Содержание
Сказка об имени
В давние времена в одном царстве жил-был маленький мальчик. Был он круглым сиротой и бродил по дорогам своей страны, прося милостыню и перебиваясь случайными заработками. Он совсем не помнил своих родителей и даже имени своего не знал. Закрепилась за ним кличка Оборвыш.
Однажды ночевал он в лесу у костерка. Только собирался съесть краюху хлеба, поданную ему днем сердобольным землепашцем, как вышел из темного леса высокий седой старик с большим посохом.
– Нельзя ли передохнуть у твоего костра? – спросил старик.
– Пожалуйста, дедушка! У меня и хлебушко есть. Угощайтесь!
Поел старик хлеба и взглянул на мальчика темными глазами, да так, что стало тому жутковато.
– Спасибо тебе, Оборвыш. Доброе у тебя сердце. И еще многое есть в тебе, чего ты сам не ведаешь.
– Откуда вы знаете мое имя? – удивился мальчик.
– Это не имя твое, а прозвище. Но мне и настоящее твое имя известно, – сказал старик. – Но не пришло еще время назвать его.
– Кто вы? – со страхом спросил мальчик.
– Я волшебник. А имя мое пока не скажу. Я знаю, что течет и в тебе кровь колдунов и волшебников. Если хочешь, я возьму тебя в ученики.
Так стал Оборвыш учеником старого волшебника. Главное искусство, которому обучал его волшебник – это умение раскрывать Тайну Имени. Много на земле народов и языков, и на каждом языке одна и та же вещь называется иначе. Мальчику открылось, что все вещи в мире, и все люди, и все животные на земле имеют настоящие – тайные – имена. Тот, кто сумеет узнать подлинное имя предмета или человека, получает полную власть над ним.
– Любым человеком сможет управлять волшебник, знающий его настоящее имя, – рассказывал мальчику старик. – Но только тогда, когда тот сам находится в неведении о подлинном своем имени, принимая за него кличку или прозвище. Нельзя в таком случае волшебнику произносить вслух его подлинное имя.
– А что тогда будет?
– Если оно становится известно его носителю, то он обретает власть над самим собой и познает самого себя. И тогда уже никто не сможет управлять им, как игрушкой.
– Как же узнать человеку свое настоящее имя? Все это могут?
– Могут-то все, да не все хотят. Потому что совсем не просто – стать хозяином самому себе. Да и путь постижения своего имени бывает долгим и трудным.
– А я? Смогу ли я узнать свое подлинное имя?
– Ты узнаешь его, когда придет время. Но прежде я научу тебя определять настоящие имена других людей, животных и вещей.
– Разве это легче, чем узнать свое имя?
– Иногда легче.
Старый колдун десять лет развивал в мальчике умение определять подлинные имена вещей и людей. Оборвыш оказался очень способным учеником. Он мог, например, мысленно обратиться по имени к яблоне, и она протягивала к нему ветки, увешенные плодами. Он произносил в уме настоящее название топора, и тот, подчиняясь приказу, начинал колоть дрова. Однажды спросил его старый волшебник:
– Скажи, каково мое настоящее имя?
Сначала пожал плечами Оборвыш, но потом понял вдруг и прошептал имя волшебника. При этом тихом звуке произошел обвал в горах и вышла река из берегов.
– Ну, вот теперь и закончилось твое учение, – сказал старик. – Ты можешь все то, что умею я сам. Иди в мир. Используй свое искусство, но делай это только во благо людям. А мне осталось жить совсем немного…
– А как же мое подлинное имя, учитель? – воскликнул юноша. – Ты не скажешь его мне?
– Уже очень скоро ты сам узнаешь его. Прислушайся к себе.
И действительно, с недавних пор юный волшебник испытывал ощущение, будто внутри него горит маленький огонек, освещающий его собственные мысли и переживания. Этот огонек позволял ему как бы насквозь видеть предметы, окружающие его, и чувствовать удивительную, странную связь между ними и собой.
Простился Оборвыш со своим учителем и отправился странствовать по свету. Однажды в пустыне встретился ему разъяренный лев, готовый разорвать человека на части. Но посмотрел на него ласково молодой волшебник, мысленно назвал его по имени (а звучало оно приблизительно так – Гр-р-ау-рр), и сразу успокоился зверь, стал ластиться, как кошка. Вместе пришли они в большой город, где правил злобный властитель. Этот царь творил несправедливость и беззаконие, притеснял и обижал своих подданных. Была у него дочь, которая давно и тяжело болела. Никто из врачей не мог ее исцелить, потому что не удавалось определить ее болезнь. Узнав об этом, явился Оборвыш во дворец и попросил встречи с царем, обещая излечить принцессу.
Просмотров: 4279
Категория: ПРИТЧИ И СКАЗКИ
Другие новости по теме:
—
Притча об Именах
Путник много дней шел выжженной чёрной Пустыне. Каждое утро, как только первые лучи, восходящего на противоположном краю земли, солнца отгоняли от него ночные кошмары, он с трудом поднимался на ноги и продолжал свой бесконечный путь. Много дней назад Путник забыл куда и зачем он идёт, теперь его гнал вперёд только страх Смерти. Каждое утро, он становился лицом к солнцу, и делал первый шаг, потом второй, третий, четвертый пятый… И с каждым шагом Путника, солнце тоже делало шаг навстречу ему и поднималось всё выше и выше… И с каждым шагом становилось всё жарче и жарче… Земля под ногами Путника всё больше раскалялась, дымиться и обугливалась. Когда Солнце поднималось в самую середину неба, Путник переставал видеть его. Он терял счёт шагам и даже, кажется, забывал своё имя — последнее, что он ещё помнил… Потом перед его глазами на земле появлялась Тень. С каждым шагом, Тень становилась всё больше и длиннее. Теперь она указывала направление. Когда Тень дорастала до самого края земли, Путник останавливался и устало смотрел, как Тень переходит с сожженной чёрной Пустыни на выцветшее белёсое небо, постепенно окрашивая и его в безжизненный чёрный цвет. Тогда Путник вспоминал, что он зачем-то должен идти куда-то вперёд, и что ему предстоит ещё один день бессмысленного пути навстречу солнцу. Нужно было набраться сил, и он ложился на чёрную остывающую землю и смыкал обожженные веки…
Но однажды утром Путник увидел на горизонте, прямо под раскаленным солнечным диском, какое-то пятнышко. Странник не мог разобрать ни его формы, ни цвета. Много дней его глаза не видели ничего кроме чёрной земли и белого неба и он забыл названия других цветов. Он подумал, что может быть это пятнышко и есть та самая, забытая Цель, ради которой он и отправился в путь. Сердце Путника начало биться быстрее, и ноги его, вслед за сердцем, передвигались всё быстрее и быстрее… И вот, к середине дня маленькое пятнышко на горизонте превратилось в огромное тенистое дерево. Его могучие ветви, опускавшиеся до самой земли, были покрыты широкими листьями и огромными яркими плодами. Как заворожённый смотрел Путник на дерево, листья, плоды и пытался вспомнить имя… Когда он собирался в путь, кто-то говорил ему… Кажется, это дерево называют Смерть?.. Или как-то иначе? Но других имен память Путника не сохранила, вертелось только это — Смерть… В конце-концов, какая разница, как называть дерево? — подумал Путник.
Дрожащими руками он сорвал один из плодов и впился зубами в его сладкую и сочную мякоть. И тяжёлая сладкая слабость потекла по его телу, от желудка к стопам, к ладоням, к макушке… Колени Путника подогнулись и он осел на землю… Отяжелевшие веки медленно закрылись и Путник перестал дышать…
В это же самое время через бескрайнюю белую пустыню шёл Странник. Он отправился в дорогу много недель назад, чтобы добраться до Блаженной Страны, в которую каждый вечер уходит Солнце. Утром он просыпался когда пустыня перед ним стряхивала с себя ночные тени и они убегали к самому краю Земли, чтобы исчезнуть там без следа. Его путь оставался ясным и прямым. Солнечные лучи подталкивали его в спину, от этого было легче идти по шуршащему белому песку. И Страннику казалось, что он обогнал Солнце на целых полпустыни, и может быть уже сегодня он придёт к их общей цели первым! Но уже к полудню Солнце обгоняло Странника и устремлялось к Блаженной Стране Покоя и Счастья, снова оставляя его далеко позади… Словно бы в насмешку над Странником, Солнце раскаляло пустыню под его ногами до такой степени, что песок начинал сиять нестерпимым белым светом. Странник ускорял шаги, безуспешно пытаясь догнать ускользающее Солнце, но раскалённый песок становился вязким и хватал его за ноги, мешая идти… Видимо из-за этого, вторая половина дня проходила быстрее чем первая. И вот уже Солнце скрывается за краем Земли и сразу же из-за спины Странника выползали ночные тени, быстро заполняя всё пространство до самого горизонта. Странник хотел идти дальше, но боялся потерять в темноте направление. Приходились устраиваться на ночлег, чтобы завтра проснуться пораньше и все-таки прийти к цели раньше этого надменного Солнца!..
И вот однажды утром, когда рассеялись ночные тени, Странник увидел, на краю Земли какое-то пятнышко. Наверное, это ворота Блаженной Страны! И Странник, предвосхищая уже свой триумф, ускорил шаг. Цель так близка, а Солнце ещё не успело догнать его! Вперёд! Быстрее вперёд! И Странник побежал. И Ветер свистел в ушах: «Быстрее! Быстрее! Быстрее!» И пятнышко на горизонте становится всё больше и ближе! К полудню Странник, обогнав наконец Солнце добрался до своей Цели. Смертельно уставший он обхватил руками прохладный ствол огромного дерева. И тень дерева ласково обняла его, укрыв от палящих лучей рассерженного Солнца. Переведя дух, Странник поднял голову и увидел на ветвях дерева яркие, налитые соком плоды. Странник вспомнил как ещё в детстве ему рассказывали про это дерево. Оно растёт в Самой Середине Мира и его называют Жизнь… Или как-то по-другому? Да какая разница, как называть дерево! Какой восторг стоять в тени его кроны, вдыхать аромат его цветов и листьев!
Странник осторожно сорвал ближайший плод и с восхищением поднёс его к губам. Какой свежий сок! От его терпкого вкуса мгновенное исчезает усталость, руки и ноги наполняются силой, голова становится ясной и легкой…
Странник обошёл огромный ствол дерева и наткнулся на чьё-то безжизненное тело. Измождённый человек упал и умер, не дойдя двух шагов до спасительного дерева. Но почему? Ведь пустыня осталась с той стороны, а здесь уже начинается Благодатная Страна? Не найдя ответа, Странник задумчиво пошёл дальше, по сочной зелёной траве бескрайней долины…
А Дерево осталось стоять на своём месте в Самой Середине Мира. И так как собственного имени у него нет, ему не понять, что люди считают свои и чужие имена ничего не значащими обозначениями. Оно всё понимает буквально. И когда к Дереву обращаются, оно слышит: «Смерть, поделись со мной смертью!» или «Жизнь, поделись со мной жизнью!». А Дерево всегда выполняет просьбы, обращенные к нему…
Впрочем, ведь и люди поступают точно также, даже если не замечают этого…
В горах Реборн хотел истязать Тсунаёши как минимум неделю, но произошло непредвиденное: ученик простудился. Он заставлял его бегать по снегу босиком, ловить рыбу в проруби руками, ползать по оледенелым стволам деревьев, и кто бы, в самом деле, знал, что его одолеет простуда? Решив, что Тсунаёши ещё слишком слаб, он по-быстрому вывел их из леса и, сев на самолёт, они вернулись обратно в Японию. Во время их переправы из мира животных в небольшой город неподалёку, Гокудера неустанно называл Реборна гением, аргументируя это тем, что они с Тсуной не нашли этот ход, как бы не старались, а он смог сообразить за несколько минут. Правильно, ведь ему невдомёк было, что до того дня, когда Тсуна заболел, всё шло по плану репетитора. Когда они прибыли обратно, Емицу до сих пор занимался самобичеванием. В принципе, Реборн не стал ему мешать – в этом доме все, похоже, решили негласно считать его воющей мебелью. Он был, как магнитофон, только безвкусно выполненный и крутящий постоянно одну и ту же отвратительную мелодию. Если он решил, что его кто-нибудь пожалеет, то подобные мысли были совершенно напрасны. Сын по совершенно понятным причинам относится к нему с презрением, Реборну было не интересно, Гокудера-кун и вовсе чуть ли не люто ненавидит его за то, что тот не заботился о его лучшем друге, из-за чего он и скатился на самое, что ни на есть, дно, а Нана-сан уже который месяц пропадала за морем с очередным любовником. Ещё в их доме обитал тот самый «Одинокий туман», которого Гокудера с Тсунаёши подобрали в мусорном баке, но тот, в основном, спал и пил. За всё время, что Тсуна пытается найти смысл жизни, этот человек ни слова не произнёс, по крайней мере, в присутствии Реборна. Так как это место было наполнено безответственными лиходеями, единственный взрослый человек в доме, Реборн, по-быстрому убрался в комнате у Тсунаёши и скинул больного туда. Наварив ему чая и куриного супца, собрав в кучу все необходимые лекарства, он отнёс всё это в комнату Тсуны, напоил и накормил его всем этим добром, после чего, приказав спать, отправился вниз, чтобы, пока ученик спит, наконец избавиться от беспорядка, мылящего взгляд. Не подумайте, репетитор-киллер даже и не думал о роли домохозяйки, но, решив, что в таком сраче его ученик не то, чтобы смысл жизни, человека найти не сможет, он решил, что ему нужно хотя бы показать, как выглядит дом, в котором живёт человек, жизнь которого можно назвать достойной. Потому что в этом лабиринте из мусора, раскиданных вещей и полупьяных, убитых горем тел и сам Реборн бы заблудился в себе. Первым делом он решил привести ананасоголового бомжа в божеский вид. Обведя взглядом гостиную, он довольно быстро его нашёл – тот лежал на ковре возле дивана. Возможно, у него просто не хватило сил взобраться на него, а может, ему прельщал нечищеный ковёр возле дивана. В любом из этих случаев он был похож на шкуру медведя, которую в богатых домах укладывают вместо ковра. Но так как дом Савад не отличался ни богатством, ни роскошью, у них была шкура разве что бомжа. Прелесть, конечно, но, судя по тому, какой образ жизни тот ведёт, Тсуна считает его чем-то вроде домашнего питомца: он только жрёт, срёт, бухает, спит и его периодически рвёт. Он был, как котик, только котики хотя бы радуют глаз, а это вонючее создание только раздражает. Найдя его, он не удержался от крепкого пинка по его обтянутой кожаными штанами заднице. На самом деле, он мог сделать это в любой момент, но, согласно довольно странному учению Вонголы о том, что Босс должен хорошо и, главное, с уважением относится к своим подчинённым, бить их по заднице было категорически нельзя. В принципе, Реборн всегда знал, что был бы отвратительным небом, пиздя своих хранителей время от времени. Потому что так с ними и надо поступать! -Эй, ты чё творишь?! –заговорил чувак, уже как неделю притворявшийся немым. Вот, что делает с людьми чудотворный пинок. -Пизжу тебя, что не понятного? –ответил ему Реборн, снова пнув ногой. -Да кто ты такой? –орал парень, пытаясь рукой прикрыть задницу, дабы та чуть меньше пострадала от непрекращающейся череды ударов. -Мистер Умывальник, -прожигал его взглядом как будто прямиком из преисподней Реборн. -Кто, блять? –охуел домашний питомец Тсунаёши-куна. -Мы идём мыться, -сказал он ему рычащим и всячески угрожающим голосом, беря за волосы и беспощадно подтаскивая по направлению к ванной. Прямо в одежде закинув его в ванну, он тут же включил холодную воду, из-за чего бомж, недавно обредший дар речи, стал неистово брыкаться и неуклюже сопротивляться, но, так как он до сих пор был вусмерть пьян, ничего не смог с этим поделать. В любом случае, когда Реборн стал с помощью огромных вёдер заполнять ванну, ему стало по-настоящему страшно. Решив, что тот решил утопить его, он, безнадёжно пьяный, не придумал ничего лучше, кроме как плыть. Он, блять, начал хуярить руками по воде в подобии плавательных движений. Правда, Реборн, со скептицизмом смотрящий на этот цирк и тем не менее подливающий воды, сделал вывод, что если бы он пытался выплыть из водоёма на берег, то без вариантов утонул бы к чёртовой матери. Вскоре он отложил вёдра и взял в руки набор моющих средств. -А теперь, -сказал он загробным голосом, смотря на него так, чтобы повергнуть его душу в ужас, -ты либо сдохнешь, либо выживешь. -Охуеть! –сказал он так, как будто подразумевал всем известное «Америку открыл!». Он залил ванну различными шампунями, гелями для душа, моющими средствами для посуды, сыпанул комета и белизны, приправил всё это дело туалетным утёнком и поставил настаиваться. По его расчётам, полежав в этом невероятном супе из разнообразной химии, человек не то, чтобы отмоется, эта штука душу ему вычистит. Следующим делом он проверил, как там поживает Гокудера в его самодельном вытрезвителе. Он запер его в туалете, отобрав запас алкоголя, принадлежащий Тсуне, и решил посмотреть, что будет. От него воняло так, как будто он в очередной раз пытался покончить жизнь самоубийством, утопившись в унитазе, но в целом выглядел недовольным, однако вполне вменяемым. Решив от греха подальше ещё немного подержать его в туалете то ли для забавы, то ли для усиления эффекта, он с самодовольной улыбкой закрыл дверь. Сказав, что тот будет жить на улице, он пинком под зад выгнал из дома Емицу. Этот мужчина больше всех обитателей дома бесил репетитора-киллера. Похоже, пока они были в горах, он, оставшись наедине с шикарным алкоголем Тсуны, которым тот не мог сейчас воспользоваться, не терял время зря, но дело было даже не в этом. Его сын валяется в кровати с температурой, а тот даже и не пытается ничего сделать, всё продолжая корить себя за то, что не уследил за сыном. Этот человек не выносил совершенно никакого урока из глобальной ошибки, которой он позволил свершиться. Репетитор отлично знал таких сволочей – людей, которые, на самом деле, думают только о себе, причём себе же самим доказывая обратное. В конце концов, и сам Реборн был практически таким же человеком. От Емицу его отличало то, что он слишком любил себя для того, чтобы врать самому себе. Он был эгоцентричен, но и себе, и людям открыто говорил, что единственный по-настоящему важный для него человек- это он сам. Однако Емицу как будто не хотел верить в то, какое он говно, и корил себя, корил за некие упущенные возможности, не имея никакого желания всё исправить. Репетитор мог практически с абсолютной уверенностью сказать, что такое поведение родителя во время того, как он болеет, ранило бы Тсуну, стоит ему узнать об этом. Глядя на него, Реборн вдруг решил, что из этой ситуации пора выбираться, раз Тсуна решился на то, чтобы всё изменить, чтобы не жить столь отвратительной жизнью. Выгнав Внешнего советника из его же дома, аргументировав свой поступок фразой «Жизнь ничему тебя не научила, так научит улица», он возгорелся странной решимостью, покинувшей его, по идее, много лет назад. Устранив беспорядок до такой степени, что дом перестал напоминать городскую свалку, он заебался убираться и пошёл наверх для того, чтобы проверить, как там Тсунаёши-кун. Он осторожно закрыл за собой дверь, оставляя свою грубость, злость и язвительность снаружи. Внутри комнаты всё было как будто пропитано другой атмосферой – аурой болезненного сна и спокойствия. Посреди, изголовьем прислонённая к стенке, стояла кровать, заправленная мягким одеялом и чистыми простынями, пахнущими свежестью. Окно было приоткрыто, и из него дул свежий весенний ветерок, на котором развевались лёгкие полупрозрачные шторы. На прикроватной тумбочке лежали несколько книг, которые Тсунаёши читал во время болезни, естественно, исключительно в поисках смысла жизни. Реборн только решился попробовать дать ему почитать умные книги, маскируя свои, однако, лучшие побуждения под поиск смысла жизни и исключительную выгоду для Тсунаёши. Он довольно долго рассказывал ему про пользу умной литературы, говоря при этом, что тот не сможет найти свой смысл жизни, оставаясь «недоразвитым», и тот согласился почитать. Ещё в горах киллер многое узнал о целеустремлённости Тсунаёши-куна, и мог с уверенностью сказать, что если тот поверит, что данная литература поможет ему хоть на шаг приблизиться к своей цели, он прочтёт её абсолютно всю. Поэтому он решил начать с чего-нибудь, на его взгляд, не сильно сложного: история цифры ноль и математика в философии. Реборн нахмурился и, подойдя к окну своими чёткими, но плавными шагами, прикрыл его, решив, что, пожалуй, достаточно проветривать комнату. Затем он подошёл к кровати, чтобы проследить за гримасой на лице больного, но лицо последнего было на удивление спокойным, едва покрасневшим и лишь чуть-чуть напряжённым. Он хотел что-то сделать, но, посмотрев на совершенно спокойного и уютного, чистого и опрятного Тсунаёши-куна, забылся, и всё, что он хотел сделать буквально несколько секунд назад, вылетело у него из головы. Репетитор присел на стул, который он же поставил рядом с его кроватью, совсем не замечая, что он делает. Ему казалось, что всё, что он делает, это глупо пялится на спящего Тсунаёши-куна, а его руки двигались сами по себе, когда он в трансе перебирал лекарства. Наконец, он решил приложить ладонь к его лбу, дабы проверить, как там его температура, но в итоге стал чересчур заботливо убирать чёлку, прилипшую к взмокшему лбу. Он выглядел, как чёртов ангел, и Реборн ничего не мог с этим поделать. Он как будто медитировал, сидя на стуле рядом с ним и глядя в его спокойные черты лица. Нет, он ни в коем разе не сожалел о том, что потащил ученика в горы, натравливал на него диких животных и морил голодом, из-за чего тот, не выдержавший лишений, простудился. Просто он никогда не думал, что у Тсуны может быть такое лицо, не представлял себе, что он может стать олицетворением покоя и умиротворения. Он любовался, глядя на него, и чёрт его дёрнул ущипнуть за мягкую чуть розоватую щёку. Тсуна недовольно промычал и завозился. Реборн мягко улыбнулся, наблюдая за этой сценой. Парень хоть и был полон недостатков, но, как истинное небо, умел очаровывать. Даже просто ворочаясь во сне, он постепенно растапливал сердце сильнейшего киллера. Наконец, тот разлепил глаза, слабо осматривая обстановку, как будто болезнь высосала все силы из его тела. -Реборн? –заметил он репетитора-киллера, которого было трудно не заметить, потому как тот сидел у него над кроватью. -Как ты? –задал вопрос киллер, неосознанно наклоняясь ближе к нему. -Нормально, -слабым-слабым голосом проговорил Тсунаёши-кун, после чего его глаза снова забегали по помещению, как будто в поисках чего-то. –А где…отец? Реборн с самой настоящей печалью посмотрел на Тсунаёши, радуясь тому, что разум его затуманен болезнью, и в его чёрных глазах было трудно различить переключение эмоций. Вот поэтому он и выгнал Емицу. Если сломленный болезнью Тсунаёши увидит своего полупьяного отца в таком отвратительном и безответственном состоянии, депрессия, с которой неустанно боролся репетитор, снова покорит его слабое сердце. Он получал слишком мало любви от родителей, слишком мало добра и внимания со стороны окружающих, поэтому его эмоциональное состояние было крайне неустойчиво. Вдобавок ко всему, в душе юный наследник был раним, что обыкновенно преследует столь глубоко философичных личностей. Сузив глаза, Реборн решил, что Тсуна ни за что не должен увидеть Емицу. -Реборн? –забеспокоился юноша из-за, пожалуй, слишком долгого молчания своего учителя. -Он… -репетитор запнулся, пытаясь что-нибудь придумать. –Он отправился в магазин. -Зачем? –поинтересовался Тсуна, задумчиво поджимая губы. Реборн издал свой коронный звук «Пф», дабы убедить Тсунаёши, что он всё такой же дерзкий и думающий о себе слишком много, как и раньше: -Конечно же, за вкусностями для своего больного сына. -Правда? –поднял бровь Тсунаёши, видя в его словах подвох. -Можешь не сомневаться, -наигранно нахально усмехнулся репетитор. Далее он сказал несколько слов, наполовину сочувствующих, наполовину наигранно едких, из-за чего Тсунаёши никак не мог понять, что же на самом деле у него в голове. Потом он встал со стула, гордо прошествовал к выходу из его спальни и, закрыв дверь, тут же сполз по её поверхности вниз со страдальческим вздохом. Ему казалось, что он поступил так глупо, как никогда ещё не поступал. Настолько странные, несвойственные ему эмоции он испытывал. Ему как будто было стыдно перед Тсуной, хоть он и не сделал ничего плохого. Мало ли, где не поддержал, где что-то не сделал, но ему становилось больно, когда он смотрел на то, как отчаянно Тсунаёши карабкается, дабы порвать с этой отстойной жизнью. Возможно даже, что его попытки самоубийства – это также и попытки выбраться «отсюда», избавиться от проблем раз и навсегда. Реборн задрал голову и посмотрел подведённым горькой думой взглядом в потолок. Он немного повздыхал, затем рывком принял прежнее положение и посмотрел на наручные часы. Время было почти вечер, и репетитор решил, что нужно действительно купить вкусностей для Тсуны, согнать его вниз и напоить чаем, чтобы оправдать свою наглую ложь. Только одно ему мешало это сделать – разнообразные идиоты, обитающие в этом доме, и бардак. Он решил избавиться, в первую очередь, от первого и спустился вниз. Сначала он вышел во двор и, увидев там грустного Саваду Емицу, доходчиво объяснил ему, что тому необходимо не появляться дома до следующего утра. Тот был крайне недоволен, но спорить с человеком, который тычет тебе под подбородок дулом пистолета, довольно проблематично, поэтому он решил, от греха подальше, воспользоваться мудрым советом киллера исчезнуть. Теперь у него была проблема одна: куда деть остальных голодранцев? Он решил выбрать что полегче и выгнать сначала лучшего друга Тсунаёши. Открыв дверь туалета, он широким жестом выпнул его под зад и на все его вопросы он отвечал коротким пинком ближе к входной двери. Наконец, с самой добродушной улыбкой, на которую тот только был способен, пожелав Гокудере-куну лучшего пути, он закрыл калитку дома перед носом у так и не понявшего, что это было, алкоголика и вернулся к остальным своим проблемам. Следующим шагом он решил проверить, как там настойка из Мукуро-куна и поражающего воображение сочетания химикатов. Посмотрев на это медитативное выражение лица, он без всяких слов понял, что Мукуро уже готов. Слив в прямом смысле отравленную воду, он аккуратно вынул Одинокий туман из резервуара и затолкал отходить от настойки в его место пребывания в этом доме – под диван. Теперь он не вонял и, при условии, если содержать его в чистоте и не подпускать к алкоголю, он не доставит никаких проблем. Посмотрев на часы, он понял, что, пока разбирался со всеми этими делами, время подошло к вечеру. Теперь ему нужно было успеть купить любимых конфет Тсунаёши-куна к чаю. Он торопился, ведь Тсунаёши-кун, который в любой момент может спуститься вниз за стаканом воды, не должен был понять, что это Реборн купил их. Он должен придерживаться мнения о том, что это Емицу решил проявить своё родительское сострадание. -Тсуна! –позвал его репетитор, когда всё уже было готово. Тот сбежал с лестницы и остановился, посмотрев по сторонам. -А что никого нет? –с небольшим разочарованием спросил он, растерянно глядя в полумрак дома. -Они спят, -сказал репетитор, приглашая его за стол. Тот сел, и его взгляд заблестел, стоило ему увидеть любимые конфеты и вдохнуть свежий аромат чая. Как будто запах алкоголя, который тот по обыкновению любит выпивать, претил ему и ужасно надоел, но в то же время он не знал, как избавиться от этого. Реборн усмехнулся, зная наперёд, что он-то придумает средство, он найдёт для него силы. -Емицу специально купил твои самые любимые, -солгал репетитор с нежной улыбкой на губах. Только он один заметил, какие конфеты любит Тсунаёши-кун. Потому что только ему одному было дело до него. И отнюдь не только потому, что Девятый накостыляет ему за наследника. Вовсе не поэтому. Тсунаёши, как будто распознав ложь, усмехнулся: -Правда? Реборн, не колеблясь, ответил: -Правда.
Как трудно замолчать…
Как-то собрались четыре короля: правители Индии, Китая, Персии и Рима. Правитель Персии сказал: «Я пожалел о том, что говорил, но никогда не жалел о том, что не сказал». Правитель Китая сказал: «Не сказал я ни одного слова, кроме как оно овладевало мною, а я им не владел. Но владею тем, что не сказал, а оно не владеет мною». Правитель Индии сказал: «Я удивляюсь болтуну: если я верну ему его слово, то это навредит ему, а если нет – не принесёт пользу». Правитель Рима сказал: «Для меня легче отказаться от того, что не сказал, чем от того, что уже сказал».
Как трудно удержать человека от пустых разговоров! Говорить любят многие, а вот просто помолчать – качество немногих. Есть люди общительные, а есть не очень. Иногда это качество помогает в жизни, например при выборе той или иной профессии, а порой – от такой болтливости, которая нередко сопровождается бессмыслицей, – напротив, становится камнем преткновения, от которого можно и пострадать и шишки набить.
Молчание – золото, но как же научиться ему? Где и за какую цену можно купить такое золото?
Издревле принято было считать сильными тех людей, которые мало говорили и много делали. И правда, зачем время терять на никому не нужные обещания, лучше один раз сделать, и, уверена, это больше оценится людьми.
Мы очень привыкли давать советы другим – «умничать», другими словами, – показать, насколько мы уверены в себе и можем заткнуть рот любому. Болтать без удержу легко, для этого больших способностей не надо, этому и учиться особо тоже не надо. А вот научиться молчать, вовремя прикусить свой язык – это работа только для сильных духом людей. Как много из нас страдает из-за того, что язык болтает и разум в это время отключается! А потом жалеем и каждый раз себя корим, ведь в ту роковую секунду надо было просто замолчать. Когда всё-таки удаётся поступить таким образом, в миллион раз бываем умнее, а потом благодарны себе, что вовремя остановились и не наговорили лишнего, из-за чего удалось избежать неприятных последствий.
Некоторые преподаватели, обучая желающих научиться говорить хорошо, правильно, красиво, предлагают в своих тренингах и такое упражнение – замолчать. Для очень болтливых обозначается срок в четыре дня, для остальных – два. Представьте, как сложно взять и замолчать в одну секунду. Но это возможно. А для чего такое упражнение, подумаете вы. Ответ следующий: «Выполняя его, вы научитесь преодолевать трудности в общении, разбудите свою фантазию, разовьёте чувство импровизации» (http://1001.ru).
Молчание очень помогает правильно оценить окружающую обстановку. В моменты «ничего не говорения» можно сделать множество разных выводов, причём положительных, чего бы вы не заметили за своими разговорами. Молчание помогает человеку понять самого себя, оставшись наедине только со своими мыслями, человек понимает, насколько ничтожны и он, и всё, что его окружает. Здесь начинается переосмысление всего и вся, тогда зарождается новая модель поведения. Соглашусь, что тяжело молчать, но это проверенный способ, как научиться жить в гармонии с собой, с окружающими, а главное – со Всевышним Аллахом.
Однажды спросили у Пророка (мир ему и благословение Аллаха): из-за чего в основном люди заслуживают Ад? На что был ответ: «Из-за языка и полового органа». Мааз бин Джабль спросил Пророка (мир ему и благословение Аллаха): «Разве будут наказывать нас за то, что мы говорим?» – на что был ответ: «А разве опрокидывают людей вниз головой в Ад, кроме как из-за грехов, совершённых их языками?!» (Ат-Тирмизи). «Кто много разговаривает – много ошибается, а кто много ошибается – много грешит, а кто много грешит – огонь Ада бывает достойным его» (Аль-Байхаки).
Это правильно. Человек, много разговаривающий, теряет контроль над сказанным, да и попросту забывает, что сказал буквально пять минут назад. А отсюда можно наговорить столько, что потом долго разгребать придётся.
Очень мудрыми кажутся слова Конфуция, который сказал: «Молчание – верный друг, который никогда не изменит».
Однажды спросили у Пророка Исы (мир ему): «Укажи нам на деяние, благодаря которому мы войдём в Рай!» На что он ответил: «Не разговаривайте никогда». Они сказали: «Мы не осилим этого». Тогда Пророк Иса (мир ему) сказал: «Говорите только о хорошем».
У Пророка Мухаммада (мир ему и благословение Аллаха) был верный друг, сподвижник, впоследствии первый праведный халиф Абу Бакр (да будет доволен им Аллах). Так вот он набирал в рот камешки, чтобы молчать.
Такие великие люди знают вес сказанному слову и слову, которое так и не было высказано. Нас в Судный день не спросят о том, что мы не сказали, но обязательно спросят обо всём сказанном.
Посланник Аллаха (мир ему и благословение) сказал: «Вера раба Божьего не встанет на прямой путь, пока не встанет на прямой путь сердце его. А сердце его не встанет на прямой путь, пока не встанет на прямой путь язык его» (Ахмад).
Язык мой – враг мой. Его надо укрощать, и этому можно научиться, если давать себе строгий отчёт в своей болтовне. И в первую очередь надо определиться, какая польза от ваших слов. Если пользы нет, зачем лишний раз заставлять язык работать? Ведь вместе с ним одновременно работает и шайтан, которому очень выгодно, чтобы вы болтали и болтали. Ибо, согласно хадису, постоянно говорящий человек начинает ошибаться, тем самым он совершает грех языком.
А ведь наше поклонение Аллаху вовсе не заключается в постоянном говорении с людьми, оно заключается в постоянной беседе с Господом. От Пророка Исы (мир ему) передаётся: «Богослужение состоит из десяти частей, девять из них – в молчании и одна – в избегании людей». Также в хадисе говорится: «Кто верит в Аллаха и в Судный день – пусть скажет хорошее или промолчит» (Абу Хурайра).
Абу-ль-Фарадж сказал: «Я часто раскаиваюсь в том, что говорил, но редко сожалею о том, что молчал». Не менее интересно высказывание Вольтера: «Самое необходимое искусство при дворе состоит не в том, чтобы хорошо говорить, а в том, чтобы уметь молчать». Где бы вы ни находились: дома, на уроках, работе – вас будут ценить за то, что вы молчите. Кто прав, кто виноват – разберёт Всевышний Аллах, а наше дело – не совершать грехи, особенно те, которые мы знаем. По незнанию возможно многое, но когда мы понимаем, что язык – наш враг, нужно подготовить хорошую оборону, чтобы не дать ему победить.
Есть хорошо оплачиваемые профессии. И платят на таких работах только за то, что сотрудники молчат. Вот так же и Аллах щедро одарит нас Своими благами только за то, что мы вовремя сможем удержаться от бесполезных, пустых разговоров.
Молчание – золото!
Притча о русском языке
Однажды юноша гулял по Арбату и увидел художника. В странном головном уборе, напоминающем шаперон-буреле, из-под которого пробивались пряди седых волос, в средневековой мантии, с палитрой в одной руке и с кистью в другой, он стоял около мольберта и творил. Мастер словно заблудился во времени и попал сюда из эпохи Возрождения по какому-то глупому недоразумению. Его работа завораживала. Это было похоже на колдовство алхимика. Седовласый старик время от времени оглядывался по сторонам, как будто чего-то опасался, и бормотал себе под нос что-то на латыни.
Когда молодой человек подошёл к нему, но сумел расслышать всего одно только слово «Inquisitio», но и этого было достаточно для того, чтобы мурашки пробежали по его спине, а лоб покрылся испариной. Стало как-то не по себе, и он почувствовал, как зашевелились корни его волос. В воздухе повисла густая, невыносимая духота.
Усилием воли юноша заставил себя взглянуть через плечо художника. Увиденное его удивило. Такого он явно не ожидал. Пронизывающий жуткий страх сменился разочарованием. Картина прямо пестрела разноцветными мазками. Это обилие красок не вызывало абсолютно никаких ассоциаций. Да такую картину он бы и сам смог без особого труда нарисовать.
Только он успел это подумать, как мастер развернулся и посмотрел на него в упор.
-Это твоё будущие! Оно прекрасно! Есть ещё немного времени и ты можешь добавить к этой картине несколько штрихов по своему усмотрению. Бери кисть. Твоё счастье в твоих собственных руках!
Молодой человек улыбнулся.
-Эта мазня моё будущее?
-Именно так. Каждый из мазков — это чувства и эмоции, которые тебе предстоит пережить. Вот этот, к примеру, старик указал на красный в самом центре полотна, любовь всей твоей жизни. Рядом с ним малиновый — чувство, которое ты испытаешь, когда родится твой сын, а вот этот…
Парень перебил его, не дав договорить:
-А я сам могу нарисовать своё будущее с чистого листа?
Старик на мгновение задумался.
-Можешь, конечно. Но отдаешь ли ты себе отчёт в том, что всё тобой нарисованное сбудется? Может, всё же пойдёшь по пути, уготовленном тебе судьбой?
-Нет! Я хочу сам!
-Как знаешь. Я тебя предупредил, — сказав это, мастер вытащил из кармана небольшую колбочку, открыл её и плеснул содержимым на холст. Тот мгновенно стал совершенно белым.
-Твори, но торопись — у тебя мало времени.
Юноша судорожно схватил кисть и мокнул её в чёрную краску. Через двадцать секунд на белом холсте появился дом. Слегка кривоватый, но вне всякого сомнения, это был именно он. Для надёжности молодой человек написал на нём «вила с бассейном». Рядом с домом в считанные секунды было изображено транспортное средство с надписью: «Феррари».
За отведённое ему время он успел нарисовать много всяких нужных полезностей.
Краска закончилась, когда он рисовал себе собаку. Пёс получился только с тремя лапами и без хвоста, но по надписи на нём «дог», и пьяному ёжику было понятно, что это именно собака.
-Готово! — радостно объявил юноша.
В глазах мастера застыл ужас.
-Я же тебя предупреждал. Ты даже не представляешь, что натворил…
Ехидно улыбаясь, молодой человек отправился дальше по своим делам. Отойдя метров двадцать, он остановился, решив уточнить, когда сбудется всё им нарисованное, но на месте, где работал художник никого уже не было.
Прошло десять лет.
Мужчина неопределённого возраста, от которого разило перегаром так, что дрозофилы падали замертво ещё на подлёте, стоял возле фермы в высоких рыбацких резиновых сапогах, по колени в навозной жиже и ковырялся в ней вилами. Рядом стоял трактор «Беларус» с надписью на капоте чёрной краской «Феррари». Немного поодаль, на сухом месте, своего хозяина дожидалась трёхногая дворняга с обрубленным хвостом. Этот пёс был единственным живым существом во всей Вселенной, к которой мужчина испытывал хоть какие-то чувства…
PS. Упаси нас, Господи, от ошибок!
—
3 притчи о словах
Сколько времени нужно, чтобы забыть споры, чей узник слово, как понять другого, – в притчах на “Фоме”.
Уши в распрях
Фото geckoam
Один старец посетил собрание и, услышав там споры братии, возвратился в свою келью, несколько раз обошел ее кругом и лишь затем исчез за дверью.
Когда ученики пришли к нему в следующий раз, то спросили, зачем он ходил вокруг своей кельи кругами.
Старец ответил:
— Уши у меня были полны распрями, и я ходил кругами, чтобы вытрясти из них все ваши споры, чтобы в безмолвии ума войти в келью.
О чем не пожалеешь
Фото demandaj
Когда одного старца спросили, почему он ушел из мира, тот ответил так:
— Пока слово не произнесено, оно — узник того, кто собирался его сказать. Когда же слово сказано, его пленником становится тот, кто произнес его. Я часто раскаивался в том, что говорил, но ни разу не сожалел о том, что молчал.
Любовь вместо слов
Фото monteregina
Однажды зимой учитель и ученик прогуливались по берегу реки.
— Учитель, почему люди не понимают друг друга?— спросил ученик.— Люди стараются общаться, читают книги, которые повествуют о взаимопонимании,— и натыкаются на невидимую стену. Почему так? Неужели нельзя этому научить?
— Пойдем со мной,— сказал учитель и пошел по льду на середину реки.— Посмотри вниз. Ты видишь здесь что-то?
— Нет. Как я могу увидеть что-то сквозь лед?
— Там, подо льдом — целый мир, неведомый тебе. Растопи лед — и он станет водой, дающей жизнь целому миру. Но пролей сюда воду — она замерзнет и лишь укрепит царство льда. Тот лед, о котором ты говоришь, можно растопить только любовью.
Притча о Силе Слова
Дорогие мои читатели!
Я предлагаю Вам два варианта «Притчи о Силе Слова».
Буду очень признательна, если Вы в своих откликах напишете, какой из вариантов
Вам понравился больше.
*
С признательностью к своим старым и новым читателям Вероника Фабиан
*
Вдохновение: Притча о силе слова (текст притчи ниже)
***
Пред нами старый Мастер с чёрной и густою бородой.
Глаголет он ученикам о силе, магнетизме слова.
В согласии они, притихшие, кивают головой.
Довольные, что понимают объясненья с полуслова.
Но тут внезапно раздается громкий, возмущенный крик:
«Ведь ты несешь сплошную чепуху, о, благородный Мастер!»
Был брошен взгляд на этого юнца, а класс притих на миг.
Как мог он поперек сказать тому, кто выгнать его властен?
«Ну, разве можно стать святым, лишь повторяя слово «Бог»?
Не встретишь ведь такого на земле, хоть мир весь обойди!»
И. гордо посмотрев вокруг, продолжил важно диалог:
«И грешника, кто повторяет слово «грех», вам не найти!»
В немом молчании весь класс затих. Он ожидал развязки…
«Молчать, ублюдок!» — Голос Мастера взорвался в тишине.
«Как можешь ты перечить мне, Учителю? Желаешь встряски?»
И тот замолк, сконфузился и жалко так приник к стене.
Потом от возмущения взорвался, сильно стал кричать.
А Мастер нежно приобнял его, раскаянно сказал:
«Прости! Я был не прав. Не стоило мне голос повышать».
И вмиг притих юнец. Так Мастер мудро прекратил скандал.
И он сказал: «Ну, вот, тебе ответ о силе слова, сын мой!
Ведь был ты в ярости, когда тебе так сильно я грубил.
Но ласковое слово сотворило чудо, дорогой!
«Благодарю тебя! Я навсегда урок свой получил!»
***
О, сколько в мире сложено уже о силе слов стихов!
И их воздействия на всех людей не оценить нельзя!
И каждый магнетизму, силе их внимать всегда готов!
Без этих слов любая мудрая ведь мысль была б мертва!
***
Пред нами Мастер с бородой.
Глаголет он о силе слова.
Внимают все ученики,
И понимают с полуслова.
Но тут раздался громкий крик:
«Все это чепуха, о, Мастер!»
Взгляд на юнца — а класс затих.
Ведь Мастер его выгнать властен!
«Ты свят, лишь повторяя «Бог»?
Ведь нет таких людей нигде!»
Юнец продолжил диалог:
«А если слово «грех» везде?»
Все терпеливо ждут развязки…
«Молчать!» — взорвалось в тишине.
«Перечить мне? Ты жаждешь встряски?»
Юнец замолк, приник к стене.
Потом он сильно стал орать.
И тут Учитель вдруг сказал:
«Прости! Не стоило кричать».
Так Мастер прекратил скандал.
«Вот и ответ о силе слова!
Был груб — ты вышел из себя.
А вежлив — ты спокоен снова!»
«Это урок был для меня!»
***
Сколь есть стихов о силе слов!
Без слов ведь просто жить нельзя!
И слово славить я готов!
Без слов и мысль даже мертва!
***
Маленькая притча от Энтони де Мелло:
Однажды Мастер рассказывал о гипнотической силе слов. Кто-то из задних рядов выкрикнул: — Ты говоришь чепуху! Разве станешь святым оттого, что все время твердишь: «Бог, Бог, Бог»? Разве станешь грешником оттого, что без конца повторяешь: «Грех, Грех, Грех»? — Сядь на место, ублюдок! — отрезал Мастер. Человека охватила ярость. Он разразился нецензурной бранью, и понадобилось немало времени, прежде чем он пришел в себя. С видом раскаяния Мастер сказал: — Простите меня… я погорячился. Искренне прошу прощения за свой непростительный выпад. Ученик тут же успокоился. — Вот тебе и ответ, — подытожил Мастер. — От одного слова ты пришел в ярость, от другого — успокоился.
***
http://www.stihi.ru/avtor/radel100 Аниса Ганфаритова
«Слова любви живут в Раю,
а грубые слова — в аду.
И только мат —
Ни там, ни сям!
Ведь их боится даже Ад!»
***
http://www.stihi.ru/avtor/kossoff Виталий Косов
Слова, слова, слова…
Ведь это сила и основа.
— Убить возможно дурака
Орудием простого слова.
Мудрец посмотрит… и
простит,
— На мир он взглянет чуточку иначе —
Чего то может не постиг…
И станет мир его богаче.
«А дураку не нужен нож,
Польсти ему и делай с ним что хошь».
Себя отнюдь я не считаю
Ни мудрецом, ни дураком.
Стремлюсь быть чуточку богаче
В том смысле и ином.
***
http://www.stihi.ru/avtor/famary Тома Апрельская
Оба варианта хороши,
Видно, что писала от души!
***
Для тебя стихира — Дом!
Дверь твоя всегда открыта в нём!
Вот и я опять в твой дом зашла,
Рецку притче принесла.
***
В наряде рифмы притча вновь
Приобретёт и СИЛУ и любовь!
***
http://www.stihi.ru/avtor/viktor1948vyuga
Злое слово — бьёт нещадно.
Слово доброе — ласкает.
Утихает мат площадный.
Там, где кротость пребывает.
***
В словах заложена энергия большая —
скажу, как мастер мантра-йоги, не тая.
Убить или возвысить вплоть до рая —
примеров много подтвержденья бытия.
***
Фото из интернета (коллаж мой)
Спасибо авторам
LiveInternetLiveInternet
Однажды весенним спокойным днем пассажирский поезд с грохотом и лязгом несся по пригороду Токио. Наш вагон был относительно пуст — в нем ехали несколько домохозяек со» своими чадами и пожилые люди, отправившиеся за покупками. Я равнодушно смотрел из окна на пробегающие мимо убогие домики и запыленные живые изгороди.
На очередной станции двери вагона открылись, и неожиданно дневное спокойствие было нарушено мужчиной, который яростно выкрикивал нечленораздельные ругательства. Он прямо-таки ввалился в наш вагон. Это был крупный пьяный и грязный мужчина, одетый в рабочий комбинезон. Выкрикнув что-то, он бросился на женщину с ребенком на руках. От удара она оказалась на коленях у пожилой пары, ребенок чудом не пострадал.
Супружеская пара в испуге поспешила в другой конец вагона. Работяга нацелился пнуть женщину в спину, но промахнулся, и она сумела уклониться от удара. Это так рассердило пьяного, что он схватился за металлическую стойку в центре вагона и попытался вырва ть ее из опоры. Я заметил, что одна его рука была поранена и кровоточила. Поезд тронулся, находившиеся в вагоне пассажиры замерли от страха. Я встал.
Тогда, двадцать лет назад, я был молод и находился в хорошей форме. Последние три года я регулярно по восемь часов в день занимался айкидо — японской спортивной борьбой. Мне нравились броски и захваты. Я считал себя крутым. Беда состояла в том, что моя выучка не была проверена в настоящем бою. Нам, занимающимся айкидо, не разрешали бороться.
— Айкидо, — не раз повторял мой учитель, — искусство примирения. Тот, кто надумал бороться, нарушает свои связи со Вселенной. Если вы попытаетесь доминировать над людьми, вы уже потерпели поражение. Мы учимся, как разрешить конфликт, а не как начать его.
Я прислушивался к его словам. Я очень сильно старался. Я даже зашел так далеко, что переходил на другую сторону улицы, чтобы избежать столкновения с панками, которые крутятся вокруг железнодорожных станций. Моя снисходительность приводила меня в восторг. Я чувствовал себя одновременно сильным и святым. Однако мне хотелось столкнуться с абсолютно законной возможностью, при которой я мог спасти невинных и наказать виновного.
— Вот оно! — сказал я себе, поднимаясь. — Люди в опасности. Если я быстро не предприму что-нибудь, кто-то может пострадать.
Видя, что я встал на ноги, пьяный понял, что ему есть на кого направить свой гнев.
— Ага! — заорал он. — Иностранец! Тебе нужно поучиться японским манерам!
Я взялся за ременную петлю над головой и бросил на пьяного презрительный взгляд. Я намеревался разделаться с ним, но он должен был сделать первый шаг. Я хотел рассердить его еще больше, для чего послал ему оскорбительный поцелуй.
— Отлично! — завопил он. — Сейчас я проучу тебя! — Он приготовился наброситься на меня.
За какую-то долю секунды до того, как он двинулся с места, кто-то крикнул: «Эй!». Это был оглушительный крик. Я помню, как странно радостно и воодушевленно он прозвучал — словно кто-то встретил человека, которого долго и безнадежно искал : — Эй!
Я покачнулся влево, пьяный отклонился вправо. И мы оба уставились на маленького пожилого японца. Ему явно давно перевалило за семьдесят; этот небольшого роста джентльмен сидел в своем безукоризненно чистом кимоно. Он не обратил никакого внимания на меня, но его лицо лучилось навстречу работяге, словно у него был какой-то очень важный секрет, которым он собирался с ним поделиться.
— Иди-ка сюда, — обратился старик на своем родном языке к пьяному и помахал ему рукой. — Иди сюда и поговори со мной.
Забияка последовал на зов, словно его вели на веревке. Он встал перед старым человеком, воинственно расставив ноги, его крик заглушал стук колес.
— С какой это стати я стану с тобой разговаривать? Теперь пьяный стоял ко мне спиной. Если его локоть двинется хотя бы на миллиметр, я преподам ему урок. Старик продолжал лучезарно улыбаться.
— Что ты пил? — спросил он, и его глаза засветились любопытством.
— Я пил саке, — прорычал тот в ответ. — И это те бя не касается!
— О, это прекрасно, — ответил старик, — просто п рекрасно! Видишь ли, я тоже люблю саке. Каждый вечер мы с женой (ей семьдесят шесть) разогреваем маленькую бутылочку саке, берем ее в сад и садимся на деревянную скамейку. Мы наблюдаем за закатом и смотрим, как поживает наша хурма. Это дерево посадил еще мой прадедушка, и мы беспокоимся, оправится ли оно от прошлогодних морозов. Однако наше дерево перенесло все даже лучше, чем я ожидал, принимая во внимание скудную почву. Очень приятно наблюдать за ним, когда у нас с собой саке, и мы с удовольствием проводим вечера на улице, даже если идет дождь! — Он взглянул на работягу, в глазах его горел озорной огонек.
Когда пьяный вслушивался в слова старика, его лицо начало постепенно смягчаться, а кулаки медленно разжались.
— Да, — сказал он. — Я тоже люблю хурму… — Его голос стих.
— Понимаю, — сказал старик, — и я уверен, что у тебя прекрасная жена.
— Нет, — ответил трудяга. — Моя жена умерла. — Тихо покачиваясь вместе с поездом, огромный детина начал рыдать. — У меня нет жены, у меня нет дома, у меня нет работы. Мне так стыдно за себя. — По его щекам катились слезы, спазм отчаяния пробежал по телу.
Я стоял со своей молодой выскобленной невинностью, со своей надуманной правотой и чувствовал себя грязнее, чем он.
Затем поезд дошел до моей остановки. Пока двери открывались, я слышал, как старик сочувственно причитал.
— Да, — говорил он, — ты действительно оказался в тяжелом положении. Присядь сюда и расскажи мне все.
Я повернулся, чтобы бросить последний взгляд на своих попутчиков. Рабочий уселся на сиденье и положил голову на колени старика. Старик нежно гладил его грязные спутанные волосы.
Когда поезд отошел, я присел на скамейку на станции.» То, чего я хотел достичь кулаками, было совершено добрыми словами. Я воочию увидел айкидо в действии, и сущностью его была любовь. Мне следует подходить к этому искусству борьбы с совершенно иных позиций. Пройдет немало времени, прежде чем я смогу разрешать конфликты с помощью слов.
Терри Добсон
Притча о добрых словах
Есть притча старая о том,
Как два монаха не дружили,
Хоть оба ревностно служили
Они перед святым крестом.
Негодованием кипя,
В упор врага не замечали.
Молилась братия в печали,
Раздор неистовый терпя.
Отцы святые в ссоре той,
Рассудка гласу не внимая,
Друг друга вечно проклиная,
Смущали братии покой.
Мирили их, и угрожал
Им настоятель Божьей карой.
Когда сходилась эта пара,
От их анафем скит дрожал.
Не в силах каждый зреть врага,
Но жизнь идёт, общаться надо,
Через молоденьких монахов
Общались недруги тогда.
И как-то раз один монах,
Желая уязвить другого,
Послал монашка молодого
Презренье выразить в словах.
— Прости, святой отец — сказал
Монашек, адресат увидя –
Ведь не хотел тебя обидеть
Тот, кто меня к тебе послал.
Не верит адресат ушам,
Не слушаясь, отвисла челюсть …
Придя в себя и подбоченясь,
Сказал – Прощения не дам!
Монашек скоренько назад,
А там уж ждёт его пославший,
Монашек, брань не передавши,
Слова другие молвить рад.
— Благодарит святой отец,
Сказал — Ты Богом не обижен,
Сказал — Я каюсь, ныне вижу –
Раздору должен быть конец!
Был изумлён святой отец,
Сказал он только – Святый Боже!
Хоть мне мириться с ним негоже,
Но всё ж раскаялся наглец …
Назад монашек повернул
И вновь пошёл к отцу другому,
Сказал, что мудрецу такому,
Как ты, не след вести войну.
Польщён был яростный монах,
Но всё ж, обидою терзаем,
Ответил строго – Все мы знаем,
Тебя пославший – бес в штанах!
Так молодой монах ходил
Не день, не два, а много суток,
Что в сердце слышал, дал рассудок,
Он вместо брани говорил.
И вот настал желанный час –
Отцы святые присмирели,
Уже волками не смотрели,
Хоть не здоровались, молясь.
А вскорости один их двух
Вдруг занедужил и монашек,
Придя к другому, молвил – В нашей
Обители пронёсся слух,
Что, не вкушая ничего,
Страдая тяжко, брат почтенный
Просил, чтоб стал ты на колена
И помолился за него.
Раздоры все забыв уже,
Растроган был монах суровый
И кинулся, чтоб Божье Слово
Сказать измученной душе.
Пришёл к врагу, и старца вид
Потряс упрямца, стыд глубокий
Объял, что был таким жестоким
И не прощал тому обид.
Он, низко голову склоня,
За старца горячо молился,
Чтоб он недуга исцелился,
Потом сказал – Прости меня!
Вдруг слышит – Ты меня прости! –
Промолвил брат недужный, плача
— Простил ты первый, это значит,
Меня достойней сан нести.
Монах ответствовал, смутясь,
— Да что ты, брат, я грешен много,
Попросим милости у Бога,
Чтоб Он простил обоих нас!
Так помирились эти старцы …
Мораль сей притчи такова –
Кто будет зло пресечь пытаться,
Ищите добрые слова!
Притча о доброте
Потрясающая притча о добре, ценностях и цене, которую каждый из нас готов заплатить
Продавец стоял за прилавком магазина и рассеянно смотрел на улицу. Одна маленькая девочка подошла к магазину и буквально прилипла к витрине. Когда она увидела то, что искала, её глаза заблестели от восторга…
Она вошла внутрь и попросила, чтобы ей показали бусы из бирюзы.
— Это для моей сестры. Вы можете красиво завернуть их? — спросила девчушка.
Хозяин с недоверием посмотрел на малышку и спросил:
— А сколько у тебя денег?
Девочка вытащила из кармана платочек, развернула его и высыпала на прилавок горсть мелочи. С надеждой в голосе она спросила:
— Этого хватит?
Там было всего несколько мелких монет. Девочка с гордостью продолжала:
— Знаете, я хочу сделать подарок своей старшей сестре. С тех пор, как умерла наша мама, сестра заботится о нас, а на себя у неё не остается времени. Сегодня у неё день рождения и я уверена, что она будет счастлива получить такие бусы, они очень подойдут под цвет её глаз.
Мужчина взял бусы, прошел вглубь магазина, принес футляр, положил в него бирюзу, обернул лентой и завязал бант.
— Держи! — сказал он девочке. — И неси осторожно!
Девчушка выбежала и вприпрыжку понеслась к дому. Рабочий день подходил к концу, когда порог того же магазина переступила молодая девушка. Она положила на прилавок знакомый продавцу футляр и отдельно оберточную бумагу и развязанный бант.
— Эти бусы были куплены здесь? Сколько они стоили?
— А! — сказал хозяин магазина, — стоимость любого изделия в моем магазине — это всегда конфиденциальный договор между мной и клиентом.
Девушка заявила:
— Но у моей сестры было только несколько монет. Бусы из настоящей бирюзы, так ведь? Они должны стоить очень дорого. Это нам не по карману.
Мужчина взял футляр, с большой нежностью и теплотой восстановил упаковку, вручил девушке и сказал:
— Она заплатила самую высокую цену… Больше, чем мог заплатить любой взрослый: она отдала всё, что имела.
Тишина заполнила маленький магазинчик, и две слезы скатились по лицу девушки, сжимающей в дрожащей руке небольшой сверток…
Иллюстрация — Ольга Ротова