«Этот потоп с ума мне нейдет. Он вовсе не так забавен … Если тебе вздумается помочь какому-нибудь несчастному, помогай из Онегинских денег, но, прошу, без всякого шума, как словесного, так и письменного». Брату Льву от 8 декабря 1824 года.
Поэма «Медный Всадник» была написана Пушкиным в болдинскую осень 1833-го года. Хотя все материалы и черновики полностью сохранились, проникнуть в сокровенный замысел «Петербургской повести», «раскрыть тайну поэмы», как говорил известный пушкинист И. В. Измайлов, не удалось ни одному исследователю. Попыток было предпринято немало, и в прошлом веке, и в начале нынешнего, но все они не «достигали дна», являясь либо субъективными фантазиями, либо отражая чрезвычайно узкую смысловую грань поэмы.
Валерий Брюсов разделил их на три группы. Мнение исследователей первой выразил Белинский, считавший, что в поэме выражено столкновение двух воль, коллективной и индивидуальной. «И смиренным сердцем, — пишет он, — признаем мы торжество общего над частным, не отказываясь от нашего сочувствия этому частному. Этот бронзовый гигант не мог уберечь участи индивидуальностей, обеспечивая участь государства и народа… за него историческая необходимость». (По книге Анциферова «Быль и миф», стр. 60.) Это мнение, вместе с модным в то время гегельянством (все действительное разумно) не долго владело русским обществом.
Ко второй группе Брюсовым отнесены те, кто вместе с Мережковским считал, что в героях поэмы представлены две изначальные силы, борющиеся между собой в недрах европейской цивилизации, язычество и христианство. Евгений представлял собой христианство, а Петр язычество.
И, наконец, третья группа полагала, что смысл поэмы в мятеже против деспотизма. Существовали также различные варианты этих мнений. Одному пушкинисту пришла на ум мысль, что «Медный Всадник» — это зашифрованное изображение восстания декабристов, другому, что в ней символически и тайно скрыт польский мятеж и т. д. За сто с лишним лет палитра мнений о «Петербургской повести» существенно не обогатилась. На знаменитом пушкинском вечере 1921-го года, проходившем в петроградском доме литераторов, было названо восемь возможных интерпретаций: национальная трагедия, столкновение самодержавия с исконным свободолюбием масс, бунт Евгения — протест личности против государственного принуждения, трагедия Евгения как отражение проблемы Петербург — окно в Европу, столкновение человека с темными потусторонними силами, мятеж Польши против России, опять пресловутое и тайное изображение восстания декабристов. Это многообразие мнений косвенным образом свидетельствует о том, насколько Пушкин в своем духовном развитии обогнал свое время. По известным обстоятельствам проблема, как и вся традиционная проблематика русской литературы, была забыта на семьдесят с лишним лет, пушкинисты предпочитали исследовать формальную сторону творчества поэта и частные подробности его жизни. Деятельность Гершензона, положившая начало исследованию глубинного смысла поэзии Пушкина, была забыта и несправедливо осмеяна Щеголевым.
«Петербургская повесть» — одно из совершеннейших произведений Пушкина. Поэт создал неиссякаемый источник духовной энергии, определивший направление развития всей русской культуры. Отсюда проистекает вся проблематика русской литературы от Гоголя и Достоевского до Розанова и Андрея Белого. «Медный Всадник» органично соединил в себе все множество разноречивых мнений о деятельности Петра, которые издавна жили в русском обществе. Дух сомнения и отрицания постоянно вился вокруг тени великого человека, и вполне естественно, что он сосредоточился также и вокруг Петербурга, любимого детища Петра, живого памятника его реформам. После протеста раскольников и глухого ропота земства, которые подспудно сопротивлялись реформам, считая Петра антихристом, недовольство через полвека подхватил и по-новому осмыслил Радищев. Петр Первый, в его представлении, это «…властный самодержец, который истребил последние признаки дикой вольности своего отечества. И я скажу, что мог бы Петр славнее быть, возносяся сам и вознося отечество свое, утверждая вольность частную». Собр. соч. т.1, стр.75. Москва, Изд. Саблина 1907 г. Постепенно критика деятельности преобразователя, как иронически называл Петра Ключевский, сосредоточилась вокруг Петербурга, «Египетских пирамид на невских болотах», построенного на костях русского народа. Город, волею Петра возведенный на берегах Невы, несет в себе нечто инфернальное, на нем лежит проклятие замученных при его строительстве людей. В его европейской красоте и размеренности есть что — то отталкивающее и пугающее, таинственное и мистическое. Эта «раскольничья» мысль глубоко утвердилась в сознании русского общества задолго до славянофилов, проникнув во все этажи общественного здания. Конечно же, и наводнения, которым периодически подвергался Петербург, сыграли немаловажную роль. Нигде так не ощущались непрочность и непостоянство жизни, как в Петербурге. Поэт Измайлов писал своему приятелю Яковлеву: «Ах! Петр Великий, Петр Великий! Зачем ты построил столицу на таком пустом месте? Взгляни на Петербургскую сторону, на Галерную гавань и полюбуйся! Что? Молчит, не отвечает ни слова: видно, что виноват». А. Е. Измайлов письма к П.Л. Яковлеву – ИРЛИ,14163. LXXVIII б. 7.
За три года до создания «Медного Всадника» появилось стихотворение Шевырева «Петроград», в центре которого спор между водной стихией и Петром, строителем города. Несомненно, Пушкин был знаком с этим культурно — историческим фоном (он даже Хвостова постоянно читал), который осмыслил и переработал в «Медном Всаднике». Поэт обобщил различные творческие формы, создав новый религиозно — философский тип стихотворной поэмы, в которую вложил глубокий внутренний смысл.
В предисловии к поэме Пушкин говорит: «Происшествие, описанное в сей повести, основано на истине. Подробности наводнения заимствованы из тогдашних журналов. Любопытные могут справиться с известием, составленным В.И. Берхом». Этот автор в 1826-ом году издал брошюру «Подробное историческое известие о всех наводнениях, бывших в Санкт — Петербурге», в которой перепечатал статью Булгарина о наводнении 1824-го года. (На Булгарина Пушкин, по-видимому, ссылаться не желал.) Т. е. «Петербургская повесть» не вымысел, реальность этих событий для самого поэта крайне важна, она приобретает экзистенциальный смысл в его собственной судьбе. При жизни Пушкина поэма не была опубликована. Высочайший цензор Николай I возвратил рукопись с рядом пометок, которые уничтожали внутренний смысл произведения. В числе прочего были вымараны слова «кумир», «горделивый истукан», «строитель чудотворный». Николай фактически запретил поэму, и тем нанес Пушкину не только материальный (он был вынужден переменить условия со Смирдиным), но и моральный ущерб, ибо в это время уже пошли толки о падении таланта поэта, которые Пушкин болезненно переживал. Он попытался заменить слово «кумир» на «гигант», «седок», но скоро бросил эти попытки, «кумир» был единственным понятием, сохранявшим изначальный замысел поэмы, на котором держался апофеоз Петра, и отказаться от него было нельзя. Как кажется, первым об апофеозе Петра в поэме «Медный Всадник» заговорил историк и литератор Н. Анциферов. «В этой петербургской мистерии четыре действующих лица: Петр — заменяющийся позднее Медным Всадником, творческий и охраняющий дух — Космократор. Нева — водная стихия, безликий хаос. Петербург — сотворенный мир. Все действующие лица старого мифа. Наряду с ними выведено новое лицо, созданное проблемой человека — самоцели, Евгений — жертва, постоянно приносимая историей во имя неведомых ей целей коллективного, сверхличного начала». («Быль и миф Петербурга», стр. 60.) Анциферов так комментирует первые строки «Медного Всадника»: «Над хаосом царит творческий дух… Кто он, начертанный с большой буквы? Не названо. Так говорят о том, чье имя не приемлется всуе. Пред нами творящий из небытия дух, чудесною волей которого преодолено сопротивление стихии». Ibid., стр. 67. Итак, образ Петра с первых строк поэмы приобретает метафизическую вертикаль. Он, начертанный с большой буквы, — это одновременно и царь — преобразователь, жестокий реформатор русского общества, и Медный Всадник — Дух, охраняющий город, и Могучий Космократор, преображающий расстилающийся перед ним хаос в космос. (Характерно, что в более поздних изданиях Пушкина «Он» стали писать с маленькой буквы. Равно как и вместо «Медный Всадник» — «Медный всадник».) Из сумрака чухонских лесов, из топи финских болот пышно и горделиво поднимается новый мир.
Это чудо: «да будет свет — и стал свет», да будет город — и вознесся город.
В гранит оделася Нева Мосты повисли над водами. Темно — зелеными садами Ее оделись острова.
Подчеркивая чудесное возникновение Петербурга, поэт опять незаметно выстраивает второй план, который как бы подразумевается первым. Петр — Креатор чудесным образом создает из небытия Петербург, почти также как Господь создает из небытия свое творение, прекрасное и совершенное, «добро зело», как говорится в Св. Писании. «Люблю тебя, Петра творение. Люблю твой строгий стройный вид…» — это по существу парафраз на библейское «добро зело», «хорошо весьма». Это гимн не только творению Петра, но и творению Господа. Мир, созданный из небытия Словом Божиим, прекрасен и совершенен в каждой своей частности, в каждом индивидуальном бытии.
Люблю зимы твоей жестокой Недвижный воздух и мороз Бег санок вдоль Невы широкой,
Девичья лица ярче роз. Люблю воинственную живость Потешных Марсовых полей, Пехотных ратей и коней Однообразную красивость».
«Люблю» поэта равным образом относится и к Петербургу, и ко всему творению Божьему. Но Пушкин внезапно обрывает «Осанну» сотворенному миру и вводит в свою повесть совершенно новый план. Это мир повседневного, лишенный всякой метафизической глубины. Поэт представляет нам незаметного «ничтожного» героя. В конце 20-х, начале 30-х годов Пушкин вместе с остатками байронизма отвергает и «романтического героя». С осени 1830-го года маленький, «ничтожный» человек занимает все творчество поэта. Ему посвещены и «Домик в Коломне», и «Повести Белкина». В «Езерском» поэт развивает мысль о праве свободно выбирать себе героя. «Зачем ничтожных героев? (Избирает поэт. В.К.) Что делать, я видел Ипсиланти, Паскевича, Ермолова». Эту тему Пушкин продолжает и в «Медном Всаднике», хотя в нем «ничтожный герой», в отличие от «Домика в Коломне» и «Повестей Белкина», несет огромную смысловую нагрузку. Настойчиво и последовательно, это видно из черновиков и вариантов, поэт лишает Евгения всех сколь — нибудь характерных черт. В его герое совершенно отсутствует романтическое начало. Мечты Евгения крайне скромны, по-мещански обыденны и прозаичны, но для замысла поэмы Пушкину нужен именно такой герой. Сильные характеры, как, например, Алеко в «Цыганах» или Герман в «Пиковой даме», несут в себе свою судьбу. На них лежит отпечаток рока, и все случившееся с ними определяют черты их личности.
Не то Евгений, его характер никоим образом не определяет его судьбы. Он целиком зависит от внешних обстоятельств, и Пушкин намеренно дегероизирует Евгения, чтобы показать его полную независимость от внутренних роковых сил. Он мог бы вполне счастливо прожить с женой всю жизнь и умереть в глубокой старости, окруженный детьми и внуками. В этом нет ничего невозможного или сверхъестественного, это участь благополучного большинства. У Белкина тысяча вариантов, он мог бы стать отцом семейства, горьким пьяницей, предводителем дворянства, одиноким холостяком и т. д. У Сильвио одна судьба — смерть в бою. И вот случай, облеченный в образ разбушевавшейся стихии, в одно мгновение уничтожил все мечты Евгения.
Нева всю ночь Рвалася к морю против бури Не одолев их сонной дури… И вдруг, как зверь остервенясь, На город кинулась.
Неумолимая стихия, неся ужасы разрушения, поразила творение Петра. Как правило, философы и богословы пытались найти в трансцедентном ответ на вопрос: откуда зло? Эта проблема долгие годы занимала лучшие умы иудео-христианского мира. В творении Великого Космократора, равно как и в творении Петра, которое так любит поэт, есть некий изъян, какое — то несовершенство, неудача, воспринимаемая чутким сознанием как чудовищная невозможная несправедливость, и вот «один умирает в старости, насыщенный днями, а другой в юности, не вкусив добра». Книга Иова, 21, 23. Пушкин поднимает вечные и «проклятые вопросы», как называл их Гейне. В творении Божием присутствует зло, оно может быть и совершенно с точки зрения вечности, но не с точки зрения тех, к кому прикоснулось несовершенство бытия. Зло таится за красивой внешностью мира, готовое в любое мгновение, подобно свирепому тигру, поразить избранных, превращая их жизнь в страшный и пустой сон. Так произошло с Евгением, чья жизнь в один момент оказалась разрушенной.
Или во сне Он это видит? иль вся наша И жизнь ничто, как сон пустой Насмешка неба над землей?
Могучему Космократору нет дела до своего творения. «Да будет так” — вот слова, которые Он постоянно обращает к миру из своей неколебимой вышины, куда не доносятся вопли раздавленных и обреченных. Гераклит сравнивает Творца с ребенком, который, играя, создает и разрушает миры, совершенно не думая о тех, кто гибнет под их обломками. «Для него (Бога) творение, — как писал Ницше, — только эстетический феномен, добро и зло в котором — равно необходимые условия всеобщей гармонии. Созерцая драму жизни, он нимало не думает ни о добре, ни о зле, но только об эстетике сущего». «Происхождение трагедии из духа музыки», Собр. соч. т.7,стр.10
И обращен к нему спиною
В неколебимой вышине
Над возмущенную Невою
Стоит с простертую рукою
Кумир на бронзовом коне.
Эти последние пятнадцать строк первой части поэмы, по существу, прообраз слов Евгения «ужо тебе». Что такое «Кумир»? Ложный бог, идол, маска, скрывающая врага рода человеческого. «Не сотвори себе кумира», — учит Св. Писание. В неколебимой вышине, утверждает поэт, царит могучий истукан, простертой рукой благославляющий бытие с его добром и злом, и если развить эту мысль в «обратном направлении», то и Медный Всадник, и император Петр — это эманации небесного Креатора, который равнодушно посмеивается стонам своих жертв. «Нет правды на земле, но правды нет и выше», мысль поэта, одной из своей граней воплотившаяся в «Моцарте и Сальери», здесь, в «Медном Всаднике», приобрела экзистенциальный смысл: нет суда и нет правосудия. Толпа не видит такового положения вещей, она не понимает страшной сути мира, в которую проникает взор поэта, превращая при этом страшное видение в дивную музыку стиха. Как только восстановлена видимость благополучия, все приходит в прежний порядок.
багряницей
Уже прикрыто было зло,
В порядок прежний все вошло.
Уже по улицам свободным
С своим бесчувствием холодным
Ходил народ. Чиновный люд,
Покинув свой ночной приют,
На службу шел.
Тигр спрятал свои когти, зло скрылось за обманчивой видимостью благополучия. Характерно то, что Пушкин отличает Петра — Космократора от его преемников.
В тот грозный год
Покойный царь еще Россией
Со славой правил. На балкон,
Печален, смутен, вышел он
И молвил: «С божией стихией
Царям не совладать».
Мир — творение Божие, но и разбушевавшаяся стихия тоже дело Его рук. Петр — Космократор, повелевающий и обуздывающий стихию, и царь, «печально глядевший на злое бедствие» — существа разного порядка.
Евгений не вынес вызова судьбы и сошел с ума. Он не мог вернуться в прежний порядок вещей, но его безумное сознание постигло какую — то необыкновенную истину, недоступную обыкновенным смертным. Для него остановилось время, его сознание терзал какой — то сон, какая — то внутренняя тревога. Все существо Евгения вращалось вокруг происшедшего, пытаясь найти разрешение невыносимой боли души. В те мрачные дни осени, когда внезапно «страшно прояснились» мысли бедного безумца, он вдруг понял, что Петр — Креатор — виновник всех его бед. С его глаз спала пелена, и Евгений узнал своего Врага.
Того
Кто неподвижно возвышался Во мраке, медною главой, Того, чьей волей роковой Под морем город основался Ужасен он в окрестной мгле!
Какая дума на челе! Какая сила в нем сокрыта!
А в сем коне какой огонь!
Куда ты скачешь, медный конь,
И где опустишь ты копыта?
О мощный властелин судьбы! Не так ли ты над самой бездной,
На высоте, уздой железной Россию поднял на дыбы?»
Чудовищное напряжение сознания, разрешившееся мыслью о неправедности Творца, вылилось в страшное «Ужо тебе». В этот миг «ничтожный герой» становится равновелик «горделивому истукану». Как древний Иов, Евгений восстал против Бога. Он бросает ему гневный упрек, который вызывает крушение всех связей бытия, нарушает «порядок» в творении, срывает медного идола с его мрачной скалы.
(Существует легенда, по — видимому сообщенная Пушкину Вильегорским, о странном сне князя Голицина, мистика и духовидца. По другой версии, Голицину рассказал этот сон некий майор Батурин. Содержание сна таково: Бронзовый Петр сошел с пьедестала, через Троицкий мост проскакал ко дворцу и обратился к императору Александру: «Ты соболезнуешь о России! Не опасайся! Пока я стою на гранитной скале перед Невой, моему возлюбленному городу нечего страшиться. Не трогайте меня — ни один враг ко мне не прикоснется». В это время как раз обсуждали возможность захвата Петербурга Наполеоном, и государь хотел снять памятник со скалы и перевести его в безопасное место. Эта легенда произвела на Пушкина огромное впечатление. Он говорил Вильегорскому, что уже тогда начал обдумывать содержание «Петербургской повести».)
По сути Евгений, вопреки очевидности и здравому смыслу, утверждает непреходящую ценность человеческого бытия. Он возносит проклятья Небу, требуя суда и правосудия за свою поломанную жизнь: «Ужо Тебе, Всеблагой Творец. Мир Твой лежит во зле, а ты стонам жертв посмеиваешься». Вот зерно, из которого выросло древо нового мироощущения русской души. На место Нового Израиля средневековой Руси, растоптанного реформой Никона и деятельностью Петра, стал апокалиптик и нигилист, ищущий правды Божией и стремящийся, сыскав град Китеж, поднять его из вод Светлояра. Тут точка пересечения самых разных и противоречивых движений мысли. Это и богоборчество, совершаемое во имя Бога, и социальный протест против жестокой и несправедливой действительности, и опасение той «черной силы», обуявшей Евгения, которая, по сути, и есть предтеча страшного русского бунта, «бессмысленного и беспощадного». «Медный Всадник» — это морфологический основание всей русской культуры 19-го — начала 20-го века. Именно отсюда, из бедной каморки Евгения, вышла вся русская литература: Лермонтов и Гоголь, Достоевский и Толстой, не говоря уже об эпигонах. Пушкин не разрешил этой неразрешимой проблемы, но из нее вознесся весь мир русского духа, искания и споры русских мальчиков о Боге и социализме, Царстве Божием и спасении души, хилиасты, апокалиптики, нигилисты, «сей род ищущих Господа, ищущих лица Бога Иаковля». Все эти интродукции на тему нищего Иова силой поэтического гения Александра Пушкина сосредоточены в «Медном Всаднике».
Содержание
Критика о поэме «Медный всадник» Пушкина: отзывы о произведении
«…В этой поэме видим мы горестную участь личности, страдающей как бы вследствие избрания места для новой столицы, где подверглось гибели столько людей… И смиренным сердцем признаем мы торжество общего над частным, не отказываясь от нашего сочувствия к страданию этого частного…
При взгляде на великана, гордо и неколебимо возносящегося среди всеобщей гибели и разрушения и как бы символически осуществляющего собою несокрушимость его творения, мы хотя и не без содрогания сердца, но сознаемся, что этот бронзовый гигант не мог уберечь участи индивидуальностей, обеспечивая участь народа и государства, что за него историческая необходимость и что его взгляд на нас есть уже его оправдание…
Эта поэма — апофеоза Петра Великого, самая смелая, какая могла только прийти в голову поэту, вполне достойному быть певцом великого преобразователя.
Картина наводнения написана у Пушкина красками, которые ценою жизни готов бы был купить поэт прошлого века, помешавшийся на мысли написать эпическую поэму Потоп… Тут не знаешь, чему больше дивиться, громадной ли грандиозности описания или его почти прозаической простоте, что вместе взятое доходит до величайшей поэзии».
(В. Г. Белинский, «Сочинения Александра Пушкина», статья 11)
А. В. Дружинин:
«..»Русалка», «Галуб» и «Медный всадник» представляют последнюю грань, до которой достиг талант Пушкина… <…>
Под «Медным всадником» и одновременными с ним произведениями — величайший поэт всех времен и народов, без стыда, может подписать свое имя…
Во всех трех поэмах … способность замысла, всегда так блистательная у Пушкина, достигает своего апогея. По сочинению «Медного всадника», «Галуба» и «Русалки» Пушкин велик как никто; долгий труд и работа над эпическими произведениями принесли за собой роскошный плод; плод, так давно ожидаемый.
Если «Медный всадник» так близок к сердцу каждого русского, если ход всей поэмы так связан с историей и поэмой города Петербурга, — то все-таки поэма в целом не есть достояние одной России: она будет оценена, понята и признана великой поэмою везде, где есть люди, способные понимать изящество. Передайте «Медного всадника» на какой хотите язык, прозой или стихами, с комментариями или даже без комментариев, — и будьте уверены, что ваш труд не пропадет напрасно. Тут важна не одна гармония стиха, не один местный колорит. <…>
«Медный всадник» есть вещь общедоступная, произведение европейское. Он изобилует совершенствами всех родов, начиная от своего величавого начала до последней неслыханно грандиозной сцены: когда гигант на бронзовом коне скачет за несчастным юношей, потрясая мостовую копытами металлической лошади, и в бледном сиянии луны простирает вперед свою грозную руку!
Смелость, с которою поэт сливает историю своего героя с торжественнейшими эпохами народной истории, — беспредельна, изумительна и нова до крайности, между тем как общая идея всего произведения по величию своему принадлежит к тем идеям, какие родятся только в фантазиях поэтов, подобных Данту, Шекспиру и Мильтону!
«Медный всадник» имеет и свои недостатки — скажем это с полной смелостью, но этими недостатками отчасти подтверждается величие самого поэта, ибо тот, кто по красотам поэзии возносится в разряд мировых деятелей, и судим должен быть не по общепринятому снисходительному кодексу.
Мы сказали уже, что смелость, с которою Пушкин противопоставил судьбу своего бедного мальчика Евгения с судьбой нашего родного Петербурга и памятью великого Преобразователя России, заслуживает удивления, но нам следует добавить, что поэт, извлекая десятки красот из своей необыкновенной темы, по временам чувствует как бы неловким свой поэтический замысел. <…>
Несмотря на все благоговение к памяти Александра Сергеича, мы смело упрекаем его Евгения в бесцветности. О том, что можно и должно бы было выйти из Евгения, может только судить поэт, подобный Пушкину…»
(А. В. Дружинин, «А. С. Пушкин и последнее издание его сочинений», 1865 г.)
Д. С. Мережковский:
«…Здесь вечная противоположность двух героев, двух начал… С одной стороны, малое счастье малого, неведомого коломенского чиновника, напоминающего смиренных героев Достоевского и Гоголя, с другой — сверхчеловеческое видение героя… Какое дело гиганту до гибели неведомых? Не для того ли рождаются бесчисленные, равные, лишние, чтобы по костям их великие избранники шли к своим целям?..
Но что, если в слабом сердце ничтожнейшего из ничтожных, «дрожащей твари», вышедшей из праха, в простой любви его откроется бездна, не меньшая той, из которой родилась воля героя? Что, если червь земли возмутится против своего бога?.. <…>
Вызов брошен, и спокойствие горделивого истукана нарушено… Медный всадник преследует безумца… Но вещий бред безумца, слабый шепот его возмущенной совести уже не умолкнет, не будет заглушен подобным грому грохотаньем, тяжелым топотом Медного Всадника…»
(Д. С. Мережковский, статья «Пушкин»)
С. М. Бонди:
«…Поэма представляет собою одно из самых глубоких, смелых и совершенных в художественном отношении произведений Пушкина… <…>
В художественном отношении «Медный всадник» представляет собою чудо искусства. В предельно ограниченном объеме (в поэме всего 481 стих) заключено множество ярких, живых и высокопоэтическнх картин… Отличает от других пушкинских поэм «Медного всадника» и удивительная гибкость, и разнообразие его стиля, то торжественного и слегка архаизированного, то предельно простого, разговорного, но всегда поэтичного.
Особый характер придает поэме применение приемов почти музыкального строения образов: повторение, с некоторыми вариациями, одних и тех же слов и выражений (сторожевые львы над крыльцом дома, образ памятника, «кумира на бронзовом коне»), проведение через всю поэму в разных изменениях одного и того же тематического мотива — дождя и ветра, Невы — в бесчисленных en аспектах и т. п., не говоря уже о прославленной звукописи этой удивительной поэмы.»
Памятник Петру I («Медный всадник») находится в сердце Петербурга — на Сенатской площади.
Место расположения памятника Петру I выбрано не случайно. Рядом находятся основанное императором Адмиралтейство и здание главного законодательного органа царской России — Сената. Петр I указывает в сторону Швеции, а в центре Стокгольма стоит Карл XII (главный противник Петра I в Северной войне), указательный палец которого показывает в направлении России…
В 1710 году на месте нынешнего Медного всадника в помещении «чертежного анбара» была находилась самая первая деревянная Исаакиевская церковь.
Екатерина II настаивала на размещении памятника в центре Сенатской площади. Автор скульптуры, Этьен-Морис Фальконе, поступил по своему, установив «Медный всадник» ближе к Неве.
Фальконе пригласил в Санкт-Петербург князь Голицын. Советовали обратиться именно к этому мастеру профессора Парижской академии живописи Дидро и Вольтер, вкусу которых Екатерина II доверяла.
Фальконе было уже пятьдесят лет. Он работал на фарфоровом заводе, но мечтал о большом и монументальном искусстве. Когда поступило приглашение о возведении в России памятника, Фальконе не раздумывая 6 сентября 1766 года подписал контракт. Его условия определяли: памятник Петру должен состоять из «главным образом конной статуи колоссального размера». Гонорар скульптору предложили достаточно скромный (200 тысяч ливров), другие мастера просили в два раза больше.
В Санкт-Петербург Фальконе прибыл со своей семнадцатилетней помощницей Мари-Анн Колло. Скорее всего она помогала ему еще и в постели, но история это умалчивает…
Видение памятника Петру I автором скульптуры разительно отличалось от желания императрицы и большинства русской знати. Екатерина II ожидала увидеть Петра I с жезлом или скипетром в руке, восседающим на коне подобно римскому императору. Статский советник Штелин видел фигуру Петра в окружении аллегорий Благоразумия, Трудолюбия, Правосудия и Победы. И. И. Бецкой, руководивший работами по сооружению памятника, представлял его фигурой во весь рост, с удерживаемым в руке полководческим жезлом.
Фальконе советовали направить правый глаз императора на Адмиралтейство, а левый — на здание Двенадцати коллегий. Посетивший в 1773 году Санкт-Петербург Дидро задумывал памятник в виде фонтана, украшенного аллегорическими фигурами.
Фальконе же задумал совсем иное. Он оказался упрям и настойчив. Скульптор писал:
«Я ограничусь только статуей этого героя, которого я не трактую ни как великого полководца, ни как победителя, хотя он конечно, был и тем и другим. Гораздо выше личность созидателя, законодателя, благодетеля своей страны, и вот её-то и надо показать людям. Мой царь не держит никакого жезла, он простирает свою благодетельную десницу над объезжаемую им страной. Он поднимается на верх скалы, служащей ему пьедесталом, — это эмблема побеждённых им трудностей».
Отстаивая право на своё мнение относительно облика памятника Фальконе писал И. И. Бецкому:
«Могли ли Вы себе представить, чтобы скульптор, избранный для создания столь значительного памятника, был бы лишён способности думать и чтобы движениями его рук управляла чужая голова, а не его собственная?»
Споры возникали и вокруг одежды Петра I. Скульптор писал Дидро:
«Вы знаете, что я не одену его по-римски, точно так же, как не одел бы Юлия Цезаря или Сципиона по-русски».
Над моделью памятника в натуральную величину Фальконе работал три года. Работа над «Медным всадником» велась на участке бывшего временного Зимнего дворца Елизаветы Петровны.
В 1769 году прохожие могли здесь наблюдать, как гвардейский офицер взлетал на лошади на деревянный помост и ставил её на дыбы. Так продолжалось по несколько часов в день. У окна перед помостом сидел Фальконе и внимательно зарисовывал увиденное. Кони для работы над памятником были взяты из императорских конюшен: скакуны Бриллиант и Каприз. Скульптор избрал для памятника русскую «орловскую» породу.
Ученица Фальконе Мари-Анн Колло вылепила голову «Медного всадника». Сам скульптор трижды брался за эту работу, но каждый раз Екатерина II советовала переделать модель. Мари сама предложила свой эскиз, который оказался принят императрицей. За свою работу девушка была принята в члены Российской Академии художеств, Екатерина II назначила ей пожизненную пенсию в 10000 ливров.
Змею под ногой коня изваял русский скульптор Ф. Г. Гордеев.
Подготовка гипсовой модели памятника в натуральную величину заняла целых двенадцать лет, она была готова к 1778 году. Модель была открыта для всеобщего обозрения в мастерской на углу Кирпичного переулка и Большой Морской улицы. Мнения высказывались самые разные. Обер прокурор Синода проект решительно не принял. Дидро увиденным оказался доволен. Екатерина II же оказалась равнодушной к модели памятника — ей не понравилось самовольство Фальконе в выборе облика монумента.
Слева на фото бюст Фальконе Мари-Анн Колло 1773г.
Долгое время никто не хотел браться за отливку статуи. Иностранные мастера требовали слишком большую сумму, а местных умельцев пугал её размер и сложность работы. По расчётам скульптора для сохранения равновесия монумента передние стенки памятника должны были быть выполнены очень тонкими — не более сантиметра. От такой работы отказался даже специально приглашённый литейщик из Франции. Он называл Фальконе сумасшедшим и говорил, что в мире не существует подобного примера отливки, что она не удастся.
Наконец нашёлся литейщик — пушечных дел мастер Емельян Хайлов. Вместе с ним Фальконе подбирал сплав, делал пробы. За три года скульптор в совершенстве овладел литьём. Начали отливать «Медного всадника» в 1774 году.
Технология была очень сложна. Толщина передних стенок обязательно должна была быть меньше толщины задних. При этом задняя часть становилась тяжелее, что придавало устойчивость статуе, опирающейся всего на две точки опоры (змея не точка опоры, об этом ниже).
Одной заливкой, которая началась 25 августа 1775 года, дело не обошлось. Надзор за ней поручили Хайлову. Было заготовлено 1 350 пудов бронзы, и когда вся она, расплавленная, потекла в форму, форма треснула, и металл хлынул на пол. Начался пожар. Фальконе от ужаса выбежал из мастерской, за ним побежали рабочие, и только Хайлов остался на месте. Рискуя жизнью, он обмотал форму своей сермягой и обмазал глиной, подобрал растекшуюся бронзу и влил ее обратно в форму. Памятник был спасен, а возникшие из-за аварии погрешности, позже были исправлены при полировке статуи.
Об этих событиях Санкт-Петербургские ведомости писали:
«Литьё удалось кроме местах в двух фута на два вверху. Сия сожалительная неудача произошла через случай, который предвидеть, а значит, и предотвратить возможности вовсе не было. Вышеупомянутый случай казался столь страшен, что опасались, дабы всё здание не занялось пожаром, а, следовательно, всё бы дело не провалилось. Хайлов остался неподвижен и проводил расплавленный металл в форму, не теряя бодрости своей нимало при предоставляющейся ему опасности для жизни. Такой смелостью Фальконе тронутый по окончании дела бросился к нему и от всего сердца целовал и дарил его от себя деньгами».
Однако в результате аварии образовались многочисленные крупные дефекты (недоливы, спаи) в голове лошади и фигуре всадника выше пояса.
Был разработан смелый план спасения статуи. Было решено было дефектную часть статуи срезать и вновь долить ее, нарастив новую форму непосредственно на сохранившиеся части монумента. С помощью кусков гипсовой формы была получена восковая модель верха отливки, являющаяся продолжением стенки отлитой ранее части статуи.
Вторую заливку произвели в ноябре 1777 г., и она полностью удалась. В память об этой уникальной операции, на одной из складок плаща Петра I скульптор оставил надпись «Лепил и отливал Этьен Фальконе парижанин 1778 года». О Хайлове ни слова.
По замыслу скульптора основанием памятника служит естественная скала в виде волны. Форма волны служит напоминанием о том, что именно Пётр I вывел Россию к морю. Поиском камня-монолита Академия художеств занялась когда ещё не была даже готова модель памятника. Нужен был камень, высота которого составила бы 11,2 метра.
Гранитный монолит был найден в районе Лахты, в двенадцати верстах от Санкт-Петербурга.
Когда-то по местным преданиям в скалу попала молния, образовав в ней трещину. Среди местных жителей скалу называли «Гром-камень».
Так и стали потом называть кусок скалы, когда установили его на берегу Невы для знаменитого памятника. Ходили слухи что в старые времена на нем было капище. И приносились жертвоприношения.
Первоначальный вес монолита — около 2000 тонн. Екатерина II объявила награду в 7000 рублей тому, кто придумает самый эффективный способ доставить скалу на Сенатскую площадь. Из множества проектов был выбран способ, предложенным некто Карбури. Ходили слухи, что этот проект им был перекуплен у какого-то русского купца.
От места нахождения камня до берега залива прорубили просеку, укрепили грунт. Скалу освободили от лишних наслоений, она сразу полегчала на 600 тонн. Гром-камень рычагами водрузили на деревянную платформу, опиравшуюся на медные шары. Эти шары передвигались по деревянным желобчатым рельсам, обитым медью. Просека была извилистой. Работы по перевозке скалы продолжались и в мороз и в жару. Работали сотни людей. На это действо приезжали смотреть многие петербуржцы. Некоторые из наблюдателей собирали осколки камня и заказывали себе из них набалдашники на трость или запонки. В честь необыкновенной транспортной операции Екатерина II повелела отчеканить медаль, на которой написано «Дерзновению подобно. Генваря, 20. 1770».
По суше скалу перетаскивали почти год. Далее по Финскому заливу её везли на барже. Во время перевозки десятки каменотёсов придавали ей необходимую форму. Скала прибыла к Сенатской площади 23 сентября 1770 года.
Поэт Василий Рубин в этом же году написал:
Нерукотворная здесь Росская гора, Вняв гласу Божию из уст Екатерины, Прешла во град Петров чрез Невския пучины. И пала под стопы Великого Петра.
К моменту установки памятника Петру I отношения скульптора и императорского двора окончательно испортились. Дошло до того, что Фальконе стали приписывать только техническое отношение к памятнику.
Портрет Мари-Анн Колло
Оскорблённый мастер так и не дождался открытия монумента, в сентябре 1778 года вместе с Мари-Анн Колло уехал в Париж.
А памятник весом под 10 тонн еще предстояло установить…
Установкой «Медного всадника» на постамент руководил архитектор Ф. Г. Гордеев.
Торжественное открытие памятника Петру I состоялось 7 августа 1782 года (по старому стилю). Скульптура была закрыта от глаз наблюдателей полотняной оградой с изображением горных пейзажей.
С утра шёл дождь, но он не помешал собраться на Сенатской площади значительному количеству людей. К полудню облака рассеялись. На площадь вступила гвардия. Военным парадом управлял князь А. М. Голицын. В четвёртом часу на шлюпке прибыла сама императрица Екатерина II. Она поднялась на балкон здания Сената в короне и порфире и дала знак к открытию памятника. Ограда упала, под барабанную дробь полки двинулись по невской набережной.
По повелению Екатерины II на постаменте начертано: «Екатерина II Петру I». Таким образом, императрица подчеркнула приверженность петровским реформам. Сразу после появления на Сенатской площади «Медного всадника» площадь была названа Петровской.
«Медным всадником» скульптуру в своей одноимённой поэме назвал А. С. Пушкин. Это выражение стало настолько популярным, что стало практически официальным. А сам памятник Петру I стал одним из символов Санкт-Петербурга.
Вес «Медного всадника» — 8 тонн, высота — более 5 метров.
Не смогли победить памятник ни ветра ни страшные наводнения.
Легенды
Однажды вечером Павел в сопровождении своего друга князя Куракина шел по улицам Петербурга. Вдруг впереди показался человек, завёрнутый в широкий плащ. Казалось, он поджидал путников и, когда те приблизились, пошёл рядом с ними. Павел вздрогнул и обратился к Куракину: «С нами кто-то идёт рядом». Однако тот никого не видел и пытался убедить в этом великого князя. Вдруг призрак заговорил: «Павел! Бедный Павел! Я тот, кто принимает в тебе участие». Затем призрак пошёл впереди путников, как бы ведя их за собой. Подойдя к середине площади, он указал место будущему памятнику. «Прощай, Павел, — проговорил призрак, — ты снова увидишь меня здесь». И когда, уходя, он приподнял шляпу, Павел с ужасом разглядел лицо Петра.
Считается что легенда восходит к мемуарам баронессы фон Оберкирх, которая подробно описывает обстоятельства, при которых сам Павел публично рассказал эту историю. Имея в виду высокую достоверность мемуаров, основанных на многолетних дневниковых записях и дружбу между баронессой и Марией Фёдоровной, супругой Павла, вероятнее всего, источником легенды действительно является сам будущий государь…
Есть и другая легенда. Во время войны 1812 года, когда угроза наполеоновского вторжения была реальна, Александр I принял решение перевезти памятник Петру в Вологду. Некоему капитану Батурину приснился странный сон: будто Медный всадник съезжает с постамента и скачет к Каменному острову, где находился в то время император Александр I. «Молодой человек, до чего ты довел мою Россию? — говорит ему Петр. — Но до тех пор, пока я стою на своем месте, моему городу нечего опасаться». Затем всадник, оглашая город «тяжело звонким скаканьем», возвратился на Сенатскую площадь. Согласно легенде, сон безвестного капитана довели до сведения императора, в результате чего статуя Петра Великого осталась в Петербурге.
Как известно, сапог наполеоновского солдата, как и фашистского не коснулся питерских мостовых.
Известный мистик и духовидец XX века Даниил Андреев, в «Розе Мира», описывал один из адских миров. Там он сообщает, что в инфернальном Петербурге факел в руке Медного всадника является единственным источником света, при этом Пётр сидит не на коне, а на жутком драконе…
Во время блокады Ленинграда «Медный всадник» был укрыт мешками с землёй и песком, обшит брёвнами и досками.
Когда после войны памятник освободили от досок и мешков, на груди Петра оказалась Звезда Героя Советского Союза. Кто-то нарисовал ее мелом…
Реставрации памятника проходили в 1909 и в 1976 годах. При последней из них проводили исследование скульптуры при помощи гамма-лучей. Для этого пространство вокруг памятника оградили мешками с песком и бетонными блоками. Управление кобальтовой пушкой осуществляли из находящегося рядом автобуса. Благодаря этому исследованию оказалось, что каркас памятника может служить ещё долгие годы. Внутрь фигуры была заложена капсула с запиской о реставрации и о её участниках, газету от 3 сентября 1976 года.
Этьен-Морис Фальконе задумывал «Медный всадник» без ограды. Но она всё же была создана, до наших дней не сохранилась. «Благодаря» вандалам, оставляющим на гром-камне и самой скульптуре свои автографы, была реализована идея восстановления ограды.
И летом красив и осенью и зимой прекрасен!
Медный всадник осенью
Медный всадник зимним вечером
Но вернемся к конкретике ))) Последние исследования памятника принесли две сенсации:
1. Памятник опирается не на три точки опоры, как считалось ранее, а на две. Змея и хвост лошади нагрузки не несут.
Змея, которую топчет конь и хвост, служат лишь для разделения воздушных потоков и уменьшения парусности памятника.
2. Зрачки Петра выполнены в виде сердечек. Петр смотрит на город влюбленными глазами. Так Фальконе передал потомкам весть о любви Петра к своему детища — Санкт-Петербургу.
3. Благодаря Пушкину и его поэме, памятник зовут «Медным», но он не из меди, а из бронзы (хоть бронза и состоит в большей части из меди).
4. Памятник был изображен на деньгах Юденича, который шел на Петроград, но не дошел.
Памятник овеян мифами и легендами. Есть он и в иностранных собраниях. Таким его представляли японцы.
Иллюстрация из 11-го свитка «Канкай ибун». Памятник нарисован японским художником со слов моряков )))
Раньше у выпускников-подводников ВВМИОЛУ им. Ф.Э. Дзержинского (находящегося в здании Адмиралтейства) сущетвоала традиция, в ночь перед выпуском натирать яйца коню Петра. Блестели после этого они ярко, почти пол года ))) сейчас училище переместили и традиция умерла…
В 2018 году криворукие придурки хотели установить мангал парямо на плече Петра и пожарить шашлыки
Периодически его моют… с мылом)))
Поздним вечером памятник не менее загадочен и красив…
Инфа и часть фото (С) интернет. Основа: сайт «Легенды Петербурга», Википедия, https://24smi.org/
Медный всадник (поэма)
Субтитры
Друзья, если у вас нет возможности (времени, желания, сил) читать поэму Александра Пушкина «Медный всадник», смотрите это видео. Это история об обычном парне Евгении, который смог пережить наводнение в Петербурге в начале XIX века. Написал поэму Пушкин в 1833-м году. События происходят в Петербурге. Поэма основана на реальных событиях. Итак… На берегу Невы стоит Пётр Первый и думает. Думает, как бы где-то здесь город забабахать. Со шведами отсюда будет легче воевать. Да и к Европе поближе. Прошло сто лет. И на болотах возник красивый город. Над рекой мосты появились. Даже Москва померкла в сравнении с Петроградом. Дальше Пушкин пишет о том, как он любит Петербург. Даже зимой, когда очень холодно. Был ноябрь. Холодный ноябрь. Вечер. Темно. Дождь. Из гостей домой пришёл молодой парень Евгений. Жил он на самой окраине – в Коломне. Пришёл домой, снял шинель и лёг спать. А не спится ему. Думает, где бы денег раздобыть. Вот он работает-работает, а денег нет. А есть другие, кто вообще ни фига не делают, а живут легко. Несправедливо как-то. Евгений служил чиновником вот уже два года. Ещё он думал, что из-за непогоды Нева может выйти из берегов. Тогда он несколько дней не сможет увидеть свою девушку – Парашу (т.е. Прасковью), которая живёт на другом берегу. «Наверное женюсь, — думал он. – Пора бы уже. Тяжело нам будет вместе. Но ничего – как-нибудь справимся». И вот думая о хорошем, Жека заснул. А вот погода не спала. Дождь лил и лил. И на следующий день Нева затопила город. По пояс. Ох и бед наделала вода. Всё вокруг плавало, лодки окна разбивали, гробы плавали по улицам из размытого кладбища. Люди в шоке. Царь вышел на балкон и сказал, что со стихией даже он не в силах справиться. На Петровой площади у нового дома на мраморном льве сидел бледный Евгений. Он думал, как там его любимая на другом берегу. Тяжело ей с матерью вдвоём в старой хате. Вокруг одна вода и памятник Петру Первому на бронзовом коне. Нева успокоилась. Вода отошла. Жека, как можно быстрее, побежал к реке. Нашёл лодочника и кое-как переплыл на другой берег. Волны-то ещё большими были. Вышел на берег, а узнать ничего не может. Всё вокруг изменилось. Дома обрушились, вокруг сплошные завалы, трупы везде лежат. Жека побежал к дому любимой. А дома-то нет. Ива на месте, а дома нет. Ходил-ходил вокруг убитый горем, а потом расхохотался. Крышу у парня сорвало! Жители порядок в городе быстро навели. Жизнь вошла в своё русло. Всё было, как прежде. Но не для Жеки. С ума парень сошёл. Бесцельно ходил по улицам. В голове река продолжала шуметь. Прошла неделя, месяц. Он даже домой не возвращался. Сдал жильё в аренду какому-то поэту. Спал на пристани. Питался, чем попало. Стал похож на бомжа. Так прошёл год. Как-то он проснулся и вспомнил, что было год назад. Увидел льва, на котором сидел, и памятник Петру. Именно его Жека посчитал виновным в трагедии. Мол, это он построил город у моря, из-за которого случилось наводнение. — Строитель хренов! – злобно сказал Евгений. Ему показалось, что Пётр на него посмотрел, и Жека убежал от памятника подальше. Ему казалось, что медный всадник на коне скачет за ним. Всякий раз, когда парень оказывался у этого памятника, то прижимал руку к сердцу и снимал шапку. Он как будто извинялся за тот случай. Как-то, плавая в воскресенье на лодке, на одном острове нашли старый дом и возле него тело Евгения. Его сразу и похоронили. Вот такая история, друзья!
История создания поэмы Медный всадник Пушкина (прототипы героев, история публикации)
«Медного всадника» поэт написал менее чем за месяц, осенью 1833 года в Болдине. Работал над поэмой меньше месяца. Это произведение стало одним из лучших на вершине его творчества.
События поэмы имеют исторические корни. Пушкин стал свидетелем наводнения на Неве в августе 1833 года и ему вспомнились трагические события, которые произошли в Петербурге в 1824 году, когда сильное наводнение нанесло большой ущерб простому народу, многие люди погибли в стихии. Поэт не был свидетелем тому, ибо был в Михайловской ссылке, но очень переживал за пострадавших людей, на которых не обращали внимания богатые сословия. Рассказы очевидцев трагедии поразили поэта.
И вот спустя 9 лет он задумал вылить свое переживание по этому поводу на бумагу. Черновиков поэмы выявлено было очень мало, он писал почти всю ее начисто, временами меняя и переписывая строки. Последние правки к поэме поэт сделал уже в Петербурге и потом отдал ее на цензуру.
Цензура строго отнеслась к произведению, определив в некоторых местах политическую направленность. Пушкину сделали много замечаний, и он был расстроен этим. Только в 1834 году он отдал к публикации вступление к поэме, продолжая делать в ней правки.
В 1836 году поэма с правками опять была подана на цензуру, но автор не убрал некоторых мест, что особо не нравились царю, поэтому поэма опять не была напечатана. И только после смерти поэта она увидела свет в журнале «Современник», но уже с правками, которые внес Жуковский.
Прототипами героев поэмы являются Петр I и простой народ в образе Евгения, простого мещанина – отношение государства и личности. Еще один образ постает очень явно. Это образ стихии, что есть общим их врагом.
В начале поэмы Петр I изображен положительно, как великий реформатор и мудрый правитель, просветитель. Но далее в образе медного всадника, что олицетворяет образ Петра, мы видим грубого, деспотичного правителя. Это образ всего государственного строя.
Мелкий чиновник Евгений есть представителем маленьких людей в большом городе. Эти люди бесправны как перед державой, так и перед стихией.
Читая поэму, мы видим много картин из жизни Петербурга, описание города, как величественного, так и печального. В этом городе тяжело жить обыкновенному человеку. Власть имущие не щадят в этом городе никого.
В «Медном всаднике» автор выразил свое видение взаимоотношений Петербурга к маленькому человеку, который не принадлежит к высшему свету, а поэтому не защищен. Толпа и государство к таким людям остаються равнодушными.
Вариант 2
Произведение «Медный всадник» Пушкину удалось написать меньше, чем за месяц. Именно данное произведение стало знаменитым, а также популярным. История создания этого произведения появилась еще очень давно. Однажды Пушкину удалось побывать на Неве. В это время Нева поднялась и потопила огромное количество городов и деревень, которые находились рядом. И от этого погибло очень много людей. Все это запомнилось автору и он решил изложить весь трагизм в своем произведении.
Конечно же, правительство могло бы помочь этим людям и вовремя их эвакуировать и тогда бы ничего не случилось бы, вот только им не хотелось всем этим заниматься, да к тому же у них имеются другие дела, которые не требуют отлагательств и их нужно решить очень быстро. С трагедии прошло около девяти лет и только тогда он, и решился обо всем рассказать. И во время написания он истратил очень мало черновиков, потому что ему ничего не пришлось выдумывать и он написал всю правду, которая может быть мало кому известна. Когда он заканчивал свое произведение, то был в Санкт-Петербурге и именно там и отдал его на проверку.
Пушкину было вынесено очень много замечаний, которые нужно было сейчас же изменить. Кроме этого им не совсем нравилось то, как он описывает правительство. Автор очень сильно расстроился, поэтому поводу, вот только ничего переписывать и изменять не собирался. А вот читать его начали только после того как Пушкин умер. И, конечно же, тут уже появились правки, которые делали другие писатели.
Главными героями здесь стал Петр первый, а также мещанин. Кроме этого здесь сочетается отношение, которое складывается между правительством и обычными людьми.
Сначала Петр первый правильно и точно выполняет свои обязанности и всем людям он очень нравится. Но постепенно все меняется и уже власть отрицательно на него влияет. При чтении города можно понять, что сначала он веселый, но спустя некоторое время он становится жалким и печальным. Постепенно жителям города становится очень трудно и тяжело жить в таких условиях, вот только ничего сделать с этим они не могут. Да и идти против него нельзя, ведь от этого жизнь их станет еще хуже, чем сейчас.
Также читают:
Пушкин
Картинка к сочинению История создания поэмы Медный всадник
Популярные сегодня темы
- Характеристика и образ Челкаша в рассказе Горького Челкаш сочинение
Челкаш в одноимённом рассказе М. Горького натура колоритная. Он уже не молод, но ещё силён и ловок. Свой хлеб добывает трудом неправедным. Он босяк и вор, промышляет кражами в морской гавани
- План рассказа Тайное становится явным Драгунского 2 класс
Как-то раз Денис услышал слова мамы — «Тайное становится явным» — и поинтересовался, что это означает. Мама ответила, что когда кто-то обманывает, правда все равно выясняется, и виновника наказывают.
- Сочинение Анализ рассказа Счастье Чехова
Один знаменитый и популярный писатель Чехов написал интересное произведение под названием «Счастье». Больше всего на свете многим читателям здесь нравится красивое и четкое описание природы.
- Сочинение на тему Свободное время рассуждение
Свое свободное время я привыкла проводить за своим хобби, но не всегда получается весь день посвятить этому. Выходной день у меня один – это воскресение.
- Сочинение Шенграбенское сражение в произведении Война и мир
Произведение «Война и Мир» написанное Львом Николаевичем Толстым, заняло не просто вершину русской отечественной литературы, но и всего литературного мира.