельник Кривовы, не просыхавшие с католического Рождества, послали Юрку в дальний круглосуточный ларек, дойти до которого сами уже не могли. Он вернулся через полчаса, продрогший до костей в своем демисезонном пальтишке. Попытался отпереть дверь и обнаружил, что она закрыта изнутри на задвижку. Юрка звонил, стучал, кричал, кидал в окно снежками — все было бесполезно: родители спали мертвецким сном. В замочную скважину был слышен надсадный храп Кривого-бати.
Сначала Юрка сидел на подоконнике в подъезде, глядя на кипящий под фонарем снег. Но когда на площадке стали собираться сердобольные соседки, костерившие «поганых алкашей» и наперебой зазывавшие его к себе, Юрка вскочил и выбежал на улицу.
«Наверно, у Герки заночует», — хором решили старушки и, успокоенные, разошлись по теплым квартирам. Но Герку на все каникулы забрала к себе бабушка с Кубани, а его родители выясняли отношения на лыжной турбазе далеко в горах.
Никто никогда не узнал, где провел эту ночь, бывшую, как всегда на Рождество, звездной и морозной, молчаливый пятиклассник Юрка Кривов в демисезонном пальто с оторванными пуговицами.
Наутро Кривиха, сотрясаемая крупной дрожью, дежурила у подъезда, спрашивая всех входивших и выходивших, не знают ли они, куда подевался ее Юрка, и по привычке стреляя мелочь. Потом на крыльцо осторожно выступил Кривой-батя, и они, трогательно поддерживая друг друга на скользкой тропинке, отправились в соседний двор, к родственникам-алкоголикам, у которых надеялись если не найти сына, то хотя бы похмелиться.
Чуть позже появился и Юрка. Он отпер дверь своим ключом, швырнул в угол пальто и шапку. Пошарил в чулане, на антресолях и, не обнаружив ничего, постучал к дяде Леше, инвалиду из квартиры напротив.
— Струмент нужен? Замок менять? — обрадовался дядя Леша. — Молодец! А то папаня собутыльникам ключи роздал — не дом, а проходной двор! Да, что говорить, повезло тебе, парень, с предками.
— Не ваше дело! — вдруг огрызнулся Юрка и, как потом уверял дядя Леша, даже клацнул зубами, будто волчонок.
Дядя Леша попятился и поспешил закрыть за собой дверь, бормоча под нос:
— Ну, и молодежь пошла — химическая! Атомная! Слова не скажи — взрываются! Ишь ты, бешеная сопля! Песье семя! Оборотень!
До вечера Юрка упорно ковырялся с замком. Дядя Леша наблюдал за ним в глазок и злорадствовал, видя, что наглый малец делает «все неправильно». Однако неведомо как Юрка справился, хмуро вернул дяде Леше «струмент» и закрылся на все обороты.
Вскоре явились Кривовы. Они долго царапали новый замок ключом и вполголоса обзывали друг друга «забулдыгами», думая, что именно из-за дрожи в руках не могут попасть в скважину. Дядя Леша и оповещенная им соседка баба Фая каждый в своей квартире приникли к глазкам, оставив ради такого зрелища один — футбольный матч, а другая — любимый сериал.
Нетерпеливая баба Фая уже собиралась выйти и объяснить тугодумам Кривовым, в чем загвоздка, как Юрка глухо сказал из-за двери:
— Даже не пытайтесь — замок новый.
Баба Фая внутренне ахнула. Дядя Леша в волнении почесал живот под майкой.
— Так ты дома, стервец! — минуту подумав, сообразил Кривой-батя. — Живо отпирай!
— Не открою, — ответил Юркин голос.
Кривой бушевал добрый час. Так что даже баба Фая заскучала и отправилась глотнуть чайку да краем глаза глянуть в телевизор. Дядя Леша еще раньше присел на табуретку у двери и незаметно закемарил.
Когда баба Фая вернулась на свой наблюдательный пункт, то увидела, что выдохшийся сосед мрачно курит в углу, а переговоры ведет уже Кривиха.
— Что же, сынок, нам на улице ночевать? — плаксиво спрашивала она, прижимаясь лбом к двери.
— Я вчера ночевал, — отвечал с той стороны неумолимый Юрка, — и ничего.
— Так не пустишь, что ли? — недоумевала Кривиха. — Из дома гонишь?
— Не пущу. Вы квартиру пропьете.
— Не позорь ты нас! Открой!
— Сами себя опозорили — дальше некуда!
«Ну, времена! От горшка два вершка — а вон как с родителями разговаривает!» — изумилась баба Фая и даже посочувствовала своим беспутным соседям: от такого непочтения кто угодно запьет.
Тем временем Кривовы, наконец, осознали, что домой им сегодня не попасть, плюнули, покрыли сына площадными словами и ушли ночевать к родственникам.
Вернувшись с каникул, Герка нутром почуял всеобщую взбудораженность. Разряды сильного скандала висели в воздухе, и, казалось, даже волосы от них электризовались и вставали дыбом, а ладони, намагнитившись, липли одна к другой.
Герка моментально уловил, что в центре этого напряжения находится Юрка. И, еще не зная толком, что произошло, суеверно отсел за другую парту. На перемене, столкнувшись с Юркой нос к носу, он отвернулся и, насвистывая, принялся с интересом изучать прошлогоднюю стенгазету.
Он не мог объяснить, в чем дело. Это было инстинктивное истерическое желание никак не соприкасаться с тем болезненным, безымянным и жутким, что теперь нес в себе бывший друг.
Герка не хотел ничего знать. Но против воли прислушивался к тому, о чем судачили под окном соседки. Насупленной тенью останавливался за спинами одноклассников, обсуждавших все новые и новые подробности этой истории, на глазах превращавшейся в легенду.
— Чё вчера было! — шепелявил долговязый Колька Курицын из пятого «Б», живший в Юркином подъезде. — Кривой-батя туда с толпой дяханов приходил! В натуре дверь ломать хотели! А Юрик такой, раз — и на них с топором! И визжит! Как этот, как его, Брюс Ли, в натуре! Чё я, баба — врать-то?! Ща врежу! Соседи растащили, а то бы зарубил папашу, в натуре! А чё ему было бы? Самозащита, в натуре! Скостили бы по малолетке! А чё? Ну, или отмотал бы годок-другой, в натуре.
— Я его боюсь, Анна Игоревна! — плакалась их классная — длинная тощая математичка по прозвищу Бесконечность — завучу на пороге учительской. — А вы поговорите с ним! И поймете, что никакой он не ребенок! Такого расчетливого и бессердечного существа я в жизни не встречала! Я к нему по-хорошему, мол, Кривов, давай тебя помирим с родителями. А он смеется мне в лицо: «А когда они квартиру пропьют, вы меня к себе жить возьмете, да?». От него вся инспекция несовершеннолетних в шоке! Потребовал, чтобы родителей из квартиры выписали! А вы говорите — ребенок!
Все ждали, что Юрка сломается и пустит родителей обратно. И чем дольше этого не происходило, тем меньше сочувствовали ему окружающие. В то же время Кривиха с Кривым, которые на каждом углу сетовали на «изверга», вызывали уже всеобщую симпатию и чуть ли не одобрение.
Жили они, кочуя по многочисленным родственникам. Пили, жаловались на сына, снова пили — и так до тех пор, пока хозяева, угорев от запоя, не выставляли их на улицу. Тогда они отправлялись по следующему адресу. И незаметно ушли так далеко от своего бывшего дома, что даже баба Фая, знавшая все и про всех, как-то потеряла их из вида.
Соседи, учителя, просто сочувствующие поначалу пытались Юрку вразумить. Взывали к его совести, читали нотации, учили жить. Он выслушивал, криво улыбался и вежливо говорил в ответ: «Не ваше дело». Понемногу от него отступились даже самые рьяные воспитатели. Какое-то время люди еще ждали, что «этот» обратится к ним за помощью — и уж тогда-то они дадут себе волю. Но Юрка упрямо молчал и делал все сам. К концу учебного года его просто перестали замечать.
Финансовый вопрос пятиклассник Юрка Кривов решил без чьей-либо подсказки, сдав вторую комнату вечному студенту Алексу. Квартирант был тихий: днем спал, а ночами читал одновременно Рериха, Библию, «Майн Камф» и Кастанеду. В институт он ходил дважды в год: получить обратно аттестат и вновь подать документы на поступление. Было ему уже лет тридцать. Все почерпнутое во время ночных бдений Алекс выливал на Юрку, совершенно не считаясь с его возрастом.
Алекс перебивался редкими переводами с пяти языков, включая идиш. Этого едва хватало, чтобы заплатить за комнату. Юрка покупал на все деньги макароны и пакетные супы, которыми они вдвоем и питались до следующего случая.
Иногда Алекс исчезал на несколько дней и возвращался с валютой, приторным банановым ликером и шоколадными конфетами «Маска». Его бывшие одноклассники промышляли мелким бандитизмом и иногда — из сострадания — брали бесполезного Алекса с собой «на дело»: стоять на стреме вдалеке от основных событий.
В 16 лет, получая паспорт, Юрка взял себе новую фамилию: Юрьев, образовав ее от собственного имени. А отчество изменил на «Алексеевич» — в честь вечного студента Алекса.
В тот же день они неожиданно разговорились, столкнувшись у подъезда, с Геркой, который к тому времени отпустил волосы, вырядился в старую шинель и тоже сменил имя, назвавшись, подражая Летову, Егором.
Не касаясь своей детской дружбы и не вспоминая молчаливого разрыва, они проговорили обо всем на свете часов пять подряд, как только что познакомившиеся и с первого взгляда близкие друг другу люди.
Первое время их новой дружбы Егора кидало в жар, когда Юрьев случайно сталкивался с ним взглядом. Но скоро жгучая недосказанность прошлого утихла, отступив в потемки памяти.
Поэтому через год, когда Егор уже окончательно расслабился, неприятный разговор застал его врасплох. Он тогда лежал в психушке, чтобы получить белый билет, а Юрьев пришел его проведать. Уходя, он невзначай обронил:
— Ладно, мне еще в женское отделение заглянуть надо.
— Тебе там кто-то приглянулся? — гоготнул Егор, изо всех сил учившийся быть циничным. — Не знал, что ты такой декадент!
— Мать у меня там, — ответил Юрьев, поморщившись.
Егор закашлялся, заметался, глупо захлопал глазами и, наконец, промычал:
— Эээ… А что же ты молчал?
— А надо было кричать об этом на всех перекрестках?
Они помолчали. Егор чувствовал, как у него пылают уши, и ненавидел себя, а еще больше Юрьева.
— Что с ней? — кое-как выдавил он.
— Допилась до белки, что же еще, — будто бы спокойно ответил Юрьев.
— А ты….?
— Что я? Хожу к ней, как видишь.
— Но ты же… Вы же… — замялся Егор. — Ну, вы ведь тогда… поссорились… Так вот как же…?
— Ах, ты об этом. Так она меня не узнаёт. Каждый раз рассказывает историю о бессердечном сыне.
— А ты?
— Слушаю. Утешаю. Она говорит: «Ты не такой, ты добрый».
Они опять тяжело замолчали. У Егора на языке вертелся один вопрос, но он никак не решался.
— Ну давай, спроси меня, — мрачно глянул на него Юрьев.
Отступать было поздно.
— Неужели тебе не было их жалко? — выдохнул Егор — и сердце его заколотилось, будто он бросился в воду с высокого моста.
— Было, — нехорошо усмехнулся Юрьев. — Только моя жалость им не помогла бы. Они уже были обречены.
— То есть — падающего толкни? — осмелел Егор.
— Ты дурак! — неожиданно закричал Юрьев. — Начитавшийся дурацких книжек! Вам всем было бы спокойнее, если б я попал в детдом, прирезал кого-нибудь за золотую побрякушку и в двадцать лет сдох на нарах от туберкулеза, ненавидя весь мир! Вы этого от меня ждали?! Да?!
— Ну, что ты говоришь такое, — промямлил Егор.
— А мать так же попала бы в дурдом в компании зеленых чертей! — не слышал его Юрьев. — А папаша получил бы отверткой в бок! Все было бы так же! И изменить этот ход вещей могло только что-то чрезвычайное… Например, малолетний сын выгоняет из дома. Достаточно сильное впечатление, чтобы остановиться! Но им уже не помогло. Я жалею лишь об одном: что не сделал этого раньше! Позволил себе слишком много детства!
— Неужели ты про все это думал — тогда?
— Думал.
Юрьев ушел, не прощаясь. Сделал несколько кругов по больничному парку, чтобы успокоиться. Над головой у него скандалили взбудораженные оттепелью галки. Мокрый снег покорно хлюпал под ногами, и в следы моментально натекала грязная водица.
— Вот тебе и рождественские морозы! — пожаловалась попавшаяся навстречу знакомая бабушка-санитарка.
Юрьев вздрогнул. Рождество он не переносил с тех самых пор. И всегда старался забыть об этом празднике, который, как назло, отмечали со все нарастающим размахом. Но тут что-то другое, непривычное, откликнулось в нем на ненавистное слово. Почти бегом он выскочил из больничных ворот.
Через полчаса он вошел в палату, неся на плече большую искусственную елку. Тетя Алена — осунувшаяся, кроткая и обо всем на свете забывшая — сидела на высокой койке и увлеченно болтала ногами. Увидев елку, она ахнула и восторженно раскрыла рот.
— Вот, — Юрьев взял ее за руку и подвел поближе. — С Рождеством.
Тетя Алена робко погладила мягкие серебристые иголки. Полутемная комната наполнилась дрожащими сказочными бликами. Неуловимое воспоминание выскользнуло из мутного марева, куда уже давно канула вся ее предыдущая добольничная жизнь. Выскользнуло, блеснуло и сладкой болью укололо в сердце.
— Что? Что? — заволновалась она, пытаясь ухватить меркнущий проблеск.
Но туман опять сгустился. Она беспомощно обернулась, увидела Юрьева и расплылась в улыбке.
— Какой ты хороший, добрый! Не то, что тот! — привычно залопотала она и неожиданно добавила: — Давай лучше ты теперь будешь моим сыном?
— Давай, — согласился Юрьев и тоже погладил елку. — Буду.
Юркино Рождество О том, что Кривовы спиваются, долгое время знал только их сын Юрка. Когда это началось, он ходил в первый класс. Поначалу Кривовы своей болезни стеснялись и пили исключительно вдвоем, запершись в прокуренной квартире. Примостившись за шторой на подоконнике, Юрка кое-как сам готовил уроки, рисовал закорючки в прописях, учил под гудение пьяных родителей стихи про «лес, точно терем расписной», клеил аппликации из цветной бумаги… Поэтому в школе никто ни о чем не догадывался. «Способности у Кривова, конечно, ниже средних. Но ничего, может, еще подтянется», — говорила на собраниях Юркина училка, рассеянно глядя на внимательные родительские лица и не зная, к которому из них обращается в данный момент. Тетя Алена Кривова, когда-то учившаяся в этой же школе, стыдливо горбилась за последней партой и прятала глаза. На людей — включая даже Юркиных одноклассников — она уже тогда стала смотреть виновато и слегка заискивающе, как на свое магазинное начальство: не почует ли кто запах перегара. Маленький Юрка выделялся из своих сверстников только тем, что никогда не спешил возвращаться домой. В любую погоду он стойко месил грязь на окрестных пустырях, мерил сапогами лужи, а если становилось совсем невмоготу — грелся в подвале, дрессируя бездомных кошек. Но и тут никто не заподозрил ничего неладного. В середине ноября у Юрки появился товарищ, деливший с ним одинокие прогулки по задворкам микрорайона. Это был его одноклассник Герка, который жил в соседнем подъезде. Герка отличался необузданной фантазией, вдохновенно врал по каждому поводу и, захлебываясь, выливал на молчаливого Юрку целые ушаты невероятных историй об инопланетянах, индейцах и призраках. Геркины родители в то время начали разводиться — с битьем посуды, криками и вызовами милиции. Так что и он не спешил из школы домой. Как ни старались Кривовы скрыться от чужих глаз, но скоро по двору поползли слухи, смешки и кривотолки. А когда Юрка перешел в пятый класс, позор окончательно вылез наружу, как грязная рубаха из штанов. Тетя Алена, уже превратившаяся в Кривиху, побито улыбаясь, побиралась у дверей гастронома, в котором больше не работала. А Кривой-батя спал в подъезде, свесившись головой со ступенек. Всегда почему-то этажом ниже своей квартиры, до которой ему не хватало сил добраться. Соседки подкармливали Юрку, заранее жалея завтрашнего детдомовца или колониста. Такие истории всегда заканчивались одинаково. У Герки дома тоже все было по-прежнему кувырком. Его родители то разъезжались, то опять съезжались, а то вовсе уезжали мириться на Байкал, оставляя сына одного в разоренной квартире, похожей на поле битвы мифических титанов. Герка брызгал себе на вихры мамкиными духами и, кашляя, курил отцовские папиросы: ему казалось, что так он становится немного ближе к родителям. За этим занятием его и застала железная леди микрорайона — инспекторша по делам несовершеннолетних Иванова, которую никто не знал по имени, но все, особенно дети, панически боялись. Накануне она нанесла угрожающий визит в соседний подъезд — к Кривовым. В первый день зимних каникул, пришедшийся на католическое Рождество, Юрка оказался в гастрономе вместе с родителями. Он пришел за хлебом, а они — за бутылкой к празднику. В винный отдел, где когда-то она сама покрикивала из-за прилавка на бестолковых колдырей*, Кривиха входить застеснялась, и они с Юркой молча топтались на крыльце, поджидая Кривого-батю. Стоять рядом с матерью Юрке было тяжело и стыдно. Он отошел в сторону, уткнулся в празднично украшенную витрину магазина — и вдруг провалился в другой мир, похожий на бесконечные сказки, которыми тешил его и себя отчаянный фантазер Герка. Это была всего лишь маленькая искусственная елка. Серебристые иголки из фольги нежно подрагивали от сквозняка, отбрасывая едва уловимые блики на серую вату, изображавшую снег. На одной из веток качался крошечный колокольчик, покрытый аляповатой грубой позолотой. Юрке почудилось, что даже сквозь стекло он слышит его кроткий жалобный голосок. Он задохнулся от сокрушительного чувства, названия которому не знал. Ему почудилось, будто он бежит по волшебному лесу с серебряными деревьями. И изо всех сил старается в него поверить. Но горестный бубенчик плачет под самым сердцем, не давая забыть, что этому никогда не бывать… За спиной виновато скрипнул снег, и в витрине отразилось опухшее лицо Кривихи. — Елку хочешь, сынок? — надтреснутым голосом спросила она, и в горле у нее булькнули близкие пьяные слезы. — Купим. Завтра купим, не реви только. Юрка зажмурился, сжался и — последним невероятным усилием — поверил. — Такую же? — уточнил он, дыша в шарф, чтобы не чувствовать материнского перегара. — Обещаю, — соврала Кривиха и, отвернувшись, неслышно заплакала. Но прошел день, два, прогремел ракетами и пробками от шампанского Новый год, а Кривиха про елку так и не вспомнила. Юрка, никогда ничего не просивший у родителей, изменил своему обыкновению и деликатно намекнул на невыполненное обещание. — Спиногрыз! Захребетник! — тут же, будто ждал, раскричался Кривой-батя. — Только и знает: дай да подай! В доме выпить нечего, а он елку затребовал! Видали! Кривиха бессмысленно улыбалась, хлопала густо накрашенными ресницами и тыкала погнутой вилкой мимо пустой тарелки. В Сочельник Кривовы, не просыхавшие с католического Рождества, послали Юрку в дальний круглосуточный ларек, дойти до которого сами уже не могли. Он вернулся через полчаса, продрогший до костей в своем демисезонном пальтишке. Попытался отпереть дверь и обнаружил, что она закрыта изнутри на задвижку. Юрка звонил, стучал, кричал, кидал в окно снежками — все было бесполезно: родители спали мертвецким сном. В замочную скважину был слышен надсадный храп Кривого-бати. Сначала Юрка сидел на подоконнике в подъезде, глядя на кипящий под фонарем снег. Но когда на площадке стали собираться сердобольные соседки, костерившие «поганых алкашей» и наперебой зазывавшие его к себе, Юрка вскочил и выбежал на улицу. «Наверно, у Герки заночует», — хором решили старушки и, успокоенные, разошлись по теплым квартирам. Но Герку на все каникулы забрала к себе бабушка с Кубани, а его родители выясняли отношения на лыжной турбазе далеко в горах. Никто никогда не узнал, где провел эту ночь, бывшую, как всегда на Рождество, звездной и морозной, молчаливый пятиклассник Юрка Кривов в демисезонном пальто с оторванными пуговицами. Наутро Кривиха, сотрясаемая крупной дрожью, дежурила у подъезда, спрашивая всех входивших и выходивших, не знают ли они, куда подевался ее Юрка, и по привычке стреляя мелочь. Потом на крыльцо осторожно выступил Кривой-батя, и они, трогательно поддерживая друг друга на скользкой тропинке, отправились в соседний двор, к родственникам-алкоголикам, у которых надеялись если не найти сына, то хотя бы похмелиться. Чуть позже появился и Юрка. Он отпер дверь своим ключом, швырнул в угол пальто и шапку. Пошарил в чулане, на антресолях и, не обнаружив ничего, постучал к дяде Леше, инвалиду из квартиры напротив. — Струмент нужен? Замок менять? — обрадовался дядя Леша. — Молодец! А то папаня собутыльникам ключи роздал — не дом, а проходной двор! Да, что говорить, повезло тебе, парень, с предками. — Не ваше дело! — вдруг огрызнулся Юрка и, как потом уверял дядя Леша, даже клацнул зубами, будто волчонок. Дядя Леша попятился и поспешил закрыть за собой дверь, бормоча под нос: — Ну и молодежь пошла — химическая! Атомная! Слова не скажи — взрываются! Ишь ты, бешеная сопля! Песье семя! Оборотень! До вечера Юрка упорно ковырялся с замком. Дядя Леша наблюдал за ним в глазок и злорадствовал, видя, что наглый малец делает «все неправильно». Однако неведомо как Юрка справился, хмуро вернул дяде Леше «струмент» и закрылся на все обороты. Вскоре явились Кривовы. Они долго царапали новый замок ключом и вполголоса обзывали друг друга «забулдыгами», думая, что именно из-за дрожи в руках не могут попасть в скважину. Дядя Леша и оповещенная им соседка баба Фая каждый в своей квартире приникли к глазкам, оставив ради такого зрелища: один — футбольный матч, а другая — любимый сериал. Нетерпеливая баба Фая уже собиралась выйти и объяснить тугодумам Кривовым, в чем загвоздка, как Юрка глухо сказал из-за двери: — Даже не пытайтесь — замок новый. Баба Фая внутренне ахнула. Дядя Леша в волнении почесал живот под майкой. — Так ты дома, стервец! — минуту подумав, сообразил Кривой-батя. — Живо отпирай! — Не открою, — ответил Юркин голос. Кривой бушевал добрый час. Так что даже баба Фая заскучала и отправилась глотнуть чайку да краем глаза глянуть в телевизор. Дядя Леша еще раньше присел на табуретку у двери и незаметно закемарил. Когда баба Фая вернулась на свой наблюдательный пункт, то увидела, что выдохшийся сосед мрачно курит в углу, а переговоры ведет уже Кривиха. — Что же, сынок, нам на улице ночевать? — плаксиво спрашивала она, прижимаясь лбом к двери. — Я вчера ночевал, — отвечал с той стороны неумолимый Юрка, — и ничего. — Так не пустишь, что ли? — недоумевала Кривиха. — Из дома гонишь? — Не пущу. Вы квартиру пропьете. — Не позорь ты нас! Открой! — Сами себя опозорили — дальше некуда! «Ну, времена! От горшка два вершка — а вон как с родителями разговаривает!» — изумилась баба Фая и даже посочувствовала своим беспутным соседям: от такого непочтения кто угодно запьет. Тем временем Кривовы, наконец, осознали, что домой им сегодня не попасть, плюнули, покрыли сына площадными словами и ушли ночевать к родственникам. Вернувшись с каникул, Герка нутром почуял всеобщую взбудораженность. Разряды сильного скандала висели в воздухе, и, казалось, даже волосы от них электризовались и вставали дыбом, а ладони, намагнитившись, липли одна к другой. Герка моментально уловил, что в центре этого напряжения находится Юрка. И, еще не зная толком, что произошло, суеверно отсел за другую парту. На перемене, столкнувшись с Юркой нос к носу, он отвернулся и, насвистывая, принялся с интересом изучать прошлогоднюю стенгазету. Он не мог объяснить, в чем дело. Это было инстинктивное истерическое желание никак не соприкасаться с тем болезненным, безымянным и жутким, что теперь нес в себе бывший друг. Герка не хотел ничего знать. Но против воли прислушивался к тому, о чем судачили под окном соседки. Насупленной тенью останавливался за спинами одноклассников, обсуждавших все новые и новые подробности этой истории, на глазах превращавшейся в легенду. — Чё вчера было! — шепелявил долговязый Колька Курицын из пятого «Б», живший в Юркином подъезде. — Кривой-батя туда с толпой дяханов* приходил! В натуре, дверь ломать хотели! А Юрик такой, раз — и на них с топором! И визжит! Как этот, как его, Брюс Ли, в натуре! Чё я, баба — врать-то?! Ща врежу! Соседи растащили, а то бы зарубил папашу, в натуре! А чё ему было бы? Самозащита, в натуре! Скостили бы по малолетке! А чё? Ну или отмотал бы годок-другой, в натуре. — Я его боюсь, Анна Игоревна! — плакалась их классная — длинная тощая математичка по прозвищу «Бесконечность» — завучу на пороге учительской. — А вы поговорите с ним! И поймете, что никакой он не ребенок! Такого расчетливого и бессердечного существа я в жизни не встречала! Я к нему по-хорошему, мол, Кривов, давай тебя помирим с родителями. А он смеется мне в лицо: «А когда они квартиру пропьют, вы меня к себе жить возьмете, да?». От него вся инспекция несовершеннолетних в шоке! Потребовал, чтобы родителей из квартиры выписали! А вы говорите — ребенок! Все ждали, что Юрка сломается и пустит родителей обратно. И чем дольше этого не происходило, тем меньше сочувствовали ему окружающие. В то же время Кривиха с Кривым, которые на каждом углу сетовали на «изверга», вызывали уже всеобщую симпатию и чуть ли не одобрение. Жили они, кочуя по многочисленным родственникам. Пили, жаловались на сына, снова пили — и так до тех пор, пока хозяева, угорев от запоя, не выставляли их на улицу. Тогда они отправлялись по следующему адресу. И незаметно ушли так далеко от своего бывшего дома, что даже баба Фая, знавшая все и про всех, как-то потеряла их из вида. Соседи, учителя, просто сочувствующие поначалу пытались Юрку вразумить. Взывали к его совести, читали нотации, учили жить. Он выслушивал, криво улыбался и вежливо говорил в ответ: «Не ваше дело». Понемногу от него отступились даже самые рьяные воспитатели. Какое-то время люди еще ждали, что «этот» обратится к ним за помощью — и уж тогда-то они дадут себе волю. Но Юрка упрямо молчал и делал все сам. К концу учебного года его просто перестали замечать. Финансовый вопрос пятиклассник Юрка Кривов решил без чьей-либо подсказки, сдав вторую комнату вечному студенту Алексу. Квартирант был тихий: днем спал, а ночами читал одновременно Рериха, Библию, «Майн Кампф» и Кастанеду. В институт он ходил дважды в год: получить обратно аттестат и вновь подать документы на поступление. Было ему уже лет тридцать. Все почерпнутое во время ночных бдений Алекс выливал на Юрку, совершенно не считаясь с его возрастом. Алекс перебивался редкими переводами с пяти языков, включая идиш. Этого едва хватало, чтобы заплатить за комнату. Юрка покупал на все деньги макароны и пакетные супы, которыми они вдвоем и питались до следующего случая. Иногда Алекс исчезал на несколько дней и возвращался с валютой, приторным банановым ликером и шоколадными конфетами «Маска». Его бывшие одноклассники промышляли мелким бандитизмом и иногда — из сострадания — брали бесполезного Алекса с собой «на дело»: стоять на стреме вдалеке от основных событий. В 16 лет, получая паспорт, Юрка взял себе новую фамилию: Юрьев, образовав ее от собственного имени. А отчество изменил на «Алексеевич» — в честь вечного студента Алекса. В тот же день они неожиданно разговорились, столкнувшись у подъезда, с Геркой, который к тому времени отпустил волосы, вырядился в старую шинель и тоже сменил имя, назвавшись, подражая Летову, Егором. Не касаясь своей детской дружбы и не вспоминая молчаливого разрыва, они проговорили обо всем на свете часов пять подряд, как только что познакомившиеся и с первого взгляда близкие друг другу люди. Первое время их новой дружбы Егора кидало в жар, когда Юрьев случайно сталкивался с ним взглядом. Но скоро жгучая недосказанность прошлого утихла, отступив в потемки памяти. Поэтому через год, когда Егор уже окончательно расслабился, неприятный разговор застал его врасплох. Он тогда лежал в психушке, чтобы получить белый билет, а Юрьев пришел его проведать. Уходя, он невзначай обронил: — Ладно, мне еще в женское отделение заглянуть надо. — Тебе там кто-то приглянулся? — гоготнул Егор, изо всех сил учившийся быть циничным. — Не знал, что ты такой декадент! — Мать у меня там, — ответил Юрьев, поморщившись. Егор закашлялся, заметался, глупо захлопал глазами и, наконец, промычал: — Эээ… А что же ты молчал? — А надо было кричать об этом на всех перекрестках? Они помолчали. Егор чувствовал, как у него пылают уши, и ненавидел себя, а еще больше Юрьева. — Что с ней? — кое-как выдавил он. — Допилась до белки, что же еще,— будто бы спокойно ответил Юрьев. — А ты…? — Что я? Хожу к ней, как видишь. — Но ты же… Вы же… — замялся Егор. — Ну, вы ведь тогда… поссорились… Так вот как же…? — Ах, ты об этом. Так она меня не узнаёт. Каждый раз рассказывает историю о бессердечном сыне. — А ты? — Слушаю. Утешаю. Она говорит: «Ты не такой, ты добрый». Они опять тяжело замолчали. У Егора на языке вертелся один вопрос, но он никак не решался. — Ну давай, спроси меня, — мрачно глянул на него Юрьев. Отступать было поздно. — Неужели тебе не было их жалко?— выдохнул Егор — и сердце его заколотилось, будто он бросился в воду с высокого моста. — Было, — нехорошо усмехнулся Юрьев. — Только моя жалость им не помогла бы. Они уже были обречены. — То есть — падающего толкни? — осмелел Егор. — Ты дурак! — неожиданно закричал Юрьев. — Начитавшийся дурацких книжек! Вам всем было бы спокойнее, если б я попал в детдом, прирезал кого-нибудь за золотую побрякушку и в двадцать лет сдох на нарах от туберкулеза, ненавидя весь мир! Вы этого от меня ждали?! Да?! — Ну, что ты говоришь такое, — промямлил Егор. — А мать так же попала бы в дурдом в компании зеленых чертей!— не слышал его Юрьев. — А папаша получил бы отверткой в бок! Все было бы так же! И изменить этот ход вещей могло только что-то чрезвычайное… Например, малолетний сын выгоняет из дома. Достаточно сильное впечатление, чтобы остановиться! Но им уже не помогло. Я жалею лишь об одном: что не сделал этого раньше! Позволил себе слишком много детства! — Неужели ты про все это думал— тогда? — Думал. Юрьев ушел, не прощаясь. Сделал несколько кругов по больничному парку, чтобы успокоиться. Над головой у него скандалили взбудораженные оттепелью галки. Мокрый снег покорно хлюпал под ногами, и в следы моментально натекала грязная водица. — Вот тебе и рождественские морозы! — пожаловалась попавшаяся навстречу знакомая бабушка-санитарка. Юрьев вздрогнул. Рождество он не переносил с тех самых пор. И всегда старался забыть об этом празднике, который, как назло, отмечали со все нарастающим размахом. Но тут что-то другое, непривычное, откликнулось в нем на ненавистное слово. Почти бегом он выскочил из больничных ворот. Через полчаса он вошел в палату, неся на плече большую искусственную елку. Тетя Алена — осунувшаяся, кроткая и обо всем на свете забывшая — сидела на высокой койке и увлеченно болтала ногами. Увидев елку, она ахнула и восторженно раскрыла рот. — Вот, — Юрьев взял ее за руку и подвел поближе. — С Рождеством. Тетя Алена робко погладила мягкие серебристые иголки. Полутемная комната наполнилась дрожащими сказочными бликами. Неуловимое воспоминание выскользнуло из мутного марева, куда уже давно канула вся ее предыдущая добольничная жизнь. Выскользнуло, блеснуло и сладкой болью укололо в сердце. — Что? Что? — заволновалась она, пытаясь ухватить меркнущий проблеск. Но туман опять сгустился. Она беспомощно обернулась, увидела Юрьева и расплылась в улыбке. — Какой ты хороший, добрый! Не то, что тот! — привычно залопотала она и неожиданно добавила: — Давай лучше ты теперь будешь моим сыном? — Давай, — согласился Юрьев и тоже погладил елку. — Буду. *Колдыри — алкоголики (прост.) — Ред. **Дяханы — мужики (жарг.) — Ред. Наталья Ключарева родилась в Перми, с 1992 года жила в Ярославле. Окончила филологический факультет Ярославского педагогического университета. Работала редактором новостей на телевидении. Редактировала ярославский литературный альманах «Игра в классиков». Публиковалась в местных изданиях и в московской периодике. КЛЮЧАРЕВА Наталья. «Фома».
Урок осмысления рассказа Н. Ключарёвой «Юркино Рождество»
Урок осмысления рассказа Н.Ключарёвой
«Юркино Рождество»
Урок разработан и проведён
учителем русского языка и литературы
МОУ Новосельской СОШ
Котоминой Галиной Васильевной
Цели урока:
-
образовательные:
-
вспомнить ранее изученные рождественские рассказы (историю рассказа и особенности жанра),
-
выявить единую нравственную составляющую рождественских рассказов, написанных в разное время,
-
развивать монологическую речь и умение аргументировать своё мнение.
-
-
воспитательные:
-
воспитывать бережное отношение к близким, желание понимать другого человека, разделять его проблемы;
-
переосмыслить понятие «подарок».
-
Ход урока
План:
-
Справка об авторе
-
Из истории святочного (рождественского) рассказа
-
Ответы на вопросы по содержанию
-
Проблематика и идея рассказа
-
Вывод
Ключарёва Наталья Львовна родилась в 1981 году в Перми, с 1992 года жила в Ярославле, окончила Филологический факультет ЯГПУ имени К.Д.Ушинского, работала редактором новостей на телевидении, публиковалась в местных изданиях. С 2005 года живёт в Москве, работает журналистом в газете «Первое сентября». В 2009 году издательство «Олимп» проводило среди писателей конкурс святочного рассказа. Она стала победителем конкурса, написав рассказ «Юркино Рождество».
Молодая талантливая писательница, чьё творчество сейчас очень популярно. С её именем связывают будущее русской литературы.
Рассказ был опубликован в 2009 году в православном журнале «Фома» и в журнале «Библиотека в школе». Позднее он вошёл в сборник рассказов Н.Ключарёвой «В Африку, куда же ещё?», но автор сменила название. В сборнике рассказ называется «Не ваше дело».
Родоначальником святочного (рождественского) рассказа явился великий английский писатель 19 века Чарльз Диккенс (рассказ «Рождественский обед»). На протяжение всего 19 века рождественские рассказы создавались во множестве как зарубежными так и русскими писателями:
Х.К.Андерсен «Девочка со спичками»
О Генри «Дары волхвов»
Н.В.Гоголь «Ночь перед Рождеством»
А.И.Куприн «Миллионер», «Чудесный доктор», «Тапёр»
Ф.М.Достоевский «Мальчик у Христа на ёлке»
А.Грин «Новогодний ужин отца и маленькой дочери»
Л.Андреев «Ангелочек»
Б.Л.Пастернак «Рождественская звезда» (1947)
В.В.Набоков «Рождество» (1921)
Святочный рассказ – литературный жанр, относящийся к категории календарной литературы, который выстраивается по определённым канонам:
-
хронологическая приуроченность
-
наличие рассказчика
-
наличие среди героев ребёнка
-
наличие нравственного урока, морали
-
наличие христианских мотивов (мотив нравственного перерождения героя).
Святочный (рождественский) рассказ — особый жанр, находящийся на стыке реалистической прозы, литературной сказки, фантастики и христианской апологетики (раздел богословия, в котором сформулированы основные доказательства истинности главных религиозных представлений).
Святочный (рождественский) рассказ — жанр, обращённый и к детям, и к взрослым.
В 20 веке традиция святочных рассказов в СССР была прервана, жанр был практически забыт.
— ПОЧЕМУ?
(другой общественный строй – социализм, при котором церковь была отделена от государства, проповедовался атеизм, религиозные праздники были под запретом, а Рождество Христово связано с православными традициями).
— Ныне в РФ Рождество Христово является государственным праздником.
Вместе с праздником Рождества Христова вернулась в русскую литературу 21 века и традиция написания святочных рассказов.
Спросите в библиотеках сборник «Святочный рассказ 21 века» где представлено творчество М.Палей, П.Алешковского, Нины Горлановой. Там же помещён и обсуждаемый нами рассказ Н.Ключарёвой.
А.Горохов «Перед Рождеством»
Г.Гусев «Новогодняя сосна»
А. Копылов «Гадание на Святках»
В.Корхова «Рождественская лошадка»
— Перескажите сжато содержание рассказа! (Пересказывают)
— В одной из аннотаций я прочитала «это рассказ о жестоком поступке мальчика по отношению к своим пьющим родителям». Сводится ли содержание рассказа только к этой фразе? (Отвечают)
— Сказать так – значит обузить круг проблем, которые поднимает автор. Круг поднятых в рассказе проблем значительно шире. Поступок Юрки оценить непросто.
— Как вы относитесь к поступку мальчика? (Отвечают)
Юрка, выгнав родителей из квартиры, совершает жестокий поступок. Юрка по-детски жесток, он судит родителей высшей мерой своего гнева. При этом он считает себя абсолютно правым.
— Можете ли вы как-то оправдать жестокость мальчика? (Отвечают)
Поступок Юрки был спровоцирован пьянством родителей и равнодушием окружающих. Юрка понимал, что спасти себя может только он сам.
— Как повзрослевший Юрка объясняет Егору свой поступок? (Отвечают)
— О чём жалеет Юрка, говоря о родителях и своём поступке? Почему жалеет?
— В этой такой узнаваемой и одновременно страшной житейской истории показаны этапы взросления мальчика, становление его характера.
(М.Львов:У мужчины должен быть характер//
Если есть – считай, что повезло!).
— Проследим за жизнью Юрки на разных этапах родительского пьянства!
— Что мы узнали о Юрке, ученике начальной школы?
Предоставлен сам себе, никогда не спешил домой, потому что нет у него этого понятия – родной дом, где тепло, сытно и уютно.
Родители лишили его счастливого детства и дома.
— Как дальше развиваются события?
Пятиклассник Юрка вглядывается в новогоднюю ёлку, он в последний раз поверил, что ему купят завтра такую же, но вместо этого – крик отца и отправка Юрки в далёкий круглосуточный ларёк, вернувшись из которого Юрка остаётся ночевать на улице, потому что пьяные родители не слышат его звонков, стуков, криков.
(Никто так и не узнал…).
Именно этой морозной рождественской ночью и принял Юрка своё суровое и жестокое решение – запереть от родителей дверь квартиры — и потребовал лишить родителей родительских прав.
— Выберите из текста слова, отражающие отношение окружающих к Юрке.
Герка суеверно отшатнулся от бывшего друга.
Математичка Бесконечность: «…он не ребёнок, расчётливое коварное существо, от него вся инспекция в шоке».
Все ждали, что Юрка сломается.
Любопытство, безразличие
Получая паспорт (14 лет), Юрка взял себе новую фамилию и отчество изменил.
— Как вы расцениваете этот поступок мальчика?
— предательство родителей
-Юрка разрывает связь с родителями и образом их жизни
-максимализм подростка, желание сделать побольнее, ведь добру его никто не учил.
-он хочет порвать с родителями, но действует теми же методами, что и они – жестокость, озлобленность
— Какова дальнейшая судьба родителей?
-отец
-мать
— Как характеризует Юрку появление в психушке у матери?
-ходит к ней, утешает
Очевидно, что в Юрке происходят изменения. Он много страдал, и душа его стала способна чувствовать боль другого человека. И если в детстве он мстил родителям жестоко, действовал их методом, то теперь всё иначе: Юрке в детстве ёлку не купили, а он приносит в больничную палату большую искусственную ёлку.
И уже мать, как Юрка в детстве, ахнула и открыла рот.
Он подарил матери ощущение чуда, праздника, которого не было у него самого.
Я восхищаюсь поступком Юрки. Он подарил матери радость, поселил праздник в её душе.
— А в чём заключается чудо рождества для самого Юрки?
В обретении души, в том, что почувствовал любовь и сострадание к матери. Он обрёл дар человечности, дар милосердия.
Истинность чувства познаётся в беде: Герка друга в беде оставил, Юрка ходит к матери и поддерживает её.
Рождественский рассказ традиционно имел счастливую развязку. Не изменила традиции и Наталья Ключарёва: мы видим, что в ходе рассказа происходит нравственное перерождение героя. И мальчишка, которого дядя Лёша сравнил с волчонком, становится опорой для матери.
— С чем у вас ассоциируется Рождество Христово?
-Начинаются святочные забавы (от Рождества до Крещения)
— колядование
-Каникулы
— подарки
-Чудо
-Богатство
-Понимание близких
-Решение проблем
-Рождественский гусь
Обратите внимание, что подарок – это не только какая-либо вещь, как мы в большинстве своём привыкли считать. Подарком может стать дар сострадания, этот дар расценивается как величайший подарок, ведь без этого дара нет человека.
— А теперь обратимся к названию рассказа. Может быть, теперь вы скажете, когда произошло Юркино Рождество? Почему рассказ так называется?
Рождество (рождение) Юрки произошло в тот момент, когда он почувствовал любовь к людям, к матери.
Разг. высок.
ЮРКИНО РОЖДЕСТВО
— Обратите внимание, как в заголовке сталкиваются слова разных стилевых пластов. Этот приём позволяет автору донести до читателя мысль о том, что такое нравственное перерождение должен пережить каждый.
Пережить, чтобы иметь моральное право носить гордое имя – Человек.
— Возвращение святочных рассказов в русскую литературу – это случайность?
Это не случайность, это не только восстановление литературной традиции, но и восстановление связи времён и поколений. Это напоминание о суровости современной жизни, о жестоком времени, о том, что библейская заповедь «Возлюби ближнего своего» по-прежнему актуальна.
— Как в библии толкуется понятие «Ближний»?
-любой, кто нуждается в помощи.
— В сборнике рассказов Ключарёвой «В Африку, куда же ещё?» этот рассказ напечатан под заголовком «Не ваше дело». Что вы можете сказать о таком заголовке? Почему он возможен?
У: Не ваше дело – реплика Юрки Кривова на одобрительную реакцию соседа, когда мальчик решил поменять замок. но такой заголовок отражает только одну проблему рассказа – равнодушие окружающих к судьбе мальчика.
— Чем можно объяснить смену заголовка?
З аголовок «Юркино Рождество» полнее отражает идею рассказа.
— Нужны ли нам, людям 21 века, святочные рассказы?
-способствуют пробуждению мысли, ведут к рефлексии
-напоминают, что все действия человека должны быть освещены любовью и добром
-заставляют задуматься над актуальными общественными проблемами.
— Выделим проблемы, которые поднимает в своём рассказе молодая писательница!
-
Проблема пьянства
-
Проблема выживания ребёнка в жестоком мире взрослых
-
Проблема становления (формирования) характера
-
Проблема прощения
-
Проблема дружбы
-
Проблема общественного равнодушия к горю отдельного человека
«Юркино Рождество» — это маленький рассказ о важнейших общественных проблемах.
Хотелось бы надеяться, что сегодняшний урок не оставил вас равнодушными.
И вы сходите в библиотеку и попросите сборники святочных рассказов, перечитаете их и убедитесь в том, что святочные рассказы разных эпох и разных авторов содержат общие черты и общие мотивы и служат одной цели – сохранить человеческое в человеке.
Лучшие современные писатели достойны великой русской литературы, потому что продолжают традицию. Их произведения жёстче, но по тематике, по жанровому своеобразию по выражению авторской позиции они интересны и актуальны.
Спасибо за работу!
В конце урока ученики получают списки рождественских рассказов разных писателей:
Х.К.Андерсен «Девочка со спичками»
О Генри «Дары волхвов»
Н.В.Гоголь «Ночь перед Рождеством»
А.И.Куприн «Миллионер», «Чудесный доктор», «Тапёр»
Ф.М.Достоевский «Мальчик у Христа на ёлке»
А.Грин «Новогодний ужин отца и маленькой дочери»
Л.Андреев «Ангелочек»
Б.Л.Пастернак «Рождественская звезда» (1947)
В.В.Набоков «Рождество» (1921)
А.Горохов «Перед Рождеством»
Г.Гусев «Новогодняя сосна»
А. Копылов «Гадание на Святках»
В.Корхова «Рождественская лошадка»
«Перерождение души» ( по рассказу Н.Ключарёвой «Русское Рождество»)
Перерождение души
(по рассказу Н.Л. Ключарёвой «Юркино Рождество)
Тип урока: классного чтения и изучения художественного произведения.
Цели:
-
познакомить учащихся с рассказом Н.Л. Ключарёвой;
-
развивать умение анализировать текст, выражать свои мысли;
-
развивать критическое мышление учащихся.
Задачи:
Обучающая:
анализ прозаического произведения посредством применения технологии развития критического мышления через- чтение и письмо.
Развивающая:
развитие критического мышления учащихся, умения анализировать текст, умения выражать свои мысли, развитие интеллекта, коммуникативной компетенции на понятийной основе.
Воспитательная:
воспитание любви к литературе, внимательного отношение к слову.
Педагогические технологии:
-
Смысловое чтение
-
ИКТ
Используемые приемы:
— чтение с остановками;
— обращение к личному опыту;
— прогнозирование;
— составление синквейнов, кластеров
Оборудование:
-
подготовленные тексты рассказа
-
интерактивная доска
-
презентация
-
музыкальное сопровождение
Ход урока:
Вызов
1. Организационный момент
Учитель: Сегодня я предлагаю поработать с необычным рассказом, содержание которого вам неизвестно. Читать это произведение будем все вместе. «А что есть чтение – как не разгадывание, извлечение тайного, оставшегося за строками, за пределами слов», -утверждала М.И. Цветаева.
Эти тайны можно раскрыть, но для этого нужно уметь «беседовать» с текстом, вести с ним диалог.
Учитель: Как вы понимаете, что значит «вести диалог с текстом»?
— это умение задавать вопросы к тексту;
— прогнозировать развитие сюжета;
— определять основную идею;
— заглянуть в будущее и представить, что произойдет дальше.
Учитель: Это очень полезно и увлекательно, что подтверждают слова А.С. Пушкина: «Следовать за мыслями великого человека- есть наука самая занимательная».
Учитель: Понять идею произведения, характер и поступки героев, сделать выводы из прочитанного поможет технология смыслового чтения. На уроке будем использовать приём «чтение с остановками». В ходе знакомства с рассказом с целью обобщения прочитанного будем составлять кластеры и синквейны.
Учитель: Читать будем рассказ Натальи Львовны Ключарёвой «Юркино Рождество». Познакомимся сначала с автором произведения, которое предстоит прочитать сегодня на уроке.
Ключарёва Наталья Львовна родилась в 1981 году в Перми, с 1992 года жила в Ярославле, окончила Филологический факультет ЯГПУ имени К.Д. Ушинского, работала редактором новостей на телевидении, публиковалась в местных изданиях. С 2005 года живёт в Москве, работает журналистом в газете «Первое сентября». В 2009 году издательство «Олимп» проводило среди писателей конкурс святочного рассказа. Она стала победителем конкурса, написав рассказ «Юркино Рождество».
Рождество Христово – один из любимейших праздников православных и католиков, поэтому как в зарубежной, так и в русской литературе много святочных (роджественских) рассказов.
Учитель: Какие рождественские рассказы знакомы вам?
Учитель: В 20 веке после Октябрьской революции в России религия была под запретом, Рождество не считалось праздником, поэтому какое-то время произведения на данную тему не писались. Однако сейчас праздник Рождества считается государственным. В связи с этим жанр святочного рассказа стал особо популярен.
Учитель: На доске запись: «Юркино Рождество».
О чем говорит вам это словосочетание? Какие ассоциации вызывает каждое слово?
(Рождество – чудо, сказка, рождение Иисуса, радость, подарки, ёлка, спасение и т.п.)
(Юрка – это, скорее всего, ребёнок, а не взрослый).
Учитель: Как вы думаете, о чём рассказ «Юркино Рождество?»
Учитель: Чтобы начать составлять рассказы-прогнозы, посмотрите цепочку ключевых слов: сын Юрка – Кривиха – витрина магазина – ёлка – опохмелиться – замок – Алекс – психушка – серебристые иголки.
(ученики выдвигают свои версии, высказывают предположения)
Учитель: Давайте прочитаем этот рассказ, используя волшебный листок, — чтение с остановками. Читаем только тот фрагмент, который я скажу, и постепенно открываем текст. Проверим наши предположения.
2. Стадия осмысления. Чтение с остановками.
Текст:
О том, что Кривовы спиваются, долгое время знал только их сын. Когда это началось, Юрка как раз пошёл в первый класс. <…>Примостившись на подоконнике за шторой, Юрка рисовал закорючки в прописях, учил под гудение родителей стихи про «лес, точно терем расписной», клеил аппликации из цветной бумаги. В школе ни о чём не догадывались. <…>
Маленький Юрка отличался от своих сверстников только тем, что никогда не спешил домой. В любую погоду он месил грязь на окрестных пустырях, мерил сапогами лужи, а потом грелся в подвале, дрессируя кошек. Но и тут никто не заподозрил ничего неладного.
В середине ноября у Юрки появился товарищ – конопатый Герка из параллельного класса. <…> Геркины родители начали разводиться – с битьём посуды, криками и вызовами милиции. Так что и он не торопился из школы.
Как ни старались Кривовы укрыться от чужих глаз, скоро по двору поползли слухи. Когда же Юрка перешёл в пятый класс, позор окончательно вылез наружу, как грязная рубаха из штанов.
Тётя Алёна, уже превратившаяся в Кривиху, побито улыбаясь, побиралась у дверей гастронома, в котором больше не работала. А Кривой спал в подъезде, свесившись головой со ступенек, всегда этажом ниже своей квартиры, до которой ему не хватало сил добраться. Соседки подкармливали Юрку, заранее жалея завтрашнего детдомовца или колониста. <…>
Осмысление
1 остановка
Учитель: Какие чувства у вас возникли после прочтения начала рассказа?
Учитель: Давайте осмыслим прочитанный отрывок.
Учитель: Когда начались проблемы в семье Юрки?
(«Когда это началось, он ходил в первый класс».)
Учитель: Когда «позор окончательно вылез наружу»?
(«Когда Юрка перешёл в пятый класс».)
Учитель:
Учитель: Почему Юрка считает Герку другом?
(его история чем-то похожа на Юркину).
Учитель: Какая судьба, по мнению соседей, ожидала Юрку?
(Попадёт в детдом или колонию.)
Учитель: А какой ваш прогноз: что будет дальше?
Ученик: (предположение)
Текст:
В первый день зимних каникул, пришедшийся на католическое Рождество, Юрка оказался в гастрономе вместе с родителями. Он пришёл за хлебом, а они – за бутылкой к празднику. <…>
Стоять рядом с матерью Юрке было стыдно. Он отошёл в сторону, уткнулся в праздничную витрину – и вдруг провалился в другой мир.
Это была всего лишь маленькая ёлка. Серебристые иголки из фольги нежно подрагивали от сквозняка, отбрасывая едва уловимые блики на серую вату, изображавшую снег. <…>
Он задохнулся от сокрушительного чувства, названия которому не знал. <…>
За спиной виновато скрипнул снег, и в витрине отразилось лицо Кривихи.
– Ёлку хочешь? – в горле у неё булькнули близкие пьяные слёзы. – Купим. Завтра купим.
Юрка зажмурился, сжался и – последним невероятным усилием – поверил.
– Такую же? – уточнил он, прячась в шарф от материнского перегара.
– Обещаю, – соврала Кривиха и, отвернувшись, неслышно заплакала.
Осмысление
2 остановка
Учитель: » Он задохнулся от сокрушительного чувства, названия которому не знал»
О каком чувстве речь?
Учитель: Может, теперь Юрка узнает счастье семейного рождественского праздника?
Ученик: (предположение)
Текст:
Но прошёл день, два, прогремел ракетами и шампанским Новый год – а Кривиха про ёлку так и не вспомнила. Юрка, никогда ничего не просивший у родителей, переступил через себя – и напомнил.
– Только и знает: дай да подай! – тут же, как ждал, раскричался Кривой. – Выпить нечего, а ему ёлку! Иди в лес, там их много!
Кривиха бессмысленно улыбалась, хлопала густо накрашенными ресницами и тыкала вилкой мимо тарелки.
В Рождественский сочельник Кривовы послали сына в далёкий круглосуточный ларёк. Вернувшись, он обнаружил, что дверь закрыта изнутри на задвижку. Юрка звонил, стучал, кричал, кидал в окно снежками – бесполезно: родители спали. <…> Сначала Юрка сидел в подъезде. Но когда на площадке стали собираться сердобольные соседки, костерившие «поганых алкашей» и наперебой зазывавшие его к себе, Юрка убежал.
«У Герки заночует», – решили старушки и разошлись по квартирам.
Но Герку на все каникулы забрала к себе тётка, а его родители выясняли отношения на турбазе далеко в горах.
Никто так и не узнал, где провёл эту ночь, бывшую, как всегда на Рождество, звёздной и морозной, пятиклассник Юрка Кривов в демисезонном пальто с оторванными пуговицами.
Осмысление
3 остановка
Учитель: Чем являлось Рождество для главного героя рассказа, пятиклассника Юрки Кривова?
Учитель: Предлагаю систематизировать полученную информацию посредством составления кластера.
Работа в группах:
1 группа: Что такое Рождество
(чудо, рождение Иисуса, радость, подарки, ёлка, спасение)
2 группа: Рождество для Юрки
(одиночество, пьяные родители, ругань, грусть, несбыточные мечты )
Учитель: Знаем ли мы, где ночевал Юрка?
Учитель: Почему автор этого не говорит?
(Не знаем. Автор тем самым хочет подчеркнуть трудную ситуацию мальчика)
Учитель: А как отнеслись к Юрке соседи? Помогли ли они ему в трудную минуту? (Соседи показывали лишь видимое участие, но никто из них не приютил мальчика)
Учитель: Что же дальше было с Юркой?
Текст:
Наутро Кривиха, сотрясаемая крупной дрожью, дежурила у подъезда, спрашивая всех, куда подевался Юрка, и по привычке стреляя мелочь. Потом на крыльцо осторожно выступил Кривой, и они, трогательно поддерживая друг друга на скользкой тропинке, отправились в соседний двор, к куму, у которого надеялись если не найти сына, то хотя бы похмелиться.
Чуть позже вернулся Юрка. Пошарил в чулане, на антресолях и, не обнаружив ничего, постучал к дяде Лёше-инвалиду из квартиры напротив.
– Струмент нужен? Замок менять? – обрадовался тот. – Молодец! А то собутыльникам ключи раздали, проходную устроили
– Не ваше дело! – огрызнулся Юрка. <…>
До вечера Юрка ковырялся с замком. <…>
Вскоре явились Кривовы. Они долго царапали дверь ключом и вполголоса переругивались, что не могут попасть в замок. <…>
Юрка глухо сказал из-за двери:
– И не пытайтесь – замок новый. <…>
– Так ты дома, стервец! – минуту подумав, сообразил Кривой. – Живо отпирай!
– Не открою, – ответил Юрка.
Кривой бушевал добрых полчаса. <…>
– Не позорь нас! Пусти!
– Сами себя опозорили! – доносилось из-за двери.
«Ну, времена! Как с родителями разговаривает! – возмутилась баба Фая. – От такой наглости кто угодно запьёт!»
Кривовы наконец осознали, что домой им сегодня не попасть, плюнули и ушли ночевать к куму.
Осмысление
4 остановка
Учитель: Почему Юрка совершил такой поступок?
(ненависть к родителям, чувство мести, обида)
Учитель: Зачем? Для чего?
(думал образумить родителей, встряхнуть. Изменить в лучшую сторону и свою жизнь, и жизнь родителей)
Учитель: Как вы думаете, получилось?
Учитель: Что же будет дальше? Какие ваши прогнозы?
Текст:
Вернувшись с каникул, Герка нутром почуял всеобщую взбудораженность. <…>
Герка безошибочно уловил, что в центре напряжения находится Юрка. И, ещё не зная толком, что произошло, суеверно отшатнулся. <…>
Он не мог объяснить, в чём дело. Это было инстинктивное нежелание соприкасаться с тем болезненным, безымянным и жутким, что теперь нёс в себе бывший друг.
Герка не хотел ничего знать. Но против воли впитывал в себя подробности этой истории, о которой говорили на каждом углу.
– Чё вчера было! – шепелявил долговязый Курицын из «Б» класса, живший в Юркином подъезде. – Кривой с мужиками припёрся дверь ломать! А он на них с топором! Соседи растащили, а то бы зарубил, в натуре! А чё б ему было? Скостили бы по малолетке!
– Никакой он не ребёнок! – плакалась завучу длинная худая математичка– Расчётливое коварное существо! Я с ним по-хорошему: мол, Кривов, давай тебя мирить с родителями. А он: «Давайте! И когда они квартиру пропьют, вы меня к себе возьмёте». От него вся инспекция в шоке! Потребовал, чтоб родителей прав лишили!
Все ждали, что Юрка сломается. И чем дольше этого не случалось, тем меньше ему сочувствовали. Кривиха с Кривым вызывали уже всеобщую симпатию.
Жили они, кочуя по многочисленным родственникам. Пили, жаловались на «изверга», снова пили – до тех пор, пока хозяева, угорев от запоя, не выставляли их за порог. Тогда они шли дальше. И незаметно ушли так далеко от своего бывшего дома, что даже баба Фая, знавшая всё про всех, потеряла их из виду.
Взрослые поначалу пытались Юрку вразумить. Взывали к совести, читали нотации, учили жить. Он выслушивал, криво улыбался и вежливо отвечал: «Не ваше дело».
Понемногу от него отступились даже самые рьяные воспитатели. Какое-то время люди ещё ждали, что «этот» обратится к ним за помощью – и уж тогда они ему покажут. Но Юрка упрямо делал всё сам. К концу учебного года его просто перестали замечать.
Осмысление
5 остановка
Учитель: Поступок Юрки расценить непросто. С одной стороны, мальчика можно понять. С другой стороны, нет.
Работа в группах.
Группа 1 (защитники) приводит аргументы в защиту Юрки
(он больше не мог жить с такими родителями, не мог больше видеть их пьянство, он обеспечил себе защиту от них, от грубости и жестокости отца)
Группа 2 (судьи) приводит аргументы, направленные против поступка Юрки
(Юрка поступает не по-человечески, он нарушает заповеди «возлюби ближнего своего», «почитай отца и мать», мальчик поступает жестоко)
Учитель: Как отнеслись к Юрке окружающие? Выберите из текста слова, отражающие отношение окружающих к Юрке.
-
(Герка суеверно отшатнулся от бывшего друга.
-
Математичка : «…он не ребёнок, расчётливое коварное существо, от него вся инспекция в шоке»
-
Все ждали, что Юрка сломается.
Учитель: О чём это говорит?
(Любопытство, безразличие)
Учитель: Как же жил Юрка без родителей? Ведь много проблем, которые решают взрослые (финансовые, например). Ваша версия.
Текст:
Финансовый вопрос пятиклассник Кривов решил, сдав вторую комнату вечному студенту Алексу. <…> Алекс перебивался редкими переводами с пяти языков. <…> Этого едва хватало, чтобы заплатить за комнату. Юрка покупал на все деньги макароны и пакетные супы, которыми они вдвоем и питались до следующего случая.
<…> Получая паспорт, Юрка взял себе новую фамилию: «Юрьев», образовав её от собственного имени. А отчество изменил на «Алексеевич» – в честь вечного студента Алекса.
Осмысление
6 остановка
Учитель: Почему Юрка решает поменять фамилию и отчество?
(Чтобы ещё больше порвать связь со своими корнями)
Учитель: Прошло несколько лет… изменилось ли отношение Юрки к родителям?
(Нет, не изменилось. Он не интересовался, где они и что с ними)
Учитель: Юрка отрёкся от родителей… Навсегда? А что стало с родителями?
Текст:
Тогда же они неожиданно разговорились и проговорили несколько часов подряд с Геркой, который к тому времени отпустил волосы, вырядился в старую шинель и переименовал себя в Егора.
В начале их новой дружбы Егора кидало в жар, когда он сталкивался взглядом с Юрьевым. Но скоро жгучая недосказанность утихла.
Поэтому неприятный разговор застал его врасплох. Это произошло зимой, когда Егор косил от армии в психушке. Юрьев, заглянувший к нему, собирался уходить, а Егор, скучавший от однообразного бреда соседей, упрашивал остаться. Тут-то Юрьев и сказал, что ему нужно ещё успеть в женское отделение.
– Тебе там кто-то приглянулся? – гоготнул Егор, учившийся быть циничным.
– Мать у меня там, – поморщился Юрьев. <…>
Егор закашлялся, заметался, глупо захлопал глазами.
– Что с ней? – кое-как выдавил он, ненавидя себя, а ещё больше Юрьева.
– Белая горячка.
– А ты…?
– Что я? Хожу к ней, как видишь.
– Но ты же Вы же – отчаянно замялся Егор. – Так вот – как же?
– Ах, ты об этом. Так она меня не узнаёт. Каждый раз рассказывает притчу о бессердечном сыне.
– А ты?
– Слушаю. Утешаю. Она говорит: «Ты не такой, ты добрый».
Они тяжело замолчали. <…> Егор выпалил:
– Неужели тебе не было их жалко?
– Было, – нехорошо усмехнулся Юрьев. – Только моя жалость им бы уже не помогла.
– То есть падающего толкни? – осмелел Егор.
– Дурак! – наконец сорвался Юрьев. – <…>Вам всем было бы спокойнее, если б я попал в детдом, прирезал кого-нибудь за золотую побрякушку и в двадцать лет сдох на нарах от туберкулёза! Вы этого от меня ждали?!
– Ну, зачем ты, – промямлил Егор.
– А в остальном всё было бы так же, – не слышал Юрьев. – Мать бы допилась до чертей, папаша получил отвёрткой в горло. Изменить этот ход вещей могло только что-то чрезвычайное, из ряда вон. Например, малолетний сын выгоняет из дома. Достаточно сильное впечатление, чтобы очнуться. Но их уже не пробило.
– Неужели
– Вам хочется знать – жалею ли я, раскаиваюсь ли в содеянном? Нет! Я жалею только о том, что не сделал этого раньше! <…>
Юрьев ушёл, не прощаясь. <…> Мокрый снег покорно хлюпал под ногами.
– Вот тебе и рождественские морозы! – посетовала знакомая бабушка-санитарка.
Юрьева передёрнуло. Рождество он не переносил с тех самых пор. И всегда старался забыть об этом празднике, который, как назло, каждый год отмечали с нарастающим размахом. Но тут что-то другое, непривычное, откликнулось в нём на ненавистное слово.
Осмысление
7 остановка
Учитель: Почему Юрка навещает мать?
(он начинает навещать её. Она, хоть и не узнаёт в юноше своего сына Юрку, относится к нему тепло, радуется его приходу. Юрке становится жаль мать, он утешает её, прощает)
Учитель: Как Юрка относился к празднику Рождества?
(он не любил этот праздник, т.к. он ассоциировался у него с той рождественской ночью, когда из-за пьяных родителей он не ночевал дома. И именно с этого дня Юрка отрёкся от родителей).
Учитель: Чем, по-вашему, закончится рассказ?
Текст:
Через полчаса Юрьев поставил посреди палаты большую искусственную ёлку. Увидев её, Алёна Кривова – осунувшаяся, кроткая и обо всём забывшая – ахнула и восторженно открыла рот.
– Вот, – Юрьев взял её за руку и подвёл поближе. – С Рождеством.
Алёна робко тронула серебристые иголки. Полутемная комната наполнилась дрожащими сказочными бликами. Неуловимое воспоминание вспыхнуло среди них – и кольнуло в сердце.
– Что? Что? – заволновалась она, пытаясь ухватить проблеск.
Но туман снова сгустился. Беспомощно обернувшись, Алёна увидела Юрьева и расплылась в улыбке.
– Хороший, добрый! – привычно залопотала она и неожиданно добавила: – Давай лучше ты будешь мне сыном?
– Давай, – согласился Юрьев и тоже потрогал ёлку. – Буду.
Учитель: Почему он принёс в больницу ёлку?
(Очевидно, что в Юрке происходят изменения. Он много страдал, и душа его стала способна чувствовать боль другого человека. И если в детстве он мстил родителям жестоко, действовал их методом, то теперь всё иначе: Юрке в детстве ёлку не купили, а он приносит в больничную палату большую искусственную ёлку.
И уже мать, как Юрка в детстве, ахнула и открыла рот.
Учитель: Он подарил матери ощущение чуда, праздника, которого не было у него самого.
Учитель: В какой день это произошло?
(В день праздника Рождества Христова)
Учитель: А в чём заключается чудо Рождества для самого Юрки?
(В обретении души, в том, что почувствовал любовь и сострадание к матери. Он обрёл дар человечности, дар милосердия, дар прощения)
Учитель: Почему рассказ называется «Юркино Рождество»?
Учитель: Как можно назвать наш урок? Сформулируйте тему урока.
Тема урока: Перерождение души
Учитель: Работа в группах:
Составьте синквейн
Схема синквейна:
-
Существительное — 1
-
Прилагательное – 2
-
Глагол – 3
-
Фраза – 4 слова
-
Существительное – синоним
Пример синквейна:
Юрка
Брошенный, обозлённый
Страдал, мечтал, ненавидел
Не любил праздник Рождества
Перерождение
Учитель: Я поздравляю всех с наступающим праздниками и хочу напомнить, что подарок – это не только какая-либо вещь, как мы в большинстве своём привыкли считать. Подарком может стать дар прощения, сострадания, милосердия, любви и простого человеческого внимания. Желаю вам получать такие подарки и самим уметь их дарить.
Святочные рассказы: Юркино Рождество
***
О том, что Кривовы спиваются, долгое время знал только их сын Юрка. Когда это началось, он ходил в первый класс. Поначалу Кривовы своей болезни стеснялись и пили исключительно вдвоем, запершись в прокуренной квартире.
Примостившись за шторой на подоконнике, Юрка кое-как сам готовил уроки, рисовал закорючки в прописях, учил под гудение пьяных родителей стихи про «лес, точно терем расписной», клеил аппликации из цветной бумаги… Поэтому в школе никто ни о чем не догадывался.
«Способности у Кривова, конечно, ниже средних. Но ничего, может, еще подтянется», — говорила на собраниях Юркина училка, рассеянно глядя на внимательные родительские лица и не зная, к которому из них обращается в данный момент.
Тетя Алена Кривова, когда-то учившаяся в этой же школе, стыдливо горбилась за последней партой и прятала глаза. На людей — включая даже Юркиных одноклассников — она уже тогда стала смотреть виновато и слегка заискивающе, как на свое магазинное начальство: не почует ли кто запах перегара.
Маленький Юрка выделялся из своих сверстников только тем, что никогда не спешил возвращаться домой. В любую погоду он стойко месил грязь на окрестных пустырях, мерил сапогами лужи, а если становилось совсем невмоготу — грелся в подвале, дрессируя бездомных кошек. Но и тут никто не заподозрил ничего неладного.
Рисунки Наталии Кондратовой
В середине ноября у Юрки появился товарищ, деливший с ним одинокие прогулки по задворкам микрорайона. Это был его одноклассник Герка, который жил в соседнем подъезде. Герка отличался необузданной фантазией, вдохновенно врал по каждому поводу и, захлебываясь, выливал на молчаливого Юрку целые ушаты невероятных историй об инопланетянах, индейцах и призраках.
Геркины родители в то время начали разводиться — с битьем посуды, криками и вызовами милиции. Так что и он не спешил из школы домой.
Как ни старались Кривовы скрыться от чужих глаз, но скоро по двору поползли слухи, смешки и кривотолки. А когда Юрка перешел в пятый класс, позор окончательно вылез наружу, как грязная рубаха из штанов.
Тетя Алена, уже превратившаяся в Кривиху, побито улыбаясь, побиралась у дверей гастронома, в котором больше не работала. А Кривой-батя спал в подъезде, свесившись головой со ступенек. Всегда почему-то этажом ниже своей квартиры, до которой ему не хватало сил добраться. Соседки подкармливали Юрку, заранее жалея завтрашнего детдомовца или колониста. Такие истории всегда заканчивались одинаково.
У Герки дома тоже все было по-прежнему кувырком. Его родители то разъезжались, то опять съезжались, а то вовсе уезжали мириться на Байкал, оставляя сына одного в разоренной квартире, похожей на поле битвы мифических титанов. Герка брызгал себе на вихры мамкиными духами и, кашляя, курил отцовские папиросы: ему казалось, что так он становится немного ближе к родителям.
За этим занятием его и застала железная леди микрорайона — инспекторша по делам несовершеннолетних Иванова, которую никто не знал по имени, но все, особенно дети, панически боялись. Накануне она нанесла угрожающий визит в соседний подъезд — к Кривовым.
В первый день зимних каникул, пришедшийся на католическое Рождество, Юрка оказался в гастрономе вместе с родителями. Он пришел за хлебом, а они — за бутылкой к празднику. В винный отдел, где когда-то она сама покрикивала из-за прилавка на бестолковых колдырей*, Кривиха входить застеснялась, и они с Юркой молча топтались на крыльце, поджидая Кривого-батю.
Стоять рядом с матерью Юрке было тяжело и стыдно. Он отошел в сторону, уткнулся в празднично украшенную витрину магазина — и вдруг провалился в другой мир, похожий на бесконечные сказки, которыми тешил его и себя отчаянный фантазер Герка.
Это была всего лишь маленькая искусственная елка. Серебристые иголки из фольги нежно подрагивали от сквозняка, отбрасывая едва уловимые блики на серую вату, изображавшую снег. На одной из веток качался крошечный колокольчик, покрытый аляповатой грубой позолотой. Юрке почудилось, что даже сквозь стекло он слышит его кроткий жалобный голосок.
Рисунки Наталии Кондратовой
Он задохнулся от сокрушительного чувства, названия которому не знал. Ему почудилось, будто он бежит по волшебному лесу с серебряными деревьями. И изо всех сил старается в него поверить. Но горестный бубенчик плачет под самым сердцем, не давая забыть, что этому никогда не бывать…
За спиной виновато скрипнул снег, и в витрине отразилось опухшее лицо Кривихи.
— Елку хочешь, сынок? — надтреснутым голосом спросила она, и в горле у нее булькнули близкие пьяные слезы. — Купим. Завтра купим, не реви только.
Юрка зажмурился, сжался и — последним невероятным усилием — поверил.
— Такую же? — уточнил он, дыша в шарф, чтобы не чувствовать материнского перегара.
— Обещаю, — соврала Кривиха и, отвернувшись, неслышно заплакала.
Но прошел день, два, прогремел ракетами и пробками от шампанского Новый год, а Кривиха про елку так и не вспомнила. Юрка, никогда ничего не просивший у родителей, изменил своему обыкновению и деликатно намекнул на невыполненное обещание.
— Спиногрыз! Захребетник! — тут же, будто ждал, раскричался Кривой-батя. — Только и знает: дай да подай! В доме выпить нечего, а он елку затребовал! Видали!
Кривиха бессмысленно улыбалась, хлопала густо накрашенными ресницами и тыкала погнутой вилкой мимо пустой тарелки.
В Сочельник Кривовы, не просыхавшие с католического Рождества, послали Юрку в дальний круглосуточный ларек, дойти до которого сами уже не могли. Он вернулся через полчаса, продрогший до костей в своем демисезонном пальтишке. Попытался отпереть дверь и обнаружил, что она закрыта изнутри на задвижку. Юрка звонил, стучал, кричал, кидал в окно снежками — все было бесполезно: родители спали мертвецким сном. В замочную скважину был слышен надсадный храп Кривого-бати.
Сначала Юрка сидел на подоконнике в подъезде, глядя на кипящий под фонарем снег. Но когда на площадке стали собираться сердобольные соседки, костерившие «поганых алкашей» и наперебой зазывавшие его к себе, Юрка вскочил и выбежал на улицу.
Рисунки Наталии Кондратовой
«Наверно, у Герки заночует», — хором решили старушки и, успокоенные, разошлись по теплым квартирам. Но Герку на все каникулы забрала к себе бабушка с Кубани, а его родители выясняли отношения на лыжной турбазе далеко в горах.
Никто никогда не узнал, где провел эту ночь, бывшую, как всегда на Рождество, звездной и морозной, молчаливый пятиклассник Юрка Кривов в демисезонном пальто с оторванными пуговицами.
Наутро Кривиха, сотрясаемая крупной дрожью, дежурила у подъезда, спрашивая всех входивших и выходивших, не знают ли они, куда подевался ее Юрка, и по привычке стреляя мелочь. Потом на крыльцо осторожно выступил Кривой-батя, и они, трогательно поддерживая друг друга на скользкой тропинке, отправились в соседний двор, к родственникам-алкоголикам, у которых надеялись если не найти сына, то хотя бы похмелиться.
Чуть позже появился и Юрка. Он отпер дверь своим ключом, швырнул в угол пальто и шапку. Пошарил в чулане, на антресолях и, не обнаружив ничего, постучал к дяде Леше, инвалиду из квартиры напротив.
— Струмент нужен? Замок менять? — обрадовался дядя Леша. — Молодец! А то папаня собутыльникам ключи роздал — не дом, а проходной двор! Да, что говорить, повезло тебе, парень, с предками.
— Не ваше дело! — вдруг огрызнулся Юрка и, как потом уверял дядя Леша, даже клацнул зубами, будто волчонок.
Дядя Леша попятился и поспешил закрыть за собой дверь, бормоча под нос:
— Ну и молодежь пошла — химическая! Атомная! Слова не скажи — взрываются! Ишь ты, бешеная сопля! Песье семя! Оборотень!
До вечера Юрка упорно ковырялся с замком. Дядя Леша наблюдал за ним в глазок и злорадствовал, видя, что наглый малец делает «все неправильно». Однако неведомо как Юрка справился, хмуро вернул дяде Леше «струмент» и закрылся на все обороты.
Вскоре явились Кривовы. Они долго царапали новый замок ключом и вполголоса обзывали друг друга «забулдыгами», думая, что именно из-за дрожи в руках не могут попасть в скважину. Дядя Леша и оповещенная им соседка баба Фая каждый в своей квартире приникли к глазкам, оставив ради такого зрелища: один — футбольный матч, а другая — любимый сериал.
Нетерпеливая баба Фая уже собиралась выйти и объяснить тугодумам Кривовым, в чем загвоздка, как Юрка глухо сказал из-за двери:
— Даже не пытайтесь — замок новый.
Баба Фая внутренне ахнула. Дядя Леша в волнении почесал живот под майкой.
— Так ты дома, стервец! — минуту подумав, сообразил Кривой-батя. — Живо отпирай!
— Не открою, — ответил Юркин голос.
Кривой бушевал добрый час. Так что даже баба Фая заскучала и отправилась глотнуть чайку да краем глаза глянуть в телевизор. Дядя Леша еще раньше присел на табуретку у двери и незаметно закемарил.
Когда баба Фая вернулась на свой наблюдательный пункт, то увидела, что выдохшийся сосед мрачно курит в углу, а переговоры ведет уже Кривиха.
— Что же, сынок, нам на улице ночевать? — плаксиво спрашивала она, прижимаясь лбом к двери.
— Я вчера ночевал, — отвечал с той стороны неумолимый Юрка, — и ничего.
— Так не пустишь, что ли? — недоумевала Кривиха. — Из дома гонишь?
— Не пущу. Вы квартиру пропьете.
— Не позорь ты нас! Открой!
— Сами себя опозорили — дальше некуда!
«Ну, времена! От горшка два вершка — а вон как с родителями разговаривает!» — изумилась баба Фая и даже посочувствовала своим беспутным соседям: от такого непочтения кто угодно запьет.
Тем временем Кривовы, наконец, осознали, что домой им сегодня не попасть, плюнули, покрыли сына площадными словами и ушли ночевать к родственникам.
Рисунки Наталии Кондратовой
Вернувшись с каникул, Герка нутром почуял всеобщую взбудораженность. Разряды сильного скандала висели в воздухе, и, казалось, даже волосы от них электризовались и вставали дыбом, а ладони, намагнитившись, липли одна к другой.
Герка моментально уловил, что в центре этого напряжения находится Юрка. И, еще не зная толком, что произошло, суеверно отсел за другую парту. На перемене, столкнувшись с Юркой нос к носу, он отвернулся и, насвистывая, принялся с интересом изучать прошлогоднюю стенгазету.
Он не мог объяснить, в чем дело. Это было инстинктивное истерическое желание никак не соприкасаться с тем болезненным, безымянным и жутким, что теперь нес в себе бывший друг.
Герка не хотел ничего знать. Но против воли прислушивался к тому, о чем судачили под окном соседки. Насупленной тенью останавливался за спинами одноклассников, обсуждавших все новые и новые подробности этой истории, на глазах превращавшейся в легенду.
— Чё вчера было! — шепелявил долговязый Колька Курицын из пятого «Б», живший в Юркином подъезде. — Кривой-батя туда с толпой дяханов* приходил! В натуре, дверь ломать хотели! А Юрик такой, раз — и на них с топором! И визжит! Как этот, как его, Брюс Ли, в натуре! Чё я, баба — врать-то?! Ща врежу! Соседи растащили, а то бы зарубил папашу, в натуре! А чё ему было бы? Самозащита, в натуре! Скостили бы по малолетке! А чё? Ну или отмотал бы годок-другой, в натуре.
— Я его боюсь, Анна Игоревна! — плакалась их классная — длинная тощая математичка по прозвищу «Бесконечность» — завучу на пороге учительской. — А вы поговорите с ним! И поймете, что никакой он не ребенок! Такого расчетливого и бессердечного существа я в жизни не встречала! Я к нему по-хорошему, мол, Кривов, давай тебя помирим с родителями. А он смеется мне в лицо: «А когда они квартиру пропьют, вы меня к себе жить возьмете, да?». От него вся инспекция несовершеннолетних в шоке! Потребовал, чтобы родителей из квартиры выписали! А вы говорите — ребенок!
Все ждали, что Юрка сломается и пустит родителей обратно. И чем дольше этого не происходило, тем меньше сочувствовали ему окружающие. В то же время Кривиха с Кривым, которые на каждом углу сетовали на «изверга», вызывали уже всеобщую симпатию и чуть ли не одобрение.
Жили они, кочуя по многочисленным родственникам. Пили, жаловались на сына, снова пили — и так до тех пор, пока хозяева, угорев от запоя, не выставляли их на улицу. Тогда они отправлялись по следующему адресу. И незаметно ушли так далеко от своего бывшего дома, что даже баба Фая, знавшая все и про всех, как-то потеряла их из вида.
Соседи, учителя, просто сочувствующие поначалу пытались Юрку вразумить. Взывали к его совести, читали нотации, учили жить. Он выслушивал, криво улыбался и вежливо говорил в ответ: «Не ваше дело». Понемногу от него отступились даже самые рьяные воспитатели. Какое-то время люди еще ждали, что «этот» обратится к ним за помощью — и уж тогда-то они дадут себе волю. Но Юрка упрямо молчал и делал все сам. К концу учебного года его просто перестали замечать.
Рисунки Наталии Кондратовой
Финансовый вопрос пятиклассник Юрка Кривов решил без чьей-либо подсказки, сдав вторую комнату вечному студенту Алексу. Квартирант был тихий: днем спал, а ночами читал одновременно Рериха, Библию, «Майн Кампф» и Кастанеду. В институт он ходил дважды в год: получить обратно аттестат и вновь подать документы на поступление. Было ему уже лет тридцать. Все почерпнутое во время ночных бдений Алекс выливал на Юрку, совершенно не считаясь с его возрастом.
Алекс перебивался редкими переводами с пяти языков, включая идиш. Этого едва хватало, чтобы заплатить за комнату. Юрка покупал на все деньги макароны и пакетные супы, которыми они вдвоем и питались до следующего случая.
Иногда Алекс исчезал на несколько дней и возвращался с валютой, приторным банановым ликером и шоколадными конфетами «Маска». Его бывшие одноклассники промышляли мелким бандитизмом и иногда — из сострадания — брали бесполезного Алекса с собой «на дело»: стоять на стреме вдалеке от основных событий.
В 16 лет, получая паспорт, Юрка взял себе новую фамилию: Юрьев, образовав ее от собственного имени. А отчество изменил на «Алексеевич» — в честь вечного студента Алекса.
В тот же день они неожиданно разговорились, столкнувшись у подъезда, с Геркой, который к тому времени отпустил волосы, вырядился в старую шинель и тоже сменил имя, назвавшись, подражая Летову, Егором.
Не касаясь своей детской дружбы и не вспоминая молчаливого разрыва, они проговорили обо всем на свете часов пять подряд, как только что познакомившиеся и с первого взгляда близкие друг другу люди.
Первое время их новой дружбы Егора кидало в жар, когда Юрьев случайно сталкивался с ним взглядом. Но скоро жгучая недосказанность прошлого утихла, отступив в потемки памяти.
Поэтому через год, когда Егор уже окончательно расслабился, неприятный разговор застал его врасплох. Он тогда лежал в психушке, чтобы получить белый билет, а Юрьев пришел его проведать. Уходя, он невзначай обронил:
— Ладно, мне еще в женское отделение заглянуть надо.
— Тебе там кто-то приглянулся? — гоготнул Егор, изо всех сил учившийся быть циничным. — Не знал, что ты такой декадент!
— Мать у меня там, — ответил Юрьев, поморщившись.
Егор закашлялся, заметался, глупо захлопал глазами и, наконец, промычал:
— Эээ… А что же ты молчал?
— А надо было кричать об этом на всех перекрестках?
Они помолчали. Егор чувствовал, как у него пылают уши, и ненавидел себя, а еще больше Юрьева.
— Что с ней? — кое-как выдавил он.
— Допилась до белки, что же еще,— будто бы спокойно ответил Юрьев.
— А ты…?
— Что я? Хожу к ней, как видишь.
— Но ты же… Вы же… — замялся Егор. — Ну, вы ведь тогда… поссорились… Так вот как же…?
— Ах, ты об этом. Так она меня не узнаёт. Каждый раз рассказывает историю о бессердечном сыне.
— А ты?
— Слушаю. Утешаю. Она говорит: «Ты не такой, ты добрый».
Они опять тяжело замолчали. У Егора на языке вертелся один вопрос, но он никак не решался.
— Ну давай, спроси меня, — мрачно глянул на него Юрьев.
Отступать было поздно.
— Неужели тебе не было их жалко?— выдохнул Егор — и сердце его заколотилось, будто он бросился в воду с высокого моста.
— Было, — нехорошо усмехнулся Юрьев. — Только моя жалость им не помогла бы. Они уже были обречены.
— То есть — падающего толкни? — осмелел Егор.
— Ты дурак! — неожиданно закричал Юрьев. — Начитавшийся дурацких книжек! Вам всем было бы спокойнее, если б я попал в детдом, прирезал кого-нибудь за золотую побрякушку и в двадцать лет сдох на нарах от туберкулеза, ненавидя весь мир! Вы этого от меня ждали?! Да?!
— Ну, что ты говоришь такое, — промямлил Егор.
— А мать так же попала бы в дурдом в компании зеленых чертей!— не слышал его Юрьев. — А папаша получил бы отверткой в бок! Все было бы так же! И изменить этот ход вещей могло только что-то чрезвычайное… Например, малолетний сын выгоняет из дома. Достаточно сильное впечатление, чтобы остановиться! Но им уже не помогло. Я жалею лишь об одном: что не сделал этого раньше! Позволил себе слишком много детства!
— Неужели ты про все это думал— тогда?
— Думал.
Юрьев ушел, не прощаясь. Сделал несколько кругов по больничному парку, чтобы успокоиться. Над головой у него скандалили взбудораженные оттепелью галки. Мокрый снег покорно хлюпал под ногами, и в следы моментально натекала грязная водица.
— Вот тебе и рождественские морозы! — пожаловалась попавшаяся навстречу знакомая бабушка-санитарка.
Юрьев вздрогнул. Рождество он не переносил с тех самых пор. И всегда старался забыть об этом празднике, который, как назло, отмечали со все нарастающим размахом. Но тут что-то другое, непривычное, откликнулось в нем на ненавистное слово. Почти бегом он выскочил из больничных ворот.
Рисунки Наталии Кондратовой
Через полчаса он вошел в палату, неся на плече большую искусственную елку. Тетя Алена — осунувшаяся, кроткая и обо всем на свете забывшая — сидела на высокой койке и увлеченно болтала ногами. Увидев елку, она ахнула и восторженно раскрыла рот.
— Вот, — Юрьев взял ее за руку и подвел поближе. — С Рождеством.
Тетя Алена робко погладила мягкие серебристые иголки. Полутемная комната наполнилась дрожащими сказочными бликами. Неуловимое воспоминание выскользнуло из мутного марева, куда уже давно канула вся ее предыдущая добольничная жизнь. Выскользнуло, блеснуло и сладкой болью укололо в сердце.
— Что? Что? — заволновалась она, пытаясь ухватить меркнущий проблеск.
Но туман опять сгустился. Она беспомощно обернулась, увидела Юрьева и расплылась в улыбке.
— Какой ты хороший, добрый! Не то, что тот! — привычно залопотала она и неожиданно добавила: — Давай лучше ты теперь будешь моим сыном?
— Давай, — согласился Юрьев и тоже погладил елку. — Буду.
*Колдыри — алкоголики (прост.) — Ред.
**Дяханы — мужики (жарг.) — Ред.
Традиции рождественского рассказа в современной литературе.Н.Ключарева «Юркино Рождество» план-конспект урока по литературе (11 класс) на тему
Урок литературы в 11 классе
«Традиции рождественского рассказа в современной литературе»
Цель: выяснить, насколько прочны традиции рождественского рассказа 19 века в современной литературе.
Задачи урока:
Образовательные:
- Познакомить с рассказом «Юркино Рождество»
- Работать над умением анализировать прочитанное произведение
- Научить выражать личностное отношение к проблеме
Развивающие:
- Способствовать овладению видами речевой деятельности, основами культуры речи
- Развивать эмоциональное восприятие учащихся
- Развивать память, восприятие, мышление
Воспитательные:
- Формировать духовную культуру учащихся
- Воспитывать требовательность к себе, объективность в самооценке
- Показать красоту православной культуры и её роль в формировании общечеловеческого идеала
Используемые технологии: технология развития критического мышления, личностно-ориентированная технология.
Ход урока:
1. Приветствие класса и гостей.
2. Введение в тему.
Я предлагаю начать наш разговор с просмотра фрагмента фильма «Кукла» режиссера Ильи Литвака. А почему мы начинаем с этого, вы объясните сами.
— просмотр фрагмента.
— Как вы думаете, чем закончится эта история? ( К счастью, радостно)
— О чем она рассказывает?
— И таких историй немало. И мы с вами уже традиционно в конце декабря- начале января обращаемся к таким историям. Это- рождественские рассказы. А сегодня в рамках школьных лет у нас завершающий рождественский урок. Рождество-волшебный праздник. В рождество должно произойти чудо- добрая неожиданность со счастливым концом.
Первое чудо- это возвращение в детство, когда вы рисовали добрых ангелов, писали друг другу поздравления.
3. Рождественские рассказы 19 века.
Давайте вспомним, как все начиналось. Я просила вас выбрать самый эмоциональный отрывок из ранее прочитанных рассказов. Зачитайте их, поделитесь сегодняшними восприятиями, чувствами.
— «Девочка со спичками» —
— «Мальчик у Христа на елке» —
— «Зверь»
— «Христос в гостях у мужика».
Эти рождественские рассказы 19 века, основоположником которых стал Чарльз Диккенс.
Он говорил: «Рождество- это время милосердия, доброты и всепрощения, это единственные дни в календаре, когда люди… свободно раскрывают друг другу сердца и видят в своих ближних таких же людей, как они сами».
Это было сказано в 19 веке.
Работая над рассказами 19 века, мы определили основные черты рождественского рассказа. (выберите главные черты)
А что происходит сейчас? В жизни и в литературе. На этот вопрос нам ответят новые рассказы.
Сохранили ли современные произведения признаки рождественских рассказов?
Перед вами листы, разделенные на 2 разные по цвету части. Есть ли предположения, что они символизируют? ( добро и зло)
— далее вся работа ваша будет заполнением этого материала.
4. Анализ рассказа Н.Ключаревой «Юркино Рождество»
— выразите свое отношение к рассказу глаголом
Отношения между людьми редко бывают все время гладкими. То и дело возникают обиды.
Давайте негромко несколько раз произнесем слово «обида». Какое слово вам слышится в нем?
— Беда.
Давно в России было слово «обедить» (ударение на «и»), то есть одарить кого-то бедой. Со временем слово претерпело изменения, и теперь оно звучит, как обидеть. ОБИДА- это действительно беда.
— Какие чувства мы испытываем, когда нас обидели?
— Что такое месть? Как это слово трактуют разные словари.( работаем со словарем). Все толкования связаны со словом ЗЛО.
Желание отомстить – чувство, знакомое людям разных эпох, разных возрастов. Сопротивляться ему бывает очень трудно. Что делать: отомстить обидчику или удержаться от этого желания?
А как вы считаете? Отомстить или простить?
Именно эти вопросы- в центре рассказа Ключаревой.
Напомните сюжет произведений.
Столкновение добра и зла- в этом и есть конфликт.
Чем представлено ЗЛО? ( пьянство, грубость, ….)
Чем представлено ДОБРО?
Анализ рассказа «Юркино Рождество»
Прием «Чтение с остановками»
1.Когда начались проблемы в семье Юрки? («Когда это началось, он ходил в первый класс».)
Как звали Юркиного товарища? (Герка.) Только я пока знаю, что Герку можно назвать товарищем с большой натяжкой, потому что в самые трудные моменты жизни его не было рядом с Юркой.
Когда «позор окончательно вылез наружу»? («Когда Юрка перешёл в пятый класс».)
Какая судьба, по мнению соседей, ожидала Юрку? (Попадёт в детдом или колонию.)
Прогнозируя развитие сюжета, высказывают даже предположение, что это Юрка в конце концов сопьётся и попадёт в психушку, а мать опомнится и станет его спасать – это и будет рождественское чудо, более естественное, чем то, которое, вероятно, задумал автор, но и более невозможное. Это понимали все, за исключением разве что внуков-дошкольников. Тем более что на горизонте уже появилась «инспекторша по делам несовершеннолетних», это первый толчок к пропасти, поскольку визит её изначально носил «угрожающий» характер.
2.Вспоминаем свои рассказы-прогнозы и отыскиваем ошибки (обсуждение).
«Но горестный бубенчик плачет под самым сердцем, не давая забыть, что этому никогда не бывать…» Юрка прощается со своей мечтой, теряет веру, это так страшно…
Снег скрипнул «виновато», значит, может быть, мать всё-таки исправится и вернёт Юрке потерянную мечту… Он же «последним невероятным усилием», но поверил в это, а мать заплакала… слёзы как искупление вины…
– Что будет с Юркой дальше?
– Если детдом, то это слишком банально, ради этого не стоило и рассказ начинать… Должно же произойти чудо! Неужели отыщутся какие-нибудь родственники? А вдруг – за границей? Приедет потом Юрка в Россию успешный, богатый, родителей простит и заберёт с собой, там их вылечит от алкоголизма, и все будут счастливы…
Что-то обидно за Россию: как чудо, так обязательно за границей. Хотя, может быть, автор не случайно упоминает католическое Рождество…
А дальше мы начинаем работу с ромашкой (шесть лепестков – шесть типов вопросов)
1. Простой вопрос. Как решил вопрос с финансами пятиклассник Юрка Кривов? (Сдал вторую комнату студенту Алексу. Интересно, что во времена нашей молодости такой выход из тупиковой ситуации с финансами ребёнку и в голову не мог бы прийти, хотя… У В.Г.Распутина в рассказе «Уроки французского» мальчик тоже нашёл своеобразный способ получения денег, чтобы выжить.)
2. Уточняющий вопрос. Классная руководительница, жалуясь завучу на Юрку, сказала, что «от него вся инспекция несовершеннолетних в шоке». Почему? (Юрка «потребовал, чтобы родителей из квартиры выписали!»)
3. Интерпретационный (объясняющий) вопрос. Почему «в 16 лет, получая паспорт, Юрка взял себе новую фамилию: Юрьев, образовав её от собственного имени. А отчество изменил на “Алексеевич” в честь вечного студента Алекса»? (Юрка рвёт генетическую нить, он не хочет нести дальше память о семье Кривовых, а, возможно, таким образом Юрка пытается доказать, что он – другой и, став взрослым, никогда не повторит путь Кривова-бати.)
4. Творческий вопрос. Как сложилась бы жизнь Юрки, если бы его поступок послужил родителям уроком и отрезвил их навсегда? (Это из области фантастики, но, думается, он бы стал самым любящим сыном на свете и ни за что не покинул родителей в старости, потому что вместе пережитая беда крепче всего сплачивает людей.)
5. Оценочный вопрос. Плохо или хорошо поступил Юрка? (Это самый трудный вопрос, и на него нельзя ответить однозначно. Он поступил плохо, потому что отказался от родителей, понимая, что они могут погибнуть. Он поступил хорошо, потому что рядом с такими родителями он сам мог погибнуть.)
6. Практический вопрос (один из самых важных: когда-то В.Г. Распутин говорил, что «читатель сам должен участвовать в событиях, иметь к ним своё отношение»). А вы могли бы проделать то, что проделал Юрка? (Замок бы сменить сумела, а вот остальное…)
Учитель.
– Чем, по-вашему, закончится рассказ? Почему-то все посчитали, что чудо будет заключаться в примирении Юрки с родителями.
Закончив чтение, учитель спрашивает о проблемах, поднимаемых автором. Их много, по каждой можно выстроить отдельный урок. Называются следующие
– проблема пьянства (не главная, но ведущая);
– как выжить ребёнку в жестоком мире взрослых, когда все (родители, школа, друзья, соседи, общественность) против одного;
– проблема характера (как научить ребёнка карабкаться в гору, а не катиться с горы);
– проблема прощения («милость к падшим»);
– проблема дружбы.
Вводим понятия: художественное время-?
Художественное пространство-?
— Каковы проблемы , поставленные автором?
(Круг проблем очень широк: проблема выбора в критической ситуации, проблема добра и зла, ответственности человека за свою судьбу и судьбу своих близких, проблема взаимоотношений в семье, в обществе)
-Каково идейное содержание рассказа? (Важно человеку оставаться человеком в любой жизненной ситуации, что бы ни случилось, то есть строить жизнь по законам любви)
— Какие уроки не усвоил Юрка? ПРОБЛЕМА!
(обидеть человека можно мгновенно, а, чтобы исправить ошибку – нужно время)
— Какие опорные слова помогают понять состояние мальчика? ( Ёлка- колокольчик – горестный бубенчик)
Ёлка – воспоминание о празднике, счастливом прошлом, которое пробуждает колокольчик, но он понимает, что этого уже нет. Поэтому горестный бубенчик плачет у него под сердцем.
— Спросим у Юрки, почему он просит мать купить ему ёлку?
(Ему очень хочется, чтобы вернулось то время, когда они были вместе)
-Как чувствует себя Кривиха? (Ей жалко сына, и она чувствует себя виноватой, обещая купить ёлку)
— Легко ли мальчику было поверить в то, что она завтра купит ему ёлку? Как автор описывает состояние мальчика?
(» Юрка зажмурился, сжался и – последним невероятным усилием — поверил.»)
— Какой эпизод является кульминацией?
(Родители послали Юрку в ларёк, но, когда он пришёл домой, дверь была закрыта. Он не смог её открыть, потому что они, пьяные, заснули. И всю морозную рождественскую ночь Юрка провёл неизвестно где.)
— Почему автор не говорит, где ночевал мальчик?
(Читатель сам дорисует картину, чтобы сильнее прочувствовать Юркину трагедию)
— После этой ночи Юрка принимает решение: выгнать родителей из дома.
Оправдано ли решение мальчика?
«Сотворим человека по образу Нашему и подобию…»
Бог сотворил человека по Своему образу. Сотворили ли родители Юрки этот божественный образ?
Посмотрите на слова апостола Павла (слайд 9)
«Разве вы не знаете, что вы Храм Божий? Храм Божий свят, и этот Храм – вы..»
— Что произошло с храмом души?
(Он разрушается. Из жизни ушло самое главное, на чём держится человеческие отношения, — любовь. А ведь Бог даёт каждому из нас свободу выбора между добром и злом)
-Какой закон нарушил Юрка?
(Закон уважения взрослых, закон любви: «Чти отца и мать свою..)
— И вот наступает Рождество.
«Рождество он не переносил с тех самых пор… Но тут что-то другое , непривычное откликнулось в нём на ненавистное слово»
Что же с ним случилось? Спросим у Юрки?
( Он вспомнил о ёлке и решил сам купить ёлку и принести её в палату)
— Можно ли сказать, что образ ёлки символичен?
(Это образ примирения, Возвращается праздник, радость, надежда. Мать говорит ему: «Давай лучше ты будешь моим сыном» И он соглашается.)
- Выводы
К какой мысли подводит нас автор?
Возвращается любовь, тепло человеческих отношений. Юрьев прощает мать, снова становится сыном. То переживание, которое пришлось перенести Юрке, сделало его человеком, заставило задуматься о ценности любой человеческой жизни. В любой сложной ситуации нужно оставаться человеком, как бы трудно тебе не было.
Какие строчки вы подобрали созвучные этому рассказу?
!. Так сохранились ли традиции святочного рассказа в произведениях современной литературы?
Зачем нам, живущим в 21 веке, нужны эти рассказы?
Мне почему-то кажется, что эти книги попали к нам в руки не случайно.
А вам?
— творческие задания: буклет, эссе
Итоги урока.
Домашнее задание.
«Умею ли я прощать?»
«За все ли можно простить?»
«Обращение к юному читателю»
Сценарий урока литературы по теме «Перерождение души человека в рассказе «Юркино рождество»
Тема: Перерождение души человека в рассказе «Юркино Рождество»
Цель урока: проанализировав рассказ, выявить основные проблемы, поднятые в рассказе.
Задачи урока:
Образовательные:
-
Познакомить с рассказом «Юркино Рождество»
-
Работать над умением анализировать прочитанное произведение
-
Научить выражать личностное отношение к проблеме
Развивающие:
-
Способствовать овладению видами речевой деятельности, основами культуры речи
-
Развивать эмоциональное восприятие учащихся
-
Развивать память, восприятие, мышление
Воспитательные:
-
Формировать духовную культуру учащихся
-
Воспитывать требовательность к себе, объективность в самооценке
-
Показать красоту православной культуры и её роль в формировании общечеловеческого идеала
Оборудование урока: мультимедийный проектор, интерактивная доска, компьютер, презентация, текст, фрагменты музыкального произведения
Ход урока
Слово учителя
-
О Рождестве.
Согласно христианскому вероучению, появление Иисуса — исполнение давнего пророчества о Мессии — Сыне Божием; Иисус был непорочно рождён от Святого Духа Девой Марией, в городе Вифлеем (Мф. 2:1) в Палестине. Библия говорит человеку о том, что Христос пришел в мир, чтобы все, кто в Него уверует получили вечную жизнь. Священное Писание повествует о той любви Бога к людям, которая является настолько сильной, что ради спасения человечества Христос претерпевает даже смерть на кресте.
Именно потому, что Христос спас человечество Его и называют Спасителем.
— Ребята, как вы считаете, в чём заключается жертва Иисуса? В чём заключалось спасение людей? (Христос Спаситель потому, что только после его крестной смерти у человека вновь появляется возможность быть в раю. После момента грехопадения произошел разрыв между Богом и человеком. Адам и Ева были изгнаны из рая, который тогда находился на земле. С грехом входит в мир смерть, после которой все люди попадают в ад. Христос умирает на кресте, чтобы у людей появилась возможность обрести жизнь вечную в раю. Получается, что Господь спасает человека от вечного пребывания в аду и дарует людям возможность попасть в рай. Для этого человек должен соблюдать заповеди Господни, которые указал Иисус людям, уверовать в Бога, искренне покаяться в совершённых грехах)
2. Рождественские рассказы.
Рождество Христово – один из любимейших праздников православных и католиков. В связи с этим на протяжении длительного времени появляются в литературе так называемые святочные или рождественские рассказы. Родоначальником святочных рассказов является английский писатель 19 века Чарльз Диккенс. Ему принадлежит книга «Рождественские повести». На протяжение всего 19 века рождественские рассказы создавались во множестве как зарубежными, так и русскими писателями. В 20 веке после Октябрьской революции в России религия была под запретом, Рождество не считалось праздником, поэтому какое-то время произведения на данную тему не писались. Однако в постсоветское время религиозная литература расцвела с новой силой. Ныне праздник Рождества считается государственным праздником. В связи с этим жанр святочного рассказа стал особо популярен. Святочный рассказ – литературный жанр, относящийся к категории календарной литературы, который выстраивается по определённым канонам:
-
хронологическая приуроченность
-
наличие рассказчика
-
наличие среди героев ребёнка
-
наличие нравственного урока, морали
-
наличие христианских мотивов (мотив нравственного перерождения героя).
Святочный (рождественский) рассказ — особый жанр, находящийся на стыке реалистической прозы, литературной сказки, фантастики и христианской апологетики (раздел богословия, в котором сформулированы основные доказательства истинности главных религиозных представлений).
3.Ключарёва Наталья Львовна
Ключарёва Наталья Львовна родилась в 1981 году в Перми, с 1992 года жила в Ярославле, окончила Филологический факультет ЯГПУ имени К.Д.Ушинского, работала редактором новостей на телевидении, публиковалась в местных изданиях. С 2005 года живёт в Москве, работает журналистом в газете «Первое сентября». В 2009 году издательство «Олимп» проводило среди писателей конкурс святочного рассказа. Она стала победителем конкурса, написав рассказ «Юркино Рождество».
Молодая талантливая писательница, чьё творчество сейчас очень популярно. С её именем связывают будущее русской литературы.
Рассказ был опубликован в 2009 году в православном журнале «Фома» и в журнале «Библиотека в школе». Позднее он вошёл в сборник рассказов Н. Ключарёвой «В Африку, куда же ещё?»
4. Анализ рассказа «Юркино Рождество»
— Ребята, давайте начнём с того, что составим кластер, связанный со словом Рождество. Какие ассоциации вызывает у вас это слово?
(Рождество – чудо, рождение Иисуса, радость, подарки, ёлка, спасение и т.п.)
— А теперь расскажите, чем являлось Рождество для главного героя рассказа, пятиклассника Юрки Кривова?
(Рождество – одиночество, пьяные родители, ругань, грусть, несбыточные мечты и т.п.)
— Что произошло в жизни Юрки в рождественскую ночь? (родители вечером послали Юрку в ларёк, а когда он вернулся, то не мог попасть в квартиру. Его пьяные родители заснули, закрыв дверь на задвижку. Мальчику пришлось ночевать не дома)
— Знаем ли мы, где ночевал Юрка? Почему автор этого не говорит? (Не знаем. Автор тем самым хочет подчеркнуть трудную ситуацию мальчика)
— А как отнеслись к Юрке соседи? Помогли ли они ему в трудную минуту? (Соседи показывали лишь видимое участие, но никто из них не приютил мальчика)
— Ребята, как вы думаете, какие чувства поселились в душе Юрки? (ненависть к родителям, чувство мести, обида)
— Докажите, что действительно данные чувства взяли верх над сыновними чувствами? (Именно этой морозной рождественской ночью и принял Юрка своё суровое и жестокое решение – запереть от родителей дверь квартиры — и потребовал лишить родителей родительских прав.
Возвратившись, Юрка меняет замок в квартире, и родители больше не могут в неё войти. Можно сказать, что Юрка отрекается от них)
— Выберите из текста слова, отражающие отношение окружающих к Юрке.
(Герка суеверно отшатнулся от бывшего друга. Встретившись с ним в коридоре, сделал вид, что читает стенгазету, на уроке отсел за другую парту
Математичка Бесконечность: «…он не ребёнок, расчётливое коварное существо, от него вся инспекция в шоке»
Все ждали, что Юрка сломается.
Любопытство, безразличие)
— Поступок Юрки расценить непросто. С одной стороны, мальчика можно понять. С другой стороны, нет.
Работа в группах. Группа 1(защитники) приводит аргументы в защиту Юрки (он больше не мог жить с такими родителями, не мог больше видеть их пьянство, он обеспечил себе защиту от них, от грубости и жестокости отца)
Группа 2 (судьи) приводит аргументы, направленные против поступка Юрки (Юрка поступает не по-человечески, он нарушает заповеди «возлюби ближнего своего», «почитай отца и мать», мальчик поступает жестоко)
— Как же жил Юрка без родителей? (к нему на постой пришёл «вечный студент» Алекс, который обеспечивал Юрку едой. В 14 лет Юрка сменил фамилию с Кривов на Юрьев, а отчество – на Алексеевич)
— Почему Юрка решает поменять фамилию и отчество? (Чтобы ещё больше порвать связь со своими корнями)
— Прошло несколько лет… изменилось ли отношение Юрки к родителям? (Нет, не изменилось. Он не интересовался, где они и что с ними)
— Как Юрка относился к празднику Рождества? (он не любил этот праздник, т.к. он ассоциировался у него с той рождественской ночью, когда из-за пьяных родителей он не ночевал дома. И именно с этого дня Юрка отрёкся от родителей)
Выступление представителей от групп (выслушиваем)
— При каких обстоятельствах Юрка снова встречает свою мать? (он приходит в психиатрическую больницу навещать своего друга детства Герку (Егора), который там находится, чтобы не идти в армию, и там встречает свою мать)
— Как Юрка относится к матери? А она к нему? (он начинает навещать её, она, хоть и не узнаёт в юноше своего сына Юрку, относится к нему тепло, радуется его приходу. Юрке становится жаль мать, он утешает её, прощает)
— Произошли ли в Юрке изменения? Какой поступок юноши подтверждает тот факт, что Юра обрёл великий дар Божий – дар прощения?
(Очевидно, что в Юрке происходят изменения. Он много страдал, и душа его стала способна чувствовать боль другого человека. И если в детстве он мстил родителям жестоко, действовал их методом, то теперь всё иначе: Юрке в детстве ёлку не купили, а он приносит в больничную палату большую искусственную ёлку.
И уже мать, как Юрка в детстве, ахнула и открыла рот.
Он подарил матери ощущение чуда, праздника, которого не было у него самого).
— В какой день это произошло? (В день праздника Рождества Христова)
— А в чём заключается чудо Рождества для самого Юрки?
(В обретении души, в том, что почувствовал любовь и сострадание к матери. Он обрёл дар человечности, дар милосердия, дар прощения)
— Рождественский рассказ традиционно имел счастливую развязку. Не изменила традиции и Наталья Ключарёва: мы видим, что в ходе рассказа происходит нравственное перерождение героя. И мальчишка, которого дядя Лёша сравнил с волчонком, становится опорой для матери. Обратите внимание, что подарок – это не только какая-либо вещь, как мы в большинстве своём привыкли считать. Подарком может стать дар прощения, сострадания этот дар расценивается как величайший подарок, ведь без этого дара нет человека. С обидой человек может жить долго, возможно, до самой старости. Но обида, злоба, ненависть разрушают человека изнутри, уродуют его душу. Человек теряет свою Божественную сторону, и становится слугой дьявола. Поэтому, обретя дар прощения, человек может вздохнуть свободно, стать по-настоящему ближе к Богу)
— А теперь обратимся к названию рассказа. Может быть, теперь вы скажете, когда произошло Юркино Рождество? Почему рассказ так называется?
(Рождество (рождение) Юрки произошло в тот момент, когда он почувствовал любовь к людям, к матери)
Разг. высок.
ЮРКИНО РОЖДЕСТВО
— Обратите внимание, как в заголовке сталкиваются слова разных стилевых пластов. Этот приём позволяет автору донести до читателя мысль о том, что такое нравственное перерождение должен пережить каждый.
— Возвращение святочных рассказов в русскую литературу – это случайность?
Это не случайность, это не только восстановление литературной традиции, но и восстановление связи времён и поколений. Это напоминание о суровости современной жизни, о жестоком времени, о том, что библейская заповедь «Возлюби ближнего своего» по-прежнему актуальна)
5. Рефлексия
— Ребята, у каждого из вас лежит маленькая бумажная ёлочка. Вечнозелёные деревья не случайно выбраны символом Рождества. Они свидетельствуют о жизни вечной, которую нам даровал Иисус. Возьмите фломастеры и напишите на ёлочке слово или словосочетание (можно предложение), иллюстрирующее то, что усвоили вы из рассказа, над чем он заставил вас задуматься, что для вас Рождество (примерные надписи учеников: прощение, сострадание, любовь к ближнему, почитай отца и мать, я люблю своих родителей, Иисус – наш спаситель и т.п.)
— А теперь приклейте ваши ёлочки на ватман (На ватмане пунктиром изображены контуры большой ёлки. В итоге должна получится ёлка из «ёлок»)
Пока дети выполнят работу, звучит песня О. Газманова «Мой храм»
Спасибо за работу!
В конце урока ученики получают списки рождественских рассказов разных писателей:
Х.К. Андерсен «Девочка со спичками»
О. Генри «Дары волхвов»
Н.В. Гоголь «Ночь перед Рождеством»
А.И.Куприн «Миллионер», «Чудесный доктор», «Тапёр»
Ф.М. Достоевский «Мальчик у Христа на ёлке»
А. Грин «Новогодний ужин отца и маленькой дочери»
Л. Андреев «Ангелочек»
Б.Л. Пастернак «Рождественская звезда» (1947)
В.В. Набоков «Рождество» (1921)
А. Горохов «Перед Рождеством»
Г. Гусев «Новогодняя сосна»
А. Копылов «Гадание на Святках»
В. Корхова «Рождественская лошадка»
Юркино Рождество. Наталья Ключарева
О ТОМ, что Кривовы спиваются, долгое время знал только их сын. Когда это началось, Юрка как раз пошёл в первый класс. Поначалу Кривовы своей болезни стеснялись и пили вдвоём в прокуренной квартире.
Примостившись на подоконнике за шторой, Юрка рисовал закорючки в прописях, учил под гудение родителей стихи про «лес, точно терем расписной», клеил аппликации из цветной бумаги.
В школе ни о чём не догадывались.
– Способности у Кривова, конечно, ниже средних. Но, может, ещё подтянется, – говорила на собраниях Юркина училка, рассеянно глядя на родителей и не зная, к кому из них сейчас обращается.
Тётя Алёна Кривова, когда-то учившаяся в этой же школе, стыдливо горбилась за последней партой и прятала глаза. На людей, включая Юркиных одноклассников, она уже тогда стала смотреть слегка заискивающе, как на своё магазинное начальство: не учует ли кто запах перегара.
Маленький Юрка отличался от своих сверстников только тем, что никогда не спешил домой. В любую погоду он месил грязь на окрестных пустырях, мерил сапогами лужи, а потом грелся в подвале, дрессируя кошек. Но и тут никто не заподозрил ничего неладного.
В середине ноября у Юрки появился товарищ – конопатый Герка из параллельного класса. Герка был вдохновенный врун. Захлёбываясь, он обрушивал на молчаливого Юрку потоки невероятных историй об инопланетянах, индейцах и вампирах. Геркины родители начали разводиться – с битьём посуды, криками и вызовами милиции. Так что и он не торопился из школы.
Как ни старались Кривовы укрыться от чужих глаз, скоро по двору поползли слухи. Когда же Юрка перешёл в пятый класс, позор окончательно вылез наружу, как грязная рубаха из штанов.
Тётя Алёна, уже превратившаяся в Кривиху, побито улыбаясь, побиралась у дверей гастронома, в котором больше не работала. А Кривой спал в подъезде, свесившись головой со ступенек. Всегда этажом ниже своей квартиры, до которой ему не хватало сил добраться. Соседки подкармливали Юрку, заранее жалея завтрашнего детдомовца или колониста.
У Герки тоже продолжался кавардак. Родители то разъезжались, то съезжались, то уезжали мириться на Байкал, оставляя сына одного в разорённой квартире, похожей на поле битвы мифических титанов. Герка брызгал вихры мамкиными духами и, давясь, курил отцовские папиросы: ему представлялось, что так он становится немного ближе к родителям.