Содержание
- Священномученик Влади́мир Сперанский, пресвитер
- Владимир Сперантов. «Василий Петров, или Как написать оду»
- Posts from This Journal “XVIII век” Tag
- «Пелгримация, или Путешественник Ипполита Вишенского; 1707-1709» (2019)
- Повествование о службе Екатерине II и об Архипелагской экспедиции Российского флота (2020)
- Е.Е. Агратина. «Из истории русско-европейских художественных связей» (2019)
- Лекция Леонида Кацвы «Эпоха дворцовых переворотов» (видео)
- С. Карп, Н. Плавинская. «Париж и его обитатели в XVIII столетии. Столица Просвещения» (2019)
- Вышел трехтомный словарь А.И. Серкова «Российские масоны. Век XVIII» (2019)
- Юрий Аншаков. «Черногория — «горное соколиное гнездо» свободы на Балканах» (2019)
- Л.А. Пименова. «Монархия и придворное общество во Франции в конце Старого порядка» (2018)
- Илья Хохлов. Очерки истории гарнизонов Новгородской земли в XVII — 1-й половине XX в. (2019)
- Posts from This Journal “XVIII век” Tag
Священномученик Влади́мир Сперанский, пресвитер
Священномученик Владимир родился 23 марта 1877 года в городе Суздале Владимирской губернии в семье священника Василия Сперанского. В 1899 году Владимир Васильевич окончил Владимирскую Духовную семинарию и в течение двух лет работал учителем. В 1901 году он был рукоположен во диакона и затем во священника. Первым местом его служения стал храм в селе Петрово Екатеринославской губернии. До 1933 года он служил в этой области и последним местом его служения здесь был храм в городе Александрия. В 1933 году отец Владимир переехал в Московскую область и был направлен служить в Талдомский район в храм во имя Преображения Господня в селе Запрудня, которое жители по старинке продолжали называть село Гари, как называлось оно в ХVII веке, когда здесь была построена деревянная церковь, на месте которой в ХVIII веке была построена каменная.
Как-то в январе 1937 года молодой человек, служивший в то время в Егорьевском военкомате писарем, пришел на побывку в село Запрудня, из которого был родом, а затем стал возвращаться в часть. Идти нужно было пешком до железнодорожной станции Вербилки. Попутчиком его оказался священник из храма в Запрудне, он стал расспрашивать солдата о жизни в армии, о бытовых условиях военнослужащих и вообще, как военному человеку живется и насколько он обеспечен довольствием и оружием. Священнику, например, от некоторых прихожан стало известно, что дети их жалуются на недостаток пищи в армии и просят в посылке прислать сухарей. Сам он со своей стороны сообщил, что знает, что Советская армия на Дальнем Востоке снабжена всем необходимым и имеет в достаточном количестве необходимое вооружение. Писарь спросил, что он думает о существующем строе и удовлетворяет ли он его. Священник ответил, что раньше был царь, а сейчас Сталин – разницы никакой, у нас приветствуют Сталина, а в Германии Гитлера. После того, как они расстались, писарю показался подозрительным разговор со священником, и он написал в НКВД донесение, что священник интересуется сведениями разведывательного характера.
Вслед за этим писарь был вызван в НКВД и 17 апреля 1937 года допрошен. Следователь спросил его, из чего он сделал вывод, что священник занимается сбором информации о вооружении Советской армии. Писарь ничего убедительного не мог показать, сказал лишь, что ему показалось подозрительным, что священник так подробно осведомлен о вооружении армии на Дальнем Востоке.
На этом все и закончилось, но в августе 1937 года в отделение НКВД пришел приказ о проведении массовых арестов и перечислены были категории лиц, которых следовало арестовать, к ним относились и священнослужители. Сотрудник Талдомского отдела НКВД вызвал к себе одного из секретных осведомителей и попросил раздобыть сведения о служившем в селе Запрудня священнике. Штатных осведомителей в те годы было так много, что, наверное, не было человека, с которым бы такой осведомитель не состоял в дальнем или близком знакомстве. И осведомитель нашел человека, знавшего священника из Запрудни, и тот, нимало не ведая, для чего это нужно, все рассказал о священнике.
15 августа 1937 года осведомитель уже сообщил обо всем, что узнал, сотруднику НКВД. «В отношении служителя культа села Гари гражданина Сперанского от гражданина фабрики “Вербилки”, – сообщил он, – пришлось почерпнуть следующие сведения. Действительно, Сперанский служил где-то далеко, жил, как говорят, припеваючи, имея много земли, лес, сад и скот, чувствовал, одним словом, себя настоящим помещиком. Был выслан, отбыл и вернулся, но ввиду сложившихся пережитков у Сперанского до сих пор хранится какая-то затаенная неприязнь к советской власти. Сперанский здоровый скрытый политик. Своих тайн и своих убеждений он не высказывает никому, разве только своему близкому верному человеку.
Народ относится к нему с большим доверием и уважением, считая его за человека разумного и влиятельного, а потому охотно спешит послушать его проповеди, которые он обычно произносит каждый праздник; посещают его на дому, но о чем там ведутся беседы, остается тайной. Правда, проповеди он произносит на евангельские темы, но все же для большего внушения и эффекта выводы приурочивает к современному положению.
Считаю не лишним указать один пример его проповеди, которую он произносил в Неделю о слепом. Говорил он об исцелении слепого, который действительно был лишен всякого зрения и ему простительно было ходить и блуждать где придется. Но эту евангельскую слепоту он приурочил к современному положению, в том смысле, что все мы, имея зрение, все же стали слепы, не видим, куда идем, блуждаем, путаемся, как слепые… Вот, видимо, его больная струнка при переходе к выводам от Евангелия к социализму. О предоставлении права по новой сталинской конституции служителям культа быть избирателями и быть избранными Сперанский рассуждает так: “Выборы служителям культа не нужны и ходить на них не следует, живо попадешь в агитаторы; служители культа должны твердо стоять на своем посту и только с церковной кафедры, особенно теперь, когда предоставлено право свободы слова, бороться за Церковь и религию, особенно в настоящее время, когда агитационная работа и антирелигиозная пропаганда значительно увеличиваются”».
21 августа 1937 года отец Владимир был арестован и в течение двух дней допрошен. Следователь попросил священника рассказать о себе и, выяснив, что он жил на территории Екатеринославской губернии в 1919 году, когда там шла гражданская война, спросил:
– В селе Осокоровка, где вы служили, проходили ли расстрелы и аресты коммунистов и других советски настроенных лиц со стороны белых и банд?
– Расстрелов в селе Осокоровка я не помню, аресты и порки были. В период нахождения власти в руках Скоропадского австрийские войска арестовывали крестьян, участвовавших в разгроме имения графа Воронцова-Дашкова, и уводили для порки в это имение, в котором был расположен штаб австрийских войск. Во время пребывания банды Махно были случаи насильственного увода с лошадьми некоторых крестьян.
– Вы подвергались допросу штабом австрийских войск в имении графа Воронцова-Дашкова?
– Не подвергался.
– Вы были знакомы с графом Воронцовым-Дашковым?
– Нет.
– А с управляющим его имением?
– Был знаком, бывал у него в доме не раз.
– Когда происходили расправы с крестьянами в имении графа, тогда там был управляющий его имением?
– Не знаю.
– Следствие вам предъявляет обвинение в том, что вы, будучи служителем религиозного культа, вели антисоветскую деятельность.
– В этом я виновным себя не признаю.
– Следствие располагает данными, что вы, находясь на территории, занятой контрреволюционными войсками, входили с ними в контакт и содействовали очищению территории от советски настроенных людей. Признаете ли вы себя в этом виновным?
– В этом виновным я себя не признаю.
– Следствие располагает данными, что вы в январе сего года по дороге на станцию Вербилки обрабатывали в контрреволюционном духе красноармейца. Признаете вы себя в этом виновным?
– Виновным себя в этом не признаю. Я не отрицаю того, что в январе я действительно шел вместе от Запрудни к станции Вербилки и вел разговор о службе в Красной армии. В этом разговоре я интересовался бытовыми условиями в Красной армии, правда ли, что ухудшилось питание в Красной армии.
– О вооружении на Дальнем Востоке вы передавали сведения при разговоре с красноармейцем? Откуда вы эти сведения получили?
– Таких сведений я ему не передавал, возможно, что о вооружении на Дальнем Востоке мы и вели разговор, но я еще раз повторяю, что никаких сведений не передавал, так как, кроме того, что пишут в газетах, я о вооружении на Дальнем Востоке представления не имею.
– Следствие предъявляет вам обвинение в том, что вы как служитель религиозного культа во время службы в церкви произносили проповеди антисоветского содержания.
– Признаю только то, что проповеди во время службы я произносил, все мои проповеди являлись по своему содержанию чисто религиозными, но признаю и то, что в этих проповедях я затрагивал и осуждал учение безбожников.
– Следствие еще раз предлагает вам искренне признаться в антисоветской деятельности против существующего строя.
– В этом виновным я себя не признаю, считаю, однако, необходимым признать, что я по своему мировоззрению являюсь идеалистом религиозного характера и учение материалистическое не признаю в корне и считаю его своему мировоззрению враждебным. Поэтому я не согласен с действиями коммунистической партии в нашей стране, когда она навязывает свое мировоззрение другим гражданам, мыслящим по-другому.
29 августа следствие было закончено и священник был заключен в Таганскую тюрьму в Москве, где и находился все время в ожидании решения своей участи. 19 октября тройка НКВД приговорила отца Владимира к расстрелу. Священник Владимир Сперанский был расстрелян на полигоне Бутово под Москвой 21 октября 1937 года и погребен в безвестной общей могиле.
Составитель игумен Дамаскин (Орловский)
«Жития новомучеников и исповедников Российских ХХ века Московской епархии. Дополнительный том 3». Тверь, 2005 год, стр. 135-141.
Библиография
ГАРФ. Ф. 10035, д. 20658.
Священник Олег Пэнэжко. г. Талдом. Храмы Талдомского района. Ликино-Дулево, 2001.
ФОМА
«В отношении служителя культа села Гари гражданина Сперанского от гражданина фабрики “Вербилки”, — писал осведомитель сотруднику НКВД в стиле героев Андрея Платонова, — пришлось почерпнуть следующие сведения.
Действительно, Сперанский служил где-то далеко, жил, как говорят, припеваючи, имея много земли, лес, сад и скот, чувствовал, одним словом, себя настоящим помещиком. Был выслан, отбыл и вернулся, но ввиду сложившихся пережитков у Сперанского до сих пор хранится какая-то затаенная неприязнь к советской власти. Сперанский здоровый скрытый политик. Своих тайн и своих убеждений он не высказывает никому, разве только своему близкому верному человеку.
Народ относится к нему с большим доверием и уважением, считая его за человека разумного и влиятельного, а потому охотно спешит послушать его проповеди, которые он обычно произносит каждый праздник; посещают его на дому, но о чем там ведутся беседы, остается тайной. Правда, проповеди он произносит на евангельские темы, но все же для большего внушения и эффекта выводы приурочивает к современному положению.
Считаю не лишним указать один пример его проповеди, которую он произносил в Неделю о слепом. Говорил он об исцелении слепого, который действительно был лишен всякого зрения, и ему простительно было ходить и блуждать где придется. Но эту евангельскую слепоту он приурочил к современному положению, в том смысле, что все мы, имея зрение, все же стали слепы, не видим, куда идем, блуждаем, путаемся, как слепые… Вот, видимо, его больная струнка при переходе к выводам от Евангелия к социализму. О предоставлении права по новой Сталинской конституции служителям культа быть избирателями и быть избранными Сперанский рассуждает так: “Выборы служителям культа не нужны и ходить на них не следует, живо попадешь в агитаторы; служители культа должны твердо сто- ять на своем посту и только с церковной кафедры, особенно теперь, когда предоставлено право свободы слова, бороться за Церковь и религию, особенно в настоящее время, когда агитационная работа и антирелигиозная пропаганда значительно усилились”».
Через несколько дней отца Владимира арестовали…
* * *
Священномученик Владимир родился 23 марта 1877 года в городе Суздале Владимирской губернии в семье священника Василия Сперанского. После окончания в 1899 году Владимирской духовной семинарии он был направлен работать учителем. В 1901 году Владимир был рукоположен во диакона и затем во священника. Первым местом его служения стал храм в селе Петрово Екатеринославской епархии, в котором он прослужил до 1933 года; потом он служил в храме в городе Александрия. В 1933 году отец Владимир переехал в Московскую область и был направлен служить в храм Преображения Господня в село Запрудня Талдомского района. В ХVII веке, когда здесь была построена деревянная церковь, село называлось Гари. Со временем на месте деревянной церкви в ХVIII веке была построена каменная, а село стало именоваться Запрудня, но жители по старинке продолжали называть село древним названием.
К 1937 году усилиями наркомов внутренних дел Генриха Ягоды и Николая Ежова и их подчиненных в стране появилось такое количество секретных сотрудников, готовых предавать своих близких, что в нравственном отношении страна оказалась в состоянии разложения. В январе 1937 года некий молодой человек, проходивший действительную службу в Красной армии писарем в Егорьевском военкомате, пришел на побывку в село Запрудня, из которого он был родом, и возвращался к месту прохождения службы. Идти нужно было пешком до железнодорожной станции Вербилки. Попутчиком его оказался отец Владимир Сперанский, священник из храма в Запрудне, который с живым интересом стал расспрашивать красноармейца о жизни в армии, о бытовых условиях военнослужащих и вообще интересовался, как служивому человеку живется в нынешнее время и насколько он обеспечен довольствием. Интерес священника был вызван тем, что некоторые из прихожан говорили ему, что их дети жалуются на недостаток продовольствия в армии и просят больше посылать сухарей. Священник добавил, что, например, он знает, что Красная армия на Дальнем Востоке снабжена всем необходимым и имеет в достаточном количестве вооружения. Красноармеец спросил, что священник думает о существующем государственном строе и удовлетворяет ли он его. Отец Владимир ответил, что раньше был царь, а сейчас Сталин — разницы никакой, у нас приветствуют Сталина, а в Германии — Гитлера. Вскоре после того, как они расстались, красноармеец направил в НКВД донесение, в котором написал, что священник интересуется сведениями разведывательного характера.
Донос поступил в разработку, красноармейца вызвали в НКВД и допросили. Следователь спросил его, исходя из чего он сделал вывод, что священник занимается сбором информации о вооружении Красной армии. Тот убедительно ответить не смог, сказав лишь, что лично ему показалось подозрительным, что священник осведомлен о вооружении армии на Дальнем Востоке.
Эти соображения сотрудник НКВД посчитал неубедительными, и расследование по материалам «дела» было отложено. Однако в августе 1937 года в районные отделы НКВД стали приходить распоряжения о проведении как можно большего числа арестов с перечислением категорий лиц, которых следовало арестовать в первую очередь. К такой категории были отнесены и священнослужители. Сотрудник Талдомского отдела НКВД вызвал к себе одного из секретных осведомителей и попросил его раздобыть сведения о служившем в селе Запрудня священнике. Осведомителей было хоть пруд пруди, и не было человека, кто бы не состоял с ними в дальнем или близком знакомстве или родстве. Осведомитель без труда нашел человека, знавшего отца Владимира, и тот, не ведая, для чего это нужно, рассказал то, что знал о священнике.
Священник Владимир Сперанский. Таганская тюрьма, 1937 г.
15 августа 1937 года осведомитель сообщил все, что узнал, придав услышанному то значение, которое было желательным для следователя. 21 августа 1937 года отца Владимира арестовали и допросили. Следователь попросил его рассказать о себе. Услышав, что священник во время гражданской войны в 1919 году жил на территории Екатеринославской губернии, он спросил:
— В селе Осокоровка, где вы служили, проходили ли расстрелы и аресты коммунистов и других советски настроенных лиц со стороны белых и банд?
— Расстрелов в селе Осокоровка я не помню, аресты и порки были. В период нахождения власти в руках Скоропадского австрийские войска арестовывали крестьян, участвовавших в разгроме имения графа Воронцова-Дашкова, и уводили для порки в это имение, в котором был расположен штаб австрийских войск. Во время пребывания банды Махно были случаи насильственного увода с лошадьми некоторых крестьян, — ответил отец Владимир.
— Вы подвергались допросу штабом австрийских войск в имении графа Воронцова-Дашкова?
— Не подвергался.
—Вы были знакомы с графом Воронцовым-Дашковым?
— Нет.
— А с управляющим его имением?
— Был знаком, бывал у него в доме не раз.
— Когда происходили расправы с крестьянами в имении графа, тогда там был управляющий его имением?
— Не знаю.
— Следствие вам предъявляет обвинение в том, что вы, будучи служителем религиозного культа, вели антисоветскую деятельность.
— В этом я виновным себя не признаю.
— Следствие располагает данными, что вы, находясь на территории, занятой контрреволюционными войсками, входили с ними в контакт и содействовали очищению территории от советски настроенных людей. Признаете ли вы себя в этом виновным?
— В этом виновным я себя не признаю.
— Следствие располагает данными, что вы в январе сего года по дороге на станцию Вербилки обрабатывали в контрреволюционном духе красноармейца. Признаете вы себя в этом виновным?
— Виновным себя в этом не признаю. Я не отрицаю того, что в январе я действительно шел от Запрудни к станции Вербилки и вел разговор о службе в Красной армии. В этом разговоре я интересовался бытовыми условиями жизни в Красной армии, спрашивал, правда ли, что ухудшилось питание.
— О вооружении на Дальнем Востоке вы передавали сведения при разговоре с красноармейцем? Откуда вы эти сведения получили?
— Таких сведений я ему не передавал, возможно, что о вооружении на Дальнем Востоке мы и вели разговор, но я еще раз повторяю, что никаких сведений не передавал, так как, кроме того, что пишут в газетах, я о вооружении на Дальнем Востоке не имею представления.
— Следствие предъявляет вам обвинение в том, что вы как служитель религиозного культа во время службы в церкви произносили проповеди антисоветского содержания.
— Признаю только то, что проповеди во время службы я произносил, все мои проповеди являлись по своему содержанию чисто религиозными, но признаю и то, что в этих проповедях я затрагивал и осуждал учение безбожников.
— Следствие еще раз предлагает вам искренне признаться в антисоветской деятельности против существующего строя.
— В этом виновным я себя не признаю, однако считаю необходимым сказать, что я по своему мировоззрению являюсь идеалистом религиозного характера, учение материалистическое не признаю в корне и считаю его своему мировоззрению враждебным. Поэтому я не согласен с действиями Коммунистической партии в нашей стране, когда она навязывает свое мировоззрение другим гражданам, мыслящим по-другому.
Октября 8 (21) Священномученик Владимир (Сперанский)
Священномученик Владимир родился 23 марта 1877 года в городе Суздале Владимирской губернии в семье священника Василия Сперанского. В 1899 году Владимир Васильевич окончил Владимирскую Духовную семинарию и в течение двух лет работал учителем. В 1901 году он был рукоположен во диакона и затем во священника. Первым местом его служения стал храм в селе Петрово Екатеринославской губернии. До 1933 года он служил в этой области и последним местом его служения здесь был храм в городе Александрия. В 1933 году отец Владимир переехал в Московскую область и был направлен служить в Талдомский район в храм во имя Преображения Господня в селе Запрудня, которое жители по старинке продолжали называть село Гари, как называлось оно в XVII веке, когда здесь была построена деревянная церковь, на месте которой в XVIII веке была построена каменная.
Как?то в январе 1937 года молодой человек, служивший в то время в Егорьевском военкомате писарем, пришел на побывку в село Запрудня, из которого был родом, а затем стал возвращаться в часть. Идти нужно было пешком до железнодорожной станции Вербилки. Попутчиком его оказался священник из храма в Запрудне, он стал расспрашивать солдата о жизни в армии, о бытовых условиях военнослужащих и вообще, как военному человеку живется и насколько он обеспечен довольствием и оружием. Священнику, например, от некоторых прихожан стало известно, что дети их жалуются на недостаток пищи в армии и просят в посылке прислать сухарей. Сам он со своей стороны сообщил, что знает, что Советская армия на Дальнем Востоке снабжена всем необходимым и имеет в достаточном количестве необходимое вооружение. Писарь спросил, что он думает о существующем строе и удовлетворяет ли он его. Священник ответил, что раньше был царь, а сейчас Сталин — разницы никакой, у нас приветствуют Сталина, а в Германии Гитлера. После того, как они расстались, писарю показался подозрительным разговор со священником, и он написал в НКВД донесение, что священник интересуется сведениями разведывательного характера.
Вслед за этим писарь был вызван в НКВД и 17 апреля 1937 года допрошен. Следователь спросил его, из чего он сделал вывод, что священник занимается сбором информации о вооружении Советской армии. Писарь ничего убедительного не мог показать, сказал лишь, что ему показалось подозрительным, что священник так подробно осведомлен о вооружении армии на Дальнем Востоке.
На этом все и закончилось, но в августе 1937 года в отделение НКВД пришел приказ о проведении массовых арестов и перечислены были категории лиц, которых следовало арестовать, к ним относились и священнослужители. Сотрудник Талдомского отдела НКВД вызвал к себе одного из секретных осведомителей и попросил раздобыть сведения о служившем в селе Запрудня священнике. Штатных осведомителей в те годы было так много, что, наверное, не было человека, с которым бы такой осведомитель не состоял в дальнем или близком знакомстве. И осведомитель нашел человека, знавшего священника из Запрудни, и тот, нимало не ведая, для чего это нужно, все рассказал о священнике.
15 августа 1937 года осведомитель уже сообщил обо всем, что узнал, сотруднику НКВД. «В отношении служителя культа села Гари гражданина Сперанского от гражданина фабрики»Вербилки», — сообщил он, — пришлось почерпнуть следующие сведения. Действительно, Сперанский служил где?то далеко, жил, как говорят, припеваючи, имея много земли, лес, сад и скот, чувствовал, одним словом, себя настоящим помещиком. Был выслан, отбыл и вернулся, но ввиду сложившихся пережитков у Сперанского до сих пор хранится какая?то затаенная неприязнь к советской власти. Сперанский здоровый скрытый политик. Своих тайн и своих убеждений он не высказывает никому, разве только своему близкому верному человеку.
Народ относится к нему с большим доверием и уважением, считая его за человека разумного и влиятельного, а потому охотно спешит послушать его проповеди, которые он обычно произносит каждый праздник; посещают его на дому, но о чем там ведутся беседы, остается тайной. Правда, проповеди он произносит на евангельские темы, но все же для большего внушения и эффекта выводы приурочивает к современному положению.
Считаю не лишним указать один пример его проповеди, которую он произносил в Неделю о слепом. Говорил он об исцелении слепого, который действительно был лишен всякого зрения и ему простительно было ходить и блуждать где придется. Но эту евангельскую слепоту он приурочил к современному положению, в том смысле, что все мы, имея зрение, все же стали слепы, не видим, куда идем, блуждаем, путаемся, как слепые… Вот, видимо, его больная струнка при переходе к выводам от Евангелия к социализму. О предоставлении права по новой сталинской конституции служителям культа быть избирателями и быть избранными Сперанский рассуждает так:»Выборы служителям культа не нужны и ходить на них не следует, живо попадешь в агитаторы; служители культа должны твердо стоять на своем посту и только с церковной кафедры, особенно теперь, когда предоставлено право свободы слова, бороться за Церковь и религию, особенно в настоящее время, когда агитационная работа и антирелигиозная пропаганда значительно увеличиваются»».
21 августа 1937 года отец Владимир был арестован и в течение двух дней допрошен. Следователь попросил священника рассказать о себе и, выяснив, что он жил на территории Екатеринославской губернии в 1919 году, когда там шла гражданская война, спросил:
—В селе Осокоровка, где вы служили, проходили ли расстрелы и аресты коммунистов и других советски настроенных лиц со стороны белых и банд?
—Расстрелов в селе Осокоровка я не помню, аресты и порки были. В период нахождения власти в руках Скоропадского австрийские войска арестовывали крестьян, участвовавших в разгроме имения графа Воронцова–Дашкова, и уводили для порки в это имение, в котором был расположен штаб австрийских войск. Во время пребывания банды Махно были случаи насильственного увода с лошадьми некоторых крестьян.
— Вы подвергались допросу штабом австрийских войск в имении графа Воронцова–Дашкова?
— Не подвергался.
— Вы были знакомы с графом Воронцовым–Дашковым?
— Нет.
— А с управляющим его имением?
— Был знаком, бывал у него в доме не раз.
—Когда происходили расправы с крестьянами в имении графа, тогда там был управляющий его имением?
— Не знаю.
— Следствие вам предъявляет обвинение в том, что вы, будучи служителем религиозного культа, вели антисоветскую деятельность.
— В этом я виновным себя не признаю.
—Следствие располагает данными, что вы, находясь на территории, занятой контрреволюционными войсками, входили с ними в контакт и содействовали очищению территории от советски настроенных людей. Признаете ли вы себя в этом виновным?
— В этом виновным я себя не признаю.
— Следствие располагает данными, что вы в январе сего года по дороге на станцию Вербилки обрабатывали в контрреволюционном духе красноармейца. Признаете вы себя в этом виновным?
— Виновным себя в этом не признаю. Я не отрицаю того, что в январе я действительно шел вместе от Запрудни к станции Вербилки и вел разговор о службе в Красной армии. В этом разговоре я интересовался бытовыми условиями в Красной армии, правда ли, что ухудшилось питание в Красной армии.
—О вооружении на Дальнем Востоке вы передавали сведения при разговоре с красноармейцем? Откуда вы эти сведения получили?
—Таких сведений я ему не передавал, возможно, что о вооружении на Дальнем Востоке мы и вели разговор, но я еще раз повторяю, что никаких сведений не передавал, так как, кроме того, что пишут в газетах, я о вооружении на Дальнем Востоке представления не имею.
— Следствие предъявляет вам обвинение в том, что вы как служитель религиозного культа во время службы в церкви произносили проповеди антисоветского содержания.
—Признаю только то, что проповеди во время службы я произносил, все мои проповеди являлись по своему содержанию чисто религиозными, но признаю и то, что в этих проповедях я затрагивал и осуждал учение безбожников.
— Следствие еще раз предлагает вам искренне признаться в антисоветской деятельности против существующего строя.
—В этом виновным я себя не признаю, считаю, однако, необходимым признать, что я по своему мировоззрению являюсь идеалистом религиозного характера и учение материалистическое не признаю в корне и считаю его своему мировоззрению враждебным. Поэтому я не согласен с действиями коммунистической партии в нашей стране, когда она навязывает свое мировоззрение другим гражданам, мыслящим по–другому.
29 августа следствие было закончено и священник был заключен в Таганскую тюрьму в Москве, где и находился все время в ожидании решения своей участи. 19 октября тройка НКВД приговорила отца Владимира к расстрелу. Священник Владимир Сперанский был расстрелян на полигоне Бутово под Москвой 21 октября 1937 года и погребен в безвестной общей могиле.
Владимир Сперантов. «Василий Петров, или Как написать оду»
Posts from This Journal “XVIII век” Tag
-
«Пелгримация, или Путешественник Ипполита Вишенского; 1707-1709» (2019)
Пелгримация, или Путешественник Ипполита Вишенского; 1707-1709 / Подгот. С.Н. Травников, Л.А. Ольшевская. — М.: Наука, 2019. — 439 с. илл. — (Серия:…
-
Повествование о службе Екатерине II и об Архипелагской экспедиции Российского флота (2020)
«Русская верность, честь и отвага» Джона Элфинстона. Повествование о службе Екатерине II и об Архипелагской экспедиции Российского флота…
-
Е.Е. Агратина. «Из истории русско-европейских художественных связей» (2019)
Агратина Е.Е. Из истории русско-европейских художественных связей. Театральный декоратор Джузеппе Валериани и его время. Александр Рослин в…
-
Лекция Леонида Кацвы «Эпоха дворцовых переворотов» (видео)
19 декабря 2019 г. Контрреформы или продолжение реформ? Четвертая лекция авторского курса «История российских реформ и контрреформ»…
-
С. Карп, Н. Плавинская. «Париж и его обитатели в XVIII столетии. Столица Просвещения» (2019)
Карп С., Плавинская Н. Париж и его обитатели в XVIII столетии. Столица Просвещения. — М.: Слово/Slovo, 2019. — 400 с. От высоких идей до бытовых…
-
Вышел трехтомный словарь А.И. Серкова «Российские масоны. Век XVIII» (2019)
Получил в подарок от издательства «Ганга» трехтомный словарь крупнейшего специалиста по истории российского масонства Андрея Серкова,…
-
Юрий Аншаков. «Черногория — «горное соколиное гнездо» свободы на Балканах» (2019)
Аншаков Ю.П. Черногория — «горное соколиное гнездо» свободы на Балканах. Жизнь общества, становление государства, освободительная борьба,…
-
Л.А. Пименова. «Монархия и придворное общество во Франции в конце Старого порядка» (2018)
Пименова Л.А. Монархия и придворное общество во Франции в конце Старого порядка. Сборник научных статей / Под общей ред. Л.С. Белоусов. — М.:…
-
Илья Хохлов. Очерки истории гарнизонов Новгородской земли в XVII — 1-й половине XX в. (2019)
Хохлов И.В. Между миром и войной. Очерки истории гарнизонов Новгородской земли, губернии и области в XVII — первой половине XX в. — СПб.:…