Я так поняла, что пресс-секретарь Якутской епархии инокиня Евгения (Сеньчукова) придерживается ереси Оригена, осужденной на Пятом Вселенском соборе. Конечно, прямо она об этом не говорит, потому что еще не выжила из ума и не перестала трезво оценивать обстановку, но ее намеки становятся все прозрачнее и прозрачнее. В последней ее статье уже прямо прозвучало слово «апокатастасис» – именно этим словом и называется ересь о том, что адские муки не вечны.
Инокине Евгении хочется просить молитв у мертвых мусульман и католиков
Я заметила, что с инокиней Евгенией (Сеньчуковой), которая является не только пресс-секретарем Якутской епархии, но и проректором по научной работе Якутской духовной семинарии, что-то не так, минувшей осенью. 30 октября «Правмир» опубликовал ее статью (она находится ), в которой говорилось о жертвах сталинских репрессий. В ней эта инокиня пишет: «Среди жертв репрессий были люди неправославные и вовсе неверующие. Но хочется их просить о молитвах возле престола Христа – Царя Славы. Потому что они с Ним очень похожи, хотелось им этого или нет. Они тоже пострадали невинно. И поэтому они – рядом с Ним».
Хотя мы знаем из православного учения, что в Царство Небесное никогда не попадут ни атеисты, ни еретики, к которым относятся в том числе католики и протестанты, ни мусульмане с иудеями. Сам Христос сказал, что некрещеные не спасутся: «Истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие» (Евангелие от Иоанна, 3 глава). Он же сказал, что атеисты не попадут в рай: «Кто не будет веровать, осужден будет» (Евангелие от Марка, 16 глава). А апостол Павел сказал, что язычники (идолослужители) и еретики не войдут в Царство Небесное: «Дела плоти известны, они суть: … идолослужение… ереси. Предваряю вас, как и прежде предварял, что поступающие так Царствия Божия не наследуют» (Послание к Галатам, 5 глава).
И святые говорили о том же. Например, праведный Иоанн Кроншдтадтский писал: «Все еретики, сектанты и раскольники не могут быть в общении с Богом и достигнуть спасения души, хотя бы раздали все свое имущество и хотя бы были замучены за Христа». Он же выражался и более конкретно: «Нечестивые не узрят Славы Твоея, Христе, т.е. неверующие, непрививающиеся, католики, лютеране и реформисты, евреи, магометане, все буддисты, все язычники».
23 ноября «Правмир» опубликовал интервью, которое инокиня Евгения (Сеньчукова) взяла у анонимной монахини о психологах (оно находится ). В нем анонимная монахиня сказала: «Просто я верю, что Господь всех помилует по Своему милосердию». Это уже явно оригеновская ересь о том, что адские муки не являются вечными, что в конце концов абсолютно все люди окажутся в раю. Причем, эта фраза не относилась к теме интервью. Я думаю, если бы инокиня Евгения (Сеньчукова) не была сама заражена оригеновской ересью, она бы не включила такое предложение в текст. Зачем нормальному человеку транслировать ересь, когда он знает, что наказания от Бога ему за это не избежать?
Но это все еще были цветочки. 18 февраля «Правмир» опубликовал статью инокини Евгении (Сеньчуковой) «А после службы идем доедать блины и допивать молоко» (она находится ). В этой статье есть такая фраза: «Один человек жаждет всеобщего восстановления, дабы явилось Божественное милосердие, другой – воздаяния грешным и праведным по делам их, дабы явилась Божественная справедливость». Фраза о «всеобщем восстановлении», когда явится Божественное милосердие, – это прозрачный намек на ересь Оригена. И тут инокиня делает знак равенства между еретиками и верящими в существование вечных мук православными людьми. Как будто в нашей Церкви кто как хочет, тот так и думает по этому вопросу, и ничего ему за неправильное мнение не будет.
Хотя на самом деле люди, которые не верят в то, что грешников осудят навечно в ад, подпадают под анафему, которая каждый год провозглашается в православных храмах в Неделю православия: «Отвергающим бессмертие души, кончину века, будущий суд и вечное воздаяние за добродетели на небесах, а за грехи осуждение: анафема».
Модернисты причислили преподобного Серафима Саровского к богоборцам
В этой же статье инокиня Евгения приводит цитаты из модерниста Павла Евдокимова, которого она называет православным философом. При этом она транслирует его клевету на преподобного Серафима Саровского. Евдокимов утверждает, что святой не просто восстал против Бога, а еще и боролся с Богом, и что Бог поразил его молнией. Я читала житие преподобного Серафима Саровского в нескольких вариантах, но такого эпизода там не встречала. И в Серафимо-Дивеевском монастыре я была, но и там ни о чем подобном не слышала.
Вот что пишет инокиня Евгения: «Но тот же Евдокимов осторожно предполагает: «Житие св. Серафима содержит рассказ о молитве святого за душу одного осужденного грешника: день и ночь святой пребывал в молитве, борясь с божественной справедливостью, и, хотя он и был поражен молнией, его огненная, даже дерзкая молитва заставила восторжествовать милосердие Божие, и грешник получил прощение. Возможно, что ад также зависит от силы милосердия святых и что apokatastasis’а Бог ожидает от нашей молитвы…».
Апокатстасис, упоминаемый здесь двумя модернистами – Евдокимовым и Сеньчуковой – это и есть ересь Оригена о всеобщем спасении. Они тут намекают на то, что это всеобщее спасение возможно, что Бог ожидает его, надо только больше молиться обо всяких проходимцах, которых Господь отверг еще при их жизни. Хотя еще апостол Иоанн Богослов сказал, что не надо молиться обо всех подряд: «Если кто видит брата своего согрешающего грехом не к смерти, то пусть молится, и Бог даст ему жизнь, то есть согрешающему грехом не к смерти. Есть грех к смерти: не о том говорю, чтобы он молился» (1 послание Иоанна, глава 5). Блаженный Феофилакт Болгарский в своем толковании пишет, что апостол Иоанн «говорит: пусть не просит, то есть не молится, ибо не будет услышан. Грех к смерти тот и есть только, в котором не приносят раскаяния».
А архимандрит Рафаил (Карелин) написал своей книге «На пути из времени в вечность»: «Я был свидетелем того, как нарушение церковных правил, запрещающих поминовение усопших еретиков и самоубийц, приносило людям тяжелые искушения, а иногда и трагическую смерть».
Новые последователи Оригена зачислили в свой полк преподобного Силуана Афонского
А дальше инокиня Евгения так пишет о ереси о всеобщем спасении: «Об этом же – слова Силуана Афонского, донесенные до нас его учеником архимандритом Софронием (Сахаровым): «Если посадят тебя в рай, и ты будешь оттуда видеть, как кто-то горит в адском огне, будешь ли ты покоен?… Любовь не может этого понести… Нужно молиться за всех». Тут содержится намек на то, что вечные адские муки противны природе вещей, а раз так, то вечных мук и не будет – все люди в свое время войдут в рай.
При чтении фразы, приписываемой преподобному Силуану, надо понимать, что архимандрит Софроний (Сахаров), судя по всему, сам был заражен ересью Оригена, а потому доверять ему в данном случае не стоит. Вот что говорится об этом человеке в книге архимандрита Рафаила (Карелина) «Да никтоже прельстит вас»: «Что касается о. Софрония, то он и преподобный Силуан неравнозначные духовные величины. Писать о схимонахе Силуане – это еще не значит постигнуть глубину его духовного опыта. Впрочем, книга «Старец Силуан» – лучшее, что написал о. Софроний. В других его книгах вы увидите только фрагменты его размышлений, с некоторым налетом гуманизма. Язык святых – это другой язык. Я говорил о «привкусе оригенизма» в некоторых сентенциях о, Софрония; например, он пишет в книге «Старец Силуан» о подвижнике-пустыннике, который рассказывает о своем видении. Христос является пустыннику и говорит ему, что Он помилует всякого человека, кто хотя бы раз в жизни призвал имя Иисуса. При этом о. Софроний отказывается интерпретировать весьма странное и подозрительное видение пустынника, а приводит его как назидание. Между тем Господь учит другому: «Не всякий, говорящий мне: «Господи! Господи!», войдет в Царство Небесное» (Мф.7,21). Что касается Оригена, то напомню, что он учил о всеспасении, что, в сущности, является нивелированием человеческой личности и уравнением добра и зла. В книге «Старец Силуан» есть мысль о том, что любовь не может потерпеть существование ада. Буквально понятые эти слова являются отрицанием вечных мук – того догмата, который особенно неприемлем для гуманистически настроенной интеллигенции. Иеромонах Софроний, как и епископ Василий (Кривошеий), не смогли остаться на Афоне именно потому, что они не были пропитаны духом Афона и предпочли другой образ жизни и другой стиль монашества».
Если же архимандрит Софроний и правильно передал слова преподобного Силуана, то инокиня Евгения (Сеньчукова) и Павел Евдокимов являются, извините за выражение, хамами. На Земле нет безгрешных людей, и некоторые святые могли иногда чего-нибудь сморозить в своих сочинениях, но нельзя откапывать эти нелепости и выставлять их на всеобщее обозрение. Об этом в свое время сказал преподобный Викентий Лиринский. Вот его слова: «Мне кажется, что такой исход дела по вдохновению Божию состоялся особенно ввиду коварства того рода людей, которые, замышляя пустить в ход свою ересь под чужим именем, берут большей частью малоизвестное сочинение какого-нибудь древнего мужа, по неясности своей как будто благоприятствующее их учению, чтобы таким образом показать, что то, что они проповедуют, что бы там ни было, проповедуют не они первые и не они одни. Нечестие такого рода людей я считаю вдвойне заслуживающим отвращения, как потому, что они не страшатся упаивать других ядом ереси, так и потому, что они выставляют, так сказать, на ветер память святого человека, как будто какой прах безжизненный, и те мнения его, которые надлежало погребсти молчанием, позорят, поднимая их вновь. Они идут совершенно по следам учителя их Хама, который не только не позаботился прикрыть наготу почтенного отца своего Ноя, но рассказал еще о ней другим в посмеяние, чем и заслужил то, что даже на потомков его пало проклятие этого греха. Совсем не так поступили блаженные его братья. Они не хотели ни своими глазами видеть наготу досточтимого своего отца, ни других допустить над ней издеваться: но покрыли его, как сказано в Писании, обратившись лицом назад, то есть они и не одобрили ошибки святого мужа, но и не выставили ее на позор, а за то и получили в награду щедрое благословение своему потомству».
Всепрощающая любовь Бога, святых и ангелов – это миф
Святые совершенно спокойно воспринимают то, что ад битком набит грешными душами, потому что они на все смотрят также, как смотрит на все Бог. И если Господь допускает существование ада, то и святые не переживают из-за мучений грешников. Слащавая любовь, покрывающая одинаково и праведных, и грешных, и прощающая всех людей, существует только в фантазии модернистов и теплохладных христиан. Бог есть любовь, но это такая любовь, которая попаляет грешных. Пророки, по сравнению с модернистами, были безгрешными людьми, но когда к ним приближался Бог, он находились в страхе и трепете, и после Божиего посещения долго не могли прийти в себя. Апостол Иоанн Богослов пишет в 1-й главе Апокалипсиса, что когда он увидел Христа, то упал к Его ногам, как мертвый.
А уж когда Божии кары обрушиваются на людей, с ними происходят совершенно ужасные вещи. Например, женщину, оклеветавшую преподобномученика Стефана Нового, растерзали собственные дети-близнецы. После чего и сами умерли, как «порождения ехидны» – это не мое выражение, такого мнения о ней и ее отпрысках был святитель Димитрий Ростовский.
И у святых нет той слащавой любви, которая существует только в воображении модернистов и теплохладных христиан. Некоторые святые при жизни и убивали, и били грешников. Например, святитель Лев Катанский сжег колдуна на костре, святитель Порфирий Газский умертвил своей молитвой манихейку, вовлекавшую людей в ересь, преподобный Савва Тверской, будучи настоятелем монастыря, бил жезлом и сажал в затвор бесчинствовавших монахов.
Преподобный Даниил, игумен Скитский, нечаянно убил человека – он попал в плен, и когда его стали мучить, он, обороняясь, убил камнем мучителя и ушел. Святой начал переживать из-за того, что лишил человека жизни, и пошел к патриарху Александрийскому, а тот велел ему успокоиться, сказав: «Ты убил не человека, а зверя». Преподобный не успокоился, а отправился к Римскому епископу, но тот ответил, что согласен с мнением патриарха. Затем святой обошел патриархов других четырех поместных Церквей, и все они сказали, что он убил не человека, а зверя.
А модернисты пытаются нас убедить в том, что праведники, находясь в раю, усиленно просят Бога прислать к ним из ада всевозможных подонков, чтобы те и Царство Небесное превратили в арену страданий. Потому как из православного учения нам известно, что люди, переходя из временной жизни в вечную, не меняются: если человек умер садистом, то и в вечность он придет садистом. К тому же за гробом нет покаяния, а только оно и может превратить грешника в праведника.
В Апокалипсисе говорится, что мученики в конце времен будут молить Бога не о помиловании грешников, а совсем об обратном. Апостолу Иоанну Богослову было открыто в видении, что мученики, находившиеся на Небе, «возопили громким голосом, говоря: доколе, Владыка Святый и Истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу?» (Апокалипсис, 6 глава). Архиепископ Аверкий (Таушев) так толкует это место: «Молитва праведников объясняется, конечно, не желанием их личной мести, а ускорением торжества правды Божией на земле и того воздаяния каждому по делам его, которое должно произойти на Страшном суде и сделать их причастниками вечного блаженства». А священник Даниил Сысоев в своем толковании на Апокалипсис объясняет это место так: «Все кары в конце времен – результат издевательств над христианами в течение всей мировой истории и итог молитв мучеников, которые постоянно просят об отмщении отступникам, богохульникам и убийцам, залившим невинной кровью всю землю».
Кроме того, в житиях святых можно найти истории, когда ангелы били людей. Причем, блаженного Иеронима Стридонского при его жизни ангелы так сильно били бичами, что у него посинели плечи. И такому наказанию он подвергся не за какое-то страшное злодеяние, а за то, что увлекся чтением античной литературы. Также в православных книгах мы можем найти истории о том, что святые после своего успения наказывали людей такими болезнями, что те не могли подняться с постели.
Святитель Иоанн Златоуст о том, почему праведники не будут заступаться даже за своих родственников, отосланных в геену
Святитель Иоанн Златоуст задавался вопросом, как отнесутся праведники к тому, что их нечестивые родственники окажутся после Страшного суда в геене. И вот какой ответ он дал на него. Говоря о том, что ждет человека, которого после последнего суда ввергнут в адову бездну, святитель Иоанн пишет: «Там не так, как здесь: для облегчения бедствия твоего не принесут тебе – один серебра, другой пищи, иной утешительного и отрадного слова; там все будут чужие. Даже и Ной, Иов и Даниил, хотя бы увидели кого из своих родных страдающими, не согласятся тогда ходатайствовать за несчастных. Тогда отнимется у нас всякое сострадание, свойственное теперь природе нашей. Так как благочестивые родители порой имеют нечестивых детей, и благочестивые дети нечестивых родителей, то, чтобы радость праведников всегда была чистая и чтобы наслаждающиеся благами не возмущались состраданием, – для этого, повторяю, и самое сострадание отнимется, и они вместе с Владыкой воспылают гневом даже против единокровных своих. В самом деле, если и теперь самые обыкновенные родители иногда отказываются от детей своих, и исключают их из своего родства, когда видят их живущими распутно, тем более так поступят тогда праведники». Это все говорится в «Беседе на Второе послание Коринфянам» святителя Иоанна Златоуста.
Почему инокиня Евгения (Сеньчукова) не говорит прямо, что Ориген прав?
Архимандрит Рафаил (Карелин) так говорит о повадках модернистов: «Модернисты, высказывая свои мысли, стараются не раскрывать их до конца, чтобы не выдавать свою антиправославную сущность. Поэтому у модернистов чувствуется отрывочность и незаконченность концептуальных взглядов».
А святитель Феофан Затворник писал в «Мыслях на каждый день», что уже в его времена лжеучители распространяли свои лжеучения при помощи прозрачных намеков: «Ложных учений у нас расходится много: иные гласно и открыто идут против истины; другие – под условными намеками, понятными, однакож, тем, к кому направляются».
И еретики других веков скрывали свои лжеучения, когда им это было выгодно. Например, отлученный от Церкви Арий спрятал у себя на груди хартию с изложением своей ереси, пришел к императору Константину и на вопрос о том, по-православному ли он верит, ударил себя по груди, где находилась хартия, и сказал: «Я так верю!» Император подумал, что тот стал придерживаться православного учения, и дал указание архиерею принять Ария в общение с Церковью.
А во второй половине III века был вообще удивительный случай. Когда епископы некоторых Церквей заметили, что епископ Павел Самосатский распространяет ересь, они собрали против него собор. На него пришел и сам еретик. Но он так искусно скрывал свое лжеучение, что отцы не смогли уличить его. Несколько раз они собирали соборы, и все без толку. И только на последнем соборе пресвитеру Мальхиону, который до своего пресвитерства был наставником училища софистов, удалось посредством диалектического спора вывести Павла Самосатского на чистую воду. После этого еретика извергли из сана.
Все же инокиня Евгения (Сеньчукова) не является какой-то юродивой монахиней, которая живет на подаяния добрых людей. Она встроена в церковную иерархию, и если до кого-нибудь из людей, стоящих выше нее в этой иерархии, дойдет, что она является последовательницей преданного анафеме на Пятом Вселенском соборе еретика Оригена, ее за это по головке не погладят. Вот и приходится ей в своих статьях довольствоваться намеками.
Что сказали отцы сборов о ересях Оригена
В определении Пятого Вселенского собора говорится:
«Если кто не анафематствует Ария, Евномия, Македония, Аполлинария, Нестория, Евтихия и Оригена, с нечестивыми их сочинениями, и всех прочих еретиков, которые были осуждены и анафематствованы святою кафолическою и апостольскою Церковию и святыми четырьмя помянутыми соборами, и тех, которые мудрствовали или мудрствуют подобно вышесказанным еретикам, и пребыли в своем нечестии до смерти: тот да будет анафема».
А это две анафематизмы по поводу Оригена и его ереси о всеобщем спасении (или о временном характере адских мук) Константинопольского поместного собора 543 года:
«9. Кто говорит или думает, что наказание демонов и нечестивых людей временно и что после некоторого времени оно будет иметь конец, или что будет после восстановление демонов и нечестивых людей, — да будет анафема.
10. Анафема и Оригену, прозванному адамантовым, изложившему это, вместе с его нечестивым, непотребным и преступным учением, и всякому, кто держится этих мыслей, или защищает их, или каким-нибудь образом когда-либо осмелится повторять их».
Что писали в ХХ веке о ереси о всеобщем спасении
Не только древние святые осуждали в своих трудах ересь Оригена о всеспасении.
Святитель Николай Сербский, живший в ХХ веке, в своих «Миссионерских письмах» не только раскритиковал эту ложную идею, но и верно подметил, что она почему-то поселяется в головах людей, которые в жизни отличаются злобным нравом: «Простит Он на Суде Страшном и тех, кто покаялся на смертном одре, в свой последний час, во всех беззакониях своих, кто признал Христа Сыном Божиим и возопил к Нему о спасении. Простит и тех, кто во имя Его проявил хотя бы малую милость и чашей воды напоил одного из наследников Его. Но недостаточно этого искусителям Господа! Недостаточно тем, кто сам не знает, что значит простить, что значит покаяться. Не знают они, насколько милость Божия превосходит наш ум. Они хотели бы, чтобы Господь смешал Царство вечного света с тьмой, чтобы и на небе, как и на земле, наступило смешение добра и зла. Хотели бы, чтобы Иуда, и Каин, и все братоубийцы, все безбожники, кровопийцы, развратники, мошенники, богохульники, осквернители святынь – все, все нераскаявшиеся преступники встали одесную Христа на последнем Суде вместе со святыми, мучениками и праведниками и чтобы ошуюю Его никого не осталось! Разве это справедливость? Разве справедливо дать ту же плату тем, кто даже не ступил на ниву Хозяина, и тем, кто трудился на ней весь день? Разве это милость – смешать свет и тьму, истину и ложь, пшеницу и плевелы? Человече, кто еси, чтобы учить справедливости Начальника справедливости?»
Что было сказано об оригеновой ереси в ХХI веке
Архимандрит Рафаил (Карелин) в одном своем интервью, перечисляя признаки, по которым можно вычислить модернистов, сказал: «Они учат о всеспасении, уже заранее предрешенном Богом, то есть, неизбежном. При этом они не только повторяют и варьируют апокатастасис Оригена, но в некоторых случаях идут намного дальше. Если для Оригена грешник должен пройти очищающие страдания на земле, то некоторые модернисты считают, что достаточно грешнику пожелать спасения, и он же будет спасен».
В книге «Да никтоже прельстит вас» архимандрит Рафаил сказал, что проповедники всеспасения создают новое христианство: «Они хотят создать новое, «розовое», уютное, ни к чему не обязывающее христианство, для которого не нужна духовная борьба и укрощение своих страстей. Это спасение без Христа, Царство Небесное без Бога, воскресение без жертвенного подвига – креста, любовь без справедливости и целомудрия. Такое учение ведет не к Божественной Любви, а к паразитированию на Любви, подмене христианской любви либеральной индифферентностью и ведозволенностью. Эти люди, обольщая других учением о запрограммированном всеобщем рае, на самом деле обмануты тем змием, который обещал нашим праотцам без труда сделаться богами».
Алла Тучкова, журналист
Вот находится книга священника Георгия Максимова «Вне Церкви нет спасения», где он объясняет, почему в Царство Небесное могут войти только православные христиане
pravdoiskanie
«ЭТО КАТАСТРОФА… И ЧЕМУ ОНИ НАУЧАТ? Пресс-секретарь Якутской епархии и проректор Духовной семинарии: «Ада не существует, как и, тем более, рая»
Прим.Ред. — Дорогие во Христе братья и сестры! Как такие безбожники, да еще и инокини, могут быть проректорами Духовных семинарий? Это тоже знамение последних времен. Инокиня Евгения (Сенчукова) не верит ни в ад, ни в рай, ни в Пресвятую Троицу. Но зато любит Будду. Так она еще является и пресс-секретарём епархиального управления Якутской и Ленской епархии!
И основная проблема не этой горе-инокине, а в правящем архиепископе Якутской епархии Романе (Лукине). Ведь она открыто и публично позиционирует себя не христианкой, а не весть во что верующей. И при этом она занимает такие высокие посты в православных епархии и семинарии. Возникает вопрос, а во что верит сам архиепископ?
Инокиня Евгения (Сеньчукова) — пресс-секретарь епархиального управления Якутской и Ленской епархии, проректор Якутской Духовной семинарии по научной работе» http://3rm.info/main/69666-i-chemu-oni-nauchat-prorektor-yakutskoy-duhovnoy-seminarii-ada-ne-suschestvuet-kak-i-tem-bolee-raya.html
Кал унылый, ты хоть знаешь?
Твоя «церковь»: как свята?
И какой – особой: верой?
Она – доверху: полна?
Загляни к монахам в души!
Ты – увидишь: там про свет?
Или – всё: покрыто мраком?
Как – в аду, а света – нет?
«Да, душа у них – загадка!»
Дед Мороз, во сне: сказал!
Но, принюхавшись, дополнил:
«Такой запах – будто: кал!»
«Это – заговор: масонский?
Иль – Сионский: протокол?
Будто вставил им кто в дырку?
Не осиновый ли – кол?»
Я ответил, что – не знаю!
Я сказал: «тебе – видней!»
Я сказал: «ведь я – нерусский!
А точнее – я: еврей!»
«Что могу в душе – загадке?
Я умом своим – понять?
Она так – свята, велика?
Как – Кузьма, и его – мать?»
Веселись, гордись, ликуй!
Хочешь – пей, а хочешь – жуй!
Воз рождается – страна?
Ждёт – опять: царя она?
============================
Кал унылый: ты что скажешь?
Ты – доволен: красотой?
Веры – правой, веры – славной?
И, конечно же – святой?
Серафим Саровский прав был?
Что гореть им всем – в аду!
Этим чёрным – головёшкам?
Тем, что любят – сатану?
Веру все – свою продали?
Ту – в начале что: была?
Когда постриг – принимали?
Делась – вдруг: она куда?
==========================================
Вот почему духовенство и монашество РПЦ так нагло ведёт себя: не верят ни в ад, ни в рай, свора сия!
Вопрос: будет ли государственная секта РПЦ запрещена или лицензию от власти получит на нарушение УК? https://pravdoiskanie.livejournal.com/3633196.html
Сказание Белковского-политтехнолога консульта Собчак и богатыря: «РПЦ-МП предлагаю ликвидировать я!» https://pravdoiskanie.livejournal.com/2004363.html
Вопрос: находятся ли в мафиозной связке власть РФ с руководством РПЦ, с Генпрокуратурой в том числе? https://pravdoiskanie.livejournal.com/3632845.html
Вопрос: не слишком ли РПЦ для России стала удовольствием и дорогим, и криминальным, а не святым? https://pravdoiskanie.livejournal.com/3632334.html
Сказание к главе Следственного Комитета РФ: я ходатайствую о возбуждении уголовного дела против РПЦ! https://pravdoiskanie.livejournal.com/1204499.html
Вопрос: имеют влияние на президента РФ РПЦ попы и приказ начать 3ю моровую войну могут ли дать они? https://pravdoiskanie.livejournal.com/3616992.html
Сказание о публичном вранье духовной скрепы главы: «РПЦ никак не связана с политикой, исчадья мои!» https://pravdoiskanie.livejournal.com/1169306.html
Вопрос: взаправду РПЦ самый успешный бизнес проект России за все времена, или это пашквиль, клевета? https://pravdoiskanie.livejournal.com/1167853.html
Вопрос: будет ли признано несостоятельным недееспособным и токсичным РФ и РПЦ — 2 монстра в 1м лице? http://pravdoiskanie.livejournal.com/1075100.html
Сказание семинаристов и священников о бизнесе в РПЦ: не церковь, но криминальная организация — сие? https://pravdoiskanie.livejournal.com/1126764.html
Сказание правдивое выпускника духовной академии о православной ц: во всём безобразии, и нечистоте! http://pravdoiskanie.livejournal.com/1198093.html
Сказание бывшей послушницы о православном концлагере = монастыре РПЦ: уголовное дело будет, или не? https://pravdoiskanie.livejournal.com/831059.html
Вопрос: надыть ли государственное православие всея РФ к ответу призвать, а счета ОПГ — арестовать? http://pravdoiskanie.livejournal.com/416404.html
Вопрос: зачем над христианской верой издеваются РПЦ попы, зачем губят свою паству и себя самих они? https://pravdoiskanie.livejournal.com/3628427.html
Сказание о творческой группировке, о «Лысой Горе» или о женском Минском православном монастыре? https://pravdoiskanie.livejournal.com/3616113.html
Сказание о праздновании Покрова Божьей Матери в Минском женском монастыре: полный Хэллоуин сие? https://pravdoiskanie.livejournal.com/1192757.html
Сказание об отпевании архимандрита Кирилла, и о фольклорных концертах в храмах РПЦ, во всей красе! http://pravdoiskanie.livejournal.com/955251.html
Вопрос: почему не оскорбляют духовенство и паству индийские танцы в храмах РПЦ — против Иисуса все? http://pravdoiskanie.livejournal.com/888923.html
Сказание о неправых, не славных, и не крестьянских плясках в храме РПЦ: но понравятся они тебе? http://pravdoiskanie.livejournal.com/888806.html
Сказание о плясках в крестьянских храмах у католиков = братьев, а ты отстаёшь: догоняй, ядрёна вошь! http://pravdoiskanie.livejournal.com/862348.html
Сказание про ёперные театры в подмосковных монастырях: при чудотворных иконах и мёртвых мощах! http://pravdoiskanie.livejournal.com/850691.html
Сказание о богослужении в храме РПЦ-МП, похожее на концерт: православный, ты рад, или больше уж нет? http://pravdoiskanie.livejournal.com/820272.html
Вопрос: должны ли проходить Гала = концерты в главном храме РПЦ, и угодны ли они Богу или сатане? http://pravdoiskanie.livejournal.com/660379.html
Сказание о православном театре РПЦ на воде: она — любящая мазер, а ты – чадо ее! http://pravdoiskanie.livejournal.com/222570.html?thread=1219178
Вопрос: а верят ли в Бога РПЦ попы, или перед вами спектакли в храмах, как в театре разыгрывают они? http://pravdoiskanie.livejournal.com/468241.html
Вопрос: надыть ли опять проводить концерт в ХХС, главном храме РПЦ, чтоб угодить сатане? http://pravdoiskanie.livejournal.com/330882.html
Сказание о танцах в главном храме РПЦ: такой балдёж – не передать вообще! http://pravdoiskanie.livejournal.com/94075.html
Сказание об основных задачах психофашизма и вопрос к тебе: есть ли это в России и в скрепе духа РПЦ? https://pravdoiskanie.livejournal.com/3630869.html
Инокиня Евгения: стараюсь задавить в себе московскую тусовщицу
Молодая, веселая, красивая, образованная. Я могла бы еще долго рассказывать об инокине Евгении, в прошлом — журналистке и социологе Марии Сеньчуковой, и все еще было бы недостаточно. Что заставило коренную москвичку с университетским образованием поехать в Якутск и принять там постриг, было для меня великой тайной. И, наверное, так и останется скрытым от меня навсегда, но разговор вышел интересный, открытый, откровенный. По-другому с сестрой Евгенией и быть не могло.
— Признайся, сестра Евгения, если бы твой папа не стал священником и монахом, ты бы решилась на постриг?
— У меня дело к этому шло независимо от папы — у нас разные мотивы. У папы это было логичное движение: после смерти мамы он практически сразу получил благословение на учебу в семинарии (чего, правда, не мог осуществить, поскольку перед ним стояла задача нас с сестрой вырастить, на ноги поставить). А у меня интерес к монашеству возник задолго даже до серьезного воцерковления. Правда, тогда была некая романтизация пострига. Более или менее сознательно этот интерес стал оформляться, когда я начала ездить по монастырям, в том числе, он сформировался из поездок в Саввино-Сторожевский монастырь.
Еще раньше, когда мама была жива, мы ходили в храм. Это было несерьезно — несколько раз в год. Но потом нам кто-то сказал бывать в храме раз в три недели, и мы старались хотя бы раз в месяц ходить. Когда мама заболела, к ней стали приходить священники из одного из московских храмов. В числе прочих был один иеромонах. Настоящий, несколько не от мира. Не могу сказать, что после знакомства с ним у меня сразу возникло желание стать монахиней, но этот путь всерьез заинтересовал. А потом я стала ездить в Саввино-Сторожевский монастырь, куда этого монаха перевели, и где мне, конечно, нравилось: чувствовалась там какая-то неотмирность, что меня очень привлекало.
А когда прошло около года после смерти мамы, от Иерусалимского подворья, куда я постоянно ходила, стали возить группы в Дивеево и в Иерусалим. Я с ними ездила несколько раз и, хотя это можно считать романтическим, несколько сентиментальным взглядом, меня совершенно поразила эта ни на что не похожая форма жизни. Я была девушкой достаточно светской, к тому же у меня тогда был период хиппования, но, как это ни парадоксально звучит, я увидела, что монашество – это самая внутренне свободная среда. Теперь я понимаю, что там куча тараканов, но если над собой работаешь, твою свободу никто ограничить не может.
— По тому, что и как ты говоришь, создается ощущение, что ты тогда была взрослым человеком с прожитым бэкграундом. С другой стороны, после слов о хипповской тусовке понимаешь, что речь — о юности. Давай определимся, сколько тебе было лет на тот момент.
— Период первичного интереса к монашеству начался лет в 17. Понимаешь, я прошла все этапы, которые положено подростку проходить. В частности, я считала, что религия – отстой. У меня не было момента, когда бы я разрывала с православием, но я пыталась усидеть на нескольких стульях: мне нравилось читать про дзен-буддизм и одновременно я чувствовала себя настоящей православной христианкой. Я, кстати, не могу сказать, что это был негативный опыт.
— Это нормально. Тем более, для молодости.
— На самом деле к серьезному, именно серьезному воцерковлению меня подтолкнула смерть мамы. По большому счету, ни одно мировоззрение не могло меня примирить с этой ситуацией. Мама умерла внезапно. Она болела месяц, и, я так понимаю, многие догадывались, что дело плохо. Но я этого совсем не знала, я думала, что в крайнем случае она пойдет на инвалидность. А когда она совершенно внезапно умерла, мне нужен был какой-то смысл, я не понимала, что происходит на самом деле. У меня внутри был даже не ропот, а обалдение… Я не понимала, во-первых, зачем Господь это сделал, во-вторых, что он мне хочет этим сказать. Мне тогда были особенно симпатичны восточные религии, в особенности дзен-буддизм. Я и сейчас считаю, что буддизм – это замечательное интеллектуальное прозрение, но он ничего не давал моей душе. Я искала диалога с Богом, а именно этого-то буддизм и не предлагал. Я начала метаться, искать, куда приткнуться, и понимала, что идти, кроме старого и проверенного средства – храма, мне некуда.
Я даже не могу сказать, что и храм сам по себе мне помог, но когда я все стала осмыслять, у меня сложилось в голове: здесь мне не предлагают какое-то решающее мои проблемы учение. Здесь – Бог. Он живой, он с людьми, он был человеком и это навсегда. Значит, он меня может сейчас понять и услышать. И это и есть христианство.
— Любой человек, прочитав эти слова, скажет: понятно, юную барышню в глубоких переживаниях Церковь поймала в свои сети.
— Понимаю. Но я не была активной прихожанкой и не искала утешения в Церкви. Утешение само происходило в моей голове, в моем сердце. Это были параллельные вещи. А может, я сердцем усвоила то, что с детства получала в гомеопатических дозах. Ведь в Церкви я не искала эстетики, и до сих пор плохо воспринимаю Церковь как субкультуру. Меня и сейчас раздражают обсуждения необходимости переводов богослужений на русский язык. Не потому, что они нужны или не нужны, просто мне кажется, что христианство существует не для того, чтобы мы обсуждали такую ерунду, как язык. У меня был недолгий период, когда меня интересовала внешняя сторона. Иногда это проходило в форме игры: я начинала ходить в длинных черных юбках и устремляла глазки в пол: настоящая православная девочка должна выглядеть вот так. На самом деле, мне попросту нравились черные юбки. А месяца через два они надоедали, и я надевала кожаные штаны. И одно не противоречило другому, у меня не возникало ощущения, что если я не надену платок, то не имею права войти в храм.
— А молодые люди? Разве московскую барышню не должны были интересовать прекрасные юноши? Ведь ты жила в весьма активном и культурном социуме.
— Я тебя сейчас ужасно рассмешу. Когда я только начинала ездить в Саввино-Сторожевский монастырь, параллельно развивалась история одной моей родственницы, маминой двоюродной сестры, она тоже готовилась к уходу в монастырь (сейчас она в Горненском монастыре в Иерусалиме). Готовилась сознательно, пела на Пюхтицком подворье. И какое-то время мы вместе ездили в монастырь. Но семья не принимала ее выбор. Однажды я приехала в гости к ее маме после монастыря, она стала расспрашивать, как у меня дела. Я пью чай и неожиданно, почти в отчаянии отвечаю: «Это поразительно, но самые лучшие мужики ушли в монастырь!»
— Это мне как раз понятно. Я однажды папе высказала свое неодобрение тем, что он всех нормальных парней готовит к рукоположению.
— Вот! А если серьезнее, так получилось, что по настоящему влюблялась я только однажды. Но даже ту влюбленность я не воспринимала как возможность брака. Скорее, как то, что в конечном итоге надо преодолеть. Бывает, люди идут в монашество от силы, а я от слабости. Я никогда не чувствовала себя готовой к семейной жизни. Обычно девушки мечтают о красивом свадебном платье, о свадьбе. Мне казалось, что с таким же успехом можно мечтать полететь на Марс. Я воспринимаю семейную жизнь как нечто сложное, требующее колоссальной отдачи. Я всегда понимала, что выйти замуж с моей стороны будет безответственно, я не потяну брак. А еще я всю жизнь была дико закомплексована, я воспринимала себя как толстую, некрасивую девочку, которая мало интересует молодых людей. Оглядываясь назад, я понимаю, что немножко себя накручивала. Не то, чтобы я активно интересовала молодых людей, но какие-то рядом были, просто у меня не возникало стремления с кем-то построить отношения.
Но при этом хочу сразу предупредить, я в монашестве не потому, что несчастна и никто меня не любит. Как раз к тому времени, когда я созрела до монашества, выяснилось, что не такая уж я толстая и некрасивая.
— Толстая и некрасивая – не синонимы.
— Абсолютно. Но я комплексовала из-за этого. Мой размер оказался дикой проблемой, потому что в школьные годы я была нескладной. Хотя сейчас, когда я иногда пересматриваю фотографии, вижу – не такая уж и нескладная, но на меня было сложно найти что-нибудь в магазине. К тому же тогда мы жили небогато, так что, по большому счету, у меня не было возможности себя прихорашивать: в джинсы клеш вставила и вперед. Главной бижутерией были фенечки. А тот период, когда все мои ровесницы влюблялись, прошел мимо меня без напряга, без внутреннего конфликта.
— До революции считалось, что в монахини постригать стоит после 40 лет. Объяснялось это тем, что молодого человека «штормит», и он может в разные стороны метаться. Думаю, что негласно подразумевалось также, что нечего почем зря здоровую, способную рожать и работать тетку не использовать. Судя по тому, что тебя постригли совсем молодой, ситуация, как я понимаю, изменилась?
— До революции постриги совершались в позднем возрасте не только и не столько по причине того, что человек мог передумать — это была государственная установка со времен Петра I (как раз недавно я читала историю Русской Церкви). При Петре возраст пострига для женщин составлял 50-60 лет. Сейчас в иночество постригают и раньше, чем меня, а в монашество стараются не постригать лет до 30. Я видела монахинь, постриг которых состоялся и после 40, и до 40 лет. Знаешь, я, может, сейчас крамольную вещь скажу, но лучше не затягивать. Конечно, всегда есть риск того, что человек бежит от себя…
— Нельзя исключать и того, что оказавшись в монастыре с парой сотен монахов и тысячами паломников в год, искушения появятся такие, о которых будущий монах и подозревать не в состоянии.
— Конечно. Но когда я приняла это решение, у меня было ощущение, что я от него больше 10 лет бегала. За несколько дней до пострига я обдумывала прошедшую жизнь и у меня в голове вдруг совершенно ясно вышло: я тянула момент окончательного решения. Я даже воспринимала это как заблуждение. Мне кажется, вопрос о том, когда принять постриг, необходимо решать с духовником. Это должен быть хороший, опытный священник, который способен вести. Потому что, когда наступает момент принять то или другое решение, человека сильно крутит, и очень сложно разобраться в себе. Это не проблема для психолога и не та проблема, которую можно решишь самому, нужен совет духовника. Даже не как отца, а как старшего товарища, способного подсказать. При этом надо понимать: если ты ориентируешься на священника-монаха, скорее всего, у тебя возникнет тяга к монашеству. Это не на 100%, но в моем случае окончательное решение было принято, когда я приехала в Якутию, где у меня сложились доверительные отношения с владыкой, человеком настоящего монашеского склада. Только после общения с ним я созрела окончательно.
— Существует довольно распространенная точка зрения, что в монахи идут люди, мечтающие о карьерном росте в Церкви. Понятно, что у женщин и мужчин несколько разные возможности, тем не менее, они есть и у тех, и у других. Стоит ли принимать постриг из желания пробиться «наверх»?
— Принимая постриг ради карьеры, человек загоняет себя в ловушку. У девочки есть только один вариант карьеры — стать игуменьей, но я не представляю, что в этом карьерного.
Конечно, есть люди, которые идут в монахи, чтобы стать архиереями или хотя бы богатыми настоятелями. Карьерное стремление может появиться не только от желания власти и денег, а из мечты спасти Церковь. Но мы немало наслышаны о том, куда выстлана дорога благими намерениями. Понятно, что кому-то везет, но в какой-то момент такому человеку обязательно придется пойти против совести и солгать, поскольку монашество накладывает некоторые ограничения, и они касаются не только режима питания. Как я сказала в начале нашего разговора, монашество – свободный путь. Но только при работе над собой, поскольку цель монашества – это исправление, изменение себя. Пока ты всерьез привязан к благам, пока у тебя нет желания от них освободиться, свободным ты не станешь. И это не громкие слова: с вещизмом, с тягой к хорошим предметам быта я борюсь постоянно.
Возвращаясь к теме карьерного монашества: если в основе пострига лежит не желание себя исправлять, а любое другое, пусть даже самое благородное желание, в какой-то момент ты начнешь лгать самой своей жизнью, и ты не сможешь в этом жить. А если и сможешь, тебе точно будет больно и тяжело. Так что я никому не посоветую становиться монахом из-за карьеры, не говоря о том, что карьера в Церкви тяжела и сложна. Неся послушание в епархиальном управлении, я постоянно вижу священников, монахов, которые несут административные послушания. Это трудно.
— А то, что ты — московская барышня из приличной семьи, с философским факультетом МГУ в анамнезе, мешает или помогает в нынешней жизни?
— Скорее помогает, потому что я пресс-секретарь владыки и проректор по науке в семинарии. Соответственно, хорошо, когда есть приличное образование. То, что я была журналистом, помогает работать в пресс-службе, хотя я немножко осложняю себе жизнь, потому что по старой памяти иногда хочется поскандалить, а этого делать нельзя. А московская тусовочная барышня иногда мешает. Яркий пример: я периодически могу часами зависать в Facebook, осознавая, что монашество – это отрешение от мира. Но отрешение от мира с общением в Facebook плохо сочетается. Стараюсь московскую тусовщицу в себе задавить, но это работа – и работа сложная, на годы, если не на десятилетия… Все же монашество — это изменение себя ради встречи с Богом. Буду менять себя дальше.
— Ты рассказывала о романтизации монастырей. Но и в мужском, и в женском монастыре есть вещи совсем не романтические: тяжелая работа, трудные послушания. Но самое сложное – это общежитие. И, в отличие от семьи, это не то общежитие, где все близки, любят друг друга и готовы многое терпеть, прощать. Конечно, в монастыре тоже стараются терпеть и любить, но не всегда выходит. Ты осознавала, на что идешь, или ты из числа счастливчиков, замечающих только хорошее?
— Во-первых, у меня есть тенденция видеть только хорошее, во-вторых, с самого начала у меня были большие запросы. Это ужасно гадко звучит, с претензией, но для меня принципиально важно: монахи должны жить по отдельности, у каждого должен быть свой угол. Так живут далеко не во всех монастырях. Насколько я помню, когда я в Дивеево была, монахини жили по четыре человека в комнате.
Кажется, Феофан Затворник говорил: «Бог и душа – вот и весь монах». У человека должно быть пространство, в котором он может быть один на один с Богом и с самим собой. И это не может быть: «я ухожу в пустыню своего сердца, оставаясь в гуще толпы». Должно быть именно физическое пространство. То самое пространство, где твоя свобода проявляется, и ты можешь ее использовать для духовного роста, либо для духовного падения.
Если бы меня поставили перед фактом, что надо жить ввосьмером в комнате с нарами на десяти метрах, я бы ни за что на свете не пошла бы в такого рода общежитие. Не потому, что я такая привередливая. Я довольно легко смогла бы жить с туалетом во дворе, умыванием из холодного ведра и питанием баландой. Это не столь значимо. Но окончательно подтолкнуло меня к принятию решения посещение Грузии в 2011-м году: я оказалась в женском монастыре Ахалкалаки на границе Грузии, Азербайджана и Турции. Матушка игуменья показывала, как они живут. Монастырь скромный, я бы даже сказала бедный, послушания в основном физические, но у всех монахинь было по своей комнате и у каждой личное время. На стене висел распорядок дня, где несколько часов отведено на молитву, чтение. Они много работают и, насколько я поняла, у них много послушаний при местном епархиальном управлении, но при этом сохраняется суть монашеской жизни: они могут уединиться для молитвы, для размышления, для обогащения своей души. Это идеальная форма монашеской жизни.
— А почему твой выбор пал на Якутию?
— Ой, так сложилось. Я же сюда сначала приехала в командировку на три дня. Мне нравится атмосфера, причем она мне нравится именно в церковном отношении: здесь сознательные миряне. Я об этом иногда рассказываю. Поскольку долгое время здесь было мало священников (да и сейчас пока еще мало), люди привыкли самостоятельно жить духовной жизнью. На Севере это особенно хорошо видно: священник приезжает раз в 2-3 месяца на неделю или на две недели. А они пока ждут священника собираются на молитву. Вместе читают Евангелие, вместе обсуждают его — такой сознательный, серьезный подход. Когда священник приезжает, просят книжек. Причем не брошюрки, у них в библиотеках «Житие святых». Понятное дело, что это не сложная литература, но и люди в северных селах университеты не заканчивали.
Я приехала в Якутию весной 2012-го года, когда в церковной журналистике все стало разваливаться после известного инцидента в Храме Христа Спасителя. К тому моменту в Москве переругались практически все. Я приезжаю в Якутию и выясняется, что проблема «глобальной важности», которую в Москве обсуждают на каждом углу, и за которую друг друга проклинают и предают анафеме, здесь никого не интересует. Да, случилась такая неприятность, но давайте поговорим о чем-нибудь хорошем. Это был другой мир, настолько далекий от московской откровенно вредной суеты, что это затягивало.
Но самый важный момент здесь — центральная фигура владыки Романа. Он с самого начала производил очень приятное впечатление чисто по-человечески, а уже позже меня поразило, что он работает наравне с простыми приходскими священниками и даже больше. Он не считает, что архиерей – это человек в привилегированном положении, имеющий право расслабиться, пока остальные пашут. Наоборот. Я ведь езжу с ним постоянно и скажу тебе: он выкладывается больше всех в епархии. От него иногда рабочие письма приходят в два часа ночи. И не потому, что он хочет помешать мне спать, просто у него возникла какая-то мысль, и ее надо развить.
У меня был трагикомичный эпизод. 30 декабря я доделывала отчет перед Новым годом: предрождественские дни, работа всех государственных учреждений закончилась, а у церковных еще, по большому счету, не началась. Начался такой промежуточек, когда можно выдохнуть. И я в 4 утра отправляю владыке письмо, думая, что он мне ответит утром, а он ответил через 15 минут. Значит, тоже не спал еще, что-то доделывая.
Он все время фонтанирует идеями, постоянно хочет еще что-то придумать, кому-то что-то рассказать. И он действительно воспринимает свое дело как служение. Мы сейчас Патриарха встречали в Тикси, так владыка полетел туда несколькими днями ранее, чтобы вместе со священниками храм украшать, шкафы двигать…
В начале марта 2013-го года я прилетела в Якутию по приглашению ректора и архиерея прочитать лекцию в семинарии по парижской школе русского богословия. Вечером я постучалась в дверь архиерейского кабинета: «Владыка, вам люди нужны?» — «Нужны». – «Тогда через год я к вам приеду». И приехала.
— Много лет назад, еще во времена моего девичества, я услышала от одного монаха слова, которые запомнила на всю жизнь: «Если бы люди знали, какое это счастье быть монахом, все сразу захотели бы пострига. А если бы они узнали, какие монахов преследуют искушения, никто бы никогда не стал монахом».
— Это что-то святоотеческое.
— Я тоже так помню. Ты согласна с этими словами?
— Согласна, но с небольшой скидкой. Я живу в достаточно оранжерейных условиях, и самые тяжелые испытания мне не приходилось переживать: у меня нет сложности общения…
— Не считая минус 40 градусов или минус 60 градусов за окном. А так, никаких сложностей общения, конечно, нет.
— Ну, знаешь, я не должна дрова колоть, мне не приходится убирать двор в минус 50 градусов, как тем, кто у нас живет в монастыре. Я сейчас про другое. Про общежитие. Самая большая сложность общежития – ты все время сталкиваешься с людьми. У меня нет постоянных столкновений с людьми и нет такой глубокой погруженности в них. Но даже то, что есть – достаточно сложные внутренние переживания. Я думаю, что большинство людей, живущих в миру, стараются избегать, как теперь принято говорить, постоянного самокопания. Если бы это происходило в миру, я бы сказала, что это доведение себя до невроза.
Тот монах, который тебе это сказал, был прав, конечно. Действительно, с одной стороны, ты живешь в постоянном напряжении, которое в миру привело бы к большим проблемам, а так не приводит. И иначе как Божьей помощью объяснить я это не могу. Я боюсь бросаться такими фразами, потому что они громко звучат, но это потрясающее счастье, когда ты понимаешь, что ты только Богу принадлежишь. Что ты действительно в его руках в каждую минуту. Даже в ту минуту, когда тебе кажется, что он на тебя не смотрит, и тебя заполняют ропот, смущение, уныние. Но оглядываясь, ты понимаешь, что даже тогда ты был под Его присмотром. Честно говоря, если бы люди знали об этом счастье, монахов было бы много. С другой стороны, если бы они знали обо всех этих сложных переживаниях, думаю, они 10 раз подумали бы, идти в монастырь или нет.
В житии Силуана Афонского центральный эпизод повествует о том, что первое время после принятия монашества он испытывал невероятное чувство близости к Господу. А потом благодать сошла, и он сильно страдал, болезненно это переживал и постоянно просил Господа вернуться, недоумевая: «Почему Ты меня оставил?» Боль, которую он переживал, действительно невыносима. Но монашество это и радость Серафима Саровского. И вот когда эти два несовместимых понятия встречаются, так и получается: если бы люди знали о той радости, все бы ушли в монахи, а если бы знали о боли, никто в монахи бы не пошел.
Вот так.