Содержание
История одного шедевра: «Свобода, ведущая народ» Делакруа
Сюжет
Марианна с флагом республиканской Франции и ружьем ведет за собой народ. На голове ее —фригийский колпак. Кстати, он же был прообразом шапочки якобинцев во время Великой Французской революции и считается символом свободы.
Сама Марианна — главный революционный символ Франции. Она олицетворяет триаду «Свобода, Равенство, Братство». Сегодня ее профиль размещён на государственной печати Франции; хотя бывали времена (уже после революции 1830-го, кстати), когда было запрещено использовать ее образ.
Описывая смелый поступок, мы обычно говорим, что человек с голыми руками пошел на врага, предположим. У Делакруа французы шли с голой грудью и в этом выражалась их отвага. Потому и у Марианны грудь голая.
Марианна
Рядом со Свободой — рабочий, буржуа и подросток. Так Делакруа хотел показать единство французского народа во время июльской революции. Есть версия, что человек в цилиндре — сам Эжен. Не случайно же он написал брату: «Если я не сражался за Родину, то я хотя бы буду для неё писать».
Картина была впервые выставлена почти через год после революционных событий. Государство с восторгом приняло ее и купило. Однако следующие 25 лет доступ к полотну был закрыт — дух свободы был настолько силен, что его от греха убрали подальше от разгоряченных июльскими событиями французов.
Контекст
События июля 1830 года вошли в историю как три славных дня. Карл Х был свергнут, на престол взошел Луи-Филипп, герцог Орлеанский, то есть власть от Бурбонов перешла к младшей ветви, Орлеанскому дому. Франция осталась конституционной монархией, но теперь принцип народного суверенитета возобладал над принципом божественного права короля.
Пропагандистская почтовая открытка, направленная против Парижской коммуны (июль 1871 года)
Карл Х хотел восстановить порядок, царивший до Великой французской революции 1789 года. И это очень не нравилось французам. События развивались стремительно. 26 июля 1830 года король распустил палату представителей, ввел новые цензы в избирательное право. Недовольные его консервативной политикой либеральная буржуазия, студенты и рабочие 27 июля подняли бунт. Через сутки баррикадных боев на сторону восставших начали переходить вооруженные солдаты. Лувр и Тюильри были блокированы. И 30 июля над королевским дворцом взвился французский триколор.
Судьба художника
Главный романтик европейской живописи Эжен Делакруа родился в пригороде Парижа в 1798 года. Много лет спустя, когда Эжен будет блистать в обществе и покорять дамские сердца, интерес к нему будут подогревать сплетни относительно тайны рождения. Дело в том, что точно нельзя сказать, чьим сыном был Эжен. По официальной версии, отцом был Шарль Делакруа, политический деятель, бывший министр иностранных дел. По альтернативной — Шарль Талейран или даже сам Наполеон.
Благодаря своей неугомонности Эжен чудом пережил трехлетний возраст: к тому времени он едва не «повесился», нечаянно обмотав вокруг шеи мешок для овса; «горел», когда над его кроваткой вспыхнула противомоскитная сетка; «тонул» во время купания; «травился», наглотавшись краски-медянки. Классический путь страстей и испытаний героя романтизма.
Автопортрет
Когда встал вопрос о выборе ремесла, Делакруа решил заниматься живописью. У Пьера Нарсиса Герена он освоил классическую базу, а в Лувре познакомился с родоначальником романтизма в живописи Теодором Жерико. В то время в Лувре было немало полотен, захваченных во время Наполеоновских войн и ещё не возвращенных их владельцам. Рубенс, Веронезе, Тициан — дни пролетали незаметно.
Успех пришел к Делакруа в 1824 году, когда он выставил картину «Резня на Хиосе». Это было второе полотно, представленное публике. Картина явила ужасы недавней войны Греции за независимость. Бодлер назвал ее «жутким гимном року и страданию». Посыпались обвинения в чрезмерном натурализме, а после следующей картины — «Смерть Сарданапала» — еще и в неприкрытом эротизме. Критики никак не могли понять, зачем полотно, словно бы кричит, грозит и богохульствует. Но именно такой аккорд эмоций понадобился художнику, когда он взялся за «Свободу, ведущую народ».
Вскоре мода на бунт прошла, и Делакруа начал искать новый стиль. В 1830-х он побывала в Марокко и был обескуражен увиденным. Африканский мир оказался не таким шумным и праздничным, каким представлялся, но патриархальным, погруженным в свои домашние заботы. Делакруа сделал сотни эскизов, которые использовал следующие 30 лет.
Вернувшись во Францию, Делакруа понял, что значит востребованность. Заказы приходили один за другим. В основном это были официальные вещи: роспись в Бурбонском дворце и Лувре, украшение Люксембургского дворца, создание фресок для церкви Сен-Сюльпис.
Все у Эжена было, все его любили и, несмотря на его развивавшуюся болезнь горла, всегда ждали с его колкими шуточками. Но, сетовал Делакруа, все боготворили работы прошлых лет, свежие же оставались без внимания. Делакруа, получая комплименты на картины 20-летней давности, мрачнел. Скончался он в 65 лет от той самой болезни горла, и сегодня его тело покоится на Пер-Лашез.
14 cимволов, зашифрованных в «Свободе на баррикадах» Делакруа
Революция всегда застает врасплох. Живешь-живешь себе тихо, и вдруг раз — на улицах баррикады, а правительственные здания в руках повстанцев. И надо как-то реагировать: один присоединится к толпе, другой запрется дома, а третий изобразит мятеж на картине
1 ФИГУРА СВОБОДЫ. По мнению Этьена Жюли, Делакруа писал лицо женщины со знаменитой парижской революционерки — прачки Анны-Шарлотты, которая вышла на баррикады после гибели брата от рук королевских солдат и убила девятерых гвардейцев.
2 ФРИГИЙСКИЙ КОЛПАК — символ освобождения (такие колпаки носили в древнем мире отпущенные на волю рабы).
3 ОБНАЖЕННАЯ ГРУДЬ — символ бесстрашия и самоотверженности, а также торжества демократии (нагая грудь показывает, что Свобода, как простолюдинка, не носит корсета).
4 НОГИ СВОБОДЫ. Свобода у Делакруа босая — так в Древнем Риме было принято изображать богов.
5 ТРИКОЛОР — символ французской национальной идеи: свобода (синий), равенство (белый) и братство (красный). Во время событий в Париже он воспринимался не как респуб ликанский флаг (большинство восставших были монархистами), а как флаг антибурбонский.
6 ФИГУРА В ЦИЛИНДРЕ. Это и обобщенный образ французской буржуазии, и в то же время автопортрет художника.
7 ФИГУРА В БЕРЕТЕ символизирует рабочий класс. Такие береты носили парижские печатники, которые первыми вышли на улицы: ведь по указу Карла Х об отмене свободы прессы большинство типографий должны были закрыть, и их работники оставались без средств к существованию.
8 ФИГУРА В БИКОРНЕ (ДВУУГОЛКЕ) — это учащийся Политехнической школы, который символизирует интеллигенцию.
9 ЖЕЛТО-СИНИЙ ФЛАЖОК — символ бонапартистов (геральдические цвета Наполеона). Среди восставших было немало военных, сражавшихся в армии императора. Большинство из них Карл Х отправил в отставку на половинное жалованье.
10 ФИГУРА ПОДРОСТКА. Этьен Жюли считает, что это реальный исторический персонаж, которого звали д’Арколь. Он возглавил атаку на Гревский мост, ведущий к ратуше, и погиб в бою.
11 ФИГУРА УБИТОГО ГВАРДЕЙЦА — символ беспощадности революции.
12 ФИГУРА УБИТОГО ГОРОЖАНИНА. Это брат прачки Анны-Шарлотты, после смерти которого та вышла на баррикады. То, что труп раздет мародерами, указывает на низменные страсти толпы, которые вырываются на поверхность во времена социальных потрясений.
13 ФИГУРА УМИРАЮЩЕГО революционера символизирует готовность парижан, вышедших на баррикады, отдать жизни за свободу.
14 ТРИКОЛОР над собором Нотр-Дам. Флаг над храмом еще один символ свободы. Во время революции колокола храма вызванивали «Марсельезу».
Знаменитая картина Эжена Делакруа «Свобода, ведущая народ» (известная у нас как «Свобода на баррикадах») долгие годы пылилась в доме тетки художника. Изредка полотно появлялось на выставках, но салонная публика неизменно воспринимала его в штыки — мол, излишне натуралистичное. Между тем сам художник никогда не считал себя реалистом. По характеру Делакруа был романтиком, сторонившимся «мелкой и пошлой» повседневности. И только в июле 1830-го, пишет искусствовед Екатерина Кожина, «действительность неожиданно потеряла для него отталкивающую оболочку обыденности». Что же произошло? Революция! В то время страной правил непопулярный король Карл Х Бурбон — сторонник абсолютной монархии. В начале июля 1830-го он издал два указа: об отмене свободы печати и о предоставлении избирательных прав только крупным землевладельцам. Этого парижане не стерпели. 27 июля во французской столице начались баррикадные бои. Через три дня Карл Х бежал, а парламентарии провозгласили новым королем Луи-Филиппа, который вернул попранные Карлом Х народные свободы (собраний и союзов, публичного выражения собственного мнения и получения образования) и пообещал править, уважая Конституцию.
Были написаны десятки картин, посвященных июльской революции, но работа Делакруа, благодаря монументальности, занимает среди них особое место. Многие художники тогда работали в манере классицизма. Делакруа же, по словам французского критика Этьена Жюли, «стал новатором, который попытался примирить идеализм с жизненной правдой». По словам Кожиной, «ощущение жизненной достоверности на полотне Делакруа сочетается с обобщенностью, почти символичностью: реалистичная нагота трупа на переднем плане спокойно соседствует с антикизированной красотой богини Свободы». Парадоксально, но даже идеализированный образ Свободы показался французам вульгарным. «Это девка, — писал журнал La Revue de Paris, — сбежавшая из тюрьмы Сен-Лазар». Революционный пафос был не в чести у буржуа. Позже, когда реализм стал доминировать, «Свободу, ведущую народ» купил Лувр (1874), и картина попала в постоянную экспозицию.
ХУДОЖНИК
Фердинан Виктор Эжен Делакруа
1798 — Родился в Шарантон-Сен-Морисе (под Парижем) в семье чиновника.
1815 — Решил стать художником. Поступил учеником в мастерскую Пьер-Нарсисса Герена.
1822 — Выставил в Парижском салоне картину «Ладья Данте», принесшую ему первый успех.
1824 — Картина «Резня на Хиосе» стала сенсацией Салона.
1830 — Написал «Свободу, ведущую народ».
1833–1847 — Работал над росписями в Бурбонском и Люксембургском дворцах Парижа.
1849–1861 — Работал над фресками церкви Сен-Сюльпис в Париже.
1850–1851 — Расписывал потолки Лувра.
1851 — Избран в городской совет французской столицы.
1855 — Награжден орденом Почетного легиона.
1863 — Умер в Париже.
Эжен Делакруа (1798—1863) — великий французский художник, яркий представитель французского романтизма. Является автором многих картин, которые стали достоянием мирового искусства.
Самой известной картиной Эжена Делакруа, которую можно смело назвать «визитной карточкой» художника, является «Свобода, ведущая народ» или «Свобода на баррикадах», холст, масло, 260×325 см, 1830 г. Картина является символом французской революции 1830 года или Июльской революции 1830 года. Данная революция привела к свержению Карла Х и монархии Бурбонов, и имеет большое историческое значение в истории всей Франции. Сам Делакруа был на стороне восставших против существующей монархической власти, но непосредственного участия не принимал. В письме своему брату Делакруа написал: «Если я не сражался за Родину, то я хотя бы буду для неё писать».
В центре картины художник изобразил женщину с флагом республиканской Франции и фригийском колпаке, который является символом свободы. В левой руке женщина держит ружьё. Обнажённая грудь символизирует самоотверженность восставшего за свои свободы народа, которые буквально голой грудью, практически ничем незащищённые шли на приступ существующей власти. Женщина в центре сюжета является аллегорией революции. Вокруг женщины-свободы изображены люди различных слоёв общества — обычный подросток, буржуа и рабочий, что символизирует сплочённость французского народа против власти и желание всех без исключения лучшей жизни для своей страны. Есть предположение, что Делакруа изобразил самого себя в виде мужчины в цилиндре.
Картина получилась очень сильной и вызвала восторг у публики. Впервые полотно было выставлено в Парижском салоне в 1831 году. Картина практически сразу была выкуплена Государством. В настоящее время является бесценным экспонатом Лувра-Ланса, который также известен как Лувр II и находится в городе Ланс на севере Франции.
Эжен Делакруа — Свобода, ведущая народ (Свобода на баррикадах)
Любите живопись и хотели бы приобрести картину талантливого художника? Купить картины Владимира Гремитских можно на сайте «Советская живопись». Здесь же вы сможете найти большой каталог картин любых жанров, стилей и направлений.
Описание картины Эжена Делакруа «Свобода, ведущая народ»
Эту картину Эжена Делакруа, написанную в 1830 году, иногда называют «Свобода на баррикадах», но правильное, оригинальное её название — «Свобода, ведущая народ». Также распространено ошибочное мнение, что на картине изображены события Великой французской революции, но это не так: картина наполнена духом и событиями июля 1830 года, когда Париж был охвачен уличным боями, которые привели к отречению от власти Карла X, которого очень сильно ненавидели практически все жители Франции.
Молодые годы Эжена Делакруа, прошедшие под знаменем революционных идей, натолкнули его на мысль о картине, которая бы символизировала подвиг французского народа в борьбе против тирана. Он с рвением принялся за работу и через три месяца полотно «Свобода, ведущая народ» было закончено и представлено зрителям.
На картине изображён разгар сражения на улицах Парижа, отряд восставших, несмотря на потери, движется под градом пуль к своей цели. Перед ними, с флагом Французской республики и ружьем в руках изображена женщина. Это и есть Свобода, она ведёт повстанцев к победе. На голове ее колпак, который был в моде у якобинцев того времени, грудь обнажена — она готова броситься на штыки королевских солдат. Разнообразие нарядов повстанцев говорит о том, что на улицы Парижа вышли бороться против тирании люди самых разных профессий и достатка.
Несмотря на то, что Делакруа не принимал непосредственного участия в уличных боях, на картине он изобразил и себя, чтобы показать одобрение и единение с борцами за свободу.
Год написания картины: 1830.
Размеры картины: 260 x 325 см.
Материал: холст.
Техника написания: масло.
Жанр: историческая живопись.
Стиль: романтизм.
Галерея: Лувр, Париж, Франция.
Свобода, ведущая народ
Eugène Delacroix — La liberté guidant le peuple (1830)
Описание картины Эжена Делакруа «Свобода, ведущая народ»
Картина, создана художником в 1830 г. и сюжет ее повествует, о днях Французской революции, а именно об уличных стычках в Париже. Именно они привели к свержению ненавистного режима реставрации Карла Х.
В молодости Делакруа, опьяненный воздухом свободы, занимал позицию мятежника, он одушевился идеей написать полотно, воспевающие события тех дней. В письме к брату, писал: ″Пусть я не сражался за Родину, но я буду писать для нее″. Работа над ней продолжалась 90 дней, по истечении которых, она была представлена на суд зрителей. Полотно называлось ″Свобода, ведущая народ″.
Сюжет достаточно прост. Уличная баррикада, по историческим источникам известно, что они строились из мебели и камней мостовой. Центральным персонажем является женщина, которая босыми ногами переступает преграду из камней и ведет народ к намеченной цели. В нижней части переднего плана видны фигуры убитых людей, с левой стороны оппозиционера, убитого в доме, на трупе надета ночная рубашка, а справой офицера королевской армии. Это символы двух миров будущего и прошлого. В правой поднятой руке женщина держит Французский триколор, символизирующий свободу, равенство и братство, а в левой держит ружье, готовая отдать жизнь за правое дело. Голова ее повязана платком, характерным для якобинцев, груди обнажены, что означает неистовое желание революционеров идти до конца со своими идеями и не бояться смерти от штыков королевских войск.
За ней видны фигуры других повстанцев. Автор, своей кистью подчеркнул разнообразие бунтующих: тут и представители буржуазии (человек в котелке), ремесленник (мужчина в белой сорочке) и подросток беспризорник (гаврош). В правой части полотна, за клубами дыма виднеются две башни Нотер-Дама, на крышах которого размещено знамя революции.
Эжен Делакруа. «Свобода, ведущая народ (Свобода на баррикадах)» (1830)
Холст, масло. 260 x 325 см
Лувр, Париж, Франция
Величайшим романтическим эксплуататором мотива выставленной напоказ груди как средства передачи противоречивых чувств был, вне всякого сомнения, Делакруа. Мощная центральная фигура на полотне «Свобода, ведущая народ» значительной частью эмоционального воздействия обязана своим величественно высвеченным грудям. Эта женщина являет собой чисто мифологическую фигуру, которая приобрела совершенно осязаемую достоверность, явившись среди народа на баррикадах.
Но ее изодранный в клочья костюм есть самым тщательным образом выполненное упражнение в художественной кройке и шитье, чтобы получившееся тканое изделие демонстрировало грудь как можно удачнее и тем самым утверждало власть богини. Платье пошито с одним рукавом, чтобы оставить обнаженной поднятую вверх руку, держащую флаг. Выше пояса, если не считать рукава, материи явно недостаточно, чтобы прикрыть не только грудь, но и второе плечо.
Художник в вольном духе облачил Свободу в нечто асимметричное по дизайну, сочтя антикизированные отрепья подходящим нарядом для богини рабочего класса. Кроме того, ее выставленная напоказ грудь никак не могла обнажиться в результате какого-то резкого непредумышленного действия; скорее наоборот, сама эта деталь — неотъемлемая часть костюма, момент исходного замысла — должная разом пробуждать ощущения святости, чувственного желания и отчаянной ярости!
Хроники Республики и Вандеи
Готика — это не стиль; готика никогда не кончалась: соборы строились по 800–900 лет, соборы сгорали дотла и отстраивались заново. Соборы бомбили и взрывали. И снова возводили. Готика — это образ самовоспроизведения Европы, ее воли к жизни. Готика — это сила городов, ибо соборы возводились решением городской коммуны и были общим делом сограждан.
Соборы — это не только памятники религии. Готика — это образ республики, потому что соборы воплощают прямую спину городов и единую волю общества. Готика — это сама Европа, и сегодня, когда сгорел собор Парижской Богоматери, кажется, что Европе пришел конец.
Ничего более символического со времен 11 сентября 2001 года в мире не случалось. Уже прозвучало: закончилась европейская цивилизация.
Трудно не поставить пожар Нотр-Дама в череду событий, разрушающих, опровергающих Европу. Все одно к одному: буйства «желтых жилетов», Брексит, брожения в Евросоюзе. А теперь рухнул шпиль великого готического собора.
Нет, Европа не закончилась.
Готику в принципе нельзя разрушить: это самовоспроизводящийся организм. Как и республика, как и сама Европа, готика не бывает аутентичной — про заново отстроенный собор, как и про заново созданную республику, нельзя сказать «новодел» — это значит не понимать природу собора. Собор и республика строятся ежедневными усилиями, они всегда умирают, чтобы воскреснуть.
Европейскую идею республики жгли и топили много раз — но она живет.
«Плот «Медузы», 1819, художник Теодор Жерико
В 1819 году французский художник Теодор Жерико пишет картину «Плот «Медузы». Сюжет известен — крушение фрегата «Медуза».
Вопреки существующим прочтениям, я трактую эту картину как символ гибели Французской революции.
Жерико был убежденным бонапартистом: вспомните его кавалергардов, идущих в атаку. В 1815 году Наполеон терпит поражение под Ватерлоо, и союзники отправляют его в смертное изгнание на остров Святой Елены.
Плот на картине — это и есть остров Св. Елены; а затонувший фрегат — Французская империя. Империя Наполеона представляла симбиоз прогрессивных законов и колониальных завоеваний, конституции и насилия, агрессии, сопровождающейся отменой крепостного права в захваченных областях.
Победители наполеоновской Франции — Пруссия, Британия и Россия — в лице «корсиканского чудовища» подавили даже воспоминание о той Французской революции, которая когда-то отменила Старый порядок (пользуясь выражением де Токвилля и Тэна). Повержена французская империя — но вместе с ней уничтожена и мечта об объединенной Европе с единой конституцией.
Затерянный в океане плот, безнадежный приют некогда величественного замысла — вот что написал Теодор Жерико. Жерико закончил картину в 1819-м — с 1815 года искал, как выразить отчаяние. Прошла реставрация Бурбонов, пафос революции и подвиги старой гвардии осмеяны — и вот художник написал Ватерлоо после разгрома:
вглядитесь, трупы на плоту лежат вповалку как на поле сражения.
Холст написан с точки зрения проигравших, мы стоим среди мертвых тел на выброшенном в океан плоту. У баррикады трупов есть главнокомандующий, мы видим лишь его спину, одинокий герой машет платком — это тот самый корсиканец, что приговорен умереть в океане.
Жерико написал реквием революции. Франция мечтала объединить мир; утопия потерпела крушение. Делакруа, младший товарищ Жерико, вспоминал, как потрясенный картиной учителя, он выбежал из мастерской художника и бросился бежать — бежал от переполнявших чувств. Куда бежал — неизвестно.
Делакруа принято называть революционным художником, хотя это не соответствует действительности: Делакруа не любил революций.
Ненависть к республике передалась Делакруа генетически. Говорят, художник был биологическим сыном дипломата Талейрана, который революции ненавидел, — а официальным отцом художника считался министр иностранных дел Французской республики Шарль Делакруа, отправленный в почетную отставку, чтобы освободить кресло для реального отца своего отпрыска. Слухам верить обидно, не верить невозможно. Певец свободы (кто не знает картину «Свобода, ведущая народ»?) есть плоть от плоти беспринципного коллаборациониста, что присягал всякому режиму, лишь бы удержаться у власти, — это странно, но, если изучить холсты Делакруа, можно найти сходство с политикой Талейрана.
«Ладья Данте» Делакруа
Непосредственно после холста «Плот «Медузы» появляется картина Делакруа «Ладья Данте». Еще один затерянный в водной стихии челн, причем стихия, как и нижний план картины «Плот «Медузы», заполнена страдающими телами. Данте с Вергилием в восьмой песне Ада переплывают реку Стикс, в которой корчатся «гневливые» и «обиженные», — перед нами та же самая старая гвардия, что лежит, перебитая, на плоту Жерико. Сравните ракурсы тел — это те же самые персонажи. Данте/Делакруа проплывает поверх поверженных без сострадания, минует горящий адский город Дит (читай: сожженную империю) и удаляется прочь. «Они не стоят слов, взгляни, и мимо», — сказал флорентиец, но Данте имел в виду стяжателей и филистиров, Делакруа говорит иное. Если «Плот «Медузы» — это реквием революционной империи, то «Ладья Данте» оставляет бонапартизм в реке забвения.
В 1824 году Делакруа пишет очередную реплику на «Плот» Жерико — «Смерть Сарданапала». Ложе восточного тирана плывет по волнам разврата и насилия — рабы убивают наложниц и коней подле смертного одра повелителя, дабы царь умер вместе со своими игрушками. «Смерть Сарданапала» — описание правления Людовика XVIII, Бурбона, ознаменованного фривольными забавами. На сравнение европейской монархии с ассирийской сатрапией вдохновил Байрон: драму «Сарданапал» (1821 г.) читали все. Делакруа повторил мысль поэта: после крушения великих замыслов, объединяющих Европу, настало царство разврата.
«Смерть Сарданапала» Делакруа
Байрон мечтал расшевелить сонную Европу: был луддитом, обличал жадную Британию, сражался в Греции; мужество Байрона возбудило гражданственную риторику Делакруа (помимо «Смерти Сарданапала» см. холст «Резня на Хиосе»); однако в отличие от английского романтика Делакруа не склонен к брутальным проектам. Как и Талейран, художник взвешивает возможности и выбирает золотую середину. В главных холстах — вехи политической истории Франции: от республики — к империи; от империи — к монархии; от монархии — к конституционной монархии. Этому проекту посвящена следующая картина.
«Свобода, ведущая народ» Делакруа
Великая революция и великая империя исчезли в океане истории, новая монархия оказалась жалкой — тоже утонула. Так возникает третья реплика Делакруа на «Плот «Медузы» — хрестоматийная картина «Свобода, ведущая народ», изображающая парижан на баррикаде. Принято считать это полотно символом революции. Перед нами баррикада 1830 года; власть Карла X, сменившего Людовика XVIII на престоле, — опрокинута.
Бурбонов прогнали! Снова видим плот, плывущий среди тел, — на сей раз это баррикада.
За баррикадой — зарево: горит Париж, горит старый порядок. Это ведь так символично. Полуобнаженная женщина, воплощение Франции, машет знаменем подобно несчастному на плоту «Медузы». Ее надежда имеет адрес: известно, кто идет на смену Бурбонам. Зритель заблуждается насчет пафоса произведения, перед нами лишь смена династий — свергнуты Бурбоны, трон перешел к Луи-Филиппу, представляющему Орлеанскую ветвь Валуа. Инсургенты на баррикаде не ратуют за народную власть, они сражаются за так называемую Хартию 1814 года при новом короле, то есть за конституционную монархию.
Чтобы не было сомнений в преданности художника династии Валуа, Делакруа в этом же году пишет «Битву при Нанси», вспоминает событие 1477 года. В этой битве пал Карл Х Бургундский, и огромное герцогство Бургундское переходит под корону Валуа. (Какая рифма: Карл Х Бургундский и Карл Х Бурбон пали к вящей славе Валуа.) Если не рассматривать полотно «Свобода, ведущая народ» вместе с «Битвой при Нанси», то смысл картины ускользает. Перед нами, несомненно, баррикада и революция — но своеобразные.
Какие политические взгляды у Делакруа? Скажут, он за свободу, поглядите: Свобода ведет народ. Но куда?
Вдохновителем Июльской революции 1830 года был Адольф Тьер, тот самый Тьер, который спустя 40 лет, в 1871 году, — расстреляет Парижскую коммуну. Именно Адольф Тьер дал путевку в жизнь Делакруа, написав отзыв о «Ладье Данте». Это был тот самый Адольф Тьер, которого называли «карлик-чудовище», и тот самый «король-груша» Луи-Филипп, на которого социалист Домье нарисовал сотни карикатур, за что и был заключен в тюрьму, — вот ради их торжества и стоит полунагая Марианна со знаменем. «И были они среди наших колонн подчас знаменосцами наших знамен», — как горько сказал поэт Наум Коржавин сто с лишним лет спустя после написания сыном Талейрана знаменитой революционной картины.
Карикатуры Домье на Луи-Филиппа «король-груша»
Скажут, что это вульгарный социологический подход к искусству, а картина сама по себе говорит иное. Нет, картина говорит именно это — если читать то, что на картине нарисовано.
Картина призывает к республике? К конституционной монархии? К парламентской демократии?
К сожалению, не бывает баррикад «вообще», как не бывает «внесистемной оппозиции».
Делакруа не писал случайных холстов. Его холодный, сугубо рациональный мозг находил нужные реплики в политических баталиях. Он работал с целенаправленностью Кукрыниксов и с убежденностью Дейнеки. Общество формировало заказ; оценив его жизнеспособность, художник брался за кисть. Многие желают видеть в этом живописце бунтаря — но и в сегодняшних «желтых жилетах» многие видят «бунтарей», и большевики долгие годы именовали себя «якобинцами». В том-то и курьез, что республиканские взгляды практически спонтанно трансформируются в имперские — и наоборот.
Республики возникают из сопротивления тирании — бабочка рождается из гусеницы; метаморфоза социальной истории вселяет надежду. Постоянная трансформация республики в империю и обратно — империи в республику, этот возвратно-поступательный механизм представляется своего рода perpetuum mobile западной истории.
Политическая история Франции (впрочем, и России тоже) демонстрирует постоянную трансформацию империи в республику, и республику — в империю. То, что революция 1830 года завершилась новой монархией, — полбеды; важно то, что жажду социальных перемен интеллигенция утолила: ведь при монархии образовался парламент.
Разросшийся аппарат администрации с ротацией раз в пять лет; при обилии членов парламента ротация касается десятка человек в год. Это парламент финансовой олигархии; вспыхивают мятежи — безобразников расстреливали. Есть офорт Домье «Улица Транснанен, 19»: художник в 1934 году нарисовал расстрелянную семью протестующих. Убитые горожане могли бы стоять на баррикаде Делакруа, думая, что сражаются за свободу, — но вот лежат вповалку, словно трупы на плоту «Медузы». И расстрелял их тот самый гвардеец с кокардой, что стоит подле Марианны на баррикаде.
1830 год — начало колонизации Алжира, Делакруа делегирован с миссией государственного художника в Алжир. Он не пишет жертв колонизации, не создает полотна, равного пафосом «Резне на Хиосе», в котором клеймил турецкую агрессию в Греции. Алжиру посвящены романтические полотна; гнев — в сторону Турции, главная страсть художника отныне — охота.
Полагаю, что во львах и тиграх Делакруа видел Наполеона — сравнение императора с тигром было принятым — и нечто большее, чем конкретного императора: силу и власть. Хищники, терзающие лошадей (вспомните «Бег свободных лошадей» Жерико), — неужели это только мне кажется, что изображена империя, терзающая республику? Не существует более политизированной живописи, нежели «охоты» Делакруа, — художник позаимствовал метафору у дипломата Рубенса, который через «охоты» передавал трансформации политической карты. Слабый обречен; но обречен и сильный, если грамотно организована травля.
«Бег свободных лошадей» Жерико
В 1840 году политика Франции направлена на поддержку египетского султана Махмута-Али, воюющего с Турецкой империей. В альянсе с Англией и Пруссией французский премьер-министр Тьер призывает к войне: надо взять Константинополь! И вот Делакруа пишет в 1840 году гигантское полотно «Взятие Константинополя крестоносцами» — пишет именно тогда, когда требуется.
В Лувре зритель может пройти мимо «Плота «Медузы», «Ладьи Данте», «Смерти Сарданапала», «Свободы, ведущей народ», «Битвы при Нанси», «Взятие крестоносцами Константинополя», «Алжирских женщин» — и зритель уверен, эти картины — глоток свободы. В действительности в сознание зрителя имплантировали то представление о свободе, праве и равенстве, которое было удобно финансовой буржуазии XIX века.
Данная галерея есть пример идеологической пропаганды.
Июльский парламент при Луи-Филиппе стал инструментом олигархии. Оноре Домье рисовал оплывшие лица воров-парламентариев; рисовал также ограбленный народ, вспомните его прачек и вагоны третьего класса — а ведь на баррикаде Делакруа мнилось, что все заодно. Самого Делакруа социальные перемены уже не занимали. Революция, как это понимал сын Талейрана, состоялась в 1830 году; прочее — излишне. Правда, свой автопортрет 1837 года художник пишет на фоне зарева, но не стоит обольщаться — это отнюдь не пожар революции. Дозированное понимание справедливости с годами сделалось популярным среди социальных мыслителей. Это в порядке вещей — зафиксировать социальные изменения в том пункте, который кажется прогрессивным, а дальше, мол, наступит варварство (сравните пожелание остановить русскую революцию на февральском этапе).
Нетрудно увидеть, как всякая новая революция словно бы опровергает предыдущую. Предыдущая революция предстает по отношению к новому протесту «старым режимом» и даже «империей».
Июльский парламент Луи-Филиппа напоминает Европарламент сегодняшнего дня; во всяком случае, сегодня словосочетание «Брюссельская империя» стало привычным для риторики социалистов и националистов. Против «Брюссельской империи» восстают и бедняки, и националисты, и правые, и левые — говорят едва ли не о новой революции. А ведь в недавнем прошлом проект Общей Европы сам был революционным по отношению к тоталитарным империям ХХ века.
Недавно казалось, что это панацея для Европы: объединение на республиканских, социал-демократических принципах — а не под сапогом империи; но метаморфоза в восприятии вещь обычная.
Симбиоз республики-империи (бабочки-гусеницы) характерен для европейской истории: Наполеоновская империя, Советская Россия, Третий рейх — именно характерны тем, что империя вырастала из республиканской фразеологии. И вот Брюсселю предъявлен тот же набор претензий.
Европа социал-демократии! С тех пор как в тоталитарные диктатуры направили свои гусиные перья Аденауэр и де Голль, впервые за семьдесят лет и на глазах моих, меняется твоя таинственная карта. Концепция, что была создана усилиями победителей фашизма, расползается и рушится. Общая Европа останется утопией, и сочувствия плот в океане не вызывает.
Плот растаскивают по бревнышку — смутьян в желтом жилете; лидеры национальных фронтов; лейбористы, недовольные диктатом финансистов Брюсселя; паразиты, именующие себя социалистами и требующие больше пособий, — все вместе, правые и левые, приняли решение, что
Объединенная Европа более им не нужна. Национальные государства — вот новая мечта.
Национальные центробежные силы и протесты государственные не совпадают по мотивам, но действуют синхронно. Страсти каталонцев, шотландцев, валлийцев, ирландцев; государственные претензии Польши или Венгрии; политика страны и общенародное волеизъявление (Британия и Франция); социальный протест («желтые жилеты» и греческие манифестанты) — это вроде бы явления разного порядка, но трудно отрицать, что, действуя в унисон, все участвуют в общем деле — разрушают Европейский союз.
Буйство «желтых жилетов» именуют революцией, действия поляков именуют национализмом, «Брексит» — это политика государственная, но, разрушая Европейский союз, разнокалиберные инструменты работают сообща.
Если сказать радикалу в желтом жилете, что он действует заодно с австрийским националистом, а греческому борцу за права сообщить, что он помогает польскому проекту «от моря до моря», манифестанты не поверят;
как не верит Меланшон в то, что он заодно с Марин Ле Пен. Как надо именовать процесс уничтожения Евросоюза: революция — или контрреволюция?
В духе идей Американской и Французской революций ставят знак равенства между «народом» и «государством», однако реальный ход событий постоянно разводит понятия «народ», «нация» и «государство». Кто протестует сегодня против Объединенной Европы — народ? нация? государство? «Желтые жилеты» — очевидно желают предстать «народом», выход Британии из ЕС — это шаг «государства», а протест Каталонии — это жест «нации». Если Евросоюз — это империя, то какой из этих шагов следует назвать «революцией», а какой «контрреволюцией»? Спросите на улице Парижа или Лондона: во имя чего надо разрушить договоренности? Ответ будет достоин баррикад 1830 года — во имя Свободы!
Под свободой традиционно понимают права «третьего сословия», так называемые «буржуазные свободы». Договорились считать сегодняшний «средний класс» своего рода эквивалентом «третьего сословия» восемнадцатого века — и средний класс заявляет свои права в пику нынешним чиновникам государства. В этом и состоит пафос революций: производитель восстает против администратора. Но использовать лозунги «третьего сословия» все труднее: понятия «ремесло», «профессия», «занятость» так же туманны, как понятия «собственник» и «орудие труда». «Желтые жилеты» пестры по составу; но это никак не «третье сословие» 1789 года.
Уже впоследствии картина Эжена Делакруа, написанная им в 1830 году, стала именоваться «Свобода на баррикадах», но первоначально она носила название «Свобода, ведущая народ».
Иногда бытовало ошибочное мнение, что полотно создано под влиянием Великой французской революции, однако, на самом деле, Делакруа посвятил сюжет картины событиям июля 1830 года, когда в Париже шли ожесточенные уличные бои, приведшие к свержению Карла X, последнего из рода Бурбонов, коих так люто ненавидело население Франции.
Молодой Эжен Делакруа, позиционировавший себя не как революционера, но как мятежника, окрыленный и опьяненный свежим воздухом свободы и свершившихся побед, загорелся идеей написать картину о тех кровопролитных днях и подвиге своего народа. На осуществление поставленной перед самим собой задачи художнику понадобилось три месяца, по прошествии которых взорам восхищенной публики предстала «Свобода, ведущая народ».
Сюжет полотна рассказывает о фрагменте жаркого сражения, где отряд вооруженных повстанцев через тела своих погибших товарищей и сквозь свист пуль пробивается к намеченной цели.
Впереди всех, с поднятым в одной руке трехцветным флагом французской Республики и с ружьем в другой, находится женщина. Это Свобода, увлекающая людей в атаку. На ней фригийский колпак, характерный для якобинцев и обнаженная грудь, что символизирует неистовое желание революционеров идти голой грудью на королевские штыки.
Кисть живописца безупречно подчеркнула разнообразные наряды восставших, указывая на то, что на уличных баррикадах плечом к плечу воевали представители самых разных слоев общества. Делакруа также присутствует на картине в образе мужчины в цилиндре слева от Свободы, несмотря на то, что участия в уличных боях он не принимал.
Свобода на баррикадах, Делакруа, 1830
Свобода на баррикадах — Эжен Фердинанд Виктор Делакруа. 1830. Холст, масло. 225×360
Борьбе за свободу и независимость Франции посвящено, наверное, самое известное произведение главы французской романтической школы живописи Эжена Делакруа (1798-1863) «Свобода на баррикадах», созданное под впечатлением от революции в Париже в июле 1830.
Оказавшись перед задачей изображения абстрактного понятия «свобода», художник использовал аллегорию. Рожденная в бурное революционное время мечта о свободе, несущей в жизнь перемены, воплотилась в полуобнаженной женщине. В ее облике просматриваются черты образцов античного искусства: пропорции лица соответствуют канонам красоты, которым подчинялась греческая скульптура.
Но эта современная Венера утратила отрешенность греческих прототипов и стала воплощением идеалов нового времени. Свободные одежды, развевающиеся на ветру и сообщающие ее образу и картине характерную для романтизма динамику, дополняются колпаком якобинцев (членов политического революционного движения), ружьем, штыком и знаменем. Героине отведено центральное место на полотне, хотя первоначально Делакруа не собирался изображать ее как аллегорию, а хотел ограничиться романтической смертью прекрасного героя баррикад. Девушка призывает идти вперед, даже если путь преграждают бездыханные тела тех, кто уже отдал свою жизнь в борьбе.
Люди, в большинстве своем студенты, вышли на улицы добиваться отмены ряда правительственных ограничений. Художник написал и самого себя среди восставших. Чересчур реалистично изображенные жертвы, помещенные на передний план картины, вменялись в вину художнику как шокирующие и эпатирующие публику.