Содержание
Елена ЛутковскаяШкола: всё получится! Навигатор для родителей от детского психолога
Допущено к распространению Издательским советом Русской Православной Церкви
ИС Р19-820-0776
От автора
Счастливого вам плавания!
Тема школьного образования всегда волновала умы и сердца, причем не только педагогов, но и обычных людей. Однако никогда за всю историю человечества родители не были так сильно вовлечены в образовательные проблемы своих детей. В эту сферу вкладывается множество ресурсов – времени, денег и усилий. И как часто результаты этих усилий не устраивают ни родителей, ни школу. А главное – невооруженным глазом видно, что у детей появляется все больше проблем в разных аспектах школьной жизни. Родители не вылезают из школьных чатов, знают наизусть авторов всех учебников и ходят на курсы «Как научить ребенка учиться». При этом у современных школьников все чаще встречаются трудности с мотивацией, они не хотят ходить в школу, не усваивают программу и не справляются со своим собственным поведением. Обычно основные проблемы появляются у детей в средней и старшей школе. Но я специально решила начать разговор с начальной. Потому что корни разнообразных трудностей часто лежат в более раннем периоде, еще в дошкольном детстве.
Последние несколько лет я работаю психологом в православной школе в Подмосковье и активно консультирую московские школы, провожу семинары, выступаю с лекциями и веду частную практику. Я вижу, что и школа, и родители находятся в сильном напряжении и тревоге. Эти переживания затрудняют диалог, и в результате все участники образовательного процесса, а главное, сами дети оказываются в зоне повышенного риска.
Я очень надеюсь, что эта книга поможет родителям сделать пространство начальной школы более понятным и предсказуемым. Снизит тревогу и позволит замедлить темп образовательного забега, который может сильно осложнить жизнь. Мне бы хотелось вернуть и детям, и родителям право получать удовольствие от детства. И не превращать время подготовки к школе и первые годы в ней в тяжелый бессмысленный труд. А еще я надеюсь, что знакомство родителей с разнообразием школ и педагогических подходов, с критериями выбора повысит вероятность точного совпадения семьи и школы. Благополучие ребенка напрямую связано с благополучием его родителей. Поэтому так много внимания в книге уделяется теме снижения школьной тревоги у членов семьи ребенка, прояснению их ожиданий и ценностей. Я постаралась обозначить круг специалистов, которые могут стать поддержкой для родителей в поиске верного образовательного маршрута для их ребенка.
Родители часто задают мне вопросы, помогать ли ребенку с домашними заданиями, как относиться к школьным оценкам, чтобы воспитывать в детях ответственность. Главы, посвященные этим темам, позволят снизить накал страстей, а кому-то, возможно, помогут избежать проблем в этой области.
Общие принципы, закономерности и рекомендации проиллюстрированы в книге примерами из моей практики. Но не только. Ключи к решению задачи по вовлечению детей в мир образования мы будем искать в прекрасной художественной литературе.
И в заключение – несколько слов благодарности. Я благодарю главного редактора издательства «Никея» Владимира Лучанинова за помощь в работе. Его живой интерес к теме психологического благополучия ребенка в школе вдохновлял меня на работу над книгой. Также я выражаю свою признательность редактору Анне Симкиной. Меня восхищает ее волшебная способность превращать отдельные тексты в книгу. Я благодарю всех моих коллег, которые подбадривали меня в моем начинании.
В особенности – замечательного психолога Татьяну Климову, непревзойденного мастера психологической поддержки.
И моя отдельная благодарность – директору школы «Образ» Татьяне Юрьевне Смирновой за радость совместного творчества в школьном пространстве.
Я также буду признательна за отклики на книгу от всех специалистов, работающих в сфере образования. Счастливого вам плавания по морям образования.
Ваш штурман —
психолог Елена Лутковская
Глава 1
Как подготовиться к школе
Что на самом деле является подготовкой к школе
Главная драма подготовки к школе сегодня – в том, что она требует все большего количества усилий, а уровень готовности детей «на входе» все ниже. Педагоги, родители – все признают этот феномен, но такое впечатление, что сделать с этим они ничего не могут. Как бывает в дурном сне, когда ты хочешь проснуться и не получается.
Основных причин такого положения дел несколько, но в этой книге мне хотелось бы отметить две самые существенные.
✓ Первая – тревога родителей. На рациональном уровне мы понимаем чрезмерность наших вложений, но внутреннее неосознанное беспокойство запускает процесс суетливого бега в колесе. Родители мчатся толпой, и страшно сойти с дистанции.
✓ Вторая – изменения характера жизни детей и взрослых. Разрушение нормального уклада семьи привело к тому, что в ней почти не осталось места для совместного общения, общих дел и игр.
Этот дефицит родители стараются компенсировать на стороне. Они отдают детей на бесконечные бессистемные развивающие занятия.
Как психолог, я наблюдаю печальные результаты «образовательного забега» родителей каждую весну и осень. И мне очень трудно обсуждать с ними эти итоги. Потому что я знаю: к тому моменту, как они дошли до моего кабинета, было истоптано три пары сапог. Ведь к психологу приходят очень хорошие родители, которые искренне пекутся о будущем своих детей. И как сказать им, что их ребенок, несмотря на все их усилия, еще не готов к полноценному включению в учебный процесс?! Но, с другой стороны, я обязана ответить на запрос, с которого начинается консультация: «Проверьте нас на готовность к школе».
Итак, что я, как психолог, имею в виду, когда говорю о подготовке к школе. Конечно, не умение считать, писать и читать длинные сложные тексты. Все эти умения – плоды обучения ребенка, о которых пока рано говорить. Школу в первую очередь интересуют результаты воспитания и развития, потому что именно они создают условия для обучения. На самом деле, готовность к школе состоит из трех основных условий: саморегуляции, мотивации ребенка и уровня его интеллектуального развития.
Родители хорошо помнят про третью, последнюю, составляющую, все силы тратятся на ее тренировку. В результате саморегуляция и мотивация формируются недостаточно, но без них подготовки к школе не бывает.
Саморегуляция – всему голова
В первую очередь нас интересуют навыки саморегуляции. То есть способность ребенка управлять собой и контролировать свое поведение. В школе ему придется столкнуться с множеством сложных задач. Нужно вовремя приходить в класс, подстраиваться под коллективный темп занятий, слушать и слышать учителя. Для того чтобы у ребенка все получилось, у него «должна» быть способность понимать смысл правил и умение их соблюдать, удерживать полученные инструкции и контролировать свои действия. «Должна» я беру в кавычки, потому что на самом деле школьник нам ничего не должен. Но для того, чтобы он мог учиться сам, будущему первокласснику требуется способность выделять обращенную к нему речь педагога из бурного потока классной жизни. А еще – самому организовывать свои занятия. Большинство тестов на готовность к школе включают задания, выполнение которых потребует от ребенка удерживать внимание, напрягать память, управлять зрительным восприятием. Например, его могут попросить скопировать домик, отдельные детали которого похожи на прописные буквы. Нужно различить, из каких элементов состоит рисунок, соотнести их форму, величину, держать в руках карандаш и срисовывать домик. Как мы видим, выполнить эту задачу без осознанных действий невозможно. Ребенок должен овладеть к этому моменту планированием и контролем хотя бы на начальном уровне, его деятельность должна быть целенаправленной. Многим детям это пока не под силу.
Для нас, специалистов, саморегуляция – очень важный навык. Это фундамент, на котором потом будет строиться все образовательное здание. И если с фундаментом у нас есть какие-то проблемы, то, соответственно, наша постройка будет стоять косо. Опытные педагоги отмечают, что в первую очередь у детей сегодня страдают именно навыки саморегуляции.
От чего зависит эта способность и почему у современных детей появился пробел в этой области? Критическое значение для ее развития имеют правила и границы в семье, игра и совместные занятия со взрослыми.
Правила и границы в семье
Связь саморегуляции ребенка с тем, какие нормы приняты семье, более очевидна, чем все остальные условия в нашем списке. Их значение для будущей жизни ребенка в мире людей, как правило, родителям понятно. Трудности возникают скорее с исполнением.
Замечательный педагог Януш Корчак писал: «Детское „Дай“, даже просто протянутая молча рука должны столкнуться когда-нибудь с нашим „Нет“, а от этих первых „Не дам, нельзя, не разрешаю“ зависит успех целого и огромного раздела воспитательной работы» .
Конечно, это непростая и творческая задача для родителей – придумать ясную и устойчивую систему правил, которые будут помогать малышу осваивать мир.
Создать условия, чтобы ребенку хотелось слушаться взрослых, чтобы, за исключением естественных для детей «островков» капризов и упрямства, он хотел сотрудничать, а не бороться по каждому поводу, – это и есть настоящая подготовка к школе.
Моя психологическая практика показала, что разумные ограничения, если их правильно вводить в жизнь ребенка, развивают, а не подавляют. Они помогают сделать мир понятным, стабильным и безопасным. Выстраивают правильную иерархию в голове ребенка. В ней есть область, в которой решения принимают только мама и папа, но есть и достаточно свободы для самостоятельности. Слово «послушание» для современных родителей звучит старомодно. Со всех сторон их поучают, как важна свобода для маленького человека. Но жизнь ребенка, не умеющего слушаться в школе, полна страданий, без преувеличения. Непонимание или игнорирование внешних требований ведет его не к подлинной свободе, а к проблемам в отношениях с другими людьми. В школе ему предстоит столкнуться с обществом, с его системой норм и правил, и способность понимать и соблюдать их облегчит его жизнь. Это не значит, что он должен стать «удобным» для взрослых, безвольным и бесправным. Речь о его праве оставаться ребенком и не нести полноту ответственности за все выборы своей жизни. Он пока к этому не готов. Для того чтобы научиться полностью справляться с жизнью, ему нужно научиться справляться с собой. И без взрослых ребенку в этом деле не обойтись.
Мне бы очень хотелось вернуть родителям право быть родителями. Главная проблема, как обычно, состоит в том, как найти баланс и не впасть в крайности. Об этом написаны сотни книг, но готовые рецепты психологов иногда разрушают контакт с ребенком и подрывают веру родителей в себя. В чудесной детской книжке «Таинственный сад» Фрэнсис Бёрнетт дано много подсказок на этот счет, поэтому я рекомендую ее не только детям, но и родителям. Не главная, но очень важная героиня этой книжки, многодетная мама, обладающая замечательным педагогическим чутьем, замечает: «Хуже нет, когда ребенку ничего не разрешают – или, наоборот, разрешают все. Еще не известно, которое из этих двух зол злее». Желаю родителям вдохновения, мудрости и сил, чтобы еще до школы привить ребенку понимание важности правил.
Игра
Еще одна важная помощница в деле развития саморегуляции. Если эта связь выглядит неубедительно, давайте вспомним, где ребенок-дошкольник может столкнуться с правилами. Причем так, чтобы их хотелось выполнять. Конечно, в игре. Некоторые родители помнят, как здорово было в детстве выбежать во двор, где разные компании детей играли постоянно. И вот тебя приняли к старшим… Как важно было понять и в точности соблюсти правила! Если кто-то не хотел этого делать, капризничал, то есть не принимал условия игры, его считали «маленьким».
Где ребенку захочется управлять своим вниманием, воображением, выстаивать последовательность действий, а значит, управлять своим поведением? Опять же – в игре. Разворачивается сюжет: ты ведешь свой отряд в разведку. Конечно, всем нужно идти тихо, внимательно смотреть по сторонам, быть готовыми встраивать в игру неожиданные действия «противников». Такая игра называется сюжетно-ролевой. Она, по мнению многих исследователей, вносит ключевой вклад в развитие навыков саморегуляции.
Основа игры – пространство свободы и инициативы ребенка. На развивающих занятиях воспитатель или педагог вводит игровой элемент. Это хорошо, что занятия проводятся в игровой форме. Но если игры всегда организуются взрослыми, этого недостаточно. Ведь ключевое значение имеет инициатива ребенка. Он сам должен выстаивать сюжет и сам же должен следить, чтобы его поведение, реакции соотносились с ролью, с внутренними, заданными правилами. Для этого ребенку, конечно, нужно иметь в голове образ этой роли, понимать, как ее разыгрывать «понарошку», уметь удерживать в голове два плана событий. Об этом известный ученый Лев Семенович Выготский с восхищением писал: «В игре ребенок одновременно плачет, как пациент, и одновременно радуется, как играющий». На этот опыт ребенок сможет опереться, когда ему нужно будет одновременно сдерживать естественное детское желание побегать по классу и радоваться, что он уже взрослый и может сидеть за партой как ученик.
Вот пример игры, имеющей прямое отношение к подготовке к школьной жизни. Дети играют в игру с правилами – «Колечко-колечко». Все стоят рядком со сложенными лодочкой ладонями. Водящий пропускает между их руками свои и незаметно отдает одному из них колечко. Счастливый обладатель сокровища очень горд и возбужден, но ему нужно дождаться, пока водящий доберется до последнего участника игры. Он может обнаружить себя только после слов: «Колечко-колечко, выйди на крылечко». При этом нашему малышу нужно управлять своими эмоциями, чтобы не выдать свою тайну. Ведь иначе он будет раскрыт и его удержат товарищи по игре.
Как много задач развития решается в такой игре! Ведь нужно еще суметь справиться с собой, со своим состоянием, если уже второй круг колечко достается не тебе, а так хочется получить его хоть ненадолго»!.. Совладать со своими чувствами, не обидеться и принять правила ребенку помогает само желание оставаться в игре. Детям четырех-пяти лет бывает сложно удержать правила. А вот шестилетки с игровым опытом справляются. И участвуют в таких забавах с огромным удовольствием. Ох, как пригодится им этот опыт в школе.
Если ребенок никогда не принимал на себя какую-то роль и не научился удерживать в голове правила, ему будет трудно управлять собой. Тогда в дело постоянно придется включаться взрослым. Как школьный психолог, я часто бываю на уроках не только в школе, где работаю, но и в других учебных заведениях. Жалобы педагогов и родителей похожи – проблемы с саморегуляцией детей. Год от года маленьким ученикам все труднее справляться с задачей не выкрикивать ответ с места. Некоторым детям так сложно пережить, что учитель вызвал не их, а кого-то другого, что они больше не могут участвовать в том, что происходит на уроке. Обиженные «отключаются», выпадают из дальнейшего обучения.
Если такая простая вещь, как игра, помогает ребенку в школьной жизни, то как включить его в игру? Действительно, такая сложная форма игры – с правилами, сюжетом и ролями – появляется в жизни ребенка не сразу. Все начинается с того, что он, осваивая мир, учится что-то делать с предметами. Ребенок поражается тому, что может на них влиять. Он кидает игрушки из манежа, и они шумно падают. Родителей это может страшно раздражать, но ребенок занят важнейшей работой. Отдайте ему игрушку обратно, пусть снова кинет – знаете, это тоже в какой-то степени подготовка к школе. Затем ребенок учится управлять собой – ползет к новой игрушке, тянется к погремушке. Потом в его жизни появляются первые сюжеты. Родители или другие близкие взрослые разыгрывают с ребенком игровые действия – кормят куклу, катают машинку. Не скупитесь, делайте это эмоционально, вовлекайте ребенка. Параллельно у него развивается речь, и игра помогает ему в этом. Можно говорить с ребенком от лица разных игрушек, оживляйте персонажей, так ему будет интереснее.
По мере того как ребенок растет и развивается, он открывает в себе способность к воображению. И тут уж начинает осваивать роли. Как мальчик четырех лет, он пока не может стоять ровно и не двигаться. А как стойкий оловянный солдатик – он стоит по стойке смирно и сам удерживает себя в этом положении. Ему важно ваше удивление и восхищение. Ваша старая одежда и ненужные вещи из кладовки отлично подойдут для создания новых образов, как реквизит в игре. Пригодятся шляпы, очки, старый папин портфель или мамины бусы – все это сокровища. Режиссерская игра связана еще с богатством воображения.
А разнообразие сюжетов зависит от того, с какими историями уже познакомили его взрослые, как научили встраивать их в игру. Если ребенку интересно разыгрывать сюжет, он будет охотнее запоминать детали истории, а значит, развивать память и внимание. Они нужны нам для формирования саморегуляции. Сюжетно-ролевая игра появляется на сцене позже, потому что она – сложнее всего. Тут нужно держать в поле внимания и сюжет, и себя самого и как-то взаимодействовать с другими. Не случайно современные дети сейчас редко играют в такие игры. А игры с правилами вызывают у старших дошкольников большие затруднения.
Это вполне объяснимо, если мы приглядимся к тому, как устроено детство современных дошкольников. Мы увидим, что возможностей поиграть у них совсем немного. Дворов, где дети могли бы свободно забавляться вместе, в крупных городах почти не осталось. Во многих детских садах и развивающих центрах такая форма занятий, как сюжетно-ролевая игра, по разным причинам отсутствует. Среди них – и коммерческие соображения, и неумение педагогов дошкольной системы воспитания играть и обучать игре, и ориентация на другие подходы к развитию ребенка. Получается, что главная форма занятий, которая развивает способность управлять своим поведением, часто недоступна дошкольникам.
Еще одна трудность с игрой вызвана тем, что мамы и папы, родившиеся в девяностые годы, могли сами пропустить этот этап развития. Ведь со многими из них не играли: их родителям было тогда не до этого, а идея выпустить ребенка во двор в крупных городах уже признавалась небезопасной. Но есть и хорошая новость: способность играть есть в каждом взрослом. Есть книжки, сайты, обучающее видео и даже специальные курсы и пособия для родителей. Однако я, как обычно, предложу для вдохновения художественную повесть «Сахарный ребенок» Ольги Громовой. Там есть чудесное описание детства главной героини. Оно было наполнено играми со взрослыми и разными другими общими интересными затеями, которые очень пригодились девочке в школьные годы.
«Родители оба работали, и работали много. Но когда они были дома, а я еще не спала, казалось, что все их время принадлежало мне. Ни разу я не слышала „отойди“, „займись своими игрушками“, „мне некогда“, „поговорим потом“. Сейчас мне кажется, что мы все время играли.
…Сегодня за ужином мы попали в волшебную страну эльфов и гномов, где, как всем известно, в кисельных берегах текут молочные реки. В глубоких тарелках с крутым ярким ягодным киселем и налитым по краям молоком нужно „пропружать“, прокладывая русла для молочных речек в кисельных берегах. Если не торопиться и действовать аккуратно, в тарелке получится карта страны с озерами, реками, ручьями и океаном вокруг. Мы долго возимся, а потом сравниваем, у кого лучше получилось: у меня, у мамы или у папы. Папа даже умудрился построить какую-то гору из киселя и уверяет, что именно из нее течет вот эта молочная река. Пока мы рассматриваем картины в тарелках, гора расползается и получается мутное море. Мы с мамой смеемся, а няня ворчит: „Ну, собрались младенцы – баловство одно“.
…Мама обычно читает или рассказывает мне удивительные истории из жизни разных богов, героев, волшебников, да еще на разных языках. А папа редко рассказывает „правильные“ сказки, то есть народные или литературные, – чаще на ходу сочиняет…Мама очень хорошо рисовала и нередко во время рассказа набрасывала рисунок…На стенах в доме висели две карты: политическая карта мира – в большой комнате и громадная карта двух полушарий – в детской. Вторая висела так низко, что мне было видно все, что там нарисовано. Карту можно было снять и положить на пол.
Любимая наша игра – „Где кто живет“. Мы все ложились на пол вокруг карты мира и расставляли на ней, например по Африке, кубики с африканскими картинками. Попутно мне рассказывали разные истории об обычаях, о населении, о климате, о путешественниках, об истории этих стран.
На ходу придумывались новые игры: сделанные из бумаги кораблики приплывали к Берегу Слоновой Кости, захватывали негров, везли их через океан и продавали на невольничьем рынке в Америке, где Линкольн негров освобождал. Все игры заканчивались победой добра над злом.
В выходной, накрывая большой овальный стол к обеду, мы играли в Круглый стол короля Артура и его доблестных рыцарей. Ну и, конечно, доблестный Ланселот – я – не мог за обедом капризничать, чавкать или плохо справляться с ножом и вилкой.
Много играли в стихи. Если со мной гуляла мама, то в ее памяти всегда находилось какое-нибудь красивое стихотворение про то, что мы видели: птиц, собак, траву, деревья, грозу, дождь, весну, лето, осень, зиму – практически про все. Стихи были красивые и легко запоминались. Позже мы играли – кто первый вспомнит стихи про то, что мы видим.
Иногда все вместе играли во времена года. Например, в „Осень“, читая по очереди строчки из стихов про осень. Играли на равных: я помнила к тому времени много стихов, а родители никогда не читали те, которые были уже известны мне.
Вообще стихов мы читали много. Любимые стихотворные сказки перечитывались столько раз, что я успевала выучить их наизусть. Потом мы рассказывали эти стихи и сказки друг другу: мама мне – одну строчку, я ей – следующую.
Но самая лучшая игра начиналась, когда в Москву приезжал дядя Лапа! Мамин брат жил в то время в городе Горьком и изредка бывал в столице в командировках. Это был большой праздник… с дядиным приездом все в доме становилось вверх ногами. Из стола и стульев строились крепости, фрегаты, караваны верблюдов и вообще все, что было нужно. Мы открывали Америку, шли через пустыню за сокровищами, штурмовали Бастилию и на ее обломках пели по-французски „Марсельезу“».
Конечно, сейчас такой пример читается почти как фантастика. Если взять его за образец для подражания, мы не получим ничего, кроме чувства вины, потому что родителей, ему соответствующих, можно занести в Красную книгу.
Скорее, этот высокий ориентир можно использовать для углубления нашего родительского понимания, как устроено личностное развитие ребенка и какие действия взрослых могут повлиять на его желание учиться.
Одна из самых распространенных жалоб со стороны родителей – нет сил играть с ребенком. Так может быть, у родителей уже достаточно разных обязательств? Ситуацию вполне удастся компенсировать, если вы найдете пространство, где ребенок может проводить время, играя. Главное – помнить, что у него есть потребность в разнообразных видах игры.
В основном современные дети играют лишь с электронными устройствами или конструкторами «Лето». Но по своему развивающему потенциалу их невозможно сравнить с «Казаками-разбойниками» или развернутой игрой в космонавты в группе ребят.
Я как-то принимала участие в работе психологической лаборатории, исследующей качество современных игрушек. При всем разнообразии, не так-то просто оказалось найти те, что действительно развивают игру ребенка.
К отсутствию у детей возможностей поиграть стоит еще прибавить серьезные изменения в обществе. Речь о сильном ослаблении общественных норм и принципов воспитания. Каким образом учителям послевоенной советской школы удавалось вести уроки в тишине, в неподготовленном классе из сорока пяти человек? Просто в те времена очевидностью и строгостью правил был пропитан сам воздух, которым дышали дети. Можно долго спорить о преимуществах и перекосах в советском воспитании.
Но факт в том, что сегодня общество потеряло право воспитывать ребенка и что-то требовать от него.
К сожалению или к счастью родителей, ответственность за воспитание все больше ложится на их плечи. При этом на дошкольника сложно повлиять с помощью педагогических бесед или нотаций.
Совместная деятельность со взрослыми
Нельзя просто сказать ребенку «будь внимательным», «следи за своим поведением», «управляй собой» – и ждать от такого разговора стойкого эффекта. Зато самоконтролю он может научиться незаметно для себя в совместной деятельности с родителями.
В книге мы будем часто возвращаться к этой теме. Например, о том, чем можно заниматься с ребенком, чтобы действительно подготовить его к школе, мы поговорим в конце этой главы, в разделе «Как перестать беспокоиться и начать жить».
Сейчас я бы хотела поговорить не о том чем, но как заниматься. Очень важно, чтобы во время совместных занятий с ребенком взрослый четко и громко проговаривал этапы, простые алгоритмы, которые он использует. Часто это требует от нас некоторого напряжения. Эти алгоритмы есть внутри нас в свернутом виде, они стали автоматическими, мы их не замечаем. Но именно они помогают нам быть внимательными, справляться с трудностями и доводить дело до конца.
Для того чтобы учить этому ребенка, от нас самих потребуется терпение, уравновешенность, некоторый запас сил. Ведь есть разница между тем, чтобы печь пирожки в одиночестве и печь их с ребенком. Лучше всего с такими задачами справляются бабушки, которые часто обладают педагогической интуицией. «Та-а-ак, – говорит бабушка, – немного растягивая слова, замедляя свою речь, – сейчас мы будем тесто готовить. Принеси-ка мне миску, муку и яйца…» В следующий раз она может уже и «подзабыть», что и в какой последовательности нужно делать, и с хитрой улыбкой будет просить подсказки. Вот прямо в такой незатейливой форме происходит то, что так нужно для подготовки к школе. Потому что бабушка не просто дает задание. Она помогает ребенку осознать его этапы и дает точку опоры – внешнюю речь, которая со временем станет у него внутренней и поможет организовывать свою деятельность.
Даже если у ребенка не все получается, бабушка поможет ему разобраться, что пошло не так и как это исправить. Отношения с бабушкой, осознание своей нужности будет помогать ему удерживаться в своей деятельности. И, конечно, вся семья примется нахваливать пирожки маленького помощника. Это чувство «У меня получилось!» позволит ребенку в следующий раз стать увереннее. И поможет справляться с неудачами в других новых делах.
Хозяйственные заботы семьи дают прекрасную возможность для настоящей подготовки к школе. К сожалению, в последнее время дети все меньше включены в эту область жизни. Ведь в общих делах со взрослыми ребенок постепенно укрепляется, его деятельность становится более упорядоченной.
В три-четыре года реальной помощи по хозяйству от него ждать не приходится. Но если в этом возрасте родители поддерживают инициативу малыша, подыгрывают его желанию быть полезным в хозяйственных хлопотах, то к старшему дошкольному возрасту ребенок будет вполне справляться с мытьем посуды, вытиранием пыли и прочими нехитрыми домашними делами. Очень важно, чтобы у дошкольника постепенно появлялись пока маленькие, но постоянные обязанности. В посильных хозяйственных поручениях зреет воля ребенка, укрепляется уверенность в своих силах и навык сотрудничества со взрослыми. Если родные помогают ребенку освоиться в роли помощника в доме, то дошкольник примет на себя домашние обязанности охотно, с пониманием, зачем это нужно. Тогда шансы на то, что новые школьные обязанности станут для него не тяжким бременем, а желанным переходом на новый уровень развития, возрастают.
И тут мы как раз подходим к следующей важной составляющей готовности к школе – мотивации.
1. Деятельность – это активность, свойственная только людям. Она регулируется сознанием, порождается потребностями и направлена на познание и преобразование внешнего мира и самого человека. Деятельностью можно назвать не любую активность человека, а только такую, которой он сам придает смысл. 2. Корчак Я. Любовь к ребенку // Profilib. Электронная библиотека: . URL: https://profilib.net/ chtenie/i585i5/yanush-korchak-lyubov-k-rebenku-9.php (дата обращения: 4.08.2018). 3. Бернетт Фрэнсис. Таинственный сад // Libking: . URL: https://libking.ru/books/child-/child-prose/486863-frensis-bernett-tainstvennyy-sad.html#bool< (дата обращения: 04.08.2018). 4. Об этом писали многие выдающиеся ученые, как зарубежные, так и отечественные: Л. С. Выготский, А. В. Запорожец, Ж. Пиаже, С. Л. Рубинштейн, Д. Б. Эльконин, Л. И. Божович. 5. Лев Семенович Выготский (1896–1934) – советский ученый, основные труды которого входят в золотой фонд мировой психологии. 6. Выготский Л. С. Игра и ее роль в психологическом развитии ребенка. // Freedocs: . URL: http://www. gpa.cfuv.ru/courses/os-ped-mast/Doc/Книги в формате (pdf) / Выготский Л. С. Игра и её роль в психологическом развитии ребёнка, pdf (дата обращения: 04.08.2018). 7. Громова О. Сахарный ребенок. // Libking . URL: https://libking.ru/books/child-/child-prose/494412-2-olga-gromova-saharnyy-rebenok.html#bool< (дата обращения: 29.08.2018).
Подросток-детдомовец: не чувствую боль других людей, потому что своя слишком велика
Координатор детских домов Православной службы «Милосердие» психолог Елена Лутковская рассказывает об опыте разрешения конфликтов среди подростков, воспитывающихся в детских домах
Координатор детских домов Православной службы «Милосердие» воспитатель Елизаветинского детского дома, психолог Елена Лутковская делится с нами опытом разрешения конфликтов среди подростков, воспитывающихся в детских домах .
— Елена, многие говорят, что воспитанникам детских домов тяжело приспособиться к жизни не только в бытовом плане, но и в плане взаимоотношений. Это особенно хорошо видно, если понаблюдать, как подростки-детдомовцы общаются друг с другом. В них много агрессии. Как вы думаете, конфликты детдомовцев старшего возраста чем-то отличаются от конфликтов обычных подростков?
— Конечно, в целом они отличаются. Этих конфликтов больше и они острее, чем в обычной подростковой среде. При этом мы понимаем, что и обычная подростковая среда не белая и пушистая, у семейных детей тоже есть конфликты, но они не такие яркие.
В детском доме уровень конфликтности обостряется, увеличивается, это вполне объяснимо. Откуда это идет? Нам иногда кажется, что, если ребенок много пережил, то он должен быть добрее и терпимее к другим, но это не так. Мы относимся к другим, исходя из нашего опыта.
— А если изначальный опыт не очень приятный? Я имею ввиду не отношение к детям в детском доме, а жизнь до него.
— Все наши подопечные что-то страшное пережили. Если ребенок «отказной» — это самый тяжелый опыт, опыт отвержения. Он переживает его каждый день. Если ребенок пришел в детский дом после сложной жизненной ситуации, он переживает травму разрыва с семьей, даже если это была самая неблагополучна семья. Все наши дети многое вынесли, они видели агрессию (как папа бил маму или даже как мама убила отца). Часто дети встречались с опытом насилия. И если совершалось насилие по отношению к ним, дети его воспроизводят.
— Этот опыт лежит где-то в глубине души?
— Да. До поры до времени, до начала серьезных конфликтов. Когда ребенок приходит в детский дом, он часто выглядит скромным, зажатым. Это для нас не повод считать его именно таким. Это повод понаблюдать за тем, как он общается с другими детьми. Конечно, нельзя утверждать категорично: если ребенок столкнулся с насилием, он будет агрессивным до конца жизни. Но это значит, что он в зоне риска.
— И что же делать?
— С ним надо работать в нескольких направлениях. Прежде всего это духовная работа. В церковных детских домах ее осуществить проще и самим детям проще работать с внутренней агрессией, обидой. Ведь попытки справиться с гневом, яростью, желанием взорвать все вокруг себя — это духовная борьба. С Божьей помощью все это можно преодолеть, даже самые глубокие душевные раны залечить.
Второе – это психологическая работа. В наших детских домах есть психологи, опытные педагоги, которые помогают в решении конфликтов, нормализуют общение. Наша задача – научить ребенка выходить из конфликта достойным образом.
— Чем отличаются по своей природе конфликты между детьми, воспитывающимися в детском доме, от обычных детских конфликтов?
— Можно говорить о нескольких параметрах: конфликтов в среднем больше, они острее и ярче. Принцип этих конфликтов простой: если у меня что-то болит, и это задели, будет соответствующая реакция.
Если мне просто наступили на ногу — мне неприятно, но если при этом у меня болит нога, я реагирую очень остро. Так же и с конфликтами. К тому же конфликтность связана с общей недоверчивостью. Здесь влияют наши установки. Если я живу с базовой установкой, что мир хорош и доброжелателен, если я напитан любовью, я реже выдаю негативные реакции, проще разрешаю конфликтные ситуации. А если я живу в агрессивном или равнодушном мире, я чаще злюсь, обижаюсь даже на пустом месте.
Когда происходит какое-то недоразумение — мы плохо договорились, мне что-то не понравилось — если меня кто-то случайно обидел, я заведусь и отвечу, перессорюсь со всеми и опять получу от мира негативную реакцию. Возникает замкнутый круг, в котором очень мало любви и счастья.
— А христианские установки помогают? Обижают -терпи. Если нападают несправедливо — это даже хорошо…
— Помогают, если мы руководствуемся ими добровольно. Но не помогает их насильственное внедрение. Мы можем по-новому показать ребенку ситуацию, в которую он попал, рассказать ему о конфликте с другой стороны, показать, что другому тоже больно. Очень часто наши дети не чувствуют боли других людей, но это не потому, что они злые, а потому что их боль слишком велика, она затмевает все.
А мы можем быть более сочувствующими только если взрослые нас с детства любят и ждут нашего эмоционального отклика, радуются ему. Из этого и вырастает сочувствие, сопереживание. А из опыта отвержения рождается обида или равнодушие к другим. Дети в детских домах часто не могут, не умеют переживать и сочувствовать. Это не вина, а беда. Мы должны их этому учить, но не должны ничего навязывать. Иначе можно отвратить ребенка от веры.
«Если вера – это то, для чего я должен только смиряться и страдать, я отойду от вашей веры», — думает ребенок. Мы не можем требовать смирения. Даже Господь этого не требует от нас.
— А чем поведение нынешних детдомовцев в отличается от поведения сирот, скажем, советских времен?
— На мой взгляд, у советских беспризорников ситуация была более благоприятной: их родители погибли или их «смыло исторической волной». Особенно «благополучная» ситуация у детей военных конфликтов — гражданская война, вторая мировая война. Их родители погибли в войну – да, ты живешь в детском доме, но ты ребенок героя. Это совсем другая ситуация. А сейчас? На пустом месте от тебя отказались, о тебе не смогли заботиться – это очень болезненно.
Важно понимать, что советское время, хоть и безбожное, по инерции питалось из установок христианской морали. Уровень нравственности был выше. Моральные устои детдомовцев – отражение процесса, который шел в те годы. А если сейчас поговорить с детьми из детских домов, вы увидите разные уровни нравственности, воспитания.
Православные детские дома – отдельная история. Совершенно очевидно, что наши дети отличаются от остальных. Не потому, что мы лучше работаем, а потому что у нас возможностей больше. Я не представляю, как можно растить ребенка без веры. Если у ребенка нет родителей, если его бросили, а у него еще и Бога нет, за что держаться? У наших подопечных, если удается воспитать их в вере, появляется понимание, что Бог – отец, а мать – Матерь Божья. Это совсем другой взгляд на мир.
В основном, наши выпускники создают семьи, рожают детей, а это главный признак того, что с конфликтами они справляться научились. Если ты не умеешь взаимодействовать с людьми, ты либо не создаешь семью, либо она неустойчива.
— А есть ли у современных воспитанников детских домов кодекс чести, который был присущ сиротам прошлых поколений?
— Общего нет. Но есть объединяющее: святость кровной семьи. Это становится явным в подростковом возрасте. Внешне ребенок может утверждать, что он ненавидит свою мать и хочет убить ее, но если ты поведешься на провокацию и скажешь что-то плохое про нее, то получишь отпор. Этого делать ни в коем случае нельзя.
— А как можно работать над снижением уровня конфликтности в детском доме?
— Можно придумывать интересные программы, нацеленные на сплочение, можно нивелировать многие конфликты и вспышки. Например, недавно, во время осенних каникул, мы наших младших школьников вывозили на дачу, придумали игры на сплочение. А была у нас и годовая программа, направленная на развитие общения, когда они дети еженедельно встречались с психологом, играли в разные игры, чтобы научиться лучше взаимодействовать и решать кофликты.
— Есть неприятное слово, касающееся детских домов, да и многих структур – «система». Как бороться с обезличиванием, казенщиной?
— Главный метод – прекратить существование детских домов в традиционном смысле слова. Лучше стать реабилитационным центром и стараться сделать так, чтобы пребывание детей «в системе» было временным. Главный вывод, который я сделала за годы работы: скученное пребывание травмированных детей плохо влияет на их развитие. В любом случае они начинают делиться друг с другом негативным опытом, и от этого собственный травматический багаж только умножается.
— Как этому помешать?
— Нужно стараться сократить пребывание ребенка в детском доме. Мы стараемся сделать все, чтобы возобновить отношения ребенка с кровной семьей: не могут умереть сразу все родственники. Круглых сирот — процентов 10, поэтому с кровной семьей ребенка нужно работать. Если возвращение ребенка в родную семью невозможно, мы стараемся устроить ребенка в новую, приемную семью.
Если речь идет о подростке, самый лучший вариант — гостевые семьи. В Свято-Димитриевском и Свято-Софийском детских домах это очень распространенная практика, у них на приходе люди охотно берут детей в гости, семьи эти хорошо известны, им можно доверять. В нашем, Елизаветинском детском доме мы тоже пытаемся сейчас эту задачу решить. Хочется и к вашим читателям обратиться.
— Пожалуйста!
— Если есть возможность, забирайте детей из детских домов, пусть не насовсем, берите хотя бы в гости, общайтесь с ними. В семье дети получают то, что мы не в силах им дать в детском доме. Научить варить макароны мы можем, но научить терпению, основанному не на приказе, а на настоящей любви, может только семья.
Мы пытаемся по мере сил реализовывать это у себя, но все-таки получается несколько искусственная ситуация. Семью ничто не заменит.
— На нас обрушивается масса информации о преступлениях, насилии. Из-за этого у нынешних подростков криминализировано сознание?
— Наверное, у нас в православных детских домах, как ни странно, в этом смысле проще, потому что они избавлены от телевидения и компьютерных игр. Мы стараемся смотреть только хорошие фильмы и передачи. Но когда ребенок становится подростком, он уходит из-под нашего влияния, на него начинают оказывать влияние сверстники. Он имеет возможность смотреть кино самостоятельно, на него обрушивается с экранов агрессия и грязь.
Морально-нравственное падение в нашем обществе – процесс печальный, но, видимо, неизбежный. Как противостоять? С детства напитывать ребенка любовью и добром. Находить ребенку хороших друзей. Современное общество, конечно, криминализировано, но это не приговор для каждого отдельного ребенка. Все равно в этом жестоком мире есть разные оазисы.
Например, вчера я ходила на выставку «400-летие Романовых», и оказалось, что многие мои сограждане три часа стоят в очереди ради этой выставки, а не смотрят бандитские сериалы. Стоя в очереди, я думала: хорошо, что есть возможность показать детям другой мир, других людей. Понятно, что выбор должен сделать ребенок.
— Скажите, Елена, а латентная криминальность взрослых передается детям?
— Скорее можно говорить, что передается темперамент. Например, мы знаем маму ребенка, знаем, что она конфликтная женщина. Мы видим в ребенке зачатки конфликтности – это для нас зона риска. Но нет 100% гарантии, что он будет конфликтным, у него есть выбор, не все предопределено. Наследственность сложнее устроена, чем прямая зависимость.
Передается зона риска. Зоной риска для конфликтности является вспыльчивость, возбудимость нервной системы. Чтобы избежать наследственной агрессии, очень важно учить ребенка разговаривать, общаться по-доброму. Часто у детей-сирот пропущен период, связанный с обучением этому навыку. И тут профессионалам надо работать. Надо учить ребенка говорить, а не просто произносить монологи, на чем-то шумно настаивать. В речи, в диалоге всегда важно увидеть другого. Тогда не будет конфликта, который может перерасти и в драку.
— А вообще, драка между подростками, особенно мальчишками – это серьезный проступок? Или неизбежный опыт периода взросления?
— Любая драка — это повод максимальной включенности педагогического состава. Иначе они будут нарастать, как снежный ком. Если один другого толкнул — это повод начать педагогическую работу. Нельзя давать этому развиваться.
Отвести хулигана в комнату милиции – это не решение проблемы. Здесь нужен комплекс мер: побеседовать духовнику с ребенком, коллективно подумать, что можно сделать. Мы стараемся решать все творческими методами. Например, я в одном детском доме попросила девочку из старшей группы, которая совершила серьезный проступок, перевести в младшую группу на пару дней, объяснив ей, что у нас только малыши не умеют словами решать конфликты.
Нужно с детства учить разговаривать детей, объяснять, а не драться. Если ребенок в старшей группе не может этого сделать, есть смысл вернуть его на предыдущую ступень и наверстать упущенное.
Центр по семейному устройству детей из детских домов является одним из проектов Православной службы «Милосердие».
Поддержать его вы можете, став Другом Милосердия.
Школа приемных родителей ждет воцерковленных православных будущих родителей по адресу: г. Москва, ул. Большая Ордынка, дом 34. Телефон — 8-917-524-55-35.