Содержание
- История создания романа «Преступление и наказание»
- Статья Раскольникова «О преступлении»: краткое содержание, смысл и суть
- Какую статью написал студент-юрист Раскольников ?
- 9 вопросов о «Преступлении и наказании»
- Какая основная тема «Преступления и наказания»?
- Как тема “обожения” развивается в “Преступлении и наказании” вне образа Раскольникова?
- Почему некоторые люди после прочтения «Преступления и наказания» начинают испытывать глубокую неприязнь к Достоевскому?
- Можно ли утверждать, что Раскольников главный герой романа?
- Кто в таком случае Свидригайлов? И в чем его отличие от Родиона Романовича?
- Какие знаковые события происходят с Раскольниковым накануне убийства? А после?
- Есть ли в романе герой, устами которого говорит сам Достоевский? Может, это Порфирий Петрович?
- Можно ли в «Преступлении и наказании» найти прямую проповедь христианства?
- Роман включен в школьную программу. Как преподавать его детям?
- Теория и «проба» Раскольникова
- Редакционно-издательская деятельность
История создания романа «Преступление и наказание»
История создания романа «Преступление и наказание»
Истоки романа
В 1850 году Достоевского отправили на каторгу в Омск. Именно этот сложный опыт и стал моментом зарождения идеи романа «Преступление и наказание». Позже Фёдор Михайлович писал брату: «Не помнишь ли, я говорил тебе про одну исповедь-роман, который я хотел писать после всех, говоря, что еще самому надо пережить. На днях я совершенно решил писать его немедля. Все сердце мое с кровью положится в этот роман. Я задумал его в каторге, лежа на нарах, в тяжелую минуту грусти и саморазложения…». Размышляя над романом, писатель собирался построить повествование в исповедальной форме от лица главного героя. Все тревоги, терзания, душевные метания, каторжный опыт должны были стать основой произведения. Но акцент ставился не только на глубоких личных переживаниях Родиона Раскольникова, но и на поведении и личностях других персонажей — сильных, поправших многолетние убеждения героя.
Иллюстрация Д.Шмаринова
Физическая утомлённость, сложная жизнь ссыльного каторжного не позволили приступить к произведению в Омске. Однако писатель уже хорошо обдумал сюжет будущего произведения. Не только преступление, не только наказание, а вся жизнь людей девятнадцатого века в её неприкрытой и, порой неприглядной, действительности: «Всё сердце моё с кровью положится в этот роман». Несмотря на то что замысел книги вынашивался несколько лет, основная мысль об обыкновенном и необыкновенном человеке родилась лишь в 1863 году в Италии.
За долгие шесть лет, пока роман «Преступление и наказание» был лишь задумкой, Достоевской написал несколько произведений: «Униженные и оскорбленные», «Записки из Мертвого дома» и «Записки из подполья». Все книги повествовали о судьбах бедняков и их противостоянию жестокой реальности. 8 июня 1865 года Фёдор Михайлович предложил свой роман «Пьяненькие» издателю журнала «Отечественных записок» А.А. Краевскому. Именно в этом произведении появились персонажи семьи Мармеладовых. Однако писатель получил отказ. Остро нуждаясь в деньгах, Достоевский заключил договор с другим издателем на сложных для него условиях: он отдавал права на свои собрания сочинений в трёх томах и обязался написать новый роман к первому ноября следующего года.
Ф.М. Достоевский. Идиот Купить
Начало работы
Совершив сделку, Достоевский расплатился с кредиторами и отправился за границу. Но, будучи азартным игроком, всего за пять дней писатель проиграл все свои деньги и вновь оказался в сложном положении. В месте, где он тогда остановился (Висбаден, Германия), ввиду того, что постоялец оказался неплатежеспособен, хозяева отеля отказали ему сначала в обедах, а затем и в свете. Вот тут и пришло время для создания романа: в отсутствие света и еды Достоевский начал работать над книгой, которая станет одной из величайших в мировой литературе.
Чтобы успеть дописать роман к установленному сроку, Достоевскому пришлось работать очень спешно. Про свой труд он пишет, что это — «психологический отчёт одного преступления». Именно здесь, в отеле, задумка романа изменилась — это была уже не просто исповедь человека, совершившего преступление. Писатель добавил уже когда-то придуманные и описанные события про сложную судьбу одной семьи — так появилась история Мармеладова в романе «Преступление и наказание». В итоге, повествователем стал сам автор, а не персонаж-убийца.
Считается, что сюжет про убийство старушки-процентщицы топором был подсказан писателю реальным преступлением. В январе 1865 года двадцатисемилетний житель Москвы Герасим Чистов, раскольник по своим религиозным убеждениям, убил двух пожилых женщин топором и украл ценные вещи и деньги. Известно, что Достоевский был знаком с отчётом по этому делу и, видимо, взял за основу историю этого преступления. Причину же убийства, совершенного Раскольниковым, автор объяснял просто: старуха была глупая и злая, никому не нужная, а её деньги могли бы спасти родных и близких юноши.
Процесс написания
В ноябре 1865 года Достоевский признал негодным написанный материал и уничтожил записи, приступив к написанию снова. Теперь к прежним задумкам добавилась новая мысль. Раскольников не просто хочет убить и ограбить старушку, своим поступком он буквально желает облагодетельствовать окружающих: «Я не такой человек, чтобы дозволить мерзавцу беззащитную слабость. Я вступлюсь. Я хочу вступиться».
Поскольку подошёл срок сдачи работы издателю, а роман был не готов, Достоевский прерывается на написание своего другого романа — «Игрок». Исполнив тем самым обещание, данное издателю, Фёдор Михайлович вновь возвращается к «Преступлению и наказанию». Через месяц писатель представил начальные страницы романа издателю журнала «Русский вестник» М. Каткову и затем отправлял роман частями по мере написания. В 1866 году «Русский вестник» напечатал первую часть книги.
Финал романа давался автору нелегко. Раскольников стал сложным персонажем, мотивы его поступков усложнились, характер будто раздвоился. Родион одновременно и любил людей, и ненавидел.
Иллюстрация Д.Шмаринова
Напечатанное в журнале пользовалось большим успехом у читателей. Дописывался роман в России в подмосковном имении сестры. К концу года работа была закончена. В рабочих тетрадях Фёдора Михайловича осталось множество записей, позволяющих постигнуть всю глубину размышлений и терзаний автора. Писатель выбирал, оставить ли двойственность характера Раскольникову или нет. Решив, что герой в своих «метаниях» более полный, Достоевский сделал акцент на смене характеров и взглядов юноши. Именно в окончательной версии романа появилась та самая наполеоновская идея о «тварях дрожащих» и «властелинах». Теперь Раскольников уже не просто спаситель, но и тщеславный человек, алчущий власти: «Я власть беру, я силу добываю — деньги ли, могущество ль — не для худого. Я счастье несу».
Такой персонаж, как Раскольников не мог просто кончить самопрощением, судом или самоубийством. Достоевский желал создать финал спасения Богом раскаявшегося грешника. Однако представителем такого высшего суда стал не Христос, а человек — Сонечка Мармеладова. В последней редакции романа Достоевским было записано: «Идея романа. I. Православное воззрение, в чем есть православие. Нет счастья в комфорте, покупается счастье страданием. Таков закон нашей планеты, но это непосредственное сознание, чувствуемое житейским процессом, — есть такая великая радость, за которую можно заплатить годами страдания. Человек не родится для счастья. Человек заслуживает счастья, и всегда страданием. Тут нет никакой несправедливости, ибо жизненное знание и сознание приобретается опытом „за“ и „против“, которое нужно перетащить на себе». А заканчиваться произведение должно было словами: «Неисповедимы пути, которыми находит бог человека». Однако, как мы знаем, «Преступление и наказание» заканчивается совсем другими строками.
Толстой и Достоевский Купить
Итог написания романа для Достоевского
Реакция современников
Сотрудничество Достоевского с журналом «Русский вестник» начиналось необычно. После того, как писатель отправил Каткову план романа, издатель отправил в Висбаден аванс без каких-либо уточнений. К тому времени Достоевский уже покинул город, так и не получив деньги вовремя. Далее писатель отправил первые листы «Преступления и наказания», однако никаких писем с откликом от редакции не получил. Тянулись недели, а Достоевский так и не мог осознать судьбу своего романа. Окончательно истерзавшись, писатель отправил письмо, где просил, в случае неприятия произведения, свою рукопись обратно.
Наконец от издательства поступил ответ, в котором редакция объясняла заминку и сообщала, что начало уже поступило в печать. Позднее Достоевскому стало известно, что его роман буквально спас журнал — в писательстве наступило «затишье», ничего не поступало ни от Тургенева, ни от Толстого. В это самое время и пришли первые страницы «Преступления и наказания». Редакция опасалась Достоевского, но ввиду затруднений согласилась печатать его роман. Неожиданно сотрудничество стало удачным для всех: Достоевский получил так нужные ему деньги, а тираж журнала благодаря интересному произведению резко увеличился.
Современники же по-разному оценивали роман. Одни критики (например, Г. Елисеев) страстно нападали на писателя, ругая писателя за излишнюю озлобленность, неэстетичное описание местности и обстановки (Н. Ахшарумов), осуждение существующего уклада жизни и студенчества в целом. В журнале «Искра» Достоевского называли чуть ли не плагиатчиком и писателем карикатур с нигилистов. В произведении видели намёки на то, чего роман ни в коем случае не нёс, например «Неделя» осуждала за параллель между людьми, занимающимися естественными науками, но становящимися убийцами и проститутками.
Каждый критик, согласно личным убеждениям, видел в романе что-то своё. Например, Д. Писарев считал, что причина поведения Раскольникова таится лишь в его материальных трудностях. Не было бы стеснённых обстоятельств — не было бы и безумных идей. Пустой карман стал настоящей причиной «заражения» Родиона, а развившаяся теория и последствия — буйным цветом расцветшая болезнь.
Несмотря на претензии критиков «Преступление и наказание» стало великим и признанным произведением уже при жизни Ф.М. Достоевского. В Европе писатель был известен ещё задолго до своих значительных романов. После выхода романа «про убийство старушки» произведение было переведено на другие языки: на немецкий — в 1882 году, на французский — в 1884 году и на английский — в 1886 году.
На сегодняшний же день в мировой литературе романы Достоевского и, в частности, «Преступление и наказание» признаны одними из самых значительных произведений всех времён и народов.
Из учебника «Литература. Базовый и углубленный уровень. 10 класс» можно почерпнуть подробные сведения о произведениях классической русской литературы XIX века.
Статья Раскольникова «О преступлении»: краткое содержание, смысл и суть
В романе «Преступление и наказание» главный герой, Родион Раскольников, однажды пишет статью и посылает ее в одну из петербургских газет.
Ниже представлено краткое содержание статьи Раскольникова «О преступлении», суть и смысл статьи, ее роль в развитии сюжета романа.
Смотрите:
Все материалы по «Преступлению и наказанию»
Все статьи о Раскольникове
История написания и публикации статьи Раскольникова
За полгода до совершения преступления бедный студент-юрист Раскольников пишет статью под названием «О преступлении». Молодой человек относит статью в одну из петербургских газет — «Еженедельная речь». Однако эта газета вскоре закрывается и Раскольников теряет надежду, что статью опубликуют:
«…я действительно написал, полгода назад, когда из университета вышел, по поводу одной книги, одну статью, но я снес ее тогда в газету «Еженедельная речь», а не в «Периодическую».» За два месяца до преступления статья Раскольникова неожиданно появляется в газете «Периодическая речь» (это издание объединилось с закрывшейся «Еженедельной речью» и унаследовало ее материалы). Судя по всему, редакторам понравилась смелая статья Раскольникова, поэтому они решили ее напечатать:
— Да ведь «Еженедельная речь» перестала существовать, потому тогда и не напечатали… — Это правда-с; но, переставая существовать, «Еженедельная речь» соединилась с «Периодическою речью», а потому и статейка ваша, два месяца назад, явилась в «Периодической речи». В это время сам Раскольников не догадывается, что его статья опубликована. Он также не подозревает, что статью уже прочитал следователь Порфирий Петрович. Конечно, статья не могла не насторожить такого тонкого психолога и опытного следователя, как Порфирий:
«Два месяца назад имел удовольствие в «Периодической речи» прочесть.» (Порфирий о статье) Вскоре после преступления Раскольников и Порфирий встречаются на квартире у последнего. Именно в эту встречу Раскольников узнает от самого Порфирия о том, что его литературный труд опубликован. И хотя статья Раскольникова не была подписана, Порфирий Петрович установил личность автора:
— А вы почему узнали, что статья моя? Она буквой подписана. — А случайно, и то на днях. Через редактора; я знаком… Весьма заинтересовался. В ходе первой встречи Порфирий Петрович расспрашивает Раскольникова о сути его публикации. Молодой человек понимает, что его статья вышла очень невовремя и может вызвать подозрения.
Краткое содержание статьи Раскольникова «О преступлении»
Текст статьи «О преступлении» в романе не приводится. Однако смысл и краткое содержание статьи можно понять из первой беседы Раскольникова и Порфирия Петровича. Текст этой беседы читайте .
В статье «О преступлении» Раскольников описывает психологическое состояние преступника в ходе преступления, а также излагает свою теорию о двух рязрядах людей.
По мнению Раскольникова, люди делятся на два разряда — «низший разряд» («обыкновенные люди», «материал») и «людей, которые двигают мир» («собственно люди», «Наполеоны»). Именно эта теория становится причиной преступления Раскольникова.
Вот как следователь Порфирий Петрович пересказывает суть статьи Раскольникова:
«Одним словом, если припомните, проводится некоторый намек на то, что существуют на свете будто бы некоторые такие лица, которые могут… то есть не то что могут, а полное право имеют совершать всякие бесчинства и преступления, и что для них будто бы и закон не писан.» «Всё дело в том, что в ихней статье все люди как-то разделяются на «обыкновенных» и «необыкновенных». Обыкновенные должны жить в послушании и не имеют права переступать закона, потому что они, видите ли, обыкновенные. А необыкновенные имеют право делать всякие преступления и всячески преступать закон, собственно потому, что они необыкновенные.» Вот как сам Раскольников передает краткое содержание своей статьи «О преступлении»:
«…Я только в главную мысль мою верю. Она именно состоит в том, что люди, по закону природы, разделяются вообще на два разряда: на низший (обыкновенных), то есть, так сказать, на материал, служащий единственно для зарождения себе подобных, и собственно на людей, то есть имеющих дар или талант сказать в среде своей новое слово. » «…первый разряд, то есть материал, говоря вообще, люди по натуре своей консервативные, чинные, живут в послушании и любят быть послушными.» «Второй разряд, все преступают закон, разрушители, или склонны к тому, судя по способностям. Преступления этих людей, разумеется, относительны и многоразличны; большею частию они требуют, в весьма разнообразных заявлениях, разрушения настоящего во имя лучшего. Но если ему надо, для своей идеи, перешагнуть хотя бы и через труп, через кровь, то он внутри себя, по совести, может, по-моему, дать себе разрешение перешагнуть через кровь, — смотря, впрочем, по идее и по размерам ее, — это заметьте. В этом только смысле я и говорю с моей статье об их праве на преступление…» «Первый разряд всегда — господин настоящего, второй разряд — господин будущего. Первые сохраняют мир и приумножают его численно; вторые двигают мир и ведут его к цели. И те, и другие имеют совершенно одинаковое право существовать. Одним словом, у меня все равносильное право имеют…» Вот как Разумихин понимает главную мысль статьи Раскольникова:
«…но что действительно оригинально во всем этом, — и действительно принадлежит одному тебе, к моему ужасу, — это то, что все-таки кровь по совести разрешаешь, и, извини меня, с таким фанатизмом даже… В этом, стало быть, и главная мысль твоей статьи заключается. Ведь это разрешение крови по совести, это… это, по-моему, страшнее, чем бы официальное разрешение кровь проливать, законное…» Следователь Порфирий Петрович считает статью Раскольникова нелепой, фантастичной и мрачной, но при этом искренней и смелой:
«Статья ваша нелепа и фантастична, но в ней мелькает такая искренность, в ней гордость юная и неподкупная, в ней смелость отчаяния; она мрачная статья-с, да это хорошо-с. Статейку вашу я прочел, да и отложил, и… как отложил ее тогда, да и подумал: «Ну, с этим человеком так не пройдет!» Ну, так как же, скажите теперь, после такого предыдущего не увлечься было последующим! Ах господи!» (Порфирий — Раскольникову) Статья Раскольникова становится одной из «косвенных улик», помогающих Порфирию Петровичу расследовать дело:
«А как начали мы тогда эту вашу статью перебирать, как стали вы излагать — так вот каждое-то слово ваше вдвойне принимаешь, точно другое под ним сидит! Ну вот, Родион Романыч, таким-то вот образом я и дошел до последних столбов…» (Порфирий — Раскольникову) Это было краткое содержание статьи Раскольникова «О преступлении», суть и смысл статьи, ее роль в развитии сюжета романа, история написания и публикация статьи.
Смотрите:
Все материалы по «Преступлению и наказанию»
Все статьи о Раскольникове
Какую статью написал студент-юрист Раскольников ?
«Что же касается до моего деления людей на обыкновенных и необыкновенных, то я согласен, что оно несколько произвольно, но ведь я же на точных цифрах и не настаиваю. Я только в главную мысль мою верю. Она именно состоит в том, что люди, по закону природы, разделяются вообще на два разряда: на низший (обыкновенных) , то есть, так сказать, на материал, служащий единственно для зарождения себе подобных, и собственно на людей, то есть имеющих дар или талант сказать в среде своей новое слово. Подразделения тут, разумеется, бесконечные, но отличительные черты обоих разрядов довольно резкие: первый разряд, то есть материал, говоря вообще, люди по натуре своей консервативные, чинные, живут в послушании и любят быть послушными. По-моему, они и обязаны быть послушными, потому что это их назначение, и тут решительно нет ничего для них унизительного. Второй разряд, все преступают закон, разрушители или склонны к тому, судя по способностям. Преступления этих людей, разумеется, относительны и многоразличны; большею частию они требуют, в весьма разнообразных заявлениях, разрушения настоящего во имя лучшего. Но если ему надо, для своей идеи, перешагнуть хотя бы и через труп, через кровь, то он внутри себя, по совести, может, по-моему, дать себе разрешение перешагнуть через кровь, —смотря, впрочем, по идее и по размерам ее, —это заметьте. В этом только смысле я и говорю в моей статье об их праве на преступление. (Вы припомните, у нас ведь с юридического вопроса началось) . Впрочем, тревожиться много нечего: масса никогда почти не признает за ними этого права, казнит их и вешает (более или менее) и тем, совершенно справедливо, исполняет консервативное свое назначение, с тем, однако ж, что в следующих поколениях эта же масса ставит казненных на пьедестал и им поклоняется (более или менее) . Первый разряд всегда — господин настоящего, второй разряд — господин будущего. Первые сохраняют мир и приумножают его численно; вторые двигают мир и ведут его к цели. И те, и другие имеют совершенно одинаковое право существовать. Одним словом, у меня все равносильное право имеют, и — vive la guerre ternelle».
Так Раскольников рассказывает Порфирию Петровичу основной смысл статьи. Он заключается в разделении всех людей на обыкновенных и тех, кто считается благодетелем человечества и имеет моральное право на преступление.
9 вопросов о «Преступлении и наказании»
Текст доступен в формате электронной книги.
Отвечает доктор филологических наук, заведующая отделом теории литературы ИМЛИ им. Горького РАН, Татьяна Александровна Касаткина
Какая основная тема «Преступления и наказания»?
Это роман о том, как человек находит в себе Христа, научается выбирать Христа в себе и доверять Христу в себе. Для Достоевского высшее развитие личности (см. «Зимние заметки о летних впечатлениях»), прошедшей и переросшей свое эгоистическое состояние (необходимый, впрочем, этап человеческого развития), заключается в способности и даже страстном ее желании отдать себя всем, «добровольно пойти за всех на крест, на костер», то есть — стать Христом, просиять Христом. Для Достоевского все социальные вопросы решаются одним фундаментальным способом: «если все Христы…» (фраза эта много раз повторяется в черновиках романа «Бесы»). Например, в таком виде: «Если все Христы, будут ли бедные?». Мы с Вами обозначили здесь контекст предшествующих и последовавших за «Преступлением и наказанием» текстов Достоевского, в которых развивается его мысль о пути человека и человечества как движении ко Христу, к Царствию Божию «внутрь вас» и «среди вас» («среди вас» — как следствию «внутрь вас»; как говорит Достоевский: «были бы братья — будет и братство»). Что же в самом романе?
В «Преступлении и наказании» в центре внимания Достоевского два способа человеческого бытия, предъявленные нам в самом Раскольникове. Это, во-первых, представление о бытии как об открытой системе, постоянно пополняемой милостью и благодатью извне, и о человеке как проводнике этой благодати, Христе мира, ответственном за этот мир, окормляющем его из своей неоскудевающей руки (неоскудевающей — за счет реализованного человеком в полноте принципа самоотдачи). И второе — представление о бытии как о закрытой системе, где для того, чтобы у кого-то прибыло — нужно, чтобы у кого-то убыло. И человек — властный человек — в такой системе — перераспределитель благ, вынужденный решать, «кому жить, кому умирать».
Первое дано Раскольникову во мгновенном чувстве своей ответственности за происходящее вокруг него, своей обязанности изменить происходящее за собственный счет. Он постоянно, из состояния, по видимости, крайней нищеты, раздает деньги всем вокруг себя. И каждый раз у него неожиданно находится именно столько, сколько нужно, что в тексте подчеркнуто: «— Послушайте, — сказал Раскольников, — вот (он пошарил в кармане и вытащил двадцать копеек; нашлись)» (6, 41).
Второе приходит тогда, когда в действие вступает рассудок, твердящий, что у него мало, почти ничего нет, на всех — и даже на близких — не хватит, и что единственный способ достать — это отобрать у кого-то. Второе — это ощущение мира как места недостатка и нищеты, места жестокой борьбы за ресурс, который радикально ограничен. То ощущение, которое так хотел изменить Иисус своими чудесами умножения хлебов, внушающими человеку: если только ты готов делиться, то хватит на всех.
Раскольников, по заданию, — Христос романного мира (как и всякий человек, по Достоевскому, в области своего бытия). Любой студент, будучи спрошенным, опознает икону Богоматери с Младенцем-Христом в последней фразе письма матери Раскольникова в самом начале романа: «Молишься ли ты Богу, Родя, по-прежнему и веришь ли в благость Творца и Искупителя нашего? Боюсь я, в сердце своем, не посетило ли и тебя новейшее модное безверие? Если так, то я за тебя молюсь. Вспомни, милый, как еще в детстве своем, при жизни твоего отца, ты лепетал молитвы свои у меня на коленях и как мы все тогда были счастливы!» (6, 34). И именно это задание им ощущается, определяя первый способ его бытия — и это же задание радикально трансформируется при включении меры и счета. Остается чувство ответственности и причастности — меняются только средства, которыми можно изменить ситуацию. Вместо самопожертвования и самоотдачи возникает идея жертвования другими — для пользы всех — собственно, теория Раскольникова. Теория возникает именно тогда, когда бледнеет — под аналитическим прицелом рассудка — непосредственное ощущение живой жизни и непосредственно данной правды. Теория возникает как желание получить тот же результат (исцеление мира) без самопожертвования и самоотдачи, перекладывая бремя жертвы на другого.
Как тема “обожения” развивается в “Преступлении и наказании” вне образа Раскольникова?
Две героини «Преступления и наказания» живут согласно первому принципу — когда человек полностью приносит себя в жертву другим, ничего не ожидая и не требуя для себя взамен — Соня и Лизавета. Лизавета просто каждому отдает то, что от нее хотят: и тело, и жизнь — и повседневную заботу. Раскольникову она отдает жизнь — не вскрикнув, не выдав, — но и рубашку ему, как выясняется, чинила тоже она. Лизавета, воплотившая полноту самоотдачи, по словам Сони, «Бога узрит».
Соня же еще видит в себе остатки эгоизма — и именно это она имеет в виду, когда говорит о себе: «Я великая, великая грешница». Это — а вовсе не то, что она проститутка (и это было прямо проговорено в черновиках — и, по всей видимости, в первом варианте сцены чтения Евангелия, которую Достоевский вынужден был переработать под давлением редакции). Она открывает Раскольникову свой грех, когда он пытается заставить ее «подумать», перейти на поле «рационального» мышления, предъявляя ей ее обиду (он ей говорит: «Катерина Ивановна ведь вас чуть не била?»). И этот ее великий грех — отказ в просьбе Катерине Ивановне, попросившей у нее воротнички. Грех — в том, что есть еще вещи, которые могут заслонить от нее радость самоотдачи.
При этом интересно и характерно, что Достоевский показывает, как большая, воистину крестная, жертва оказывается более и быстрее возможна для человека, чем мелкие жертвы повседневности.
Соня, уже продавшая себя за еду и тепло для детей, «ушедшая в шестом часу и вернувшаяся в девятом» (так Достоевский прямо указывает на вновь явившуюся в ее жертве жертву Христову), все же делает Катерине Ивановне больно из-за мелочи — но и сама остро чувствует эту боль другого. Потому что другой для нее перестал быть другим. «Мы одно, заодно живем» — выговаривает она для Раскольникова истинный принцип человеческого бытия. И это «заодно» — уже не исходное невыделение личности из толпы и массы — а вольное возвращение личности, вполне развившейся и осознавшей себя, ко всем, ее желание принести все триумфальное чувство человека в его потенциальном величии, добытое личным страданием, всем.
Соня Мармеладова. Рисунок Екатерины Ватель
Недаром каторжники с очевидностью воспринимают Соню как Богоматерь — или, во всяком случае, как икону Богоматери (приведу потрясающую цитату из эпилога романа в небольшом сокращении с выделением слов, которые очевидно указывают на такое восприятие): «Неразрешим был для него вопрос: почему все они так полюбили Соню? Денег она им не давала, особенных услуг не оказывала. Раз только, на Рождестве, принесла на весь острог пирогов. Но мало-помалу между ними и Соней завязались более близкие отношения: она писала им письма к их родным. Их родственники оставляли в руках Сони вещи для них и деньги. Жены их и любовницы ходили к ней. И когда она являлась на работах, приходя к Раскольникову, или встречалась с партией арестантов — все снимали шапки, все кланялись: “Матушка Софья Семеновна, мать ты наша, нежная, болезная!” — говорили эти грубые каторжники этому маленькому и худенькому созданию. Она улыбалась, и все они любили, когда она им улыбалась. Они любили даже ее походку, оборачивались посмотреть ей вслед, и хвалили ее; хвалили ее даже за то, что она такая маленькая, даже уж не знали, за что похвалить. К ней даже ходили лечиться» (6, 419).
Достоевский в конце романа показывает, как люди приходят к своему окончательному преображению благодаря тому, что они нашли друг друга, помогли друг другу, восполнили друг друга. Именно такая взаимная самоотдача, жертвенность, открытость является путем к настоящей радости, истинному счастью.
Таким образом, «Преступление и наказание» — роман о боли и радости роста человека к заданному ему размеру, то есть — об обожении. «Христианство есть доказательство того, что в человеке может вместиться Бог. Это величайшая идея и величайшая слава человека, до которой он мог достигнуть», — писал Ф.М. Достоевский (25, 228). Самый главный призыв, обращенный к Раскольникову, прозвучит из уст следователя Порфирия Петровича: «Станьте солнцем, вас все и увидят. Солнцу прежде всего нужно быть солнцем» (6, 352).
Почему некоторые люди после прочтения «Преступления и наказания» начинают испытывать глубокую неприязнь к Достоевскому?
Эта неприязнь связана, как правило, с тем, что человек не готов читать Достоевского, поскольку не способен смотреть на мир на той глубине, на которой воспринимает его писатель. Такой читатель живет в совершенно другой, другого объема, реальности. Отсюда и неприязнь. И такое впечатление остаётся не только от «Преступления и наказания».
Например, в «Братьях Карамазовых», в конце главы «Кана Галилейская», Достоевский описывает образ Алеши Карамазова так, будто тот является центром всего мироздания. Герой, как человек, который был создан по образу и подобию Бога, будто становится точкой, в которой сходятся все невидимые нити от Земли и Неба. Алеша становится средоточием мира. И такое отношение к человеку, такое понимание его высоты и глубины для Достоевского абсолютно нормально и привычно.
Но что произойдет, если такое начнет читать человек, который вполне хорошо себя чувствует в своих телесных границах и рамках, в своем горизонте ближайшей ответственности, со своей идеей ограниченных последствий своих действий (или вообще с идеей перекладывания любых последствий на окружающих и обстоятельства)? Это станет для него ужасным потрясением, абсолютно нежеланным опытом. Отсюда и проистекает яркая негативная реакция. Защитная реакция. Гораздо проще захлопнуть книгу и разозлится на ее автора, чем попытаться осмыслить совершенно иной образ себя и реальности вокруг.
Можно ли утверждать, что Раскольников главный герой романа?
На самом деле, «главных» героев — двое. Первый — Раскольников, а второй — Свидригайлов. Именно глазами и в кругозоре этих героев мы, как правило, видим происходящее. Интересно, что перед нами при этом оказывается два совершенно разных города: через Раскольникова мы воспринимаем душный, жаркий, пыльный город, спаленный солнцем, через Свидригайлова — мокрый город, темный или затененный, в потоках воды. Так Достоевский доносит до нашего сознания идею того, что наши внешние обстоятельства — то, что формируем мы сами, изнутри нашего собственного состояния и сознания. Недаром Раскольникову будут говорить и Свидригайлов, и Порфирий Петрович: «Вам прежде всего воздуху нужно». Раскольников, ощущающий себя как Лазарь под камнем, в спертой атмосфере собственной вони, передает нам ощущение вони распивочных, вони известки и духоты всегда и везде — и в комнатах, и на улице.
Очень важный признак самостоятельного второго главного героя — впечатление, что для основной сюжетной линии романа второй герой, в общем, не нужен. Обратите внимание: история Раскольникова могла бы развиваться сама по себе и без участия Свидригайлова. Но при этом оба героя связаны друг с другом в чем-то неочевидном, но очень важном. Свидригайлов в одном из диалогов с Родионом Романовичем обращается к нему со словами: «Ну, не сказал ли я, что между нами есть какая-то общая точка, а?»
Кто в таком случае Свидригайлов? И в чем его отличие от Родиона Романовича?
Оно довольно очевидно, хотя и парадоксально. Раскольников — человек, который на наших глазах совершил преступление — и был спасен, нашел свою дорогу к преображению, о чем говорится в удивительных словах в самом конце романа. Свидригайлов же — человек, который на наших глазах отказался от совершения преступления — и, по-видимости, окончательно погиб (покончил с собой, что в христианстве есть самая безнадежная смерть).
И, однако, при внимании к тексту, к встающим за ним образам, мы можем увидеть другую картину. Мы уже видели, как в глубине убийцы-Раскольникова Достоевский рисует Христа, в глубине проститутки-Сони — Богоматерь. Достоевский всегда рисует нам человека не в плоскости и поверхности его сиюминутных обстоятельств — но в бесконечной глубине его истинного задания и призвания. В «Преступлении и наказании» есть только один герой, оставшийся плоским по своему собственному желанию — это Лужин (и фамилия его тоже отражает эту мелкость и плоскость без глубины). Этот герой плоский, потому что он весь сосредоточен на себе, на своем «я». А «я» для Достоевского — это даже не замкнутый от внешнего мира шар — «я» всего лишь поверхность этого шара. Человек, сосредоточенный на своем «я», лишается, по Достоевскому, не только доступа к своему внешнему, замыкаясь от мира, но он лишается доступа и к своему внутреннему — то есть к образу Божию в себе.
Раскольников и Свидригайлов. Рисунок Екатерины Ватель
Какой же образ встает за Свидригайловым? Образ так называемого «благодетельного блудника», присутствующий на множестве икон «Страшного суда».
Материал по теме
Быть Достоевской
Когда венчались Анна Григорьевна Сниткина и Федор Михайлович Достоевский венчаются, ей было — 20, ему — 45. «Мне ее Бог дал» — не раз потом скажет писатель о своей второй жене. Правда, для нее этот первый год оказался годом как счастья, так и нелегкого избавления от иллюзий. Она вошла в дом известного писателя, «сердцеведа» Достоевского, которым восхищалась порой даже чрезмерно, называя его своим кумиром, но реальная жизнь грубо «сдернула» ее с этих блаженных небес на твердую землю…
По преданию, это был очень богатый человек, жил он в одном греческом городе. Он много помогал другим людям, церквям и монастырям, но при этом был блудником. После его смерти монахи монастыря, которому он благодетельствовал, молились, чтобы узнать о его посмертной судьбе. И вот игумену приснился сон: стоит их благодетель, прикованный к столбу между раем и адом, так, что может созерцать и то, и другое, но ни туда, ни туда не может войти. В силу своей благодетельности он не мог попасть в ад. Ничто не жгло его изнутри (что и есть адский огонь): ни зависть, ни подлость, ни желание отнять. Но и рай оказался для него недоступен, потому что своей блудной жизнью он убил в себе способность чистого созерцания красоты, чистого, не потребительского, отношения к красоте. Он не способен воспринять чистоту как ценность, как условие истинного общения, настоящего контакта.
Более того, в результате сама райская красота становится для него источником адского пламени: Достоевский в черновиках говорит, что Свидригайлов собирался распаляться чистым образом Дуни, именно чистота его разжигала. Благодетельный блудник — тот, в ком ад пробуждается только — и именно! — созерцанием рая.
Помните, как Свидригайлов рассказывает Раскольникову о Дуне? Это чрезвычайно интересно. Он говорит следующее: «Авдотья Романовна целомудренна ужасно, неслыханно и невиданно. (Заметьте себе, я вам сообщаю это о вашей сестре как факт. Она целомудренна, может быть, до болезни, несмотря на весь свой широкий ум, и это ей повредит.)» (6, 365). То есть — для него целомудрие — это, в данном случае, только и исключительно помеха и преграда. Для него целомудрие — это то, что мешает жить и радоваться жизни. С его точки зрения, это как болезнь, которая приносит вред и Дуне, и ему самому. Поэтому он, кстати, в так называемой «сцене изнасилования» просто пытается создать для нее такие условия, в которых она могла бы ему отдаться, не чувствуя при этом за собой никакой вины. И он это заранее иносказательно и завуалировано объясняет Раскольникову, рассказывая ему о соблазнении «добродетельной барыни».
При этом интересно, что всеми своими поступками накануне смерти Свидригайлов стремится защитить мир вокруг себя от насильственного растления. Он дает деньги Сонечке для того, чтобы ей не нужно было заниматься проституцией и чтобы она могла следовать за Раскольниковым в Сибирь. Всех детей Мармеладова он пристраивает в приют и кладет на их счет деньги, чтобы Полечке в будущем не пришлось идти путем Сони. Своей невесте, шестнадцатилетней девочке, которую ему фактически продали, он оставляет огромное приданое, чтобы уберечь ее от возможной будущей «продажи».
Соня Мармеладова. Рисунок Екатерины Ватель
Достоевский очень отчетливо рисует нам сцену «благодетельного блудника», чтобы мы не остались в сомнении на счет посмертного пути Свидригайлова. Интересно, что отправляясь в свое последнее странствие, герой все время думает о том, что нужно бы «прямо пройти» на Петровский (то сад, то остров), где деревья, кусты, и тот куст, который обрушится на него миллионами брызг. Петр, как известно, ключник рая, так что рай обозначен тут вполне прозрачно. Но Свидригайлов сворачивает налево, к пожарной каланче. Пожарная каланча в системе романа вещь тоже довольно очевидная — это соединение огня и воды — то же самое, которое было в представлении Свидригайлова о вечности — «бане с пауками по углам», месте, где тоже соединяются огонь и вода. Свидригайлов здесь как бы подходит именно к тому посмертию, которое он для себя и предвидел. Но перед ним встает еврейский «Ахиллес» — одновременно иудей и эллин (что, собственно, и указывает нам на то, Чей, на самом деле, образ мерцает через смешной образ еврея-пожарного — победителя огня ада), которого Свидригайлов назовет братом — тот, кто скажет ему, что «здеся не место» — то есть не его место. Свидригайлов может покончить жизнь самоубийством — но в ад Господь его не пустит.
Вообще, можно сказать, что за Раскольниковым и Свидригайловым на протяжении всего романа бегает Бог — как отец бегал в сне о лошадке за маленьким Раскольниковым, пытающимся навести порядок и справедливость по своему разумению, пытающимся сначала защитить жертву, а потом отомстить за ее смерть и наказать убийц. И Свидригайлова, отвернувшегося от всех Его призывов (например, в гостинице ему приносят телятину (очередная прямая отсылка к притче о блудном сыне, мотивами которой вообще пронизан весь роман) — но он ее так и не ест), Он все же успевает хотя бы загородить от ада, заслонить от его последнего неправильного выбора.
Какие знаковые события происходят с Раскольниковым накануне убийства? А после?
Вообще, все «Преступление и наказание» — это история неправильных выборов главных героев. Неправильных выборов, которые, однако, каким-то образом дают Богу шанс.
Но одно событие, пожалуй, далеко выделяется из других по своей яркости (не внешней — каким-то образом многие читатели умудряются вообще не обратить на него внимания) и по тому вызову, который оно бросает сознанию читателя. Это событие — спусковой крючок убийства, и Раскольникову оно кажется «каким-то предопределением судьбы его» (6, 50).
После сна о лошадке Раскольников просыпается с ярким осознанием невозможности замысленного, на душе его становится «легко и мирно» — и он произносит молитву: «Господи, покажи мне путь мой, а я отрекаюсь от этой проклятой… мечты моей» (6, 50).
А вот затем начинается странное. Раскольников, уставший, идет домой, но почему-то делает бессознательно «очевидный и совершенно ненужный» крюк, проходит через Сенную площадь — и именно там слышит разговор Лизаветы с мещанами-торговцами, которым она обещает прийти для заключения сделки в седьмом часу — и таким образом Раскольников, совершенно точно и абсолютно не вызывая подозрений, узнает, что старуха завтра в это время останется дома одна. И он воспринимает услышанное как приговор. Приговор, заметим, не старухе — себе: «Он вошел к себе, как приговоренный к смерти» (6, 52). За время этого лишнего и совершенно ненужного крюка произошло нечто, что полностью уничтожило его «волю и свободу рассудка», как говорит Достоевский. Этот лишний и совершенно ненужный крюк в несколько минут станет причиной лишнего и совершенно ненужного крюка в его жизни, который растянется в общей сложности на девять лет; мгновенно уничтоженная воля приведет к девятилетнему лишению свободы.
Раскольников. Рисунок Екатерины Ватель
Пожалуй, еще более непонятным делают этот эпизод слова Порфирия Петрович в его последнем объяснении с героем: «Вас, может, Бог на этом и ждал». «По крайней мере, долго себя не морочил, разом до последних столбов дошел» (6, 351).
Здесь нам в своем наиболее полном и концентрированном виде явлена сложнейшая проблема свободы в «Преступлении и наказании».
Раскольникову уже дано то, что ляжет потом в основу преображения — ощущение себя ответственным за весь мир, за все, что происходит на его глазах. Он уже в глубине своей Христос — и крюк, который он сделает для того, чтобы преображение осуществилось — в этом смысле совершенно лишний. Но у него уже, с другой стороны, сформировалась теория, плод испуганного и неверящего рассудка, последуй он которой не в столь радикальной форме, сформируй на ее основе жизненный путь — и постепенно превратится в существо гораздо страшнее Лужина. И потому ему предлагается после молитвы не путь — а выбор пути: отказаться от своей «проклятой… мечты», которую он еще нескоро — и лишь после осуществления — назовет «промахом» — то есть грехом (грех по-гречески — ‘αμαρτία — от ‘αμαρτάνω — ошибаться, промахиваться, не попадать) — но в ситуации обстоятельств наибольшего благоприятствования ей. То есть — отказаться не вынужденно, а самостоятельно и осознанно. Или — утратив свою волю, сделать этот совершенно лишний и ненужный крюк, пережив в полноте и на глубине все последствия решения приносить в жертву не себя, а другого. Этот крюк, на котором ждет Бог — потому что на таком крюке Он может ждать — но на таком пути — нет.
Сделав неправильный выбор, Раскольников отказывается от своей свободы. Он словно начинает жить в механизированном мире. Будто он клочком одежды попал в колесо огромной машины, которая тащит и тащит героя куда-то. Совершив убийство, вольно выбрав поступать так, как диктуют обстоятельства, Раскольников сам порождает цепь причинно-следственных связей, внутри которой он теперь надолго вынужден поступать не так, как хочет, а как диктуют обстоятельства. Он становится их рабом, потеряв возможность действовать по собственной воле. Жизнь его механизируется. От этого и ощущение пространства и времени в романе очень мутное. Все вокруг Раскольникова искажено его собственным неправильным выбором: и город, и воздух, и вода, и цвет.
Кстати, что такое навязчивый унылый желтый цвет в романе, о котором столько уже говорено? Как он связан с преступлением Раскольникова и с главной идеей романа? Мы уже говорили о том, что преступник Раскольников — по заданию — Христос романного мира. Как, впрочем, и всякий человек в области своей жизни. Христос — Солнце миру (об этом свидетельствует вся христианская литургическая поэзия, и для православного, регулярно посещающего службу, это соответствие абсолютно очевидно) — в том смысле, что Он — неистощимый податель благ. И Раскольников так и ведет себя — отдавая все, что имеет, всем вокруг. Но это происходит лишь тогда, когда он перестает полагаться на собственный расчет и рассудок, утверждающие, что у него — мало, на всех не хватит, и, чтобы иметь возможность помогать, — нужно у кого-то отнять. Внимая рассудку, герой не верит в то, что он — солнце. И яркий солнечный свет в романе исчезает — вместо него появляется страшный желтый цвет — цвет недостатка и нищеты, цвет плохой воды, выцветших обоев, желтого билета Сони. Тусклый желтый цвет романа — выродившийся свет солнца, которое больше не светит. Именно поэтому и скажет герою Порфирий Петрович: «Станьте солнцем…». Интересно, что это соотношение солнечного света и желтого цвета у Достоевского вполне традиционно для христианской культуры. Солнечный свет передается сияющим золотом, а желтый — это обесцененный, поскольку утративший связь с золотом цвет уже в восприятии европейского средневековья.
Есть ли в романе герой, устами которого говорит сам Достоевский? Может, это Порфирий Петрович?
Нет, таких героев у Достоевского нет никогда. Автор — и мне, кажется, уже даже в рамках нашего интервью отчасти удалось это показать, — всегда говорит нечто
Материал по теме
Маленький Достоевский: 9 интересных фактов из детства писателя
В какой семье он родился, где был крещен, что за обстановка окружала будущего писателя, какие книги он читал и кто был его героем?
неизмеримо более сложное, чем самый «хороший» герой. Автор у Достоевского не говорит словами, его мнения бесполезно искать в дискурсе — там есть мнения только его героев, его слово всегда многомерно, ибо его слово — это образ.
Что касается Порфирия Петровича, тем не менее, то это очень интересный персонаж — и именно с точки зрения своей близости к автору. Кстати, чрезвычайно интересно уже его имя, которое можно перевести примерно как «красный камень». И здесь интересно будет вспомнить аналогию со средневековой алхимией. Было учение, что красный камень — это тот самый знаменитый камень философов, который является итогом алхимических трудов, он по легенде исцеляет человека и природу при соприкосновении с ними, дарует вечную жизнь и изобилие. Камень философов — это и есть личность на высшей ступени своего развития, о которой так проникновенно говорил Достоевский, личность, пришедшая к жгучему желанию абсолютной самоотдачи, чтобы и другие все стали такими же развитыми личностями.
В романе Порфирий Петрович называет себя человеком «поконченным», и здесь мы можем увидеть, как мастерски Достоевский использует для создания образа слово, которое на поверхности звучит, как приговор (поконченный — то есть уже не развивающийся, замерший, завершенный), а в глубине открывает иной, глубоко положительный смысл, заданный значением имени (так оборачиваются слова в конце «Записок из подполья», за что герой-повествователь и получил прозвание парадоксалиста). Порфирий — завершенный человек в смысле восхождения на высшую стадию развития личности, отныне ничего не ищущей для себя, а старающейся помочь вырасти и состояться другому. Тот, кто достиг конечного результата. Именно ему было суждено помочь Раскольникову прийти к своему преображению.
В одной из бесед с Родионом Романовичем он, кстати, по замечанию Достоевского, вдруг начинает не говорить, а … кудахтать. И это, конечно, не случайно, поскольку у Достоевского в тексте вообще нет ничего случайного. Порфирий носится с Раскольниковым, как курица с яйцом. Яйцо — символ зарождения новой жизни. И Порфирий Петрович постепенно открывает Раскольникову новую жизнь, пробуждает его к перемене ума — метанойе — тому покаянию, которое воистину радикально изменяет жизнь человека. При этом Достоевский показывает, что гарантом правильно происходящего процесса преображения выступает Господь. Именно действие высшей силы незаметно регулирует этот процесс, удерживая его в нужном русле.
Например, когда Порфирий, решив ускорить процесс, начинает давить на Раскольникова, вымогая его признание, а тот, еще до конца не созрел, не готов к истинному и самостоятельному раскаянию. И вот в этом момент в комнату врывается Миколка-красильщик и кричит: «Я убийца!» Раскольников оказывается спасен от неосмысленного, вынужденного признания, которое принесет ему вред, а зарвавшийся было Порфирий останавливается, отвлекается на этого юношу, оставив Раскольникова «дозревать» дальше. Но когда Родион Романович уже готов, когда он уже не может не раскаяться, Порфирий доводит его до конца, принимает его, подводит к окончательной трансформации. Он сопровождает его как незаметный наставник, как ценитель и оценщик заключенного в Раскольникове человеческого материала. Красный камень преображает металл в золото, потому что по этой теории любой другой металл — это просто поврежденное, больное, не завершенное золото.
В этом смысле Порфирий Петрович действительно выступает от лица Достоевского. Он, подобно автору внутри текста, творит того Раскольникова, каким его задумал сам Достоевский.
Можно ли в «Преступлении и наказании» найти прямую проповедь христианства?
Проповедь — безусловно, и не только в этом романе. Один итальянский священник написал о Достоевском книгу, которую назвал «Достоевский: Христос — страсть жизни». Достоевский все время пишет о Христе — как влюбленный все время говорит о возлюбленной.
А вот с ее «прямотой» сложнее. Писатель всегда утверждал: на читателя не надо наступать, от читателя надо отступать. Ему необходимо давать возможность взять из текста ровно столько, сколько он может и готов.
Роман включен в школьную программу. Как преподавать его детям?
С любовью к автору и с любовью к ученикам. Это самое главное условие.
Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений в 30 томах. Л., Наука, 1972–1990. Здесь и далее том и страница указываются в тексте в скобках после цитаты.
Согласно евангелистам Христос был распят на кресте в 6-м часу, а умер в 9-м
Согласно Евангелию от Иоанну, Лазарь из Вифании был воскрешен Иисусом Христом через четыре дня после смерти (Ин. 11:1-45)
Данный текст доступен в формате электронной книги.
Теория и «проба» Раскольникова
Центральное событие романа — так называемая проба, после которой и должно начаться самое главное: новая жизнь. В ней Раскольникову будет определен высший ранг, он вознесется до великих мира сего.
Раскольниковская проба необычна. Он логик и «арифметик».Герой решается (посмотрим на случившееся глазами автора) не на убийство, а на величайший акт самопознания, чтобы сразу и бесповоротно стало ясно ВСЕ. По замыслу он совершет НЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ, поднимает руку не на человека, а на вошь Почему же тогда он так боится, так замирает от любого чужого окрика, от шороха в комнате, где он совсем один, почему так невыносимо ему видеть родных — мать и Дуню? Больше всего герой мучим своим мучением. Раскольников мучительно сознает, что не «старуху убил, а себя», что — этой мысли он бежит, как Страшного Суда. Герой вступает в борьбу жестокой схватке пытается совладать с собственным подсознанием, которое в любой момент готово разрядиться то страшным сном. В душе нет мысли об убиенных женщинах, скорби о них. Он сознает теперь лишь собственный страх, который владеет им безраздельно.
Страстное желание «все рассказать» овладевает героем. Та пропасть между ним и всеми, о которой поначалу он грезил, теперь только пугает его. Избранник на страницах романа пре-вращается в испуганного и измученного изгоя, мечтающего о наказании, как об изоавлении от страданий.
В какие-то моменты внешние события отвлекают Раскольникова от его внутреннего сюжета, и он забывает о содеянном. Но это лишь миги. Жизнь умерла. Осталась мука.
Преступление стоит между героем и миром. Убийство — акт посвящения в великие. Он отрезал себя от всех. И когда на него устремлены родные глаза, он свои прячет, потому что взгляд выдает его: он — по ту сторону, он — не здесь. Ему ведомо запретное, то, чего не должен знать человек. Жажда познания обернулась страшным разрушением — убийством в мире, потерей самого себя — в себе самом: «что толку человеку приобрести весь мир, если он теряет собственную душу!»
Преступная теория и преступное деяние отлучили Раскольникова от мира людей, перенесли его в другой мир, где иные — не человеческие — пространство и время.
Это тот мир, в котором живет так завороживший Раскольникова Наполеон. За несколько лет до событий, описываемых в романе, Раскольников опубликовал статью, которою очень заинтересовался Порфирий Петрович. Настолько серьезно заинтересовался, что постарался найти автора этой статьи и последить за его дальнейшей жизнью: он счел, что человек, создавший такую теорию непременно попытается перейти к делу, претворить свои идеи в жизнь.
Убийство началось не тогда, когда он взял в руки топор, а когда создал свою систему мирозданья, разделив людей на два разряда: на бессознательную, бесправную толпу и на героев, коим все дозволено. Эти герои предстают в воображении Раскольникова в ореоле власти и бессмертия, их имена известны всем, слава об их деяниях летит из уст в уста. Два имени среди прочих особенно притягательны для Раскольникова: это Магомет и Наполеон.
Имя Наполеона многим не давало покоя, будоражило умы, ему посвящались поэмы и баллады. В общественном сознании его имя стало символом. Образ вырастает в символ ДЕРЗАНИЯ и ПОСТУПКА. Он окончательно формирует представление о гениальной личности.
Любовь юношества к Наполеону постепенно превращается в культ силы, определяет особые качества героя времени: жестокость, неумолимое движение к заветной вершине, в достижении которой все средства хороши. Судьба Наполеона как миф гипнотизировал не одно поколение, звала на бунт против того существования, которое предопределено было человеку происхождением и воспитанием. Ведь этот же смог! Был капралом, стал им~ператором!
Раскольникова интересует не столько судьба императора, сколько его «моральный кодекс». Оставил в Египте целую армию, поработил Европу, пролил столько крови, совершил столько великих дел, вошедших в историю века! Итак, Наполеон посмел — и из небытия вознесся в бессмертие. Он — главный союзник Раскольникова в его споре с жизнью и тем жалким местом, которое определила ему судьба.
Это ведь и есть — нигилизм. В новую эпоху Достоевскому необходимо провести психологическое исследование человека, одержимого, как манией, «наполеоновской идеей», заставить общество содрогнуться и навеки эту идею проклясть. Проклясть само имя Наполеона и его порождение — нигилизм. Человечество должно вернуться к истинным, вечным ценностям. Должен вернуться к ним и Раскольников. В гордом одиночестве, в сладостном воспарении над «муравейником» создавал Раскольников свою теорию, готовился к «пробе». Понять же истину случившегося в таком одиночестве невозможно: герой уже переступил черту, сознание его не может самостоятельно вырваться из замкнутого круга идей и категорий, определенных ТЕОРИЕЙ. Он мечется в поисках живой души, которая смогла бы выслушать его и уже этим облегчить страдание. И тогда появляется Соня — и спасает Раскольникова от безумия.
В появлении Сони заключена одна из самых важных идей Достоевского. На преступление человек идет один. Вернуться к людям он один не может, необходим кто-то, кто разделит с преступником его грех, добровольно возьмет на себя тяжесть чужого креста. Понять истину герой Достоевского может не сам с собою, а только рядом с другими.
Центральное событие романа — так называемая проба, после которой и должно начаться самое главное: новая жизнь. В ней Раскольникову будет определен высший ранг, он вознесется до великих мира сего.
Но проба оказалась неудачной. Что же такое он «пробовал», в чем хотел убедиться? Не людей же резать, в конце концов, он собирался всю оставшуюся жизнь?
Раскольниковская проба необычна. Он логик и «арифметик». Разделив когда-то людей на разряды, поставив им оценки, наклеив ярлыки, герой забыл, что человеческое нельзя оценить по такой шкале, что человек иррационален и не влезает в «прокрустово ложе» чьей-либо системы или идеи. И он ищет он свой истинный масштаб, свое место в иерархии.
Герой решается не на убийство, а на величайший акт самопознания, чтобы сразу и бесповоротно стало ясно «все». И вот теперь, после случившегося, в нем и совершается страшная трагедия самопознания и самообмана. Чем глубже он узнает себя, чувствует человеческое (а не сверхчеловеческое) в себе, тем страшнее ему, тем дальше от желаемого результата, тем мучительнее он ищет забвения случившегося, тем настойчивее пытается себя обмануть. В чем? Больше всего герой мучим своим мучением, истерзан своим терзанием.
Ведь по замыслу он совершал «не преступление», поднял руку не на человека, а на вошь: позволил себе — по праву великого — убить тварь, отвратительную, несущую только зло. Такова была четко продуманная схема. Почему же тогда он так боится, так замирает от любого чужого окрика, от шороха в комнате, где он совсем один, почему так невыносимо ему видеть родных — мать и Дуню? Все эти тысячи «почему» складываются в страшную догадку, которая пока еще не облечена словом, приговором — это тень, мир самой страшной для него теперь мысли, которую мучительно больно думать, но не думать — нельзя. Она пришла, она так же неотвратима, как и все другие раскольниковские умозаключения, потому что стоит в конце стройной логической цепочки, — в это Раскольников свято верит.
Человеческое — неведомые до поры глубины — очнулось в герое. Но дело сделано, «мосты сожжены, Рубикон перейден». Поэтому придется ответить по земному, человеческому, вечному и неизменному закону.
А познание, к которому он так стремился, на которое был готов, обернулось страшным разочарованием: он оказался просто грешником в мире людей.
Раскольников мучительно сознает, что не «старуху убил, а себя», что — этой мысли он бежит, как Страшного Суда — не мог, не смел, не должен был этого совершать.
Процесс осознания этого «нельзя» и составляет вес дальнейшее действие романа. Герой вступает в борьбу, но не с внешним врагом, он в жесточайшей схватке пытается совладать с неподвластной человеку силой — с собственным подсознанием, которое в любой момент готово разрядиться то страшным сном, то миражем или непроизвольным действием. Украденные вещи хотел бросить в воду — и ужаснулся: зачем же тогда брал их? Ведь на доброе дело хотел использовать. Или не хотел? Тогда зачем все? В его смущенном мозгу — отрывки полусформулированных мыслей, хаос страха за собственную жизнь, ужас содеянного. В душе нет мысли об убиенных женщинах, скорби о них. Он сознает теперь лишь собственный обморочный испуг, который владеет им безраздельно. В сознании теплится надежда, что его великолепные расчеты оправдаются, в подсознании же царит смертный ужас. Свершившееся оказывается непосильной ношей, которую не вынести одному.
Что же случилось с ним на самом деле? Он постоянно и задает себе этот вопрос, и гонит его от себя. Все происходящее теперь совершается как будто во сне, в полубреду. Достоевский делает предметом литературы анализ состояния преступника (причем необычного преступника) после совершения преступления; проводит тончайшее психологическое расследование — что убийца чувствует, о чем думает после «дела».
Писатель показывает, как тот принужден был на себя донести, и не потому что раскаялся, а потому, что тайна преступления давит его, мешая жить и дышать. Страстное желание «все рассказать» овладевает героем. Та пропасть между ним и всеми, о которой поначалу он так грезил, теперь только пугает его. Избранник на страницах романа превращается в испуганного и измученного изгоя, мечтающего о наказании, как об избавлении от страданий. Этот путь к признанию, по Достоевскому, бесконечно долог. Он не просто следит за мучениями героя, он изображает умирающую жизнь, причем с такой силой и достоверностью, что читатель мучается не меньше, чем сам герой.
В какие-то моменты внешние события отвлекают Раскольникова от его внутреннего сюжета, и он забывает о содеянном и уже готов радостно и освобожденно воскликнуть: «Есть жизнь! Не умерла она еще со старой старухой!». Но это лишь мгновения. Жизнь умерла. Осталась мука.
Преступление стоит между ним и миром. Убийство — акт посвящения в великие. Он «отрезал» себя ото всех. И когда на него устремлены родные глаза, он свои прячет, потому что взгляд выдаст его: он — по ту сторону, он — не здесь. Ему ведомо запретное, то, чего не должен знать человек. Жажда познания обернулась страшным разрушением — убийством, потерей самого себя — в себе самом. Жертвоприношение совершено.
Преступная теория и преступное деяние отлучили Раскольникова от мира людей, перенесли его в другой мир, где иные — не человеческие — пространство и время.
Но ведь это то, к чему он стремился, что представлялось полетом и парением, в котором пропадает ощущение времени, в котором есть безграничность. Ведь стать великим, противопоставить себя всем, стать не таким как все — в этом сказалась жажда власти и славы, весь комплекс героической личности. Это мир вечности, в который почти невозможно попасть. Отвергая общепринятые моральные заповеди, он одновременно подбирает ключ к этой заветной двери, за которой заканчиваются страдания и начинаются свершения. Там творящие вечность живут по особым законам, которые неведомы людям. И тогда перед духовным взором Раскольникова появляется призрак великолепного Наполеона, с которого он и «делает жизнь». А почему, собственно, Наполеон?
За несколько лет до событий, описываемых в романе, Раскольников опубликовал статью, которой очень заинтересовался Порфирий Петрович. Настолько серьезно заинтересовался, что постарался найти автора этой статьи и последить за его дальнейшей жизнью: он счел, что человек, создавший такую теорию (Раскольников изложил в журнале именно ее), не остановится на одних рассуждениях и непременно попытается перейти к делу, претворить свои идеи в жизнь.
И Порфирий Петрович не ошибся: именно теория и стала отправной точкой на пути Раскольникова к преступлению.
Преступление началось не тогда, когда Родион Раскольников взял в руки топор, а когда создал свою систему мирозданья, разделив людей на два разряда: на бессознательную, бесправную толпу и на героев, которым «все дозволено». Эти герои предстают в воображении Раскольникова в ореоле славы и бессмертия, их имена известны всем. Два имени среди прочих особенно притягательны для Раскольникова: это Магомет и Наполеон. Но если жизнь и дела первого пророка ислама отделены от нас веками, то блистательная судьба французского императора вершилась на глазах старших современников Раскольникова.
Имя Наполеона многим не давало покоя, будоражило умы, ему посвящались поэмы и баллады. Вспомним Пушкина, Лермонтова: в их творчестве эпоха Наполеона сыграла огромную роль, его изображения всегда двойственны — романтический злодей, тиран и в то же время повелитель мира, владыка, герой…
Не только Пушкин и Лермонтов отдали дань восхищения Наполеону, в общественном сознании его имя стало символическим, знаковым. В русской поэзии первой половины XIX века Наполеон предстает прежде всего как романтический герой, для которого ничего невозможного, запретного в этой земной жизни нет. В 60-е гг., когда интерес к этой фигуре пробуждается с новой силой, акценты восприятия расставлены уже по-иному. Образ великого императора превращается в символ дерзания и поступка, синоним гениальной личности.
Любовь юношества к Наполеону оборачивается культом силы, что определяет особые качества героя времени: жестокость, неумолимое движение к заветной вершине, в достижении которой все средства хороши. Потрясала и привлекала сама судьба его, ставшая легендарной. Еще при жизни император превратился для современников в миф, который, отделившись от него, стал жить по своим законам. Этот миф гипнотизировал не одно поколение, звал на бунт против того убогого существования, которое предопределено было человеку происхождением и воспитанием. Ведь этот же смог! Был капралом, стал императором!
Раскольникова интересует не столько судьба императора, сколько его «моральный кодекс». Оставил в Египте целую армию, поработил Европу, пролил столько крови, совершил столько великих дел, вошедших в историю века! И чем этот человек отличается от меня — рассуждает герой. Тем, что он посмел это совершить, дерзнул… А начал Наполеон — великий император — на бастионах Великой Французской революции!
Итак, Наполеон посмел — и обрел бессмертие. Он главный союзник Раскольникова в его споре с жизнью и тем жалким местом, которое определила ему судьба.
Имя Наполеона навеки связано в общественном сознании с дерзким попранием догм и заповедей, с идеей, что мир начинается с тебя. Это ведь и есть нигилизм. Без малого весь XIX век русская литература исследовала «феномен Наполеона», восторгалась «наполеоновской идеей» или отвергала ее; перед всеми центральными литературными героями возникал искус «наполеоновской идеей».
Вот один из предшественников Раскольникова, о котором говорят, что у него «профиль Наполеона и душа Мефистофеля». Вступая в поединок с враждебной судьбой, желая возвыситься, он становится причиною смерти старухи и прощает себе ее смерть: тоже по-своему «преступает». Этот герой не прятал под полою топор, не обдумывал в мельчайших деталях убийство: в решающий момент он просто направил на старуху дуло пистолета, желая ее припугнуть; к сожалению, старая графиня испугалась сильнее, чем он рассчитывал, и со страху умерла — он не желал ее смерти, но и убийцей себя не считает: так уж получилось, да и Бог с ней, старуха свое отжила… Речь, конечно, о Германне, герое пушкинской «Пиковой дамы». Германн — персонаж особый. Это маленький, пошлый Наполеон, живущий на проценты и не трогающий «основного капитала», это удешевленный злодей, одержимый жаждой наживы, а не романтическим стремлением к славе и мировому господству. Но таким он представляется читателю — ибо таким видит его Пушкин. Для остальных персонажей повести Германн — личность загадочная и значительная: отнюдь не случайно его сравнивают с Наполеоном!
Посмотрите, как похожи сюжетные «схемы» у Германна и у Раскольникова. Но — только схемы, сами же эти герои совсем разные, ибо по-разному задуманы своими авторами. В образе маньяка, жалкого безумца Пушкин стремился деромантизировать в бытовом сознании тип «исключительного человека». В новую эпоху Достоевскому необходимо провести психологическое исследование человека, одержимого, как манией, «наполеоновской идеей», и заставить общество содрогнуться и навеки эту идею проклясть. Проклясть само имя Наполеона и дьявольское его порождение — нигилизм.
Человечество должно вернуться к истинным, вечным ценностям. Должен вернуться к ним и Раскольников — если хочет сохранить разум и не сделаться, подобно Германну, жалким безумцем.
В гордом одиночестве, в сладостном воспарении над «муравейником» создавал Раскольников свою теорию, готовился к «пробе». В те дни и часы никто ему не был нужен. Понять же истину случившегося в таком одиночестве невозможно: герой уже переступил черту, сознание его не может самостоятельно вырваться из замкнутого круга идей и категорий, определенных теорией. Он мечется в поисках живой души, которая смогла бы выслушать его и уже этим облегчить страдание. И тогда появляется Соня — и спасает Раскольникова от безумия, страшной участи Германна.
В появлении Сони заключена одна из самых важных идей Достоевского. На преступление человек идет один. Вернуться к людям он один не может, необходим кто-то, кто разделит с преступником его грех, добровольно возьмет на себя тяжесть чужого креста. Понять истину герой Достоевского только рядом с другими. Его сознание, подключенное к другому, чужому сознанию, заряжается чужой энергией поиска, открывая возможность иной, новой оценки, иного восприятия, открывая тем самым и выход из тупика.
Редакционно-издательская деятельность
Редакционно-издательская деятельность академии осуществляется в целях реализации результатов научных исследований путем их опубликования, оказания методической помощи учреждениям и органам, исполняющим уголовные наказания.
Ежегодно проходят редакционную обработку и выпускаются в свет более 60 изданий различного рода. Особо необходимо выделить разработку практических рекомендаций из серии «Библиотечка сотрудника УИС», которые направлены на повышение уровня профессионализма практических работников уголовно-исполнительной системы.
Наиболее пристальное внимание уделяется подготовке научных журналов. В настоящее время выпускаются в свет четыре журнала:
Международный пенитенциарный журнал,
Прикладная юридическая психология,
Уголовно-исполнительное право,
Человек: преступление и наказание.
Проводится комплекс мероприятий по приведению журналов в соответствие с требованиями международных индексов цитирования Web of Science и Scopus.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ ПЕНИТЕНЦИАРНЫЙ ЖУРНАЛ
Сайт – https://ipj.editorum.ru/
Международный пенитенциарный журнал – это диалоговая площадка для описания и обсуждения проблем пенитенциарных систем всех стран мира. Издание ориентировано на расширение контактов между пенитенциарными системами России и других государств в научной и практической областях. Журнал не ограничен каким-либо одним направлением деятельности пенитенциарных систем. По мнению редакции, ни одно из них не может быть признано второстепенным. В силу этого в журнале внимание уделяется любым вопросам пенитенциарной практики. |
Журнал зарегистрирован Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций. Номер свидетельства о регистрации ПИ № ФС77-74767 от 11 января 2019 г.
Учредители
федеральное казенное образовательное учреждение высшего образования «Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний» (Академия ФСИН России), 390000, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, д. 1;
федеральное казенное учреждение «Научно-исследовательский институт Федеральной службы исполнения наказаний (ФКУ НИИ ФСИН России), 125130, г. Москва, ул. Нарвская, д. 15а, стр. 1.
Периодичность
3 выпуска в год.
Индексирование
Российский индекс научного цитирования
ПРИКЛАДНАЯ ЮРИДИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
Сайт – https://alp.editorum.ru/
В журнале публикуются материалы по актуальным вопросам современной юридической психологии, прикладные и экспериментальные исследования по социальной, юридической, педагогической и пенитенциарной психологии. Цели журнала: способствовать становлению современной теоретической и прикладной юридической психологии как фундаментальной науки; исследовать, обсуждать и фиксировать в публикациях процесс становления методологических основ как юридической психологии, так и прикладной юридической психологии. |
В журнале публикуются материалы по актуальным вопросам современной юридической психологии, прикладные и экспериментальные исследования по социальной, юридической, педагогической и пенитенциарной психологии. Цели журнала: способствовать становлению современной теоретической и прикладной юридической психологии как фундаментальной науки; исследовать, обсуждать и фиксировать в публикациях процесс становления методологических основ как юридической психологии, так и прикладной юридической психологии. |
Журнал зарегистрирован Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций. Номер свидетельства о регистрации ПИ № ФС77-74785 от 11 января 2019 г.
Учредители
Федеральное казенное образовательное учреждение высшего образования «Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний» (Академия ФСИН России), 390000, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, д. 1;
Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт психологии Российской академии наук (ИП РАН), 129366, г. Москва, ул. Ярославская, д. 13;
Автономная некоммерческая организация дополнительного профессионального образования «Высшая школа психологии», 129366, г. Москва, ул. Ярославская, д. 13 (здание ИП РАН), к. 118.
Периодичность
4 выпуска в год.
Индексирование
Российский индекс научного цитирования;
Перечень рецензируемых научных изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук, на соискание ученой степени доктора наук по следующим научным специальностям:
19.00.01 – Общая психология, психология личности, история психологии (психологические науки);
19.00.05 – Социальная психология (психологические науки);
19.00.06 – Юридическая психология (психологические науки);
19.00.07 – Педагогическая психология (психологические науки).
УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЕ ПРАВО
Сайт – https://pl.editorum.ru/
Журнал является площадкой для обсуждения всевозможных аспектов исполнения уголовных наказаний, деятельности учреждений и органов, исполняющих наказания. Ориентирован на расширение контактов между российскими и зарубежными учеными-пенитенциаристами, занимающимися различными вопросами деятельности учреждений и органов, исполняющих наказания. Рубрики журнала охватывают все основные разделы уголовно-исполнительного права, учитывают весь спектр уголовно-исполнительной проблематики. |
Журнал зарегистрирован Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций. Номер свидетельства о регистрации ПИ № ФС77-74887 от 21 января 2019 г.
Учредитель
федеральное казенное образовательное учреждение высшего образования «Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний» (Академия ФСИН России), 390000, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, д. 1.
Периодичность
4 выпуска в год.
Индексирование
Российский индекс научного цитирования
ЧЕЛОВЕК: ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ
Сайт – https://mcp.editorum.ru/
Человек в сфере действия уголовной юстиции в широком смысле – вот магистральная проблематика журнала. К ее освещению и раскрытию во всем многообразии возможных аспектов приглашаются правоведы, управленцы, психологи, педагоги – все, кого волнуют человеческие проблемы в таком их специфическом понимании. Важным направлением деятельности журнала является публикация результатов междисциплинарных исследований по вопросам модернизации систем исполнения наказаний. |
Журнал зарегистрирован Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций. Номер свидетельства о регистрации ПИ № ФС77-74889 от 11 февраля 2019 г.
Учредитель
федеральное казенное образовательное учреждение высшего образования «Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний» (Академия ФСИН России), 390000, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, д. 1.
Периодичность
4 выпуска в год.
Индексирование
Российский индекс научного цитирования;
Перечень рецензируемых научных изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук, на соискание ученой степени доктора наук по следующим научным специальностям:
12.00.01 – Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве (юридические науки);
12.00.08 – Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право (юридические науки);
12.00.09 – Уголовный процесс (юридические науки);
12.00.11 – Судебная деятельность, прокурорская деятельность, правозащитная и правоохранительная деятельность (юридические науки);
19.00.06 – Юридическая психология (психологические науки);
19.00.07 – Педагогическая психология (психологические науки).
Журнал «Человек: преступление и наказание»— периодическое научное издание, имеет 4 выпусков в год. Страна и город распространения — Россия, Рязань. включен в перечень ВАК. Расценки на подписку, способы доставки можно уточнить на официальном сайте журнала. Если вы считаете, что информация устарела, или видите ошибку — пожалуйста, сообщите нам.
Полное название: Человек: преступление и наказание
Издатель: Федеральное казенное образовательное учреждение высшего образования Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний
Год основания: 1992
Рецензируемый: да
Выпусков в год: 4
Импакт-фактор JCR: нет
Статей в выпуске: 24
Импакт-фактор РИНЦ 2014: 0,26
Страна: Россия
Город: Рязань
Регион: Рязанская область
ISSN печатной версии: 1999-9917
Подписной индекс: 73800
Тираж: 6000
www: http://www.apu.fsin.su/area/publishing_activities/1.php
ISI: нет
SCOPUS: нет
РИНЦ: да
Перечень ВАК: включен
Всего статей: 1692
Всего выпусков: 65
Полных текстов: 1236
Цитирований: 3224
В настоящее время: выходит
Доступный архив: 01.1995 — 06.2016
Реферативный: нет
Мультидисциплинарный: нет
Код | Раздел рубрикатора ГРНТИ | Журналов |
---|---|---|
10.00.00 | Государство и право. Юридические науки | 73 |
15.00.00 | Психология | 37 |
06.00.00 | Экономика. Экономические науки | 102 |
Твитнуть Поделиться Плюсануть Поделиться Отправить Класснуть Запинить
- Хирургия позвоночника
- Уральский исторический вестник
- Упрочняющие технологии и покрытия
- Экология производства
- Нефть, газ и право