Содержание
Внезапная смерть
О мертвых или хорошо, или ничего
(Латинская мудрость)
Протоиерей Александр Ильяшенко
Мы молимся, чтобы Господь избавил нас от нашествия иноплеменников, междоусобной брани и внезапной смерти, которая может наступить, например, от того, что наемный убийца стреляет в спину, или пилот, которому пассажиры вверяют свою жизнь, направляет самолет в землю, или от того, что солдаты расстреливают мирных жителей из современного оружия.
Важно для нас самих понять, как правильно относиться к трагическим случаям, когда чья-то злая воля внезапно пресекает жизнь другого человека?
Критерием и одновременно образцом для подражания могут быть люди высокой духовной жизни.
Живший в XIII веке армянский поэт Григор Нарекаци, автор «Книги скорбных песнопений», на долю которого выпало много страданий, писал:
Один мудрец назвал в года былые
Смерть без причины явной злом большим.
Хоть он – язычник, я согласен с ним:
Мгновенной смертью правят силы злые.
Как скот бессмысленный и бессловесный,
Мы исчезаем вдруг во мраке бездны,
Не осознав сей жизни пустоту.
Мы умираем и не ужасаемся,
Мы исчезаем и не удивляемся,
Мы даже в час последний не смиряемся.
Отлучены бываем – не терзаемся,
Порокам предаемся и не каемся,
Соблазнов низких не остерегаемся,
Всему предпочитаем суету.
Удивительно, как современно звучат эти слова, а также как точно он подметил, что действительно «мгновенной смертью правят силы злые»: и духовные силы, и силы земные. Но что еще исключительно важно, Григор Нарекаци употребляет местоимение не он, они или ты, а мы, причисляя себя к тем, кто исчезает «вдруг во мраке бездны». Он никого не осуждает, а смиренно кается:
Я хуже всех, моя греховна суть.
В грязи желаний я погряз по горло.
Земные страсти мне сжигают грудь.
Нетвердый разумом, иду нетвердо.
Подобный глубоко христианский подход – не осуждать очевидный страшный грех, как убийство, а осуждать самого себя, – характерен не только для средневековья, но и для нашего времени.
Неожиданно могут умереть и очень хорошие люди – жизнь и смерть в руках Божиих, Он ведает, когда, кого и как призвать к Себе. «Блажен, яже избрал и приял еси, Господи». Мы говорим о другом, когда действует не благая и совершенная воля Божия, а злая, преступная воля человека.
Многие читали замечательную книгу «Отец Арсений». В главе «Два шага в сторону» очевидец описывает трагический эпизод.
Колонну заключенных перегоняют этапом «строить в необитаемом месте бараки и заложить ствол шахты». Физически изможденный, нравственно сломленный заключенный демонстративно выбегает из строя и бежит, рассчитывая, что конвой, следуя инструкции, его пристрелит при «попытке к бегству».
«Конвоиры направили автоматы на заключенных, а лейтенант и один из солдат повернулись к бегущему и стали стрелять. Пули ложились рядом, поднимая облачка пыли, а лейтенант и солдат, видя, что силы сейчас оставят его, крикнули, чтобы спустили собак. Остановят, изобьют, доложат начальству, добавят зеку еще срока, но жив будет.
Колонна замерла, переживает, понимает, что конвой спасает татарина, и вдруг сбоку застрочил автомат. Третий бил метко, с первых же выстрелов изрешетил всего татарина, и тот, падая, какие-то мгновения пытался как будто ухватиться руками за сияющее солнечное небо и, протянув одну руку к солнцу, упал головой вниз по склону, а автомат все продолжал стрелять».
Тело убитого убрали, и колонна в угрюмом молчании двинулась дальше. «Охрана злая, чувствуем: чуть что не так – автоматной очередью прошьют. Посмотрел я на о. Арсения – в глазах слезы, лицо серьезное, печальное-печальное, но вижу, что молится. Почему-то вид о. Арсения обозлил меня, нашел тоже время молиться и плакать! Спрашиваю: «Что, Стрельцов? Разве такого не видели?»
«Видел, и не раз, но ужасно, когда убивают безвинного человека. Ты все видишь и ничем не можешь помочь». А я ему с издевкой сказал: «Вы бы Бога-то своего на помощь призвали. Он бы и помог татарину, или хоть бы прокляли убийцу. Хоть словесная и бесполезная, но месть».
«Что Вы! Что Вы! Разве можно проклинать кого-нибудь, а Бог и так сейчас многих из нас спас. Я видел это. Солдата Господь покарает. Ангел Смерти уже встал за его спиной. О, Господи! Как я грешен!» – закончил о. Арсений. Сказал и пошел, грустный-грустный».
Солдата, расстрелявшего несчастного беглеца, вскоре убили. «Убили в казарме – солдатской, убили зверски. Выкололи глаза и перерезали горло. Заключенные этого сделать не могли, так как убит он был вне зоны, а там жило только начальство. Убил кто-то из своих, татар-охранников. Узнали мы об этом только через неделю после возвращения в «особый», и я рассказал об этом о. Арсению. Помню, о. Арсений страшно расстроился и сказал мне: «Господи! Господи! Как это все ужасно. Еще одна смерть. Мучительная, страшная. Смерть без примирения со своей совестью и хотя бы внутреннего покаяния». Сказал и отошел, а я с радостью подумал: “Собаке – собачья смерть”».
Думаю, не ошибусь, что многие из нас подумали бы так же, как рассказчик, а не как о. Арсений. Но именно глубокое, искреннее покаяние, способное преодолеть, казалось бы, законное стремление осудить убийцу, является христианской нормой. Не «собаке – собачья смерть», а «Господи! Как я грешен!».
Только бы не осудить, только бы оградить свою душу от мрака злобы, ненависти и отчаяния, чтобы не потерять внутреннюю свободу, которая есть собственно свобода от греха. Такую свободу духа не могут отнять ни неволя, ни голод, ни муки, ни жестокость, ни злая воля злых людей.
Но так думать, жить и поступать могут исключительно сильные духом люди. В наше время расслабленности и вседозволенности типичным является скорее противоположное поведение. Кто-то осуждает, кто-то защищает, кто-то кого-то с завидной уверенностью обличает, не сомневаясь в своей псевдопрозорливости.
Однако страшен не только убийца, но и тот, кто подобно гоголевскому Вию показывает пальцем на невинного человека, которого он с какой-то дьявольской уверенностью считает виновным в преступлении и говорит: «Вот он!»
Приведем очень важные слова английского поэта Джона Донна, который говорит о глубоком, духовном, хотя он и не употребляет этого слова, единстве человечества:
«Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе: каждый человек есть часть Материка, часть Суши; и если Волной снесет в море береговой Утес, меньше станет Европа, и также, если смоет край Мыса или разрушит Замок твой или Друга твоего; смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством, а потому не спрашивай никогда, по ком звонит Колокол: он звонит по Тебе».
Мысль о единстве человечества особенно важна в наше время, когда «любовь оскудевает, лукавый победу торжествует», когда повсеместно господствует бесовский принцип «разделяй и властвуй», когда в ближнем видится не страждущий собрат, а кто-то не такой, иной, некто чуждый, а, следовательно, враждебный.
Отец Арсений даже к явному убийце не относился враждебно, а сострадал ему, твердо зная непреложность грозных слов Праведного Судии: «Мне отмщение, и Аз воздам».
Обвинить совсем не трудно, а от души сказать: «Господи, как я грешен», – это проявить, что ты христианин не на словах, а на самом деле следуешь за Христом, Который без единого слова упрека отдался на муку. Единственными словами о мучителях, с которыми Он обратился к Отцу со Креста, были: «Отче, прости им – они не ведают, что творят».
Христос возлюбил человека жертвенной, всеобъемлющей, совершенной любовью, которая изливается на всех – и на праведников, и на грешников, и даже на злодеев.
Крестная жертва Христа является для нас одновременно и спасением, и укором, и призывом следовать за Ним путем самоотверженной, сострадательной любви, которая никого не осуждает, но все предает Всеблагому и Всесовершенному Господу.
Портал «Дивное Дивеево»
06/02/2012 10:38:33
Kакое ныне настало время! Бывало, если кто искренно раскается в грехах, то уже и переменяет свою греховную жизнь на добрую, а теперь часто бывает так: человек и расскажет на исповеди все свои грехи в подробности, но затем опять за свое принимается.
Один все грешил и каялся, — и так всю жизнь. Наконец покаялся и умер. Злой дух пришел за его душой и говорит: «Он мой». Господь же говорит: «Нет, он каялся». «Да ведь хоть каялся, и опять согрешал», — продолжал дьявол. Тогда Господь ему сказал: «Если ты, будучи зол, принимал его опять к себе после того, как он Мне каялся, то как же Мне не принять его после того, как он, согрешив, опять обращался ко Мне с покаянием? Ты забываешь, что ты зол, а Я благ».
Грехи — как грецкие орехи: скорлупу расколешь, а зерно выковырить трудно.
Бывает, …что хотя грехи наши через покаяние и прощаются нам, но совесть все не перестает упрекать нас. Покойный старец о. Макарий для сравнения показывал иногда свой палец, который давно когда-то был порезан; боль давно прошла, а шрам остался. Так точно и после прощения грехов остаются шрамы, т. е. упреки совести.
Хотя Господь и прощает грехи кающимся, но всякий грех требует очистительного наказания. Например, благоразумному разбойнику Сам Господь сказал: Ныне же будешь со Мною в раю (Лк. 23, 43), а между тем после этих слов перебили ему голени, а каково было еще на одних руках, с перебитыми голенями, повисеть на кресте часа три? Значит, ему нужно было страдание очистительное. Для грешников, которые умирают тотчас после покаяния, очищением служат молитвы Церкви и молящихся за них, а те, которые еще живы, сами должны очищаться исправлением жизни и милостыней, покрывающей грехи.
Что ни думай, что ни толкуй, а смерти не миновать и Суда Божия не избежать, на котором воздастся каждому по делам его. Поэтому хорошо заблаговременно опомниться и взяться за настоящий разум. Евангельское учение начинается и заканчивается словами: «Покайтесь!» Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию (Мф. 9, 13). Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим (Мф. 11, 28–29). Призывает Господь труждающихся в борьбе со страстями и обремененных грехами и обещает успокоить их через искреннее покаяние и истинное смирение.
Для истинного покаяния нужны не годы и не дни, а одно мгновение.
Что законоположит Господь согрешающим? Законополагает, чтобы каялись, глаголя во Святом Евангелии: Покайтесь, если не покаетесь, …погибнете (см.: Лк. 13, 3).
Некоторые из христиан от неверия совсем не каются, а некоторые хотя и каются для порядка и обычая, но потом без страха опять тяжко согрешают, имея неразумную надежду на то, что Господь благ, а другие, имея в виду одно то, что Господь правосуден, не перестают грешить от отчаяния, не надеясь получить прощения. Тех и других исправляя, слово Божие объявляет всем, что благ Господь ко всем кающимся искренно и с твердым намерением не возвращаться на прежнее. Не является бо грех побеждающим человеколюбие Божие. Напротив, правосуден Господь для тех, которые от неверия и нерадения не хотят каяться, также и для тех, которые хотя иногда и приносят покаяние для порядка и обычая, но потом опять без страха тяжко согрешают, имея неразумное упование на то, что Господь благ. Есть и такие христиане, которые приносят покаяние, но не все высказывают на исповеди, а некоторые грехи скрывают и утаивают стыда ради. Таковые, по слову апостольскому, недостойно причащаются Святых Тайн, а за недостойное причащение подвергаются различным немощам и болезням, а немало и умирают.
Иное согрешать от немощи и согрешать удобопростительным грехом, а иное согрешать от нерадения и бесстрашия и согрешать тяжким грехом. Всем известно, что есть грехи смертные и есть грехи удобопростительные, словом или мыслью. Но во всяком случае потребно покаяние искреннее и смиренное и понуждение, по слову евангельскому, с твердым намерением не возвращаться на прежнее. Сказано в «Отечнике»: «Пал ли еси, восстани! паки пал еси, паки восстани!»
Не удивительно падать, но постыдно и тяжко пребывать в грехе.
Так ли мы поступаем, как поступил святой Давид, когда наказываемы бываем от Бога за грехи наши или бедствиями или болезнями? Святой Давид, согрешив, каялся, исповедывался Богу и благодарил Господа за то, что его, согрешившего, не предал смерти, а оставил на покаяние и исправление. Нет, мы, маловерные и малодушные, не подражаем святому Давиду, а, будучи наказуемы за грехи наши, ропщем на Бога и людей, обвиняем всех и все, вместо того чтобы смириться и приносить искреннее раскаяние в своей грешной жизни и постараться исправиться или, по крайней мере, хоть не роптать и не обвинять других, а сознавать, что терпим болезнь или бедствие достойно и праведно. Через такое смиренное сознание и раскаяние с твердой решимостью не возвращаться на прежнее можем получить помилование от Господа и в сей, и в будущей жизни.
Пишешь, что лучше не грешить, чем каяться. Не грешить хорошо, а согрешившему похвально покаяться. Если удержишься на первом — хорошо, а, не удержавшись, другого средства нет умилостивить Бога, как покаяться. А что ты объяснила, в этом и запинаться не следовало бы, — и запинание твое указывает на ложный стыд. Еще скажу: Богу приятнее грешник кающийся, чем человек не согрешивший, но превозносящийся. Лучше, согрешив, покаяться, нежели, не согрешая, гордиться этим. Фарисей удержался от греха, но за возношение и осуждение мытаря лишился перед Богом своей праведности, а мытарь, и много согрешивший, через смиренное сознание и понесение укоризны от фарисея получил не только прощение грехов, но и восхитил оправдание фарисея. Иди и ты путем мытарева смирения, это путь самый безопасный.
…Покаяние не совершается до гроба и имеет три свойства, или части: очищение помыслов, терпение находящих скорбей и молитву, т. е. призывание Божией помощи против злых прилогов вражиих. Три эти вещи одна без другой не совершаются. Если одна часть где прерывается, то и другие две части там не тверды бывают.
Всеблагий Господь ничего от нас не требует, как только одного искреннего покаяния, и через оное вводит покаявшихся в Царствие Свое Небесное и вечное, по сказанному в Евангелии: Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное (Мф. 3, 2).
Едва удосужился я прочитать длинное и искреннее твое исповедание. Отныне положим начало благого исправления, которое бывает не без труда и понуждения, в терпении со смирением. Но унывать не должно и не должно думать, что вдруг можно исправиться от злых навыков, но постепенно с Божией помощью.
Всем не только можно, но и должно заботиться о благоугождении Господу. Но чем благоугождать Ему? Прежде всего покаянием и смирением. Но тебе это мало. Ты хочешь Господа иметь своим должником. Ты пишешь: «Господь для меня все сделал, а я для Него ничего. Легко ли это?» Если кто кому должен, то, не заплатив долга, нельзя затевать подарки. Так и мы прежде всего должны заботиться об уплате греховного долга посредством смиренного покаяния, которое совершается до самого гроба. Но ты спрашиваешь: «Разве при исповеди и постриге не прощаются все прежние грехи? И нужно ли до смерти каяться на молитве в прежних грехах и вспоминать их или же предать их забвению и не смущать мысли прежними делами». Тебе уже было говорено, что о плотских грехах никогда не следует вспоминать в подробностях, особенно же на молитве не следует исчислять по виду подобные грехи, но должно вообще считать себя грешным и неоплатным должником перед Господом. Святой апостол Павел сподобился получить не только прощение грехов, но и апостольское достоинство, а все-таки причислял себя к грешникам, глаголя: Из которых я первый (1 Тим. 1, 15). Притом должно знать, что грехи прощаются не одним исповеданием оных, но потребно и удовлетворение. Разбойнику на кресте Сам Господь сказал: Ныне же будешь со Мною в раю (Лк. 23, 43). Но и после сего обетования разбойник не тотчас и не без труда перешел в райское наслаждение, а сперва должен был претерпеть перебитие голеней. Так и мы, хотя прежние грехи нам при Таинстве исповеди и при принятии монашеского образа и прощены, но Божию епитимию за них должны понести, т. е. потерпеть болезни, и скорби, и неудобства, и все, что Господь посылает нам к очищению наших грехов. Еще должно помнить евангельское слово Самого Господа: Милости хочу, а не жертвы (Мф. 9, 13), т. е. чтобы благоугодить Господу, нужно более всего заботиться, чтобы не осуждать других и вообще иметь снисходительное расположение к ближним.
Исповедать все полезно с самоукорением, а с негодованием на других какая польза и от полных объяснений?
В чем по немощи увлечешься, не малодушествуй и не смущайся, а старайся поправить это самоукорением и исповеданием сперва Сердцевидцу Богу, а по времени и духовному отцу. Случающиеся увлечения да научат тебя уклонению и осторожности и охранению себя, через страх Божий. Предайся воле Божией и ожидай с терпением решения своей участи.
Молитвы об ослаблении вечных мук умерших без покаяния
Полезно? Поделись ссылкой!
Божественною любовию от юности распалаемь, преподобне, вся красная, яже в мире, возненавиде, Христа единаго возлюбил еси, сего ради в пустыню вселися, идеже сподобися Божественнаго посещения, Егоже неудобь зрети и ангельскима очима, паде, поклонися.Великий же Дародатель, яко Человеколюбец рече к тебе: не ужасайся, возлюбленный Мой, дела твоя угодна Мне. Се даю тебе дар: о коем-либо грешнице помолишися, отпустятся ему греси. Ты же в чистоте сердца твоего возгореся, прием воду и прикоснуся Неприкосновенному, умы нозе Его и, воду пив, даром чудес обогатися, болящия исцеляти, бесы от человек отгоняти и грешники от муки молитвою своею избавляти. О преподобне отче Паисие,молю тя, да умолиши и о мне, якоже тебе Бог обетова, ибо от сих грешник первый аз есмь, да даст ми Господь время покаяния и простит мое согрешение, яко Благий и Человеколюбец, да со всеми и аз воспою Ему: аллилуия.
Житейских молв оставль, безмолвное житие возлюбил еси, Крестителю подобяся всеми образы, с нимже тя почитаем, отче отцев Паисие.
Страстей победителя, душам помощника, о всех молебника, всем спасения ходатая и наставника, из глубины сердца воздыхая, усердно и пламенно молим тя, Паисие Преподобне! Внемли и помози нам, не отринь и не презри нас, но абие услыши в смирении сердца притекающих к тебе. Ты, преподобне, к спасению ближних прилежно стремился и многих грешников к свету спасения привел еси. Подвиги чрезмерные успокоением считал по себе, пречудне, и, любовью ко Господу всегда горя, явления Христа Спаса сподобился еси, и Ему, за людей Умершему, любовию подражая, и об отрекшихся от Христа молился еси. Услыши нас, Паисие прехвальне, ибо недостойны есмы молитися о даровании нам великой милости Господней, понеже грешны есмы, и уста оскверненныя и сердца отягощенныя имеем, и под бременем прегрешений страждем, и не достигает молитва наша до Господа. Сего ради помолися за нас мольбою твоею крепкою и богоприятною, святый Паисие, да избавлены будут скончавшиеся без покаяния сродники, ближние и знаемые наши от муки вечныя, и молитву твою во благоволении приимет Спас наш и милосердие Свое вместо добрых дел их даст им, свободит их, веруем, от страданий и вселит в селениях праведных, и нас в покаянии скончатися удостоит, да прославим вкупе Всесвятое и великолепое имя Отца и Сына и Святаго Духа, во веки веков. Аминь.
Сайт нуждается в вашей помощи!
Аноним: Если человек умер без покаяния, то за него нельзя молиться?
О.Серафим: Если человек умер без покаяния, и если кто точно знает об этом, но пытается все равно, во чтобы-то ни стало вымолить его, то он сам навлекает на себя бесов, так как это есть ни что иное, как одержимость духом самоуверенности и гордыни. – Тот находится в адском состоянии, в страстном настрое духа, в котором он окончательно утвердился, а ты упрямо хочешь поместить его в рай, изменить его настрой духа, помимо его желания, помимо его произволения. Но нельзя изменить страстный настрой духа, в человеке, если он сам этого не ищет и не хочет. Одержимость страстями, духом самости и гордыни, от которых человек не желал и не хотел отстать, здесь на земле, и в этом окончательно утвердился, – это и есть адское состояние души. Он потому и мучается и страдает, что не желает разорвать сочувствие к своим страстям, к духу самости и гордыни, к первородному греху.
Получается, что ты хочешь изменить правду Божию. Но если человека одержимого своими страстями, духом самости и гордыни, поместить в рай, то он все равно там будет мучиться, а не блаженствовать. Так как ад останется у него внутри, в настрое его духа. А изменить настрой духа, помимо воли человека, если он этого не хочет, не возможно. То есть, человек сам, через разжигание в себе страстей, духа самости и гордыни, выбирает ад, внутри себя, в настрое своего духа.
Молитва должна совершаться в смиренном духе. Поэтому, если кто-то молится за такого умершего, то он всегда должен предавать свою молитву в руки воли Божией, говоря: не моя воля, но Твоя, Господи, да будет. Тогда его молитва будет в смиренном духе перед Богом, и она не будет приносить ему вреда.
Блаженство или мучения зависят не от места, куда поместят человека. Неправильно понимать это как чисто механическое действие: взять поместить человека в рай, и хочет или нет, но он будет блаженствовать; или взять поместить в ад и, хочет или нет, но он будет мучиться. Нет. Блаженство или мучения, человека, зависят не от места, куда его поместят, а от настроя его духа, который он воспитал в себе, за всю свою прошедшую жизнь. Поэтому-то, если одержимого страстями, духом самости и гордыни, поместить в рай, то он еще больше там будет мучиться и страдать. И если того, кто приобрел дух сокрушенный и смиренный перед Богом, с упованием на милость Божию, поместить в ад, то он все равно там будет блаженствовать. Так как мучения и блаженство сокрыто внутри нас, в настрое духа человека.
Поэтому-то Христос и сказал: “Царствие Божие внутрь вас есть”(Лук.17:21), т.е. оно в воспитании верного настроя духа, способного к восприятию Божественной благодати. Точно так же и ад, – внутри человека, т.е. в воспитании страстного настроя духа, духа самости и гордыни.
Бог милостив и правдив. И в Божественном правосудии, – милость Божия простирается до определенного момента, а потом – правда Божия. И наоборот, – правда Божия до определенного момента, а потом – милость Божия. Но если мы желаем беспредельности в том или в другом, то это уже не Божия милость и не Божия правда, а грех, приводящий к одержимости и бесноватости. Невозможно спасти человека, помимо воли человека, ибо у человека есть разум и сознание, которыми он сам выбирает то, чего он хочет.
Спасение души понимается – не юридически. Спасение – это вопрос нравственного понятия. Спасение – это воспитание верных душевных чувств, спасительного настроя духа, через правильно-проходимую борьбу со своими страстями, с духом самости и гордыни.
Но чтобы близкие люди не отчаивались, чтобы им доставить утешение, то они могут молиться за таких умерших во утешение себе. Когда молитва возносится с чувством смирения и преданности Богу, когда человек просит Бога о помиловании умершего, смиренно предавая его в руки воли Божией, – тогда в этой молитве есть смирение, а не гордый и упрямый дух. Такая молитва в смиренном духе угодна Богу и доставляет утешение молящемуся.
Какая участь ожидает наших родственников, умерших без покаяния?
Аудио
Моя мама пожилая, больная, прожила всю жизнь в советское время, честно работала. Когда в школу ходила (а она в деревне жила), учитель проверял, нет ли в доме икон. И родителей ругали, если найдут икону. Сейчас мама болеет. Конечно, она никогда в жизни не причащалась, не исповедовалась. Что могу, я делаю для ее души. На исповеди я священнику сказала, что с мамой завожу такие темы, что «мам, ну нужно покаяться, причаститься», а она только раздражается, мне батюшка сказал: «Эти люди выросли в другое время и не нужно раздражать, ты только навредишь ей и себе». У меня такой вопрос. У очень многих людей родственники умерли без покаяния, и у меня тоже папа умер и другие родственники, какая участь может ожидать наших родителей и родственников, умерших без покаяния?
Вы задали вопрос, который, по-моему, беспокоит очень многих. Я вам скажу так: вот видите, вы беспокоитесь, и еще сотни и тысячи, может быть, миллионы людей беспокоятся. Беспокоятся о чем? Как же так – люди не знали, выросли в других условиях, воспитаны в других идеях, и вдруг теперь из-за того, что не знали и были так воспитаны, погибнут!
Вы беспокоитесь. А Бог не беспокоится?
Бог, оказывается , меньше любит, чем мы. Мы проповедуем в христианстве: Бог есть любовь, он видит движение каждой души человеческой. Он никогда не осудит за то, что человек не знал и не сделал. Мы пострадаем только за одно: что поступили против совести своей. Вот за это мы пострадаем. Недаром мы находим потрясающие слова, что Бог любит каждого делающего правду, каждого живущего по совести и спросит с каждого в соответствии с той мерой знания о Боге, о совести, о нравственном законе, которую тот имеет.
Так что скажу вам так. Уж если мы беспокоимся, тем более Бог!
А что Он желает и сделает все возможное для каждого человека, как об этом пишет, например, святитель Феофан Затворник, нам свидетельствует не кто-нибудь и не что-нибудь, а сам крест Христов. Найдите большее выражение любви к человеку.
Вспомните, за кого Христос молился с креста. Вы помните? За распинателей: Отче, прости им, ибо они не знают, что делают.
Слышите? В Евангелии есть такие слова. Спросят с того больше, кто больше знает. А кто меньше знает, тот «и биен будет меньше». Какие замечательные слова!
А если вы обратитесь еще к святоотеческим творениям, обратитесь к нашим богослужениям, то вы найдете там много отрадного. В самом Священном Писании написано, что Христос спаситель всех человеков, а наипаче (то есть особенно) верных, то есть христиан.
Христос пострадал за всех человеков, а не за какой-то узенький круг людей. Что вы думаете, спасется только какая-то кучечка, ничтожный процент человечества, принявший христианство (да еще примут как – их крестили в детстве, и неизвестно, как он верит)?
И вот Пасха скоро будет… Христос победитель смерти. Смерть, где твое жало?! Ад, где твоя победа?! Это мы услышим в Слове Иоанна Златоуста в первый день Пасхи, на пасхальном богослужении, когда будет заявлено это исповедание христианской веры.
Так что учтите, если мы любим и мы страдаем, то уж тем более Бог. Если мы готовы простить очень многие преступления против нас и прощаем, тем более Бог простит.
Поэтому будем верить, что Господь каждого, кто стремился к правде, кто стремился к истине, кто старался жить по совести – каждого спасет Господь. Поэтому не беспокойтесь об этом. Не беспокойтесь, но насколько можно (если можно), постарайтесь поговорить, постарайтесь. Видите, что не принимает, ну что же, не надо раздражать. Значит, еще она не готова. Ничего – увидит скоро все. И только будет сокрушаться: как же это я так ошибалась жестоко.
Вы не думайте, что там душа ничего не видит. Все увидит душа после смерти. И восскорбит душа. Но будет всеобщее воскресение, когда душа обретет тело, когда человек станет полноценным человеком, и здесь вот эти переживания посмертные – «как же я заблуждалась» – они дадут возможность душе пасть перед Богом и сказать: Господи, верую в Тебя, спаси меня. И таким образом получит спасение.
Так что наше христианство – это религия оптимизма. А не религия спасения кучечки. Христос пришел ради кучечки только людей небольшой… Христианство – это не секта, а религия спасения. Еще раз говорю: Христос – спаситель всех человеков, а наипаче, конечно, верующих. Но, верно: те, кто не смог принять христианство здесь, им, конечно, придется пережить эти сокрушения сердца: как же мы заблуждались, как мы ошибались, как мы поступали неверно. Да, душа будет сокрушаться, но мы верим во всеобщее воскресение и, следовательно, в возможность обращения человека к Богу, а окончательное обращение есть спасение.