Содержание
Кто из вас без греха?
Христос и грешница
«Тут книжники и фарисеи привели к Нему женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставивши ее посреди, сказали Ему: Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями. Ты что скажешь? ….» * (Ин 8:3—11).
И в час позора хороша,
Как утро летом в Иудеи,
Она стояла чуть дыша
Среди надменных фарисеев.
Священный храм невдалеке
Белел под синью небосвода.
Учитель что-то на песке
Писал перстом в кругу народа.
Она смотрела на Него
Как на последнюю надежду.
Казался Он ей божеством
В простой израильской одежде.
Ползли минуты, как века,
По утонченным женским нервам.
Вдруг молвил Он: «Кто без греха,
В нее пусть камень бросит первым».
И все ушли до одного
Неслышным шагом дикой кошки.
Из прошлой жизни ничего
Не надо ей: ни бус, ни брошки.
Коснулось ласково души
Сквозь покаянные рыданья:
«Иди и больше не греши,
Мое заблудшее созданье».
14.01.2010
Ил. – В.Д. Поленов. «Христос и грешница (Кто без греха?)»
*- цитата полностью: «Тут книжники и фарисеи привели к Нему женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставивши ее посреди, сказали Ему: Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями. Ты что скажешь?
Говорили же это, искушая Его, чтобы найти что-нибудь к обвинению Его. Но Иисус, наклонившись низко, писал перстом на земле, не обращая на них внимания. Когда же продолжали спрашивать Его, Он, восклонившись, сказал им: кто из вас без греха, первый брось на нее камень. И опять, наклонившись низко, писал на земле. Они же, услышавши то и будучи обличаемы совестью, стали уходить один за другим, начиная от старших до последних; и остался один Иисус и женщина, стоящая посреди. Иисус, восклонившись и не видя никого, кроме женщины, сказал ей: женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя? Она отвечала: никто, Господи. Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши» (Ин 8:3—11).
«Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши»: Христос и блудница
11.07.2017 9126 просмотров Юрий Беспечанский
Есть одна важная причина, почему я доверяю Евангелиям. Лучше всего ее сформулировал Клайв Льюис: «Итак, объективная реальность таит в себе загадки, разгадать которые мы не в силах. Вот одна из причин, почему я пришел к христианству. Это религия, которую вы не могли бы придумать. Если бы христианство предлагало вам такое объяснение Вселенной, какого мы всегда ожидали, я бы посчитал, что мы сами изобрели его. Но, право же, непохожа эта религия на чье-то изобретение. Христианству свойствен тот странный изгиб, который характерен для реальных, объективно существующих вещей».
Любая теория, в отличие от жизни, предлагает четкий и однозначный ответ. Например, есть еретическое мировоззрение, называемое «гностицизм», в редакции Маркиона. Оно говорит, что есть два бога: добрый и злой. Злой бог неудачно сотворил мир, а добрый пришел его пересоздать. Злой бог – это бог Ветхого Завета: бог судов и страшных казней, бесчеловечный и жестокий бог. Добрый бог – это бог Нового Завета, то есть Христос, человечный и любящий бог, прощающий и не наказывающий. Злой бог постоянно указывает на грех. Добрый бог говорит не о грехе, а о любви. Маркион даже «отредактировал» тексты Евангелий, чтобы слова Христа соответствовали теории «доброго и любящего бога».
В словах Христа из истории Его диалога с блудницей в Евангелии от Иоанна, 8:3-11, заключено жизненное противоречие, жизненная загадка. Все помнят эту историю: ко Христу привели женщину, взятую в прелюбодеянии; и за этот грех, по иудейскому закону, женщину полагалось забить камнями до смерти. Христос предложил тому, кто без греха, первому бросить в нее камень. Толпа мужчин-евреев, обличаемая совестью, вся разошлась по домам. После этого Христос перебросился с женщиной-блудницей всего двумя фразами (Ин. 8:10-11):
10 Иисус, восклонившись и не видя никого, кроме женщины, сказал ей: женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя?
11 Она отвечала: никто, Господи. Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши.
Было бы очень даже понятно, если бы Христос «обрезал» конец сказанной фразы. Если бы он сказал женщине так: «И Я не осуждаю тебя: иди!». Как это было бы красиво! Христос – защитник униженных и оскорбленных, освободитель женщин, которых злые мужики используют, а потом забивают камнями…Тогда Христос был бы «любящим богом» гностиков, предтечей европейской свободы и толерантности. А отдаленным последователем такого «христа» был бы бывший Президент США Барак Обама, однажды заявивший: «Пока я Президент, все геи и лесбиянки найдут в моем лице защитника в Белом Доме».
Но Христос сказал что-то логически странное: Он в первой части одной фразы сказал «я не осуждаю тебя», а во второй – фактически осудил. Хотя он спас блудницу от осуждения на смерть, он осудил ее словесно, сначала проявил «любовь», а через секунду – «нетерпимость» и «нетолерантность». С точки зрения гностиков, такой Христос – одновременно и добрый, и злой бог.
Давайте проведем мысленный эксперимент. Я встану на позицию современного психолога и с точки зрения психологии попробую доказать, какие «ошибки» допустил Христос в диалоге с блудницей своей фразой «Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши».
1) Христос понимал, что «все люди грешны»: потому и убедил мужчин-убийц разойтись. Все несовершенны, все делают ошибки. Как же Он мог приказать блуднице идти и впредь не грешить? Такую «заповедь» по-человечески совершенно невозможно исполнить;
2) Христос не поговорил с блудницей «по душам», даже не попытался «войти в ее положение». Возможно, ее унизили или изнасиловали в детстве, и она страдает от детской травмы, потому просто не может не блудить. Но, возможно, имя блудницы было Анна Каренина, и она была замужем за чёрствым и бессердечным мужиком, которого заботили только деньги и успех. Но тут на горизонте появился офицер Вронский, и наша блудница воспылала к нему страстной и чистой любовью. Так, может, изменить такому мужу, как Каренин, – это вовсе не грех? По крайней мере, если судить по советской и российской киноверсиям романа с Самойловой и Боярской в роли Анны.
3) Своей фразой «иди и впредь не греши», Христос нарушил личные границы блудницы. Да, спасибо, что Он спас ее от ужасной смерти. Но кто давал Ему право судить, греховно ли ее поведение? Независимо от причин, возможно, с точки зрения Христа блуд – это грех; а с точки зрения блудницы – вовсе не грех, а нормальный стиль ее жизни.
4) Наконец, как должен был бы поступить нормальный «любящий бог»? Он должен был бы обнять блудницу, улыбнуться ей по-голливудски, спросить, «не нуждается ли она в чем-нибудь?», пригласить к себе домой на чай…А тут: ни улыбки, ни участия. Вместо этого грубое: «иди и впредь не греши»…Нет, так не должен поступать любящий бог, тем более с женщиной…
Короче, с точки зрения современной психологии и современных понятий о «любящем боге» (с гностическими корнями), поведение Христа в этой ситуации весьма противоречиво и странно…
Тем не менее, в отличие от Христа, психологам редко удается реально изменить жизни людей. Обычно современные психологи-практики чем-то похожи на современных же наркодилеров. У наркодилеров «первая доза» бесплатна, а следующая 1000 руб. У психологов – «первая консультация» бесплатна, а следующая 1000 руб. И психолог «подсаживает» клиента на свою психологическую «иглу» безо всякой гарантии исцеления: то пациент начинает бесконечно разговаривать со своим «внутренним ребенком», а когда тема будет исчерпана, то можно поговорить и со своей «внутренней старухой» – а жизнь как была, так и остается прежней.
Церковное Предание говорит, что жизнь этой блудницы кардинально изменилась после встречи со Христом: это была та самая Мария Магдалина, которая стала следовать за Ним, став Его преданной ученицей. Что же изменило жизнь блудницы?
1) В отличие от психологов, Христос бросил вызов блуднице. Он не стал детально разбираться в ее проблемах, а четко назвал ее поведение греховным. Христос не стал ОСУЖДАТЬ ее, но стал СУДИТЬ. Осуждение – это понятие юридическое, связанное с карой и возмездием за грех. Суд – понятие по-гречески, скорее, медицинское: отделение или разделение. Разделение греха и праведности, операция по разделению живых клеток организма и пораженных раковой опухолью греха.
2) И этот вызов тем больше, что в мире, где не грешить невозможно, он дал ей заповедь идти и больше не грешить. Тем самым поставил сложнейший вопрос: как сделать невозможное? Как исполнить то, чего нельзя исполнить? Он попытался поднять человека выше его проблем, вызвать в нем поиск чего-то высшего, чем он сам.
3) Нашему миру, где у каждого хаос своих собственных понятий о том, что хорошо и что плохо, Христос противопоставил Свои, Божьи понятия о грехе и праведности.
4) Жизнь блудницы изменила любовь, любовь ко Христу, следование за Христом. Что же тогда такое истинная любовь? Это не только прощение и милость, но и живая, реальная связь с личностью Бога. Любовь – это полная самоотдача себя той личности, которую мы любим. Поэтому надо хорошо понимать, кого любить. Мы становимся похожи на тех, кого любим. Любовь Анны Карениной к Вронскому не могла ее спасти, а могла лишь погубить. Потому что Вронский – такой же грешный человек, как и сама Анна. Любовь блудницы ко Христу спасла ее от греха, потому что Христос – это могучий и сильный Бог, делящийся с любящим человеком Своей силой и могуществом.
Любовь к Богу не замыкает нас во внутреннюю келью или «нору». Наоборот, если даже любовь к одному человеку нередко меняет взгляд на весь мир, так и любовь к богочеловеку распространяется на многих людей, учит любить ближних любовью Христа, созидает Церковь, созидает Царство Божие уже здесь, на земле.
Первым бросить камень значение
«… Иди и впредь не греши.» Юлиус Шнорр фон Каросфельд.
«Если кто-то считает, что я не прав, пусть первым бросит в меня камень» — так говорит тот, кто уверен в своей правоте и не боится ничьих осуждений. Бросить камень, в данном случае, значит осудить. Но почему синонимом осуждения стал именно этот образ?
Дело в том, что у многих древних народов существовала жестокая казнь, когда преступника побивали камнями. Особенность ее в том, что для нее не требовались профессиональные палачи. Их роль исполнял народ. И каждый, кто бросал в виновного камень, был в этот момент и судьей и палачом, то есть нес личную ответственность за происходящее.
У древних евреев такому наказанию подвергались люди, совершившие тяжкие преступления против закона. К ним, среди прочего, относились идолопоклонники, колдуны, а также те кто был уличен в супружеской неверности.
В Евангелии говорится, что однажды оппоненты Христа решили скомпрометировать Его. Они привели к Нему женщину, виновную в прелюбодеянии, и спросили, что делать с ней? Побить ли ее камнями, как требует того Моисеев закон, или отпустить? Лукавые люди рассчитывали на то, что любой ответ Иисуса даст повод к Его обвинению. Если Христос предложит казнить женщину, Его можно будет обвинить в жестокости, а если предложит отпустить, то в попрании древнего закона.
Иисус же сказал: «Кто из вас без греха пусть первым бросит в нее камень.
Никто из присутствующих после этих слов не посмел поднять руку на женщину. Один за другим все разошлись. Храмовый двор опустел.
Остался только Иисус и несчастная женщина.
Спаситель сказал ей: «Где твои обвинители? Никто не осудил тебя?» Она ответила: «Никто, Господи». «И Я не осуждаю тебя. Иди и впредь не греши».
Помня эту историю прежде чем осуждать кого-то, нужно сначала подумать о том, что каждый из нас точно также можешь оказаться мишенью для обвинений.
Глава 8
Тогда сказал Иисус к уверовавшим в Него Иудеям: если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, 32и познаете истину, и истина сделает вас свободными. 33Ему отвечали: мы семя Авраамово и не были рабами никому никогда; как же Ты говоришь: сделаетесь свободными? 34Иисус отвечал им: истинно, истинно говорю вам: всякий, делающий грех, есть раб греха. 35Но раб не пребывает в доме вечно; сын пребывает вечно. 36Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете. 37Знаю, что вы семя Авраамово; однако ищете убить Меня, потому что слово Мое не вмещается в вас. 38Я говорю то, что видел у Отца Моего; а вы делаете то, что видели у отца вашего. 39Сказали Ему в ответ: отец наш есть Авраам. Иисус сказал им: если бы вы были дети Авраама, то дела Авраамовы делали бы. 40А теперь ищете убить Меня, Человека, сказавшего вам истину, которую слышал от Бога: Авраам этого не делал. 41Вы делаете дела отца вашего. На это сказали Ему: мы не от любодеяния рождены; одного Отца имеем, Бога. 42Иисус сказал им: если бы Бог был Отец ваш, то вы любили бы Меня, потому что Я от Бога исшел и пришел; ибо Я не Сам от Себя пришел, но Он послал Меня. 43Почему вы не понимаете речи Моей? Потому что не можете слышать слова Моего. 44Ваш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи. 45А как Я истину говорю, то не верите Мне. 46Кто из вас обличит Меня в неправде? Если же Я говорю истину, почему вы не верите Мне? 47Кто от Бога, тот слушает слова Божии. Вы потому не слушаете, что вы не от Бога. 48На это Иудеи отвечали и сказали Ему: не правду ли мы говорим, что Ты Самарянин и что бес в Тебе? 49Иисус отвечал: во Мне беса нет; но Я чту Отца Моего, а вы бесчестите Меня. 50Впрочем Я не ищу Моей славы: есть Ищущий и Судящий. 51Истинно, истинно говорю вам: кто соблюдет слово Мое, тот не увидит смерти вовек. 52Иудеи сказали Ему: теперь узнали мы, что бес в Тебе. Авраам умер и пророки, а Ты говоришь: кто соблюдет слово Мое, тот не вкусит смерти вовек. 53Неужели Ты больше отца нашего Авраама, который умер? и пророки умерли: чем Ты Себя делаешь? 54Иисус отвечал: если Я Сам Себя славлю, то слава Моя ничто. Меня прославляет Отец Мой, о Котором вы говорите, что Он Бог ваш. 55И вы не познали Его, а Я знаю Его; и если скажу, что не знаю Его, то буду подобный вам лжец. Но Я знаю Его и соблюдаю слово Его. 56Авраам, отец ваш, рад был увидеть день Мой; и увидел и возрадовался. 57На это сказали Ему Иудеи: Тебе нет еще пятидесяти лет, – и Ты видел Авраама?58Иисус сказал им: истинно, истинно говорю вам: прежде нежели был Авраам, Я есмь. 59Тогда взяли каменья, чтобы бросить на Него; но Иисус скрылся и вышел из храма, пройдя посреди них, и пошел далее.
Второй диалог закончился тем, что многие, слыша слова Иисуса, уверовали в Него. Третий диалог начинается с обращения к этим уверовавшим. Однако в следующей же реплике собеседников Иисуса мы узнаем отнюдь не Его учеников и последователей, а все тех же оппонентов, оспаривающих Его учение. Диалог, начавшийся с обращения к уверовавшим, заканчивается тем, что собеседники Иисуса берут в руки камни, чтобы побить Его. Именно в этом диалоге они слышат в свой адрес самые жесткие и оскорбительные слова из всех, когда-либо произнесенных Иисусом.
«Тогда сказал Иисус к уверовавшим в Него Иудеям»
Первый вопрос, который возникает при чтении этого текста: кто собеседники Иисуса? Если на протяжении всего диалога имеется в виду одна и та же группа слушателей, то почему в начале она названа «уверовавшими в Него Иудеями», а на протяжении всего диалога она ведет себя по отношению к Иисусу агрессивно и заканчивает покушением на Его жизнь? Каким образом уверовавшие в Иисуса иудеи могли так быстро, после первой же обращенной к ним фразы, «разувериться» и превратиться в Его непримиримых оппонентов?
Здесь можно вспомнить о том, как при посещении синагоги в Назарете Иисус, прочитав отрывок из Книги пророка Исаии, начал проповедовать, и слушатели поначалу «дивились словам благодати, исходившим из уст Его». Однако беседа вскоре приняла иной разворот, Иисус перешел в резко полемическую тональность, и дело закончилось тем, что «все в синагоге исполнились ярости и, встав, выгнали Его вон из города и повели на вершину горы, на которой город их был построен, чтобы свергнуть Его; но Он, пройдя посреди них, удалился» (Лк. 4:16–30).
Беседа, описанная в 8-й главе Евангелия от Иоанна, развивается по похожему сценарию: она начинается со «слов благодати», обращенных к уверовавшим в Иисуса, но тональность ее резко меняется, агрессивность слушателей с каждой новой репликой Иисуса возрастает, и дело заканчивается точно так же. В большинстве рукописей четвертого Евангелия рассказ завершается словами: «но Иисус скрылся и вышел из храма» (Ἰησοῦς δὲ ἐκρύβη καὶ ἐξῆλθεν ἐκ τοῦ ἱεροῦ). Слова «пройдя посреди них» добавлены лишь в некоторых рукописях: они представляют собой вероятное заимствование из Лк. 4:30. По-видимому, сходство двух историй бросилось в глаза переписчикам, и они захотели усилить его при помощи данной интерполяции.
Вернемся к поставленному вопросу о собеседниках Иисуса. Некоторые ученые полагают, что собеседниками до конца беседы являются «уверовавшие в Него Иудеи». Термин πεπιστευκότες («уверовавшие»), представляющий собой причастие совершенного вида, нередко указывает на действие, происшедшее в прошлом и не имеющее продолжения в настоящем.
Эта же грамматическая форма употреблена, например, в рассказе о воскрешении Лазаря: «И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам погребальными пеленами» (Ин. 11:44). К тому моменту, когда Лазарь вышел из гроба, он уже не был умершим. По аналогии, причастие «уверовавшие» объясняют как указание на лиц, которые поначалу уверовали, но потом потеряли веру. Этим и объясняется их агрессивность.
Такое понимание косвенно подтверждается упоминанием Евангелиста о том, что «многие, видя чудеса, которые Он творил, уверовали во имя Его. Но Сам Иисус не вверял Себя им, потому что знал всех…» (Ин. 2:23–24). Это упоминание, как мы говорили ранее, указывает на тех, кто поначалу поверили в Иисуса и даже стали Его учениками, но впоследствии «отошли от Него и уже не ходили с Ним» (Ин. 6:66).
Тем не менее, нам представляется гораздо более убедительным такое понимание, при котором среди собеседников Иисуса просматриваются разные группы. Выше мы видели, что эти группы даже вступали в спор между собой (Ин. 7:40–43). Мы также видели, что, наряду с сомневающимися, среди народа было много уверовавших, которые говорили: «Когда придет Христос, неужели сотворит больше знамений, нежели сколько Сей сотворил?» (Ин. 7:31). Достаточно очевидно, что среди иудеев, с которыми Иисус ведет диалог, были как сочувствовавшие Ему, так и Его оппоненты. Первые, очевидно, слушали молча, дивясь «словам благодати, исходившим из уст Его», вторые вступали с Ним в полемику. Как это часто случается, у сочувствующих нет причин возвышать голос: такие причины есть у тех, кто находится в оппозиции.
«Если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики»
Нередко, беседуя с толпой людей, Иисус выделял среди нее отдельные группы, к которым обращал Свое слово. Так, например, Нагорная проповедь была адресована Его ученикам (Мф. 5:1), но произносилась в присутствии народа, который «дивился учению Его» (Мф. 7:28). Нередко Иисус обращал слово к книжникам и фарисеям (Мф. 23:13–35), хотя в толпе присутствовали не только они, но и сочувствовавшие Иисусу слушатели (Мф. 23:1–12).
В данном случае Иисус обращает к уверовавшим в Него слова: «Если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными». Слово «ученики» (μαθηταί) в Евангелии от Иоанна, как и в синоптических Евангелиях, употребляется почти исключительно по отношению к апостолам. Они уверовали в Иисуса после первого же совершённого Им чуда (Ин. 2:11). Правда, некоторая часть учеников отходит от Него после беседы о небесном хлебе, но двенадцать остаются (Ин. 6:66–69). Далее термин «ученики» в четвертом Евангелии указывает только на тех, кто остался. Им Иисус на Тайной вечере скажет: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13:35). Они же услышат от Него слова: «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин. 14:6).
То, что Иисус говорит уверовавшим в Него иудеям, вполне созвучно этим словам. Он призывает их пребывать в Его слове, что и является опытом ученичества, необходимым для познания истины. Под истиной же Он понимает Себя. Познание истины приведет Его учеников к той внутренней свободе, которую приобретает человек, вышедший из-под власти греха.
На слова Иисуса реагируют не те, к кому они обращены. И вся дальнейшая полемика разворачивается не между Иисусом и уверовавшими в Него иудеями, а между Ним и Его злейшими врагами. Им в диалоге принадлежат шесть реплик, из которые первые три вводятся безличными оборотами: «Ему отвечали», «сказали Ему в ответ» и «на это сказали Ему» (Ин. 8:33, 39, 41). Три последующих реплики вводятся фразами, в которых используется термин «иудеи» (Ин. 8:48, 52, 57). Как мы говорили выше, термин «иудеи» в четвертом Евангелии чаще всего применяется по отношению к оппонентам Иисуса и в таком случае синонимичен выражению «книжники и фарисеи», употребляемому синоптиками.
«Знаю, что вы семя Авраамово»
В беседе доминирует образ Авраама, на который иудеи ссылаются как на своего отца. Они как бы прячутся за спину Авраама, противопоставляя его Иисусу, подобно тому, как в диалоге с исцеленным от слепоты они будут прятаться за спину Моисея, называя себя его учениками в противовес исцеленному как ученику Иисуса (Ин. 9:28–29). Имя Авраама не встречается в Евангелии от Иоанна за пределами этой беседы, но в ней оно является связующей нитью между разнородными элементами беседы. Что же касается синоптических Евангелий, то они свидетельствуют и о том, что иудеи говорили о себе «отец у нас Авраам» (Мф. 3:9;Лк. 3:8), и об их вере в то, что после смерти они окажутся на «лоне Авраамовом» (Лк. 16:22).
Первые три реплики иудеев выстраиваются в определенную логическую последовательность. Сначала они говорят о себе как о «семени Авраамовом», затем называют Авраама своим отцом. На это Иисус дважды обвиняет их в том, что они творят дела своего отца, какие Авраам не делал, потому что ищут убить Человека, сказавшего им «истину, которую слышал от Бога». В третьей реплике иудеи называют своим отцом Бога. Тут-то Иисус и говорит, кто их истинный отец.
Настойчивость, с которой иудеи заявляли о себе как о семени Авраама, объясняется тем, что именно с этим представлением связывались их основные национальные, политические и религиозные амбиции. Благословение, которое Бог дал Аврааму вмещает в себя все эти аспекты: «Я благословляя благословлю тебя и умножая умножу семя твое, как звезды небесные и как песок на берегу моря; и овладеет семя твое городами врагов своих; и благословятся в семени твоем все народы земли…» (Быт. 22:17–18). Иудеи знали, что владычество Бога распространяется на всю землю, но благословение Бог преподает всем народам через Свой избранный народ, завет с которым является нерушимым и вечным: «Вы, семя Авраамово, рабы Его, сыны Иакова, избранные Его. Он Господь Бог наш: по всей земле суды Его. Вечно помнит завет Свой, слово, заповедал в тысячу родов, которое завещал Аврааму, и клятву Свою Исааку, и поставил то Иакову в закон и Израилю в завет вечный» (Пс. 104:6–10).
Между тем, Новый Завет последовательно разрушает представление о том, что принадлежность к семени Авраамову по крови достаточна для спасения. Иоанн Креститель говорил приходившим к нему: «…Не думайте говорить в себе: «отец у нас Авраам», ибо говорю вам, что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму» (Мф. 3:9;Лк. 3:8). В этих словах уже заложено новое понимание потомства Авраама – как его «семени» не по крови, а по духу. Иисус доводит это представление до логического завершения: те, кто не поступают, как Авраам, не имеют права называться его сынами.
Параллельно с темой Авраама несколько других важнейших богословских тем затрагивается Иисусом по ходу полемики с иудеями. Одна из них – тема свободы. Иисус определяет свободу не как политическое, а как духовное понятие: Он говорит не о свободе целого народа от иноземного владычества, не о свободе как социальном статусе отдельного гражданина, а о той внутренней свободе, которая произрастает из отказа от греховной жизни. Дверью к этой свободе является познание истины, то есть познание Его как воплощенного Слова Божия. Данная тема будет всесторонне осмыслена апостолом Павлом, который опишет рабство греху как врожденное свойство «плоти», а освобождение от него – как жизнь по духу во Христе Иисусе:
Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех… Когда хочу делать доброе, прилежит мне злое. Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих… Итак нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе живут не по плоти, но по духу, потому что закон духа жизни во Христе Иисусе освободил меня от закона греха и смерти (Рим. 7:19–23; 8:1–2).
«Ваш отец диавол»
Заявление «ваш отец диавол» – самое сильное оскорбление, которое могло быть нанесено иудеям. Они находят адекватный ответ, полагая, что нет ничего более оскорбительного, чем назвать иудея самарянином. Дважды они бросают Ему обвинение: «бес в Тебе» (δαιμόνιον ἔχεις), один раз в вопросительной, другой раз в утвердительной форме.
Конфликт между Иисусом и иудеями в этом обмене оскорблениями достиг наивысшей точки. Читатель может задаться вопросом: почему Иисус, заповедавший не противиться злому и подставлять левую щеку, когда ударят в правую (Мф. 5:39), призывавший учиться у Него кротости и смирению (Мф. 11:29), ведет Себя совсем не так, как заповедует? Нет ли в этом противоречия между теорией и практикой? Или, может быть, в синоптических Евангелиях, откуда заимствованы эти призывы, дан иной образ Иисуса, чем вырисовывается из Евангелия от Иоанна?
Если мы посмотрим на то, в каком тоне велась полемика Иисуса с книжниками и фарисеями, отраженная на страницах синоптических Евангелий, мы не увидим существенной разницы: та же полемическая заостренность, та же безапелляционность в суждениях и бескомпромиссность в оценках, тот же оскорбительный тон. Там Иисус называл своих собеседников змиями, порождениями ехидниными (Мф. 12:34; 23:33), лицемерами (Мф. 15:7; 16:3; 22:18; 23:13–29), касаясь не только их самих, но и их отцов (Мф. 23:32). Диалоги с иудеями из Евангелия от Иоанна выдержаны в той же тональности, что и полемика с фарисеями у синоптиков.
На протяжении всех четырех Евангелий мы видим, что Иисус, милостивый и доброжелательный по отношению к обычным людям, становится непримиримым и грозным, когда обращается к книжникам и фарисеям. Он полон спокойствия и кротости, когда обращается к женщине, взятой в прелюбодеянии, к самарянке, к другим собеседникам обоего пола, с которыми встречается в повседневной жизни. Но Его тон меняется на противоположный, когда Он имеет дело с теми, кто в конце концов станут инициаторами Его смерти.
При чтении Его бесед с иудеями может даже создаться впечатление, что Он вполне сознательно провоцирует их на агрессию. Он не только не сглаживает острые углы, но наоборот, предельно заостряет их, покушаясь на самое дорогое и священное, чем обладали иудеи, начиная от храма, который Он предлагал им разрушить, и кончая наиболее почитаемыми персонажами их священной истории – Моисеем и Авраамом, выше которых Он ставил Себя.
Мы уже говорили о том, что в действиях Иисуса просматривается последовательная атака на основополагающие ценности иудаизма, здание которого Он демонтирует, чтобы на освободившемся фундаменте построить новую религию. Однако главное, как нам представляется, даже не в этом. Действиям Иисуса невозможно искать объяснения в рамках обычной человеческой логики. Он действовал так, а не иначе, потому что исполнял волю Отца.
Ни один человек не идет к смерти столь сознательно и последовательно, как это делал Иисус. Ни один человек не провоцирует конфликт, если чувствует, что он несет угрозу его безопасности или его жизни. Иисус же так поступал не потому, что Ему хотелось во что бы то ни стало спровоцировать иудеев на агрессию, а потому, что такова была воля Бога. Он должен был совершить то, что совершил, и сказать то, что сказал. И Он действовал в полном сознании Своей обреченности на смерть, зная, что Его смерть необходима для спасения людей.
В беседах Иисуса с иудеями жесткие обличения в их адрес перемежаются со словами, адресованными уверовавшим в Него. Всякий раз, когда иудеи слышат такие слова, перед ними открывается возможность стать Его учениками. И всякий раз они эту возможность отвергают, все более и более ожесточаясь против Того, Кто несет им свет истины и освобождение от рабства греху. Почему? Потому что они уверены, что не нуждаются в этом. Они и без этого – «семя Авраама», «не были рабами никогда», считают своим отцом Бога. Они «Моисеевы ученики» (Ин. 9:28). Что еще нужно для спасения?
Олицетворением лжи является диавол. Он «не устоял в истине»: эта формула ляжет в основу христианского представления о диаволе как изначально добром ангеле, отпавшем от Бога в силу собственного произволения. Диавол есть «лжец и отец лжи»: эта формула указывает на библейский рассказ об искушении змием первых людей (Быт. 3:1–7). Формула «он был человекоубийца от начала», возможно, указывает на диавола как причину убийства Каином Авеля (Быт. 5:3–8) – первого убийства, совершённого на земле, за которым последовали все прочие убийства и преступления.
Противопоставление истины и лжи станет одним из лейтмотивов 1-го Послания Иоанна:
Если мы говорим, что имеем общение с Ним, а ходим во тьме, то мы лжем и не поступаем по истине… Если говорим, что не имеем греха, – обманываем самих себя, и истины нет в нас… Кто говорит: «я познал Его», но заповедей Его не соблюдает, тот лжец, и нет в нем истины… Я написал вам не потому, чтобы вы не знали истины, но потому, что вы знаете ее, равно как и то, что всякая ложь не от истины… Мы от Бога; знающий Бога слушает нас; кто не от Бога, тот не слушает нас. По сему‑то узнаем духа истины и духа заблуждения (1Ин. 1:6, 8;
2:4, 21; 4:6).
В этом же послании апостол продолжает тему детей Божиих и детей диавола и говорит о критериях, по которым можно отличить одних от других. Отголоски беседы из 8-й главы Евангелия от Иоанна здесь очевидны:
Кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала диавол согрешил. Для сего‑то и явился Сын Божий, чтобы разрушить дела диавола. Всякий, рожденный от Бога, не делает греха, потому что семя Его пребывает в нем; и он не может грешить, потому что рожден от Бога. Дети Божии и дети диавола узнаются так: всякий, не делающий правды, не есть от Бога, равно и не любящий брата своего. Ибо таково благовествование, которое вы слышали от начала, чтобы мы любили друг друга, не так, как Каин, который был от лукавого и убил брата своего… Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей (1Ин. 3:8–12, 15).
«Авраам умер и пророки»
Высказывание иудеев о том, что Авраам умер и пророки, ведет Иисуса к теме бессмертия, которую Он развивает в полемической тональности. Речь идет, разумеется, не о бессмертии физическом, как то представляется фарисеям. Иисус говорит о том бессмертии, которое человек обретает через веру в Него, соблюдение Его слова и вкушение Его плоти. Первое из этих условий сформулировано в Его беседе с Марфой: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек» (Ин. 11:25–26). Второе условие сформулировано в рассматриваемом диалоге с иудеями: «Кто соблюдет слово Мое, тот не увидит смерти вовек» (Ин. 8:51). О третьем условии Он говорил в беседе о небесном хлебе: «Ядущий хлеб сей жить будет вовек» (Ин. 6:58). Во всех трех случаях выражение «вовек» (εἰς τὸν αἰῶνα) указывает на бессмертие как жизнь, не имеющую конца.
«Если Я Сам Себя славлю, то слава Моя ничто»
Еще одна важная тема беседы – слава, которой обладает Иисус: Он не ищет славы Себе, «есть Ищущий и Судящий»; Он не прославляет Сам Себя, Его прославляет Отец. Русский термин «слава» достаточно условно передает греческое δόξα и еще в меньшей степени способно отразить богатство содержания, вкладываемое в еврейский термин כבוד kāḇôḏ. В Ветхом Завете этим термином обозначали, прежде всего, таинственное Присутствие Божие, являемое в зримых образах (например, в образе облака). Слава Божия явилась народу израильскому в облаке, когда народ возроптал на Господа (Исх. 16:7–10); слава Божия сошла в виде облака на гору Синай и пребывала на ней в течение шести дней (Исх. 24:15–17); облако славы Божией наполняет скинию завета (Исх. 40:34–35); оно же является над золотой крышкой ковчега (Лев. 16:13).
В Новом Завете все эти образы переосмысливаются как прообразы Иисуса, в котором слава Божия становится зримой для людей: «И мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца» (Ин. 1:14). Этой славой Сын Божий обладал изначально, «прежде бытия мира» (Ин. 17:5), то есть она присуща Ему по Его вечной, божественной природе. Будучт неотделимой от славы Отца, она является общей для Отца и Сына.
«Прежде нежели был Авраам, Я есмь»
Вечное бытие Сына Божия – последняя важнейшая богословская тема, которая развивается в беседе с иудеями. Фоном для ее развития становится та же фигура Авраама, которая доминирует во всей беседе. Слова Иисуса «Авраам, отец ваш, рад был увидеть день Мой; и увидел и возрадовался» вызывают недоумение и негодование иудеев: как это Человек, Которому нет еще пятидесяти лет, мог видеть Авраама, и как Авраам мог видеть Его день? Отметим, что некоторые авторитетные рукописи заменяют формулу «ты видел Авраама» (Ἀβραὰμ ἑώρακας) на «Авраам видел тебя» (Ἀβραὰμ ἑώρακέν σε), видимо, полагая, что ответ иудеев в такой форме более соответствует смыслу слов Иисуса.
Не вдаваясь в дискуссию о Своем возрасте, Иисус произносит формулу, которая окончательно выводит из терпения иудеев, заставляя их схватить камни: «Прежде нежели был Авраам, Я есмь» (Ин. 8:48). Почему именно эта формула стала «точкой невозврата» в диалоге с иудеями – границей, за которой дальнейшая беседа оказалась для них невозможной? Помимо того, что само содержание этой формулы вызывало их негодование, причиной, усугубившей его, могла быть форма высказывания, поскольку в нем употреблено словосочетание ἐγώ εἰμι («Я есмь»). Как мы говорили в другом месте, эта форма могла быть аллюзией на еврейское אהיה ’ehyē, буквально означающее «Я есмь» (Исх. 3:14) и родственное священному имени Божию יהוה Yahwē («Яхве», «Сущий», «Иегова»). Некоторые ученые именно в нем, а также в его более полной форме אהיה אשׁר אהיה’ehyē ’ăšer ’ehyē (по синодальному переводу: «Я есмь Сущий», букв. «Я есмь Тот, Кто Я есмь») предлагали искать эквивалент словосочетанию ἐγώ εἰμι.
Следует оговориться, что точный еврейский эквивалент греческого ἐγώ εἰμι нам неизвестен. Помимо вышеупомянутых, ученые предлагали другие варианты, например הוא אני ’ănî hû’ («Я есмь»). Это и похожие словосочетания, встречающееся в Книге пророка Исаии, на русский переводятся как «это Я» (Ис. 43:10), или «Я тот же» (Ис. 48:12), или «вот Я» (Ис. 52:6). В греческом переводе Семидесяти оно передается через формулу ἐγώ εἰμι («Я есмь»). Имя הוא אני ’ănî hû’ в иудаизме времен Второго храма воспринималось как одна из замен имени יהוהYahwē, которое запрещалось произносить. По некоторым данным, оно торжественно возглашалось, в частности, в процессиях на празднике кущей.
Все попытки реконструкции еврейского оригинала высказываний Иисуса (в том числе на основе обратного перевода с греческого языка Септуагинты на еврейский или арамейский) носят спекулятивный характер. Тем не менее, вне зависимости от того, какую конкретную формулу употребил Иисус, есть веские основания полагать, что греческое ἐγώ εἰμι («Я есмь») в Евангелии от Иоанна избрано для передачи одного или другого священного имени Божия, которое либо не произносилось вообще, либо произносилось в особо торжественных случаях.
Применение Иисусом этого имени по отношению к Самому Себе и было тем, что в наибольшей степени провоцировало возмущение иудеев, видевших в этом богохульство. Для Него же это был способ передать людям ту тайну, с которой Он родился и которую носил в Себе: тайну Богочеловечества. Она была тайной не потому, что Он хотел ее скрыть: наоборот, Он многократно и разными способами открывал ее. Она была таковой, потому что не вмещалась в умы слушателей. Эта тайна раскрылась уверовавшим в Него. Но она осталась сокрытой от тех, кто за Человеком с мессианскими притязаниями не смог разглядеть Мессию; за Тем, Кто «делал Себя равным Богу» – Того, Кто был равен Богу, будучи одновременно Богом и Человеком; за резким обличителем фарисеев и книжников – Агнца Божия, Который берет на Себя грехи мира.
LiveInternetLiveInternet
«Именно во время этого посещения Иерусалима Иисус столкнулся с женщиной, имевшей дурную репутацию и приведенной к нему ее обвинителями и его врагами. Из того искаженного описания этого случая, которое есть у вас, можно сделать следующий вывод: эта женщина была приведена к Иисусу книжниками и фарисеями, и своими действиями Иисус дал им понять, что эти религиозные вожди евреев, возможно, и сами повинны в аморальном поведении. Иисус хорошо знал, что хотя из-за своей приверженности традициям эти книжники и фарисеи отличались духовной слепотой и предвзятостью, они принадлежали к числу наиболее высоконравственных людей своего времени.
В действительности же произошло следующее. Рано утром на третий день праздника, когда Иисус подходил к храму, ему повстречалась группа наймитов синедриона, волочивших за собой женщину. Когда они подошли поближе, один из них обратился к Иисусу: «Учитель, эта женщина была уличена в прелюбодеянии — застигнута на месте преступления. Закон Моисея требует, чтобы мы побивали таких камнями. Как, по-твоему, следует поступить с ней?»
По замыслу врагов Иисуса, если бы он поддержал закон Моисея, требующий побивать камнями сознавшегося преступника, он был бы вовлечен в столкновение с римскими правителями, которые отказывали евреям в праве выносить смертный приговор без одобрения римского суда. Если бы он запретил побить эту женщину камнями, они обвинили бы его перед синедрионом в том, что он ставит себя выше Моисея и иудейского закона. Если бы он промолчал, они обвинили бы его в трусости. Однако Учитель поступил так, что весь план развалился под тяжестью собственной подлости.
Эта некогда благопристойная женщина являлась женой одного скверного жителя Назарета — того самого, который когда-то досаждал Иисусу в дни юности. Женившись на ней, этот человек самым постыдным образом заставил ее зарабатывать на жизнь своим телом. Он явился на праздник в Иерусалим для того, чтобы его жена могла торговать здесь своей привлекательностью. Сговорившись с наймитами иудейских правителей, он тем самым предал свою собственную жену, использовав для этого превращенный в источник наживы порок. Так они появились вместе с женщиной и ее греховным партнером с целью заманить Иисуса в ловушку — заставить его сделать заявление, которое можно было бы использовать против него в случае его ареста.
Глядя поверх толпы, Иисус увидел ее мужа, находившегося позади остальных. Он знал, что это за человек, и понял, что тот является соучастником этой презренной сделки. Сначала Иисус, обойдя толпу, приблизился к подлому мужу и начертил на песке несколько слов, заставивших того поспешно удалиться. После этого он вернулся назад и, встав перед женщиной, написал на земле то, что предназначалось ее возможным обвинителям; прочитав его слова, они также ушли, один за другим. А когда Учитель в третий раз написал на песке, ушел и порочный партнер женщины, так что когда Иисус закончил писать и поднялся, он увидел, что женщина стоит перед ним в одиночестве. Иисус спросил: «Женщина, где твои обвинители? Разве никого не осталось, чтобы побить тебя камнями?» И женщина, подняв глаза, ответила: «Никого, Господи». И тогда Иисус сказал: «Я знаю о тебе; и я не осуждаю тебя. Ступай себе с миром». И эта женщина, Хилдана, оставила своего нечестивого мужа и примкнула к ученикам царства.»
Кающаяся грешница
СВЯЩЕННАЯ ИСТОРИЯ
НОВЫЙ ЗАВЕТ.
Один фарисей, которого звали Симон,
Пригласил Иисуса Христа к себе обедать.
Но не так уж радушно встречен был Он,
Видимо не знал хозяин как это делать.
У евреев, испокон веков, обычай такой:
При входе целовать приглашенного трижды,
Хозяин омывал ему ноги водой ключевой,
И мазал гостю голову маслом душистым.
Симон ничего тогда не сделал такого,
Однако низко поклонился Иисусу Христу.
От фарисея Симона не ждал Он другого,
Когда тот пригласил Его отобедать к столу.
Говорили: не сидеть за столом, а возлежать.
У евреев был низкий стол, диваны без спинок,
Такие же низкие, и ноги старались не опускать,
В те времена вообще не носили ботинок.
Одна женщина, жившая в городе том,
Узнав, что Иисус пришёл в гости к Симону,
Взяв кувшин с миром, зашла к нему в дом,
Она не могла тогда поступить по-другому.
Женщина сразу, припала к ногам Иисуса,
Когда хозяин и гость за столом возлежали,
Прося, освободить её от грешности груза,
Слёзы её по ногам Иисуса Христа побежали.
И когда она миром стала ноги мазать Ему,
Фарисей, подумал про себя невдомёк:
«Не знает, что грешница прикасалась к Нему,
Выходит что Ты, Иисус Христос не Пророк».
Иисус увидел, о чём подумал Симон:
И сказал: «Тебе хочу сказать кое- что».
«Скажи Учитель», – и привстал даже он,
От испуга у него побледнело лицо.
«У одного заимодавца было два должника:
Один пятьсот динариев взял в долг у него,
Другой пятьдесят, но платить им нечем пока,
Скажи, который из них больше любит его»
– Наверно тот, которому больше простил.
– Ты правду сказал. Теперь посмотри на неё,
Я пришёл к тебе в дом, ты ноги Мне не омыл,
А она, грешная, сам видел, знает дело своё.
Ты простым маслом головы не помазал Моей,
А она, при тебе, миром помазала ноги Мои.
Это Я тебе говорю – простятся грехи все ей.
Господь снимет тяжкий груз с грешной души!
Она возлюбила много, пусть не удивляется,
Простятся этой женщине грехи её многие,
А кто мало любит, тому немного прощается,
Они так и останутся в этом мире убогие.
Затем, обращаясь к женщине, Иисус произнёс:
«Твоя вера в Меня спасла тебя: иди с Богом!»
Сколько женщиной тогда было пролито слёз.
Все, кто был в доме, его покинули скопом.