Постоянно приходится сталкиваться с таким понятием, как христианские ценности. Сколько было сломано копий на эту тему, но внятного ответа на вопрос, что такое христианские ценности, лично мне услышать пока не удалось. Потому, опираясь на различные квалифицированные мнения, попытаемся определить, что же это такое и какие ценности могут называться христианскими.
Начнем, пожалуй, с определения ценностей как таковых.
«Ценности — социально одобряемые и разделяемые большинством людей представления о том, что такое добро, справедливость, патриотизм, романтическая любовь, дружба и т п Ценности не подвергаются сомнению, они служат эталоном и идеалом для всех людей. Разные культуры могут отдавать предпочтение разным ценностям. Каждое общество само вправе устанавливать, что является ценностью, а что нет».
Кравченко А.И. Культурология: Учебное пособие для вузов. — 3-е изд.- М.: Академический проект, 2001.
Поскольку ценности как таковые служат эталоном и идеалом для всех людей, то, соответственно, христианские ценности должны служить эталоном и идеалом для всех людей, исповедующих христианскую религию.
Посмотрим, что говорят на эту тему непосредственно христианские современные авторитеты.
«Верующие убеждены, что ценности люди получают от Бога. Бог дает людям нравственный закон — знание о правильной жизни, о том, как избежать зла, страха и болезней и даже смерти, не причинять вред другим, жить в любви, гармонии и согласии с людьми и окружающим миром».
Андрей Кураев. Основы Православной Культуры, учебник для четвертого класса.
«Если вернуться к иерархии христианских ценностей, то становится понятно, что на первом месте для христианина должны стоять таинства Святой Церкви. Под Таинствами Церкви мы понимаем богоустановленные формы церковной жизни, в рамках которых таинственным образом христианин с помощью Божией вступает в непосредственное богообщение и приобщается божественной благодати. Можно сказать, что передача из поколения в поколение опыта богообщения происходит через преемство прежде всего церковных таинств и основ духовной жизни. При этом необходимо знать, что этот опыт должен согласовываться и проверяться Священным Писанием».
Об Иерархии христианских ценностей, игумен Петр (Мещеринов), директор Школы молодежного служения при Даниловом монастыре г.Москвы. (Выдержки из доклада на конференции «Современная молодежь в Церкви: проблемы и пути их решения».)
«Итак, самая главная ценность в христианстве — это Триединый Бог. Это убеждение у христиан сформировано не каким-то ученым, просветителем или богословом, а Самим Иисусом Христом. Второй ценностью является Библия или Слово Божье. Для христиан — это непререкаемый авторитет. Другими словами, все свои действия христианин должен проверять на основании письменного сообщения инспирированного самим Богом через Духа Святого. И третьей ценностью для христиан является Церковь. Это не храм или Дом молитвы, а сообщество или собрание верующих в Иисуса Христа людей».
Василий Трубчик — благовестник, ответственный редактор издательства «Крынiца жыцця» Союза ЕХБ в РБ.
«Христианство исходит из понимания ценности как абсолютного блага, имеющего значимость в любом отношении и для любого субъекта. Высшим благом, являющимся источником и всех остальных ценностей, для христианина является Богооткровенная истина о Пресвятой Троице как абсолютно совершенном Духе. В системе христианских ценностей отводится важнейшее место также учению об уникальности человеческой личностикак бессмертного, духовного существа, созданного Богом по Своему образу и подобию. Христианское учение открывает высокий смысл и цель жизни человека — блаженство в Царстве Небесном. Учение о спасении также занимает важнейшее место в системе христианских ценностей. На этом пути Слово Божие призывает к всестороннему, духовному совершенствованию. Ценность евангельских заповедей, определяется тем, что они даны нам Господом, как духовные законы, исполнение которых вводит нас в жизнь вечную. Наконец, надо сказать о важной составляющей системы христианских ценностей — соборном духовном опыте Церкви, который запечатлен в богослужебных текстах, творениях святых отцов и житиях святых».
Иеромонах Иов (Гумеров).
Обобщая вышеприведенные мнения, можно прийти к однозначному выводу, что христианские ценности даны Богом и наболее значимые ценности для христиан это собственно Триединый Бог, Священное Писание и христианская Церковь с ее таинствами.
Не сильно вдаваясь в догматические тонкости, но, все же, принимая во внимание то, что каждая из христианских конфессий (католическая, православная и множество протестантских) считают лишь свою Церковь истинной, лишь свою интерпретацию Писаний истинной и, соответственно, лишь свое понимание Триединого Бога истинным, а также то, что каждая из христианских конфессий считает другие христианские конфессии еретиками и заблуждающими, которым невозможно спастись, попытаемся рассмотреть вопрос немного шире, на примере одной из конфессий уже давно разделившегося царства христианской Церкви.
Не так давно были определены 8 вечных ценностей, которые были составленны Русской Православной Церковью в результате дискуссий с рядом политических сил России и российской общественностью.
В список вошли: справедливость, свобода, солидарность, соборность, самоограничение (жертвенность), патриотизм, благо человека и его достоинство, семейные ценности — любовь, верность, забота о детях и стариках.
Все вышеперечисленные ценности являются вторичными по отношению к христианским ценностям. Но, посмотрим, сочетаются ли эти вечные ценности с первичными христианскими ценностями.
1. Справедливость в вышепредставленном списке понимается как политическое равноправие, честность судов, ответственность руководителей, реализуется через социальные гарантии, требует преодоления бедности и коррупции и предполагает достойное место для каждого человека в обществе.
Есть старое изречение — «Не называй Бога справедливым. Если бы Он был справедлив, ты давно был бы уже в аду». Оно не имеет в виду, что Бог вообще несправедлив; оно о том, что требовать себе справедливости — значит требовать себе ада. Мы должны принять милость Божию именно как милость — которую мы ни в коем случае не заслуживаем, но в которой отчаянно нуждаемся… (foma.ru)
Христианское понимание справедливости является внеюредическим; оно лежит в ином измерении, нежели право. Очень интересно в этом отношении утверждение И. Канта о критерии справедливости в связи с правовым, в частности, его пониманием: «Строжайшее право — это величайшая несправедливость… но на пути права этому злу ничем помочь нельзя… потому что справедливость относится только к суду совести».
Осипов А. И., проф., «Справедливость и насилие».
То есть справедливость в мирском понимании не является для христианина ценностью, а скорее даже является злом.
2. Второе понятие включает в себя свободу предпринимательства, слова, вероисповедания, выбора места жительства и рода деятельности, а также самостоятельность, независимость и самобытность российского народа.
Свобода есть одно из проявлений образа Божия в человеческой природе. В то же время свобода выбора не есть абсолютная и конечная ценность. Подлинно свободен тот, кто идет путем праведной жизни и ищет общения с Богом, источником абсолютной истины. Напротив, злоупотребление свободой, выбор ложного, безнравственного образа жизни в конце концов разрушает саму свободу выбора, так как ведет волю к порабощению грехом. Только Бог, являясь источником свободы, может поддерживать ее в человеке. Те, кто не желают расставаться с грехом, отдают свою свободу дьяволу — противнику Бога, отцу зла и несвободы.
Основы учения Русской Православной Церкви о достоинстве, свободе и правах человека. Архиерейский Собор Русской Православной Церкви, 2008.
То есть свобода для христианина хороша только тогда, когда она ведет к основным христианским ценностям и неприемлема, если не совпадает с догматами Церкви. Та же самая свобода выбора привела к пресловутому грехопадению и в данном контексте свобода без Бога однознозначно является злом, следовательно, не может быть полезна для всего общества в целом, так как в этом обществе присутствуют и безбожники и иноверцы.
3. Под солидарностью понимается как способность разделить с другими людьми трудности или болезни, так и общенациональная солидарность как сила, связывающая народ и обеспечивающая единство, целостность и жизнеспособность нации.
Обратимся к Священному Писанию и прочитаем в Послании апостола Павла к Галатам, глава 3:
28 Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе.
Или послание к Колоссянам 3:
10 и облекшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его,
11 где нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос.
То есть для христианина не должно существовать понятий нации и солидарность, связывающая народ должна быть в вере, а не в единении с иноверцами, тем более что чин в неделю Торжества Православия, текст которого был принят Святейшим Синодом в 1764 г., ясно провозглашает: «Непринимающим благодати искупления, проповедуемого Евангелием, как единственного средства к оправданию нашему пред Богом — Анафема!» То есть официально заявлено церковное осуждение тех, кто не принимает евангельского учения о том, что спастись можно только искупительным подвигом Господа Иисуса Христа.
Что же касается отношений внутри христианской веры, то:
Патриаршее и Синодальное Послание 1895 г. прямо говорит, что католикам, чтобы достичь спасения, необходимо придти к Православию: «западная Церковь, с IX века и после, ввела у себя чрез папство разные еретические учения и новшества, и таким образом отделилась и удалилась от истинной православной Христовой Церкви. Посему необходимо вам обратиться и придти опять к древнему и неповрежденному церковному учению, чтобы достигнуть вечного спасения во Христе».
То есть никакой речи о солидарности с инославными и с тем более с иноверцами не может идти речи.
4. Соборность — это единство власти и общества в работе на благо страны и людей, единство разнообразных культур, гармоничное сочетание духовных и материальных интересов каждого человека и общества в целом.
В Священном Писании апостол Петр говорит о том, что начальник носит меч, чтобы оберегать добрых и угрожать злым, и поэтому начальника нужно почитать и уважать. Святые Отцы также говорили, что мы должны оказывать повиновение власти в том, что не противно нашей совести. Когда в Римской империи власть требовала от христиан принести жертвы идолам, они такие распоряжения игнорировали, подвергаясь преследованиям, вплоть до смерти. Значит требования властей, несовместимые с христианством, мы не должны исполнять.
Протоиерей Дмитрий Моисеев.
То есть для христианина единство власти и общества возможно только в случае, если и власть и общество совместимы с христианством, причем с правильным христианством. В противном случае христианин не обязан исполнять требования властей и ни о какой соборности не может идти речи.
5. Самоограничение и жертвенность есть отказ от эгоизма, потребительского отношения к ближним и окружающему миру, способность жертвовать личным ради блага ближнего и Родины.
Ну, вроде бы самая настоящая христианская ценность — и сами пастыри это подтверждают:
Подлинно милостивый христианин изливает милосердие на всех окружающих, не различая, кто «достоин», а кто «недостоин» внимания. Вместе с тем, следует проявлять рассудительность при оказании помощи. Например, у одного православного неверующие знакомые попросили денег, и он дал, не спрашивая. А потом сильно сокрушался, узнав, на что пошли эти деньги: супруги их брали на совершение аборта. Если человек просит денег на то, чтобы совершить грех, то в данном случае милосердием с нашей стороны будет отказать и хотя бы этим постараться уберечь его от греха.
То есть жертвенность жертвенностью, но, только с рассудительностью, в том смысле, что надо все-таки смотреть, кому и зачем жертвовать личным ради блага ближнего и Родины.
Разве можно жертвовать личным ради блага еретика? Вот и апостол Павел говорит:
«Еретика, после первого и второго вразумления, отвращайся, зная, что таковой развратился и грешит, будучи самоосужден» (Тит. 3: 10-11) Но относительно еретиков св. Церковь не допускает даже и таких исключений, какие бывают в отношении к самоубийцам: раз еретик или богохульник умер не примирившимся с Церковью, умер в отлучении от нее — Церковь не может допустить и молитвы о нем. Ересь есть духовное самоубийство, а о мертвом члене, отсеченном от целого тела Церкви, бесполезно и заботиться, бесполезно и молиться».
Архиепископ Никон (РОЖДЕСТВЕНСКИЙ).
Вот вам и ответ, стоит ли жертовать личным ради блага еретика. Что же можно тогда сказать о иноверцах, у которых шансов примириться с Церковью еще меньше…
То есть самоограничение и жертвенность для христианина нормальное явление только в отношении своих ближних, которые составляют тело их правильной Церкви. Все остальные — еретики, иноверцы и безбожники — находятся вне христианских ценностей.
6. Еще одна вечная ценность — патриотизм, вера в Россию, привязанность к родному краю, его культуре, готовность трудиться ради своей Родины.
Патриотизм сам по себе изначально противоречит христианским ценностям, ибо, как уже упоминалось выше:
28 Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе. (Галатам 3)
Кроме того, читаем послание апостола Павла к Римлянам, глава 13:
1 Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены.
2 Посему противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение.
3 Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее,
4 ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро.
Именно поэтому церковь всегда уживается с любой властью и, даже, не смотря на гонения, история показывает, что церковь уживалсь с различными диктатурами и молилась за эти власти.
Получается, что патриотизм никак не входит в круг христианских ценностей и противоречит им. А исключения лишь только подтверждают правило.
7. Ценность блага человека — это основной приоритет социального развития и соблюдения прав человека, его благосостояние и достоинство, духовное и материальное благополучие.
Материальные блага не могут сделать человека счастливым. Господь Иисус Христос предупреждает: «Берегитесь любостяжания, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения» (Лк. 12. 15). Погоня за богатством пагубно отражается на духовном состоянии человека и способна привести к полной деградации личности. Апостол Павел указывает, что «желающие обогащаться впадают в искушение и в сеть и во многие безрассудные и вредные похоти, которые погружают людей в бедствие и пагубу. Ибо корень всех зол есть сребролюбие, которому предавшись, некоторые уклонились от веры и сами себя подвергли многим скорбям. Ты же, человек Божий, убегай сего» (1 Тим. 6. 9-11). В беседе с юношей Господь сказал: «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною» (Мф. 19. 21). Затем Христос разъяснил эти слова ученикам: «Трудно богатому войти в Царство Небесное… удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие» (Мф. 19. 23-24). Евангелист Марк уточняет, что в Царство Божие трудно войти именно тем, кто уповает не на Бога, а на материальные блага, — «надеющимся на богатство» (Мк. 10. 24). Лишь «надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется, пребывает вовек» (Пс. 124. 1).
Любое стремление человека к благам, за исключением духовных, правда в узконфессиональном понимании, не является христианской ценностью и даже осуждается церковью.
8. Восьмым в списке названы семейные ценности — в первую очередь любовь и верность, забота о детях и стариках.
72-е правило 6-го Всел. Соб. говорит:
Недостоин мужу Православному с женою еретическою соединяться браком, ни православной жене сочетаваться с мужем еретиком. Если же будет обнаружено что-либо подобное, сделанное кем-либо: брак почитать не твердым и беззаконное сожительство расторгать. Ибо но подобает смешивать несмешиваемое, ни соединять с овцою волка, и с частью Христовою жребий грешников. Если же кто постановленное нами преступит: да будет отлучен».
Впрочем было одно исключение, когда христианам позволялось вступать в брак с инославными: когда последние давали обещание перейти в православную веру. Об этом говорит 14-е правило 4-го Всел. Собора:
«Не позволено соединяться браком с еретиком, разве только в таком случае, когда лицо, сочетавающееся с православным лицом, обещает перейти в православную веру». (См. также правило 31 Лаодикийского Собора).
«…Церковь и сегодня не освящает венчанием браки, заключенные между православными и нехристианами…»
Получается, что и семейные ценности рассматриваются христианством только в узкоконфессиональном контексте, а браки с инославными и иноверцами осуждаются. Такие браки лишаются именно тех настоящих христианских ценностей, которые признает церковь, а именно — приобщение к церкви с ее таинствами.
Странным образом все 8 вечных ценностей, которые были составленны Русской Православной Церковью, никак не вписываются в наболее значимые ценности для христиан, которые есть Триединый Бог, Священное Писание и христианская Церковь с ее таинствами.
И сколько бы ни было исписано страниц, сколько бы споров по этому поводу ни проводили, все упирается в догматы церкви, которая вполне однозначно говорит:
Дружба с богоборцами, предателями и иноверцами, еретиками и прочими великими грешникам, — приводит православного к одной с ними участи и ведет к одному их наказанию, и святой Иоанн говорит: «ибо приветствующий его участвует в злых делах его» и не велит таковых приветствовать и принимать к себе.
Акафист Преблагословенней Богородице о прибавление ума, Икос 11.
Потому любые рассуждения на тему христианских ценностей должны восприниматься только в рамках узкоконфессиональных догматов и никак не могут быть теми общечеловеческими ценностями, которые прописаны во Всеобщей декларации прав человека.
Содержание
- Православные ценности в сравнении с принципами современной педагогики
- Азы аксиологии
- Ценностные принципы современной школы
- «Враг моего врага…»
- Основы Христианской Культуры
- Ильин Илья Основы Христианской Культуры
- Ильин Иван — Основы христианской культуры
- Основы и ценности христианства
- Ценности нашего христианства и как они влияют на нашу жизнь
- ХРИСТИАНСКИЕ ЦЕННОСТИ – ОСНОВА ЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ
- Ценности христианства
- Вопрос:
- Отвечает Иеромонах Иов (Гумеров):
Православные ценности в сравнении с принципами современной педагогики
Данная статья посвящена православной аксиологии (учению о ценностях), применимо к одной из наиболее важных для каждого областей — школьной педагогике. Рассуждения о ценностях и смыслах для взрослого христианина могут не покидать пространства праздных разговоров, но ребёнок воспринимает мир некритично — благодаря авторитету учителей у наших детей формируется картина мира, которая подчас может сильно отличаться от духовных принципов древлеправославия. И для того чтобы не упустить своих детей, мы должны, во-первых, разобраться в основах теории ценностей, во-вторых, проанализировать идейные основания современного школьного образования.
Азы аксиологии
Аксиология — раздел философии, изучающий ценности (греч. «аксиос»). Обычно в аксиологию также включают этику (осмысление моральных норм поведения) и эстетику (осмысление прекрасного).
Ценность — это мировоззренческая установка, влияющая на принятие решений. Ценность — это отражение значимости для индивида или общества каких-либо норм, правил, принципов. Ценность — это возможность осуществления какого-либо правила. Согласно учению Сократа, ценности бывают идеальные (то, как должно быть) и воплощённые (то, что есть). Когда ценность воплощена, превращена из проекта в реальность, она становится благом. Благо — это воплощённая ценность. Ценности бывают абсолютными и относительными, вечными и преходящими, всеобщими, коллективными и индивидуальными. Различные религиозные и философские школы претендуют на то, что выработанные ими ценности являются всеобщими, вечными, абсолютными.
Фото: Александр Говоров
Ценности — это принятая в обществе шкала восприятия различных норм морали. Каждое общество и индивид обладают ценностной системой. Настоящая личность обладает системой ценностей, не просто заимствованной из общества, но глубоко прочувствованной и самостоятельно воспринятой (хотя она может быть схожей с общепринятой ценностной системой).
Норма (от лат norma — «руководящий образец») — это общественная установка, определяющая границы возможного, допустимого, правильного . Нормы устанавливаются обществом, в обществе же нормы генерируются, как правило, элитой — духовной, интеллектуальной, военной, экономической, информационной. Именно нормы формируют развитие национальной и международной юриспруденции.
Нормы и ценности, принятые в российском обществе, большей частью являются эхом от православно-христианской модели поведения, распространённой на Руси в Средние века. Но с XVII века они были разбавлены и почти вытеснены западно-христианскими моделями поведения, затем — западными обмирщёнными (включая социалистические и современные постмодернистские). Человек и общество, рассматривая какую-либо норму поведения, придают ей ценность, положительную или отрицательную, большую или меньшую.
Зачастую ценности сменяются на противоположные. Например, традиционно-православная норма патриархальной многодетной семьи — «малой Церкви» — была вытеснена западнической нормой малодетной семьи — добровольного союза индивидов, объединившихся для взаимоудовлетворения потребностей.
Нормы могут «переворачиваться» даже на юридическом уровне. Например, 400 лет назад нормой жизни наших предков была церковность, истовая православная вера, пропитывающая все сферы жизни; быть атеистом — значило быть ненормальным. Теперь же попытки учить о Христе, о православном христианстве в рамках школы или вуза пресекаются как «нарушение свободы совести».
Картина В. Серова «Ярославна в Путивле»
Пример христианской шкалы ценностей:
Абсолютные, вечные и всеобщие ценности: Бог, Христос и Его Церковь, Царство Небесное, вечная жизнь в раю, Церковь, христианское учение о спасении. Все остальные ценности рассматриваются исходя из того, насколько близко они стоят к традиционным христианским церковным принципам. Потому ценными являются те нормы жизни, которые соответствуют христианскому вероучению: порядок, милосердие, справедливость, добродетель, верность, искренность, ответственность. Все остальные ценности являются относительными и преходящими (ситуативными).
Франц Крюгер “Портрет императрицы Александры Федоровны”
Пример ценностей современного западного общества: оригинальность, индивидуализм, равенство, независимость, самореализация, чувственность, удобство, удовольствие.
Каждый индивид, ориентируясь в жизни, старается, как правило, разработать собственный идеал (хотя современное большинство попросту берёт идеал общепринятый за собственный, не пытаясь разобраться в нём). «Идеал — это то, что составляет высшую цель деятельности, стремлений» . Истинная личность ориентирует свою жизнь так, чтобы она соответствовала выбранному идеалу. Рассматривая свою или окружающую жизнь на предмет соответствия идеалу, человек даёт оценку окружающей реальности. Оценка — это мера соответствия ценностному идеалу.
Девичьи наряды
Особое место в формировании мировоззрения занимает интерпретация — истолкование общепринятых норм и ценностей на собственном языке. От неправильной или искусственно искажённой интерпретации зависит отношение субъекта к нормам и ценностям. Особое значение истолкование занимает в современную эпоху Постмодерна, когда у воспитанных телевидением индивидов всё слабее аналитические способности и всё большее значение в формировании мировоззрения занимают не книга или размышление, а облегчённое толкование или комментарий. Притом современный комментатор и толкователь почти всегда действуют в корыстных политических интересах, формируя «общественное мнение». Специалист по пиару — неотъемлемая часть любой экономической корпорации или политического штаба.
Формируя мировоззрение, личность стремится отразить смысл и цель своей жизни и деятельности. Цель — это итог общей устремлённости. Вся жизнь у последовательного и цельного человека выстраивается как путь к избранной и чётко очерченной цели. Смысл — это повседневное наполнение жизни, отображение действительной устремлённости жизни к избранной цели.
Ценностные принципы современной школы
Теперь, опираясь на вышеприведённый понятийный аппарат, проанализируем ценности и смыслы, преподаваемые нашим детям в наших школах. Принципиальные основания современной светской педагогики, сформулированные в XVII–XVIII веках в Западной Европе, возникли в обществе, построенном на фундаменте христианской Традиции, но именно как попытка преодолеть оную. Отсюда — проблемное отношение православных христиан к идейной подоплёке современной школы: с одной стороны — нечто знакомое и отчасти приемлемое своей риторикой (понятия человеколюбия, защиты слабого, развития духовности как главного фактора человечности), с другой — неприемлемое категорически по своему антицерковному духу (однако сказанное околохристианским языком, что приводит к снижению критичности восприятия и зачастую — к недостаточно ясно выраженной позиции) .
Секуляризация (обмирщение) есть планомерное изживание Традиции. «Стремление вытеснить религию из общественной сферы, отвести ей место на задворках человеческого бытия, свести ее исключительно к области частной жизни отдельных индивидуумов — вот та программа, над выполнением которой трудятся представители современного либерального гуманизма, вдохновляемого идеями Просвещения с его специфическими представлениями о свободе и толерантности. При этом толерантность по отношению к религии распространяется только на те её аспекты, которые не выходят за рамки политкорректности и не противоречат так называемым ,,общечеловеческим ценностям”. Всё же, что выходит за эти рамки, объявляется подлежащим ограничению, запрещению или полному искоренению» (митр. Иларион) . Навязываемая как символ свободы секуляризация есть не что иное, как агрессивная дехристианизация .
Фото: signaiusa.com
Именно школа является основным транслятором идеологии современности, и отдать ребёнка в современную школу для верующих родителей означает вторгнуть его в поле ценностей, которым он почти не сможет противостоять в силу отсутствия и жизненного опыта, и чёткой мировоззренческой позиции. Но родители также плохо ориентируются в вихре интерпретаций и оценочных суждений, преподносимых светскими учителями как «здравый смысл» . Если исходить из Православия как полноты христианской Традиции, то под сомнение должны быть поставлены и принципы, и практика современной школы.
Принцип гуманизма. Гуманизм понимается в своём минимальном значении — как «человеколюбие», как уважение к абстрактному человеку, готовность предоставить обязательный минимум возможностей и ценностей всякому, невзирая на способности и задатки. На практике гуманизм приводит к толерантному отношению ко взглядам и неприемлемости какой-либо ярко выраженной идейной позиции, претендующей на исключительность, к возвышению безрелигиозного («светского») видения действительности — над религиозным. Кроме того, гуманизм приводит к униформизму материала, преподаваемого школьникам, к унификации национальных форм организации учебного процесса, к преодолению гендерных, этнических, интеллектуальных и моральных различий учеников в классе. Гуманизм есть яркое проявление дехристианизации. Классик русского консерватизма Тертий Филиппов писал:
«Оторвавшись от истинных начал жизни, проповеданных Евангелием, западный человек ищет для неё новых оснований и, разумеется, не находит: ибо их нет. Всё, что бы ни создал человек сам от себя в замене отвергнутой им истины, всё будет ложь; до истинных законов человеческого естества не может возвыситься наше повреждённое умствование, они открыты только божественному видению. Итак, в основание человеческого воспитания должно положить учение христианское: оно одно может указать человеку, в чём состоит истинное просвещение, истинная добродетель и истинное счастье; без него он нигде и ни в каком случае не может быть ни счастлив сам, ни полезен другим» .
Фото: Серафима Смирнова
В современной школе православный ребёнок не может высказаться, что его вера — единственно истинная, что его национальность для него священна, что история его Церкви есть главный фактор мировой истории. Такими заявлениями он оскорбит одноклассников из семей атеистических, мусульманских и пр. Таким образом, толерантность на практике — это либо молчание о своей вере и национальности, либо «мультикультурализм» с постмодернистской идеологией множественности и виртуальности моральных норм.
В школах, построенных на светско-гуманистических принципах, пытаются ликвидировать различия, проведённые между людьми Творцом: между мужчиной и женщиной, между сословиями интеллекта, действия и труда, между этничностью автохтонной и пришлой. Интерпретация учебного материала проводится либо на основе уравнительного капитализма (главной идеологией которого является полезность для извлечения прибыли), либо на основе абстрактного «человекоуважения», ни к чему не применимого на практике и развивающего в ребёнке стратегию вседозволенности и жажду власти (в случае, если он хочет настоять на исключительности своих ценностных построений). Гуманизм провозглашает все-свободу абстрактного индивида, подчиняющегося социальным нормам только из-за опасения нарушить все-свободу другого индивида/индивидов. Понятие абсолютного «нет», Божественной воли, нарушение которой есть грех, в гуманизме категорически отсутствует . Соответственно, «у руля» будут те, кто сможет навязать всем остальным свою ценностную систему и манеру чувствования. И школа для этого — главный полигон.
Принцип прогрессизма, согласно которому история есть развитие-совершенствование. Предыдущие этапы истории примитивны перед современностью и — тем более — перед будущим. Предыдущие научные открытия есть лишь подготовка к современному научно-техническому прогрессу (самоценности!), максимумом которого является будущее. С этой точки зрения, ценности прошедших («преодолённых» наукой!) эпох есть, в лучшем случае, достояние музеев и ценителей культуры. А период, предшествовавший «эре Разума», был временем невежества и тьмы.
Престольный праздник в старообрядческом храме во имя святителя Николы г. Кирова. 2017 г.
Православие совершенно иначе расставляет акценты: священно именно прошлое; современность есть греховное отступление от Традиции, а будущее — всеобщее богоотступничество (апостасия). В Православии прошлое не преодолено, оно незримо связано с нами в Церкви. Вне Церкви история есть глобальная и тотальная деградация, и каждый шаг по установлению принципов «современности» есть акт грехопадения.
На практике прогрессизм школы выражается в обучении детей эволюционизму, подаваемому не как теория и даже не как одна из существующих научных парадигм, но как «здравый» взгляд на сущность человека и истории. Самыми эволюционистскими предметами являются не столько биология, сколько история, МХК и т.п. На них предыдущие этапы истории рассматриваются как нечто пройденное, имеющее ценность только в качестве истока современности. Идеалом объявляется современный западный человек, его образ жизни и мировоззрение. Тогда традиционная культура автоматически обращается в нечто отжившее, ретроградное, смешное в попытках «навязать» себя Современности.
Универсальный западнизм («глобализм»). История всего человечества есть история Западной Европы и Северной Америки. Западная юриспруденция, образ жизни, мировоззрение — эталон для всякого незападного мира и человека. К примеру, чисто западные концепции прав личности, прав ребёнка, «общечеловеческих ценностей», которые в школе преподносятся как универсальные, сами собой разумеющиеся. С православной точки зрения, каждая нация уникальна в своём Богоискательстве и культуротворчестве (что не может не являться результатом Богоискательства). Во-вторых, с православной точки зрения, история Запада есть история ересей, последовательного и ширящегося отступления от священных норм изначального христианства (Православия). При таком подходе православному школьнику будет тяжело сопоставить православную веру и уважение к Церкви и родной православной культуре — с чисто западническими концепциями прав личности, «отделения Церкви от государства», «религии как частного дела каждого». «Нация — это общность святынь» (Арсений Гулыга).
Фото: trening.ru
Пример западнизма, внедрённый в наших школах, — «половое просвещение». Сфера, которая для православного христианина есть сфера интимного, постыдного и непристойного, в современных школах России не просто преступно предоставляется для обсуждения. То, что в православной Традиции считается извращением, светской педагогикой пропагандируется как норма. Ассоциация планирования семьи давно уже сделала наши школы своим главным ресурсом. Предлагаю сравнить идеологию «полового просвещения» и принципы «гуманистической» педагогики вообще — со словами св. Иоанна Златоустого:
«Что конь необузданный, что зверь неукротимый, — то же самое есть и юность. Поэтому, если в начале и с первого возраста поставим для неё настоящие пределы, то впоследствии не будем иметь нужды в великих усилиях; напротив, потом привычка обратится для них в закон. Не позволим им делать того, что приятно и вместе вредно; не будем угождать им, потому что они дети, но преимущественно будем сохранять их в целомудрии. Ибо это более всего приносит вреда юности. Об этом более всего должны заботиться, к этому мы особенно должны быть внимательны. Скоро будем брать для них жён, чтобы они, имея чистое и нерастлённое тело, соединились с невестами. Такая любовь бывает особенно пламенна. Кто был целомудренным до брака, тот большей частью остается таким и после брака. Напротив, кто до брака научился любодействовать, тот и после брака станет делать то же самое» .
Множественные нынешние сетования на развращённость современной молодёжи, ужас перед пандемией абортов и венерических заболеваний как-то обходят вопрос: где наши школьники получают теоретическую закваску «свободной любви свободных людей»?
Антииерархичность, непризнание кастовых (сословных) и гендерных различий. Согласно идеологии «просветителей», изначальное кастовое неравенство есть зло: сословные ограничители (социальные и политические) повсеместно на Западе признаны тормозом в общественном развитии. Принцип изначального неравенства женщины и мужчины, с позиции западников-прогрессистов (формирующих идеологию современной школы), также зло.
Для православного христианина, старающегося в неизменности хранить не только догматическую строну своей веры, но сам традиционно-православный образ жизни, кастовое деление есть норма, установленная Создателем, и борьба с этими перегородками есть один из наиболее удобных рычагов нынешнего секулярного богоборчества.
Павел и Анастасия. Фотография после таинства венчания в храме во имя святителя Николы. Село Красное, город Киров 2018 г.
Православная философия семьи принципиально отрицает и тезис о равенстве (как одинаковости) мужчины и женщины. Н.Е. Пестов писал:
«По установленному для человечества Богом закону, муж — это питатель семьи и поэтому не может все свое время проводить в семье. Но мать должна принадлежать семье и детям. В их воспитании, в заботе о семье заключается ее долг перед Богом, государством, обществом и мужем» .
Равны мужчина и женщина только в деле спасения души, но путь к спасению осуществляется полярно разными методами. На практике начиная с 5 класса на разных предметах (причём не только гуманитарных) подвергаются цинической критике понятия сословного неравенства, общины, Домостроя, патриархата, традиционной иерархии. Светские понятия семьи как контрактного соглашения равных, общества как поля состязания в успехе и способностях, индивидуалистической морали являются не просто антихристианскими. Как было сказано выше, все принципы современной западной (мирской) идеологии, важнейшим рычагом которой является школа, одним из своих исходных принципов обязательно имеют некоторое положение христианского вероучения и/или образа жизни. Этот принцип донельзя изменяется в своём секулярном развёртывании и в итоге становится антихристианским, сохраняя притом какие-либо элементы христианской риторики, что чрезвычайно снижает критичность восприятия христианином. На православно-бытовом языке такой подход именуется развращением.
Современная идеология школы в России совершенно не отвечает традиционно-христианскому видению педагогического процесса. По этой причине обучение православного ребёнка в светской школе нельзя назвать комфортным в ценностном плане.
«Враг моего врага…»
Особое измерение означенная проблема приобретает в плане «конкуренции» древлеправославной и официально-новообрядческой позиций в сопротивлении светскому гуманизму. С одной стороны, именно новообрядцы активизировали борьбу против светского гуманизма, проанализировав и обозначив его тлетворное влияние на умы подрастающего поколения — это нашло отражение в вышеупомянутой статье митрополита РПЦ МП Илариона (Алфеева) .
С другой стороны, тактика новообрядцев и староверов совершенно различная. Более трёхсотлетнее существование в различном политическом статусе привело к тому, что некоторые позиции официальной церкви категорически неприемлемы для древлеправославных христиан — это подробно объяснил один из главных специалистов в вопросе А.В. Муравьёв .
Крестный ход на праздник святых жен-мироносиц в Москве на Рогожском
Сопротивление секуляризации для новообрядцев — это оправославление государственного аппарата, патриотический тренд, в котором существенное значение имеют духовные практики, изначально чуждые старообрядчеству: старчество, цензура, «силовое миссионерство», представление об имперской миссии России в мире. Староверы привыкли к сопротивлению «снизу» — через семейное воспитание, общинное самоуправление, приобщение исключительно к древнерусскому и древнецерковному духовному опыту . По этой причине старообрядцы лишь до определённой черты могут примыкать к контрсекулярному протесту новообрядцев — необходимо создавать собственные, альтернативные учебники по соответствующим дисциплинам (что частично уже осуществил А.В. Муравьёв), создавать собственные общеобразовательные школы на основе общин, а главное — подробно анализировать дух и букву современных образовательных стратегий и тактик, чтобы уметь различить элементы полезные, терпимые и недопустимые.
Источники
Сергей Бортник, доцент Киевской духовной академии, задумался и решил разобраться, в чем же разница между общечеловеческими и христианскими ценностями.
Интересно, какими ценностями руководствуетесь вы?
– Сергей, что же это за понятие такое «общечеловеческие ценности»? Чем они отличаются от христианских?
– Думаю, что на этот вопрос могут быть разные ответы. Например, на рубеже XIX–XX веков активно действовала христианская миссия за пределами Европы. И тогда «общечеловеческое» означало скорее принципиальное общее между традиционным тогда христианством Европы и местной культурой, в которой проповедовали приезжие христианские миссионеры.
Сегодня «общечеловеческие ценности» порой ассоциируют с общим наследием иудаизма и христианства. В таком случае опора делается на наш Ветхий Завет, и из него особенным образом выделяются Десять заповедей Моисея. Эти заповеди даны для того, чтобы люди могли жить в обществе последователей единого Бога, но акцент все же делается на земной жизни и земном успехе.
Можно вспомнить заповедь «око за око, зуб за зуб». В обыденном сознании зачастую считается, что это заповедь мести, которая не велит прощать обидчику. Однако на самом деле это заповедь ограничения – за выбитый зуб можно выбить только один зуб, а не сломать всю челюсть.
Такие ценности – первая стадия христианства: мы признаны очеловечиться и иметь уважение к другим людям. Если же речь идет о сугубо «христианских ценностях», то это скорее заповеди блаженства, изложенные в Евангелии от Матфея. «Блаженны нищие духом» или же «блаженны алчущие правды» – это уже взыскание горнего, стремление выйти за пределы самодостаточности нашего посюстороннего бытия.
А «общечеловеческие ценности» могут иметь еще одно значение. Оно связано с послевоенным временем создания Организации Объединенных Наций и Всеобщей декларации прав человека 1948 года. Ее первая статья гласит: «Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства».
Кто-то видит здесь отголоски Французской революции 1789 года, кто-то предлагает конспиративные версии о влиянии гуманистической идеологии и масонства. Однако я думаю, что для Европы (и сюда должна относиться и Украина) – это зачастую неписаный стандарт. Критика работорговли, пыток, презумпция невиновности нормативны для нашего сознания.
И в этом смысле наш набор «христианских ценностей» соотносим с этим общим наследием европейской культуры. К примеру, долгое время рабство вполне благополучно существовало в христианских обществах, однако сегодня оно выглядит скорее дикостью.
– Абсолютно все люди: верующие, атеисты хотят быть счастливыми. Однако пути к счастью бывают разными, и некоторые из них Церковь не одобряет. Так ли это?
– Надо учитывать разные аспекты. С одной стороны, счастье может быть мимолетным и эйфорическим, и после него случается разочарование. Поэтому христианская Церковь призвана говорить о сложности жизни, о том, что сиюминутные удовольствия могут привести к печальным последствиям.
Один из примеров – счастье иметь ребенка. Сегодня наше общество испытывает дефицит постоянных отношений. Браки создаются, но часто рушатся, не просуществовав и одного-двух лет. И некоторые женщины выбирают вариант «иметь ребенка для себя». Да, это может принести счастье. Но это также огромная ответственность перед ребенком.
Или же пример из той же сферы – по поводу занятий со священником пар, которые собираются пожениться. Осознать, что счастье обретается не только для себя, что в семье нужно больше отдавать, чем брать, что важны навыки жертвенности – вот о чем должен рассказать священник молодым людям, переживающим этап влюбленности.
Но есть и другая проблема. Часто у людей церковность ассоциируется с насупленной серьезностью и безрадостностью. Церковь в такой ситуации воспринимается как система запретов, которая почти не предлагает альтернативы.
На днях я посмотрел итальянский фильм «Я предпочитаю рай» о средневековом святом Филиппе Нери. В картине акцентируется мысль о том, что христианство должно приносить человеку радость, что быть с Богом – значит испытывать и проявлять любовь и милосердие. Соответственно, возникает большой вопрос к нам, христианам: насколько мы воплощаем эту радость, любовь и милосердие в нашей жизни? Вспомним слова Евангелия: «По тому узнают, что вы мои ученики, если будете иметь любовь между собой».
– Для того чтобы ценности стали общечеловеческими, нужно, чтобы в их формировании участвовало все человечество? Однако у каждого народа – свои ценности. Что хорошо для Западной Европы, например, плохо для Китая…
– Да, Вы правы. Если строить «общечеловеческие ценности» по общему знаменателю, т. е. без учета всего того, что отсутствует в одной из общепризнанных мировых культур, то их смысл выхолащивается. Например, и сегодня в Индии сохраняется кастовость, в Южной Африке – элементы расизма и апартеида, т. е. раздельного проживания людей с разным цветом кожи.
Нам чужды вопросы кастовости и расизма. И поэтому, на мой взгляд, Украине нужно скорее ориентироваться на европейские христианские стандарты. Некоторые полагают, что сегодняшняя Европа отходит от традиционных христианских ценностей. Частично с этим можно согласиться. Тем не менее ментально мы находимся в сфере влияния европейской культуры, христианской в своих корнях.
– Н. Лосский определил: «Ценность есть нечто всепроникающее, определяющее смысл и всего мира в целом, и каждой личности, и каждого события, и каждого поступка».
Христианские ценности – понятия, на которые опирается христианин при достижении главной цели – спасения, или обожения. Каковы цели человека, руководствующегося общечеловеческими ценностями?
– В трактовке христианских ценностей я все же предпочитаю апеллировать к словам Христа о том, что основные заповеди – это любовь к Богу и любовь к ближнему. Зачастую «спасение» может иметь привкус духовного эгоизма – я себе молюсь, а что происходит с миром и окружающими людьми – мне безразлично.
Относительно общечеловеческих ценностей приведу такой пример. Однажды я участвовал в диалоге с Финской Лютеранской Церковью. После официальной части мы разговорились с местным пастором о пресловутой проблеме гомосексуализма. Как известно, наша Церковь осуждает однополые сексуальные отношения и обосновывает это рядом указаний из Священного Писания.
А этот пастор подошел к вопросу с совсем неожиданной стороны. Он сказал: «У меня есть жена и семья, и это делает меня счастливым. Если человек с такими вот наклонностями будет счастлив в своей своеобразной семье, то я ничего не имею против». Вот такой подход, когда желание счастья ближнему может противоречить традиционным христианским ценностям.
И мне кажется, что простого ответа нет. Все мы в той или иной степени греховны. Всем нам нужна Церковь как лечебница, исцеляющая и соединяющая нас с Богом. И счастье как общечеловеческая ценность и даже мечта – это и наша ценность.
Для христиан счастье имеет духовный характер, оно формулируется в виде «блаженств». Но навязывать такие формы счастья другим сам не решаюсь. Я сторонник идеи о том, что люди малоцерковные или даже неверующие должны убеждаться в истинности нашей веры через наш пример подлинно христианской жизни.
Записала Наталья Горошкова
Основы Христианской Культуры
Ильин Илья Основы Христианской Культуры
И. А. Ильин
Основы Христианской Культуры
По благославению Преосвященного МАРКА,
Епископа Берлинского и Германского
Предисловие
Предлагаемая брошюра «Основы христианской культуры» впервые была издана в Женеве в 1937 году. После Второй мировой войны она была переиздана, наряду с другими работами И. А. Ильина, в типографии преп. Иова в Мюнхене. Поскольку, однако, все книги разошлись как среди русской эмиграции, так и в России, братия св. Иова Почаевского в Мюнхене предприняла новое издание «Основ христианской культуры». Эта книжечка нам кажется ныне весьма значительной для мыслящих русских людей в культурно и духовно опустошенной России, ставшей жертвой свыше 70-летнего ига антикультурной и антидуховной власти.
Нам представляется, в частности, важной глава «о христианском национализме».
Вследствие политических событий последних лет национальный вопрос приобрел в России особое значение. Террористически насаждая интернационализм, безбожная коммунистическая власть разбила здравое отношение к национальному вопросу и в итоге довела народы, некогда мирно объединенные в Российской империи, до глубокого взаимного недоверия и стихийной вражды. В настоящий момент наблюдается опасность вспышки национальной ненависти и распада Российского государства.
В «Основах христианской культуры» И. А. Ильин раскрывает основные элементы христианского мировосприятия и его влияния на человеческую культуру. Надеемся, что идеи этого великого русского мыслителя XX века найдут отклик и применение в современной России.
Издатель
1. КРИЗИС СОВРЕМЕННОЙ КУЛЬТУРЫ
Все, что произошло в мире в двадцатом веке и продолжает совершаться и ныне, свидетельствует о том, что христианское человечество переживает глубокий религиозный кризис. Широкие слои людей утратили живую веру и отошли от христианской церкви. Но, отойдя от нее, многие не остались к ней безразличны; они усвоили себе настроение отчужденности, осуждения и вражды. У одних эта вражда — холодная и пассивная; у других эта вражда — волевая и организованная, но сравнительно корректная; у третьих — это есть фанатическая ненависть, принимающая форму гонений. Различие между этими группами не глубокое и не принципиальное: все они образуют единый фронт взаимного молчаливого понимания, сочувствия и даже — тайное или явной поддержки.
Таким образом, в пределах самого христианского человечества, оставляя в стороне иные религии — конфуцианскую, буддийскую, магометанскую и др. образовался широкий антихристианский фронт, пытающийся создать нехристианскую и противохристианскую культуру. Это явление не новое. Двадцатый век, вслед за девятнадцатым, только проявляет уже назревавшие процессы и как бы подводит им итоги. Процесс обособления культуры от веры, религии и церкви начался давно и совершается уже в течение нескольких столетий: давно уже медленно нарастала и крепла в Европе и в Америке светская культура, «секуляризованная», и процесс этой секуляризации ведет свое начало еще от эпохи Возрождения (13-15 век).
В первые полтора тысячелетия после Рождества Христова многое и притом основное обстояло совсем иначе. Потому ли, что души людей были доверчивее и цельнее, менее сложны и разнообразны (менее дифференцированы), более инстинктивны и иррациональны и потому более скромны и духовно робки; потому ли, что божественность Евангельского откровения воспринималась непосредственнее, острее и глубже; потому ли, что человек чувствовал себя не господином природы, а ее зависимой и беспомощной жертвой; потому ли, что жизнь на земле была более скудна, неустроенна и, со стороны природы, более угрожаема, — но только в ту эпоху люди воспринимали религию, как центр духовной жизни, как ее главный, а, может быть, и единственный источник. Хранительницей же этой религии была для них христианская церковь.
За последние четыре века и, в особенности, за последние два века (18 и 19) — это положение дел в душах сильно изменилось. Проследить этот процесс исторически я здесь не могу; это дело сложного и детального изображения. Уже конец средневековья несет в себе его предвестники и начатки. Последствия же этого процесса пожинают современные нам поколения.
Европейская культура 19 века есть по существу уже светская, секуляризованная культура: светская наука, светское искусство, светское правосознание, светски осмысливаемое хозяйство, светское восприятие мира и объяснение мироздания. Культура нашего времени все более обособляется от христианства; но не только от него, — она вообще утрачивает религиозный дух, и смысл, и дар. Она не перешла ни к какой новой религиозности; она не обратилась даже и к поискам новой. Отделившись от христианства, она ушла в безрелигиозную, безбожную пустоту. Человечество не только перестает вынашивать, растить и беречь церковно-христианский опыт, но не вынашивает и никакого другого религиозного опыта. Оно отходит от христианства, но не идет ни к чему иному. Начиная с эпохи французского просвещения и связанной с ним французской революции, история 19 века представляет собою попытку построить духовную культуру вне религиозных предрассудков и без, якобы, ненужных предположений (гипотез) о душе и духе. Постепенно слагается и крепнет культура без веры, без Бога, без Христа и Евангелия. И христианская церковь во всех своих основаниях постепенно оказывается вынужденной считаться с этой самостоятельностью новой культуры. Растет и ширится миросозерцание, обходящееся без Бого-созерцания. Новая, позитивная наука делает такие исследовательские успехи; эти успехи ведут к таким практическим и техническим последствиям (медицина, бактериология, пар, электричество, химия, машины, железные дороги, телеграф, телефон, радио, авиация), и вызывают к жизни такие общественные явления (машинная, капиталистическая промышленность, пролетаризация масс, революционное движение); и все это вместе взятое до такой степени изменяет строение, интересы, вкусы и потребности человеческой души (душевный уклад нового горожанина, пролетария, массового чиновника, интеллигента и полу-интеллигента), — что христианская церковь, с присущим ей глубоким консерватизмом в учении (догмат!), в организации (канон!), в молитве (обряд!), не находила и не находит в себе достаточной творческой инициативы и гибкости для того, чтобы по-прежнему удержать за собою главный авторитет в вопросах человеческого знания и действия, в вопросах культурной теории и практики. И вследствие этого человек нового европейского уклада души все более отчуждается от вечных истин христианства, разучается созерцать их, привыкает обходиться без них, религиозно мертвеет, умственно и нравственно вырождается и идет навстречу невиданному еще в истории человечества культурному кризису.
В средние века христианская церковь духовно вела за собою христианское человечество и оставалась его высшим авторитетом. Ныне она его за собою не ведет. Современное человечество влечется другими силами и притом такими, которые сами оторвались от, христианства и от религиозности вообще. Эти силы не ищут Божественного, от Божественного не исходят и Его не осуществляют; мало того ныне они вступили в ожесточенную кровавую борьбу с Божественным началом, с христианскою церковью и вообще со всякою верующею человеческою душою.
Человечество наших дней идет
1. Во-первых, за материалистическою наукою, которая, по-видимому, преуспевает в своей области именно благодаря тому, что отбросила гипотезу Бога и порвала со всякой религией. Эту науку ведет позитивное естествознание с его открытиями, немедленно врабатывающимися в жизнь, иногда перевертывающими все человеческие отношения и весь общественный строй и, по-видимому, обещающими людям «победу» и «власть» в новых свирепых войнах на истребление. Техника влечет за собою человека; техника, которая разрабатывает вопрос о жизненных средствах и совсем не интересуется высшею целью и смылом жизни; техника, которая вечно «открывает» и «совершенствует», но сама работает в полнейшей духовной беспринципности, нисколько не помышляя ни о едином Совершенстве, ни о действительном Откровении.
2. Во-вторых, современное человечество идет за светской, безрелигиозной государственностью, не понимая, что эта государственность оторвалась от своей высшей цели, не служит ей, не видит ее, ибо цель эта состоит (всегда состояла и будет состоять) в том, чтобы готовить людей к прекрасной жизни (Аристотель), к жизни по Божьему (Блаженный Августин). Безбожное государство ведет народы так, как слепой ведет слепых — в яму (Мф.15.14). Оно не ценит вечных и благороднейших — религиозно-христианских корней правосознания. Современное государство служит не качеству жизни, не совершенству ее, а интересам людей и классов; оно не знает измерения священной глубины — ни в душах, ни в делах; оно есть явление личной, классовой и всенародной жадности и создает, в лучшем случае, неустойчивое равновесие вожделений, равнодействующую вражды и зависти.
Ильин Иван — Основы христианской культуры
Аннотация:
Переживший ужасы большевистского зла, И. Ильин старается постигнуть идею зла и обосновать борьбу со злом в своей книге «О сопротивлении злу силой», причем он приходит к очень резкому выводу: «Физическое пресечение и понуждение могут быть прямой религиозной и патриотической обязанностью человека, и тогда он не вправе от них уклониться. Исполнение этой обязанности ведет его в качестве участника в великий исторический бой между слугами Божьими и силами ада».Эпиграфом к книге служит евангельский текст об изгнании Христом торговцев из храма: разгневанный бичующий Христос, по-видимому, наиболее близок сердцу автора. Это одностороннее, сгущенно-грозное понимание христианства представляет собой, конечно, такой же сектантский уклон, как и распространенное «розовое» и многие другие уклоны: но кто может по праву утверждать, что он видит само ослепительно яркое солнце христианства, а не только один из его аспектов?Тон делает не только музыку, но и философию и публицистику: тон всех писаний и в особенности речей И. А. Ильина, неизменно бодрый и бодрящий, зовущий не только на бой со злом, но и на строительство новой, лучшей жизни. Источник этого тона – неподдельная любовь к родному народу и глубокая религиозная вера в жизнь.
Основы и ценности христианства
Согласно вероучению официального античного христианства, в мире существуют три группы сверхъестественных существ: Троица, ангелы и бесы. Главная идея учения о Троице состоит в утверждении, что один Бог существует сразу же в трёх лицах (ипостасях) как Бог-Отец, Бог-Сын и Бог-Дух Святой. Все лица Троицы могут явиться людям и в телах физических, материальных. Так, на католических и православных иконах (а католики и православные унаследовали учение о Троице от античных христиан) Троица изображается следующим образом: первое лицо в образе человека, второе лицо — тоже в образе человека, а третье лицо — в образе голубя. Все лица Троицы обладают всеми совершенными качествами: вечностью, всемогуществом, вездесущностью, всеведением, всеблагостью и другими. Бог-Отец сотворил мир при участии двух других лиц Троицы, а формы этого участия являются тайной для человеческого разума. Христианское богословие считает учение о Троице одним из самых непостижимых для человеческого разума.
В античном христианстве верующие должны были почитать пророков. Пророками назывались люди, которым Бог дал задание и возможности возвещать людям истину. А истина, которую они возвещали, имела две основные части: истина о правильной религии и истина о правильной жизни. В истине о правильной религии особо важным элементом был рассказ о том, что ждёт людей в будущем. Христиане, как и иудеи, почитали всех пророков, упоминаемых в Танахе (Ветхом Завете), но в дополнение к ним они почитали и пророков Нового Завета: Иоанна Крестителя и Иоанна Богослова. Почитание пророков, как и в иудаизме, выражалось у них в форме уважительного разговора о пророках в проповедях и в быту. Но никакого особого ритуального почитания Ильи и Моисея у античных христиан, в отличие от иудеев, не было. Античные христиане дополнили почитание пророков почитанием апостолов и евангелистов (авторов Евангелий). Причём два евангелиста (Матфей и Иоанн) были одновременно и апостолами. Иоанн, к тому же, по взглядам античных христиан, считался одновременно и пророком.
Главной идеей учения о загробной жизни в христианстве является идея о существовании рая и ада. Рай — это место блаженства, ад — место мучений. Слово “рай” взято из персидского языка. В первом, буквальном значении оно означало “богатство”, “счастье”. Слово “ад” взято из греческого языка (по-гречески оно звучит как “адэс”) и в первом, буквальном значении означало “невидимое”. Этим словом древние греки назвали царство мёртвых. Поскольку, по их представлениям, это царство находилось под землёй, постольку слово “адэс” во втором значении стало означать “подземное царство”. Античные христиане считали, что рай находится на небе (отсюда синонимом рая стало выражение “царство небесное”), а ад — во внутренностях земли. Современные христианские служители культа добавляют к этому, что и рай, и ад находятся в особом сверхъестественном пространстве: они недоступны людям при земной жизни.
В литературе обычно пишут, что, по христианскому учению, Бог праведников направляет в рай, а грешников — в ад. Строго говоря, по христианскому учению, из-за первородного греха Адама и Евы грешниками являются все люди (за исключением Марии, матери Иисуса Христа). Поэтому, по представлениям христиан, праведники — это не противоположность грешникам, а их особая часть. Поскольку праведники отличаются друг от друга по степени праведности, а закоренелые грешники отличаются друг от друга по глубине греховности, то и участь всех праведников (в степени и формах блаженства) и всех грешников (в степени и формах мучений) не одинаковы.
По канонам христианства загробная жизнь имеет два этапа. Первый: от смерти тела до второго пришествия Иисуса Христа. Второй этап начнётся со вторым пришествием Иисуса Христа, а конца он не имеет. На первом этапе в раю и аду находятся только души людей, на втором души соединятся с воскресшими телами. Ад на обоих этапах находится на одном и том же месте, а рай на втором этапе переместится с неба на землю.
Человек, согласно христианскому учению, сотворен как носитель «образа и подобия» Бога. Однако грехопадение, совершенное первыми людьми, разрушило богоподобие человека, наложив на него пятно первородного греха. Христос, приняв крестные муки и смерть, «искупил» людей, пострадав за весь род людской. Поэтому христианство подчеркивает очистительную роль страдания, любого ограничения человеком своих желаний и страстей: ”принимая свой крест», человек может побеждать зло в себе самом и в окружающем мире. Тем самым человек не просто исполняет Божьи заповеди, но и сам преображается и совершает восхождение к Богу, становится к нему ближе. В этом и есть предназначение христианина, его оправдание жертвенной смерти Христа.
С этим взглядом на человека связано характерное только для христианства понятие таинства — особого культового действия, призванного реально ввести божественное в жизнь человека. Это прежде всего — крещение, причастие, исповедь (покаяние), брак, соборование.
Основные идеи и ценности Христианства:
1) Спиритуалистическое единобожие, углублённое учением о троичности Лиц в едином существе Божества. Это учение дало и даёт повод к глубочайшим философским и религиозным спекуляциям, обнаруживая глубину своего содержания в течение веков всё с новых и новых сторон;
2) понятие о Боге как абсолютно совершённом Духе, не только абсолютном Разуме и Всемогуществе, но и абсолютной Благости и Любви (Бог есть любовь);
3) учение об абсолютной ценности человеческой личности как бессмертного, духовного существа, созданного Богом по Своему образу и подобию, и учение о равенстве всех людей в их отношениях к Богу: все равно возлюблены Им, как дети Отцом Небесным, все предназначены к вечному блаженному бытию в соединении с Богом, всем подаются средства к достижению этого предназначения — свободная воля и божественная благодать;
4) учение об идеальном назначении человека, заключающемся в бесконечном, всестороннем, духовном усовершенствовании («..будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный»);
5) учение о полном господстве духовного начала над материей: Бог — безусловный Владыка материи, как её Творец: человеку Им вручено господство над материальным миром, чтобы через материальное тело и в материальном мире осуществить своё идеальное назначение; таким образом христианство, дуалистическое в метафизике (так как оно принимает две инородные субстанции — дух и материю), монистично как религия, ибо ставит материю в безусловную зависимость от духа, как творение и среду деятельности духа. Поэтому оно
6) одинаково далеко как от материализма метафизического и морального, так и от ненавистничества по отношению к материи и материальному миру как таковым. Зло не в материи и не от материи, а от извращённой свободной воли духовных существ (ангелов и человека), от которых оно перешло на материю («проклята земля в делах твоих», — говорит Бог Адаму; при творении же всё было «добро зело»). Этот трезвый и вместе высокоидеальный взгляд христианства на материю получил наилучшее выражение в учении о воскресении плоти и о блаженстве воскресшей плоти праведников вместе с их душами в просветлённом, вечном, материальном мире и во втором кардинальном догмате христианства — в учении о Богочеловеке, о воистину воплотившемся и вочеловечившемся для спасения людей от греха, проклятия и смерти Предвечном Сыне Божием, отождествляемом христианской церковью с её Основателем, Иисусом Христом. Таким образом, христианство при всей безупречной своей идеалистичности есть религия гармонии материи и духа; оно не клянёт и не отрицает ни одной из сфер деятельности человека, но облагораживает их все, внушая помнить, что все они — только средства к достижению человеком духовного богоподобного совершенства.
Кроме этих черт, несокрушимости христианской религии способствуют:
1) существенная метафизичность её содержания, делающая её неуязвимой для научно-философской критики и
2) для католических церквей Востока и Запада — учение о непогрешимости церкви в вопросах догмата в силу действующего в ней во все времена Духа Святого — учение, в правильном понимании охраняющее её, в частности, от критики исторической и историко-философской.
Эти черты, пронесённые христианством сквозь два тысячелетия, несмотря на бездну недоразумений, увлечений, нападок, подчас неудачных оборон, несмотря на всю ту бездну зла, которая делалась и делается якобы во имя христианства, ведут к тому, что если христианское учение всегда можно было принимать и не принимать, веровать в него или не веровать, то опровергнуть его нельзя и никогда возможно не будет. К указанным чертам привлекательности христианской религии необходимо присоединить ещё одну и отнюдь не последнюю: несравненную Личность её Основателя. Отречься от Христа, может быть, ещё много труднее, чем отречься от христианства.
Античной христианство было колыбелью главной мировой религии нашего времени. В дальнейшем своем развитии христианство разделилось на множество конфессий, но каждая из них опирается на наследство, полученное от античного христианства.
Ценности нашего христианства и как они влияют на нашу жизнь
В жизни существует много ценностей, которые непременно меняют нашу жизнь. Но в христианской жизни они также есть. Какие они? Что они собой представляют? Как они меняют нашу жизнь? И чем они так отличаются от ценностей этого мира?
Ценности нашего христианства:
1. БОГ — является самой основной ценностью нашего христианства. Вы спросите почему? Ответ таков:
» В начале было Слово, и Слово было у Бога, И слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все через Него начало быть и без Него ничто не начало быть, что начало быть.» ( от Ион. 1:1-3)
Сам Бог дает основание нашей жизни, нашего характера, наших чувств, наших эмоций.
2. ОБЩЕНИЕ С БОГОМ — это та ценность в которой мы очень часто нуждаемся. Общаться Богом, мы можем в любом месте в любое время, нам не требуется, идти искать Его где-то , чтобы с Ним поговорить. Он всегда рядом, и мы в любое время можем к Нему обратится.
3. МОЛИТВА- это одна из тех ценностей, в которой нуждаются не только христиане, но и неверующие. Многие из нас понимают, что молитва является, частью нашей жизни. Через нее, мы общаемся с Богом, получаем ответы на наши нужды и вопросы. А еще, что самое ценное, она объединяет, тех, кто молясь находится далеко.
“Непрестанно молитесь” (1Фес.5:17).
“Потому говорю вам: все, чего ни будете просить в молитве, верьте, что получите, — и будет вам” (Мк. 11,24).
4. ЧИСТЫЕ ЧУВСТВА- ничего коварного, нечистого или же лживого. Еще одна ценность христианства, когда принимаешь в свою жизнь Бог, твое сердце меняется, вместе с твоими обманчивыми чувствами, эмоциями или же характером. Все, что было не настоящим, становится настоящим, чистым и искренним.
5. ПРИЗВАНИЕ- делать, что-то необычное, непостижимое, что меняет не только твою жизнь но и жизнь других. Призвание, сделать, что-то великое, на что ты никогда не думал, быть готовим.
6. СЛУЖЕНИЕ- каждому из нас Бог дает возможность служить, не зависимо маленький ли ты или же большой, бедный или же богатый. Даже самое меленькое служение, приносить огромные плоды.
7. СЕМЬЯ — все мы одна большая семья, в которой Бог является нашим Отцом, а мы Его дети! Черные и белые,богатые и бедные, маленькие и большие, не важно какие, мы семья. А когда ты знаешь, что ты не один, ты чувствуешь, что ты кому нужен и кто-то без тебя просто не может. Знать это, бесценно…
8. ЕДИНСТВО- очень важно знать, что не только ты один стремишься к истине, но есть и те, кто также к этому идут. Быть в единстве очень важно.
9. ОТНОШЕНИЯ- чистые, без корыстные, те в которых сияет любовь Бога.
10. ЦЕРКОВЬ- многие из нас ходят или же посещают церковь, но знаем ли мы, что значить церковь- невеста Христа? Это не дом, в который мы ходим, а это люди, которые приходит к Богу, общаются с Ним, ищут Его ( даже в домашних группах). Очень важно это понимать, что церковь является, основой тела Христа. Мы члены, которые составляют эту церковь. Здесь, ты всегда сможешь найти покой, утешение, и самое главное Бога.
Можно еще много называть ценностей, но я назвала, самые основные, на которые большинство обращают свое внимание.
Скажу одно, эти ценности реально меняют нашу жизнь. Они дают нам то, в чем мы нуждаемся так сильно: общение, семью, искуренные чувства и эмоции, они показывают цель нашей жизни, они нас просто объединяют и конечно же мы приобретаем смысл своей жизни, и можем его понять.
Отличаются они, от ценностей мира тем, что христианские ценности вечные( они не имеют срока годности, они настоящие, чистые), а вот ценности этого мира, заканчиваются, исчезают или же просто становятся не нужными…
Я считаю, мы должны стремится к настоящему, а не к поделки. То что предлагает Бог, является тем настоящим, что способно придать истинный смысл жизни.
ХРИСТИАНСКИЕ ЦЕННОСТИ – ОСНОВА ЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ
— Александр Игоревич, расскажите, пожалуйста, как Вы пришли к Православию?
— Думаю, что приход человека к вере во многом является тайной для него самого. Я вырос в обычной советской семье, где все были неверующими, хотя моя бабушка принадлежала к духовному сословию. Все ее предки с незапамятных времен были священниками, а сама она окончила Саратовское епархиальное училище. Не знаю, была ли она убежденной атеисткой, но от Церкви была очень далека — довольно типичный результат дореволюционной системы религиозного образования.
Но в моем случае, видимо, «заговорили» гены предков-священников.В юности я не мог пройти мимо православного храма, не заглянув туда хотя бы на минуту, читал молитвы, хотя Евангелие прочел только перед крещением, на пятом десятке.— Как изменилась Ваша жизнь после прихода к вере?
— Внешне ничего не изменилось, кроме того, что я стал регулярно посещать храм и пытаться соблюдать элементарные церковные правила — молитвы, посты и так далее. Но все это при моей работе и связанном с нею образом жизни дается с большим трудом, а часто просто не получается. Наверное, для новоначального христианина это полезно — по-другому начинаешь смотреть на себя и свою немощь. Но главное в том, что появилось новое отношение к жизни — некое иное духовное измерение, которое широко раздвигает представления о мире, человеке, этических нормах и о самом себе.
— Кому Вы считаете себя обязанным, кто был и является Вашими наставниками в вере?
— Я многим обязан чтению духовной литературы, прежде всего таким авторам, как митрополит Антоний Сурожский, священники Александр Шмеман и Иоанн Мейендорф. Помню, как однажды прочитал интервью владыки Антония какому-то светскому журналу и был так пленен красотой христианской мысли, что начал читать подряд все религиозные сочинения, какие только попадались под руку.
Так получилось, что креститься меня благословил Святейший Патриарх Алексий. А первым наставником был настоятель храма Пророка Илии в деревне Селихово Тверской области протоиерей Борис Ничипоров, к сожалению, очень рано ушедший из жизни. Он был из тех, о ком в Евангелии сказано: «жатвы много, а делателей мало». Вот он и был таким церковным «делателем»: после прекращения гонений на Церковь одним из первых занялся социальной работой, создал при своем приходе крупный детский православный центр и многих своих друзей, включая меня, увлек этой работой. А после его смерти я несколько лет алтарничал на приходах у его духовного отца, замечательного московского пастыря протоиерея Георгия Бреева, которого считаю теперь своим наставником.
— Вы много времени провели за границей. Чем по сути православная жизнь в диаспоре отличается от российской? Каковы основные задачи и проблемы Церкви в России и за ее пределами?
— Я знаком с православной жизнью за рубежом в основном на примере Франции, но это — особый случай, связанный с таким уникальным историческим явлением, как русская эмиграция «первой волны». Она обладала огромным духовным зарядом, поскольку пережитая ею катастрофа — крушение тысячелетней империи — заставила ее посмотреть вглубь себя и привела к христианству многих жуировавших до тех пор представителей высших сословий России. Этого заряда хватило почти на целое столетие, потому что ее представители считали себя беженцами и всю жизнь жили мечтой о возвращении в Россию. Я помню встречи с Андреем Дмитриевичем Шмеманом, братом знаменитого отца Александра. Он за всю свою долгую жизнь так и не взял французского гражданства, жил по «нансеновскому» паспорту беженца и только недавно получил паспорт российского гражданина из рук президента Владимира Владимировича Путина.
Сейчас таких людей почти не осталось, есть их потомки, которые в разной мере сохраняют верность православной традиции. Замечательно то, что теперь наша связь со многими из них восстановлена благодаря воссоединению с Русской Православной Церковью за рубежом. В то же время, в 90-е годы появилась довольно многочисленная трудовая эмиграция. Эта часть наших соотечественников очень разобщена и лишена православных культурных корней. Но люди, тем не менее, идут в Церковь и объединяются вокруг нее. Здесь — большое поле для взаимодействия Церкви и российской дипломатии.
— Нынешнее время принято называть церковным возрождением: открываются храмы, семинарии, золотятся купола и так далее. С другой стороны, возникают новые проблемы: злоупотребления духовнической практикой, кликушество, апокалиптическая истерия, боязнь любых новых документов, мода на отчитки и прочее. В контексте этих проблем можно ли считать время, в котором мы живем, эпохой возрождения Церкви?
— Несомненно, это возрождение, причем выглядит оно как подлинное чудо. Дело ведь не только в восстановлении храмов и монастырей. Главное состоит в том, что все больше людей принимает христианские ценности как единственно возможную основу «самостояния человека», о котором писал Пушкин. В то же время должно быть ясно, что в земной жизни Церкви не бывает легких времен. В эпоху римского императора Константина, когда христиане перестали подвергаться физическим гонениям, в Церковь хлынуло множество людей, началась христианизация общественной жизни. Но именно тогда же в Церкви начались расколы и ереси, борьба с которыми заняла несколько столетий.
Может быть, что-то похожее происходит и сейчас. Впрочем, я никогда близко не сталкивался с явлениями, о которых Вы говорите, и вообще ничего, кроме любви и добра, в Церкви не видел. Думаю, что мне, как и многим другим, кто пришел в Церковь в 90-е годы, не следует забывать, что мы пришли туда, как и в константиновскую эпоху, когда «стало можно», когда «разрешили». Надо помнить о том, что Русская Православная Церковь — это Церковь мучеников. Поставим себя на минуту перед лицом тех, кто был расстрелян за свою веру и покоится во рву на Бутовском полигоне в Москве, — и тогда многие проблемы и неофитские комплексы покажутся просто ничтожными.
— В среде образованных людей, которых можно назвать интеллектуальной элитой, кредит доверия к Церкви растет или уменьшается?
— О сложных отношениях интеллигенции с Православием много сказано и написано. Мыслящий человек по природе склонен искать на все самостоятельные ответы, ему на все нужны рациональные доказательства. Но Бог выше человеческого разума. Поэтому в христианстве нет доказательств, а есть свидетельство и живой опыт веры. Это очень хорошо показано в знаменитых «триадах» святого Григория Паламы. Я сам в этом убедился, когда изучал в Сергиевском институте в Париже христианские «антиномии» — богословские противоречия, которые разумом нельзя разрешить, а можно только понять духовно. И образованный человек, идущий духовным путем, на каком-то этапе начинает понимать, что простая вера надежнее утонченных богословских конструкций. Недаром великий Луи Пастер говорил: «Я мыслил и изучал, потому и стал верующим, подобно бретонскому крестьянину. А если бы я еще более размышлял и занимался науками, то сделался бы таким верующим, как бретонская крестьянка».
— Не бывает ли у Вас конфликта между Вашими внутренними убеждениями и задачами, которые ставит государственная служба?
— Думаю, что такого конфликта просто не должно быть. Наша Церковь всегда освящала и благословляла государственную службу, в том числе военную и дипломатическую. Да и сама служба только выигрывает, если служащие руководствуются нормами христианской морали. В XIX веке, когда начинающий дипломат поступал на службу в МИД, он должен был принести присягу на верность императору, которой тогда придавался глубокий религиозный смысл. Это происходило в министерской церкви, перед иконой небесного покровителя Российской империи святого благоверного князя Александра Невского, который был одновременно и христианским подвижником, и государственным деятелем, и дипломатом. И хотя сегодня Церковь отделена от государства, между ней и российской дипломатией возрождается традиция тесного сотрудничества на благо России.
Конечно, каждый человек должен постоянно делать выбор между добром и злом, между служением Богу и мамоне. Но этот выбор определяется им самим, а не профессией, которой он посвятил свою жизнь.
— Вы упомянули о роли Православия в жизни дореволюционной дипломатии и подробно писали об этом в своей кандидатской диссертации на тему подготовки и воспитания дипломата в Российской империи. Почему Вас заинтересовала эта тема?
— Министерство иностранных дел России долго готовилось к своему 200-летию, была проделана огромная работа по восстановлению забытых страниц истории российской дипломатии, преемственности ее лучших традиций. И вот у меня возник вопрос — насколько мы представляем себе облик наших предшественников, что это были за люди в профессиональном и нравственном отношениях. Начал копаться в архиве и обнаружил, что ответить на этот вопрос очень непросто, слишком глубоким оказался разрыв с «той» Россией. Дореволюционную дипломатию трудно понять без учета религиозного фактора в воспитании тогдашнего чиновника МИД. В старой России чиновничество было воцерковлено в той же мере, в какой была огосударствлена Православная Церковь. Среди дипломатов было немало агностиков и даже атеистов, но открытый разрыв с Православием был в ту пору немыслим. Внешнеполитические интересы страны были теснейшим образом переплетены с церковными. Разобраться во всем этом было важно, чтобы понять, в чем опыт старой русской дипломатии неприменим к сегодняшнему дню, а в чем, наоборот, он актуален и востребован.
— Вы являетесь единственным дипломатом такого уровня с духовным образованием: окончили Свято-Сергиевский богословский институт в Париже. Как Вы пришли к такому решению?
— Внешне все выглядело, как дело случая. Знакомый московский священник, которому я за это бесконечно благодарен, приехал в Париж и пригласил меня побывать вместе с ним в этом институте. Там я познакомился с инспектором отцом Николаем Озолиным, который очень тепло меня принял и при следующей встрече предложил учиться на заочном отделении. Я сразу согласился, и ко времени окончания командировки во Франции (я тогда работал в нашем представительстве при ЮНЕСКО) успел получить диплом.
— Александр Игоревич, что вспоминается о периоде учебы?
— Свято-Сергиевский институт — уникальное создание русской эмиграции «первой волны», там были собраны лучшие богословские умы старой России. Конечно, никого из них сейчас уже нет в живых, и даже преподавание там ведется на французском языке. Но остались их книги, их традиции и огромный пласт сбереженной ими русской православной культуры. Ею были проникнуты и мои преподаватели — русские, сербы, французы и другие, например, ректор института отец Борис Бобринский, отец Николай Чернокрак, отец Плакид Десей и многие другие. Все это не могло не увлечь, тем более, что встретили меня там очень сердечно и с любовью.
Словом, я с благодарностью вспоминаю это время. Казалось бы, вокруг Париж, столько всего интересного, а ты сидишь взаперти в выходные дни, пишешь курсовые работы по богословию апостола Павла или антропологии святого Григория Нисского. Но я не жалею ни об одной потраченной минуте, наоборот, жаль, что служебные обязанности не позволили прочитать многое из того, что входило в списки учебной литературы.
— К вопросу о влиянии эмигрантских мыслителей: каковы Ваши впечатления о недавно вышедших в свет в России дневниках отца Александра Шмемана?
— Я очень люблю книги отца Александра, особенно «Исторический путь Православия». А его дневник — это яркий образец той православной культуры, которая сформировалась на Западе под влиянием русской эмиграции, впитав в себя, конечно, и какую-то часть западной культуры. Отец Александр ни разу не был в России, но всю свою жизнь жил Россией и для России, как он ее понимал. Некоторые его суждения, наверное, могут показаться спорными. Но главная мысль, которая проходит через всю книгу, на мой взгляд, полностью отвечает церковному Преданию и учению святых отцов: цель христианской жизни состоит в общении с Богом. И потому голая ветка, дрожащая на зимнем ветру, если в ней ощущается присутствие Божие, ему была дороже церковных съездов и заседаний, которыми, если верить дневнику, так тяготился отец Александр. Они просто теряют значение, если уводят в сторону от главного. В этом, на мой взгляд, назидательный смысл книги, которая, впрочем, писалась для себя, а не для постороннего читателя.
— Насколько известно, на испанских средневековых картах Европы Россия обозначалась как «терра инкогнита». Не является ли Россия для испанцев «терра инкогнита» до сих пор?
— Отчасти так и было до недавнего времени, потому что в XX веке наши страны долгие годы были лишены возможности тесного общения. Но сейчас положение меняется. Глобализация сокращает расстояния и сближает народы. Интерес к России растет. Почти все образованные испанцы, которых я встречал, либо бывали в России, либо знают и любят русскую культуру. У наших стран сегодня много общих интересов, сохраняются и традиционные взаимные симпатии обоих народов, чего не смогли подорвать ни десятилетия взаимной отчужденности, ни идеологические различия.
— Как Вы оцениваете положение христианства в Испании и современной Европе?
— Выскажу сугубо частное мнение. Внешне Испания, в отличие от многих других стран Европы, остается католической страной. Там гораздо больше людей приходит в храмы, особенно в провинции. Я много раз был свидетелем того, как испанцы дорожат христианскими традициями, например, пышными процессиями, которые устраиваются во многих городах на Страстной неделе и отличаются проявлениями массового народного благочестия.
Но в последние годы в Западной Европе происходит повсеместное наступление ультралиберальной идеологии. Это уже не тот добродушный либерализм, который прекрасно уживался с христианством в душе русского помещика или английского джентльмена викторианской эпохи. Это своего рода либеральный фундаментализм, который порой удивляет своей нетерпимостью и высокомерием по отношению к любому другому мировоззрению и навязывает своеобразную цензуру в форме «политкорректности». Он утверждает новую систему ценностей, в которой человеческая жизнь мыслится только в земных рамках. Человек полностью освобождается от чувства вечности, от сознания греха и от всяких моральных ограничений, кроме тех, которые государство устанавливает в законодательном порядке. В такой системе ценностей христианству просто нет места. Поэтому и происходит постепенное вытеснение католической Церкви из общественной в сугубо частную область жизни. Как известно, в проекте Европейской конституции даже не было упомянуто о христианских корнях европейской культуры.
— Почему Вы думаете, что это новая система ценностей? Ведь еще в Ветхом Завете говорилось о людях, живущих по принципу: «ешь, пей, веселись, ибо завтра умрем».
— Так-то оно так, но еще полвека назад в западном общественном сознании существовали моральные табу, нарушение которых даже секулярное общество формально осуждало. Сегодня же никаких табу почти не осталось. Упомянутая ветхозаветная «формула» из осуждаемой обществом модели греховного поведения человека превращается чуть ли не в общественную норму.
Но ведь независимо от того, как человек воспринимает христианские ценности, именно они были заложены в основу европейской культуры, морали, да и самого понятия прав человека. И если мы отказываемся от этой основы, то неизбежно происходит размывание и культуры, и морали, и прав человека. Например, я просто не поверил своим ушам, когда один европейский дипломат, выступая с трибуны ЮНЕСКО, заявил, что никаких моральных прав и обязанностей не существует в природе, есть только права человека, которые можно защитить в суде. Интересно, что испанские социологи заговорили о явлении «дегероизированного» общества, в котором в принципе нет таких целей или идеалов, во имя которых человек может пожертвовать жизнью. И в самом деле, если земная жизнь является абсолютной ценностью, то ради чего ею жертвовать? К чему тогда такие понятия, как нравственный долг или необходимость защищать Родину, «не щадя живота своего», и многое другое?
В итоге происходит какой-то глубинный сдвиг. Огромные средства тратятся на образование, университеты поражают своей материальной оснащенностью, а качество образования, как признают сами университетские профессора, падает из-за низкой требовательности и вседозволенности по отношению к студентам. В образцовом состоянии поддерживается культурное наследие прошлых веков — соборы, монастыри и картинные галереи — но туда приходит все больше людей, которые уже не понимают ни духовной красоты, ни смысла религиозных сюжетов. Все это ведет к обеднению культуры. Но, когда я однажды рискнул сказать об этом на научном семинаре в ЮНЕСКО, один симпатичный европейский профессор отвел меня в сторону и сказал: вы, конечно, правы, но об этом у нас не принято говорить публично, это не политкорректно.
— То, о чем Вы говорите, имеет ли какое-то отношение к России?
— Мы постоянно слышим от западных коллег, что отношения России с Европейским союзом должны основываться на общих ценностях. Но возникает вопрос: в чем же состоят сегодня эти европейские ценности, и где та нравственная основа, на которой мы должны действовать совместно в поисках ответов на общие угрозы и вызовы? Человечество создало сложнейшие информационные и технические системы, в том числе оружие массового уничтожения. Мир задыхается от нерешенных проблем и конфликтов. Наконец, появилась угроза межцивилизационных столкновений. Всё это напоминает ситуацию, которую еще в начале ХХ века предвидел испанский мыслитель Хосе Ортега-и-Гассет: развитие цивилизации опережает нравственные способности человека ею управлять. Чтобы сократить этот разрыв, нужен очень высокий уровень человеческой личности, а отказ от христианских ценностей ведет к его снижению. Христианство направляет человека к небу, а ультралиберальная идеология притягивает его к земле.
— Каковы Ваши впечатления о православной жизни в Испании?
— Православие пришло в Испанию благодаря русской дипломатии — при каждом императорском посольстве или миссии был храм, а священники входили в штат посольства. Но наших соотечественников в Испании до недавнего времени почти не было. Сейчас русская диаспора насчитывает уже несколько десятков тысяч человек. Существуют православные приходы в Мадриде, Барселоне и некоторых других городах на юге страны. Например, нашими соотечественниками построен замечательный по красоте деревянный храм в городке Альтеа в провинции Аликанте. Но церковная жизнь довольно трудная, наши священники служат порой в тяжелых условиях. Например, в Мадриде служба идет в помещении, совершенно не приспособленном для этой цели. Поэтому сейчас наша совместная задача — построить русский православный храм в Мадриде. Мэрия испанской столицы уже дала свое принципиальное согласие на этот проект, но главная работа еще впереди. n
Фото священника Андрея Кордочкина
Ценности христианства
Размещено на http://www.allbest.ru
Размещено на http://www.allbest.ru
Введение
Христиамнство (от греч. Чсйуфьт — «помамзанник», «мессимя») — авраамическая мировая религия, основанная на жизни и учении Иисуса Христа, описанных в Новом Завете. Христианство — крупнейшая мировая религия по численности приверженцев, которых около 2,1 млрд. и по географической распространенности — почти в каждой стране мира есть хотя бы одна христианская община. Христиане верят, что Иисус из Назарета это Мессия, Сын Божий, ставший человеком, и Спаситель человечества.
Христианство возникло в I веке в Палестине, находившейся на тот момент под властью Римской империи, первоначально в среде евреев, но уже в первые десятилетия своего существования получило распространение и в других провинциях и среди других этнических групп.
Целью данной работы является изучить основы и ценности христианского вероучения.
Для достижения данной цели ставлю следующие задачи:
Рассмотреть жизнь и личность основоположника христианской традиции Иисуса Христа;
Изучить историю появления и развития христианского учения в мире;
Определить основы и ценности христианского вероучения.
При написании данной работы использовались такие литературные источники, как: Амброджо Д. У истоков христианства, Сергий О. (Лепин). Христианство, также Свенцицкая И. С. Первые христиане и Римская империя и другие.
Иисус Христос
Служители культа говорят, что Евангелия написали два апостола Иисуса Христа Матфей и Иоанн) и два ученика двух других апостолов: Петра — Марк и Павла — Лука. Евангелия рассказывают, что во времена, когда Иудеей правил царь Ирод. Женщина по имени Мария в городе Вифлееме родила мальчика, которого она и её муж назвали Иисусом. Когда Иисус вырос, он стал проповедовать новое религиозное учение, главными идеями которого были следующие. Во-первых, надо верить, что он Иисус является Христом (греческое слово Христос означает то же, что и еврейское Мессия). И, во-вторых, надо верить, что он Иисус — сын Божий. Наряду с этими двумя, наиболее часто повторяющимися в его проповедях идеями он пропагандировал и многие другие: о своём будущем втором пришествии, о воскрешении мёртвых тел при конце света, о существовании ангелов, бесов и др. В его проповеди значительное место занимали нравственные идеи: о необходимости любить ближних, помогать попавшим в беду и т.д. Свои поучения он сопровождал чудесами, которые доказывали его божественное происхождение. В частности он совершил следующие чудеса: исцелил словом или прикосновением великое множество больных, трижды воскрешал мертвых, превратил один раз воду в вино, ходил по воде как по сухому месту, пятью хлебными лепешками и двумя небольшими рыбами накормил пять тысяч человек и др. Особенно важную роль в Евангелиях играет рассказ о последних днях жизни Иисуса Христа. Этот рассказ начинается эпизодом въезда его в Иерусалим. Его встречало множество народу, ибо Иисус прославился своими многочисленными чудесами.. Люди постилали на дороге, по которой ехал Иисус Христос свои одежды и пальмовые ветви и кричали ему “Осанна!”. Слово “осанна” в буквальном переводе с еврейского означает “спасение” (пожелание спасения Иисусу), но по смыслу это приветствие типа “Слава”).
Одним из важных событий в жизни Иисуса Христа после его въезда в Иерусалим было изгнание торговцев из Иерусалимского храма. Ситуация изгнания торгующих из храма стала символом удаления непорядочных людей из всех святых и благородных дел. Иисус въехал в Иерусалим в первый день недели (так в Евангелиях называется воскресенье), а в пятый день недели (т.е. в четверг) состоялся прощальный пасхальный ужин (праздновалась иудейская пасха) Иисуса Христа с апостолами. Впоследствии христианские служители культа этот ужин назвали “тайной вечерей”. Во время тайной вечери ученики Христа ели хлеб и пили вино, которые он им подал.
После пасхального ужина Иисус Христос и его ученики (за исключением одного из них, Иуды Искариота, который покинул ужин раньше) пришли сначала на гору Елеонскую, а затем в Гефсиманский сад. Там в саду в ночь с четверга на пятницу римские солдаты при помощи Иуды Искариота арестовали Иисуса Христа. Арестованного отвели в дом первосвященника. Церковный суд обвинил его в богохульстве, и в посягательстве на царский престол (это посягательство видели в том, что он называл себя “царём иудейским”). Иисуса Христа приговорили к смерти. В пятницу римские солдаты, которые по законам того времени исполняли смертные приговоры церковного суда, распяли его на кресте, и он умер. Рано утром в первый день недели Иисус Христос воскрес, а через некоторое время вознёсся на небо. Расположенная в Библии вслед за Евангелиями книга “Деяния апостолов” уточняет, что вознесение на небо произошло на 40-й день после его воскресения. Таково основное содержание евангельских повествований об Иисусе Христе.
История христианства
В I в.н.э. на территории Римской империи существовало много национальных религий. К концу V в. эти религии или отступили на второй план (как, например, иудаизм), или сошли с исторической сцены (древнегреческая религия). Христианство же, напротив, из небольшого религиозного движения превратилось в главную, наиболее многочисленную религию в империи. По мнению историков, победа христианства над другими религиями объясняется следующими его особенностями.
Во-первых, его монотеизмом. Все остальные религии в империи, кроме христианства и иудаизма, были политеистическими. В условиях империи монотеизм выглядел более привлекательно.
Во-вторых, его гуманистическим нравственным содержанием. Конечно, определённые гуманные нравственные идеи были и в других религиях того времени. Но в христианстве они были выражены более полно и более ярко, поскольку основными авторами этой религии (по мнению историков) были трудящиеся; а для тружеников труд и быт без взаимоуважения и взаимопомощи были просто невозможны.
В-третьих, картина загробной жизни в христианстве выглядела для низов общества более привлекательно, чем в любой другой религии. Христианство обещало небесную награду в первую очередь и главным образом всем страдающим в этой жизни, всем униженным и оскорблённым.
В-четвёртых, только христианство отказалось от национальных перегородок, пообещав спасение всем, независимо от национальной принадлежности.
В-пятых, обряды в существовавших тогда религиях были сложными и дорогостоящими, а христианство упростило и удешевило обряды.
В-шестых, только христианство критиковало рабство тем, что признавало раба, равным перед Богом со всеми другими людьми. В целом христианство лучше других религий приспособилось к новым историческим условиям.
Христианская религия прошла два больших этапа и находится сейчас на третьем этапе своей истории. Христианство первого этапа (I-V вв.) историки называют античным христианством, второго этапа (VI-XV вв.) — средневековым христианством, третьего этапа (XVI в. — по настоящее время) — буржуазным христианством. В буржуазном христианстве выделяется особая часть этапа, которую называют современным христианством (вторая половина ХХ века).
Вероучение официального античного христианства сложилось к концу V века. Оно опиралось на Библию и решения Вселенских соборов и было изложено в трудах видных богословов IV и V веков (их, как и знаменитых богословов последующего времени, называют “отцами церкви”). Вероучение официального античного христианства было воспринято полностью или частично всеми возникшими впоследствии христианскими конфессиями, но каждая из конфессий дополнила вероучение античных христиан какими-либо своими специфическими религиозными учениями. Эти специфические дополнения главным образом и отличают одну конфессию от другой.
Главным автором Библии является Бог. Ему помогали люди: около 40 человек. Бог создавал Библию через людей: он внушал им, что именно надо писать. Библия — книга боговдохновенная. Её называют также Священным Писанием и Словом Божиим. Все книги Библии делятся на две части. Книги первой части, вместе взятые называются Ветхим Заветом, второй части — Новым Заветом. В Новый Завет античные христиане включили 27 книг. Одни конфессии в современном христианстве включают в Ветхий Завет 39 книг (например, лютеранство), другие — 47 (например, католицизм), третьи -50 (например, православие) Поэтому и полное количество книг в Библии в разных конфессиях разное: 66, 74 и 77.
Гонения, испытанные христианством в первые века его существования, наложили глубокий отпечаток на его мировоззрение и дух. Лица, претерпевшие за свою веру тюремное заключение и пытки (исповедники) или принявшие казнь (мученики), стали почитаться в христианстве как святые. Вообще идеал мученика становится в христианской этике центральным.
Сегодня основными направлениями христианства являются католицизм, протестантизм и православие.
Основы и ценности христианства
Согласно вероучению официального античного христианства, в мире существуют три группы сверхъестественных существ: Троица, ангелы и бесы. Главная идея учения о Троице состоит в утверждении, что один Бог существует сразу же в трёх лицах (ипостасях) как Бог-Отец, Бог-Сын и Бог-Дух Святой. Все лица Троицы могут явиться людям и в телах физических, материальных. Так, на католических и православных иконах (а католики и православные унаследовали учение о Троице от античных христиан) Троица изображается следующим образом: первое лицо в образе человека, второе лицо — тоже в образе человека, а третье лицо — в образе голубя. Все лица Троицы обладают всеми совершенными качествами: вечностью, всемогуществом, вездесущностью, всеведением, всеблагостью и другими. Бог-Отец сотворил мир при участии двух других лиц Троицы, а формы этого участия являются тайной для человеческого разума. Христианское богословие считает учение о Троице одним из самых непостижимых для человеческого разума.
В античном христианстве верующие должны были почитать пророков. Пророками назывались люди, которым Бог дал задание и возможности возвещать людям истину. А истина, которую они возвещали, имела две основные части: истина о правильной религии и истина о правильной жизни. В истине о правильной религии особо важным элементом был рассказ о том, что ждёт людей в будущем. Христиане, как и иудеи, почитали всех пророков, упоминаемых в Танахе (Ветхом Завете), но в дополнение к ним они почитали и пророков Нового Завета: Иоанна Крестителя и Иоанна Богослова. Почитание пророков, как и в иудаизме, выражалось у них в форме уважительного разговора о пророках в проповедях и в быту. Но никакого особого ритуального почитания Ильи и Моисея у античных христиан, в отличие от иудеев, не было. Античные христиане дополнили почитание пророков почитанием апостолов и евангелистов (авторов Евангелий). Причём два евангелиста (Матфей и Иоанн) были одновременно и апостолами. Иоанн, к тому же, по взглядам античных христиан, считался одновременно и пророком.
Главной идеей учения о загробной жизни в христианстве является идея о существовании рая и ада. Рай — это место блаженства, ад — место мучений. Слово “рай” взято из персидского языка. В первом, буквальном значении оно означало “богатство”, “счастье”. Слово “ад” взято из греческого языка (по-гречески оно звучит как “адэс”) и в первом, буквальном значении означало “невидимое”. Этим словом древние греки назвали царство мёртвых. Поскольку, по их представлениям, это царство находилось под землёй, постольку слово “адэс” во втором значении стало означать “подземное царство”. Античные христиане считали, что рай находится на небе (отсюда синонимом рая стало выражение “царство небесное”), а ад — во внутренностях земли. Современные христианские служители культа добавляют к этому, что и рай, и ад находятся в особом сверхъестественном пространстве: они недоступны людям при земной жизни.
В литературе обычно пишут, что, по христианскому учению, Бог праведников направляет в рай, а грешников — в ад. Строго говоря, по христианскому учению, из-за первородного греха Адама и Евы грешниками являются все люди (за исключением Марии, матери Иисуса Христа). Поэтому, по представлениям христиан, праведники — это не противоположность грешникам, а их особая часть. Поскольку праведники отличаются друг от друга по степени праведности, а закоренелые грешники отличаются друг от друга по глубине греховности, то и участь всех праведников (в степени и формах блаженства) и всех грешников (в степени и формах мучений) не одинаковы.
По канонам христианства загробная жизнь имеет два этапа. Первый: от смерти тела до второго пришествия Иисуса Христа. Второй этап начнётся со вторым пришествием Иисуса Христа, а конца он не имеет. На первом этапе в раю и аду находятся только души людей, на втором души соединятся с воскресшими телами. Ад на обоих этапах находится на одном и том же месте, а рай на втором этапе переместится с неба на землю.
Человек, согласно христианскому учению, сотворен как носитель «образа и подобия» Бога. Однако грехопадение, совершенное первыми людьми, разрушило богоподобие человека, наложив на него пятно первородного греха. Христос, приняв крестные муки и смерть, «искупил» людей, пострадав за весь род людской. Поэтому христианство подчеркивает очистительную роль страдания, любого ограничения человеком своих желаний и страстей: ”принимая свой крест», человек может побеждать зло в себе самом и в окружающем мире. Тем самым человек не просто исполняет Божьи заповеди, но и сам преображается и совершает восхождение к Богу, становится к нему ближе. В этом и есть предназначение христианина, его оправдание жертвенной смерти Христа.
С этим взглядом на человека связано характерное только для христианства понятие таинства — особого культового действия, призванного реально ввести божественное в жизнь человека. Это прежде всего — крещение, причастие, исповедь (покаяние), брак, соборование.
Основные идеи и ценности Христианства:
1) Спиритуалистическое единобожие, углублённое учением о троичности Лиц в едином существе Божества. Это учение дало и даёт повод к глубочайшим философским и религиозным спекуляциям, обнаруживая глубину своего содержания в течение веков всё с новых и новых сторон;
2) понятие о Боге как абсолютно совершённом Духе, не только абсолютном Разуме и Всемогуществе, но и абсолютной Благости и Любви (Бог есть любовь);
3) учение об абсолютной ценности человеческой личности как бессмертного, духовного существа, созданного Богом по Своему образу и подобию, и учение о равенстве всех людей в их отношениях к Богу: все равно возлюблены Им, как дети Отцом Небесным, все предназначены к вечному блаженному бытию в соединении с Богом, всем подаются средства к достижению этого предназначения — свободная воля и божественная благодать;
4) учение об идеальном назначении человека, заключающемся в бесконечном, всестороннем, духовном усовершенствовании («..будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный»);
5) учение о полном господстве духовного начала над материей: Бог — безусловный Владыка материи, как её Творец: человеку Им вручено господство над материальным миром, чтобы через материальное тело и в материальном мире осуществить своё идеальное назначение; таким образом христианство, дуалистическое в метафизике (так как оно принимает две инородные субстанции — дух и материю), монистично как религия, ибо ставит материю в безусловную зависимость от духа, как творение и среду деятельности духа. Поэтому оно
6) одинаково далеко как от материализма метафизического и морального, так и от ненавистничества по отношению к материи и материальному миру как таковым. Зло не в материи и не от материи, а от извращённой свободной воли духовных существ (ангелов и человека), от которых оно перешло на материю («проклята земля в делах твоих», — говорит Бог Адаму; при творении же всё было «добро зело»). Этот трезвый и вместе высокоидеальный взгляд христианства на материю получил наилучшее выражение в учении о воскресении плоти и о блаженстве воскресшей плоти праведников вместе с их душами в просветлённом, вечном, материальном мире и во втором кардинальном догмате христианства — в учении о Богочеловеке, о воистину воплотившемся и вочеловечившемся для спасения людей от греха, проклятия и смерти Предвечном Сыне Божием, отождествляемом христианской церковью с её Основателем, Иисусом Христом. Таким образом, христианство при всей безупречной своей идеалистичности есть религия гармонии материи и духа; оно не клянёт и не отрицает ни одной из сфер деятельности человека, но облагораживает их все, внушая помнить, что все они — только средства к достижению человеком духовного богоподобного совершенства.
Кроме этих черт, несокрушимости христианской религии способствуют:
1) существенная метафизичность её содержания, делающая её неуязвимой для научно-философской критики и
2) для католических церквей Востока и Запада — учение о непогрешимости церкви в вопросах догмата в силу действующего в ней во все времена Духа Святого — учение, в правильном понимании охраняющее её, в частности, от критики исторической и историко-философской.
Эти черты, пронесённые христианством сквозь два тысячелетия, несмотря на бездну недоразумений, увлечений, нападок, подчас неудачных оборон, несмотря на всю ту бездну зла, которая делалась и делается якобы во имя христианства, ведут к тому, что если христианское учение всегда можно было принимать и не принимать, веровать в него или не веровать, то опровергнуть его нельзя и никогда возможно не будет. К указанным чертам привлекательности христианской религии необходимо присоединить ещё одну и отнюдь не последнюю: несравненную Личность её Основателя. Отречься от Христа, может быть, ещё много труднее, чем отречься от христианства.
Античной христианство было колыбелью главной мировой религии нашего времени. В дальнейшем своем развитии христианство разделилось на множество конфессий, но каждая из них опирается на наследство, полученное от античного христианства.
Заключение
Дальнейшие события показали, что содержание новой духовности (а она была реализована не только в проповеди, но и в самой жизни Иисуса и его ближайших учеников) имеет значение, выходящая далеко за пределы маленькой Иудеи. В это время Римскую империю охватывает постепенно нарастающий духовный (смысловой) кризис: в гигантских просторах люди чувствуют себя духовно потерянными, они становятся лишь винтиками огромной бюрократической машины, без которой невозможно управлять империей. Традиционные языческие боги выражали чувство душевной сопричастности в жизни космоса, продолжение которого воспринималась жизнь античного города-государства (полиса). Но вот Рим фактически перестал быть полисом, разросся до размеров империи, и это чувство исчезло вместе с прежним укладом политической и экономической жизни. Старые боги потеряли свой смысл для человека. Человек остался наедине с собой и жаждал новой смысловой опоры, связанной уже лично с ним, искал Бога, обращённого к каждому, а не ко всем вместе.
Христианство сумело дать эту смысловую опору. Более того, оно сделало возможным духовную общность людей, принадлежащих самым разным расам и национальностям, ибо Бог стоит над внешними различиями и распрями этого мира, и для него нет различий, всё и во всём Христос. Духовный универсализм позволил христианству стать мировой религией, заложив основы понимания само ценности человека без относительно к его расе, национальности, сословию, классовой принадлежности.
Христианская вера изменило само устройство души европейского человека. Изменилось глубинное мироощущение людей: открыв в себе личность и свободу, встали перед такими вопросами бытия, до которых не доходила ни античная мысль, ни античное чувство. Прежде всего, этот духовный переворот был связан с нравственностью.
Список использованной литературы
христианское вероучение духовный
1. Амброджо Д. У истоков христианства (от зарождения до Юстиниана): Пер. с итал. / Под общ. редакцией проф. И.С. Свенцицкой. — М., 1979.
2. Болотов В.В. Лекции по истории древней Церкви. — СПб., 1907 1918. Т. 1-4; То же (репринт). М., 1994.
3. Поснов М.Э. История христианской церкви (до разделения Церквей — 1054 г.)
4. Свенцицкая И.С. Раннее христианство: страницы истории. — М., 1987; М., 1988; М., 1989
5. Свенцицкая И.С. Первые христиане и Римская империя. — М., 2003.
6. Сергий О. (Лепин). Христианство // Религия: Энциклопедия / Сост. и общ. ред. А.А. Грицанов, Г. В. Синило. — Мн.: Книжный Дом, 2007
7. Фрэзер Джеймс Джордж. Фольклор в ветхом завете.
Размещено на Allbest.ru
Вопрос:
Что значит термин «христианские ценности», и какими они бывают?
Отвечает Иеромонах Иов (Гумеров):
Выражение христианские ценности возникло только в 20-м столетии, когда в западной философии сформировалась теория ценностей, получившая название аксиология (греч. axia – ценность и logos – учение, слово). Ценность – это значимость известного объекта (идеального или материального) в отношении к целям, стремлениям и потребностям человека. Понятие нравственная ценность впервые появляется в этике И.Канта. Он писал: «Суть всякой нравственной ценности поступков состоит в том, что моральный закон непосредственно определяет волю» (Критика практического разума. Гл.3. О мотивах практического разума). Попытку систематической разработки категории ценность первым предпринял Рудольф Лотце (1817 – 1881). Он рассматривал человека, как микрокосм, для которого ценности обладают безусловной значимостью, поскольку основой мира является Бог как верховная Личность. Труды Р.Г.Лотце определили направление в философии (В.Виндельбанд, Э.Гуссерль, Г.Риккерт, Г.Коген, П.Наторп, М.Шелер), которое противостояло этическому натурализму и релятивизму в учении о ценностях. Так, Макс Шелер писал: «существуют подлинные и истинные ценности качества, образующие собой собственную область предметов, которые обладают своими особыми отношениями и взаимосвязями, и уже как ценностные качества могут быть, например, высшими и низшими и т.д. Но если это так, то между ними могут существовать порядок и иерархия, которые совершенно независимы от бытия мира благ, в котором они проявляются, равным образом от движения и изменения этого мира благ в истории, они же и «априорны» в отношении его постижения» (Формализм в этике и материальная этика ценностей).
В противоречии с таким пониманием природы ценностей представители различных идеологических течений пытались доказать относительность ценностей. Последовательно проведенный релятивизм в аксиологии неизбежно приводит к материализму, а в этике – к нигилизму. Это наиболее разрушительно проявилось в философии Ф.Ницше и в марксизме.
– Карл Маркс: «Коммунисты вообще не проповедуют никакой морали… Они не предъявляют людям морального требования: любите друг друга, не будьте эгоистами и т. д.; они, наоборот, отлично знают, что как эгоизм, так и самоотверженность есть при определенных обстоятельствах необходимая форма самоутверждения индивидов» («Немецкая идеология»).
– Ф.Ницше: «В сущности в моём слове имморалист заключаются два отрицания. Я отрицаю, во-первых, тип человека, который до сих пор считался самым высоким, – добрых, доброжелательных, благодетельных; я отрицаю, во-вторых, тот род морали, который, как мораль сама по себе, достиг значения и господства… В этом смысле именует Заратустра добрых то «последними людьми», то «началом конца»; прежде всего он понимает их как самый вредный род людей, ибо они отстаивают своё существование за счёт истины, равно как и за счёт будущего» («Ecce Homo. Как становятся сами собою»). В 1943 году Б.Муссолини получил к своему шестидесятилетию в подарок от А.Гитлера полное собрание сочинений Ф.Ницше.
Релятивизм в понимании ценностей, доведенный до логического конца, стоил жизни сотням миллионов людей в России, Германии и некоторых других странах.
Христианство исходит из понимания ценности как абсолютного блага, имеющего значимость в любом отношении и для любого субъекта. Христианские ценности не сводятся только к евангельским заповедям и нравственным правилам. Они составляют целую систему.
Высшим благом, являющимся источником и всех остальных ценностей, для христианина является Богооткровенная истина о Пресвятой Троице как абсолютно совершенном Духе. Божество является не только абсолютным Разумом и Всемогуществом, но и всесовершенной Благостью и Любовью (Бог любы есть). Эта истина, подтвержденная многовековым духовным опытом, составляет как бы высшее звено в иерархии христианских ценностей, ибо является источником веры, которая является формирующим началом христианского мировоззрения. В системе христианских ценностей отводится важнейшее место также учению об уникальности человеческой личности как бессмертного, духовного существа, созданного Богом по Своему образу и подобию.
Христианское учение открывает высокий смысл и цель жизни человека – блаженство в Царстве Небесном. Учение о спасении также занимает важнейшее место в системе христианских ценностей. На этом пути Слово Божие призывает к всестороннему, духовному совершенствованию (будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный). Достигается это совместным действием Божественной благодати и свободной воли. Ценность евангельских заповедей, определяется тем, что они даны нам Господом, как духовные законы, исполнение которых вводит нас в жизнь вечную.
Наконец, надо сказать о важной составляющей системы христианских ценностей – соборном духовном опыте Церкви, который запечатлен в богослужебных текстах, творениях святых отцов и житиях святых.
Христианские ценности – великое достояние человечества, но они становятся благодатным сокровищем только для тех, кто идет путем спасения. Человек делает выбор. «Существует достаточно света для тех, кто хочет видеть, и достаточно мрака для тех, кто не хочет» (Б.Паскаль).