Содержание
- Преподобный Иосиф Волоцкий
- Преподобный ИОСИФ ВОЛОЦКИЙ (†1515)
- Документальный фильм «Преподобный Иосиф Волоцкий»
- Преставился прп. Иосиф Волоцкий, искоренитель ереси жидовствующих
- Прп. Иосиф Волоцкий
- Иосиф Волоцкий: тайна святости
- Значение ИОСИФ ВОЛОЦКИЙ (САНИН) в Краткой биографической энциклопедии
- Преподобный Ио́сиф Волоцкий (Волоколамский), игумен
Преподобный Иосиф Волоцкий
Дни памяти: 9 сентября, 18 октября (обретение мощей)
Преподобный Иосиф Волоцкий
Преподобный Иосиф Волоцкий, в мире Иоанн Санин, родился 14 ноября 1440 года (по другим данным — 1439 год) в селе Язвище-Покровское, недалеко от города Волоколамска, в семье благочестивых родителей Иоанна (в монашестве Иоанникия) и Марины (в схиме Марии). Семилетним отроком Иоанн был отдан в обучение к добродетельному и просвещенному старцу Волоколамского Кресто-Воздвиженского монастыря Арсению. Отличаясь редкими способностями и чрезвычайным прилежанием к молитве и церковной службе, даровитый отрок за один год изучил Псалтирь, а в следующем году — все Священное Писание. Он стал чтецом и певцом в монастырской церкви. Современники поражались его необычайной памяти. Часто, не имея в келлии ни одной книги, он совершал монашеское правило, читая на память Псалтирь, Евангелие, Апостол, положенные по уставу.
Еще не будучи иноком, Иоанн проводил иноческую жизнь. Благодаря чтению и изучению Священного Писания и творений святых отцов, он постоянно пребывал в Богомыслии. Как замечает жизнеописатель, он «зело ненавиде сквернословия и кощун, и смех бесчинный от младых лет».
В двадцать лет Иоанн избирает путь иноческих подвигов и, оставив родительский дом, уходит в пустынь, что была близ Тверского Саввина монастыря, к известному старцу, строгому аскету-подвижнику Варсонофию. Но монастырские правила показались юному подвижнику недостаточно строгими. По благословению старца Варсонофия, он уходит в Боровск, к преподобному Пафнутию Боровскому, постриженику старца Высоцкого монастыря Никиты, ученика преподобных Сергия Радонежского и Афанасия Высоцкого. Простота жизни святого старца, труды, которые он разделял со своей братией, и строгое исполнение монастырского устава соответствовали настроению души Иоанна. Преподобный Пафнутий с любовью принял прибывшего к нему юного подвижника и 13 февраля 1460 года постриг его в иночество с именем Иосиф. Так осуществилось самое большое желание Иоанна. С усердием и любовью нес молодой инок возложенные на него тяжелые послушания в поварне, пекарне, больнице; последнее послушание преподобный Иосиф исполнял с особенным тщанием, «питая и напояя больных, поднимая и постели устрояя, яко сам боля и чисте всем работая, яко Христови Самому служа». Великие духовные способности юного инока проявлялись в церковном чтении и пении. Он был одарен музыкально и владел голосом так, что «в церковных песнопениях и чтении толик бе, якоже ластовица и славий добро-гласный, услажаше слухи послушающих, якоже ин никтоже нигде-же». Преподобный Пафнутий вскоре поставил Иосифа экклесиархом в церкви, чтобы он наблюдал за исполнением церковного устава.
Около восемнадцати лет провел Иосиф в монастыре преподобного Пафнутия. Суровый подвиг иноческих послушаний под непосредственным руководством опытного игумена явился для него прекрасной духовной школой, воспитавшей в нем будущего искусного наставника и руководителя монастырской жизни. По кончине преподобного Пафнутия (+ 1 мая 1477 года) Иосиф был рукоположен во иеромонаха и, согласно завещанию почившего настоятеля, назначен игуменом Боровского монастыря.
Преподобный Иосиф решил преобразовать монастырскую жизнь на началах строгого общежития, по примеру Киево-Печерского, Троице-Сергиева и Кирилло-Белозерского монастырей. Однако это встретило сильное противодействие со стороны большинства братии. Лишь семеро благочестивых иноков были единомысленны с игуменом. Преподобный Иосиф решил обойти русские общежительные монастыри, чтобы исследовать наилучшее устроение иноческой жизни. Вместе со старцем Герасимом он прибыл в Кирилло-Белозерский монастырь, который представлял собой образец строгого подвижничества на началах общежительного устава. Знакомство с жизнью монастырей укрепило взгляды преподобного Иосифа. Но, возвратившись по воле князя в Боровский монастырь, преподобный Иосиф встретил прежнее упорное нежелание братии изменить привычный отшельнический устав. Тогда, решив основать новую обитель со строгим общежительным уставом, он с семью иноками-единомышленниками отправился в Волоколамск, в родные, с детства известные ему леса.
В Волоколамске в то время княжил благочестивый брат великого князя Иоанна III Борис Васильевич. Наслышанный о добродетельной жизни великого подвижника Иосифа, он радушно принял его и разрешил поселиться в пределах своего княжества при слиянии рек Струги и Сестры. Избрание этого места сопровождалось знаменательным явлением: налетевшая буря повалила лес на глазах изумленных путников, как бы расчищая место для будущей обители. Именно здесь в июне 1479 года подвижники воздвигли крест и заложили деревянную церковь в честь Успения Богоматери, освященную 15 августа 1479 года. Этот день и год вошли в историю как дата основания обители Успения Пресвятой Богородицы на Волоке Ламском, называемой впоследствии именем святого его основателя. Довольно скоро монастырь был отстроен. Много трудов положил при строительстве обители сам ее основатель. «Он был искусен во всяком деле человеческом: валил лес, носил бревна, рубил и пилил». Днем трудясь со всеми на монастырском строительстве, ночи он проводил в уединенной келейной молитве, всегда памятуя, что «похоти ленивого убивают» (Притч. 21, 25). Добрая слава о новом подвижнике привлекала к нему учеников. Число иноков скоро увеличилось до ста человек, и авва Иосиф во всем старался быть примером для своих иноков. Проповедуя во всем воздержание и умеренность, он внешне ничем не отличался от других — простое, холодное рубище было постоянной его одеждой, лапти из древесных лык служили ему обувью. Он прежде всех являлся в церковь, читал и пел на клиросе наряду с другими, говорил поучения и последним выходил из церкви. Ночами святой игумен обходил монастырь и келлии, оберегая покой и молитвенное трезвение вверенной ему Богом братии; если доводилось ему услышать праздную беседу, он стуком в дверь извещал о своем присутствии и скромно удалялся.
Главное внимание преподобный Иосиф уделял внутреннему устроению жизни иноков. Он ввел самое строгое общежитие по составленному им «Уставу», которому были подчинены все служения и послушания иноков, и управлялась вся их жизнь: «и в хождении, и в словесех, и в делех». Основой Устава было полное нестяжание, отсечение своей воли и непрестанный труд. У братии все было общее: одежда, обувь, пища и прочее. Никто из иноков без благословения настоятеля ничего не мог принести в келлию, даже книг и икон. Часть трапезы иноки по общему согласию оставляли бедным. Труд, молитва, подвиг наполняли жизнь братии. Молитва Иисусова не сходила с их уст. Праздность рассматривалась аввой Иосифом как главное орудие диавольского прельщения. Сам преподобный Иосиф неизменно возлагал на себя самые тяжкие послушания. Много занимались в обители перепиской Богослужебных и святоотеческих книг, так что вскоре волоколамское книжное собрание стало одним из лучших среди русских монастырских библиотек.
С каждым годом обитель преподобного Иосифа все более благоустраивалась. В 1484 — 1485 годах на месте деревянного был сооружен каменный храм Успения Богоматери. Летом 1485 года его расписывали «хитрые живописцы русской земли» Дионисий Иконник с сыновьями Владимиром и Феодосием. В росписи церкви участвовали также племянники и ученики Преподобного иноки Досифей и Вассиан Топорковы. В 1504 году была заложена теплая трапезная церковь в честь святого Богоявления, затем сооружена колокольня и под нею — храм во Имя Пресвятой Богородицы Одигитрии.
Преподобный Иосиф воспитал целую школу знаменитых иноков. Одни из них прославили себя на поприще церковно-исторической деятельности — были «пастырями добрыми», других прославили труды просвещения, иные оставили по себе благоговейную память и были достойным примером для подражания своими благочестивыми иноческими подвигами. История сохранила для нас имена многих учеников и сподвижников преподобного игумена Волоколамского, впоследствии продолжавших развивать его идеи.
Учениками и последователями Преподобного были митрополиты Московские и всея Руси Даниил (+ 1539) и Макарий (+ 1563), архиепископ Вассиан Ростовский (+ 1515), епископы Симеон Суздальский (+ 1515), Досифей Крутицкий (+ 1544), Савва Крутицкий, по прозванию Черный, Акакий Тверской, Вассиан Коломенский и многие еще. Постриженики Иосифо-Волоколамского монастыря занимали преемственно важнейшие архиерейские кафедры Русской Церкви: святители Казанские Гурий (+1563; память 5 декабря) и Герман (+ 1567, память 6 ноября), святитель Варсонофий, епископ Тверской (+ 1576; память 11 апреля).
Деятельность и влияние преподобного Иосифа не ограничивались монастырем. Многие из мирян шли к нему получить совет. Чистым духовным разумом проникал он в глубокие тайники души вопрошавших и прозорливо открывал им волю Божию. Все живущие вокруг монастыря считали его своим отцом и покровителем. Знатные бояре и князья брали его в восприемники своим детям, ему открывали свои души на исповеди, просили письменного руководства для исполнения его наставлений.
Простой народ находил в монастыре преподобного средства к поддержанию своего существования в случае крайней нужды. Число питающихся на монастырские средства иногда доходило до 700 человек. «Вся страна Волоцкая к доброй жизни прилагашася, тишины же и покоя наслаждашеся. И Иосифе имя, яко священие некое, во устах всех обношашеся».
Монастырь был прославлен не только благочестием и помощью страждущим, но и проявлениями Божией благодати. Праведный инок Виссарион видел однажды на заутрени в Великую Субботу Духа Святого в виде белого голубя, сидящего на Плащанице, которую нес преподобный авва Иосиф.
Игумен, приказав иноку молчать о виденном, сам радовался духом, надеясь, что Бог не оставит обители. Тот же инок видел души умирающих братий, белые, как снег, исходящие из уст их. Ему самому открыт был день его кончины, и он почил с миром, причастившись Святых Таин и приняв схиму.
Жизнь святого аввы Иосифа не была легкой и покойной. В трудное для Русской Церкви время Господь воздвиг его как ревностного поборника Православия на борьбу с ересями и церковными несогласиями. Величайшим подвигом преподобного Иосифа стало обличение ереси жидовствующих, пытавшихся отравить и исказить основы русской духовной жизни. Как святые отцы и учители Вселенской Церкви изложили догматы Православия, возвышая свой голос против древних ересей (духоборческих, христоборческих, иконоборческих), так святому Иосифу возвещено было Богом противостоять лжеучению жидовствующих и создать первый свод русского православного Богословия — великую книгу «Просветитель». Еще к святому равноапостольному Владимиру) приходили из Хазарии проповедники, пытавшиеся совратить его в иудейство, но великий креститель Руси гневно отверг притязания раввинов. После этого, пишет преподобный Иосиф, «Русская великая земля пятьсот лет пребывала в православной вере, пока враг спасения, диавол, не привел скверного еврея в Великий Новгород». Со свитой Литовского князя Михаила Олельковича в Новгород прибыл в 1470 году иудейский проповедник Схария (Захария). Пользуясь несовершенством веры и учености некоторых клириков, Схария и его приспешники внушали малодушным недоверие к церковной иерархии, склоняли к мятежу против духовной власти, соблазняли «самовластием», то есть личным произволом каждого в делах веры и спасения. Постепенно соблазнявшихся толкали к полному отречению от Матери-Церкви, поруганию святых икон, отказу от почитания святых, являющегося основой народной нравственности. Наконец, вели ослепленных и обманутых к отрицанию спасительных Таинств и основных догматов Православия, вне которых нет Богопознания, нет жизни, нет спасения — догмата о Пресвятой Троице и догмата о Боговоплощении. Если бы не было принято решительных мер — «погибнуть всему православному христианству от еретических учений». Так был поставлен вопрос историей. Великий князь Иоанн III, обольщенный жидовствующими, пригласил их в Москву, сделал двух виднейших еретиков протопопами — одного в Успенском, другого — в Архангельском соборах Кремля, звал в Москву и самого ересиарха Схарию. Все приближенные князя, начиная с возглавлявшего правительство дьяка Феодора Курицына, брат которого стал вождем еретиков, были совращены в ересь. Приняла иудейство и невестка великого князя Елена Волошанка. Наконец, на кафедру великих московских святителей Петра, Алексия и Ионы был поставлен митрополит-еретик Зосима.
Борьбу с распространением ереси возглавили преподобный Иосиф и святитель Геннадий, епископ Новгородский (+ 1505; память 4 декабря). Первое свое послание преподобный Иосиф написал «О таинстве Пресвятой Троицы» еще будучи иноком Пафнутьева Боровского монастыря — в 1477 году. Успенский Волоколамский монастырь с самого начала стал духовным оплотом Православия в борьбе с ересью. Здесь написаны главные богословские творения святого аввы Иосифа, здесь возник «Просветитель», создавший ему славу великого отца и учителя Русской Церкви, здесь родились его пламенные противоеретические послания, или, как сам Преподобный скромно их называл, «тетрадки». Исповеднические труды преподобного Иосифа Волоцкого и святого архиепископа Геннадия увенчались успехом. В 1494 году был сведен со святительской кафедры еретик Зосима, в 1502 — 1504 гг. были соборно осуждены злейшие и нераскаявшиеся жидовствующие — хулители Святой Троицы, Христа Спасителя, Пресвятой Богородицы и Церкви.
Многие другие испытания были посланы святому Иосифу — ведь Господь каждого испытывает в меру его духовных сил. Гневался на святого то великий князь Иоанн III, лишь в конце жизни, в 1503 году примирившийся с угодником Божиим и покаявшийся в своей прежней слабости к жидовствующим, то удельный князь Волоцкий Феодор, на земле которого находилась его обитель. В 1508 году преподобный претерпел несправедливое запрещение от святителя Серапиона, архиепископа Новгородского (память 16 марта), с которым вскоре, однако, примирился. В 1503 году Собор в Москве под влиянием святого аввы и его учений принял «Соборный ответ» о неприкосновенности церковного достояния: «понеже вся стяжания церковная — Божия суть стяжания, возложенная, нареченная и данная Богу». Памятником канонических трудов игумена Волоцкого является в значительной степени и «Сводная Кормчая» — огромный свод канонических правил Православной Церкви, начатый преподобным Иосифом и завершенный митрополитом Макарием.
Существует мнение о разномыслии и несогласии двух великих руководителей русского иночества конца XV — XVI столетий — преподобных Иосифа Волоцкого и Нила Сорского (+ 1508; память 7 мая). Их представляют обычно в исторической литературе как возглавителей двух «противоположных» направлений в русской духовной жизни — внешнего делания и внутреннего созерцания. Это глубоко неверно. Преподобный Иосиф в своем «Уставе» дал синтез русской иноческой традиции, непрерывно идущей от афонского благословения преподобного Антония Печерского через преподобного Сергия Радонежского до наших дней. «Устав» пронизан требованием полного внутреннего перерождения человека, подчинения всей жизни задаче спасения и обожения не только каждого отдельного инока, но и соборного спасения всего человеческого рода. Большое место в «Уставе» занимает требование от монахов непрерывного труда в соединении с внутренней и церковной молитвой: «никогда монаху праздным не быть». Труд, как «соборное дело», представлял для Иосифа самую сущность церковности — веру, воплощенную в добрых делах, осуществленную молитву. С другой стороны, преподобный Нил Сорский, сам подвизавшийся несколько лет на Афоне, принес оттуда учение о созерцательной жизни и «умной молитве», как средстве исихастского служения иноков миру, как постоянном духовном делании, в сочетании с необходимым для своего жизнеобеспечения личным физическим трудом. Но труд духовный и труд физический — две стороны единого христианского призвания: живого продолжения творческого действия Божиего в мире, охватывающего как идеальную, так и материальную сферу. В этом отношении преподобные Иосиф и Нил — духовные братья, равные продолжатели святоотеческого церковного предания и наследники заветов преподобного Сергия. Преподобный Иосиф высоко ценил духовный опыт преподобного Нила и посылал к нему своих учеников для изучения опыта внутренней молитвы.
Преподобный Иосиф был активным общественным деятелем и сторонником сильного централизованного Московского государства. Он один из вдохновителей учения о Русской Церкви как преемнице и носительнице древнего Вселенского благочестия: «русская земля ныне благочестием всех одоле». Идеи преподобного Иосифа, имевшие огромное историческое значение, были развиты позже его учениками и последователями. Из них исходил в своем учении о Москве как Третьем Риме старец Псковского Спасо-Елеазарова монастыря Филофей: «два убо Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти».
Взгляды иосифлян на значение монастырского имущества для церковного строительства и участия Церкви в общественной жизни в условиях борьбы за централизацию власти Московского князя его противники — сепаратисты старались опровергнуть в своих политических целях, недобросовестно использовав для этого учение преподобного Нила Сорского о «нестяжании» — отречении монаха от мирских дел и собственности. Это противопоставление породило ложный взгляд на враждебность направлений преподобных Иосифа и Нила. В действительности оба направления закономерно сосуществовали в русской монашеской традиции, дополняя друг друга. Как видно из «Устава» святого Иосифа, полное нестяжание, отказ от самих понятий «твое-мое» был положен в его основу.
Шли годы. Процветала созданная трудами и подвигами преподобного Иосифа обитель, а сам ее основатель, старея, готовился к переходу в вечную жизнь. Перед кончиной он приобщился Святых Таин, затем созвал всю братию и, преподав ей мир и благословение, блаженно почил на 76-м году жизни 9 октября 1515 года.
Надгробное слово преподобному Иосифу было составлено племянником и учеником его иноком Досифеем Топорковым.
Первое «Житие» святого аввы написано в 40-х годах XVI столетия пострижеником преподобного, епископом Крутицким Саввой Черным, по благословению митрополита Московского и всея Руси Макария (+ 1564). Оно вошло в составленные Макарием «Великие Минеи-Четьи». Другая редакция «Жития» принадлежит перу обрусевшего болгарского писателя Льва Филолога при участии инока Зиновия Отенского (+ 1568).
Местное празднование преподобному было установлено в Иосифо-Волоколамском монастыре в декабре 1578 года, к столетию основания обители. 1 июня 1591 года при патриархе Иове установлено общецерковное празднование его памяти. Святитель Иов, ученик волоколамского постриженика святого Германа Казанского, был великим почитателем преподобного Иосифа, автором службы ему, внесенной в Минеи. Учеником святителей Германа и Варсонофия был также сподвижник и преемник патриарха Иова — священномученик патриарх Гермоген (+ 1612, память 17 февраля), духовный вождь русских людей в борьбе за освобождение от польского нашествия.
Богословские творения преподобного Иосифа составляют неотъемлемый вклад в сокровищницу Православного Предания. Как все церковные писания, вдохновленные благодатью Святого Духа, они продолжают быть источником духовной жизни и ведения, сохраняют свою богословскую значимость и актуальность.
Главная книга святого аввы Иосифа писалась по частям. Первоначальный ее состав, законченный ко времени соборов 1503 — 1504 годов, включал 11 Слов. В окончательной редакции, сложившейся после кончины преподобного и имевшей огромное количество списков, «Книга на еретики» или «Просветитель» состоит из 16 Слов, которым предпослана в качестве предисловия «Повесть о новоявившейся ереси». Слово первое излагает церковное учение о догмате Пресвятой Троицы, второе — об Иисусе Христе — Истинном Мессии, третье — о значении в Церкви пророчеств Ветхого Завета, четвертое — о Боговоплощении, пятое — седьмое — об иконопочитании. В словах восьмом — десятом преподобный Иосиф излагает основы христианской эсхатологии. Одиннадцатое слово посвящено монашеству. В двенадцатом доказана недействительность проклятий и прещений, налагаемых еретиками. Последние четыре слова обсуждают способы борьбы Святой Церкви с еретиками, средства к их исправлению и покаянию.
Преподобный ИОСИФ ВОЛОЦКИЙ (†1515)
Преподобный Иосиф Волоцкий (в миру Иван Санин) (1439–1515) — игумен основанного им монастыря Успения Богородицы (Иосифо-Волоколамский монастырь), крупный церковный деятель, публицист, основатель «иосифлянства»,обличитель ереси жидовствующих, автор «душеполезного сочинения», называющегося «Просветитель» и ряда посланий, в которых он, споря с другим подвижником — Нилом Сорским, доказывал полезность монастырского землевладения, отстаивал необходимость украшать храмы красивыми росписями, богатыми иконостасами и образами.
Иосифля́не — последователи Иосифа Волоцкого, представители церковно-политического течения в Русском государстве в конце XV — середине XVI веков, отстаивавшие крайне консервативную позицию по отношению к группам и течениям, требовавшим реформирования официальной церкви. Отстаивали право монастырей на землевладение и владение имуществом в целях осуществления монастырями широкой просветительской и благотворительной деятельности.
Иван Санин, будущий преподобный Иосиф Волоцкий, происходил из дворянской семьи, находившейся на службе удельного князя Бориса Волоцкого. Отец его владел селом Язвище в Волоцком княжестве. 7-летним отроком Иоанн был отдан в обучение к добродетельному и просвещенному старцу Волоколамского Кресто-Воздвиженского монастыря Арсению. Отличаясь редкими способностями и чрезвычайным прилежанием к молитве и церковной службе, даровитый отрок за один год изучил Псалтирь, а в следующем году — все Священное Писание. Он стал чтецом и певцом в монастырской церкви. Современники поражались его необычайной памяти. Часто, не имея в келии ни одной книги, он совершал монашеское правило, читая на память Псалтирь, Евангелие, Апостол, положенные по уставу.
Еще не будучи иноком, Иоанн проводил иноческую жизнь. Благодаря чтению и изучению Священного Писания и творений святых отцов, он постоянно пребывал в Богомыслии.
В 20 лет в Боровском монастыре, обители Пафнутия Боровского, Иоанн принял монашеский постриг с именем Иосиф. Монашеский постриг приняли и три его родных брата и два племянника, а двое из них впоследствии стали епископами. Под руководством Пафнутия Боровского он прожил 18 лет. В обитель пришёл и престарелый отец Санина, который жил с ним в одной келье и за которым Иосиф ухаживал 15 лет.
В 1477 году, после смерти Пафнутия, настоятелем этой обители в течение двух лет был Иосиф Волоцкий. Он пытался ввести строгий общежительный устав, по примеру Киево-Печерского, Троице-Сергиева и Кирилло-Белозерского монастырей, но встретив сильный отпор со стороны иноков, в 1479 году оставил монастырь и два года странствовал в сопровождении Герасима Чёрного. Недовольный жизнью нескольких монастырей, в которых побывал, Иосиф вернулся в свою обитель. Братия встретила его настороженно и просила у великого князя московского Ивана III другого игумена, но тот отказал. Встретив прежнее упорное нежелание братии изменить привычный отшельнический устав, Иосиф основал общежительский монастырь Успения Богородицы на Волоке Ламском, в 113 верстах от Москвы. Позднее эта обитель стала широко известна по имени своего основателя, как Иосифо-Волоцкий монастырь.
Главное внимание преподобный Иосиф уделял внутреннему устроению жизни иноков. Он ввел самое строгое общежитие по составленному им «Уставу», которому были подчинены все служения и послушания иноков, и управлялась вся их жизнь. Основой Устава было полное нестяжание, отсечение своей воли и непрестанный труд. У братии все было общее: одежда, обувь, пища и прочее. Никто из иноков без благословения настоятеля ничего не мог принести в келлию, даже книг и икон. Часть трапезы иноки по общему согласию оставляли бедным. Труд, молитва, подвиг наполняли жизнь братии. Молитва Иисусова не сходила с их уст. Праздность рассматривалась аввой Иосифом как главное орудие диавольского прельщения. Сам преподобный Иосиф неизменно возлагал на себя самые тяжкие послушания. Много занимались в обители перепиской Богослужебных и святоотеческих книг, так что вскоре волоколамское книжное собрание стало одним из лучших среди русских монастырских библиотек.
Деятельность и влияние преподобного Иосифа не ограничивались монастырем. Многие из мирян шли к нему получить совет. Чистым духовным разумом проникал он в глубокие тайники души вопрошавших и прозорливо открывал им волю Божию. Все живущие вокруг монастыря считали его своим отцом и покровителем. Знатные бояре и князья брали его в восприемники своим детям, ему открывали свои души на исповеди, просили письменного руководства для исполнения его наставлений.
Простой народ находил в монастыре преподобного средства к поддержанию своего существования в случае крайней нужды. Число питающихся на монастырские средства иногда доходило до 700 человек.
Преподобный Иосиф был активным общественным деятелем и сторонником сильного централизованного Московского государства. На рубеже XV–XVI вв. Иосиф Волоцкий принимал активное участие в религиозно-политической борьбе. Он возглавил теоретическую и практическую борьбу с ересью «жидовствующих», пытавшихся отравить и исказить основы русской духовной жизни.
Е́ресь жидо́вствующих — православно-церковное идейное течение, охватившее часть русского общества в конце XV века, в основном Новгорода и Москвы. Основателем считается иудейский проповедник Схария (Захария), прибывший в Новгород в 1470 году со свитой Литовского князя Михаила Олельковича. «Жидовствующими» называли «субботников», соблюдавших все ветхозаветные предписания и ожидавших пришествия Мессии. Этнически субботники были русскими. Сами еретики не признавали себя таковыми. Среди них были и высокопоставленные бояре. Обольщенный жидовствующими, великий князь Иоанн III пригласил их в Москву, сделал двух виднейших еретиков протопопами — одного в Успенском, другого — в Архангельском соборах Кремля. Все приближенные князя, начиная с возглавлявшего правительство дьяка Фёдора Курицына (дьяк Посольского приказа и фактический руководитель внешнеполитической деятельности Руси при государе Иване III), брат которого стал вождем еретиков, были совращены в ересь. Приняла иудейство и невестка великого князя Елена Волошанка. Наконец, на кафедру великих московских святителей Петра, Алексия и Ионы был поставлен митрополит-еретик Зосима.
Еретики отрицали важнейшие догматы православного вероучения — Святую Троицу, богочеловеческую природу Иисуса Христа и его роль Спасителя, идею посмертного воскрешения и т.д. Они подвергли критике и осмеянию тексты Библии и святоотеческую литературу. Кроме того, еретики отказывались признавать многие традиционные принципы православной Церкви, в том числе институт монашества и иконопочитание.
Основные принципы борьбы с еретичеством Иосиф Волоцкий изложил в главном сочинении своей жизни, известном под названием «Просветитель». Это глубокий и основательный богословский трактат, в котором объяснены и заново аргументированы все важнейшие догматические и богослужебные традиции Православной Церкви. По сути дела, в нем было собрано все то главное, что необходимо было знать христианину. Причем яркий, страстный и образный стиль всего сочинения не только привлекал читателя, но и помогал ему в возможных религиозных диспутах о сущности веры. Недаром»Просветитель» был одной из самых популярных книг в XV–XVII вв. (известно более 100 списков).
Преподобный Иосиф выступал за самое жестокое обращение с еретиками. Даже покаявшихся еретиков он подозревал в обмане и считал их недостойными снисхождение. Единственный исход для таких — заточение в темницу. Еще более жестоко он призывал обращаться с упорствующими еретиками, которых называл «отступниками» — эти заслуживают лишь смерти. В 1504 году по инициативе Иосифа Волоцкого состоялся церковный собор, который приговорил к сожжению в срубе четырех еретиков, в том числе Ивана Волка Курицына (дьяк и дипломат на службе царя Ивана III), брата Фёдора Курицына.
Распространение еретичества Иосиф Волоцкий рассматривал не просто как отступничество от христианства, но и как огромную беду, опасность для самой Руси — они могли погубить уже сложившееся духовное единство Руси.
В 1507 году Иосиф Волоцкий вступил в конфликт с князем Федором Борисовичем Волоцким, на землях которого располагался монастырь. Приверженец строгого личного аскетизма, преподобный Иосиф решительно выступал за право владения монастырями земельной собственностью. Ведь только обладая собственностью и не заботясь о хлебе насущном, монашество будет увеличиваться и, следовательно, заниматься своим главным делом — нести в народ Слово Божие. Более того, лишь богатая Церковь, по убеждению преподобного Иосифа, способна приобрести в обществе максимум влияния. А князь Федор Волоцкий посягнул на монастырское имущество. После этого Иосиф заявил о переходе монастыря под власть великого князя Василия III Ивановича. В 1508 году новгородский архиепископ Серапион, которому монастырь подчинялся в церковном отношении, поддержал волоцкого князя и отлучил Иосифа от Церкви. Но за него вступился митрополит Симон, лишивший сана новгородского владыку.
В начале 1510-х гг. разгорелась полемика между Иосифом Волоцким и «нестяжателем» Вассианом Патрикеевым. Причиной полемики стали многообразные вопросы церковной жизни: отношение к еретикам, отношение к Ветхому Завету, вопросы церковного землевладения и др. Спор был решен государем, — Василий III занял сторону Вассиана и запретил Иосифу письменную полемику с ним.
Иосиф Волоцкий скончался 9 сентября 1515 г. и похоронен в Иосифо-Волоколамском монастыре. Канонизирован в 1591 г. Дни памяти — 9 (22) сентября, 18 (31) октября.
Материал подготовил Сергей ШУЛЯК
для Храма Живоначальной Троицы на Воробьевых горах
Ссылки по теме:
Документальный фильм «ОБИТЕЛЬ СВЯТОГО ИОСИФА» (2013)
Фотоочерк «Обитель Святого Иосифа. Свято-Успенский Иосифо-Волоцкий монастырь»
Документальный фильм «Преподобный Иосиф Волоцкий»
Преставился прп. Иосиф Волоцкий, искоренитель ереси жидовствующих
9.09.1515 (22.09). — Преставился прп. Иосиф Волоцкий, искоренитель ереси жидовствующих
Прп. Иосиф Волоцкий
Прп. Иосиф Волоцкий (12.11.1440–9.9.1515) – выдающийся русский церковный деятель, писатель, в міру Иван Санин. Сын волоколамского боярина, семилетним отроком Иоанн был отдан в обучение к благочестивому старцу Волоколамского Кресто-Воздвиженского монастыря Арсению. За два года Иоанн изучил Священное Писание и стал чтецом в монастырской церкви.
В 20 лет постригся в Боровском монастыре с именем Иосифа. Восемнадцать лет провел преподобный Иосиф под руководством святого подвижника Пафнутия Боровского. По преставлении своего учителя он был назначен игуменом Боровского монастыря, которым управлял около двух лет. В этой обители он ввел общежительный устав, что вызвало недовольство некоторых иноков. Преподобный Иосиф вынужден был покинуть обитель и отправился в паломничество по русским святыням. Так он оказался в Кирилло-Белозерском монастыре. Здесь он еще более укрепился в желании создать новое монашеское общежитие.
В 1479 г. из Кирилло-Белозерского монастыря он вернулся в родные волоколамские земли, где при слиянии рек Струги и Сестры в лесу основал обитель Успения Пресвятой Богородицы. В своем Волоколамском монастыре преподобный Иосиф ввел самое строгое общежитие и составил для него собственный устав, значительная часть которого взята из устава прп. Нила Сорского.
Будучи монахом, прп. Иосиф тем не менее живо участвовал в общественно-политической и государственной жизни. Богословски образованный, он вел борьбу с областным сепаратизмом. В споре с прп. Нилом Сорским защищал имения монастырские, приводя свидетельства основателей русского монашества и настоятелей других обителей, которые владели селами для прокормления и возможности духовно-просветительской деятельности монастырей. Он считал, что Церковь не должна отворачиваться от мiра и от государственной жизни, но должна активно влиять на нее ради спасения пасомого народа.
Это влияние прп. Иосиф простирал и до царской власти, внеся большой вклад в ее истинно-православное понимание. Известно его знаменитое речение: «Если Царь царствует над людьми, но над собою позволяет царствовать скверным страстям и грехам, сребролюбию и гневу, лукавству и неправде, гордости и ярости, злейши же всего — неверию и хуле, то такой царь не Божий слуга, но диавольский, и не царь, но мучитель… Такого Царя, из-за его лукавства, не называл царем Господь наш Иисус Христос, но лисом… И ты такого царя или князя да не послушаеши, приводящего тебя к нечестию и лукавству, даже если мучит и смертию грозит…».
Величайшим подвигом прп. Иосифа была его борьба против ереси жидовствующих. Ересь появилась в Новгороде после приглашения туда в 1470 г. на кормление киевского князя Олельковича, в свите которого был медик-еврей Схария, насаждавший ересь. Жидовствующие отрицали догмат о Пресвятой Троице, исповедуя еврейское единобожие; отрицали Божество Иисуса Христа, Его Воскресение и Страшный Суд; хулили Божию Матерь и Голгофский Крест; отрицали таинства и почитание икон, над которыми совершали кощунства, отрицали загробную жизнь и др.
С тех пор как св. Князь Владимір отверг иудейскую веру, принесенную хазарами, и Русь обновилась благодатью Крещения, «великая Русская земля пятьсот лет пребывала… в православной вере христианской», однако «враг человеческого спасения, диавол, привел скверных и помраченных евреев в Великий Новгород». Борьбу с ересью возглавил свт. Геннадий Новгородский.
Оценивая ересь жидовствующих как величайшую опасность, которой когда-либо подвергалась православная государственность, преподобный Иосиф не преувеличивает. Ведь в строгом смысле – и это особенно подчеркивает прп. Иосиф – «ересь жидовствующих» была не ересью, то есть произвольным искажением христианской истины, а отступничеством – совершенным отрицанием христианства и полной противоположностью ему.
Сборник «слов» против жидовствующих, над которым прп. Иосиф работал в 1494-1506 гг., названный впоследствии «Просветителем», состоит из 16 текстов. В них дана общая оценка новгородской ереси и предлагаются меры для ее искоренения.
«Нынешние… отступники гораздо хуже тех , сквернее и лукавее, – писал прп. Иосиф в «Просветителе». – Находясь среди православных, они выказывают себя православными, и если кто-либо крепко стоит в вере Христовой и Православии, от того они всячески таятся; если же увидят кого-нибудь из более простодушных, то готовы уловить его. Чтобы привлекать людей в жидовство, они дерзают даже становиться священниками… Если же кто-либо из православных захочет восстать на них с обличением, то они отрекаются от жидовской веры, да еще и проклинают ее последователей, и клянутся страшными клятвами, что они православные, – для того, чтобы их не разоблачили и им удобнее было бы тайно прельщать православных».
На церковных Соборах 1490 и 1504 гг. прп. Иосиф был главным их обличителем. Он призывал к строгому наказанию отступников, дабы «мы не погибли, как погибли Армянское, Эфиопское и Римские царства. Ведь они погибли по небрежению тогдашних православных царей и святителей, а за такое небрежение эти цари и святители будут осуждены на Страшном Суде Христовом». Собор определил внести анафему жидовствующим в чин Торжества Православия.
Преподобный Иосиф был причислен к лику святых 20 декабря 1578 г., вскоре после своей кончины. Многие из учеников и последователей преподобного Иосифа Волоцкого также вошли в лик российских святых; сам Иосифо-Волоцкий монастырь монастырь стал центром духовного просвещения на многие столетия. Из виднейших пострижеников Иосифо-Волоколамского монастыря упомянем таких архипастырей, как митрополиты Московские и всея Руси Даниил и свт. Макарий, архиепископ Вассиан Ростовский, епископы Симеон Суздальский, Досифей Крутицкий, Савва Крутицкий, по прозванию Черный, Акакий Тверской, Вассиан Коломенский, святители Казанские Гурий и Герман, святитель Варсонофий, епископ Тверской.
Церковь наша, тревожимая ныне еретиками и раздираемая раскольниками, нуждается в твердом оружии против них. Таким оружием и является слово преподобного Иосифа Волоцкого, который не только разоблачил конкретную ересь ХV в., но, защищая Православие, дал образец подхода к любому неправославному учению, – будь то латиняне, протестанты, экстрасенсы или любое проявление «нового религиозного сознания».
Преподобный отче Иосифе, моли Бога о нас!
Прп. Иосиф Волоцкий пишет «словеса обличительные» на жидовствующих. Лицевой летописный свод. ХVI в.
Иосифо-Волоцкий монастырь
О современных жидовствующих см:
Ирония судьбы священника-иудеохристианина Александра Меня
+ + +
Во время прп. Иосифа Волоцкого было широко распространено ожидание конца света по истечении седьмой тысячи лет от Сотворения мира (в 1492 г. по современному летосчислению). И когда этого не произошло, сей факт не преминули использовать еретики в целях борьбы с Церковью. Этому вопросу прп. Иосиф также посвятил одно из своих «Слов», уместное и в наши дни.
Отрывки из Слова девятого
против ереси новгородских еретиков, говорящих: “Почему нет второго пришествия Христова, хотя время его уже наступило? Ведь апостолы написали, что Христос родился в последние лета, и уже тысяча пятьсот лет прошло по Рождестве Христовом, а второго пришествия Христова нет, – следовательно, писания апостолов ложны”. Здесь же приводятся из Священного Писания доказательства того, что писания святых апостолов истинны, поскольку внушены Святым Духом.
Все Священное Писание, и Ветхий, и Новый Завет, благо, полезно и спасительно, в особенности же писания святых и божественных апостолов. Ведь Господь сказал им: “Вы друзья Мои… ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего” (Ин. 15:14–15). Поэтому то, о чем они говорили, учили и писали – истинно, полезно и спасительно для душ наших. А те, кто думают не так, обнаруживают свою злобу и непростительное безумие, новейший вид нечестия, признак гордости и неверия. Если бы они имели веру со смиренномудрием, то согласились бы со сказанным в Священном Писании: “Господь Саваоф определил, и кто может отменить это? рука Его простерта – и кто отвратит ее?” (Ис. 14:27) – и не смели бы особенно допытываться о том, что умалчивается, и расспрашивать о сокрытом….
Апостол сказал: “Не медлит Господь исполнением обетования, как некоторые почитают то медлением”, – то есть: Господь не пришел пока судить не потому, что замедлил, но потому, – говорит он, – что “долготерпит нас, не желая, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к покаянию”.
И еще говорит блаженный апостол Петр: “Долготерпение Господа нашего Иисуса Христа почитайте спасением, как и возлюбленный брат наш Павел, по данной ему премудрости, написал вам, как он говорит об этом и во всех посланиях, в которых есть нечто неудобовразумительное, что невежды и неутвержденные, к собственной погибели, превращают, как и прочие Писания” (см. 2 Пет. 3:15–16). И святой апостол Павел восклицает: “В последние времена наступят времена тяжкие, ибо люди будут… дерзки, заносчивы… более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся. Таковых удаляйся” (см.: 2 Тим. 3:1, 3–5). И еще апостол Петр сказал: “И у вас будут лжеучители, которые введут пагубные ереси” (2 Пет. 2:1). И божественный апостол Иуда, брат Иакова, так говорит: “Возлюбленные, помните предсказанное Апостолами Господа нашего Иисуса Христа. Они говорили вам, что в последнее время появятся ругатели… Это люди, отделяющие себя… душевные, не имеющие духа” (Иуд. 1:17–19). “Итак, вы, возлюбленные, будучи предварены о сем, берегитесь, чтобы вам не увлечься заблуждением беззаконников и не отпасть от своего утверждения” (2 Пет. 3:17).
Вот какое попечение о нашем спасении имеют божественные апостолы! Как же мы, страстные и окаянные, смеем говорить: “Почему Бог не сделал это так, как представляется нам?” Мы настолько помрачены своей злобой, что за великое милосердие Благодетеля предъявляем Ему требования и за великое человеколюбие Владыки досаждаем Ему и говорим: “Почему Он задержался с судом? Отчего долго нет Его второго пришествия?”…
Послушай и о том, почему святые апостолы говорили, что Господь родился в последние времена. Ведь Он не пришел на землю родиться ни в первую тысячу, ни во вторую, ни тогда не пришел, когда увеличились преступления заповедей Божиих и люди осквернили землю убийствами и кровью, прелюбодеяниями и блудом, отчего Господь навел потоп и погубил всех, и лишь немногие спаслись. Не пришел Он и тогда, когда люди стали делать идолов и вместо Создателя поклонялись твари. Когда же прошло пять тысяч пятьсот лет, Господь пришел спасти нас. Потому святые апостолы и сказали, что Господь родился в последние времена.
Нигде в святых книгах, ни у апостолов, ни у пророков, ни у святых отцов не говорится, что второе Христово пришествие будет тогда, когда минует тысяча лет или две после первого Его пришествия. Сам Господь наш Иисус Христос сказал в Святом Евангелии: “Никто не знает, ни Ангелы небесные… но только Отец” (Мк. 13:32). Согласно с этим писали и святые пророки и апостолы и святые отцы наши.
Даже если бы Бог возвестил нам в Священном Писании или кто-либо из святых апостолов или пророков сказал, что пройдет тысяча или две тысячи лет после Воскресения Господа нашего Иисуса Христа и тогда будет второе пришествие, и если бы прошло то время, а второго пришествия не было бы – и тогда недопустимо рассуждать об этом и вопрошать Творца и Содетеля всяческих. Ибо человеколюбивому и душелюбивому Господу Богу Вседержителю свойственно терпеть наши грехопадения и не желать нашей погибели во грехах, но всех вести к покаянию.
Так, о Ниневии Он говорил, что город погибнет, – и тот не погиб, но благочестие победило осуждение (Иона 1, 2; 3:1–10). И о Езекии завещал и сказал ему для домашних его, что он умрет и не будет жить (4 Цар. 20), – и он не умер. И об Ахаве сказал: “Наведу на тебя зло”, – и не навел (3 Цар. 21).
Упоминая об этом, мы не говорим, что Господь лжет, но хотим показать, что преблагой Господь покоряется Своему человеколюбию.
Ведь и ниневитяне, будучи варварами и не зная Священного Писания и страха Божия, не отчаивались о своем спасении и не говорили: “Бог повелел, Царь установил, и как может это быть иначе?” Но все пришли к покаянию и вскоре отвратились каждый от своего греховного пути и от неправды в делах своих, говоря: “Кто знает, может быть, Господь пожалеет, и внемлет мольбам, и отвратит свой гнев и ярость, и мы не погибнем”. И увидел Бог по делам их, что они отвратились от своих греховных путей, и пожалел Господь о напастях, которые обещал им.
Когда же прошли указанные три дня и Ниневия не погибла, они не вопрошали Господа, не стали говорить, что слово Его не сбылось. А мы, названные чадами Божиими, святым народом, нося Христово имя, вопрошаем и допытываемся, говоря: “Почему задерживается второе Христово пришествие, ведь уже пора ему быть?”
О злой и лукавый обычай! За великое человеколюбие Владыки мы оказываемся врагами Его и за неисчислимое Его к нам милосердие убегаем от служения. Да не говорится лишнее в церкви Божией; да прославляется умение принимать на веру; да не выпытывается то, о чем не сказано.
Если мы начнем выведывать неизведанное, то погибнем, как и ниневитяне, которые спустя некоторое время забыли милость Божию и вернулись к прежнему злу. И был послан к ним от Бога пророк Наум, но они не поверили его проповеди, надеясь, что пророчество его не сбудется, как не сбылось Ионино.
Смотри, что говорит о них пророк Божий Наум: погибнет Ниневия водами пресными и огнем подземнымя (ср.: Наум. 1:8–10). Так и случилось: озеро, находящееся в окрестностях города, затопило его, и огонь, пришедший из пустыни, сжег его верхнюю часть. Поверив проповеди пророка Ионы, они были спасены; когда же проповеди пророка Наума не поверили, тогда погибли окончательно.
И если бы после Христова пришествия минуло пять тысяч пятьсот лет, – столько же, сколько прошло и до пришествия Его, – и тогда не позволено было бы говорить и вопрошать об этом. Ведь ты, будучи человеком, не знаешь своего собственного естества: как ты появился, и сколько лет продлится твоя жизнь, и какой будет кончина. Самого себя не зная, как можешь допытываться о Божественном?..
Как сказал великий Павел об Аврааме и о послушании его: “Не поколебался в обетовании Божием неверием, но пребыл тверд в вере, воздав славу Богу и будучи вполне уверен, что Он силен и исполнить обещанное” (Рим. 4:20–21). И еще он говорит: “Праведный верою жив будет, а если кто поколеблется, не благоволит к тому душа Моя” (Евр. 10:38). Ведь мы, братия, живем не для сомнения погибельного, но для веры, спасающей душу: “Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом… Верою познаем, что веки устроены словом Божиим, так что из невидимого произошло видимое… А без веры угодить Богу невозможно” (Евр. 11:1, 3, 6).
И довольно об этом.
Постоянный адрес страницы: https://rusidea.org/25092201
Иосиф Волоцкий: тайна святости
Преподобный Иосиф Волоцкий
Пятьсот лет назад ушел в вечность человек, оставивший миру загадку своей святости. Сто лет назад эта загадка исторгла из среды российской интеллигенции вздох удовлетворения: «Пробовали канонизировать, но в сознании русского народа он не сохранился как образ святого».
Тайну святости Иосифа Волоцкого пытались взламывать ломиком негодующего отрицания и вскрывать отмычкой сомнений (странный святой, да и не святой вовсе), чтобы увидеть под замком ожидаемую пустоту и безблагодатность. Тщетно. Замок держится крепко, «сокровенный сердца человек» волоцкого игумена остается недоступен. Церковный политик, давший имя своим последователям-иосифлянам, публицист, возглавивший борьбу с ересью, которая поразила Московскую Русь, идеолог царской власти и радетель богатой, самодостаточной, независимой от государства Церкви — все это только внешнее.
«Богатые драгоценными бытовыми чертами жития преподобного Иосифа скудны в одном: они молчат о внутренней, духовной жизни» (Г. П. Федотов, «Святые Древней Руси»). А может, плохо искали? Не слишком внимательно, полубессознательно пропуская крупицы, как раз говорящие о внутреннем? Может, чересчур довлел образ Иосифа — каменной глыбы в основании самодержавия и столпа торжествующей, воинствующей Церкви, чтобы позволить себе увидеть и показать эту глыбу с иного ракурса?
При жизни у него было много врагов, недоброжелателей и страстных критиков. За несколько веков после смерти число их только росло. «Роковая фигура в русской истории», как выразился Н. Бердяев, ставя Иосифа Волоцкого бок о бок с Иваном Грозным.
Оценивая историческую личность, всякий показывает миру себя самого. Давая оценку святому, демонстрирует свою позицию в отношении Церкви, канонизировавшей его, и степень собственного проникновения в суть христианства. «Он сторонник христианства жестокого, почти садического, властолюбивого…» Надо думать, Бердяев выразил этим мнение весьма определенной страты российского социума, крупными мазками обрисовал ее страхи и миражи.
Ну а как было в реальности?
В 1515 г. волости окрест Иосифо-Волоколамского монастыря поразил страшный голод. Жители сел и деревень толпами шли к монастырю, который всегда кормил множество нищих и странников, приходил на помощь в хозяйственных нуждах. У ворот обители «мужие и жены от глада вопияху… бяше бо их седмь сот, опричь малых детей». Иосиф повелел келарю кормить всех. Изо дня в день, несколько месяцев. Монастырь обладал большими, но все же ограниченными запасами хлеба. Игумен приказал брать взаймы деньги и покупать хлеб для голодных толп в других областях. Монастырская братия роптала: «Нас переморит, а их не перекормит». Иосиф, изнуренный болезнями, сам почти вовсе отказался от еды, отдавая свой хлеб тем, кто «от глада вопияху». В сентябре он умер, тихо угаснув в состоянии крайнего истощения — это установила экспертиза его мощей, обретенных в 2001 г. Как верный христианин и добрый пастырь положил душу свою за ближних.
Но даже это не смягчает критиков. Описывая благотворительную деятельность монастыря и заботу игумена о благополучии сельского люда, Г. П. Федотов делает странный вывод: «Не из сострадания, а из христианского долга проистекает общественное служение Иосифа». Ни жития, ни другие источники не дают поводов для таких умозаключений. Советские критики придумали иную мотивацию для Иосифа — корпоративную корысть феодалов: крестьяне-де — орудие обогащения, которое надо беречь и кормить. Ну, им тоже вольно было фантазировать.
Обширное поле, где можно разгуляться фантазиям критиков, дает Устав, написанный преподобным Иосифом для своего монастыря. О том, как советские исследователи искаженно интерпретировали некоторые его моменты, дабы выставить игумена классовым врагом крестьянства, говорить не будем. Но любопытна пристрастность и почти неприязнь к Иосифу Волоцкому некоторых историков русского христианства, того же Г. П. Федотова или И. К. Смолича («Русское монашество»). От первого изошла претензия к преп. Иосифу, что «обрядовое благочестие и уставная молитва» заменяли ему горение духа. Смолич также категоричен: «Иосиф предстает перед нами как выразитель внешней, формально понимаемой христианской аскезы. Духовное окормление иноков Иосиф строит не на совершенствовании души и воли, а на внешне безупречном поведении монаха», на «буквальном исполнении обрядов». И совсем уж радикально заявляет: «Пренебрежение внутренней основой духовной жизни… у него просто поразительное». И даже: «религиозный формализм набрасывает тень… на благочестие» Иосифа Волоцкого.
Но Устав позволяет написать лишь полупортрет своего создателя. Как полуправду. Искать вторую половину следует в других творениях преп. Иосифа. Хотя и в Уставе можно найти оброненные зерна сокровенного.
«Поработи тело, а душу освободи». Это из «Просветителя», книги написанной им для обличения еретиков-жидовствующих.
Иосиф Волоцкий — опытный богослов. Некоторые приписывали ему слишком рационалистический подход к богословию, заимствование методов выхолощенной католической схоластики. А вот как он сам обрисовал свой метод богопознания: «Кто хочет узнать волю Божию и смысл Священного Писания… должен прежде очистить себя от страстей — сохранением Божественных заповедей, вниманием и многим старанием по Богу, безмолвием, слезами, смиренномудрием и страхом Божиим. И тогда душа, соединившаяся чистотою с Богом, не потребует другого слова для поучения, нося в себе, блаженная, присносущное Слово — как учителя, наставника и просветителя». (В оригинале последние слова имеют иной смысл: «…присносущное Слово, Учитель и Наставник, просвещение в Себе носящий блаженно».) «Если научишься молиться со вниманием, тебе не нужны будут поучения рабов Божиих: сам Бог, без посредников, будет озарять при этом мысль». Истинное познание возможно лишь в соединении с Богом — в молитвенном общении с Ним и Евхаристии. Это основа основ христианской жизни.
Если не знать автора этих слов, можно посчитать, что они принадлежат старцу Нилу Сорскому, духовному отцу заволжских монахов-скитников, последователю исихазма (учения о безмолвной сердечной, умнОй молитве, пришедшего из Византии). Преп. Нила в литературе XIX—XX вв. традиционно ставили в духовную оппозицию Иосифу Волоцкому: у Нила — молитвенная глубина и «дух внутренней свободы», у Иосифа — «формализм и ригоризм». Оппозиция эта глубоко надуманная, искусственная. Водораздел прошел позднее между их учениками, но не между этими двумя учителями русского монашества.
Либеральным историкам не нравился акцент Иосифа на телесном благочинии. Видимо, они не знали слов апостола Павла: «прославляйте Бога и в телах ваших» (1 Кор. 6:20). И Василия Великого: «не верь, что не сохраняющий себя во внешнем благоустроен внутренне». И Григория Паламы: «после падения внутреннему человеку свойственно уподобляться внешним формам». И Нила Сорского в придачу, который придавал значение молитвенной позе и цитировал те же слова Василия Великого. Г. П. Федотов приводит наставление Иосифа Волоцкого: «Стисни свои руце, и соедини свои нози, и очи смежи, и ум собери», сопровождая снисходительным комментарием: «В этом вся духовная школа иосифлянства».
Нил и Иосиф, не соглашаясь друг с другом в некоторых вопросах церковной политики, не были ни врагами, ни недругами. Старец Нил переписывал «Просветителя», а Иосиф в предисловие одного из своих сочинений поставил Нилово «Послание некоему брату». Ученики Иосифа также переписывали сочинения Нила. Но суть не в этом.
Иосиф Волоцкий, несомненно, был знатоком исихастского делания и поддерживал традицию этой мистической молитвенной практики, бравшую начало на Руси со времен Сергия Радонежского. Но исихастскую традицию он знал независимо от Нила. Прямая линия духовного преемства идет к Иосифу от преподобного Сергия — через его учителя Пафнутия Боровского, чьим наставником был Никита Серпуховской, ученик Сергия. Иосиф — духовный «правнук» Сергия, когда-то вкусившего исихастской «сладости безмолвия». Волоцкий игумен любил и почитал Симеона Нового Богослова, византийского столпа исихазма, изучал и переписывал его творения, часто цитировал. Кроме того, он был почитатель иконного творчества монаха Андрея Рублева, также ученика Сергия, собирал иконы его кисти, расспрашивал старцев — живых свидетелей о жизни Андрея. А иконопись Рублева, безусловно, пребывает в русле исихастского созерцания нетварного света.
От старцев Иосиф узнал о художественно-богословском методе преп. Андрея и оставил его описание — уникальное свидетельство о глубине молитвенно-созерцательного бытия святого иконописца. Иконники Андрей и Даниил «…всегда ум и мысль возносили к невещественному и Божественному свету, телесные же очи всегда возводили к вещественным краскам, коими написаны образы владыки Христа, и Пречистой Его Матери, и всех святых». Из этого свидетельства никак не получается вывести равнодушие преп. Иосифа к внутренней жизни духа. Скорее наоборот.
Близким знакомым волоцкого игумена был другой великий иконописец Руси — Дионисий, создатель знаменитых фресок Ферапонтова монастыря. Исследователи также приписывали Дионисию тягу к форме, формализацию иконных образов. Но вот что писал о его творениях советский искусствовед Н. К. Голейзовский: «новые формальные элементы… свидетельствуют… о настойчивых поисках наиболее выразительного художественного языка, способного вызвать состояние “духовного созерцания”»; «Дионисий пользуется в своем творчестве теоретическими выводами исихастов и в первую очередь учением об умной молитве». А на фресках в Ферапонтове Дионисий отображает молитвенное состояние и «результат “умного делания”, ярко обрисованный в сочинениях исихастов. Вот как передает это состояние Нил Сорский: “Зрю свет, его же мир не имать… внутрь себе зрю Творца миру, и беседую, и люблю, и ям, питался добре единым бо видением и съединився Ему, небеса превосхожду”».
Через эту любовь к «умнОй» иконописи и раскрывается «сокровенный сердца человек» Иосифа Волоцкого. В своем «Послании иконописцу», адресатом которого, скорее всего, был Дионисий, преп. Иосиф дает описание сердечной молитвы и внутреннего созерцания световидных энергий Бога. «Когда ты поклоняешься Господу Богу твоему… тогда всем сердцем твоим и умом и помышлением воздевай зрение ума ко Святой, Единосущной и Животворящей Троице — в мыслях твоих и в чистом сердце твоем». «Изгоним все земное из помыслов: злопамятство и гнев, ярость и ненависть и плотские вожделения — и очи понудим к слезам, и всего себя устремим к небесам». «Молитву же я имею в виду не такую, что лишь на устах держится, но исходящую из глубины помыслов; подобно тому, как деревья, которые, пустив корни в глубину, не ломаются от ветра, так и молитва, из глубины мысленной воссылаемая, простирается в высоту». «Предстоя с херувимами, летая мыслью с серафимами, будучи плотью сопричтен к бесплотным силам, сподобился ты предстояния общему Владыке». «Душа… исполнится великой светлости с помощью Божией, словно некие лучи посылаются от Бога в мысли молящегося».
«Формалист» Иосиф Волоцкий — делатель сердечной молитвы исихастов?! Именно так.
Однако описание это все же осторожное, прикровенное. Дионисий был мирянин, а позднее свое «Послание» Иосиф включил в «Просветитель», расширив адресацию. Исихастское же делание — исключительно для опытных монахов, и обучение ему должно происходить не на бумаге, а из уст в уста от учителя к ученику. Подробных инструкций по практике сердечной молитвы не оставил никто из византийских святых, выработавших учение исихазма.
Но у волоцкого игумена, как и у других, были ближайшие ученики, во всем следовавшие за наставником — и в суровой телесной аскезе, и в молитвенном делании. Это о них он обмолвился в Уставе: «…и сердце очищаем на приятие неизреченного света Христова». О всей же братии монастыря Житие свидетельствует: «Молитва Иисусова беспрестанно из уст исходила», «в ночи на молитве стояли», «делали все дела по наказу и учению Иосифа с молчанием и молитвою». В практике исихазма непрестанное творение Иисусовой молитвы имеет первостепенное значение. Но и вне умного делания эта молитва — лучшее средство для очищения сердца.
Однако для исихастской мистики все же более подходит уединенная скитская жизнь, какую вели Нил Сорский и его ученики, а не общежительный монастырь Иосифа Волоцкого с его обширной хозяйственной деятельностью. Но к мистическому богосозерцанию невозможно приступить, не утвердившись в начальной форме монашеского подвижничества — строгой аскетике, очищении от страстей через телесное утруждение, молитвенные усилия, послушание и монастырскую дисциплину. Начальное деятельное подвижничество — единственный путь восхождения к созерцанию, на этом настаивает учение исихастов.
Все это — труды, школу сурового воздержания, жесткую дисциплину дает общежительная форма монашества, поборником которой был преп. Иосиф. Он создавал в своем монастыре условия, необходимые любому, кто впоследствии встанет на путь молитвенного безмолвия, таинственного соединения человека с Богом в созерцательном подвижничестве. А Нил Сорский не принимал в свой скит монахов, не прошедших через эту начальную подготовку в общежительном монастыре. Оба монастырских устроения, олицетворенные Иосифом и Нилом, — просто разные этапы одного пути.
Аскетика Иосифова монастыря — это личная нищета монахов, строгий пост, ветхие «плачевные» одежды, постоянный труд на благо ближнего. Кроме того, «один панцирь носил на голом теле под свиткою, другой — железа тяжелые», и «своей волей сами себя мучили». Не все выдерживали: «Жестоко сие есть житие, и в нынешнем роде кто может таковое снести?»
Но сердцевиной монастырской жизни было богослужение — «соборное дело». Устав преп. Иосифа предписывал неукоснительно и безотлагательно являться в храм на соборную молитву, оставляя все дела. В этом волоцкий игумен расходился даже с уставом Василия Великого, разрешавшим монаху отсутствовать на богослужении, если он занят монастырской работой. Тем страннее претензии к Иосифу в пренебрежении литургической жизнью (у Смолича).
Впрочем, в своих творениях преп. Иосиф заведомо отвечал критикам. К примеру, тем, кто видел в его Уставе «удушение» внутренней человеческой свободы, утеснение духа. Тех, кто считал, что «лучше есть житие, где закон и правила не жительствуют, и нет никакой тягости, ни понуждения, ни запретов, но кто как захочет, как соизволит, так и живет», волоцкий игумен смиренно наставляет: это «лучшее житие» позволительно лишь для совершенных и преуспевших в духовном делании подвижников, «нам же сие чуждо». Ибо монахи нынче уже не те, что прежде: «только образ иночества в нас есть, дел же никаких», «ныне же поистине изнемогли… возлюбили сладость мира сего из-за своей лености, нерадения и оскудения добродетелей». Однако судить о всех монашествующих преп. Иосиф не волен: «глаголю и пишу не о всех, но о себе и сущих подо мною».
В Житии преподобного есть один эпизод, который ломает устоявшийся образ Иосифа Волоцкого как этакого антиинтеллигента: властолюбца, стяжателя, обрядовера, бессердечного фанатика и чуть ли не палача-инквизитора. Этот эпизод стыдливо пропустил даже Г. П. Федотов, скрупулезно подмечавший в святых, о которых писал, мистические черточки.
В 1503 г. в Иосифов монастырь привезли умирающего князя Ивана Рузского, крестника волоцкого игумена. Настоятель не успел к нему: князь скончался без исповеди и причастия. Опечаленный таким концом духовного чада, Иосиф заперся в келье с умершим и своим ближайшим учеником Кассианом. По их молитве в бездыханное тело вернулась душа, а после исповеди и причастия снова отлетела. Иосиф запретил княжеским боярам говорить об этом как о чуде: «Князь просто уснул, а потом проснулся».
Иосиф Волоцкий, воскрешающий мертвого.
Как это далеко от образа попа-мажора на крутой колеснице, главы коммерческого предприятия «Волоцкий стяжательный монастырь», сращивавшего Церковь с государством, отправлявшего на костры креативную оппозицию…
«Возлюбленный, где бы ты ни был: на море, на дороге или в доме, идешь ли ты, или сидишь, или спишь — на всяком месте непрестанно молись с чистой совестью, говоря так: “Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя”» — заповедует Иосиф Волоцкий в «Просветителе».
Значение ИОСИФ ВОЛОЦКИЙ (САНИН) в Краткой биографической энциклопедии
ИОСИФ ВОЛОЦКИЙ (САНИН)
Иосиф Волоцкий (Санин) — знаменитый полемист, родился в 1439 или 1440 г., учился грамоте в Воздвиженском монастыре, около 1459 г. принял монашество в обители Пафнутия Боровского . Назначенный, после смерти Пафнутия, настоятелем этой обители, он пытался ввести строгий общежительный устав; встретив сильный отпор со стороны иноков, оставил монастырь и, недовольный жизнью нескольких монастырей, в которых побывал, основал в 1479 г. известный впоследствии Волоколамский монастырь. Основной добродетелью инока, по уставу Иосифа, было беспрекословное повиновение настоятелю, власть которого была безгранична. Вся жизнь монаха была точно распределена и регламентирована. Ересь жидовствующих нашла в Иосифе сурового обличителя. Враг всякого «мнения», всяких новшеств, Иосиф требует казни для еретиков. В своем «Просветителе», состоящем из 16-ти обличительных слов, он старается доказать неправильность «нового учения», с целью преследования еретиков, убеждает не верить в искренность их покаяния, всячески разыскивать их, заточать и казнить. Не одни только еретики служили предметом обличений Иосифа. Заволжские старцы, говорившие против казни еретиков, а также Вассиан Патрикеев (ратовавший против монастырских имуществ), вызвали со стороны Иосифа целый ряд посланий, в которых он доказывал законность монастырского землевладения, защищал богатую внешность храмов, украшение их богатыми образами, книгами и т. д. Мнения Иосифа одержали верх над мнениями противников; еретиков казнили, монастыри продолжали владеть имуществом, благодаря близости Иосифа к великому князю, власть которого Иосиф всегда старался окружить ореолом божественности. Иосиф утверждал, что государь «естеством подобен всем человекам, властию же — Богу», что он наместник Божий на земле, глава государства и церкви, самодержец в полном смысле этого слова. Во всех своих сочинениях Иосиф является древнерусским книжником, начетчиком. Умер 9 сентября 1515 г., канонизирован в 1579 г. — Ср. «Просветитель» (изд. 2-е, Казань, 1882); Хрущов «Исследование о сочинениях Иосифа Санина» (СПб., 1868); В. Жмакин «Митрополит Даниил и его сочинения» (М., 1881); Е. Голубинский , разбор соч. Жмакина в «Отчете о XXV присуждении Уваровских наград».
Краткая биографическая энциклопедия . 2012
Преподобный Ио́сиф Волоцкий (Волоколамский), игумен
Краткое житие преподобного Иосифа Волоцкого
Преподобный Иосиф Волоцкий (в миру Иоанн Санин) родился в семье вотчинника, владельца села Язвище Волоколамского княжества. Точная дата рождения преподобного не установлена, но большинство источников указывает 1439–1440 годы. Прадед Иосифа – Саня (основатель фамилии) был родом из Литвы. О родителях преподобного Иосифа Иоанне и Марии известий почти не сохранилось, за исключением сведений о том, что они умерли в монашестве. Кроме преподобного Иосифа, у них было еще три сына: Вассиан, Акакий и Елеазар. Вассиан и Акакий приняли монашеский постриг. Впоследствии Вассиан стал архиепископом Ростовским.
В возрасте семи лет отрок Иоанн был отдан в обучение старцу Волоколамского Крестовоздвиженского монастыря Арсению. За два года он изучил Священное Писание и стал чтецом в монастырской церкви. В двадцать лет Иоанн посетил Тверской Саввин монастырь, где познакомился с духовным наставником Варсонофием, и «мудре последуя совету и благословению прозорливаго и святаго старца Варсонофия, пришел еси в обитель преподобнаго Пафнутия и того умолил еси прияти тя в послушание» (кондак 4).
В Боровском монастыре преподобный Пафнутий постриг юношу в иночество с именем Иосиф. Восемнадцать лет провел преподобный Иосиф под руководством святого подвижника. По преставлении своего учителя он был назначен игуменом Боровского монастыря, которым управлял около двух лет. В этой обители он ввел общежительный устав, что вызвало недовольство некоторых иноков. Преподобный Иосиф вынужден был покинуть обитель и отправился в паломничество по русским святыням. Так он оказался в Кирилло-Белозерском монастыре. Здесь он еще более укрепился в желании создать новое монашеское общежитие. Из Кирилло-Белозерского монастыря он удалился в Волоколамские пределы, где в 1479 году при слиянии рек Струги и Сестры в лесу основал обитель Успения Пресвятой Богородицы. В своем монастыре преподобный Иосиф ввел самое строгое общежитие и составил для него собственный устав, значительная часть которого взята из Устава преп. Нила Сорского. Преподобный Иосиф воспитал целую школу иноков-подвижников. Многие постриженики Иосифо-Волоколамского монастыря были архипастырями и занимали важнейшие кафедры Русской Церкви: митрополиты Московские и всея Руси Даниил († 1539) и святой Макарий († 1563), архиепископ Вассиан Ростовский († 1515), епископы Симеон Суздальский († 1515), Досифей Крутицкий († 1544), Савва Крутицкий, по прозванию Черный, Акакий Тверской, Вассиан Коломенский, святители казанские Гурий († 1563) и Герман († 1567), святитель Варсонофий, епископ Тверской († 1576).
На церковных Соборах 1490 и 1504 годов преподобный Иосиф выступил с обличением ереси жидовствующих, возникшей в Новгороде. Он решительно добивался осуждения упорствующих отступников. Кроме основного его сочинения «Просветитель», направленного против этой ереси, перу святого принадлежат также 24 послания к различным лицам, краткая и пространная редакции монастырского Устава.
Преподобный Иосиф преставился 9 сентября 1515 года и был погребен близ алтаря Успенского храма своей обители. Собором 1578 года преподобный Иосиф был причислен Церковью к местночтимым святым, а в 1591 году – к общерусским.
Полное житие преподобного Иосифа Волоцкого
Преподобный Иосиф Волоцкий, в мире Иоанн Санин, родился 14 ноября 1440 года (по другим данным – 1439 год) в селе Язвище-Покровское, недалеко от города Волоколамска, в семье благочестивых родителей Иоанна (в монашестве Иоанникия) и Марины (в схиме Марии). Семилетним отроком Иоанн был отдан в обучение к добродетельному и просвещенному старцу Волоколамского Кресто-Воздвиженского монастыря Арсению. Отличаясь редкими способностями и чрезвычайным прилежанием к молитве и церковной службе, даровитый отрок за один год изучил Псалтирь, а в следующем году – все Священное Писание. Он стал чтецом и певцом в монастырской церкви. Современники поражались его необычайной памяти. Часто, не имея в келлии ни одной книги, он совершал монашеское правило, читая на память Псалтирь, Евангелие, Апостол, положенные по уставу.
Еще не будучи иноком, Иоанн проводил иноческую жизнь. Благодаря чтению и изучению Священного Писания и творений святых отцов, он постоянно пребывал в Богомыслии. Как замечает жизнеописатель, он «зело ненавиде сквернословия и кощун, и смех бесчинный от младых лет».
В двадцать лет Иоанн избирает путь иноческих подвигов и, оставив родительский дом, уходит в пустынь, что была близ Тверского Саввина монастыря, к известному старцу, строгому аскету-подвижнику Варсонофию. Но монастырские правила показались юному подвижнику недостаточно строгими. По благословению старца Варсонофия он уходит в Боровск, к преподобному Пафнутию Боровскому, постриженику старца Высоцкого монастыря Никиты, ученика преподобных Сергия Радонежского и Афанасия Высоцкого. Простота жизни святого старца, труды, которые он разделял со своей братией, и строгое исполнение монастырского устава соответствовали настроению души Иоанна. Преподобный Пафнутий с любовью принял прибывшего к нему юного подвижника и 13 февраля 1460 года постриг его в иночество с именем Иосиф. Так осуществилось самое большое желание Иоанна. С усердием и любовью нес молодой инок возложенные на него тяжелые послушания в поварне, пекарне, больнице; последнее послушание преподобный Иосиф исполнял с особенным тщанием, «питая и напояя больных, поднимая и постели устрояя, яко сам боля и чисте всем работая, яко Христови Самому служа». Великие духовные способности юного инока проявлялись в церковном чтении и пении. Он был одарен музыкально и владел голосом так, что «в церковных песнопениях и чтении толик бе, якоже ластовица и славий доброгласный, услажаше слухи послушающих, якоже ин никтоже нигдеже». Преподобный Пафнутий вскоре поставил Иосифа экклесиархом в церкви, чтобы он наблюдал за исполнением церковного устава.
Около восемнадцати лет провел Иосиф в монастыре преподобного Пафнутия. Суровый подвиг иноческих послушаний под непосредственным руководством опытного игумена явился для него прекрасной духовной школой, воспитавшей в нем будущего искусного наставника и руководителя монастырской жизни. По кончине преподобного Пафнутия († 1 мая 1477 года) Иосиф был рукоположен во иеромонаха и, согласно завещанию почившего настоятеля, назначен игуменом Боровского монастыря.
Преподобный Иосиф решил преобразовать монастырскую жизнь на началах строгого общежития, по примеру Киево-Печерского, Троице-Сергиева и Кирилло-Белозерского монастырей. Однако это встретило сильное противодействие со стороны большинства братии. Лишь семеро благочестивых иноков были единомысленны с игуменом. Преподобный Иосиф решил обойти русские общежительные монастыри, чтобы исследовать наилучшее устроение иноческой жизни. Вместе со старцем Герасимом он прибыл в Кирилло-Белозерский монастырь, который представлял собой образец строгого подвижничества на началах общежительного устава. Знакомство с жизнью монастырей укрепило взгляды преподобного Иосифа. Но, возвратившись по воле князя в Боровский монастырь, преподобный Иосиф встретил прежнее упорное нежелание братии изменить привычный отшельнический устав. Тогда, решив основать новую обитель со строгим общежительным уставом, он с семью иноками-единомышленниками отправился в Волоколамск, в родные, с детства известные ему леса.
В Волоколамске в то время княжил благочестивый брат великого князя Иоанна III Борис Васильевич. Наслышанный о добродетельной жизни великого подвижника Иосифа, он радушно принял его и разрешил поселиться в пределах своего княжества при слиянии рек Струги и Сестры. Избрание этого места сопровождалось знаменательным явлением: налетевшая буря повалила лес на глазах изумленных путников, как бы расчищая место для будущей обители. Именно здесь в июне 1479 года подвижники воздвигли крест и заложили деревянную церковь в честь Успения Богоматери, освященную 15 августа 1479 года. Этот день и год вошли в историю как дата основания обители Успения Пресвятой Богородицы на Волоке Ламском, называемой впоследствии именем святого его основателя. Довольно скоро монастырь был отстроен. Много трудов положил при строительстве обители сам ее основатель. «Он был искусен во всяком деле человеческом: валил лес, носил бревна, рубил и пилил». Днем трудясь со всеми на монастырском строительстве, ночи он проводил в уединенной келейной молитве, всегда памятуя, что «похоти ленивого убивают» (Притч.21:25). Добрая слава о новом подвижнике привлекала к нему учеников. Число иноков скоро увеличилось до ста человек, и авва Иосиф во всем старался быть примером для своих иноков. Проповедуя во всем воздержание и умеренность, он внешне ничем не отличался от других – простое холодное рубище было постоянной его одеждой, лапти из древесных лык служили ему обувью. Он прежде всех являлся в церковь, читал и пел на клиросе наряду с другими, говорил поучения и последним выходил из церкви. Ночами святой игумен обходил монастырь и келлии, оберегая покой и молитвенное трезвение вверенной ему Богом братии; если доводилось ему услышать праздную беседу, он стуком в дверь извещал о своем присутствии и скромно удалялся.
Главное внимание преподобный Иосиф уделял внутреннему устроению жизни иноков. Он ввел самое строгое общежитие по составленному им «Уставу», которому были подчинены все служения и послушания иноков, и управлялась вся их жизнь: «и в хождении, и в словесех, и в делех». Основой Устава было полное нестяжание, отсечение своей воли и непрестанный труд. У братии все было общее: одежда, обувь, пища и прочее. Никто из иноков без благословения настоятеля ничего не мог принести в келлию, даже книг и икон. Часть трапезы иноки по общему согласию оставляли бедным. Труд, молитва, подвиг наполняли жизнь братии. Молитва Иисусова не сходила с их уст. Праздность рассматривалась аввой Иосифом как главное орудие диавольского прельщения. Сам преподобный Иосиф неизменно возлагал на себя самые тяжкие послушания. Много занимались в обители перепиской богослужебных и святоотеческих книг, так что вскоре волоколамское книжное собрание стало одним из лучших среди русских монастырских библиотек.
С каждым годом обитель преподобного Иосифа все более благоустраивалась. В 1484–1485 годах на месте деревянного был сооружен каменный храм Успения Богоматери. Летом 1485 года его расписывали «хитрые живописцы русской земли» Дионисий Иконник с сыновьями Владимиром и Феодосием. В росписи церкви участвовали также племянники и ученики преподобного иноки Досифей и Вассиан Топорковы. В 1504 году была заложена теплая трапезная церковь в честь святого Богоявления, затем сооружена колокольня и под нею – храм во имя Пресвятой Богородицы Одигитрии.
Преподобный Иосиф воспитал целую школу знаменитых иноков. Одни из них прославили себя на поприще церковно-исторической деятельности – были «пастырями добрыми», других прославили труды просвещения, иные оставили по себе благоговейную память и были достойным примером для подражания своими благочестивыми иноческими подвигами. История сохранила для нас имена многих учеников и сподвижников преподобного игумена Волоколамского, впоследствии продолжавших развивать его идеи.
Учениками и последователями преподобного были митрополиты Московские и всея Руси Даниил († 1539) и Макарий († 1563), архиепископ Вассиан Ростовский († 1515), епископы Симеон Суздальский († 1515), Досифей Крутицкий († 1544), Савва Крутицкий, по прозванию Черный, Акакий Тверской, Вассиан Коломенский и многие еще. Постриженики Иосифо-Волоколамского монастыря занимали преемственно важнейшие архиерейские кафедры Русской Церкви: святители Казанские Гурий († 1563; память 5 декабря) и Герман († 1567, память 6 ноября), святитель Варсонофий, епископ Тверской († 1576; память 11 апреля).
Деятельность и влияние преподобного Иосифа не ограничивались монастырем. Многие из мирян шли к нему получить совет. Чистым духовным разумом проникал он в глубокие тайники души вопрошавших и прозорливо открывал им волю Божию. Все живущие вокруг монастыря считали его своим отцом и покровителем. Знатные бояре и князья брали его в восприемники своим детям, ему открывали свои души на исповеди, просили письменного руководства для исполнения его наставлений.
Простой народ находил в монастыре преподобного средства к поддержанию своего существования в случае крайней нужды. Число питающихся на монастырские средства иногда доходило до 700 человек. «Вся страна Волоцкая к доброй жизни прилагашася, тишины же и покоя наслаждашеся. И Иосифе имя, яко священие некое, во устах всех обношашеся».
Монастырь был прославлен не только благочестием и помощью страждущим, но и проявлениями Божией благодати. Праведный инок Виссарион видел однажды на заутрени в Великую Субботу Духа Святого в виде белого голубя, сидящего на плащанице, которую нес преподобный авва Иосиф.
Игумен, приказав иноку молчать о виденном, сам радовался духом, надеясь, что Бог не оставит обители. Тот же инок видел души умирающих братий, белые как снег, исходящие из уст их. Ему самому открыт был день его кончины, и он почил с миром, причастившись Святых Таин и приняв схиму.
Жизнь святого аввы Иосифа не была легкой и покойной. В трудное для Русской Церкви время Господь воздвиг его как ревностного поборника православия на борьбу с ересями и церковными несогласиями. Величайшим подвигом преподобного Иосифа стало обличение ереси жидовствующих, пытавшихся отравить и исказить основы русской духовной жизни. Как святые отцы и учители Вселенской Церкви изложили догматы православия, возвышая свой голос против древних ересей (духоборческих, христоборческих, иконоборческих), так святому Иосифу возвещено было Богом противостоять лжеучению жидовствующих и создать первый свод русского православного Богословия – великую книгу «Просветитель». Еще к святому равноапостольному Владимиру приходили из Хазарии проповедники, пытавшиеся совратить его в иудейство, но великий креститель Руси гневно отверг притязания раввинов. После этого, пишет преподобный Иосиф, «Русская великая земля пятьсот лет пребывала в православной вере, пока враг спасения, диавол, не привел скверного еврея в Великий Новгород». Со свитой литовского князя Михаила Олельковича в Новгород прибыл в 1470 году иудейский проповедник Схария (Захария). Пользуясь несовершенством веры и учености некоторых клириков, Схария и его приспешники внушали малодушным недоверие к церковной иерархии, склоняли к мятежу против духовной власти, соблазняли «самовластием», то есть личным произволом каждого в делах веры и спасения. Постепенно соблазнявшихся толкали к полному отречению от Матери-Церкви, поруганию святых икон, отказу от почитания святых, являющегося основой народной нравственности. Наконец, вели ослепленных и обманутых к отрицанию спасительных Таинств и основных догматов православия, вне которых нет Богопознания, нет жизни, нет спасения – догмата о Пресвятой Троице и догмата о Боговоплощении. Если бы не было принято решительных мер – «погибнуть всему православному христианству от еретических учений». Так был поставлен вопрос историей. Великий князь Иоанн III, обольщенный жидовствующими, пригласил их в Москву, сделал двух виднейших еретиков протопопами – одного в Успенском, другого – в Архангельском соборах Кремля, звал в Москву и самого ересиарха Схарию. Все приближенные князя, начиная с возглавлявшего правительство дьяка Феодора Курицына, брат которого стал вождем еретиков, были совращены в ересь. Приняла иудейство и невестка великого князя Елена Волошанка. Наконец, на кафедру великих московских святителей Петра, Алексия и Ионы был поставлен митрополит-еретик Зосима.
Борьбу с распространением ереси возглавили преподобный Иосиф и святитель Геннадий, епископ Новгородский († 1505; память 4 декабря). Первое свое послание преподобный Иосиф написал «О таинстве Пресвятой Троицы» еще будучи иноком Пафнутьева Боровского монастыря – в 1477 году. Успенский Волоколамский монастырь с самого начала стал духовным оплотом православия в борьбе с ересью. Здесь написаны главные богословские творения святого аввы Иосифа, здесь возник «Просветитель», создавший ему славу великого отца и учителя Русской Церкви, здесь родились его пламенные противоеретические послания, или, как сам преподобный скромно их называл, «тетрадки». Исповеднические труды преподобного Иосифа Волоцкого и святого архиепископа Геннадия увенчались успехом. В 1494 году был сведен со святительской кафедры еретик Зосима, в 1502–1504 гг. были соборно осуждены злейшие и нераскаявшиеся жидовствующие – хулители Святой Троицы, Христа Спасителя, Пресвятой Богородицы и Церкви.
Многие другие испытания были посланы святому Иосифу – ведь Господь каждого испытывает в меру его духовных сил. Гневался на святого то великий князь Иоанн III, лишь в конце жизни, в 1503 году примирившийся с угодником Божиим и покаявшийся в своей прежней слабости к жидовствующим, то удельный князь Волоцкий Феодор, на земле которого находилась его обитель. В 1508 году преподобный претерпел несправедливое запрещение от святителя Серапиона, архиепископа Новгородского (память 16 марта), с которым вскоре, однако, примирился. В 1503 году Собор в Москве под влиянием святого аввы и его учений принял «Соборный ответ» о неприкосновенности церковного достояния: «понеже вся стяжания церковная – Божия суть стяжания, возложенная, нареченная и данная Богу». Памятником канонических трудов игумена Волоцкого является в значительной степени и «Сводная Кормчая» – огромный свод канонических правил Православной Церкви, начатый преподобным Иосифом и завершенный митрополитом Макарием.
Существует мнение о разномыслии и несогласии двух великих руководителей русского иночества конца XV–XVI столетий – преподобных Иосифа Волоцкого и Нила Сорского († 1508; память 7 мая). Их представляют обычно в исторической литературе как возглавителей двух «противоположных» направлений в русской духовной жизни – внешнего делания и внутреннего созерцания. Это глубоко неверно. Преподобный Иосиф в своем «Уставе» дал синтез русской иноческой традиции, непрерывно идущей от афонского благословения преподобного Антония Печерского через преподобного Сергия Радонежского до наших дней. «Устав» пронизан требованием полного внутреннего перерождения человека, подчинения всей жизни задаче спасения и обожения не только каждого отдельного инока, но и соборного спасения всего человеческого рода. Большое место в «Уставе» занимает требование от монахов непрерывного труда в соединении с внутренней и церковной молитвой: «никогда монаху праздным не быть». Труд как «соборное дело» представлял для Иосифа самую сущность церковности – веру, воплощенную в добрых делах, осуществленную молитву. С другой стороны, преподобный Нил Сорский, сам подвизавшийся несколько лет на Афоне, принес оттуда учение о созерцательной жизни и «умной молитве» как средстве исихастского служения иноков миру, как постоянном духовном делании в сочетании с необходимым для своего жизнеобеспечения личным физическим трудом. Но труд духовный и труд физический – две стороны единого христианского призвания: живого продолжения творческого действия Божиего в мире, охватывающего как идеальную, так и материальную сферу. В этом отношении преподобные Иосиф и Нил – духовные братья, равные продолжатели святоотеческого церковного предания и наследники заветов преподобного Сергия. Преподобный Иосиф высоко ценил духовный опыт преподобного Нила и посылал к нему своих учеников для изучения опыта внутренней молитвы.
Преподобный Иосиф был активным общественным деятелем и сторонником сильного централизованного Московского государства. Он один из вдохновителей учения о Русской Церкви как преемнице и носительнице древнего Вселенского благочестия: «русская земля ныне благочестием всех одоле». Идеи преподобного Иосифа, имевшие огромное историческое значение, были развиты позже его учениками и последователями. Из них исходил в своем учении о Москве как третьем Риме старец Псковского Спасо-Елеазарова монастыря Филофей: «два убо Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти».
Взгляды иосифлян на значение монастырского имущества для церковного строительства и участия Церкви в общественной жизни в условиях борьбы за централизацию власти Московского князя его противники – сепаратисты старались опровергнуть в своих политических целях, недобросовестно использовав для этого учение преподобного Нила Сорского о «нестяжании» – отречении монаха от мирских дел и собственности. Это противопоставление породило ложный взгляд на враждебность направлений преподобных Иосифа и Нила. В действительности оба направления закономерно сосуществовали в русской монашеской традиции, дополняя друг друга. Как видно из «Устава» святого Иосифа, полное нестяжание, отказ от самих понятий «твое-мое» был положен в его основу.
Шли годы. Процветала созданная трудами и подвигами преподобного Иосифа обитель, а сам ее основатель, старея, готовился к переходу в вечную жизнь. Перед кончиной он приобщился Святых Таин, затем созвал всю братию и, преподав ей мир и благословение, блаженно почил на 76-м году жизни 9 октября 1515 года.
Надгробное слово преподобному Иосифу было составлено племянником и учеником его иноком Досифеем Топорковым.
Первое «Житие» святого аввы написано в 40-х годах XVI столетия пострижеником преподобного, епископом Крутицким Саввой Черным по благословению митрополита Московского и всея Руси Макария († 1564). Оно вошло в составленные Макарием «Великие Минеи-Четьи». Другая редакция «Жития» принадлежит перу обрусевшего болгарского писателя Льва Филолога при участии инока Зиновия Отенского († 1568).
Местное празднование преподобному было установлено в Иосифо-Волоколамском монастыре в декабре 1578 года, к столетию основания обители. 1 июня 1591 года при патриархе Иове установлено общецерковное празднование его памяти. Святитель Иов, ученик волоколамского постриженика святого Германа Казанского, был великим почитателем преподобного Иосифа, автором службы ему, внесенной в Минеи. Учеником святителей Германа и Варсонофия был также сподвижник и преемник патриарха Иова – священномученик патриарх Гермоген († 1612, память 17 февраля), духовный вождь русских людей в борьбе за освобождение от польского нашествия.
Богословские творения преподобного Иосифа составляют неотъемлемый вклад в сокровищницу православного предания. Как все церковные писания, вдохновленные благодатью Святого Духа, они продолжают быть источником духовной жизни и ведения, сохраняют свою богословскую значимость и актуальность.
Главная книга святого аввы Иосифа писалась по частям. Первоначальный ее состав, законченный ко времени соборов 1503–1504 годов, включал 11 Слов. В окончательной редакции, сложившейся после кончины преподобного и имевшей огромное количество списков, «Книга на еретики» или «Просветитель» состоит из 16 Слов, которым предпослана в качестве предисловия «Повесть о новоявившейся ереси». Слово первое излагает церковное учение о догмате Пресвятой Троицы, второе – об Иисусе Христе – Истинном Мессии, третье – о значении в Церкви пророчеств Ветхого Завета, четвертое – о Боговоплощении, пятое-седьмое – об иконопочитании. В Словах восьмом-десятом преподобный Иосиф излагает основы христианской эсхатологии. Одиннадцатое Слово посвящено монашеству. В двенадцатом доказана недействительность проклятий и прещений, налагаемых еретиками. Последние четыре Слова обсуждают способы борьбы Святой Церкви с еретиками, средства к их исправлению и покаянию.
См. также: «Память преподобного Иосифа Волоколамского» в изложении свт. Димитрия Ростовского.