Содержание
Кто, когда и зачем обращается к психологу.
Кто, когда и зачем обращается к психологу.
Описываю только свой опыт. Я знаю, что картина клиентов и перечень вопросов, по которым обращаются люди за помощью, у моих коллег несколько иные. Это естественно, потому, что психологи, обычно, представляя себя, очерчивают круг вопросов, с которыми они любят и умеют работать. Психолог, который позиционирует себя как специалиста «по всем жизненным вопросам для всех» вызывает недоверие или ироничную улыбку. У нас складывается определенная дифференциация, зависящая от психологической школы, методов работы и социальной группы, с представителями которой мы имеем дело.
Большинство людей успешно добивается поставленных целей и справляется с задачами, которые жизнь ставит перед ними. Конечно, всем нам хочется, чтобы было немного лучше, немного больше и немного легче. И это не повод для обращения к специалисту с приставкой пси-. Мы постоянно сталкиваемся с ситуациями, которые не соответствуют нашим ожиданиям. И, естественные в этом случае чувства: смятение, досада, гнев, разочарование, подавленность, — через некоторое время сменяются желанием действовать, надеждой и верой, что в следующий раз все будет по-другому. Но иногда в жизни происходит что-то, к чему мы оказываемся абсолютно не готовы, и ситуация в целом, собственное эмоциональное состояние и поведение выходят из-под контроля. Или же напротив, ничего не происходит, кроме неизвестно откуда взявшихся усталости, раздражительности, тревожности, страхов и общего недовольства, и в этом случае выходит из-под контроля собственное поведение и эмоциональное состояние. Иногда проблема четко не формулируется, а есть общее тягостное чувство неудовольствия и неудовлетворенности. Находясь в состоянии тоскливой и безрадостной неопределенности, человек начинает заниматься тем, что я называю для себя, «судорожный поиск постановки предварительного диагноза». Это разговоры с друзьями, родственниками, чтение книг и подобных историй в интернете, — человек словно примеряет на себя чужой опыт. Когда возникает мысль сходить к психологу, значит, появился «предварительный диагноз»! Звучит он в развернутом виде примерно так: » Я не понимаю, что со мной происходит, в чем причина такого положения вещей, но у меня проблема, это точно. Мне надо разобраться в себе. В этом мне может помочь психолог, потому что психологи и существуют для таких как я, современных, умных и рационально мыслящих. Когда я буду знать причину моего неудовлетворяющего меня состояния, я смогу исправить ситуацию».
Наши клиенты, отчасти неосознанно, словно отвечают себе на вопросы: В чем моя проблема? Что у меня не так? Что является причиной такой ситуации? Какая помощь мне нужна? Кто и как помогает таким людям как я справиться с проблемой, такой как у меня? Если ответы на эти вопросы более-менее определены, то человек отправляется в выбранном направлении, где получает помощь и поддержку, изменяется сам и изменяет свое отношение к миру, учится чему-то новому.
Человек, не психолог, не очень хорошо разбирается в различиях психологических подходов и психотерапевтических методов, да ему это и не нужно. Но у него есть представление о характере возникшей проблемы, и он хорошо понимает, к какой социальной группе себя отнести. Вот эти два критерия и определяют, к кому направится человек, нуждающийся в помощи «специалиста по душе», — к психиатру, психотерапевту, психологу, экстрасенсу, бабке-целительнице, в церковь, к подруге с бутылкой вина, … вставьте свой вариант.
К психологу обращаются люди, в чьей картине мира есть психолог, как положительный персонаж, успешно помогающий здоровым людям в затруднительной жизненной ситуации. Разумеется, банковский служащий, открывающий кредит на крупную сумму, тоже положительный персонаж, помогающий людям в затруднительной жизненной ситуации. Но, человек, обращающийся к психологу знает, что его благополучие и качество жизни зависят не только от внешних обстоятельств, складывающихся вокруг него, но и от того, что мы называем внутренним миром. Наши убеждения, ценности, ожидания, предпочтения, — определяют восприятие проблемы, которая может быть и не являлась бы проблемой для кого-то другого. А навыки саморегуляции и коммуникации определяют самочувствие и успешность адаптации к постоянно изменяющимся социальным условиям.
С такими людьми, верящими в возможности психологии помочь им обрести желанный комфорт в душе, я и встречаюсь на консультациях.
Чаще всего я работаю с женщинами от 18 до 35 лет. Реже я вижу – мужчин от 25 до 40, еще реже – пары. И ни разу ко мне не обращались женщины старше 50 и мужчины старше 40. Женщины, которые приходят ко мне, привлекательны, умны и образованы, у них хорошая работа, и, разумеется, у них был опыт отношений с мужчинами. И этот опыт им не очень нравится. У мужчин тоже основной вопрос — это вопрос отношений с противоположным полом. И мужчины и женщины читали литературу по популярной психологии и пытались пользоваться советами психологов, иногда успешно. Второй по частоте вопрос касается саморегуляции. Звучит так: Я не умею справляться с гневом, ревностью, тоской, страхом, раздражительностью ит.д. Я не могу планировать свое время, организовать себя, чтобы наконец-то сделать что-то важное, не могу отвлекоться или напротив – не могу сконцентрироваться, я не могу избавиться от привычки… и т.д. Для меня очевидно, что сами по себе эти нежелательные «плохие» деструктивные состояния не существуют, они являются реакцией на «неправильную» ошибочную коммуникацию. Но у моих клиентов часто уже есть свое мнение на причины возникновения проблемы и видение способов ее устранения.
Вот так коротко о том, кто и в каком случае обращается к психологу. Теперь вопрос: Зачем человек приходит на консультацию? Чего он ожидает от посещения психолога? Я спрашиваю об этом у своих клиентов. И часто это оказывается самым трудным вопросом. На первой сессии после установления некоторого контакта с человеком, я всегда говорю: «Представьте, что вы на приеме у великолепного специалиста, который прекрасно умеет работать с такими проблемами, как у вас. Наша сессия завершена. Вы возвращаетесь к своим делам. Что изменилось в вашей жизни так, чтобы вы могли сказать себе: да! У меня получилось воспользоваться знаниями и опытом этого психолога. Консультация была очень полезной». И мой клиент отвечает что-то вроде этого: «Я буду чувствовать себя лучше, меньше нервничать, мы перестанем ссориться (например, если человек пришел с проблемой постоянных конфликтов с близким человеком), я буду спокойней (если человек жаловался на беспокойство), ну и так далее. Если человек обрисовал уже свою проблему, то для него естественным ответом на вопрос, что изменится после консультации, будет ответ: проблема исчезнет. Я сейчас иллюстрирую свои слова обобщенным примером диалога, который происходит почти всегда на первой консультации. И вы бы ответили также, задай себе подобный вопрос о том, что изменится в вашей жизни после посещения «хорошего» психолога. Я предполагаю, что человеку ясно, что значит для него «меньше нервничать и чувствовать себя лучше», ведь это его жизнь, его обстоятельства. Но мне не ясно. И тогда я предлагаю: «Давайте очень конкретно, что, каким образом и в какой ситуации изменилось?». Тут клиент откидывается назад и делает длинную паузу. Оказывается и ему не совсем ясно, образ светлого желаемого будущего туманный и неопределенный. Образ светлый, но туманный. Гораздо легче сказать, чего я не хочу, чем определить, что же я хочу.
Итак, у человека есть проблема, или то что он выделяет как проблему, и он хочет от нее избавиться, и он знает, что психолог может ему помочь. Каким образом и посредством чего, человек предполагает он мог бы избавиться от проблемы? Здесь есть несколько вариантов. Я их выделяю по структуре постановки вопроса. Содержание вопросов , как я сказала выше, вертится вокруг отношений с противоположным полом и способности контролировать собственные эмоции. А что может быть еще!?
Первый вариант наиболее частый. Поиск причины и желание понять.
Еще лет 10 назад бытовало мнение, что психолог – это тот, кто дает советы, а вот психотерапевт лечит. К психологу шли за советом: Что делать с ребенком, чтобы слушался? Что делать с мужем, чтобы не ушел? И т.д. Сейчас сами психологи так часто говорят и пишут о том, что они не дают советов, а по образному выражению одного из великих «держат высоко поднятым фонарь, пока клиент блуждает по лабиринту собственной души». И вот сегодняшний клиент приходит поблуждать по закоулкам собственной души, а не за советом. Он так и говорит: «Я пришел (пришла) разобраться в себе и в своей ситуации. Понять. Что происходит, в чем причина? Правильно ли я поступаю? Почему это со мной происходит?». Человек считает, что поняв причину, он сможет устранить проблему. «Блуждания и разборки» часто оказываются очень болезненными. Когда мы заглядываем в свою душу и в свое прошлое, мы очень строги и требовательны. Какие у тебя есть тайные нехорошие желания? В чем ты поступила неправильно? Какие ошибки совершила по отношению к своим родителям, детям, любимым? Кто тебя обижал незаслуженно? Когда ты вела себя глупо? Зачем ты доверяла недостойным? Ты виновата, вот поэтому с тобой это и случилось! И человеку от этих вопросов и воспоминаний становится так жалко себя, что он плачет. Плачут мужчины и женщины, стесняясь своих слез, потом испытывают облегчение. Некоторые так и оценивают эффективность сессии по количеству пролитых слез, значит, глубоко копнули, добрались до сути, хорошо. Я не считаю, что это хорошо. Слезы не показатель эффективной работы. После них становится легче, это правда, но и правда то, что надо идти дальше. Пониманию грош цена, если оно не ведет к изменениям. Можно попробовать, заглядывая в собственную глубину, спросить себя: «Что и как я сделала хорошего и важного, чем могла бы гордиться?». Это еще один вопрос, который надолго озадачивает клиента.
Даю ли я советы? Да, очень простые. И называю их домашнее задание. Только, делая самостоятельно домашние задания, мы учимся по-настоящему делать что-то новое. Это верно в отношении любого навыка, идет ли речь об умении решать задачи по математике, или об умении справляться с жизненными задачами, — неоправданными ожиданиями, утратой, конфликтами, эмоциональными взрывами и т.д.
Второй вариант я называю: «Как мне добиться того, что я хочу?».
«Как мне все это пережить? Как принять правильное решение? Как перестать думать, вспоминать, ревновать, бояться? Как найти свою вторую половину?», — человек поставил перед собой цель, уверен в своей способности добиться ее, но не видит путей достижения цели, и считает, что психолог может ему помочь в этом. Конкретный вопрос, и, может быть, долгий поиск ответа. Нет готовых ответов для всех.
Третий вариант. Клиент пришел не учиться, как в предыдущем случае, а лечиться.
Надо сказать, что лечиться люди идут, прежде всего, к врачам, психиатрам или психотерапевтам. У врача, получив рецепт, человек покупает лекарство, и, прочитав страшную аннотацию с перечнем заболеваний, при которых применяется это лекарство и побочных явлений от применения, думает что-то вроде того: «О, нет, это не про меня и не для меня! Я не хочу подсаживаться на таблетки. Я попробую что-нибудь другое. Схожу-ка я к психологу, вдруг поможет.» И он или она обращается к психологу за психотерапией, то есть ожидая лечения, но не таблетками, а словом. Иногда этап посещения врача пропускается, но все-таки люди, рассуждая подобным образом, приходят, надеясь на лечение. Часто они уже поставили себе сами предварительный диагноз, который звучит солидно, неврастения, ОКР, панические атаки, фобия или что-нибудь еще из словаря психиатров. «Мне очень плохо! Сделайте со мной хоть что-нибудь», — говорят они. Они не любят делать домашние задания, но ходят регулярно, сессии пропускают редко.
Могу ли я им помочь? Бывает по-разному.
С чем и на что рассчитывают пары, приходящие на консультацию нужно рассказывать отдельно. Сейчас я описываю свои наблюдения касающиеся индивидуальных консультаций.
Мне приятно работать с теми, кто приходит учиться. Я верю, что наше физическое и эмоциональное здоровье зависит, прежде всего, от того, насколько мы умеем чувствовать и понимать движения собственной души, желания и переживания наших близких, учитывать интересы других людей и бороться за свои, находить компромиссы и сотрудничать.
Мне интересно работать с теми, кто приходит лечиться. Каждый раз, взаимодействуя с клиентом, мы решаем сложную головоломку. Может быть, те отношения, которые складываются у нас, способствуют изменениям более, чем какие-либо психотерапевтические методы. Методы – всего лишь инструмент, важно, в чьих он руках, и что мы хотим создать с помощью этого инструмента.
У психологов не пациенты, а клиенты. И клиенты приходят на консультацию. Иногда достаточно одной консультации, чтобы ситуация прояснилась. Эта консультация обычно бывает длинной и результативной. Человек начинает видеть для себя новые возможности, переоценивает свое прошлое, понимает и каким-то образом укладывает в своей голове то, что раньше казалось сумбурным и фрагментарным, дает выход своим эмоциям и испытывает облегчение, и др. Часто психологу и клиенту становится ясно, что за одну консультацию прийти к действительно позитивным изменениям невозможно. Иногда, клиент изначально нацелен на длительный контакт. И где та грань, за которой консультация превращается в психотерапию? По этому вопросу даже у специалистов нет единого мнения. Да и так ли важны термины, которые мы используем? Важно, что мы стремимся в своей работе дать людям то, к чему они стремятся, и ради чего они готовы изменяться, — это улучшение качества их жизни.
Что ожидать от обращения к психологу?
/О детях/Воспитание и психология
Зачем люди обращаются к психологу? Ответ на это вопрос представляется достаточно однозначным – для решения тех или иных проблем. Психологическое консультирование и психотерапия призваны помогать людям. Эффективность взаимодействия с психологом определяется активностью самого человека и желанием разрешить сложную жизненную ситуацию. Иногда люди, обращающиеся за психологической помощью, плохо представляют себе, что с ними происходит и что они хотят получить от работы с психологом, либо психотерапевтом.
Классическая психотерапия или психологическое консультирование процесс достаточно длительный по времени и, соответственно, дорогой. Проблемы и конфликты, которые служат поводом для обращения за консультацией, складывались в течение достаточно длительного времени. Человек каким-то образом сжился с ситуацией и поэтому совершенно невозможно за 1 сеанс разрешить его проблему. Проблема сокращения времени на взаимодействие с психологом стоит достаточно остро в европейских странах и США. Психологическую помощь хотят включать в программу медицинского страхования в некоторых европейских странах. Но для предоставления таких услуг по страховке необходимо очень четко определять эффективность такого воздействия и небольшую продолжительность по времени. Иначе, страховым компаниям будет не выгодно оплачивать такие услуги через страховку. Эффективность психологического воздействия бывает сложно определить, т.к. эта эффективность субъективна и «привязана» к конкретному клиенту. Также выделяют отдаленные последствия работы с психологом, т.к. помимо разрешения каких-то проблемных ситуаций, человек приобретает навыки саморегуляции и поведения сложных ситуациях. Изменение поведения человека всегда вызывают ответную реакцию и в окружении. Например, если женщина стала лучше разбираться в потребностях своих детей, то меньше раздражения у нее будет возникать. Дети отреагируют на новое поведение матери, и их взаимодействие может стать более приятным для всех.
Психотерапия или психокоррекция процессы сложные и нередко болезненные для человека. Существует правило, по которому клиент, работающий с психологом, не может круто изменять свою жизнь. Многие жизненные ситуации переосмысливаются, человек научается иначе оценивать себя и окружающих. Поэтому может возникать желание что-то радикально изменить в своей жизни. Иногда, взрослые люди, получающие переподготовку по психологии, меняются, у них могут появляться новые интересы, друзья. Вся предыдущая жизнь может восприниматься как неправильная и бессмысленная. Такие же чувства и мысли могут возникать и у человека, обратившегося за психологической помощью. Как показывает практика, радикальные изменения жизни редко бывают продуктивными, т.к. разрушать всегда проще, чем созидать. Умение видеть положительные и отрицательные стороны в жизни, способность принять несовершенство мира и оставаться при этом продуктивным человеком, вот что в опыте, получаемом при работе с психологом.
Когда Фрейда спрашивали о ближних и дальних целях психоанализа, он кратко отвечал: «Чтобы любить и работать». В широком смысле большинство психологических теорий принимают тезис, что эффективное сегодняшнее существование и положительное отношение есть цель психологической помощи.
В основе многих психологических концепций лежит тема развития «продуктивности». Продуктивную, или всесторонне развитую личность можно описать следующим образом, — обладает чувством перспективы; способна выработать различные стратегии поведения в ситуации и подходить к проблеме с различных выигрышных точек зрения.
На психологе лежит груз этической ответственности, в основе которого находится положение «Не навреди клиенту и обществу». Существует детально разработанный этический кодекс профессионального психолога, психотерапевта, который дает специальные рекомендации. Вот некоторые, касающиеся консультирования:
- Конфиденциальность. Уважение прав клиента на его личную жизнь. Не обсуждать сказанное им во время интервью с другими клиентами. Если психолог не может выполнить требование конфиденциальности, то об этом сообщается клиенту до начала работы.
- Осознание пределов своей компетентности. Нет уникального специалиста, одинаково хорошо помогающего при различных проблемах.
- Не стоит расспрашивать клиента о несущественных деталях. Консультирование предназначено для пользы клиента, а не для увеличения объема информации о клиенте.
- Относиться к клиенту так, как хотелось бы, чтобы относились к себе. Каждый хочет, чтобы к нему относились с уважением, щадя его чувство собственного достоинства. Глубокие отношения и разговор по душам начинается после того, как клиент понял, что его мысли и переживания близки психотерапевту.
- Принимать во внимание индивидуальные и культурные различия клиентов. В американской психотерапевтической традиции принято учитывать возраст клиента, пол и расовую принадлежность. Во время консультирования учитываются особенности личности клиента, т.к. без этого невозможно создание доверительных отношений, необходимых для эффективной помощи.
Помощь – это оказание человеку поддержки, которая может осуществляться в самых разных формах. Психологическое консультирование – глубокий процесс оказания помощи людям для достижения тех или иных целей. Психотерапия – долговременный процесс, занимающийся реконструкцией личности, который характеризуется большими переменами в структуре личности. Психотерапия ассоциируется с изменением мышления и поступков, долговременным контактом клиента с психотерапевтом. Психолог – консультант часто выступает в качестве психотерапевта.
Обычно, на первом приеме у психолога происходит подробный сбор информации о клиенте и причинах его обращения за консультацией. Интервью строится по следующим правилам:
- Взаимопонимание. Строится союз психолога и клиента. Определяются возможности консультирования.
- Сбор информации. Происходит выделение проблемы. Определяется, зачем клиент пришел на консультацию и как он видит свою проблему. Происходит четкое выяснение позитивных возможностей клиента.
- Желаемый результат. Определяется, к чему хочет прийти клиент. Что произойдет, когда эти проблемы будут решены. Желаемое направление действий клиента и психолога должно быть разумно согласовано.
- Выработка альтернативных решений. Происходит работа с разными вариантами решения данной проблемы. Этот этап может быть самым продолжительным. Здесь необходимо учитывать личные и культурные особенности клиента.
- Обобщение. Переход от обучения к действию. Происходит изменение мыслей, действий и чувств в повседневной жизни клиента.
Многие люди ничего не делают после одной встречи с психологом. Очень часто человек не способен изменить свое поведение и остается на старой позиции после разовой консультации.
Современная психология исходит из положения о том, что человек может только сам выбрать оптимальное решения в сложной ситуации и претворить его в жизнь. Психолог является только помощником в разрешении сложных ситуаций, поэтому нельзя ждать ответа на все вопросы и надеяться, что все разрешиться без прикладывания каких-либо усилий со стороны клиента.
В библиотеке психологической литературы есть множество книг, интересных и полезных для широкого круга читателей. Такие книги позволят лучше понять себя и окружающих, узнать об особенностях развития и воспитания детей. Например, книга Ирвина Ялома «Дар психотерапии» может быть интересна и полезна как профессиональным психологам, психотерапевтам, так и всем интересующимся психологией. В ней достаточно подробна рассматривается специфика работы с психологом.
По материалам книги Айви А.Е., Айви М.Б., Саймэк-Даунинг Л. Психологическое консультирование и психотерапия. –М., 1999. 487 с.
18.04.2007
Татьяна Скрицкая,
клинический психолог,
кандидат психологических наук
«Помогая человеку в кризисе, психолог и священник могут работать вместе»
Интервью с кризисным психологом Михаилом Хасьминским.
– Среди верующих людей есть немало тех, кто с предубеждением относятся к психологии, психологам, считая, что «лучший психолог – это священник».
– Во многом те, кто так говорят, – правы. Но здесь не должно быть подмены понятий, потому что один может не мешать другому, если мы говорим о хорошем священнике и хорошем психологе.
Есть священники, которые не знают, как, например, общаться с человеком, переживающим глубокий кризис. Ведь священников много, а вот тех, кто может заниматься душепопечением по-настоящему, значительно меньше. Само по себе рукоположение не наделяет священника даром понимания человеческой души.
Надо смотреть, какой священник. И тем более внимательно и осознанно подходить к выбору психолога, потому что непрофессионализм нынче не редкость. Бывают случаи, когда и те и другие причиняют своими советами вред. Поэтому и священники, и психологи должны быть очень осторожны, общаясь с человеком, находящимся в кризисном состоянии.
Хороший психолог (как и хороший священник) встречается нечасто. Они должны друг друга дополнять, а не вступать в конфронтацию. Часто духовно ориентированные психологи работают со священниками.
К слову, священники сейчас учатся психологии в некоторых вузах. И в семинариях преподается психология.
Некоторые противопоставления врачей и священников неуместны и нелогичны: психиатры и священники или эндокринологи и священники. Да, можно помолиться и получить исцеление, но в тоже время нельзя пренебрегать врачом и лечением.
– В каких психотравмирующих ситуациях человеку нужна помощь и священника, и психолога?
– Практически в любых таких ситуациях нужна помощь как священника, так и психолога. Если мы говорим об исцелении души, то здесь больше нужна помощь священника, потому что Бог исцеляет душу. Опять-таки опытного священника надо искать! Ведь в каждом храме есть священники, который могут служить, исповедовать, но не в каждом храме есть священник, который может помочь в кризисных ситуациях. Для этого необходим большой опыт, знания, такт и осторожность.
– А есть ли какие-то четкие границы, где заканчивается практика священника и начинается практика психолога, и наоборот?
– Об этом сегодня много говорят. Психолог, конечно, в любом случае специалист, который помогает священнику.
Опасно, когда психолог начинает руководить духовной жизнью человека – это не в его компетенции. С другой стороны опасно, когда священник, не особо разбираясь в тонкостях, не обладая определенными знаниями, начинает «от ветра в голове» руководить и командовать или вмешиваться в вопросы, связанные, например, с лечением. Во всем должна быть осторожность, благоразумие, ответственность. Причем у обоих.
И психологу нужна осторожность. Методы, которыми он владеет, допустим, помогли энному количеству пациентов, но другому человеку в силу особенностей ситуации, душевного состояния могут навредить.
Упомянутые границы должен определять сам человек. Зрелый человек устанавливает их сам.
«Психологические проблемы, безусловно, связаны с нарушением заповедей»
– Есть такая точка зрения, что проблемы человека психологического характера идут от его греховности, поэтому у части людей бывает такое негативное отношение к психологии. Как вы к этому относитесь?
– Я отношусь к этому так: если что-то ломается, то по какой-то причине. Все механизмы описаны в заповедях. Если жить по заповедям, тогда никаких психологических проблем у человека не будет: если бы человек никогда не осуждал, не делал зла, не нарушал бы другие заповеди, то тогда была бы такая гармония в душе. Поэтому какие-то психологические проблемы, безусловно, связаны с нарушением заповедей – основных законов, по которым мир развивается, для меня это очевидно. Но есть, например, психология труда. Это с заповедями отдаленно связано.
– Чем отличается верующий психолог от светского специалиста? В чем особенность православной психологии?
– В подходе к человеку с точки зрения православной антропологии, с точки зрения христианского восприятия этого человека как образа и подобия Божия, а не как случайно произошедшего персонажа. Христианская психология базируется на святоотеческом учении о человеке. Этим и руководствуется христианский психолог. У других психологов другие представления.
Кроме того, конечно, верующий психолог не использует в своей работе методы, которые противоречат христианскому пониманию. В первую очередь это манипуляции, гипноз и некоторые другие.
Но вообще я не сторонник таких разделений на православную и неправославную психологию, ведь не бывает «православной стоматологии», «православной эндокринологии» и т.д.
– Михаил Игоревич, по вашим наблюдениям, верующие люди проще переносят испытания, жизненные трудности, горе, чем люди нерелигиозные?
– Всегда. И этому есть вполне понятное объяснение. У верующих людей гораздо шире восприятие жизни. Например, верующий человек воспринимает смерть близких как временную разлуку и соответственно не настолько склонен впадать в отчаяние и уныние, как атеист, для которого жизнь кончается со смертью. Верующий человек понимает, что живет для вечности, что земная жизнь краткосрочна и во многом суетна, поэтому и он не настолько переживает из-за того, что чего-то недополучил в плане «человеческого счастья». У религиозного человека меньше фрустрации (чувство разочарования, неудовлетворённости из-за невозможности каким-либо образом повлиять на ситуацию – прим. О.Б.). Но речь идет о людях по-настоящему верующих, а не тех, кто формально является таковым.
– Можно ли сказать, что путь к сохранению душевного равновесия – в мудром, духовном отношении к скорбям? К такой мысли приходишь, когда читаешь размышления, наставления святых отцов о том, как относится к различным жизненным испытаниям…
– Да, всё верно. Но чтобы принять такое отношение к страданию, помимо веры необходимо еще и смирение. Этим драгоценным качеством мало кто обладает. Смирится, предаться воле Божией, довериться Ему, поверить в Его святой Промысл – на деле для многих это очень тяжело. Думаю, многие верующие люди с этим сталкивались, когда умом все понимаешь, а принять ситуацию крайне тяжело. И я по себе знаю, что это очень сложно. Бывают ситуации, которые настолько тебя «выбивают» – из-за того, что смирения нет.
Другое дело, что неверующий человек вообще не понимает, зачем всё ему ниспосылается. Для него вопрос смирения вообще не стоит. Он смиряется лишь когда вся ситуация против него.
– От чего зависит способность человека стойко переносить невзгоды? Есть люди, которые не выдерживают, есть те, кто мужественно переносит испытания.
– Периодически надламываются все. Все! Мы можем это наблюдать в житиях даже величайших святых. Кризисы могут переживать все. Другое дело, как люди их преодолевают, какие ресурсы их вытаскивают из кризисов и какие выводы они делают. Здесь, конечно, у православного человека гораздо больше возможностей, чем у всех.