Содержание
Исповедница Фама́рь (Марджанова), игумения
Краткое житие преподобноисповедницы Фамари (Марджановой)
Схиигумения Фамарь, в миру княжна Тамара Александровна Марджанишвили (Марджанова), родилась 1 апреля 1868 года в Грузии. После кончины родителей она приняла постриг в монастыре святой равноапостольной Нины в Бодби с именем Ювеналия. В 1905 году указом Святейшего Синода она была назначена настоятельницей Покровской женской обители в Москве. В 1910 году ее заботами началось строительство Серафимо-Знаменского скита под Москвой, где в 1915 году она была пострижена в великую схиму с именем Фамарь.
В 1924 году скит был закрыт. В 1931 году схиигумению Фамарь с двумя сестрами ее обители арестовали и приговорили к ссылке в Иркутскую область. После окончания срока ссылки она, уже тяжело больная туберкулезом, вернулась в Москву и 23 июня 1936 года отошла ко Господу.
22 декабря 2016 года Священный Синод Грузинского Патриархата принял решение о канонизации преподобноисповедницы Фамари (Марджановой).
28 декабря 2017 года Священный Синод Русской Православной Церкви постановил включить имя святой в месяцеслов, с определением празднования ее памяти 10/23 июня, как это установлено в Грузинской Церкви.
Полное житие преподобноисповедницы Фамари (Марджановой)
Схиигумения Фамарь, в миру княжна Тамара Александровна Марджанова, родилась в конце шестидесятых годов прошлого столетия. Она происходила из богатой грузинской семьи, получила очень хорошее воспитание и образование.
В семье князей Марджановых атмосфера была более светская, чем церковная: благочестие носило, очевидно, традиционный характер, как во многих светских семьях того времени. Отец Тамары Александровны умер, когда oна была еще совсем маленькой, мать умерла, когда ей было двадцать лет.
У Тамары Александровны были большие музыкальные способности, хороший голос; она готовилась к поступлению в Петербургскую консерваторию, когда судьба ее изменялась и приняла совершенно другой оборот. Уже после кончины матери, летом, она с сестрой и двумя младшими братьями гостила у своей тетки, сестры матери, в городе Сигны, недалеко от недавно основанного женского монастыря во имя св. Нины в Бодбе.
Один раз компания молодежи поехала посмотреть на этот новый Бодбийский монастырь. Зашли в церковь: шла будничная служба; на клиросе сама игумения Ювеналия читала канон, несколько сестер пели и прислуживали. Молодежь постояла некоторое время и вышла из церкви, княжна Тамара одна осталась до конца службы. Она внезапно была до того поражена этой службой, этой духовной атмосферой, охватившей ее, что в душе своей немедленно и твердо решила отдать свою жизнь Богу, сделаться монахиней. Дождавшись конца службы, она подошла к матушке игумении, заговорила с ней, сказала о своем желании и просила принять ее в монастырь.
В это время двоюродный брат Тамары, четырнадцатилетний мальчик, вернулся в церковь в поисках Тамары. Он подслушал разговор своей двоюродной сестры с игуменией, рассказал другим, и Тамару подняли на смех: «Тамара хочет быть монашенкой!» Дома рассказал всем родственникам, но ни насмешки, ни уговоры, ни серьезные доводы не могли изменить решения Тамары Александровны. Тогда родные решили всячески развлекать ее, чтобы отвлечь ее от мысли о монастыре. Ее увезли в Тифлис, возили по концертам, театрам.
«Помню, — рассказывала матушка, — что сижу я в театре, а руки в кармане перебирают четки».
В конце концов, видя, что родственники не хотят отпустить ее, княжна Тамара потихоньку ушла из дома и уехала в монастырь. Родные отыскали ее, но игумении Ювеналии удалось уговорить их, и они наконец предоставили Тамаре Александровне идти тем путем, который она избрала.
Матушка жила под непосредственным руководством игумении Ювеналии, к которой очень привязалась. Через некоторое время она была пострижена в рясофор, а затем в мантию с именем тоже Ювеналии. (Владыка Арсений рассказывал, это некоторые люди, находившиеся в церкви во время пострига, видели белого голубя, вившегося над головой матушки.)
В 1902 году игумения Ювеналия-старшая была переведена в Москву и назначена настоятельницей Рождественского монастыря, а Ювеналия-младшая экзархом Грузии была назначена игуменией Бодбийского монастыря. Таким образом, еще совсем молодой матушка стала игуменией монастыря святой равноапостольной Нины, просветительницы Грузии, — монастыря, в котором к тому времени было около трехсот сестер. Матушка сперва очень тосковала в разлуке со старшей игуменией Ювеналией, которая стала ее духовною матерью, заменила ей родную мать. Большую помощь и поддержку оказал ей в то время отец Иоанн Кронштадтский.
Матушка очень любила свой Бодбийский монастырь, любила вспоминать его. Но ей самой недолго пришлось оставаться в нем игуменией.
В 1905 году революционно настроенные горцы часто нападали на мирных грузин-крестьян и всячески притесняли их. Крестьяне обращались за помощью в Бодбийский монастырь, и матушка всех обижаемых брала под свою защиту, помогала им, а иногда оказывала приют в стенах монастыря. Революционеры были сильно раздражены на молодую игумению Ювеналию, подбрасывали анонимные письма с угрозами ей. В Петербурге, в Синоде беспокоились о судьбе матушки, явно подверженной опасности, так как революционеры лично ее ненавидели и покушались на ее жизнь. Указом Святейшего Синода — без желания и даже, можно сказать, против желания матушки — она была переведена из любимого ею Бодбийского монастыря в Москву и назначена настоятельницей Покровской общины. Матушка не любила вспоминать этот период своей жизни.
Монахини Покровской общины работали как сестры милосердия, так же как и сестры Марфо-Мариинской общины, которые монахинями не были. Будучи настоятельницей Покровской общины, матушка очень сблизилась с Великой княгиней Елизаветою Федоровной, создавшей Марфо-Мариинскую общину, всегда вспоминала её и говорила о ней с особым чувством.
Именно так у нее родилось и все больше разгоралось желание уединиться, поселиться в одиночестве около Саровского монастыря, как бы под покровом прп. Серафима, который был ей особенно близок, и там окончить жизнь в молитвенном подвиге. Но там, в Жарове, точнее в Серафимо-Понетаевском монастыре, куда матушка поехала в июне 1908 г. и откуда ходила в Саров, матушка получила как бы повеление от Божией Матери, когда она молилась перед Ее иконой Знамения. Это чудесное внушение повторялось несколько раз, и матушка поняла, что Божия Матерь не хочет, чтобы она кончала жизнь в уединении, а поручает ей создать новый скит не только для себя, но и для других. Все же матушке трудно было отказаться от своего горячего желания уединения, да и боялась она, не было ли повеление Божией Матери искушением. Она решила посоветоваться с опытным духовником и в октябре поехала в Зосимову пустынь к затворнику о. Алексию, который, выслушав матушку, решительно сказал ей, что она не должна уходить на покой для уединенной молитвы, а должна и даже обязана устроить новый скит, что к этому ее призывает Сама Матерь Божия.
Желая еще и еще раз проверить себя перед началом такого серьезного и большого дела, матушка приехала в Оптину Пустынь посоветоваться с преподобным Анатолием, который тоже настойчиво убеждал ее исполнять поручение, данное ей Самой Божией Матерью. Еще несколько раз матушка ездила за советом к о. Алексию Зосимовскому, который радостно поддерживал ее в создании нового скита. Возвращаясь из последней поездки к отцу Алексию, матушка заехала в Троице-Сергиеву Лавру, чтобы посоветоваться с наместником Лавры о. Товией. В глубине души матушка еще надеялась, что о. Товия, как человек опытный и деловой, отсоветует ей приниматься за такое трудное дело. Но и наместник Лавры, внимательно и с любовью выслушав матушку, решительно и властно благословил ее на создание нового скита.
Таким образом, с советом и благословением старцев — о. Алексия Зосимовского, о. Анатолия Оптинского и о. Товии, наместника Троице-Сергиевой Лавры, — окончательно решено было создание нового Серафимо-Знаменского скита. С явной помощью Божией появились и средства для этого большого дела.
27 июля 1910 года состоялась закладка скита на уже измеренном и распланированном участке. Скит строился с июля 1910 по сентябрь 1912 года. Во всех планах внутреннего и внешнего устройства скита матушка советовалась с владыкой Арсением (Жадановским), ставшим с 1916 года духовником матушки и всех сестер скита (таковым он и оставался до самой своей смерти в 1937 году).
Освящение скита состоялось 29 сентября 1912 года. Освящал скит митрополит Владимир Московский, относившийся к матушке и ее новому скиту с большим и горячим чувством.
Серафимо-Знаменский скит просуществовал всего двенадцать лет. Он был закрыт и уничтожен большевиками в 1924 году. Сестры разошлись в разные стороны. Матушке удалось найти небольшой дом в поселке Перхушково, и она поселилась в нем с десятью сестрами. В отдельном домике помещался священник (иеромонах Филарет ). Матушка, десять сестер и батюшка — двенадцать человек, «по числу апостолов Христовых», — говорила матушка.
Жизнь в Перхушкове наладилась приблизительно, как и в скиту. Многие приезжали к матушке за советом, наставлением.
В 1931 году матушка была арестована вместе с несколькими сестрами и батюшкой. В тюрьме с нею вместе была ее верная послушница. В камере, где находилась матушка, были разнородные заключенные — и политические, и уголовные. Как-то удалось отделить угол для матушки в общей камере чем-то вроде занавески. Уголовницы часто шумели, начинали петь неприличные песни, но когда матушка просила их перестать, они замолкали — все уважали ее. Когда матушка получала передачи, она оделяла всех, кто был в камере, и все принимали это от нее как бы в благословение.
После приговора матушку сослали в Сибирь, за двести верст от Иркутска. Нечего и говорить, какое это было трудное и утомительное путешествие. В конце пути матушке пришлось идти пешком. С нею в ссылку поехала ее послушница Нюша, простая девушка, любящая и самоотверженная. Известно, что матушка жила в простой крестьянской избе, где ей за печкой был отведен угол. Хозяин этой избы и его сын Ванюша очень полюбили матушку. Уже вернувшись из ссылки, матушка переписывалась с ними, послала в подарок Ванюше отрез на рубашку. А он ей написал: «Жаль, что Вы уехали от нас. У меня теперь баян, я весь день играю, вот Вы бы послушали». Читая это письмо, матушка говорила с улыбкой: «Вот, пожалел меня Господь!»
Как она вынесла тюрьму и три года ссылки при своих больных ногах, с уже обнаружившимся туберкулезом?! Ей помогла ее вера, сила воли и огромная выдержка.
В ссылке матушка должна была, как все административно высланные, два или три раза в месяц являться в местный комиссариат расписываться. Комиссар сначала принимал ее очень сурово, если не враждебно. Но весь облик матушки, какая-то духовная сила, светившаяся в ее глазах, постепенно влияла на этого человека; изменился его суровый тон, он стал иногда разговаривать с матушкой. А когда кончился срок ссылки, и матушка в последний раз пришла в комиссариат расписываться, комиссар тепло простился с ней, сказал, что жалеет, что больше ее не увидит. Матушка ушла, но, отойдя немного по дороге, оглянулась и увидела, что комиссар вышел на крыльцо и провожает ее взглядом.
Матушка давно болела легкими. В ссылке болезнь ее ухудшилась, ей было очень трудно и плохо. В письмах к своим ближним она все повторяла, что хотела бы «вернуться к своим бережкам». И Господь, выполнил ее желание, она чудом осталась жива и «вернулась к своим бережкам».
Ссылка матушки кончилась в 1934 году, весной. Она вернулась и поселилась в маленьком домике в дачном поселке около станции Пионерская Белорусской железной дороги. Она была уже очень больна. В ссылке у нее появились признаки туберкулеза горла; болезнь постепенно уносила ее силы.
Скончалась матушка 10/23 июня 1936 года. Отпевал ее на дому Владыка Арсений. Похоронили ее в Москве, на Введенских горах, недалеко от могилы о. Алексея Мечева.
Могила матушки и теперь цела и в полном порядке. На могиле стоит белый деревянный крест, в который вделаны две иконки — Знамения Божией Матери и прп. Серафима. На нижней перекладине по благословению Владыки Арсения сделана надпись: «Веруяй в Мя имать живот вечный».
В Москве состоялись обретение и перенесение мощей основательницы подмосковного Серафимо-Знаменского скита прписп. Фамари (Марджановой)
13 июня 2018 года на Немецком (Введенском) кладбище г. Москвы состоялось обретение мощей основательницы подмосковного Серафимо-Знаменского скита преподобноисповедницы Фамари (Марджановой).
22 декабря 2016 года Священный Синод Грузинской Православной Церкви принял решение о канонизации схиигумении Фамари (Марджановой) в лике преподобноисповедников. 28 декабря 2017 года члены Синода Русской Православной Церкви постановили включить имя святой в месяцеслов Русской Православной Церкви (журнал № 123) с определением празднования ее памяти 10/23 июня, как это установлено в Грузинской Церкви.
На основании распоряжения по Московской епархии, принятого 27 апреля 2018 года в связи с резолюцией Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла от 3 апреля 2018 года о благословении проведения археологических работ для последующего возможного обретения мощей преподобноисповедницы Фамари (Марджановой) на Немецком (Введенском) кладбище г. Москвы, была создана Епархиальная комиссия по обретению и перенесению святых мощей преподобноисповедницы Фамари (Марджановой) в следующем составе:
-
епископ Луховицкий Петр, викарий Московской епархии, председатель Комиссии;
-
протоиерей Максим Максимов, клирик Московской епархии, член Синодальной комиссии по канонизации святых, секретарь Комиссии;
-
протоиерей Олег Митров, клирик Московской епархии, благочинный церквей Наро-Фоминского округа, член Синодальной комиссии по канонизации святых;
-
игумен Гуслицкого Спасо-Преображенского мужского монастыря игумен Серафим (Голованов), клирик Московской епархии, епархиальный древлехранитель;
-
настоятельница Серафимо-Знаменского скита игумения Иннокентия (Попова);
-
В.Н. Звягин, член Синодальной комиссии по канонизации святых, доктор медицинских наук, профессор ФГБУ «Российский центр судебно-медицинской экспертизы» Минздрава России;
-
М.Г. Гусаков, археолог, кандидат исторических наук, научный сотрудник Института археологии РАН.
В этот день Епархиальная комиссия по обретению и перенесению святых мощей преподобноисповедницы Фамари (Марджановой) в полном составе прибыла на Немецкое (Введенское) кладбище г. Москвы.
Перед началом процесса обретения святых мощей председатель Комиссии епископ Луховицкий Петр возглавил молебен на начало всякого доброго дела.
В ходе обретения святых останков служилась панихида по всем православным, погребенным на данном кладбище: монашеству, духовенству и мирянам.
Богослужебные песнопения исполнил сестринский хор Серафимо-Знаменского скита.
Помимо членов Епархиальной комиссии, при обретении святых мощей присутствовали: секретарь Синодальной комиссии по канонизации святых протоиерей Владимир Воробьев, настоятель московского храма Свт. Николая Чудотворца в Кузнецах, профессор, ректор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, член Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви; заместитель председателя Синодального отдела по монастырям и монашеству, настоятельница Зачатьевского ставропигиального женского монастыря игумения Иулиания (Каледа); настоятельница Богородице-Рождественского ставропигиального женского монастыря игумения Викторина (Перминова).
По завершении процесса обретения святые останки преподобноисповедницы Фамари (Марджановой) были положены в гроб и перевезены в Серафимо-Знаменский скит.
У Святых врат монастыря процессию встречали его насельницы, после чего гроб со святыми мощами основательницы скита крестным ходом был перенесен в обитель.
23 июня, в день памяти преподобноисповедницы Фамари (Марджановой), митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий, Патриарший наместник Московской епархии, в сослужении епископата Московской епархии и духовенства совершит в Серафимо-Знаменском скиту Божественную литургию под открытым небом.
Это будет первое богослужение перед обретенными мощами святой.
Первое богослужение в честь новопрославленной основательницы обители состоялось в Серафимо-Знаменском скиту 8 февраля 2018 года.
Краткая справка
Схиигумения Фамарь, в миру княжна Тамара Александровна Марджанишвили (Марджанова), родилась 1 апреля 1868 года в Грузии. После кончины родителей она приняла постриг в монастыре Святой равноапостольной Нины в Бодби с именем Ювеналия. В 1905 году указом Святейшего Синода она была назначена настоятельницей Покровской женской обители в Москве. В 1910 году ее заботами началось строительство Серафимо-Знаменского скита под Москвой, где в 1915 году она была пострижена в великую схиму с именем Фамарь.
В 1924 году скит был закрыт. В 1931 году схиигумению Фамарь с двумя сестрами ее обители арестовали и приговорили к ссылке в Иркутскую область. После окончания срока ссылки она, уже тяжело больная туберкулезом, вернулась в Москву и 23 июня 1936 года отошла ко Господу.
Святая схиигумения Фамарь
Во время прошлогодней паломнической поездки в Москву мы посетили Введенское кладбище. Наша гид привела нас к месту упокоения схиигумении Фамари (Марджановой) и вкратце рассказала о ее подвиге служения Христу и о том, что она прославлена Грузинской Православной Церковью в лике святых. Мало, кто из нас ранее слышал о ней, хотя большую часть жизни святая преподобноисповедница Фамарь прожила в России, была настоятельницей Покровской общины сестер милосердия и основательницей Серафимо — Знаменского скита.
По благословению Священного Синода Русской Православной Церкви от 28 декабря 2017 года имя преподобномученицы Фамари включено в месяцеслов, и память её почитается 23 июня. А через несколько месяцев после нашей поездки были обретены святые мощи схиигумении Фамари. Теперь они почивают на территории основанной ею обители – Серафимо — Знаменского скита.
Схиигумения Фамарь (в миру княжна Тамара Марджанишвили) родилась в Грузии 1 апреля 1868 года. По материнской линии она принадлежала к древнему княжескому роду Чавчавадзе. Благочестивые родители, окормлявшиеся у афонского священника отца Иессея, воспитывали своих детей в любви к Богу. Тамара, старшая из детей, имела хорошие музыкальные данные, и, окончив Закавказский девичий институт, намеревалась поступить в Петербургскую консерваторию на вокальное отделение. Но после смерти родителей Тамара осталась вместе с младшими братьями и сестрой в родовом имении. Ей было 20 лет.
Тамара Марджанишвили
Летом 1888 года, навещая сестру своей матери, Тамара с сестрой и братьями приехали в г. Сигны, вблизи которого в Бодбе был открыт женский монастырь во имя святой просветительницы Грузии равноапостольной Нины. На этом месте была погребена святая Нина после 35 лет своих апостольских трудов. Над могилой святой был возведен храм во имя святого великомученика Георгия, а затем основан мужской монастырь, в котором с 15 века короновали кахетинских царей. Обитель часто подвергалась нападениям, а в 17 веке была разграблена войсками персидского шаха. После посещения этого места в 1888 году императором Александром III, было решено открыть здесь женский монастырь. Настоятельницей монастыря стала монахиня, в последствии игуменья, Ювеналия (в миру Елена Ловенецкая), духовная дочь отца Иоанна Кронштадтского.
Посещение Бодбийского монастыря произвело большое впечатление на юную Тамару. Как написал её биограф епископ Серпуховский Арсений (Жадановский): » В душе молодой девушки произошел какой-то внезапный переворот: ехала в обитель светской, а домой возвратилась по настроению инокиней». У Тамары возникло желание уйти в монастырь. При втором посещении обители она ближе познакомилась с инокинями и настоятельницей монастыря и высказала свое пожелание. Полученные в подарок от матушки Ювеналии книги укрепили намерение Тамары посвятить свою жизнь Богу. А книга » Жизнеописание Серафима Саровского» стала её любимой на всю жизнь. На пути осуществления своего желания Тамаре пришлось преодолеть множество препятствий, в том числе и со стороны родственников, желавших ей мирского счастья. Но оставив сестру и братьев на попечении родных, Тамара покинула дом и стала первой грузинкой пришедшей в Бодбийскую обитель. Впоследствии её младший брат Константин стал известным режиссером и основоположником грузинского театра.
Константин (Котэ) Марджанишвили
Настоятельница монастыря матушка Ювеналия с любовью приняла юную послушницу, взяла её под свою опеку, став для неё духовной матерью. Тамара получила послушания письмоводительницы игуменьи и певчей на клиросе. Затем стала регентом монастырского хора. Игуменья познакомила Тамару со своим духовным отцом Иоанном Кронштадтским, который пророчески предрек девушке её будущее игуменство и принятие схимы. Схиигумения Фамарь вспоминала, как впервые благословляя её, отец Иоанн сказал: » Тамара-Тамара, благую часть избрала». А во время другой встречи повесил ей на шею 3 креста, предсказав, что девушка станет настоятельницей трех обителей. После 12 лет жизни в монастыре в декабре 1891 года Тамара была пострижена в рясофор, а в октябре 1899 года пострижена в мантию с именем Ювеналия.
Игумения Ювеналия и монахиня Ювеналия
В августе 1902 года игуменья Ювеналия (Ловенецкая) была переведена в Москву настоятельницей Богородице — Рождественского женского монастыря, а в октябре того же года монахиня Ювеналия (Марджанова) была возведена в сан игуменьи Бодбийской обители. Несмотря на вынужденную разлуку обе игуменьи духовно поддерживали друг друга, а их обеих утешал и укреплял святой праведный Иоанн Кронштадтский. О встречах с духоносным батюшкой схиигумения Фамарь оставила воспоминания, полные теплых подробностей.
Особо почитала схиигумения Фамарь святого преподобного Серафима Саровского. В дни его прославления (в июле 1903 года) одна из сестер монастыря привезла в обитель икону святого. Этот образ явил множество чудес исцеления и спасения от смертельной опасности. Впоследствии схиигумения Фамарь передала эту икону Великой княгине Елизавете Федоровне для болящего цесаревича Алексея, и образ святого преподобного Серафима находился у наследника до конца его земной жизни.
Матушка Ювеналия была игуменией Бодбийского монастыря до декабря 1907 года, а затем была переведена в Москву настоятельницей Покровской общины сестер милосердия.
Игумения Ювеналия (Марджанова)
Покровская община была основана в 1872 году для социального служения по монастырскому образцу. При общине были открыты детский приют, дом для престарелых, аптека, больница, общеобразовательная и фельдшерская школы, школа шелководства. Сестры общины имели профессиональное образования и опыт работы. Многие из них принимали участие в Русско-Турецкой войне 1904-1905 г. и даже были отмечены наградами. Опытом работы общины воспользовалась Великая княгиня Елизавета Федоровна при создании в 1909 году Марфо-Мариинской обители. Матушка Ювеналия была игуменьей Покровской общины с 1908 по 1920 год.
К этому времени матушка Ювеналия возымела желание проживать в уединении вблизи Серафимо — Саровского монастыря. Она посетила Серафимо-Понетаевский монастырь с намерением поселиться там и даже начала присматривать домик для своего проживания в Царском скиту. Однако во время молитвы у иконы Божией Матери » Знамение» ей был глас от Царицы Небесной о том, что она должна сама устроить скит и не только для себя, но и для других. На устроение скита её благословили и старцы Зосимовой и Оптиной пустыней, к которым она обратилась за советом. С Божией помощью появились средства для устройства Серафимо-Знаменского скита, который был построен на землях Покровской общины в селе Битягово в 1912 году. Матушкой было тщательно продумано устроение обители. Ограда вокруг скита имела квадратную форму шириной равной 33 саженям (число лет земной жизни Спасителя). Для проживания сестер было построено 12 домиков-келий (по числу святых Апостолов) и каждый домик имел название по имени учеников Господа Иисуса Христа (Андреевский, Иоанно-Богословский и т.д.). В обители проживали 33 сестры. Сестры обители жили по строгому уставу, почти не общаясь с внешним миром, для стяжания христианских добродетелей и молитвы. Каждый день недели был особенным. Понедельник — день молчания, вторник — день кротости и смирения, среда — день самоукорения, четверг — день уединенной молитвы, пятница — день покаяния, сокрушения и плача о грехах, суббота — день доброделания, воскресение — день радости. Впоследствии сестры вспоминали время, проведенное в обители, как самое счастливое и светлое. На территории скита был возведен храм во имя иконы Божией Матери » Знамение». Престолы верхнего храма освящены во имя святого преподобного Серафима Саровского и иконы Божией Матери » Знамение». Престол нижнего храма был освящен во имя святой равноапостольной Нины. Матушкой Ювеналией была устроена вблизи скита киновия в честь св. Арсения Великого. Здесь по благословению Святейшего Патриарха Тихона в годы гонений проживали епископ Арсений (Жадановский) и архимандрит Серафим (Звездинский).
Каждый раз, узнавая о жизни святых угодников Божиих, удивляешься и радуешься тому, как по Промыслу Божию переплетаются их земные стези и судьбы. Святая схиигумения Фамарь имела счастье встречаться, общаться и молиться вместе со святым праведным Иоанном Кронштадтским, святой преподобномученицей Елизаветой Федоровной, священномучеником Серафимом (Звездинским). Игумения Ювеналия (Ловенецкая), умершая на Соловках, и епископ Арсений (Жадановский) расстрелянный на Бутовском полигоне, не прославлены в лике святых земной Церковью, но возможно получили свои венцы в Царствии Небесном.
21 сентября 1916 года матушка Ювеналия была пострижена в схиму с именем Фамарь.
Серафимо-Знаменский скит закрыли в 1924 году и сестры были вынуждены покинуть его. Какое-то время схиигумения Фамарь проживала на территории Марфо-Мариинской обители в покоях Великой княгини Елизаветы Федоровны. Затем проживала под Серпуховом, устроив маленькую общину (12 человек, включая батюшку — иеромонаха Филарета). Сестры молились и трудились, зарабатывая на пропитание: шили одеяла и игрушки. В 1930 году были арестованы иеромонах Филарет и 7 сестер. В 1931 году была арестована и схиигумения Фамарь. Она была сослана в деревню под Иркутском. Из ссылки матушка вернулась тяжело больной, но до последних дней земной жизни продолжала принимать своих духовных чад, стараясь утешить их и поделиться последним. За несколько дней до её кончины художник Павел Корин закончил её портрет. 23 июня 1936 года схиигумения Фамарь отошла ко Господу. Отпевал её епископ Арсений (Жадановский), который вскоре после этого был арестован и расстрелян.
Павел Корин. Схиигумения Фамарь
После революции территория Серафимо-Знаменского скита использовалась под дом отдыха и пионерский лагерь. В 2001 году обитель была возвращена Русской Православной Церкви и в скиту возобновилась монашеская жизнь. Сестры обители организовали музей памяти схиигумении Фамари, бережно храня принадлежавшие ей вещи. По Милости Божией в обитель была возвращена храмовая икона Божией Матери » Знамение». А в июне 2018 года первая настоятельница — святая схиигумения Фамарь вернулась в основанную ею обитель.
Серафимо-Знаменский скит в наши дни
Перенесение мощей святой преподобноисповедницы Фамари
в Серафимо-Знаменский скит. Июнь 2018 года
В октябре этого года прихожане нашего храма отправятся в паломническую поездку к православным святыням Грузии. Посетят и Бодбийский монастырь во имя святой равноапостольной Нины – обитель, в которой начала свой исповеднический подвиг юная княжна Тамара, ставшая игуменьей трех обителей.
Святая преподобноисповедница Фамарь, моли Бога о нас!
ПОЛНОЕ ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОИСПОВЕДНИЦЫ ФАМАРИ (МАРДЖАНОВОЙ) Схиигумения Фамарь, в миру княжна Тамара Александровна Марджанова, родилась в конце шестидесятых годов прошлого столетия. Она происходила из богатой грузинской семьи, получила очень хорошее воспитание и образование. В семье князей Марджановых атмосфера была более светская, чем церковная: благочестие носило, очевидно, традиционный характер, как во многих светских семьях того времени. Отец Тамары Александровны умер, когда oна была еще совсем маленькой, мать умерла, когда ей было двадцать лет. У Тамары Александровны были большие музыкальные способности, хороший голос; она готовилась к поступлению в Петербургскую консерваторию, когда судьба ее изменялась и приняла совершенно другой оборот. Уже после кончины матери, летом, она с сестрой и двумя младшими братьями гостила у своей тетки, сестры матери, в городе Сигны, недалеко от недавно основанного женского монастыря во имя св. Нины в Бодбе. Один раз компания молодежи поехала посмотреть на этот новый Бодбийский монастырь. Зашли в церковь: шла будничная служба; на клиросе сама игумения Ювеналия читала канон, несколько сестер пели и прислуживали. Молодежь постояла некоторое время и вышла из церкви, княжна Тамара одна осталась до конца службы. Она внезапно была до того поражена этой службой, этой духовной атмосферой, охватившей ее, что в душе своей немедленно и твердо решила отдать свою жизнь Богу, сделаться монахиней. Дождавшись конца службы, она подошла к матушке игумении, заговорила с ней, сказала о своем желании и просила принять ее в монастырь. В это время двоюродный брат Тамары, четырнадцатилетний мальчик, вернулся в церковь в поисках Тамары. Он подслушал разговор своей двоюродной сестры с игуменией, рассказал другим, и Тамару подняли на смех: «Тамара хочет быть монашенкой!» Дома рассказал всем родственникам, но ни насмешки, ни уговоры, ни серьезные доводы не могли изменить решения Тамары Александровны. Тогда родные решили всячески развлекать ее, чтобы отвлечь ее от мысли о монастыре. Ее увезли в Тифлис, возили по концертам, театрам. «Помню, – рассказывала матушка, – что сижу я в театре, а руки в кармане перебирают четки». В конце концов, видя, что родственники не хотят отпустить ее, княжна Тамара потихоньку ушла из дома и уехала в монастырь. Родные отыскали ее, но игумении Ювеналии удалось уговорить их, и они наконец предоставили Тамаре Александровне идти тем путем, который она избрала. Матушка жила под непосредственным руководством игумении Ювеналии, к которой очень привязалась. Через некоторое время она была пострижена в рясофор, а затем в мантию с именем тоже Ювеналии. (Владыка Арсений рассказывал, это некоторые люди, находившиеся в церкви во время пострига, видели белого голубя, вившегося над головой матушки.) В 1902 году игумения Ювеналия-старшая была переведена в Москву и назначена настоятельницей Рождественского монастыря, а Ювеналия-младшая экзархом Грузии была назначена игуменией Бодбийского монастыря. Таким образом, еще совсем молодой матушка стала игуменией монастыря святой равноапостольной Нины, просветительницы Грузии, – монастыря, в котором к тому времени было около трехсот сестер. Матушка сперва очень тосковала в разлуке со старшей игуменией Ювеналией, которая стала ее духовною матерью, заменила ей родную мать. Большую помощь и поддержку оказал ей в то время отец Иоанн Кронштадтский. Матушка очень любила свой Бодбийский монастырь, любила вспоминать его. Но ей самой недолго пришлось оставаться в нем игуменией. В 1905 году революционно настроенные горцы часто нападали на мирных грузин-крестьян и всячески притесняли их. Крестьяне обращались за помощью в Бодбийский монастырь, и матушка всех обижаемых брала под свою защиту, помогала им, а иногда оказывала приют в стенах монастыря. Революционеры были сильно раздражены на молодую игумению Ювеналию, подбрасывали анонимные письма с угрозами ей. В Петербурге, в Синоде беспокоились о судьбе матушки, явно подверженной опасности, так как революционеры лично ее ненавидели и покушались на ее жизнь. Указом Святейшего Синода – без желания и даже, можно сказать, против желания матушки – она была переведена из любимого ею Бодбийского монастыря в Москву и назначена настоятельницей Покровской общины. Матушка не любила вспоминать этот период своей жизни. Монахини Покровской общины работали как сестры милосердия, так же как и сестры Марфо-Мариинской общины, которые монахинями не были. Будучи настоятельницей Покровской общины, матушка очень сблизилась с Великой княгиней Елизаветою Федоровной, создавшей Марфо-Мариинскую общину, всегда вспоминала её и говорила о ней с особым чувством. Именно так у нее родилось и все больше разгоралось желание уединиться, поселиться в одиночестве около Саровского монастыря, как бы под покровом прп. Серафима, который был ей особенно близок, и там окончить жизнь в молитвенном подвиге. Но там, в Жарове, точнее в Серафимо-Понетаевском монастыре, куда матушка поехала в июне 1908 г. и откуда ходила в Саров, матушка получила как бы повеление от Божией Матери, когда она молилась перед Ее иконой Знамения. Это чудесное внушение повторялось несколько раз, и матушка поняла, что Божия Матерь не хочет, чтобы она кончала жизнь в уединении, а поручает ей создать новый скит не только для себя, но и для других. Все же матушке трудно было отказаться от своего горячего желания уединения, да и боялась она, не было ли повеление Божией Матери искушением. Она решила посоветоваться с опытным духовником и в октябре поехала в Зосимову пустынь к затворнику о. Алексию, который, выслушав матушку, решительно сказал ей, что она не должна уходить на покой для уединенной молитвы, а должна и даже обязана устроить новый скит, что к этому ее призывает Сама Матерь Божия. Желая еще и еще раз проверить себя перед началом такого серьезного и большого дела, матушка приехала в Оптину Пустынь посоветоваться с преподобным Анатолием, который тоже настойчиво убеждал ее исполнять поручение, данное ей Самой Божией Матерью. Еще несколько раз матушка ездила за советом к о. Алексию Зосимовскому, который радостно поддерживал ее в создании нового скита. Возвращаясь из последней поездки к отцу Алексию, матушка заехала в Троице-Сергиеву Лавру, чтобы посоветоваться с наместником Лавры о. Товией. В глубине души матушка еще надеялась, что о. Товия, как человек опытный и деловой, отсоветует ей приниматься за такое трудное дело. Но и наместник Лавры, внимательно и с любовью выслушав матушку, решительно и властно благословил ее на создание нового скита. Таким образом, с советом и благословением старцев – о. Алексия Зосимовского, о. Анатолия Оптинского и о. Товии, наместника Троице-Сергиевой Лавры, – окончательно решено было создание нового Серафимо-Знаменского скита. С явной помощью Божией появились и средства для этого большого дела. 27 июля 1910 года состоялась закладка скита на уже измеренном и распланированном участке. Скит строился с июля 1910 по сентябрь 1912 года. Во всех планах внутреннего и внешнего устройства скита матушка советовалась с владыкой Арсением (Жадановским), ставшим с 1916 года духовником матушки и всех сестер скита (таковым он и оставался до самой своей смерти в 1937 году). Освящение скита состоялось 29 сентября 1912 года. Освящал скит митрополит Владимир Московский, относившийся к матушке и ее новому скиту с большим и горячим чувством. Серафимо-Знаменский скит просуществовал всего двенадцать лет. Он был закрыт и уничтожен большевиками в 1924 году. Сестры разошлись в разные стороны. Матушке удалось найти небольшой дом в поселке Перхушково, и она поселилась в нем с десятью сестрами. В отдельном домике помещался священник (иеромонах Филарет ). Матушка, десять сестер и батюшка – двенадцать человек, «по числу апостолов Христовых», – говорила матушка. Жизнь в Перхушкове наладилась приблизительно, как и в скиту. Многие приезжали к матушке за советом, наставлением. В 1931 году матушка была арестована вместе с несколькими сестрами и батюшкой. В тюрьме с нею вместе была ее верная послушница. В камере, где находилась матушка, были разнородные заключенные – и политические, и уголовные. Как-то удалось отделить угол для матушки в общей камере чем-то вроде занавески. Уголовницы часто шумели, начинали петь неприличные песни, но когда матушка просила их перестать, они замолкали – все уважали ее. Когда матушка получала передачи, она оделяла всех, кто был в камере, и все принимали это от нее как бы в благословение. После приговора матушку сослали в Сибирь, за двести верст от Иркутска. Нечего и говорить, какое это было трудное и утомительное путешествие. В конце пути матушке пришлось идти пешком. С нею в ссылку поехала ее послушница Нюша, простая девушка, любящая и самоотверженная. Известно, что матушка жила в простой крестьянской избе, где ей за печкой был отведен угол. Хозяин этой избы и его сын Ванюша очень полюбили матушку. Уже вернувшись из ссылки, матушка переписывалась с ними, послала в подарок Ванюше отрез на рубашку. А он ей написал: «Жаль, что Вы уехали от нас. У меня теперь баян, я весь день играю, вот Вы бы послушали». Читая это письмо, матушка говорила с улыбкой: «Вот, пожалел меня Господь!» Как она вынесла тюрьму и три года ссылки при своих больных ногах, с уже обнаружившимся туберкулезом?! Ей помогла ее вера, сила воли и огромная выдержка. В ссылке матушка должна была, как все административно высланные, два или три раза в месяц являться в местный комиссариат расписываться. Комиссар сначала принимал ее очень сурово, если не враждебно. Но весь облик матушки, какая-то духовная сила, светившаяся в ее глазах, постепенно влияла на этого человека; изменился его суровый тон, он стал иногда разговаривать с матушкой. А когда кончился срок ссылки, и матушка в последний раз пришла в комиссариат расписываться, комиссар тепло простился с ней, сказал, что жалеет, что больше ее не увидит. Матушка ушла, но, отойдя немного по дороге, оглянулась и увидела, что комиссар вышел на крыльцо и провожает ее взглядом. Матушка давно болела легкими. В ссылке болезнь ее ухудшилась, ей было очень трудно и плохо. В письмах к своим ближним она все повторяла, что хотела бы «вернуться к своим бережкам». И Господь, выполнил ее желание, она чудом осталась жива и «вернулась к своим бережкам». Ссылка матушки кончилась в 1934 году, весной. Она вернулась и поселилась в маленьком домике в дачном поселке около станции Пионерская Белорусской железной дороги. Она была уже очень больна. В ссылке у нее появились признаки туберкулеза горла; болезнь постепенно уносила ее силы. Скончалась матушка 10/23 июня 1936 года. Отпевал ее на дому Владыка Арсений. Похоронили ее в Москве, на Введенских горах, недалеко от могилы о. Алексея Мечева. Могила матушки и теперь цела и в полном порядке. На могиле стоит белый деревянный крест, в который вделаны две иконки – Знамения Божией Матери и прп. Серафима. На нижней перекладине по благословению Владыки Арсения сделана надпись: «Веруяй в Мя имать живот вечный».