Содержание
- Дары волхвов
- Символизм:
- История:
- Кто такие волхвы:
- Почитание волхвов в западной традиции или “три короля”
- История даров после Успения Богородицы
- Как дары выглядят сейчас:
- Кто такие волхвы и что символизируют дары волхвов?
- Кто такие волхвы?
- Как выглядели и что символизировали Дары волхвов?
- Золото, ладан и смирна
- Что значит “бойтесь данайцев, дары приносящих”? Легендарные крылатые выражения
- Древнегреческий миф — правда или вымысел?
- Современное значение фразеологизма
- Дары волхвов: что мы принесем Младенцу Христу?
- Поклонение волхвов: почему родившемуся Христу принесли золото, ладан и смирну?
- Нечестные дары волхвов
Дары волхвов
В рубрике Суть вещей «Фома» кратко рассказывает о христианской символике на примерах конкретных артефактов и святынь.
Дары волхвов — это золото, ладан и смирна, которые волхвы принесли в дар новорожденному Младенцу Христу.
На Рождество принято дарить друг другу подарки. Эта традиция восходит не только к образу святого Николая, который стал прототипом Санта-Клауса. У нее есть и евангельские корни — история волхвов и их даров.
Символизм:
Дары волхвов имеют символическое и пророческое значение:
- Золото — как дар Царю,
- Ладан — как дар Первосвященнику и Богу,
- Смирна — как дар смертному Человеку.
Золото — царский дар в виде дани или подати. Золото в древние времена считалось самым ценным металлом, из которого изготавливались разные украшения и предметы быта для царей и влиятельных людей.
Ладан — ароматическая древесная смола, благовоние. Как и сейчас, в ветхозаветные времена использовался за богослужением. Каждение ладаном символически выражает благоговение человека перед Богом.
Смирна — смола, получаемая от африканских и индийских деревьев семейства бурзеровые; обладает приятным запахом. В еврейской традиции использовалась для помазания умерших.
История:
О волхвах пишет евангелист Матфей:
Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: где родившийся Царь Иудейский? ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему (Мф 2:1–2).
Не узнав ничего от Ирода, волхвы пошли дальше за звездой, которая привела их в Вифлеем: И се, звезда… пришла и остановилась над местом, где был Младенец… и войдя в дом, увидели Младенца с Мариею, Матерью Его, и, пав, поклонились Ему; и, открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну (Мф 2:11).
Поклонение волхвов. Джотто ди Бондоне. Между 1305 и 1313
Кто такие волхвы:
В оригинале Нового Завета волхвы названы как μάγοι, то есть маги. В древнегреческом языке это слово обозначает персидских (иранских) жрецов, астрологов и астрономов, которые обладали особыми знаниями.
От слова «волхв» образовано русское слово «волшебник».
Евангелие не уточняет количество волхвов и их имена, но церковное предание называет троих: Каспар, Бальтазар и Мельхиор.
Согласно тому же преданию, все они впоследствии стали христианами и приняли крещение от апостола Фомы. Западное предание говорит о том, что апостол рукоположил волхвов в епископов. Их мощи были обретены святой царицей Еленой и сегодня находятся в Кельнском соборе (Германия).
Фото BDKJ DV Hildesheim /Flickr/ CC BY-NC 2.0
Почитание волхвов в западной традиции или “три короля”
В некоторых европейских странах святых Каспара, Бальтазара и Мельхиора особенно почитают и называют “тремя королями”. 6 января по улицам Кельна и других немецких городов ходят дети в коронах и с посохами, символизируя собой волхвов. Они стучатся в дома, поздравляют жителей и получают взамен сладости или мелкие деньги. На дверях таких гостеприимных хозяев появляется надпись “В+С+М” – начальные буквы имен волхвов на латинском алфавите. Это делается в знак того, что жилище посетили сами “три короля” и благословили его.
Монастырь св. Павла на Афоне. Фото с сайта afonua.com
История даров после Успения Богородицы
Божия Матерь бережно хранила дары и перед своим Успением передала их Иерусалимской Церкви, где они находились до 400 года. Позже византийский император Аркадий перенес дары в константинопольский храм Святой Софии. После захвата Константинополя турками-османами, в 1470 году дары волхвов передала сербскому монастырю святого Павла на Горе Афон вдова турецкого султана Мурата II Мария, дочь правителя Сербии (она не приняла ислам и до конца жизни оставалась христианкой).
Согласно преданию, Мария лично хотела принести дары волхвов в монастырь, но перед стенами ее остановил небесный голос и напомнил о запрете женщинам находится на Святой Горе. В память об этом монахи установили крест, который называется Царицыным, а в стоящей рядом часовне изобразили встречу великих святынь насельниками обители.
Дары волхвов по сей день хранятся в 10 специальных ковчегах на Святой горе Афон (Греция) в монастыре святого Павла.
Как дары выглядят сейчас:
Золото представляет собой 28 пластинок различной геометрической формы с разными узорами, которые ни разу не повторяются. Смирну и ладан соединили вместе, сейчас это около 70-ти темных шариков, похожих по форме на маслины. Они нанизаны на серебряную нить, которая крепится к золотым пластинам.
Соединенные ладан и смирна также несут символическое значение: соединившись, они напоминают о двух природах Иисуса Христа — Божественной и человеческой.
Кто такие волхвы и что символизируют дары волхвов?
В Рождественский сочельник христиане вспоминают евангельский рассказ о поклонении новорождённому Христу волхвов, которых привела к Нему чудесная звезда над Вифлеемом. Волхвы преподнесли дары — золото, ладан и смирну. Частицы Даров волхвов — одна из немногих реликвий, связанных с земной жизнью Спасителя и сохранившихся до наших дней. Как празднуют Рождество православные христиане? Подробнее
Кто такие волхвы?
В Евангелии слово «волхвы» означает звездочётов и мудрецов. Наблюдая за небесными светилами, они увидели неизвестное доселе явление и, зная о древнем пророчестве, отправились в Вифлеем, чтобы увидеть родившегося Царя Славы. Сами евангелисты не упоминали количество и имена волхвов — рассказ о трёх (по числу даров) волхвах (на западе — королях) появился в раннехристианской литературе и был дополнен в Средневековье. Согласно традиции, волхвов изображают людьми трёх возрастов (Бальтазара — юношей, Мельхиора — зрелым мужчиной, Каспара — седым старцем) и трёх сторон света (Бальтазар — африканец, Мельхиор — европеец, Каспар — представитель Азии). По преданию, позже волхвы были крещены апостолом Фомой и приняли мученичество в восточных странах. А их мощи были найдены императрицей Еленой Константинопольской и положены сначала в Константинополе, а затем перенесены в Западную Европу, где сейчас хранятся в Кёльнском соборе.
Как выглядели и что символизировали Дары волхвов?
Волхвы принесли Младенцу три дара: золото, ладан и смирну (мирру). Каждый из даров имел своё символическое значение:
золото — дар Младенцу как царю, указывающий на то, что Иисус родился, чтобы быть Царём;
ладан — дар Ему как Богу;
смирна, благовонная смола — символ жертвы Христа, дар тому, кто должен умереть.
Золото, ладан и смирна
Наступает великий праздник Рождества Христова, и нам важно вспомнить — и рассказать другим — что он означает. Евангелие говорит о том, что волхвы, «войдя в дом, увидели Младенца с Мариею, Матерью Его, и, пав, поклонились Ему; и, открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну. (Матф.2:10,11)». Эта деталь (которую мы, очевидно, знаем от Самой Марии) сохранилась в памяти Церкви не случайно — первые христиане считали ее важной. Она сообщает нам что-то о самом Младенце, что нам совершенно необходимо знать.
Золотом платят дань Царю. Ладан — это благовонное курение, которое употребляется при богослужениях. Смирна — состав, который использовался при погребении. Родившийся Младенец есть Царь, Бог, и человек, которому предстоит умереть и быть погребенным.
Иисус есть истинный Царь, и Он приходит, чтобы установить Царство Божие. Мы часто понимаем под «Царством» область, которую можно обозначить на карте, а под «Царством Божиим» некое место, куда отправляются праведники после смерти. Но Священное Писание имеет в виду другое — Царство есть «царствование», владычество Бога.
В те времена люди страстно ожидали вмешательства Бога в историю, того великого дня, когда Господь выступит на стороне Своего народа, сокрушит его угнетателей и установит Царство мира, праведности и изобилия. С одной стороны, это и произошло — Бог не просто вмешался, в лице Иисуса Христа Он лично вошел в человеческую историю, Он действительно установил Царство. С другой — Царство оказалось не таким, какого люди хотели. Они хотели (как хотят сейчас) избавления от внешних бед — от несправедливости со стороны других людей, болезней, нужды. Но Господь говорит, что наша главная беда — внутри нас самих. «Ибо извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство, все это зло извнутрь исходит и оскверняет человека. (Мар.7:21-23)» Несправедливые люди не могут построить справедливого общества — и все попытки сделать это натыкались на одно и то же препятствие: порочность человеческого сердца. Да, римляне, под властью которых тогда находился народ Божий, были жестокими угнетателями; но главная беда людей была не в римлянах — она была и остается в грехе.
Именно грех делает людей враждебными Богу и друг другу, именно он делает земную жизнь несчастной и именно он воспламеняет огонь геенны — ибо люди, которые устраивают ад на земле, тем более устроят его в вечности. Поэтому Царство нельзя просто навязать людям сверху; они должны глубоко перемениться изнутри, чтобы войти в него. И вот Бог сам нисходит на землю, чтобы спасти людей своих от грехов их (Матф.1:21).
Именно как Богу Младенцу и приносят Ладан. Задолго до Его рождения ветхозаветный Пророк Исайя возвестил: «Ибо младенец родился нам — Сын дан нам; владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира. (Ис.9:6)». На Рождество это пророчество читается в Церкви. Таинственный младенец, который должен родиться — это «Бог крепкий» и «Отец Вечности». Как новорожденный младенец может быть Богом? Для язычников тут не было бы проблемы — для них слово «бог» было не очень большим, богов было много, люди могли поклоняться силам природы, выдающимся людям, да кому угодно. Но в библейском контексте эти слова звучали поразительно — единственный Бог, которого признает Библия, это Творец неба и земли, всего видимого и невидимого. Не «один из», но единый и единственный Бог, и именно Он становится Младенцем, принимает на Себя человеческую природу.
Церковь называет это событие боговоплощением, опираясь, в частности, на слова Евангелия от Иоанна «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог… И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца.(Иоан.1:1-14)». Иисус Христос, как единая личность, обладает двумя природами — с одной стороны, Он целиком и полностью Бог, Творец мироздания, Тот, кто создал его и поддерживает в бытии, как сказано, например, в послании к Колоссянам, «ибо Им создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, — все Им и для Него создано; и Он есть прежде всего, и все Им стоит. (Кол.1:16,17)», предвечный, пребывающий вне времени и пространства. С другой — Он целиком и полностью человек, во всем подобный нам, кроме греха, младенец, родившийся в определенное время и в определенном месте.
Волхвы также приносят младенцу смирну — указывая на Его смерть и погребение. Сам Христос позже говорит о том, что цель Его прихода — умереть. «Ибо и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих. (Мар.10:45)» От Рождества начинается путь на Голгофу. «На час сей я пришел» (Ин12:27) Христос говорит о часе своей смерти. Царь и Бог, Творец мироздания становится человеком, чтобы прожить трудную жизнь и умереть тяжкой, мучительной и позорной смертью. Зачем? Апостолы много раз повторяют — «за грехи наши», чтобы освободить нас от тяжести наших преступлений и даровать нам прощение и новую жизнь. Он воскрес из мертвых и пребывает с верующими в Него.
Он дарует прощение грехов и новую жизнь всякому, кто покается и уверует — и всякий может прийти и присоединиться к Его Царству, сделаться Его подданным, потому что Его Царство уже присутствует на земле. Как сказал Он сам, «не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть. (Лук.17:20,21)» Царство откроется явным образом в день Второго Пришествия, но оно уже присутствует среди тех, кто верует во Христа — в Его Церкви.
В Рождество мы приходим в храмы, чтобы поклониться нашему Царю и Богу — Тому, кто является нашим Царем сейчас и будет им в вечности.
 Дары волхвов
Новый год и Рождество — два праздника, идущие друг другу вслед. Рождение младенца Христа празднуют и латиняне, и православные. В этот день (в эти дни) они дарят друг другу подарки. Но первые подарки были преподнесены в тот самый день Рождества. Длинную родословную рождественских подарков прослеживает АЛЕКСАНДР Ъ-ГЕНИС.
Первыми Христа признали животные — делившие с ним ясли осел и вол, которые согрели младенца своим дыханием, — и иностранцы — пришедшие поклониться Христу волхвы. Обладавший, как писал Бродский, «способностью дальнего смешивать с ближним», Христос начал свою жизнь с того, что упразднил границу между своими и чужими. Волхвы представляли человечество в его географической и этнографической совокупности: Бальтазар — Африку, Мельхиор — Европу. Впрочем, имена, мученические биографии и мощи, до сих пор хранящиеся в Кельнском соборе, — плоды позднейших изысканий. Матфей, единственный евангелист, упомянувший волхвов, даже не говорит, сколько их было. Волхвов подсчитали по числу даров: «и, открывши сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну».
Три самых дорогих товара древнего мира обладали символическими значениями: дань царю — золото, извечный знак власти; дань богу — ладан, аромат которого обладает способностью отрывать помыслы человека от всего земного; дань человеку — смирна, предвестие жертвенной смерти (смирна, иначе — мирра, применялась в погребальных обрядах).
Дары волхвов встраиваются в сюжет, составляя своего рода пророческий ребус, аббревиатурный пересказ Евангелия на языке вещей-символов. Так уже первые в истории рождественские подарки явились в мир в узорной обертке толкований. Тысячу девятьсот девяносто шесть рождеств спустя выбранные волхвами дары по-прежнему популярны. Конечно, время внесло свои коррективы, но они касаются не столько сути, сколько интерпретации трех сокровищ древности.
Золото или золото
Проще всего с первым и самым безошибочным подарком — золотом. Оно осталось тем же, чем было всегда. Прогресс не смог заменить первобытную цену золота утилитарным политэкономическим уравнением. Золото — вовсе не универсальное средство обмена. Чтобы ни говорил Маркс, оно — не столько эквивалент, сколько антитеза денег.
Золото, «свинец с крыльями», тяжелый металл, который алхимики называли легким, ценно не потому, что дорого, а потому, что ценно. Главное в нем не покупательная а магическая сила. Викинги, например, не пускали награбленное золото в ход, а просто зарывали его в землю в виде кладов, которые обеспечивали владельцу удачу. Об этом же говорит пушкинский «Скупой рыцарь»: «Мне все послушно, я же — ничему, я выше всех желаний, я спокоен, я знаю мощь мою, с меня довольно сего сознанья».
Золото — не условие товарообмена, а его результат, конечный продукт. В отличие от денег, которые становятся собой лишь когда мы с ними расстаемся, золото предназначено для вечного «предварительного накопления». Единственный товар, который можно купить за золото, — уверенность в себе. Поэтому грамотнее всех с золотом обращаются те, кому она нужнее, — торговцы наркотиками. Грубые, массивные до абсурда золотые изображения Богоматери, Нефертити или кобры служат им амулетами, охраняющими от пуль конкурентов.
Ладан или парфюм
Еще недавно нам трудно было понять, отчего в древности так дорого ценился ладан, другими словами — аромат. Обоняние — забытое чувство. Наши нетренированные носы почти утратили способность наслаждаться запахами. Отчасти в этом виновата пуританская мораль, справедливо считавшая запах голосом плоти, отчасти — химия, заменившая резкими синтетическими запахами мягкие органические ароматы. В результате мы оставили без внимания чувство, которое, как считают ученые, в 10 тысяч раз острее других.
Обоняние работает акварельными эмоциями. Огибая интеллект, оно вторгается прямо в подсознание. Поэтому запахи способны вкрадчиво манипулировать настроением. Конечно, слух и зрение работают на большей дистанции. Обоняние же — локальный, почти тактильный опыт. Чтобы понюхать цветок, надо к нему нагнуться. Зато такое знакомство труднее забыть, чем любое другое. Запах воздействует на ту часть мозга, где рождаются эмоции и создается память. Объединяя их, запах творит непереводимое на язык других чувств переживание. Эта неописуемость делает власть аромата необъяснимой — что не мешает ею пользоваться. Во Франции — родине современной ароматерапии — 1500 докторов лечат больных запахами. Японцы используют их для борьбы со служебными стрессами, англичане ими лечат бессонницу, немцы повышают эффективность труда. Помимо обычной парфюмерии на Западе сегодня уже растет целая индустрия запахов: масла и бальзамы, ароматические свечи и ванны, цветочные эссенции и благовонные курения. Как во времена волхвов, запах вновь стал товаром, дорогим подарком, ценность которого определяется тем, что аромат — не вещь, а состояние духа.
Смирна, она же мирра, она же сигара
Третий дар волхвов тоже связан с запахом, но это — запах смерти. Мирра — благовонная смола, застывающая гроздевидными, как бы составленными из слезинок кусками, применялась при бальзамировании. Возможно, поднося ее Христу, Мельхиор, как самый мудрый из волхвов, намекал на чудо воскресения. Но, возможно, он, как самый старый из них, просто пытался приукрасить неизбежное: продлевая жизнь трупа, мирра облагораживает смерть. Ее сладковатый запах приводит нас и к современному аналогу последнего дара волхвов. Это — дым тех семи миллиардов сигар, которые в уходящем году выкурили десять миллионов американцев и несколько сот тысяч американок (среди них — Шарон Стоун, Деми Мур, Джуди Форстер и, конечно, Мадонна).
Америка, и не она одна, переживает невиданный сигарный бум. Место недоступного из-за эмбарго кубинского товара заняла доминиканская и гондурасская продукция. Повсюду открылись сигарные салоны. Тираж скромного журнала Cigar Aficianado с 40 тысяч подскочил до четверти миллиона, сделав этот весьма специальный печатный орган самым успешным изданием десятилетия.
Почему же Америка, уже привыкшая относиться к курильщику как к колорадскому жуку, вдруг вернула престижный статус сигаре? Психологический механизм этого неожиданного переворота не так уж сложен. Это — постникотиновый синдром, наглая, как всегда у проигравших, реакция на объявленную курильщикам войну. Сигара — наглядный до вызова символ свободы, который позволяет каждому выбрать себе свою дорогу к кладбищу. Табак, конечно, остается смертоносным зельем. По-прежнему курить — здоровью вредить, но уже с максимальным удовольствием.
Однако частичная реабилитация табака несет в себе не только негативное, но и позитивное содержание, которое раскрывает то, что отличает сигару от сигареты.
Сартр, писавший в «Бытие и ничто» и о сигаретах, выделял в них пролетарскую одинаковость: взаимозаменяемы и безликие, они неузнаваемы в пачке. Безликое дитя конвейера, дешевая, невзрачная и непритязательная сигарета не требует к себе уважения. Отношения с ней строятся не на любви, а на необходимости — не с ней хорошо, а без нее плохо. Сигарета похожа на шлюху, сигара — на гейшу. Она — штучна, экзотична и достаточно дорога (от полутора до двадцати долларов), чтобы диктовать место и время свидания. Сигарета сопровождает другие дела, сигара их исключает. Она требует безраздельного внимания. Правильно курить сигару, то есть делать две затяжки в минуту, вдыхая, но не глотая дым — искусное времяпрепровождение, отнимающее от тридцати минут до полутора часов.
Другими словами, сигара — бунт против спешки. В сущности, соблазн ее не столько в табаке, сколько в антракте, изымающем курильщика из обычного течения жизни, и обрекающем его на медитативное безделье. Сигара — Обломов в мире Штольцев; как и он, она хороша своей абсолютной бесцельностью. Характерная деталь: в фильме «Особенности национальной охоты» есть замечательный персонаж — генерал, который ни при каких обстоятельствах не расстается с сигарой. Она не дает ему ничего делать, и это лучшее, что может с ним — и с нами — случиться.
Смирна вместе с ладаном упоминается среди даров волхвов и встречается не единожды на страницах Священного Писания, однако, в отличие от ладана, она имеет несколько иное символическое значение.
Прежде чем говорить о символике смирны, расскажем об этом благовонном ингредиенте. Еще в эпоху античности смирна имела и другое, более распространенное имя – мирра (не путать с миром – многосоставным церковным благовонием). И, собственно, под этим именем более известна в источниках вплоть до нашего времени, а потому мы будем оперировать именно этим названием.
Слово «мирра» восходит к общему семитскому корню mrr, что означает «горький». В арамейском и арабском языках это слово звучит как murr, в иврите – mor.
Оно приникло в древнегреческий язык в двух диалектических формах: μύρρα и σμύρνα («мирра» и «смирна» в византийском произношении) и в латынь: myrrha.
Интересно также отметить, что в древнегреческом языке родственное слово μῠρον (мюрон) стало общим термином для обозначения духόв и вообще благовоний.
Коммифора мирровая
Мирра, как и ладан, – смола. В некотором смысле мирра является «родственницей» ладану, так как ее добывают тоже из деревьев семейства бурзеровых, но, в отличие от ладана, не из рода босвеллия, а из рода коммифора. Собственно, это растение так и называется: коммифора мирровая (лат. Commiphora myrrha).
На коре дерева делаются надрезы, из которых начинает медленно течь сок, застывая в виде «слез». Капли сока мирры изначально бледно-желтого цвета, по мере застывания становятся красно-коричневыми. Собирают смолу через две недели после надреза. Процесс сбора осуществляется дважды в год – весной и осенью.
Как видим, область произрастания коммифоры мирровой и способ добычи ее благовонной смолы во многом совпадают с территорией произрастания и методом обработки ладанного дерева (тем более что это растения-родственники, как мы уже говорили), но коренное отличие мирры в особой горечи и меланхоличности ее аромата, которые в древних культурах издревле ассоциировались с грустью.
Так, один из древнегреческих мифов рассказывает о дочери кипрского царя – Мирре-Смирне. Она за свои грехи была обращена богами в благовонное древо, смола которого на самом деле слезы Мирры.
И действительно, древесный, теплый запах мирровой смолы, в отличие от ладана, более горький (напомним происхождение самого слова: мирра = горький), да и на вкус мирра горьковата.
Издревле мирру использовали в качестве курительных составов для каждения в религиозных ритуалах и в древней медицине как антисептическое средство. Но особое значение она приобрела в погребальных ритуалах как одно из веществ, по древним представлениям, препятствующее разложению.
В большом количестве мирру использовали при бальзамировании тел умерших в древнем Египте. Об этом, в частности, свидетельствует Геродот, который подробно описывает процесс бальзамирования и упоминает, что бальзамировщики наполняют тело умершего «чистой растертой миррой, касией и прочими благовониями (кроме ладана)» . Данные детали говорят о принятом в Египте особом погребальном характере мирры в отличие от ладана.
В Библии мирра упоминается в Книге Исход среди других веществ, из которых Господь велел Моисею составить священное миро для помазания (об этом составе мы расскажем отдельно в одном из следующих очерков).
Поклонение волхвов. Мозаика. Византия. XI век.Греция. Афины, монастырь Дафни
Также мирра (смирна) была одним из даров волхвов Младенцу Христу (Мф. 2:11), и если золото, согласно ряду толкований, означало дар царю, ладан – первосвященнику, то смирна предназначалась тому, кто готовится к погребению. Очевидно, что древняя Иудея приняла от Египта понимание мирры как погребального благовония.
Далее в Писании мирра (смирна) упоминается именно в связи с крестной смертью и погребением Спасителя.
Согласно Евангелию от Марка, перед распятием Господу было предложено одурманивающее вино с миррой, которое, как считают некоторые толкователи, должно было хоть немного притупить страдания казнимого: «И привели Его на место Голгофу, что значит: Лобное место. И давали Ему пить вино со смирною; но Он не принял» (Мр. 15:22–23).
И наконец, смирна использовалась для погребальных пелен Господа: «После сего Иосиф из Аримафеи – ученик Иисуса, но тайный, из страха от Иудеев, – просил Пилата, чтобы снять тело Иисуса; и Пилат позволил. Он пошел и снял тело Иисуса. Пришел также и Никодим, – приходивший прежде к Иисусу ночью, – и принес состав из смирны и алоя, литр около ста. Итак они взяли тело Иисуса и обвили его пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают Иудеи» (Ин. 19:38–40).
Положение во гроб. Плащаница. 1599 г. Греция. Афины. Музей Бенаки
В христианское время мирра стала использоваться в качестве одного из многочисленных ингредиентов для составления богослужебных благовоний (некоторые виды фимиама, миро и т. д.).
Одновременно с церковным употреблением мирра оставалась и мирским благовонием, впрочем, не таким распространенным. В современной парфюмерии мирра широко используется сравнительно недавно. Одним из первых парфюмов с доминирующей нотой мирры был La Myrrhe от Serge Lutens 1995 года.
Также можно отметить Myrrhe Ardente («пылающая мирра») от Annick Goutal, выпущенный в 2007 году, и Myrrhe Impériale Giorgio Armani 2013 года. Эти торжественные, серьезные произведения подойдут далеко не каждому, но позволят хотя бы ощутить строгий и непростой аромат.
Дмитрий Марченко
Примечание:
1. Цитируется по: Геродот. История. Перевод и примечания Г. А. Стратановского. Под общей редакцией С. Л. Утченко. М., 1972.
Смотрите также: Библейские ароматы. Ладан
Что значит “бойтесь данайцев, дары приносящих”? Легендарные крылатые выражения
Так называемые крылатые фразы часто встречаются в художественной литературе, мы слышим их в беседах и рассуждениях разных людей, однако далеко не всегда догадываемся об истинном значении этих выражений, не говоря уж об истории их происхождения. В этой статье мы попытаемся выяснить, что значит “бойтесь данайцев, дары приносящих” и откуда пришел к нам этот замысловатый фразеологизм.
Древнегреческий миф — правда или вымысел?
Еще со школьной скамьи мы начинаем знакомиться с легендами и мифами народов мира. Персонажи этих рассказов помогают детям получить общее представление о добре и зле, сложности выбора и необходимости принятия важных жизненных решений. Они могут выступать примером для подражания или показывать то, как не стоит поступать во избежание серьезных последствий.
Множество интересных и глубоких по смыслу фразеологизмов пришло к нам из мифов Древней Греции. Наверняка каждый из нас хоть сколько-нибудь слышал об истории падения древнего города Троя, отображенной в произведении Гомера “Илиада”, и, конечно же, в творении Вергилия “Энеида”, которому мы, собственно, и обязаны поговоркой о дарах данайцев.
Данайцами называли древних греков, которые по преданию вели долгую, изнуряющую войну с троянцами. Греки безуспешно пытались повергнуть Трою, осаждая стены города долгих десять лет. Однако все попытки были тщетны. Тогда хитрому и предприимчивому вождю данайцев, Одиссею, пришла идея о том, как обманным путем одержать победу над упорными троянцами. Эллины построили огромных размеров деревянного коня, в котором нашлось место самым отважным воинам, и сделали вид, будто они прекращают осаду, оставляя на берегу лишь щедрое подношения для богини Афины.
Счастливые от того, что враг сдался, жители Трои решили завладеть исполинским конем и поставить его в центре города в качестве трофея. Увидев безумие своего народа, один из жрецов по имени Лаокоонт воскликнул: “Что бы это ни было, а бойтесь данайцев, даже дары приносящих!”. Но не был услышан ни он, ни пророчица Кассандра, предрекавшая беды беспечным троянцам. В ночи, когда Троя погрузилась во мрак, а жители ее крепко уснули, греческие воины выбрались из деревянного коня, расправившись со стражей, открыли городские ворота и призвали вернувшуюся к тому времени армию. Так и пала жертвой доверчивости и безрассудства великая Троя.
Современное значение фразеологизма
Для современного общества крылатое выражение “бойтесь данайцев, дары приносящих” не менее показательно и актуально, ведь каждый день мы так или иначе встречаемся с человеческими пороками и злыми умыслами. Исходя из древнего значения, этот фразеологизм имеет для нас, жителей XXI века, следующие значения:
- описывает случаи, когда подарок или хорошее дело скрывает истинные злые намерения человека;
- выступает символом коварства, изобретательности и хитрости, направленных на причинение вреда или получение выгоды обманным путем;
- может характеризовать человека, склонного к лести, лицемерию и лжи.
Эти слова являются своего рода призывом к осторожности, бдительности и дальновидности, как и сама легенда о падении легендарного города Троя. История о данайских дарах, конечно же, не побуждает нас стать параноиками и проверять всех и вся на наличие подноготной, однако дает нам повод задуматься о том, что далеко не вся добродетель может быть вызвана благими намерениями. Иногда дары и услуги обязывают нас к решениям или действиям, от которых мы несем колоссальные убытки или потери.
Дары волхвов: что мы принесем Младенцу Христу?
Что же приносим мы и что можем принести от скудости нашей любви, от пустоты нашей души, от призрачности нашей жизни? Ужели стоим мы с пустыми руками, растерянные и смущенные, или же, что еще страшнее, рассеянные и равнодушные? Но нет, да не будет! Мы хотим принести Ему дары, и мы имеем их, ибо это Он Сам обогатил нас, обнищав для нас. Он сотворил нас сообразными по Себе, и это — Его дары, которые мы должны обрести в себе, открыв сокровища свои.
И пришедше в храмину, видеша отроча с Мариею материю Его, и падше поклонишася Ему: и, отверзше сокровища своя, принесоша Ему дары: злато, ливан и смирну (Мф.2:11).
Они пришли, мудрые волхвы, в храмину и поклонились Ему, и отверзли сокровища мудрости своей и принесли Ему дары: злато, ливан и смирну, все дары, какие только имеет и может принести Богу, пришедшему к человекам, человек, приходящий к Богу. Они предстали Ему как бы от лица всего человечества с человеческими сокровищами, которые для того только и существуют, чтобы стать дарами, приносимыми Христу. Вместе с ними и вслед за ними входим и мы ныне в храмину и видим отроча с Мариею Матерью Его и поклоняемся Ему в мудрости и веселии любви благодарящей.
Что же приносим мы и что можем принести от скудости нашей любви, от пустоты нашей души, от призрачности нашей жизни? Ужели стоим мы с пустыми руками, растерянные и смущенные, или же, что еще страшнее, рассеянные и равнодушные? Но нет, да не будет! Мы хотим принести Ему дары, и мы имеем их, ибо это Он Сам обогатил нас, обнищав для нас. Он сотворил нас сообразными по Себе, и это — Его дары, которые мы должны обрести в себе, открыв сокровища свои. И мы не обделены у Господа, и мы призваны принести Ему и злато, и ливан, и смирну, — злато яко Царю, ливан яко Богу, и смирну яко вкусившему нас ради смерть Человеку.
Злато… В темных недрах земли заключена его сверкающая слава, его звонкая полнозвучность, его нержавеющая чистота. Это как бы преображенная земля, это откровение темных недр, в которых таится сияние света. Тяжелым трудом, настойчивым терпением, по малым крупицам извлекается это злато, пока не соберется оно в таком количестве, чтобы озарить своим светом, озолотить своим сиянием. Таковы и недра человеческого духа, в которых и из которых человек своим творчеством извлекает умную красоту и ею мир облекает. Это злато принадлежит Царю Славы, и человеки должны принести Ему Им данную нашу собственную славу, Им данные дары Святого Духа. Каждый человек имеет свой дар Духа Святого, свою сокрытую в нем славу, свое злато, и он должен обрести его в себе, чтобы не тщетным, не с пустыми руками войти в храмину. Принесем же Ему творческий порыв нашего духа и плод его.
Ливан… Благовонный фимиам, возносящийся к небу и в нем истаевающий, как человеческая душа, восходящая на свою небесную родину. Душа крылата, она причастна ангельским воинствам, воспевающим в небесах славу в вышних Богу, она возлетает к престолу Божию в молитвах и созерцаниях своих. Ангельская природа человеческого духа есть этот ливан души, сокрытый в сердце его. Человек не знает, какие богатства имеет, какие сокровища даны ему, пока сам не изведает их, принеся их Христу-Богомладенцу. Очи Младенца, смотрящие в очи нашей души, ее нам открывают, и она возгорается благоговением любви, яко кадило пред Тобою… Но надо восстать от сна, в котором мы пребываем, надо пойти в дальний путь, не по земным межам, но по звездам, чтобы обрести храмину своего духа, в которой покоится в яслях убогих Христос, и, поклонившись Ему, принести ему ливан свой. И всякая душа призвана быть этим кадилом благовонным, всякая душа имеет свою молитву, знает свой путь в священную храмину… Да не убоится она малости своей, ибо в этой храмине ее почиет сам Христос, пеленами повитый, Ему поклонимся…
И смирну… Погребальное миро любви, принесенное любовию, души — мироносицы, погребающие Возлюбленного Жениха, и сами соумирающие с Ним в сердцах своих. Да, мы должны принести Ему не только жизнь, но и смерть свою, с Ним соумирать, дабы с Ним воскреснуть… Мудрые волхвы познали, что Рождество Его было и началом смертного пути к Голгофе, и что ясли — символ гроба. Путь любви есть жертва, а цена жертвы — смерть. Он рожден был на земле для смерти, и вся жизнь Его есть жертвенное заклание. Но и наш путь не иной, и мы должны принести Ему свою смерть, свое умирание с Ним… «Иже хощет по Мне ити, да отвержется себе», и кто хочет прийти к Нему, да принесет Ему свою собственную смерть, решимость жить в Его смерти и воскресать Его воскресением… Не звучит ли это скорбью в этот ликующий день, в свете славы и в пении ангелов? Но эти дары наши суть выражения величайшей радости, блаженства любви. Ибо «сильна как смерть любовь», ибо любовь есть жизнь, и любовь есть смерть, смерть нашего себялюбивого, мертвого я. Смерть во Христе и есть жизнь, есть воскресение с Ним. Да будут наши дары угодны Ему, да призрит Он милостиво на нас, к Нему пришедших, да укажет Он дланию на нас, как братьев Своих, Матери Своей, Его и нашей. Нас бо ради родися отроча младо, предвечный Бог. Аминь.
протоиерей Сергий Булгаков
Поклонение волхвов: почему родившемуся Христу принесли золото, ладан и смирну?
ДАЛЬНЕЙШИЙ евангельский рассказ о поклонении волхвов (Мф. 2 гл.) очень назидателен. Это, прежде всего рассказ об “епифании”, или явлении Христа язычникам.
Еще Иосиф и Пресвятая Матерь Божия с Младенцем Иисусом оставались в Вифлееме, как из далекой страны с востока (из Персии или Вавилонии) пришли в Иерусалим волхвы.
Волхвами, или мудрецами, назывались ученые люди, занимавшиеся наблюдением и изучением звезд. В то время люди верили, что при рождении великого человека появляется на небе новая звезда. Многие язычники в пределах Персии, наученные рассеявшимися иудеями, знали о грядущем в мир Мессии — Великом Царе Израильском. От евреев они могли знать следующее пророчество Валаама относительно Мессии: “Вижу Его, но ныне еще нет. Зрю Его, но не близко. Восходит Звезда от Иакова и восстает Жезл от Израиля, и (Он) поразит князей Моава” (Числа 24:17), здесь “Моав” — олицетворение врагов Мессии. Персидские волхвы ждали, что когда родится обещанный Царь, то на небе появится новая звезда. Хотя пророчество Валаама говорило о звезде в духовном смысле, но Господь, по милости Своей, чтобы привести язычников к вере, дал на небе знамение в виде появления необычайной звезды. Увидев ее, волхвы поняли, что ожидаемый Царь родился.
После продолжительного и далекого путешествия они, наконец, дошли до столицы иудейского царства Иерусалима и стали спрашивать: “Где родившийся Царь Иудейский? Ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему”. Эти слова таких видных незнакомцев всколыхнули многих жителей Иерусалима и в особенности царя Ирода, которому немедленно доложили о прибытии загадочных восточных ученых.
С первых дней воцарения, шатким был трон Ирода. Народ его ненавидел, считая его узурпатором Давидова престола и тираном и гнушался им, как язычником. Последние годы жизни Ирода осложнились еще личными невзгодами и кровавыми расправами. Он сделался крайне подозрительным и по малейшему поводу казнил своих явных и мнимых врагов. По этой причине погибло несколько детей Ирода и даже его жена, которую он раньше пламенно любил. Больной и дряхлый, Ирод теперь проживал в своем новом дворце на Сионе. Услышав о родившемся Царе, Он особенно заволновался, боясь, как бы люди не воспользовались его старостью, чтобы отнять у него власть и передать ее новорожденному Царю.
Чтобы выяснить, кто же этот новый претендент на его престол, Ирод собрал к себе всех священников и книжников, — людей хорошо знавших книги Священного Писания, и спросил их: “Где должно родиться Христу?” Они ответили: “В Вифлееме иудейском, потому что так написано у пророка Михея”. Тогда Ирод тайно призвал к себе волхвов, выведал у них время появления звезды и послал их в Вифлеем. Прикидываясь благочестивым, хитрый Ирод сказал им: “Пойдите и там хорошенько все узнайте о Младенце, и когда найдете Его, придите и скажите мне, чтобы и я мог пойти поклониться Ему”. На самом же деле Ирод собирался воспользоваться их сообщением, чтобы предать Младенца смерти.
Волхвы, выслушав царя Ирода и ничего не подозревая, пошли в Вифлеем. И вот снова та звезда, которую они видели прежде на востоке, появилась на небе и, двигаясь по небу, шла перед ними, указывая им путь. В Вифлееме звезда остановилась над тем местом, где находился родившийся Младенец Иисус.
Волхвы вошли в дом и увидели Младенца Иисуса с Матерью Его. Они поклонились Ему до земли и поднесли Ему дары (подарки) свои: золото, ладан и смирну (драгоценное благовонное масло). В подарках волхвов можно видеть следующее символическое значение. Золото они принесли Ему, как Царю (в виде дани или подати), ладан, как Богу (потому что ладан употребляется при богослужении), а смирну, как Человеку, который должен умереть (потому что в то время умерших помазывали маслами, смешанными с благовонной смирной).
Поклонившись всеми ожидаемому Царю, волхвы собирались, было на следующий день возвратиться в Иерусалим к Ироду. Но Ангел, явившись им во сне, открыл им коварные намерения Ирода и повелел вернуться в свою страну, взяв другой путь, не проходящий около Иерусалима. Предание сохранило имена волхвов, которые потом стали христианами. Это были Мельхиор, Гаспар и Валтасар.
В рассказе о Рождестве Христовом еще замечательно то, что первыми поклонились родившемуся Спасителю пастухи, истинные дети природы, которые могли открыть пред Ним только сокровищницу своего сердца, полного простоты, веры и смирения. Уже значительно позже пришли волхвы с Востока, насыщенные ученой мудростью, повергшие пред Богомладенцем вместе с благоговейною радостью золото, ладан и смирну. Они должны были совершить долгий путь прежде, чем достигли Иудеи и даже, находясь уже в Иерусалиме, не сразу могли обрести место рождения Царя Иудейского. Не говорит ли это о том, что и простота сердца, и глубокая добросовестная ученость одинаково ведут ко Христу. Но первый путь прямее, короче и вернее второго. Пастырями руководили непосредственно Ангелы, а волхвы “учахуся” от бессловесной звезды и через Ирода от книжников и старцев иудейских. Не без затруднений и опасностей достигли они желанной цели и не слышали небесной гармонии, прозвучавшей над землей — “Слава в вышних Богу и на земле мир, в человецех благоволение” (мысль Митрополита Анастасия).
Нечестные дары волхвов
Поясную бижутерию 16-го века, разбавленную более поздними поделками, церковники гордо называют «Честными дарами волхвов». Можно только удивляться зомбированию людей, стоящих в многотысячных очередях к этим золотым украшениям, и хитроумности кукловодов, создавших такую систему.
Рекомендуем также фильм:
Святые мощи — загубленные души
В советское время этот вопрос не вызывал особого ажиотажа, и в академических книжках, посвященных искусству Византии, просто и буднично писали: «… так называемые «дары волхвов» — разрозненные части украшения традиционного пояса византийских императоров, подчеркивавшие их сан инсигнии — золотые пластинки-нашивки, украшенные характерной поздневизантийской сканью, в основном изготовлены в XV в.»
Собственно до начала нашего нынешнего «нового средневековья» так в научном мире и считалось…
Теперь, вдруг, выясняется — правда исключительно со слов чиновников от РПЦ — совсем иная датировка этого пояса! Их стараниями он «состарился» аж на 15 веков! — т.е. до тех времен, когда еще не только техника филиграни не использовалась в придворном прикладном искусстве, но когда еще и самих византийских императоров не существовало в природе…
Перед началом Рождественского богослужения в ночь с 6 на 7 января 2014 г. в кафедральном соборном храме Христа Спасителя сам патриарх Кирилл (Гундяев) с амвона уверил паству, что «те самые Дары волхвов были бережно сохранены Девой Марией, Матерью Спасителя, и переданы Ею в Иерусалимскую Церковь, где хранились до IV в., а затем были перенесены в новую столицу Восточной Римской империи город Константинополь. Когда же возникла опасность иноземного вторжения в Константинополь, то эта святыня была перенесена на Гору Афон, где с тех пор хранится в монастыре святого Павла» (]]>]]>http://www.patriarchia.ru/db/text/3498182.html]]>]]>)
Синодальный информационный отдел РПЦ также размножил по официальным каналам свою «историческую справку», что «по преданию, до IV в. Дары волхвов хранились в Иерусалиме, откуда впоследствии были перенесены в Константинополь и помещены в храме св. Софии. Здесь их видели русские паломники. В 1200 г. о Дарах волхвов упоминает в своей «Книге Паломника» архиепископ Новгородский Антоний. После падения Константинополя реликвия была передана на Афон, где пребывает до настоящего времени. Золото сохранилось в виде 28 небольших подвесок различной формы, искусно украшенных орнаментом в технике филиграни. К каждой из этих золотых пластин на серебряной нити прикреплены бусины, состоящие из смеси ладана и смирны. Дары хранятся в 10 особых ковчегах в ризнице монастыря св. Павла. Для поклонения паломников отделяется только их часть» (]]>]]>http://www.patriarchia.ru/db/text/3431945.html]]>]]>).
Наконец, архим. Тихон (Шевкунов) сообщил на своём официальном сайте, что «дары волхвов, свидетельствуют церковные историки, бережно хранила всю жизнь Матерь Божия, передавшая их незадолго до своего успения в Иерусалимскую Церковь, где они находились вместе с поясом и ризой Богоматери до 400 г. Далее дары были перенесены византийским императором Аркадием в Константинополь для освящения новой столицы империи» (]]>]]>http://www.pravoslavie.ru/news/66602.htm]]>]]>).
Да и сами «хранители» реликвии не отстают. Один из членов греческой делегации в Москве, которая сопровождает «дары волхвов», насельник монастыря святого Павла, представитель обители в Священном Киноте и один из эпистатов (членов правительства) Святой горы Афон монах Никодим безапелляционно заявил: «нет никаких сомнений в их подлинности». По его словам, «на золотых пластинах мы видим геометрические узоры, полагаем, что их сделали восточные мастера. Эти подвески составляли единое украшение, которое было принято надевать особам царского рода».
Столь красноречивые заверения в несомненной подлинности «даров волхвов», сделанные, хоть и по принципу «вот-те-крест», но на самом высоком уровне, в короткий срок облетели всю паству РПЦ, вызвав небывалый прилив страждущих коснуться «святыни, которой касался Спаситель».
Но все же, что об этой «реликвии» говорит историческая наука?
Не будем обращать внимания на такие «мелочи», как то, что о переносе «даров волхвов» в 400 г. византийским императором Аркадием (395-408) в Константинополь якобы «для освящения новой столицы империи» не могло быть речи, поскольку новая столица Византийской империи — Константинополь — была официально и торжественно освящена еще 11 мая 330 г. — т.е. еще за 3 поколения до Аркадия.
Не будем придираться и к тому, что ни один церковный историк, вопреки утверждениям архим. Тихона (Шевкунова), не сообщает о каких-либо дарах Богородицы Иерусалимской Церкви (см., например, «Историю Матери Церквей» архиеп. Афинского и всея Эллады Хризостома I, русский перевод которой был опубликован в Москве в 2003 г.).
Не будем вдаваться в ненужные подробности и замечать, что вопреки утверждениям Синодального информационного отдела, архиеп. Новгородский Антоний (в миру — Добрыня Ядрейкович; † 8 октября 1232), посетивший еще будучи мирянином Царьград в 1200 г., вовсе не видел в храме св. Софии никаких нынешних подвесок, но в своей «Книге Паломника» с чужих слов (!) мимоходом упоминает лишь некие золотые сосуды, что «во святей же Софии во олтари дароносивыя сосуты златы, иже принесоша Христу с дары волсви».
К слову сказать, эти же сосуды упоминаются и в описаниях Константинополя XI в. в «Таррагонском анониме», созданном между 1075 и 1098 гг. (Тarragonensis 55 (f. 50-58v); Сiggaar K.N. Une description de Constantinople dans le Tarragonensis 55 // REB 53 (1995), 117-140), и в «Анониме Меркати», представляющем собой латинский перевод 1089-1096 гг. с греческого оригинала, относящегося к 1063-1081 гг. (Ciggaar К.N. Une description de Constantinople traduite par un pelerin anglais // REB 34 (1976), 211-267). «Таррагонский аноним» информирует, что в ризнице св. Софии хранится «золото, принесенное волхвами, которое, когда подносят его к ушам, всегда издает звон и чудесным образом слышится как бы шепот». Разумеется, издавать «звон и как бы шепот» могли лишь золотые сосуды, о которых прямо и говорит Добрыня Ядрейкович (будущий архиеп. Новгородский Антоний), а отнюдь не слитки золота или золотые пластины-нашивки.
Но собственно исторический «подвох» (не буду употреблять неполиткорректного слова «подлог») здесь именно в том, что именно в Средние века — а речь-то, напомню, идет именно об упоминаниях XI-XIII вв. — такие сосуды в форме морских раковин были модны среди европейских чернокнижников, которые, приставив сосуд-ракушку к уху, интерпретировали шумы в качестве предсказаний потусторонних сил…
Кстати сказать, и никакого литургического почитания (τιμιτικην προσκυνησιν) этих «золотых сосудов» — казалось бы, столь ценных христианских реликвий — никогда в Византии не было, т.е. если какие-то сосуды там и были, то их попросту ни разу на поклонение не выносили из ризницы св. Софии… И, стало быть, при случае рассказать о них туристам могли лишь сами работники храма.
Кстати, до последнего времени — до первой половины 1980-х — не было и каких-либо богослужебных последований и перед современными «дарами волхвов» в афонском монастыре святого Павла, пока не участились случаи их вывоза за пределы Афона для сбора пожертвований, для чего был составлен «Молебный канон пред святыми и честными дарами Спасителя нашего, златом, ладаном и смирною, пребывающими во святой обители преподобного Павла», правда, даже для него указано благословение «только для келейного чтения».
А теперь перейдем к первоисточникам, касающимся того, что с такой помпой сегодня путешествует по России.
Первое историческое упоминание нынешнего варианта «даров волхвов» содержится в документе конца XV века, а подробное описание встречается лишь с середины XVIII века (!).
В частности, впервые описывает их русский путешественник Василий Григорович-Барский, посетивший Афон в мае-ноябре 1744 г., который приводит следующие сведения: «о сих дарах глаголют, яко древние благочестивые греческие цари, смесивши вкупе ливан и смирну, сотвориша некия зерна диравы, аки на четках зерна, а из злата соделаша дрот (проволоку) и решетки дробно переплетенны, и тем златым дротом часть от зерен пронзающе, а часть решетками престилающе, сотвориша себе драгоценный пояс, и в праздники Христовы в честь его на себе ношаху, иже широк бяше, яко на три перста. Бяху же на нем во время моё (1744) решеток изваянных девять, а между ними перевязанных зерен из смирны и ливана 69, с многими маргаритами (жемчужинами), иже испущаху велие благоухание. Сия дарова тамо владычица – Маро, дщерь Юрия владыки Сербскаго» (Пешеходца Василия Григоровича-Барского-Плаки-Албова, уроженца киевского, мон. антиохийского, путешествие к святым местам, в Европе, Азии и Африке находящимся, предпринятое в 1723 и оконченное в 1747 г. Ч. 2. СПб., 1785; науч. изд.: Второе посещение Святой Афонской Горы Василием Григоровичем-Барским, им самим описанное, более подробное, с 32-мя собственноручными его рисунками и картою Афонской Горы. СПб., РПМА, 1887. С. 398).
Упомянутая Василием Григоровичем-Барским «Маро, дщерь Юрия владыки Сербскаго» это историческое лицо — Мара Бранкович, 1418 г.р., дочь сербского деспота Георгия (Джурджа) Бранковича (правившего Сербией с 1427 по 1456 год) и Ирины Кантакузины (византийской принцессы), жена (с 1435 года) османского султана Мурата II. Факт принесения Марой Бранкович в дар сербскому монастырю св. Павла на Афоне в 1470 г. поздневизантийского золотого пояса, насчитывавшего 9 золотых пластин и 69 бусин из смеси ладана и смирны, был документально зафиксирован в турецком фирмане, утраченным уже лишь в начале XX в. — во время пожара 1902 года. Правда, ни Мара Бранкович, ни турецкие хронисты еще не знали, что это были те самые «дары волхвов». В Османской империи Мара Бранкович жила до смерти мужа, до 1451-го года. Вернувшись в Сербию, от своего пасынка Мехмеда II она получила две области, а после смерти отца стала играть важную роль в политической жизни Сербии. Но из-за конфликта с провенгерски настроенным братом Лазаром она вернулась к султану Мехмеду II. От него она получила имение в небольшом местечке недалеко от Салоников и неплохое содержание. Мара Бранкович, будучи христианкой, на регулярной основе спонсировала сербский афонский монастырь. Согласно легенде XIX в., чтобы передать афонским монахам «дары волхвов», Мара морским путем добралась из Константинополя до берегов Святой Горы. Но после того как она ступила на сушу и приблизилась к стенам монастыря Святого Павла, ее остановила сама Богородица, сказав, что та, будучи женщиной, не имеет права идти дальше. Мара дождалась монахов и передала им «дары»… В XIX веке якобы именно на этом самом месте был установлен крест, а затем, уже на деньги Российского императора, здесь же построена часовня, на которой изображена царица Мара с вооруженными турецкими охранниками, а напротив — монахи, принимающие «дары волхвов».
Как видим, в XVIII в. «дары волхвов» представляли собой еще единое целое и составляли вкупе золотой пояс шириной 6 см (1 перст — примерно 2 см). Такие золотые пояса были известны у византийских императоров как подчеркивающие их сан инсигнии, но, как уже отмечено, ни в одном из исторических источников нет ни слова о литургической традиции ношения золотого пояса из «даров волхвов» на Господские праздники. Кстати, монах Никодим, представитель монастыря святого Павла в Священном Киноте и один из эпистатов (членов правительства) Святой горы Афон, также заявляет, что ранее «эти подвески составляли единое украшение, которое было принято надевать особам царского рода».
Сам о. Никодим совершенно верно указывает, что орнаментация «даров волхвов» позволяет провести их научную атрибуцию. Вот только геометрические узоры на золотых пластинах указывают вовсе не на абстрактных «восточных мастеров», но на типичную поствизантийскую скань, аналогии которой легко отыскать на окладах афонских икон XV-XVI вв.
В настоящее время так называемые «дары волхвов» на Афоне хранятся в 10 отдельных ковчегах и насчитывают 28 разрозненных золотых пластин размером примерно 5 х 7 см и различной формы (прямоугольные, трапециевидные, полигональные и т.д.), украшенных сканью и зернью, скрепленых серебряной проволокой с бусинами из смеси ладана и смирны общим числом 62.
С 1744 г. — со времени первого упоминания и описания «даров» — стараниями «фабрики грез» к поясу добавилось еще 19 золотых пластин (которых не было в 1744 г.), и куда-то делись 7 благовонных бусин.
Таким образом, в истории «даров волхвов» из монастыря святого Павла на Афоне можно проследить по историческим источникам следующие периоды:
1) до XI в. никаких исторических свидетельств или упоминаний о «дарах волхвов» вообще не имеется;
2) в XI-XII вв. некие «дароносивые златые сосуды, иже принесоша Христу с дары волсви» якобы хранились в ризнице св. Софии (но без какого-либо литургического почитания);
3) в период с XII по XVIII век «дароносивые златые сосуды» (если они и были) бесследно канули в Лету (поскольку вместо них стал упоминаться византийский золотой пояс).
4) в 1470 г. Мара Бранкович, дочь сербского деспота Георгия Бранковича и Ирины Кантакузины, жена османского султана Мурата II, принесла в дар сербскому монастырю св. Павла на Афоне поздневизантийский золотой пояс, насчитывавший 9 золотых пластин и 69 бусин из смеси ладана и смирны, о чем гласил турецкий фирман, утраченный во время пожара 1902 г.;
5) после 1744 г., когда монастырь св. Павла вновь заселили греки, пояс был расчленен на сегменты, и число пластин увеличилось до 28, а бусин убавилось на 7 шт.;
6) в начале 1980-х годов «дары волхвов» начали использоваться Греческой церковью для сбора пожертвований, и к ним был сочинен соответствующий канон.
7) в начале 2014 года к «дарам волхвов» в Москве и Питере начали выстраиваться многотысячные очереди жаждущих прикоснутся к «святыни», которой «касался Сам Спаситель».
Но не надо расстраиваться! У православных, помимо Тернового венца, Даров волхвов, Хитона Господня, Туринской плащеницы, Плата и Пояса Божией матери, есть еще одно воистину бесценное сокровище, возможно припасенное на ближайшие годы заботливыми греческими монахами… Это объедки от 5 хлебов, которыми Иисус накормил 5000 израильского народу… Да, да те самые объедки! Израильтяне тогда так уверовали во Христа, что специально не доели и для будущих православных богомольцев собрали аж целых 12 корзин объедков!
Источник XI века «Аноним Меркати» — ну, тот самый, вышеупомянутый, что сообщал и о мифических «сосудах, иже принесоша Христу с дары волсви» — там же сообщает, что 12 корзин с корочками от тех самых хлебов были тщательно замурованы в Константинополе под колонной Константина! Потом эти 12 корзин с реликвиями в 1105 г. были перенесены в Большой дворец… Одним словом, лиса Алиса и кот Базилио, по-детски разведшие доверчивого Буратино на три корочки хлеба, сегодня нервно курят в сторонке, понимая, что время любителей-романтиков прошло…
Жаль, что нынешние пастыри, не ведая о планах по дальнейшему забиванию «духовных скреп», по привычке все еще продолжают попрекать с амвона свою паству в черной неблагодарности, как якобы «были неблагодарны те самые насытившиеся 5000, бросившие корки хлеба и кости рыб вместо того, чтобы их благоговейно сохранить».